«Ниро Вульф. Книги 1-75»

Рекс Стаут

Роковые початки

Вечером того сентябрьского вторника, когда в нашу дверь позвонили и я, прошествовав в прихожую, увидел сквозь прозрачное лишь с внутренней стороны стекло, что на крыльце стоит инспектор Кремер с внушительной коробкой в руках, меня так и подмывало отворить дверь на длину цепочки и величественно молвить в образовавшуюся двухдюймовую щель: «Все поставки — только с черного хода».

Ни дел, ни клиентов у нас не было, Кремера мы в гости не ждали и никаких обязательств перед ним не имели, поэтому смысла разыгрывать из себя радушного хозяина я не видел.

Впрочем, приглядевшись к инспектору, я передумал. Нет, сам он со своей округлой и вечно багровой физиономией, мохнатыми седыми бровями, крупный, могучий, в тяжелом пальто, едва не трещавшем по всем швам, выглядел как всегда. Но вот коробка…

Коробка показалась мне подозрительно знакомой — точь-в-точь в таких же по внешнему виду и размерам, обвязанных такой же бечевкой и подписанных синим карандашом «Для Ниро Вулфа», нам поставлял свой товар Маклеод.

Я щелкнул выключателем, чтобы осветить крыльцо, и, удостоверившись в своей правоте, распахнул дверь и вежливо поинтересовался:

— Откуда у вас кукуруза?

Пожалуй, тут нужно сделать некоторые пояснения.

Вкусный ужин традиционно порождает у Вулфа благодушный настрой. Мы перебираемся из столовой в кабинет, он помещает свою тушу в любимое кресло, и Фриц подает кофе. После этого Вулф погружается в очередную книгу либо, в том случае, если я не спешу на какое-нибудь свидание, заводит беседу. Повод значения не имеет, Вулф готов разглагольствовать на любые темы: от капризов моды на женские туфельки до толкования новолуний вавилонскими астрологами.

Однако тем вечером он взял чашку с кофе, ни слова не говоря, протопал к исполинскому глобусу возле книжных полок, хмуро на него воззрился и начал вращать. Должно быть, подбирал какой-нибудь необитаемый остров.

Дело в том, что нам не доставили кукурузу!

Согласно договоренности с Дунканом МакЛеодом, фермером из округа Путнам, в период с двадцатого июля по пятое октября он доставлял нам по вторникам свежесрезанные початки в стадии молочно-восковой зрелости. Фриц тут же запекал их, а листья мы счищали уже в столовой, за ужином. Нам с Фрицем полагалось по четыре початка, а Вулф расправлялся с восемью.