«Поверь мне...»

Рул Анастасия

Поверь мне…

— Молодой человек! Как не стыдно спать во время концерта! — чей-то укоризненный детский голосок прервал мирный храп мужчины. Откинув голову на сиденье мягкого кресла, под музыку легендарного композитора Шопена, Слава сладко дремал. Услышав голос возмутителя спокойствия, он с трудом разлепил глаза. Перед его сонным взглядом всплыло видение миниатюрного гномика в белоснежном концертном платье. Слава протер глаза, весьма недовольный, что его сон прервали.

— Знаете, что сделал Иоганн Моцарт, когда увидел, что на его концерте люди засыпают? Слава разинул рот в зевке, потер выступившую щетину и вопросительно уставился на недовольную рожицу крошки.

— Он написал концерт, в котором нежная мелодия внезапно прерывалась громкими аккордами, — глубокомысленно закончила поучать его малышка. Он нехотя подтянул ноги к стулу и с усмешкой посмотрел на крошку:

— И что, ты решила стать вторым Моцартом? Девочка обиделась:

— Думаешь не обидно, когда ты тратишь столько сил на разучивание пьесы, а тебя не слушают? Со стороны сцены донеслась зажигательная грузинская мелодия, весьма кстати прервав их милый разговор. Девочка наклонила голову к плечу, прислушалась. Узнав мелодию, она гордо произнесла:

— Это моя мама играет. «Лекури». Слава лениво перевел взгляд с девочки на сцену и… замер, забыв закрыть рот. Посреди огромной сцены на маленьком стуле сидела женщина. И что за женщина!

Шикарные золотистые волосы волнами разбегались по плечам, окутывая ее склоненную над гитарой миниатюрную фигуру ласковым покрывалом. Ее лицо, казалось, светилось неземным свечением, растворившись в музыке. Большие серые глаза были устремлены в даль, никого не видя и не слыша. Полные губы чуть шевелились, беззвучно напевая ноты.

— Правда, она классно играет? — скорее утвердила, чем спросила девочка, не замечая потемневших глаз и резко обострившиеся черты лица «Дяди».