«Пока смерть не разлучит нас»

Марина Ефиминюк

Пока смерть не разлучит нас

Так много нелепых запретов!

Не говорить громко.

Не бегать.

Не показывать эмоции, а еще лучше – не позволять себе никаких эмоций.

Не иронизировать. Даже мысленно. Сарказм и ирония выводят родовитых эсс из состояния ледяных статуй, а живые человеческие чувства на женских лицах, хорошеньких или не очень, совершенно неприемлемы.

Не влюбляться в того, кто не является твоим женихом по договоренности родителей. В него желательно тоже не влюбляться. Чистокровной эссе немыслимо испытывать нежные чувства к подлецу, вынуждающему ее как минимум один раз в жизни мучиться в родовых схватках.

Не сходить с ума от риорца Доара Гери, способного расплавить здравый смысл эссы, точно свечной воск. Нельзя по первому зову нестись по коридорам Эсхардской академии магии, наплевав на манеры, любопытные взгляды студентов, необходимость «держать лицо» – абсолютно на все, что в меня с раннего детства безуспешно вколачивала маменька. Какое, к хвостатым демонам, лицо? Рядом с Доаром я могла держать разве что равновесие. Да и то с переменным успехом.

Если бы я умела летать, то на крыльях вознеслась бы на чердак южной башни и сэкономила время, но пришлось преодолеть сотню каменных ступенек. Запыхавшаяся, с гулко стучащим сердцем, я оперлась о стену и перевела дыхание. Прошептала слово – и на каменной кладке вспыхнул зеленоватый запирающий знак.

– Откройся, – произнесла я на колдовском языке и приложила ладонь к символу.

Стена мигом превратилась в низенькую дверь. Даже мне, девушке среднего роста, приходилось пригибаться, чтобы не приложиться макушкой о притолоку. Я не вошла, а скорее пролезла. Нагромождение старых ученических парт и разломанных стульев окутывала темнота. Из глубины пробивался едва заметный проблеск света.

– Доар, ты здесь? – позвала я.

– Иди сюда, ледышка! – крикнул он из глубины чердака. – Смотри, что я нашел.

Он стоял возле самой настоящей венчальной чаши, будто украденной из храма Святых Обещаний. Пыльная золотая емкость на длинной ножке, оплетенной искусно выкованной лозой анатии – цветка, который в Эсхарде традиционно считают свадебным.