«Московское царство»

Пресняков А.Е.

Московское царство

В 1487 году император Фридрих III и князья Священной Римской Империи с удивлением слушали на рейхстаге в Нюрнберге доклад рыцаря Николая Поппеля о далекой Московии. Император был сильно заинтересован делами Восточной Европы в виду своей борьбы с широкой династической политикой польских Ягеллонов, и для него было приятной неожиданностью существование на Востоке сильного и независимого государства, врага польско-литовской Речи Посполитой. Тот же Поппель явился в начале 1489 года в Москву в качестве императорского посла с миссией втянуть Московию в габсбургские интересы. Ему поручено приманить великого князя Ивана III Васильевича к союзу предложением почетного родства – браком его дочери с императорским племянником Альбрехтом, баденским маркграфом, и даже более того – приобщением Московского великого княжения к составу Священной Римской Империи путем пожалования великому князю королевского титула.

Посол западного императора был удивлен, что подобные предложения не соблазнили скверного властителя. Москвичи дали неожиданный и гордый ответ. «Мы, - было сказано Поппелю от имени Великого князя Ивана, - Божьей милостью государи на своей земле изначала, от первых своих прародителей, а поставление имеем от Бога как наши прародители, так и мы: просим Бога, чтобы нам и детям нашим всегда дале так и быть, как мы теперь государи на своей земле, а поставления как прежде мы не хотели ни от кого, так и теперь не хотим». А затем грек Юрий Траханиот, правивший ответное посольство от великого князя к императору, говорил в том же году во Франкфурте по поводу брачного проекта, что великому князю не приличествует отдать дочь за маркграфа, так как он великий государь многим землям, и его предки были искони в дружбе и братстве с прежними римскими императорами, которые Рим отдали папе и царствовали в Константинополе. В Москве признали бы для великокняжеской дочери подходящей партией только императорского наследника Максимилиана. Перед западной дипломатией впервые выступала новая политическая сила, с которой нельзя было не считаться в делах Восточной Европы, и выступала притом в сознании своей независимости и своих особых интересов.