Андрей Воронин
Муму. Заброшенная могила
Отполированный до блеска штык лопаты раз за разом вонзался в податливую весеннюю землю Троекуровского кладбища. Рабочий Гера Шалименко углубился в яму по грудь и решил, что настало время покурить. Он вытащил из кармана пачку «Кэмэла», щелкнул зажигалкой и выпустил струю дыма в теплый апрельский воздух. Потом достал из другого кармана плоскую фляжку и сделал солидный глоток.
— Гера, скоро клиента привезут! — раздался откуда-то сверху голос бригадира. — Потом покуришь!
Гера вздохнул, бросил сигарету на дно могилы и снова воткнул в землю лопату. Через минуту он заорал:
— Кира, мать твою! Тут кости!
Над бруствером могилы появилась мощная фигура бригадира.
— Какие там кости? Место вроде чистое…
— Посмотри сам…
Кирилл Волынов нагнулся над ямой.
— Во, холера, точно, кости… А там что? Остатки гроба? Глянь…
Гера наклонился и лопатой пошевелил землю.
— Ну… чья-то могила. Что делать будем?
— А ничего. Сейчас тару принесу, ссыплешь все в нее и…
— Кира… А… если кто-то из потомков появится? Ты же мне сказал, что на этом месте не было захоронения…
Волынов, который вчера с помощью особо приближенных рабочих снес с этой заброшенной могилы старый памятник и надгробье и увез в неизвестном направлении, ответил:
— Дурак ты, Гера. Круглый дурак. Вся Москва… да что там — вся Россия на костях стоит. Давай выкапывай!
Гера содрогнулся. На кладбище он работал недавно, был принят сюда по рекомендации завмага с должности грузчика при магазине, где не смог работать по причине перманентного пьянства коллег и его самого, что отражалось на нервной системе беременной жены, родственницы того самого завмага. Да и платили тут в три раза больше… Жену и будущего сына он, несмотря на неожиданную женитьбу по залету, готов был полюбить. Но выкапывать столетние кости… Брать их руками и класть в какую-то тару… Геру чуть не вырвало. Но что оставалось делать?
Гера копнул лопатой. На поверхность выскочил череп. Белый, вылизанный смертью и временем. Нижняя челюсть отвалилась…
