«Река»

Юрий Бондарев

РЕКА

1

Сильный ветер шумел в вершинах островов, и вместе с шумом деревьев доносилось беспокойное кряканье озябших уток. Уже больше двух часов плот несло по быстрине, и не было видно ни берегов, ни неба. Подняв воротник куртки, Аня сидела на ящиках и, сжимаясь от холода, смотрела в темноту, где давно исчезли огоньки Таежска. Только позавчера, после пересадки с поезда на самолет внутренней линии, она прибыла в сибирский этот городок, старинный, купеческий, с современными громкоговорителями на улицах, усыпанных пожелтевшей хвоей, и там, в один день получив назначение, не найдя в себе смелости расспросить подробно о новом месте, плыла теперь в геологическую партию на плоту с совершенно незнакомыми людьми. Было ей сейчас неспокойно, как было уже неспокойно и во время полуторачасового полета на потряхивающем самолете, и не проходило ощущение странного сна, который должен вот-вот оборваться. Но все было реально: растаяли в непроницаемой тьме желтые искорки дебаркадерных фонарей, она сидела на ящиках, и от порывов ветра в конце плота разгорался багровый жарок трубки, поскрипывало равномерно весло, черным пятном проявлялась человеческая фигура, — и, будто вырываясь из сна, Аня наконец спросила неуверенно:

— Мы нигде не остановимся?

Раскаленный уголек трубки колыхнулся, осветил фосфорически блеснувший циферблат ручных часов, хрипловатый голос ответил из темноты:

— Два с половиной часа в пути. Что вы не спите, доктор? Ночевок на берегу не будет трое суток. Ложитесь возле Свиридова на ящики и спите себе.

«А что сейчас в Москве?» — подумала Аня, пряча лицо в воротник и представила затихающие к ночи улицы, тихий свет фонарей на асфальте, зеленые огоньки такси на опустевших стоянках. «Да, да, а письма сюда будут идти больше недели…»

— Замерзли, доктор?

— Нет, нет! — сказала она быстро и открыла глаза.