«Зита.Дорога войны»

Зита. Дорога войны

Владимир Журавлев

Зимние клапана станции были раздвинуты на санитарное проветривание, и далеко на склоне сопки сверкала в лучах солнца эстакада. Туда, в пламя светила, скоро должен нырнуть их поезд, увозя к ненасытной глотке Южного фронта.

Она оглянулась — штурмовики без спешки, но привычно быстро строились в шеренгу. Двести бойцов, две сотни белых волчат – все, что осталось от штурмовых отрядов города. Предыдущая волна убыла на Западный фронт, и – ни слуху…

– Город остался без защиты, – озабоченно сказала она. — Сейчас полезет на свет разная дрянь! Чтоб удержали порядок, слышите? Вернусь – спрошу с каждого!

— Для начала — вернись, — хмыкнул спецназовец. – И не факт, что найдешь, с кого спросить. Хоть и охрана АЭС, но дернуть в прорыв могут в любой момент, сама понимаешь. Да, очень просим: офицеров на фронте по челюсти не бей, лады? Это мы ребята с юмором, а в армии такие дубы – загонят под трибунал!

Его напарник криво улыбнулся, обнял Зиту и отошел. Это ему она недавно подвесила от всей души, но… как-то перед фронтом личные обиды потускнели и стали неважными.

Второй боец тоже не пропустил, чтоб ее потискать. Еще и поцеловал, наглец. Она только усмехнулась. Хорошие ребята, как выяснилось.

– Вещи к осмотру.

Ее приказ пролетел шепотком по шеренге. Секунда заминки — и к ногам опустились тактические рюкзаки. То-то же. В «Спартаке» порядок не потому, что штурмовики из скромных милашек, а потому что его неустанно поддерживают. И отправка на фронт – не настолько важное событие, чтоб забыть о дисциплине. Вот и надо посмотреть, не расслабились ли, не потащили ль в расположение «Спартака» спиртное и прочую дрянь. И – все ли взяли, что было приказано. Вдоль шеренги деловито зашагали командиры групп…

– Зита? Зита Лебедь?

Она аккуратно обернулась. Капитан госбезопасности в парадной черной форме смотрел на нее насмешливо. Она повспоминала. Если б не эти отечные мешки под глазами, не дряблая кожа лица…

– Я помню вас, -- сказала она тихо. – Вы говорили со мной в кафе у Торгового центра. Давно.

Лицо капитана дрогнуло.

– Лети, птичка, – сказал он и уставился вдаль, на склоны сопок в душном мареве. – Лети и помни: там я тебя защитить не смогу. Береги себя.

Она в порыве чувств внезапно шагнула к офицеру, обняла его и поцеловала.