«Друзья и союзники Рима [с иллюстрациями]»

Безбашенный

Друзья и союзники Рима

1. Всё через жопу

– Ну, Миликон! Ну, орясина, млять, без пяти минут царственная! – ворчал я на обратном пути, – Нет, как школу и кадетский корпус в столице отгрохаем – точно, млять, надоумлю бронзовую конную статую ему отлить! Прижизненный памятник, млять!

– За что? – не въехал Васькин, – Если ты говоришь, что он орясина, так разве он заслуживает тогда конного памятника?

– Заслуживает, ещё как заслуживает! Только не "за что", а "для чего", гы-гы!

– Ну и для чего же?

– А вот как раз чтоб по заслугам этой орясине, млять, царственной воздать!

– И каким же образом?

– Элементарно, Хренио! Вот прикинь хрен к носу – отольют его, отчеканят, отполируют – будет блестеть, как у кота яйца. Но надолго ли?

– Ну, хорошая бронза вообще-то долго не тускнеет…

– Вот именно. А вороны и сороки любят всё блестящее…

– Вороны и сороки? А! – испанец наконец въехал и едва удержался в седле от хохота, – А потом ещё и голуби к ним добавятся!

– Точно! – подтвердил я, – И пусть тогда радуется, что коровы и слоны не летают! – и мы заржали оба, а вслед за нами – и наша охрана, не вся ещё по-русски говорящая, но давно уже практически вся понимающая.

– Жестоко! – констатировал Васкес, отсмеявшись.

– Так за то, что у него всё через жопу, и наказание полагается соответствующее! И вдобавок, это ведь ещё не конец, а только начало! Вот прикинь, засрали его пернатые с макушки до конских копыт. Ну, говно-то птичье с него дождями смоет, но говённые разводы останутся. А у меня ж мелкий как раз подрастать будет, да и не только у меня. Ты в детстве что на заборах писал?

– А, понял! – его уже начала мучить икота.

– Да ни хрена ты ещё не понял, потому как это тоже ещё ни хрена не конец! Наша мелкота отучится, пойдёт на выпуск. И как ты думаешь, что я своего отчебучить надоумлю?

– Так, так… Крупными буквами "хрен" на пьедестале написать? Трудносмываемой краской?