«Кукловод Тысячи и одного заговора»

Юрченко Сергей Георгиевич

Кукловод Тысячи и одного заговора

С высокой стены человек, в далеком запределье известный как Федор, бывший студент факультета САПР одного провинциального технического института, ныне гордо именуемого «Университетом», осматривал расстилавшийся перед ним пейзаж. Когда-то давно, пять недель назад, он отчаянно матерился, осознав, куда его забросила судьба в лице местного искина. Горы. Местность, в которой десять километров дневного перехода даже небольшого отряда можно было приравнять к подвигу, из-за чего изрядная часть домена до сих пор оставалась белым пятном даже две недели спустя после открытия границ. Особенно весело это было для големов, сильных, но крайне неуклюжих и уязвимых для дробящих ударов, из-за чего сорвавшегося голема можно было сразу отправлять в переплавку, если падал железный, либо оставлять лежать кучей мусора — если с горной тропы срывался глиняный. К тому же, сама природа окружающей местности, мягко говоря, не способствовала сельскому хозяйству, и немногочисленные поселения. Разбросанные в горных долинах, с трудом выращивали достаточно продовольствия, чтобы прокормить самих себя, а жили, в основном, тем, что ломали на продажу строительный камень и искали в горах золотые, кристаллические и самоцветные жилы, которые и находили во множестве. Окружающие горы назывались «Самоцветными» совершенно не зря. Так что первые недели были ну очень тяжелыми. Сверхсложный уровень давал о себе знать.

Да и после открытия границ намного легче не стало. Единственный более-менее мирный сосед располагался на севере — эльфийское поселение, название которого Федор, принявший имя д'Ин Амит, выговаривал очень и очень с трудом. Химдаэльмаэринг. Что-то вроде «покрытый лесом холм под покровительством Матери». Это название Амит упорно сокращал до Химринга[1], и к этому уже привыкли и посланники эльфов, с которыми волшебнику приходилось частенько общаться.

Горы на западе и востоке были непроходимы. То есть, для одинокого контрабандиста тропинки находились… но вот попытки провести там отряд, а тем более, армию, мало чем отличались от самоубийства. При этом на востоке хребет, давший приют д'Ин Амиту, сливался с основным хребтом Самоцветных гор и уходил далеко на север, к ледяному морю, а на западе, по рассказам эльфийских посланников, горы постепенно превращались в гряду холмов, спускаясь к Великой реке.