«Пурпурный Свет»

Грин Алекс

Пурпурный Свет

1

Был поздний вечер, люди из собора разошлись, лишь отец Себастьян, как я и ожидал, задержался здесь.

- Рад тебя видеть, Мануэль! - При моем появлении он сразу оживился. - Я ведь частенько думаю - как там твои дела?

- Какие уж там дела,- сказал я и печально вздохнул.

- Да ты присаживайся, мой мальчик. - Он указал на ближайшую скамью, и сам сел неподалеку. - Понимаю, как тебе пришлось тяжело. Смерть любимой девушки, да еще при таких обстоятельствах...

- Полицейские всадили в нее десятки пуль... - тихо прошептал я, - она была совсем еще юной... и такой красивой...

Он так горестно покачал головой, будто это его любимая девушка умерла.

- Знаете, - продолжил я, - что-то сильно изменилось во мне с тех пор. То есть, я по-прежнему люблю Веронику, я по-прежнему от нее без ума. Но много думаю теперь о вещах, на которые прежде внимания не обращал... О Боге, о душе, о Добре и Зле, Рае и Аде, о Грехе...

Отец Себастьян воодушевленно закивал:

- Так оно и бывает, сын мой: наши горести пробуждают нашу мудрость. И часто прозреваем мы именно в беде. Не скрою, меня не раз огорчало прежде, что ты не приходил сюда так часто, как твоя мать.

- Да, - согласился я, - моя покойная мать была очень набожным человеком. Она любила долгие беседы с вами, в отличие от меня. Но теперь и мне хочется спросить вас кое о чем.

- Конечно, спрашивай, сын мой, - ободряюще улыбнулся он.

Я достал из куртки блокнот и раскрыл его. В скудном освещении собора мне с трудом удавалось разобрать собственные каракули.

- Вот, - наконец начал я, - первый вопрос: является ли самоубийство Великим Грехом?

- Безусловно! - подтвердил отец Себастьян горячо и несколько запальчиво, что даже удивляло, поскольку человек он был пожилой, грузный и довольно-таки оплывший. - Безусловно, это один из Величайших Грехов.

- Вы говорите "один из", значит, есть и другие?