«Три жениха на мою голову»

Три жениха на мою голову Лина Филимонова

Глава 1. Первая сторона треугольника

Иногда, долгими одинокими ночами, я представляла, как мы встретимся с Федором. Когда-нибудь, в далеком прекрасном будущем.

Я буду в длинном летящем платье, на высоких каблуках, с волосами, уложенными мягкими волнами. Их будет развевать легкий ветерок, и я буду вся такая романтичная, возвышенная, и, естественно, нечеловечески красивая.

Я пройду мимо, небрежно бросив на ходу: "Привет". Он будет стоять, смотреть мне вслед. А когда я скроюсь за поворотом, по его щеке скатится одинокая слезинка…

Ладно, слезинка — это, пожалуй, перебор. Он просто стиснет зубы и мужественно подавит рвущийся из груди стон.

И вот, мы встретились. Через пять лет после того безумия, что случилось так внезапно и так закономерно.

Естественно, в реальности все было совершенно не так, как в мечтах.

— Снег! — завопила Ксюша, вырвала у меня руку и, разбежавшись, прыгнула в сугроб.

К счастью, снег был мягким, свежевыпавшим. Снегопад все еще продолжался. Это из-за него наш самолет задержали на целых четыре часа, на протяжении которых я бегала за неугомонной Стрекозой по всему аэропорту.

Я устала, не выспалась, проголодалась. Мне смертельно хотелось принять душ и выпить горячего чая с капелькой травяного бальзама — Инга часто меня таким угощала. Сейчас он был бы очень кстати… Но до душа и чая еще нужно добраться. Из-за задержки Инга не смогла нас встретить, ей нужно было ехать на работу.

Так что мы ждем такси. И мечтаем об отдыхе.

Вернее, я мечтаю. А Ксюша с восторгом барахтается в сугробе, поднимая тучи снежных брызг.

— Мана, снег такой пушистый! И холодный!

"Мана" — это сокращение от "Марина". Ксюше нравится звать меня так, и я не возражаю. Когда-то она не могла выговорить мое имя, а потом сокращение прижилось.

Стрекоза впервые в жизни видит настоящие сугробы. У нас, на юге, снег если и выпадает, то лежит всего несколько часов. А Ксюша еще не выезжала из родного города.

Глядя на ее счастливое личико, я почувствовала, что тоже начинаю улыбаться. Все- таки правильно я сделала, что взяла ее с собой!

Ксюша вскочила, бросилась ко мне, потянула за руку — и вот я тоже барахтаюсь в сугробе, ощущая, как ледяная крупа проникает за шиворот и обжигает ладони. Но все равно это весело! Надо только надеть варежки.

Мы хохотали, бросали друг в друга снежками, я показала Ксюше, как рисовать бабочку, лежа на снегу. А потом она заявила:

— Ты будешь моей лошадкой!

Видимо, на эту мысль ее натолкнула моя поза: я как раз встала на четвереньки, собираясь подняться. Но подняться не удалось, неугомонная Стрекоза прыгнула мне на спину и закричала:

— И-го-го!

Пришлось сделать небольшой круг с ней на спине. В тот момент мне было все равно, что обо мне подумают окружающие. Мы с Ксюшей веселимся, и если кому-то это кажется странным или глупым — пусть отвернется!

Если бы я знала, что среди зрителей находится Федор…

Не представляю, сколько времени он стоял и смотрел на наши бесчинства.

Моя шапка сползла на глаза, я не видела, куда иду, вернее, ползу на четвереньках. И его тоже не видела, хотя почти уперлась головой в его колени.

— Ну все, хватит. Лошадка устала, — выговорила я.

— И-го-го, — Ксюша не хотела меня отпускать.

— Я встаю, — предупредила я. — Слезай, а то свалишься.

Ксюша, наконец, сползла с меня. Я поднялась, начала отряхиваться. Выпрямилась.

И поняла, что стою в полуметре от какого-то мужчины.

Он протянул руку, поправил мою сползшую почти до самого носа шапку. И я увидела его лицо.

Это был Федор.

Моя ошибка. Тот, из-за кого я пять лет назад сбежала из города.

Выглядел он великолепно. Шикарный костюм, галстук, элегантное пальто. Небрежная, но очень стильная стрижка, легкая небритость и — снисходительная улыбка. А глаза… все такие же голубые, такие же пронзительные — до мурашек.

Меня как будто окатили ледяной водой из ведра. Или, наоборот, обжигающе горячей. В общем, у меня перехватило дыхание, я стояла, открывала и закрывала рот, как обалдевшая рыба. И долгих несколько секунд не могла вымолвить ни слова.

— Привет, Гаврилова, — произнес Федор.

Все два года, что мы учились вместе, мы называли друг друга по фамилии.

— Привет, Морозов. — сказала я, изо всех сил стараясь не заикаться.

Он не должен заметить, что у меня подкосились колени и сдавило грудь. Мой голос дрожал, я с трудом с ним справилась.

Сколько раз я представляла нашу встречу… но никогда не думала, что она будет такой.

Что я предстану перед Федором уставшей и замученной, без косметики, с мешками под глазами после бессонной ночи, с растрепанными волосами, выбившимися из- под шапки. И к тому же — ползающей на четвереньках под крики "И-го-го".

— Каким ветром тебя к нам занесло? — спросил Федор.

— Южным, — ляпнула я.

Хотелось сказать что-то остроумное, легкое, небрежное. Не уверена, что получилось. Федор смотрел на меня все с той же снисходительной улыбкой.

Через мгновение он издал какой-то сдавленный звук, скривился и приложил ладонь к лицу. Потому что ему прилетело снежком ровно в глаз!

Сомнений в том, кто это сделал, у меня не было. Я слышала за своей спиной демонический хохот моей любимой Стрекозы.

Я обернулась и крикнула:

Строгим родительским голосом.

На самом деле я готова была ее расцеловать. Теперь Федор не выглядит абсолютным совершенством! Не буду утверждать, что мы сравнялись, но все же я почувствовала себя менее ущербной.

Пока я любовалась тем, как Федор стряхивает снег с лица, мимо моего уха снова просвистел снежок. В этот раз он угодил ему в лоб, правда, по касательной, не причинив ущерба..

— Да что за… — начал он.

И тут я, совершенно случайно, на автомате, прикоснулась к его губами. Ладонью. Я просто хотела заткнуть ему рот! Чтобы он не сказанул чего-нибудь такого, чего четырехлетней девочке совершенно не нужно слышать.

— Тихо, — произнесла я, удерживая рвущиеся из его рта слова.

Мой жест произвел на него странное действие. Он замер на месте, удивленно и даже испуганно воззрился на меня. А потом положил поверх моей ладони свою.

Я отдернула ладонь от его лица. Но не смогла вырвать ее из его руки. Федор держал меня за руку, смотрел в глаза. Ухмылка слетела с его губ, сейчас он вовсе не казался самоуверенным и самодовольным идеалом.

В глубине его небесно-голубых глаза плескалось что-то такое… одновременно манящее и пугающее.

Я не буду снова нырять в этот омут! Ни за что! Я достаточно обожглась в первый раз.

Сильнее потянув свою руку, я добилась лишь того, что Федор сделал шаг ко мне. Теперь мы стояли еще ближе друг к другу. Он сжимал мою ладонь, его рука была теплой и властной. Как я ни хотела вырваться из этих тисков, мне это не удавалось.

— Я очень рад тебя видеть, — произнес Федор.

А я ничего не сказала.

Ведь я не могла сказать того, что думаю. А произносить какие-то стандартные вежливые фразы просто не хотела.

Я смотрела на него, задрав голову — он выше меня сантиметров на двадцать. Я чувствовала аромат изысканного и явно дорого парфюма. А еще — знакомый, забытый и волнующий его запах.

Что чувствовал он, я не знаю. Надеюсь, не запах нафталина от моей дубленки, извлеченной мамой из дальнего угла шкафа.

Не знаю, сколько мы так стояли, сверля взглядами друг другу. Наверное, всего несколько секунд, максимум — минуту. Но мне эта минута показалась вечностью.

— Ксюша, — вдруг произнесла я.

Федор посмотрел на меня удивленно. Он не понял, что я имела в виду. Стрекоза затихла. Это не к добру!

Обернувшись, я ее не увидела. Я вырвала свою ладонь из руки Федора, и начала испуганно озираться по сторонам.

— Ксюша! — закричала я.

Но вместо крика из моего горла вырвался сдавленный писк. Я уже успела представить все возможные ужасы, которые могли случиться с четырехлетним ребенком в окрестностях аэропорта. Ее похитили, чтобы разобрать на органы. Она успела добежать до дороги и попасть под машину. Она закопалась глубоко в снег и задохнулась в сугробе…

— Ксюша! — услышала я громкий голос Федора.

И увидела розовую шапку, мелькнувшую за одной из елочек на газоне.

Я бросилась туда, извлекла Ксюшу из снежной норы, которую она успела вырыть. Ругать ее я, конечно, же не стала. Я сама виновата, что засмотрелась в те самые голубые глаза, в которые мне смотреть не следовало!

— Где твои варежки? — спросила я, обнаружив ледяные голые ладошки.

— Тут, — Ксюша показала в сугроб.

Я принялась его раскапывать, варежки не находились. Я надела ей на руки свои.

Ребенок промок и замерз. Хорошая же из меня мамаша! Позволила малышке бесконтрольно возиться в снегу, да еще и подала дурной пример, завалившись вместе с ней. В ее сапоги набился снег, за шиворотом тоже наверняка целый сугроб, который постепенно тает. Так и до простуды недалеко.

Где же наше такси?!

Я достала телефон, чтобы посмотреть в приложении, где находится машина, которая уже давно должна была нас забрать. Водитель отменил заказ. Идет поиск другой машины. Да чтоб у них колеса отсохли!

Надо срочно отвести Ксюшу в здание аэропорта, погреться. Можно даже напоить ее горячим чаем, хотя она его терпеть не может.

Во всех этих волнениях я совершенно забыла про Федора. А, если бы вспомнила, то подумала бы, что он уже ушел.

Но он не ушел. Стоит возле нашего багажа, смотрит каким-то странным взглядом.

Я подошла, повесила сумку на плечо, собралась взяться за ручку чемодана. Но он уже в нее вцепился. И сумку мою отобрал.

— Мы в аэропорт, — произнесла я, не глядя на него.

— Уже улетаете?

— Такси задерживается, а Ксюша замерзла.

— Я не замерзла! — раздался тонкий голосок. — Я хочу в снег!

— На сегодня хватит снега, — ответила я ей.

— Я вас отвезу, — сказал Федор.

И развернулся в сторону автомобильной стоянки.

— Не нужно! Мы сами доберемся. Такси скоро подъедет.

— Отмени вызов, — безапелляционным тоном произнес Федор.

И пошел на стоянку. С нашими вещами.

Вот что меня в нем всегда бесило! Он делает то, что считает нужным, и уверен, что все должны следовать за ним. Может, я не хочу с ним ехать! Может, я предпочитаю такси.

— Стой! — крикнула я ему вслед.

— У тебя ребенок замерз, — выдал Федор, обернувшись. — А в машине тепло. Я давно завел двигатель.

Я посмотрела на Ксюшу, на ее мокрый шарф, на штаны, покрытые слоем снега, на руки, с которых почти сползли мои варежки… И решила, что одну поездку в машине Федора я переживу.

Сяду с Ксюшей назад, не буду с ним разговаривать. И, тем более, смотреть в его пронзительные глаза.

Мы загрузились в огромный, явно новый, пахнущий дорогой кожей джип Федора. Он галантно распахнул перед нами двери, и только потом занялся сумкой и чемоданом. В машине, и правда, было тепло.

Я стащила с Ксюши мокрые варежки и шарф, стряхнула снег с ее коленей. На коврике мгновенно образовалась лужица. Стрекоза резво достала из кармана припрятанную половинку киндер-сюрприза, развернула и засунула в рот. Я даже слова сказать не успела! А потом она ухватилась вымазанными в шоколаде пальцами за светлую обивку, оставив на ней заметные отпечатки. Начала вертеться, забралась с ногами на сиденье, оставила на нем мокрые грязноватые следы.

Такими темпами мы быстро превратим шикарный, сверкающий чистотой автомобиль Федора в помойку!

— Ксюша, сядь, пожалуйста, — взмолилась я.

И, достав из сумки влажные салфетки, принялась вытирать сиденье.

Федор сел на водительское место, посмотрел на меня, произнес:

— Не заморачивайся.

И мы тронулись.

— Куда едем? — спросил он.

— На Мира, 17, - произнесла я. И добавила: — Спасибо.

Если бы не Федор, нам бы сейчас пришлось торчать в аэропорту в ожидании такси, а потом выходить в мокрой одежде на мороз… Не дай бог, Ксюша заболеет! Она не привыкла к холодам, неизвестно, как отреагирует ее организм на резкий перепад температуры: мы улетели из +15, а прилетели в -10. Вообще она девочка крепкая, даже слегка закаленная, но все же об осторожности забывать не стоит.

Мы въехали в город, помчались по центральному проспекту, свернули на улицу, где по-прежнему стоит наш университет. Какое все знакомое и незнакомое одновременно! Вот этого здания не было, то отремонтировали, здесь появился новый торговый центр, а там снесли уличные ларьки.

Сколько воспоминаний связано с этим парком! И с этим фонтаном. Помнится, мы с девчонками искупались в нем после вечеринки, посвященной окончанию первого курса… Так, а где мое любимое кафе? Неужели закрылось? Очень жаль.

Кстати, почему мы едем по этой улице? Это совсем не по пути. Странно. Неужели Федор сделал это специально?

— Ты помнишь, что нам на Мира? — подала я голос.

— Помню. Просто подумал, что тебе будет приятно увидеть свою альма матер.

Я промолчала.

Приятно, да. С одной стороны. А с другой… Воспоминания о студенческих годах тесно связаны с воспоминанием о тех глупостях, которые я натворила после выпускного.

Об этом я совсем не хочу вспоминать! Но, видимо, придется.

Ксюша мирно сопела у меня на коленях, свернувшись калачиком и засунув большой палец в рот. Дурацкая привычка, от которой ее никак не удается отучить. Я осторожно сняла с нее шапку. Голова влажная, вспотела. Хорошо бы и пуховик снять. Но уже не получится. Ладно, пусть спит как есть. Скоро уже приедем.

Куда мы снова сворачиваем? Нам нужно налево, а не направо!

— Я забегу на пять минут по делам, — произнес Федор, притормаживая у офисного здания. — Ксюша все равно спит.

— Ладно, — выдавила я.

А что еще я могла сказать? Что мне хочется как можно быстрее с ним расстаться и попасть в квартиру Инги?

Федор вышел, я осталась в его машине. Я смотрела на мелкие снежинки, кружащиеся в воздухе, на заснеженные деревья, на сугробы на газонах. Как давно я не видела настоящей зимы! Я люблю снежную зиму, люблю этот город. Но я бы не стала сюда приезжать, если бы не острая необходимость.

Собираясь в поездку, я мечтала только об одном: избежать встречи с Федором и с Егором. И, желательно, вообще со всеми своими однокурсниками. И надо же было такому случиться, что я наткнулась на одного из них уже в аэропорту!

Наверное, Федор бегал "по делам" больше пяти минут. Иначе как объяснить тот факт, что я успела заснуть на заднем сиденье машины? Ведь я точно помню, что сидела с прямой спиной, изо всех сил таращилась на белый снег и очень старалась не закрывать глаза: знала, что могу вырубиться. И вырубилась.

Видимо, Федор вернулся, застал нас с Ксюшей спящими, завел машину и поехал по названному мной адресу. И целый час ждал у подъезда, пока мы проснемся.

Я проснулась от того, что у меня затекла шея. Моя голова лежала на подголовнике сиденья под неудобным углом. Да под любым углом сидя спать неудобно! Я же не какая-нибудь цапля, способная высыпаться стоя на одной ноге с засунутым подмышку клювом. Мне нужна кровать, нужна подушка… Я уже полдня, вернее, ночь и утро в дороге, хотя планировалось, что самолетом мы доберемся очень быстро.

Открыв глаза, я не сразу вспомнила кто я и где я. А когда увидела Федора, вообще решила, что все еще сплю. Наверное, поэтому и ляпнула:

— Хватит мне снится!

И снова закрыла глаза.

— Я тебе снюсь? Надо же. Я польщен.

Тут уж я окончательно проснулась. Увидела Ксюшу, расположившуюся на моих коленях, Федора, развернувшегося к нам с переднего сиденья. А за окном — дом Инги.

— Мы уже приехали, — пробормотала я.

— Ты так сладко спала, — выдал Федор.

О, боже! Он смотрел, как я сплю! Надеюсь, я не пускала слюни и не храпела. Вообще, я не храплю, но мало ли. Все же уснула я в очень неудобной позе.

Похоже, Федор прочитал мои мысли. Наверное. я выгляжу испуганной и смущенной. И у меня не получается это скрыть.

— Не волнуйся, ты почти не храпела, — произнес он с ухмылкой.

Когда-то эта его ухмылочка меня невероятно бесила. И сейчас бесит!

— Я не храплю!

— Тебе нагло врут.

— Кто? — не поняла я.

— Те, с кем ты спишь.

От возмущения у меня перехватило дыхание.

— Это вообще тебя не касается!

— А я и не говорю, что касается.

Федор в своем репертуаре! Так и придушила бы. Его же кашемировым шарфом.

Как ни странно, Ксюша так и не проснулась, хотя мы устроили громкие разборки. Видимо, придется ее будить.

Но сначала надо позвонить Инге. Она оставила ключ от квартиры у консьержки, та должна впустить нас в подъезд.

Когда проблема с ключом была решена, я начала потихоньку будить Ксюшу. Погладила ее по волосам, поцеловала в лоб, потрясла за плечо… бесполезно.

— Не буди, — вмешался Федор.

— Она может так несколько часов проспать. Я не хочу сидеть в твоей машине.

— А в чьей машине ты хочешь сидеть?

Я лишь возмущенно фыркнула. А него талант доводить людей до белого каления!

— Я ее отнесу, — сказал Федор.

И вышел из машины. Открыл заднюю дверь, наклонился. Его лицо оказалось рядом с моим.

Голова Ксюши лежала у меня на коленях, а ему нужно было просунуть руку под ее шею. Он положил ладонь на мое бедро, я напряглась и попыталась вжаться в сиденье. Медленно, очень медленно, он провел рукой по моей ноге. Я чувствовала себя натянутой струной, готовой в любой момент лопнуть от злости.

— Что ты делаешь?

— А что я делаю?

— Лапаешь меня!

Федор снова усмехнулся.

— Не обольщайся. Ты, конечно, неплохо выглядишь… Но мне есть кого лапать.

— Не сомневаюсь. А вообще… иди отсюда, я сама отнесу Ксюшу.

Я оттолкнула его руку.

— Не дури.

Федор снова положил ладонь на мое бедро.

В этот момент Ксюша открыла глаза, сонно посмотрела на него и произнесла:

И снова уснула.

Федор застыл на месте, забыв убрать руку с моей ноги.

— Она назвала меня папой? — потрясенно спросил он.

— Это она спросонья.

— Я что, похож?…

— Не похож, — отрезала я. — Или бери ее на руки, или мы справимся без тебя.

Ему, наконец, удалось, удобно подхватить Ксюшу и вытащить ее из машины. Я успела натянуть ей на голову шапку и запахнуть пуховик.

Все повторяется.

Я думал, я изменился. Думал, те чувства, что когда-то рвали меня на части, остались в прошлом. Пять лет прошло. А как будто пять дней!

Я снова веду себя как мальчишка. который дергает за косички одноклассницу, потому что она ему очень нравится.

Да и Марина… она тоже ведет себя как девчонка! Несмотря на то, что за это время успела стать мамой. В это мне очень трудно поверить, хотя ее дочку я видел собственными глазами.

Я заметил их еще в аэропорту.

Это было так неожиданно… как вероломный удар под дых. Я вышел из вип-зала, направился к выходу, разговаривая по телефону и не особо глядя по сторонам. Как вдруг… Честное слово, я застыл столбом! На меня даже налетела пара человек со своими чемоданами.

Я стоял и таращился на Марину. На ее точеный профиль, на непослушные волосы, которые она то и дело поправляла. На руку с тонким запястьем… Это точно она! Хотя в первое мгновение я решил, что мне померещилось.

Она повернулась ко мне лицом и у меня не осталось никаких сомнений. Сердце забилось, как сумасшедшее, в горле пересохло. Марина, кажется, смотрела прямо на меня… И я сделал шаг в сторону, чтобы скрыться за стойкой с журналами.

Смешно и глупо, но я от нее спрятался! На самом деле не от нее. А от обрушившся на меня эмоций и воспоминаний. Если бы я знал, что встречу Марину, если бы был к этому готов… все было бы по-другому.

Но все случилось слишком внезапно, я не успел натянуть панцирь на свое сердце. И она снова проникла в него, прошлась по нему своими длинными стройными ногами. Даже не подозревая об этом.

А потом она присела и я увидел, что она разговаривает с маленькой девочкой. Неужели это ее дочка? Марина стала взрослой, родила ребенка, наверное, она замужем и счастлива в браке.

Зачем она приехала?!

К счастью, я довольно быстро взял себя в руки. Хватит вести себя, как кисейная барышня! Расчувствовался, распереживался, спрятался… Стыдно вспоминать, ей богу!

Увидев, что Марина с дочкой вышли из здания аэропорта, я отправился за ними. И застал потрясающую картину: обе девчонки завалились в сугроб и принялись там барахтаться с невероятно счастливым видом. Лепили снежки, бросались ими друг в друга, валялись на спине, рисуя бабочку. А я еще думал, что она повзрослела!

Видимо, соскучилась по снегу. В ее городе он редкость. Помнится, она и раньше обожала валяться в сугробах и устраивать битвы снежками.

Раньше. В те времена, когда я ее отчаянно любил, а она предпочла мне другого.

Глядя на хохочущую Марину, самозабвенно предающуюся зимним забавам, я не мог удержаться от улыбки. Она все такая же…

В довершение всего они с дочкой стали играть в лошадку. И прискакали прямо к моим ногам.

Похоже, мое внезапное появление потрясло ее не меньше, чем ее появление — меня. Она смотрела на меня, как на привидение.

А потом началась снежная атака, и я едва не выругался. Марина закрыла мне рот ладошкой.

Тогда я не обратил на это внимания но позже, вспоминая, понял: это была ее правая рука. И на ней не было обручального кольца. Что это значит? Она не замужем? Или просто сняла кольцо?

Я отвез Марину с дочкой к Инге, ее тете. Этот адрес я помню, хотя в гостях ни разу не был. Марина не поехала в свою квартиру. Интересно, почему? Надо узнать, как там обстоят дела. Мне это совсем не трудно, ведь под моим началом целая сеть агентств недвижимости. Без ложной скромности могу сказать: самая крупная и самая известная сеть в области.

Глава 2. Второй, он же первый, он же бывший

О встрече с Егором я тоже думала, хотя гораздо реже.

Людям не нравится думать о тех, кого они обидели, и я не исключение. Меня до сих пор мучает острое чувство вины…

Какой я бы хотела видеть нашу встречу? Не знаю… наверное, я должна предстать перед ним в рубище, жалкой и несчастной.

Но при этом, конечно, я все равно должна быть красивой. Это обязательное условие для любых воображаемых встреч с бывшими!

Как это ни удивительно, в отношении Егора это условие полностью сбылось.

Вечером Инга заявила:

— Сегодня мы идем в ресторан.

— У меня свидание.

— Значит, это ты идешь в ресторан.

— Нет, мы!. Я уже предупредила Мишу.

— Ничего не понимаю, — призналась я. — С каких пор на свидания ходят с родственниками и детьми родственников?

— Мне нужно посмотреть, как он будет реагировать на ребенка.

— О! — воскликнула я.

Заявление Инги меня не сильно удивило. Она всегда была эксцентричной. Ей в голову может взбрести все, что угодно!

— Значит, у вас все серьезно? Это последняя проверка?

— Вроде того.

— Но ты же всегда говорила, что не хочешь детей!

— Я передумала. Мне почти тридцать шесть. Чувствую — я созрела.

Инга — моя тетя, сестра отца. Но она поздний ребенок, так что у нас с ней небольшая разница в возрасте, всего восемь лет. Она настаивает, чтобы я звала ее по имени, и мы с ней всегда были скорее подругами, чем тетей и племянницей.

Когда я училась в университете, то первый год жила у Инги, да и потом, после того как переехала в свою квартиру, мы очень часто виделись. Тогда она называла себя прирожденной одиночкой и утверждала, что брак не для нее. Инга признавалась, что детей она попросту боится. Они маленькие, крикливые и непредсказуемые. К тому же не дают спать по ночам!

Видимо, с тех пор ее мировоззрение изменилось. И это не может меня не радовать. Несмотря на то, что Ксюша — тот еще чертенок, я ее обожаю. И не представляю, как можно не хотеть детей.

Идти в ресторан у меня не было никакого желания. Я все еще чувствовала себя разбитой. Мы с Ксюшей всю ночь провели в дороге, и, хотя поспали пару часов днем, свежести и бодрости я не ощущала.

— Можно я останусь дома? Поваляюсь на диване, посмотрю телевизор… Упьюсь чаем с бальзамом.

— Предлагаешь мне взять Ксюшу без сопровождения? А вдруг я с ней не справлюсь?

Инга с опаской посмотрела на притихшую Стрекозу. Та сидела за столом, кормила плюшевого динозавра с ложечки воображаемым супом. И казалась сущим ангелочком. Но Инга уже видела ее в деле…

— Я же справляюсь.

— Так то ты! Ты знаешь ее с рождения, а я еще к ней не привыкла. И она ко мне. Так что собирайся.

Инга сама меня причесала и накрасила. Во время этого действа я дремала, а потом, открыв глаза, не удержалась от восхищенного вскрика.

— Что ты со мной сделала? Где мои мешки под глазами? Где непослушные лохмы, торчащие в разные стороны?

— Ой, замолчи, а? Мешки у нее! Молодая красивая кожа… Вот у меня — мешки, если не хожу два раза в месяц к косметологу. Только Мише не говори.

Мой романтичный образ был дополнен облегающим черным платьем и золотистыми туфлями на высоком каблуке. У нас Ингой один размер, раньше я постоянно одалживала ее наряды. Вот и теперь пришлось. Я не взяла вечерних платьев, вообще не планировала ходить по ресторанам. Я приехала по делу, а не для развлечений…

— А это не перебор? Свидание-то у тебя.

Инга окинула меня критическим взглядом.

— И правда. Чего это ты выглядишь лучше меня?! Вдруг мой жених будет на тебя засматриваться…

— Я переоденусь? — произнесла я и начала стаскивать платье.

— Ни в коем случае! Заодно и проверим его на вшивость. Можешь даже строить ему глазки.

— Ну вот еще.

— Я настаиваю.

— Да ладно. Шучу. Я в себе уверена. И Миша… он не такой.

— А какой?

— Серьезный. Верный. Не слишком красивый, но очень мужественный. Все как я люблю.

В общем, в первый же вечер в городе я оказалась в фешенебельном ресторане. С волосами, уложенными мягкими волнами, в сногсшибательном облегающем платье и на шпильках.

Едва мы вошли и сдали одежду в гардероб, я услышала за спиной:

Конечно, я сразу узнала его голос.

Мне хотелось убежать, не оглядываясь. Судьба издевается надо мной! Одна нежеланная встреча за другой… Ну что ж, я заслужила это. Пришло время расплаты за былые ошибки.

Я обернулась. И увидела Егора.

Он был таким же, каким я его знала несколько лет назад. И, в то же время, совсем другим. Взрослый, серьезный, даже слегка солидный. Такое ощущение, что он стал выше и раздался в плечах…

Он вошел в ресторан в сопровождении двух мужчин. Все трое — при полном параде, с папочками и деловым видом.

— Егор… — вырвалось у меня.

— А я поначалу подумал, что у меня глюк, — произнес мой бывший парень и улыбнулся.

Когда-то эта улыбка растопила мое сердце… Она и сейчас рождает теплые волны в груди.

— Так неожиданно и так приятно тебя встретить, — сказал он.

Егор ведет себя так, как будто мы старые друзья, а не бывшие влюбленные, расставшиеся со страшным скандалом. Что ж, это правильно. Столько лет прошло… Мы повзрослели, изменились. Прошлое осталось в прошлом.

— Я тоже рада тебя видеть, — выговорила я.

Я, действительно, чувствовала радость. Как будто встретила старого друга. Да, именно друга! Не более того.

— Каким ветром тебя к нам занесло?

Эта фраза ввела меня в ступор. Почему он повторяет слова Федора? Я, на автомате, повторила свой ответ:

Мне стало смешно. Судьба точно надо мной издевается!

Егор оглянулся на своих спутников. Они уже избавились от верхней одежды, а он все еще стоял в отделанной мехом куртке. Он знаком показал им, чтобы проходили в зал. И снова посмотрел на меня.

Ингу и Ксюшу не было видно. Похоже, они прошли в зал. Инга знает Егора, поняла, что происходит и постаралась не мешать.

— А у тебя здесь… свидание? — спросил мой бывший.

— Нет! Просто встреча.

— У меня тоже. Деловая.

— А у меня… родственная. Я с Ингой.

— О, было бы приятно ее увидеть. Наверное, я позже подойду поздороваться. Можно?

Он вопросительно посмотрел на меня.

— Да, конечно, — растерянно произнесла я.

— Мана! — раздался вопль от двери, ведущей в зал.

Из нее вылетела Ксюша, наряженная в пышное платьице, с диадемой на голове. Она налетела на меня, сначала обхватила мою ногу, а потом потянула за руку.

— Пойдем, там Инга и дядя, который говорит, что он медведь.

Егор потрясенно уставился на Ксюшу.

— Это твое… чудо? — почему-то шепотом спросил он.

— Мое, — кивнула я.

Он присел, и, оказавшись с Ксюшей на одном уровне, произнес:

— Привет, принцесса.

— Я не принцесса, — насупилась Ксюша.

— А кто ты?

— Я тиранозавр Рекс!

И она грозно зарычала.

— Ого! Круто. Извини, что принял тебя за принцессу. Просто ты в платье и в короне.

— Я королева-динозавр, — милостиво объяснила Ксюша.

Эту мысль ей внушили мы с Ингой, убеждая ее надеть платье. Она-то хотела идти в ресторан в пижаме-костюме динозавра. Ксюша готова носить ее день и ночь, не снимая. Стрекоза буквально помешана на динозаврах.

— A как тебя зовут, королева-динозавр? — продолжал разговор Егор.

— Понятно.

Он посмотрел на меня, все еще сидя на корточках. Мне почему-то остро захотелось провести рукой по его волосам. Раньше я часто так делала… Волосы у Егора густые, жесткие, непослушные. Раньше они были длиннее, и я могла лохматить его прическу, сколько душе угодно. Сейчас он стрижется короче. Но, я уверена, его волосы такие же на ощупь.

— Странное имя для девочки, — произнес он, поднимаясь. — Рекс.

— Зато для динозавра в самый раз, — улыбнулась я.

— Р-р-р! — зарычала на него Ксюша. — Я не девочка.

— Да понял, понял.

Он оглянулся на дверь и сказал:

— Мне пора, меня ждут.

— Нам тоже пора, — я взяла Ксюшу за руку.

— Еще увидимся, — произнес Егор.

— Наверное…

Мы дошли до дверей, Егор пропустил нас с Ксюшей вперед.

— Придешь на тусовку? Все наши собираются на Старый Новый год. Весь курс.

— Вряд ли. Я всего на пару дней приехала.

И это прекрасно. Я не собираюсь ни с кем встречаться. Хотя с теми, кого я больше всего не хотела видеть, судьба меня уже столкнула…

Столик, за которым расположились деловые партнеры Егора, был совсем рядом с нашим. Егор сел лицом к нам. Я тоже не могла сесть к нему спиной — места были заняты, на них расположились Инга и Миша.

Наверное, я бы могла попросить Ингу поменяться со мной, но не стала. Егор бы понял, что я специально от него прячусь, Миша бы подумал, что я странная, а Инге пришлось бы сидеть слишком далеко от своего жениха.

Выдержал ли Миша испытание? Затрудняюсь ответить. Он держался со мной и с Ксюшей очень вежливо, к обеим обращался на "Вы". Ксюшу это смешило.

— Он говорит, как будто я воспитательница, — сообщила она мне.

Наверное, воспитательница в детском саду — единственный человек, к которому Ксюша обращается на "Вы". Всем остальным, даже незнакомым, она пока "тыкает".

Как раз в тот момент, когда мы устроились за столом, заиграла живая музыка. Один из музыкантов сидел за клавишами, второй стоял перед микрофоном и перебирал струны гитары.

— Я хочу, чтобы они не пели! — заявила Ксюша.

Миша посмотрел на нее удивленно. Но ничего не сказал. Наверное, к счастью. Потому что Инга за ним внимательно наблюдала.

А я, глядя на них, видела: они оба относятся к Ксюше с опаской. Как к мине замедленного действия. Оба боятся детей… но это пройдет, как только у них появятся свои.

— Пусть они перестанут! — не унималась Стрекоза.

Для убедительности она даже хлопнула ладонью по столу, а потом начала яростно раскачиваться на стуле.

Что-то она сегодня не в настроении. Капризничает, своевольничает. Наверное, устала с дороги. Тащить ее в ресторан было не очень хорошей идеей. Да и меня тоже. Если бы я не пошла, мне сейчас не пришлось бы сидеть как на иголках, не зная, куда девать глаза.

Когда я смотрела прямо перед собой, мой взгляд упирался в Егора. Он о чем-то оживленно беседовал со своими спутниками но при этом, как мне казалось, не отрывал от меня глаз. Я пыталась смотреть в сторону, или на Ксюшу, но все равно чувствовала, как его взгляд обжигает мою кожу.

Миша достал из кармана блокнот, ручку, нарисовал смешную рожицу и показал Ксюше. Она заинтересовалась, но лишь на секунду. А потом снова начала раскачиваться на стуле и требовать, чтобы музыканты перестали играть.

— Ксюша, прекрати! — взмолилась я.

— Мне не нравится такая песня!

— Так не слушай. Хочешь, я дам тебе свой телефон?

— Хочу! — обрадовалась Стрекоза.

Ей нечасто удается поиграть в игры на телефоне, в ее возрасте это не слишком полезно. Так что это средство используется только в крайних случаях, таких, как этот.

Я включила игру, вручила капризуле телефон, и мы, наконец, смогли нормально поболтать.

Правда, минут через пятнадцать мне пришлось отобрать у Ксюши телефон — он зазвонил, и это был важный звонок.

Инга с Мишей принялись развлекать Стрекозу, а я вышла в холл, чтобы поговорить спокойно, без шума и музыки.

Звонил агент по недвижимости, с которым мы должны были встретиться завтра, чтобы начать оформление сделки по продаже квартиры. Собственно, именно из-за этого я и приехала. Ну и чтобы показать Ксюше настоящую снежную зиму — она давно об этом мечтала.

— Добрый вечер, все в силе? — спросила я агента.

— К сожалению, нет. — услышала я в трубке. — Клиент в последний момент отказался.

— Как отказался? — растерялась я. — Мы же обо всем договорились! Он же перечислил мне задаток.

— И вы не обязаны его возвращать, это указано в договоре.

— Но почему он передумал? Ему же так нравилась моя квартира!

Я все еще не хотела верить, что сделка сорвалась и я приехала зря.

— Сказал, что нашел лучше. К сожалению, такое случается. Даже на заключительном этапе.

— И что мне теперь делать? — произнесла я.

Конечно, глупо было задавать агенту такой вопрос. Но я не удержалась.

— Я вернул объявление в базу, мы будем искать клиентов по всем каналам.

— Но сколько это займет времени, неизвестно…

— Я бы не стал давать прогнозы.

— Понятно, — произнесла я поникшим голосом.

— Будем на связи, — добавил агент. — Хорошего вечера.

И положил трубку.

А я побрела в нашему столику.

Получается, меня больше ничто здесь не держит. Я могу улететь домой хоть завтра!

Когда я вернулась, Егор сидел за нашим столом.

Увидев это, я застыла на пороге. Что он там делает? Мне снова захотелось убежать. Но я осталась. Прошла к столу, села на свое место. Улыбнулась Егору, переглянулась с Ингой. Вид у нее был какой-то странный. Виноватый, что ли?

Егор сидел у торца стола, между Ксюшей и Ингой. Перед ним лежал блокнот Миши с вырванными листами, стол был усеян маленькими бумажными самолетиками. А в руках Егора был лист бумаги, который он складывал и расправлял, снова складывал и снова расправлял.

Ксюша молча и завороженно следила за его руками. Она даже на меня не посмотрела!

— Чем вы тут занимаетесь? — спросила я.

— Ксюше не понравилось, что ты отобрала у нее телефон, — объяснила Инга.

— И она устроила истерику, — догадалась я.

Если бы в зале не играла музыка, я бы наверняка услышала вопли Стрекозы даже в холле.

— Что-то вроде того, — кивнула Инга. — Миша развлекал ее самолетиками, но этого хватило ненадолго. Нас спас Егор.

Я бросила взгляд на своего бывшего. Он выглядел довольным, и продолжал с сосредоточенным видом мастерить что-то из бумаги.

— Готово, — произнес он заговорщицким шепотом, сложив ладони и глядя на Ксюшу.

— А где динозавр? — обиженно спросила она.

И скривила губы. Похоже, сейчас она разревется…

— Ты знаешь, откуда берутся динозавры? — спросил ее Егор.

— Вылупляются из яйца!

— И этот сейчас вылупится. Смотри.

Он проделал какие-то манипуляции ладонями, подул на них, раскрыл… и явил нам очень симпатичного бумажного динозавра.

— Ах! — выдохнула Ксюша.

И немедленно схватила поделку.

Затем она спрыгнула со своего стула и забралась на колени Егору. По-хозяйски на них расположилась, приобняла его, что-то зашептала на ухо. Он с улыбкой кивнул. А потом они встали и пересели за стол Егора, где уже не было его деловых партнеров.

Егор открыл папку, достал несколько листов бумаги и начал что-то мастерить под завороженным взглядом Ксюши. В какой-то момент он повернулся ко мне и посмотрел долгим и каким-то грустным взглядом.

Сердце пронзила внезапная острая боль.

Я отвернулась, схватилась за бокал, отпила вина. И сказала Инге:

— Мне звонил агент по недвижимости. Сделка отменяется.

— Что? Почему?

— Клиент нашел что-то получше.

— Как жаль…

— Еще бы, не жаль. Непросто будет найти нового за такую цену. Я этого полгода ждала!

— Может, скинешь немного? — предложила Инга.

— А зачем? Мне не к спеху. Пусть себе продается хоть год, хоть два.

— И то правда, — согласилась Инга. — Ну что ж, сорвалось так сорвалось. Но я так рада, что вы с Ксюшей приехали! Если бы не этот покупатель, вряд ли я бы вас увидела.

— Ну что ж, скажем ему спасибо хотя бы за это. Вот только теперь меня ничто здесь не держит…

— Только не говори, что собираешься завтра улететь!

— Не завтра, но…

— У меня через два дня отпуск! Будем веселиться на всю катушку. Возражения не принимаются!

— Но разве тебе не с кем веселиться в свой отпуск?

Я посмотрела на Мишу.

Он сидел, спокойный и невозмутимый, как скала.

— Мой отпуск начнется на неделю позже. И мы полетим в Тайланд, — произнес Миша.

— Так что неделя — в нашем полном распоряжении! — резюмировала Инга.

Я не знала, что сказать. С одной стороны, мне очень хотелось снова сбежать из города. Но с другой… сколько можно прятаться? Я даже со своими однокурсниками перестала общаться. Мне казалось, они все меня осуждают… Может, и так. А, может нет.

Как правило, людям нет особого дела до себе подобных. Они живут своими заботами. Хотя я все равко не уверена, что готова встретиться с теми, кто наблюдал мое падение.

У меня получилось разыграть случайную встречу. Наверное, во мне умер талантливый актер. Не зря же в в школе ходил в театральный кружок!

Все вышло довольно сумбурно.

У меня была назначена встреча с партнерами, я забрал их из офиса и мы поехал в ресторан — планировался деловой ужин. Их офис был неподалеку от дома Инги и я не удержался, проехал мимо. Даже не знаю, на что я надеялся…

Да ни на что! Я знал, что Марина прилетела, она написала агенту, а он сообщил мне. Но она, конечно, в квартире Инги, а не сидит на лавочке у подъезда. Я не думал, что увижу ее. Но мне повезло.

Она вышла из подъезда с Ингой, каким-то мужчиной и маленькой девочкой. Девочка шла рядом с Ингой, и я тогда решил, что это ее дочка, а мужчина муж. Мы не виделись больше пяти лет, видимо, тетя Марины давно вышла замуж.

Все четверо сели в машину и куда-то поехали. Я не удержался, и поехал за ними. К счастью, долго ехать не пришлось. Автомобиль остановился у ресторана "Каретный дворик". Мы собирались в другое заведение, но я предложил партнерам зайти в это.

Вошел вслед за Мариной, разыграл случайную встречу… и пережил шок. Оказалось, что у нее есть дочка! Непоседливое капризное чудо по имени Ксюша. С этим чудом я быстро нашел общий язык, у меня племянница примерно такого же возраста, а я — очень хороший дядя, который проводит с ней немало времени.

Мне удалось отвлечь и развлечь ее, пока Марина разговаривала по телефону. Я догадывался, с кем она говорит — агент отменяет сделку. Расстроенное выражение лица показало, что я не ошибся. Сидит, хмурится, переживает, что сделка сорвалась.

А я тем временем мастерю из бумаги бесчисленных динозавров. Вообще-то я еще умею делать цветочки, лягушек и котиков. Но Ксюшу они не интересуют! Она желает завести стадо динозавров. Упрямая, как чертенок. Вернее, как ее мама… Марина тоже любит настоять на своем, неважно, разумно ее решение или нет.

Сейчас она хочет продать квартиру. Видимо, чтобы больше никогда не возвращаться.

Ксюша вырвала из моих рук очередного динозавра. Этот получился кривоват, предыдущий был с горбом, а до этого хромоногий. Только самый первый динозавр, тот, которого я ваял под взглядом Марины вышел идеальным. Она всегда меня вдохновляла на подвиги. И приносила удачу.

Я заметил, что Ксюша трет глаза, зевает и подпирает голову руками. Алина, моя племяшка, ведет себя точно так же, когда хочет спать. Значит, у меня есть шанс снова оказаться полезным. И побыть с Мариной. Возможно, даже наедине. И этот шанс я не упущу.

— Хочешь спать? — спросил я Ксюшу.

Она упрямо помотала головой.

— Сделай еще одного динозавра.

— У тебя уже четыре штуки!

— А мне четыре года, — внезапно сообщила дочка Марины. — И еще половинка.

— Да? Ты уже большая.

— А скоро мне будет пять.

— Да ладно!

В моей голове заработал счетчик. Четыре года. Скоро пять… Марина уехала пять лет назад. 3 июле.

— А когда у тебя день рождения? — спросил я Ксюшу.

— Когда зима кончится.

Значит, весной. Допустим, в марте. Если в марте, то это значит, что Марина забеременела… в июне!

Я откинулся на стуле, замер с недоделанным динозавром в руках. Неужели я могу оказаться отцом Ксюши?

Или не я. А мой соперник. Тот, кого я ненавижу всей душой и готов стереть в порошок при первом удобном случае.

Федор Морозов.

Меня бросило в пот. Сердце билось, как сумасшедшее. Неужели я… Неужели она… Марина растила моего ребенка одна? Похоже, она так и не вышла замуж. Во всяком случае, фамилия у нее прежняя.

Так чья Ксюша дочь?

Я должен выяснить это, во что бы то ни стало.

А если день рождения Ксюши не марте, а, например, в апреле или мае? Значит, сразу после того, что случилось здесь, Марина вернулась домой и завела нового мужчину. Это на нее не похоже. Хотя что я могу знать? Я и того ее поступка никак не ожидал. Или… Нет, все равно не ожидал.

Мысли носились в моей голове табунами, пока я мастерил Ксюше нового динозаврика. Я не мог удержаться от того, чтобы не бросать взгляды на Марину. И она тоже поглядывает на нас с Ксюшей. Выглядит встревоженной. Почему? Боится, что я узнаю ее тайну?

Или, наоборот, хочет этого?

Если Ксюша — моя дочь, то, наверное, хочет. Может, она из-за этого приехала? Решилась, наконец, признаться?

Не сходится.

Она приехала потому, что я под чужим именем вызвался купить ее квартиру. Зачем я это сделал? Мне самому трудно ответить на этот вопрос.

Как-то я рылся в базе недвижимости, искал жилье для одного своего сотрудника. И увидел фотографии… Я сразу узнал квартиру Марины. И мне вдруг невыносимо захотелось там побывать.

Я позвонил агенту, назвался покупателем, причем имя назвал вымышленное. Как будто агент меня знал, как будто мог догадаться, что в квартиру меня тянет ностальгия по прошлому!

В первый раз мы были там вместе. Потом я попросил у него ключ и пару раз приходил один. Сидел на том самом диване, смотрел в то самое окно. Даже завалился на ту самую кровать…

Мой телефон пискнул. Сообщение от Юльки. Зачем она мне пишет? Мы расстались, покончили с нашими отношениями, пора и с перепиской покончить! Не будут читать. Я нажал на удаление и продолжил мастерить динозавра. Все, готово!

Ксюша забрала у меня зверя, но на этот раз не издала вопля радости, хотя динозавр получился хоть куда, не кривой и не косой. Похоже, малышка засыпает сидя…

Я встал, взял ее на руки. Она обхватила меня за шею, положила голову на плечо. От нее пахло молоком и шоколадом, так же пахнет от моей племяшки. Мне нравится этот запах, нравится возиться с детьми. С ними отдыхаешь душой.

Марина тоже встала, подошла ко мне.

— Похоже, Ксюше пора спать, — произнес я. — Я вас отвезу.

— Не надо! — испуганно воскликнула Марина.

— Почему не надо? я пристально посмотрел ей в глаза.

— Мы сами доберемся, не хочу тебя затруднять.

— Мне не трудно. Я все равно еду домой. А Инга, наверное, хочет остаться.

Марина оглянулась на тетю. Та ворковала со своим кавалером, с которым я успел познакомиться, пока мастерил первого динозавра для Ксюши.

— Я могу поехать на такси… произнесла Марина.

— А со мной не можешь? Не хочешь? Боишься?

Марина упрямо сжала губы.

— Ладно, пошли.

И я, с сонной Ксюшей на руках, направился в холл.

Мы общими усилиями одели сонную малышку, загрузились в прогретый автомобиль, тронулись. К моему сожалению, Марина сидела сзади. Это неудобная позиция для серьезного разговора. Но, я надеюсь, мне еще представится шанс.

— У тебя есть дети? — внезапно услышал я.

Мои руки стиснули руль так, что пальцы побелели.

— Нет, — ответил я совершенно спокойно.

— Тогда откуда такие навыки обращения с маленькими девочками?

— У меня есть племянница. Алина.

— О! Дочка Ольги? Здорово. Классно иметь племянницу, правда? Можно прийти, наиграться вдоволь, а потом уйти домой. Никаких тебе бессонных ночей, простуд с температурой, разбросанных по всей квартире игрушек….

— Меня все это не пугает. Я люблю детей, — высказался я.

Пусть знает. Это чистая правда. Я не боюсь быть отцом.

Мы вошли в квартиру Инги. Я с Ксюшей на руках. Малышка что-то сонно бормотала, я расслышал лишь одно слово: "динозавры".

— Динозавры здесь, — Марина показала ей ворох бумажных зверей.

Я попытался снять свои ботинки с Ксюшей на руках, зацепился за задник ногой, потянул… и чуть не растянулся на полу прихожей! Пришлось балансировать, как акробату на канате. Марина бросилась ко мне, взяла из моих рук Ксюшу. И сказала:

— Спасибо. За то, что довез. И за динозавров.

Ксюша смотрела на меня сонными глазами, сжимая в руках все стадо ящерообразных. Марина тоже не отрывала от меня глаз. Смотрела с ожиданием. Явно намекает, что мне пора убиться. А как же наш важный разговор?

Видимо, он состоится не сегодня. Надеюсь, моя бывшая девушка не думает, что нам удасться избежать объяснений? В самое ближайшее время я припру ее к стенке и задам все мучающие меня вопросы.

Только я взялся за ручку двери, как затрезвонил телефон. Марина умудрилась взять трубку с Ксюшей на руках.

Я хотел ей помочь, но она направилась в комнату.

— Привет, — произнесла она, — да, дома. Вернулись из ресторана. Ксюша уже почти спит.

Мне показалось, или я слышал мужской голос? С кем она разговаривает? Неужели у нее есть муж, а у Ксюши — отец?

Глава 3. Битва начинается

Я узнал, почему она приехала. Из-за квартиры. Марина выставила ее на продажу, нашелся покупатель… но буквально вчера он отменил сделку! Странное совпадение. Мое шестое чувство говорит: здесь что-то нечисто. Может, врет. Такое с ним тоже случается. Но все же нужно все выяснить.

Никакой информации, кроме имени, фамилии и номера телефона нет. Имя мне не о чем не говорит, а вот номер может помочь. Дпя начала я решил позвонить. На всякий случай взял телефон своей секретарши, набрал нужные цифры.

— Слушаю, — раздался в трубке знакомый, очень знакомый голос.

Егор Лебедев! Мой однокурсник и соперник. Тот, кого Марина предпочла мне. Тот, кого я все же оставил с носом.

Я даже не сильно удивился. Видимо, мое шестое чувство подозревало что-то подобное. Я положил трубку.

Значит, Марина приехала благодаря Егору. И, конечно, она не знает об этом не зря же он назвался другим именем. Значит, у меня есть козырь, припрятанный в рукаве. Козырь, который я смогу использовать, если… если что?

Я еще сам не знал, что собираюсь сделать. Но во мне уже пробуждался дух соперничества. Марина была моей! Пусть и совсем недолго. Она предпочла меня Егору. А теперь он, похоже, хочет отвоевать позиции. Неужели я позволю этому случиться?

Через час я уже был у дома Инги. С букетом бело-розовых пионов в одной руке и сложносочиненным шоколадным тортом в другой. Позвонил в домофон, сказал:

— Привет, это я.

В ответ — тишина.

— Марина! Ты меня слышишь?

В динамике что-то запыхтело, затрещало, хрюкнуло. И снова стало тихо. Дверь не открылась. Я набрал номер квартиры еще раз.

— Але, — раздался тонкий детский голосок. — Это кто?

— Это Федор, — произнес я. — Помнишь, я вчера подвозил вас на машине из аэропорта. А где твоя мама?

— Мама дома.

В динамике снова запыхтело. И, кажется, даже всхлипнуло.

— Ксюша, — произнес я как можно мягче. Можешь нажать на круглую кнопочку?

— Тебе сколько годиков? — внезапно спросила она.

— Мне… э-э… двадцать девять. Годиков.

— А ты уже старый?

— Да нет, не старый. Молодой еще.

— Ты старый и скоро умрешь? — не унималась Ксюша. — Катин хомячок умер. И его закопали в коробке.

Господи, что за абсурдный диалог!

— Я пока умирать не собираюсь. Но, если что — меня тоже закопают. В коробке, — пробурчал я.

Похоже, Марины дома нет. Неужели она оставила дочку одну? Вряд ли надолго. Может, в магазин побежала. Надо немного подождать.

Я отошел от двери, прошелся туда-сюда по площадке перед подъездом. Посмотрел налево, направо. Остановился у скамейки.

И вдруг снова услышал шипение в домофоне. Ксюша так и не положила трубку? Я подошел, прислушался.

— Ксюша, ты что там делаешь? раздался голос Марины.

— С дядей разговариваю.

— С каким еще дядей? Домофон звонил? Ты ответила? Кто там?

— Марин, это я, — произнес я громко.

— Федор… — голос Марины звучал растеряно.

— Можно мне войти?

— Но… Зачем?

Хороший вопрос. Но я на него пока отвечать не буду.

— Ладно, заходи.

Дверь открылась.

Марина встретила меня в длинном махровом халате и в полотенце на голове. Похоже, она была в душе, поэтому и не услышала звонка. Она выглядела свежей, юной и прекрасной. Ни капли не изменилась, совершенно не повзрослела… И, кажется, стала еще красивее.

Я был серьезен и собран, но на периферии моего сознания все же возникли совершенно неприемлемые мысли. Вернее, образы. Воображение подбросило мне пару жарких картинок: как Марина выглядела в душе, что скрывает этот ее плотный и длинный халат…

Тряхнув головой, я избавился от наваждения.

Ксюша стояла рядом. И я воспользовался этим, чтобы отвлечь Марину от вопросов о цели моего прихода.

Что я отвечу, если она спросит, зачем я пришел? Я пришел, потому что мне хотелось ее увидеть. А благовидного предлога мне придумать не удалось.

— Ксюша считает, что я старый, — заявил я. — А ты что думаешь по этому поводу?

Марина растерянно посмотрела на меня, перевела взгляд на Ксюшу.

— Ты умеешь делать бумажных динозавров? — спросила та.

— Не умею, — пришлось признаться мне.

— А дядя Егор умеет.

В этот момент мне резко захотелось сломать что-нибудь ненужное. Или нужное. Дядя Егор! Они уже виделись. Он уже завоевал расположение девочки.

А я дебил. Не догадался купить ребенку игрушку. Идиота кусок! Надо в следующий раз принести какую-нибудь куклу. Вернее, не какую-нибудь, а самую большую и красивую.

Я все еще переминался с ноги на ногу в прихожей. И ждал приглашения войти. Все же у меня в руках торт, вполне логично пригласить меня на чай.

Букет я вручил Марине, торт протянул Ксюше.

— Я люблю торт, — сказала она. И вежливо добавила: — Спасибо!

— Тебе вредно много сладкого, — произнесла Марина.

И с упреком посмотрела на меня.

Опять я попал впросак!

— A когда мы пойдем на елку? пропищала Алина.

Она устроилась в детском кресле на заднем сиденье моего автомобиля. Я забрал ее у сестры, пообещал сводить на центральную елку, в снежный городок и в кондитерскую. А еще — купить заводного пони. Я бы ей и звезду с неба пообещал, лишь бы она со мной поехала.

Вообще обычно она сама просит куда-нибудь с ней сходить, но сегодня, как назло, заупрямилась. Сидела, ковырялась в игрушечном домике, где разноцветные лошади сидели за столами, лежали в кроватях и отмокали в бассейне. И не хотела со мной идти. А мне нужен был повод заявиться к Марине!

Я придумал идеальный: приехать с Алиной, позвать Ксюшу на елку. Уверен, она не откажется. Особенно, если я ей скажу, что в снежном городке есть ледяной динозавр. На самом деле это, кажется, дракон. Но я не думаю, что Ксюша разберется.

По дороге я заметил магазин игрушек и понял: надо прийти с подарком. Это повысит шансы на успех.

— Приехали, — сказал я Алине. — Пошли покупать пони.

— Ура! закричала она и завозилась в кресле.

К счастью, заводной пони нужной масти в магазине нашелся, так же, как прикольный разноцветный динозавр, кивающий головой и дергающий лапками.

— Мы едем в гости к одной девочке. Ее зовут Ксюша, — сообщил я Алине.

— Я хочу на елку!

— Потом поедем на елку. Вместе с Ксюшей.

— Не хочу с Ксюшей!

— Почему? Ты ее даже не видела. Вы с ней обязательно подружитесь, она хорошая девочка.

Немного внушения не помешает. Мне важно, чтобы эти две пигалицы заинтересовались друг другом. Но я не представляю, как можно этому поспособствовать. А вдруг они друг другу не понравятся? Тогда затея с елкой провалится.

Ладно, по ходу разберемся. Для меня главное — вызвать Марину на откровенный разговор.

Я до сих пор помню номер квартиры Инги: бывал здесь не раз, вместе с Мариной. Нажав кнопки домофона, я стал ждать ответ.

— Да, — услышал я голос Марины.

— Привет, это мы, — произнес я радостно. — И с нами разноцветный динозавр.

— Мы — это… — растерянно проговорила Марина.

— Я и Алина, моя племянница. Мечтает познакомиться с Ксюшей.

Алина в этот момент одной рукой нежно обнимала своего пони, а второй тянула меня к машине, потому что хотела поехать на елку. Хорошо, что Марина этого не видит!

Домофон пискнул, я толкнул дверь.

В лифте произошел небольшой инцидент. Алина захотела сама нажать на кнопку. Я ее поднял, она ткнула сначала на седьмой этаж, а потом начала жать на все кнопки одновременно, задействовав обе руки. Она даже пони выронила!

Правда, тут же завопила:

— Искорка упала! Она ушиблась! Она плачет!

Я спустил племянницу на пол, она схватила свою странную фиолетовую лошадь и начала яростно гладить ее гриву.

— Не плачь, Искорка, — приговаривала она. — До свадьбы заживет.

А я, тем временем, упорно жал на кнопку седьмого этажа. Никакого эффекта. Надавил на кнопку открывания дверей — то же самое. Неужели мы застряли в этом дурацком лифте?

К счастью, двери все же открылись. Потом снова закрылись, и мы поехали.

— А тебе нравятся динозавры? — спросил я Алину.

— Мне нравится Искорка.

— Динозавры прикольные, — произнес я.

— Дай посмотреть.

Алина протянула руки к коробке с динозавром, которую я держал подмышкой. Она разглядывала разноцветного зверя несколько секунд, а потом выдала:

— Он похож на Спайка.

— На лошадь? — спросил я.

Я знаю, что племяшка постоянно повторяет какие-то странные лошадиные имена.

— На дракончика.

— Вот и хорошо! — обрадовался я. — Расскажешь об этом Ксюше. Она, наверное, не знает Спайка.

— И Искорку не знает? И Рарити?

Мы уже вышли из лифта. Подошли к двери квартиры.

— А принцессу Луну знает? — теребила меня за рукав Алина.

— Вот у нее и спросишь.

Дверь распахнулась. На пороге стояла Марина. А за ее спиной… Федор.

Что он здесь делает?!

Услышав в трубке домофона голос Федора, я слегка запаниковала. Зачем он пришел? Что ему нужно? И еще очень интересно, о чем они беседовали с Ксюшей, пока я была в душе. Не ожидала от Стрекозы, что она схватит трубку домофона, услышав звонок! Дети быстро всему учатся, не надо об этом забывать.

Я только вышла из душа, на мне халат, на голове — полотенце. А Федор стоит у двери подъезда… Я не хочу его впускать. Может, сказать: "Уходи"? Это будет грубо. И слишком драматично. Как будто для меня все еще имеет значение то, что произошло пять лет назад. Не имеет! И я не понимаю, что ему от меня нужно.

Ладно, так и быть. Пусть заходит. Спрошу лично. Но приглашать его в гости я не собираюсь. И срочно наряжаться к его приходу — тоже. Раз я в халате… пусть видит меня в халате. Я не планирую производить на него впечатление.

Он вошел с букетом и тортом. Боже, какие красивые цветы! И как их много! Но я не показала, что впечатлена букетом.

Я только открыла рот, чтобы спросить, зачем он пришел, как Федор заявил, что Ксюша считает его старым. О чем они говорили по домофону, хотелось бы мне знать!

To, что Ксюша с ходу завела речь о динозаврах, меня не удивило. Но зачем она приплела Егора? Я видела, как Федор изменился в лице. Появилось то самое жесткое и упрямое выражение, которое я хорошо помню с прошлых лет… Неужели все повторяется? Неужели между этими двумя снова начнется соперничество?

А ведь вчера Федор говорил, что ему есть кого лапать. И, следовательно, я его не интересую. И, тем не менее, сегодня он пришел.

Ксюша схватила коробку с тортом и помчалась на кухню. Мне пришлось срочно последовать за ней. Стрекоза вполне способна умять пол-торта за две минуты! Я не должна этого допустить.

Я успела выхватить у нее коробку и водрузить ее на верхнюю полку холодильника.

— Я хочу торт! Дядя принес торт мне!

— Не только тебе, а всем нам. Мы будем пить чай все вместе: я, ты, Инга. Может, Миша придет.

— А дядя Егор придет?

— Вряд ли.

Я подняла голову и увидела Федора. Он стоял в дверях кухни, уже без пальто и без ботинок.

— Я бы не отказался от чая, — произнес он. — И от кусочка торта.

— И я бы не отказалась от торта, — спопугайничала Ксюша, состроив комичную умоляющую рожицу.

— Торт — после обеда, — произнесла я строгим родительским голосом.

— После супа? — уточнила Ксюша.

Ксюша вздохнула.

— Ладно, давай свой противный суп.

— А мне можно противного супа? — выдал Федор.

Этот человек вообще знаком с правилами приличия? Сам себя пригласил на кухню, да еще и супа требует! И к тому же называет его противным. Он вкусный, между прочим!

— Нельзя, — резко ответила я Федору.

— Ну ты, Гаврилова, жадина!

Я испепелила его взглядом. Я бы очень многое хотела ему сказать! Но присутствие Ксюши не позволяло.

Федор уселся на табуретку. Я взяла половник и открыла крышку кастрюли.

И в этот момент раздался звонок домофона.

Я пошла в прихожую, не подозревая, что меня ждет. Еще один очень знакомый голос в трубке домофона. Егор! С динозавром и племянницей. Не пустить их я не могу… Я нажала кнопку и пошла в спальню переодеваться. У меня целая толпа гостей, нехорошо встречать их в халате.

Это было как дурной сон. Только в кошмаре можно попасть в такую жуткую ситуацию: двое твоих бывших, непримиримые соперники, заявились к тебе в гости! Я не представляю, что будет, когда Егор поднимется и увидит Федора.

И когда Федор узнает, кто сейчас звонил в домофон.

Надо идти открывать. Я и так слишком долго копаюсь. Даже странно, что Егор все еще не позвонил в дверь.

Федор с Ксюшей по-прежнему на кухне и, судя по звукам, сами решили разобраться с супом. Если бы можно было как-нибудь быстренько выпроводить Егора! Но он не один, он с племянницей, которая пришла знакомиться с Ксюшей.

Почему он сначала не позвонил, не спросил. Может, меня и дома нет! Что за привычка у этих двоих заявляться без предупреждения! Как будто они уверены, что я сижу и жду их.

Правда, ни один из них не знает моего нового номера телефона… Но это не оправдание!

Я распахнула дверь. Передо мной стоял Егор с упакованной игрушкой в руках, за его руку держалась девочка, обнимающая фиолетового пони. Значит, это и есть его племянница, дочка Ольги. С сестрой Егора я была знакома, пересекались пару раз. Я даже знала его родителей, ведь у нас все было серьезно… во всяком случае, Егор был в этом уверен.

Я сразу поняла, что за моей спиной нарисовался Федор. Не потому что услышала его шаги, а потому что увидела выражение лица Егора. Его губы сжались в тонкую ниточку, брови как будто стали гуще и надвинулись на глаза, ну а взгляд… взгляд искрил, как бенгальский огонь.

— Привет, — Егор взял себя в руки и нарисовал на лице добродушную улыбку.

— Мы к вам с динозавром и с предложением сгонять на центральную елку. Пока ее еще не разобрали.

— О, хорошая идея, — раздался позади меня голос Федора. — Поехали.

— Будешь на саночках кататься? — скривился Егор.

— Кстати, привет, — произнес Федор.

— Здорово, — буркнул Егор.

Рук они друг другу не подали.

К нашей невыносимо веселой компании присоединилась Ксюша. Она в легинсах и футболке, а у нас входная дверь нараспашку и тянет холодом.

— Проходите, — пригласила я Егора и Алину.

И мы все оказались в тесном пространстве прихожей.

Егор присел и обратился к Стрекозе.

— Знакомься, это Алина, моя племянница. Она принесла тебе подарок.

И вручил коробку.

— Динозавр! — завопила Ксюша.

— Нравится? — с довольным видом поинтересовался Егор.

— Очень сильно нравится!

— А что надо сказать? — вклинилась я.

— Спасибо!

Так как Егор все еще сидел на корточках, Ксюша бросилась ему на шею. Теперь он не искрил, а сиял, как лампочка в новогодней гирлянде.

— У меня есть Искорка, — заявила Алина, ревниво поглядывая на объятия Егора и Ксюши.

Стрекоза заинтересовалась игрушкой.

— А у тебя есть динозавр?

— Есть. Один.

— А меня дома… сто пятьсот динозавров.

— А у меня… сто миллион динозавров.

— А у меня…

— Хвастунишки, пойдемте есть торт. Но только после супа.

Мы вошли в кухню и застали Федора с поварешкой в руке и — о, боже! — в фартуке, повязанном вокруг талии. Я чуть не прыснула, увидев эту мускулистую хозяюшку… И да, пиджак он снял и остался в одной рубашке.

Закатал рукава. чтобы они не мешали. Или чтобы продемонстрировать прокачанные руки. Зная его, склоняюсь ко второму варианту.

Федор уже успел поставить на стол две тарелки супа и положить ложки. Я усадила девчонок на стулья, Федор поставил чайник и извлек торт из холодильника. Открыл коробку, показал его Алине с Ксюшей.

— Кто первый съест суп, получит самый большой кусок!

Девочки резво застучали ложками.

Я подняла глаза и наткнулась на тяжелый взгляд Егора. Он стоял в дверях, скрестив руки на груди и исподлобья глядя на Федора. Заметив, что я на него смотрю, снова изобразил улыбку. Хорошо хоть оба воздерживаются от явных проявлений агрессии!

Ксюша с Алиной работают как нейтрализаторы. Не знаю. что бы тут было, если бы не присутствие двух маленьких девочек. Эти двое ненавидят друг друга… и не только из-за меня.

Они стали соперниками с самой первой встречи, когда Федор перевелся в наш университет в начале третьего курса. Первого сентября он примчал на общий сбор на мотоцикле. И новенький автомобиль Егора, которым только что все восхищались, сразу перестал быть крутым.

На физре он залез на брусья и начал выделывать такие фигуры, что все пацаны хором присвистнули от удивления, а девчонки ахнули от восторга. Мускулы под майкой так и перекатывалась, а когда он эту самую майку снял, некоторые из дам оказались чуть ли не в предобморочном состоянии. Пресс у новенького был как стиральная доска — четкие кубики и красивые косые мышцы.

Егор, звезда нашего курса и, пожалуй, всего университета, не мог такого стерпеть. У него тоже были кубики, и его косые были даже более косы, чем у новичка! Мы все в этом убедились, когда он сорвал с себя футболку, прыгнул на турник и начал подтягиваться. На двух руках, на одной, обратным хватом, с прыжком вверх. Ну а потом он тоже показал пару акробатических трюков.

С тех пор их соперничество не прекращалось. И, кажется, оно не прекратилось по сей день.

Я чувствовал себя пятым колесом от телеги.

С самого начала я оказался лишним. Пока эти двое одевали своих детишек, я топтался в прихожей, как неприкаянный. Но я очень рассчитывал, что Марина с Ксюшей сядут в мою машину.

Мы впятером впихнулись в лифт. Причем я пропустил вперед всех дам, и, заодно, Егора. Он вошел, остановился у самых дверей и нажал кнопку первого этажа. Я впрыгнул в лифт в последний момент, отпихнув его плечом.

Он всегда был таким. Мелкие подлянки исподтишка — это его стиль.

Когда мы вышли на улицу, я гостеприимно распахнул дверь своего автомобиля, который стоял у самого подъезда. Машина Егора оказалась гораздо дальше.

Марина остановилась и, кажется, даже собралась садиться. Но тут влез Егор.

— Поехали с нами. Ксюше будет веселее с Алиной.

Ну и взял бы собой Ксюшу! А я бы повез Марину. И по дороге нашел бы что ей сказать… Но такой возможности мне не представилось. Они все загрузились к Егору.

А я скрипел зубами, сидя за рулем своего новенького внедорожника. По- хорошему, в этот момент мне надо было свалить. А еще лучше было бы вообще не напрашиваться на эту прогулку.

Но, если бы я отступился, это бы означало, что Егор выиграл. Так что я поплелся за ними, соблюдая все правила дорожного движения и не разгоняясь больше пятидесяти километров в час.

Я впервые оказался на центральной елке. Мимо, конечно, проезжал, но даже не поворачивал головы, чтобы на нее посмотреть. Новый год я встречал на тропическом острове, три сумасшедших дня слились в одну бесконечную ночь. Было весело, даже слишком. Так весело, что я с огромной радостью полетел домой и уже третьего января приступил к работе.

Народу на елке было немного, выходные и праздники уже закончились, впереди — только Старый Новый год. Вокруг огромной, сияющей огоньками елки были понатыканы палатки с чаем и сладостями, карусели с музыкой и ледяные фигуры разных зайчиков. А немного в стороне располагался снежный городок с горками, лабиринтами и ледяными крепостями. Туда мы и отправились, причем две малышки неслись так быстро, что мы еле за ними успевали.

Там началась настоящая вакханалия, в которой я принимал активное участие — не стоять же столбом, все сильнее ощущая себя лишним. Я катался с горок вместе с детворой, вытаскивал заблудившихся малышей из лабиринта, падал в снег, притворяясь подбитым, когда в меня попадали снежком. В общем, развлекался на полную катушку.

И при этом очень старался не замечать Егора, хоть это было совсем непросто.

Он, как всегда, действует хитростью. Использует тяжелую артиллерию собственную малолетнюю племяшку. У меня же племянницы нет… Ну что ж, обойдусь своими силами.

Я заметил, что в последние минут пятнадцать Марина поглядывает на дочку с тревогой. Ксюша так увлеклась лазанием по снегу, что сама почти превратилась в сугроб. Наверное, Марина боится, что она замерзнет.

Рванув к палаткам, я вернулся с горячим морсом в картонных стаканчиках с крышками. И еще прихватил сосиски в тесте на палочке.

Одну я протянул Марине со словами:

— Помнишь?

Когда мы учились, неподалеку от университета был каток, и там продавали такие сосиски. Не было ничего вкуснее, чем слопать парочку на морозе! Мы постоянно туда бегали, а после пар иногда заваливались покататься.

— Сто лет таких не ела! — обрадовалась Марина.

И с удовольствием принялась уплетать за обе щеки.

Мы позвали девчонок, они тоже набросились на угощение. Егор, естественно, отказался. От тоже делает вид, что меня не существует. Может, это лучший вариант для нас…

Телефон Егора затрезвонил, он ответил. Во время разговора посмотрел на часы, треснул себя по лбу, а потом положил трубку и схватил свою племянницу за руку.

— У тебя же сегодня занятия! — воскликнул он. — А я совсем забыл. Твоя мама нас убьет, если мы опоздаем.

А потом он обратился к Марине.

— Давай я вас подвезу. Нам по пути.

— Не переживай, я доставлю девочек в целости и сохранности, — торжествующе произнес я.

И взял за руку Ксюша.

— Не стоит утруждаться, — перебил меня Егор. — Пошли, Ксюша уже замерзла.

Он взял дочку Марины за другую руку.

— В моей машине очень даже тепло, — выдал я. — Я пять минут назад завел двигатель.

— Моя прогревается за минуту.

Егор схватился за ключ, нажал кнопку…

Мы стояли друг напротив друга, вцепившись в ладошки маленькой девочки, тяжело дыша и излучая готовность перегрызть противнику горло.

— Мы поедем на такси, — заявила Марина.

И, прихватив свою дочку, бодро зашагала к стоянке, где торчали несколько машин с шашечками.

— Стой! — хором завопили мы с Егором.

Но она не оглянулась.

Глава 4. Появляется третий

Эти двое вчера довели меня до белого каления. Вели себя, как два бойцовских петуха на ринге: ходили друг перед другом, выпятив грудь, роя землю когтями и устрашающе потрясая гребнями. В переносном смысле, конечно. И при этом каждый усиленно делал вид, что второго не существует. Оба разговаривали только со мной, игнорируя соперника.

Но больше всего меня разозлило то, что они постоянно пытались втянуть в свои разборки Ксюшу. А ведь поначалу я думала, что Егор испытывает к ней искреннюю симпатию! Но вчера мне пришлось убедиться в обратном. Для него она — лишь средство одержать верх над Федором.

Потуги Федора изображать доброго дядюшку, друга всех детей, меня тоже не убедили. Хотя в первые полчаса я верила… но потом увидела, как он исподтишка поглядывает на меня и, когда думает, что я не вижу, перестает держать лицо. На нем появляется недовольное, чуть ли не презрительное выражение. Ему сто лет не нужны все эти зимние развлечения! Он увязался за нами, просто, чтобы досадить Егору.

Апогеем стал момент, когда они чуть не разорвали Ксюшу напополам: ухватили за руки и пытались тянуть каждый в свою машину. Егор даже забыл про Алину, которая стояла рядом и смотрела на все это с искренним недоумением.

В общем, я схватила Ксюшу и умчалась от них. Пусть развлекаются без меня! Да я им, как будто, и не особо нужна. У них личные счеты, а я — просто трофей за который они бьются. Какие там былые чувства! Нет никаких чувств. Кроме чувства собственной важности и исключительности, распирающего обоих.

Даже сегодня, когда я вспоминаю о вчерашнем походе на елку, мне хочется найти обоих и настучать по их дурным головам совковой лопаткой. Той самой, которой Ксюша сейчас пытается копать снег на детской площадке.

Лопата у нее хоть куда — почти настоящая, с длинной деревянной ручкой, алюминиевая и блестящая. Ксюша любит ее почти так же, как своих динозавров. Это наше недавнее приобретение, из магазина игрушек неподалеку. Сегодня последний рабочий день Инги, завтра начнутся обещанные ею развлечения, а пока мы просто гуляем и наслаждаемся прекрасной зимней погодой.

Снега за ночь нападало, наверное, с полметра. И Ксюша с огромным удовольствием роет его лопатой.

— Давай построим дом, — предлагает она.

Но оказывается, что сделать это совсем не просто. Снег скорее пушистый, чем липкий, плохо лепится. Так что вместо дома мы решаем вырыть нору в сугробах.

— Может, динозавры жили в норах, — высказываюсь я.

— Ты что! Они же были огромные! Как дом!

Ксюша показывает на нашу девятиэтажку.

— Как бы они вырыли нору? А?

— Были небольшие динозавры, ориктодромеусы, и они жили в норах, — раздался рядом мужской голос.

Мы с Ксюшей дружно обернулись.

И увидели высокого голубоглазого блондина с аккуратной бородкой и обаятельной улыбкой. Рядом с ним топтался маленький мальчик с точно такой же лопаткой, как у Ксюши.

— Вы разбираетесь в динозаврах? — спросила я.

— Немного. Сам увлекался ими в детстве.

— И что, они правда жили в норах?

— Ориктодромеусы жили. Причем эти норы они выкапывали сами. У них были очень сильные передние лапы. А сами они были… ну примерно с меня ростом.

Ксюша слушала его, как завороженная. Мальчик тоже смотрел на мужчину с большим интересом.

— Они были похожи на огромных сусликов, — продолжал голубоглазый незнакомец. Пушистые, с длинной мордой, и когтистыми лапами.

Он растопырил пальцы и сделал царапающие движения.

— Что, похож я на суслика?

Ксюша и мальчик захохотали.

— Суслик, суслик! — на все лады повторяли они и смеялись.

Почему-то это слово казалось им безумно смешным. Как будто смешинка в рот попала!

— Спасибо за познавательную лекцию, — произнесла я и улыбнулась.

— Вряд ли можно назвать это лекцией, — улыбнулся в ответ он.

Дети, тем временем, начали процедуру знакомства. Все было как лучших домах Лондона и Парижа. Мальчик, став очень серьезным, произнес:

— Разрешите представиться. Меня зовут Арсений.

И сделал галантный кивок головой.

Я не удержалась и прыснула. Но скрыла свою оплошность, прикрыв рот варежкой. Голубоглазый незнакомец посмотрела на меня и покачал головой. При этом глаза его смеялись.

Я прямо-таки переживала за Ксюшу: как бы она не посрамила честь семьи! Ее не учили таким изысканным манерам. Да, Стрекоза — явно не принцесса. Она не стала приседать в реверансах. Вместо этого зарычала и заявила:

— Я — тиранозавр Рекс!

Мне осталось только пожать плечами.

Арсений не растерялся, тоже зарычал, назвался аллозавром Сеней и предложил вместе поохотиться.

Они ускакали в снежные прерии, а мы уселись на качели.

— Давайте тоже познакомимся, — произнесла я. — Меня зовут Марина.

И посмотрела на незнакомца.

— А я Олег.

Он назвал свое имя, а потом изучающе уставился на меня.

— Вы меня не узнаете?

Я внимательно смотрела на своего нового знакомого, силясь отыскать в памяти схожие черты… но нет. Я его не помнила. И мне было очень неловко.

Может, мы вместе учились в университете? Или ходили в одну спортивную секцию? За время учебы я их сменила немало: легкая атлетика, теннис, плавание… Или, может, мы встречались в моем городе, куда он приезжал отдыхать?

Обычно я помню тех, с кем более или менее близко общалась. Но этого Олега не помню совершенно. И это странно. Я должна была запомнить этого высокого голубоглазого красавца!

Он смотрел на мои потуги с улыбкой, потом достал телефон, порылся в нем и показал мне фотографию со словами:

— А вот так помните?

— Наш аспирант Олег! — воскликнула я.

И уставилась на него в немом изумлении.

В годы моей учебы в университете он выглядел совершенным иначе: худой, долговязый очкарик, который вечно ходил в дурацких свитерах и шарахался, когда с ним заговаривали девушки. Он иногда вел у нас семинары, и ему приходилось несладко. Девчонки строили ему глазки, вгоняя в краску, парни пытались продавливать зачеты автоматом. Но он держался, не поддавался на провокации и, как группа не сопротивлялась, заставлял всех пройти полную программу семинара.

А теперь он стал таким красавцем… Как так вышло? Просто чудеса какие-то!

— Трудно меня узнать, правда? — усмехнулся Олег.

— Ну…да, — не могла не согласиться я.

— Я удивлен, что вы вообще меня вспомнили.

— Ну, у меня же не склероз. А ваши семинары всегда были интересными…

— Не напоминайте, — рассмеялся Олег. — Я тогда был абсолютным ботаником и задротом.

— А что случилось потом? — аккуратно спросила я.

— А потом появился Арсений…

Олег посмотрел на своего сына с такой нежностью, что у меня защемило в груди.

— Никогда не думала, что появление ребенка делает из ботаника мачо, — произнесла я.

— В моем случае это сработало. Вы, наверное, помните, что девушкам я абсолютно не нравился.

— Не помню. И, кстати, можно на "ты". Если ты не против.

— Я за. Так вот, когда на меня обратила внимание Олеся, я был на седьмом небе от счастья. Не понимал, почему такая девушка выбрала меня…

— Ну и почему?

— До сих пор не знаю. Наверное, это был просто каприз. Мимолетный, естественно. Через пару месяцев она сообщила, что нам нужно расстаться. А потом оказалась, что она беременна. Она хотела избавиться от ребенка. Мне стоило невероятных трудов уговорить ее не делать этого…

— И теперь у вас все хорошо?

— У нас с Сеней все отлично. А где сейчас Олеся — я не знаю.

— Какой кошмар, — вырвалось у меня. — Бросить своего ребенка…

— Думаю, это лучший вариант для всех. Она была не готова к роли матери. А я… бросил кандидатскую, устроился на работу в компьютерную фирму, потом открыл свою. И в первый же год обошел всех конкурентов. Сейчас мы занимаем вершины всех рейтингов…

— Ну а как иначе, — улыбнулся Олег. — У Сени должен быть самый крутой папа!

— А время на него у тебя остается? — спросила я.

— Конечно! Сейчас бизнес налажен, все работает само собой. Но в первое время я бы, конечно, без своей мамы не справился.

— Это все понятно, — произнесла я. — Ты стал крутым бизнесменом… Но куда делись очки, сутулость и все остальное?

— Я занялся своим имиджем, — улыбнулся Олег.

Я таращилась на него, как баран на новые ворота, и пазл в моей голове никак не складывался. Я знала, что это тот самый Олег… но не могла в это поверить.

Мой телефон пискнул. Пришло сообщение: "Прости за вчерашнее. Я вел себя как придурок". Я бы могла долго сомневаться, кто из двоих моих бывших это написал, если бы не было подписи "Федор".

Значит, он узнал мой телефон. Интересно, как? Даже не представляю, но не сомневаюсь, что для человека с деньгами и связями это не большая проблема. А Федор выглядит именно таким человеком. И всегда таким был.

Так же как и Егор. Сообщение от него пришло чуть позже и было более пространным. "Вчера получилось очень глупо, я вышел за рамки… Извини. Давай встретимся сегодня. Алина говорит, они с Ксюшей вчера не доиграли".

А он снова за свое. Использует племянницу в своих целях… Или я к нему слишком сурова? Видно же, что он искренне привязан к девочке, и она его любит. Ну и прекрасно!

Вот только я не думаю, что нам нужно встречаться. Ничего хорошего из этого не выйдет.

Только я собралась это написать, как получила новое сообщение: "Помнишь, я говорил о встрече нашего курса? Все жаждут тебя увидеть! Я тебя добавлю в общий чат".

Я тихонько выругалась. Егор разболтал всем, что я приехала! Я не собиралась ни с кем видеться. И тем более идти на какое-то масштабное мероприятие.

— Какие-то проблемы? — спросил Олег, о существовании которого я почти забыла.

Он все еще сидел рядом и, по всей видимости, наблюдал не только за играющими детьми, но и за мной.

— Встреча нашего курса, — выпалила я.

— А что в этом плохого?

— Я не говорила, что это плохо.

— Выражение твоего лица очень красноречиво, — произнес Олег.

— Ты слишком наблюдательный, — сердито буркнула я.

И этот тоже извиняется… Как сговорились!

— Ты не хочешь идти?

— Не особо, — призналась я.

Я приехала из-за квартиры. И не собиралась встречаться вообще ни с кем! Я была уверена, что у меня получится. Город большой, даже огромный, шанс случайной встречи невелик… Так я думала. Но судьба надо мной явно издевается! Я встречаю старых знакомых практически на каждом углу. Взять того же Олега… какова математическая вероятность, что я могла его случайно встретить рядом с домом Инги?

— Ты здесь живешь? — спросила я его.

— Вон в том доме, — Олег указал на новенькую элитную высотку, торчащую в отдалении. — Но мы в этот двор часто приходим, Арсению нравится местная горка.

— Понятно.

Значит, все же случайность. А что еще? Не специально же он сюда притащился, чтобы на меня наткнуться.

— Я слышал, ты сразу после выпускного уехала, — произнес Олег.

— А что еще ты обо мне слышал? — вскинулась я.

По его тону я поняла, что вовсе не ничего. История, случившаяся со мной на выпускном, наверняка долго обсуждалась всем институтом…

— Все же странно, что ты не хочешь идти, — услышала я.

— Почему странно?

— Ты всегда была звездой, самой популярной девчонкой курса и главной красавицей…

— Вот именно: была.

— Ты о чем? — вытаращился на меня Олег.

— Была да сплыла, — буркнула я.

— Ты очень красивая.

Он произнес это тихо, с придыханием. И посмотрел на меня так, что мои щеки запылали.

В этот момент наш аспирант Олег, ботаник и задрот, снова стал прекрасным голубоглазым незнакомцем. И я почувствовала смущение от его внимательного взгляда.

Он говорит: я была звездой. Может, и была. Но с тех пор много воды утекло. И сейчас я точно себя звездой не чувствую. И красавицей тоже.

Нередко те, кто в школе или институте был гадким утенком, превращаются во вполне привлекательных лебедей. Троечники становятся успешными предпринимателями, неудачники — звездами, ботаники — красавцами.

Но бывает и наоборот. Королева красоты и самая популярная девчонка может стать обычной офисной серой мышью… Как раз это и произошло со мной.

Когда-то я была дерзкой и самоуверенной. Но все это куда-то улетучилось. После возвращения домой я поначалу пыталась сотворить что-нибудь неординарное со своей жизнью. Но не вышло. Сейчас я работаю в унылом офисе на скучной должности, получаю очень небольшую зарплату, которой явно не хватает, чтобы чувствовать себя звездой…

— Слушай, — прервал мои невеселые мысли Олег. — А давай пойдем на встречу вместе! Меня правда никто не звал…

— Они обалдеют, когда тебя увидят, — выдохнула я. — Можно делать ставки, что тебя никто не узнает.

— Будем держать интригу до последнего, — подмигнул он мне.

— Это было бы весело, — произнесла я.

Глаза Олега загорелись, я видела, что идея поразить моих однокурсников пришлась ему по душе.

— Ты вполне можешь произвести фурор и без меня.

— Могу. Но разве ты не хочешь на это посмотреть?

Я пожала плечами.

Нет, пожалуй, я все же откажусь.

— Ну и почему ты не хочешь идти? — спросила Инга.

Она стояла надо мной, уперев руки в бока.

— Ты знаешь, — ответила я.

— Нет, не знаю. Объясни.

— Мне будет неловко.

И это еще мягко сказано!

— Пять лет прошло! — воскликнула Инга. — Хватит уже себя казнить.

— Я себя не казню, просто… Просто не хочу! Не хочу и не пойду! И не надо меня заставлять!

Нет, ну что они все, в самом деле! Егор уговаривает меня пойти на встречу, Олег предлагает отправиться туда вместе с ним и посмотреть, как все его не узнают. А теперь еще Инга не дает покоя!

И только Федор остался в стороне. Он не настаивает на том, чтобы я снова встретилась со своими однокурсниками. Хотя у него во всей этой запутанной ситуации самая выигрышная позиция. Это он — тот самый победитель, который увел девушку у соперника. На глазах у всех.

— Ты ведешь себя глупо, — заявила Инга.

Я уставилась на нее в недоумении. Сегодня она сама не своя. Она всегда была со мной мягкой и милой, поддерживала меня во всех ситуациях. А теперь, почему-то стала жесткой и чрезмерно прямолинейной.

— Тебе нужно пройти через это, — в который раз повторила моя тетя. — Хватит бегать и прятаться!

В глубине души я понимала, что она права. To, что произошло пять лет назад, сломило меня. Из самоуверенной и дерзкой звезды университета я превратилась в замученную жизнью серую мышь… Может, пора встряхнуться?

У меня есть прекрасное прикрытие — Олег. Если я приду с ним, все внимание будет на него. А не на меня.

Может, все же пойти? Не съедят же меня там, в конце концов…

Я бы еще долго сомневалась, и, скорее всего, не решилась бы пойти на встречу. Но вместо меня это решение приняла Инга! Мой телефон пискнул, она схватила его, посмотрела на экран, сняла блокировку… откуда она знает мой графический ключ?! Наверное, видела, как я его вводила.

— О. Федор тоже шлет тебе приглашение в чат под названием: "Встреча нашего курса". Ты принимаешь приглашение.

Инга резво нажимала на клавиши.

— Не-ет! — завопила я.

И бросилась к Инге. Она выбежала с кухни, я — за ней.

— Ты пишешь: "Всем привет! Я в городе. И очень по вам соскучилась".

Инга бегала от меня вокруг дивана, на котором сидела Ксюша и быстро нажимала кнопки. Стрекоза, до этого увлеченно смотревшая передачу о динозаврах, тоже вскочила и начала носиться, путаясь у меня под ногами.

— Ого, как дружно тебя приветствуют! — все так же на бегу произнесла Инга. — 20 сообщений сразу!

Инга на секунду притормозила. А я сделала обманный маневр — бросилась к ней прямо через диван. Хотела вырвать у нее из рук свой телефон, но вместо этого выбила его. Он воспарил вверх, нарисовав в воздухе дугу, приземлился на ковер.

Я упала на него. На меня навалилась Инга. А на самый верх кучи-малы с радостными воплями забралась Ксюша.

— Я царь горы! — прокричала она.

А я просипела:

— У меня сейчас кишки вылезут. Слезьте с меня немедленно!

Потом мы сидели на кухне, и Инга говорила:

— Ну, признай, ты чувствуешь облегчение!

Да, именно это я сейчас и чувствовала. Мои однокурсники приветствовали меня очень тепло. Все писали, как рады, что я приехала, что, они, наконец, меня увидят… Никто не назвал меня шлюхой или как-нибудь похлеще. Не то чтобы я всерьез думала, что это произойдет… Но сама я себя называла именно так — после того, что случилось пять лет назад.

Да, я чувствовала облегчение, но признаваться в этом Инге не собиралась.

— Ты не должна была брать мой телефон! Это вторжение в личное пространство!

— Да, да, согласна. И готова принести самые искренние извинения. И не только на словах.

— Будешь стоять в углу, — ляпнула я.

Инга вскочила и встала в угол у холодильника. В этот момент вошла Ксюша.

— Марина поставила меня в угол, — пожаловалась она ей.

У Ксюши округлились глаза.

— Ты же большая, — произнесла она. — Больших не ставят в угол.

— Иногда ставят.

— Это потому, что ты баловалась?

— Наша воспитательница тоже ставит в угол тех, кто баловался. Хочешь, я постою с тобой? Пока она нас не выпустит.

Ксюша подошла к Инге, обняла ее за ногу и посмотрела на меня грустными- грустными глазами.

— Ладно, выходите! — не выдержала я.

"Я готова идти с тобой на встречу", - написала я Олегу.

Да, вчера мы с ним обменялись номерами телефонов.

"Но не забывай, я иду инкогнито, — ответил он. — Никому не говори".

"Ни за что!"

"Во сколько за тобой заехать?"

"Ну давай в полседьмого. Или позже? Я так понимаю, мы должны появиться в разгар встречи и произвести фурор".

"Да! Но я все равно заеду в полседьмого. По дороге заскочим в одно милое местечко и обсудим наш план".

Оказывается, у нас есть план… Я бы не назвала это планом. Мы просто заявимся, все ахнут, будут расспрашивать, кто это. А я буду таинственно молчать. Некоторое время. Потом, конечно, придется признаться.

А, ну да. В общем, это и есть план. А, может, он хочет чего-то более фееричного. Выскочит из торта, например. В одних плавках. Судя по всему, все эти годы он активно занимался в спортзале и оброс мышцами. Интересно было бы посмотреть… Так, о чем я думаю? Вообще не о том!

Вечером в нашу дверь позвонил курьер.

— Доставка для Марины Гавриловой, — услышала я в трубке домофона.

— Но я ничего не заказывала, — растерянно произнесла я.

— Заказ оплачен, я лишь доставляю.

Я нажала на кнопку открывания и стала с волнением ждать курьера. Что за заказ? Наверное, цветы. От одного из моих бывших. Федор букет уже дарил, а этот, наверное, от Егора. Но это был не букет.

Курьер вручил мне большую черную коробку, перевязанную красной ленточкой. В центре коробки красовалась надпись "ЦУМ".

— Что это? — спросила я.

— Понятия не имею, — буркнул молодой парнишка в униформе. — Распишитесь, пожалуйста.

— А если я не хочу это брать?

Он воззрился на меня с недоумением.

— Вряд ли там отрезанная нога. Это заказ из магазина.

Ну и юмор у этого курьера!

— Распишитесь, пожалуйста, — взмолился он. — Я и так выбился из графика.

Я поставила роспись в месте, указанном галочкой.

— А от кого эта коробка? Есть имя? — спросила я.

— Заказчик пожелал остаться анонимным, — бросил курьер на ходу. — Но обычно внутри бывают записки.

— Спасибо, — рассеянно произнесла я и вошла в квартиру.

— Что это? — сразу напала на меня Инга.

— Понятия не имею.

— Подарок от одного из твоих ухажеров, по всей видимости.

— Нет у меня никаких ухажеров!

— Ну-ну. Дорогой подарочек. В ЦУМе дешевых не бывает.

— Может, не открывать? — одолели меня сомнения.

— Ты что! Меня сейчас разорвет от любопытства.

— Это что, кукла? — спросила Ксюша.

— Не знаю, — ответила я.

— Хоть бы робот-динозавр на пульте, — размечталась Стрекоза.

— Это вряд ли.

Я сняла бантик и открыла коробку. Развернула тонкую и нежную, как шелк, упаковочную бумагу. И обнаружила нечто алое и мягкое на ощупь. Платье! Короткое, с открытыми плечами и широкой оборкой, приталенное. А ткань… кажется, ее ткали сказочные феи из волшебных нитей.

— Ого, — присвистнула Инга. — Это же Александр Маккуин! Представляю, сколько оно стоит! Кто же так расщедрился?

Мы принялись искать какую-нибудь карточку, распотрошили коробку, перетрясли платье. Ничего. Ни записки, ни открытки. И что мне теперь думать? Кто мог подарить мне такой шикарный подарок? К тому же идеально севший по фигуре…

Кто настолько хорошо знает мои объемы?

— Я говорила, что буду извиняться не только на словах? — произнесла Инга сегодня вечером, глядя на экран своего телефона.

— Не пугай меня, — отозвалась я.

— Чего это ты стала такая пугливая? Раньше только свистни — и ты готова ввязаться в любую авантюру.

Слова Инги меня неприятно задели. Вернувшись в город, из которого когда-то сбежала, я постоянно думаю о том, как изменилась. И все больше убеждаюсь, что изменения эти — не в лучшую сторону. И правда, чего это это я стала такая пугливая?

— Сейчас придет Алессандро. Он стилист, визажист и парикмахер в одном лице.

Ладно, не буду дергаться. Стилист так стилист. Что страшного в стилисте? Да ничего! Наоборот, он сделает из моей страшной рожицы что-нибудь приличное.

— Он что, итальянец?

— Нет, наш родной. Но учился в Италии. Подхватил там новое имя. И новую ориентацию.

— Он что…?

— Ага. Самый лучший стилист!

Сразу после слов Инги раздался звонок домофона. А через пару минут на пороге появилось нечто с розовыми волосами. в облегающих кожаных штанишках, обмотанное огромным пестрым шарфом, напоминающим штору.

— Так, кто тут у нас едет на бал? — произнес стилист.

— Я, — из моего горла вырвался писк.

— Так-так-так, — он обошел меня, внимательно оглядывая и на ходу разматывая свой шарф. — Отличный материал.

Мне не удалось удержаться от недовольного фырканья. Он назвал меня материалом!

— И не надо тут фырчать! Я редко делаю такие комплименты.

— Спасибо, — недовольно буркнула я.

— Оу, у нас тут злючка!

— Она не злючка, — вступилась за меня Ксюша.

— Поверю тебе на слово, — сообщил Алессандро и усадил меня на стул.

А потом раскрыл свой чемоданчик с косметическими палитрами. А из сумки достал устрашающего вида прибор для укладки волос. Я даже не знаю точно, что это было. Утюжок — не утюжок, плойка — не плойка…

Алессандро дал мне команду не вертеться и не дышать и начал колдовать над моим лицом. Не знаю, что он делал — я лишь чувствовала легкие прикосновения то кисточки, то спонжа, то пальцев. И мне казалось, что он разукрашивает меня, как клоуна. Столько всего оказалось на моем лице!

— Так, а в чем мы идем? — спросил стилист.

Инга принесла красное платье, полученное вчера от неизвестного дарителя.

— Нет! — воскликнула я. — Я иду не в этом. А в том черном. Принеси его.

Инга принесла.

Алессандро посмотрел на оба платья, на меня, на Ингу. И выдал:

— Ты идешь в алом.

— Ты идешь в алом!

— Я что, обязана вас слушаться? — возмутилась я.

— Конечно, обязана. Глупо приглашать специалиста международного класса и не давать ему сделать свою работу!

— Значит, я глупая.

— Ты идешь в алом, — повторил Алессандро.

Я готова была вскочить и вышвырнуть этого самоуверенного маляра за дверь, но он громко расхохотался.

— Оу! Ты просто огонь! Теперь я это ясно вижу. Садись, я знаю, какую мы возьмем помаду.

Я села, чувствуя себя еще глупее, чем до этого. Он что, специально меня доводил?

— Ты красотка. Жаркая южная Кармен.

— Угадали, я с юга.

— Я это чувствовал. Но ты замерзла в наших краях. Зачахла и скукожилась. Пора согреться и показать себя во всей красе!

Произнося эти слова, Алессандро красил мои губы кисточкой.

Отошел, поцокал языком.

— Так и расцеловал бы, — выдал он. — Кстати, можешь смело целоваться. Помада суперустойчивая.

— Я не собираюсь целоваться.

— Ой, не зарекайся. Кто-то явно очень сильно хочет твоих поцелуев.

Алессандро кивнул на огромный букет из 101 розы.

Букет вчера доставил курьер, в этот раз сомнений в личности отправителе не было. К букету прилагалась открытка от Егора. Розы были почти такого же оттенка как платье, и я весь вечер мучилась сомнениями: случайно это совпадение или нет.

Кстати говоря, вчера была и третья доставка: огромная кукла в коробке от Федора. Очень красивая, я бы в своем детстве умерла от восторга, если бы мне такую подарили. Но Ксюшу она не впечатлила. Она достала ее из коробки, усадила на стул… и заставила смотреть передачу о динозаврах.

Если куклу подарил Федор, значит ли это, что платье не от него? Не знаю. Егор вполне мог совершить такой жест. И Федор, наверное, мог. Но уж точно это не Олег. С чего ему дарить мне платья?

Я не собиралась надевать это алое безумие. Уговоры Инги на меня не подействовали. Но сейчас, после слов Алессандро, я засомневалась.

А почему нет? Определенно, в этом платье я буду выглядеть сногсшибательно. А это то, что мне сейчас очень нужно. Может, оно поможет мне вернуться к прежней себе — дерзкой, веселой, беззаботной? Готовой к авантюрам и приключениям.

Но, если я его надену, тот, кто его подарил, подумает, что я к нему благосклонна… Да пусть думает, что хочет! Я никому ничего не должна.

Может, платье вообще прислала моя крестная фея. Вдруг она у меня есть, а я и не знаю…

Через полчаса я стояла у зеркала и издавала восхищенные возгласы. Алессандро с довольным видом наклонял голову то влево, то вправо. Инга повторяла: "С ума сойти". А Ксюша выдала:

— Ты как Ариэль!

В ее устах это наивысшая похвала. Ариэль — единственная принцесса, которая нравится Стрекозе. Потому что у нее хвост, как у водоплавающего динозавра!

Алессандро сотворил чудо с моими непослушными длинными волосами. Он уложил их теми самыми легкими волнами, о которых я всегда мечтала. А еще он эти волны художественно запутал, так, что моя прическа превратилась в настоящее произведение искусства.

Он заставил меня надеть алое платье еще до того, как я посмотрю в зеркало. И теперь я понимала, почему. Все было идеально. Алый цвет платья гармонировал с глубоким карминным оттенком помады, светлым тоном кожи и белокурыми волосами.

Но я все еще сомневалась, стоит ли мне надевать этот слишком дорогой подарок…

Мои размышления прервал стук в дверь. В домофон не звонили… кто это может быть?

Инга ушла открывать, я, после того, как рассыпалась в благодарностях Алессандро, выглянула в прихожую.

Там стоял Олег!

И таращился на меня, как будто это не я, а сама Анджелина Джоли.

— Привет, — наконец, выговорил он. — Я пришел чуть раньше и стоял под дверью, пока не наступило ровно 18.30.

Инга хихикнула. Алессандро вылез вперед и протянул руку Олегу. Тот пожал ее, скользнув взглядом по розовым волосам стилиста.

— Алессандро, — представился он. — Кажется, я вас где-то видел.

— Я вас тоже видел. Я клиент Макса Мжельского.

— Ах, этот Макс! Всегда забирает себе самое лучшее!

Олег снова уставился на меня потрясенным взглядом.

— Ты такая… — начал он.

И замолчал.

— Ты всегда очень красивая, но сегодня… Просто сражаешь наповал. Кажется, я забыл все слова…

— Проходите! — произнесла Инга.

— Ты еще не готова? — спросил Олег.

— Не знаю… — растерянно сказала я.

Все произошло так быстро! Еще две минуты назад, я сомневалась, а не переодеться ли мне в другое платье. Но теперь точно не буду — реакция Олега очень красноречива. Я давно не чувствовала себя сногсшибательной красавицей! И мне очень нравится это ощущение. Сегодня оно мне особенно нужно.

— Там дядя Егор приехал! — внезапно закричала Ксюша из гостиной.

Я шагнула в комнату и увидела, что Стрекоза торчит у окна.

— И еще один дядя, — добавила она. — Который не умеет делать динозавров.

Я подошла к окну и увидела потрясающую картину.

Напротив нашего подъезда, лоб в лоб, стояли автомобили Федора и Егора. Сами они выскочили из своих машин и остановились напротив друг друга. Их позы явно свидетельствовали о том, что это не дружеская беседа.

Надеюсь, они не собираются устраивать тут драку!

Вчера я весь день провел, как на иголках. Мне невыносимо хотелось увидеть Марину, и я буквально держал себя за шкирку, чтобы не поехать к ней. Я прекрасно понимал, что она на меня злится, вернее на нас обоих. Федор вел себя как полный кретин! Ладно, и я был не лучше. Совсем потерял голову, когда увидел его рядом с ней.

Меня разъедала черная неконтролируемая ревность. Я не мог не вспоминать прошлое, когда он отобрал ее у меня. Я не позволю ему сделать это снова!

Меня весь день мучила мысль, что, возможно, Федор не был так осмотрителен и заявился к ней. Если так — то, скорее всего, она его отшила. А вдруг нет? Вдруг сейчас, пока я выбираю ей цветы, они сидят вместе в каком- нибудь ресторане? Он заливается соловьем, смешит ее, подкалывает окружающих, в своем стиле. А она смотрит на него восхищенным взглядом… Такой взгляд я ловил у нее и раньше, когда она была со мной, а Федор постоянно вился рядом.

Ладно, вчерашний день я как-то пережил. В нем было светлое пятно: Марина решилась пойти на встречу нашего курса! Значит, сегодня я ее увижу. Сегодня у меня будет шанс снова завоевать ее сердце. И, возможно, мне представится случай задать ей очень важный вопрос: чья дочь Ксюша?

Правда, можно обойтись и без вопросов. Я все узнал: сделать генетический анализ совсем несложно. Правда, по закону для этого нужно согласие всех сторон… но можно обойтись и без него, ведь я не собираюсь идти в суд. Я просто хочу знать.

Я заеду за ней, и мы отправимся на встречу вместе как в старые добрые времена. А, если я появлюсь пораньше, возможно, мне удастся пообщаться с Ксюшей и срезать у нее пару волосков. Засовывая в карман маникюрные ножницы, я почему-то чувствовал себя мерзавцем. Как будто, срезая волосы у Ксюши, я совершу какую-то подлость.

Может, не надо? Может, сначала поговорить?

Но ведь есть вероятность, что Марина сама точно не знает… При мысли об этом, я сжал зубы. И снова засунул в карман ножницы, которые уже успел достать.

Пять лет назад я решил забыть ее. И у меня почти получилось. Я не пытался что-то узнать о ней и, тем более, не искал встречи. У меня даже наладилась личная жизнь — появилась Юлька, все было хорошо. До некоторых пор.

И вот, в момент, когда в жизни наступил полный раздрай, я зашел в базу агентства недвижимости и увидел квартиру Марины. Во мне проснулись былые чувства. Я понял, что нам нужно увидеться.

Вот только я совершил тактическую ошибку. Надо было поехать к ней, а не делать так, чтобы она приехала сюда. Тогда у нас под ногами не путался бы Федор!

Я очень старался освободиться пораньше, но не вышло: как назло встреча с партнерами затянулась. Из офиса я вышел почти в шесть. Да еще и в пробку попал! Но все же у меня есть шанс застать Марину.

Свернув к ее дому, я увидел черный Ленд Ровер Федора. Он подъехал с противоположной стороны и приближался к подъезду Инги. Какого черта его принесло! Я не выдержал, надавил на газ и помчался ему навстречу.

Он что, вообще рехнулся? Вместо того, чтобы притормозить, наоборот, прибавил скорость. Егор решил меня протаранить? Или он надеется, что я испугаюсь и сверну? Я не испугаюсь. Плевать на все. Таран так таран.

Между нами метров пятьсот. И пара поворотов — место для маневров. Любой может свернуть. Но кто не выдержит первым? "Мерс" Егора взревел мотором. Я тоже газанул.

Мы летели навстречу друг другу… визг тормозов раздался в самый последний момент.

Я выскочил из машины. Егор тоже.

— Ты дебил? — заорал я.

— А ты не дебил?

— Я бы твой седан смял, как картонку!

— У меня капот бронированный, — выдал Егор.

Ну, надо же. Кого это он боится, что завел такую машину?

— А чего тогда остановился? — произнес я.

Мы стояли друг напротив друга, оба тяжело дышали, оба готовы были наброситься на соперника и порвать в клочки… Но оба одновременно вспомнили, чем закончилась похожая ситуация.

Марина не должна видеть наших разборок!

— Ты сейчас развернешься и уедешь, — угрожающе произнес Егор.

Я расхохотался.

— А иначе что? Достанешь из багажника "Калаш"?

— Надо будет — достану.

— А без "Калаша" тебе со мной никак не справиться, правда?

Егор аж покраснел от натуги.

Я шагнул к подъезду. Егор тоже. Мы наперегонки рванули к домофону. Не знаю, как мой соперник, а я чувствовал себя идиотом. Но что было делать? Уступить ему?

Егор нажал одну кнопку. Я вторую. Домофон едва успел запищать, как дверь распахнулась.

На пороге стояла Марина.

Она казалась яркой вспышкой или звездой, упавшей с неба. Если бывают алые звезды. Этот цвет… я помню его. Раныие она часто носила алые вещи. Они выделяли ее из толпы, оттеняли ее необыкновенную красоту.

С тех пор она стала еще красивее. И алый ей идет еще больше.

Я за одно мгновение охватил взглядом ее всю: сияющие серые глаза, пухлые, яркие губы, тонкая талия, которую можно обхватить руками. И бесконечно длинные стройные ноги, которые снова топчутся на моем израненном сердце.

Так, а это еще кто? Что за хрен с горы?!

Я был так поглощен созерцанием девушки невероятной красоты, что не сразу заметил, что она вышла не одна. С ней какой-то пижон в модном длинном жакете и клетчатых брючках. Высокий, здоровый, с наглой рожей.

Ухмыляется, поглядывает на нас Егором…

Егор, кстати, выглядит полностью выпавшим в осадок. Аж пасть разинул от удивления, что его совсем не красит. На дауна похож… Может, и я сейчас так же выгляжу?

— Привет, мальчики, — произнесла Марина. — Очень рада вас видеть.

— Егор, Федор, — отсалютовал нам Пижон.

И повел Марину к неизвестно откуда взявшемуся темно-серому роллс-ройсу. Из автомобиля выскочил водитель, открыл дверцу. Марина уселась на заднее сиденье, Пижон — вслед за ней. На прощанье он оглянулся на нас с Егором. Таким взглядом смотрят на раздавленных дождевых червяков!

— Это еще кто такой? хрипло произнес Егор, как только "роллс" тронулся с места.

— Муж? — предположил я.

— Какой еще муж!

— Я тоже был уверен, что она не замужем…

— Сейчас выясним точно.

Егор начал рыться в телефоне, видимо, искал чей-то номер.

— Мне это сделать проще. В одном из моих агентств должна быть копия ее паспорта, — произнес я.

Егор вскинул на меня растерянный взгляд.

— Да, я знаю про квартиру. И про одного щедрого покупателя, отвалившегося в последний момент.

— И что тебе это дает?

— Пока ничего.

— Если это муж… — начал Егор.

— Мне плевать.

— Ну да, тебе не привыкать уводить чужих девушек. И чужих жен…

В глазах Егора мелькнула ярость. Он замахнулся правой, целясь мне в челюсть. Я перехватил его руку и вывернул ее.

Увидев в окно Егора с Федором, я схватила Олега за руку и потащила к выходу.

— Нам пора, — произнесла я, хватая с вешалки дубленку.

Инга вырвала у меня дубленку и набросила на плечи свою короткую серую шубку со словами:

— Она больше подходит.

— О, да! — произнес Алессандро.

Мне некогда было спорить. Я поцеловала Ксюшу и мы с Олегом выскочили из квартиры.

— Надо же, все повторяется, — произнес он в лифте.

— Я не хочу, чтобы все повторялось!

— Тогда я тебя прикрою.

— В смысле?

— Буду твоим кавалером. Готов отгонять других мужчин поганой метлой.

— Это было бы замечательно, — выдохнула я.

— Договорились!

Мы вышли из лифта.

У двери подъезда я на секунду остановилась, пытаясь справиться с волнением. Что сейчас будет? Как эти двое отреагирует на мое появление с другим мужчиной?

А вот и посмотрим!

Это надо было снимать на камеру. Я никогда раньше не видела таких растерянных физиономий у Федора и Егора. Они были похожи на щенков, у которых вероломно отобрали миску с молоком!

Хотя до Федора, похоже, не сразу дошло, что я не одна. Он на на целую минуту завис, глядя мне в глаза, и за эту минуту я успела перенестись в далекое безумное прошлое и вернуться обратно. Щеки пылали, в ушах шумело… я слишком хорошо помню этот взгляд!

Но я взяла себя в руки и улыбнулась самоуверенной безмятежной улыбкой. И даже смогла поприветствовать их небрежным легким тоном. Я молодец! Но долго я бы не продержалась.

Как хорошо, что машина Олега уже подъехала! Водителю пришлось остановиться в стороне, ведь эти двое перекрыли проезд. Мы с Олегом устроились на заднем сиденье, оглянулись назад, посмотрели на растерянные лица Федора и Егора… и расхохотались!

— Ну что, заедем в одно местечко? — спросил Олег, когда мы отсмеялись и закончили делиться впечатлениями о том, как выглядели двое несчастных ухажеров.

— Конечно. Не хочу приходить на встречу первой.

— Надо дать этим двоим время прийти в себя, — добавил Олег. — Честно говоря, мне их даже жалко… Но зато теперь они могут объединиться и дружно ненавидеть меня!

Мы еле ползли по вечернему городу, еще украшенному новогодними огоньками и забитому машинами. Играла тихая музыка.

А я погрузилась в воспоминания о том, что произошло пять лет назад. Я всегда бежала от этих мыслей, не хотела вспоминать. Но теперь, видимо, придется. Все вспомнить, все объяснить. Хотя бы себе.

Глава 5. Тайны прошлого

В первый год учебы мы с Егором просто дружили. Во всяком случае, я так думала. Это потом, гораздо, гораздо позже, до меня дошло, что с его стороны это была не дружба, а хитрый план. Он узнавал меня, мои вкусы и пристрастия. Разобрался, что я люблю. а чего терпеть не могу, от чего смеюсь, а что может заставить меня плакать… И на втором курсе очень грамотно атаковал меня по всем фронтам.

Почему не сразу? Да потому что сразу не получилось! Он подкатил ко мне еще на общем собранием перед началом учебы, когда мы все впервые увидели друг друга. И каждый, в меру возможностей, пытался произвести впечатление на будущих однокурсников.

— Привет, конфетка, — выдал тогда он, остановившись возле меня. — По-моему, тут становится скучно. Может, сбежим? Повеселимся где-нибудь…

— Диабета не боишься? — откликнулась я.

— Я не из пугливых.

— И все же об меня можешь зубы сломать.

Он заразительно расхохотался и осыпал меня комплиментами, сообщив мне и всем окружающим, что я самая красивая девчонка на курсе и он не мог не попытать счастья.

Я его тогда отшила… но не потому что он мне не понравился! Понравился, даже очень. Высокий, кареглазый, до краев наполненный обаянием и самоуверенностью, свойственной всем представителям золотой молодежи.

А я только приехала из маленького городка, чувствовала себя неуклюжей провинциалкой, хотя разрядилась в пух и прах, пытаясь казаться крутой На мне была короткая узкая юбка, топ, кожаная курточка и ботинки со шнуровкой. Я смущалась и отчаянно скрывала это. От смущения и дерзила всем подряд.

Так, благодаря Егору и собственному несдержанному языку, я с первого дня привлекла всеобщее внимание. Он сказал, что я самая красивая — и все поверили. Более того, через некоторое время я и сама начала в это верить. Я продолжала дерзить и ярко одеваться, и вот — я уже признанная звезда курса, и каждый день с удивлением таращусь в зеркало, не веря что все это происходит со мной.

На курсе образовалась веселая компания, в которую, кроме нас с Егором, входило еще несколько человек. А все остальные страстно мечтали попасть… Мы развлекались и чудили на всю катушку: сбегали с пар, чтобы пойти на каток или в парк, ночью тусили по клубам а в выходные ехали к кому-нибудь на дачу на шашлыки.

Мы все сдружились, и я уже забыла, что поначалу у Егора были совсем не дружеские намерения. Мне в тот момент совсем не хотелось каких-то определенных отношений. Я наслаждалась вниманием противоположного пола, за мной даже старшекурсники бегали! Иногда я ходила в кино с одним, потом разрешала проводить себя другому… но мое сердце не билось учащенно, когда кто-то из них пытался меня поцеловать.

А вот когда это, уже на втором курсе, сделал Егор… Я впервые поняла, что значит выражение "стада мурашек". Именно они бегали по моей коже, когда Егор одной рукой притянул меня к себе, а другой взял за подбородок и заглянул в глаза. Он наклонился, мягко коснулся губами моих губ, одновременно, прижав меня к себе еще сильнее. Мои глаза сами собой закрылись, разум отключился, и я позволила нашим губам слиться в долгом, нежном, тягучем, как горячий шоколад, поцелуе.

— Что это было? — спросила я, отдышавшись.

Мы с Егором были одни в гостиной съемного домика на горнолыжном курорте. Все остальные ускакали в бар, а у меня разболелась подвернутая во время катания нога, и я решила поваляться на диване с книжкой. Егор ушел со всеми, а потом неожиданно вернулся, сел рядом со мной на диван, обнял и поцеловал…

— Это лекарство, — ответил он на мой вопрос. — Помогло?

— Кажется, нет…

— Значит, надо повторить.

И он снова потянулся к моим губам.

Я не знала, что делать. Мне одновременно хотелось и убежать, и снова погрузиться в это сладкое безумие.

— Я же говорил, что ты конфетка, — произнес Егор шепотом.

Его губы были рядом с моими, я чувствовала его горячее дыхание, и, кажется, слышала бешеный стук его сердца. Или это мое сердце так колотится?

Рука Егора скользнула по моему плечу, коснулась шеи, он зарылся пальцами в мои волосы и притянул меня к себе. Я чувствовала себя птичкой, пойманной в силки. И вырываться мне совсем не хотелось. Его сильные, властные руки плавили мою кожу, его губы впились в мои…

Только со второго раза я почувствовала вкус алкоголя на его губах. Это не горячий шоколад, это что-то крепкое и терпкое. Скорее всего, виски. Он выпил, и поэтому так себя ведет…

Осознав это, я отстранилась.

— Ну, конфетка, не убегай.

Он не хотел меня отпускать. Зарылся лицом в мои волосы, жадно вдыхал их запах, целовал мой лоб, щеки, искал губы… Но мне уже не хотелось с ним целоваться.

— Егор, хватит! — взмолилась я.

Он на секунду отстранился.

— Тебе же нравилось…

— Да, я знаю, тебе нравилось. Ты меня не обманешь…

— Ты пьян!

— Разве что от тебя. Ты знаешь, как долго я мечтал тебя поцеловать? Я влюбился в тот самый день, когда впервые тебя увидел!

Это признание ошарашило меня, я и не подозревала, что главный красавчик нашего курса питает ко мне какие-то чувства. Да, он пытался подкатить ко мне в первый день… но это было сто лет назад!

Наверное, он просто пьян и поэтому несет чушь. Я вырвалась из его объятий и вскочила с дивана.

— Я иду в свою комнату и закрою дверь на ключ, — произнесла я и помчалась вверх по лестнице, не обращая внимания на боль в ноге.

Но он в два счета меня настиг.

Прижал к перилам, заключил в кольцо своих рук, навалился так, что мне стало нечем дышать… А потом зубами порвал на мне футболку.

Я пыталась вырваться, но куда там. Он был в два раза больше меня и в несколько раз сильнее. И, похоже, совсем обезумел от страсти. Я никогда его таким не видела! В его глазах плескалось что-то дикое, неистовое, пугающее…

Егор все же сумел остановиться. И не потому, что я дала ему надлежащий отпор.

На самом деле я растерялась и даже, наверное, испугалась. Я не могла себе представить, что можно бояться Егора — это же он, мой друг и однокурсник, всегда веселый и дружелюбный, откликающийся на любую просьбу о помощи.

Но сейчас он не похож на себя! Глаза затуманены, дыхание тяжелое, руки сомкнулись на моей талии, он прижимает меня к себе с такой силой, что мне трудно дышать. Его губы впиваются в мои, он целуется жадно, яростно, как будто хочет выпить меня до дна.

Я не отвечаю на его поцелуй. Хотя, к собственному удивлению начинаю чувствовать, что эта неистовая ярость пробуждает во мне ответные реакции. Мне уже не страшно, потому что я понимаю, что не я в его власти, а он — в моей.

Это я свожу его с ума, это из-за меня у него такой дикий взгляд. И я могу сделать его еще безумнее… Хочу ли я этого? Готова ли я прыгнуть в этот омут?

Все эти мысли, чувства и догадки вихрем пронеслись в моей голове, пока Егор пытался сорвать с моих губ ответный поцелуй. Я оставалась холодной.

Он внезапно остановился. Отстранился, посмотрел на меня. Я увидела, что его взгляд проясняется.

— Марина, — прошептали его губы.

— Отпусти меня.

Он ослабил хватку. Я вырвалась и убежала.

На следующий день Егор выглядел как побитая собака. За общим завтраком он постоянно наблюдал за мной вроде как исподтишка. Как будто можно не заметить этот предельно виноватый взгляд нашкодившего пса!

— Ты сегодня катаешь? — спросила меня Алина.

— Уверена? — с сомнением посмотрел на меня Илья. — Ты вчера вечером хромала.

— А сегодня не хромаю.

— Я бы на твоем месте сделала перерыв, — вступила Настя.

— Я вчера вечером наотдыхалась. Хватит!

От этих моих слов Егор вздрогнул.

— Мы тебя на руках обратно не потащим, — добавил Кирилл.

— Я потащу, — осмелился подать голос Егор.

— Я прекрасно себя чувствую! — воскликнула я. — Нога не болит.

В доказательство я начала прыгать на поврежденной ноге. И скривилась от боли.

— Ты остаешься, — спокойно произнес Егор.

— Кто это решил?

— Здравый смысл!

— Вот именно! — хором произнесли мои друзья.

Мне пришлось пропустить катание. Я снова устроилась на диване, включила телевизор и через несколько минут задремала…

Ночью мне не спалось. Я не могла отогнать от себя воспоминания о губах и руках Егора, о его замутненном страстью взгляде, который меня сначала напугал, а потом… Потом меня бросило в жар и я чуть сама не бросилась в его объятия. Хорошо, что этого все же не произошло. Или…?

Ночью я так и спала в этой порванной футболке. И мне снились на удивление жаркие и неприличные сны.

Дежавю. Я снова лежу на диване, Егор снова входит в дверь, окруженный облаком морозного воздуха. Только на этот раз он со сноубордом. Бросает его на пол, стаскивает ботинки, снимает куртку. И идет ко мне.

Я резко сажусь и зачем-то прикрываюсь пледом.

— Не бойся!

Егор останавливается в трех метрах от дивана.

— Я не боюсь.

Точно, не боюсь. Неужели у меня испуганный вид?

— Я просто хотел попросить прощения. За вчерашнее.

Я улыбнулась.

— Ты не злишься? — его лицо озарилось облегчением.

— Еще как злюсь!

Он снова сник.

— Как ты мог! Я думала, мы друзья. Почти братья.

— Ну ты понял. Ты повел себя не по-братски!

— Ты издеваешься? — догадался Егор.

— Разве ты этого не заслужил? Ты порвал мою любимую футболку!

— Ладно, проехали. Спишем все на виски. Сколько ты выпил?

Егор упал в кресло, стоявшее в паре метров от дивана.

— Не так уж много, — произнес он, глядя на меня почти вчерашним взглядом.

Раньше он так на меня не смотрел. Раньше у меня от его взгляда и его присутствия кожа не покрывалась мурашками и мне не хотелось спрятаться под пледом…

— Я выпил всего пару бокалов. Но дело не в этом.

Он замолчал. Я хотела задать какой-нибудь наводящий вопрос, потому что молчание было напряженным. Но не знала, что именно спросить.

— Дело в том… Что ты мне нравишься.

— Ты мне тоже нравишься, — перебила его я. — Мы же договорились: мы братья.

— Марина… не надо переводить все в шутку. Мне не до шуток.

— Мне тоже. Я теперь тебя боюсь!

У него снова взгляд стал как у побитой собаки.

Правда, боюсь. Только не знаю точно, его или того, что просыпается во мне, когда он на меня смотрит.

Я была на втором курсе. Мне было девятнадцать лет. И у меня еще не было мужчины… Интересно, Егор об этом догадывается?

Егор встал с кресла и сделал шаг ко мне. Я вжалась в диван.

— Ты правда меня боишься…

Он развернулся и вышел. На улицу. Прямо в носках. Потом вернулся, схватил ботинки и вышел снова.

Я сидела на диване и чувствовала, что мои глаза наполняются слезами.

После этого случая мы с Егором стали вести себя друг с другом, как чужие. Он был предельно вежлив и предупредителен, но при этом старался не оставаться со мной наедине. А мне этого, как назло, очень хотелось!

Мне казалось, что развлечения нашей компашки стали не такими веселыми, особенно, когда не было Егора. А его не было все чаще. Кажется, теперь я смотрела ему вслед взглядом побитой собаки.

А ночами я вспоминала тот вечер, его безумные глаза… и после этого погружалась в сны исключительно эротического содержания. Ночами я жалела, что не ответила тогда на его неистовый и страстный поцелуй. А днем злилась.

Чего он ведет себя, как дурак, он что не понимает, что тоже мне нравится? Видимо, не понимает…

Я чуть не начала сама за ним бегать, но однажды увидела его с девушкой, и во мне взыграла гордость. Я? Бегать за парнем? Да ни за что!

И ровно после этого он снова стал прежним Егором. Заводилой во всяких безумствах, остряком, самоуверенным красавцем — в общем, признанной звездой нашего курса. И, похоже, у него появился план по покорению меня. Он делал мне милые подарки, осыпал комплиментами, иногда вроде как в насмешку… но это всегда было приятно!

Все это происходило на глазах у почтенной публики, и, как я позже узнала, люди даже делали ставки: как скоро я сдамся. Весь университет наблюдал за развитием наших отношений. Девчонки мне завидовали, а парни…не знаю. Может, они завидовали Егору. Не из-за меня, а потому что он был самым лучшим и самым крутым.

Летом после второго курса мне пришлось поехать к родственникам, но мы все время переписывались с Егором. Мы оба понимали, что наши отношения очень скоро перейдут на новый уровень. Я стану его девушкой и смогу называть его своим парнем. Я этого хотела. Егор хотел этого еще сильнее.

А в начале третьего курса в наш институт перевелся Федор.

Федор не понравился мне с первого взгляда. Слишком красивый, слишком самоуверенный, слишком ироничный. Выпендрежник, одним словом. Он рисовался перед девчонками, сразу захватил лидерство среди парней… Вернее, попытался его захватить. Но это место по праву принадлежало Егору!

После того знаменательного урока физкультуры, на котором Федор и Егор демонстрировали свои мышцы, и о котором потом долго вспоминали все девчонки, я случайно оказалась рядом с новичком.

Он шел впереди меня, но остановился, обернулся и окинул меня долгим раздевающим взглядом. Ничуть не смущаясь осмотрел мои ноги, зацепился взглядом за грудь… на мне был довольно толстый свитер с высоким горлом, но я чувствовала, что его глаза буквально прожгли дыру на ткани. Я как будто оказалась перед ним голой!

— С такими ногами я бы тоже ходил без юбки, — насмешливо произнес он.

— Я в юбке! — выпалила я.

Конечно, я была в юбке! Она была короткой, но не настолько, чтобы считать, что ее нет вообще.

— И еще я бы на твоем месте носил декольте. Мой жизненный опыт подсказывает, что под твоим свитером есть на что посмотреть.

— Да пошел ты! — вырвалось у меня.

Все наши ушли вперед, я осталась с новичком наедине. Мне было не по себе от его наглого взгляда. За два года студенчества я сама научилась быть дерзкой и даже наглой, но до него мне было очень далеко…

Федор рассмеялся.

— Да ты злючка! Люблю злючек. Они обычно кричат и царапаются…

Я почувствовала, как щеки покрываются румянцем. Как можно говорить такое прямо в лицо?!

— Хочешь прокатиться на моем байке? — продолжал Федор. — Ветер, рев двигателя, ты прижимаешься ко мне грудью. Романтика!

Я остановилась, собрала в кулак всю свою дерзость и окинула новичка взглядом. Надеюсь, наглым и раздевающим.

— Представляешь меня голым? — прошептал он сексуальным шепотом, наклонившись к моему уху.

— Представляю тебя в юбке, — я помолчала. — А теперь представляю, как ты ее снимаешь.

— Что?! — возмущенно воскликнул он.

— И остаешься в одних чулках с подвязками.

Федор расхохотался.

— Да ты, оказывается, извращенка! Люблю извращенок. Но чулки надевать не буду, так и знай. А на тебя в чулках я бы посмотрел…

Я поняла, что уже две минуты стою столбом и выслушиваю разные непристойности от этого наглеца.

Обойдя его, я пошла в аудиторию, куда, собственно, и направлялась. Он шел за мной, и при этом издавал одобряющие восклицания. Потом догнал меня, пошел рядом.

— На твои длинные ноги можно смотреть бесконечно. Как на огонь… Абсолютное совершенство.

Я ничего не ответила. Лишь прибавила шагу. Но его это не остановило.

— Теперь у меня появилась мечта, — произнес Федор. — Хочу увидеть твои ноги на своих плечах…

Это было выше моих сил.

Я остановилась, размахнулась, и отвесила ему оплеуху. Не буду скрывать, когда я увидела на его щеке красный отпечаток своей ладони, то почувствовала удовлетворение.

Федор явно не ожидал такого поворота. Он должен был разозлиться, но вместо этого снова рассмеялся. Схватил меня за руку, которой я его ударила, снова приложил мою ладонь к своей щеке.

— Я так и знал. Дикая кошка.

Я выдернула руку.

— Ты уже хочешь меня, — прошептал он, снова наклонившись к самому уху.

— Ты… самоуверенный засранец!

Он только ухмылялся мне в ответ.

В этот момент, непонятно откуда, рядом со мной появился Егор.

Он мгновенно оценил ситуацию. Увидел красный отпечаток на щеке Федора, мое злое лицо. И сразу же схватил Федора за грудки. Потом обернулся ко мне и спросил:

— Что он тебе сделал?

— Эй, герой, полегче.

Федор вырвался из рук Егора.

— Хочешь поговорить — пошли поговорим, — спокойно произнес Федор.

— Егор, все нормально, — я подошла и взяла его за руку.

Он вырвал руку и снова подошел вплотную к Федору. Произнес сквозь зубы:

— Пошли, поговорим.

Оба тяжело дышали, оба готовы были прямо тут броситься друг на друга. И я поняла, что дело не во мне. Во всяком случае, не только во мне. Эти два самоуверенных самца делят территорию! Один считал себя главным, тут появился второй… и они должны решить, кто кого.

Похоже, они собираются драться. Ну и пусть себе дерутся! В этот момент Егор бесил меня почти так же, как Федор. Он вообще не знает, что случилось, а уже готов броситься в драку! Тоже мне, боевой петух!

В тот раз они все же не подрались.

Я развернулась и зашагала прочь. Цокот моих каблуков гулким эхом отдавался в пустом коридоре.

— Марина! — услышала я за спиной голос Егора.

Но не обернулась.

Он догнал меня, взял за руку.

— Что случилось?

— Ничего не случилось.

— Что он тебе сделал?

— Ничего, я уже сказала. Это я ему врезала.

— Захотелось! А тебе, я смотрю, очень хочется выяснить с ним отношения. И я тут вообще ни при чем.

— Ты не права…

И он начал рассказывать, как волнуется за меня.

С этого момента развитие наших с Егором отношений замедлилось. Я сама не знала, почему. Он стал еще более внимательным и романтичным. Дарил мне цветы чуть ли не каждый день, сочинил пару стихотворений, мне пришлось выслушать их с серьезным видом, хотя у него явно не было поэтического таланта… Он даже стал играть в университетской рок-группе, после того, как я сказала, что мне нравятся гитаристы!

Однажды, на университетской вечеринке, он сыграл и спел песню, посвященную мне. Я стояла в зале, слушала ее, смотрела на Егора и думала: "Я же люблю его. А он любит меня. Зачем я его мучаю?"

И тут рядом со мной оказался Федор.

— Похоже, я сорву банк.

— Я поставил на то, что ты не будешь с ним.

Он кивнул в сторону Егора.

— Что значит: поставил?

— Люди давно делают ставки. На то, когда ты, наконец, перестанешь ломаться и сдашься.

— Люди? Какие люди?

Я задохнулась от возмущения.

— Разные, — усмехнулся Федор.

— Они… козлы!

— И козы, — добавил тот, кто вызывал во мне жгучее желание снова залепить ему оплеуху.

— Что, девочки тоже?

— Ну, в основном, пацаны. Так вот. Я думаю, вы не будете вместе.

— Почему это?

— Потому что ты хочешь быть со мной.

Федор и так стоял достаточно близко, но сейчас он придвинулся вплотную, наклонился, заглянул мне в глаза… Эта серо-голубая сталь пронизывала до мурашек.

Он ничего не делал: не пытался обнять меня или поцеловать. Просто смотрел в глаза, как будто хотел заглянуть прямо в душу.

Песня закончилась, все зааплодировали. Я оттолкнула Федора.

В тот же вечер я сказала Егору: "Да". И не из-за Федора! To, есть, наверное, он подтолкнул меня к этому решению. Разговором об этих дурацких ставках, о том, что я хочу быть с ним… Какая феерическая чушь!

Я люблю Егора, я давно должна была стать его девушкой. Но почему-то тянула. Может, я в глубине души садистка и мне хотелось насладиться его мучениями. Все, больше не хочется. Он достаточно намучился. Теперь я хочу сделать его счастливым.

После того, как мы с Егором официально стали парой, их с Федором вражда на время поутихла. Наверное, Егору просто стало не до него. Мы с ним были на седьмом небе от счастья. Как раз к третьему курсу брат купил мне квартиру, и мы попеременно жили то у Егора, то у меня. Мы даже забили на учебу и чуть дружно не завалили сессию. И нам было плевать! Это было волшебное время…

Я познала близость с мужчиной, я чувствовала себя такой взрослой! Смешно вспоминать. Егор был необыкновенным. Нежным, внимательным, заботливым. Угадывал мое малейшее желание, никогда на меня не давил. А еще — он очень гордился тем, что я его девушка. Ему нравилось обнимать меня на людях, иногда он даже пытался целоваться в аудиториях или коридорах университета. Меня это страшно смущало.

Кто-то смотрел на нас с завистью, кто-то с улыбкой, как на влюбленных дурачков. А Федор не упускал случая подколоть. Его взгляд всегда был насмешливым, даже презрительным.

— Ты проиграл, — как-то заметила я мимоходом. — Твоя ставка провалились.

— To есть ты с ним назло мне? — выдал он.

— Идиот! — только и смогла ответить я.

Целый год у нас с Егором все было прекрасно. Пожалуй, это был лучший год в моей жизни. Но потом в наших отношениях что-то начало неуловимо меняться. Я пыталась успокаивать себя, убеждать, что это нормально. Что рано или поздно конфетно-букетный период заканчивается, волшебство исчезает, наступают будни. Это просто другой уровень отношений, надо это принять.

Но мне все равно хотелось волшебства!

На выпускном мы с Егором разругались в пух и прах. Я увидела, как он любезничает с Настей и Алиной. Он обнимал их обеих, они почти целовались, прямо втроем. А ведь еще сегодня ночью он целовал меня! И мне даже показалось, что в этих поцелуях снова появилось волшебство…

Только показалось. Никакого волшебства нет! Я ему надоела. Он хочет свободы, хочет флиртовать с другими девушками, и не только флиртовать. Ему двадцать два, он не готов к серьезным отношениям. Он добился меня, получил, что хотел… и все. Помидоры завяли.

Под эти мысли я опрокидывала в себя один бокал шампанского за другим. В голове шумело, мне становилось все веселее и веселее.

К черту Егора! Я тоже молода, и тоже хочу свободы. Я устала бояться потерять его!

Я точно не помню, как оказалась на барной стойке. Видимо, меня туда привело шампанское. Я отплясывала под заводную мелодию и подбадривающие крики, и пыталась отыскать глазами Егора. Но не могла найти. А мне было жизненно необходимо, чтобы он меня увидел!

В какой-то момент я почувствовала, как кто-то обхватил мою лодыжку. Егор!

Нет, это был не Егор, а Федор. Я дернула ногой и чуть не угодила ему в глаз. Он все же увернулся.

А через секунду Федор оказался на стойке рядом со мной.

— Королева пошла вразнос? — выдал он.

Его губы насмешливо улыбались, а глаза были очень-очень серьезными. Он смотрел на меня с грустью, и от его взгляда мне стало сильно не по себе. Кажется, я даже протрезвела.

— Хочешь, сбежим отсюда? — произнес он, обнимая меня.

— Хочу, — ответила я.

И этим "хочу" я соглашалась не только сбежать. Это понимали и я, и он.

Мне в голову ударил адреналин, было и страшно, и легко, как будто я стою на краю скалы и собираюсь прыгнуть в воду. Прыгнуть? Остаться?

Конечно, прыгнуть!

Пережить головокружительный безумный полет. А потом… будь, что будет!

Я поцеловала Федора. Да, первой это сделала я, а не он. Положила ладони ему на плечи, потянулась к его губам… Его руки в ту же секунду оказались на моей талии. Он резко прижал меня к себе. Наши губы слились в поцелуе.

Что это был за поцелуй! Не волшебство, нет. Хаос и безумие. Неутолимое желание и сносящая все на своем пути страсть. Кажется, мы даже начали срывать друг с друга одежду.

Забыв о том, что торчим посреди зала, на барной стойке, под сотней взглядов. И что среди всех этих глаз, устремленных на нас, есть глаза Егора.

Мы взялись за руки и спрыгнули со стойки прямо в толпу. К счастью, народ расступился, пропуская нас к выходу.

Для меня все было как в тумане. Яркий свет, музыка и гул голосов слились в неразличимый белый шум. Я лишь чувствовала, как Федор куда-то меня ведет, обняв за талию.

Оказавшись в такси, мы снова начали целоваться, мне хотелось занырнуть в это безумие поглубже и больше не выныривать. Я никогда не ощущала ничего подобного — страсть и исступление. Что-то на грани психического расстройства…

Потом мы поднимались в панорамном лифте чуть ли не на пятидесятый этаж, я стояла, прислонившись лбом к стеклу, а Федор обнимал меня сзади и что-то шептал на ухо. Я не понимала смысла его слов…

Мы вошли в его роскошный пентхаус, я сбросила туфли, хотела расстегнуть платье… Но Федор не стал мне помогать.

Вместо этого он отвел меня на кухню, заставил съесть какое-то безвкусное желе, сказал, что это поможет мне протрезветь. Я сказала:

— Я не хочу трезветь.

— А я не хочу пользоваться твоим состоянием, — ответил он, удивив меня до глубины души.

Я-то как раз хотела, чтобы он воспользовался!

Он закинул меня к себе на плечо и отнес в ванную. Стащил с меня платье, Снял с себя рубашку. И мы вместе оказались под душем. Я в белье, он — в джинсах.

Федор включил холодную воду, я начала вырваться.

— Тихо, тихо, — он обнял меня и крепко держал, не выпуская.

Холодная вода сменилась горячей, потом снова холодной. Я перестала дергаться. Обнимала Федора, когда было холодно. И продолжала обнимать, когда становилось жарко. Все закончилось вполне приятным теплым душем, после которого Федор завернул меня в пушистую махровую простыню и отнес на диван в гостиной.

Он ушел и вернулся в сухих джинсах, с чашкой чая.

Я к тому моменту сняла мокрое белье и сидела, нахохлившись и завернувшись в простыню. Взяла у него кружку и произнесла:

— Спасибо!

— Всегда пожалуйста, — ответил он и улыбнулся.

Его глаза… они совсем не дерзкие и не наглые. Просто пронзительные — до мурашек.

— Чай очень сладкий, — произнесла я.

— Так надо, — отозвался Федор.

Было так странно сидеть с ним вдвоем, пить чай, не подкалывать друг друга, не язвить и не ругаться. Это, наверное, самый тихий момент со времен нашего знакомства.

— Спасибо, что ты не… — начала я.

— Я джентльмен, — ухмыльнулся он.

Снова эта небрежная ухмылка. Как долго она сводила меня с ума, доводила до белого каления! Мне всегда хотелось стереть ее с его лица. Но только сейчас я понимаю, что сделать это лучше не оплеухой, а поцелуем.

Я хочу целовать эти губы. И хочу этого очень давно…

Федор не заставил меня снова самой делать первый шаг. Когда я допила чай, он сел рядом, обнял меня. Заглянул в глаза.

— Ты уверена? — спросил он.

— Абсолютно, — ответила я.

И мы снова бросились в объятия друг друга и слились в жарком поцелуе. Простыня соскользнула с моего плеча, я почувствовала на своей коже горячие губы Федора… Он был прав — я дикая кошка. Я кричу, кусаюсь и царапаюсь. Хотя никогда раньше я не делала ничего подобного. Я много чего не делала до той сумасшедшей ночи…

Через много часов, когда я уже засыпала, уютно устроившись на плече Федора, он произнес:

— Маруся, послушай…

— Я не Маруся! — фыркнула я.

— Ладно. Маришка. Послушай. Мне завтра утром надо будет уйти. Это очень важно, не появлюсь — сорвется огромный проект.

— Так иди…

— Пожалуйста, дождись меня. Я вернусь, как только смогу. Обещаешь?

Я не выполнила обещание. Не дождалась Федора. Я не хотела его видеть!

Это было самое кошмарное пробуждение в моей жизни. И даже не из-за головной боли. Черт с ней с болью! Это можно пережить.

Но как пережить постепенное осознание того, что все картины, вертящиеся в моей больной голове — правда?

Что вчера я, практически на глазах всего курса, изменила своему парню. И пусть у нас не все было гладко, пусть даже он обнимался с другими девчонками. Он все равно все еще был моим парнем… Как я могла? Как я пала так низко?!

В тот момент мне хотелось застрелиться, повеситься и утопиться одновременно. Чтобы уж наверняка. Я даже начала продумывать план: сунуть голову в петлю над ванной, держа в руках пистолет. Но потом поняла, что пистолета у меня нет. И что мне придется разгребать то, что я натворила. И жить с этим до конца моих дней.

Я выбралась из-под одеяла, сходила в ванную, устроив себе экзекуцию контрастным душем. Оделась.

И пошла к Егору. Я хотела покончить со всем этим как можно скорее. Может, мне станет хоть каплю легче, после того как он озвучит все, что я сама про себя думаю.

Это был очень тяжелый разговор. Хотя, наверное, лучше назвать его монологом. Потому что говорила я одна. Егор молчал.

Он стоял в своей прихожей, прислонившись спиной к стене и сложив руки на груди. Слушал меня и ничего не говорил. Лицо у него было каменное.

Лучше бы он меня ударил, чем это убивающее насмерть молчание!

Я призналась ему в измене (зачем? — он же сам вчера видел, с кем я уходила!) Назвала себя всеми похабными словами, что пришли мне в голову. Попросила прощения. И сказала, что ему не придется больше со мной встречаться. Я уезжаю домой.

Я вышла. Он закрыл за мной дверь. Аккуратно, даже не хлопнув.

Я доехала на такси до дома и начала собирать чемодан. Вспомнила, что у меня нет билета, купила. На ближайший рейс, через три часа.

Через полчаса, когда я, уже с чемоданом, стояла в прихожей, заявился Федор.

— Я никак не мог тебе дозвониться, — начал он, попытавшись меня обнять.

Я отстранилась.

А он заметил чемодан.

— Ты куда?

— Но… разве не здесь твой дом? Разве ты не прошла собеседование в компанию?

— Я еду домой.

— Не называй меня так!

Вчера он постоянно произносил это имя. Сегодня оно царапало, как нож по стеклу.

— Марина… Ты… жалеешь о том, что случилось?

— Да! Я жалею! Очень жалею! Это самая ужасная ошибка в моей жизни!

— Я думал, мы…

— Ты хотел одержать верх над Егором — у тебя получилось. Доволен?

Он взял мои руки в свои, заглянул в глаза… нет, сегодня это не работает.

— Ты, что, правда думаешь, что для меня имеет значение эта дурацкая вражда?

Я вырвалась из его рук. Взяла чемодан. Он выхватил его у меня и проводил до такси. Хотел сесть вместе со мной в машину.

Я не позволила.

— Поговорим, когда ты остынешь, — произнес он на прощанье.

Я остыла. Через пару дней я уже в адском нетерпении ждала его звонка. Но он так и не позвонил. Прошла неделя, вторая, месяц…

Я опустилась до того, что позвонила ему сама.

— Ты была права — это было ошибкой, — сказал он.

С тех пор я пять лет не видела и не слышала ни Егора, ни Федора.

Глава 6. Сюрприз за сюрпризом

Олег привез меня в небольшой уютный ресторанчик, расположенный на верхнем этаже новой высотки, мы сели у окна, я смотрела на ночной город, раскинувшийся перед нами, как на ладони. Красиво… миллионы ярких огоньков как причудливая паутина.

— О чем задумалась? — спросил Олег.

— О прошлом, — произнесла я.

Пока мы ехали в машине, пока поднимались сюда на лифте — все это время я вспоминала то, что случилось пять лет назад. Этот лифт был похож на тот, в котором мы с Федором вознеслись в его роскошный пентхаус. За окном тогда так же сияли разноцветные огоньки, создавая ощущение праздника.

Вот только сейчас у меня настроение совсем не праздничное. Может, зря я решила пойти на эту встречу? Точно, зря.

Но ведь еще не поздно передумать! Я могу вернуться домой.

Эта мысль с каждой секундой нравилась мне все больше и больше.

— Шампанского? — предложил Олег.

Я помотала головой.

— Не хочешь выпить бокал за прекрасный вечер?

— Вечер, может, и прекрасный… Но я буду кофе. Гляссе.

— Мне тогда тоже кофе, — обратился Олег к официантке. — Не буду же я пить шампанское один.

— Да ну, что за глупости! Хочешь шампанского — закажи.

Олег не стал заказывать шампанское. Похоже, он настроился на праздник, а я ему его порчу.

— Как думаешь, что там произошло, когда мы уехали? — задала я давно мучивший меня вопрос.

Уточнять ничего не стала — Олег и так понял, про кого я говорю.

— Ну, драться они теперь точно не станут. У них появился общий враг, и они даже могут объединиться.

— Чтобы начистить мне лицо.

Он рассмеялся.

— Не жалеешь, что я тебя в это втянула? — спросила я.

Кто знает этих петухов. Вдруг они, и правда, набросятся на Олега.

— Я счастлив, — сообщил он. — И очень горд собой. Пять лет назад я и мечтать не мог о том, чтобы привести на встречу выпускников самую красивую девушку университета.

— Не преувеличивай, — смутилась я. — В нашем вузе было очень много красавиц.

— Таких, как ты, больше не было.

Он смотрел на меня восхищенным и каким-то робким взглядом. И я снова увидела в нем того, прежнего, Олега, нашего аспиранта. Который, честно говоря, во времена учебы не вызывал у меня никакого интереса.

Так странно… Передо мной сидит очень красивый, стильный, успешный и уверенный в себе мужчина. Невозможно поверить, что когда-то он выглядел абсолютно невзрачным ботаником.

Олег, как будто прочитав мои мысли, достал из кармана очки, нацепил на нос, да еще и ссутулился, и выражение лица изменил на застенчивое и неуверенное…

— Ой, — вырвалось у меня.

— Узнаешь? — спросил Олег.

— Не так уж сильно я и изменился, правда?

— Да нет, ты изменился. Даже в этих очках… ты все равно выглядишь не как раньше. Хотя сходство с прежним Олегом, конечно, есть.

— Да-а, — задумчиво протянул он. — Даже когда я начал ходить в качалку и сменил гардероб, у меня все равно был ботанский вид.

— А когда все изменилось?

— Когда моя компания вырвалась в лидеры. Примерно через месяц после этого я проснулся утром, посмотрел в зеркало, и понял: все. Я больше не ботан.

Олег снова рассмеялся. Я улыбнулась.

— Это грандиозно.

— Надеюсь, я тебя не утомил разговорами о себе.

— Нисколько! Мне интересно.

Олег снял очки и расправил плечи. И сказал:

— Где-то в глубине души я так и остался робким очкариком. — А потом наклонился и добавил шепотом: — Только никому не говори.

— Не скажу, — так же шепотом ответила я.

Мы оказались очень-очень близко друг к другу, его волосы касались моих волос.

— Стыдно признаться, но я волнуюсь перед сегодняшней встречей, — так же шепотом продолжил Олег.

Я же выпрямилась и произнесла в полный голос:

— А как я волнуюсь! Ты даже представить себе не можешь.

— Не можешь! Ты не танцевал на барной стойке и не целовался с другим на глазах у своего парня и всего курса.

— Лучше бы я целовался на стойке, — выдал Олег.

— Не с парнем, конечно. Целоваться на стойке — это круто. Быть задротом и ботаником — не круто.

— Ты был там? — спросила я. — На выпускном.

И, затаив дыхание, ждала ответа. Почему-то мне очень сильно хотелось, чтобы он ответил: "Нет".

— Не был, — произнес Олег.

Я выдохнула.

— А разговоры слышал?

— Слышал, — признался он.

— И как меня называли?

— Ну, как меня называли те, кто рассказывал, что я на глазах у всех изменила своему парню?

— Прямо на глазах у всех? Такого я не слышал. Мне кажется, ты все преувеличиваешь.

— Тебя там не было!

Я помолчала. А потом произнесла:

— Слушай… А давай не пойдем на эту встречу.

Олег посмотрел на меня задумчиво, склонив голову на бок.

— Не пойдем — потому что боимся?

— Нет! Просто потому что не хотим.

— А мы не хотим?

— Не хотим, — уверенно ответила я.

— А чего мы хотим?

— Просто посидеть, поболтать. Посмотреть на ночной город… Это замечательное место!

— Тебе нравится?

— За это точно нужно выпить шампанского!

— Давай лучше вина. Я со времен выпускного не пью шампанское.

— Я, в общем-то, не против того, чтобы подраться, — произнес я, все еще держа Егора за вывернутую руку.

Он сделал резкое движение, освободился, и снова замахиваться не стал.

Стоял, дышал, как взмыленный конь, смотрел исподлобья, как бык на корриде. Были бы рога — проткнул бы меня, точно. Постойте-ка… да у него же есть рога! Я их ему и наставил.

Эта мысль меня немного развеселила. Но потом я вспомнил, как Марина держала за руку этого Пижона, и мне стало не до веселья.

Кто же этот тип? Неужели, правда, муж?

В одном Егор прав — это меня не остановит.

Как мне хотелось размазать этого ублюдка мордой об асфальт! Чтобы стереть с его рожи самодовольную ухмылку.

Марине это удалось. Когда она появилась под руку с тем мужиком, Федор выглядел так, как будто его заставили съесть килограмм лимонов. Если бы я сам не был в ауте, смог бы насладиться видом его кислой рожи.

А потом оказалось, что он знает про мою хитрость с квартирой Марины. Это меня взбесило. Везде он лезет! Куда не плюнь — везде его мерзкая напыщенная рожа! Врезать ему не получилось, реакция у него хорошая.

Может, и к лучшему. Лично я собираюсь на встречу. А если бы завязалась потасовка, мы бы наверняка попортили друг другу фасады.

Егор кому-то позвонил, и через пару минут я услышал, как он говорит:

— Только первая страница паспорта? Ясно. А согласие от мужа? Нет мужа? Замечательно.

Мы с ним скрестились понимающими взглядами, а потом он развернулся и пошел к своей машине. Я сел в свою. Теперь надо разъехаться. Надеюсь, он не будет упираться, как баран, и сдаст назад.

Федор знаком показал мне, чтобы назад сдал я. Ага, сейчас! Разбежался. Сам шуруй задним ходом!

Он так и сделал. Дал задний ход, вырулил, пробуксовывая колесами, и помчался вперед. Торопится на встречу.

Я хотел помчаться следом, но потом передумал. Припарковался, вышел из машины. Достал коробку с яйцом динозавра (игрушечным, естественно), предусмотрительно купленную в магазине игрушек.

Значит, мужа у Марины нет. А ребенок есть. Шансы на то, что Ксюша — моя дочь, очень велики. Я хочу ясности. И не хочу ждать. Нащупав в кармане маникюрные ножницы, я направился к подъезду Инги.

Меня приветствовали громкими воплями, парни пожимали руку, девчонки полезли обниматься. Я во все стороны расточал улыбки, хотя особой радости не ощущал. Я уже понял, что Марины здесь нет.

Если бы была — я бы сразу ее заметил.

В этом алом платье она как яркий экзотический цветок. А, впрочем, и в любой другой одежде ее невозможно не заметить. Но лучше всего она выглядит без одежды… И зачем эти картины именно сейчас лезут в мою голову?

Она все же надела присланное мной платье. Это греет душу… В те несколько мгновений, когда я успел увидеть ее, но еще не заметил того Пижона, что вышел с ней, я был почти счастлив.

Думал это хороший знак. Она в моем платье, оно ей необыкновенно идет и идеально на ней сидит. Значит, у нас все получится…

Но в качестве аксессуара к платью она взяла другого мужика!

Хуже всего то, что она с этим Пижоном могла отправиться не на встречу, а вообще в другое место. И чего тогда я сюда приперся? Без Марины мне тут делать нечего!

Какая толпа народу! Не ожидал, что столько наберется. Кое-кого из бывших сокурсников я встречал, некоторых не видел с момента выпускного. Нескольких человек я вообще не могу узнать… а ведь всего пять лет прошло.

Встреча проходила в формате фуршета: столы с закусками, бар с барменом, сцена с музыкантами. Девчонки разрядились в пух и прах, парни тоже, в основном, при параде. Хотя некоторые пришли запросто, в джинсах и свитерах.

Я тоже не в смокинге, приехал прямо с работы. Когда нет официальных переговоров, я не ношу костюмы и галстуки, предпочитаю потертые джинсы и удобные пиджаки с футболками.

— Привет, красавчик, — подкатила ко мне Алина, которая в былые времена была заклятой подружкой Марины.

Улыбалась ей в лицо, а за спиной плела интриги — она считала, что место самой популярной девчонки курса должно принадлежать ей.

— Привет, прекрасно выглядишь, — отвесил я дежурный комплимент.

Выглядела она, на мой взгляд, вульгарно: какие-то черные кружавчики на платье в облипочку, туфли на огромной платформе, похожие на копыта. И, конечно, провокационное декольте.

Что-то я не помню у нее такого выдающегося бюста. Похоже, работа пластического хирурга. Неплохая работа, надо признать, но у меня аллергия на полимеры.

В ответ на мой незамысловатый комплимент Алина хихикнула, вцепилась в мой локоть. Но я аккуратно освободился.

— Пойду, прополощу горло.

И направился к бару.

Кстати, Егор давно уже должен был подтянуться, но его все нет. Куда он запропастился?

Меня терзают дурные предчувствия: может, все интересные события сегодня будут разворачиваться вовсе не здесь? Может, я зря поторопился приехать на встречу?

Егор появился минут через двадцать. К этому моменту я уже начал планировать незаметный побег. Правда, куда податься, и где искать Марину, я понятия не имел. И боялся, что в отличие от меня, Егор это знает.

Но нет. Он пришел один.

Я не мог не заметить, что его приветствовали гораздо более бурно, чем меня.

А Кирилл, наш вечный активист, вылез на сцену, схватил микрофон, и объявил:

— Друзья, давайте встретим Егора!

Раздались бурные аплодисменты.

Интересно, с чего это его так радостно встречают? Как какого-нибудь президента!

— И давайте все дружно его поблагодарим!

Да что происходит-то? За что его благодарить?

— Как вы все знаете, Егор пожелал стать спонсором нашей сегодняшней встречи!

Ах, вон в чем дело! Наш красавчик решил пустить пыль в глаза. Нет никаких сомнений, что главная причина его щедрости — желание поразить Марину. Но он своей цели не добился. Ее здесь нет, и она не слышит, как его все расхваливают.

Судя по тому, как он оглядывается на дверь, он как раз сейчас об этом думает. Что же, не буду скрывать, злорадный бесенок, живущий внутри меня, сейчас радостно потирает руки…

Я вертел головой, стараясь отыскать в толпе Марину. Но ее не было. Федор был, Настя была, Алина тоже — тут как тут. Хотя кого-кого, а ее мне совсем не хотелось видеть.

На сцене неистовствует Кирилл, призывая всех аплодировать мне… Но зачем мне их аплодисменты? Они мне не нужны. Мне нужна Марина.

Ну ладно, признаюсь. Мне было бы приятно, если бы она узнала о моей щедрости. Не то чтобы я вызвался оплатить все счета именно ради этого… Но я был бы счастлив, если бы она посмотрела на меня восхищенным взглядом. Как раньше.

И тут я заметил, что все взоры устремились в дальний угол. Что там происходит? Там какая-то дверь, кажется, она ведет на кухню. И рядом с этой дверью происходит непонятная толчея.

Со своего места я не видел, из-за чего народ взбудоражился, но Кирилл, стоявший на сцене пояснил:

— Друзья, оказывается, к нам присоединилась наша звезда! Марина Гаврилова! А мы и не заметили. Вот только непонятно, почему она вместе со своим спутником вошла не через дверь, а через кухню. Давайте ее спросим!

Все загалдели, кто-то зааплодировал, кто-то выкрикнул:

— Марину на сцену!

Народ расступился, и я увидел Марину. С ней все еще был тот мужик!

Она держала его за руку, улыбалась направо и налево. Но я ее хорошо знаю. Я вижу, что ее улыбка фальшивая. И что ей сейчас хочется оказаться где- нибудь в другом месте. Она не ожидала такого внимания и оно ей не нравится.

Ее спутник наклонился, что-то шепчет ей на ухо. Вот теперь она улыбается по-настоящему. Что такого веселого он ей сказал, хотелось бы мне знать!

— Ну что? Не передумала? — спросил Олег, когда автомобиль остановился у ресторана, где проходила встреча выпускников.

— А если передумала?

— Тогда мы разворачиваемся и уезжаем.

— Ну ты кадр! — выпалила я. — Целый час меня убеждал, что надо преодолевать свои страхи, а теперь предлагаешь уехать!

— Я не убеждал, а делился опытом. Выбор в любом случае за тобой.

Я сама не поняла, как моя рука оказалась в его руке. Видимо, она находится там уже давно. И это придает мне спокойствия.

Выглянув в окно, я увидела, что на крыльце толпится народ. Кто-то курит, кто-то болтает по телефону. И меня осенило:

— А давай зайдем не через центральный вход.

— Просочимся незаметно, как будто так и было? — хохотнул Олег. — Прекрасная идея.

И он дал указание шоферу объехать здание.

Мы вошли через черный ход, прошли через какой-то длинный коридор, наткнулись на охранника в форме.

— Сюда посторонним нельзя, — выдал он.

— Санэпидемстанция, — гаркнул на него Олег. — Ловим крыс, пасем мышей. Вы держите тараканов?

— Ч-чего? — опешил охранник.

Я прыснула, Олег потянул меня вперед, и мы оказались на кухне. Пробрались между разделочных столов, духовок и раковин, толкнули дверь… и оказались в зале.

На сцене торчал Кирилл и призывал всех поблагодарить Егора за сегодняшний вечер. Оказывается, он выступил спонсором мероприятия. Похвально, что тут скажешь.

Я думала, нас с Олегом никто не заметил. Но, оказывается, мы каким-то образом привлекли внимание. Я услышала свое имя, мне пришлось с кем-то обниматься и целоваться.

А потом нас заметил Кирилл и сообщил об этом в микрофон. Так бы и затолкала его ему прямо в глотку!

На нас все смотрели, нас толкали к сцене. Мне хотелось провалиться сквозь землю. От приступа паники меня спас Олег.

— Докладываю, — прошептал он прямо мне в ухо. — Слева по курсу — барная стойка. Давай заберемся на нее и я тебя поцелую. Представляешь, как они все обалдеют?

Я представила и не смогла удержаться от улыбки.

А, может, правда шокировать общественность? Что мне терять? Еще раз произведу фурор, а потом сяду в самолет и улечу…

Конечно, я не собиралась всерьез осуществлять этот план. Просто мысленно дурачилась, вслед за Олегом. Мне стало весело, я уже не так волновалась.

И тут этот дурак Кирилл подскочил к нам с микрофоном и спросил:

— Марина, представишь нам своего спутника? Это твой муж?

Олег вырвал у него микрофон, опустил его. И ответил без микрофона.

— Я не муж, хотя был бы счастлив им стать.

Что он такое говорит? Он что, сошел с ума?

— Похоже, у нас тут счастливый жених. — Кирилл чуть ли не на четвереньки встал, чтобы дотянуться до микрофона. — Вы уже сделали предложение? Может, вы хотите сделать его сейчас?

Он что, совсем дебил? Или просто пьян?

Это просто дурдом какой-то!

Она все-таки пришла. Правда, этот пижон все еще болтается рядом с ней.

А чего все так переполошились? И зачем Кирилл лезет к ней с микрофоном? Ей это явно не нравится.

Похоже, наш активист перебрал с коктейлями. Я лично видел, как он вылакал два. И теперь ему хочется руководить мероприятием. Кирилл и раньше постоянно пытался всеми дирижировать… люди не меняются!

Я направился к сцене. Подошел к музыкантам, нашел того, кто сидел за пультом. И попросил:

— Выруби микрофон.

Подкрепив свою просьбу купюрой.

И тут этот идиот Кирилл заговорил о предложении Марине. От пижона, которого он назвал женихом.

Но больше ему ничего сказать не удалось. Во всяком случае, во всеуслышание. Микрофон вырубился, музыканты заиграли медленную романтичную мелодию, один из них предложил кавалерам не стесняться и приглашать дам на танец.

Жаль, я далеко от Марины. Не успею ее пригласить. Но зато я спас ее от перебравшего и распустившего язык Кирилла.

Вокруг нее сейчас толкутся Егор с пижоном. Нетрудно догадаться, что оба горят желанием потанцевать с ней. Интересно, кого она выберет?

Мне нужно поговорить с Мариной, танец — прекрасный способ это сделать. Именно поэтому я сходил к музыкантам и попросил их сыграть вторую медленную мелодию подряд, естественно, не бесплатно.

Маникюрные ножницы все еще лежали в моем кармане. Мне не удалось осуществить задуманное, и теперь мне казалось, что это и не нужно.

Когда я нарисовался на пороге квартиры Инги, мне навстречу выбежала Ксюша. Увидев ее, я расхохотался: все ее личико было перемазано помадой разных оттенков. На лбу — малиновые полосы, на щеках — алые круги, а на носу — неровная линия розового цвета.

— Дядя Егор! — радостно запищала она и хотела броситься мне на шею.

Я приготовился ее поймать. И пусть она вымажет меня помадой! Я не могу отказать в объятиях этому маленькому чуду. Но добежать до меня она не успела — ее остановила Инга.

— Ксюша, — строго произнесла она. — Ты помнишь, что ты наказана?

Та сразу сникла.

— За что третируешь ребенка? — обратился я к Инге.

— А ты сам не видишь? — воскликнула она.

— Ну, подумаешь, порисовала немного…

— Ладно бы просто порисовала! Она съела полтюбика помады!

— Чуть-чуть откусила, — буркнула Ксюша. — Она малиной пахнет.

— Чуть-чуть от одного, чуть-чуть от другого… Нельзя есть несъедобные вещи! Ты можешь заболеть!

Инга явно была расстроена, а Ксюша обижена.

— Я в детстве тоже ел помаду, — ляпнул я. — А еще зубную пасту и пластилин. Очень вкусно, между прочим.

— Два сапога пара! — всплеснула руками Инга. — Эта красавица тоже любит глотать пасту и жевать пластилин. Мы с Мариной никак не можем ее убедить, что это вредно для здоровья!

— Ну, со мной ничего страшного не случилось. Жив-здоров, чего и вам желаю. У меня, кстати, есть подарок для Ксюши…

— Какие подарки, она наказана!

Ксюша надулась, сложила руки на груди, уставилась на Ингу исподлобья… И в этот момент меня как будто молнией ударило. Я вспомнил свою детскую фотографию, где я стою точно в такой же позе, обиженный на весь белый свет не помню, за что.

Я смотрел на Ксюшу и видел себя: тот же упрямый выпуклый лоб, тот же взгляд, так же сжаты губы… Просто моя копия!

Я так и застыл с открытым ртом. В ту секунду у меня не было сомнений в том, что Ксюша — моя дочь.

Отдав яйцо динозавра Инге, пообещавшей вручить его Ксюше после ужина, я поехал на вечер встречи. И всю дорогу ловил себя на том, что улыбаюсь, как дурак.

Неужели у меня есть ребенок? Это было бы самым большим счастьем…

После того, как Кирилл выдал фразу о предложении, заиграла медленная мелодия. Кирилл пытался говорить что-то в микрофон, но его не было слышно.

Олег был рядом со мной, вокруг нас образовался кружок любопытных, кто-то даже выкрикнул:

— Надо встать на одно колено!

Олег это услышал и мне на секунду показалось, что именно это он и собирается сделать. Я шагнула к нему, чтобы предотвратить эту глупость, если он, действительно, собрался ее совершить. Вряд ли, конечно, но мало ли… Вдруг тут в воздухе распыляют что-то, напрочь отшибающее мозги. Вон, у Кирилла явно крыша поехала. Может, и на Олега действует.

— Потанцуем? — произнесла я и положила руки Олегу на плечи.

Он обнял меня за талию.

И только в этот момент я заметила, что к нам подошел Егор. Он оттеснил Кирилла, который все еще пытался что вещать в неработающий микрофон, приблизился ко мне…

Кажется, Егор хотел пригласить меня на танец. Но не успел. Я сама пригласила Олега. А Егору я улыбнулась извиняющейся улыбкой. Мол, не получилось. В следующий раз.

Но я очень надеюсь, что следующего раза не будет!

— Что ты там говорил про мужа? — напустилась я на Олега. — Что за дурацкие шутки!

— Это не шутки. Я был бы счастлив…

— Олег! — рассердилась я. — Это не смешно!

— Ладно, ладно, — сдался он. — Больше не шучу.

— Кирилл явно перебрал, — поделилась я. — И несет всякую чушь. И остальные тоже… "Встань на одно колено!" Я не видела, кто это кричал…

— Я бы встал, — снова начал Олег.

— Что? — не сразу поняла я.

— Я бы легко встал на одно колено и сделал тебе предложение.

— Зачем?! Просто чтобы подыграть этому обормоту?

— Не просто…

— Странные у тебя идеи. To забраться на барную стойку, то встать на одно колено. Нет, я помню, что мы дурачимся…

— Вот именно! Развлекаемся на всю катушку!

Лицо Олега, ставшее серьезным, теперь снова засияло легкомысленной улыбкой. Он схватил меня за руку, закружил так, что у меня все поплыло перед глазами. А потом наклонил назад, удерживая за талию — как в танго. И снова закружил…

Я, вообще-то, не умею танцевать танго! А Олег, похоже, и этому успел научиться. Он так уверенно меня ведет, что я чувствую себя чуть ли не профессиональной танцовщицей. А самое странное — даже музыка, кажется, изменилась. Стала страстной и горячей, как аргентинский танец.

Мы закончили под аплодисменты зрителей, Олег выпустил мою руку.

И в ту же секунду рядом со мной оказался Егор.

— Следующий танец — мой, — заявил он тоном, не терпящим возражений.

— Но музыка… — начала я.

Я хотела сказать, что она вряд ли снова будет медленной. Но я ошиблась. Музыканты заиграли второй медляк подряд!

— Мне кажется, Марина устала, — произнес Олег

И посмотрел на меня вопросительно. А потом на Егора — угрожающе.

— Нет, — помотала я головой. — Все в порядке. Я потанцую.

Мне не хотелось танцевать с Егором, совсем не хотелось. Но еще меньше хотелось затевать спор и привлекать всеобщее внимание. Мне его сегодня хватило.

Егор уверенным жестом обхватил мою талию. Притянул меня к себе. Одна моя рука оказалась на его плече, вторую он сжал своей ладонью. Я вдохнула его запах, до боли родной и почти забытый, и у меня закружилась голова.

Я как будто перенеслась в прошлое. Как будто и не было этих пяти лет, как будто мы снова вместе, танцуем на какой-то вечеринке. Или на нашем выпускном. Еще до того, как начали ссорится.

А если бы тогда не было ссоры? Если бы я не ушла с Федором, и мы с Егором остались вместе? Какой бы сейчас была моя жизнь?

Значит, он нашел выход. Дал денег музыкантам, чтобы они сыграли еще один медляк. Теперь он танцует с Мариной, его лапа лежит на ее талии, он наклоняется к ней, что-то вливает в уши… Ну что ж, я знаю что делать.

Музыканты не сразу согласились прервать медляк и перейти к чему-нибудь зажигательному.

— Вы всех усыпили, — произнес я. — Надо взбодриться.

И положил на клавишные купюру.

— У нас заказ на эту песню.

— Я заказываю другую. Немедленно.

Я положил еще одну купюру, потом еще две… В конце концов, они согласились. Быстренько свернули медляк и заиграли что-то быстро и ритмичное.

Мне даже издалека было видно, как перекосилось лицо Егора. А когда он посмотрел на музыкантов и увидел меня, у него вообще рожу судорогой свело.

— Как его зовут? — внезапно спросил Егор.

Мы только начали танцевать, я еще не пришла в себя от навалившихся воспоминаний…

— Твоего импозантного кавалера.

— Ах, кавалера…

Значит, он не узнал Олега. Не удивительно. Ведь я сама его не узнала пару дней назад.

Мне почему-то стало смешно. Возможно, это нервное. Я не удержалась и хихикнула. Бросила взгляд на Егора, он смотрел удивленно. Не понимал, над чем я смеюсь.

— Ты, кстати, его знаешь, — сказала я.

— Ага. Просто не узнал. Присмотрись повнимательнее.

Сразу после этого Егор развернул меня спиной к барной стойке. Видимо, там находился Олег и он пытался его разглядеть.

— Знаю, в смысле — мы встречались?

— Ага. И не раз.

— Да ну, не может быть. У меня хорошая память на лица.

Я была очень рада, что мы занялись разгадыванием загадок, а не говорим, например, о выпускном. Егор ни в чем меня не обвиняет и не задает неприятных вопросов. Надеюсь, загадки хватит на весь танец. Вряд ли Егор узнает нашего аспиранта.

Но он внезапно сменил тему.

— Я хочу поговорить о Ксюше.

— О Ксюше?!

— Да. Когда вы уехали, я зашел к Инге, поболтал с ней.

— Ты зашел? Зачем? И почему мне не сказал об этом?

— Сейчас говорю.

— И как там Стрекоза? Инга с ней справляется? — спросила я.

— Ксюша наслаждается жизнью. Пробует на вкус помаду разных цветов.

— Опять она за свое!

— Я, кстати, в детстве тоже любил есть помаду. И всякие другие несъедобные вещи, вроде пластилина.

— Да? Я не знала…

— Теперь знаешь. Так вот. Я тоже хочу знать…

Неторопливая мелодия, под которую мы танцевали, как будто споткнулась, музыканты внезапно перескочили на заводной танцевальный ритм.

— Федор, — в устах Егора это имя прозвучало как название какого-нибудь пресмыкающегося гада.

При чем тут Федор?

Я ему ноги вырву. И вставлю коктейльные трубочки. А на голову надену ведро с помоями. Где бы только его раздобыть…

Только я собрался задать Марине главный вопрос, как по милости этого кретина медляк внезапно закончился, Марина выскользнула из моих рук и принялась двигаться под быструю музыку.

Ее обступили девчонки, они все что-то щебетали, танцевали в своем кружке. Мне там делать было нечего. Я упустил прекрасный момент… По милости Федора! И теперь у меня чешутся кулаки — так хочется ему врезать.

А он, как специально, так и стоит возле музыкантов, то сверлит меня взглядом, то смотрит на Марину. И мне очень не нравится его взгляд. Не нравится — не то слово. Он вызывает у меня желания покрошить Федора в винегрет.

Я направился к нему быстрым, решительным шагом, обходя и даже расталкивая танцующих. Меня душила ярость. Я не мог ее контролировать.

— Наконец-то ты пришла!

— Ты совсем не изменилась! Не поправилась ни на грамм! Не то что я…

— Потрясное платье! До сих пор любишь алый?

Девчонки обступили меня, говорили, перебивая друг друга. Громкая музыка мешала полноценному разговору, так что я просто обнялась со всеми по очереди и мы принялись танцевать — как в старые добрые времена. Даже пытались синхронно повторять движения, которые были в моде во времена нашего студенчества.

И никакие мужики нам не мешали. Я даже немного успокоилась и расслабилась — впервые с того момента, как моя нога ступила на порог этого зала.

Егор куда-то испарился, Федора я видела лишь мельком, Олега тоже не было рядом… Наконец-то можно выдохнуть! Я устала от повышенного внимания этих троих ко мне и друг к другу.

Еще недавно меня бесили только двое. Но сегодня и Олег ведет себя почти так же, как они! Хотя… может, я и не права. Ведь я согласилась с тем, что он будет моим кавалером, а его задача — отгонять от меня Егора и Федора. Он просто выполняет договоренность. Так что на него злиться не стоит.

Я пять лет не видела девчонок! Олю, Лену, Веронику, Свету — все из моей группы. А ведь когда-то мы были не разлей вода. Это потом, закрутив роман с Егором, я стала меньше с ними общаться. В его компании были Алина и Настя, я стала дружить с ними. Но сейчас я почему-то больше рада видеть тех, с кем мы очень весело провели первый и второй курс.

Музыка стала немного потише, и я произнесла:

— Девчонки, а помните, как мы купались в фонтане после первого курса?

— Да! — хором завопили девчонки.

— Надо повторить! — выкрикнул кто-то.

— Жаль тут нет фонтана.

— Что же Егор так оплошал? Столько всего заказал, а про фонтан не подумал! — сострила Вероника.

И тут раздался встревоженный голос Светы:

— Ой, девочки, смотрите, там Егор с Федором…

Мы дружно повернули головы туда, куда она показывала.

Мчится ко мне на всех парах, яростно вращая глазами и разбрызгивая по сторонам злые слюни. Похоже, хочет, подраться. Он это любит. Я не люблю, но вполне могу ему втащить.

Но допустить драку нельзя! Это расстроит Марину и испортит праздник. На праздник, в общем-то, плевать. Возможно, народу даже понравится наблюдать за потасовкой. Это придаст остроты, а потом будет о чем почесать языками.

Но я не хочу расстраивать Марину. Мы и так достали ее своими разборками.

Егор подлетел ко мне,

Он даже заикаться начал. Видимо, захлебывается собственным ядом, того гляди утонет.

— Какого хрена ты везде лезешь? — сформулировал он, наконец, свою претензию.

И схватил меня за лацкан пиджака.

— Давай не будем устраивать шоу, произнес я.

И даже не попытался убрать его руку. Просто стоял, смотрел на него спокойным взглядом. И по сторонам тоже поглядывал. Кажется, мы уже начинаем привлекать внимание. Это плохо.

— Боишься? — кипятился между тем Егор. — Переживаешь, что начищу тебе табло?

Он хочет меня вывести. Взбесить. Заставить потерять голову. Но я не поддамся на его провокации.

— Хочешь разборок? Давай. Только не здесь.

— Испугался, что я разделаю тебя на глазах у всех?

— Кто кого разделает — большой вопрос.

Вообще-то, не вопрос. У меня нет сомнений, что я бы легко справился с этим задиристым петухом. Его глаза залиты яростью, он не соображает, что делает. Такого легко победить.

Но не здесь и не сейчас.

— Выйдем? — произнес Егор сквозь зубы.

С удовольствием.

Этот дебил все еще мнет своей клешней мой пиджак.

— Руку убери, — произнес я угрожающе.

— А то что?

— А то можешь не дойти.

Я обхватил его кулак, силой разжал пальцы. Потянул его руку вниз, немного вывернул…

И в этот момент встретился глазами с разъяренным взглядом Марины.

Неужели эти дворе собираются драться? Интересно, тут есть охрана? Я бы попросила, чтобы их выставили и больше не пускали.

Они были недалеко от меня, на расстоянии нескольких шагов. Я очень быстро преодолела это расстояние.

Федор. Я вижу, как он дергает Егора за руку, выворачивает ее… И чего ему неймется? Где у него свербит так сильно, что постоянно хочется устроить скандал? И втянуть в него меня…

Что ему вообще от меня нужно? Почему он не оставит меня в покое? Он уже один раз разрушил мою жизнь! А потом отшил и не вспоминал пять лет.

Я почувствовала, как к горлу подкатывает комок злости и слез. Ненавижу Федора!

Только я собирался перехватить руку Федора и врезать ему коленом, как рядом появилась Марина. По ее виду было понятно, что происходящее ей не нравится. Она смотрела злым взглядом на Федора. Ну да, сейчас он вцепился в мою руку и пытается ее вывернуть.

Она злится на него… это прекрасно!

— Что происходит? — произнесла Марина, все еще глядя на Федора.

Тот разжал пальцы.

— Все в порядке, мы просто разговариваем, — быстро нашелся я.

Она недоверчиво взглянула на Федора, потом на меня.

— Решили зарыть топор войны. Пожать друг другу руки.

Я протянул ладонь Федору. Он нехотя протянул свою. Мы пожали руки. При этом у Федора была крайне недовольная рожа, я же источал дружелюбие.

— А мне показалось… — начала Марина.

— Тебе показалось, — я улыбнулся ей. — Все в порядке. Никаких инцидентов не будет. Я обещаю.

Марина смотрела на меня с благодарностью.

У меня получилось!

Танцевальная часть сменилась поздравительной, Кирилл снова вылез на сцену. Лично я бы его туда не пускала, но меня никто не спрашивал.

Он стал вещать о том, как он рад видеть всех, как все рады видеть его и друг друга. И все в таком духе. Я его не слушала. Ко мне как раз подошел Олег.

— Как у тебя дела? — спросила я его.

— На меня смотрят все девушки! — выпалил он. — Та-ак смотрят!

— Только не говори, что ты не привык к женским взглядам! Ты же теперь красавчик, я уверена, они на тебя постоянно вешаются.

Олег скромно улыбнулся и пожал плечами. Мол, да что вы, да нет… Ага, конечно! У такого привлекательного мужчины, да еще и успешного бизнесмена, точно нет отбою от девиц.

— Раньше эти девушки смотрели на меня совсем по-другому. Примерно как на таракана. Если вообще смотрели. А теперь…

— Ты же именно этого и хотел.

— Ну, не совсем этого… Меня никто не узнает!

— Ты еще не разоблачил свое инкогнито?

Я увидела, что мне машут девчонки, устроившиеся у одного из концов фуршетного стола. Они где-то раздобыли стулья и теперь сидели с бокалами в руках.

— Марина, иди к нам, — услышала я. — И жениха своего прихвати.

— Пошли, — я направилась к девчонкам и потянула Олега за собой.

— Это не жених, — объявила я, когда мы подошли.

— To есть мужчина свободен? — ляпнула Вероника. — Тогда я его забираю.

— Но-но! — вступила Света. — Это мы еще посмотрим.

— Потанцуем? — вскочила Оля и подошла к Олегу.

Он выглядел смущенным. Видимо, все-таки еще не привык к повышенному женскому вниманию.

Так странно: хоть девчонки его и не узнают, а все же ведут себя практически так же, как раньше. Помнится, в университете они так же на него нападали, предлагая пойти на свидание или уединиться в лаборантской. Только тогда это все делалось в шутку, с издевкой, а теперь… теперь они, действительно, хотят привлечь его внимание!

— Ты собираешься танцевать без музыки? — спросила я Олю.

— Я готова и без музыки. И без одежды… — выдала она. И, обращаясь, к Олегу: — Да я шучу! Вы не подумайте, я не такая вульгарная.

— Мне кажется, мы всегда были на "ты", - произнес Олег.

Девчонки уставились на него немом удивлении.

— Мы что, знакомы? — спросила Оля.

— Вы все его знаете, — сказала я.

Их глаза просто полезли на лоб.

Эти хитрая крыса повернул ситуацию в свою пользу. В этом весь Егор — всегда действует исподтишка подлыми методами. Теперь Марина думает, что я был зачинщиком несостоявшейся потасовки и злится на меня.

Она так на меня смотрела… как будто хотела, чтобы меня немедленно шарахнуло молнией. Непросто со злостью — с ненавистью. Такого взгляда я у нее еще не видел. Неужели дело лишь в том, что она посчитала меня задирой? Думаю, нет. У такой ненависти должны быть глубокие корни.

Возможно, она злится на меня за то, что я когда-то разлучил ее с Егором. Возможно, теперь, когда она его снова встретила, в ней вспыхнули былые чувства… Тогда почему она с этим пижоном и кто он вообще такой? Она и сейчас стоит с ним рядом, кажется, представляет его подружкам.

Так кто представляет для меня большую опасность, Егор или этот пижон?

Алина. Вот уж кого я точно не хочу видеть! Я очень надеялся, что ее на встрече не будет. Я давно с ней не общался, не знаю, где она, чем занимается. В глубине души я лелеял надежду, что она куда-нибудь уехала.

Но нет. Она здесь и сейчас направляется ко мне, прокладывая себе дорогу торчащим вперед бюстом, слегка прикрытым тканью вульгарного платья, которое того и гляди треснет прямо на ней. И как она могла мне хоть немного нравится? Как я мог с ней?..

Что-то здесь не то. Она как-то изменилась… О, точно. Грудь. Раньше у нее была максимум двойка, и то вряд ли. А сейчас… лопни мои глаза. По-моему, это силиконовая пятерка!

У Алины никогда не было чувства меры. И вкуса. Но всегда было желание стать звездой.

К нашему кружку присоединялось все больше и больше народу. Я видела, как Егор поговорил с администратором, и после этого двое рабочих стали заносить стулья. Фуршет превращался в традиционные посиделки за столом.

Все-таки фуршет — это не по-нашему! Наши люди любят поговорить, комфортно откинувшись на мягком стуле, с бокалом и вилкой в руках. И чтобы еда была перед глазами, а не где-то там.

В общем, у нас образовался общий стол. Кто-то уже сидел, кто-то, как мы с Олегом, еще был на ногах. На нас были направлены все взгляды.

Девчонки продолжали свои попытки. Они так не угадали, кто перед ними! К ним присоединились парни, и вот уже весь наш бывший курс пытается раскрыть инкогнито Олега.

— Может, он какая-то звезда? — выкрикнул кто-то. — И мы его не узнаем без грима.

Мы с Олегом переглянулись и расхохотались.

— Нет, — покачал я головой. — Вы его знаете по университету.

— Он с нашего курса?

— Не совсем. Но присутствовал на наших парах.

— Да не может этого быть! — воскликнули сразу несколько девчонок. — Мы бы запомнили такого красавчика!

— А я тогда выглядел несколько иначе, — произнес Олег.

Я все надеялась, что кто-нибудь узнает его по голосу. Но он мало говорил, да и, как мне кажется, его голос тоже изменился — стал более глубоким и уверенным.

— Да хватит уже! Колитесь — кто это?

Олег посмотрел на меня. Я кивнула.

Я думала, он просто представится, а он достал из кармана очки и нацепил на нос. Это были именно те старые очки, в которых мы привыкли его видеть. И, надо сказать, он стал более узнаваемым.

— Я знаю, я знаю! — заверещала Оля. — Это наш аспирант Олег.

Олег улыбнулся и снял очки, девчонки повскакивали со стульев и обступили его. Я немного опасалась, что они его разберут на сувениры. Ладно, справится. Он об этом давно мечтал.

Я отошла в сторону, немного прошлась вдоль стола, оказалась в пустом конце зала, рядом с внушительной колонной. Прислонилась к ней, чтобы перевести дух. Насыщенный выдался вечер встречи. Но все не так уже плохо.

Никто не напоминает мне о выпускном, никто не тычет в меня пальцем, как мне мерещилось в кошмарах. Девчонки очень тепло меня встретили, мне теперь даже стыдно, что я перестала со всеми общаться и удалилась из общих групп в соцсетях. Надо наверстать упущенное!

Только я об этом подумала, как Кирилл, который снова взял в руки микрофон, произнес:

— Есть идея снова встретиться в ближайшее время! Можно поехать куда-нибудь за город, покататься на лыжах…

— На шашлыки! — выкрикнул кто-то.

— Холодновато, — возразили ему. — Зима на дворе.

— Будем греться коньяком!

— А давайте на рыбалку, — высказался какой-то умник.

Его тут же заткнул хор женских голосов.

— Друзья! — услышала я голос Федора. — У меня есть предложение. И приглашение.

Ему передали микрофон и он продолжил:

— Я недавно приобрел и отремонтировал загородный санаторий. Он еще не открылся, но все уже готово. Приглашаю всех на следующие выходные! Будете первыми гостями. Естественно, бесплатно.

— Ура! Шикарно! Качать Федора! — раздались довольные выкрики.

Народ, кажется, действительно собрался подбросить его в воздух. Ему эта идея не нравилась, и он отбивался от благодарных сокурсников. Это выглядело так забавно, что я не выдержала и рассмеялась.

Все. Ему удалось унести ноги. Я за него рада. Как бы я на него не злилась, я не хочу, чтобы его задушили в объятиях или, подкинув, уронили на бетонный пол.

Конечно, я все это затеял из-за Марины. Я видел, что она настроена негативно по отношению ко мне. А это значит, что после этой встречи мы разойдемся и больше не встретимся. Но я хочу ее видеть! Она все больше овладевает моими мыслями.

Я заметил, как радостно она общается со старыми подружками. Слышал, как они ее спрашивали, надолго ли она в городе, предлагали еще встретиться. И она согласилась. Поэтому я предоставил ей и всем остальным прекрасную возможность провести время с однокурсниками.

Надеюсь, она приедет. Ей будет трудно отказаться. Все ее подружки собираются…

Я с большим трудом вырвался из их благодарных объятий. Отряхнулся, сходил умылся, а когда вернулся, заметил Марину, одиноко стоявшую у колонны.

Только я решил к ней подойти, как рядом с ней нарисовался Егор.

Я был позади, они меня не видели. Зато я их прекрасно видел. А, когда подошел поближе, еще и услышал. Я не собирался прятаться и подслушивать. Это вышло случайно. Я был скрыт колонной, они меня так и не заметили. А я, услышав, о чем они говорят, не нашел в себе сил уйти.

— Ты поедешь? — спросил Егор. — Думаю, будет прикольно.

Конечно, будет прикольно! Вот только тебя я не звал. Конечно, я не мог сказать: приглашаю всех, кроме Егора. А он, конечно, припрется в первых рядах. И я ничего не могу с этим поделать.

— Не знаю, — произнесла Марина.

— Ксюше там понравится. Лес, снег, лыжи и санки. Я вот думаю, может взять племянницу…

— Тебе ее доверят?

— Конечно! Мы с ней прекрасно ладим. Недавно у нее был день рождения, я ей такой праздник замутил!

— Ей исполнилось пять?

— Да. Кстати, а у Ксюши когда день рождения?

— 21 — го марта. Ей тоже будет пять лет.

— 21-го марта… — задумчиво повторил Егор. — Если отнять девять месяцев, получится 21-е июня.

В этот момент передо мной разверзлась бездна. Конец июня. Выпускной. Марина и я… Ксюша — моя дочь?!

Глава 7. Пусть помучаются!

— Представляешь, Егор думает, что Ксюша — моя дочь, — сообщила я Инге за завтраком.

— Разве ты ему не сказала, что она — твоя племянница?

— Ну, видимо, не сказала. Я как-то не думала, что нужно говорить, мне казалось, все понятно… С чего он взял вообще?

— Это вполне логично. Ты приехала с ней. Вы всегда вместе…

— Но она же не зовет меня мамой!

— Она зовет тебя Маной. Как ты думаешь, что все слышат?

— Да… — протянула я.

Инга права. Все вполне логично. Но раньше мне это в голову не приходило. Егор не раз видел Ксюшу, мы вместе ездили на елку… Я была уверена: он знает, что она моя племянница.

Поэтому вчера, когда он начал высчитывать дату ее зачатия, я опешила. Не могла понять: о чем он говорит вообще? Зачем ему это надо?

А потом он произнес:

— Ты ничего не хочешь мне сказать?

До меня стало постепенно доходить. Я была так поражена, что не могла вымолвить ни слова.

— Я — отец Ксюши? — спросил Егор.

Я не успела ответить. К нам подскочил Кирилл, потащил нас за стол. Оказывается, все уже собрались, говорят тосты, чокаются и выпивают. А без нас это делать никак нельзя!

Я оказалась рядом с Олегом — он поймал меня за руку и усадил рядом. А потом прошептал мне на ухо:

— Помнишь, я обещал тебя защищать от назойливых кавалеров?

— Помню, — рассеянно ответила я.

— Прости, что не выполняю свою функцию.

— Все нормально, я сама справляюсь.

— Это еще не все.

Он замолчал. Я посмотрела на него вопросительно.

— Мне самому нужна защита! Ты ушла, а меня взяли в кольцо и никуда не пустили.

Несмотря на недавние ошарашивающие известия, я нашла в себе силы улыбнуться. А в голове у меня, тем временем, с бешеной скоростью крутились мысли.

Значит, вот откуда у Егора такой интерес к Ксюше. Вот почему он заваливает ее подарками, приглашает на елку, знакомит со своей племянницей… Он думает, что она его дочка! А сегодня он навестил ее в мое отсутствие. Интересно, что он ей говорил? Надо будет спросить у Инги.

Так я думала вчера. А сегодня мне предоставился шанс задать этот вопрос. Инга, хлопотавшая у плиты с блинчиками, наконец, села и успокоилась.

— И это еще не все, — произнесла я.

— Что еще?

— Знаешь, кого он считает отцом Ксюши?

Инга на секунду зависла, видимо, производя в уме те же самые несложные расчеты, что делал вчера Егор.

— Да ладно! — воскликнула она. — Серьезно?!

— Так он и заявил. Кстати, что тут было вчера?

— О, теперь я понимаю… — сказала Инга. — Он пришел с подарком. Очень обрадовался, когда я сказала, что Ксюша любит есть помаду, пластилин и зубную пасту. Оказывается, у него в детстве были такие же привычки.

— Похоже, это окончательно его убедило. Теперь он не сомневается, что Ксюша — его дочь. И моя, естественно.

— Погоди, погоди, — остановила меня Инга. — Что значит: не сомневается? Ты что, ему не сказала?..

— Нет, не сказала. И не скажу до поры до времени. Пусть мучается!

Инга уставилась на меня непонимающим взглядом.

Она пока не знает, что случилось вчера после встречи. И я пока не решила, рассказывать ли ей… Это очень неприятно. Это больно и унизительно.

Вчера мы так и не поговорили с Егором. Пошли все эти тосты, вино и шампанское, бокал за бокалом. Через какое-то время я поняла, что выпила слишком много: голова кружится, все кажется слишком ярким, а, главное, мне слишком весело. Это не к добру…

Со времен выпускного я боюсь алкогольного опьянения. Знаю, что могу наворотить неизвестно чего. Не доверяю себе! И стараюсь не пить больше двух бокалов вина. А тут я как-то случайно перебрала… Но еще не настолько. чтобы не понимать этого.

У Насти, которая сидела рядом, зазвонил телефон. Из ее ответов я поняла, что за ней кто-то приехал, и она собирается домой. И решила, что для меня это — прекрасный шанс уйти, не наделав очередных глупостей.

Здесь Федор, который до сих пор вызывает во мне очень сильные эмоции. Здесь Егор, который считает, что Ксюша его дочь и хочет меня вернуть. В конце концов, здесь Олег, который, кажется, ничего от меня не хочет. Но он которого я могу чего- нибудь захотеть под действием гуляющей по крови смеси вина и шампанского.

В общем, я проявила благоразумие. Наклонилась к Насте, спросила ее тихонько:

— Ты уезжаешь?

— Да, — кивнула она.

— Можешь меня подвезти?

— Без проблем.

— Только давай не будем афишировать…

Мы сделали вид, что пошли попудрить носик, а сами ринулись в гардероб, забрали шубы и, хохоча, выскочили на улицу.

— Ты все такая же! — воскликнула Настя и обняла меня.

— В смысле?

— С тобой не соскучишься!

— Да ничего такого… Я просто выпила лишнего. И поняла, что надо убираться, пока не поздно…

Настя усадила меня на заднее сиденье новенького "Ауди", села со мной, познакомила меня со своим мужем, который сидел за рулем.

— Как повеселились, девчонки? — спросил он.

— Хорошо! — хором ответили мы.

А потом я назвала ему свой адрес.

Ехать было не близко, по дороге мы разговорились и, видимо, под действием выпитого, разоткровенничались.

— Слушай, — решилась я на вопрос. — Что тогда обо мне говорили? Ну, после выпускного? Наверное, много разговоров было.

— Да! Это была главная новость года! Самая шикарная пара университета рассталась прямо на вылускном! Да еще и с таким скандалом.

— Ему, наверное, сочувствовали, — произнесла я. — А меня называли шлюхой или похуже…

— Да, большинство думало, что ты во всем виновата.

— Большинство? — не поняла я.

— Ну да. Ты первая ушла с Федором, а Егор лишь отомстил тебе

У меня все поплыло перед глазами.

— Он отомстил?

— Ты что же, ничего не знаешь?

Настя выглядела предельно удивленной.

— Так чего я не знаю? — спросила я, уже догадываясь, что ответ на этот вопрос не принесет мне ничего хорошего.

Настя замялась.

— Ну, говори, раз начала.

— Ты, наверное замечала, что на последнем курсе Алина положила глаз на Егора…

— Алина?! Она же… мы же дружили!

Нет, я не замечала. Я была слепой.

— Нет? Ну, а я это видела. Но не думала, что она так себя поведет.

Значит, Алина… Значит, Егор отомстил мне с ней. Я не буду об этом думать и это представлять. Но это трудно. Я помню, как они обнимались на выпускном. Кстати, Настя тоже была там.

— Тогда, на выпускном, вы с Егором поругались. Кстати, в чем была причина? Конечно, если это не секрет.

— Да какие уж секреты. Я бы сказала… если бы сама помнила.

Я много раз пыталась вспомнить, с чего тогда началась наша грандиозная ссора, но так и не смогла. Это была какая-то ерунда, что-то мелкое и незначительное. Кажется, он сказал, что хочет выйти проветриться, а я сказала, что хочу танцевать. Тогда он сообщил, что мы всегда делаем только то, что хочу я, а я возмутилась и напомнила, что выполняю все его желания по первому свистку. Он обвинил меня в злопамятности, я его — в желании поскандалить. И пошло-поехало.

Мы много разного тогда друг другу наговорили. Того, что давно копилось и о чем надо было поговорить спокойно. И того, чего говорить не нужно было вообще.

Егор куда-то ушел. А лотом я заметила его у выхода, с Алиной и Настей в обнимку. Насколько я могла видеть, он целовал их обеих…

— Егор тогда вел себя странно, — продолжала Настя. — Схватил нас Алиной в обнимку, сказала, что мы красавцы, расцеловал обеих. Он был какой-то неестественно веселый. Думаю, он рисовался перед тобой. Я потом освободилась из его рук, а Алина не стала. Прилипла к нему, стала шептать что-то на ушко. Помню, я боялась, что ты это увидишь…

— Я увидела.

— Я пыталась намекнуть Алине, что она ведет себя некрасиво. Но она почти прямым текстом меня послала. А потом засунула язык в рот Егору. Мне стало противно, и я ушла. Не растаскивать же их силой! Алина, конечно, та еще стерва, но Егор тоже хорош. Он ее не остановил, скорее, наоборот. Тоже активно работал языком. Мне не хотелось на это смотреть.

— A я в этот момент залезла на барную стойку.

— Да. Мне было так обидно за вас! Вы были такой красивой парой, казалось, у вас настоящие чувства…

— Мне тоже так казалось, — заметила я.

— Я немного потолкалась среди танцующих, меня занесло далеко от Егора и Алины, я не знала, что у них творится. Да и не хотела знать.

Настя замолчала.

— Что-то мне подсказывает, что это еще не все, — заметила я.

— Не все… Я пошла в дамскую комнату. Там, рядом, была еще какая-то дверь, что- то вроде подсобки со всякими хозяйственными штуками. Дверь была приоткрыта, я услышала смех Алины. И зачем-то заглянула.

Рассказ Насти снова прервался.

— Ну продолжай уже! Хватит отрезать мне хвост маленькими кусочками.

— В общем, Егор был с расстегнутыми штанами. А Алина — на коленях, — выпалила Настя.

— О-о! — не удержалась от вскрика я, в красках представив эту картину.

— Егор увидел меня, и, кажется, очнулся. Вид у него был крайне виноватый. Он оттолкнул Алину, начал застегивать штаны, выскочил из подсобки, вслед за мной. Я, забыв куда шла, вернулась в зал. Когда мы вошли, вы с Федором как раз целовались на стойке. Видела бы ты лицо Егора в тот момент…

Я не видела. Но много раз представляла. Я думала, ему было очень больно. Я предала его, нанесла удар в спину. Оказывается, к тому моменту он уже нанес первый удар мне… А я столько лет мучилась чувством вины!

— Вы с Федором красиво спрыгнули в толпу и убежали. Я помню, перед дверью ты оглянулась… Я тогда подумала, что ты хочешь, чтобы Егор тебя остановил.

— Наверное, — согласилась я. — Наверное, именно этого я и хотела.

— Но он этого не сделал. Вместо этого он вернулся к Алине. Уж не знаю, продолжили ли они то, что я прервала… Но потом они вместе танцевали, целуясь взасос и почти раздевая друг друга. И уехали тоже вместе. Я слышала, что некоторое время после этого они были вроде как парой. Но недолго. А ты улетела домой, удалилась из всех соцсетей, не хотела ни с кем общаться…

— Если бы я только знала…

— Так ты правда ничего не знала об Алине?

— Правда. Я думала, я одна виновата во всем…

Настя меня обняла, вытерла слезы с моих щек… Что? Я плачу? Ну нет! Плакать я не буду!

Меня пронзила чудовищная мысль: а ведь на следующий день я приходила к Егору. Виноватая, раздавленная, готовая на коленях просить прощения… А он просто стоял с каменным лицом и молчал, пока я изливала душу.

А самое ужасное во всем этом то, что, возможно, Алина в тот момент все еще была у него дома…

Я все же рассказала Инге историю, поведанную мне Настей. Мне не хотелось об этом говорить, особенно неприятно было упоминать некоторые моменты… А именно — тот, где Егор фигурирует с расстегнутой ширинкой, возле которой крутится Алина.

Фу-у! Не буду это представлять!

Теперь понятно, почему вчера Алина держалась на расстоянии. Когда все полезли ко мне обниматься, она куда-то испарилась. А потом просто сказала: "Привет", даже не приближаясь. Может, она думает, что я собираюсь выцарапать ей глаза? Даже и в мыслях не было!

Если уж кому выцарапывать глаза, то Егору. И лучше не глаза, а кое-что другое. И не выцарапать, а выдрать с корнем, чтобы новое не выросло.

У меня была целая ночь, чтобы переварить то, что я узнала. Я уже слегка успокоилась. И, главное, — почувствовала огромное облегчение. Просто гора с плеч! Как легко жить без груза вины!

Инга же услышала новости только сейчас, и никак не может угомониться.

— А ведь я была на его стороне! — повторяет она. — А он, оказывается, просто верблюжья какашка! И у него еще хватает наглости приходить сюда со своими яйцами…

— Чего? — не поняла я выпада Инги.

Что за странный оборот речи?

— С динозаврими яйцами. Но неважно. Все равно он большая какашка!

— Да. Но и я не лучше. Тогда, на выпускном, я сделала ровно то же, что и он. Так что я тоже огромная какашка. Какашка динозавра.

— Ты что, снова начинаешь винить себя?! — воскликнула Инга. — Прекрати немедленно! Он первый начал и, значит, он виноват!

— Я не виню себя, — ответила я. — Просто пытаюсь быть объективной.

— Какашка динозавра, — услышала я над своих ухом.

Оказывается, Ксюша незаметно ко мне подкралась, и, естественно, услышала самое интересное.

— Какашка динозавра! Какашка динозавра! — стала повторять она на все лады, схватила со стола блинчик и умчалась.

— Ксюша, иди за стол! — крикнула я ей вслед.

Никакой реакции.

— Знаешь, что я тебе скажу? — произнесла Инга. — Пора уже оставить прошлое в прошлом. Закопать какашки, так сказать.

Я хихикнула.

— И начать все с чистого листа, — резюмировала Инга.

— С Егором?!

— Этого я не говорила.

Вчера Марина внезапно исчезла.

Наш важный разговор прервался на самом интересном моменте. Вернее, его прервал Кирилл. Мне весь вечер хотелось скрутить его в бараний рог!

Марина так и не ответила на главный вопрос: кто отец Ксюши. Когда я его задал, вид у нее был испуганный. Неужели она не ожидала, что я умею считать и смогу вычислить дату рождения дочки?

Наверняка ожидала. Но все равно испугалась. Я понимаю, это волнительная тема…

А потом Кирилл потащил нас за стол, она оказалась вдали от меня, рядом с этим Олегом. До сих пор не могу поверить, что это наш аспирант! Преобразился до неузнаваемости. Раньше Марина его едва замечала, зато теперь щебечет, как со старым другом!

После нескольких тостов Марина и Настя поднялись, взяли сумочки, и под ручку удалились в сторону дамской комнаты. Я приготовился. Решил: когда она вернется, не дам ей сесть за стол, возьму за руку и уведу отсюда. Нам нужно поговорить! И хватит это откладывать.

Прошло пять минут, десять, пятнадцать… да что она там так долго? Я огляделся. И понял, что из-за стола исчез еще кое-кто. Федор! Я не видел, как он вышел, хотя наблюдал за дверью. Видимо, слизняк выскользнул, когда я отвлекся.

Осознав, что Марина могла задержаться из-за Федора, я вскочил и бросился из зала.

Так. В этом углу дамская комната, там — мужская. За стеклянной дверью вестибюль с гардеробной. Где же Марина? И что это за звуки?

Я слышал приглушенное женское хихиканье, но не понимал, откуда оно доносится.

В нескольких метрах от двери в туалет была еще одна дверь. Какое-то техническое помещение, вроде подсобки. Похоже, звуки идут оттуда.

Когда я увидел эту дверь, меня переклинило. Я знаю, что происходит за такими дверями! Очень хорошо знаю.

Неужели там Марина? С этим мерзавцем Федором! Неужели они там… Как она может? Она же мать моего ребенка!

Я дернул ручку двери. Она не поддалась. Я начал лихорадочно трясти ее и стучать в дверь ногой. Они там еще и на ключ закрылись… Какие предусмотрительные!

Кажется, мой рассудок в тот момент слегка помутился. Я плохо соображал, что делаю. Колотил по двери кулаками и мычал что-то невнятное. У меня не было слов, чтобы передать, что я чувствую! Я готов был голыми руками порвать на тряпочки обоих. Но особенно — мерзавца Федора.

И ровно в тот момент, когда я представил, как вытаскиваю его из подсобки за шкирку, швыряю на пол и бью ботинком прямо в нос, за моей спиной раздалось:

— Помощь не нужна?

Я обернулся.

Теперь, успокоившись, я могу представить, какой у меня был вид… Нет, не могу, Моего воображения не хватает. Но, судя по удивленным глазам Федора, видок был тот еще.

Я стоял, как дурак, разинув рот. И почти чувствовал, как в моей голове шевелятся извилины, переваривая новую информацию. Значит, Марина там не с Федором… А с кем?

Я снова дернул дверь.

— Что там? — спросил Федор.

— Марина, — буркнул я.

Тут за моей спиной раздался еще один голос.

— Марина уехала.

Я обернулся и увидел Олега.

— Уехала? Куда? — хором воскликнули мы с Федором.

— Домой, — спокойно произнес Олег. — Она написала мне.

— Но… как? Почему?

Я не удержался от глупых восклицаний.

А Федор подошел к двери подсобки, нажал на ручку и потянул ее на себя. Дверь открылась. Мы все втроем заглянули в подсобку.

И увидели растрепанную Алину, прижатую к стене нашим вечным прогульщиком Никитой.

Он смутился, а она нет.

— Хотите присоединиться? — произнесла эта бесстыдница.

Я захлопнул дверь.

Егор вчера выставил себя полным придурком. А, впрочем, он всегда им был. Решил, что Марина заперлась с кем-то в кладовке… Не с кем-то. Конечно, со мной! Но даже когда он увидел меня, все равно продолжил ломиться в открытую дверь. Неужели думал, что Марина могла там уединиться с первым встречным?

Судит других по себе.

Да, я знаю о его приключениях на выпускном. Алина рассказала. Мы с ней случайно столкнулись через несколько дней после событий. Она мне тогда многое поведала… Скромность ей не свойственна. В чем мы и убедились вчера, застукав ее в пикантных обстоятельствах с очередным кавалером.

Вчера я видел, как уезжала Марина. Вышел на улицу, чтобы проветриться, привести в порядок мысли. У меня был шок — до меня только что дошло, что Ксюша может быть моей дочерью. Или дочерью Егора.

И почему это раньше не пришло мне в голову? Наверное, потому, что я вообще не имею дела с детьми. У меня нет малолетних племянников, нет друзей с детишками. Вернее, есть парочка, но с их отпрысками я не общаюсь. Я максимально далек от детской темы.

Я думал, что Ксюша появилась на свет гораздо позже и не имеет отношения к событиям выпускного. Я не умею определять возраст детей на глаз! Мое предположение заключалось в том, что Марина вышла замуж. Что-то не сложилось, они развелись. У нее осталась дочка.

Я ни разу всерьез не думал об этом ребенке! Меня волновала только Марина. А Ксюша… Ну, я предполагал, что смогу найти с ней общий язык.

Теперь все перевернулось с ног на голову.

Вчера я вышел подышать, увидел парней с сигаретами. Выцыганил у них одну, прикурил.

Я не курю. Спорт, ЗОЖ, все дела. Никогда не курил. А тут вдруг захотелось… Конечно, я поперхнулся дымом, закашлялся. Горло саднило.

Из двери выпорхнула Марина. Ее держала под руку Настя, они хохотали, дурачились.

— А вон и мой новоиспеченный супруг, — сообщила Настя.

Подъехала машина, девчонки со смехом загрузились на заднее сиденье. А я так и стоял на крыльце. Смотрел, как Марина уезжает.

Думал, что это к лучшему. Хорошо, что она уехала с Настей, а не с Егором или Олегом. А мне надо еще немного подумать. Переварить все. Сжиться с мыслью, что у меня, возможно, есть ребенок.

А потом отправиться к Марине и задать ей прямой вопрос.

Сегодня я иду к Марине. И к Ксюше. Они об этом не знают, и я долго мучился вопросом, звонить или не звонить. Решил заявиться без предупреждения. И пораньше. Пока тоже самое не сделал Егор.

В прошлый раз получилась совершенно идиотская ситуация. Мы приехали вместе и вели себя как два петуха. Неудивительно, что Марина на нас разозлилась. Если такое снова случится, она точно нас выставит за дверь. Обоих.

Так что я был у дома Инги еще до обеда. В руках я держал огромную коробку с игрушечным домом, в котором были почти настоящие столы, кровати, диваны, картины на стенах. И даже ванная с унитазом. А, еще гараж с машиной — голубым кабриолетом с открывающимися дверцами. Очень надеюсь, что Ксюше вся эта конструкция понравится.

Мы еще не закончили наш очень долгий поздний завтрак, как раздался звонок домофона.

— Это явно кто-то из твоих кавалеров, — заявила Инга.

— Может, и нет…

— Ко мне никто не приходит без предварительного звонка по телефону. А твои бывшие довольно бесцеремонны.

— Я его не пущу, — сказала я. — Кто бы там не был.

— Что за глупости! Конечно мы его пустим.

— Сейчас узнаем.

Инга подошла к домофону, подняла трубку.

— Добрый день, это Федор, — услышали мы в трубке.

— Здравствуйте, Федор, — воркующим голосом произнесла Инга.

Я знаю этот голос. Инга так разговаривает, когда планирует над кем-нибудь поиздеваться. Кажется, Федора ждут испытания…

Инга нажала кнопку, а потом обернулась ко мне.

— Этот товарищ тоже думает, что Ксюша — его дочь?

— Почему нет? Он что, не умеет считать? Полагаю, ты его недооцениваешь.

— Я не знаю…

— Сейчас все будет ясно, — заявила Инга и распахнула дверь.

На пороге стоял Федор со смущенным видом и огромным игрушечным домом в руках. Первый взгляд он бросил не на меня, а на Ксюшу, которая прибежала из гостиной.

— Здравствуйте, — произнесла Инга.

Федор тоже поздоровался, не отводя взгляда от Ксюши. Нет, на меня он тоже посмотрел, но лишь мельком. Признаться, меня это даже задело. Значит, он умеет считать…

— С какой целью вы к нам пожаловали? — бесцеремонно спросила моя любимая тетя.

— Я… в гости, — промямлил Федор.

Потом присел, поставил на пол коробку с игрушечным домом и подтолкнул ее к Ксюше.

А Инга, тем временем, заметила как был про себя:

— Незваный гость…

Конечно, Федор ее услышал. На это и был расчет.

Ксюша тем временем с интересом разглядывала новую игрушку. У нее дома есть какая-то кукольная квартирка, но до этого огромного монстра ей очень далеко.

— Ладно, раздевайтесь, — смилостивилась Инга и забрала у Федора куртку.

— А вы, значит, к Ксюше в гости пришли? — продолжала она свою атаку.

— Не только к Ксюше, — ответил Федор.

— To есть и к нам тоже?

— А где наши подарки?

Федор растерялся. Мне даже стало его жалко.

— Инга шутит, — вступила я в разговор. — Она та еще юмористка.

Не знаю, поверил ли он, но на Ингу теперь смотрел испуганно, как школьник на строгого завуча.

— Пойдемте пить чай, — предложила я. — С блинами.

Федор сначала помог Ксюше утащить домик в гостиную, и только после этого присоединился к нам. Неохотно, надо сказать. Все время смотрел на дверь, как будто хотел сбежать. Но Инга его просто так не отпустит.

— Федор, а вы будете хорошим отцом? — огорошила его Инга.

Он чуть со стула не упал.

— Я… наверное. Надеюсь.

— Сейчас мужики пошли не те… Ни на кого нельзя положиться. Чуть что — сразу в кусты.

Мне уже было не смешно. Я глазами сигнализировала Инге, чтобы она прекратила. И пыталась направить разговор в нормальное русло.

Я поставила перед Федором чашку чая, пододвинула тарелку с блинчиками и спросила:

— Ты с чем любишь, со сгущенкой или со сметаной?

— Со сметаной, — Федор посмотрел на меня с благодарностью и схватился за блинчик, как за спасательный круг.

— Ну как, вкусно? — поинтересовалась Инга.

— Это я пекла.

— У вас получилось великолепно.

— А чего это ты мне выкаешь? — совершила новое нападение Инга. — Я что, выгляжу старой?

Бедный Федор!

Я под столом изо всех сил наступила Инге на ногу. Федор от неожиданности вскрикнул. Похоже, я промахнулась…

Эта тетя Марины… Просто монстр какой-то, а не тетя!

С порога начала меня троллить. Я сам мастер провокации и иронии, но тут оплошал. Был растерян, уязвим и не готов в обороне.

Стоя перед дверью, я жутко волновался. Я и до этого видел, Ксюшу, но сейчас все по-другому. Раньше я не знал, что могу оказаться ее отцом… Я вообще об отцовстве ни разу всерьез не думал. Ну, то есть я предполагал, что когда- нибудь у меня будут дети, но это время казалось очень далеким. А тут вдруг раз — и уже готовый ребенок, к тому же совсем не младенец.

Ксюша с интересом разглядывала игрушечный дом, я с не меньшим интересом разглядывал ее. О чем вообще говорить с детьми? Не о погоде же, и точно не о том, как сыграл Спартак. Была бы она хотя бы мальчиком…

Надолго зависнуть рядом с Ксюшей, с интересом изучающей новую игрушку, мне не позволили. Меня заманили в кухню якобы чтобы напоить чаем с блинами, а на деле — чтобы поиздеваться.

Инга нападала, а Марина пыталась меня защищать… Я чувствовал искреннюю признательность, и готов был и дальше терпеть насмешки ее тетушки.

Но тут Марина решила потоптаться на моей ноге, а у меня там ушибленный мизинец. Я не удержался от вскрика.

— Извини, — испуганно произнесла Марина. — Я планировала наступить на ногу Инги.

— Это еще зачем? — возмутилась та.

— Хотела намекнуть: хватит изводить Федора. Вспомни о гостеприимстве!

— А что? — почти искренне удивилась Инга. — Разве я недостаточно гостеприимна?

Этот вопрос она адресовала мне. Я, к тому моменту, наконец-то, пришел в себя. И поэтому нагло заявил:

— Недостаточно.

Она опешила.

— Знаете… знаешь, как говорится в мудрых сказках: сначала молодца надо накормить-напоить, а потом уже над ним изгаляться.

— А кто изгаляется? Я и не думала изгаляться. Так, пара дружеских подколок. Возвращаясь к бестактным вопросам: у вас какой размер?

Я опять начал заикаться.

— Размер ч-чего?

— Ноги, конечно! Хотела тебе тапочки принести. А ты что подумал?

Инга — тролль восьмидесятого уровня! Она начинает мне нравится.

— Нога у меня сорок пятого размера. Еще какие-нибудь параметры интересует? Мне скрывать нечего.

Инга засмеялась.

— А как же! Я очень любопытна.

В дверях появилась Ксюша.

— Помоги мне, — обратилась она к Марине.

— Что случилось?

— Оно не открывается.

— Я помогу! — вскочив со стула, я направился в гостиную.

Подошел к игрушечному дому, присел. Оглянулся на Ксюшу. Она стояла в дверях и смотрела на меня исподлобья, с недоверием.

— Что не открывается? — спросил я.

Ксюша не шелохнулась и ничего не сказала.

Я попытался сам разобраться, что там может не открываться. Дверей у дома не было, так же, как одной стены. Все на виду, все открыто…

— Вот, — услышал я над ухом.

Ксюша уже стояла рядом и дергала дверь игрушечного холодильника.

— Наверное, она и не должна открываться, — предположил я.

— А как они будут брать еду?

Что на ответить на этот вопрос, я не знал. Зато, присмотревшись, заметил тонкую полоску скотча. Мне удалось поддеть ее и оторвать. Холодильник распахнулся а там, к моему удивлению, обнаружились микроскопические продукты.

Ксюша начала кормить ими маленького динозавра. А мне вручила такого же, но побольше.

— Это мама-динозавр, — объяснила она. — А у меня дочка-динозавр. Ей пора спать, а мама будет ей песню петь.

Что сказать на это, я тоже не знал, поэтому просто кивнул.

Маленького динозавра она сунула в кровать. И заявила:

— А ты как будто мама.

— Может, папа? — осторожно спросил я.

— Ты что ли не понимаешь? Это мама! — Она указала на динозавра в моих руках. — Видишь, у нее ногти накрашены.

Я присмотрелся: и правда, у зверя были какие-то лиловые когти…

— Давай, пой, — скомандовала Ксюша.

— Что? — не понял я.

Ксюша посмотрела на меня, как на дебила.

— Пой песню, дочке спать пора.

Это предложение застало меня врасплох. Петь? Но я не умею. И песен не знаю.

— А какую песню?

— Колыбельную!

Я оглянулся на дверь. Странно, что Инга с Мариной до сих пор на кухне, не торопятся к нам присоединиться. А, может, они подслушивают? Они умрут со смеху, если я запою. Это будет несмываемый позор.

Я не пою никогда. Даже пьяный, даже в караоке, даже хором. Максимум — могу подмурлыкивать песне по радио, когда еду в машине. У меня нет слуха и голоса! И я очень стесняюсь петь.

Но Ксюша смотрела на меня в ожидании. И я не мог ее подвести. Еще раз оглянувшись на дверь, я завыл:

— Баю-баюшки-баю, не ложися на краю, придет серенький волчок и утащит за бочок…

— И кроватку качай, — дала мне указание Ксюша.

К моему пению, или, скорее, вою, у нее претензий не было. Как ни странно…

Они появились в дверях, когда я затянул свою короткую пугающую колыбельную по третьему кругу. Я уже немного освоился, мне было не так стыдно. До того момента, как я услышал от двери приглушенное хихиканье. А потом и аплодисменты.

Не знаю, кто их них двоих хихикал, но аплодировала Инга.

— Тихо, — прикрикнула на них Ксюша. Тотошу разбудите!

Они притихли. А Ксюша всплеснула руками:

— Ну вот! Он теперь плачет! — И обратилась ко мне, — Мама, пой.

Делать было нечего, я завыл.

Краем глаза я видел, как Марина с Ингой сползали по стенке. Молча.

Потом раздался телефонный звонок, Марина взяла трубку. И, здороваясь с кем-то, подошла к окну.

— Я вас вижу, — произнесла она. — Даже не знаю… Проветриться, конечно, не помешает. Сейчас спрошу Ксюшу.

Марина повернулась к нам.

— Ксюша, пойдешь гулять с Арсением? Он там собрался строить крепость.

— Да!!! — радостно вскочила Ксюша.

Уф. Кажется, я теперь свободен от повинности убаюкивать игрушечного динозавра. Значит, Ксюша пойдет гулять. Видимо, не одна а с Мариной. Хотя было бы здорово, если бы ее выгуляла Инга. Мы с Мариной могли бы спокойно поговорить.

Ксюша прибежала из спальни в шапке, штанах и одном шерстяном носке.

— Одевайся скорей'. - скомандовала она Марине.

И они обе удалились.

— Ну что, красавчик с сорок пятым размером, пойдешь допивать чай? Со мной?

— Я, пожалуй, лучше прогуляюсь.

— Испугался?

— Ага, честно признался я.

Инга, по своему обыкновению, залилась смехом.

Ладно, гулять так гулять. Пока Ксюша будет строить крепость со своим приятелем, я смогу поговорить с Мариной.

Ожидая, пока они оденутся, я подошел к окну.

Что за черт? Почему во дворе торчит Олег?

— А этот… перец там зачем? — непроизвольно воскликнул я.

Инга услышала, подошла ко мне, посмотрела в окно.

— Этот перец — отец Арсения.

— Какого Арсения?

— По слухам, на удивление галантного юного джентльмена.

— Но он же… — начал я.

— Да, — кивнула Инга. Отличный экземпляр, правда? Высокий, красивый, элегантный… И дубленка у него брендовая, и ботинки из самых дорогих.

— Ты видишь его ботинки?

— По походке ясно. С таким апломбом носят Гучи, никак не меньше.

Похоже, теперь Инга троллит Олега… Я только за! Мне тоже очень не нравится этот пижон, нацепивший дорогие шмотки, отрастивший модную бородку, и считающий, что он теперь круче всех.

Мы с Мариной и Ксюшей вышли из подъезда, Ксюша, с лопаткой наперевес, рванула на площадку, где ее уже ждал такой же укутанный в шапку и шарф ребенок.

— Какой красивый снег! — выдохнула Марина.

Да? Если бы она не сказала, я бы и не заметил. А ведь, и правда, красиво. Крупные легкие снежинки кружат в воздухе.

Марина немного притормозила. Кажется, она хочет мне что-то сказать… Я весь внимание.

— У меня к тебе просьба, — произнесла Марина. — Я очень надеюсь, что ты…

— Все, что угодно! — выпалил я.

И тут же устыдился своей запальчивости. И того, что перебил Марину.

— Не надо дарить Ксюше подарки.

— Почему? — растерялся я.

— Так нельзя. Их слишком много. Детей надо баловать в меру.

— Но я только куклу и дом подарил…

— Ты — да. А еще Егор…

На этом месте я заскрежетал зубами.

— Причем тут Егор?

— Я сейчас говорю о Ксюше.

Продолжить этот разговор нам не удалось, подошел Олег. Весь из себя расфуфыренный и напомаженный. С каких пор Марине нравятся пижоны?

Он еще и обнимает ее… Мне, между прочим, до сих пор ни разу не удалось ее обнять. И сейчас, наблюдая, как этот пижон прижимается своей холеной щекой к щеке Марины, я испытываю невыносимое желание закопать его в ближайшем сугробе.

А малышня, похоже, решила подражать взрослым.

Ксюша бросилась обнимать Олега, этот мелкий… как его, Арсений, подошел к Марине и обнял ее колени. Она присела, и поцеловала его в щечку. Ксюша оказалась на руках у пижона, и тоже его чмокнула. Меня она, между прочим, не обнимала и не целовала! Хотя я самоотверженно пел колыбельную ее динозавру.

К счастью, меня слюнявить пижон не стал. Протянул руку, и мне пришлось ее пожать.

— Как дела? — спросил он Марину. — Хорошо себя чувствуешь после вчерашнего?

— Я вовремя ушла, — ответила она. Поэтому… да, хорошо.

— Без тебя вечеринка сразу стала тухлой, высказался я.

— Ой, да ладно. Уверена, все прекрасно повеселились.

— Да… — протянул Олег. — Особенно некоторые.

— Ты о ком?

— Алину обнаружили в кладовке с Никитой.

— Ну надо же. Ничто не меняется. Ты говоришь, в кладовке?

По какой-то неуловимой смене интонации я понял, что слова "Апина" и "кладовка" вызвали у Марины неприятные воспоминания. Похоже, она знает о приключениях Егора во время выпускного.

А если знает… то почему после нашей ночи она побежала к нему? Неужели она так его любит… любила, что готова была простить любую пакость?

Да, я знаю, ее чувства к нему были очень сильны. Были. А сейчас? Что она чувствует к нему сейчас?

Сумасшедший понедельник. Косяк за косяком. Эти люди вообще могут нормально работать?

Я устроил совещание, разнес подчиненных в пух и прах. Кажется, после этого они хоть немного зашевелились. А я попросил секретаршу принести кофе и задумался, уставившись в окно, где шел снег. Красивый снегопад. Марина очень любит такую погоду. Интересно, что она сегодня делает? Наверняка гуляет к Ксюшей. Хотелось бы мне сейчас быть с ними…

Звонок. Юлька.

После того, как я не ответил на несколько ее сообщений, она решила позвонить… Да что с ней такое? Она никогда не была навязчивой, скорее, наоборот, гордой и неприступной.

Это не я ее бросил, решение расстаться было обоюдным. Мы поняли, что в наших отношениях давно нет того, ради чего их стоит продолжать. Честно говоря, я даже подозревал, что у нее кто-то появился — слишком легко она согласилась на расставание.

Мне оно далось не так уж и просто — я сам от себя не ожидал таких переживаний. Не спал ночами, остро ощущая одиночество, забывал поесть, потому что завалил себя работой. Дело дошло до гастрита.

Иван Юрьевич, наш семейный доктор, тогда долго меня отчитывал. Убедил правильно питаться, а еще — заставил пройти полное обследование всего организма. Я сопротивлялся, но он подключил мою маму — пришлось сдаться. Неделю ходил по всяким МРТ, УЗИ и анализам, как какой-нибудь старпер.

A потом я наткнулся на объявление о продаже Марининой квартиры… и ко мне вернулась радость жизни.

Зачем же Юлька меня теперь донимает? Мне сейчас вообще не до нее.

Но я все же взял трубку. Может, так получится быстрее от нее отделаться.

— Привет, — произнес я.

— Я тебе писала, — усталым голосом сказала Юлька.

— Зачем? Разве мы не все обсудили? В чем дело? Забыла у меня дома любимую помаду?

— Не совсем.

Она замолчала. Неужели она позвонила лишь для того, чтобы загадочно молчать? Или, что более вероятно, у нее не вышло с тем, новым, и она хочет вернуть меня? Поздно. Я не вернусь.

— Давай встретимся, — предложила Юлька.

— Поговорим.

— Просто поговорим. Мне это важно. Что, не можешь найти для меня полчаса?

Ее голос стал раздраженным. Я понял, что легче сделать, как она хочет, чем спорить и снова получать от нее сообщения и звонки.

— Ладно, — сдался я. — Но не сегодня.

На сегодня у меня другие планы. Как только освобожусь — поеду к Марине.

— В среду вечером. В "Лаванде". О времени спишемся.

Юлька положила трубку.

А я задумался: может, удастся освободиться пораньше? К сожалению, вряд ли. После обеда еще две встречи, потом надо подписать кучу документов. Но вечером я обязательно навещу Марину и ее… нашу дочку.

Чем больше я об этом думаю, тем сильнее убеждаюсь, что Ксюша — моя дочь. Она определенно на меня похожа. Такой же выпуклый упрямый лоб, тот же изгиб губ. Глаза… светлее моих, но у меня в детстве тоже так было. Потом потемнели. Она также скрещивает руки на груди, как люблю делать я. А еще она ест помаду и пластилин! Почему-то этот аргумент казался мне самым убедительным.

Но дело не только в этом. Реакция Марины тоже очень показательная. Когда я занялся подсчетами дня зачатия Ксюши, она выглядела такой растерянной… Неужели думала, что я не догадаюсь? Но, вместе с этой растерянностью, я заметил и в глубине ее взгляда что-то вроде облегчения.

Наверняка она надеялась, что я все пойму. И я понял — не разочаровал ее.

Вот только поговорить нормально нам так и не удалось.

Ничего, сегодня наверстаем упущенное.

Глава 8. Бархатная коробочка с кольцом

Мы немного перемыли косточки нашим однокурсникам, обсудили, кто растолстел, кто начал лысеть, а кто, наоборот, расцвел.

— Я думаю, лучше всех выглядит Олег, — выдала я.

— Это вряд ли, — смутился он.

— Ну, если сравнивать с тем, что было… — небрежно произнес Федор. — To конечно.

— Да! Это потрясающе! — восхитилась я. — Так поработать над собой.

Я видела, что Федор подбирает слова, чтобы как-нибудь изящно уколоть Федора. Он всегда такой — умеет обсмеять. Но сегодня я воочию убедилась, что и на него может найтись острый язычок. Инга его сделала!

— Вот ты, например, почти не изменился. По-прежнему выглядишь как мечта студенток, — обратилась я к Федору.

— Что-то не пойму, это комплимент или…

Я пожала плечами.

— Думаю, спорить о том, кто как выглядит бессмысленно, — подытожил Олег. — Все равно пальму первенства можно отдать только одному человеку.

— Кому? — хором спросили мы с Федором.

— Тебе, — Олег посмотрел на меня.

Федор лишь кивнул.

А я решила сменить тему разговора.

— Вот, например, Кирилл, — начала я. — Что с ним не так? Почему он вчера вел себя как безумный?

— Он всегда любил торчать с микрофоном на сцене, — высказался Федор. — Вспомни, он же вел все мероприятия.

— Но вчера он превзошел сам себя!

— Он просто перебрал, — сообщил Олег. — Ближе к концу он в самом прямом смысле упал лицом в салат.

— В канапе, — поправил его Федор.

— Надеюсь, он себе глаза не выколол, — заволновалась я.

— Пошли строить крепость!

К нам подбежали Ксюша с Арсением.

— Сами не справитесь? — спросил Олег.

— Она разваливается, — пожаловался расстроенный Арсений.

— Это потому что у вас не плана.

— Давай составим план!

Арсений потянул Олега за руку, мы с Федором немного отстали.

— Давай сегодня вечером сходим куда-нибудь, — внезапно выпалил он.

— Куда? — растерялась я.

— Куда хочешь. В ресторан, на каток… Да хоть в оперу!

— Ты любишь оперу?

— Терпеть не могу.

— Федор… — начала я.

В этот момент в сантиметре от моего лица просвистел снежок.

— Разбойное нападение! — воскликнула я и принялась отбиваться от хохочущей Ксюши.

Вскоре в нашей битве прибавилось участников, причем Федор и Арсений выступили на стороне Ксюши, а Олег — на моей стороне. Кто победил, судить не берусь. Мы все вывалялись в снегу и вдоволь нахохотались.

— А теперь давайте строить крепость! — вспомнил Арсений.

И они с Олегом и Ксюшей начали рисовать на снегу план.

Федор помогал мне отряхнуться. Сначала провел перчатками по плечам, потом аккуратно постучал по спине, а потом… довольно чувствительно шлепнул по попе!

— Федор! — возмутилась я.

— Что? У тебя там целый сугроб.

И снова повторил шлепок!

Я толкнула его в снег. Не так уж сильно, не думала, что он упадет. Но он стал заваливаться, а по дороге прихватил меня. Он упал в сугроб, я упала на него. Хотела немедленно вскочить, но он обхватил меня за талию и крепко держал.

Его глаза были так близко… А губы еще ближе. Почему мое сердце заметалось в груди, как птица в клетке?

— Отпусти, — попросила я.

— Отпущу, — произнес Федор. — Если ответишь на один вопрос.

Нет. Не надо. Я не хочу никаких вопросов.

— Ксюша — моя дочь? — спросил Федор.

Тогда, на выпускном, я накосячил. Но не только я. Марина поступила в сто раз хуже. Она ушла с Федором.

С моим главным врагом, с тем, кого я ненавидел всей душой и два года мечтал размазать по стенке. Этот самоуверенный ублюдок давно имел на нее виды, но она всегда говорила, что он ее бесит. Я верил. Хотя иногда ловил ее заинтересованные взгляды…

Все девчонки были от него без ума. Еще бы: красавец с солидным счетом в банке, да еще и крутой — гоняет на мотоцикле. Да он просто выпендрежник! Готовый на все ради того, чтобы пустить пыль в глаза.

Я не ожидал от Марины такого удара в спину.

Да, в наших отношениях в тот момент не все было гладко. Но мы бы справились. Если бы не этот козел, который давно крутился рядом и ждал подходящего момента.

Должен признать: технически я первый перешел черту. Повелся на нашептывания подвыпившей Алины, позволил ей затащить меня в кладовку. Но Марина-то этого не знала!

Это была не месть. А самая банальная измена.

Зачем я вспоминаю это сейчас? Снова переживаю ту боль, разрывающую грудь, то отчаяние…

Она пришла ко мне на следующий день. Ситуация была неоднозначной — в моей спальне находилась Алина. И больше всего на свете я боялся, что Марина об этом узнает.

Она называла себя последними словами, а я стоял и молчал. Не знал, что сказать. И почти ничего не чувствовал в тот момент. Только опустошение. От того, что сотворила она, от того, что сделал я сам…

Страшная, безумная ревность навалилась на меня потом. Я круглосуточно думал об этом, постоянно представлял, как она с Федором… Мне было очень больно.

Тогда еще была надежда все исправить. Я даже купил билет в родной город Марины. Но не поехал. Понял, что не смогу быть с ней после всего. Не смогу ее простить.

Да, я тоже накосячил. Но я мужчина!

Сейчас я понимаю, что был неправ. Надо было тогда поехать к Марине. Она раскаивалась, и, конечно, ждала меня. Мы бы смогли все наладить.

Моя дочь не росла бы безотцовщиной.

Но сейчас я готов все исправить. И долго ходить вокруг да около не буду

В моем кармане лежит бархатная коробочка с кольцом.

Я с замиранием сердца ждал ответа на вопрос. Но так и не получил его.

Марина собиралась что-то сказать, но помешала Ксюша. Она прыгнула на нее сверху, с пронзительным визгом. Радостно прокричала:

— Я царь горы!

Шапка Марины сползла на нос, полностью закрыв глаза.

— Ксюша, — простонала она. — Прекрати.

Малолетняя хулиганка послушалась, резво спрыгнула и куда-то ускакала. Марина тоже хотела подняться, но я ее удержал.

Губы Марины были так близко к моим губам… Они манили, дразнили, сводили меня с ума. На секунду я забыл обо всем.

И поцеловал ее. Хотел сделать это легко и нежно, просто коснуться губами ее губ. Но, ощутив этот невероятный вкус, просто не смог остановиться — впился жадно, яростно. Как мучимый жаждой путник в пустыне, наконец-то добравшийся до оазиса.

И пусть потом она сверкала на меня злыми глазами, возмущенно шипела и даже треснула кулаком в грудь. Все равно это не отменит того, что она ответила на мой поцелуй!

Ее губы подались мне навстречу, я даже успел почувствовать ее острый язычок… и зубы. Она меня укусила!

От неожиданности я ослабил хватку, она вскочила, поправила шапку… ее глаза метали молнии, она хотела что-то сказать, явно не очень любезное. Но от возмущения не могла вымолвить ни слова. А, может, не только от возмущения. Может, этот поцелуй оказался для нее таким же откровением, как и для меня.

Она мне ответила. И даже ее укус… в нем было столько страсти!

— Ты… — наконец, смогла выговорить Марина. — Ты…

Я уже был на ногах, стоял напротив, глаза в глаза.

— Я не… я не разрешала тебе меня целовать!

— Я не спрашивал разрешения. И прощения просить не буду.

Как она красива, когда злится! 3 глазах мерцают вспышки, на щеках — легкий румянец, губы сжаты… как мне хочется снова ощутить их упругую податливость!

— Не смей так смотреть на меня! — выпалила Марина.

— Как? — я прикинулся ягненком.

— Сам знаешь, как.

— Так, как будто хочу сорвать с тебя одежду?

Марина выглядела разъяренной фурией.

— И в мыслях не было! — ухмыльнулся я.

Ну зачем я снова это делаю? Веду себя, как мальчишка. Не могу удержать свой язык. С Мариной у меня всегда сносит крышу.

Это было подло и вероломно. Я не ожидала этого поцелуя!

Мои глаза ничего не видели, я была дезориентирована и плохо соображала. Иначе как объяснить тот факт, что я укусила Федора не сразу, а через несколько долгих… секунд? минут? Не знаю. Может, даже часов.

Его губы на моих губах, горячие, нетерпеливые, волнующие до головокружения. Да еще и темнота вокруг… Это был приступ сумасшествия. Я как будто вернулась в ту безумную ночь пять лет назад, ночь, которая потом долго мне снилась. Да что там, до сих пор снится.

Но как он мог! Вот так неожиданно, вероломно, воспользовавшись моим временным ослеплением… Да еще и на глазах у детей! И Олега.

О детях я подумала сразу, как вскочила на ноги. Поправила шапку, увидела свет. И этих троих, мирно роющихся в сугробе спиной к нам. Ладно, хоть так. Меньше всего мне бы хотелось застать их взирающими на нас с вытянутыми лицами.

А Федор… Мало того, что поцеловал меня, он теперь еще и ехидничает! Хотя, чему я удивляюсь. Он всегда был таким.

Смотрит бесстыжим раздевающим взглядом, меня аж в жар бросает. Видимо, от злости.

— Не хочу тебя видеть! — выпалила я.

И зашагала прочь от Федора, к Ксюше, Олегу и Арсению.

Краем глаза я увидела, что из подъезда выходит Инга. Похоже, решила присоединиться к нашей веселой прогулке. Я остановилась и обернулась к ней.

Возле подъезда парковался знакомый серебристый мерседес. Егор! Что-то на нашей детской площадке становится слишком многолюдно.

Выбравшись из машины, Егор первым делом увидел меня. Улыбнулся, глаза засияли.

Потом он, видимо, заметил Федора — улыбка вмиг слетела с его лица.

— Дядя Егор! — услышала я голос Ксюше.

Он обернулся к ней и заметил Олега с Арсением.

Его лицо стало удивленным.

— Привет, — произнесла Инга, оказавшаяся у его плеча.

Он заметно вздрогнул.

— П-привет, — голос Егора был неуверенным. — А что тут… что вы…

— Гуляем, — ответила Инга. — У меня отпуск, мне скучно. Хочется развлечений. И что- то мне подсказывает, долго ждать не придется.

— Привет, — поздоровалась я с Егором, подойдя к нему поближе.

И ощущая спиной взгляд Федора.

Я готова была даже поцеловать Егора — естественно, назло. Но вокруг было слишком много свидетелей.

— Пошли с нами строить крепость, — Ксюша тянула Егора за руку.

— Уже иду.

Он остановился в десяти сантиметрах от меня. Я заметила в его глазах лихорадочный блеск. Он закусил губу — значит, волнуется.

И тут я вспомнила, что в нашу последнюю встречу Егор задал мне тот же самый вопрос, который я пять минут назад услышала от Федора.

Они оба места себе не находят, мучаясь от незнания, чья же дочь Ксюша. Надо же, какое странное совпадение! Раньше, мне это в голову не приходило. Моя племянница родилась через девять месяцев после моего выпускного.

И теперь, благодаря этому, у меня есть возможность немного поиздеваться на бывшими.

Особенно над Федором. Что он вообще о себе воображает и что себе позволяет?!

Как будто я приехала для того, чтобы с ним целоваться! Он что, считает себя таким неотразимым? Думает, я не устою перед его горячими губами и страстными взглядами? Сдамся, как пять лет назад?

Да ни за что!

А Егор… этот вообще считает себя непогрешимым полигамным самцом. Пять лет назад я просила у него прощения, а он молчал, как каменный истукан. Хотя был виноват не меньше, а даже больше меня!

Получается, если кого и целовать назло — то только Олега.

Я не выдержал и сорвался с работы — страшно хотелось увидеть Марину, хотя бы на пару минут. И Ксюшу. По ней я тоже очень соскучился.

Так что в обеденный перерыв, вместо того, чтобы поесть, я решил заскочить к Марине и лично пригласить ее на ужин.

Конечно, я не забыл о существовании Федора. Он торчал в моих мыслях, как гвоздь в ботинке. И я не сомневался, что он еще появится на горизонте. Но я быстро с ним разберусь. Особенно, если Марина примет мое предложение.

Я почти уверен, что она ответит "да". Может, не сразу. Может, захочет немного помучить меня, скажет, что ей надо подумать. Но она все равно согласится. В этом у меня нет сомнений. Почти.

Выйдя из машины у подъезда Инги, я сразу увидел ее. Она была раскрасневшаяся, взволнованная, и вся в снегу, как будто только что валялась сугробе. Сначала я принял ее волнение на свой счет. Думал, она рада меня видеть, взволнована предстоящим разговором.

Но потом я увидел Федора. Он тоже был в снегу. Они что, валялись в сугробе вместе? Я почувствовал очень болезненный укол ревности. Да что там укол… это было похоже на ежа, выпустившего иголки у меня в груди.

Следующей мне на глаза попалась Ксюша. Потом какой-то ребенок. И Олег.

Так. Что тут у них происходит? Странная подобралась компания для прогулки. А еще и Инга… Ладно. Что бы тут не происходило, я хочу быть в курсе. Надо держать себя в руках, иначе Марина будет недовольна. Вместо того, чтобы взять Федора за шкварник и зашвырнуть куда-нибудь подальше, я буду ему любезно улыбаться. Надеюсь, это его взбесит.

Я поздоровался с Мариной пошел за Ксюшей — она хотела, чтобы я строил с ней крепость. Я бы с удовольствием, но у меня очень мало времени. Максимум пятнадцать минут.

Мы с ней подошли к Олегу и мальчишке, возившемуся с лопаткой. Олег поздоровался со мной за руку. Мальчишка, с важным видом, тоже подал мне руку. Я подавил улыбку и представился, сохраняя серьезное выражение лица.

— Очень приятно, Арсений.

— Взаимно. Расскажите, Арсений, чем вы тут занимаетесь?

— Мы строим крепость. По плану. Его папа нарисовал.

Папа? У Олега есть сын? Никогда бы не подумал. Наверное, и жена имеется. Это прекрасно!

Я надел перчатки и с воодушевлением принялся возводить стену крепости, поглядывая на Ксюшу. Она была сосредоточена, серьезна, даже вытащила кончик языка от напряжения. Я тоже в детстве так делал…

Мне очень захотелось немедленно ее обнять и расцеловать. Но я сдержался. У меня еще будет время наверстать упущенное.

Если бы у Марины не было чувств ко мне, она бы так не злилась. Если поцеловать девушку, которой ты не нравишься, она поведет себя иначе. Разозлится, конечно, но не так. По-другому. У нее на лице будет отвращение.

А Марина смотрит на меня так, как будто хочет поколотить. Или отшлепать. Или… сделать что-нибудь более неприличное. Может, ей самой кажется, что она злится. Но я знаю природу этой злости. За ней прячется страсть.

Ее глаза точно так же метали молнии и раньше, когда мы учились вместе, она была с Егором, а я при любом удобном случае ее доводил. Ее тянуло ко мне, и на злилась на саму себя. Ну и на меня, конечно, тоже

Мы оба знаем, к чему тогда привела эта злость. И догадываемся, к чему она приведет сейчас.

Если только… Егор! Выскочил из своего бронированного мерседеса, как черт из табакерки. Как говорится: вспомнишь говно… Я как раз о нем подумал. Вернее, о чувствах, которые могут быть к нему у Марины.

Я внимательно наблюдал за ее лицом. Она улыбалась. Рада его видеть? Надеюсь, это просто вежливость.

О, Инга. Появилась как раз вовремя. Здесь может быть очень весело, ей понравится.

Егора утащила за руку Ксюша. Вот уж кто точно ему обрадовался не просто из вежливости. Ну да, он же знает, как обращаться с детьми, у него есть племянница, и в этом его преимущество. Но мне плевать. Я тоже могу найти подход к ребенку. Пусть у меня совсем нет опыта… но сегодня мы с Ксюшей нашли общий язык. Может, мне нужно выучить еще пару колыбельных?

— Ну что, — обратилась ко мне Инга. — Не хочешь набить ему морду?

Она кивнула в сторону Егора.

— Хочу, — совершенно искренне ответил я.

— Инга! — с упреком воскликнула Марина.

— А что такого? Я просто спросила. А, впрочем, можно было не спрашивать. Видно по глазам.

— Зачем он приехал? — вырвалось у меня.

— А ты? — спросила Марина.

В ее голосе звучала агрессия. Или страсть.

— Увидеть тебя. И Ксюшу. Задать вопрос, на который ты, кстати, так и не ответила… Пригласить тебя на свидание.

— Что-то мне подсказывает, что у Егора примерно такие же планы. А, может, точно такие же.

Это, конечно Инга. Когда она закончила свою тираду, мы с Мариной дружно повернули головы туда, где Егор активно участвовал в строительстве крепости.

— А давайте его спросим, — продолжила Инга. И громко крикнула: — Егор!

Он обернулся, сказал что-то Ксюше, встал, стряхнул со штанов снег. И пошел к нам.

— Инга! — воскликнула Марина.

— Не лишай тетю развлечений. У тети отпуск.

Егор подошел. На лице — предельно фальшивая дружелюбная улыбка. Он даже на меня смотрел приторно улыбаясь… лучше бы плевался!

— Егор, у нас созрел вопрос.

— Зачем вы бросили работу и притащились в такую даль?

— Я… у меня обеденный перерыв, — произнес Егор, растерянно и немного испуганно глядя на Ингу.

— Вы надеялись у нас пообедать?

— Н-нет, я…

Вы бы хоть предупредили. Мы бы подготовились. Стол накрыли, купили шампанского дорогому гостю.

— Да я не… Инга!

— Хватит мне "выкать". Я приехал, чтобы пригласить Марину на ужин, — заявил Егор.

И уставился на Марину.

— Я же говорила, — удовлетворенно произнесла Инга. — А не было ли у вас других целей?

— Ты опоздал, — сказал я. — У Марины уже есть планы на вечер.

— Да? — удивилась Марина.

— Я пригласил ее на свидание.

— И я согласилась?

— Ты собиралась согласиться. Но не успела.

— Так вот. Я с тобой никуда не пойду.

Марина повернулась ко мне. И бросила на меня уничтожающий взгляд.

— Я заеду за тобой в восемь, — произнес довольный Егор.

И посмотрел на меня сверху вниз.

— И с тобой не пойду, — поставила его на место Марина.

— А со мной? — внезапно раздался из-за моего плеча голос Олега.

— С тобой — с удовольствием!

— Куда мы пойдем? — спросила меня Марина.

Она сказала "мы". Это греет душу. А еще душу очень греют разочарованные злобные взгляды двух отвергнутых кавалеров.

— Куда ты хочешь?

— Хотелось бы чего-нибудь необычного.

— О! У меня есть несколько вариантов. Я тебе о них подробно расскажу.

Но чуть позже, когда эти два барана уберутся. С них вполне станется заявиться туда, где мы с Мариной будем чудесно проводить время, и все испортить.

— Мне пора, — сквозь зубы произнес Егор, бросив взгляд на часы. И обратился к Марине: — Я тебе позвоню.

— Конечно, звони! Рада буду поболтать с бывшим однокурсником.

Красиво она его отбрила. Он для нее — всего лишь бывший однокурсник. Даже не бывший парень!

— Инга, ты меня не проводишь? — внезапно произнес Егор.

Это еще что? Что задумал этот самоуверенный мажор?

— С удовольствием, — Инга взяла его под ручку. — Боюсь, после таких потрясений ты можешь заблудиться в дебрях детской площадки.

Они дошли до машины — там было максимум метров тридцать. Я видел, что Егор о чем-то спросил Ингу, она ответила. Рассмеялась. Он помрачнел. А потом сел в свой "Мерс" и укатил.

— А вам, Федор, случайно не пора? — спросила Инга, вернувшись к нам.

Обожают тетю Марины!

Федор мялся, вертел в руках свой телефон.

— Деньги сами себя не заработают, — глубокомысленно заметила Инга. Вы же недвижимостью занимаетесь, насколько я помню.

— Ага. Недвижимостью. Кстати… Марина говорила, что я пригласил всех в свой загородный санаторий? На эти выходные.

— О, это так щедро с вашей стороны. Очень впечатляет. Я лично впечатлилась. Не знаю, как другие.

Инга многозначительно посмотрела на Марину

— Так вот… я бы с удовольствием пригласит вас… тебя тоже, — выдавил Федор.

— Приглашайте, — милостиво произнесла Инга.

Федор быстро сориентировался.

— Я вам пришлю официальное приглашение с курьером.

— О! Это честь для меня! Не могу передать, как я польщена.

— Вы примете приглашение?

— Не могу сейчас сказать. Я такая непостоянная. И потом, в это воскресенье я улетаю с женихом в Тайланд.

— Мы начинаем в пятницу. Будет весело, как вы любите. Масса объектов для развлечений. Я в том числе.

— Федор! Вы меня понимаете!

Пока они любезничали, мы с Мариной смотрели на Ксюшу и Арсения. Они достраивали третью стену крепости. И я заметил, что у обоих красные носы и слишком румяные щеки.

— По-моему, их пора вести по домам, — произнес я.

— Да! Я тоже об этом думала. И греть горячим супом.

Мы пошли к детям, оставив Федора с Ингой.

Конечно, малышня не хотела никуда уходить и устроила бучу. Пришлось пообещать, что мы обязательно продолжим строить крепость завтра. А сегодня пойдем в одно интересное место…

— В какое место? потребовала ответа Ксюша.

— В интересное.

Марина бросила на меня растерянный взгляд. У нее явно не было никаких идей.

— В очень интересное, — произнес я. — Там можно лазить по стенам. Правда, Арсений?

— Да! Обожаю лазить по стенам!

— И я! завопила Ксюша.

— И где это лазают по стенам? — спросила Марина.

— На скалодроме. Нужна удобная обувь. И одежда, не сковывающая движений.

— Кажется, у Ксюши есть с собой кроссовки.

— А у тебя?

— Я тоже буду лазить по стенам?

— Конечно!

Марина улыбнулась удивленно и радостно.

Эта ее улыбка… ради нее я готов горы свернуть. И лазить без страховки не только по стенам, но и по потолку.

В те далекие времена, когда мы учились вместе, она мне очень нравилась. Не могу сказать, что я был в нее влюблен. Разве можно влюбиться в солнце? Яркое, сияющее, недоступное…

Она была для меня таким солнцем. Я не мог даже мечтать о том, что когда- нибудь она на меня посмотрит. Не как на скучного аспиранта, что-то гундящего на семинарах, а как на мужчину.

Я ей сказал, что преобразился ради Арсения. И это чистая правда. Но не вся. Поставив перед собой задачу стать богатым, успешным и стильным красавцем, я думал о Марине. Ее теплые лучистые глаза и ее ослепительная улыбка заставляли меня вставать в шесть утра, пахать, как лошадь, ходить в спортзал и даже посещать стилиста.

Нет, я ни на что не рассчитывал. Я даже не думал, что когда-нибудь увижу Марину снова. Она была для меня чем-то вроде образа идеальной девушки, которую я хотел встретить когда-нибудь в будущем.

Но судьба решила, что мне нужно встретить ее саму.

Она меня не узнала, но я ей явно понравился. Не знаю, как в ту нашу первую встречу у меня получилось сохранить самообладание. Ведь для меня ее внезапное появление было подобно чудесному явлению богини.

Ладно, не буду перебарщивать. Я постоянно твержу себе, что она обычная девушка, а не звезда и не богиня. Девушка, пережившая многое. И изменившаяся — в лучшую сторону, в сторону простоты и открытости. Не то чтобы раньше она была высокомерной… нет, не была. Но все же я всегда ощущал дистанцию между ней и простыми смертными.

А, может, это все мои фантазии. Ведь я тоже очень изменился. Теперь я умею добиваться своих целей. И самая главная цель для меня сейчас — Марина.

Я не буду навязчивым и нахальным, как эти два петуха, что снова решили возобновить свою битву за приз. Я просто буду рядом. И она поймет, что со мной хорошо, спокойно и надежно. Мне кажется, именно это ей сейчас больше всего нужно — спокойствие и надежность.

Все-таки как приятно общаться с нормальным человеком! С другом, а не бойцовским петухом, для которого ты — всего лишь приз в давнем соперничестве.

Я не приз. Я человек. И Олег относится ко мне именно как к человеку.

Когда мы с Ингой пригласили его к нам — зайти, отогреть Арсения, пообедать — он отказался. Это не Федор с Егором, использующие любую возможность подобраться ко мне поближе!

— Нас бабушка ждет. Она обидится, если мы будем есть чужой борщ.

— Нельзя обижать бабушку, — согласилась я.

— Увидимся вечером?

Олег произнес это с вопросительной интонацией.

— Ну да, мы же договорились.

— Можно кое-что прояснить? — спросил он.

— Конечно.

Мы стояли у его машины, Арсений уже был внутри, а Инга с Ксюшей открывали дверь в подъезд. Так что мы были вдвоем.

— Я влез, когда Егор и Федор хотели назначить тебе свидание…

— Большое спасибо тебе за это! Ты меня просто спас.

— Всегда пожалуйста.

Олег замолчал.

— Так что ты хотел прояснить?

— Я хотел прояснить: ты рассчитывала на свидание? Просто этот скалодром, наверное, не совсем то…

— Ты хочешь сказать, что мне ничего не светит? — усмехнулась я.

— Я совсем не это хотел сказать! Кажется, я неудачно выразился.

— Да все нормально. Не думаю, что свидание с кем бы то ни было — это то, что мне сейчас нужно.

— А вот полазить по стенам — самое то.

— Ну тогда до вечера. И не забудь: одежда должна быть удобной.

Инга поехала с нами. И я была этому рада: чем больше народу, тем веселее! А уж с Ингой всегда весело. Правда, я предупредила ее, чтобы не перегибала палку.

— Олег — это не Федор и не Егор. Ему ничего от меня не нужно.

— Ты уверена?

— Я уверена. Прошу тебя: не надо его троллить.

— Как, совсем? Зачем тогда я с вами еду?

— Да я шучу. Будь спокойна, я никого не достаю без причины. И, если он не даст мне повода — я буду паинькой. Ну, почти.

— Обещаешь?

— Конечно, нет! Ты же знаешь, у меня семь пятниц на неделе. Кто знает, что взбредет в мою ветреную голову…

— Да шучу я! Ну чего ты стала такая нервная?

Станешь тут нервной. Когда на тебя практически открыли охоту…

Скалодром мне сразу понравился. Классное место. Небольшие искусственные скалы для детей, большие и очень большие — для взрослых. Там даже была стена с наклоном вперед. Это почти как лазать по потолку — без длинных когтей не обойтись!

Я немного боюсь высоты. Но умею перебарывать этот страх. Во всяком случае, всегда умела. На меня надели страховку, показали самый простой подъем и я, не дав себе времени на сомнения и раздумья, начала карабкаться вверх.

— Прижимайтесь к стене, — командовал снизу инструктор. — Сначала рука, потом нога. Прекрасно!

Да это совсем не сложно. Я чувствую себя настоящим человеком-пауком! У меня прекрасно получается. И, надеюсь, я нормально выгляжу снизу. Ведь там стоит Олег. Если еще не полез на соседнюю стену.

— Окажетесь в самом верху — жмите пищалку, — уже во второй раз напомнил мне инструктор. — А потом отпускайте руки и толкайтесь ногами.

— Ага, — пробурчала я.

Так. Кажется, я залезла. Я на вершине!

Господи, как высоко-то! Снизу казалось, что не очень… Внизу все такие маленькие. Я на высоте девятиэтажки, не меньше. И мне нужно отпустить руки…

Да ни за что!

— Вы готовы? — услышала я голос инструктора. — Жмите пищалку!

— Нет, — прохрипела я.

— Что? — естественно, не расслышал он.

— Мне страшно…

— Отпускайте руки!

— У вас какие-то проблемы? — кажется, инструктор испугался.

А уж я как боюсь!

— Марина, прыгай! — кричала снизу Инга. — Это безопасно, ты на страховке.

Конечно, безопасно… Хорошо снизу кричать! А вдруг веревка оборвется? Я еще сильнее вцепилась в опоры. А руки, между тем, уже устали. И ноги дрожат, то ли от страха, то ли от напряжения. Так что рано или поздно я все равно отцеплюсь от опор, и повисну кулем. Тогда они меня и спустят.

Но сама я не могу разжать пальцы. Мне очень страшно!

Какое-то движение слева. Ко мне приближается синее пятно. Это Олег в синем спортивном костюме. Лезет вверх по соседней трассе. Вот он уже рядом.

— Ты как? — спрашивает вполне спокойным голосом.

— Тут очень высоко! Зачем ты меня сюда заманил? Я боюсь.

— Это совершенно безопасно. Ты же видела, как меня спускали на страховке.

— Видела. И не думала, что это так страшно.

— Веревка очень прочная, выдержит пять таких, как ты. Крепления сто раз проверили. Ты не можешь упасть. Это абсолютно исключено.

Его уверенный, спокойный голос почти убаюкивал. Мое сердце, до этого готовое выпрыгнуть из грудной клетки, стало биться пореже.

— Дай мне руку, — произнес Олег. — Не бойся, я сильный, удержу тебя.

Я с трудом отцепила одну руку от опоры и вцепилась в протянутую ладонь Олега. Его рука, и правда была сильной. И надежной.

— Просто слушай мой голос и делай, что я говорю.

— Отпускай вторую руку.

Я зависла на секунду, но все же разжала пальцы.

Олег нажал на пищалку, подав сигнал нашим инструкторам.

— Толкайся ногами.

Я оттолкнулась.

И мы полетели вниз, держась за руки. Ну, то есть мы не летели в прямом смысле. Мы отталкивались ногами от стены и совершали большие прыжки вниз. Первый прыжок был страшным, а потом… Это было восхитительно! Почти как парение в невесомости.

Оказавшись на твердой земле, я бросилась обнимать Олега. От избытка чувств.

— Это так классно! — повторяла я. — Это… вообще, с ума сойти. Я хочу еще!

Я снова начала карабкаться на стену.

Олег удержал меня, ухватив за страховку на пояснице.

— Подожди, остынь немного!

— Я хочу еще! — продолжала вопить я.

Инга смотрела на меня с восхищенным удивлением.

— Что, прямо так хорошо?

— Не то слово! Спуск — это самое потрясающее во всем мероприятии.

— Согласен, — услышала я за спиной голос Олега.

Он все еще держал меня, не пуская лезть вверх.

— Отпусти!

— Дай себе отдышаться. Тебе адреналин в голову ударил. Ты сейчас как пьяная.

— О, да! Это лучше шампанского. Лучше всего…

— Даже секса? — раздался сзади голос Инги.

Олег усмехнулся. И от этой его многозначительной, слегка порочной усмешки адреналин в моей крови просто забурлил.

— Полезли еще раз, наперегонки.

— Ладно, давай.

И мы полезли. В этот раз мне показалось, что я просто взлетела наверх. Несколько минут — и я смотрю вниз, чувствую легкое головокружение, и мне очень нравится это чувство. А сейчас я отпущу руки, и будет еще лучше — я полечу!

Но, перед тем, как нажать пищалку, я сделала одну вещь.

Потянулась к Олегу, вцепилась в его плечо. Он обнял меня за талию. Наши губы сблизились…

— Это нарушение техники безопасности! — завопили нам снизу. — Расцепляйтесь!

— Сейчас, — сказал Олег.

И впился в мои губы, коротким, но невероятно пылким поцелуем.

Потом мне было очень стыдно. Адреналиновое опьянение прошло, наступило похмелье.

Что я наделала? Зачем набросилась на ни в чем не повинного парня с поцелуями? Вот он, наверное, обалдел… Ладно, хоть не оттолкнул меня. Вообще, технически это он меня поцеловал. Но я сделала все для того, чтобы у него не осталось выбора.

В самом прямом смысле прыгнула к нему в объятия, и чуть ли не влезла к нему в рот. Ладно хоть не влезла, предоставив эту сомнительную честь ему. А он… ну, что ему оставалось делать. Не обижать же меня отказом.

Если бы он не стал меня целовать, это был бы чувствительный удар по самолюбию.

— Я адреналиновый алкоголик и чокнутая нимфоманка, — сообщила я Инге.

Мы с ней сидели на скамейке, отдыхали после нескольких забегов вверх по стене. Олег торчал на детском скалодроме — помогал инструктором справляться с нашими детишками.

— О, да! Ты та еще штучка!

— Я серьезно.

— Я тоже. Прямо завидую тебе. Мне тоже понравилось прыгать вниз, но так, как тебя, не вставило.

— Может, дело в том, что я боюсь высоты. А преодоление страха дает самый сильный выброс адреналина.

— Значит, надо срочно сделать что-то, чего я боюсь.

— Я тоже хочу, чтобы меня так вштырило! Видела бы ты свои глаза. Безумие в чистом виде!

— Я, и правда, была как пьяная.

— Вот! Я тоже так хочу.

— А чего ты боишься?

— Ну… пауков. Ящериц. И прочую мелкую нечисть.

— Значит, тебе надо съесть парочку. Живьем. Тогда тебе такой адреналин в голову ударит!

— Фу-у, мерзость, — скривилась Инга.

— Точно, точно. Вот, в Таиланде и займись этим. Там все едят гадов. Хотя, насколько я знаю, мертвых.

— Не буду я никого есть! И вообще, это не то…

— Что мне теперь делать? Извиниться?

Я снова вернулась к своей проблеме.

Инга издала громкий фыркающий звук, ну чисто лошадь на конюшне.

— За поцелуй? Думаешь, ему не понравилось?

— Не знаю…

Я заметила, что ко мне бежит Арсений. С него уже сняли страховку. Посмотрев на детский скалодром, я увидела, что Ксюша еще там, карабкается по стене, а Олег стоит рядом и дает ей указания.

— Привет, — обратилась я к Арсению. — Ты уже все?

— Я устал, руки не хотят цепляться.

— Садись, отдыхай.

Я похлопала рукой по скамейке рядом с собой. Но он забрался ко мне на колени.

— Как там Ксюша?

— Папа ей рассказывает, как сгибать руки.

— У нее получается?

— Потихоньку, — серьезным тоном ответил Арсений.

У Инги запищал телефон.

— О, Миша звонит. Наверное, освободился. Скажу, чтобы заехал за мной сюда.

Она отошла в сторону, чтобы поговорить.

Арсений тем временем обнял меня за шею и прижался. Я тоже его обняла. Похоже, ребенку хочется ласки. Может, ему не хватает женского внимания? Олег — все же мужчина, наверное, особо с ним не сюсюкается. Хотя, у него же есть бабушка…

Мы немного пообнимались, я погладила его мягкие светлые волосы. Почти такие же мягкие, как к Ксюши. Дети — чудесные создания. Почему потом, вырастая, они превращаются в засранцев?

Это я некстати вспомнила Егора с Федором. Тоже, наверное, когда-то были милыми мальчиками… Надеюсь, Арсений засранцем не вырастет. Будет умным, добрым и сильным, как его папа.

Мальчишка отстранился и внимательно смотрел на меня своими чистыми голубыми глазами. Потом осторожно потрогал мои волосы. И выдохнул:

— Ты такая красивая…

Я была очень тронута.

— Как настоящая Снегурочка, — продолжил Арсений. — А знаешь, мой папа был на Новый год Дедом Морозом. На работе.

— Здорово.

— Его настоящий Дед Мороз попросил. Он не успевает всех детишек поздравить, ему нужны помощники.

— Да, я знаю про помощников. А у твоего папы была Снегурочка?

— Была. Тоже ненастоящая. А ты почти как настоящая…

Он снова осторожно потрогал мои волосы. Похоже, ребенок думает, что я натуральная снежная блондинка. Он пока не знает, что женщины — коварные обманщицы. На самом деле я шатенка, блондинкой меня сделали в парикмахерской…

Эта коробочка с кольцом, кажется, уже прожгла дыру в моем кармане. Я таскаю ее с собой третий день, но за все это время у меня ни разу не было возможности не то что остаться наедине с Мариной, а вообще с ней пообщаться!

Она берет трубку, когда я звоню, но очень вежливо меня отшивает. Она всегда занята! To идет с Олегом и детьми на скалодором, то катается с ними же на катке, а сегодня они вообще поехали на картинг.

Федор где-то затихарился. Нежели сдался и отступил? На него не похоже. Наверняка разрабатывает какой-то план. Но сейчас меня, как ни странно, больше беспокоит совсем не он, а этот выскочка Олег, бывший занудный ботан. От Инги я узнал, что он не женат. Это очень плохая новость!

Он грамотно завлекает Марину, она, того и гляди попадется в его сети! Но я не позволю этому случиться. Ксюша должна быть со мной. И Марина, естественно, тоже.

Сегодня среда, я обещал Юльке встретиться с ней. Разберусь с этим — и поеду к Марине. Найду ее, где бы она ни была и вызову на серьезный разговор. Сегодня ей от этого не отвертеться.

Я приехал в "Лаванду" с небольшим опозданием. Юлька будет недовольна. Да мне плевать! Я больше не ее парень, пусть выносит мозг кому-нибудь другому.

Вошел в зал, увидел ее за столиком в углу, сидит спиной ко мне, смотрит в телефон. В груди что-то екнуло… Все же совсем недавно она была для меня очень близким человеком. А теперь мы чужие.

Странно, я думал, она вырядится, как на подиум, чтобы поразить меня. Наденет что-нибудь сексуальное, накрасится и надушится. Но нет. Она в джинсах и свитере, волосы скручены в пучок. Вид бледноватый. Может, она заболела? В груди сжалось еще сильнее.

Так, хватит. Мы расстались. Все.

Я поздоровался, повесил пальто на вешалку, стоявшую у стола. Сел. Посмотрел на Юльку… И увидел Марину.

Она вошла в зал с Олегом. Они огляделись, выбирая столик. Увидели меня. Марина что-то спросила у официанта. И он повел их к лестнице на второй этаж.

Юлька их не заметила, она сидела спиной к залу. Она могла бы узнать Марину, видела ее фотографии в моем выпускном альбоме. И когда-то, в минуту откровенности, я довольно много ей рассказал.

Вроде бы, я решил сначала разобраться с Юлькой. Но мне было очень трудно усидеть на месте, когда я знал, что Марина в соседнем зале с Олегом.

Да и Юлька тянет время, мямлит что-то невнятное. Ошибка не ошибка, подумали — не подумали… Мне не до этой тягомотины!

— Я сейчас вернусь, произнес я как можно спокойнее.

Как будто мне просто нужно на минуту сходить в уборную. Я встал. Юлька что-то пискнула.

Я не стал оглядываться.

Дойдя до середины лестницы я осознал, что уже давно слышу знакомую мелодию. Мой телефон. Где-то вдалеке. Я оставил его в кармане пальто и он уже довольно давно трезвонит.

Я оглянулся. И увидел, что Юлька встала и, видимо, хочет вытащить телефон из кармана.

А в том кармане лежит бархатная коробочка с кольцом…

Глава 9. Кое-что о детях

Кажется, я слишком много времени провожу с Олегом. Мы встречаемся третий день подряд. В понедельник был скалодром и тот безумный поцелуй, после которого мне было очень стыдно. Я хотела как-то прояснить ситуацию, извиниться, что ли… Но так и не решилась. Олег вел себя так, как будто никакого поцелуя не было. Может, это правильный подход. Сделаем вид, что это нам померещилось в адреналиновом тумане.

Во вторник мы отправились на каток. Я раньше неплохо каталась, и сейчас ноги быстро вспомнили, как скользить по льду. Олег с Арсением вообще супер- спортсмены. И на коньках катаются, и на лыжах, и в бассейн ходят. Везде вдвоем. Такого прекрасного отца, как Олег, еще поискать!

А вот Ксюша совсем не умеет стоять на коньках. Мы с Олегом таскали ее за руки, а она радостно визжала и пыталась перебирать ногами. Но, как только мы отпускали руки, сразу же мешком валилась на лед. И, хоть я и надела на нее шлем и защиту, все равно каждый раз мое сердце падало в пятки. Коньки — очень опасное занятие!

Но все равно было весело. После катка мы завалились в кафешку, ели горячие вафли с разными начинками, перемазались все, включая меня. Олег вытирал мои губы салфеткой, я вспоминала наш поцелуй и смущалась.

Сегодня развлекательная программа продолжилась, и в ней снова принимала участие Инга. Олег отвез нас на картодром, и мы погоняли на прикольных красных машинках. Даже детям удалось подержаться за руль, конечно, с инструктором на сиденье.

Я не хотела пускать Ксюшу, я вообще за нее постоянно тревожусь. Она маленькая, хрупкая, везде лезет. Не дай бог, что-нибудь случится! Ее родители меня убьют. Да что там, я сама себя убью…

Интересно, когда у тебя появляется собственный ребенок, ты также за него беспокоишься или все же меньше? Если также — то мне страшно иметь детей. Я буду ночью просыпаться в холодном поту с мыслью, что моего малыша на каждом шагу подстерегают сотни опасностей.

После картинга Олег пригласил меня в ресторан. Одну. Арсения он собирался передать бабушке, о Ксюше, оказывается, уже успел договориться с Ингой.

— Это что, свидание? — спросила я.

И поняла, что мой голос звучит испуганно.

— Как скажешь, — отозвался Олег.

— Ну… ты же меня приглашаешь. Ты и скажи.

— Ладно. Скажу. Это свидание.

— Ой, — вырвалось у меня.

— Страшно? — рассмеялся Олег.

— Немного.

— Никогда не думал, что могу вызывать страх.

— Поверь мне, можешь.

Я, в которой раз, окинула его восхищенным взглядом. Высокий, стильный, безупречный красавец с мягким добрым взглядом. Что же в нем страшного? Он слишком хороший! Это немного пугает.

В студенческие времена одним из наших любимых заведений была "Лаванда". Мы ходили туда по особым случаям, потому что цены там были далеко не как в студенческой кафешке. Но зато — уют, стиль и самые вкусные десерты в городе.

Когда Олег спросил, куда хочу пойти, я вспомнила про "Лаванду".

Оказывается, это была плохая идея. Мне и в голову не пришло, что Егор тоже до сих пор ходит в этот ресторан. И тем более я не ожидала, что он будет там с девушкой.

Ну, то есть это вполне естественно, что у него есть девушка. Но тогда зачем он так активно пытается привлечь мое внимание?

Или дело не во мне, а в Ксюше? Он думает, что она его дочь, и его гложет чувство ответственности? Наверное, пора рассказать ему, что он ошибается. А месть… да ну ее, эту месть. Я уже остыла. Кажется.

Когда я увидела Егора за столиком в углу, моя первая мысль была: надо уйти. Но он уже нас заметил.

— О, смотри, — произнес Олег. — Там наш общий знакомый.

В его голове звучало удовлетворение. Рад, что я вижу Егора с другой? Или это все мои фантазии…

— Да, я тоже заметила. Может, пойдем на второй этаж?

— Хорошая идея.

Мы поднялись, расположились за столиком у окна, за тем самым, где мы с девчонками любили поболтать за шоколадно-вишневым тортом. Тут практически ничего не изменилось. Те же мягкие диваны, торшер над столом, лаванда в вазочке. И меню почти такое же.

Кстати, мы с девчонками в постоянной переписке, они зазывают меня в пансионат Федора на выходные. И мне, действительно, очень хочется провести с ними время. Но Федор… Он тоже мне пишет каждый день. И я не знаю, что отвечать на его пространные послания. Поэтому просто их игнорирую.

С тех пор, как мы пришли, я сижу как на иголках. Мне нужно в дамскую комнату! А она на первом этаже. А там Егор… И что теперь? Умереть от разрыва или напрудить лужу? Надо идти.

Может, Егор вообще меня не заметит. Проскользну, как мышка. Он сидит в углу, болтает со своей спутницей. Да даже если заметит, то что? Пусть замечает.

— Мне нужно попудрить носик, — сообщила я Олегу и встала.

— Тебя проводить? — задал он неожиданный вопрос.

— Постараюсь не потеряться.

Я спустилась по лестнице, осторожно посмотрела в сторону столика в углу.

Осторожность была лишней. И Егор, и его девушка, смотрели на меня. Она даже развернулась на стуле, разглядывая меня, как какую-нибудь диковинку. Она что, меня знает? Так пялиться просто неприлично!

Егор встал. Она тоже. И оба направились прямиком ко мне!

Я пулей метнулся к вешалке, оказался там в тот момент, когда Юлька уже сунула руку в карман. Я задержал ее, ухватив за запястье. Возможно, получилось грубо. Не знаю, я торопился и думал только о том, как не дать ей нащупать бархатную коробочку. Она на дне кармана, телефон над ней.

Юлька точно не успела нащупать бархатную ткань. Или?.. Да нет, не успела. Она злится потому, что я схватил ее за руку. Вырвала у меня ладонь, трет ее. По ее виду можно подумать, я ей руку сломал!

— Извини, произнес я, доставая телефон и нажимая отбой.

Звонок не особо важный, перезвоню потом.

— В чем дело? — Юлька надулась, смотрит укоряюще.

Я даже почувствовал легкий укол совести. Но тут же отогнал от себя виноватые мысли. Мы расстались! Что ей от меня нужно?

Похоже, быстро я это не узнаю. За те десять минут, что мы провели вместе, они ничего внятного не сказала.

— Ни в чем.

Я сел на свое место. Юлька тоже.

— Я тебя внимательно слушаю, — произнес я.

Юлька опустила глаза, закусила губу, нервно сжала пальцы. Волнуется. Наверное, хочет попросить меня вернуться. А это нелегко, я понимаю. Тем более для нее, с ее гордым нравом. Мне даже стало ее жалко.

Но почему она пошла на попятный? Она же сама говорила, что искра потухла, что мы стали чужими, а наши отношения превратились в привычку. Что, привычка берет верх? Или с новым ухажером ничего не вышло?

Я терпеливо ждал, не произнося ни слова. Это она меня позвала, мне нечего ей сказать.

Наконец, Юлька подняла взгляд. Похоже, она готова произносить речь.

И как раз в этот момент я увидел Марину, спускающуюся по лестнице. Видимо, я завис, глядя на нее. Не мог отвести взгляд. Она такая яркая… светлые волосы, красная помада, черный свитер.

Черт! Мне надо было сразу отвести глаза! Юлька заметила, что я куда-то пялюсь, и обернулась. Сначала просто повернула голову на секунду, потом взглянула на меня и развернулась всем корпусом. Уставилась на Марину.

— Это она? — произнесла, не оборачиваясь.

— Кто? зачем-то спросил я.

— Это она тебе звонила? Она приехала? Вы встречаетесь?

Юлька начала вставать со стула. Что она задумала? Я тоже вскочил. Хотел ее удержать.

Но она шла очень быстрым, решительным шагом. Нет, я, конечно, мог ее догнать. И даже почти догнал. Но что делать теперь? Схватить и удерживать на глазах Марины? Она будет вырываться, я ее знаю. Может, даже залепит мне пощечину. Юлька в гневе страшна. По-любому сейчас будет некрасивая сцена, и я никак не могу ее предотвратить.

Дернул меня черт пойти в "Лаванду"!

Я всегда был невысокого мнения о Егоре. Но сегодня он окончательно упал в моих глазах.

Мы обнаружили его в "Лаванде", с девушкой. Значит, он вовсе не холостяк- одиночка. И, тем не менее, яростно добивается Марины. Хотя чего еще от него ожидать, на выпускном он развлекался с Алиной! Быть парнем настоящей королевы и повестись на приставания вульгарной девки это выше моего понимания.

Марина пошла в дамскую комнату, на первый этаж, туда, где торчит Егор. Конечно, глупо было с моей стороны предлагать ей сопровождение. Но я за нее волнуюсь! Кто знает, как поведет себя этот бойцовский петух.

В общем, я не смог спокойно сидеть, решил сходить на разведку. В конце концов, мне тоже нужно вымыть руки…

Спускаясь по лестнице, я увидел Марину. Она застыла на месте. Спустившись ниже, я понял, куда она смотрит. К ней на всех парах неслась девушка Егора, а следом за ней он сам.

Вовремя я спустился! Кажется, назревает скандал.

Я и девушка Егора оказались рядом с Мариной одновременно.

— Ты Марина? — спросила та.

— Вы с Егором…

— Она со мной, — произнес я, остановившись рядом и взяв Марину за руку.

Ее благодарный взгляд пролился бальзамом на мое сердце.

— Юля, — Егор взял свою девушку за локоть.

Не как заботливый парень, а как полицейский, который собирается вести подозреваемого на допрос. Она вырвала руку.

— Он тебе звонит? — не унималась девушка.

— Звонит, растерянно произнесла Марина.

Было заметно, что она не знает, как себя вести. Естественно, ей очень неприятно оказаться в такой ситуации!

Я обнял Марину за плечи. И заметил, как перекосилось лицо Егора.

— Ты куда-то собиралась, — тихо произнес я.

И развернул ее в нужном направлении. Марина снова бросила на меня благодарный взгляд. После чего ушла в дамскую комнату. А я остался с Егором и его девушкой.

— Желаю вам приятного вечера, — сказал я, стараясь сохранять на лице максимально спокойное и даже дружелюбное выражение.

Девушка Егора бросила на меня оценивающий взгляд, а потом пошла к своему столику. Он же остался на месте.

— Я бы посоветовал тебе держаться от Марины подальше, — сквозь зубы произнес этот бойцовский петух.

Я просто обалдел от такой наглости.

— Планируешь завести гарем? Не уверен, что Марине понравятся твои планы.

— Не твое дело, что я планирую.

— А что по этому поводу думает твоя девушка?

— Она не моя девушка, — прошипел он.

— А она об этом знает? Не похоже.

— Не лезь в мою жизнь. Иначе пожалеешь.

Глаза Егора налились кровью, кулаки сжались.

— И в мыслях не было, — усмехнулся я. — Ты иди к своей девушке, а я подожду Марину.

Егор шагнул ко мне, я не двинулся с места. Его налитые кровью глаза оказались прямо напротив моих. Хотя нет. Я смотрел сверху. Я выше его сантиметров на десять. И в данный момент этот факт меня очень радует.

— Не смей лезть к Марине и Ксюше, — голос Егора был злым и каким-то склизким.

— При чем тут Ксюша? — искренне удивился я.

— Я не позволю какому-то выскочке-ботану воспитывать моего ребенка, — выпалил Егор. От этих слов я опешил.

У него что, совсем крыша поехала?

Как хорошо, что Олег спустился вслед за мной! Иначе мне пришлось бы одной разбираться с девушкой Егора. Честно говоря, я испугалась, когда увидела, как она несется ко мне на всех парах. Я не знала, что у нее на уме. Вдруг она из тех истеричных особ, что готовы выцарапать глаза за своего мужчину.

Мне ее мужчина даром не нужен! Но она, кажется, уверена в обратном.

После того, как все закончилось и мы с Олегом вернулись за столик, он вдруг произнес:

— Егор думает, что Ксюша — твоя дочь.

— А ты так не думаешь?

— Нет. Я знаю, что она твоя племянница.

— Откуда? — удивилась я.

Я-то считала, что Олег, так же, как все остальные, заблуждается.

— Мне Арсений сообщил, в первый же вечер. Ксюша ему рассказала, что мама с папой остались дома, а ты — папина сестренка.

— Понятно…

— А ты, что, хотела всех обмануть?

— Да нет, не хотела. Случайно получилось. Она же зовет меня "Маной". Это означает "Марина", а все слышат "мама".

— Да, легко ошибиться. Кстати, Егор думает, что Ксюша не только твоя, но и его дочь.

— Я знаю. И не только он. Оказывается, Ксюша родилась через девять месяцев после моего выпускного. А у Олега и Федора все хорошо с математикой.

Я опустила глаза. Мне было неловко обсуждать свою бурную интимную жизнь с Олегом. Да, они Егор и Федор считают себя отцами Ксюши. Потому что я была с ними обоими практически в один день…

— А ты не хочешь сказать им правду? — спросил Олег очень серьезным тоном.

— Так скажи.

— План был в том, чтобы немного их помучить. Я на них очень зла. По разным причинам.

— По-моему, это плохая идея. Будет лучше, если ты…

— А, по-моему, это мне решать, — произнесла я довольно резким тоном.

Не знаю, почему я так разозлилась. Олег такой хороший, правильный. Учит меня жизни. Указывает, что мне делать… А я не такая как он! Я не пай-девочка.

И не надо меня учить и воспитывать.

Олег быстро пошел на попятный, сгладил возникшее напряжение. Остаток вечера прошел в мирной, дружественной обстановке. Но что-то мешало мне расслабиться и получать удовольствие от этого свидания.

Может, присутствие на первом этаже "Лаванды" Егора с его девушкой. А, может, что- то другое.

Когда мы прощалась, я не поцеловала Олега, хотя он создал идеальный момент для поцелуя. Мы остановились у двери, он протянул руку и взялся за ручку, при этом я почти оказалась в его объятиях, а его губы были очень близко к моим.

Он застыл на мгновение, готовый к романтическим жестам. Но я отвернулась, опустила голову и и принялась рыться в сумочке, якобы в поисках ключа. Который был у меня в руке, и Олег это прекрасно видел.

— Ах, я такая рассеянная, — воскликнула я фальшивым голосом.

— Я позвоню завтра. Может, сходим на батуты? Это прикольно. Там и детские есть, и взрослые. Ксюше понравится.

— Давай завтра сделаем перерыв. Слишком много развлечений — тоже вредно.

— Хорошо, как скажешь.

Олег больше не делал попыток приблизиться ко мне. Я помахала ему рукой и скрылась за дверью.

— Что не так? — спросила меня Инга, когда я сбросила сапоги и рухнула на диван.

— Не знаю. Но что-то точно не так…

— Дай ему еще один шанс. Хороший же парень.

— Да, очень хороший, — согласилась я.

В этом-то и проблема!

Я сходила в спальню к Ксюше, поцеловала ее мягкую теплую щечку. И невольно залюбовалась. Не ребенок, а просто ангелочек! Волосы разметались по подушке, одеяло откинуто, сама свернулась клубочком и тихонько сопит. Укрыв ее, я не удержалась, еще раз чмокнула ее, на этот раз в лоб.

И почему-то попыталась представить, что буду чувствовать, когда у меня будет собственный ребенок. Дочка. Или сынок. Наверное, меня разорвет от счастья и тревоги.

Ребенку нужен отец… И я знаю одного человека, который просто идеально подходит на эту роль.

Так, о чем это я думаю? Я что, уже мысленно вышла замуж за Олега, усыновила Арсения и родила девочек-тройняшек? Остановись, бурная фантазия!

Наверное, к мысли о детях меня подтолкнул тот факт, что скоро у меня будет еще один новенький племянник. Оля, жена моего брата Сергея, беременна. С Ксюшей у нее все было прекрасно, она девять все девять месяцев скакала, как козочка. Поэтому поначалу собиралась в поездку вместе с нами. Но потом ее накрыло жутким токсикозом, так что ей пришлось остаться.

А я уговорила ее отпустить Ксюшу со мной. Она так мечтала увидеть настоящие снежные сугробы, покататься на санках, коньках и лыжах. Кстати, последний пункт плана мы еще не выполнили. Надо спросить Олега, где можно взять детские лыжи напрокат.

Ой, я же его сегодня почти отшила!

Пока я разговаривал с Олегом, Юлька ушла. Как она вышла? Я не видел, чтобы она проходила мимо. Хотя… в тот момент я мог не заметить и слона. Был слишком зол. Хотел покрошить Олега в капусту. Хорошо, что он спокойный, как танк и не повелся на мои провокации. Еще драки в ресторане нам не хватало!

Не знаю, как некоторым людям удается сохранять хладнокровие в любых ситуациях. По-моему, это не люди, а полудохлые рыбы. В жилах у них не кровь, а болотная вода! Я эмоциональный, порой слишком импульсивный. Могу со злости или на радостях наворотить всякого. Я живой человек! А этот Олег — вялая амеба. Марине такой не нужен.

Кстати, я так и не узнал, зачем Юлька меня пригласила. Скорее всего, она хотела меня вернуть, а теперь обиделась и передумала. Хоть какой-то положительный результат от сегодняшней встречи!

— Ну что, чаю с бальзамчиком? — бодро произнесла Инга, когда я вышла из ванной в пижаме и халате.

— Можно. Только мне без бальзамчика.

— Чего так?

— Я сегодня вино пила.

— Что, невкусное было?

— Да нет, хорошее вино.

— Значит, его было мало, — улыбнулась Инга. — Иначе ты бы не пришла такая кислая. Что у вас там случилось-то?

— Егор и его девушка.

Я вкратце рассказала Инге душераздирающую историю своего сегодняшнего свидания.

— По-моему, Олег повел себя просто идеально, — заметила она по окончании моего рассказа.

— Поэтому я второй раз спрашиваю: что не так с Олегом?

— Я не знаю! Почему-то я на него очень разозлилась.

— Точно на него? Может, на Егора, а Олег просто под руку подвернулся?

— И на Егора. И на Федора. И на Олега. Все меня бесят!

— А я? — Инга скорчила испуганную рожицу. — Меня тапком бить не будешь?

— А больше всего меня знаешь что бесит? — продолжила я, даже не улыбнувшись.

— Внимательно слушаю.

— Почему то никого — то сразу трое? Пять лет моя личная жизнь спокойно покрывалась мхом… За мной не бегали толпы навязчивых ухажеров. Никто их этих троих… ладно, двоих, не то что не приехал — даже не написал мне. А теперь я вдруг всем нужна!

Я замолчала. Залпом выпила пол кружки чая. Потом взяла бальзам и плеснула в оставшийся чай. Инга вскочила и подлила мне кипятка.

— Все эти претензии к Олегу никак не относятся, — заметила Инга.

— Это не претензии, это просто… крик души.

— Ну, и потом. Про зарастание мхом ты точно преувеличиваешь. И не надо мне говорить, что на тебя не обращают внимания мужчины!

— Такого ажиотажа, как сейчас, вокруг меня никогда в жизни не было.

— Ну так наслаждайся!

— Что-то не очень получается наслаждаться.

— Вот я бы на твоем месте… — мечтательно начала Инга.

— Хочешь подарю тебе всех троих?

— Разве что для расправы. Так-то у меня Миша есть.

Инга задумалась, я пила чай с бальзамом.

— Слушай, ну у тебя же за эти пять лет были какие-то кавалеры, — снова начала Инга. — Помню, ты говорила про этого, как его… с работы.

— Наверное.

— Да, мы пару раз сходили на свидания. Это было через полгода после моего возвращения. И он мне нравился. Заботливый, симпатичный. Но…

— Что — но?

— Не знаю. У меня как будто что-то перегорело после всех этих страстей с Федором и Егором. Не могу влюбиться.

— Был же еще тот олигарх.

— Ну, не олигарх… но вроде того. Романтичный такой, красиво ухаживал. Не торопил меня. Но…

— Тоже не то?

— Да ты капризная! — воскликнула Инга. — Заботливые коллеги не нравятся, богатые романтики тоже…

— Нравятся. Но не больше.

— А из этих троих… Скажи мне, как на духу. К кому лежит твое сердце?

Я пожала плечами.

— К Федору? Мне кажется, что к Федору.

Я отрицательно помотала головой.

— Значит, к Олегу. Он тебя боготворит. И у вас нет проблемного общего прошлого. Ну что, берем Олега?

Я снова помотала головой.

— Остается Егор. У тебя остались к нему чувства? Это можно понять. Первая любовь, два года вместе…

Мой телефон пискнул. Сообщение от Егора. Легок на помине!

" Не спишь?"

Я не знала, стоит ли отвечать. Но он уже увидел, что я прочитала его послание.

"Не сплю", - ответила я.

"Я у двери. Мы можем поговорить?"

"У моей двери?"

Сидеть в "Лаванде" одному, да еще и зная, что в соседнем зале Марина щебечет с Олегом, было невыносимо. Так что я ушел.

Сел в машину, сам не зная, куда собираюсь ехать. Домой не хотелось. Что я там буду делать? Ходить из угла в угол и думать чем окончилось свидание моей любимой девушки с другим?

Я завел двигатель и просто поехал, куда глаза глядят. Нелегкая принесла меня к нашему университету. Я сам не понял, как там оказался. Остановился на пустой стоянке, сидел, смотрел на снежинки, кружащиеся в свете фонарей, и вспоминал.

Как раз здесь я впервые увидел Марину. Мы были вчерашними школьниками, пришли на общее собрание перед началом учебы. Я разглядывал будущих сокурсников, и увидел ее. Высокую, длинноногую блондинку с огромными глазами и смущенной улыбкой. Это была любовь с первого взгляда. Просто как током шарахнуло. Я понял — хочу быть с этой девушкой во что бы то ни стало. Но добиваться ее мне пришлось целых два года…

Это того стоило. To время, что мы провели вместе, стало самым счастливым в моей жизни. Кажется, тогда и солнце светило ярче, и звезды чаще падали с небес, обещая, что все наши желания сбудутся.

Я до сих пор тоскую по тому времени. По Марине.

Опустив руку в карман, я нащупал бархатную коробочку. Я планировал сегодня серьезный разговор… Возможно, он еще состоится.

Через полчаса я был у дома Инги. Припарковался среди машин, заглушил двигатель, чтобы не привлекать внимания, и приготовился ждать. Я думал, ждать придется долго. Но нет, они вернулись со свидания очень рано. И это не может меня не радовать. Как и то, что Марина не поцеловала Олега на прощанье.

В моем сердце забилась надежда.

Еще полчаса я сидел, сжимая в руке коробочку. Только одна мысль червяком точила мой настрой. А что, если Ксюша — дочка Федора?

Да нет, не может этого быть. У них был всего один раз… Я готов считать, что этого вообще не было.

Я написал Марине. Она ответила. Согласилась на разговор. Ну все. Я готов. Сейчас или никогда.

Наверное, надо было купить цветы, спохватился я, поднимаясь в лифте. Или вообще придумать что-то романтическое. Да кому нужна вся эта ваниль? Цветы, конфеты… я, между прочим, собираюсь предложить свое сердце!

Я открыла дверь. На пороге стоял Егор. Он был какой-то странный: глаза лихорадочно блестят, руки нервно теребят ключи от машины.

— Проходи, — произнесла я. — Только тихо. Ксюша уже спит.

Мы вошли в кухню, где Инга в который раз поставила чайник. Я думала, она снова начнет троллить Егора, но она повела себя странно. Поздоровалась, а потом сказала, что страшно хочет спать и ушла.

Бросила меня одну с Егором!

Он сел на табуретку. Потом встал. Снова сел.

Я поставила чашки на стол. Налила заварку, отвернулась к плите, чтобы выключить закипевший чайник.

А когда когда повернулась обратно, застала Егора в совершенно неожиданной позе. Он стоял на одном колене и протягивал мне открытую бархатную коробочку с кольцом.

— Марина, — произнес он хриплым голосом. — Ты выйдешь за меня?

На несколько секунд у меня пропал дар речи. Пару часов назад Егор сидел в кафе со своей девушкой, а сейчас предлагает мне выйти за него замуж!

— Ты сошел с ума, — произнесла я, когда ко мне вернулся голос.

Ноги подкосились, и я упала на табуретку. А Егор так и стоял на одном колене. И по всему было видно, что чувствует он себя не лучшим образом.

— Прекрати, пожалуйста, — это было следующее, что я сказала.

— Ты выйдешь за меня? — повторил он.

Я почему-то подумала, что у него, наверное, уже рука затекла держать на весу это кольцо. На которое я старалась не смотреть.

— Нет, — произнесла я тихо, опустив голову.

Еще недавно мне хотелось помучить Егора. Но сейчас мне было его жалко. Он выглядел таким потерянным и пришибленным. Отказ от предложения руки и сердца

— это чувствительный удар по самолюбию мужчины.

Когда я подняла глаза, Егор уже сидел на табуретке напротив меня. Коробочки с кольцом не было видно. Уф!

— Послушай, — начала я. — У тебя же есть девушка.

— Она не моя девушка, мы расстались, — произнес Егор, глядя на меня.

— Из-за меня?!

— Нет, это произошло еще до твоего приезда. А вчера… она попросила меня встретиться.

— Не похоже, что ее чувства к тебе прошли, — заметила я.

— Причем тут ее чувства? Мы сейчас говорим о нас.

— Нет никаких нас.

— Я всегда любил тебя, — выдал Егор.

— Даже в тот момент, когда Алина снимала с тебя штаны в кладовке?

— Ч-что? Ты…

Он снова выглядел потерянным. Но мне уже не было его жалко. Ни капельки!

— Да, я знаю, — продолжила я. — Все знаю. Мы всего лишь повздорили, а через пять минут ты уже обжимался с другой. И готов был засунуть свой… свой… вообще не хочу об этом думать и говорить!

— Не через пять минут, — промямлил Егор.

— Ах, через десять?! Это все меняет.

Я вскочила с табуретки, нависла над Егором.

Он тоже вскочил.

— Марина, это было пять лет назад…

— Я люблю тебя. Всегда любил.

— И пять лет терпел? Где ты был все это время?

Мы стояли напротив друг друга, злые, разгоряченные. Если бы кто-нибудь поднес спичку, она бы точно вспыхнула ярким пламенем….

Но вспыхнула не спичка, а глаза Егора. В них что-то изменилось. Он вдргу оказался очень близко. Обхватил меня одной рукой за талию, другой за шею и притянул к себе. Я этого совершенно не ожидала, поэтому в первое мгновение повиновалась его рукам. И его губам, которые мгновенно нашли мои губы, приникли к ним, обжигая горячим дыханием.

Поцелуй был неожиданным, быстрым и жадным. И оставил вкус горечи на губах.

Я оттолкнула Егора. Он попытался меня удержать, снова прижать к себе, но я этого не хотела.

— Уходи! — почти прокричала я.

И он ушел. На пороге обернулся, произнес:

— Я понимаю, это было неожиданно. Тебе надо подумать.

— Мне не надо думать!

— Я тебе небезразличен, признай это.

— Не обманывай себя.

— Если бы ты была ко мне равнодушна, разве в тебе жила бы такая бешеная ревность? Пять лет прошло, а тебе до сих пор не все равно.

Она сказала: "Нет". И это не было такой уж неожиданностью. Ладно, я надеялся на другой ответ… Зря.

Она обижена на меня, очень сильно обижена. Как будто она сама святая! В тот самый вечер, когда я совершил ошибку с Алиной, она развлекалась с Федором. Хорошо, что я не припомнил ей это, хотя очень хотелось. Сдержался. Я молодец.

Я видел, как глаза Марины сверкали от ярости. И голос дрожал, когда она припоминала мне Алину.

О, эта ярость, эта ревность… Она любит меня. Все еще любит.

Хотя не хочет этого признавать.

Мы так и не заговорили о Ксюше. Ребенку нужен отец! Она не может не согласиться с этим. Ладно, эту тему мы оставим для следующих разговоров. Их еще много впереди. Надо дать ей время…

Все же я правильно сделал, что решился на предложение. Пусть я пережил несколько минут страшной неловкости, даже позора… Да, отказ — это позорно! Но я сделал это. Показал, что настроен решительно и готов идти до конца. В отличие от это задрота Олега и плюгавого хорька Федора.

Пару дней назад я посетил книжный магазин, в частности, отдел посвященный воспитанию детей. Каких только книг там не было! "Воспитание без стресса", "Школа адекватных родителей", "Неидеальный ребенок" и тому подобное. Целые полки литературы о детях и о том, как трудно их растить. У меня просто голова пошла кругом!

В итоге я схватил то, что мне показалось самым понятным "Ребенок 3+. Инструкция для неопытного родителя". Я как раз такой. Совершенно неопытный. Понятия не имею, где у этих непосед кнопка…

Марина не отвечает на мои сообщения, наполненные романтикой и ванилью. Я писал ей о том, как красив падающий снег, как великолепна полная луна, на которую я смотрю из окна, думая о ней. Я напоминал ей о той ночи, что мы провели вместе, о страсти, что снесла крышу нам обоим, о словах, которые мы тогда друг другу говорили.

Кажется, план стать галантным рыцарем не работает. Она игнорирует мои письма.

Но толкаться плечами с Егором и Олегом — тоже не лучший вариант. Совершенно очевидно, что Марину раздражают наши разборки. Хоть бы эти двое куда-нибудь провалились! Крутятся вокруг Марины, как рыбы- прилипалы. Надеяться можно только на то, что они ее окончательно достанут.

A, может, уже достали? Может, пора мне появиться и внести в ее жизнь немного свежести и драйва?

Перед тем, как зайти к Марине, я долго бродил по отделу игрушек. Я уже знаю, что Ксюша любит динозавров и равнодушна к куклам. В этот раз я не попаду впросак.

Но динозавр — это просто игрушка. Она не развивает ребенка. Нужно что-то не только красивое и забавное, но и полезное. Чтобы нужно было думать, шевелить извилинами, создавать новые нейронные связи в растущем детском мозге.

В итоге я купил разноцветный лабиринт-конструктор и обучающую игру о природе. Потом, подумав, прихватил набор мини-динозавров. Они будут бегать по лабиринту после того, как мы с Ксюшей его построим.

Уже по дороге я вспомнил просьбу Марины больше не дарить Ксюше игрушки. Но это и не игрушки! Это средства обучения и развития. Не думаю, что она будет против.

Мнения Марины о моих подарках я не узнал, ее не было дома. Инга сообщила, что Марина ушла за покупками. Зато Ксюша была на месте.

— О, пропажа нашлась, — встретила меня Инга у порога.

— Я — пропажа?

— Только вчера вечером тебя вспоминала. Какой день носа не кажешь…

— Ты вспоминала?

— А Марина?

— Как говорится, без комментариев. Все вопросы к самой Марине. Если ты рассчитываешь через меня что-то разузнать… расслабься. Этого не будет.

— Да нет я… Вообще-то я хотел поиграть с Ксюшей.

— Ксюша! — крикнула Инга. — К тебе тут друг пришел. Товарищ по играм.

Ксюша выбежала в коридор, где я уже успел повесить куртку. Почти подбежала ко мне, но в полуметре остановилась. Стесняется. Я присел, чтобы быть с ней на одном уровне.

— Привет, — произнес я максимально дружелюбно.

И протянул Ксюше пакет с подарками.

— Это тебе. Там головоломки и игры. Хочешь поиграть?

— А динозавры есть? — спросила Ксюша.

— Есть. Но их можно достать из коробки только тогда, когда будет готов лабиринт для них.

Педагогика в действии. Умная книга объяснила, как нужно заинтересовывать ребенка полезными занятиями.

— Пошли строить лабиринт!

Ксюша схватила меня за руку, вернее, за палец, и потянула в гостиную. Какая у нее маленькая ручка! А еще мягкая, теплая, и немного липкая. как будто она только что ела конфеты.

Мы высыпали на пол содержимое пакета. Положили коробку с динозаврами на почетное место и принялись за лабиринт.

Поначалу у Ксюши не получалось находить нужные детали и скреплять их. Она злилась, швырялась частями лабиринта и даже рычала. Но я не терял терпения. Я хорошо помнил советы из прочитанной "Инструкции". Если у ребенка что-то не получается, сначала надо сделать это за него. Потом сделать это вместе с ним. Дать ему возможность попробовать самому, подстраховывая и направляя. А уж потом он сделает это сам!

Весь этот нелегкий путь мы прошли с Ксюшей почти за час. В итоге она научилась раскладывать детали лабиринта по цветам и формам, а потом соединять их в правильной последовательности. Она даже забыла о коробке с динозаврами, так ее увлек сам процесс.

Я был очень горд собой. У меня получилось чему-то научить ребенка!

Когда Ксюша с радостными восклицаниями начала населять лабиринт мелкими динозаврами, я расслабился. Лежал на полу, подложив руку под голову, смотрел на нее… и улыбался на все тридцать два зуба.

А потом заметил Ингу, стоявшую в дверном проеме. Она смотрела на меня то ли с улыбкой, то ли с усмешкой. С тетей Марины всегда надо быть настороже. Нельзя забывать, что она очень продвинутый тролль.

— Хочешь заслужить медаль? — произнесла она.

— Ага. Чугунную.

Инга рассмеялась.

И пошла открывать дверь, так как прозвенел звонок домофона. Наверное, Марина пришла.

Я вскочил. Потом сел обратно. Потом лег, как лежал.

Нет, это, наверное, слишком вальяжно. Я снова сел. Я просто тут сижу, играю с Ксюшей. Все нормально. Все естественно.

Дверь хлопнула. Я услышал голос Инги и… Егора?! Зачем тут Егор?

Вообще-то я собиралась за продуктами. Но супермаркет был на первом этаже торгового центра, и я решила подняться и заглянуть в пару магазинов. Прикупить кое-что из косметики и какую-нибудь водолазку.

В итоге, выходила я с двумя пакетами продуктов и двумя пакетами вещей. Накупила всякой всячины в приступе шопоголизма. Подъезжая на такси к дому, я увидела у подъезда Егора.

Видимо, Инга ему открыла, раз он потянул на себя дверь и вошел вовнутрь. Я не успела крикнуть ему, чтобы подождал. У меня тут, между прочим, тяжелые пакеты! Мог бы помочь.

Тогда в его приходе был бы хоть какой-то смысл. А так мне вообще непонятно, зачем он здесь. Я же вчера задела его гордость. Отказалась быть его женой. Как ему вообще в голову пришло мне это предложить?!

Поднявшись наверх, я открыла дверь своим ключом. Так. Это ботинки Егора и его дубленка. А это чьи меховые боты? И мужская куртка… Кажется, я ее где-то видела. Бросив пакеты, я прошла в гостиную.

И обнаружила Егора с Федором, мирно сидевших на диване. Перед ними стояла Инга. У меня сложилось такое впечатление, что она их укрощает, как дрессировщик — тигров. Что-то в ее позе было от укротителя. Еще бы плетку в руки… Ксюша играла на полу, с какими-то новыми игрушками. Видимо, эти двое снова соревнуются в заваливании ее подарками.

A, может, сейчас подходящий момент, чтобы сообщить им, что ни один из них не имеет к ней никакого отношения?

— Ты долго, — сказала Инга.

— Не справляешься?

— Я вполне справляюсь. Но нам надо торопиться. Вызвать такси… моя машина до сих пор в ремонте, а Миша сказал, что не сможет нас отвезти.

— А куда вас отвезти? — Егор вскочил с дивана. — Я готов.

— В аэропорт, — произнесла Инга.

Ксюша, услышав ее слова подпрыгнула.

— Ура! Ура! Мы едем в аэропорт!

— А… зачем? — подал голос Федор.

— Будем встречать моего папу! — завопила Ксюша.

Лица этих двоих в тот момент надо было видеть. Они вытянулись, побледнели, может, даже слегка позеленели. Челюсти практически упали на пол. Глаза выражали вселенское недоумение. А языки Федор с Егором, кажется, проглотили.

Немая сцена длилась не меньше минуты. Инга наслаждалась ею по полной. Смотрела на Егора, на Федора, на меня.

А что на меня смотреть? Я спокойна и безмятежна. Да, мы едем встречать Ксюшиного папу. И моего брата. Кстати, Инге он приходится племянником, хотя они почти ровесники.

— П-папу? — высказался, наконец, Егор.

Ксюша, которая за это время успела сложить мелкие игрушки в карман, выпрямилась и добила Федора с Егором.

— У меня скоро будет маленький братик, — сообщила она. — Или сестренка. Лучше, чтобы сестренка. Я подарю ей своих динозавриков!

На какую-то секунду мне показалось, что Егор сейчас упадет в обморок. Такого потрясения я, наверное, не видела никогда. Но он, к счастью, не упал.

Метнулся в коридор. По грохоту я поняла, что он споткнулся о мои пакеты. Через несколько секунд хлопнула входная дверь. Надеюсь, он не босиком ушел…

Я посмотрела на Федора. Он тоже выглядел потрясенным. Но бежать никуда не собирался. Может, ему было легче потому, что он встретил ошеломляющую новость сидя. А, может, его хватил паралич и он не может двинуться с места.

Он просто таращится на меня, не отрываясь. Причем смотрит не на лицо, а на живот. Ну да. Он же думает, что я беременна…

Глава 10. Самый счастливый человек на свете

Я ее потерял.

Уже во второй раз.

To есть, второго раза даже не было. Марина не была моей. Но я очень надеялся, что это возможно. И я почти свыкся с мыслью, что у меня есть дочка… Ксюша. Я по-настоящему привязался к ней! Я еще никогда не привязывался к ребенку. Сейчас она подпрыгивает на месте от нетерпения, торопит всех собираться. Хочет быстрее попасть в аэропорт и увидеть своего папу.

Я тоже хочу его увидеть.

Просто увидеть. Никаких скандалов я, естественно не планирую. Просто хочу посмотреть на человека, которому невероятно повезло в жизни.

Я мог бы быть на его месте. Если бы пять лет назад не совершил самую большую ошибку в своей жизни — не отпустил Марину.

После той сумасшедшей ночи… я очень не хотел уходить. Но, если бы я не пришел на встречу, то подвел бы многих. Так что мне пришлось оставить спящую Марину в своей кровати и поехать в офисный центр.

Она обещала меня дождаться, но когда я вернулся, моя кровать, так же, как и моя квартира, была пуста. Уже тогда мое сердце кольнули дурные предчувствия. Позже они оправдались с лихвой.

Марина сказала, что уезжает, что все было ошибкой. Обвинила меня в том, что я просто хотел насолить Егору… Дурочка! Мне плевать на Егора. Мне нужна она.

Я решил, что надо дать Марине немного времени. Пусть успокоится, придет в себя. И тогда я привезу ее обратно.

Через пару дней я наткнулся на Алину. Тогда я думал, что это случайность. Гораздо позже до меня дошло: она все запланировала. Пришла в офисный центр, на одном из этажей которого находилась фирма моего отца. Видимо, знала, что я часто там бываю. Сделала вид, что у нее там какие-то дела… Мы, совершенно неожиданно для меня, столкнулись.

И она мне рассказала, чем закончился выпускной для Егора. Признаться, в первый момент я почувствовал облегчение. У моего соперника теперь другая девушка, Марина ему не нужна. Сложностей не будет.

Но потом Алина рассказала кое-что еще. Оказывается наутро после нашей ночи Марина побежала к Егору. Не могу передать, как горько мне было это слышать!

Для меня та ночь была совершенно особенной. Ничего подобного я не чувствовал ни до, ни после — совершенный снос крыши, полное безумие. Не было ни времени, ни пространства, ничего. Только мы двое в океане сумасшедшей страсти, утонувшие друг в друге.

Марина открылась мне, легкое смущение, сковывающее ее в начале, потом исчезло. Она не сдерживалась: стонала, царапалась, шептала разные глупости… Я доводил ее до исступления, до блаженного бессилия. А потом начинал все сначала.

Я был уверен, что и для нее эта ночь что-то значит. Что это не просто внезапно проснувшаяся страсть, а что-то большее.

А потом выяснилось, что она считает все ошибкой. И мечтает вернуться к Егору.

Алина рассказала, что Марина просила у него прощения. А он… он просто не пожелал с ней говорить! Решил ее наказать.

Теперь же, по прошествии нескольких дней, он готов ее простить. Он уже купил билет и собирается лететь к ней…

У меня тоже был билет. Но, после разговора с Алиной, я его выбросил. Изорвал в мелкие кусочки, открыл окно, и развеял по ветру.

Я не поеду к Марине — решил я. Не буду ее уговаривать и умолять. Любовь вымолить невозможно. Раз я — ее ошибка, пусть так и останется.

Алина тогда выглядела подавленной. Ну да — она хочет быть с Егором, а он собирается лететь к Марине. Но, оказалось, ее чувства ничего не стоят. Она, самым пошлым образом облизывая губы, предложила:

— Может, сходим куда-нибудь?

Я только усмехнулся. Я не Егор, меня на пошлости не поймаешь. К тому же потуги Алины шиты белыми нитками. Она всегда хотела занять место Марины, видимо, мечтала, чтобы за нее бились два отборных самца.

Но она не Марина и за нее никто сражаться не будет. Я ей очень прозрачно на это намекнул.

Она обиделась и сообщила, что Марина была права: я — ничего не стоящая пустышка.

— Марина так сказала?

— Да. Когда просила прощения у Егора.

Эти слова меня сильно задели. Я пытался убеждать себя, что Алина придумала это со злости. Может, да. А, может, и нет. Марина вполне могла такое сказать.

Она мне открыто заявила, что я — ошибка. И запретила называть ее Марусей. А ведь в нашу волшебную ночь ей нравилось это имя…

Звонок Марины, раздавшийся через месяц, был для меня полной неожиданностью.

Я старался не думать о ней. Сделал так, чтобы у меня не было ни минуты свободного времени, чтобы страдать было некогда. Отец помог мне открыть свою фирму, дальше я уже крутился сам. И крутился так отчаянно, что очень быстро начал подниматься на вершину.

Я не знал, что происходит у Егора и Марины. Может, он уже слетал за ней и привез обратно, может она в городе. Это значит, что я могу ее случайно встретить.

Иногда мне казалось, что я вижу ее в толпе… Только казалось.

И вот, она позвонила. Сказала:

И замолчала. Я тоже молчал.

Я не понимал, зачем она звонит, что он меня хочет. Посыпать солью уже слегка затянувшиеся раны?

— Мы так и не поговорили, — произнесла она.

Я чувствовал, что эти слова дались ей с большим трудом. Но не стал облегчать ей задачу, и просто бросил:

— Ты ничего не хочешь мне сказать?

В ее голосе звучало отчаяние. Я все еще не понимал, чего она от меня хочет.

— Хочу, — ответил я. — Ты была права. Это было ошибкой.

После этого она бросила трубку. А я, наверное, на полчаса замер с телефоном в руке.

Зачем она звонила? Может, с Егором не получилось, и она решила вернуть меня? Но я не игрушка, которую можно бросить за ненадобностью и снова поднять, когда больше не с чем играть.

Во мне взыграла гордость. Я два года страдал от неразделенной любви, пытался привлечь к себе внимание всеми способами, мучился, добивался ее… Но я ей был не нужен. Я оказался пешкой в игре Марины и Егора.

У них кипели страсти. Он изменил ей, она изменила ему… Это все между ними, а я так, попался под руку.

Меня такой расклад не устраивал. Мне нужно было либо все, либо ничего.

И второй вариант нравился мне все больше. Я молод, привлекателен, успешен… меня ждала веселая разгульная жизнь!

Правда, временами на меня накатывала тоска по Марине. Она снова начинала мне мерещиться за каждым углом. Я относился к этому как приступам болезни. Считал чем-то вроде сезонной сенной лихорадки. Тоска накатывала — а потом проходила.

Но был один раз, когда она так схватила меня за горло, что я не выдержал и купил билет на самолет.

Тогда я уже знал, что Марина с Егором так и не помирились. Она не вернулась. Я сам не понимал, зачем лечу в этот город на море, где живет Марина. Но адрес я знал, и чувствовал, что мне во что бы то ни стало надо ее увидеть. Может, это поможет мне излечиться.

Да, я излечился. Потому что увидел ее с другим. Они приехали на машине, он выскочил, открыл ей дверь. Она была счастливая, немного смущенная, с букетом в руке. Он нежно обнимал ее за талию, она смеялась каким-то его шуткам.

Я смотрел на них и думал: мне надо уезжать. Холостяцкая свобода меня полностью устраивает. У Марины тоже все в порядке. Не надо мне влезать в ее жизнь. Я уже один раз влез и все испортил…

Моя сезонная лихорадка пройдет. Надо просто перетерпеть.

В общем, я улетел.

И жил вполне спокойно и счастливо ровно до того момента, как увидел в аэропорту Марину и ее дочку.

— Я вас отвезу, — сказал Федор.

Он все еще сидел на диване, вид у него все еще был обалдевший, но он пытался держать лицо. Даже улыбнулся.

Лучше бы он этого не делал, улыбка получилась жуткой, я даже подумала, что Ксюша может испугаться. Представляю, что у него сейчас в голове творится! Сумбур, хаос и шок.

Наверное, пора сказать ему правду..

Похоже, Инга поняла мои намерения. И пресекла их.

— Федя, — произнесла она вкрадчиво, — может, ты пока прогреешь машину? — Мы выйдем через пять минут.

А мне она скомандовала:

— Одевай Ксюшу. Ее носки на батарее, а шапку я видела под столом.

— Зачем твоя шапка под столом? — спросила я племянницу.

— Это гнездо, — объяснила она. — Там лежит яйцо динозавра.

— Придется его переложить.

— Но из него скоро вылупится маленький динозавренок!

— Ну и прекрасно. Мы сделаем ему гнездо из моего свитера.

Федор поднялся, направился к двери, ошалело оглядываясь на меня. А Инга метнулась в прихожую, схватила пакеты с продуктами и понесла их на кухню. Проходя мимо Федора, она ляпнула:

— Не желаешь валерьяночки хряпнуть?

— Чего? — очнулся Федор.

— Надо еще с собой валидол взять на всякий пожарный, — продолжила Инга, как бы разговаривая сама с собой. — Молодежь хилая пошла, от любой ерунды может копыта откинуть.

Федор вышел, я вручила Ксюше носки, штаны, остальную амуницию и заглянула на кухню.

Инга, загружавшая продукты в холодильник обернулась, мы встретились взглядами… И она заржала. Смехом это точно нельзя было назвать. Моя любимая тетя гоготала, хрюкала и всхлипывала, прислонившись стенке.

— Т-ты видела их рожи? — с трудом выговорила она. — Это надо было снимать. Если бы я знала, что Ксюша такое отмочит, приготовила бы камеру.

Глядя на нее, я тоже не смогла удержатся от смеха. Да, видок у Федора с Егором был незабываемый…

— А как он бежал! — продолжала держаться за живот Инга. — Только пятки сверкали.

— Странная реакция, — заметила я.

— В критической ситуации проявляется истинная сущность, — глубокомысленно заметила Инга, снова принимаясь за продукты.

— Наверное, надо сказать Федору правду, — заметила я.

— Не торопись! Сам все поймет.

— Никаких "но". Не лишай меня небольшого развлечения. И потом, разве он этого не заслужил?

Я пожала плечами.

Я сидел, смотрел в окно и совершенно ни о чем не думал. Наверное, это последствия шока. В голове белый шум и ни одной мысли.

Девчонки пришли. Я надеялся, что Марина сядет рядом со мной, но она, вместе с Ксюшей, устроилась сзади. На переднее сиденье села Инга.

— Так, до прилета еще час. Успеем? — деловым тоном спросила она.

— Должны. Пробок пока немного. Вот на обратном пути можем встрять.

— Ну, тогда погнали!

Ее прямо-таки переполняет энтузиазм. Лично я ничего подобного не чувствую.

Поначалу Инга пыталась меня подкалывать.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она, как только мы тронулись. — Сердце не колотится? Давление не скачет?

Я лишь молча посмотрел на нее. Тяжелым взглядом.

Весело ей, видите ли. У меня тут жизнь рушится, а она веселится. Не думал, что тетя Марины настолько бесчувственная.

— Какое у тебя рабочее давление? — не унималась она.

— Понятия не имею, — буркнул я.

— Можно я пульс пощупаю?

— Больше ничего не хочешь пощупать?

— Ты на что намекаешь? Я приличная женщина!

— Спину пощупай. Вдруг там кровь сочится.

— О, как трагично! Я рыдаю. Жестокий удар судьбы… Нож в спину!

Я еще раз посмотрел на нее. Видимо, в этот раз взгляд был впечатляющим. Инга замолчала.

Я тоже молчал и думал о том, кого сейчас увижу. Кто обнимет и поцелует Марину, возьмет на руки Ксюшу… а ведь я почти поверил, что она моя дочка! Что у меня есть ребенок. И мне нелегко прощаться с этой иллюзией. Неужели, впервые в жизни, у меня возникло желание стать отцом?

Мы приехали на двадцать минут раньше.

Я чувствовала себя сильно не в своей тарелке. Надо было сразу все объяснить Федору. Тогда бы не возникла эта двусмысленная ситуация. Может, Инга и наслаждается происходящим, но я — точно нет.

Все. Сейчас мы выйдем из машины, и я сообщу Федору, что он все неправильно понял.

Он помог выбраться Ксюше, присел, что-то негромко ей сказал. Я была с другой стороны и не разобрала слов, хотя мне было страшно любопытно. Мы с Ингой стояли, смотрели, как они беседуют.

— О чем они говорят? — спросила я.

— Наверное, он говорит что-то вроде: как жаль, что я не твой отец…

— Не думаю. Ксюша! — крикнула я. — Пойдем встречать папу.

Ксюша чмокнула Федора щеку и побежала ко мне. Он остался у машины.

— Ты не идешь с нами? — спросила Инга.

— Я догоню.

Я хотела вернуться к Федору и поговорить, но Ксюша тянула меня в здание аэропорта.

— Пошли скорей, успеем поиграть в монетки.

— Какие монетки? — спросила Инга.

— Иди с ней, она тебе покажет. А я поговорю с Федором.

— Нет! — Инга подхватила меня под руку. — Рано.

— Да почему?!

— Мы еще не все увидели.

— В смысле?

— В критических ситуациях человек как на ладони. Посмотрим, как он поведет себя дальше.

— Мы же хотим узнать его получше. Какой он на самом деле.

— С чего ты взяла, что мы этого хотим?

— По глазам вижу.

— По чьим?

— По твоим!

Конечно, я не останусь в машине. Мне просто нужно пару минут, чтобы отдышаться.

Ксюша так смотрела на меня своими бездонными голубыми глазами… да еще и поцеловала. В этот момент во мне что-то перевернулось. У меня внутри вообще какая-то мясорубка с тех пор как неделю назад я увидел Марину. Кстати, как раз здесь, в аэропорту.

Ксюша могла бы быть моей дочкой, а Марина — моей женой. Я мог бы быть самым счастливым человеком на земле! Но тогда, пять лет назад, я выбрал холостяцкую свободу.

Конечно, была Алина и ее гадкий рассказ. И что-то в нем точно было правдой. Потом, когда я приехал, был тот тип, подаривший Марине цветы. И я сказал себе: ей хорошо и без меня.

Но дело было не в Марине, не надо врать самому себе. Это моя ошибка. Я сам виноват в нашем расставании. Пять лет назад я был не готов к чему-то серьезному. Слишком молод, слишком глуп. В глубине души мне хотелось свободной веселой жизни, а не обязательств.

Завоевание Марины в каком-то смысле было игрой. Мной владел азарт, кровь кипела, соперничество подогревало чувства. А, когда я победил, чувства потускнели. Мне так показалось.

Помню, на следующий день после отъезда Марины я сидел в кафе, а за соседним столиком ругалась какая-то парочка. Она на него шипела, он что-то бурчал. У нее было злое лицо, ему явно было скучно… И я подумал: неужели именно это меня ждет? Скучные взрослые отношения вместо чего-то опасного, запретного, недосягаемого?

Тогда я прогнал эти мысли. Но они осели где-то внутри. Я испугался.

Сейчас, после всех этих пустых лет, наполненных свободной веселой жизнью, которая мне опостылела до чертиков, я понимаю, что я — трус и дурак. Был.

— Я есть хочу, — заявила я.

— Вернемся домой, поедим, — ответила Инга. — Я там такое рагу приготовила — пальчики оближешь.

— До дома я не доживу. Я сегодня ничего не ела! Только чашку кофе с утра выпила.

— Что, и в торговом центре не зашла в любимую пиццерию?

— Не зашла.

— Ну, иди заточи что-нибудь. Пока Ксюша тут развлекается с монетами.

Мы стояли у автомата, который чеканил сувенирные монеты. Ксюша уже заимела два разных варианта и хотела еще два. Федор так и не появился. Видимо, все же решил дожидаться в машине. Ну, его дело.

Хотя мне, конечно, неуютно от того, что я его обманула. To есть не прямо обманула… Но суть от этого не меняется.

Я прошлась по аэропорту. Там было несколько кафешек с официантами, но это мне не подходит. Пока закажу, пока дождусь заказа… Мне бы какой-нибудь фаст-фуд, перекусить быстренько на ходу. А, вот и он. Через пару минут у меня в руках был гамбургер и стакан с кока-колой.

Я развернула обертку гамбургера и открыла рот, собираясь откусить. У меня уже слюна выделилась, я уже зубами щелкнула. Но гамбургер так и не попал мне в рот. Чья-то рука, появившаяся сзади, забрала его у меня. От растерянности я чуть не облилась кока-колой. Но меня лишили и стакана.

— Ты знаешь, из чего делают гамбургеры? — раздался над моим ухом голос Федора. — Я уж молчу про кока-колу. Половина таблицы Менделеева и десять ложек сахара. Это очень вредно.

Гамбургер и кола полетели в мусорный контейнер.

— Т-ты… офигел? — вырвалось у меня.

От возмущения у меня перехватило дыхание. Я стояла, открывала и закрывала рот, пытаясь подобрать самые подходящие слова из того гневного потока, что вертелся у меня в голове.

— Похоже, ты не можешь мыслить разумно. Я слышал, такое возможно в твоем положении.

— В моем положении?!

— Тебе нужно есть здоровую и полезную еду.

— Я сейчас в обморок упаду от голода! И ты будешь в этом виноват.

Я не шутила. Когда мой желудок увидел, как вожделенный гамбургер летит в мусорку, он забился в конвульсиях, лишая меня сил.

— Пойдем, закажем тебе салатик. И суп. И посмотрим, что у них там еще есть.

Федор обхватил меня за плечи и подтолкнул в сторону кафе, вывеска которого обещала домашнюю еду.

— Ты… что себе позволяешь вообще?

Я с тоской посмотрела на мусорный контейнер, в котором скрылся мой аппетитный гамбургер.

Сбросив руки Федора, я направилась к ларьку фаст-фуда. Он настиг меня через пару секунд. Схватил за талию, развернул к себе.

— Марина, очнись!

— Это тебе надо очнуться!

— Да! Ты все неправильно понял!

— Что именно я не понял? Ты не собиралась есть этот гамбургер из жира и поросячьих хвостов, а хотела лишь полюбоваться на него?

— Да при чем тут гамбургер! Ты все неправильно понял про меня!

— Я тебя внимательно слушаю, — произнес Федор очень серьезным тоном.

Но нашему объяснению помешала Ксюша.

— Мана! — завопила она, подбегая и хватая меня за руку. — Там папин самолет объявили. Пошли скорее.

Мне пришлось идти за Ксюшей. Федор стоял, смотрел нам вслед взглядом побитой собаки. Ксюша оглянулась и потянула меня обратно. Взяла Федора за руку, и мы пошли к залу прилета втроем.

— Ты что, не хочешь встречать моего папу? — обратилась она к Федору.

— Хочу, — промямлил он.

Мягко говоря, без энтузиазма.

Я напряженно вглядывался в вереницу прибывших пассажиров, выходящих из раздвижных дверей, пытаясь угадать, того, кого так жаждет увидеть Ксюша. И Марина.

Может, этот тип в "аляске"? Или вон тот бородатый мужик, похожий на байкера? Нет, они прошли мимо. А кто же? Этот очкарик точно нет, его встречает девушка. Тот плешивый врал ли понравился бы Марине…

A вот и он.

Ксюша с громким воплем: "Папа!" бросилась к высокому, широкоплечему мужчине в джинсах и объемном пуховике. Я жадно его разглядывал. Что ж, вполне понятно, почему Марина его выбрала. На морду вполне симпатичный, прокачанный, и, судя по вполне искренней улыбке, характер не дерьмовый. Скорее всего.

И тут меня осенило. Это не тот мужик, которого я видел, когда прилетал к Марине! Точно, не тот. Другой. А Ксюша появилась на свет через девять месяцев после выпускного. Значит… она все еще может быть моей дочерью!

Кажется, у меня сейчас голова лопнет. В мыслях — разброд и шатание.

Мужик пару минут тискал Ксюшу, кружил ее на руках. Потом подошел к нам, чмокнул в щеку Марину, а потом и Ингу. И выдал:

— Привет, сестренка.

Сначала я подумал, что он обращается к Инге. И что это странно. Если она тетя Марины, то ему она должна приходиться… не знаю, кем. Но точно не сестренкой.

Но потом Марина ответила:

— Привет, братишка.

У меня взорвался мозг.

— Как там Оля? — спросила Инга. — Все обнимается с белым другом?

— Уже меньше. Завтракает зелеными яблоками и солеными арбузами, говорит, помогает.

Соленые арбузы? Это что за хрень? И кто такая Оля?!

— Мы вчера ходили на УЗИ, — радостно произнес этот странный мужик. — У нас будет мальчик!

— Ура! — завопили Инга и Марина.

И бросились обниматься с… кто это вообще? Кто ходил на УЗИ и у кого будет мальчик?! Не у мужика, я надеюсь.

— А чего ты молчал? — спросила Марина.

— Хотел лично сообщить.

— А я хочу сестренку, — встряла в разговор Ксюша, все еще сидевшая на руках.

— Будет тебе сестренка. В следующий раз.

— А Оля знает про следующий раз? — усмехнулась Инга.

Да кто такая Оля? И что тут вообще происходит?

Только я это подумал, как эти четверо расцепили свои родственные объятия и дружно обернулись ко мне.

— Федор, познакомься, — произнесла Инга. — Это Сергей.

— Мой брат, — добавила Марина.

— Сергей, познакомься, — продолжила Инга. — Это Федор. Он…

— Дебил, — произнес я.

Сергей посмотрел на меня с вполне понятным удивлением. Мы пожали друг другу руки. У меня кружилась голова.

— Поздравляю, — произнес я, обращаясь к Сергею. — У вас будет сын…

— Спасибо. Дочка у меня уже есть. Теперь полный комплект.

Он поцеловал Ксюшу.

— Папа! Я так соскучилась. — Ксюша обняла его, прижалась щечкой к его щеке. — А когда мы поедем к маме?

— Скоро. Очень скоро.

— Значит, Ксюша ваша дочь?

Я это уже понял, но зачем-то произнес вслух. Наверное, чтобы восстановить равновесие в этом непостоянном мире, где все меняется каждую секунду.

Получается, Ксюша — не дочь Марины, а ее племянница. Она приехала с племянницей. Это обычное дело. В этом нет ничего удивительного. Но почему я решил, что Ксюша — дочка Марины? Наверное, этому были причины. Но сейчас я не могу их вспомнить.

У Ксюши будет братик. Родит его, естественно, не Марина. А Оля.

— Оля — ваша жена? — я продолжал изрекать банальности.

Понимал, что выгляжу и веду себя как дебил. Но шок был слишком силен. To я узнаю, что Марина беременна, то оказывается, что это неправда. У нее и дочки-то нет! И у меня тоже.

— Что, начинает проясняться? — произнесла Инга, подходя ко мне вплотную. — Может, пришло время хряпнуть валерьяночки?

Я посмотрел на нее невидящим взглядом и повернулся к Марине. Она улыбалась какой-то растерянной улыбкой.

Неожиданно для самого себя я шагнул к ней, подхватил и закружил. Она испуганно вскрикнула, обняв меня за шею, чтобы не упасть.

Когда я остановился, наши взгляды встретились, и я кожей почувствовал мощное притяжение, влекущее нас друг к другу.

— Я дурак, — произнес я. — И я люблю тебя.

— С чего это вдруг? — произнесла Марина с легкой усмешкой. — Тебе определенно нужна валерьянка. Чтобы прийти в себя.

Эта тетя Марины… она плохо на нее влияет!

Когда мы только приехали и шли к аэропорту, Инга сказала, что нужно узнать Федора получше. Что я этого хочу. Но я его знаю! Довольно хорошо. Мы вместе учились, мы переспали на выпускном. Я, наступив на горло собственной гордости звонила ему через месяц после отъезда… Но тогда я была ему не нужна.

Потому что он меня уже завоевал. Он охотник. Пойманная дичь ему неинтересна. Его притягивает недоступное, то, за чем нужно гоняться, что нужно завоевывать.

Сейчас ему кажется, что он влюблен в меня. Ерунда! Он не вспоминал обо мне пять лет, а, как только я появилась, в нем сразу вспыхнули былые чувства. Да если бы рядом не было Егора, если бы не появился Олег, он бы забыл обо мне на следующий день. А тут началась борьба… Его стихия!

Все же хорошо, что все прояснилось. Федор знает, что Ксюша не моя дочь. И он точно не ее отец. Похоже, его это так обрадовало, что он внезапно признался мне в любви. Конечно, эти слова ничего не стоят! Уверена, он пожалел о них через минуту.

Будем считать это признание последствием шока.

А ведь остался еще Егор. Он теперь думает, что я замужем и беременна. И все мы прекрасно видели, как он к этому относится. Вспомнив убегающего Егора, я усмехнулась. Я точно не буду за ним бегать, чтобы все объяснить. Может, когда- нибудь он и узнает правду… Меня это не волнует. С ним покончено.

А ведь были моменты, когда мне казалось… Чего только не покажется, когда возвращаешься с место, где прошла твоя студенческая юность, встречаешь первую любовь и первую серьезную ошибку. Вполне можно впасть в заблуждение и принять воспоминания за реальность.

Но я больше не буду ошибаться. Пора оставить прошлое в прошлом.

Сейчас я сижу на заднем сиденье, с Ксюшей и Серегой. Смотрю, как она к нему жмется, просто не отлипает, и улыбаюсь. На Федора, который сидит спереди, стараюсь не смотреть.

— Это тот самый Федор? — внезапно спросил мой брат, наклонившись ко мне.

— Тот самый, — кивнула я.

— И вы с ним?…

Сергей знает о Федоре. Но только в общих чертах. Что он был. Что из-за него я вернулась домой. Делиться с братом своими сексуальными похождениями — это для меня перебор. Единственная, кому я об рассказала, да и то без подробностей — Инга.

— Значит, квартира не продается? — продолжил разговор Сергей.

— Пока нет. Риелтор предлагает скинуть цену. Я думаю согласиться.

— А зачем тебе ее продавать? Пусть будет. Недвижимость — лучшее вложение.

— Ты знаешь, зачем. Я хочу съехать от родителей.

— Они этого не хотят.

— Ты же понимаешь…

— Понимаю. Мы можем попробовать взять тебе ипотеку. А, может, и без ипотеки получится. Мои дела снова пошли в гору.

— Больше я у тебя денег не возьму. Тем более столько.

— Раз предлагаю, значит, могу, — заявил мой самоуверенный брат.

— Расслабься. У тебя скоро будет наследник. Ему и оставишь нажитое непосильным трудом.

— Да… — мечтательно протянул Сергей. — Наследник.

— Ты серьезно говорил еще об одной дочке? — перевела я разговор.

— Почему нет? Я всегда готов.

— Ты-то да. Не тебе есть соленые арбузы на завтрак.

Я представила вкус этих самых арбузов и меня передернуло.

Марина стала еще более отчужденной, чем была до этого. Видимо, из-за моего признания. Не вовремя я это ляпнул!

Но в тот момент меня переполняли чувства… Я сам не ожидал, что произнесу это вслух.

И все же у меня очень радостное настроение. У Марины нет мужа. Она не ждет ребенка от кого-то другого. Конечно, мне немного жаль, что Ксюша — не моя дочь. Но, с другой стороны, я бы хотел участвовать в воспитании своего ребенка с первой минуты. И даже раньше. Чувствовать себя таким же счастливым, как Маринин брат.

Мы приехали, я помог всем выбраться из машины.

— Зайдешь на чашку чая с валокордином? — предложила язвительная Инга.

Я посмотрел на Марину. Она отвела глаза.

Значит, лучше не надо.

— Спасибо, как-нибудь в другой раз. Кстати, приглашение в силе.

— Какое приглашение?

— Завтра пятница. Начало супер-мега тусовки в пансионате. Лыжи, санки, глинтвейн и шашлык. Может, успеем каток расчистить. Приглашаю всех.

Я посмотрел на Сергея.

— Спасибо, — ответил он.

И продолжил разглядывать мою машину.

— Хороший агрегат. Думал взять такой. Много бензина жрет по городу?

— Я бы не сказал. Вот моя предыдущая жрала как не в себя.

Марина шла к подъезду. Я с тоской смотрел ей вслед.

— Папа, пошли домой. Я тебе покажу лабиринт и динозавров.

Ксюша тянула Сергея за руку, а на меня даже не смотрела. Я ей теперь не интересен. И лабиринт она теперь будет строить не со мной…

Глава 11. Двое — это слишком

— Егора там не будет, — заявила Настя.

— Откуда ты знаешь?

— Ты бы тоже знала, если бы сидела в нашем чате. Федор сделал таблицу, чтобы вписывались те, кто приедет. Так вот, Егор себя удалил. И написал, что у него важные дела.

— И зачем ты мне это говоришь? — спросила я Настю.

Мы с ней сидели на кухне Инги, она пришла в гости, после того, как я сообщила, что не поеду в пансионат.

— Не знаю, — Настя пожала плечами. — Наверное, чтобы ты поехала. Девчонки меня не простят, если я тебя не уговорю.

— Я хотела провести оставшиеся до отъезда дни с родными, — привела я довольно хилый аргумент.

— Ты с ними живешь в одном городе и встречаешься каждый день! А с нами пять лет не виделась.

С этим трудно спорить.

— Но Инга…

— Почти неделю с ней не расстаешься! Если не хочешь ехать, если для этого есть веские причины — так и скажи! Не надо меня лапшой обвешивать с ног до головы.

Настя снова права.

— Чего ты боишься? — спросила она.

— Я боюсь, что повторится вся та фигня…

— Какая конкретно фигня?

— Ну, это соперничество, эти петушиные бои…

— Как она может повториться, если одного из участников фигни там не будет?

— Есть же еще Олег.

— Мне кажется, он не такой.

— Не такой, — согласилась я. — А он приедет?

— Приедет.

— С сыном?

— Нет. Поначалу все думали взять с собой мужей, жен, детей. Но потом чат решил — едем по одиночке. Будем отрываться!

— Звучит пугающе.

— Ой, да ладно тебе! С каких пор ты стала такой пугливой? Не узнаю свою подругу Марину. Кстати, когда ты уезжаешь?

— В воскресенье вечером.

— Вернешься к своей обычной жизни, скучной работе. Ну, скажи мне честно, скучная у тебя работа?

— Скучная.

— А в жизни много веселья?

Я лишь вздохнула.

— Неужели ты откажешься от возможности оторваться разок со старыми подругами?

— Не такие уж вы старые, — улыбнулась я. — И если бы речь шла только о подругах, я бы не сомневалась ни секунды.

— Значит, Федор, — внезапно выдала Настя.

— Что — Федор?

— Это все из-за него. Боишься снова в него влюбиться?

— Нет! — горячо возразила я.

— Не верю.

— Клянусь своей любимой кожаной курткой! Помнишь ее?

— О, да! Крутейшая косуха с заклепками. Но ты все равно боишься.

— Ни капельки.

— Тогда докажи. Поехали с нами.

Вчера я уехал, и больше не звонил. Сегодня с самого утра торчу в пансионате, решая организационные вопросы. Все же мы еще не совсем готовы к запуску, он планировался через две недели. Так что мне пришлось в срочном порядке нанимать в агентстве временного повара и официантов. Горничных тоже маловато, но, я думаю, они справятся.

Народу будет не так много, как я думал. Ребята решили не брать с собой семьи. Ну что ж, мне легче. Скоро начнут прибывать мои однокурсники. Но меня волнует только одно: приедет ли Марина. Ведь все это я затеял только ради нее!

Конечно, это не значит, что если она не появится, я скажу персоналу: "Все, можно расслабиться. Вообще езжайте по домам". Раз пригласил народ — надо постараться, чтобы праздник прошел на высшем уровне.

Но, если Марина не приедет, мне на этом празднике будет совсем не весело.

Я несколько раз звонил Марине. Предлагал встретиться, погулять с детьми, сходить в какое-нибудь интересное место. Но она меня отшивала. Вежливо, даже дружелюбно, но так, что не осталось сомнений: она не хочет меня видеть.

Что я сделал не так? Ведь все было хорошо!

Мы даже поцеловались. И воспоминания об этом поцелуе греют мою душу. Я не раз ловил себя на том, что сижу, закрыв глаза, воссоздаю в памяти каждую секунду этого невероятного поцелуя. И улыбаюсь, как дурак.

Однажды я начал так улыбаться посреди планерки. Докладчик что-то нудно вещал о показателях за последний месяц, я отвлекся и унесся в свои мечты. Очнулся: все смотрят на меня и ждут ответа. А я даже не слышал вопрос… Со мной никогда в жизни не было ничего подобного!

Ни разу я не целовался с самой прекрасной девушкой на свете и не летел с ней вниз с головокружительной высоты, взявшись за руки.

Что удивительно, мои чувства к Марине, похоже, разделяет Арсений. Он постоянно спрашивает: а когда мы пойдем гулять с Мариной? А мы будем еще лазить с ней на скалодроме? А давай пойдем с ней в кафе, где те вкусные вафли…

Да, он говорит именно о Марине, хотя Ксюшу тоже упоминает. Марина ему очень нравится, да что там, он в нее почти влюбился. Как и я. Только я — без "почти".

У меня, конечно, были женщины. Сменив имидж и поднявшись по социальной лестнице, я внезапно стал очень привлекателен для противоположного пола. Но я никогда не знакомил их с Арсением. Потому что за все эти годы у меня ни разу не было мало-мальски серьезных отношений.

Были моменты, когда девушки мне нравились. Но я представлял их рядом с Арсением и понимал: ничего не получится. Далеко не каждая женщина может принять и полюбить чужого ребенка, даже если это такое чудо, как мой Арсений.

Так вышло, что с Мариной мы с сыном познакомились вместе. Она с первой секунды нашла с ним общий язык. Она любит детей, она добрая, милая, теплая, как весеннее солнце. Она самая лучшая! Она могла бы сделать нас счастливыми. А я… я готов горы свернуть, чтобы сделать счастливой ее.

Сегодня пятница. Вечером все наши собираются на загородную тусовку. Я сижу в чате, хотя и молча, и знаю, что всех просто разрывает от радостного предвкушения. Какие они строят планы, как мечтают оторваться! Признаться, это настроение передалось и мне.

Я уже готова поехать. К тому же Инга с Сергеем практически выпинывают меня из дома.

— Что тут думать? — воскликнула вчера Инга, после того, как ушла Настя. — Конечно, езжай!

— А в чем проблема? — удивился Сергей. — Почему ты не хочешь встречаться со своими однокурсниками?

— Ну так вали в лес. Наслаждайся зимой и снегом.

Прекрасное напутствие!

В общем, сегодня утром я поняла, что мне срочно нужны теплые носки и новый шарф. Поэтому я сейчас в торговом центре, лечу свое нервное состояние шопингом. А я реально нервничаю!

Ведь там будет Федор.

Телефон звонит. Это Сергей.

— Слушай, Ксюша меня достала.

— Требует какого-то Арсения. Хочет, чтобы он с ней гулял во дворе и строил крепость.

— Можешь его раздобыть?

— Ну, не знаю даже…

— А в чем проблема? Я так понял, ты общаешься с его родителем.

— Да… Ты прав. Нет проблемы. Я тебе перезвоню.

Я положила трубку и сделала глубокий вдох. Почему бы мне не написать Олегу? У нас все нормально. Мы не ссорились. Он звонил мне несколько раз, но я не принимала его приглашение прогуляться. Но Ксюша-то может его принять!

Сначала я вежливо поинтересовалась, не занят ли он. Олег ответил, что как раз освободился. Потом я спросила, не хочет ли Арсений прогуляться на нашей площадке. Олег сказал, что Арсений давно об этом мечтает. После этого я, от имени Ксюши, назначила свидание Арсению.

Дело сделано! Ксюша и Арсений могут развлекаться. Олег, конечно, думает, что с Ксюшей приду я. Но я этого не обещала! Пусть общается с Сергеем. Обсудят, сколько бензина жрут их машины, кто на прошлой неделе забил гол и как замочить всех врагов в компьютерной игре.

Я купила яркий алый шарф. И присмотрела такую же шапочку. А что, мне идет! Кажется, я снова возвращаюсь к некогда любимому цвету.

И тут я вспомнила про платье. Дорогое и очень красивое алое платье, которое мне прислал неизвестный поклонник и которое я надела на встречу выпускников. Вполне возможно, что зря.

Я до сих пор не знаю, кто сделал мне такой роскошный подарок! И мне захотелось выяснить это сию секунду. Но как? Я задумалась, потягивая латте за столиком любимой пиццерии. Платье точно не от Олега. Мы с ним заново познакомились за день до этого, он бы не стал сразу присылать такие подарки.

Егор? Он вполне мог купить платье. Он нередко делал мне щедрые подарки, когда мы были вместе. Но… Я вспомнила, что все его попытки самостоятельно приобрести мне что-нибудь из одежды терпели фиаско. To он дарил мне белье на размер больше, то свитер на размер меньше, а однажды умудрился "порадовать" какой-то чудовищной хламидой, выдаваемой за модное пончо.

Нет, у Егора нет вкуса. И плохой глазомер.

Как с вкусом на женскую одежду у Федора, я не знаю. Мы были вместе всего одну ночь… Но, похоже, он запомнил мои параметры. Ведь алое платье село идеально, тютелька в тютельку!

Это точно Федор. Больше некому.

Моя рука сама потянулась к телефону и, прежде чем я успела как следует подумать, написала: "Платье было от тебя?"

"Да", - мгновенно ответил Федор. — "Ты в нем была бесподобна".

"Спасибо. Но не нужно было".

Глупо, конечно, писать это теперь, когда платье давно куплено, доставлено и даже надето.

"Я рад, что не ошибся с размером. У меня очень хорошая память. Все отпечаталось, как на фотопленке".

На что это он намекает? Что помнит, как я выгляжу без одежды?

Мои щеки запылали. И уши тоже.

Сама виновата! Нечего было начинать провокационную переписку! Видите ли, мне срочно нужно было выяснить правду. Выяснила на свою голову. Теперь Федор думает, что я с ним заигрываю.

А я заигрываю? Нет! Конечно, нет!

Марина мне написала! Я в этот момент был на работе, в самом разгаре спора с веб-дизайнером. Но, не задумываясь, ответил, что свободен. И что готов выйти на прогулку с Арсением через полчаса.

А мне только до дома добираться двадцать пять минут! Если без пробок.

Дизайнер был очень удивлен моим поспешным бегством.

— Я тебе напишу вечером, крикнул я уже на ходу, спеша к двери с пальто в одной руке и папкой в другой.

— Но я же должен знать с чего начать… — пробурчал он.

— У меня срочное дело. Начинай с начала, а там разберемся.

Я прыгнул в машину, помчался по улицам, всех подрезая и обгоняя. На ходу позвонил маме, дал команду одевать Арсения.

— Что случилось? — испуганно спросила она.

— Ничего. Все хорошо, — произнес я успокаивающим тоном. — Просто у меня есть пара свободных часов и мы идем гулять.

Через тридцать две минуты после звонка Марины мы с Арсением были на площадке перед домом Инги. От нашего дома мы бежали, но потом перешли на шаг. Марина не должна догадаться, что эта прогулка стола мне усилий.

Но площадка была пуста.

— Где Марина? — спросил Арсений.

— Сейчас они с Ксюшей придут.

— А зачем мы торопились?

— Мы не торопились.

Еще не хватало, чтобы он Марине рассказал, как мы бежали!

— Там Ксюша, — сказал Арсений.

Я посмотрел в сторону подъезда. Там, действительно, была Ксюша. А с ней был какой-то мужик.

С момента моей переписки с Олегом прошло два часа, я была уверена, что прогулка давно закончилась. Но, когда подъехала к дому на такси, обнаружила на площадке всю компанию. Ксюша с Арсением возились в снегу, больше похожие на снеговиков, чем на детей. А Сергей с Олегом стояли рядом и о чем-то увлеченно беседовали.

Ну что, надо подойти поздороваться с Олегом.

Но сначала мне пришлось долго и обстоятельно здороваться с Арсением. Увидев меня, он швырнул лопатку в сторону и помчался на всех парах, только шарф развевался за спиной.

— Марина! — радостно вопил он.

Я присела, чтобы поздороваться, а он налетел на меня с такой силой, чтобы вместе повалились в снег.

— Тихо, тихо, — говорила я.

Мы с Арсением сидели в снегу, он смотрел мне прямо в глаза очень серьезным взглядом.

— Почему ты так долго не приходила? — спросил он.

— Разве долго?

— Я очень давно тебя ждал. С поза-поза-позавчера.

Он обнял меня, прижался к ледяной щекой к моей щеке. Я тоже его обняла, мы застыли в этой позе. А к нам уже торопилась Ксюша, а вслед за ней — Олег с Сергеем.

— Арсений, ты ведешь себя неподобающе, — заявил Олег.

— Да ну глупости. Нормально он себя ведет, — заступилась я.

— Нельзя так бросаться на людей.

— Даже если сильно-сильно соскучился? — спросил Арсений, все еще висящий на моей шее.

— Даже если соскучился. Отпусти Марину.

Олег протянул мне руку, я уцепилась за нее, и он легко, как пушинку, поставил меня на ноги.

Арсений отпустил мою шею, но вцепился в подол шубы.

— У тебя ледяной нос, — сказала я ему. — И у тебя тоже, — я обратилась к Ксюше.

— Похоже, нам пора домой, — произнес Олег.

— Я хочу с Мариной! — сообщил Арсений. — Пусть она пойдет к нам в гости.

— Я-то не против, но надо ее спросить. Пойдешь к нам в гости?

Олег смотрел на меня. Он что, с ума сошел?

— По-моему, она не хочет, — Олег обратился к сыну.

— Ты не хочешь? — ребенок смотрел на меня с такой обидой, что мое сердце защемило. — У нас есть конфеты. Папа дает мне только одну, но тебе отдаст все.

Арсений заманивает меня конфетами…

— Я хочу… но не могу, — сказала я. — Мне надо собираться.

— Куда собираться?

— Я сегодня еду в одно место…

— Не ехай туда!

— Арсений, прекрати! — голос Олега стал немного жестче.

Он наклонился к сыну, поднял его на руки.

— Давайте я вас немного провожу, — предложила я. — Полчаса у меня есть.

— И я провожу! — воскликнула Ксюша.

— А вот и нет! — Сергей поднял ее на руки, прижался носом к ее щеке. — Тебя пора греть горячим чаем.

— С пирожными, — добавила я.

И протянула брату свои пакеты. В одном из них была коробка с эклерами и корзиночками, которые обожает Ксюша.

— Ура! Пирожные!

Ксюшу больше не нужно было уговаривать.

Когда мой сын заявил: "Я хочу с Мариной!", я чуть не ляпнул: "Я тоже хочу".

Да, я очень хочу, чтобы она пошла к нам в гости и осталась там навсегда. Когда я увидел, как она выходит из машины, у меня тоже возникло непреодолимое желание побежать ей навстречу, обнять, подхватить на руки, закружить… и больше не отпускать.

Но мне приходится держать себя в руках, вежливо улыбаться, одергивать Арсения. Хотя я полностью согласен с каждым его словом!

Марина согласилась нас проводить… Это не так много, но гораздо лучше, чем ничего.

Я опустил сына на землю, он взял за одну руку Марину, за другую меня и повел нас к дому. Самой дальней дорогой. Я разгадал его невинную хитрость, но, конечно, промолчал. Я сам хочу, чтобы наш путь длился бесконечно!

— Олег — клевый чувак, — сообщил мой любимый брат, когда я вернулась домой.

— А сын его еще лучше, — добавила я.

— Шарит в раскрутке, — продолжал восхищаться Сергей. — С нуля поднять такой бизнес!

— Ага, — кивнула я. — Он молодец.

— Дал мне пару дельных советов по рекламе. Обязательно воспользуюсь.

— Давай, давай.

— Как брат, я бы тебе искренне советовал с ним…

— Не надо мне братских советов!

— Ты ему нравишься.

— Спасибо, что сообщил.

И этот меня сватает!

Настя написала, что они с девчонками заедут уже через полчаса. Все время, пока я кидала в сумку вещи, у меня перед глазами стояло лицо Арсения. Когда мы прощались, он стал таким серьезным. Взял меня за руку, отвел в сторону. Попросил наклониться и прошептал на ухо:

— Мой папа хочет стать твоим женихом.

— Это он тебе сказал?

Арсений помотал головой.

— Он не сказал. Но я знаю. Ты будешь его невестой?

Я растерялась. Что сказать ребенку, который смотрит на тебя своими пронзительными серыми глазами, требуя правдивого ответа?

— Я еще не решила, — ответила я. — Мне надо подумать.

— Он хороший, — сказал Арсений. — У него большая машина. И много денег. Он завидный жених.

Я рассмеялась. Последние слова Арсений выговорил как-то неуклюже.

— Так бабушка говорит! — привел он последний аргумент.

— Хорошо, — прошептала я. — Я это учту.

И поцеловала его на прощанье.

— Мы внизу, — сказала Настя по телефону.

Я взяла сумку и вышла из квартиры. Увидела внизу автомобиль Настиного мужа, открыла дверь… и обнаружила там целую толпу! Кроме Насти в машине были Оля, Лена, Вероника и Света. Благо багажник трансформировался в еще одно сиденье.

— Залезай! — закричали девчонки и втянули меня вовнутрь.

По радио играло что-то заводное, девчонки подпевали и даже пытались танцевать сидя. Откуда-то появилась бутылка шампанского, прозвучал хлопок, мне передали полный бумажный стаканчик.

— Веселье начинается! — завопила Лена.

Похоже, это уже не первая бутылка шампанского…

Я насчитал девятнадцать прибывших машин, всех однокурсников встретил и передал нашему дружелюбному администратору Кристине. Марины все нет… Неужели не приедет? Я не выдержал и написал ей. Она не ответила. А ведь сегодня сама начала переписку, спросила про платье.

После этого я воспрял духом и поверил в лучшее.

Народ прогуливался у ворот и главного корпуса, те, кто приехал, ждали остальных. Когда прибывал новый автомобиль, его дружно приветствовали.

Вот в ворота зарулила "Ауди", из которой доносилась громкая музыка. Ее стекла опустились вниз, из окон высунулись девичьи головы.

— Ура! Всем привет! — вопили они.

Кажется, прибыла самая веселая компания.

Я сверлил взглядом телефон. Почему Марина не отвечает?

И тут меня как будто что-то кольнуло. Я поднял глаза и увидел ее. Она стояла возле той самой машины, в окружении подружек, они над чем-то хохотали. Но я кожей чувствовал, что Марина бросает на меня взгляды. Украдкой, чтобы я не заметил.

Она здесь! Она приехала! Значит, не зря я затеял всю эту канитель, стоившую мне миллиона нервных клеток…

— Привет, красавицы, — я подошел к однокурсницам. — Разрешите проводить вас в мои владения.

Блин. Не то сморозил. "Мои владения"! Звучит, как будто хвастаюсь. Надо быть скромнее.

— Шикарное место! — произнес кто-то из девчонок.

- "Сосны" — подходящее название, — заметила Настя. — Но можно придумать что-то более звучное.

— Мы за пафосом не гонимся. У нас все просто. Но идеально.

— Просто идеально! — подхватила Настя. — Отличный слоган. Я, кстати, в рекламном агентстве работаю. Обращайся, если что.

— Обязательно.

Я все время старался оказаться рядом с Мариной, но девчонки, как специально, меня постоянно от нее оттесняли. Так мы и дошли до главного корпуса: Марина в окружении подруг и я где-то сбоку.

— Можете занимать любые номера, произнес я. — Кристина вам все покажет.

— Ура! Чур мне самый лучший люкс!

Девчонки ринулись вперед, Марина замешкалась, немного отстала. Я быстро оказался рядом и взял ее сумку. Почти силой вырвал — она разжала пальцы от неожиданности.

Марина остановилась, посмотрела на меня… и я пропал.

Еще в машине Настя шепнула, что обеспечит мне защиту.

— От кого? — не поняла я.

— От того, кого ты боишься.

— Я никого не боюсь.

— Точно? А как же… — она совсем понизила голос, — Федор?

— С чего мне его бояться?

— Не его. Себя. Нужна защита?

— Э-э… Как это?

— Мы с девчонками будем живым щитом. Хочешь?

И вот — живой щит в действии. Мы идем заселяться, Федор, вроде бы, рядом, но между ним и мной все время оказывается кто-то из моих подруг. Чаще всего Настя. Но щит работает не всегда. Если представляется случай выбрать лучший номер, девчонки мигом забывают, что меня нужно оградить от моей главной ошибки…

Я почувствовала, как кто-то вырвал сумку из моих рук. Резко обернулась, не понимая, что происходит. И оказалась лицом к лицу с Федором.

Его небесно-голубые глаза, как будто проникающие в самое сердце, были слишком близко. Он смотрел слишком пристально, слишком внимательно. Это, между прочим, невежливо! Нельзя вот так отобрать у человека сумку, а потом пялиться на него, пронизывая взглядом до мурашек.

У его глаз есть какая-то гипнотическая сила. Но я не хочу, я не буду снова поддаваться этому гипнозу!

— Что? — спросила я резким, даже грубым голосом.

— Я рад, что ты приехала.

Он так и смотрит на меня, не отводит глаз. Я тоже не отвожу. Мы что, в гляделки играем? Кто кого пересмотрит?

— Прекрасный пансионат, поздравляю, — выдала я.

— Я не про пансионат. Я рад, что ты вернулась.

— Я не вернулась! В воскресенье улетаю.

— Я так не думаю, — внезапно заявил Федор.

— Что?! — я опешила от его наглости.

— Не думаю, что тебе нужно улетать.

— Ты о чем вообще?

— Я был дураком и отпустил тебя пять лет назад…

— Ты меня отпустил? Да я тебя не спрашивала!

Мне почему-то резко захотелось выкрутить Федору уши. Ухватится за них, скрутить, потрепать. Чтобы ему стало очень больно. Также больно, как было больно мне пять лет назад. Когда я наступила на горло собственной гордости и позвонила ему. Чтобы услышать, что я — лишь ошибка.

— Я повзрослела, — сообщила я. — И больше не совершаю дурацких ошибок.

Я отобрала у него сумку и зашагала прочь. На глаза наворачивались нежданные слезы. Зачем я вообще приехала в этот дурацкий пансионат?

Мне хотелось развернуться, пойти к выходу, вызвать такси… Но позади меня был Федор. Я не знаю, что он сейчас делает. Скорее всего, стоит, смотрит мне вслед.

Я не хочу, чтобы он видел, как я реву.

Ну почему, почему с Мариной я всегда веду себя как кретин? Какая сила заставляет меня быть самоуверенным нахалом? Я же хотел быть милым, приветливым и заботливым.

А вместо этого снова выставляю себя недалеким пятиклассником! Разве что за косички не дергаю. Но портфель уже отобрал. Вернее, сумку.

Марина быстрым шагом уходила от меня по коридору, мне невыносимо хотелось ее догнать… И я даже успел сделать несколько шагов в том направлении. Но тут рядом со мной раздался знакомый голос.

— Привет. Это там… Марина?

На сегодняшний день, после феерического слива Егора, он — мой главный соперник. Интересно, что Марина в нем нашла? Впрочем, догадаться нетрудно. Неожиданно привлекательный, необыкновенно успешный, внезапно нарисовавшийся на горизонте очень положительный персонаж.

Приехал отдохнуть в моем пансионате. И уже высматривает Марину… Мне хотелось сказать ему многое. Все — по делу, все в крайне неприличной форме. Но вместо рвущихся нецензурных слов я произнес:

— Добро пожаловать в "Сосны".

Наверное, тон у меня был не очень приветливый. Судя по вытянувшемуся лицу Олега.

— Проходи, выбирай номер, — я все же помнил о роли гостеприимного хозяина.

— Но не на этом этаже. Тут уже все занято.

Еще не хватало, чтобы Олег поселился по соседству с Мариной!

Он ходил с ней на свидание. Я не знаю, что там у них было… очень надеюсь, что ничего. Сидели в каком-нибудь дурацком кафе, ели там дурацкую еду, вели скучные разговоры. А потом разошлись по домам. Безо всяких там прощальных поцелуев.

Мне очень хочется верить, что Марина встречалась с ним назло мне. И Егору.

Ну хоть его здесь не будет! Уже легче.

Марина собирается уезжать, уже в воскресенье. Я узнал это от ее брата.

Я и раньше знал, что она приехала не навсегда, но не думал, что ее отъезд так близко. Два дня. Всего два дня. Что можно успеть за такое короткое время?

Можно ли убедить ее, что я именно тот, кто ей нужен? Что со мной и Арсением она будет счастлива и любима…

Обычно я не очень напорист с девушками. Я не смел, и, по давней привычке, часто веду себя как задрот и ботан. Правда, нынешние девушки, особенно те, что ищут кошелек потолще, нередко берут инициативу в свои руки. Это и выручало меня во многих ситуациях.

Но с Мариной я тюфяком не буду. Она пробуждает во мне желание быть настоящим мужчиной. Вот и наш поцелуй… ведь это я ее поцеловал! И она была не против, совсем не против.

Оставив Арсения с мамой я упаковался для поездки за город и сел в машину. Мозг сверлила мысль, что я должен срочно что-то сделать, как-то произвести впечатление на Марину. Проезжая мимо ювелирного, я притормозил. А что, если…

Девушки любят украшения. Марина — девушка. Значит, это может произвести на нее впечатление. Все логично. Ботаны сильны тем, что используют логику и составляют алгоритмы действий.

Например, в кино часто так бывает: мужчина дарит женщине нечто в бархатном футляре, она открывает его, восторженно ахает, а потом обвивает руками его шею и целует. Да… Мои познания о романтических отношениях больше из кино, чем из жизни.

В общем, я купил браслет. Из белого золота с платиной и синими камушками. Топазами, как сказала девушка-консультант. Она мне его и посоветовала. Вполне милый, вроде бы. Тонкий и изящный, как раз для худенькой руки Марины.

Теперь нужно выбрать подходящий момент и вручить ей подарок.

Я приехал в пансионат, прошел в корпус, куда нужно была заселяться, поднялся по лестнице… и сразу увидел Марину. Правда, созерцать ее стройный силуэт мне довелось недолго. Она скрылась за поворотом. А меня приветствовал Федор.

Он был не очень любезен, но мне плевать. Хоть я и вынужден воспользоваться его гостеприимством, его любезность мне не нужна. Он мой соперник, даже враг. И я, может, впервые в жизни, готов сразиться с врагом. В честном или нечестном бою. Как пойдет.

— Ты где была? — набросилась на меня Настя. — Я выбрала нам с тобой шикарный номер с видом на лес!

Я не стала напоминать подруге про ее обещание быть моим щитом от Федора. Это глупо. Она не для того приехала, чтобы возиться со мной и моими прошлыми ошибками. Ее цель — развлечения. И моя тоже!

Пока я шла по коридору, мои слезы высохли. И вообще эта идея внезапно разреветься показалось страшно глупой. Что на меня нашло? Все замечательно! Я отдыхаю со старыми подругами, с однокурсниками, которые были мне почти семьей несколько лет назад. И то, что среди этих однокурсников присутствует Федор, не испортит мне праздника.

Мы с Настей плюхнулись на огромную, размером с полкомнаты, кровать.

— Мы что, будем спать вместе?

— А ты что, против? Обещаю не приставать! Ну, если не переберу шампанского.

Настя засмеялась, я тоже хихикнула.

— Ой, не смотри так испуганно! Я шучу! У нас будут разные одеяла, и на этих бескрайних просторах мы можем даже не встретиться!

Настя врубила телевизор, нашла музыкальный канал, и началось веселье. В наш номер прибежали остальные девчонки, мы бесились, бросались подушками и хохотали до упаду, вспоминая разные случаи из прошлого.

Утомившись, мы дружно развалились на нашей огромной кровати.

И в этот момент раздался стук в дверь.

— Входите! — крикнула Настя.

Дверь приоткрылась, показалась голова Олега.

— Заходи, не стесняйся! — наперебой начали приглашать его девчонки.

Он вошел, увидел нас всех на кровати, смутился… Через секунду он уже барахтался вместе с нами. Лена со Светой схватили его за руки и в самом прямом смысле завалили на кровать.

Его тискали и щекотали, он, как мог, отбивался, стараясь не слишком применять силу… Кончилось тем, что Олега уложили на подушки, Лена со Светой пристроили головы на его левом плече, Вероника с Олей — на правом. А мы с Настей остались не у дел — просто сидели рядом.

— Может, прыгнем сверху? — предложила мне Настя.

— Может, не надо? — произнес Олег.

— Еще скажи, что тебе не нравится происходящее!

— Даже не знаю, что сказать…

Он смотрел на меня, я улыбалась и отводила глаза.

— Обнимашки! — завопила Настя и, схватив меня за руку, потянула в общую кучу- малу.

— Что это вы тут делаете? — раздался потрясенный голос.

Мы все дружно обернулись и увидели в проеме двери, оставшейся открытой, обалдевшие лица парней. Там были Кирилл, Дима, Никита… И Федор.

— Оргия? — произнес Кирилл. — Без нас?!

Парни уже неслись к кровати. К счастью, я успела с нее спрыгнуть.

И оказалась в объятиях Федора.

Девчонки, как по команде, скатились с кровати. Так что куча-мала получилась из одних парней. Которых к тому же забросали подушками. И начали снимать на телефоны.

— Эй, слезьте с меня! — вопил Никита. — Чья это нога на моей голове?

— Где все девчонки? Я нормальный, я на такое не подписывался! — это, кажется, Дима.

— Не лапайте меня! — раздался придушенный писк Кирилла. — Это моя задница!

Голоса Олега я не слышала, у меня даже возникло опасение, что его там совсем задавили.

Руки Федора я уже сбросила со своей талии. Он сделал вид, что просто удержал меня, чтобы не упала. Не надо меня хватать, я прекрасно стою на ногах!

— Шашлык на подходе, — произнес Федор, обращаясь ко всем присутствующим.

— Ура! Пошли есть шашлык. — закричали девчонки.

— А этих любителей оргий закроем в номере, — высказалась Настя.

Мы с хохотом ринулись прочь из номера, успев захлопнуть дверь перед носом первым выбравшегося из кучи малы Кирилла.

В дверь забарабанили, но мы держали ее крепко.

— Эй, откройте! — вопили парни. — А то хуже будет!

— Не боишься, что мы разнесем твой новенький пансионат? — Настя обернулась к Федору.

— Я к этому готов, — обреченно вздохнул он.

— Ну, тогда на "раз, два, три!" отбегаем, — прошептала Настя.

Мы дождались самого сильного удара и, распахнув дверь, бросились врассыпную. Толпа парней выпала из номера, повалившись друг на друга, как кегли. Мы с девчонками тоже попадали, только от хохота…

— Я догадывался, что будет весело, но не думал, что настолько, — произнес Олег.

Мы сидели рядом: я, он, Вероника, Настя.

Федор занимался организационными моментами. Он запланировал ужин в столовой, но все торчали на улице, вокруг двух мангалов, от которых шло тепло и потрясающий аппетитный аромат. На улице вообще было не холодно, на пару градусов ниже нуля.

Так что Федор распорядился, чтобы сюда принесли несколько столов со стульями, пледы, напитки, закуски и даже горячий самовар!

— Только не говори, что тебе не понравилось с нами дурачиться, — произнесла Настя.

— Остальные парни чуть не сдохли от зависти!

— Они мне сполна отомстили. Помяли все ребра. А вы меня вероломно бросили!

— Да, мы, женщины, такие. Вероломные и коварные. А ты не знал?

— Догадывался.

Олег разговаривал с Настей, но смотрел все время на меня. Я сидела напротив, с удовольствием трескала шашлык и наслаждалась прекрасной зимней погодой. Через пару дней я уеду, и неизвестно, когда еще увижу такие сугробы и снежинки, кружащиеся в свете фонарей.

— Как дела у Арсения? — спросила я Олега.

— Прекрасно. Бабушка пишет, что он поел и укладывается спать.

— Арсений — это… сын? — удивленно произнесла Вероника. — Я не знала, что у тебя есть ребенок.

— Есть. Самый чудесный ребенок на свете.

— Ну, с этим я бы поспорила. Самый чудесный ребенок — моя Варвара!

— А сколько ей?

— Два. И она — прелесть.

— Осталась дома с мужем? — спросила я.

Вероника помрачнела.

— Нет, с бабушкой. Мой муж… хотел, чтобы я сделала аборт.

— Ох! — выдохнули мы.

— Извините, — спохватилась Вероника. — Не знаю, с чего меня так не вовремя потянуло на откровенность. Порчу праздник…

— Ты правильно сделала, что его не послушала, — произнес Олег.

— Он еще обвинял меня в предательстве! Ну да, мы же договорились, что несколько лет поживем для себя, будем путешествовать и развлекаться…

— Судьба вносит свои коррективы, — это снова Олег.

Заметно, что история Вероники задела его за живое.

— Да, мы этого не планировали, — продолжала откровенничать Вероника. — Но, когда я поняла, что внутри меня живет малыш… я просто не могла от него избавиться! Ни за что.

— А муж скрылся в закате? — спросила Настя.

— Ага. Я даже на алименты не подавала. Мы сами справляемся… У нас все прекрасно! Я самая счастливая мама на свете.

— Ну, за детей! — Настя провозгласила тост.

Я сделала лишь маленький глоток. Напиваться я не планирую…

Что-то я стала подмерзать. Даже плед не спасает. А, между тем. в номере у меня лежат теплые лыжные штаны, выданные Ингой. Надо было сразу их надеть. Но и сейчас не поздно.

— Пойду утеплюсь, — сказала я девчонкам.

— Давай, утепляйся, нежное южное растение. Нам тут твои сопли не нужны!

Олег зачем-то тоже поднялся.

— Тебя проводить?

— Уж как-нибудь найду дорогу, — улыбнулась я.

Мы пировали всего в ста метрах от нашего корпуса.

Я добралась до него очень быстро, открыла дверь, вошла в холл. Как тут тихо и пусто… Мне, почему-то стало немного не по себе. А ведь еще подниматься по лестнице, идти одной по пустым коридорам. Зря я не взяла с собой Олега!

Но вообще, это глупости. Чего мне бояться? Тут никого нет!

И все же я почти бежала, поднимаясь по лестнице, и по коридору шла очень быстрым шагом. Заворачивая за угол даже не притормозила — хотела побыстрее попасть в свой номер.

Но из-за угла на меня напало что-то теплое и колючее…

— А-а-а! — завопила я.

Мой голос не разнесся гулким эхом, его поглотило то самое колючее, во что я уперлась. Меня обхватили сильные руки, потом чьи-то пальцы убрали волосы с моего лица… Федор!

— Ч-что ты тут делаешь? — заикаясь выговорила я.

— Тебя поджидаю.

— А откуда ты знал, что я приду?

— Да шучу я! Систему отопления проверял. Боялся, что заглючит.

— Понятно.

Я попыталась освободиться из кольца его рук. Но он держал меня крепко, даже не думая выпускать.

— A ты куда летишь? Неужели спать?

— Замерзла. Хотела одеться потеплее.

— Да, ты как ледышка. Нос холодный,

Он наклонился и коснулся губами моего носа.

— И щеки как у Снегурочки.

Обжигающие, как расплавленный свинец, губы Федора оказались на моей щеке.

Я дернулась в очередной попытке вырваться.

Но у меня снова не вышло. Одна рука Федора так и осталась на моей талии, второй он обхватил меня за плечи.

— Я тебя согрею. Но куртка нам мешает.

Он одним движением расстегнул молнию и умудрился мгновенно сбросить с меня куртку, я даже пикнуть не успела, как она оказалась на полу. Откуда такие навыки скоростного раздевания? Да что тут думать, в его постели побывали, наверное, сотни девушек…

Не знаю, с чего, но мне смертельно захотелось его укусить. Такое же странное желание, как оттаскать за уши. Только еще страннее. И сильнее. Я прямо чувствую, как мои зубы впиваются в его шею. И в губы. Оставляя на них кровавые следы.

Я не знаю, как мои руки оказались на его плечах. Я должна была его отталкивать, но вместо этого почти обняла. А он… просто взял и закинул меня к себе на плечо! И двинулся по коридору к моему номеру.

Глава 12. Как потушить пожар

— Что ты делаешь? Пусти! — колочу Федора по спине.

Но он не реагирует, а я как будто бью не по живому телу, а по железной броне. Спина у Федора ужас какая твердая.

— Отпусти меня немедленно! — повышаю я голос.

— Не надо кричать. Мы уже пришли.

Он открывает дверь в номер, входит, подходит к кровати, разворошенной бешеными скачками целой толпы наших однокурсников. Он же не собирается… Он же не думает, что мы сейчас будем здесь кувыркаться?!

Федор все-таки спускает меня со своего плеча. Медленно, очень медленно, дает мне сползти на пол. И за это время его руки успевают побывать почти везде. Как бы невзначай он облапал мою попу, скользнул по бедрам, подержался за талию, и даже слегка коснулся груди.

И каждое его как бы случайное прикосновение зажгло на моей коже небольшой костер. Оказавшись ногами на полу, я стояла напротив него и чувствовала себя Жанной д’Арк.

— Все еще мерзнешь? — спросил Федор.

— Нет. Спасибо, я согрелась.

Да я как будто торчу посреди костра!

— Я собираюсь переодеться, — говорю ему.

— Я помогу.

— Ты сдурел?

Федор снова обнял меня, прижал к себе.

— Прекрати!

— Что-то не так?

Он спросил это удивленно, как будто его объятия в порядке вещей, как будто мы с ним… не знаю. Как будто мы пара!

— Твой свитер колется!

Не знаю, почему я произнесла именно это. Свитер, и правда, больно кололся. Но это было далеко не главной моей претензией!

— Как скажешь, — выдал Федор.

И в одно мгновение избавился от свитера. Остался в футболке, красиво подчеркивающей его широкие плечи и литые мышцы. Что он творит?

Мне стало еще жарче, и тоже захотелось избавиться от теплой спортивной кофты. Федор, как будто прочитав мои мысли, потянул за молнию. Она расстегнулась, он запустил руки под кофту, прижал горячие ладони к моей талии, скользнул выше, притянул меня к себе. Его руки обнимали меня жадно, сильно, как будто он хотел вдавить меня в себя.

Я невольно уткнулась в его плечо и от знакомого, до боли родного и волнующего запаха у меня закружилась голова.

Он гладит меня по волосам, убирает пряди, упавшие на лицо, наклоняется ко мне, его губы что-то шепчут.

— Маруся… — услышала я.

И очнулась.

Что я делаю? Как ему удалось снова меня загипнотизировать? Я опять попала в его сети и собираюсь повторить ошибку, которую поклялась не повторять никогда!

Я попыталась оттолкнуть Федора. Он не обратил внимания на мою попытку. Его губы уже нашли мои, он впился в них, усиливая мое головокружение. Его ладонь на моей шее. Его вторая рука скользит по спине, останавливается. перемещается к груди. У меня перехватывает дыхание. Колени подгибаются. Этот жар… кажется, я сейчас расплавлюсь.

— Не называй меня так! — у меня хватило сил выговорить эту фразу.

— Ладно, не буду, — шепчет Федор. И повторяет: — Маруся.

Не знаю, как, но это слово помогает мне остановить наваждение. Я помню, как он шептал это имя пять лет назад. Помню, как погружалась в сладостное безумие, полное, бесконечное. Ничего похоже я не испытывала никогда, ни до, ни после.

Но я также прекрасно помню, чем все это кончилось.

Нет. Я не буду повторять свою ошибку.

— Хватит, — произнесла я твердым голосом.

Ну, по крайней мере я надеюсь, что он был твердым.

— Я больше не буду, — Федор произнес это прямо мне в ухо, а потом прихватил мочку зубами, осыпал поцелуями шею.

— Прекрати. Я не хочу.

Я уперлась руками в его грудь, отталкивая его со всей силой, на какую была способна.

— Конечно, ты хочешь, — Федор и не думал останавливаться, — Я это чувствую. Я это знаю точно.

Во мне закипал гнев. Что он о себе думает? Что лучше меня знает, чего я хочу и чего не хочу? Что его чары действуют безотказно, что он в любой момент может поманить меня пальцем, и я брошусь в его объятия?

Я пытаюсь оторвать от себя горячие его горячие ладони, но они как будто намертво прилипли к моей коже, продолжая разжигать на ней костры и беспощадно ее плавить. Да, мое тело откликается на его ласки. Наверное, это потому, что он искусный любовник. У него были сотни девушек, которых он точно так же обнимал, целовал в шею. Их грудь тоже сжимало сладкое томление от того, что его руки остановились в нескольких сантиметрах…

Мысль о других девушках оказалась для меня спасительной. Все. Чары соблазняющего гипноза развеялись. Я начала вырываться активнее, и вырвалась- таки из объятий Федора.

Для верности я указала на дверь.

Федор стоял напротив, его грудь вздымалась от тяжелого прерывистого дыхания, на глазах как будто была пелена, а с губ сорвалось что-то вроде рычания. На секунду мне даже стало страшно. Таким я не видела его никогда.

— Ты меня пугаешь, — произнесла я.

— А ты сводишь меня с ума, — почти одновременно со мной проговорил Федор. — Я совсем слетаю с катушек.

— Так возьми себя в руки.

Он шагнул ко мне и снова положил горячие ладони мне на талию. Резким движением прижал к себе.

— Я тебя не отпущу. Ни за что.

Нет, нет и нет.

Я не позволю этому случиться. Я не могу упасть в этот омут, просто не могу. Даже если какая-то часть меня, испорченная и распущенная часть, готова закрыть глаза и забыть обо всем на свете… Нет!

Не хочу снова собирать себя по кусочкам после того, как все закончится… Ни за что!

Я больше не вырывалась, не отталкивала Федора. Я просто стояла, опустив руки, и смотрела ему в глаза. И в моем взгляде не было ни капли горячей страсти, я ее изгнала. Там был сплошной лед.

— Теперь ты меня пугаешь, — произнес Федор, отстранившись.

Секунду назад он жарко дышал в мою макушку, а его руки скользили по моей спине. Теперь он дышит спокойнее, и глаза ясные, без того пугающего тумана. Это хорошо. Мой ледяной взгляд подействовал, как холодный душ.

Марина чувствовала то же, что и я, не сомневаюсь. Меня не обмануть. Хоть ее губы и шептали: "Отпусти", глаза кричали: "Держи крепче". И не только глаза. Ее тело трепетало в моих руках, отзывалось на каждое прикосновение, на каждый поцелуй. Ее тянуло ко мне также сильно, как меня к ней.

Ну, или почти также. Я обезумел настолько, что готов был привязать ее к кровати. Чтобы подарить неземное блаженство…

Нет, конечно, я бы так не сделал. Но очень хотел… Тогда она не смогла бы смотреть на меня таким убийственно холодным взглядом. У нее бы не было на это времени, она бы стонала от наслаждения в моих руках.

Но что-то пошло не так. Я что-то сделал неправильно, где — то ошибся. И я уже догадываюсь, где.

Надо было думать верхней головой, а не нижней! Нельзя вот так просто набрасываться на девушку, которая затаила на тебя обиду. Как бы я этого не хотел, поцелуями и ласками не стереть того, что было много лет назад.

Нам надо поговорить. Во всем разобраться.

— Давай поговорим, — предложил я.

— Давай ты уйдешь отсюда и дашь мне спокойно переодеться!

Марина недвусмысленно указывала на дверь.

— Не уйду, пока ты меня не выслушаешь, — уперся я.

— Я не хочу тебя слушать, я хочу, чтобы ты ушел! — крикнула Марина.

Да что с ней такое? Почему голос дрожит? Почему на глазах слезы? Я же не сделал ничего плохого…

Я не успел спросить ее, в чем дело. Нам помешали самым бесцеремонным образом.

Дверь распахнулась, на пороге стоял Олег. В его руках была куртка Марины. А глаза сверкали совершенно неожиданным для меня бешенством.

— Проблемы со слухом? — угрожающе произнес он. — Тебя попросили уйти.

И двинулся на меня, сжав руки в кулаки.

Что такое случилось с нашим скромным задохликом аспирантом, которого мы между собой называли Глистом? Откуда в нем столько самоуверенности? Может, он и начал ходить в спортзал, но я же его за пару минут ушатаю!

— Олег! — произнесла Марина. — Не надо.

Что не надо? Она просит его не обижать меня? Это даже не смешно. Если кому и говорить: "Не надо", то только мне!

Марина взглянула на меня и произнесла жестким, совершенно чужим голосом:

— Если ты сейчас не уйдешь, я вызову такси и уеду. И больше никогда… никогда в жизни не заговорю с тобой.

— Моя машина на стоянке, — влез Глист Олег. — Мы можем уехать прямо сейчас.

Как мне хотелось его ушатать! Кулак прямо-таки зудел, предвкушая прикосновение к его холеной челюсти.

"Мы можем уехать". Какие еще "мы"?! Марина не с ним и никогда с ним не будет. Она просто прикрывается им, как щитом. Прячется от меня. От своих чувств. Несколько минут назад она прижималась ко мне и млела от моих поцелуев. Я видел, как трудно ей было противиться притяжению…

Но сейчас я должен уйти. Уйти и оставить ее с этим оборзевшим задротом.

Она не дает мне выбора. Ее намерения серьезны, это не пустая угроза, вижу по глазам. Она, и правда, никогда со мной не заговорит, если я останусь. Да и поговорить нормально все равно не получится в присутствии Глиста Олега.

Я посмотрел на Марину долгим взглядом, постаравшись вложить в него все, что не успел сказать: что люблю ее, что хочу быть с ней навсегда. Что раскаиваюсь в былых ошибках…

А потом молча вышел из номера.

Федор ушел, я села на кровать. Мои ноги дрожали, я держалась из последних сил.

— Мне нужно переодеться, — сказала я Олегу.

— Я понял.

Он пошел к двери. На пороге остановился.

— Может… — начал он.

— Я подожду тебя за дверью.

— Не надо.

— Я все же подожду. Если что — знай, я рядом.

Он вышел и осторожно закрыл за собой дверь.

А мне захотелось немедленно унестись за тридевять земель отсюда. Домой. Туда, где уютно, безопасно, предсказуемо. Где нет Федора.

Зачем только я приехала!

Я не знаю, что у них там произошло с Федором, но он сильно ее расстроил. Марина выгнала его. И, положа руку на сердце, могу признаться: я этому очень рад. Весь вечер он вертелся вокруг нее, а если не вертелся, то сверлил взглядом издали. И я видел, что Марину волнуют эти взгляды, что она вздрагивает каждый раз, как замечает, что он на нее смотрит.

Зачем он снова лезет в ее жизнь? У него был шанс. Он мог остаться с самой прекрасной девушкой на свете пять лет назад. Но он этот шанс упустил. Так что пусть теперь катится ко всем чертям!

И все же у Марины остались к нему какие-то чувства. Но они не приносят ей ничего, кроме печали! Это что-то вроде болезни, от которой нужно излечиться. Раны прошлого, которые не совсем зажили…

От этих ран может помочь только новая любовь. И я готов сделать все, чтобы она зародилась в ее сердце.

Я лежала на кровати, свернувшись калачиком. Мне совершенно не хотелось переодеваться и куда-то идти. Делать вид, что мне весело, хотя это совсем не так. А ведь еще полчаса назад все было прекрасно! Я замечательно проводила время со своими подругами. Но вмешался Федор и все испортил.

Как у него вообще хватает наглости целовать меня после всего, что было? И, главное, почему от этих поцелуев у меня кружится голова?!

Раздался осторожный стук в дверь. Кто там еще?

— Марина, у тебя все в порядке?

Олег. Все еще торчит под дверью. Ждет меня, переживает… Я почувствовала легкий укол совести.

— Да, все хорошо, — ответила я.

Встала и открыла дверь.

— Ты не переоделась, — сообщил он.

Тоже мне новость!

— Можно я войду?

Какой контраст с Федором, который не спрашивает разрешения, который считает, что перед ним все двери открыты и ему можно все!

— Входи, — улыбнулась я.

И распахнула дверь пошире.

Прошло полчаса, Марина так и не появилась. И Глист Олег тоже. Что они там делают?

Я уже несколько раз порывался зайти в корпус, но пока мне удается держать себя за шкирку и не пускать. С огромным трудом, между прочим!

Неужели они там… Да нет, не может быть. Марина только что целовалась со мной, и это была настоящая, неподдельная страсть. Сразу после этого позволить обслюнявить себя Глисту? Не думаю.

Я в очередной раз вскочил, сбегал туда, сходил сюда, пытался найти себе какие-то несуществующие заботы… Но все было в порядке. Мой контроль не требовался. Очередная партия шашлыка жарилась, источая аромат, от которого сжимался желудок, а рот наполнялся слюной. Я же еще ничего не ел… Организм требует пищи, но я так нервничаю, что, боюсь, даже самый аппетитный кусок застрянет у меня в глотке.

Нет, я все же пойду и посмотрю, что там происходит! Ну, или хотя бы послушаю. Неужели я опущусь до этого? Да!

Это глупо, это унизительно. Но я ничего не могу с собой поделать.

Так, надо сходить еще раз проверить систему отопления, сказал я себе. Датчик там ведет себя как-то странно. Меня мучают тревожные предчувствия… вдруг она встанет посреди ночи? Я не хочу, чтобы мои однокурсники замерзли!

— Эй, с тобой все в порядке? — ко мне подошла Настя с бокалом глинтвейна в руках.

— А что, похоже, что нет?

— Честно говоря, да. Стоишь, бормочешь что-то себе под нос.

— Переживаю.

— Из-за Марины?

— При чем тут Марина? Из-за отопления.

— А что с ним?

— Надеюсь, все в порядке. Думаю сходит проверить.

Я покосился на дверь здания.

— Понятно, — произнесла Настя.

С усмешкой, как мне показалось.

— Что тебе понятно? — не выдержал я.

— Выпей глинтвейну, — произнесла Настя. Может, отпустит. Кстати, спасибо за чудесный отдых.

— Рано благодаришь. Еще неизвестно, чем это все кончится.

— Странный ты какой-то.

— Пойду посмотрю, куда там запропастилась Марина, — сказала Настя. Олег пошел за ней и тоже потерялся. Похоже на начало фильма ужасов. Вот сейчас я пойду туда одна, а там…

Конец фразы Настя произнесла пугающим шепотом.

— Все может быть. Я тебя провожу, — ухватился я за представившуюся возможность.

Настя снова усмехнулась.

Да пусть усмехается, сколько угодно! Мне лишь бы найти благовидный предлог оказаться в окрестностях комнаты Марины.

Марина впустила меня в комнату, села на кровать, я вошел, дверь закрывать не стал. Устроился на пуфике, спиной к двери.

— Хочешь, я отвезу тебя домой? — спросил я.

— Мой дом далеко, произнесла она с грустной улыбкой.

— Это не проблема. Я готов. Сколько километров до твоего города? Две тысячи? Три?

— Ты что, серьезно?

— Абсолютно. Я готов доставить тебя в любую точку. На машине, на самолете, на воздушном шаре… Да хоть пешком! Понесу тебя на руках.

— Олег, прекрати.

Марина перестала улыбаться. Кажется, я начинаю вести себя, как маньяк. Надо прекращать.

— Про воздушный шар — шутка. Но я готов отвезти тебя в город. В любой.

— Получится, что я снова сбегаю…

— Ты хочешь сбежать?

Марина тряхнула головой, вскинула подбородок.

— Я не хочу сбегать. Зачем мне сбегать? Как будто я чего-то боюсь… Или кого- то.

— А чего ты хочешь? спросил я,

— Веселиться! — ответила Марина. — Я приехала, чтобы провести время с подругами, а сама торчу в номере.

Хоть она говорила о веселье и даже пыталась улыбаться, ее глаза оставались грустными. Как бы мне ее развеселить? И тут я вспомнил про коробочку с браслетом, что лежит в кармане моей куртки.

Коробочка забавная, в виде плюшевого медведя. Очень надеюсь, что ей понравится.

А вдруг она разозлится и не захочет принимать от меня подарок? Вдруг я все испорчу? Я сомневался, но рука сама полезла в карман и достала коробочку. Я протянул ее Марине.

— Это тебе. Небольшой подарок для поднятия настроения.

— Что это? — спросила она испуганно.

— Открой и узнаешь.

— Это же не…

— Не кольцо, — закончила Марина.

— Нет! Не кольцо.

— Уф! А я испугалась.

Она рассмеялась с облегчением.

А я вдруг подумал: какой я дурак! Надо было купить кольцо.

Марина открыла коробочку и ровно в этот момент за окном громыхнуло и замелькали яркие разноцветные вспышки. Салют! Кто-то притащил фейерверки. И запустил их очень вовремя. В цветных отблесках браслет казался каким-то волшебным артефактом.

— Олег, это же… очень красиво, — произнесла Марина. — И, наверное, очень дорого. Я не могу принять от тебя такой подарок.

— Глупости. Я просто хотел тебя порадовать.

— Это просто безделушка.

— Я не специалист, но, по-моему, это совсем не безделушка.

— Марина, я…

Я замолчал, набрал полную грудь воздуха, и все же решился. Не знаю, почему, но мне показалось, что в этот момент, под яркие вспышки и грохот фейерверков, будет вполне уместно сделать предложение.

— Ты всегда была для меня недосягаемым солнцем. Я не мог даже мечтать… Но я все же мечтаю. Я был бы самым счастливым человеком на свете, если бы ты стала моей невестой.

С Мариной творилось что-то странное. Сначала она застыла, глядя на меня в немом изумлении. Потом закусила губу, как будто разозлилась. А потом… Потом она ответила:

— Я согласна.

Меня странным образом тянуло к дому Инги. Я не собирался туда ехать! Мой путь лежал неподалеку, но мне совершенно незачем было заезжать внутрь жилого квартала. И все же я заехал.

Не знаю, что или кого я хотел увидеть. Может, мне хотелось посмотреть на мужа Марины. Или на нее саму. Но так, чтобы она меня не видела. Услышав ошеломляющую новость о ее беременности и о прилетающем папе Ксюши, я повел себя не лучшим образом. Я ушел.

Вернее будет сказать, убежал. Шок был таким сильным, что я просто не знал, как себя вести, что делать, что говорить. В общем, я сам не знаю, какая сила в тот день унесла меня из квартиры. Очнулся я лишь на улице, у своей машины.

Сердце выпрыгивало из груди, перед глазами все плыло. Марина замужем и беременна от другого! Это была худшая из новостей в моей жизни.

И, тем не менее, сейчас я снова здесь. На тот самом месте, где несколько дней назад я сел за руль и уехал с мыслью болыие никогда не возвращаться и не пытаться встретиться с Мариной.

Я притормозил у подъезда Инги, задержался буквально на несколько секунд. Бросил взгляд на детскую площадку — она была пуста. Ничего удивительно: время позднее, детишек уже укладывают спать. Посмотрел на крыльцо — там тоже никого не было. В окна заглянуть я не мог, да и не зачем.

Ладно, пора уезжать. Я на минуту поддался слабости, бывает. Сейчас отпустит.

Я тронулся, проехал пару сотен метров. Вдруг в зеркале заднего вида мелькнула знакомая ярко-розовая шапка. Ксюша. Вышла из подъезда, стоит на крыльце, в свете яркого фонаря. А рядом с ней — какой-то мужик.

Муж Марины! Тот, кому она собирается родить второго ребенка.

Я остановился. Сдал назад, развернулся на пустом парковочном месте. И уставился на мужика. Они с Ксюшей спустились со ступенек, она сразу побежала на площадку, он шагал туда же, но не спеша.

Что-то в его облике показалось мне знакомым. Такое ощущение, что я его когда-то видел. Наверное, очень давно. Или недолго. Какое-то смутное давнее воспоминание из далекого прошлого. Но разве я могу знать мужа Марины? Разве что он из нашего города…

Естественно, я не мог уехать, не выяснив всего. Я заглушил мотор, вышел из машины. Пошел в сторону площадки.

Ксюша увидела меня первой.

— Дядя Егор! — закричала она и бросилась мне навстречу. — Мы тут гуляем, чтобы потом хорошо спать…

Мужик обернулся. И я его узнал. Это был Сергей, брат Марины. Он как-то приезжал, Марина меня с ним знакомила. Значит, он тоже здесь. Тоже приехал навестить Ингу. Или…

До меня начала доходить шокирующая правда. Еще до того, как Ксюша спросила: "Ты знаешь, что папа приехал?", я все понял.

Марина, Инга и Ксюша в тот день собирались встречать в аэропорту Сергея. Это он прилетел, он отец Ксюши. А, значит, она не дочь Марины, а ее племянница.

Но почему… но как… Зачем она меня обманывала? Или я сам себя обманывал.

Ксюша тогда сказала: "У меня будет братик". О, господи! Марина тут вообще ни при чем! Она не беременна, она не замужем, у нее нет дочки.

Я торчал посреди детской площадки, как огородное пугало, с глупо разинутым ртом и выкатившимися из орбит глазами. Ксюше надоело теребить меня за руку, и она убежала на горку. А я не мог двинуться с места.

Боже, какой я болван. Идиот, кретин и придурок.

Ко мне подошел брат Марины. Надо поздороваться.

— Э-э-э, — вырвалось у меня.

Больше я не мог выдавить ни звука.

Сергей смотрел настороженно, с опаской, как на буйно помешанного.

— М-марина, — следующее, что смог произнести я.

— Марина в лесу, в пансионате. Я думал, ты тоже там.

— Да! Я там.

Я схватил Сергея за руку, начал ее трясти в рукопожатии.

— Поздравляю!

— С будущим прибавлением.

— А, ты знаешь. Спасибо.

Он расплылся в счастливой улыбке. Последние сомнения, если они у меня еще были, исчезли.

Я развернулся и бешеным галопом помчался к машине.

— Эй! — услышал я за спиной голос Сергея. — С тобой все в порядке?

— Теперь да! — прокричал я. И тихо добавил: — Надеюсь.

Когда Олег достал из-за пазухи бархатную коробочку в виде медведя, я испугалась. Совсем недавно почти такую коробочку мне пытался вручить Егор… Неужели опять? Да нет. Не может быть. Мы с Олегом просто друзья. Которые один раз случайно поцеловались под потолком скалодрома.

Хотя… Совсем недавно меня пытался сосватать сын Олега. Прекрасный мальчишка, добрый, забавный, не по годам серьезный. Мне он очень нравится, и, кажется, он пробуждает во мне материнские чувства. Я к нему очень привязалась, сегодня, когда мы прощались, я подумала: "В воскресенье я уезжаю, возможно, мы больше не увидимся". И почувствовала, как грудь сдавило щемящей грустью.

Арсений хочет, чтобы я была с Олегом. Но он всего лишь ребенок! Который растет без мамы, и которому не хватает женского внимания. Я все понимаю, но это не значит…

Поток мыслей, пронесшийся в моей голове за несколько секунд, прервался, когда Олег ответил на мой вопрос.

— Нет, это не кольцо, — сказал он.

И я выдохнула с облегчением.

Это был браслет, тонкий, изящный и, безусловно, очень дорогой. Эти камни, сверкающие в ярких вспышках фейерверка — точно не стекляшки.

Перекрикивая грохот, мы с Олегом начали спорить. Я отказывать принять подарок, он настаивал. В какой-то момент я краем глаза заметила движение. Посмотрела в сторону распахнутой двери, и увидела там Федора.

Он стоял, таращился на меня, его губы кривились в какой-то неестественной улыбке. Входить он почему-то не торопился. Через пару секунд рядом с ним появилась Настя.

Внезапно стало тихо. И в этой звенящей тишине, особенно остро воспринимаемой после оглушительного грохота, Олег произнес что-то вроде:

— Я не мог даже мечтать о тебе. Но я хочу, чтобы ты стала моей невестой.

Настя удивленно хлопала глазами, улыбка на лице Федора превратилась в самоуверенную усмешку. Он снисходительно смотрел на Олега, и весь его вид говорил: тебе ничего не светит, ты задрот и неудачник. А вот я…

Меня взбесил этот его самоуверенный вид, этот взгляд победителя, убежденного, что все призы достанутся ему. Он не сомневается, что я буду с ним, а не с Олегом… Он ошибается!

Не успев включить голову, не успев разумно взглянуть на ситуацию, просто на эмоциях, я ответила:

— Я согласна.

Я оказался в дверях номера Марины, когда за окном взрывались фейерверки, озаряя все цветными вспышками. To, что дверь распахнута, я увидел, еще когда шел по коридору. Это показалось мне хорошим знаком, я невольно прибавил шаг.

— Куда ты так несешься, — пискнула Настя. — Я не успеваю.

Марина сидела на кровати. Глист Олег примостился рядом на пуфике. Очень близко к ней, их колени, наверное, соприкасались. Это меня взбесило. Но еще сильнее я разозлился, когда увидел, что Марина вертит в руках какую-то коробочку. Похоже, что-то ювелирное. Глист решил сделать ей подарок! Как у него наглости хватило? И почему она не швырнет эту коробку прямо ему в рожу?

Нет, она ничего не швыряла, она улыбалась, немного виновато, и в чем-то убеждала Глиста. Слов разобрать я не мог из-за грохота за окном.

Из-за этого же грохота Олег наклонялся все ближе к Марине, она не отстранялась, что-то говорила ему… Какой идиот придумал запускать фейерверки?! Мой веселые одногруппники решили действовать наверняка: если уж не получится разгромить пансионат, то надо его спалить.

Внезапно все стихло. Видимо, запас фейерверков иссяк.

И тут Глист Олег решился на невероятный шаг: он предложил Марине руку и сердце! Я так офигел, что чуть не проглотил собственный язык. На что он рассчитывает вообще? Марина ни за что не согласится!

Я видел, что она была поражена почти так же, как я. Она не ожидала такого поворота событий. В ее планы не входило становиться невестой Глиста. Сейчас она скажет ему… Сейчас он узнает, что ему ничего не светит.

Но Марина внезапно улыбнулась и ответила: "Да".

Она согласилась выйти замуж за Глиста Олега.

Когда мой несдержанный язык ляпнул: "Согласна", Федор исчез из дверного проема. Зато Настя не исчезла. Она захлопала в ладоши, выкрикнула что-то восторженное, а потом завопила:

Олег, за последние несколько секунд преобразившийся, сияющий, как начищенный чайник, потянулся ко мне. Он пересел на кровать, обнял меня за плечи, потянулся к губам…

Я застыла соляным столбом. Что я наделала?! Зачем я согласилась? Я этого не хочу, я не могу стать невестой Олега, не могу выйти за него замуж. Я его почти не знаю! Но сейчас он собирается меня поцеловать, а я…

Олег успел коснуться моих губ губами. Я шарахнулась от него.

— Что-то не так? — спросил он.

Вместо ответа я вскочила, схватила куртку и выбежала в коридор. Понеслась по нему на всех парах, не разбирая дороги. Выбежала на улицу, помчалась в сторону ворот, не понимая, что я делаю и зачем.

Я выскочила за ворота, увидела пару десятков машин на парковке. Рядом торчала какая-то будка, вроде остановки. Неужели сюда ходит автобус? Может быть, летом. Или днем. Но точно не зимней ночью. Поэтому мне надо вызвать такси, благо телефон в кармане.

Моя сумка осталась в номере, так же, как все мои вещи. Даже паспорт, даже кошелек — все это лежит во внутреннем кармане сумки вместе с ключами от квартиры Инги.

Но телефон со мной, и это прекрасно. Я смогу оплатить поездку онлайн. А все остальное… фиг с ним. Настя привезет.

Я открыла приложение, оно начало загружаться, медленно, очень медленно. Я нервно смотрела в сторону ворот. Хоть я и спряталась в этом сомнительном укрытии, меня могут увидеть. А я сейчас ни с кем не хочу говорить! Абсолютно ни с кем. Даже с Настей.

Я снова наломала дров. Федор всегда заставляет меня совершать безумные поступки. Если бы не он, я бы ни за что не сказала: "Да" Олегу!

Он вносит в мою жизнь хаос, он делает меня невменяемой. Мне надо бежать от него как можно дальше!

Звук подъезжающей машины. Но за деревьями ее пока не видно, дорога здесь поворачивает. Так. А теперь видно. И я знаю этот автомобиль. Он принадлежит Егору. Что он тут делает?

Похоже, Егор заметил меня. Остановился в паре метров. Выскочил, подбежал.

И в этот момент я боковым зрением увидела Федора. Он уже был в воротах. А позади него, ближе к крайнему корпусу, шагает Олег. Они оба направляются ко мне.

— Отвези меня в город, — даже не попросила, а скомандовала я.

И открыла переднюю дверь. Егор не заставил себя уговаривать, прыгнул на водительское место и завел машину.

Я не смотрела назад. Но я знала, что Федор и Олег смотрят нам вслед.

— Сбегаешь? — произнес Егор через несколько минут.

— Просто уезжаю.

— Я рад, что ты…

— Ты просто довезешь меня до города, — произнесла я. — До дома Инги. Я войду в подъезд и исчезну из твоей жизни навсегда.

Получилось мелодраматично, но ладно. Моя жизнь — сплошная мелодрама. Три жениха, роковые ошибки, пылкие признания, страстные поцелуи. И даже погони. Но это уже другой жанр.

Надеюсь, никто из них за мной не погонится. А ведь могут. У обоих там машины.

— Езжай быстрей, — произнесла я.

Егор прибавил газу.

— Марина, послушай…

— Не буду я тебя слушать. Даже не начинай.

Я протянула руку и включила музыку.

— Я вел себя как кретин. Но у меня был шок! Я не понимал, что делаю.

— Это неважно. Мне все равно. Я скоро улетаю.

Я готова улететь сегодня, готова прямо сейчас поехать в аэропорт. Но мой паспорт остался в номере пансионата.

Надо позвонить Инге, предупредить, что приеду. Вдруг они лягут спать, не хочется их будить.

— Я еду домой, — сообщила я. И зачем-то добавила: — К тебе.

— Что случилось? — всполошилась Инга.

— Ничего. Все в порядке. Мне просто стало скучно…

Ага, скучно! Так весело, что не знаю, куда спрятаться от этого веселья.

— Слушай, — затараторила Инга. — Ксюша с Сергеем сейчас гуляли и встретили Егора. До него, наконец, дошло, как он ошибался! Представляешь, какое у него было лицо!

— Представляю…

— Сергей решил, что Егор психически болен. Как жаль, что меня там не было. Это так весело!

Ах, вот в чем дело. Вот почему Егор примчался в пансионат. Он теперь знает, что Ксюша мне не дочь, а я — свободная и совершенно не беременная женщина.

Да, это страшно весело. Но мне сейчас почему-то не смешно. Я от смертельно устала от этого безумного веселья!

Глава 13. Тест на любовь

"Согласна", - звучал в моих ушах голос Марины. Он отдавался оглушительным эхом от стенок моего черепа. Я добрел до лестницы на чердак, поднялся по ней, потом вскарабкался еще по одной лестнице и оказался на крыше.

Нет, я не собирался прыгать вниз. Просто мне нравится это место, я и раньше сюда приходил, любовался заснеженными просторами и постепенно от состояния суеты приходил к состоянию покоя. Сейчас ноги сами принесли меня туда, где я смогу успокоиться.

Марина согласилась стать невестой Олега. Она сказала:"да", хотя предложение, совершенно точно, было для нее неожиданностью. Может, она любит его? Может, между ними что-то глубокое и серьезное, а я настолько слеп, что этого не вижу?

Мне кажется, она сделала это мне назло. Она видела меня. Но что, если я тут ни при чем? Что, если это согласие было совершенно искренним?

От таких мыслей голова готова была расколоться.

Когда я обнимал и целовал Марину, я был уверен, что она откликается на мои ласки. Что я ей не безразличен, что ее тоже сжигает страсть. Но теперь я не уверен ни в чем. Возможно все это время я был напыщенным самоуверенным индюком, который сам себя обманывает. Видит то, что хочет, чего нет на самом деле. Стоит только вспомнить ледяной взгляд Марины…

Я подошел к краю крыши. К самому бортику. Внизу развлекаются мои однокурсники. Им весело, они наслаждаются жизнью. А меня подмывает шагнуть вниз и воткнуться головой в сугроб.

На дорожке, ведущей от корпуса к воротам, мелькнула знакомая фигура. Марина! Идет очень быстро, почти бежит, на ходу натягивая куртку. Что такое? Куда она собралась?

Я бросился к лестнице, слетел чуть ли не кубарем по крутым ступенькам, помчался по коридору. Когда я оказался на улице, Марины уже не было видно. Но я знал, куда она пошла.

Ворота, парковка. Старая остановка. А около нее… Егор!

Я бы, наверное, меньше удивился, если бы увидел привидение. Уж кого-кого, а Егора вообще не должно тут быть. Как ему удалось оказаться возле моего пансионата в самый неподходящий момент?

Марина села в его машину и они укатили по дороге, ведущей в город.

С моих губ сорвалось очень смачное ругательство.

— Это был Егор? — услышал я над своим ухом.

У Глиста талант незаметно подкрадываться!

Я обернулся, посмотрел на него. И спросил:

— Что случилось? Почему Марина сбежала?

— Я… не знаю. Она… Мы…

— Что ты блеешь, как баран? — взбесился я.

— А ты чего скачешь, как козел?

Я размахнулся и врезал ему. Он в долгу не остался. Мне здорово прилетело, я едва удержался на ногах. Похоже, Глист не только перебирает гантельки в качалке, но и единоборствами занимается. Такой удар не может быть случайным…

И это прекрасно. Клубок злости, разочарования и отчаяния внутри меня требовал выхода. Если бы Олег был слабаком, я бы не стал с ним драться. Но он оказался достойным противником. И я с наслаждение молотил его кулаками. И почти с таким же наслаждением получал от него удары. Физическая боль — это не страшно. Страшно, когда сердце разлетается на куски.

Я не знаю, кто победил. Мы прекратили драться просто потому, что устали. Мой злобный запал прошел, Олегу, похоже, тоже расхотелось махать кулаками. В какой-то момент, когда мы, обхватив друг друга, уже почти лениво катались по земле, я вдруг произнес:

— А ты силен.

Олег ослабил хватку.

— Ты тоже.

— Дзюдо или бокс?

— Всего понемногу.

— Я тоже люблю смешанные единоборства. 3 "Метеоре" есть офигенный тренер. Мы с парнями там махаемся по субботам. Приходи как-нибудь.

Мы поднялись, отряхнулись, пожали друг другу руки.

— Выпьем? — предложил я.

— Можно, — согласился Олег.

И мы зашагали к воротам.

Похоже, черная полоса в моей жизни закончилась. Если раньше мне катастрофически не везло и я умудрялся косячить на каждом шагу, то теперь фортуна явно на моей стороне. Едва подъехав к пансионату, я увидел Марину. Она стояла с телефоном в руках и нервно озиралась по сторонам.

Когда я притормозил рядом, она сразу прыгнула в мою машину. Сама! Без моих объяснений и извинений. Такое ощущение, что она меня ждала…

Вишенкой на торте стало появление Федора. Он нарисовался в воротах, явно с намерением догнать Марину. А на заднем плане маячил наш бывший аспирант Олег. Похоже, они оба ее смертельно достали. Настолько, что она решила уехать.

Сама судьба привела меня сюда!

Через несколько минут я понял, что все не так радужно. Марина не желала со мной разговаривать. Она просто хотела, чтобы я отвез ее домой.

Я пытался оправдываться, но она меня не слушала. И тогда я решил пойти ва-банк. Признаться ей в том, в чем еще не признавался никому.

— Когда я увидел тебя с Ксюшей, у меня был настоящий шок, — начал я. Конечно, я подумал, что она твоя дочь. Ведь она звала тебя мамой!

— Маной. Она зовет меня Маной. Раньше она не могла выговорить: "Марина". Теперь может, но Мана нравится ей больше.

— Понятно. Но я-то не знал…

— Извини, что ввела тебя в заблуждение. Это было неумышленно.

— Незадолго до этого я расстался с девушкой. Тяжело переживал.

— Она тебя бросила? — спросила Марина.

— Сейчас уже трудно определить, кто кого бросил. Сначала я, потом она, потом снова я…

— Зачем ты мне это рассказываешь? Хочешь сочувствия? Я тебе очень сочувствую.

— Дело не в сочувствии. Я просто хочу объяснить… 3 общем, у меня тогда на нервной почве обострился гастрит, я пошел к нашему семейному врачу и он заставил меня пройти полное обследование всего организма.

— Ты серьезно болен? — Марина смотрела на меня испуганно.

— Подожди… Я сейчас сам все расскажу. Я не при смерти, все нормально.

Я немного помолчал, а потом все же решился.

— У меня не все в порядке с репродуктивной функцией. Недостаточная активность. Врач сказал, что будут проблемы с зачатием. Вполне вероятно, что я не смогу стать отцом. А я очень хочу детей…

Все. Я сказал это вслух. Впервые.

Это стыдно, унизительно. И я сам точно не знаю, зачем говорю это Марине. Просто чувствую, что надо сказать.

Я узнал о своей постыдной проблеме уже после того, как затеял всю эту возню с ее квартирой. И я прекрасно понимал, что с моей стороны нечестно пытаться ее завоевать. Ведь я не полноценный мужчина! Но потом я увидел Ксюшу и подумал, что она моя дочь… Конечно, у меня сорвало крышу!

— Ксюша… — начал я.

— Теперь я все понимаю, — произнесла Марина. — И еще раз извиняюсь.

— За что?!

— За то, что невольно тебя обманула.

— Теперь у меня совсем нет шансов? — робко спросил я.

— А ты уверен, что они тебе нужны?

— Я так не думаю. У тебя давно нет чувств ко мне.

— Когда я тебя увидел…

— Это были воспоминания, а не чувства. И Ксюша. И соперничество. Ты же не будешь спорить, что хотел обставить Федора?

— Я… не знаю. Наверное, хотел. Но дело не только в этом.

Мы уже были неподалеку от дома Инги. Я зарулил во двор, припарковался.

— Слушай, — Марина была очень серьезной. — Мы оба повели себя не лучшим образом пять лет назад. И, по-моему, пора простить друг друга и оставить это в прошлом.

Нет, я не готов сдаться! Марина ошибается, у меня есть к ней чувства.

Она положила руку на дверцу. Сейчас она уйдет и, возможно, я никогда больше ее не увижу. Мне стало так грустно, что я готов был разреветься, как девчонка.

— А что касается этой твоей проблемы…

Ну зачем она об этом говорит?! Хочет добить меня?

— Не знаю, почему, но я совершенно уверена, что у тебя будут дети. Можешь считать меня ясновидящей. И ты будешь очень хорошим отцом, в этом я не сомневаюсь.

Она вышла, пошла к подъезду, помахала мне на прощанье рукой. Почему мне сейчас так тяжело дышать? И почему на глаза наворачиваются предательские слезы?

Марина — моя первая любовь, яркая, незабываемая. Подарившая огромное счастье и первое серьезное разочарование. Она навсегда останется в моем сердце…

Марина исчезла. А на мой телефон прилетело сообщение. От Юльки. Я открыл его и прочитал.

"Просто хочу, чтобы ты знал. Я беременна".

Федор — вовсе не такой пижон и выпендрежник, каким я всегда его считал. Вчера мы с ним подрались… И после этого мне удивительным образом стало легче. Во мне так долго копилось напряжение! Я сам этого не осознавал, но в последнее время я стал настоящей пороховой бочкой. Поднеси спичку — и взорвется.

Я привык держать эмоции в себе. Я всегда считал себя крайне спокойным и уравновешенным человеком. Я скорее тормоз, чем газ. Всегда все тщательно обдумываю, взвешиваю, прежде чем на что-то решиться. В бизнесе это дает хорошие результаты. А в личной жизни… Не знаю. У меня никогда не было полноценной личной жизни.

Вчера я целую минуту чувствовал себя самым счастливым человеком на свете. Целую минуту…

А потом мне пришлось рухнуть с небес на землю. Марина шарахнулась от моего поцелуя. Я ей настолько неприятен, что она схватила куртку и убежала. Она решила уехать из пансионата, лишь бы не видеть меня.

Остается последний вопрос: зачем тогда она согласилась стать моей невестой?

А еще там был Егор. Откуда он взялся? Надеюсь, это была случайность. Невозможно представить, что они договорились о встрече заранее… А вдруг? Я не знаю. Я совсем не знаю Марину.

С ней происходит что-то странное. Что-то совершенно мне непонятное. Мотивы ее поступков мне неизвестны, и все ее поведение кажется нелогичным. Наверное, это и есть женская логика, о которой так много говорят. Что с этим делать? Не могу представить.

Возможно, Федор понимает Марину лучше. Но я не могу спрашивать его о ней. После драки мы пожали друг другу руки и пошли пить виски. Мы сидели за столом рядом, чокались, даже, кажется, клялись друг другу в дружбе. Конец пирушки я помню плохо… Но мы ни слова не сказали о Марине.

Такова мужская логика.

Сегодня я проснулся с головной болью, с мыслями о Марине и с очень сильным желанием увидеть Арсения. Мы нечасто с ним расстаемся, я редко ночую не дома, разве что когда приходится уезжать в командировки. И я всегда очень скучаю по сыну.

За завтраком я издали кивнул Федору и присоединился к Насте, которая сама меня пригласила.

— Сегодня у нас катание с гор на плюшках, заезды на снегоходах, а вечером баня! Будет весело.

Я кисло улыбнулся.

— Она просто испугалась, — произнесла Настя. — Все произошло слишком быстро.

— Возможно, — пробурчал я.

— Нельзя так внезапно делать предложение!

— Наверное, ты права. Сам не знаю, что на меня нашло.

— Тебе что, приспичило жениться?

Я пожал плечами.

— Как человек, год назад вышедший замуж, могу тебе сказать: в браке все не так радужно.

— Что, ты бы не стала выходить замуж, если бы все знала наперед?

— Конечно, стала бы! Я люблю своего мужа. Хоть иногда он меня бесит.

— Привет, к нам присоединилась Вероника.

— Чего такая кислая? — спросила Настя. — Похмелье?

— Да нет, я вчера выпила всего пару бокалов.

— Ну, тогда улыбнись! Нас ждут великие дела! И безумное веселье! Так. Пойду- ка я кое-что спрошу у Федора.

Настя убежала, мы с Вероникой остались одни.

Она нехотя ковырялась в тарелке, пила кофе явно без удовольствия.

— Я так соскучилась по дочке, — внезапно сказала она.

— Понимаю. Я тоже скучаю по своему сыну.

— Я бы, пожалуй, уехала. Все равно буду дергаться и звонить маме каждую минуту… Какое ужтут веселье.

— Это хорошая идея. Боюсь, мне тоже сегодня не будет весело.

— Эх, такси отсюда такое дорогое! — вздохнула моя собеседница. — А больше никак не выбраться.

— Я на машине. Хочешь, подвезу тебя?

— Да! — просияла Вероника.

Я до обеда валялась в кровати, и, наверное, осталась бы там до самого вечера. Если бы не пришла моя любимая Стрекоза и не принялась меня теребить и щекотать.

— Вставай! Мы идем кататься на лыжах!

— Ну и идите.

— Я хочу кататься с тобой!

Ксюша, давшая мне небольшую передышку, снова взялась за свое.

— У тебя папа есть. Иди его мучай!

— Папу неинтересно щекотать, он не смеется и не брыкается.

— Ну тогда Ингу.

— Инга ругается. Я мешаю ей думать, что взять в отпуск.

В общем, пришлось вставать. Залечь в зимнюю спячку мне явно никто не даст.

Я не устояла перед просьбами Ксюши и поехала с ними кататься на лыжах. Это было даже весело. В те моменты, когда я забывала о вчерашнем. Но надолго забыть мне не удавалось, так что я периодически зависала, погружаясь в невеселые мысли.

Как мне выбираться из нелепой ситуации, в которую я сама себя загнала?

Вечером мы с Ингой закрылись на кухне.

— Ну, давай, колись. Что происходит?

Вчера я так ничего не объяснила. Сказала, что у меня страшно разболелся живот. Намекнула, что это женские дела, и у брата сразу отпали вопросы. Инга не поверила, но разоблачать не стала. А теперь требует ответа…

Ладно, я скажу.

— Мне нравится Олег. Очень нравится. Он надежный, с ним спокойно. В нем можно не сомневаться, он не предаст и не выкинет чего-то такого… неожиданного.

— Прямо как мой Миша, — мечтательно произнесла Инга. — За ним я как за каменной стеной.

— А Федор… — начала я.

— Знаю я таких Федоров, — перебила меня Инга. — Федоры хороши для коротких романов. Нервы пощекотать. Они страстные, непредсказуемые, они сводят тебя с ума… И уносятся вдаль, сводить с ума других. А ты потом год сидишь на антидепрессантах.

— Ты сейчас о ком?! — спросила я, когда тетя замолчала.

Не ожидала такой длинной тирады. Это явно что-то личное, с моим Федором не связанное.

— А, так, вспомнилось, — буркнула Инга. — To есть ты не можешь выбрать: страсть или надежность?

Я пожала плечами. Я вообще не уверена, что хочу и должна выбирать. Я завтра улечу. И оставлю все эти выборы в прошлом.

— Вот представь, — начала Инга. — Твой любимый человек говорит….

Она замолчала. Посмотрела на меня очень внимательно.

— Ну? — произнесла я. — Что говорит?

— Неважно, что говорит. Ты лучше скажи, кого ты сейчас представила?

Психолог-самоучка Инга придумала безумный тест для тех, кто вляпался в любовный треугольник. "Представь, что твой любимый человек…" Хочешь — не хочешь, а в этот момент в голове появляется совершенно конкретный облик.

Я знала, как ответить на вопрос: "Кого ты представила?". Но не ответила. А схватила телефон.

— Привет, — произнесла я в трубку. — Мы можем поговорить?

— Да, конечно, — ответил Олег.

— Завтра ты вернешься из пансионата…

— Я уже вернулся. Я дома. Давай встретимся.

После завтрака Олег подошел ко мне. Я напрягся.

Да, вчера мы выпивали вместе, решили стать закадычными друзьями и спарринг-партнерами. Но это было вчера. А сегодня, глядя на него, я снова слышу голос Марины: "Я согласна".

— Я уезжаю, — сообщил Олег.

— Торопишься… — начал я и замолчал.

Нет, я не буду говорить о Марине. Вчера мы не произнесли о ней ни слова, и сегодня должно быть также.

— Соскучился по сыну, — сообщил Олег.

Не то чтобы я не верю… но сомневаюсь, что это единственная причина.

— Спасибо за гостеприимство. Прекрасный пансионат. Уверен, он будут пользоваться популярностью.

— Надеюсь.

— Да, кстати, Вероника тоже уезжает. Я ее подвезу. Так что сегодня у тебя будет немного меньше гостей.

— Самые буйные остались.

Я покосился на компашку, которая подливала коньяк в кофе и ржала, как целая конюшня.

Мы с Олегом пожали друг другу руки. Он ушел.

А я остался. Все это мероприятие я затеял только ради Марины. Получается ради того, чтобы Олег сделал ей предложение.

Теперь они оба уехали, а мне придется расхлебывать последствия этой необдуманной затеи. Веселить гостей, следить, чтобы обошлось без ЧП. Изображать радушного хозяина.

Тяжелый будет день.

К вечеру я готов был грызть стекло. И не потому, что меня утомили мои однокурсники. Все шло не так уж плохо. Никто не свернул шею, катаясь с горки, со снегоходами тоже серьезных аварий не случилось. И в бане пока что никто не угорел, хотя еще не вечер.

Но у меня в душе был такой раздрай, что я сам чуть не въехал на снегоходе в толстенную сосну — задумался о Марине, забыл, где нахожусь. Бездумно жал на газ до последнего. Но все же сумел увернуться от столкновения.

Снегоход свалился набок, я полетел в сугроб. Лежал, смотрел в холодное солнечное небо и умирал от желания завыть. Как волк на луну.

Марина выбрала Олега. И, возможно, для нее это лучший выбор, чем я. Олег нормальный парень, и не только потому, что у него поставлен удар. Он раскрутил огромную компанию с нуля, добился невероятного успеха. Это значит, что у него отлично варит котелок, есть сила воли и упертость в хорошем смысле.

Он спокойный, уравновешенный, абсолютно точно не псих — это тоже ему в плюс. У него есть ребенок и, судя по всему, он прекрасный отец. Я бы тоже мог быть хорошим отцом… И мне очень захотелось им стать, после того, как я пообщался с Ксюшей. Но речь сейчас не обо мне.

Я веду себя с Мариной как кретин. Всегда. Мне хочется быть нежным и заботливым — а вместо этого я начинаю дерзить и цеплять ее. Мои чувства к ней — это какое-то безумие. Рядом с ней я как будто не в себе.

Может, дело в том, что я не верю, что она может меня полюбить.

Вечером позвонила Марина. Я не то чтобы ждал этого звонка… да, наверное, ждал. И уже собирался звонить сам. Я знаю, что завтра Марина улетает. И до этого момента нам обязательно нужно поговорить.

Я предложил сходить в какое-нибудь приятное место. Назвал несколько ресторанов на выбор.

— Давай встретимся на детской площадке, — неожиданно сказала Марина.

— Ты собираешься взять Ксюшу? — удивился я.

— Нет! Просто… это близко. А в ресторан мне не хочется.

Понятно. Ей не хочется в ресторан. Наверное, потому, что это займет как минимум пару часов. А Марина хочет поскорее от меня отделаться. Или… может, ей не терпится меня увидеть? На площадке я буду через десять минут.

Да нет, не стоит обольщаться. Я прекрасно знаю, что означает этот виноватый тон.

Она хочет сказать, что мы не можем быть вместе.

Я волновалась.

Олегу не понравится то, что я скажу. Но выбора у меня нет. Надо расхлебывать кашу, которую я заварила.

Когда я вышла из подъезда, Олег уже был на площадке. Он пошел мне навстречу и мы встретились у детских качелей. Я села на одни качели, он — на другие.

Пару минут я набиралась решимости, чтобы начать разговор. Все это время я раскачивалась, отталкивая ногами. Олег же сидел неподвижно. На меня не смотрел. И от этого мне было еще сложнее.

— Мне не нужно было говорить: я согласна, — решилась, наконец, я.

— Потому что ты не согласна, — безжизненным голосом произнес Олег.

— Ты меня не любишь и полюбить не можешь.

— Я тебя почти не знаю!

— А ведь и я тебя тоже.

Олег оттолкнулся ногами и тоже начал раскачиваться. Мы какое-то время молчали.

— В те времена, когда ты была самой популярной студенткой на курсе, а я — аспирантом-задротом, я не то чтобы был влюблен в тебя… На это я бы не решился. Я был преисполнен восхищения, любовался издалека.

— Я не знала…

— А потом твой образ стал для меня чем-то вроде путеводной звезды. Работая как вол, пытаясь пробить головой потолок, я думал: когда-нибудь я встречу девушку, похожую на Марину.

— Обязательно встретишь, и гораздо лучше, — вставила я.

— Не знаю, встречу ли… Но вопрос не в этом.

— А в чем?

— В том, что ты для меня все еще незнакомка. Прекрасная и недосягаемая. Далекая звезда.

— Ты… тоже для меня незнакомец. Мы знакомы меньше двух недель!

Олег повернулся ко мне и произнес:

— Я поторопился с предложением. Мы не успели узнать друг друга. Но мы можем…

— Нет, — перебила его я. — Я не могу. Извини. Я…

— Ты любишь Федора. До сих пор.

Я ничего не ответила.

Олег встал. Я осталась на качелях.

— Я пойду, — произнес он, не глядя на меня.

— Передавай привет Арсению. Он настоящее чудо.

Олег кивнул и зашагал прочь.

У меня сумка Марины. Мне удалось отобрать ее у Насти. Не то чтобы мне нужен повод… я бы в любом случае заявился к ней, чтобы поговорить. Но да. Теперь у меня есть предлог.

Ночью я, как привидение, бродил по территории пансионата. Лечь в кровать даже не пытался, знал, что все равно не усну. Ходил, думал, мучился. А потом понял — как бы там ни было, я должен поговорить с Мариной. Даже если она любит Олега.

Мы должны просто поговорить обо всем, что было в прошлом, что произошло сейчас. Разобраться во всех недопониманиях. Я заставлю ее меня выслушать во что бы то ни стало.

С этой успокаивающей мыслью я уснул на диване в холле.

Утром меня растолкала Кристина. Я дал ей все необходимые распоряжения, принял душ, переоделся, взял сумку и сел в машину. Если разговор затянется, и я не вернусь, Кристина проводит гостей. Никаких сложностей возникнуть не должно. После завтрака все разъезжаются.

Через час я был у дома Инги. Позвонил в домофон и услышал мужской голос. Сергей.

— Привет, это Федор. Я привез сумку Марины.

— О! раздалось удивленное восклицание. — Заходи, Федор.

Я поднялся, волнуясь, подошел к двери. Она распахнулась, на пороге стоял Сергей. Рядом торчала Ксюша.

— Привет, сказала она. — Я вчера каталась на лыжах. Ты умеешь кататься на лыжах?

— А сегодня я лечу домой. К маме.

— Это прекрасно.

Я ждал, что сейчас появится Марина. Но она все не появлялась. А Ксюша тараторила без умолку, не давая мне задать вопрос Сергею.

— Марина… — наконец, произнес я.

— А она поехала за сумкой. В твой пансионат.

— Примерно час назад. Инга ее повезла.

Как раз час назад я выехал из пансионата. Мы разминулись в пути. Сейчас Марина там, а я здесь…

— Подождешь? — вежливо предложил Сергей.

— Нет, я… Спасибо.

Я вручил ему сумку и присел, чтобы попрощаться с Ксюшей.

— Значит, ты сегодня улетаешь?

— Да, — кивнула она.

— Соскучилась по маме?

— Очень. А ты будешь по мне скучать, когда я уеду? — спросила она.

— Конечно! Буду очень сильно скучать.

Ксюше мой ответ чрезвычайно понравился. Она на секунду обняла меня, а потом убежала по своим делам. Наверняка к стаду динозавров, обитающих в ее комнате.

— Ну, пока, — сказал я Сергею и вышел. — А, кстати, какая у Инги машина?

Всю ночь я не могла уснуть, ворочалась в кровати, ходила на кухню попить воды, смотрела в окно на заснеженный двор. А к утру поняла: я не могу уехать не поговорив с Федором.

За эти десять дней, что я провела в городе, мы так ни разу и не поговорили! Мы спорили, ругались, целовались… Но нормального разговора у нас не было. А он очень нужен нам обоим. Во всяком случае, нужен мне.

Что я ему скажу? Не знаю.

Может, у меня хватит духу произнести три самых главных слова.

Вчера, после разговора с Ингой, меня постигло озарение. Я поняла, что люблю Федора. Все эти пять лет я ненавидела его, потому что любила. Это чувство родилось во мне давно, наверное, еще до того, как я согласилась стать девушкой Егора.

Красавчик-новенький страшно бесил меня с первого дня. И мне не хватило опыта понять, что эта моя злость — явный симптом влюбленности. К тому же рядом был Егор, тот, кого я хорошо знал, с кем чувствовала себя в безопасности.

Я всегда искала безопасности и боялась сильных чувств, ярких страстей, всего, что может привести к неожиданным последствиям. Мне хотелось гарантий. Но в любви нет и не может быть гарантий. Никто не может гарантировать, что будет любить тебя до конца дней. Даже если сейчас он в этом уверен.

На выпускном я рискнула. Ушла с Федором, отдалась страсти. Это закончилось печально. Он исчез из моей жизни.

И сейчас, если я рискну прыгнуть в этот омут, все может закончится точно так же. Мне страшно. Я не уверена, что стоит прыгать.

Но в чем я уверена точно: не стоит прикрываться другими, пытаясь спрятаться от своих чувств! Или я останусь с Федором, или уеду одна. Возможно, второй вариант лучше. Безусловно, он единственно разумный.

И я еще не знаю, что выберу. Но одно я знаю точно: мне надо увидеть Федора.

Я не взяла права, поэтому Инга вызвалась меня отвезти. Она не дала мне взять такси. Наверное, волновалась за меня — подозреваю, что взгляд у меня безумный с самого утра. И предлог так себе: я сказала, что хочу забрать сумку. Хотя вчера утверждала, что мне ее привезет Настя.

В общем, мы поехали вместе. Но в пансионат я вошла одна. Встретила пару своих однокурсников, которые удивились, увидев меня. Нашла Кристину. И она мне сообщила:

— Федор уехал. Сказал, что, возможно, сегодня не вернется.

Я брела обратно, еле волоча ноги. Что мне теперь делать? Надо позвонить. Надеюсь, он согласится со мной встретиться. После того, как он видел, что я приняла предложение Олега, а потом уехала с Егором… вполне может отказаться.

Я нажала кнопку телефона, и, затаив дыхание, слушала длинные гудки. Не берет трубку. Не хочет со мной говорить.

Может, он сейчас с другой, ищет утешения в чужих объятиях. Я его оттолкнула. Прогнала. Ясно дала понять, что он мне не нужен.

Как мне теперь все исправить?

Я несся под двести и даже больше, правда, на полпути сбросил скорость. Теперь надо высматривать синий "Тигуан" Инги. Машин немного, пропустить его я не должен. Они должны быть где-то здесь. Только бы не промчаться мимо!

Когда на дороге появился синий автомобиль, я притормозил. Переместился на встречную обочину, включил фары и даже посигналил, чтобы они меня точно не пропустили. А потом сам выскочил на дорогу.

"Тигуан" остановился. Пассажирская дверь распахнулась. Я увидел Марину.

И бросился ей навстречу. Она тоже побежала ко мне.

Я видел все, как в замедленной съемке. Распущенные волосы Марины развевались, ее ноги будто не касались земли, она как будто летела мне навстречу — легкая, воздушная, невыносимо красивая.

Вот она рядом. Ее огромные глаза кажутся испуганными. Она не улыбается, серьезна и встревожена.

Я взял ее за руки.

— Марина, — выговорил я.

— Федор, — в то же самое время сказала она.

— Я люблю тебя!

Это мы произнесли хором.

В ту же секунду ее глаза засияли, лицо озарилось улыбкой. А уж как засиял я! Боюсь, сейчас весь снег в радиусе километра растает!

Я разрывался между двумя желаниями: целовать Марину и смотреть в ее глаза. Ее взгляд наполнен счастьем и нежностью, он проникает прямо в мое израненное сердце, проливаясь исцеляющим бальзамом. Она никогда раньше не смотрела на меня так!

Между нами всегда было противостояние, летали сумасшедшие искры, толкающие на безумства. Искры разожгли пламя, и сейчас оно горит ровно, ярко, сильно. Марина сказала, что любит меня… Я не мог даже представить, что сегодня услышу от нее эти слова!

Это было как во сне.

Мы с Ингой ехали домой. Плелись еле-еле, потому что разговаривали. Вернее, говорила Инга, я молчала. Она вещала что-то о том, что все утихнет, перемелется и будет хорошо. Что не стоит так переживать, нервные клетки не восстанавливаются.

А я просто смотрела в окно, на заснеженную загородную дорогу, на ели и березы, на черный джип, который почему-то выехал со встречки на нашу полосу и остановился на обочине…

Стоп. Это же автомобиль Федора!

— Остановись! — крикнула я Инге.

Но она затормозила и без моей просьбы. Я распахнула дверь, выскочила на дорогу, побежала навстречу Федору… Мне казалось, что я сплю. Реальность была неправдоподобно яркой, как в кино или во сне. Зимнее солнце как будто стало летним, оно ласкало и грело, оно расцвечивало все вокруг во все цвета радуги.

Федор сказал, что любит меня. Он долго, очень долго смотрел мне в глаза, и его взгляд был красноречивее тысячи слов и тысячи поцелуев. Он проникал в самые глубины моей души, я чувствовала его в сердце. Это сложно объяснить… у меня было ощущение, что моя душа говорит с его душой, пока мы, так долго и так завороженно, смотрим в глаза друг другу.

Кажется, я поторопилась с утверждением, что взгляд красноречивее поцелуев. Поцелуй был… ошеломляющим. Нежным, бешеным, дарящим наслаждение… безумное, невыносимое наслаждение. До боли и головокружения. До полной потери рассудка, памяти и представления о том, где мы находимся и что происходит.

— Вы меня утомили, я поехала, — раздался откуда-то издалека голос Инги.

Губы Федора, в этот момент исследовавшие мою шею, на секунду остановились… но лишь на секунду. Он с тем же пылом продолжил начатое.

— Эй! Это невежливо, в конце концов!

Снова Инга.

— Федя, — прошептала я

— Маруся, давай сделаем вид, что тут никого нет.

— Это же Инга! Она просто так не отстанет.

Он вздохнул, еще крепче прижал меня к себе, но целовать прекратил.

— Я так понимаю, ты сегодня никуда не летишь, — высказалась Инга.

Она подъехала к нам и открыла окно

— Правильно. Марина никуда не летит, — это Федор.

— Я не тебя спрашиваю, — в своей привычной манере заметила Инга.

— Ну… — начала я.

— Ты еще сомневаешься? — хором воскликнули Инга и Федор.

— Нет! Просто дразню тебя, — я посмотрела на того, кто только что почти довел меня до обморока своими невыносимо прекрасными поцелуями.

— Держи ключ, — Инга протянула мне связку.

— Зачем ей ключ? Мы поедем ко мне, — высказался Федор.

— Пригодится.

— Хорошего тебе отпуска, — пробормотала я. — Скажи Сергею…

— Уж найду, что сказать. Пока!

Инга подняла стекло, помахала нам на прощанье и укатила вдаль.

— Ты, наверное, замерзла?

Руки Федора проникли под дубленку, скользнули по спине, задержались на лопатках, двинулись вперед.

— Так жарко мне не было никогда…

— Нам надо поговорить, — заявила Марина, когда я все же затащил ее в машину.

Она не хотела уезжать, говорила, что ей очень нравится там, в лесу, на заснеженной дороге, в окружении покрытых инеем сосен и березок. Но я опасался, что она простудится. И отнес ее в автомобиль.

— Да, — вздохнул я. — Надо.

— Не хочешь?

— Хочу. Просто… кто знает, до чего мы договоримся.

— Боишься?

— Немного.

— И я. Сильно.

Я положил руку ей на колено. Она накрыла ее своей ладонью. И я начал.

— Ты сводишь меня с ума. Я все время веду себя как идиот!

— И я! Я столько всего наворотила…

Марина вздохнула.

— Я влюбился в тебя на третьем курсе. Но ты была с Егором.

— Я была дурой. Я думала, что ненавижу тебя. Но это была не ненависть…

— Наверное, ты и сам это почувствовал тогда, после выпускного…

Марина отвела глаза, на ее щеках появился легкий румянец. Она смущается! Это так мило.

Но сейчас мне надо испортить момент. Я должен задать очень важный вопрос.

— Почему ты побежала к Егору после той ночи?

— Я не побежала! — резко вскинулась Марина. — Я пошла.

— Извини. Пошла. Ты пошла просить у него прощения, хотела вернуться к нему…

Эта мысль точила меня изнутри долгие годы, произнести ее вслух было непросто.

— Я не хотела вернуться! Я просто хотела, чтобы он узнал все от меня. Хотела поставить точку в наших отношениях.

Я замер. Почему это простое объяснение не пришло мне в голову? Почему я поверил словам шлюшки Алины? Марина не убежала от меня. Она поступила как честный человек, пошла к Егору и посмотрела ему глаза…

— Но почему ты уехала? вырвалось у меня.

— Не знаю. Я была в полном раздрае. Ненавидела и презирала себя. Я изменила своему парню! Ведь мы с Егором тогда были вместе. Я чувствовала себя ужасным человеком.

— Ты очень хороший человек. Гораздо лучше меня. А я… встретил Алину. И выслушал ее.

— Она была там, с Егором, когда я приходила?

Марина сжала мою ладонь.

— Это мерзко.

— А еще более мерзко то, что я поверил ее словам. Наверняка ты не говорила Егору, что я пустышка. Наверняка не умоляла его вернуться к тебе…

— Нет, Марина помотала головой. — Я улетела. И каждый день ждала твоего звонка. Я даже боялась засыпать. Думала: вдруг пропущу. Через месяц я решилась позвонить сама, а ты…

— Какой же я дурак!

Я схватил ладонь Марины, поднес к губам, поцеловал.

— Ты сможешь простить меня?

— Это все уже давно не имеет значения.

Она улыбнулась, но ее улыбка была грустной.

— Я приезжал к тебе, — выпалил я. — Через полгода. Стоял у твоего дома, ждал. Ты приехала с каким-то… парнем. С цветами. Выглядела счастливой.

Марина удивленно смотрела на меня.

— Ты приезжал? И не подошел ко мне?

— Мы уже поняли, что я клинический дурак.

Я снова поднес ее ладонь к губам. Потом приложил к щеке. Она такая хрупкая, теплая, маленькая… Я не хочу ее отпускать! Ни эту хрупкую ладонь, ни саму Марину. Я не хочу, чтобы прошлые ошибки помешали мне сделать ее счастливой.

— С тем парнем ничего не получилось. И с другими тоже, — произнесла она.

— Как ты думаешь, а со мной получится? — робко спросил я.

Марина улыбнулась. И произнесла:

— Пока не попробуем — не узнаем.

Я ринулся к ней, обнял, зарылся лицом в волосы, поцеловал в висок, в шею, в губы…

— Поехали к тебе, — прошептала Марина.

Через секунду мой автомобиль резко сорвался с места.

Это почти дежавю. Пять лет назад я уже просыпалась в этой кровати. На верхнем этаже высотки, возле большого окна, из которого виден весь город. Но тогда я чувствовала себя опустошенной, в моей душе был полный раздрай.

Сейчас же в ней покой и счастье… Моя голова покоится на мускулистом плече Федора, его руки обнимают меня, отгораживая от всего мира. Я чувствую, что на моих губах играет блаженная улыбка. И понимаю, что эта улыбка останется там надолго. С моих губ сорвался легкий счастливый вздох.

Федор сжал меня еще крепче, как будто боялся, что я убегу. Я не убегу. Хватит метаний и ошибок!

Я сделала свой выбор. Да нет. Это был не выбор. Я не выбирала, а просто заглянула вовнутрь себя и увидела ответ. Который давно знала…

— Я сейчас вернусь. Обещай, что никуда не исчезнешь.

Федор стоял на пороге кухни, на нем, кроме джинсов и свитера, была куртка.

— Ты куда?

— Нужно отойти ненадолго. По делам. Я очень быстро.

— Не торопись. Я никуда не денусь.

— Обещаешь?

— Почему-то мне хочется закрыть тебя снаружи и забрать ключи.

— Похоже, я связалась с маньяком…

Я подошла к нему. Положила руки на его ремень. И все. Больше я ничего не делала. Но по внезапно расширившимся зрачкам Федора, по его участившемуся дыханию, я поняла, что он страшно завелся.

— Конечно, я маньяк. Разве ты не заметила ночью?

— Заметила, — это слово я выдохнула жарким шепотом прямо в его ухо.

Издав сдавленный стон, Федор сжал меня в объятиях. Через секунду его куртка упала, а я оказалась на его плече.

— Тебе же нужно было уйти!

— Сначала я немного побуду настоящим маньяком…

Я обежал все ювелирные в округе, но так и не смог ничего выбрать. Колец было полно, но все они были дурацкие. Недостаточно красивые, недостойные моей королевы. Уже выходя из последнего магазин, я затормозил у витрины.

— А это что? — спросил я девушку-консультанта.

— Свадебные диадемы, — ответила она.

— Покажите эту.

Эта штука была похожа на венок из весенних цветов, легкий, воздушный, изящный. Как сама Марина. Она будет прекрасно смотреться в ее волосах! В тот день, когда мы пойдем под венец.

Если она скажет: "Да".

— А есть какое-нибудь кольцо, подходящее по… виду?

Кольцо нашлось.

Я шел домой с тремя коробочками и кармане. В третьей было сердце на цепочке. Не какое-нибудь там миленькое сердечко, а брутальное сердце, анатомически почти такое же, как настоящее, вырванное из груди.

Возможно, не стоит торопиться с предложением. Возможно, это испугает Марину.

Но я хочу прямо сегодня подарить ей свое сердце!

Я стояла перед зеркалом, любуясь диадемой, сверкающей в моей прическе. Какая она красивая! Очень похожа на цветочный венок, только сердцевины цветов алмазные, а лепестки — из искусно обработанной платины. Она превосходно смотрится на моих волосах, которые Алиссандро уложил затейливыми волнами.

И платье вполне к ней подходит. Я не хотела ничего вычурного и помпезного, выбрала простое, свободно спадающее, в греческом стиле.

— Афродита бы утопилась в пене при виде тебя, — высказал свое мнение Алессандро.

И ушел. Я осталась одна. Через пару минут прибегут подружки невесты, потом отец поведет меня к алтарю, где меня будет ждать тот, кто полгода назад подарил мне свое сердце. Не только в переносном смысле, Федор тогда вручил очень странное ювелирное изделие — анатомически правильное сердце, с сосудами и переплетенными венами. С тех пор я постоянно его ношу. Даже сегодня надела, правда, не на шею, а на браслет.

Сердце любимого всегда со мной! А мое всецело и навечно принадлежит ему. Сегодня я заявлю об этом во всеуслышание.

Она сказала: "Да". Не то чтобы я сомневался… Марина еще полгода назад согласилась стать моей женой. Но все же некоторое волнение присутствовало. В наших отношениях было много разного, неожиданного и непредсказуемого. У меня до сих пор остался страх, что в один непрекрасный день Марина исчезнет.

Сегодня этот страх стал чуть меньше.

Так. А сейчас он немного усилился. Марина стоит рядом с Олегом, болтает с ним, смеется. Так, спокойно. Я сам часто встречаюсь с Олегом, мы лупим друг друга на спаррингах, а потом зависаем в баре. Пора перестать дергаться, когда вижу его рядом с Мариной!

Праздник проходил за городом, в том самом пансионате, где зимой состоялась тусовка однокурсников. И, кстати, многие из них сейчас здесь. Увидев Олега, я помахала ему рукой. Мы уже встречались с ним после тех событий, и все было внешне нормально. Но между нами всегда присутствовала какая-то неловкость. Сегодня я хочу попытаться положить этому конец.

— Поздравляю, — Олег обнял меня и даже чмокнул в щеку.

— Я рада, что ты пришел. И я хочу кое что тебе сказать.

Я немного помолчала.

— Извини, — выдохнула я.

— За что?!

— Полгода назад я вела себя как чокнутая эгоистка.

— Я и сам вел как…

— Как рыцарь, придумавший себе прекрасную даму, — закончила я.

— Я собирался сказать как кретин, но ладно, — рассмеялся Олег.

— Так мы со всем разобрались? Больше не будет неловкости? — спросила я.

— А разве она была?

Я проследила за взглядом Олега и увидела Веронику. Как она похорошела! Даже в 18 лет она не была такой красавицей! Глаза сияют, кожа — как персик. Платье подчеркивает идеальную фигуру.

— Ты смотришь в правильном направлении, — выдала я.

— Я знаю. Мы уже два месяца официально пара.

— Ух ты! А я и не знала! Очень рада за вас. Вероника такая… чудесная. Милая, заботливая, домашняя. Идеальная жена.

— Я не тороплюсь, но…

— Но и не тормози! — рассмеялась я. — Зачем тянуть, если встретил свою половинку?

— Смотри, там Егор, — сказал Олег.

Я обернулась.

И увидела Егора, который висел на шее у Федора и, если мои глаза мне не изменяют, пытался его расцеловать. Вот это поворот! Может, ему раньше нравилась совсем не я? Может, у нашего любовного треугольника был совсем иной смысл?!

Мы с Олегом протиснулись сквозь толпу, оказались рядом с Федором, который пытался отлепить от себя своего бывшего соперника. Увидев нас, Егор расплылся в счастливейшей улыбке и выдал:

— У меня сын!

— Поздравляю! — отозвалась я.

— Четыре двести! Здоровый, как бык, красивый, как… как я.

Егор хихикнул.

— Да он же пьян! — догадалась я.

— В дрова, — согласился Федор. — Но все же приехал нас поздравить. И поделиться радостью. Хорошо, что догадался взять водителя. Молодец! Вот только не надо меня слюнявить!

Егор снова пытался расцеловать Федора.

— У меня сын! — повысил голос Егор.

— Поздравляем! Мы все тебя поздравляем! Ты орел! Герой! Молодой папаша!

Под эти слова Федор с Олегом утащили Егора.

— Уложим его спать, — шепнул мне мой новоиспеченный муж.

Праздник в разгаре, наши друзья беснуются, как будто год не веселились. Уже несколько человек сказали мне:

— Это самая веселая свадьба!

Я рад, что им нравится. Но, мне кажется, Марина немного заскучала. Надо ее развеселить. А потом утащить отсюда и воспользоваться, наконец, правом законного мужа! Мы почти неделю не виделись, она решила, что перед свадьбой нам нужно пожить отдельно. Сегодня она почувствует на себе все последствия такого решения!

Диджей включил заводную песню, я вытащил Марину на танцпол, потом, в танце, увел ее к барной стойке. Запрыгнул на нее, затащил за собой Марину.

— Это просто сумасшествие! — крикнула она.

Нам бурно аплодировали, половина тех, кто сейчас в зале, помнит наш выпускной…

— Горько! — раздались крики.

Нас не нужно было уговаривать. Мы слились в страстном, яростном, безумном поцелуе. На секунду мне показалось, что я перенесся на шесть лет назад. Барная стойка, однокурсники, Марина в моих объятиях.

Тогда я чувствовал себя самым счастливым человеком на свете. Тогда я не знал, что существует гораздо более полное счастье. To, что переполняет меня сейчас.

— Хочешь, сбежим отсюда? прошептал я Марине.

— Хочу, — кивнула она.

Мы взялись за руки и прыгнули прямо в толпу.

Я проснулась, потянулась, почувствовав, приятную ноющую боль в каждой клеточке тела. Наш медовый месяц проходит на славу!

Уже неделю мы не вылезаем из кровати, даже еду заказываем в номер. А потом сидим на балконе, любуемся морем, пляжем, горами, виднеющимися вдалеке. Надо хотя бы на экскурсию съездить! Сегодня обязательно съездим.

На пороге появился мой великолепный муж в одном полотенце и с подносом в руках.

— Завтрак в постель для ленивой сони, — произнес он.

И поставил рядом со мной поднос с кофе, круассанами, фруктами и джемом.

Я взяла в руки круассан, намазала его джемом, и внезапно произнесла:

— Хочу соленых огурцов.

— Именно соленых, не маринованных. Как думаешь, есть здесь такие?

— Я поищу, — произнес Федор.

И мгновенно скрылся с горизонта.

Я не ожидала, что он вот так сразу кинется исполнять мою безумную прихоть, поэтому удивилась. И продолжила мазать круассан джемом. Вот если бы поверх джема разложить нарезанный кружочками соленый огурчик…

Да что происходит? У меня никогда в жизни не было странных пристрастий в еде! Со мной явно что-то не так. Может, я заболела? Съела вчера что-то не то. Не зря же сегодня кофе кажется странным на вкус, джем вызывает тошноту, а запах гортензий, стоящих в вазе, страшно раздражает.

В дверях снова появился Федор. На этот раз в шортах и футболке. Но без огурцов.

— Где огурцы? — спросила я.

— Через полчаса доставит курьер.

— Ты волшебник, — обрадовалась я.

— А пока… — произнес Федор.

И достал из кармана коробочку.

— Тест на беременность?! Ты думаешь?

Как мне самой это не пришло в голову!

— Я почти уверен.

Федор сиял, просто светился. Он давно говорил, что хочет малыша. Я тоже хочу. Но сейчас мне немного страшно…

Я пошла в ванную, приступила к необходимым манипуляции.

Федор непрерывно скребся в дверь.

— Пусти! Я хочу присутствовать при историческом моменте!

— Я не смогу расслабиться.

— Чего я там не видел?!

— Не отвлекай меня! А то ничего не получится.

Он притих.

Через минуту я открыла дверь. Я держала в руке тест, Федор стоял рядом, обняв меня и уткнувшись в плечо. Одна полоска… вторая…

— Ура! — завопил он, подхватил меня на руки и закружил. — У нас будет ребенок!

— И поэтому со мной надо обращаться аккуратнее, — пробормотала я ему в шею.

Мне самой хотелось скакать и прыгать! Было немножко страшно, очень волнительно и безумно радостно.

— Я буду аккуратен, — произнес Федор, осторожно опуская меня на постель. — Буду сдувать с тебя пылинки, носить на руках…

— И кормить солеными огурцами, — добавила я.

— Я сам научусь их солить!

— Я уже прочитал одну книгу о детях, — сообщил он через минуту. — И прочитаю еще десяток. Я буду хорошим отцом.

— Я знаю. Я верю в тебя, — прошептала я.

— А я верю в тебя. И в нашу любовь.