«Том 1. Рассказы. Книга 1»

Георгий Иванович Чулков

Сочинения

Том 1. Рассказы. Книга 1

«И видел я в деснице у Сидящего на престоле книгу, написанную внутри и отвне запечатанную семью печатями».

«И видел я Ангела сильного провозглашающего громким голосом: кто достоин раскрыть сию книгу и снять печати ее?»

«И никто не мог, ни на небе, ни на земле, ни под землей, раскрыть сию книгу, ни посмотреть в нее».

«И я видел, что Агнец снял первую из семи печатей»…

Я прекрасно помню мою жизнь в тайге.

Бывало, иду я по долине, прислушиваясь к треску и шуршанью, которое доносится ко мне справа из болота, и не знаю, что это трещит там. Но мне все равно. Кругом просторно, и горы, которые протянулись на горизонте, не решаются приблизиться ко мне. Они отступают все дальше и дальше, а я с уважением смотрю на них, потому что за ними – тайга.

Моя собака, немного разбитая охотой, лениво плетется у моих ног, подражая походке якутов. Комары тучей толкутся надо мной. Я чувствую запах дымокура и среди дыма и тумана вижу перед собой стадо, слышу сочное чавканье и ощущаю молочный запах коров, смешанный с запахом тлеющего навоза. Я спешу подняться на холм, на котором стоит моя юрта. Я вхожу в нее, низко нагибаясь. Все по-старому, конечно: на нарах лежат медвежьи шкуры; в камельке стоит мой походный котел, который я вез всю эту долгую дорогу, все эти восемь тысяч верст; на полках стоят якутские турсуки. Я подвешиваю ружье к потолку, бросаю на землю убитых уток, развожу огонь в камельке… Потом я выхожу из юрты посмотреть небо. Венера горит. Наверху так все громко и ярко, а вокруг юрты расползлась густая, липкая, темная влага, и все будто раздавлено, точно огромный, огромный человек наступил нечаянно на бедную землю своей тяжелой пятой.

Но все-таки мне было хорошо тогда и я ничего не хотел кроме неба, тайги и моих мыслей. Потом наступила осень. Каждое утро я ждал снега; и я выходил на прогулку и всегда почему-то направлялся по дороге в город. Никто ко мне не приезжал, а я прислушивался к неподвижному воздуху, точно надеялся, что услышу наконец лошадиный топот.

Лес на горизонте сделался желтовато-серым, а когда заходило солнце, все горело красным пламенем. И тогда казалось, что кто-то развел огромный костер. Делалось жутко и дрожало сердце.