«Я шел своим путем. Ким Филби в разведке и в жизни»

Я шел своим путем. Ким Филби в разведке и в жизни

Сост. Ю.Г. Кобаладзе

«А БЫЛ ОН АНГЛИЕЙ ВЗЛЕЛЕЯН…»

О, мученики догмата, вы тоже жертвы века!

Когда в 1974 году я был призван на пепелище английского направления, догоравшее после невиданной в истории высылки 105 советских дипломатов и разведчиков из Англии, то на авансцену сразу же выполз актуальный вопрос: «Что делать?» Прошлое лондонской резидентуры было блистательным, в свое время точка ломилась от ценных агентов, так каков же золотой ключик к этим грандиозным успехам? Хотелось иметь близ себя мудрого советника, вдохновляющего и указующего перстом, но не из слишком мудрых коллег, выбившихся в генералы, а из тех, кто рисковал жизнью и сам был частью истэблишмента. Наши агенты-англичане, проживавшие в Москве, нашли себя на научно-исследовательской ниве, варились в кандидатских и докторских и к прошлому относились философски, один Филби нигде, как говорится, постоянно не работал, хотя временами давал консультации сотрудникам разведки. Жил незаметно, выступал под чужой фамилией. Оказалось, что на второй родине конспирация не менее важна. Вдруг выкрадет мстительная английская разведка? Или корреспондентишко какой-нибудь рептильной «Дейли экспресс» выследит и возьмет провокационное интервью? Или некоторые чересчур любознательные совграждане распознают в обитателе квартиры в старомосковском доме в Трехпрудном аса советского шпионажа?

Я был представлен Киму Филби 1 января 1975 г., в день его рождения, отмеченный Службой в кабинете ресторана «Прага». За столом в основном сидели кагэбэшнопартийные вожди, не нюхавшие пороха закордонной работы, но зато славно присосавшиеся к славе знаменитого агента. Корифеи, работавшие с ним в Англии, либо погибли во время войны, как Арнольд Дейч, либо получили пулю в затылок от своих коллег, как Теодор Малли, либо сбежали на Запад, как Александр Орлов, либо остались инвалидами после лагерей, как Дмитрий Быстролетов, либо были вычищены из органов по «пятому пункту», как Анатолий Горский.

Звенели бокалы, произносились тосты (это умели!), большинство по-английски не говорило, а сам Ким, будучи истинным англичанином, не любившим высокопарных тостов, больше молчал и вежливо улыбался.