«К вопросу о миражах»

Георгий Куликов

К вопросу о миражах. Ретро-детектив

Почти по горячим следам…

— А вот еще. На посту ГАИ инспектор останавливает машину. В багажнике десять огромных ножей. Водитель говорит: — Я жонглер, работаю в цирке. А инспектор в ответ: — А ну, покажи, что умеешь. Водитель начинает жонглировать ножами на обочине дороги. В проезжающей мимо машине мужик говорит жене: — Хорошо, что пить бросил, смотри, какие тесты выдумали!

Все четверо мужчин, стоящие во дворе отделения милиции громко засмеялись.

— Ну, Кудрин, травишь анекдоты с «бородой», на тебя это не похоже, — сквозь смех проговорил Слава Андреев. Он сегодня был не в духе и начал ворчать с самого утра. Третий день у следователя Андреева ныл коренной зуб и он прекрасно понимал, что вскоре ему все равно придется садиться в кресло стоматолога. А Женю Кудрина, самого молодого из всех инспекторов уголовного розыска отделения милиции, он обвинил зря. Даже если тот и рассказывал старые анекдоты, трудно было не рассмеяться. Видимо этому способствовал его несколько меланхоличный вид.

— Ему бы не в розыск, а в конферансье податься, — размышлял Андреев, но с другой стороны к лейтенанту милиции Кудрину он относился по-доброму и ценил его не за сценический дар, а прежде всего за человеческие качества.

У Кудрина была интересная особенность: помимо отличной памяти на анекдоты, он удивительным образом умел подмечать забавные моменты обыденной жизни и фиксировал их в своем небольшом блокнотике, который неизменно носил в кармане пиджака. Об этом многие знали и, когда собирались в курилке на улице, всегда просили его что-нибудь прочитать из блокнотика.

Вот и сейчас все ждали от него еще одного свежего анекдота из легендарного блокнотика.

— Ну, хорошо, еще один и на сегодня все, — сказал Женя.

— Сидит мужик в ванной, плача стирает свои брюки и говорит: — Черт, никому нельзя доверять, даже самому себе. Я же только пукнуть хотел.

Все стоящие опять дружно захохотали, а Женя, погасив свою сигарету, выбросил окурок в пустую консервную банку-пепельницу и пошел к себе в кабинет.

День катился к вечеру, а кабинет № 6 в отделении милиции напоминал раскаленный улей. Долговязый молодой человек, сидевший за столом у входной двери, возмущался уже несколько минут, переходя с обыкновенного языка на ненормативный и обратно.