«Пустогрань»

Ксения Сергеева

Пустогрань

Глава первая

Мокрые сапоги

Никто за ней не придет.

Прежде чем открыть глаза, Маричка зажмурилась. Крепче, еще сильнее. Если поднажать, сырой подвал и драный коврик для фитнеса исчезнут, ржавая влажная труба превратится в теплую батарею, под спиной окажутся простыни, а ноги опустятся на мягкий ковер; в окно заструится яркий свет, и Маричка поморщится: мам вечно как распахнет шторы, полминуточки подождать нельзя! Совсем немного – и сквозь облупившуюся коричневую краску проступят старые обои с мишками, слишком детские, но такие знакомые, с чуть отошедшими от стены стыками.

Маричка вспомнила, как обойный медвежонок в левом углу над столом постоянно хмурился в ясную погоду: тень от хлорофитума на шкафу сурьмила медвежонковы брови, сдвигала в укор солнечному безобразию. А еще двое медвежат, когда прижимаешь подушку поближе к стене, так и тянулись друг к другу. У обоих в лапках четырехлистники клевера, на обоих – синие комбинезоны с кнопками… Маричка страстно мечтала о новых обоях, было бы так классно уговорить отца покрасить каждую стену в разный цвет (розовый там, зеленый). Мам, конечно, будет вздыхать и рассказывать, что денег ни на что не хватает и идея с разными стенами – «дурацкая бессмысленная затея». Как всегда. И как всегда мерно тикают часы, бурчат голоса на кухне, грохочут трамваи за окном…

От напряжения заболела переносица. Маричка открыла глаза. Цветные пятна перед зрачками отступили, мрак вокруг нисколько не рассеялся. Духотища. Она по-прежнему в погребе, по-прежнему на вылинявшем голубом коврике, рядом только пирамидка банок с тушенкой и надколотый граненый стакан с каплей воды на дне. И никаких медвежат на стенах, никаких часов, никаких хлорофитумов. От воображаемой картинки ничего не осталось. Маричка даже не смогла припомнить, чем пахло в ее комнате. Какого же цвета покрывало?.. На глаза навернулись слезы. Нельзя реветь, нельзя!