«Студент-богослов»

Уильям Сароян

Студент-богослов

Студент богословия стал встречаться мне где-то с четверть века назад, в пьесах русских писателей. Толстой, Достоевский, Чехов, Андреев и Горький редко обходились без того, чтобы не вставить в свою пьесу студента-богослова. Казалось, студент богословия – это сам автор, бросающий недоуменный, но восторженный взгляд на свою молодость. Это определенно славный малый, какого никогда не мешает иметь под рукой: молодой, импульсивный, бледноватый, прыщавый, ни капельки не хорош собой, несуразен, плохо одет, жаден до чая, начитан слова Божия, земного и сатанинского, тем не менее способен значительно оживить действие, ибо в душе – дьявол. Он неизменно находится в гуще отчаянной борьбы с пороком в виде неумолимой тяги целоваться с девушками, что нисколько не поражает его и не смущает их. Кое у кого из этих девушек есть дети, причем постарше него. Этим женщинам он особенно по душе своей угловатостью, неопытностью и говорением невпопад, а значит – занятен. Скорее из жалости, нежели из любви они позволяют ему тяжко дышать в своих объятиях, чтобы потом обнаружить, что он замышлял самоубийство. Его привычка кашлять им в лицо вынуждает их восклицать: «Ах, Александр Александрович!», – что он принимает за выражение любви. В компаниях он печально знаменит тем, что вечно высказывается в самый неподходящий момент, а также своим неуемным стремлением вести себя как можно хуже. И все-таки он был нужен этим драматургам, ведь он, как никто другой, мог давать разъяснения на предмет того, почему человечество несчастно.