«Мадонна спускается в ад»

Татьяна Алексеевна Мудрая

Мадонна спускается в ад

Audiatur et altera pars

В квадрате сто сорок четыре похоронен он.

Дал холостыми залп по нём пропащий батальон.

Хотя не воин был, в руках винтовки не держал —

Он с честью углем и пером на фронте воевал.

Анонимная баллада о Курте Ройбере

20 января 1944

Человек лежал на убогой постели в сердцевине погибельной елабужской земли и бредил. В своей не такой долгой земной жизни — тридцать восемь лет — он хорошо научился трем вещам: молиться, лечить и рисовать. В армии его пытались обучить еще и стрельбе из «вальтера», однако последним он не овладел. Да и мало было толку в этом умении сейчас, когда череп разрывала постоянная боль от гнойника в мозгу, плоть оцепенела от голодной лагерной слабости, а совсем рядом с кроватной ножкой разверзлась черная пропасть, которая затягивала его в себя… затягивала…

В этот миг две мягкие руки охватили его голову сзади — и он открыл запухшие глаза.

Зрение у этого человека отчего-то стало как у новорожденного в первые две недели его жизни: он видел мир, как и воспринимал, перевернутым, и то лицо, что появилось в изголовье, стояло перед ним прямо.

Трагическая маска древней старухи, глаза — как два темных колодца, черный вдовий платок обтянул голову и плечи, в его складках прячется безликое дитя. Такую мадонну он нарисовал незадолго до того, как самому стать на пороге бездны.

Богоматерь Заключенная.

— Святая Мария, — пробормотал он и попытался поднять чугунную голову.

— Марина, — сказала она ему беззвучно. — А ты мой сын Мур, который погиб на фронте, мною не прощённый. И не святая, а навеки проклятая. Из-за тебя и твоего тяжелого слова я совершила над собой смертный грех, умерла в нем… и теперь должна искать того, кто сумеет выкупить и меня, и себя.