«Прилепи к стене улыбку»

ДЖОН КИФОВЕР

Прилепи к стене улыбку

Теперь уже ничто на свете не могло помешать его глазам взмыть в вышину, на многие сотни метров гордо вознестись над землей и устремить победный взгляд на окна того самого дома, куда он в данный момент направлялся. И на то была своя причина – ведь в тот самый момент, пока он шел по улице, за теми окнами той самой комнаты находилось что-то такое, что прежде оставалось вне пределов его даже самых смелых мечтаний, и своей прелестью и волшебством намного превосходило любую из красовавшихся на стене квартиры улыбок.

Надвигающиеся сумерки подползали к нему со всех сторон и, спускаясь по склону холма, он почти перешел на бег, давно миновав и сверкающие воды залива Монтэррей, и приютившийся на его берегу ресторан «Кеннери-роу», в котором ему была отведена скромная должность мойщика посуды. Отдраив последнюю сковородку, отчистив ее от следов жирного нагара и вымыв последнюю кастрюлю, он выключил исторгавшую клубы пара струю воды, пару раз неопределенно помахал над головой рукой – просто так, делая на прощание общий «привет», – чуть поднял голову и даже изобразил на лице некое подобие улыбки. А потом устремился прочь из ненавистной ему жаркой и сырой кухни, оставляя поварам и прочей обслуге возможность поломать голову над причинами его столь неожиданной перемены.

А перемена и в самом деле была резкая. Прежде Добби никогда не имел привычки кому-то махать рукой, и тем более отрывать взгляд от раковины или пола. Чего не было, того не было, и впервые окружающие обратили внимание на подобные вещи примерно неделю назад. Ну, а что касается улыбок, то тут дело было яснее ясного – улыбаться Добби вообще не умел. Никогда и ни при каких обстоятельствах.

Всем этим людям и в голову не могло прийти, что теперь он стал обладателем своей тайны, материальное воплощение которой лишь недавно обосновалось в его каморке, но в будущем могло самым серьезным образом изменить всю его жизнь. Звалась эта тайна так, как она того и заслуживала – Пегги-Энн, – и его отнюдь не смущало то обстоятельство, что она была ненастоящая.