«Дикие»

Кристин Хэнсон

Я не помню момента, когда бы в моей жизни не было Его. Он был всегда. Как солнце, как луна, как старый утес у озера.

Был постоянством, константой, аксиомой.

Он всегда казался чем-то недостижимым: не для меня, не про меня… Но тем не менее Он был ближе всех. Теплее всех, роднее всех.

Он всегда был моим, с самого рождения.

А сейчас я металась в пустой комнате и не знала, кто откроет дверь… и молилась, чтобы это был Он.

Двадцать два года назад

Конард Макклин

- Ты звала, старая мать? – я вошел в небольшую знакомую до мелочей комнату и замер возле пестрого дивана, склонив голову перед Сьюзен. Она была, как всегда, босая, короткие волосы отливали серебром в свете полуденного солнца, и искрились теплом серые глаза. Проницательные, мудрые серые глаза, заставляющие говорить правду, какой бы горькой или постыдной она ни была.

Сьюзен была единственной, перед кем я склонял голову когда-либо. Даже в детстве.

- Садись, Конард. Ты давно не заходил ко мне, - старая мать разлила по чашкам чай. На миг из-под широких рукавов цветастой рубашки показались татуировки, тихо звякнули браслеты-кольца, запахло мелиссой и мятой. Сьюзен полюбила мелиссу недавно, когда обоняние немного притупилось.

Я запах переносил с трудом, но все-таки сделал глоток.

- Ты же знаешь…

- Знаю, то там, то здесь, как перекати-поле… Одинокий волк, - ее голос всегда был молодым и сильным. Она не говорила, она вещала и приказывала, как бы абсурдно это ни звучало.

- Ну, я пока не жалуюсь на свою «загубленную» жизнь, знаешь ли. В конце концов, кому-то просто не дано. Ну и потом, «один» совершенно не значит, что я одинок.

- Мы оба знаем, что ты преувеличиваешь, мой мальчик. У меня был сон, Конард, - тихо проговорила Сьюзен, глядя мне прямо в глаза, словно смотря в душу, в зверя внутри. – Я видела Аллена Джефферсона.

Я с трудом удержался от того, чтобы не закатить глаза.

- Какие интересные у тебя сны, - усмехнулся.

- Прекрати сейчас же! – грозно звякнула чашкой о блюдце Сью. – Тебе надо к ним в стаю.