«Амнезия»

Федерико Аксат

Амнезия

Моим родителям Лус Л. Ди Пирро и Раулю Э. Аксату

Взглянули холоду в лицо,

В ледяное лицо.

А день молил о пощаде ночь…

Убитую девушку я нашел в гостиной.

Спросонок я ничего не соображал, как всегда бывало, когда случалось напиться и рухнуть без задних ног — куда угодно, только не в постель. Но реальность начинала напоминать о себе: сначала я услышал доносившийся с веранды скрип качелей, потом, не открывая глаз, потянулся и приложился рукой о торшер. По закону невезения, который в последнее время управлял моей жизнью, торшер свалился на пол, а абажур разлетелся на мелкие кусочки.

Тогда я понял, что валяюсь ничком посреди гостиной. Грудь сдавила боль, левая рука затекла, щека онемела. С трудом разлепив веки, я увидел на журнальном столике в метре от себя бутылку из-под водки. С пола она казалась огромной, этаким грандиозным памятником моему ничтожеству. Я скривился от омерзения и стал было снова проваливаться в вожделенную тьму, но голос совести не дал заснуть. Давно осознав, что у меня беда с алкоголем, я приучился слушать этот голос в самые первые горестные и тяжкие минуты после пробуждения — безропотно, как ребенок, которого ругают за дело, — помня о том, что давно перестал быть хозяином своей жизни, о том, сколько раз я обещал бывшей жене, дочке (хотя она об этом и не знала) и даже своему адвокату, что отныне все будет иначе, а потом, как последний идиот, вновь и вновь попадал в ту же ловушку. Мне было двадцать семь лет. Дональд, мой наставник в группе анонимных алкоголиков, утверждал, что я вовремя взялся за ум: сам он дурил до тридцати семи. Меня такая перспектива совсем не вдохновляла.

Я попытался подняться на ноги, и мозг тотчас же пронзило раскаленной спицей. Я чуть не упал, но все же сумел встать на четвереньки, изобразив жалкое подобие ящерицы. Руки и ноги дрожали. С легким похмельем вполне можно уживаться, с умеренным люди кое-как справляются, а вот против мощного пока ничего не придумали. И я — пора было это признать — в очередной раз столкнулся именно с ним.

Я открыл глаза.