«Таверна «Перекрёсток»»

Анна Сойтту

Таверна "Перекрёсток"

На рассвете лир Сел покинул дом наречённой. Всё, что осталось от неё, только небольшое послание в конверте из шёлковой бумаги, да распахнутое окно со спущенными через подоконник вниз связанными простынями, выпустившее его невесту на свободу.

Прибыв накануне для знакомства перед союзом, он застал матушку и батюшку лиры Норе с холодно поджатыми губами, оба были недовольны поступком единственной дочери, в сердцах лиры отреклись от неё.

— Если решишь найти Ветту, лир Сел, так и передай этой взбалмошной особе, что на наследство она может не рассчитывать! Для нашей семьи она больше не существует! — тряхнув козлиной бородкой, лир Норе-старший махнул рукой, словно что-то вычёркивал с листа бумаги.

— Я передам, — Кейден Сел с равнодушием оглядел несостоявшихся родственников, поднялся с софы, вернул себе в руки перчатки и трость, поправил сюртук. — Искать ночлег уже поздно, прошу дозволения остаться в вашем доме, на рассвете я покину его.

— Конечно, лир Сел, это большая честь для нас! — раскудахталась лира Норе-старшая. — Ты можешь остаться в комнате Ветты, она уже слишком далеко отсюда, чтобы возражать данному решению. К тому же, лир Сел-старший ещё не аннулировал договор, и она всё ещё твоя наречённая.

Заюлив и стушевавшись под хмурым взглядом несостоявшегося спутника дочери, лира Норе-старшая притихла, молча проводила гостя до покоев и удалилась обратно в приёмную.

Комната была бы милой для юной особы высоких кровей, если бы не пестрела гербариями и сушёными травами под потолком, словно халупа деревенской ведьмы. Поморщившись, лир Кейден Сел обошёл помещение и заметил оставленный на подушке нетронутый конверт со своим именем. Неужели своей дочерью здесь настолько пренебрегали, что даже не потрудились сообщить о послании для него? Заходили ли вообще в эту комнату дольше положенного для осмотра, что Ветта действительно сбежала?

У лира Кейдена и ночь спустя на этот вопрос ответа не было. Устроившись в карете, вывезшей его на тракт, он снова достал послание с ровным, спокойным почерком, знакомым до каждой буковки по десяткам подобных, что лежали в ящике его стола в резиденции:

«Милый Кейден.