«Отцы-основатели»

Роберт Блох

ОТЦЫ-ОСНОВАТЕЛИ

Ранним утром, 4 июля 1776 года Томас Джефферсон выглянул в пустой Индепенденс-холл и закричал:

— Айда, ребята! Горизонт чист!

Когда он вошел в большую комнату, за ним проследовал Джон Хэнкок, нервно пыхтевший сигаретой.

— Тэкс, — цыкнул зубом Джефферсон. — Курило свое брось, о'кей? Хочешь нас всех запалить, сморчок?

— Прости, дружбан. — Хэнкок огляделся, потом обратился к человеку, шедшему сразу за ним: — Выкинь, а? Кругом — ни одной завалящей пепельницы. И зачем мы только вообще сюда приперлись. Нунцио?

Третий нахмурился.

— Не называй меня «Нунцио», — бросил он. — Чарльз Томсон я, усек?

— Без базара, Чак.

— Чарльз! — Третий двинул Хэнкока по ребрам. — Поправь парик! А то выглядишь, как девка, что в мамкины шмотки вырядилась…

Джон Хэнкок пожал плечами.

— Ну а ты что хотел? Ни покурить, ни присесть нормально — эти панталоны, боюсь, по шву разойдутся, если я в них сесть попробую.

Томас Джефферсон повернулся к ним:

— Сидеть не дам, — сообщил он. — С вас всего-то две вещи — росписи и рты на замке. А говорит пусть Бен — сечете?

— Бенджамин Франклин, чмо, — бросил Томас Джефферсон.

— Кто-то сказал мое имя? — Низенький лысеющий толстяк вбежал к ним, поправляя на ходу пенсне с квадратными линзами, сползающее с переносицы.

— Чего ты так долго? — спросил Джефферсон. — Шухер какой?

— Никакого шухера, — ответил Франклин. — Все путём. Я просто заплутал тут слегка. Из-за этого мудацкого пенсне. Оно мне тень на плетень наводит. Я и забыл, что нужно его носить.

— А нужно ли? — усомнился Джефферсон.

— А вдруг кто-то что-то заподозрит? — Франклин оглядел товарищей поверх краев пенсне. — Скорее всего, и так что-то заподозрят — если ты не будешь делать то, что я тебе говорить буду. — Его взгляд скользнул по голым стенам комнаты. — Так, который час?

Томас Джефферсон закатал оборки на рукаве и глянул на наручные часы.

— Полвосьмого, — объявил он.

— Перед нашим отбытием — сверился по радио.

— Ну, тут-то ты можешь забыть о радио. До него еще много лет. И сними-ка эти часы — в карман спрячь. За такие вещички мы можем здорово поплатиться. Проблемы могут быть, сечешь?