«Красный Цветок»

Ефанова Вера Константиновна

Красный Цветок

Рисунки И. Смолина

Луч солнца, пробившийся через густые ветви кипарисов, упал на длинный, покрытый скорописью листок бумаги, который читал мой сосед по скамье, и заставил его поднять глаза.

Он был красив, этот молодой человек: умное, живое лицо с преждевременными тонкими морщинками у глаз.

Мой сосед часто поглядывал на часы. Видимо, кого-то ждал, вглядывался куда-то в глубину аллеи, но там никого не было. Тогда он снова углублялся в чтение. В эти часы прекрасный древний парк напоминал своеобразный читальный зал. Грохот грузовиков, звонки трамваев, гудки автомобилей, говор толпы оставались по ту сторону толстых темно-розовых стен. В парке стояла торжественная тишина, и повсюду прямо на траве под старыми, в несколько обхватов деревьями сидели школьники, студентки, молодые люди в синих куртках. Они что-то записывали в тетрадки и блокноты и вполголоса обсуждали какие-то свои, видимо, весьма животрепещущие проблемы. По дорожке мимо нас весело бежали малыши в ярких разноцветных платьицах и передничках — детсад на прогулке. Неторопливо прошли два старичка, держа в руках палочки, на которых сидели небольшие серые птички, привязанные за ножки.

Девушки, сидевшие неподалеку от нас, вдруг громко заспорили. Я прислушалась. Они говорили о любви, о дружбе, о верности, о новых отношениях в семье и спорили с таким жаром с каким спорит на такие темы молодежь всего мира. Мой сосед тоже прислушался, повернулся к девушкам, и лицо его залилось краской.

— Разве можно забыть о своем долге? Даже если это долг по отношению всего лишь к одному человеку. И это не оправдание, что занят устройством других жизней, других судеб! — с безапелляционностью юности говорила худенькая стриженая студентка в очках.

— Да, да, она тысячу раз права! — обратился ко мне юноша. И с неожиданной откровенностью рассказал следующую историю.

…Тогда было начало осени, изумительной осени, раскрасившей листву в золотые и красные цвета. Синее-синее небо, и синее-синее море, и теплый, ласковый воздух, а он лежал на грязном полу в гоминдановской тюрьме в небольшом приморском городке на границе Маньчжурии и Северного Китая и ждал смерти.