«Сталинисты»

Игорь Шафаревич

Сталинисты

      Появление ставшего столь знаменитым письма Нины Андреевой и последовавшие бурные дискуссии сделали особенно очевидной важность вопроса, постоянно и даже мучительно занимавшего меня все последнее время. Вопрос такой: в чем причина того широкого внутреннего сопротивления, которое встречают все новые сообщения о жестокостях и преступлениях сталинской эпохи?       Я наблюдал его у очень многих и очень разных людей: и старых, про которых не скажешь, что они просто не знают о том, что тогда творилось, - и у молодых, которых не заподозришь, что они были перепуганы тогда на всю жизнь.       Один мотив очевиден: боязнь ответственности, нежелание сводить счеты со своей совестью, страх того, что вообще осуждаются "власти". Но я глубоко убежден: это далеко не исчерпывающее объяснение. Подавляющее большинство из тех, с кем я сталкивался, с радостью видят, как постепенно спадают путы с языка прессы, ждут и надеются на изменения в экономике и общественной жизни, беспощадны в оценке более близкого времени. И только рассказы о кровавых ужасах сталинского двадцатипятилетия воспринимаются многими с каким-то болезненным недоумением.       Рискну высказать свою гипотезу. Причина в полном несоответствии масштаба той трагедии, которая постепенно приоткрывается - уровню тех объяснений, которые обычно ей даются. Ведь иначе не скажешь: речь идет о национальной катастрофе. А объяснения? Или вообще отсутствуют или сводятся к коварству и жестокости одной личности да стечению каких-то неудачных обстоятельств. Такая картина действительно и непонятна и обидна. От старых слышишь: неужели мы воевали и приносили не представимые жертвы под водительством злобного врага своего народа? От молодых: так, значит, мы народ рабов, если терпели, пока лились эти реки крови? Гибель в грандиозной катастрофе имеет некоторый величественный трагизм. Наши предки это чувствовали: "Вси равно умроша и едину чашу смертную испиша. Ни един от них возвратися вспять: вси вкупе мертвыми лежаша". Но нам-то предстает совсем иная картина. Даже Дон-Кихот Ламанчский недоумевал: как это странствующие рыцари за несколько часов истребляли войско в сто тысяч человек? И поделился с Санчо своей догадкой: вероятно, это войско насылала нечистая сила, это были не настоящие люди и тела у них были как у слизняков и пауков. Вот таким слизняком предстает и весь народ, истребляемый одним злодеем. Неудивительно, что подобная картина отталкивает как раз тех, кому этот народ особенно близок.       Сомнения нево