«Кто заказывает молодежь? Откуда "оппозиция, "скинхэды"..?»

Генеральный директор Аналитического центра «Намакон» Юрий Дроздов

Нельзя не заметить роста политической активности среди российской молодежи. Если поначалу от этого просто отмахивались, списывая на политический заказ, сегодня очевидно – все обстоит несколько серьезнее. После событий в Грузии, Украине, Молдове и Киргизии стало очевидно: заказчик этих процессов сознательно и активно использовал фактор молодежи для последовательной серии уличных акций.

На киевском майдане эта стратегия сетевых молодежных структур стала классикой «политических революций» нового поколения. Конечно, в этом было много игры, условности, четко отрежиссированного хеппенинга, но инструментом в любом случае была именно молодежь. Та часть общества, которая в постсоветских странах считается наиболее пассивной в социальном смысле и деполитизированной.

Использование молодежных сетевых технологий стало ответом на усиление контроля постсоветских режимов над национальными СМИ и избирательными процедурами. Власти стран СНГ сделали ставку на административный ресурс, помноженный на медийные политтехнологии. Это доказало свою эффективность для крупных партий и широких масс телезрителей, но совершенно не затронуло миноритарные социальные группы, индифферентные по отношению к «взрослым играм». Оказалось, что это и явилось «слабым звеном» в кризисные моменты. Государство Шеварднадзе в Грузии, Кучмы на Украине, Акаева в Киргизии выиграло формальные туры, но с вызовами сетевых технологий, делающими ставку на молодежь, не справилось. Исключение только Молдова, где тот же молодежный принцип сработал по-другому: Воронина вынудили добровольно и полностью «перекраситься в оранжевый цвет» перед угрозой повторения киевского сценария.