«Выступление на вечере, посвященном 70-летию А И Солженицына»

Игорь Шафаревич

Выступление на вечере, посвященном 70-летию А. И. Солженицына

      Я хочу сообщить несколько замечаний и мыслей относительно места, которое Солженицын занимает в традиции русской литературы. Я очень хорошо помню свое первое впечатление, когда появился "Один день Ивана Денисовича". Как меня поразило то, насколько это традиционно русское произведение. Казалось бы, в этом нет ничего удивительного - появился прекрасный русский писатель, он пишет в духе русской традиции. Но тогда это далеко не казалось так само собой очевидным. Произошло то, что называлось Великим Переломом. И это был перелом всей жизни и культуры, в частности литературы. И казалось, мне по крайней мере, тогда, что та литература, которая была - она ушла в прошлое, так, как ушла в прошлое монархия, и крестные ходы на улицах безвозвратно, а появилась новая литература - Эренбурга или Алексея Толстого, та, про которую Солженицын говорил потом, что она основана на клятве воздержания от главной правды. Об этой эпохе Солженицын сам позже сказал: "Ни на миг не прерывалась русская литература, а со стороны казалась пустыней. Где мог бы расти дружный лес, осталось после всех лесоповалов два-три случайно обойденных дерева". Вот тут возникает какая-то грандиозная загадка. Когда дети родятся похожими на родителей, биологи объясняют, или по крайней мере уверяют, что понимают: это связано с генами, с хромосомами, сложными биохимическими процессами. А какие же не известные никому гены делают то, что так точно передается традиция через эту мертвую полосу, в которой не только не возможны никакие прямые контакты с предшественниками, но, казалось, весь воздух страны измерялся?       Для того чтобы высказать мою точку зрения на это явление, я должен на него взглянуть в более дальней перспективе и сделать небольшое отступление. Этот перелом - это был не первый перелом в нашей истории, первый-то произошел при Петре, когда юродивых сажали по монастырским тюрьмам, а скоморохов ссылали в Сибирь. Это был перелом почти до забвения, настолько та, предшествующая культура была забыта. И литературой стали считать только ту литературу, которая после этого перелома возникла. Еще недавно, в современной нам книге, академик Лихачев пишет как о чем-то, что нужно читателю доказывать и объяснять: "Русская литература существует не с XVIII века, она родилась не в петербургском периоде, не в Петербурге, не в петербургском периоде русской истории". Именно благодаря его работам и его школе представление о единстве русской литературы на всем тысячелетнем интервале ее существования с