«Вечный огонь»

Вечный огонь

Он взял в кладовке обыкновенный кусок оконного стекла, широкий осколок, которым мать накрывала горшок с молоком. Зажег керосиновую семилинейную лампу на кухне, выкрутил фитиль так, чтобы лампа коптила, приблизил осколок к отверстию лампового пузыря — язык огня поднялся неестественно высоко, задымил черно, покрывая осколок бархатистой сажей.

Пока коптил стекло, ни о чем не думал, ничем не тревожился. Но после, когда убавил фитиль, дунул в лампу сверху так, что она задохнулась в собственном чаду, когда вышел на улицу, его охватила смутная тревога. Еще недавно подворье выглядело совсем по-иному. В зарослях травы у забора мелькали белые кролики, у колодезного корыта похрюкивал подсвинок, шумно всплескивали сухими крыльями голуби, взлетая над коньком крыши. Ровно светило солнце, которого никто не замечал, о котором никто не заботился.

Сейчас оно вроде бы притухло — и небо вокруг примеркло, стало пепельным. Все живое затихло, спряталось в сараи, будки, гнезда, забилось в норы, дупла, щели — мир преобразился.

Какое-то время еще держался нетронутым краешек солнца, еще горел яро, не сдавался, ослепляя своей резкой белизной, но затем и он померк. Словно бельмо на глазу, разрослось на нем кружало слепой луны, заслонило свет.

Наступило затмение.

Через закопченное стекло хорошо видно было; спокойно виделось и пепельно-темное кружало, дышавшее холодом, и яркий нимб вокруг него. Плененное светило нимбом своим как бы подавало надежду на скорое свое возвращение.

Но почему-то именно сейчас пришла мысль о пугающей безнадежности:

— А что, если не выйдет?..

Он никогда не задумывался над тем, почему дует ветер, почему встает солнце, почему в избе есть мать. Он воспринимал все как должное. Мир казался постоянным, вечным, нерушимым: так было всегда, так всегда будет. Он чувствовал себя хорошо от сознания постоянства, ему жилось славно от уверенности, что завтра он снова искупается в речке, поест кислого крыжовника, коснется босыми ступнями пахоты. Он, конечно, знал, что день, каким бы ясным ни выдался, все равно потухнет. Но знал и то, что завтра обязательно наступит такой же, а то и лучше.

И вот ни с того ни с сего затемнила солнце плотная заслонка, затянуло белый день серым покрывалом. Все произошло неожиданно, не укладываясь ни в какие привычные понятия. Потому и подумалось вслух: