«Предвратности или история одного эмбриона»

Предисловие

Приходилось ли вам задумываться, почему тело едва появившегося на свет младенца является в мир аскетичным и даже высушенным, каким может быть тело индийского йога, а лицо только что родившегося мальчика или девочки больше подошло бы крошечному старичку, так умудренному жизнью, что даже и уставшему от происходящего.

Введение

Глава 1

Как часто доблесть остается неизвестной…

Первая, ударная армия ринулась вперед, не считаясь с потерями, и сразу же из восьмидесяти миллионов погибла четверть, но остальные отчаянным броском миновали заградительный рубеж. Неожиданно окружающее пространство содрогнулось и, судорожно сжавшись, протолкнуло основные силы в направлении от места высадки, а еще через секунду войска оказались в огромном бездонном тоннеле, пытаясь удержаться на отвесных, чуть ребристых, то и дело сжимающихся поверхностях в поисках выхода. Но выхода не было, а в довершение катастрофы спустя три с половиной минуты сверху обрушился поток сладковатой жидкости, смешанной с углекислым газом, которая подхватывала и смывала пытавшихся закрепиться. Внизу в полной темноте лениво колыхалось огромное кислое озеро, где суждено было раствориться и уже погибшим, и еще выжившим.

Вторая, резервная армия, устремившись в проход, не обнаружила там следов пребывания ранее выступившей и вместо подготовленного плацдарма попала в жесточайшую мясорубку, где в первую же минуту потеряла до трети личного состава. Несмотря на потери, войскам удалось развернуться на значительном плацдарме. Еще через восемнадцать секунд, когда, зачистив область высадки, бойцы изготовилась развивать наступление, их вместилище вздрогнуло, последовала серия спазмов, и, подчиняясь мощным, неудержимым конвульсиям, с шумом заработал огромный всасывающий клапан, затягивая в себя сотни тысяч избранных героев, у каждого из которых оказывался шанс победить.

И они двинулись, теряя товарищей, но упорно пробираясь вперед, туда, где через четырнадцать часов после начала операции уцелевшие почувствовали её присутствие. Редким счастливцам улыбается такая удача. Она была прекрасна, но неприступна, как гранитная скала, и солдаты с полного хода врезались в её твердые, окостенелые стены, делая их чуть-чуть мягче, чуть-чуть тоньше для следующих за ними. Так продолжалось еще четырнадцать минут, пока в истончившуюся под натиском тысяч самоотверженных воинов радужную стенку не проник один. Его затянуло внутрь, и одновременно вход для остальных был закрыт навсегда, а сам он последним рывком с филигранной точностью присоединился к единственно возможном