«Эпизод I: На границе двух миров (СИ)»

Эпизод I: На границе двух миров

Глава 1.0. Вселенская (не)справедливость

Мерный писк какого-то медицинского прибора, измеряющего пульс… За месяцы, проведенные в больнице, я успел возненавидеть этот звук.

Рука будто сама собой потянулась к пульту, из последних сил вдавливая единственную имеющуюся на нем кнопку — уже ставшее привычным действие, несмотря на то, что я прекрасно знал — доза поступающих в мою кровь лекарств уже максимальна. Еще хоть на миллиграмм больше — и я умру.

Сквозь плавающий в голове морфийный дурман и пробивающуюся сквозь него боль где-то в области живота пробился какой-то новый звук — тихий женский всхлип, наполненный безнадежной усталостью.

Тоже привычный звук — это плачет моя мама.

Открыв глаза, я чуть повернул голову в направлении звука. Из-за плавающих в крови наркотиков я почти ничего не вижу, но перед глазами словно сама собой рисуется картинка убитой горем семьи.

Мать, обхватившая руками плечи — исхудавшая, изможденная женщина, раздавленная свалившимся на нее горем. Рядом с ней, крепко сжав кулаки, сидит посеревший от усталости и недосыпа отец, уставившись немигающим взглядом в пространство где-то над моей головой.

Я еще помню, как все начиналось — боль в животе, легкая желтуха, сухость во рту, сильная жажда… Меня таскали по врачам, заставляли глотать килограммы лекарств, но становилось только хуже.

Ответ на уже ставший традиционным вопрос, который папа задавал каждому новому врачу: «Какого хрена происходит с моим сыном?!» нашли только тогда, когда меня начало рвать чем-то угольно-черным, похожим на растолченный активированный уголь.

Рак поджелудочной железы.

Как оказалось, так долго его не могли найти потому, что ранее считалось, что я не могу им болеть. То есть вообще, в принципе. Зона риска — люди после сорока, имеющие к тому же ряд вредных привычек вроде алкоголизма или курения.

Я, как вы понимаете, не отношусь к этой категории. Тогда мне едва стукнуло шесть и я ни разу в жизни не пробовал ничего крепче кефира и не стоял рядом с курящими ближе десяти метров.

Эти идиоты в белых халатах все, как один твердили, что это невозможно, напрочь игнорируя факты. Впрочем, как я узнал позже, даже если бы они поверили сразу, то все равно не смогли бы ничем помочь — я был обречен с самого начала.