«Кино»

Кино

Дмитрий Шаров

Потрескавшиеся дорожки на губах и привкус горечи. Ты стоишь в стороне, куришь одна за одной сигареты с ментолом, кому-то звонишь и тут же сбрасываешь, не забывая при этом бросать на меня презрительные взгляды. В твоих глазах я давно упал с той вершины, на которую, между прочим, ты сама меня затащила. Я никогда не пытался казаться тебе лучше, чем есть. Но ты считала иначе. Приписывала мне незаслуженные достоинства. Таким ты хотела меня видеть, но я таким не был. Всегда пытался тебе об этом сказать, но ты лишь переводила разговор на другую тему или же просила меня не скромничать. Теперь же, когда твои розовые очки приятно хрустят под подошвой моих ботинок, ты винишь во всём меня одного. Славно! Что я в тебе нашёл? Этот вопрос не выходит у меня из головы уже давно. Ты не была пай-девочкой, хотя такие мне и никогда не нравились. Твоя привычка курить меня раздражала, бесконечные разговоры с подружками — откровенно бесили, а твоя безотчётная страсть ко всему модному попросту вымораживала. И всё-таки ты мне очень нравилась. Нравилась твоя улыбка, твои васильковые глаза, твой ещё сонный голос, когда я будил тебя по утрам на пары. Теперь это всё в прошлом. Про любовь и заикаться не стоит. Я понял, что нравился тебе исключительно как некая противоположность, ВАРИАНТ, КОТОРЫЙ ВПОЛНЕ СЕБЕ ПРИЕМЛЕМ. Ты же для меня была больше, чем просто одним из вариантов. Ты была смыслом, спасением, бегством от этого уродливого мира, в котором чувства перестали быть хоть на каком-то значимом месте. Теперь осталось разве что попрощаться. Но это у нас плохо получается. Ты медлишь уходить, а я медлю сказать, в который раз, прости. Одиночество опостылело нам обоим. Но раз нет любви, не может быть и будущего. А потому я силюсь сказать тебе хоть что-нибудь, чтобы разорвать этот немой плен, но ничего не выходит.

— Прощай — нетвёрдым и не своим голосом выдавливаю я из себя.

— Вали, если собрался.

— Прости за всё. Не держи зла.

— Вали уже. У меня встреча. Ты меня задерживаешь.

Смотришь пристально, нагло, силясь сделать мне больнее. Докуриваешь очередную сигарету, бросаешь бычок под ноги, тушишь окурок каблуком и вдруг разражаешься слезами. Слёзы катятся градом, плачешь в голос, чуть ли не воешь. Я подхожу сзади и крепко обнимаю тебя. Плач становится всё сильнее.

— Тише, тише.

— Я… ты… ты же… не уходи.

— Не уйду.