«Эра падающих звёзд»

Игорь Азерин

Эра падающих звёзд

Глава первая

Кадушкин рассказывал.

Берут подозреваемого и везут на Старомышль. Там кратер от наземного взрыва нейтронной «кобальтовой» бомбы и, соответственно, зона оцеплена по периметру. Оцепление — просто флажки каждые тридцать метров, и местами натянута бечёвка, с какими-то красными повязками. Зона никак не охраняется, да и зачем? Так вот, вблизи кратера — остатки железной дороги. Метров триста путей разворочено взрывом: рельсы со шпалами подняты над землёй. «Радим[1]» здесь не просто трещит, а вопит!

Сами дознаватели и опера надевают на себя «комбезы[2]» и «ресы[3]», а вот подозреваемого подвозят в одних трусах. Ежели женщина, что тоже случается, то и на ней из одежды оставляют минимум. Исключительно из заботы о несчастных, потому что от тряпья после этой процедуры лучше избавиться. Некоторые опера — возможно, в приливе прозорливого сострадания — вообще раздевают догола своих подопечных.

Наручниками пристёгивают подозреваемого к рельсу, поблизости оставляют радим с подсаженными аккумуляторами: с подсаженными — чтобы быстрее выдохся… это ох как стимулирует дачу показаний. Прибор-то списать надо давно — он фонит как кусок радия, — но его хранят (для таких инсценировок) в специальном месте и обращаются с ним осторожно. Кладут радим возле подозреваемого так, чтобы тот не дотянулся, включают — и уезжают за периметр.

Остаться наедине с вопящим радиометром в паре сотен метров от кратера — испытание серьёзное. Иногда приходится спустя двадцать-тридцать минут возвращаться, чтобы проверить готовность задержанного к общению, но чаще при первых же сигналах радима человек начинает умолять вывезти его из зоны и соглашается поведать о самых сокровенных тайнах. Обычно прямо на месте и начинается дача показаний, только успевай запоминать и записывать. Опера не спешат, дают выговориться.