«Мастер по дереву»

ВЯЧЕСЛАВ ДЕДОВСКИЙ.

МАСТЕР ПО ДЕРЕВУ

Срубленное дерево, если его использовать на доброе дело, не умирает, а обретает новую жизнь. Дома или беседки, пустячной поделки для утешения души, мебели, даже двери или половицы. Погибает оно, только став никому не нужным, выброшенным на свалку или обочину, где сгнивает и становится гнездом для гнуса, личинок, зловредных микроорганизмов.

Лучше вывезти списанную или сломанную вещь на дачу, за город, где сжечь - в печи, камине, в веселом, обдуваемом ветерками костерке.

Аутодафе - самая достойная кончина для дерева. Тогда оно превращается в золу, удобряет землю и через годы снова возродится - сначала травой, кустарниками, потом порослью, что со временем вновь станет могучими стволами.

Или дымом поднимется к небесам, чтобы начать путешествие по миру, которое может завершиться где угодно далеко - над пустынями Сахары или Австралии, в тропических джунглях, даже над ледяной Антарктидой.

А пока дерево служит людям, оно и само не умирает. И сохраняет жизнь или, по крайней мере, ее подобие в продымленных, загазованных, переполненных синтетикой мегаполисах.

Это одна из ниточек, связывающих городских обитателей с природой.

Не только придавленные окислами азота, автомобильными выхлопами зеленые насаждения вдоль дорог, зажатые громадами домов скверики и парки, но цветы на подоконниках и даже изделия из натуральной древесины, что находятся в квартирах и конторах, не позволяют Хомо сапиенс окончательно превратиться в Хомо техникус.

И умереть. Потому что растение, оторванное от своих корней, погибает.

А человек - плоть от плоти Земли. И земли. Эти слова одинаковы неспроста.

***

Шишок был плотником. Когда надо, столяром. Если требуется, краснодеревщиком. И даже мастером сельского домостроения. Есть такие специальности.

Кличка подходила ему, как черенок - лопате, штакетина - забору, ножки - табурету.