«Горный поход»

Описание

Писателя Бориса Горбатова читатель знает по замечательным произведениям «Непокоренные», «Алексей Куликов — боец», «Рассказы о солдатской душе» и другим. «Армейская закалка, знание армии помогали Горбатову писать свои военные очерки, статьи и рассказы с большим знанием дела, с глубоким пониманием души советского бойца», — писал К. Симонов в предисловии к книге Б. Горбатова «Алексей Гайдаш». Предлагаемый читателю очерк «Горный поход» написан в 1932 году. Являясь редактором полковой многотиражки, Б. Горбатов вместе со своим горным полком бывшей Кавказской Краснознаменной армии совершил трудный горный поход по маршруту Кобулети — Боржоми. Писатель увлекательно, с большой любовью рассказывает о героическом воинском труде, о нерушимой братской дружбе воинов разных национальностей — русских, армян, грузин, украинцев… «Люди, из которых надо гвозди делать, — пишет в заключительных строках Б. Горбатов, — сыны и наследники таманцев, железным потоком разлились, разбушевались на тихих улицах Боржома. И ведет этот поток Ковалев Михаил Прокопич — друг и сподвижник Ковтюха»....

1 страница из 102
читать на одной стр.

Настроики

Фон текста:

Текст
Текст
Текст
Текст

Аа
Roboto
Аа
Garamond
Аа
Fira Sans
Аа
Times

Борис Горбатов

ГОРНЫЙ ПОХОД

ПЕРЕД ПОХОДОМ

ечером в лагерь пришли национальные части. Дивизия выстроилась на передней линейке для встречи. Зеленые от пыли, усталые, потные, шли бойцы грузинской, армянской и тюркской рот, сохраняя, несмотря на усталость, свой особый четкий, ритмический строевой шаг.

Дымились рубахи уставших бойцов, исходили паром и потом; под сотнями крепких ног ладно и мерно хрустела галька — и над топотом сапог и копыт, над этим непрерывным хрустом, над шумом бьющегося о берег необъятного моря, над рокотом труб духового оркестра неслось непрерывное, знойное, братское:

— Ура-а-а… Ура-а-а… га… га…

В волнах несущихся восторженных криков проплывали взводы. Бойцы, улыбаясь, отвечали хрипло:

— Вашша. Вашша-а…[1]

— Ура-а-а-а…

И скрывались окутанные облаками пыли.

Помкомвзвода сзади меня прошептал:

— Хорошо идут. — И, не выдержав, рванулся, закричал:

— Привет товарищам по походу! Ваш-ша-а-а!

На бывшем артиллерийском полигоне быстро вырос бивуак. Уже разбиты походные низкие палатки, припадающие крыльями к земле, как распластанные птицы. Уже набросаны наземь в палатках охапки горько пахнущего папоротника. Гремя оружием, конской сбруей, котелками, флягами, со смехом и пестрым многонациональным гомоном располагаются на полигоне люди.

В гости к ним приходят красноармейцы русских рот. Не зная языка, бродят кучками по бивуаку, глядят, как устраиваются в палатках, как чистят оружие, как пляшут. Около танцующих задерживаются, хлопают в ладоши и наконец сами пускаются в пляс.

Негромкие разговоры стоят над лагерем. На русском, на тюркском, на украинском, на грузинском, на армянском языках до отбоя на сон говорят между собой бойцы и все на одну тему: о горном походе.

На полковом собрании в поле командир дивизии Ковалев Михаил Прокопич сказал о походе просто и коротко кубанским своим насмешливым говорком:

— Так вот о походе. О нем вы слышали, товарищи. Ну так идем в горы. Куда? А вот, — и он широким жестом показал на темную груду гор.

Все посмотрели сначала на вытянутую руку, а потом на горы. Горы были в тучах: там уже не первый день шли субтропические дожди.