«Готы»

Иван Аксенов

Готы

С уважением и благодарностью —

Т.Д., В.Ф., Д.С., И.К., Я.С., И.Ч.

Благодатский подъезжал к кладбищу. Синий трамвай за номером семьдесят восемь по обыкновению ни с того ни с сего останавливался на рельсах, тянувшихся вдоль краснокирпичной кладбищенской стены. Останавливался, немного не доезжая до ворот кладбища, стоял — словно думал о чем-то. Потом скрипел, трогался с места и проезжал мимо ворот метров сто — до остановки.

Над Москвой сгущался раннеосенний вечер. Последние торговцы пластмассовыми цветами сворачивали свой нехитрый товар и отправлялись домой, тихо переговариваясь между собою: сказывалась многолетняя привычка беседовать негромко, сидя целыми днями возле кладбищенской стены. Нечастые на московских улицах, свисали ветвями из-за высокого красного кирпича деревья: большие и старые. Их листья чувствовали на себе все усиливающееся дыхание близкой осени — желтели, краснели и принимались сыпаться: на землю, на могилы, на неширокие плечи кладбищенских крестов.

Благодатский выходил из трамвая, направлялся ко входу. Был хмур и сосредоточен. Одетый в черное, с хвостом темных волос, в ботинках на каблуке и с острыми носами, входил он на кладбище и шел вперед центральной кладбищенской аллеей, исподлобья внимательно смотрел по сторонам. Навстречу ему попадались уже не торговцы цветами, а — остроносые старушки в платках и с рыхлилками. Маленькие, сухие, спешили они покинуть кладбище: совсем немного времени оставалось до того момента, когда сторож должен опустить тяжелую задвижку и защелкнуть ее кольцо дужкой амбарного замка.