«Моя борьба»

Наталия Медведева

Моя борьба

Давным-давно в Париже

Борьба за мужчину всегда превращается в борьбу с мужчиной…

Часть первая

Она увидела лохматые полы штанин этого мудака, скосив глаза, опущенные на «Террорист Шик». Мудак волочил ноги, идя к ней.

В этой оркестрово-помойной, но еще не совсем нью-йоркской яме станции метро «Шатле» на первой линии, по субботам, около 22 часов, тусовались в основном музыканты. Они занимали все сидячие места, окружив себя гробами-усилителями, которые возили на багажных колясках. Они тренькали на гитарах, дули в саксы, орали в микро, завернутые посудомоечными губками, орали друг другу с одной платформы на другую, перебегали рельсы, зная, где можно ступать Редкие — выжитые музыкантами — клошары демонстрировали изуродованные части тела: кусок отмороженной лодыжки или просто сизо-свекольную физиономию и лежали, кто обоссанный, кто еще нет, за сидениями, ближе к стене. Время от времени билась бутыль и, если не пустая, сопровождалась «merde… conard… ta gueuille!»[1] Туристы в ожидании поезда по направлению Жорж Сенк — в «Lido»[2] — не успевали их разглядеть, чтобы возненавидеть или пожалеть: поезда до 22 часов ходили довольно часто.

— Дай сигарету!

Мудак уже стоял совсем над ней, и она поглядела на него ярко накрашенными глазами из-под полей полуковбойской шляпы. Он был наглым, пьяным и гадким.

— Я не курю.

Только что она раздавила сигарету носком туфли, которой теперь покачивала, положа ногу на ногу. Под полами серого пальто макси видны были ажурные чулки. Она опять смотрела в книгу: «Терроризм, таким образом, это не призрак, который должен — по своим целям — преследовать нас, но это есть спектакль, к которому мы принудительно привлечены». Мудак сделал еще один шаг к ней. В туннеле уже шипел подъезжающий поезд. Мудак не размахиваясь спихнул с нее шляпу, и та ровно покатилась по платформе. В волосах ее были бигуди.

То есть это были не бигуди, а волосы были свернуты колечками и скреплены шпильками, так что вся голова была в металлических крючках. Поезд уже ехал вдоль платформы. Никто не обращал внимания на ее шляпу. Кроме пары в «Lido» — она в норке, он в кашемировом пальто, у нее жемчуг, у него кашне, она сильно напудрена, он забыл использовать афтер-шэйв[3], лицо шелушилось — они задержались и не входили в поезд.