«Лазарь-2»

Ричард Матесон

Лазарь-2

— Но я же умер, — сказал он.

Отец смотрел на него, ничего не отвечая. На его лице ничего не отражалось. Он стоял над его кроватью и…

Только вот кровать ли это?

Он оторвал взгляд от отцовского лица. Посмотрел вниз — и точно, это была не кровать. Это был лабораторный стол. Он находился в лаборатории.

Он снова посмотрел на отца. Тело казалось таким тяжелым. Таким закостеневшим.

— Где я? — спросил он.

И вдруг понял, что звук его голоса переменился. Считается, что человек не знает, как в действительности звучит его голос. Но когда он меняется так сильно, это нельзя не заметить. Заметишь, если твой голос перестает быть человеческим.

— Питер, — в конце концов заговорил отец, — я знаю, ты станешь презирать меня за то, что я сделал. Я уже сам себя презираю.

Но Питер не слушал. Он пытался думать. Почему он такой тяжелый? Почему он не может поднять головы?

— Принеси мне зеркало, — сказал он.

Этот голос. Этот скрипучий, с присвистом голос.

Ему показалось, он задрожал.

Отец не двинулся с места.

— Питер, — сказал он, — я хочу, чтобы ты понял, это была не моя идея. Это все твоя…

— Зеркало.

Еще секунду отец постоял, глядя на него сверху вниз. Затем развернулся и ушел куда-то по выложенному темными плитками полу лаборатории.

Питер попробовал сесть. Сначала у него не получилось. Потом комната будто перевернулась набок, и он понял, что сидит, однако не почувствовал этого. Что же случилось? Почему он больше не ощущает свои мышцы? Он опустил глаза.

Отец взял со стола зеркало.

Но Питеру оно уже было не нужно. Он увидел свои руки.

Металлические руки.

Металлические руки. Металлические плечи. Металлическая грудь. Металлическое туловище, металлические ноги, металлические стопы.

Металлический человек!