Есть высшая на свете справедливость,

И может статься, сквозь кольцо

радаров

Вам отольются горестные слезы

Грозой ракетно-ядерных ударов!

'Америке'. А. Харчиков

Человек поднялся на верхнюю площадку,

осмотрелся и перевел дух. Восемнадцать

пролетов остались внизу и напоминали

о себе как тяжесть прожитых лет. Чердачная

лестница далась ему труднее. Через узкое

слуховое окно мало что можно было разглядеть,

и он решил идти до конца. Крыша была ровной

площадкой без скатов, такие возводили

и в конце прошлого, и в начале нынешнего

века. Он не знал, сколько дому лет, но наделся,

что тот простоит еще хотя бы сутки.

Прижимаясь спиной к лифтовому коробу,

человек сел на корточки. Приближаться

к краю, лишенному даже намека на перила,

ему не хотелось.

Никто не знал, что он здесь, иначе ему