«Солнце обреченных»

Игорь Градов

Солнце обреченных

Историческая фантазия

Предупреждение: все события в романе являются вымышленными.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Санкт-Петербург

2 февраля 1881 года, понедельник

Набережная Лебяжьей канавки

Февраль 1881 года выдался в северной столице необычайно снежным и морозным, что было большой редкостью в городе, построенном среди чухонских болот. Обыватели радовались неожиданному счастью – с удовольствием прогуливались на санках, лепили снежных баб и по-детски играли в снежки. На городских катках, особенно в Летнем саду, собиралось много публики. Приходилось даже ждать, пока народу немного поубавится, чтобы, разбежавшись как следует, стремительно заскользить по ледяной поверхности.

День 2 февраля был солнечным и ясным, и это только добавляло наслаждения от настоящей русской зимы. Сугробы искрились под яркими лучами солнца, легкий морозец красил носы и щеки, и даже вечно суровые городовые казались чуть более приветливыми. Им тоже нравилась хорошая погода.

Вдоль набережной Лебяжьей канавки прогуливались двое, о чем-то оживленно беседуя. Время приближалось к обеду, многочисленные гувернеры и гувернантки со своими воспитанниками уже покинули Летний сад и разъехались по домам. Публики осталось мало, можно было говорить совершенно спокойно, не опасаясь чужих ушей. Лишь быстрые сани изредка проносились по улице да спешили куда-то вечно озабоченные чиновники и курьеры.

Один из собеседников, мужчина лет пятидесяти пяти, плотный, даже немного грузноватый, был одет в добротную бобровую шубу с широким воротником и такую же шапку. Случайные прохожие могли бы узнать в нем царского советника, бывшего начальника Третьего отделения собственной Его Императорского Величества канцелярии графа Петра Андреевича Шуваловского. Правда, сейчас некогда всесильный чиновник находился в отставке и никаких официальных постов не занимал.

Граф что-то настойчиво втолковывал молодому человеку лет двадцати пяти, стройному, высокому, весьма приятной наружности. Это был поручик Лейб-гвардии Конного полка Михаил Романов, буквально месяц назад переведенный с Кавказа. Он внимательно слушал Шуваловского и зябко ежился. Офицерская шинель хотя и была на меховой подкладке, но от неожиданных морозов не спасала. К тому же петербургский климат явно отличался от кавказского…

– На