«Путеводная звезда, или Куртизанка по долгу службы (Прасковья Брюс)»

Елена Арсеньева

Путеводная звезда, или Куртизанка по долгу службы (Прасковья Брюс)

– Премилый мальчонка, премилый. Это я тебе, Като, точно говорю, как перед Господом Богом клянусь. Ты не ошиблась, Като, нет, ты не ошиблась, у тебя воистину глаз-алмаз, все насквозь, даже через лосины видит.

– Ну, даже через лосины в размере-то ошибиться мудрено… но не токмо ж в одном размере дело! А вот скажи, любезен ли он? Чист ли? Затейлив ли?

– Любезен, говорю же: премилый мальчонка. Ласковенький! И чистехонек, беленький, нежненький, так и съела бы! А что до затейливости… покуда более старателен, нежели затейлив. Но переимчив, толк с него будет при должной науке. Я ему для начала кой-чего показала… так, пустячки пустяковенькие… и скажу тебе, с большой охотою перенял. Перенял, и повторил, и так в раж вошел… удержу потом не было!

– Да? Ты так вкусно рассказываешь, что мне и самой охота до смерти попробовать. А что, смотрел ли его Роджерсон? И каково нашел? Здоров ли?

– Ну, Като, неужто ж я ему далась бы, коли Роджерсон не засвидетельствовал бы телесное здравие и не дал твердого зарока, что никаких дурных хворостей за нашим красавчиком не водится?

– А подлинно красив, верно? Глаза… какие глаза! Колдовские очи! Поглядит – словно туман черный тебя так и покроет, голову одурманит. Волосы, ах, эти кудри черные… Сложение – словно у античного бога, профиль греческий, губы твердо высечены, чело беломраморное…

– Не токмо чело, но и тело у него вполне беломраморное. Хорош, по всем статям хорош мальчонка! Не пожалеешь, коли приблизишь его. Яблочко сладенькое, румяное, ах…

– Ты, Прасковья, больно уж нахваливаешь его. Вот-вот слюнки потекут! Не влюбилась ли?!