«Мадам де Помпадур [Madame de Pompadour]»

Глава 1. Версаль и Людовик XV

Ярко нарумяненная жалкая особа, о которой без нужды и говорить-то неприлично.

Томас Карлайл

Искренняя и нежная Помпадур.

После смерти великого короля Людовика XIV прекрасный Версаль, оказавший столь роковое влияние на историю Франции, пустовал семь лет, а по его золоченым покоям гулял свежий ветер. С ним постепенно улетали прочь призраки прежнего царствования и дух фанатического обожествления Короля-Солнце, что подобно болотным испарениям клубились по углам дворца. Ветер уносил минувший век и вдыхал новый. Людовик XIV умер в 1715 г. Он процарствовал семьдесят два года — слишком долго для блага страны, пережил своего сына, внука, старшего правнука. Но все же старый король был так крепок, что смерть одолела его только тогда, когда его тело наполовину сглодала гангрена, от которой доктор Фагон, этот «губитель принцев», прописывал ослиное молоко. И вот наконец герцог Бульонский вышел на балкон с черным пером на шляпе и объявил толпе, не столько опечаленной, сколько любопытствующей: «Король умер!». Затем вернулся во дворец, переменил черное перо на белое, снова появился на балконе и провозгласил: «Да здравствует король!».

Началось правление Людовика XV. Как и прадед, он унаследовал французский престол пяти лет от роду. У него не было ни отца, ни матери, ни братьев, ни сестер -- всех сгубил злосчастный Фагон. Без сомнения, и сам Людовик последовал бы за ними, если бы его нянька, герцогиня де Вантадур, не спрятала ребенка на те страшные две недели, когда все остальные в королевской семье умирали от оспы, мучаясь от кровопусканий, слабительных, рвотных. Оставался еще брат его отца, но никакого проку от этого дяди маленькому Людовику ждать не приходилось — он был королем Испании, жил в плену тамошнего придворного этикета и давно уже сделался скорее испанцем, чем французом. Друг друга они никогда и не видели. Так что Людовик XV вырос без обычного семейного тепла и любви, которые должны окружать в детстве каждого человека, и никто его не целовал, не обнимал, не шлепал... Мадам де Вантадур говаривала: «Главное — чтобы он был жив», и всячески оберегала короля. В семь лет отчаянно рыдающего мальчика у нее забрали и сдали на руки гувернеру. И тогда ребенок замкнулся в собственном мире, спрятал от окружающих все свои мысли и чувства, и до конца дней его мало кто мог в них проникнуть. Король вырос чрезвычайно скрытным человеком.