«Начало Игры»

Константин Стригунов

Начало Игры

«Зло порождает зло»

Печорин в «Герой нашего времени»

М. Ю. Лермонтов

Спеши не торопясь

Октавиан Август 

Пролог

2009 год. В семи километрах от восточной границы Периметра

В коридоре звучали шаги, эхом отражаясь от стен. Кругом царил полумрак и человеку, которого конвоировали двое охранников, казалось, что его ведут куда-то в подвал. За пять дней пребывания в фильтрационном лагере для нелегалов он уже перестал ориентироваться в этих однообразных помещениях. Почти непрерывные допросы выжали из заключенного все соки, подобно высохшему на солнце фрукту, чья кожура скукожилась и стала походить на кожу девяностолетнего старца. Он изрядно, как для такого срока, похудел, его тело болело, ибо «беседы по душам» почти постоянно сопровождались побоями. Для этого здешнее начальство всегда находило пару-тройку крепких парней, отрабатывавших приёмы на ком-нибудь, кого вылавливали в Зоне, а потом, когда избитый человек уже лежал на полу, отплёвывая и отхаркивая кровь, они в целях приведения в чувства окатывали его водой из ведра, после чего тащили в камеру, размерами три на четыре метра, где содержалось еще с десяток таких же, как и он. Там полутруп отлёживался и кто-то даже подложил ему под голову кусок тряпки, дав выпить воды из мятой алюминиевой кружки, отдававшей привкусом хлора. О запахе, царившем в камере, и говорить не приходилось: одиннадцать немытых тел, не стираные шмотки, обувь, в которой сюда попадали и сырость давали такое амбре, что в воздухе не только топор, но и рояль мог повиснуть. Мыться разрешалось лишь раз в неделю по причине жёсткой экономии воды, которую сюда приходилось проводить от водной магистрали, находившейся далеко не в ближнем свете. Соответственно, условия представляли собой вотчину антисанитарии и если бы существовал рейтинг мест с наихудшими условиями существования, то лагерь, безусловно, занял в нём одну из самых верхних строчек. Однако, по слухам содержание в камерах было далеко не самым суровым, из того, что можно ощутить на себе, побывав здесь. Если камеры переполнены — а они всегда переполнены, — то заключенных спускали в огромные, в четыре метра глубиной, ямы, где десятки человек в неимоверной тесноте сидели, прижавшись друг к другу, поскольку свободное место отсутствовало напрочь. Естественно, находились заключенные там и когда шел дождь, и когда стояла жара, и когда ночью сильно падала температура. В такие моменты приходилось тяжелее всего. С другой стороны пьяные солдаты и офицеры, которых хватало везде, не так донимали с избиениями, поскольку спускаться в яму никто не хотел (да и не мог, с пьяного угару), а выволакивать кого-то наружу было целой морокой. Другое дело в камере, ког