«Мое последнее письмо»

Журлаков Денис

мое последнее письмо

Мне скучно. Скучно и все тут. Hикогда не думал, что безделье может быть таким тяжким. Обычно я ложусь спать около полуночи и просыпаюсь в шесть, ни разу не выспавшийся, злой, смурной и хмурый. Поспал бы еще, да на работу надо. Час езды в холодной электричке немного взбадривает меня, а два метрополитеновских перегона окончательно приводят в норму, восстанавливая тонус и десять минут от Пушкинской до Фонтанки даются практически без напряжения. Раньше я использовал "дорожное" время для написания стихов, а теперь вот слушаю плейр. Музыка замечательно отвлекает, вот и сейчас я по привычке отвлекся. Заканчиваю, как и все наши, ровно в шесть вечера и ни минутой позже. Прежний начальник обожал словосочетание "ненормированный рабочий день", надолго оставлявшее нас на рабочем месте, но с нынешним, отставным военным, все строго. Если задерживаетесь, значит не справляетесь в отведенное законом время, а стало быть работаете плохо. В восемь вечера я дома. Таким образом на личную жизнь остается четыре часа (если транслируют футбол - то два). Снова отвлекся, вот что значит неумение сосредоточиться. Вчера, несмотря на праздник (пятница всегда праздник), личной жизни не случилось и я лег пораньше, собираясь вволю похрапеть. Вот тут-то и выяснилось, что привычка страшная штука, ибо через шесть часов (в четыре часа два ноля минут сегодняшней субботы) я проснулся. С тех пор и скучаю, сидя перед черно-белым монитором домашнего компьютера. От нечего делать, совершенно машинально, загрузил текстовый редактор, так что теперь заскучаете и вы. Hадо бы заставить себя и поработать над застрявшей в самой завязке повестью, но ни сил ни желания нет никакого. Я уж лучше так пальцами поколочу. Суббота для меня вообще самый тяжелый и длинный день. Можно делать что хочешь, но чем же заняться когда не хочется совершенно ничего? Эх, студенчество, где ты? Чудное дивное время, когда в ходе общажной попойки можно было подложить в барсетку к, всему из себя крутому, приверженцу стиля "новый русский шкап" пудреницу, тени и помаду, занятые у одногрупницы, а потом, в институтском буфете, яростно смеяться над его перекошенной физиономией... А чем не шутка? Пару раз даже прокатывало. Уходить из института не хотелось, даже получив вожделенный диплом. Помню как весь народ бегал по университету из одного кабинета в другой, заполняя обходные листы, и я вынужден был бегать вместе со всеми. Проносясь по первому этажу я натолкнулся на подозрительно маленькую очередь и, отложив штур