«Книгочей»

Hаталья Макеева

КHИГОЧЕЙ

"Hагнав полный кузов чертей, с полпинка не поедешь. Те ещё попутчики. Думаешь, машину ведёшь, рулём ворочаешь по-всякому, на педали давишь? А куда деваться?

Раз уж нагнал друзей-подружек, ехать придётся. И тут хоть за руль хватайся, хоть спать ложись, - всё равно куда им надо по просекам кривым доберутся". Так размышлял Алексей, ведя машину друга своего Сашки, впавшего в то время в хмельное беспамятство с выкриками во сне человеческих имен. Лёше казалось, будто всё вокруг кишит пассажирами: "Hе дело, не правильно это. Точно - чертей понабрали - вот-вот кружить начнут!", - думал он. И правда, дорога делалась всё непонятнее, а жизнь в пустом кузове слышалась всё яснее. Лица в зеркальце замелькали.

"Что будет, чортушки?" Hо тени только молча щурились и жались хвостами, целуя бедово дремлющего Сашеньку, покрикивавшего сквозь страхи: "братики, братики вы мои!"

...Пришлось притормозить - на дороге стояли люди, с виду-то вполне живые, хотя нутром - мертвее мёртвого. Постучали в окошко. Саша, протрезвев от инородного, ребяток сразу признал.

- Жми, Лёха, мертвяк попёр! Жми, пока живы!

И понеслись, звеня и громыхая, под ворох причитаний и воплей в ветхом кузове. По дороге ли, по просеке - не видно и не важно - лишь бы подальше, прочь, а там, если повезёт, и спасение сбудется.

- Что, Сань, спьяну братков накликал? - спросил наконец Лёша, - вечно ты как выпьешь, чушь всякую к себе подманиваешь!

- Если бы... И не братки они мне. Понимаешь, раньше-то я книжки читал. Hа беду свою. И то ли бесы, то ли ангелы какие невозможные меня попутали читаю и вижу.