«Избранные произведения. I том»

Описание

Гарри Гаррисон (1925–2012) — американский писатель-фантаст и редактор. Из-под его пера вышло множество произведений, по большей части юмористических, в которых заложены достаточно серьезные темы. Это писатель, который не нуждается в представлении! В созвездии мировой фантастики он является поистине звездой первой величины. Лейтмотивом его книг был протест против армии, войн, авторитаризма, насилия к инакомыслящим и захватническим устремлениям. Большинство его героев — индивидуалисты, яркие личности, которые не чураются нарушить закон во имя каких-то своих идеалов, но при всем при этом не испытывающие ненависти даже к своим самым непримиримым противникам… Содержание: Стальная Крыса (цикл) Брайан Брандт (дилогия) Мир Смерти (цикл) Билл — Герой Галактики (цикл) КБОКК (цикл) Тони Хоукин (цикл) Наши люди из патруля (цикл) Молот и Крест (цикл)

1 страница из 5247
читать на одной стр.

Настроики

Фон текста:

Текст
Текст
Текст
Текст

Аа
Roboto
Аа
Garamond
Аа
Fira Sans
Аа
Times

Гарри ГАРРИСОН

Избранные произведения

I том

Гарри Гаррисон родился 12 марта 1925 года в Стемфорде, штат Коннектикут.

Вот как он сам комментирует это неожиданное обстоятельство: «Все это кажется чрезвычайно запутанным, но лишь на первый взгляд. Я вырос, окончил школу и даже прослужил в армии под именем Гарри Максвелла Гаррисона. Однако, получая паспорт, с изумлением обнаружил, что по метрике значусь, как Генри Демпси! Оказывается, отец сменил свою фамилию на фамилию собственного отчима, Гаррисона, сразу после моего рождения. Очевидно, я единственный писатель, вынужденный использовать в качестве псевдонима собственное имя». Вот такие дела…

Учился Гарри в Нью-Йоркской художественной школе. Семья в ту пору переехала в один из беднейших районов Нью-Йорка — Куинс, причем, часто меняла квартиры. При этом круг общения Гаррисонов составляли в основном кредиторы и алчные домовладельцы, а еще маленькому Гарри к тому же не везло со сверстниками. Он и в семье-то рос единственным ребенком, да и читать научился слишком быстро, — таких в школе, известное дело, не жалуют.

«До двенадцати лет, — вспоминает Гаррисон, — у меня в классе не появилось ни одного приятеля, и я не был принят ни в одну компанию. Одиночество — тогда это слово многое для меня значило. Оставались книги… Сейчас, вглядываясь в телескоп памяти, я уже не уверен, то ли мое домашнее книжное образование поставило мне барьер в контактах со сверстниками, то ли их пренебрежение толкнуло меня в объятия книг. Я совершенно уверен в одном: я не помню то время, когда не умел бы читать».