«Все мы творения на день и другие истории»

Ирвин Ялом

Все мы творения на день и другие истории

моей жене в течение 60 лет,

и все еще недостаточно долго

Copyright © Irvin D. Yalom, 2014

© Ерофеев О., 2014

© Московский институт психоанализа, 2014

Благодарности

Все мы творения на день: и кто помнит, и кого помнят.

Всё недолговечно — и сама память, и объект памяти.

Придет время, когда ты всё забудешь; и придет время,

когда всё забудет тебя.

Всегда помни, что скоро ты станешь никем и нигде.

Мой сын Бен Ялом, главный редактор этой книги, с милым изяществом преодолел все опасности редактирования написанного его отцом и был чрезвычайно полезен на всех этапах этой работы. Моя жена Мэрилин, мой постоянный жесткий критик, оказывала помощь от начала до конца. Мой литературный агент Сэнди Дижкстра, была, как всегда, сокровищем. Моя сердечная благодарность также многим друзьям и коллегам, прочитавшим одну или несколько из этих историй и предложившим полезные замечания: Светлане Штукаревой, Дэвиду Шпигелю, Роберту Бергеру, Хербу Коцу, Руфэллен Джоссельсон, Хансу Штайнеру, Рэнди Вайнгартен и всем членам авторской группы Pegasus.

Лечение по кривой

Доктор Ялом, я хотел бы попасть к Вам на консультацию. Я прочел Ваш роман «Когда Ницше плакал», и мне интересно, не возникнет ли у Вас желание увидеться с писателем, у которого творческий ступор.

Без сомнения, Пол Эндрюс стремился привлечь мой интерес своим письмом. И ему это удалось: я бы никогда не отказал собрату-писателю. Что же касается самого творческого ступора, то мне повезло, что я был не знаком с этим явлением, и уже страстно желал помочь Полу справиться с этим. Десять дней спустя Пол приехал на прием. Его наружность меня поразила. По какой-то причине я ожидал увидеть резвого, но немного измученного писателя средних лет, однако на пороге моего офиса показался иссохший пожилой человек, сгорбленный настолько, что, казалось, он пристально разглядывает пол. Он так медленно двигался через дверной проем, что я диву давался, как он вообще добрался до моего кабинета наверху Рашен-Хилл1. Приготовившись слушать скрип его суставов, я взял у него потертый портфель и, поддерживая за руку, провел до кресла.

— Благодарю, благодарю, молодой человек. И сколько же вам лет?

— Восемьдесят, — ответил я.