«Во власти его величества»

Во власти его величества

Валентина Гордова

Большое начало.

Боль можно пережить. По крайней мере, так все говорят. «Ты справишься с этим». «Ты сильнее этого». «Ты это переживёшь». Они не спрашивают, они просто говорят: переживёшь. Переболеешь. Переступишь, как через осколки любимой чашки. Купишь новую, заменишь, забудешь.

Это пройдёт.

А что, если не пройдет?

Что, если я не смогу пережить? Не смогу перебороть, перетерпеть, идти дальше? Что тогда?

У вас когда-нибудь было такое, что ваша боль съедает вас изнутри? Безжалостно рвёт на куски без наркоза, выворачивает наизнанку? Вам было больно настолько, что даже крик не ослаблял её?

Боль, когда не можешь вздохнуть.

Боль, когда больше нет сил бороться дальше.

Боль, когда пропадает желание жить.

И тогда у нас есть два варианта. Первый — бороться. Изо всех сил, цепляясь за любую помощь, хватаясь за желание жить. Искать какой-то выход. Хотеть жить.

Второй вариант проще первого. Когда нет сил бороться с болью, мы пытаемся отстраниться от неё всеми способами. Алкоголь, случайные встречи, наркотики.

Глупо, да. Я знаю, что глупо. Знаю, что от проблем бегут только трусы. Знаю и понимаю, как больно будет маме. Но у меня просто нет сил пережить это.

Его забрали от меня — Егора, моего младшего брата. Ему было всего девять, он возвращался вечером со школы, что была через дорогу. Позвонил мне, весь радостный, похвастался пятёркой по математике за сложную контрольную и спросил, можно ли позвать его лучшего друга Антона к нам в гости.

— Конечно, — разрешила я ему, особо даже и не вслушиваясь, запутавшись в отчёте, — мама как раз готовит черничный пирог.

Он ещё что-то говорил мне, на заднем фоне слышался голос Антона, но я просто отмахнулась. Сказала, что у меня нет времени. Просто отключилась, откинув телефон в сторону.

Домой они так и не вернулись. Их сбила машина. Сразу обоих.

Их хоронили вместе, в один день, в соседних могилах в маленьких гробиках. Было много людей, море ярких цветов и крик двух отчаявшихся женщин, потерявших своих детей.

Не знаю, как я продержалась целый день. Как могла разговаривать со всеми этими людьми, как могла заставлять маму и тётю Галю есть через силу, как договаривалась со священником и как потом помогала многим разъезжаться по домам.