«Чертополох в хрустальной вазе»

сёстры Волошины

Чертополох в хрустальной

 вазе

Роман

Темный гранитный памятник над могилой, аккуратная кованая оградка, вазон с бархатистыми цветами, потускневшая от весенних дождей золотистая лента венка. «1.03.1972—20.04.2006». Легкий ветерок игриво перебирал нежные листочки молодого деревца, птицы на столике за соседней оградкой устроили шумную возню из-за остатков поминального кекса… Высокий, широкоплечий, с чуть тронутыми сединой темными волосами мужчина наклонился над могильной плитой, смахнул с лица прилипший крошечный листочек, а может, то была нечаянная слеза. Затем выпрямился, быстро перекрестился и пошел прочь по узкой тропинке между ровными рядами могил. Если бы кто увидел выражение его лица, был бы удивлен: мужчина усмехался, а в серых глазах вспыхивали озорные мальчишеские искорки. И были у человека причины для такого настроения, неподобающего печальному месту: кому еще доводилось постоять над собственной могилой?! Однако на кладбище не было больше ни души. Ни удивиться, ни вознегодовать при виде улыбки на лице мужчины было некому.

Часть первая

ГОРОД

Утро было ярким, солнечным, обещающим. Казалось, наступающий день может принести только добрые события и вести. Однако Кирилл в последнее время не слишком доверял оптимистическим прогнозам: в жизни словно что-то разладилось незаметно для него самого. Трещина в их с Оксаной отношениях расползалась и вглубь, и вширь, постепенно становясь пугающей пропастью. Теперь уже трудно поверить, что совсем недавно в их общем доме было и тепло, и доверие.

Вспомнилось, что всего год назад жена воспринимала его деловые поездки на два-три дня как трагедию. Глаза Оксаны наполнялись слезами, губы дрожали, голос срывался. И не было женщины счастливее ее, когда он возвращался домой, уставший и стосковавшийся по теплу ее рук.

Все ушло, остались лишь воспоминания.

Кирилл вздохнул, захлопнул блокнот и подошел к широкому, во всю стену кабинета, окну. Несмелое еще весеннее солнце ласково пригревало отощавших за зиму воробьишек: серые шумные комочки перьев суетились вокруг большого куска булки. Толстый рыжий кот лениво наблюдал за крикливыми и вздорными, но вполне съедобными существами. Охотиться котяра не собирался, видно, был сыт и вполне доволен жизнью.