«Любовница бывшего мужа»

Я сама не знаю, хочу ли я увидеть две полоски или боюсь этого.

Но я ужасно волнуюсь. Так сильно, что у меня трясутся руки, сердце упало куда-то в пятки и кружится голова - потому что я забыла, что нужно дышать.

У меня в руках тест на беременность.

Сейчас я узнаю. Надо только посмотреть…

Я зажмуриваю глаза. Шепчу про себя: пусть все будет хорошо.

А как для меня хорошо? Я не знаю…

Все. Я смотрю.

Несколько мгновений уходит на то, чтобы сфокусироваться. В глазах все расплывается… Но я явственно вижу две полоски.

Моргаю несколько раз. Да, точно, их две. Две красивые аккуратненькие розовые полосочки.

Я беременна!

У меня будет ребенок!

От любимого мужчины.

От того, кого я, оказывается, никогда не переставала любить. Хотя много лет убеждала себя, что ненавижу его и хочу забыть.

Я не планировала беременность.

Я вообще не хотела никаких отношений. Когда мы встретились и я поняла, что Богдан смотрит на меня глазами, полными желания, то решила: ни за что! Между нами ничего не будет.

Спать с бывшим - это пошло. Это дурной тон. Это неправильно!

Пусть он хочет меня. Пусть страдает. Пусть пускает слюни… А я буду наслаждаться этим и мучить его.

Кто кого мучил - большой вопрос! И кто больше наслаждался моей полной капитуляцией...

Да, я не планировала беременность.

Мы с Богданом вместе всего месяц. Если не считать нашего прошлого.

Но я счастлива.

Боже, как я счастлива!

В животе порхают бабочки, в теле такая легкость, что хочется летать. Летать и петь. А еще кружиться, танцевать и выкрикивать что-то безумное.

Я смотрю в зеркало. Вижу свои глаза, светящиеся сумасшедшим счастьем. И блаженную улыбку.

Оказывается, я хотела именно этого. И боялась, что полоска будет всего одна...

У нас с Богданом будет ребенок. У нас… Могу я так сказать?

Очень на это надеюсь. Я почти уверена, что эта новость станет для Богдана такой же нежданной радостью, как и для меня.

Почти уверена…

Мы еще не говорили о будущем. О том, что нас ждет впереди. Но вчера Богдан произнес: “Давай осенью слетаем в Барселону”.

А это уже планы на будущее. В которые он включает меня.

Хотя, когда мы вернулись из отпуска, где начался наш невероятный роман, мне показалось, что Богдан изменился. Как-то отдалился, стал отстраненным…

Но это нормально! Это на отдыхе мы проводили вместе двадцать четыре часа в сутки, а здесь работа, обязанности, рутинные дела.

Я и сама занята с утра до вечера. Мы встречаемся только ночами, да и то не каждый день. Ведь мы не живем вместе. У меня своя квартира, у Богдана своя. И, кстати, я еще не бывала у него в гостях…

Но зато прошлые выходные были просто чудесными! Мы не вылезали из кровати два дня, и все было так же, как на море. Даже лучше.

А вчера он заговорил об осенней Барселоне. И я поняла, что у нас точно есть будущее…

Я вышла из ванной, заметалась по квартире, не зная, за что хвататься.

То ли на самом деле пуститься в пляс, то ли чего-нибудь съесть - у меня от волнения часто просыпается аппетит. То ли позвонить Богдану…

Меня распирает от желания поделиться с кем-нибудь потрясающей новостью!

Сказать маме: у тебя будет внук! Я не безнадежна! И зря ты последние два года ворчишь, что часики тикают и надо срочно бросать карьеру и искать мужика.

В этом году мне исполнится тридцать. И мама считает, что я уже практически старая дева.

Еще мне хочется ошарашить любимую подругу Элю. Вот она обалдеет, когда я скажу, что беременна от Богдана!

Она считает, что с ним нужно быть настороже. Мол, неизвестно, что от этого Воронцова ожидать. Почему-то он не вызвал у нее доверия.

Но она видела его всего один раз!

И все же первым узнать новость должен ее главный виновник.

Отец моего ребенка.

Мой бывший муж. И, как я подозреваю, будущий…

Неужели мы с Богданом снова поженимся? Через десять лет после развода.

Наш скоропалительный юношеский брак продлился всего год. За это время мы чуть не убили друг друга. Мы были слишком молоды, слишком эгоистичны, слишком влюблены…

Мы были просто неспособны построить нормальные зрелые отношения. Но теперь все иначе. Совершенно иначе.

Неужели я снова стану Воронцовой?

От этой мысли я счастливо рассмеялась.

И сама себя одернула: рано об этом думать! Мне еще никто не предлагал руку и сердце. Но я не сомневаюсь, что Богдан, узнав о беременности, захочет на мне жениться…

Звонок в дверь. Это он! Богдан.

Он должен был прийти через час. У него сегодня какая-то встреча. Видимо, освободился раньше и поспешил ко мне. Как чувствует, что его ждут сногсшибательные новости!

Я радостно распахиваю дверь.

А, нет. Это не Богдан.

Какая-то молодая женщина. Красивая, ухоженная, стильная. Я бы даже сказала, шикарная. От нее просто веет дорогими бутиками и высококлассными косметологами.

В своих домашних штанах и футболке Богдана, которую я у него забрала, как трофей, я чувствую себя замарашкой.

Потому что она окидывает меня критическим взглядом с головы до ног и, как мне кажется, скрывает презрительную усмешку.

Хотя какое мне дело до ее усмешек? Я вообще ее не знаю. Она, наверное, ошиблась дверью.

- Мария Семенова? - вопросительно произносит незнакомка.

- Я… да. А вы кто?

- Я жена Богдана.

За месяц до этого

Цок-цок, цок-цок. 

Туфли на убийственно высоких шпильках стучат по мраморному полу.

В них вставлена пара превосходных длинных ног, заканчивающихся офигительной  задницей. 

Все, как я люблю: тонкие щиколотки, изящные лодыжки, стройные бедра. Ну и венец всего - упругая круглая попа, слегка подпрыгивающая при каждом шаге своей хозяйки. 

Я стоял у дверей просторного холла, болтал с партнерами и по совместительству давними друганами, Максом и Гавром. Дела мы уже обсудили, так что теперь просто трепались. 

Когда мы с этими двумя встречаемся без посторонних, то нередко ведем себя как малолетние придурки. Каковыми и были, когда познакомились. 

Сейчас мы все солидные люди, занимающие довольно высокое положение в обществе. Макс руководит торговым департаментом мебельного холдинга “Династия”. Он совсем недавно, и не без моей поддержки, получил эту должность и очень ею гордится. Гавр  занимается денежными вопросами, он возглавляет финансовый отдел.

Ну а я выше них по положению в компании. Хотя не выше генерального. Но когда-нибудь я им обязательно стану! А пока что я производственный директор крупнейшего в стране мебельного холдинга. Который в последнее время, не без моего активного участия, развивается и расширяется во всех регионах нашей страны. 

Да, мы все солидные люди. Но это не мешает нам травить пошлые анекдоты и подкалывать друг друга, как раньше.   

Вот и сейчас Гавр выдал какую-то сомнительную остроту, которую ни в коем случае нельзя повторять при дамах, а я слишком громко засмеялся. 

- Че ржешь, как жеребец? - одернул меня Макс, самый серьезный из нас.

- Жеребец у меня в штанах, - усмехнулся я.

И мы снова заржали. 

Как раз в этот момент, краем глаза, я и заметил эту зад… девушку. Она процокала мимо нас, и мы все трое проводили ее взглядами. 

- Челюсть подбери, - услышал я голос Макса. 

Парни, конечно, заметили, что я, как завороженный, уставился вслед незнакомке. 

- Где-то я ее встречал, - задумчиво произнес Гавр. - Кажется. 

Когда девушка проходила мимо, я стоял к ней спиной и не мог видеть ее лица. Макс, похоже, тоже, его не разглядел. Самый лучший обзор был у Гавра, но и он поздно спохватился - лишь мельком увидел профиль незнакомки. 

Но меня интересовал не профиль. Я запал на ее круглую попу, завлекательно покачивающуюся под равномерный цокот каблуков. 

Как загипнотизированный, не отрывая глаз от движущейся пятой точки, я пошел за ней. 

Не то чтобы я озабоченный маньяк, бросающийся на каждую проходящую мимо задницу.   

Ну нет. Не маньяк. Просто у меня внезапно случился долгий период воздержания - почти месяц. И мой жеребец уже реально озверел и при каждом удобном случае встает на дыбы.

Месяц выдался трудный: бесконечные командировки по регионам, напряженные совещания, трудные переговоры с новыми партнерами. 

Я  реально затрахался. Но не в том смысле, в каком хотелось бы. 

За это время у меня было всего два полноценных выходных дня. И я просто дрых двадцать четыре часа без перерыва. 

Я стал гребаным монахом!   

Или озабоченным маньяком. 

Но все равно - далеко не каждая задница может загипнотизировать меня и заставить, пуская слюни, бежать за собой следом. 

Я очень избирательный маньяк.  

Но эта офигенная попа… И все, что к ней прилагается… Просто космос! 

У незнакомки длинные волнистые волосы приятного рыжеватого оттенка. Мне всегда такие нравились. Стройные ноги, обтянутые узкой юбкой с разрезом на боку.  Тонкая талия - я бы, наверное, мог обхватить ее руками. 

И обязательно обхвачу! В самое ближайшее время. 

Но больше всего меня заводят крутые бедра и вздернутая попа - отменный орех, мечта всех белок. И озабоченных маньяков вроде меня. 

Идеальная форма. Она напоминает мне… одну знакомую попу. Старую знакомую, если можно так сказать. Я не видел ее много лет. 

Возможно, она уже не так идеальна. Может, расплылась и потеряла форму… Было бы жаль. 

Потому что та задница - единственная и неповторимая. Самая вредная из всех задниц на всем белом свете. И самая соблазнительная. 

Почему я думаю о ней сейчас? 

Видно, всему виной воздержание. И усталость. И легкая депрессия, время от времени накатывающая на меня в последний год. 

Ни с того ни с сего я стал задумываться о смысле жизни. О будущем. О прошлом. Обо всех своих косяках и ошибках. Старею, что ли? Да мне всего тридцать! 

Можно еще косячить и косячить. 

Я вспоминаю ту… вредную задницу, когда мне плохо. И иногда - когда хорошо. Да и просто невпопад могу вспомнить. 

Но не сейчас же, когда я вышел на охоту! 

Я почти догнал незнакомку. 

Но я замедляю шаг. Потому что впереди лестница. И я предвкушаю, какие виражи эта задница будет выделывать, когда длинные ноги будут шагать по ступенькам… 

От предвкушения у меня натягивается ширинка. Оголодавший жеребец бьет копытом! 

Это тоже причина для того, чтобы немного помедлить и успокоиться. 

Но как тут успокоишься, когда перед тобой такое дивное зрелище?! 

А дальше все происходит очень быстро. 

Лестница заканчивается. Незнакомка торопится ко входу в конференц-зал. Там будет проходить неформальная встреча некоторых участников международной выставки “Отель-Экспо”, одним из организаторов которой является наш холдинг.  

Я туда не собирался, но теперь пойду. 

Вот только перед началом мероприятия мне бы хотелось перекинуться парой небрежных остроумных фраз с той, чьей попой я любуюсь последние пять минут. 

Меня терзают смутные сомнения - а вдруг незнакомка прекрасна только с тыла, а спереди - крокодил? Я этого не переживу! 

У меня планы на сегодняшний вечер. 

Она участвует. 

Только я собираюсь красиво подкатить к девушке, используя одну из беспроигрышных пикаперских  фраз, как она вдруг резко оборачивается и выдает:   

- Слюнявчик не нужен? 

Ну да, я уже минут десять пускаю на нее слюни...

Владелица офигенной задницы остра на язык. Это я люблю.

Но, увидев ее лицо, я застываю, распахнув рот. 

Похоже, мне действительно нужен слюнявчик. Пару секунд я не могу контролировать свою мимику. У меня не получается сразу натянуть привычную маску развязного плейбоя. 

Когда незнакомка обернулась ко мне, эта маска мгновенно с меня слетела. 

И вовсе не потому, что она похожа на крокодила. 

Она прекрасна. Убийственно прекрасна. 

До острой боли в сердце. До остановившегося дыхания. До полного паралича. 

Который, впрочем, длится всего пару секунд.   

- Маруся? - выдыхаю я. 

Я знаю эту задницу! 

Вернее, эту девушку.

Его глаза прожигали мою спину. Скорее, даже не спину, а то, что пониже. Я чувствовала: еще немного - и моя юбка задымится. 

Каков нахал! Идет за мной, смотрит раздевающим взглядом. И, наверняка, капает слюной на пол.  

Я не видела его лица, но краем глаза заметила, как от группы мужчин отделился один и пошел следом за мной. 

Я специально замедлила шаг, чтобы он меня обогнал и перестал пялиться на мою задницу. 

Но нет! Он все еще идет сзади. 

Мне даже стало не по себе…  Маньяк какой-то! 

Ну и фиг с ним. Пусть пялится. 

Даже если он маньяк… Ничего он мне не сделает. А вот я могу. Сейчас разозлюсь как следует, обернусь, и задам ему жару!

Я обернулась. 

Произнесла совершенно глупую фразу про слюнявчик. Даже не знаю, как она сорвалась с моих губ. Я собиралась сказать что-то другое…

Но, когда увидела лицо своего преследователя, в моей голове все перемешалось. И не только в голове.  

Сердце выскочило через горло, сделало сальто, и вернулось обратно. К лицу прилила волна горячего жара, ноги стали ватными и как будто чужими. 

Но на моем лице не дрогнул ни один мускул. 

Это все годы опыта. Годы сложных переговоров, где нужно держать покерфейс, что бы ни происходило. 

Я умерла на месте. 

Но Богдан, мой бывший муж, возникший неизвестно откуда, об этом не узнал. 

Он видел перед собой совершенно невозмутимую, смотрящую на него с легкой насмешкой, уверенную в себе деловую женщину. 

Тот, из-за кого я несколько лет не могла смотреть на мужчин. Тот, с кем была я так невероятно счастлива, что мне до сих пор не верится, что это было на самом деле.

Тот, кто разбил мое юное наивное сердце.

Тот, кого, я навсегда выбросила из своей головы. И, конечно, из своего сердца! 

А он изменился. Очень. 

Стал шире в плечах и как будто даже выше. Возмужал, заматерел. Передо мной уже не тот синеглазый пацан с вечно всклокоченными волосами, заносчивым взглядом и насмешливой улыбкой. 

Модная бородка, очки в тонкой оправе… Раньше он категорически отказывался носить очки, хоть и плохо видел. 

Да я бы могла не узнать его, случайно встретив на улице! 

Хотя нет. Не могла.

Сердце бы подсказало

Оно бы обязательно остановилось на несколько секунд, совсем как сейчас, а потом пустилось вскачь бешеным галопом.

Да, я растерялась от неожиданности. 

Но и Богдан, этот самоуверенный нахал, тоже растерялся! 

Эти несколько секунд замешательства... Эта растерянность в глазах… Это удивление, переходящее в восторг… 

Я на седьмом небе! 

Я счастлива, что встреча с бывшим, которую я представляла тысячи раз, произошла именно так. 

Сегодня я выгляжу просто великолепно. 

Хотя… почему только сегодня? Я вообще в отличной форме. Бегаю по утрам, хожу в спортзал, правильно питаюсь. У меня отличный косметолог. Благодаря ей моя некогда проблемная кожа сияет, как на глянцевой картинке.  

А еще у меня новая работа с высокой зарплатой и поэтому - самые шикарные шмотки, которые я с наслаждением выбираю в брендовых магазинах.  

В общем, да, я теперь всегда неплохо выгляжу. 

Но сегодня - особенно. У меня  романтические планы на сегодняшний вечер. Естественно, никак не связанные с бывшим мужем. 

- Маруся, - произносит Богдан растерянно. 

Но очень быстро берет себя в руки. 

Уже через секунду на его губах играет вечная усмешка самоуверенного засранца. Но я видела, как он растерялся. 

И это греет мне душу.

Никто, кроме него, не называл меня Марусей. Я не слышала этого имени десять лет. Оно бьет по ушам. И по сердцу. Вызывая непрошенные воспоминания… 

Но я прогоняю их прочь. 

- О, Богдан, привет, - спокойно говорю я. 

Как будто он просто старый знакомый. А не мой первый мужчина. И бывший муж. Единственный, кстати. Я так больше и не вышла замуж. 

И именно в эту минуту очень об этом жалею! 

Но мой голос почти не дрожит. Да и ноги уже не ватные. Я веду себя, как ни в чем ни бывало.  

Я молодец! 

- Я думала, меня преследует маньяк, - продолжаю я. - А это ты…

Последние слова я стараюсь произнести небрежно. Мол: это всего лишь ты…  

- Я вполне сойду за маньяка.  

Богдан улыбается, придвигается ближе. Я невольно отступаю, делаю шаг назад. 

- Давно не виделись, - говорю я. 

И пытаюсь смотреть на него строго и отчужденно. Чтобы отбить у него желание нарушать мои личные границы. 

Но на него мои убийственные взгляды не действуют. Он придвигается еще ближе. А мне некуда отступать - сзади стена! 

- Помнится, в нашу последнюю встречу ты грозилась меня убить, - говорит Богдан, стоя слишком близко ко мне.  

Я делано смеюсь. 

Да, было такое… Сразу после развода. 

Меня тогда раздирало желание придушить этого засранца голыми руками...  

- Остыла? - спрашивает он. 

- Скучала? 

- Ни капли! 

- А я скучал...

Он оглядывает меня с головы до ног. Таким откровенно раздевающим, таким неприкрыто жаждущим взглядом, что одежда на мне начинает плавиться. 

- Ты обалденно выглядишь, - выдает мой бывший муж. - Ты и раньше была красоткой, но сейчас… Тебе кто-нибудь говорил, что ты - просто космос?

- Нет, - хмыкаю я, пытаясь скрыть довольную улыбку. - Никто никогда не говорил. Ты первый заметил. 

Богдан смеется. 

- Ты изменилась, - продолжает он. 

- Ты меня не узнал? 

- Тогда почему шел за мной? 

- Хотел познакомиться. 

Мне становится смешно. Богдан второй раз запал на меня! 

Через десять лет после того, как мы оба поклялись больше никогда не встречаться. 

- Ты отрастила волосы, - говорит Богдан. - Тебе очень идет. 

Он протягивает руку и касается одного из локонов у лица. 

Он всего лишь коснулся волос - а я уже сдерживаю легкую дрожь и  пытаюсь погасить жар, распространившийся по всем телу. 

- Ты начала носить шпильки… А раньше признавала только кроссовки. 

- Все меняется. 

- Ты даже ходишь иначе…

- Я вообще другая. 

- Но кое-что не изменилось, - слегка прищурившись, произносит Богдан. 

- И что же? 

Я ожидаю услышать что-то вроде: “твои прекрасные глаза”. Или “ твоя бесподобная улыбка”. 

Но Богдан выдает: 

- Твоя офигенная задница. 

Ах, вот как! 

Я немного смущаюсь. Я не привыкла к таким сомнительным комплиментам! Я общаюсь с приличными интеллигентными мужчинами, которые при виде роскошного декольте смотрят в глаза и говорят, что они необыкновенно выразительны. 

- Мария, - слышу я мужской голос. - Мы через две минуты начинаем. 

Я оборачиваюсь и вижу Семена, одного из наших деловых партнеров. Это он пригласил меня на предварительную встречу участников выставки.

Это очень важное мероприятие, приглашаются лишь избранные - чтобы достичь предварительных договоренностей по поставкам. 

А я стою тут и треплюсь с бывшим мужем, забыв обо всем! 

- Мне пора, - говорю я. 

И пытаюсь обойти Богдана. 

Он позволяет мне это сделать, но идет за мной. 

- Ты куда? - шиплю на него я. - У меня тут встреча! 

- У меня тоже. Оказывается. 

- Богдан Александрович, - подбегает к нам какой-то мужчина в галстуке. - Мы не знали, что вы тоже будете присутствовать…

Он смотрит на Богдана снизу вверх, я бы даже сказала, подобострастно. 

- Теперь знаете, - обрывает его Богдан. 

Перед Богданом все расступаются. А он пропускает меня вперед, так что я первой оказываюсь у большого овального стола, где будет проходить встреча. 

Богдан отодвигает мне стул. Я сажусь. 

Он садится рядом. Все смотрят на него, как будто ждут у него разрешения начать встречу. 

Да что происходит-то?

Сказать, что я офигел - это не сказать ничего. 

Я тотально охренел, увидев, за чьей задницей гнался все это время. 

Моя бывшая. Не просто бывшая - мы были женаты! Это было почти в детстве, но тем не менее, было. 

Мне очень странно называть ее так даже мысленно - моя бывшая жена. Когда я думаю о ней, она для меня просто Маруся. Единственная и неповторимая. Самая вредная из всех задниц на всем белом свете… 

Это она и как будто не она. 

Я помню ее длинноногой девчонкой с выступающими ключицами, стрижкой “каре” с длинной челкой, пухлыми губами и, как я уже не раз успел заметить, идеальной маленькой попкой. 

Она уже не девчонка. Она - глянцевая красотка, безупречная с любого ракурса. Но все же это она! И мое взбесившееся сердце реагирует на нее, как на самый адский возбудитель. 

В первое мгновение я растерялся. Но мне удалось скрыть свою растерянность. Я это умею. Всего секунда - и я снова на коне. 

Маруся, кстати, тоже научилась владеть лицом. 

Раньше она была как открытая книга. Все мысли и эмоции наружу. Сейчас же выглядит неприступной и невозмутимой. 

Но я-то знаю, что ее ошарашила наша встреча. 

Я видел, как на ее хрупкой на шее билась нервная жилка. И заметил, что она впилась ногтями в свою ладонь... 

Я знаю, что она так делает в моменты сильного волнения. Думает, что это незаметно. Да, незаметно. Для других. Но я все замечаю! 

Когда-то я изучал ее, как карту. До самых крошечных мелочей. Я знал о ней все. 

Может, она и изменилась. Но жилка на шее по-прежнему бьется. А следы ногтей по-прежнему остаются на тыльной стороне ладони... 

Вот и сейчас она волнуется. Переживает. 

Сидит со мной рядом, не понимает, что происходит. Почему все присутствующие смотрят на меня? 

Да просто наш холдинг - главный организатор выставки “Отель-Экспо”. Выставкой занимаюсь, конечно, не я. Мне это не по статусу.  Тут шуршат ребята из коммерческого отдела во главе с Егором Зайцевым.   

И никто из них не ожидал, что на эту встречу заявится сам директор производственного департамента. Вот они и нервничают, думают, что я их проверять пришел. Может, подозревают, что мне это поручил сам генеральный…

- Начинайте, - говорю я спокойно.

Объяснять ничего не собираюсь. Пришел и пришел. Мое право. 

Зайцев берет слово и рассказывает, как все рады всех видеть, и что эта предварительная встреча нужна для того, чтобы рассмотреть возможные варианты сотрудничества. В спокойной обстановке. 

Маруся внимательно его слушает. Сложила руки перед собой, как школьница. Спина прямая, на столе раскрытый блокнот. 

Да она еще и конспектирует! Точно, прилежная ученица. Секси-студентка, которая так завлекательно теребит ручку, что я не знаю, как успокоить взбесившегося жеребца. 

Я не слушаю ораторов. Я здесь из-за Маруси. 

Но я не могу на нее пялиться в присутствии нескольких десятков коллег. И поговорить с ней сейчас не получится. Так что я просто сижу рядом, в облаке ее цветочных духов. Просто наслаждаюсь тем, что она так близко. 

Можно протянуть руку и коснуться ее коленки под столом... 

Интересно, как она отреагирует, если я так сделаю? 

О, оказывается, она уже вступила в переговоры с нашим коммерческим отделом. 

- Сеть отелей “Юпитер”, которую я представляю, активно расширяется, - вещает она. - Через месяц будет открытие в Казани, через полгода начнет работу отель “Юпитер” во Владивостоке…

Я скашиваю глаза, делая вид, что чиркаю что-то в блокноте. 

Маруся только что без остановки произнесла слишком длинную фразу и у нее перехватило дыхание. Она набрала в грудь воздуха, от этого вырез на ее блузке на секунду увеличился, а пуговица, удерживающая всю конструкцию, напряглась. 

Она чуть не отлетела, ей-богу! 

Дыши легче, Маруся. 

Не надо так волноваться. 

Это всего лишь мелкие клерки. Хотя некоторые из них занимают не очень мелкие должности. Но сейчас они все смотрят на тебя, открыв рты. И не потому, что ты говоришь что-то невероятно важное. 

А потому что ты супер-секси. 

- Мы планируем обновить номерной фонд в уже имеющихся отелях. И, естественно, нам нужна мебель для тех, что еще строятся.  - продолжает Маруся. - Так что мы ждем выгодных предложений. 

Ишь ты, деловая колбаса. Предложений она ждет. 

У меня есть парочка. 

Например, поехать посмотреть номера в одном из ваших ближайших отелей. Тут, кстати, есть один “Юпитер”, прямо за углом. Я кровно заинтересован в сотрудничестве с его представительницей! 

- Мы готовы предоставить вам хорошие скидки, - сообщает Егор. 

- Очень рада это слышать. Хотелось бы…

В этот момент Маруся резко замолкает. На ее щеках появляется легкий румянец. Она стискивает зубы и бросает на меня быстрый гневный взгляд…

Ну да, я не удержался и провел ладонью по ее бедру. Слегка погладил, еле касаясь. К тому же через юбку. 

- Чего бы вам хотелось? - переспрашивает Егор. 

Маруся точно хочет меня. 

Я знаю это. Потому что она прикусила нижнюю губу и задержала дыхание. Потому что крылья ее носа слегка подрагивают, а зрачки расширены. 

Зрачки я не вижу. Но я знаю… 

Я очень хорошо ее знаю. Я ее чувствую. И эти десять лет ничего не изменили. 

Маруся хочет меня. А я хочу ее. 

Мои первоначальные планы на вечер в силе! Она участвует. 

И, наверное, уже догадывается об этом...

Что он делает?! 

Совсем рехнулся!

Гладит мою ногу под столом. Во время важных переговоров. 

В момент, когда я стараюсь проявить себя как эффективный менеджер. Когда я должна максимально сбить цену поставок и доказать, что меня не зря назначили заместителем технического директора сети отелей “Юпитер”. 

- Было бы неплохо получить письменное предложение по всем позициям, - выдыхаю я, взяв себя в руки. 

Богдан, к счастью, одумался. 

И быстро убрал свои наглые нежные пальцы с моего бедра. 

Но оно все еще горит! Там, где они скользили, осталась пылающая дорожка. 

И пожар распространяется. Топливо в него подбрасывает жаркий взгляд Богдана. 

Я хватаюсь за стакан. Богдан заботливо наливает мне воды из стоящей рядом бутылки, умудрившись во время этого действия коснуться моей руки два раза.

Вот наглец!  

Сам разжигает, сам же пытается потушить…

- Мы обязательно перешлем вам предложение, - произносит Егор Николаевич, сотрудник коммерческого отдела “Династии”. 

Который, как я очень надеюсь, не замечает, что со мной что-то не так. Я изо всех сил стараюсь выглядеть невозмутимой, собранной и деловой. 

И, кажется, у меня это получается. 

К разговору подключаются другие участники, тоже представители отелей и гостиничных комплексов. Я уже не в центре внимания. Можно выдохнуть.

И тут Богдан делает неловкое движение и якобы случайно роняет мою ручку. 

Бросается ее поднимать. Скрывается под столом и успевает провести по моей ноге снизу вверх кончиками пальцев. От щиколотки до границы юбки…

Я вздрагиваю. 

Умираю от желания как следует лягнуть Богдана. 

Но он уже сидит на своем месте и с вежливой улыбкой возвращает мою ручку на место. Глядя на его безмятежное лицо невозможно предположить, что он только что беззастенчиво меня лапал.  

И я даже не могу на него наорать! 

Мне приходится делать вид, что ничего не происходит. Надеюсь, я с этим справляюсь. 

Но, как только мы отсюда выйдем… Я порву своего бывшего на клочки! 

Почему он на меня так действует? 

Почему его прикосновения, возмущающие мой разум, воспламеняют тело? 

Меня бьет мелкая дрожь. Уши пылают. Щеки тоже. И я жалею, что не покрыла их маскирующим слоем светлой пудры. 

Огненные дорожки, проложенные пальцами Богдана, прожигают кожу…

Я смотрю на его руки, лежащие на столе. Хорошо, что они сейчас лежат там, а не вероломно крадутся мне под юбку… 

Кстати, на его безымянном пальце нет кольца. 

Почему это “кстати”? Зачем я вообще смотрю на его безымянный палец?!

Все, больше не смотрю. Ни на палец, ни на самого Богдана. 

Я тут, вообще-то, работаю! 

Но вот его руки исчезают со стола и он снова касается моего бедра… Совсем легко. Кончиками пальцев. Еле заметно. 

Может, даже вообще не касается... Может, мне показалось… Может, я втайне этого хочу… 

Ну нет! Конечно, нет. 

Я уже ничего не знаю. Не понимаю, что происходит.  Я вся горю. И с трудом разбираю, что говорят участники совещания. Хорошо, что мой вопрос обсудили одним из первых! 

Я снова пью воду и мечтаю сбежать отсюда как можно быстрее и как можно дальше. Потому что мое предательское тело плавится не только от прикосновений, но и от самого присутствия Богдана. И мне это совершенно не нравится!  

Но я знаю, в чем дело. 

У меня давно не было мужчины. Очень давно. Полгода. С тех пор, как я рассталась с Владом, моим почти что женихом. 

У меня все прекрасно. Работа, спорт, друзья… 

Все, кроме личной жизни.  

И не потому, что никто не приглашает меня на свидания. Кандидатов как раз достаточно. Вот только ни один не цепляет меня так, чтобы в животе порхали бабочки. 

Ну, или хотя бы летала какая-нибудь завалящая моль. 

И то, что сейчас происходит - это тоже не бабочки. Это просто предательское влечение моего глупого тела к тому, кто когда-то разбудил во мне женщину… 

- Ну что ж, на этом мы завершаем нашу встречу, - произносит Егор Николаевич. - Увидимся со всеми вами в Сочи, на выставке “Отель-Экспо”. И надеемся на взаимовыгодное сотрудничество. 

Я одной из первых вскакиваю на ноги, хватаю сумку, блокнот и лечу к выходу. 

Да, я хочу убить Богдана. 

Но еще больше я хочу оказаться как можно дальше от его наглых нежных рук и жаждущего взгляда. 

Но быстро ускользнуть у меня не получается. В дверях образовалась пробка. Богдан догоняет меня и аккуратно берет под локоть. 

- Мария, мне бы хотелось обсудить с вами, как с представителем “Юпитера”, некоторые нюансы сотрудничества, - произносит он абсолютно спокойным голосом. 

А мне хочется стукнуть тебя сумкой по башке! 

Но я не могу сказать этого вслух. И, тем более, не могу осуществить свое страстное желание.  

Я поворачиваюсь и смотрю ему в глаза. Не просто смотрю - я вкладываю в свой испепеляющий взгляд все скопившееся за время совещания возмущение.  

- Я вижу, вы тоже хотите со мной… побеседовать. 

Народ расступается перед Богданом, и мы с ним выходим в коридор. 

- Ты офигел?! - шиплю я, как только мы оказываемся на некотором отдалении от других участников встречи. 

- Вас не устроили наши предложения? - усмехается Богдан. 

И с довольной рожей наблюдает, как я пытаюсь сдержать эмоции. 

- Что ты себе позволяешь?! 

- Только не говори, что тебе не понравилось. 

- Ты… Ты… 

Я задыхаюсь от возмущения. Я так много хочу сказать, что не нахожу слов. 

Мы идем по коридору, навстречу идут какие-то люди, и я осознаю, что мы уходим прочь от выхода. Я останавливаюсь, чтобы развернуться. 

- Давай продолжим наш разговор в более подходящем месте, - внезапно произносит Богдан. 

Открывает дверь, возле которой я остановилась, и практически заталкивает меня вовнутрь. 

Мы оказались в каком-то конференц-зале. Маленьком, гораздо меньше того, где проходило совещание. 

И совершенно пустом. 

- Ты совсем рехнулся! - набрасываюсь на Богдана. - Что ты творишь? Как ты смеешь меня лапать?  

Он ничего не говорит. Не оправдывается и не спорит. 

Просто молча на меня смотрит. 

Я тоже замолкаю. 

Тоже просто смотрю на него. 

И в точке пересечения наших взглядов вспыхивают и трещат снопы огненных искр. Я их почти вижу… И я чувствую, как жар моего тела достигает рекордной отметки.

Кровь закипает. 

Богдан делает шаг ко мне, и я не отступаю. Кажется, я тоже делаю маленький шажок ему навстречу. 

Или не делаю… Не знаю. 

Неведомая сила, которой я не могу сопротивляться, бросает меня в его объятия. 

Он сжимает меня так сильно, что мне становится  больно. Это сладкая боль… Такая, которую хочется повторять снова и снова. 

Он что-то шепчет. Кажется, мое имя. 

Его губы на моих губах. Все искрит и плавится. Он целует меня жадно и исступленно, как будто ждал этого поцелуя десять лет...

Губы Богдана раздвигают мои. Наши языки сплетаются и вступают в страстный диалог. Мы целуемся с ненасытной жадностью, как изголодавшиеся. Мы оба тяжело дышим и страстно прижимаемся друг к другу.  

Руки Богдана жадно шарят по моему телу. Он обхватывает ладонями талию, опускается ниже, сжимает в ладонях попу… И с его губ срывается удовлетворенный стон. 

- Совершенство, - шепчет он. 

И продолжает изучать мои рельефы. 

Я таю в его руках. Буквально таю…  

Он сажает меня на стол, но, похоже, ему не нравится эта позиция. Он подхватывает меня под попу и перетаскивает на высокий подоконник. 

Теперь я выше него. Я могу видеть его макушку. Могу вцепиться пальцами в его жесткие густые волосы, могу…

Он расстегивает мою блузку. Одной рукой. 

Вторая уже сжимает левую грудь. Правая ревнует и тоже хочет ласки. Соски наливаются щекочущей тяжестью и жаром. 

Да… Сделай это. Пожалуйста, сделай это. Я так этого хочу… И плевать на все. 

Конечно, нет! 

Мне не плевать на все. Я не хочу. Я не должна...

Как я могла? Я же решила, что ничего не будет!  

Спать с бывшим - это дурной тон. Это пошло и глупо. Это полное безумие. 

Тем более, в конференц зале! Я даже не знаю, закрыта ли дверь на замок…

Мне надо очнуться от этого морока. Надо прийти в себя.  

И, как бы мое предательское тело не льнуло к рукам и губам Богдана, разум в последний момент все же одерживает верх. 

Я отталкиваю своего бывшего. 

Он смотрит на меня удивленно и обиженно. 

- Ты чего? 

- Ничего не будет. 

- Почему? 

- Я не хочу. 

- Ты хочешь.

Вообще-то, да. 

Но - нет! Ни за что. 

- Ты хочешь меня так же сильно, как я тебя, - продолжает Богдан. 

Я сижу на подоконнике. Мои колени все еще раздвинуты и обхватывают тело Богдана.

И тут его рука быстро скользит по внутренней стороне моего бедра, прямо туда…

- Прекрати! 

Я резко толкаю его. Изо всех сил. 

И мне удается сдвинуть ноги. 

Но этот бесстыжий нахал… Он успел-таки пробраться в мои трусики! Всего на мгновение. И теперь победно подносит свои пальцы к губам, вдыхает запах, облизывает их. 

Я и так вся горела, но теперь меня окатывает новая волна жара. Еще более горячего. Просто убийственного….

Лицо пылает. Уши полыхают огнем. 

Что он творит?! 

Мне стыдно. Мне дико неловко. 

И невыносимо жарко…

Я хочу выскочить из конференц-зала, но мне надо привести себя в порядок. Я не хочу, чтобы сотрудники “Династии”, особенно те, с кем я работаю, видели меня раскрасневшейся и потрепанной. 

Я спрыгиваю с подоконника, подлетаю к двери и останавливаюсь.  

Застегиваю блузку, поправляю юбку. Пытаюсь пригладить растрепавшиеся волосы. А, главное, - успокоиться и перестать тяжело дышать. 

Интересно, насколько я красная? Я лезу в сумочку за зеркалом. 

Богдан приближается ко мне. 

- Не подходи! - почти кричу я. 

- А то что? 

- Огрею стулом, - заявляю я. 

И, схватив за спинку один из ближайших стульев, ставлю его между нами. 

- Не сомневаюсь, ты можешь,  - усмехается Богдан. 

- Правильно не сомневаешься. 

Я окончательно привожу себя в порядок и выхожу, не глядя на Богдана. 

Он плетется за мной. Идет рядом до самого выхода. Пытается что-то говорить, но я не реагирую. Я даже толком не понимаю, что именно он от меня хочет. Догадываюсь, конечно… Но слов почти не слышу. 

Потому что всю дорогу ругаю себя на чем свет стоит. 

Как я могла? 

Целовалась с ним, обнимала его, мечтала, чтобы он расстегнул мою блузку и… Так, хватит! 

На этом моя феерическая встреча с бывшим мужем завершена. Я налево, он направо. Или наоборот. 

Неважно. Мы больше не увидимся. 

Завтра я уезжаю в Сочи на выставку “Отель-Экспо”. 

Я видела список участников от холдинга “Династия”. Богдана там точно нет. Я, правда, так и не поняла, какую должность он занимает. И что он делал на совещании... 

Дело в том, что я работаю в “Юпитере” недавно. А на этот проект меня вообще отправили в последний момент. 

Я ознакомилась со всеми материалами, необходимыми для переговоров. Но глубоких исследований не проводила. Например, не выяснила, кто занимает руководящие должности в “Династии”. 

Это мне урок! 

Буду иметь в виду на будущее. Надо лучше готовиться ко встречам с партнерами. Выяснять всю подноготную...

Когда я, в сопровождении Богдана, добираюсь до выхода, звонит мой телефон. 

- Маша, привет! Я уже подъехал, как договаривались. Тут негде припарковаться, поэтому я остановился у шлагбаума. Я не могу выйти тебе навстречу…

- Я тебя вижу! - радостно восклицаю я. - Я так рада тебя видеть! 

- Я тоже очень рад! 

Я машу рукой молодому мужчине в темно-синем “Лексусе”. Он замечает меня, выбирается из машины и тоже машет. 

Тут ему начинают сигналить, он снова садится за руль и знаками показывает мне, что развернется и подъедет к выходу. 

- Это еще кто? - раздается сердитый голос Богдана.  

- Не твое дело, - бурчу я.

Даже не поворачивая головы в его сторону.  

- Муж? - вопрошает мой бывший. 

Ну ты идиот, Богдан! У меня же нет кольца. 

Мужчины! Они, в отличие от нас, женщин, не смотрят на безымянный палец. Они смотрят на задницу, и больше их ничто не волнует.

Увидел - захотел - получил. Но не в моем случае. Точно не в моем случае!

Сейчас я бы очень хотела, чтобы на моем безымянном пальце было кольцо. Знала бы, что встречу Богдана, и что ситуация вот так вот выйдет из-под контроля… обязательно завела бы себе мужа. 

Ну, или хотя бы кольцо…

Не уверена, что оно бы его остановило. Но все же хоть какая-то преграда.

Нет, это не муж. 

Это милый парень по имени Сережа, с которым я познакомилась на дне рождения своей подруги Эли. 

Она фактически сосватала мне его! 

И я, под напором подруги и общественности в лице остальных участников празднования, согласилась на свидание. 

Я не хотела. Сережа… он никакой. Хороший, вежливый, приятный. Но никакой. 

Но сейчас я так рада, что пойду в ресторан с никаким Сережей! 

- Прощай! - говорю я Богдану и тороплюсь к темно-синему “Лексусу”. 

- Подожди, - растерянно произносит он. 

- И не вздумай меня искать, узнавать мой телефон, звонить... Не трать время. 

- Кто это? - спрашивает Богдан уже жестко. 

Без малейшей растерянности. 

- Тот, с кем я собираюсь продолжить вечер, - срывается с моих губ.

Боже, зачем я его дразню? Надо было просто промолчать!  

- Значит, я тебя разогрел для него? - почти рычит Богдан. 

- Выходит, что так. 

Я убегаю. 

Успев в последнюю секунду увидеть перекошенное от злости и разочарования лицо своего бывшего мужа. 

Богдан внял моему предупреждению. Не искал меня, не звонил и не писал. Прекрасно! 

Видно, его, как и меня, отпустило. 

Это была просто вспышка безумия. Сильная, но недолгая. 

Он же не идиот, чтобы снова связываться со мной! Снова влезать в отношения, из которых мы в прошлый раз выползли, побитые и покалеченные, как с поля боя. 

Не физически, слава богу - никто никого по-настоящему не бил. Ну, почти… Те моменты, когда я, умирая от обиды и злости, колотила Богдана чем попало, не считаются. 

Он и пальцем меня не тронул, только закрывался руками.

Нет, нам категорически нельзя начинать все заново! И он это знает.  

Конечно, он мог рассчитывать просто на секс… Вроде как по старой дружбе. Вернее, по старой ненависти. 

Говорят, самую сильную страсть рождает именно она. Ненависть. А вовсе не любовь, так восхваляемая романтиками. 

Богдан меня не искал, а я его искала. Вернее, информацию о нем. 

Теперь я знаю, что он - директор производственного департамента мебельного холдинга “Династия”. Неплохо. То есть просто отлично. Сделал прекрасную карьеру, взлетел очень высоко.

Поговаривают, что генеральный директор компании хочет сделать его своим преемником.  

И как я не выяснила всего этого раньше?! 

Я, конечно, не могла отказаться от предварительного совещания по причине, что в компании работает мой бывший муж. Но могла хотя бы морально подготовиться к этой встрече. 

Кстати, он вообще не должен был присутствовать на этом совещании! И он явно туда не собирался. Как я теперь понимаю, он забрел в конференц-зал случайно. Вслед за мной. 

Вернее - за моей задницей.

Он точно маньяк! 

Я и раньше его так называла.

Только раньше я говорила: “Мой любимый маньяк”. 

Он нередко пел дифирамбы моей попе. И всем остальным частям тела тоже. Ему безумно нравились мои ноги, мои глаза, моя грудь и мои губы... Но задница была его любимицей!

Я даже немного ревновала к ней. Как ни глупо это звучит. 

В интимных отношениях двоих всегда много глупого и дурацкого. Если вытащить на свет то, что вы шепчете друг другу в моменты близости, это будет выглядеть смешно. И дико.  

Например, я нередко спрашивала Богдана: 

- Что ты во мне любишь больше всего? 

Он отвечал: 

- Конечно, попу!  

Я делала вид, что обижаюсь, надувала губы. Он меня целовал,  начинал щекотать, мы дурачились и хохотали. 

И переходили к близким контактам. Богдан на деле доказывал, как сильно он всю меня любит. Попе доставалось больше всего: поцелуи, шлепки, а иногда и укусы - я потом ходила с синяками и засосами. 

Зато с грудью он всегда был необыкновенно нежен... Так нежен, что я почти теряла сознание от его изощренных ласк.  

Я же давно перестала все это вспоминать! 

Запретила себе. Категорически. 

И вот теперь опять....

И зачем только мне поручили заниматься этой выставкой? 

Мне всегда не везет с соседями в самолете. Вот всегда! 

Вечно рядом оказываются такие товарищи, из-за которых хочется выброситься в иллюминатор. 

Либо толстый храпящий мужик, пытающийся устроиться на моем плече и пускать на меня слюни. Либо болтливая тетка, всю дорогу пристающая с расспросами, где мой муж и почему я без детей. Либо какое-нибудь малолетнее исчадие ада, поливающее меня соком и вытирающее об меня руки, вымазанные в шоколаде. 

Такая уж я везучая. 

Я даже не рассчитывала, что сегодня будет иначе. И не ошиблась. 

Рядом со мной плюхнулся лысоватый мачо в остроносых лакированных туфлях и спортивных штанах с лампасами. Изысканная элегантность гопника! 

В придачу к этому он жевал спичку и вонял отвратным одеколоном, явно сделанным из протухших фиалок. 

Подмигнув мне, произнес: 

- Вашей маме зять не нужен? 

И громко хохотнул. Типа это он пошутил. 

 Я чуть не заползла под кресло. 

И с этим мне придется сидеть рядом целых два с половиной часа! 

Ладно, выход есть. 

В самолетах меня слегка укачивает, особенно во время взлета и посадки. Поэтому я нередко принимаю препарат “Драмина”, который приводит мой вестибулярный аппарат в норму. 

Так вот, у “Драмины” есть побочный эффект - она вызывает сонливость. В моем случае довольно сильную. 

Я проглотила таблетку, взяла предложенный проводницей плед и собралась скрыться от своего назойливого соседа в царстве снов. 

Эх, жаль я забыла свою шейную подушку! Без нее трудно удобно устроить голову в этом жестком кресле. Ну ничего. Попробую прислониться к стенке у иллюминатора. 

Мне очень надо уснуть! Очень. 

Проснусь уже в Сочи, увижу за окном море и пальмы. Не придется весь полет смотреть на лоснящуюся рожу своего соседа и слушать его тупые шутки. 

Только я устроилась поудобнее, как ко мне подошла стюардесса: 

- Мария Смирнова? Приглашаем вас в бизнес-класс. 

- Меня? - растерялась я. 

- Вы Мария Семенова? - с приветливой улыбкой переспросила стюардесса. 

Что за чудеса? Неужели компания в последнюю минуту расщедрилась и поменяла мне билет? 

В тот момент я не подумала, насколько нелепо это предположение. Просто ничего лучшего мне в голову не пришло. 

Я была счастлива, что пересяду подальше от этого жующего спичку и благоухающего протухшими фиалками гопника. 

Когда я вскочила, сосед посмотрел на меня с неодобрением и завистью.

Я подхватила сумку и проследовала за стюардессой в салон бизнес-класса.

- Проходите, пожалуйста. 

Стюардесса пропускает меня вперед. 

Я делаю несколько шагов… И застываю на месте.  

- Привет, Клубничка! 

Знакомая нахальная улыбка. Жесткие темные волосы, небрежно уложенные набок. Смеющиеся синие глаза. Сегодня не спрятанные за линзами очков. 

И одно из моих старых прозвищ, которое появилось после того, как мы делали с клубникой такое… Мне до сих пор стыдно смотреть в глаза этой ягоде! 

- Привет, - растерянно выдыхаю я. 

Он поднимается с кресла у прохода и пропускает меня к окну. Я настолько не ожидала подобного поворота событий, что даже не думаю сопротивляться. 

Под благожелательным взглядом стюардессы усаживаюсь в широкое, просторное и мягкое кресло, разительно отличающееся от сидений эконом-класса. 

- Как ты… - начинаю я, поворачиваясь к Богдану. 

- Хочешь шампанского? - перебивает он. 

Возле нас снова появляется стюардесса, на этот раз с подносом, на котором стоят два высоких бокала с пузырящимся напитком. 

Надо же… Какой контраст с эконом-классом! 

Там мне пока что даже воды не предложили, только благоухающего соседа. А тут дают шампанское еще до взлета! 

Богдан берет оба бокала, один протягивает мне. 

- За нас! - провозглашает мой бывший муж. 

Его бокал  ударяется о мой с глухим звуком, он пьет игристый напиток, я же верчу свой бокал в руке, раздумывая, стоит ли пить. 

И стоит ли вообще здесь оставаться… 

А потом думаю: а почему нет? Когда еще я буду лететь в бизнес-классе и пить шампанское из красивых бокалов? 

- За хороший полет, - перебиваю я тост Богдана своим. 

 Потихоньку пью, поглядывая на него. Он молчит, только улыбается. 

Сегодня он без очков. И поэтому еще больше похож на того заносчивого, гордого, нахального, но при этом очень ранимого пацана, каким я его знала раньше. 

Почему он здесь? Неужели летит в Сочи из-за меня? Бросил все дела и рванул на выставку, на которую до этого даже не собирался...

Я ставлю пустой бокал на столик между нами. 

Да, между нами не поднимающийся подлокотник, как в экономе, а что-то вроде маленького удобного столика. Хорошая преграда. 

И это меня почему-то успокаивает. 

- Я не знаю, что ты задумал, - произношу я. - Но выбрось это из головы. 

Богдан хохочет. 

Что смешного я сказала? 

- Я серьезно, - сердито повторяю я. - Ничего не будет.

Это наглец по-прежнему улыбается. 

- Пожалуйста, пристегните ремни, наш самолет готовится к взлету. 

Возле нас снова появляется стюардесса, забирает пустые бокалы, протягивает мне плед. Не такой, как в экономе, более мягкий и пушистый. 

Все, чтобы вы почувствовали себя особой королевской крови! А не каким-то там плебеем из эконома. 

- Ты все еще боишься летать? - подает голос Богдан. 

И накрывает мою ладонь своей. 

- Нет, - отвечаю я. 

И убираю руку.     

Не боюсь. Привыкла. Довольно часто приходится летать по работе.

Хотя некоторый страх полета все же остался. Именно поэтому, а не только из-за укачивания, я пью “Драмину”. 

У этого лекарства странный эффект. Даже если ты не засыпаешь, все равно впадаешь в какое-то сонное блаженное состояние. Тебя ничто не волнует, все кажется далеким и приятным. 

Ощущение такое, как будто тебя укутали в несколько слоев ваты, как хрупкую хрустальную вазу. 

Я даже подозреваю “Драмину” в наркотическом эффекте! Но, раз это лекарство продают в обычных аптеках и его можно давать детям, значит, ничего страшного в нем нет.                                             

Блин… таблетка начинает действовать. Меня невыносимо клонит в сон. 

Рано я ее выпила! 

Но кто же знал, что я окажусь в бизнес-классе, да еще рядом с Богданом. 

Кто знал, что этот засранец все же ищет меня. И не просто ищет… Он меня нашел. Он подстроил ловушку и заманил меня в нее. 

Только вот зачем? 

Я пытаюсь таращиться в окно. Вижу, как мимо нас проносятся какие-то строения, дорога, деревья… Мы взлетаем. 

Я продолжаю бороться со сном, но, кажется, он побеждает. Наверное, дело еще в том, что я сегодня с утра ничего не ела, выпила “Драмину” на пустой желудок. Поэтому действие лекарства такое быстрое и мощное. 

- Самолет набрал высоту, - слышу я сквозь сон. - Табло “пристегните ремни” погасло. Вы можете свободно передвигаться по салону. 

Передвигаться… Вряд ли у меня это получится. 

Веки наливаются свинцом. Мне очень трудно их поднимать. Но я стараюсь изо всех сил. Не даю глазам закрываться. 

- Клубничка,  ты чего так таращишься? - спрашивает Богдан. 

- Я тебе не Клубничка!  

Боже, зачем я вспоминаю то, что мы делали тогда с этой ягодой…

- Конечно, ты Клубничка! И ты все так же щуришься, когда злишься…

Да я не поэтому щурюсь! Я пытаюсь сопротивляться сну. Но он меня одолевает. 

Мысли путаются. В голове каша, мне трудно сосредоточиться...

- А ты не так уж и изменилась, Клубничка, - заявляет Богдан.  

- Я изменилась! - спорю я. - Во мне много нового. 

- Например? 

- У меня появилась татуировка, - почему-то вспоминаю я. 

Сделала ее сдуру на 21-й день рождения. Вскоре после расставания с Богданом. Как бы назло ему. Хоть он и не мог об этом узнать...

Давно хочу свести эту дурацкую бабочку. Но все никак не соберусь. 

И да, она на попе… 

Богдану бы не понравилось, что я испортила его любимую задницу! 

- Ого! - Внезапно воодушевляется он, услышав о татушке. - Как интересно! И где же она? 

А сам чуть ли не облизывается. 

- Ты этого никогда не узнаешь, - бормочу я. 

Моя голова клонится набок. 

Я чувствую, что Богдан придвигается ко мне. Между нами же была преграда! Что-то вроде столика. Куда он делся? 

Кажется, он сложился вниз…  

Моя голова на плече Богдана. Это удобно. Лучше шейной подушки. Намного лучше! 

Он укрывает меня пледом.  

Я чувствую его горячее дыхание на своей макушке. 

- Сладких снов, Клубничка! 

- Я не сплю, - из последних сил выдавливаю я. 

- Я постараюсь тебе не мешать. Но ничего не обещаю. Может, пока ты спишь, я займусь поисками твоей татуировки...

Татуировка у нее появилась, видите ли… 

Ай-ай-ай, Маруся! Зачем тебе тату? Зачем портить такую красивую,  такую приятную на ощупь, такую шелковистую кожу? 

Я всегда был против татуировок у девушек. Особенно - у моей Клубнички.  

Но я хочу знать, где она! В каком месте появилась эта отметина?

Меня разбирает любопытство. 

На плече? 

На спине? 

Может, на щиколотке? Хотя нет. Ее тонкие щиколотки, упакованные в туфли на шпильках, я видел. Нет там татуировок. 

Может, на груди? 

Не удержавшись, я приподнимаю плед и смотрю на грудь Маруси. Она в свободной толстовке, но манящие полушария все же просматриваются. Я успел с ними поздороваться в прошлый раз... 

Я уже расстегнул блузку! Но не увидел всего. Рыбка внезапно соскочила с крючка. 

Не ожидал от Клубнички такой прыти. Я же видел - она поплыла. Глаза затуманись, губы приоткрылись, спина выгнулась мне навстречу… 

Эта кошечка умирала, как хотела ласки. 

Но оттолкнула меня и убежала к тому прилизанному задроту на “Лексусе”.

У меня напрочь снесло крышу, когда она заявила, что собирается продолжить вечер с ним. Я чуть не лопнул от яростной злобной ревности. 

Мне хотелось догнать автомобиль, прыгнуть на капот, разбить ногой стекло и, заодно, физиономию прилизанного. И выволочь Марусю силой.   

А потом, естественно, закинуть на плечо и утащить в пещеру. Туда, где мы сможем продолжить начатое… 

Естественно, я не стал вести себя как безумный Халк. 

Вместо этого я запомнил номер машины, пробил его по базе с помощью одного прошаренного друга. Выяснил имя и адрес владельца. А заодно и адрес Маруси. 

Вечером я торчал у ее подъезда. И мучился сомнениями - может, надо было поехать к дому этого Сергея? Я не знал, где они. У него или у нее. 

Я готов был грызть руль от мучительной ревности. И убийственной неизвестности. 

А потом они появились. 

Чуйка меня не подвела! 

Он припарковался, метнулся кабанчиком и открыл Марусе дверь. Проводил ее до подъезда и галантно обслюнявил ручку. 

И на этом все. 

Я чуть не выскочил из машины и на радостях не дал ему “пять”. Молодец, прилизанный задрот! Знаешь свое место. Маруся не твоего поля ягода. 

Когда-то мы с ней поклялись больше не встречаться. 

И не виделись десять лет.  

Сколько раз я буквально держал себя за шкирку, чтобы не начать ее искать! Я знал, что она уехала. Но не знал, что вернулась…

Судьба преподнесла мне грандиозный сюрприз. И я от него не откажусь! 

Организовать себе командировку в Сочи, на выставку “Отель-Экспо”, было несложно. Ком Отдел, конечно, удивился, что я лезу на их территорию, но проглотил. А что они могут мне возразить? 

Узнать, каким самолетом летит Клубничка и купить два билета в бизнес-класс тоже труда не составило. 

И вот она рядом со мной. 

Внезапно вырубилась, устроившись на моем плече. Чем она занималась ночью, хотел бы я знать?! 

Ее волосы касаются моей щеки. А моя рука крадется под плед… 

И все же - где же у нее тату?  

Очень скоро я это выясню. Рассмотрю, изучу, зацелую и оближу… От мыслей о том, что я собираюсь сделать с этой татуировкой, где бы она ни находилась, мои джинсы затрещали по внутреннему шву. 

А когда в голову полезли картинки того, что я сделаю с самой Марусей… Из швов едва не повылетали нитки. 

Я уже говорил, что у меня месяц не было секса? Мой быстроногий мустанг возмущенно бьет копытом и встает на дыбы! 

Я поворачиваюсь и вдыхаю запах волос Маруси.

Глажу ее ладонь. Просто не могу удержаться. Она вся спрятана от меня под слоем одежды! Сверху толстовка, снизу штаны, мягкие, на резинке, вроде спортивных шароваров. 

Из голого тела - только руки и шея. 

И они меня невыносимо манят. 

Я меняю нашу позу. Обнимаю Марусю за плечи, немного развернув. Теперь она в моих объятиях. По-прежнему спит… 

Или только притворяется спящей? 

Что, если так? Может, она играет со мной? Бывали у нас раньше разные игры… И такие тоже. 

Я убираю волосы и касаюсь губами шеи Маруси. 

Она никак не реагирует, у нее даже не ускоряется дыхание. Видно, и правда, очень крепко спит. 

Я обнимаю ее крепче. 

Ладно, пусть отдыхает. Мы все успеем…

Это решил я. Но моя левая рука думает иначе. Она уже давно прокралась под плед, и теперь там осваивается. Забралась под толстовку Маруси, замерла, прижавшись к гладкой коже ее упругого животика. 

Кайф. Тепло, уютно…

Но уюта нам мало. Мы хотим покорять вершины! Те, что там же, под толстовкой, но выше.

Я добираюсь до груди Маруси. 

Скольжу по гладкой ткани лифчика. Забираюсь выше. Касаюсь нежной кожи. 

Ее дыхание учащается. Мое тоже. 

Жеребец в штанах придушено ржет. 

Мимо проходит стюардесса, улыбается мне. 

А я что? Я ничего. Просто девушка уснула в моих объятиях. 

Парочка через сиденье от нас устроилась почти  такой же позе. Но они оба спят. А у нас тут кое-что происходит. 

Хорошо, что в бизнесе совсем мало народу. Не считая нас с Марусей и той парочки, всего лишь два чувака: лысый в костюме, и бородач в ветровке и шортах. 

На нас никто не смотрит… А, впрочем, мне пофиг. 

Марусе было бы не пофиг, но она спит. 

А мои пальцы продолжают увлекательное путешествие. Я выворачиваю запястье и забираюсь в лифчик сверху. Нежно. Медленно. Аккуратно. 

Нащупываю сосок. Он нежный, как бутон нераскрывшейся розы. 

Я ласкаю его, умирая от желания и боли - мой Пегас пытается расправить крылья, рвется из штанов. Но ему пока ничего не светит. 

Сосок в моих пальцах твердеет. Маруся дышит еще чаще. Я задыхаюсь от невозможности облизать его, прикусить губами, ощутить его неповторимый вкус… 

Когда я добираюсь до второй груди, то обнаруживаю сосок уже готовым. Он твердый и упругий, как спелая черешня, и наверняка такой же сладкий. 

Маруся хочет меня. Спит, но все равно хочет.

Что ж, я не могу отказать девушке. 

Этой девушке - никогда! 

Я сильнее прижимаю ее к себе. И, пока левая рука продолжает развлекаться с сосками, правая пробирается под мягкую ткань спортивных штанов. 

Под кружевную ткань трусиков. 

Туда, где влажно, вкусно, и все трепещет в ожидании меня.

Мои пальцы оказались в раю. Я хотел бы занырнуть туда весь, но пока приходится довольствоваться малым.

Клубничка раздвигает ноги, предоставляя мне доступ к своей ягодке. Она задержала дыхание, прижалась ко мне, напряглась, как струна…

Выдохни, Маруся! 

Все будет офигенно. Я тебя не брошу в такой тревожный и ответственный момент. Я чувствую, как твое тело хочет меня. Как ты вся трепещешь от возбуждения. 

Мои пальцы погружаются в теплое, нежное, волшебное… Клубничка стонет. Я радуюсь, что в самолете стоит гул. 

Я выныриваю, скольжу по поверхности, вверх, вниз… Когда я подбираюсь к тугой горошинке, Клубничка замирает. Подается вперед. Хочет задержать мои пальцы… 

Подожди, Маруся! 

Не так сразу. 

Я знаю, какая ты отзывчивая. Как ты чувствительна и возбудима. Ты уже на грани оргазма. 

Но давай немного потянем… Давай посмотрим, как ты будешь извиваться и стонать, стараясь нанизать себя на мои пальцы.

Это невыносимо. Это блаженство и пытка.  

Клубничка шепчет мое имя. Содрогается в моих руках. На моих коленях. На башке моего Пегаса.  

От этого ему выносит мозг. В самом прямом смысле. 

Блин, ну это вообще! 

Обкончался в штаны, как какой-нибудь прыщавый подросток! 

Содрогаемся не только мы с Марусей. Трясется весь самолет. Да так, что у соседа спереди что-то падает на пол, а стюардесса, появившаяся из-за шторки, держится за сиденья, чтобы не упасть. 

Да, Клубничка! Это мы с тобой раскачали самолет… 

Это твой оргазм заставил всех подпрыгнуть от неожиданности. 

- Внимание, наш самолет входит в зону турбулентности, - раздается в динамиках успокаивающий голос. - Просьба всем пассажирам оставаться на своих местах, поднять кресла в вертикальное положение, убрать откидные столики и застегнуть привязные ремни. 

Проходя мимо нас, стюардесса останавливается. 

Маруся, укрытая пледом, у меня на коленях. Ее голова на моей груди. Глаза закрыты. 

Она испытала сильнейший оргазм, но так и не проснулась! 

Был момент, когда она распахнула глаза на мгновение. Но они были затуманены удовольствием, в них не мелькнуло ни тени осознанной мысли. 

- Нужно пристегнуть ремни, - с вежливой улыбкой, но твердо произносит стюардесса. 

- Хорошо. 

Я пытаюсь застегнуть нас вместе. 

Но бортпроводница неумолима. 

- Пересадите, пожалуйста, вашу спутницу на ее место. 

Мне приходится выполнить ее строгую просьбу. В самолете главное - безопасность. 

Я аккуратно возвращаю Марусю в первоначальное положение. 

Как будто и ничего не было! 

Она снова сопит на моем плече. Вот только мне нужно посетить туалет и избавиться от последствий нашего взаимодействия… Придется подождать окончания турбулентности. 

Я глажу Марусю по волосам. 

Спи, моя девочка. Смотри дальше свои сладкие эротические сны. Которые на самом деле происходят наяву...

О чем ты, кажется, даже не подозреваешь. 

Я отказываюсь от разнообразных блюд, предлагаемых в бизнес-классе. Маруся дрыхнет, а мне скучно есть одному. 

Успеваю сходить в туалет, аккуратно устроив ее голову на маленькой подушке. 

А она все спит и спит! 

Маруся проснулась только когда мы пошли на посадку. 

Еще не открыв глаза, сладко потянулась… Заставив меня снова напрячься. 

Блин, моего оголодавшего жеребца надо стреножить, чтобы не вставал на дыбы каждый раз, когда она сексуально выгибает спину и облизывает губы…

- Доброе утро, соня, - произношу я. 

Маруся таращится растерянно и удивленно.  Как будто забыла, что мы летим вместе. 

И вообще - что мы снова встретились. 

- Долго я спала? - спрашивает она хриплым со сна, невыносимо сексуальным голосом. 

- Весь полет, - отвечаю я. 

- А я… - начинает Маруся. 

И замолкает. 

Сидит, взъерошенная и нахохлившаяся, морщит свой красивый лобик. Как будто силясь что-то понять и вспомнить. 

- А что… - снова начинает она. 

И опять замолкает. Видно, не может сформулировать вопрос.  

Я догадываюсь, о чем она хочет спросить. Что тут было? Мне это снилось или все было наяву?  

Эх, Маруся, Маруся… 

Похоже, ты даже не помнишь, как недавно стонала и шептала мое имя…

Да, мое! А не этого задрота Сережи. 

Что бы тебе не снилось, я принимал в этом самое активное участие. И не только во сне! 

Может, позже ты вспомнишь. 

Я хочу, чтобы ты вспомнила…

В такси Маруся снова начала клевать носом и клониться к моему плечу. 

Она вообще какая-то странная. В аэропорту, пока мы получали багаж, вела себя как лунатик. Путалась в своих ногах, пыталась потеряться в зале прилета, таращилась по сторонам с таким видом, как будто не могла вспомнить, как сюда попала. 

Я не без удовольствия обнимал ее за плечи, направляя куда нужно. Как бы между прочим придерживал за талию - и она не сопротивлялась. 

В конце концов я просто взял ее за руку. Свою сумку повесил на плечо, а ее чемодан катил за собой. Так мы и добрались до такси. 

А теперь Маруся снова вырубается. 

А ведь еще не ночь! Всего лишь восемь вечера. 

- Маруся, с тобой все в порядке? - наклонился я к ней в такси. 

- Не знаю… Я выпила “Драмину” от укачивания. И шампанское. Наверное, все смешалось…

- Эх ты, дурашка! 

- Сам такой! - парировала она. 

Но голову с моего плеча не убрала. 

При заселении в гостиницу Маруся сонно хлопала глазами и тупила, поэтому я усадил ее в кресло. А сам нагло воспользовался ситуацией. 

- У вас есть люксы? - обратился я к девушке на ресепшн. 

 В гостинице наблюдался ажиотаж. Народ заселялся пачками. И практически все - участники выставки “Отель-Экспо”. Многие встречи и семинары будут проходить прямо здесь, в конференц-залах. 

Все забронировали места заранее. Кроме меня. Ведь я собрался в поездку лишь накануне. Мест уже не было. И я понадеялся решить все на месте.

Сейчас и решу. 

- Есть один, последний, - обрадовала меня сотрудница гостиницы. - Стандарты расхватали, а этот самый дорогой, бронь снялась вот только что. 

- Мы его берем. 

Я протянул ей наши паспорта - мой и Маруси. 

Посмотрев на фамилии, девушка произнесла: 

- Мария Смирнова бронировала премиум. 

- Снимите бронь. Мы будем вместе жить в люксе. 

- Я вас поняла. 

Она все оформила, протянула мне два магнитных ключа, объяснила, где проходят завтраки и в какое время работает бассейн. 

И я повел ни о чем не подозревающую Марусю в наш люкс. 

Ей было все равно, куда идти. Она спала на ходу.

Кстати, в ее номер, тот, с которого я снял бронь, сразу же заселилась пара каких-то девушек. Тоже участниц конференции. 

Едва мы вошли, Маруся побрела к кровати. Дошла до нее, упала лицом в подушку. Пробормотала: “Спасибо, что проводил”. 

И сладко засопела. 

Ну а я разобрал вещи, сходил в душ, заказал в номер ужин и устроился за столиком на балконе. Созерцая прекрасный вид на море, бассейн и высотки сочинских гостиниц. 

И пытаясь предугадать, что будет, когда Маруся проснется. 

Насколько сильно она разозлится, узнав, что мы живем в одном номере. И свободных номеров в гостинице нет. 

Я открываю глаза. 

Откуда-то пробивается тусклый свет. Очень слабый, голубоватый и какой-то мерцающий. 

Что-то не так… Все как-то странно. Не так, как обычно. 

Во-первых, я странно себя чувствую. Очень бодрой, как будто сейчас воскресное утро и я прекрасно выспалась. Но, раз темно, значит, ночь. Я не должна быть такой бодрой, проснувшись посреди ночи! 

А, во-вторых… Внезапно я поняла, что не так. 

Все не так! 

Потому что я не дома. 

Я в гостинице, в Сочи. Прилетела на выставку “Отель-Экспо”, чтобы заключить договора с поставщиками оборудования для гостиниц. 

А летела я… с Богданом! 

В моей голове все встало на свои места. Я все вспомнила. Гопника в лакированных туфлях, “Драмину”, бизнес-класс. Шампанское… 

После него я уснула и продрыхла весь полет. И мне снилось такое… Обычно я сразу забываю свои сны. Но этот, яркий, чувственный и совершенно бесстыдный, помню до сих пор. 

Надеюсь, я не стонала во сне и не шептала имя Богдана! 

Потому что он был активным участием безобразия, которое устроило мое озабоченное долгим воздержание подсознание. Во сне я занималась со своим бывшим совершенно непотребными вещами. Давно мне такого не снилось! 

Моя сонливость не прошла и после приземления. Я была как в тумане и плохо соображала. Какое счастье, что рядом со мной был Богдан! 

Если бы не он, я могла бы уехать в неизвестном направлении, перепутать гостиницы и вообще стать жертвой каких-нибудь аферистов или маньяков. 

А Богдан повел себя как джентльмен.

Помог получить чемодан, отвез меня в гостиницу, оформил заселение, проводил в номер. И просто ушел. 

Очень мило с его стороны. А я еще про него плохо думала! 

Я потянулась. 

Медленно, с удовольствием, чувствуя, как каждая косточка и каждая мышца наслаждается движением. 

В теле такая легкость! И какое-то странное блаженство. Это похоже… Такое бывает после жаркой ночи со страстным любовником. 

Но у меня не было жарких ночей уже полгода! 

Видно, эротические сны тоже могут оказывать такое действие.  Никогда раньше не замечала подобного…

Я перекатилась на другую сторону кровати. И чуть не вскрикнула, уткнувшись во что-то. Мне показалось, что рядом со мной кто-то лежит! 

Но это была всего лишь подушка. 

Я встала, подошла к окну. Раздвинула плотные шторы и открыла балконную дверь. 

На меня пахнуло теплым, свежим, наполненным непривычными запахами воздухом. Это пахнет море. И субтропическая растительность. И еще что-то, чего нет в моем родном городе. 

Я вышла на балкон, ощутив ступнями холод плиточного пола. 

Передо мной мерцал бассейн с подсвеченной снизу голубой водой.  Вокруг сияли огнями сочинские гостиницы. А где-то сбоку тихо дышало море. Темное и пока невидимое. 

Мне не хотелось включать свет в номере. Мне нравилось, как все выглядит в таинственной голубоватой полутьме. 

Так, а где тут ванная? 

Оказывается, у меня двухкомнатный номер! Как так вышло? Я же бронировала премиум, он чуть лучше стандарта, но все равно не в люксовой категории. И точно состоит из одной комнаты. 

Интересно, почему меня поселили в роскошный двухкомнатный люкс, состоящий из спальни и гостиной? Наверное, у них просто не осталось других свободных номеров. Мне повезло. Такое бывает.  

В гостиную я успела лишь заглянуть и увидеть в полумраке, что там стоит диван,  пара кресел, стол. Ладно, потом рассмотрю все.  

Сейчас мне нужно в ванную. 

Я приняла душ, почистила зубы, использовав одноразовый набор. 

Соорудила на голове тюрбан из небольшого полотенца, а сама завернулась в огромное, размером с покрывало. 

Да, там в ванной висел  белый гостиничный халат, но мне в него влезать не захотелось. 

Вытираясь, я кое-что заметила - на сушилке висело одно полотенце. Как будто им кто-то воспользовался и повесил сушиться. 

Странно… Неужели горничные так небрежны, что не убрали полотенце прошлых постояльцев? По стандартам все свежие полотенца должны быть аккуратно сложены стопкой на полочке! 

Из этой стопки я и взяла свое. 

Я недовольна такими косяками в обслуживании! Как человек, работающий в гостиничной сфере, я возмущена. Я обязательно пожалуюсь. 

Но не сейчас. 

Сейчас я не хочу портить себе  настроение. 

Я распахнула дверь ванной. Вышла в гостиную. После яркого света я почти ничего не видела в полумраке. 

Но я по-прежнему не хотела нажимать на выключатель. Я собиралась полюбоваться видом с балкона гостиной. У меня угловой номер, окно спальни выходит на бассейн, окно гостиной, как я понимаю в больше степени захватывает море. 

Сейчас проверим…

Я прошла к окну. Балконная дверь была открыта, шторы отодвинуты в сторону. Это показалось мне странным. Но я уже поняла, что местные горничные возмутительно небрежны.  

Ладно, я все равно хотела ее открыть. 

Выходя на балкон, я зацепилась ногой за порог и чуть не упала. Мне удалось удержать равновесие, но полотенце с меня слетело. 

Я не стала его поднимать. Все равно меня никто не видит! Слева и справа перегородки. Все спят. 

На небе едва брезжит рассвет. 

А я стою на балконе, лицом к морю, голая, обдуваемая еле заметным нежным южным ветерком…

Я скорее почувствовала, чем услышала, что за моей спиной что-то происходит. Напряглась и хотела то ли резко обернуться,  то ли поднять полотенце и прикрыться. 

Но не успела. 

Ко мне сзади что-то прижалось. 

Горячее обнаженное мужское тело. 

Я вскрикнула. 

Мне зажали рот рукой. 

Я брыкалась. Я царапалась. Я пыталась укусить руку, которая зажала мне рот. 

И мне это удалось. 

Я сжала зубы с такой силой, что почувствовала вкус крови. 

Крови того, кто на меня напал. 

Этот урод пытался нежно целовать меня в шею! И что-то невнятно шептал… Он что, думал, я от этого размякну и позволю сделать с собой все, что он хочет? 

Козел. Мерзавец! 

Внезапно он разжал руки и отпустил меня. Да еще и возмущенно завопил. 

- Клубничка, ты что, совсем озверела? 

- Богдан?! 

Это… Богдан! Это он подошел ко мне сзади, обнял, прижал к себе и зажал рот, когда я вскрикнула. 

Увидеть его в своем номере я ожидала даже меньше, чем маньяка!

Он же ушел. Помог мне заселиться и ушел к себе…

Тогда почему он сейчас стоит передо мной в распахнутом халате, под которым видны надувшиеся спереди боксеры?! 

- Ты что… - заикаясь от пережитого страха произнесла я. - Ты что творишь?! 

- А ты? - он потирал укушенную руку. -  Я просто тебя обнял. Не сделал ничего плохого... 

- Просто обнял?! Что ты делаешь в моем номере? 

- Я тут живу. 

Я шагнула к нему. 

Он отпрянул. 

И правильно сделал! Потому что я испытывала очень сильное желание вцепиться ногтями в его самодовольную рожу. 

Живет он в моем номере… Нет, вы это слышали? 

Богдан сделал шаг назад. И, так же, как я недавно, споткнулся о порог балкона. 

Со страшным грохотом он растянулся на полу комнаты, раскинув руки в стороны. 

Его халат еще больше распахнулся. 

Но одно осталось неизменным - боксеры все так же стояли колом. 

И, почему-то, это возмутило меня больше всего. 

- Что это такое? - завопила я. 

Указывая на его внушительный стояк. 

- Сама спросила. 

- Прекрати это немедленно! 

- Не могу. 

Богдан все еще лежал на полу. Я стояла над ним, уперев руки в бока, готовая его растерзать. Просто не знала, с чего начать. То ли пнуть изо всей силы, то ли треснуть по башке, то ли наступить на руку...

А он при этом буквально ел меня глазами! Нагло пялился, даже не пытаясь это скрыть. 

Смотрел таким жаждущим взглядом, что на мне дымилась одежда…

Стоп. Какая одежда? Я же голая!  

Только в это мгновение я осознала, что из одежды на мне только полотенце. Завязанное тюрбаном на голове. 

Я сначала так испугалась, а потом так разозлилась, что напрочь забыла о своем, мягко говоря, не совсем презентабельном внешнем виде. 

И Богдан мне не напомнил! 

Я пулей метнулась в ванную. Накинула халат, крепко завязала пояс. И снова вернулась в гостиную. 

А этот засранец все так же прохлаждается полу! Сидит, прислонившись спиной к дивану.

Ладно хоть не лежит с торчащим вверх орудием. 

- Чего расселся? - напала на него я. - Выметайся отсюда! 

- Ты что, Клубничка, реально озверела? 

- Да! - выкрикнула я. 

В стену постучали. 

Соседи. Кажется, мы мешаем им спать… Того гляди, пожалуются администратору и к нам заявится служба охраны. 

Пусть заявляется! 

Я скажу им, что в мой номер вломился преступник! 

- Вставай немедленно! - ухватилась я за халат Богдана. 

- Да встал уже давно…

Двусмысленность этой фразы невероятно меня взбесила. Я и так была зла, но теперь, и правда, озверела. 

И, видно, Богдан это понял. 

Он предусмотрительно вскочил, но убраться из номера даже не подумал. Вместо этого мой бывший плюхнулся в кресло. 

- Я до смерти испугалась! - возмущенно брызгала слюной я. -  Зачем ты ко мне подкрался и…  

-  Извини. Не хотел тебя напугать. Я не подкрадывался. 

- Что ты вообще себе позволяешь? - не могла успокоиться я. - Что ты о себе возомнил? Кто тебе разрешил меня лапать? 

- Ты ходила передо мной голая. Разве это не приглашение? 

Сидит в кресле, ухмыляется… И, хотя я этого не вижу, но подозреваю, что его орудие все еще готово к бою и все еще нацелено на меня. 

- Я не ходила перед тобой голая! Я не знала, что ты здесь. 

В номере было темно. Видимо, Богдан лежал на диване, а я его не заметила.  

- Ты прошла мимо, посмотрела на меня, а потом сбросила полотенце…

- Я на тебя не смотрела! Я тебя не видела! 

- Правда? 

Богдан удивленно хлопал глазами. 

- Правда! 

В стену снова постучали. 

Кажется, я слишком громко кричу...

- Ты меня не видела? - шепотом спросил Богдан. 

- Я была уверена, что одна в номере! - сердитым шепотом ответила я. 

И тоже плюхнулась в кресло. 

- А я думал… 

- Ты ошибся. Я бы никогда не стала…  Почему ты вообще в моем номере?  

- Это не я в твоем номере. Это ты в моем. 

Его наглость не знает предела! 

- В твой номер заселились какие-то девушки, - спокойно объяснил Богдан. 

- Но… почему? - растерялась я. 

Вчера, во время заселения, я вообще ничего не соображала. Я не помню, что мне говорили на ресепшн. Помню только, как Богдан усадил меня в кресло и сказал, что сам со всем разберется. 

Разобрался, блин! 

- Кто-то на стойке регистрации ошибся, - объясняет Богдан. - Такое бывает. Отель переполнен, мест не хватает… Твой номер уплыл из-под носа.  И поэтому я великодушно пустил тебя к себе. 

- Ты меня пустил? 

- Ага. Приютил и обогрел. 

- Что значит - обогрел?!

- Да шучу я, Маруся, шучу. 

- И что мы будем делать? - я не выдерживаю и снова вскакиваю с кресла. 

Богдан тоже встает. 

И я вижу, что его халат топорщится в том самом месте…

Он замечает мой взгляд. 

- Извини, я не специально, - ухмыляется он. - Нормальная реакция мужского организма на прекрасную обнаженную девушку. 

- Я давно оделась! - возмущенно шиплю я. 

- А я еще не забыл…

Нет, я не собираюсь это терпеть! Я не буду жить в одном номере с этим наглым озабоченным кобелиной. 

- Мне все равно, чей это номер, - говорю я. -  Выметайся отсюда!

Я выкрутился. 

Наврал с три короба. А наивная Маруся поверила. 

Что я приютил ее в своем номере. Что ее бронь сняли по ошибке, а не по моей просьбе. 

Что я думал, будто она разделась специально для меня…

По поводу последнего пункта - у меня правда была такая мысль. 

Когда она вышла из ванной, прошелестела мимо меня… Я замер на диване с открытым ртом, забыв, что надо дышать. 

Мне показалось, что она посмотрела прямо на меня. 

Но в полумраке я не мог понять, куда именно был направлен ее взгляд.

Это теперь, по трезвому размышлению, я понимаю: она ничего не видела. Вышла из ярко освещенной ванной, шла на слабый свет, льющийся со стороны окна. Ее глаза еще не привыкли к темноте. 

Когда с Маруси слетело полотенце, у меня сорвало крышу. 

Мой жеребец встал на дыбы и с радостным ржанием помчался к ней. Увлекая меня за собой. 

Помню, я застыл на мгновение, любуясь совершенным телом Клубнички. Абсолютно голая, офигительно прекрасная, невыносимо манящая… 

Ее изящный силуэт вырисовывался на фоне рассветного неба. И огненным контуром пылал в моем сердце. 

Я сам не понял, как оказался рядом с ней. Очень близко. 

Мой халат распахнулся, ее прохладная спина прижалась к моей горячей груди.  Она вскрикнула. И мне пришлось зажать ей рот. Иначе она бы всех перебудила! 

Я уткнулся губами в ее хрупкую шейку и прошептал: 

- Тихо, Маруся! Не надо кричать. Все будет очень хорошо. 

Но она, кажется, меня не услышала. 

Она просто озверела! 

И тогда я понял, что она меня не видела…

Прокушенная Марусей ладонь саднит от соприкосновения с  хлорированной водой бассейна. 

Я активно гребу руками, рассекая воду кролем на груди. Двигаюсь быстро и мощно. Я бы мог двигаться еще быстрее, если бы мне кое-что не мешало. 

Меня тянет на дно торчащий между ног якорь! 

У меня все еще бешеный стояк. 

И я ничего не могу с ним поделать. 

Он не сдулся, когда Маруся меня кусала и лупила. Не упал, когда она орала на меня и выгоняла из номера. Он все еще был на месте, когда я, схватив плавки, спрятался в ванной, чтобы переодеться.

У меня была мысль по-быстрому передернуть, но, если бы я застрял в ванной, Маруся бы догадалась, что я там делаю. 

И снова бы озверела. 

А я боялся разрушить хрупкое перемирие, воцарившееся между нами.     

Я переворачиваюсь на спину. Легче не становится. Торчащее вверх весло мешает мне нормально плавать. 

Да я мог бы им грести! 

Вода в бассейне теплая, с подогревом. По мне так слишком теплая! Совсем не остужает. Пойти, что ли нырнуть в холодное весеннее море... 

Сколько градусов вода в апреле? Двенадцать? Четырнадцать? 

В самый раз, чтобы член, наконец, скукожился. 

Я сижу на балконе. 

На столе передо мной - ранний и очень обильный завтрак. Омлет, тосты, сыр, ветчина, фрукты и прочие вкусности. 

Я ем в три горла, потому что, как выяснилось, у меня ни крошки во рту не было с самого вчерашнего утра. Поэтому я такая злая и нервная - это сказал Богдан. 

Я ем и любуюсь видами. 

Передо мной, в ярких лучах восходящего солнца, сверкает морская гладь. 

А, если я посмотрю ниже, то увижу голубую гладь бассейна. По ней, со скоростью быстроходного катера, носится туда-сюда одинокий пловец. 

Это Богдан. 

Он сказал, что ему нужно остыть и сбросить напряжение. А потом мы со всем разберемся и что-нибудь придумаем. 

Точно не скажу, но, по-моему, когда он, переодевшись в плавки и снова накинув халат, уходил в бассейн, его напряжение все еще выпирало. 

Он, видите ли, никак не может забыть, как я выглядела без одежды… Извращенец! 

Когда я начала его выгонять, Богдан внезапно рассмеялся. 

- Ты только представь: я сплю, никого не трогаю. И вдруг появляешься ты и снимаешь с себя полотенце… 

Мне почему-то тоже стало смешно. 

Я представила ситуацию глазами Богдана. Он спит на диване. Просыпается - а тут я выхожу из ванной в полотенце. Смотрю на него. Сбрасываю полотенце и стою на балконе голая… 

Не удивительно, что он воспринял это как приглашение.

Но я его не приглашала! 

Мне должно было быть неловко, когда он об этом заговорил. 

И я ее чувствовала, эту неловкость. Но одновременно с этим мне было смешно. Ужасно смешно. И я ничего не могла с этим поделать. Может, это была истерика. Последствие пережитого испуга. 

Мы с Богданом сидели в креслах друг напротив друга и тихо давились от смеха, боясь разбудить соседей… 

- Ты меня укусила, - он демонстрировал рану. 

- Ты зажал мне рот! 

- Я треснулся башкой об пол. 

- А я забыла, что на мне ничего нет. 

- Я тебя напугал…

- Извини. Я больше так не буду. 

Я допиваю кофе. 

Мне жарко. 

Богдан вылез из бассейна, прошелся вдоль бортика, продемонстрировав мне мощную спину и великолепную накачанную задницу. 

А потом вдруг помчался в сторону моря. Он что, собирается искупаться? Он сошел с ума! 

Вода еще не прогрелась, она ледяная. 

Но ему, кажется, все нипочем. Богдан влетел в воду, проплыл туда-сюда пару раз и выскочил на берег. 

Я даже привстала с плетеного кресла, чтобы лучше его видеть. 

Он далеко. Но я вижу, что он в прекрасной форме. Накачанный, мощный, ни грамма лишнего жира. 

Сейчас он выглядит более мужественным и сильным, чем десять лет назад. Нет, он и тогда занимался спортом. Но сейчас…

Что-то в нем появилось такое, чего раньше не было. Я не могу точно сформулировать, что это. 

Грация хищника, который не сомневается, что настигнет любую дичь. 

Уверенность самца, который знает, что может покорить любую самку. 

В общем, что-то такое... животное. Зверское, я бы сказала.  

Богдан возвращается к бассейну. Снова прыгает в него. 

А я не могу выбросить из головы предательские мысли. Мысли о том, что было бы, если бы я не стала сопротивляться, когда Богдан прижался к моему обнаженному телу…

Может, мне тоже надо сбросить напряжение в бассейне? А лучше - в холодном весеннем море.

Богдан заявился в номер мокрый, пахнущий морем, улыбающийся во все тридцать два зуба. 

- Водичка - прелесть, - заявил он. 

- В море? 

- Ты видела? 

Я почему-то смутилась. Как будто он может догадаться, какие мысли меня посещали, когда я разглядывала его с балкона!

- Очень советую искупаться. Не в море, конечно. В бассейне. Время до открытия выставки еще есть. 

Да, время есть. Еще только начало девятого. А открытие в десять. 

Я бы успела искупаться… Но не могу! 

- Я пойду ко дну, - сообщила я. 

- Разучилась плавать? 

- Наелась, как бегемот. 

Богдан посмотрел на меня оценивающе и выдал: 

- До бегемота не дотягиваешь. Иди еще поешь! А я в душ. 

Он скрылся за дверью, а я позвонила на ресепшн. 

И узнала, что свободных номеров в гостинице нет. И на ближайшие три дня, пока будет длиться выставка, не предвидится. 

- Почему мой номер, который я забронировала заранее, кому-то отдали? - возмутилась я. 

- Ничего не могу сказать. Я вчера не работал... Извините. У нас обычно не бывает таких накладок, - лепетал какой-то молодой пацан, представившийся Алексеем. 

- Я напишу гневный отзыв! - буркнула я. 

И бросила трубку. 

Я, конечно, могу спустить пар на сайте гостиницы, но чем мне это поможет? Ничем. 

Что же делать? 

Придется обзвонить ближайшие отели. 

Меня ждало разочарование. Все ближайшие гостиницы были забиты под завязку. На грандиозную выставку “Отель-Экспо” приехала огромная толпа народу - со всех концов страны и из-за границы. 

И все расселились поблизости от выставочного центра. 

Конечно, я могла бы найти гостиницу где-нибудь подальше. Но это неудобно! Придется добираться на такси, а, как я знаю, в Сочи круглый год пробки. 

Почему я должна страдать? Собирать вещи, переселяться, стоять в пробках. Жить в гостинице, где нет шикарного открытого бассейна с подогреваемой водой. А его нет больше нигде. 

Не я виновата в том, что мой номер отдали кому-то другому. 

Значит, надо выселить Богдана! 

Но ведь и он в этом не виноват...  

Море мне помогло. 

Не только избавило от стояка, но и освежило голову. 

Я нырнул в холодную воду, ощутил, как миллионы мелких соленых колючек впились в кожу. Я активно двигался, и вскоре колючки растворились. 

На меня снизошла нечеловеческая свежесть и бодрость. И ясность ума. 

Я понял, что мне надо сменить тактику. 

Я же прекрасно знаю Марусю! 

Если на нее наседать и давить, она будет яростно сопротивляться. А, если сделать вид, что мне от нее ничего не нужно… 

Если вести себя как милый пушистый зайка… 

Если притвориться другом, быть рядом, развлекать и смешить ее…

То у меня все получится! 

Она сама прыгнет на моего жеребца.  Она этого хочет. Очень хочет. Я это вижу и чувствую. 

Но она пока не готова признаться в этом самой себе. 

Лично я от себя ничего не скрываю. Я зверски хочу Марусю! До взрывов в башке и звона в яйцах. 

Я хочу попробовать спелую Клубничку. 

Десять лет назад она была юной, нежной, прекрасной… Но немного недозрелой. 

Сейчас она другая. 

Не та взбалмошная девчонка, дерзкая и пугливая одновременно. 

В ней появилась какая-то плавность, уверенность. Мне кажется, она стала еще более страстной. Да я точно это знаю! Стоит только вспомнить случай в самолете…

Но я не буду его вспоминать!

Я с таким трудом избавился от стояка... 

Блин, придется все же передернуть. Но теперь у меня есть уважительная причина - я принимаю душ после бассейна. 

И то, что Маруся в этот момент где-то за дверью, в белом махровом халате, под которым, возможно, ничего нет… Это добавляет моему занятию извращенной пикантности. 

Я сбросил с нее этот халат. Я сжал ее упругую грудь. Развернул ее спиной и наклонил… И целую минуту наслаждался видом ее офигительной попки и сладострастными стонами. 

Мысленно, конечно.

И да, дольше минуты я не выдержал. 

А чего затягивать? 

Вот доберусь до Клубнички, тогда и устрою секс-марафон…

- Свободных номеров нет, - сообщила Маруся, когда я вышел из душа. 

Она стояла с телефонной трубкой в руке и слегка растерянным видом. 

- Очень жаль. 

На самом деле нет. Не жаль ни капли! 

Судя по поведению Маруси, ей не настучали, что бронь отменил я. Я на это и рассчитывал. Сегодня на ресепшене дежурит другая смена. 

- Если хочешь - оставайся, - как можно более равнодушным тоном произнес я. 

- Может, ты переедешь в другую гостиницу? - выдала Клубничка. 

Я офигел от такой наглости! 

Выгнать меня из собственного номера! Ладно бы она знала, что это я отменил ее бронь. Но ведь не знает. 

Так что я в ее глазах - сама невинность. 

- Ну ты, лиса! 

- Почему лиса? - недоуменно переспросила Маруся. 

- Пустил заяц лису Патрикеевну к себе в избушку, а она его и выселила... 

Маруся виновато улыбнулась. 

Это хороший знак. 

- Тут две комнаты, - спокойно и небрежно произнес я. - Мы прекрасно разместимся. Уже разместились. И никому не нужно будет переезжать в другую гостиницу. 

- Но… - неуверенно произнесла Маруся. 

Сейчас главное - не спугнуть ее. 

Она колеблется. Готова согласиться. Она почти согласилась! 

Самое время показать себя пушистым зайчиком. 

Маруся стояла в дверях. На границе между спальней и гостиной. Между ее и моими владениями. 

Мне  невыносимо хотелось подойти к ней и проверить, что у нее под халатом… Но я взял себя в руки, стреножил неугомонного жеребца и отошел подальше от клубничного соблазна. 

- Я хочу еще раз извиниться, - выдал я. - Прости меня.

С самым искренним раскаянием в голосе. 

Маруся смотрела на меня внимательно и настороженно. 

- Я неправильно оценил ситуацию. Я решил, что ты хочешь… меня. 

- Нет! - слишком быстро и слишком горячо воскликнула Клубничка. 

- Я понял. Мне два раза повторять не надо. Нет так нет.

Я небрежно пожал плечами. 

Нет, я совсем не расстроен. Я вообще о другом думаю. 

Я открываю папку, лежащую на столе, и начинаю перебирать бумаги. В них нет абсолютно ничего интересного или важного. Но я копаюсь в них с чрезвычайно деловым видом. 

Потом поднимаю глаза на Марусю. Улыбаюсь самой искренней из моих улыбок. И выдаю: 

- Друзья? 

- Ладно, - кивает Маруся. 

Как мне кажется, с легким разочарованием. 

Она думала, я открою на нее охоту, буду добиваться всеми возможными способами… Нет, моя дорогая Клубничка! 

Я затаюсь в засаде и буду выжидать. С абсолютно равнодушным видом. 

Я тебя знаю. 

Очень скоро ты сама выпрыгнешь из халата…

- Маруся! 

Я выглядываю в гостиную. 

Богдан стоит посреди комнаты в брюках и рубашке. Держит в руках два галстука. 

- Какой лучше? 

Смотрит на меня вопросительно. 

Я выхожу из спальни. Приближаюсь к нему. Спрашиваю: 

- А где пиджак? 

- А, да, сейчас. 

Он отдает мне галстуки, снимает пиджак со спинки стула, надевает. Я прикладываю оба галстука поочередно. 

- Думаю, этот. 

Он больше подходит к синим глазам Богдана. В сочетании с этими тонкими красными полосками они кажутся еще более глубокими и пронзительными... 

Вслух я этого не говорю. Еще зазнается! 

Богдан берет галстук из моей руки. Задевает мою ладонь. 

Я вздрагиваю. Сама не знаю почему. 

А он вообще не замечает этого случайного прикосновения! 

И это, кажется, задевает меня…

Когда мы жили вместе, Богдан не носил галстуки. Почти никогда. Но все же были какие-то особые поводы, по которым он надевал “эту удавку”, как он тогда выражался. 

Галстук всегда подбирала я. Завязывала тоже - он не умел. 

Зато сейчас легко и небрежно с этим справляется. 

И все равно - мне на секунду кажется, что мы перенеслись в прошлое. 

Я чувствую какую-то щемящую грусть. Кажется, на мои глаза даже наворачиваются слезы…

А этому толстокожему носорогу все нипочем! 

Его никакие воспоминания не терзают. Он пялится в свой телефон, строчит там что-то. Не обращая на меня вообще никакого внимания.   

Я собиралась надеть скромный брючный костюм. Я его уже приготовила. 

Но теперь....

Я достану из чемодана свою самую облегающую юбку и самую развратную блузку. И убийственные туфли на шпильках. Те самые, в которых я была, когда мы встретились в холле “Династии”. 

Попробуй теперь не заметить меня! 

Я произнес речь на открытии выставки. Меня попросили как почетного члена… то есть гостя и представителя компании-организатора.

Егор Зайцев, наш коммерческий, кусал локти. Я бы с радостью уступил ему эту честь. Но отказывать настойчивым просьбам оргкомитета было не с руки. 

Ничего, Зайцев переживет. Выступит на закрытии. 

На протяжении всей речи я смотрел на Марусю. Просто не мог оторвать глаз. 

Эта деловая колбаса вырядилась как на съемки порно-фильма! Того самого, где горячая секретарша приносит своему боссу плохо сваренный кофе, а он в наказание наклоняет ее над столом, задирает юбку и… 

Так, хватит! 

Мне через тридцать секунд нужно будет покинуть трибуну, а у меня стояк! Придется немного потянуть время. И отвести глаза от этой звезды фильмов для взрослых. 

Когда я, уже смешавшись с толпой, снова нашел ее глазами, рядом с ней крутился… Егор Зайцев! 

Он что, мстит мне? 

Да я этого молокососа по стенке размажу! Если он посмеет хоть пальцем коснуться моей Клубнички. 

Да ему даже рядом стоять нельзя. И уж тем более так откровенно пускать на нее слюни…

Весь день я гонялся за Марусей. 

И весь день она была неуловима. В своем порно-прикиде встречалась с представителями разных компаний, представленных на выставке. 

Я надеялся как бы невзначай пригласить Клубничку на обед. Но обнаружил ее в кафе с каким-то чернявым перцем. Они разглядывали буклеты, склонившись над столом голова к голове. 

А я мучился острым желанием взять чернявого за шкирку и выбросить в окно. Так, чтобы осколки стекла со звоном посыпались на пол. 

Марусю я бы тоже наказал. 

Ох, как бы я ее наказал! 

Блин, как я могу прикидываться пушистым зайчиком, когда вокруг столько голодных волков? Тут без зубов и когтей никак не обойтись! 

Но добила меня Маруся вечером. Когда мне наконец удалось ее поймать. В лифте. 

- Как прошел день? - спросил я небрежно. 

- Великолепно! А у тебя? Я тебя нигде не видела…

Конечно, я же, как позорный суслик прятался по углам, наблюдая, как тебя раздевают глазами другие! 

- И у меня неплохо. Погулял по выставке, посидел в ресторане с видом на море. Завел полезные знакомства. 

- О, я тоже! Столько новых знакомств. 

Я видел! Я знаю! Интересно, был ли среди твоих новых друзей хоть один, не заглянувший в вырез твоей  развратной кофточки? 

- Кстати, я получила два приглашения на свидание. И теперь не знаю, кого выбрать... 

Мы вышли из лифта. 

Дошли до номера. 

Я распахнул перед Марусей дверь и пропустил ее вперед. 

Не ради того, чтобы лишний раз полюбоваться ее выдающейся задницей. Которая сегодня навела шороху среди мужской половины участников выставки. 

Я пропустил Марусю вперед и немного замешкался, чтобы успокоиться. Сделать глубокий вдох. Потом выдох… И нацепить на рожу небрежную улыбку. 

Я же не должен показывать, как меня это все бесит! 

Маруся пошла к себе в спальню. Пробыла там минут пять и появилась на пороге гостиной. 

Упала в одно из кресел и скинула свои туфли на адских шпильках. 

- Как я устала! - простонала она. 

Я плюхнулся в соседнее кресло. 

- И кто же тебя пригласил на свидание? 

Какой из волков осмелился? 

- Одного ты точно знаешь. Это Егор. Он возглавляет коммерческий отдел “Династии”. 

Егор, значит. Возглавляет, значит. Уже не  возглавляет! Летит со свистом в самый дальний филиал. На должность ночного сторожа…

- А второй - Руслан. Его компания занимается поставками электрооборудования для ресторанов. 

Руслан… Наверное,  тот чернявый. Которым я мысленно вышиб окно.  

- Не знаю, кого выбрать, - шебечет Маруся. -  Дашь дружеский совет? 

Она что, издевается? 

Точно, издевается. Маруся меня раскусила. Я неубедительно изображал друга. Она поняла мой план. 

И теперь хочет довести до инфаркта. 

Неужели она на самом деле собирается с кем-то из этих двоих на свидание? 

- Старый конь лучше новых двух, - внезапно выдаю я. 

Эта идиотская фраза сама вырвалась из моего рта. 

- Нет такой пословицы! - смеется Маруся. 

Она выглядит очень довольной. Как кошечка, налакавшася сметаны. 

- Это не пословица, - бурчу я. - Это правда жизни. 

- Я не поняла: ты о чем сейчас? - удивленно прищуривается Маруся. -  Кто тут старый конь? Мы же друзья! 

- Да я так,  в общем и целом. А мой дружеский совет таков: не ходи на свидание. Ни один из этих шакалов тебя недостоин. 

- Я же не собираюсь за них замуж! - отмахивается Маруся, поднимаясь с кресла. - Я просто хочу развлечься. 

- Ты куда? - вслед за ней вскакиваю я. 

- В душ. Первый этап подготовки к свиданию. 

- И кто же счастливчик?  

- Пока не решила. Брошу жребий. Решка - Егор, орел - Руслан. У тебя есть монетка? 

Маруся скрылась за дверью ванной. Я услышал, как щелкнул замок. 

Монетку она бросит, блин… Да я силой злости удержу эту монетку в воздухе! 

Я заметался по номеру, как тигр, запертый в клетке. Влетел в спальню Маруси. 

И озверел окончательно.  

На кровати лежало два комплекта белья. Видно, Маруся и тут не могла выбрать. Не знала, какой из них надеть на свидание. 

Черный кружевной, с трусиками в виде шорт, которые, как я подозреваю, открывали большую часть попы. 

Или красный гладкий. Где вместо трусов был крошечный треугольник и две тонкие полосочки. 

Я зарычал. Реально, не смог сдержать рык, вырвавшийся из самых глубин моего существа. 

Я в лепешку расшибусь, но не допущу, чтобы кто-то увидел Марусю в  этом развратном безобразии! 

- О, ты здесь, - слышу я голос Маруси. 

Блин! Я завис над двумя одинаково убийственными комплектами и не заметил, как Маруся вышла из ванной. 

А ведь я должен быть начеку! 

Совсем нюх потерял… 

Я думал, она разозлится, что я без разрешения вперся на ее территорию. Но я ошибся. Она не разозлилась. 

Она выдала такое, от чего я чуть не прокусил собственный язык. 

- Дашь совет? 

- Какой совет? - прорычал я. 

- Мужской, - с придыханием выдала Маруся. 

Я стиснул зубы. 

- Вот скажи, что больше заведет мужчину… Черное кружево или красные стринги? 

- Не знаю, - сквозь зубы рыкнул я. 

- Ну, не будь букой. Я же тебе утром помогла выбрать галстук. Помоги мне выбрать соблазнительное белье для свидания... 

Кажется, я сейчас не просто зарычу. 

Я выпущу когти, начну бить хвостом и грызть ножки кровати. Потому что я реально нереально озверел! 

Пока я буду прикидываться пушистым зайчиком, Марусю трахнет какой-нибудь из этих двух озабоченных волчар!

Я уверена, что Богдан сегодня вечером пережил несколько приступов острой ревности. 

Были моменты, когда он стискивал зубы, смотрел в пол и засовывал руки в карманы. Он так делает, когда сильно злится, но хочет это скрыть. 

И эти моменты возникли далеко не случайно… 

Они были частью моей стратегии. 

Я не знаю, зачем мне это нужно. Зачем я довожу его до белого каления, провоцирую, дразню… Чего я хочу добиться в итоге? 

В глубине души я понимаю, что веду себя как малолетняя дурочка. Именно такой я себя чувствую. 

С Богданом я как будто вернулась на десять лет назад…

Он ревновал.

Я уверена, он ревновал! 

Но почему тогда, посоветовав мне надеть бабушкины панталоны и бронежилет, он куда-то испарился? 

Я-то рассчитывала еще его помучить…  

У меня, и правда, два приглашения на свидание - от Егора и от Руслана. И, если бы не Богдан, я бы не пошла ни на одно из них. 

Егор, конечно, милый мальчик. Младше меня года на три-четыре. Но в не этом проблема. А в том, что он постоянно трындит о своих невероятных достижениях… Я не выдержу в его обществе и десяти минут! 

Руслан - более опытный в соблазнении мужчина. Смотрит в глаза, задает нужные вопросы, остроумно шутит. С ним можно неплохо провести время. Но я не хочу! Я не хочу проводить время с ним. 

Но, видимо, придется. 

Раз начала дразнить Богдана - надо идти до конца. Так что я написала Руслану, что готова встретиться с ним в ресторане. 

Я убрала оба развратных комплекта, надела простые удобные трусы и лифчик. Секса  у меня сегодня точно не будет! 

Платье тоже достаточно скромное. И это меня устраивает. За сегодняшний день я устала от сальных мужских взглядов. 

Когда я уже вышла из номера, мой телефон пискнул. Я получила сообщение от Руслана: “Извини, у меня внезапные дела по работе”. 

Что? Дела по работе? 

Что за дурацкая отмазка? Это невежливо! 

Ладно, у меня есть запасной вариант. Напишу Егору. 

К моему безграничному удивлению, он тоже отказался от свидания.  Оказывается, начальство поручило ему сделать срочный и очень масштабный отчет. С графиками и диаграммами. 

Да что за день такой сегодня? 

Что за мужики пошли?! 

Сначала захлебываются слюной, раздевают тебя глазами, а, как доходит до дела - в кусты! 

В момент получения сообщения от Егора, я как раз выходила из лифта на первом этаже. И не знала, как быть. Мне хотелось вернуться в номер, переодеться в халат, завалиться в кровать и весь вечер бездумно листать каналы. 

Но я столкнулась с Богданом. 

- Кого выбрала? - спросил он. 

С какой-то непонятной злорадной ухмылкой. 

- Я тебе потом расскажу, - махнула я рукой. - Если тебе интересно. 

- Конечно, мне интересно! 

- А ты куда? - спросила я. 

- В номер. Меня-то никто на свидания не зовет. Просто поваляюсь на диване перед теликом. Может, закажу пива.  

Блин, это был мой план! 

Но теперь мне придется где-то шарахаться, чтобы Богдан думал, что я на свидании…

Вчерашний вечер завершился бесславно. 

Я пару часов проторчала в ресторане. Одна. Выпила четыре бокала вина, что на два больше, чем надо. Особенно, если учесть, что от злости у меня напрочь пропал аппетит и я почти не закусывала. Так, поковыряла салат и раздербанила сырную тарелку. 

Вернувшись в номер я даже не стала отвечать на плоские шутки Богдана о скорострельности моих партнеров. Просто завалилась спать. 

А сегодня у меня болит голова. 

Не очень сильно, но неприятно. 

Поэтому я злая и хмурая. А Богдан с самого утра бодр, как огурчик. Улыбается, порхает по выставке, перемещаясь со скоростью звука. И игнорируя меня. 

За весь день он не взглянул на меня ни разу! 

Зато я вижу его постоянно, то у одного стенда, то у другого, то у третьего. Меня уже тошнит от его мельканий! 

Пять минут назад мне позвонил мой босс Алексей Викторович с инсайдерской информацией. Он сообщил, что можно оторвать выгодный контракт на поставку сантехники. По прошлогодним ценам! 

Но надо успеть заключить договор с фирмой “Аква”, пока этого не сделал кто-нибудь другой. 

Я пообещала, что все будет в лучшем виде. 

- Считайте, контракт у нас в кармане! - самонадеянно высказалась я. 

- Вот и посмотрим, на что ты способна. 

После этой фразы мне стало тревожно. 

Я работаю в “Юпитере” всего месяц. Меня чудом взяли на эту должность. И я вроде как на испытательном сроке. 

Если я не справлюсь с первым серьезным поручением начальства, то могу попросту вылететь с работы! 

Но я обязательно справлюсь. Должна справиться. 

Я выяснила, где находится стенд “Аквы” и рванула туда через всю выставку, которая, между прочим, занимает сотни квадратных метров площади. 

А вдруг как раз сейчас кто-то заключает мой контракт? Надо лететь! 

Я запыхалась. Я умирала от жажды. Мне и так, после вчерашнего, весь день хочется пить, а тут я еще и пробежалась. 

Так что неподалеку от нужного павильона я притормозила. Остановилась у кулера. Перевела дух. Выпила два стакана прохладной воды и привела себя в порядок. 

Все, я готова биться за выгодный контракт! 

Но было поздно. 

- Мы только что подписали договор, - сообщил мне представитель “Аквы”. - Буквально три минуты назад. 

- Вы опоздали, - с довольным видом произнес менеджер фирмы-конкурента. 

- Но мы можем предложить более выгодные условия! У нас масштаб! У нас очень крупный  опт! 

- Ничем не могу помочь. Вот, держите буклет с ценами этого года. 

- Спасибо, - выдавила я. 

И побрела прочь. 

Я вернулась в номер разбитая, подавленная и разочарованная. 

Меня точно уволят! 

Из-за того, что я остановилась попить воды. Потому что плохо себя чувствовала. Потому что пошла вчера в ресторан, сидела там и нагружалась вином, вместо того, чтобы  отдыхать в номере. 

А почему я пошла в ресторан? 

Назло Богдану. 

Это он во всем виноват!

Это из-за него я не справилась с важным поручением. Из-за него меня уволят! 

Обычно я не реву. Разве что, если повод реально серьезный. 

Но сейчас все как-то навалилось: головная боль, вчерашняя неудача со свиданиями, сегодняшний рабочий провал…  И то, что Богдану на меня плевать!

Почему-то последний пункт в этот момент показался мне самым обидным.  

В общем, я разревелась. 

Сидела на кровати, размазывала слезы. 

И не заметила, как в номере появился Богдан. Очнулась от его прикосновения. Он сел рядом. Обнял меня. Прижал мою голову к своей груди. 

- Что случилось, Клубничка? 

- Ничего, - всхлипнула я. 

- Он не стоит твоих слез. 

- Ты мне скажи, кто. 

Я бы сказала. Но лучше воздержусь.

- Я облажалась и меня теперь уволят! - сквозь всхлипы выдавила я. 

- Так ты ревешь из-за работы? 

- Я не реву! 

- Хорошо. Я понял. 

Он гладил меня по спине и по волосам. Я всхлипывала. 

Я чувствовала себя очень глупо. Но это было так приятно… Как будто я снова стала маленькой девочкой. И все мои беды исчезнут от того, что кто-то большой и сильный гладит меня по голове. 

А потом я ощутила, как губы Богдана нежно коснулись моего виска... 

Моя Клубничка! 

Она совсем не изменилась. Так же, как и раньше, может смертельно расстроиться из-за какого-нибудь пустяка. Ну, или не из-за пустяка.

И утопить все в слезах. 

Помню, как она взахлеб рыдала, когда в парикмахерской ей отстригли лишних три сантиметра. И когда получила незачет по истории. И когда узнала, что лучшая подруга распускает о ней сплетни… Да много было разных поводов для слез. 

И всегда я ее успокаивал. 

Гладил по голове, целовал, говорил, что все будет хорошо. 

Сейчас, кажется, причина достаточно серьезная. Но я бы не стал из-за этого рыдать, ей-богу!  

- Я тебе помогу, - успокаивал я Марусю. 

- Поможешь? Как?

- Легко. У меня есть связи. 

- Правда поможешь? 

Маруся перестала всхлипывать и уставилась на меня своими светло-карими, с переходом в зеленый, глазами. Сейчас, когда они были влажными от слез, цвет был абсолютно фантастический. 

Золотистый, но при этом с зеленоватым отливом. Такой цвет можно увидеть осенью в какой-нибудь березовой роще. 

Люблю осень... 

- Конечно, помогу, - ответил я Марусе. - По-дружески. Мы же друзья? 

После моих слов она снова разревелась. Не понимаю, почему. Я что-то не то сказал? 

Наверное, я бы мог воспользоваться моментом. 

Клубничка была расстроена. Она была уязвима и беззащитна. 

Если бы я перешел к поцелуям, а потом расстегнул ее блузку, а потом… В общем, я не совсем уверен... Но, вполне возможно, она не стала бы сопротивляться. 

Раньше после ее слез мы обязательно занимались сексом. 

И это были наши лучшие ночи… Хотя все остальные тоже были супержаркими. 

Я мог бы воспользоваться состоянием Клубнички. Но не захотел. Ограничился нежным поцелуем в висок и в левый заплаканный глаз. 

Правый целовать не стал - боялся, что сорвусь. 

И пусть мой жеребец разочарованно ржал: “Дебил!”, я чувствовал, что сделал все правильно. 

Маруся умылась. 

Мы заказали ужин в номер. Сидели весь вечер на балконе, любовались видами, дышали полезным морским воздухом и болтали. 

О работе, о поездках и увлечениях, о старых друзьях и новых знакомых. 

И только две темы были под запретом: наше прошлое и те, кто был у нас после развода. 

Я даже не спросил Марусю, почему она так и не вышла замуж. 

Чувствовал: не стоит. Не надо портить этот тихий дружеский вечер. 

Да, пока только дружеский… Но у нас все впереди. Торопиться некуда. 

Я просто наслаждался улыбкой Клубнички, ее мелодичным смехом, ее нежным голосом. Сидел, любовался ею и млел, как котяра на солнце. 

Я сдержал обещание - помог Марусе. 

Поднял все свои связи и нашел для нее пару очень выгодных контрактов. Вернее, целых три. На сантехнику, оборудование для бассейнов и бытовую химию. 

Маруся прыгала от счастья - ее босс был доволен. Она висла на моей шее и целовала меня. Пока только в щеку. Но это было многообещающе! 

Вчерашние ухажеры сегодня от нее шарахались - вчера я провел с ними разъяснительную работу. 

Егора загрузил заданиями и намекнул, чтобы держался подальше от представительницы “Юпитера”. Он понял меня с лету. Для этого перца главное - карьера. 

Ну а чернявому Руслану я сообщил, что Маруся - моя жена. Я не так уж далеко ушел от правды. Она, и правда, моя жена. Пусть и бывшая. 

В общем, третий день выставки прошел прекрасно. Гораздо лучше первых двух. 

А вечером меня ждал сюрприз. 

Я пересекал холл первого этажа. Проходил мимо стойки ресепшн. И вдруг на меня налетели… два моих лучших друга! 

Макс и Гавр. 

Я офигел, когда увидел их здесь, в Сочи, в моей гостинице! 

- Вы что тут делаете, охламоны? 

- Соскучились и прискакали, - хохотнул Гавр. 

- Приехали на уик-энд, - объяснил Макс. 

- Сегодня же закрытие выставки! Банкет, фуршет, танцы… вечеринка года, короче говоря. 

- Ну, вы даете…

- Оторвемся! - Гавр треснул меня по плечу. - Втроем! Как в старые добрые!

Я в долгу не остался. Тоже его треснул. Но его энтузиазм я, честно говоря, не разделял.

У меня другие планы. У меня тут Клубничка! Почти созрела к продолжению отношений. 

А вот, кстати, и она. 

Идет, смотрит на меня. Улыбается. С интересом поглядывает на охламонов. 

Они ее тоже заметили...

- Постой, это же… Маша! - обалдел Макс. 

- Твоя Маша! - воскликнул Гавр. 

- Идет к нам, - прокомментировал Гавр. - Охренительно выглядит. Я бы…

- Даже не думай! - резко оборвал его я. 

- Вы что, снова с ней…

- Без комментариев. 

- А она знает, что ты женат? - встрял нудный Макс. 

- Я не женат! - резко выпалил я. 

- Ты женат. Говорю это, как твой юрист. 

Ну надо же, друзья Богдана! Сто лет их не видела. И не ожидала увидеть сегодня. 

Когда-то они были и моими друзьями… 

Но мы не встречались со времен развода.  

А теперь они восхищенно пялятся, осыпают меня комплиментами, пытаются лезть с поцелуями - это Гавр. И расспросить обо всем, что случилось за эти десять лет, за две минуты - это Макс. 

Парни получили ключи на ресепшн, подхватили свои сумки и направились к лифту. Мы с Богданом пошли за ними. 

Но я вернулась к стойке. Мне хотелось кое-что выяснить. Я заметила, что сегодня за стойкой сидит та самая девушка, которая работала в день моего заселения. Анастасия - так написано на ее бейджике. 

Я не люблю оставлять дела незавершенными. Мне хотелось выяснить у этой Анастасии, почему отель меня продинамил и даже не попытался это как-то компенсировать. 

Поэтому я подошла к ней и спросила: 

- Вы сейчас заселили двоих гостей. А мне говорили, что у вас нет свободных номеров. 

- Мы так говорили? Когда?

- Позавчера. 

- Ну так сегодня некоторые участники выставки уехали, и номера освободились. 

- А как получилось, что мой номер, забронированный заранее, отдали кому-то другому? 

Анастасия посмотрела на меня внимательно. Потом перевела взгляд в сторону лифта, где стояли Богдан, Гавр и Макс. 

И выдала: 

- Так вы сняли бронь! 

- Ну, не вы сами, а вон тот мужчина. Высокий, в пиджаке. 

- Он снял мою бронь?

- Ну да. Сказал, что вы будете жить вместе в люксе. Какие-то проблемы? 

- Что? - очнулась я. - А, нет, спасибо. Никаких проблем. 

У меня никаких. 

А кое у кого они сейчас будут… 

Богдан резко обернулся. 

Потому что ему в спину вонзился нож моего взгляда.

Он все понял. Я увидела это по его лицу 

Я стояла на ресепшн, беседовала с той самой Анастасией… Да, он все понял. 

Я влетела в лифт за секунду до того, как он закрылся. Богдан и не подумал придержать его для меня! 

Знал, что я его сейчас растерзаю. 

Но не при свидетелях, конечно. 

Я встала напротив него, уставилась ему прямо в глаза. Он не отвел взгляда. Смотрел прямо и немного насмешливо. 

Ах, тебе смешно! Да я... Да ты… Я сама не знаю, что сейчас с тобой сделаю! 

- Наш этаж, - произнес Богдан, не отрывая глаз. - А вам выше. 

Это он сказал парням. 

Мы с ним выходим из лифта. 

Быстрым шагом, почти бегом, добираемся до номера. 

Влетаем в него. 

- Ты… - начинаю я. 

- Да, - произносит Богдан. 

И неожиданно прижимает меня к стенке. 

Впивается в мои губы яростным поцелуем. Обхватывает мои запястья, лишив меня возможности сопротивляться.

- М-м-м, - пытаюсь высказаться я. 

Но мой язык запутывается в языке Богдана. 

- Т-с-с, - шепчет он. 

И сжимает ладонями мою попу. 

А потом просто поднимает меня, крепко прижимает к себе и, не переставая целовать, куда-то несет...

Богдан бросает меня на кровать и падает сверху. 

Я полулежу на подушках, мои ноги обхватывают его бедра. 

Богдан терзает мои губы, сжимая лицо ладонями. Его язык пытается завладеть моим и заставить его танцевать в одном ритме. 

Но я сопротивляюсь. 

Я хочу ему сказать… Высказать… Накричать на него… 

Я возмущена до глубины души… 

А-а… Чем? 

Я силюсь вспомнить, за что так злилась на Богдана еще пять минут назад. 

Ах, да! Номер. Он отменил бронь. Он обманул меня, чтобы мы поселились вместе. Значит, он с самого начала хотел… 

Богдан целует меня в шею и мягко прикусывает мочку. Его руки в это время пробираются под мою блузку. 

Мой рот теперь свободен, и я могу сказать…

- Подожди! 

Он и не думает останавливаться. А, чтобы я не сопротивлялась, снова сжимает мои запястья. Прижимает их к кровати. 

- Ты меня обманул, - шепчу я. 

Богдан отстраняется и смотрит на меня. Да нет, не просто смотрит! Он продолжает раздевать меня. Только глазами. 

А потом отпускает мои руки и снова меня целует. Шею. Плечи. Губы...

- Ты хочешь разборок? - успевает шептать он. 

- Объяснений? 

- А-ах! - у меня перехватывает дыхание. Потому что его пальцы легонько сжали сосок. 

Как он до него добрался? 

Кажется, моя блузка расстегнулась сама собой ему навстречу. И застежка лифчика, с которой даже мне приходится возиться, просто самоликвидировалась.  

- Да…  - выдыхаю я. 

- Да? - переспрашивает Богдан. 

Его пальцы на моих губах. Он толкается вовнутрь, и я его впускаю. От неожиданности! 

А потом он, этими влажными пальцами, сначала нежно, но постепенно увеличивая давление, ласкает мой сосок… 

- Так я этим и занимаюсь, - говорит Богдан, глядя мне в глаза. - Объясняю тебе все, что ты хотела узнать. 

Мне трудно держать его в фокусе. Перед глазами все плывет. 

Мне хочется закрыть глаза и отдаться ощущениям… Но я собираюсь с силами и шепчу: 

- Ты меня обманул…

- Да. Я тебя обманул. 

Моя юбка ползет вверх. Горячие руки Богдана гладят мои пылающие бедра. 

- Ты… - шепчу я. 

- Я хотел жить с тобой в одном номере. Я смертельно хочу тебя с той самой секунды, как увидел. 

Мои трусики ползут вниз. Черные кружевные. Сегодня я почему-то надела их... 

Я не пытаюсь их остановить. Я хочу… О, я умираю, как хочу, чтобы Богдан не останавливался! 

Кружевная тряпочка летит в сторону. Пальцы Богдана погружаются в меня, и он теперь знает, что я тоже умираю от желания… 

- Прямо как в самолете, - шепчет Богдан. 

- Ты была такая же мокрая...

- Так это был не сон?! 

Я снова хочу возмутиться. Хочу сказать ему...

Но Богдан сползает вниз и закидывает мои ноги себе на плечи. 

- Сейчас будет волшебный сон… 

Я ловлю последние отголоски оргазма. Языком. 

Вкус спелой клубнички ударяет в голову. Я как пьяный. Но я помню, что где-то в сумке у меня есть упаковка презервативов. 

Молнией метнувшись в гостиную, я возвращаюсь и застаю Клубничку свернувшейся в клубок и дрожащей. 

Я провожу кончиками пальцев по ее обнаженной спине, она начинает дрожать еще сильнее. Я переворачиваю ее на живот… 

Вот она. Моя любимая задница. Охрененно прекрасная. Бесподобная.

Что за... 

На ней вытатуирована какая-то дурацкая бабочка! 

- Ай-ай-ай! 

Я легонько шлепаю Марусю по попе. 

- М-м-м, - стонет она. 

- Кто разрешил тебе разводить тут бабочек? 

Клубничка издает какой-то невнятный звук, уткнувшись лицом в подушку. Я догадываюсь, что она смеется. 

Шлепаю ее сильнее. 

Завожусь так, что в ушах шумит, а по яйцам пробегают электрические разряды. 

Но я медлю. 

Я сжимаю эту восхитительную попу. Шлепаю. Ласкаю. Целую. 

И только после этого, едва не рыча от кайфа, влетаю в Клубничку верхом на своем вороном коне...

- Нет, - шепчу я. 

И пытаюсь отползти от Богдана. 

Но он меня настигает, тянет к себе, обнимает сзади… И я чувствую, что он еще не устал! 

А я… Я совсем без сил. 

- Ты же говорила “да”, - шепчет Богдан мне в ухо. 

- Это было давно! Я передумала! 

Я слышу тихий смех Богдана. 

Он убирает мои волосы, целует шею сзади. Прикусывает ее. Потом, увлекшись, сильнее впивается зубами. 

Я устала. Я испытала несчетное количество оргазмов - раза в два больше, чем Богдан. Меня бьет то ли дрожь, то ли озноб. Тело стало легким и невесомым. Кажется, я сейчас воспарю и растворюсь в воздухе. 

Но этот укус… Он что-то поджигает внутри меня. Оказывается, там еще есть что поджигать! 

- Подожди, - жалобно ною я. - Мне нужна передышка. 

- Сколько? Пять минут? Десять? 

- Пара дней… 

Богдан резко переворачивает меня на спину и нависает сверху. Он горячий, твердый, он пахнет… моим любимым мужчиной. 

И зверем. 

Я закрываю глаза. 

И слышу мелодию. Это звонит телефон Богдана. 

Я вспоминаю, что, кажется, слышала эту музыку неоднократно. Пока мы с ним испытывали на прочность гостиничную мебель. 

Стол. Кресло. Диван. Подоконник. 

А, да, и кровать тоже. Ей досталось больше всего. 

Она выдержала первый, самый бешеный взрыв страсти. Когда Богдан яростно и мощно вдалбливал меня в матрас, не давая ни вздохнуть, ни даже вскрикнуть. 

Он и раньше был буйным в постели, но сегодня просто как с цепи сорвался…

Боже, как я по нему скучала! 

По его шаловливым рукам. По жадным губам. По привычке кусаться, особенно за попу… 

- Ответь, - говорю я Богдану. 

- Да ну их всех в болото. 

- А вдруг там что-то важное? 

- Все важное - здесь. 

Он накрывает меня своим телом. Я чувствую его тяжесть, хотя он упирается локтями. Это такое приятное ощущение… Быть под мужчиной. 

Телефон замолкает, а потом мелодия начинается заново. 

- Ответь, - шепчу я. 

- Да чтоб вас всех лоси затоптали! - бормочет Богдан. 

Поднимается. 

Мне сразу становится холодно и неуютно. И я заползаю под одеяло. 

- Вечеринка года! - орет в трубку Гавр. 

Явно уже выпивший не один бокал шампанского. Или что он там лакает.   

- Да пошел ты! - бурчу я. 

- Мы тебя уже два часа ждем! 

- Я не приду. 

- А Маша? 

- Пошел ты еще раз! 

- Тут весело. Приходите. Дотрахаетесь потом. 

- Иди ты в пень! 

Я бросаю трубку. 

Слышу, как Маруся хихикает под одеялом. 

- Очень содержательный разговор. Кто это был? 

- Гавр рекламирует вечеринку. 

- Точно, сегодня же вечеринка! Фуршет, крутой ди-джей, торжественные речи и море шампанского. 

- Хочешь пойти? - спрашиваю я. 

Надеясь на отрицательный ответ. 

- Почему бы нет? Там можно поесть. А я голодная. 

- Ладно, уговорила. Но ненадолго. 

- А еще можно потанцевать…

- У  тебя есть силы танцевать? - возмущаюсь я. - Значит, мы пока что никуда не идем! 

Клубничка пытается встать с кровати, но я ее настигаю и закидываю обратно. Она закапывается в простыни, и я никак не могу ее откопать. 

Я уже начинаю рычать, расшывыривая это постельное безобразие, но на поверхности оказывается ее сладкая задница… И я хватаю ее зубами. Не сильно, конечно. Легонько. 

Ничего не могу с собой поделать. Как только вижу клубничную попу - сразу хочу ее сожрать. 

Да, я маньяк! И наслаждаюсь этим. 

- Отпусти, - стонет Маруся. - Мы же договорились сделать перерыв! 

Я, вообще-то могу еще! И еще. 

Жеребец, месяц стоявший в стойле, теперь неустанно гарцует. 

Но, видимо, придется пощадить Клубничку. 

- Я в душ, - говорит она. 

- В душ? Хорошая идея. 

Я ее отпустил. Но только потому, что собрался снова настигнуть. 

Голая Клубничка под тугими струями воды… Это нельзя пропустить! 

Мы все же выбрались из номера. 

После еще одного нападения Богдана в душе. 

После того, как он сам надел на меня красные стринги и такой же лифчик. 

- Давай быстрее вернемся! - нетерпеливо бормотал он в процессе надевания.  

- Мы еще даже не ушли! 

- Может, останемся? Я хочу все это с тебя снять! 

- А я умираю с голода. 

- Закажем ужин в номер.

- Я хочу на вечеринку! 

- Ладно, - сдался он. - Как скажешь, моя королева. 

Мы стоим у фуршетного стола.  Богдан подкладывает на мою тарелку вкусняшки: тарталетки, канапешки, пирожные. 

Потом обнимает меня за талию и кормит с рук. 

Рядом его друзья, но его это ничуть не смущает. Меня, впрочем, тоже. Я тоже кормлю его, и он облизывает мои пальцы. 

Гавр ест меня глазами. В те моменты, когда ему кажется, что Богдан не смотрит. Он всегда был  мартовским котом, имеющим по кошечке в каждом районе города. Он знает, что со мной ему ничего не светит, но не может не пускать слюни. 

Серьезный Макс тоже постоянно пялится каким-то непонятным взглядом. Оценивающим, что ли? 

Хочет понять, как я изменилась за прошедшие 10 лет? Или оценивает, подхожу ли я Богдану? 

Макс, кстати, выглядит самым взрослым из них троих. Вернее, даже из нас четверых. Отрастил небольшое брюшко, надел кольцо на безымянный палец. Наверняка у него есть дети. 

А мы трое все еще чувствуем себя юными и беспечными. В наше время в 30 лет детство только заканчивается! 

Мы чокаемся шампанским. Все четверо. Потом целуемся. Естественно, вдвоем. 

- Может, вернетесь в номер? - бурчит Макс. 

Ему не нравится наше непристойное поведение. 

В ответ на его слова Богдан сжимает мою попу. Я пытаюсь скинуть его руки, но это бесполезно. 

- Ты что, сейчас начнется самое интересное! Порно на вечеринке. 

Это, конечно, Гавр. 

- У вас прям как медовый месяц, - выдает Макс. 

И добавляет:  

- Напомните, а чего вы развелись-то? 

Я незаметно, но очень сильно лягнул Макса. Он удивленно и обиженно вытаращился на меня. 

У этого борова нет ни грамма деликатности! 

Он что, не понимает, что провоцирует взрыв? 

Во избежание чрезвычайной ситуации я пригласил Марусю на танец. Вернее, схватил за руку и вытащил на середину зала.  

Звучит какая-то то ли румба, то ли самба, то ли что-то еще латиноамериканское. Отдельные парочки пытаются изображать на танцполе страсть. 

Я вспоминаю, как мы с Марусей когда-то учились танцевать танго - это была ее идея, конечно. И я, конечно, согласился - это был период моего подкаблучничества. 

Это было давно, но кое-что я помню! 

Я обнимаю Марусю за талию, веду вперед, делаю резкий разворот,  так, что ее платье взлетает и обвивается вокруг ног. 

Она смотрит на меня. 

Я притягиваю ее ближе. Еще ближе. 

Мы танцуем щека к щеке. Не знаю, как это выглядит со стороны, но мне кажется, что у нас получается. 

Я веду. Выбираю траекторию движения, верчу Марусю то вправо,  то влево. Резко меняю позы. 

Она подчиняется. Она как воск в моих руках. Позволяет мне быть главным… 

И это меня невероятно заводит. 

Но потом Маруся вдруг решает перехватить инициативу. Проявляет неповиновение. Пытается лидировать в танце… 

Вообще, мне нравится, когда она сверху. Это выгодная позиция, в которой я могу добраться до всех стратегически важных мест. 

Хочет быть сверху - я не возражаю. 

Хотя… мы сейчас не о сексе. А кажется, что о нем. 

Ноздри Маруси подрагивают - это от возбуждения. Или от злости?  

Когда я наклоняю ее назад, в самой страстной фигуре нашего псевдо-танго, и склоняюсь к ней, она внезапно спрашивает: 

- А, правда, почему мы развелись? 

Хочешь поговорить об этом? Ладно, поговорим. 

- Потому что ты мне изменила, - произношу я сквозь зубы. 

- Нет! - возмущенно шипит Клубничка. - Это ты мне изменил. 

- Ты начала всю ту хрень, - спокойно говорю я. 

Но внутри меня все клокочет. 

Даже сейчас. Через десять лет. Я не могу спокойно вспоминать, как застал ее с этим… как его там… 

Я резко поднимаю ее. Мы продолжаем танец. 

- Я тебе не изменяла! - почти кричит Маруся. 

- Я называю это так. 

- Мы всего лишь целовались! 

- Это было изменой. 

- А ты… С этой Ксюшей… 

- С ней ничего не было. 

- А потом с Мариной и Алиной...

Мой бог! Она помнит их имена! 

- Я тебя ненавижу! - выкрикивает Клубничка. 

И ее голос звучит очень громко. 

Потому что она произнесла это как раз в тот момент, когда музыка на несколько секунд смолкла. 

А потом заиграло что-то более современное. 

Клубничка попыталась вырвать свою руку из моей. Но я ее не отпустил. Наоборот, притянул к себе и начал целовать. 

Сначала она брыкалась. Била меня по спине и по плечам. Но я все равно не отпускал ее, а продолжал нежно и ласково объяснять, что десять лет назад я был неправ. 

Без слов. Но при помощи языка. 

В конце концов Маруся перестала сопротивляться. Она обняла меня…

-  У вас все в порядке? - раздался рядом чей-то голос. 

Охранник с бейджиком. Что ему нужно? 

- Он вас домогается? - обратился он к Марусе. 

 - Да, - внезапно ответила она. 

На помощь этому амбалу спешил второй охранник. А на помощь мне торопились Гавр и Макс. 

Похоже, сейчас будет махач… 

Но тут Клубничка добавила: 

- Но я не возражаю. Я сама его домогаюсь. 

Она прижалась ко мне. Я ее обнял. 

И только в этот момент я понял, что мы находимся в центре всеобщего внимания. Вся толпа, собравшаяся на вечеринку, пялится на нас. 

- Пошли отсюда, - сказал я Марусе. 

И подхватил ее на руки. 

Толпа зааплодировала. 

Вот идиоты! 

- Я могу идти сама, - смущенно произнесла раскрасневшаяся Маруся. 

- Я знаю, - я все же пронес ее на руках еще немного. - Давай не будем сегодня вспоминать прошлое. Но обязательно поговорим об этом позже. 

- Давай не будем, - согласилась я. 

Мы старательно избегали этих разговоров все три дня, пока были на выставке. И легко можем продолжить в том же духе. 

И правда, зачем вспоминать наши юношеские ошибки?

Мы поженились, когда мне было 18, а Богдану 19. Через три дня после знакомства! 

Это было чистым безумием. Какой-то сумасшедший взрыв гормонов. Назвать это по-другому сейчас, оглядываясь назад, я не могу. 

Наша первая встреча случилась на набережной. Я случайно уронила в воду телефон, а Богдан, проходивший мимо, взял и прыгнул за ним. Прямо в одежде!

Стоял жаркий летний день. Речка была неглубокой и мутной.  Богдан каким-то чудом сумел вытащить мой телефон, но тот не подавал признаков жизни.

Потом мы сидели на лужайке в парке. Футболка и джинсы Богдана сушились на ветке дерева. Я смущалась и не знала, куда девать глаза. 

Он был таким мужественным, красивым, взрослым… На целый год меня старше! 

А я была юна, невинна и ни разу до этого не находилась в обществе полуголого мужчины. Он вел себя как джентльмен, приставать не пытался, и постепенно я расслабилась. 

Когда одежда Богдана высохла, мы сходили в сервисный центр, узнали, что телефон не восстановить. И похоронили его с почестями там же, в парке.

Это была серьезная церемония, Богдан произнес надгробную речь. Я еле сдерживалась, чтобы не расхохотаться…

Потом мы хохотали. Всю ночь. Гуляя по городу и держась за руки. 

Он даже не поцеловал меня на прощанье. Видел, как я дергаюсь от его случайных прикосновений. 

Наш первый поцелуй случился на следующий вечер. Это было божественно!  Ураган страсти, упакованный в мягкий уютный плед нежности. 

А еще через день был наш первый секс. Я не думала, что все произойдет так быстро! И Богдан не думал. Как он потом признавался, он планировал добиваться меня как минимум три месяца. 

Но я его удивила.

Я поразила саму себя! 

Секс на третий день знакомства… Это скоропалительно. Но брак на следующее утро - это вообще безумие! 

Но так и случилось. 

У Богдана всегда были связи. Нужные знакомства, полезные люди. Он невероятно общителен! И в загсе тоже нашлись какие-то знакомые знакомых, которые, после вручения конверта, готовы были расписать нас в тот же день. 

Богдан обо всем договорился. 

А я думала, что все это шутка! 

Когда на утро после первой ночи он предложил мне руку и сердце, я умерла от счастья. И, конечно, согласилась. 

Но я не думала, что мы сразу же пойдем в загс! 

Нас расписали. Я смеялась и плакала одновременно. 

Помню, я тогда сказала: 

- Эти три дня - самые безумные в моей жизни. 

Но безумие только начиналось...

Жениться в девятнадцать, через три дня после знакомства,  может только влюбленный олень. 

Оленем я и был. 

Молодым оленем, у которого в крови циркулировал адский коктейль из адреналина, дофамина и тестостерона. 

Помню момент, когда я впервые увидел Марусю. Она стояла у парапета набережной, опершись о него руками и выпятив попку. 

Нет, она не пыталась специально принять соблазнительную позу. Эта девочка была чиста и невинна, как ромашка на лугу. 

И я бы не сказал, что влюбился именно в ее задницу… Но мой глаз сразу зацепил крутой трамплин. 

Я замедлился и уже собрался подкатить к ромашке, но тут она неожиданно вскрикнула, потому что выпустила из рук телефон. 

Это был то ли вздох,  то ли стон, то ли вскрик. Во всяком случае, я услышал его так. И сразу представил, как она вскрикивает и стонет в момент удовольствия… 

Очнулся я на лету. 

Оказалось, я лечу в воду за телефоном хозяйки вздернутой попки. 

А потом я увидел ее глаза… И пропал окончательно. 

Огромные, испуганные, на солнце зеленые, а в полумраке золотистые и светящиеся, как у кошки. 

Ее глаза в первую же секунду прожгли дыру в моем сердце. А ее выдающаяся попа в комплекте с дерзкой грудью моментально стреножила моего жеребца. 

Это она - понял я. 

Та самая. 

До этого я никогда по-настоящему не влюблялся. Были, конечно, симпатии. И был сперматоксикоз, в семнадцать лет превративший меня в вечно стоящий член с глазами. 

К девятнадцати я уже мог держать его в штанах. Мог контролировать свой тестостерон. Во всяком случае, мне так казалось.   

Но мое сердце оказалось беззащитным. 

Невинная ромашка с офигенной попкой убила меня наповал. 

Влюбленность протекала как серьезная болезнь. Меня лихорадило от желания бросить к ногам Маруси весь мир. Мне хотелось сотворить что-нибудь этакое…  

А, когда я понял, что Маруся тоже ко мне неравнодушна, то чуть не подох от острого приступа счастья. 

И не придумал ничего лучше, чем жениться через три дня после знакомства. 

Жалею ли я об этом? 

Я жалею о том, что мы встретились слишком рано. 

Тогда, в девятнадцать лет, я был влюбленным молодым оленем. Наглым, резким, прущим напролом. 

Не совсем те качества, которые нужны для нормальных взрослых отношений…

Маруся утверждает, что мы расстались, потому что я изменил. 

Я утверждаю, что изменила она. 

Мы оба правы и неправы одновременно. 

Но дело было не только в этом... 

Безоблачное счастье длилось недолго. Все как по нотам: медовый месяц закончился, и над нашими отношениями нависла тень. 

Мы оба были студентами, приехавшими в столицу из маленьких городков. Мы сняли квартиру, которая была нам не по карману. Я работал - сначала после учебы, а потом вместо. Зачем тратить время на лекции, когда можно заработать пару лишних тысяч? Которые совсем не лишние. 

Маруся тоже пыталась подрабатывать, но я ей запрещал. 

Я всегда считал, что семью должен обеспечивать мужчина. Дело женщины - создавать уют, быть красивой, ласковой и всегда готовой к постельным развлечениям. 

Я хотел быть крутым самцом. Но у меня не очень-то получалось…

Я бесился. Ходил с хмурой рожей. Маруся расстраивалась. 

Я злился еще сильнее - потому что дома меня ждала не ласковая кошечка, а нервная тигрица.

К концу первого года нашей совместной жизни я более или менее разобрался с финансами. Нашел нормально оплачиваемую работу, окончательно забив на учебу. 

Но это не привело к гармонии в нашей молодой семье. 

Потому что я внезапно осознал, что я олень. 

Мне едва исполнилось двадцать. А я уже был глубоко женатым человеком! 

Мои друзья тусили по клубам, внезапно срывались на море, просаживали деньги в барах… А мне нужно было каждый вечер идти домой. 

Где моя молодая жена с энтузиазмом вила гнездо. 

И на мое предложение сходить в клуб морщила носик. А, когда я говорил, что хочу потусить в выходные с пацанами, ее глаза наполнялись слезами. 

Я любил Марусю. 

Правда, любил. Очень сильно. 

Но, в то же время, я задыхался. Я хотел свободы. Я чувствовал себя гребанным подкаблучником. И сам себя за это презирал. 

Обстановка у нас дома с каждым днем накалялась все сильнее. 

Маруся все чаще ревела. Я все больше зависал с друзьями. С ними было весело. А с ней - невыносимо. 

Когда я в первый раз вернулся домой под утро, Маруся устроила истерику. 

Во второй раз она встретила меня холодным молчанием и не разговаривала со мной неделю. Секса у нас в ту неделю тоже не было. 

Хотя до этого мы все ссоры заканчивали в постели, и только это нас спасало. 

Дальше все нарастало как снежный ком. 

Я сам не знал, чего я хочу!

Я хотел вольной жизни. Мне было всего двадцать, я четко осознавал, что не нагулялся. 

Но, при этом, я не хотел расставаться с Марусей. Я не мог представить, что она будет с кем-то другим! От одной мысли, что ее может коснуться какой-то чужой мужик, я яростно скрежетал зубами.

Наверное, меня бы устроил такой сценарий: Маруся идет в монастырь, а я иду догуливать. 

Не то чтобы я именно так это формулировал… Но сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что хотел чего-то такого. 

Да, я был настоящим говнюком! 

И я не оправдываюсь. Просто объясняю. 

Как-то Маруся заявилась на вечеринку, где я зависал с друзьями. И застала меня в пикантной позе: ко мне на колени взгромоздилась некая девица. Секса у нас не было, хотя мой жеребец на этом настаивал. 

Но Маруся, естественно, решила, что был. 

И через пару дней она устроила мне представление: я пришел домой, а она там сосется с каким-то однокурсником. 

Его рука лежала на ее попе. Моей попе! 

А его поганый язык исследовал ее рот. Нежный клубничный рот, который должен быть только моим… 

Я мог ее тогда убить. 

Или, скорее, его. 

У меня перед глазами была красная пелена ярости. В груди горело, кулаки сами собой сжимались.  Я ничего не видел и не соображал. 

И я до сих пор невероятно признателен своей разумной части за то, что она взяла бешеного меня за шкирку и вытащила из квартиры. 

Вернулся к друзьям. Напился. Переспал минимум с двумя тёлками. Может их было больше -  я не помню.

Но я помню, что сделал так, чтобы моя жена об этом узнала.   

После этого мы виделись с Марусей всего лишь раз. Во время развода. 

Мы почти не разговаривали. 

Мы ненавидели друг друга. Так сильно, что не могли находиться рядом. 

Мы договорились больше никогда не встречаться. 

И это было единственно правильным решением. 

Да, я в тот момент ненавидел Марусю. За измену. Даже если это был всего лишь поцелуй. Все равно это измена!  

Но еще сильнее я ненавидел себя. Потому что знал - это я во всем виноват. 

Я не смог стать для нее хорошим мужем. 

Сначала я превратился в подкаблучника, а потом - в говнюка и монстра. 

Итак, в двадцать лет я с облегчением вернулся к свободной жизни. Решил, что семья - это вообще не моя история. 

Я был уверен, что мы оба будем счастливее порознь. 

Но теперь теперь-то все изменилось! 

Богдан опустил меня на землю у дверей, ведущих с террасы, где проходил фуршет, в холл отеля. 

Мы вошли, держась за руки. 

В лифте Богдан сжал мою руку сильнее. На его лице отразилась внутренняя борьба. 

- Хочешь поговорить о прошлом? - спросил он. 

По всему видно, что ему хочется заняться совсем не разговорами. Но он думает, что я хочу разобраться в том, что случилось тогда. 

Может, и хочу…

А с другой стороны - зачем? Что было, то было.

В нашем расставании были виноваты мы оба. 

Я тогда чувствовала, что Богдану не хватает свободы. И, если бы я была мудрой женщиной, я бы ослабила хватку. 

Не звонила бы по сто раз на дню, не контролировала бы каждый его шаг, не устраивала бы истерик, когда он хотел встретиться с друзьями. И не ревела бы каждый вечер, обвиняя его в том, что он меня разлюбил.

Вместо этого надо было ходить вместе с ним по клубам - он меня звал, между прочим! Надо было поближе познакомиться с его друзьями и перестать ревновать к ним. Надо было развлекаться вместе и получать удовольствие от жизни! 

Но я изображала идеальную домашнюю жену: пекла пирожки, ждала его у окна, планировала спокойные выходные вдвоем… Я делала все, чтобы удержать Богдана возле себя. Но у меня не получалось. 

Главную ошибку я совершила, когда решила вызвать его ревность. 

У меня были причины для бешенства! Я застала его с другой бабой на коленях! 

Сейчас Богдан говорит, что с той Ксюшей у него ничего не было… Может, и так. Но я была уверена, что было. 

В тот момент все мои страхи воплотились в реальность. Я давно подозревала, что он начал мне изменять. И вот я увидела его с другой! 

Я хотела сделать ему больно. Я пригласила домой однокурсника, который давно ко мне клеился. Я дождалась момента, когда раздался звук поворачивающегося в замке ключа. 

Преодолевая брезгливость, я поцеловала этого самого однокурсника… А он оказался на удивление прытким! Сразу схватил меня за попу и засунул язык в глотку. 

Этот момент и застал Богдан. 

Когда мне удалось выплюнуть чужой язык и освободиться от липких лап, Богдана уже не было. Он громко хлопнул дверью и исчез. 

А потом одна общая знакомая в красках описала мне, как он развлекался сразу с двумя девками… 

Ну и зачем вспоминать все это сейчас? 

Что было, то было. 

Богдан был моим первым мужчиной. С ним я познала все прелести секса. Он выработал у меня определенные привычки и желания. Которые я не могла полностью удовлетворить ни с одним другим мужчиной. 

Нет, у меня были хорошие любовники. Их было немного, но они были чуткими, внимательными, страстными.  

Но такого безумного наслаждения, как с Богданом, я не испытывала больше ни с кем.

А сейчас, после нескольких месяцев воздержания… У меня просто сносит от него крышу! 

Все это продлится недолго. Завтра мы вернемся домой. Я не уверена, что наши отношения продолжатся. Да это вообще не отношения! 

Это просто горячий, сумасшедший, космический секс. 

Так что не будем тратить время на бесполезные разговоры, мой дорогой бывший муж. Давай лучше займемся чем-то более приятным…

Я надеялась, что Богдан набросится на меня, как только мы войдем в номер. Но он медлил. 

Достал откуда-то бутылку вина, наполнил бокалы. 

Зачем-то наговорил мне кучу комплиментов…

Да я знаю, что у меня необычные и невероятные глаза! И что моя фигура достойна всяческих похвал. Еще бы, не знать. Я четыре раза в неделю хожу в зал и приучила себя к здоровой пище. 

- Твоя кожа... - не унимается Богдан.

- Я знаю, - обрываю я его. - Она сияет. И она бархатистая на ощупь. У меня прекрасный косметолог. 

- Что ты делаешь? - спрашивает он растерянно. 

- Пью вино, - отвечаю я. 

И ставлю бокал на журнальный стол.

- Ты не даешь мне…

- Не надо, - обрываю я Богдана. 

Встаю и иду на балкон. Не только потому, что хочу вдохнуть свежего воздуха. Еще и потому, что хочу продефилировать перед сидящим на диване Богданом. 

Я же знаю: если повертеть перед ним задницей, он мгновенно заведется. Моя попа для него - универсальный возбудитель. 

Я не ошиблась. Богдан  оказывается рядом со мной через секунду. 

Мы стоим у перил балкона, смотрим на невидимое темное море, на огоньки отелей, на сверкающий голубой подсветкой бассейн. И на звезды, щедро рассыпанные по южному небу. 

 - А помнишь… - начинает Богдан.

- Не помню,  - обрываю его я.

Я не хочу говорить о прошлом. 

Но я знаю, что он делает. Он хочет, чтобы я перенеслась на десять лет назад. 

Мы снова вдвоем. Под темным небом, усеянном звездами. На балконе. 

В другом городе, в другое время… Где почему-то все напоминает наше прошлое. 

А я  не хочу вспоминать! 

Я хочу жить настоящим. 

- Помнишь наш первый раз? - слышу шепот Богдана у своего уха. 

- Не-а, - говорю я. 

Конечно, помню! Я помню все до мелочей. Каждое слово, каждый взгляд, каждый жест…

Мы так же стояли на балконе. В квартире, которую он снимал с друзьями и которые очень своевременно куда-то уехали. 

Мы были вдвоем. Я задыхалась от волнения. Я и хотела его, и боялась одновременно… 

Помню, как он обнял меня за плечи, убрал волосы, прикоснулся губами к виску, а потом скользнул ниже. 

- Ты моя любимая вредина, - прошептал он тогда мне в шею. 

От его горячего дыхания моя кожа покрылась миллиардами горячих колючих мурашек. Он поцеловал меня в плечо, в шею, в губы. И я ответила на его поцелуй….

Я помню все. Помнила все эти годы. 

Но я не подозревала, что в его памяти это отпечаталось так же четко, как и в моей! 

- Ты моя любимая вредина, - услышала я. 

И снова, как десять лет назад, почувствовала его горячее дыхание. И миллиарды взволнованныйх мурашек снова воспламенили мою кожу...

Я же не хотела возвращаться в прошлое! 

Я хотела жить настоящим. Этим моментом. 

Но сейчас я не понимаю, в каком я времени. 

Потому что Богдан… Он повторил все, что было тогда! В наш первый раз.  

Каждое слово.

Каждое движение.  

Он помнит все. 

Так же, как и я…

Иногда, когда я не могу уснуть, я вспоминаю, как засыпала в объятиях Богдана. Я расслабляюсь, меня окутывает ощущение уюта и безопасности...

И я постепенно проваливаюсь в сон. 

У меня были другие мужчины, но не с одним мне не было удобно спать. Даже если я засыпала в чьих-то объятиях, мне потом становилось душно, неудобно, тесно… И я откатывалась на край кровати. 

С Богданом же мне было удобно в любой позе. Даже если мы спали, сплетясь конечностями, как осьминоги. Даже если я была зажата где-то у него подмышкой, и на моей голове лежала его тяжелая рука… Мне было хорошо. Я прекрасно высыпалась. 

В общем, вспоминать наш совместный сон - мое секретное средство от бессонницы. 

А сейчас я по-настоящему лежу в его объятиях. 

И не могу уснуть. 

Потому что то, что недавно произошло… это какое-то сумасшествие! Это выбило меня из колеи. Я не была к этому готова! 

Наша вчерашняя ночь была бурной и страстной. Мы едва не разнесли номер. Мы наставили друг другу синяков и засовов. Мы вели себя, как дикие звери…

А сегодня все было совершенно по-другому. 

Это была чистая нежность. Богдан был аккуратным и деликатным. Он обращался со мной, как с хрупкой хрустальной вазой. 

Но главное - он почти досконально воспроизвел нашу первую ночь. 

И это перевернуло мне душу.  

В финале у меня градом катились слезы, и я ничего не могла с этим поделать. 

Я очень старалась скрыть их от Богдана. Но он, конечно, заметил. 

- В первый раз ты не плакала, - шептал он, слизывая соленые ручейки с моих щек. 

- Замолчи, - только и смогла произнести я. 

Зачем он это сделал? 

Зачем вернул меня в прошлое? 

Зачем вывернул мое сердце наизнанку? 

Теперь оно ноет тупой болью. А меня накрыло темным облаком печали. 

Мне сейчас невыносимо себя жалко. Особенно - ту юную себя. Мне было так  больно, когда Богдан ушел навсегда, громко хлопнув дверью...

Я на это все не подписывалась! 

Я не хочу раскапывать прошлое! 

Позволив себе поддаться страсти, решив провести пару ночей с Богданом, я думала, что это просто развлечение. 

Да, так и есть! 

Это просто секс. Просто короткий роман, какие нередко случаются во время подобных мероприятий. 

Как говорится, что случилось в Сочи, остается в Сочи. 

А эта печаль… она пройдет. Завтра утром я и не вспомню, что мне было так грустно.

Я поудобнее устроилась на плече Богдана. Он пробормотал что-то неразборчивое и сильнее прижал меня к себе.

Да! Именно так. 

Именно это я представляла бессонными ночами. Тепло, уютно, безопасно. Расслабляюще...

Я проваливаюсь в сон. 

И чувствую, что улыбаюсь. 

Что это вообще было? 

Я сам не знаю. 

Похоже, меня накрыла ностальгия. 

Вчера, когда мы стояли на балконе с Клубничкой, я вдруг очень четко вспомнил наш первый раз. 

Не просто вспомнил - я как будто снова стал тем влюбленным пацаном, у которого трясутся руки и трепещет член от близости той самой девушки…

Я считал себя опытным плейбоем. До Маруси у меня было восемь с половиной девушек… Не спрашивайте! 

Да, я их считал. И почти все они были старше меня. 

Я этим гордился. 

Но с невинной неопытной Марусей я умирал от волнения. 

Я боялся сделать ей больно. Я не хотел ее напугать. Я был ошарашен тем, что она сама расстегнула платье…

Мне хотелось стать легким ветерком и нежно ласкать ее кожу. Я боялся быть страстным. Я лез из кожи вон, стараясь доставить ей удовольствие. 

Я готов был бросить к ее ногам всю свою любовь и всю свою нежность...

Да, я был романтиком! 

И десять лет назад, и вчера. 

А сегодня я проснулся со странным ощущением…

Как будто во мне что-то изменилось. Я, правда, пока не понял, что именно. 

Маруся проснулась! Сладко потягивается, сонно щурится…

Какое это счастье - видеть ее утром! Просыпаться вместе с ней. 

А я давно на ногах. Успел сгонять в душ, заказать завтрак и договориться о продлении номера. 

Мы сегодня не летим домой. Мы остаемся еще на несколько дней. 

Но Маруся об этом пока не знает... 

- Привет, Клубничка, - поцеловал я ее сонные глаза. - Как спалось?

- Хорошо, - ответила она.

И смущенно отвела глаза. 

- В чем дело? - спросил я. 

- Ни в чем, - она заползла под одеяло. 

- Признавайся! - настиг ее я. 

- Мне не в чем признаваться!

Маруся барахталась, пыталась отбиться от меня. Но я накрыл ее своим телом. 

- А мне есть в чем, - выпалил я. - Я без ума от тебя!  

Маруся снова отвела глаза. 

А я вдруг вспомнил, как все было десять лет назад. 

Мы провели ночь вместе, а на следующее утро я предложил ей руку и сердце. И сразу же повел ее в загс. 

А что, если...

Мне пришла в голову безумная идея: было бы круто повторить этот трюк! 

И, клянусь, я бы повторил. 

Я достаточно безумен для этого. 

За эти три дня я осознал, как много Маруся для меня значит. 

Но есть препятствие… Которое не дает мне повести ее в загс прямо сегодня. 

Я устраню это препятствие, как только вернусь домой. 

Это ерунда. Правда, ерунда, которая ничего не значит. 

Но что-то мне подсказывает, что об этой ерунде Марусе лучше не знать...

- Боже, как не хочется вылезать из кровати! - вырвалось у меня. 

Правда, абсолютно не хочется. 

Я даже завтракала в постели. А Богдан за мной ухаживал. То подложит мне под спину подушку. То нальет кофе из кофейника. То вытрет салфеткой уголок рта, а потом поцелует… 

Чудесное воскресное утро! 

Распахнутая дверь балкона, за которым видно море. Прохладный свежий бриз, от которого развеваются занавески. Пение весенних птиц, придающее всей картине безмятежность…

И восхищенные мужские глаза напротив. 

Простыня почти сползла с моей груди, а Богдан взглядом пытается стянуть ее окончательно. 

- И не надо вылезать, - произносит он. 

- Через три часа самолет! 

- Что - нет? 

- Мы не уезжаем. 

- В смысле? 

- Мы остаемся. Еще на несколько дней. Я уже и номер продлил. 

- Ты сошел с ума?! - восклицаю я. 

И думаю: как чудесно было бы остаться! Хотя бы еще на день. 

Просто отдохнуть. Погулять по набережной, посидеть в кафешках с видом на море… Да хотя бы просто выползти на балкон, упасть в плетеное кресло и не сходить с места до самого вечера, литрами поглощая морской воздух. 

Да, это было бы прекрасно. 

Но абсолютно невозможно. Завтра утром я должна быть на работе! 

- Лично я договорился об отгулах, - выдал Богдан. - И ты сделаешь то же самое. 

- Я не могу! Я работаю недавно. Я на птичьих правах. 

- Уже нет. Ты ценный сотрудник. Ты заключила три выгодных контракта. Да начальство должно тебя на руках носить!  

Вообще-то он прав. Я сделала то, чего хотел от меня мой босс. И даже в три раза больше. 

- Алексей Викторович не согласится дать мне отгул...

- Конечно, он согласится! Ты сэкономила компании кучу денег. 

- И ты просто обязана как следует отблагодарить того, кто тебе в этом помог. 

Богдан многозначительно ухмыляется. И начинает распахивать свой халат. Но не доводит дело до конца.

- Так и сказать Алексею Викторовичу? - смеюсь я. - Что я должна тебя отблагодарить?

- Так и скажи.

- Ну, нет! 

- Тогда я сам скажу. 

- Позвоню и скажу. 

- Ты не знаешь телефон моего начальника! 

- Думаешь?

Может, и знает… Я бы не сильно удивилась. 

- Ты этого не сделаешь! - пыхчу я. 

- Ты во мне сомневаешься? 

Я знаю, Богдан способен на сумасшедшие поступки. Позвонить моему начальству и наговорить чего-нибудь эдакого… Это он может! 

- Давай, Маруся! 

Богдан протягивает мне мой телефон. 

- Прояви характер. Покажи им там, что с тобой нужно обращаться как с принцессой. Ты заслужила отдых! 

Я беру телефон в руки. 

Может, и правда, попробовать? Всего один отгул. Что тут такого? Я это заслужила! 

- Если меня уволят, ты найдешь мне хорошую работу, - говорю я. 

- Заметано! Даже если не уволят, могу найти что-нибудь получше… 

Наш разговор начинается с нужной ноты. Алексей Викторович хвалит меня за прекрасные результаты. 

Вот он, нужный момент! 

Решайся, Маша! Продли свои чудесные выходные. Ведь, когда мы вернемся домой, все закончится. 

А я еще не насытилась ласками Богдана…

- Алексей Викторович, - осторожно начинаю я. - Могу я попросить…

- Проси, что хочешь, - великодушно произносит шеф. 

- Отгул… Могу я взять один отгул? Хочу остаться тут еще на день, отдохнуть после выставки. 

- Один? - слышу я голос Богдана. - Маруся, я не этому тебя учил. 

Я прикладываю палец к губам и показываю Богдану кулак. 

- Отгул? - гудит в трубке бас Алексея Викторовича. 

Ну все. Сейчас он обрушит на меня свое возмущение. 

- Ты просишь один отгул? Не ожидал от тебя такого. Что такое один день отдыха? Бери три! 

- Вы серьезно? - растерялась я. 

- Конечно. Отдыхай, отсыпайся. И возвращайся к нам огурцом, а не выжатым лимоном! 

- Спасибо! 

В трубке раздаются гудки. Телефон падает из моих рук. Потому что Богдан срывает с меня простыню. 

Я сижу, откинувшись на подушки. Богдан зарывается лицом в мою грудь. 

- Я остаюсь, - растерянно произношу я, все еще не веря в свое счастье.

- Они тоже остаются? 

Богдан сжимает мои груди, ласкает соски, целует их и щекочет языком…

- М-м-м, - с моих губ срывается стон. 

По телу растекается волна жара, концентрируется внизу живота, пульсируя и делая кожу невероятно чувствительной. 

Язык Богдана рисует узоры на моих сосках, а я начинаю дрожать от невыносимого возбуждения. 

И все это будет длиться еще три дня… 

У меня полгода не было мужчины. Я так изголодалась по сексу, что, боюсь, к концу нашего отпуска Богдан будет от меня бегать… 

Но сейчас он убегать не собирается. 

Он опускается вниз, тянет меня за ноги. Мы оба смеемся, и я оказываюсь лежащей на кровати. 

Он опускается сверху и входит в меня. 

Медленно, растягивая удовольствие, глядя мне прямо в глаза. 

Я чувствую, что мой взгляд плывет, дыхание учащается… Богдан целует меня в губы. Его язык и его член проникают в меня одновременно. 

Боже, какое это блаженство!  

- Давай поговорим, - произносит Богдан.

Мы, утомленные, удовлетворенные и расслабленные сидим на балконе, устроившись в удобных плетеных креслах. 

- О чем? - спрашиваю я. 

- О нашем прошлом. 

- Нет? - кажется, Богдан удивлен. 

- Я не хочу, - говорю я. 

- Но ведь было не только плохое…

Он сползает со своего кресла и садится на пол у моих ног. 

- Да, - киваю я. - Начало было прекрасным. Хоть и глупым. 

- Глупым? 

- Согласись, жениться на третий день знакомства - не самый мудрый поступок. 

- То есть, если бы мы вернулись назад, ты бы сказала мне: “Нет”?

- Ну конечно! 

Богдан нарочито хмурится. 

- Ты теперь мудрая. 

- А я… - начал Богдан. 

И надолго замолчал.  

Положил голову мне на колени. Я зарылась пальцами в его жесткие непослушные волосы. Перебирала их, гладила. Богдан мурчал, как кот…

А потом внезапно поднял голову, посмотрел мне в глаза и дрогнувшим голосом произнес: 

- Маруся! Прости меня. Я был говнюком и козлом. 

Моя рука зависла в воздухе. 

Богдан взял мою ладонь в свою и поцеловал. 

- Ты все еще меня ненавидишь? - прошептал он. 

Я ничего не могла сказать. Горло перехватил спазм. 

Когда-то я мечтала услышать эти слова… Но сейчас это не имеет никакого значения!  

- Я оставила прошлое в прошлом, - небрежно произнесла я. 

Да, мне удалось справиться со спазмом и с внезапным волнением. 

- И я осталась в Сочи не для того, чтобы вспоминать то, что было раньше. 

- Я понял, - Богдан ловким движением пробрался под мой халат. - Мы тут не для разговоров… 

- Вот именно! Пойдем лучше прогуляемся. 

- Прогуляемся? - разочарованно протянул он. 

- Ага. А то я моря толком не видела… 

Я чувствую себя странно. Мне хочется разговаривать с Марусей. 

Нет, любить ее до смерти каждую секунду я тоже хочу. 

Но, кроме этого, меня тянет на разговоры по душам. 

А Марусю, судя по всему, это совершенно не интересует. Она хочет секса и гулять. Мы как будто поменялись местами… Какая ирония! 

А сейчас ей вообще не до меня. 

Она носится по берегу, поднимает камушки, бросает их в море. Смеется и резвится как девчонка. Она сейчас абсолютно такая, какой была десять лет назад. 

Я смотрю на нее, и у меня почему-то щемит сердце. 

Как я жил без нее все эти годы? 

Я достаю телефон и делаю то, что нужно было сделать уже давно. Пишу сообщение.  

“Давай уже разведемся. Это срочно!”

Я выхожу из ванной. 

На мне одно лишь полотенце. Вернее, два полотенца. 

Одно закручено тюрбаном на голове, во второе я завернута. 

Я минут пять репетировала перед зеркалом в ванной зажигательный стриптиз… Но я вижу, что Богдан смотрит в свой телефон. 

С очень серьезным лицом. 

Заметив меня, он как-то странно дергается. И быстро опускает телефон. Как будто я застала его за чем-то нехорошим. 

- С кем переписываешься? - спрашиваю я. 

- Да так… По делу. 

- Значит, ты занят? 

- Я? Нет! 

Он отбрасывает телефон и делает шаг ко мне. 

- Стой! - жестом останавливаю его я. 

- Почему это?

Я начинаю свой стриптиз. 

Богдан застывает, приоткрыв рот. 

Я тяну полотенце вниз, постепенно открывая грудь. Дохожу до сосков и останавливаюсь.

- Продолжай, - хрипит Богдан. 

Я начинаю разматываться, демонстрирую ему голый бок и часть ягодицы. 

- Можно я разверну тебя сам? 

- Нельзя! 

Еще немного подразнив его, я просто отпускаю полотенце. И оно падает к моим ногам. 

Богдан устремляется ко мне, пытается коснуться меня во всех местах сразу. Но я его отталкиваю.  

- Я же должна тебя как следует отблагодарить, - шепчу я.  - Помнишь? 

И опускаюсь перед ним на колени. 

Боксеры слетают с него сами собой. 

Я беру в руку его горячий член и тянусь к нему губами. Замираю в миллиметре, касаюсь языком, дую и отстраняюсь. 

- М-м-м, - стонет Богдан, когда я крепко обхватываю головку и пускаю в ход язык. 

Он кладет ладонь на мой затылок,  помогает мне поймать ритм, я закрываю глаза и отдаюсь ощущениям. 

Мне нравится, что он входит глубоко и перекрывает дыхание. Я стараюсь расслаблять горло, и у меня получается. 

Он огромный. Пульсирующий. Горячий и мощный… Обожаю его! 

Но Богдан не дает мне насладиться вполне, он останавливает меня, бросает на кровать, падает сверху… 

Он врывается в меня резко и жестко… Но я готова. Я принимаю его со вскриком восторга. Обхватываю его бедра ногами, выгибаюсь, царапаю спину и кричу, не в силах сдержаться...

Маруся не хочет со мной разговаривать. 

Ни о прошлом, ни о будущем. 

Когда я заикнулся о встречах в Москве, после возвращения, она пробормотала что-то невнятное. Не то чтобы отказала в категоричной форме, но и не согласилась. 

Я тогда не стал давить и форсировать. 

Но намерен поднять эту тему еще раз. 

- Это было офигенно, - говорю я для начала. 

Да, я был хорош! И Маруся тоже дала жару. 

Моя спелая клубничка неутомима! Заводится с пол-оборота, соглашается на эксперименты, правда, иногда смущается… И это делает ее еще более сексуальной. 

- Да, было неплохо, - небрежно произносит Клубничка. 

- Неплохо? 

Я вижу, что она прячет улыбку. 

Моя коварная насмешница! Я тебе покажу! 

- “Неплохо”, - бурчу я. - Значит, всего лишь “неплохо”. Ладно. Уговорила. Сейчас будет по-настоящему хорошо! 

- Я пошутила! - смеется Клубничка, уворачиваясь от моих рук. - Это было бесподобно. Но я больше не могу. 

- Ладно, ладно, - соглашаюсь я. - Давай тогда поговорим. 

- Я передумала! Не так уж я и устала… 

Нет, она на все готова, лишь бы избежать разговоров! 

Клубничка добила меня на следующее утро. 

Я в очередной раз попытался договориться с ней о свидании в Москве, а она снова меня продинамила. 

Вот вредная задница! 

- Нам же хорошо вместе, - не унимался я. 

- Да. Но это ничего не значит, - произнесла она, натягивая простыню, которую я упорно стягивал обратно. 

- В смысле - не значит?! - офигел я. 

- Это просто секс. 

Выражение моего лица заставило ее внести поправки: 

- Это потрясающий. бесподобный, волшебный… секс. И ничего более. У нас просто курортный роман. Отпуск закончится, и мы расстанемся. 

Ага, конечно. Просто секс. Просто курортный роман. Размечталась… 

Никуда я тебя не отпущу! 

Я уже один раз совершил эту ошибку. И ни за что не повторю ее.  

Самая вредная и самая прекрасная задница на всем белом свете отныне моя навсегда! И неважно, хочет она этого или нет.  

Наконец-то я получил ответ на свое сообщение!  Со вчерашнего дня ждал его, дергаясь от каждого звука телефона. 

“Без проблем. Разведемся, как только я прилечу из Нью-Йорка”. 

А, впрочем, я и не сомневался. 

“И тебе привет. Спасибо, у меня все хорошо”, - это уже второе сообщение.  

Блин, я, кажется забыл о вежливости. Мы с Тамарой не общались месяца три, а я даже не поздоровался. Сразу заговорил о разводе. 

И нет, она не обиделась, я уверен. Это она иронизирует. У нас всегда были нормальные дружеские отношения со взаимными подколами. 

“Прости, забыл о церемониях, - написал я. - Торопился. Рад, что у тебя все хорошо”. 

“Внезапно встретил ту самую?” 

К сообщению добавлена куча смайликов. 

“Представляешь - да!”

“Поздравляю”. 

“Спасибо. Так когда ты прилетишь?”

“Через месяц”. 

Что? Месяц? Это слишком долго! 

“Фак!” - не удержался я. 

“К чему спешка? Она что, беременна?” - поинтересовалась моя номинальная супруга. 

“Нет”, - коротко ответил я. 

Продолжать разговор мне не хотелось. 

Обсуждать Марусю с Тамарой… это как-то неправильно. 

Но месяц - это слишком долго! Надо найти ускоренные способы. Я что-нибудь придумаю. Я всегда что-нибудь придумываю…

Кто бы мог подумать, что с разводом будет столько проблем! 

Все должно было быть очень просто. 

Тамара обещала мне, что мы разведемся максимум через год. Когда она упрочит свое положение в фирме и ей больше не нужно будет изображать замужнюю женщину. 

С моей стороны штамп в паспорте был ответной услугой. Я просто не мог ей отказать в такой мелочи! Ведь два года назад она спасла мою карьеру. 

Ситуация тогда была критической. Я на свой страх и риск затеял один проект и облажался. Компания терпела из-за меня убытки и генеральный был зол, как черт. Он даже грозился меня уволить!  

Я придумал способ все разрулить. Нужно было быстро заключить договор с новой, очень крупной сетью мебельных салонов.  Но ее владелец не желал договариваться. 

В бизнесе все решают связи. Личные контакты. Если пьешь пиво или ходишь на футбол с нужными людьми - у тебя все будет в шоколаде. 

Я мастер коммуникаций. Язык у меня подвешен, знакомства завожу легко, а еще я умею сводить людей друг с другом. 

Ты начальник предприятия и тебе нужен толковый зам - я тебе его найду. Ты голодный молодой специалист, готовый убиваться на работе ради карьеры - я вижу твой потенциал и помогу с работой. А потом, когда настанет момент, ты поможешь мне. 

Но тот тип был суров, неприступен и мои предложения рассматривать не желал. 

Моя карьера повисла на волоске…

И тут я вышел на Тамару. 

Мы поняли друг друга с полувзгляда. Через пару часов после знакомства мы уже были в постели. 

- У меня нет времени на свидания и прочую мишуру, - сразу заявила она. 

- Аналогично, - сообщил я. 

- Но без хорошего секса тяжело…

- Согласен! 

- Для меня на первом месте карьера, - продолжила делиться она. - Я азартна и люблю покорять вершины. 

- Как про меня говоришь! 

Мы были похожи, как разнояцевые близнецы. 

И да, яйца у этой бабы есть, несмотря на хрупкую внешность. Яйца у нее побольше, чем у некоторых мужиков! 

Она делала карьеру в крупной международной компании, и готова была идти по трупам. А тот владелец мебельной сети был ее старым другом. 

Она нас познакомила, убедила его меня выслушать. Я смог раскрутить его на сотрудничество и реабилитировался в глазах генерального.

Через несколько месяцев, после немалого количества успешно реализованных идей, я даже получил повышение - стал производственным директором. 

Тамаре я, естественно, пообещал отплатить услугой за услугу. 

Мы периодически встречались с ней, чтобы потрахаться. Отношения не были нужны ни ей, ни мне. 

Отличная у нас была дружба. И поговорить есть о чем, и секс горячий. 

Никаких обязательств, никакого выноса мозга. Мечта, а не баба! 

А потом она напомнила мне о долге. 

Ей нужен был штамп в паспорте, потому что у них в компании, видите ли, продвигали исключительно семейных. 

Во-первых, ее босс был ярым пропагандистом семейных ценностей и считал холостых людей несерьезными. Во-вторых, замужним девушкам охотнее давали визу. А Тамара мечтала  о должности, предполагающей частые командировки в головной офис в Нью-Йорке. 

- За тобой должок, - как-то заявила она. 

Я напрягся, когда она озвучила, чем именно мне придется расплачиваться.

Но она меня успокоила. 

- Мне нужны от тебя две вещи: штамп и один раз появиться на корпоративе.

- Я как-то не планировал становиться твоим мужем…

- Ты не будешь моим мужем. Это фиктивный брак на бумаге. 

- Уверена? 

- Мне самой это нафиг не нужно! Но мне очень нужно повышение. 

- Мы же не будем жить вместе? - уточнил я. 

- Еще чего не хватало! 

- И никаких обязательств? 

- Да кому они нужны! Мне надо предъявить тебя боссу на корпоративе и заиметь штамп в паспорте. Вот и все. 

- А сколько будет длится наш э… брак? 

- Максимум год. Думаю, этого хватит. Захочешь развестись раньше - разведемся без проблем. 

- Ну, окей...

- Не бойся, я на твою свободу не покушаюсь. И свою никому не отдам!   

В общем, я согласился. 

Подумал - да пофиг. Штампом больше, штампом меньше - какая разница? 

А долги надо отдавать. 

Все было, как сказала Тамара. 

То есть ничего не изменилось. 

Ну да, мы сходили в загс и поставили штампы. После этого разошлись в разные стороны. Она уехала на какую-то встречу, я пошел играть в футбол с парнями. 

Жили мы, естественно, раздельно. По-прежнему время от времени пересекались, чтобы потрахаться. И поболтать о работе. 

Она зависала в командировках, я жил своей обычной жизнью: трудился в поте лица, отдыхал, занимался спортом. 

С девушками, естественно, встречался. Хотя чувствовал, что мне начинают надоедать все эти собачьи бега…

Мелькали мысли, что старею и хочу чего-то постоянного. Но я от себя эти мысли гнал. Я же еще молодец! И жеребец у меня еще ого-го… 

И тут я встретил Марусю. 

Это судьба, не иначе! 

Я точно уверен, что судьба. 

Десять лет назад я был не готов. Тогда было слишком рано. Зато сейчас - самое время. Я никуда не отпущу Клубничку, как бы она не брыкалась. 

А, впрочем, она уже почти не брыкается. 

Мы вернулись две недели назад. Мы встречаемся чуть ли не каждый день. Хотя как раз сейчас на меня навалилась куча рабочих проблем и они порядком меня изматывают. 

Но самую большую свинью мне подложила Тамара.

Она отказалась отправлять нотариально заверенное заявление на развод! А ведь это был прекрасный способ ускорить процесс.  

До этого она забраковала развод через госуслуги. Сказала, что у нее нет доступа к учетной записи. И я поверил. Нашел другой способ. 

Я вообще не понимаю, что с ней творится!  

Мурыжила меня дней десять, говорила: да-да, отправлю заявление, очень скоро, буквально завтра. Да, уже почти отправила... 

А потом вдруг заявила: 

- Сначала нам надо поговорить.  

- О чем?! - не понял я. 

- О нашем браке. 

- Ты там обкурилась, что ли? - офигел я. - Нет никакого брака! 

- Вот и поговорим, что у нас есть, а чего нет. 

- Я не хочу с тобой говорить! Я хочу развода. 

Но Тамара уже бросила трубку. 

Я не хотела поддаваться чувствам. 

“Это просто секс”, - твердила я себе. 

Просто случайная встреча, переросшая в курортный роман. Курортные романы имеют свойство заканчиваться. 

Но Богдан упорно хотел его продлить. 

Я была уверена, что ничего хорошего из этого не выйдет. 

Я просто боялась! 

Что влюблюсь в него заново. Снова не смогу дышать без него. А он снова разобьет мне сердце… 

Боже, как мне хорошо с ним! 

И не только в постели. Хотя именно там я полностью теряю голову. Отбрасываю все страхи и сомнения, выпускаю наружу развратную сексуальную пантеру, живущую где-то внутри меня. 

А Богдан смотрит на меня обалдевшими, восхищенными и даже, наверное, влюбленными глазами… 

Да, он влюблен в меня. Я это чувствую. 

Но я помню, что его влюбленности длятся недолго.

С Богданом каждый раз - как первый. Или как последний. 

Этот страх, это ощущение, что я снова могу его потерять, придают всему необыкновенную остроту. 

Но я бы вполне обошлась без этой остроты! Мне хочется уверенности. Но я ее не чувствую. 

Хотя, когда он вот так берет меня за руку и просто говорит: 

- Маруся… 

Мне, почему-то, кажется, что у нас все будет хорошо. 

- Что? - спрашиваю его я. 

- Ничего. 

Он улыбается. 

Смотрит на дорогу, время от времени поглядывая на меня. Одной рукой держит руль, второй сжимает мою ладонь. 

Не пытается дать волю своим шаловливым рукам и залезть под платье. Просто держит за руку… 

Ничего особенного не происходит. 

Мы оба молчим. 

Но я почему-то чувствую, что запомню этот момент надолго. Может, даже, навсегда. 

Мы несемся по безлюдной дороге, среди начинающих зеленеть полей, под голубым майским небом, усеянном белыми облачками. Держимся за руки. Богдан улыбается. Я чувствую, что тоже улыбаюсь. 

И мне кажется, что мы несемся навстречу чему-то прекрасному… 

Сегодня Максу исполняется тридцать один годик. И он решил отпраздновать это событие в кругу самых близких. Пригласил нас с Гавром и пару родственников к себе на дачу. А что, погода хорошая, весна в этом году ранняя и теплая. 

Мы с Марусей приехали одними из первых. Я познакомил ее с Аллой, женой Макса. Она представила нас своей сестре и ее мужу. 

А потом на нас напала банда малолетних разбойников, среди которых двое, мальчик и девочка, были отпрысками моего друга. Инна и Аркадий. Я помню как их зовут! Я молодец. 

Вот только отличить их от других детей я не мог…  Неудобно получилось. 

В тот момент я был очень рад, что моя Маруся позаботилась о покупке подарков для целой толпы детей. Когда я не смог ей внятно ответить, сколько детей будет на празднике, она накупила целый мешок игрушек. 

Радостно визжащие спиногрызы расхватали подарки, вежливо поблагодарили - после того, как им об этом напомнили. И снова принялись носиться по всему участку с громкими криками. 

Мы с Максом пошли жарить шашлык, а Марусю захватили в плен хлопочущие в беседке хозяйки. 

Наконец-то я могу поговорить с человеком, который знает, в какой заднице я сейчас нахожусь! У Макса первое образование юридическое, я всегда обращаюсь к нему по всем вопросам, так или иначе связанных с законом. 

Это он объяснил мне, какие есть способы дистанционного развода. Но ни один из них не сработал… 

- Надо срочно что-нибудь придумать! - кипятился я. 

- Выдохни, - спокойно, даже лениво, произнес Макс, раскладывая маринованное мясо на решетке. 

- Тебе легко говорить! 

- Да, мне легко. Я не влезал в отношения с зубастой акулой. 

- Это не отношения! И кто ж знал, что она акула…

- Достаточно было увидеть, как она на тебя смотрит! Как будто сожрать готова. 

- Да ты видел ее всего один раз! И то мельком. 

- Но взгляд заметить успел… 

- И что мне теперь делать? Как заставить ее развестись? 

- Брак - дело добровольное, - выдал Макс. - Хочешь развестись - разведешься. Может, с проблемами, но по-любому разведешься. 

- Мне надо срочно! 

- Поздно пороть горячку. Теперь жди. Прилетит твоя акула, расскажет, чего хочет. Тогда и будем решать. 

- Слушай, выдохни, а? Ты как мой Аркаша. 

- В смысле? 

- Захотел чего-то - вынь ему да положь. И ждать не будет ни секунды, сразу начинает вопить. Но ему-то три года. А тебе? 

Я взял вторую решетку и начал раскладывать на ней куски мяса. 

Да, Макс прав. 

Мне трудно ждать. Терпение - не моя сильная сторона. Когда я чего-то по-настоящему хочу, я рою землю носом и копытами, чтобы немедленно этого добиться. 

- Расслабься, - продолжил Макс. - Подожди спокойно неделю. И, мой тебе совет… только не ори. 

- Да я не ору! 

- Расскажи все Маше. 

- Обязательно расскажу. После развода. Ты же понимаешь, что есть разница… 

- Одно дело, если я ей сейчас скажу: у меня есть штамп в паспорте и моя, блин, жена, не дает развод. И совсем другое, если я потом признаюсь, что у меня был фиктивный брак, но я его аннулировал и все позади. 

- Да, есть разница, - согласился Макс. - Но тебе по-любому серьезно прилетит. Даже при удачном втором варианте Маша тебя закопает. 

- Думаешь? 

- Ты официально женат на другой женщине, - выдал Макс. 

- Да это ничего не значит! Это просто штамп! Просто бумажка! Уж ты-то знаешь. 

- Я-то, может, и знаю. Но я знаю еще кое-что: девушки относятся к этому серьезно. Поверь мне. 

Я смотрел на Марусю. Она, вместе с Аллой, строгала что-то за столом в беседке. 

Она поправила выбившуюся прядь. Сморщила свой аккуратный носик, как будто хотела чихнуть. Почесала нос. Рассмеялась… 

А у меня почему-то защемило сердце. 

Я не хочу причинять ей боль. 

Я по уши в дерьме, и это только моя вина. Это дерьмо никак не должно коснуться Маруси…

Я перевернул решетку и немного помахал картонкой над углями. Я жарил шашлык, но мои мысли были заняты другим.  

Наверное, Макс прав, не надо дергаться. Подожду неделю, поймаю Тамару прямо в аэропорту и спрошу, какого хрена ей надо. 

Сама же меня убеждала: это фиктивный брак на бумаге… А теперь ей какая-то блажь в башку ударила! 

Блин, ну как тут не дергаться, когда не знаешь, какие конкретно проблемы тебя ждут и не можешь составить план их решения! 

Одно хорошо - Макс в свое время подстелил мне соломки. 

- Слушай, - обратился я к нему. - Спасибо тебе. 

- Всегда пожалуйста, - расплылся мой друг. - А за что спасибо-то? 

- За то, что заставил меня составить брачный контракт. 

- Должен же кто-то вправлять мозги тебе, долбодятлу. 

- Спасибо, что вправляешь. 

- Обращайся. 

Мы чокнулись пивом. 

И увидели Гавра, который как раз вломился в калитку. 

Он был увешан букетами, мягкими игрушками и прочей дребеденью. 

Алла бросилась его встречать, он вручил ей цветы и какую-то коробку, детям раздал игрушки. Марусе и сестре Аллы тоже досталось по букету. 

Причем, мне показалось, что Гавр как-то сильно долго вертелся возле моей девушки. 

Я этому похотливому жучаре лапки-то пообрываю! Те самые, которыми он успел приобнять ее за плечи. 

- У тебя шашлык горит! - Макс вернул меня на землю. 

Я снял решетку с огня, мы принялись отдирать поджаристое мясо… Ну да, возможно, оно поджарилось чересчур. 

Ничего, следующая партия будет более удачной. 

- Чего морды такие тухлые? - подкатил к нам Гавр. 

И сразу схватил бутылку пива и кусок мяса. 

- Вправляем мозги Богдану, - сообщил Макс. 

И парой фраз обозначил мою ситуацию, впрочем, и так известную Гавру.  

Гавр обернулся, посмотрел на Марусю, потом на меня. 

- Не завидую я тебе…

- А мне кажется, завидуешь, - не сдержался я. 

- Это что за наезд? 

- Держи при себе свои грабли, когда вертишься рядом с Марусей!

- Ты че, Богдан, вообще офонарел? 

Гавр уставился на меня обалдевшими глазами. 

Я очнулся. 

И правда, чего это я? 

Набросился на друга, который всего лишь был галантным и подарил Марусе цветы.  

- Ага. Офонарел. Прости. На нервах весь… 

- Может, коньячку? - предложил Макс. 

- Не, не хочу мешать. Пива хватит. 

- Да нормально все будет. Не сожрет тебя твоя акула, - хохотнул Макс. 

Гавр промолчал. 

Злится, что ли? 

- Эй, Гавр, - начал я. - Зарыли топор? 

- Да не было никакого топора. У тебя мясо горит. 

- Да ерш твою медь! 

Второй раз спалил мясо. 

- Ерш твою медь! - услышал я за своей спиной детский голосок. 

Обернулся и увидел мелкого пацана. Сейчас, когда он стоял рядом с Максом, я сразу понял, что это его сын. 

Такие же слегка оттопыренные уши, такие же круглые голубые глаза, только поярче. Такой же нос картохой, только у старшего картоха крупная, а у младшего мелкокалиберная.  

Прикольно. И странно. 

И как-то трогательно…  

- Макс, ты его на ксероксе сделал? - ляпнул я.

Гавр хохотнул.  

- Ерш твою медь, - повторил пацан. 

- Аркаша, это плохие слова, - спокойным голосом произнес Макс.  

- Дядя сказал: “ерш твою медь”, - не унимался Аркаша. 

- Поэтому дядя не получит торт, - выдал Макс. 

- Правда? - заинтересовался мальчишка. 

- Конечно.  

- А я получу? 

- Конечно, получишь. Ты же не будешь больше повторять за дядей. 

- Не буду. 

Аркаша уставился на меня с видом высокомерного превосходства. Мол, ты лузер, останешься сегодня без торта.

Эх, Аркадий, Аркадий! Ты еще не знаешь, что есть десерты повкуснее торта. Меня, например, сегодня ждет сладкая Клубничка... 

Я видела, как Богдан постепенно расслабляется. 

Сначала он был напряженным, обсуждал что-то с Максом, постоянно хмуря брови. Потом приехал Гавр и они, по-моему, слегка поссорились. 

Но, когда к ним присоединился маленький сын Макса, Богдан начал улыбаться. Я видела, как малыш взял его за руку и куда-то повел. 

- А Гавр опять один, - произнесла Алла. 

- У него нет девушки? - спросила я. 

- У него их слишком много! 

- За десять лет ничего не изменилось, - улыбнулась я. 

Парни еще тогда называли Гавра мартовским котом.  Он славился тем, что у него каждый вечер была новая девушка. И надолго они не задерживались.   

- Я пару раз знакомила его со своими подругами, но зареклась это делать. 

- Почему? 

- Зачем моим подругам такой бабник?! 

Мне очень хотелось расспросить Аллу про Богдана. 

Как у него было с девушками все эти годы? Много ли их было? Приходилось ли его знакомить с подругами? Или он сам справлялся? 

Но было как-то неудобно. Мы с Аллой только что познакомились… Да и нехорошо это, узнавать все за спиной Богдана. Можно же спросить его самого. 

Но я не спрашивала. 

Может, пора спросить? Может, пора поговорить о чем-то более серьезном, чем выбор ресторана для свидания или обсуждение планов на выходные? 

Пока я раздумывала об этом, Алла произнесла: 

- Я слышала, вы с Богданом были женаты. 

- Да, было дело. Десять лет назад. 

- А теперь вы снова вместе… 

Мне кажется, или она смотрит на меня как-то странно? Как будто со мной что-то не так. 

Как будто у меня… не знаю… лицо испачкано или юбка в колготки заправлена. 

- И у вас все серьезно? - задала новый вопрос Алла. 

- Не знаю, - пожала плечами я. 

Что за допрос? Я тут боюсь задавать нетактичные вопросы, но Алла, похоже,  тактичностью не отличается. 

- А ты знаешь… - начинает она. 

Алла отвлекается на зазвонивший телефон, потом хватается за тарелки и вилки, расставляет стулья вокруг стола. Хотя они и так стоят нормально. 

- Ты что-то хотела мне сказать? - спрашиваю я. 

Я чувствую, что в воздухе витает напряжение, но не понимаю, в чем дело. 

- Да, хотела. 

Алла отставляет стул в сторону и поднимает на меня глаза…

- Пошли, - Аркаша тянет меня за руку. 

Я в легкой панике оглядываюсь на Макса. Тот лыбится. 

- Не бойся, он тебя не съест. 

- А что ему нужно-то? 

- Поиграть. 

- Я не умею! 

Макс ржет. 

- Ты ему понравился, и он от тебя не отстанет. 

Мне кажется, пацан просто проникся ко мне сочувствием. Меня же лишат торта! В его глазах это, видимо, большая потеря. 

Аркадий приводит меня на лужайку, где торчит что-то вроде детской палатки, расстелены пенные коврики и свалены в кучу игрушки. Достает из кучи коробку с каким-то конструктором, садится на коврик, открывает. 

Похоже, это какая-то разобранная машина. 

Аркадий немногословен. Протягивает мне детали, я пытаюсь соединить их вместе, получается какая-то фигня.

- Неправильно!  

Мальчишка отбирает у меня пластмассовые элементы, прикладывает их друг к другу, пробует и так, и так… И внезапно с воплем отшвыривает от себя. 

Вскакивает, распинывает игрушки ногами. Пыхтит от злости. 

И что, Макс хочет сказать, что я веду себя также? 

- Эх, друг Аркадий… - говорю я. - Надо развивать терпение. И тебе, и мне. Понял? 

Пацан смотрит на меня как на дебила. И, кажется, собирается зареветь. 

Я поднимаю одну из деталей. Так. Это, похоже, корпус. Приставляю к ней другую, похожую на кабину. 

- Поищешь колеса? - спрашиваю Аркашу. 

Он собирает разбросанные круглые детальки и усаживается рядом. Мы вместе приделываем к конструкции колеса, потом поочередно пробуем приставить разные кузова.

- Это пожарная машина! - восторженно выдыхает Аркадий. 

И втыкает сверху маленького человечка. 

- У тебя получилось, - говорю я. - Ты молодец. 

- И ты молодец! 

Аркадий встает и гладит меня по голове. Я сижу, он стоит, и мы с ним одного роста. Ладошка у него маленькая и липкая. Раза в четыре меньше моей ладони. 

Я подозреваю, что он просто хочет вытереть о мои волосы свои испачканные пальцы. Но мне все равно очень приятно… 

Тут на нас налетает детский смерч, состоящий из непонятного количества лохматых голов, цепких конечностей и смеющихся рожиц. 

- Дядя Богдан, покатай меня на шее! - вопит одна из участниц этого смерча. 

Видно, это Инна, дочка Макса. Я раньше проделывал этот трюк, когда бывал у них в гостях. 

- И меня покатай! 

- И меня! 

Я никак не могу понять, сколько вокруг меня скачет детей. То ли пятеро, то ли четверо. Кого-то я сажаю себе на шею. Кого-то - на плечо. Какая-то маленькая обезьянка карабкается по моей спине, кто-то тянет за ногу… 

Блин, они меня сейчас разберут на запчасти, как конструктор! 

- Дети, уймитесь! - пыхчу я. - Не надо стягивать с меня штаны! Кто меня щекочет? Прекратите! 

Оказывается, я боюсь щекотки. 

Малолетние вурдалаки, обнаружив мое слабое место, бросаются щекотать меня своими юркими пальчиками. 

Они хохочут.  Я тоже. 

- Вы меня роняете! - воплю я. 

И мы все вместе валимся на траву. 

Они ползают по мне, как лилипуты по великану, попадая коленками то в глаз, то в живот, то в самое больное. Я щекочу их в отместку, они еще громче хохочут и становятся еще более травмоопасными.

В конце концов я стряхиваю с себя всю мелюзгу, сажусь. 

И вижу Марусю. 

Которая стоит у стены дома и смотрит на нас с улыбкой. 

- Иди к нам, - говорю я. 

- У вас там и без меня весело…

- С тобой будет еще веселее. 

Мы с Аллой прибежали, когда услышали вопли и визги. Потом она махнула рукой и ушла, а я осталась.

Богдан, облепленный детьми… прекрасное зрелище! Ему идет быть отцом. Он дурачится, как будто сам вернулся в детство, но, в то же время, не забывает об осторожности. 

Когда он валится со всем выводком детей на землю, то делает это аккуратно, чтобы никому ничего не повредить. 

Я сажусь на коврик рядом с ним, мальчишки куда-то убегают. А две девочки, дочка Макса и его племянница, остаются.   

- У тебя такие волосы красивые! - выдыхает одна из них.

И проводит рукой по моим волосам.  

- Согласен, - встревает Богдан. - Волосы - просто отпад. То есть… шикарные волосы. 

Я немного смущаюсь. 

- А глаза… - продолжает Богдан, глядя на меня. - Вы когда-нибудь видели глаза такого необыкновенного цвета? 

Дети мнутся. Да им нет никакого дела до моих глаз! 

- Ты похожа на принцессу, - говорит одна девочка. - На Ариэль. 

- Нет, на Бэлль, - возражает ей вторая. 

- Вообще-то, эту принцессу зовут Маруся, - заявляет Богдан. 

- Принцесса Маруся! - смеются девочки. 

- А вас как зовут, принцессы? - спрашиваю я. 

- Я Рапунцель, - представляется та, то чуть выше. 

- Нет, я Рапунцель! - топает ногой вторая. 

Они начинают спорить, им уже не до нас. 

А Богдан поворачивается ко мне и говорит: 

- Я их боюсь. 

- Кого? Детей? 

- Маленьких девчонок. 

- А мальчишек? 

- С мальчишками все понятно. Я сам когда-то был мальчишкой. А вот девчонки… как с ними себя вести? Ума не приложу. 

- Я когда-то  была девчонкой, - говорю я. - Я знаю, как себя с ними вести. 

- Значит, мы команда! Справимся с любым карапузом любого пола. Правда, все карапузы куда-то разбежались. 

Богдан падает на коврик и увлекает меня за собой. Я уютно устраиваюсь у него на плече, и он утыкается носом в мои волосы. 

- Ты так вкусно пахнешь, - слышу я его шепот. 

Я смотрю на небо и думаю: не надо никаких серьезных разговоров. И не надо волноваться о будущем. Зачем форсировать события? 

Всему свое время.

Сейчас время наслаждаться настоящим…  

Нас зовут есть шашлык. 

Застолье получается хаотичным, душевным и очень веселым. Взрослые сидят за столом, дети носятся вокруг, время от времени усаживаясь, чтобы подкрепиться. 

- Когда будет торт? - то и дело спрашивает маленький Аркаша. 

Он похоже, сладкоежка и шашлык его не очень интересует. 

А я с наслаждением вгрызаюсь в ароматное поджаристое мясо. 

- Очень вкусно, - говорю я. 

- Это моя партия, - отзывается Макс. - А вон те угольки - от шеф-повара Богдана. 

Все смеются, и Богдан громче всех. 

Мне легко и уютно, как будто я знаю всех этих людей много лет. Ну да, некоторых я знаю давно. Но мы десять лет не виделись. 

Мы стали взрослее. Возможно, мудрее и опытнее. Но мы все так же любим шашлык, пиво и посмеяться. 

Аркаша, наконец, дождался торта. 

Он первый подставил тарелку, когда Алла раздавала кусочки. И, что самое удивительное, прибежал со своей тарелкой к Богдану. 

- Я поделюсь с тобой тортом, - громко прошептал мальчишка.

 - Спасибо, друг Аркадий, - растроганно произнес Богдан. - Ты не представляешь, как много это для меня значит. 

Он усадил малыша на колени, и они вместе принялись за торт. 

- Он делится с тобой сладким? - воскликнула удивленная Алла. - Впервые такое вижу! Видно, ты ему очень понравился. 

- Мы с Аркадием лучшие друзья, - с гордостью произнес Богдан. 

- Богдан - мой друг, - с неменьшей гордостью подтвердил Аркаша. 

- Дядя Богдан, - поправила Алла. 

- Можно без “дяди”, - махнул рукой Богдан.  

Хороший получился праздник. Давно я так не отдыхала.  

В конце все разбрелись, кто куда. Детей повели спать. Мы с Богданом качались на больших качелях и смотрели на звезды. 

- Поехали домой, - произнес он. 

- Домой, - эхом повторила я. 

На секунду мне показалось, что мы с Богданом живем вместе. Что у нас общий дом и, может, даже есть дети. 

Может, так и будет. Прямо сейчас в это так легко поверить…

Домой? Да, пожалуй. 

Макс и Алла предлагали остаться, говорили, что всем места хватит. Но мне, честно говоря, не хотелось. Я бы предпочла проснуться утром у себя дома. 

- Ко мне, - добавил Богдан. 

-  А как мы поедем? Ты же пил. И я тоже. 

- Ничего, такси вызовем.  

- Поехали, - согласилась я. - Но только ко мне. Мне с утра нужны всякие шампуни, кремы...

- Ладно, поехали к тебе. Я пойду, скажу Максу.

- А я попрощаюсь с Аллой. 

Мне не давала покоя та незаконченная фраза. Поэтому я спросила: 

- Алла… А что ты хотела мне сказать, когда мы резали салаты? 

Она посмотрела на меня. Как будто колебалась: говорить, не говорить. 

А потом произнесла: 

- Хотела сказать, что никогда не видела Богдана таким счастливым.

- Клубничка, - говорю я. 

Откусываю сочную ягоду и целую спящую Марусю в губы. 

- М-м-м, - бормочет она. 

А потом удивленно распахивает глаза и сонно ими хлопает.

- Клубника? 

Я принес поднос с завтраком: кофе, тосты с сыром. Ароматная свежая клубника. И баллончик со взбитыми сливками - на всякий пожарный. 

Что-то мне подсказывает, что он пригодится. Тушить… то есть, раздувать пожар, который тлеет со вчерашней ночи. 

Она была жаркой.

Но утро может ее превзойти. 

- Я думала, мне померещилось, - все еще хлопает глазами сонная Маруся. - Так пахнет клубникой! Где ты ее взял? 

- Заказал доставку. Еще вчера. 

- Какой ты… предусмотрительный. 

- Я такой! 

- И кофе сварил. И тосты приготовил с моим творожным любимым сыром… Он же у меня закончился! 

- Я и его заказал. 

Маруся разглядывает поднос. Косится на  туалетный столик, где стоит свежий букет цветов. И улыбается. 

Мне так приятно ее радовать! 

Но еще приятнее будет намазать ее взбитыми сливками и облизать. Для начала. 

Маруся вскакивает и несется в ванную. Передо мной мелькает ее голая попка и я чуть ли не щелкаю зубами, когда она пролетает мимо. 

- Ты куда? 

- Зубы почищу! 

Минут через десять она возвращается, и я понимаю, что она не только почистила зубы, но и приняла душ. 

А мой жеребец, между прочим, все это время тоскливо ржал! 

- Кофе остыл, - говорю я. - Надо сварить новый. Но сначала…

- Завтрак. 

- Ага. Лично я люблю завтракать взбитыми сливками. 

- С каких это пор? - смеется Маруся. 

Она берет в руку ягоду клубники, обхватывает ее губами… Мой жеребец пытается снести преграду боксеров. 

А я целую сладкие клубничные губы. Мы делим раздавленную ягоду, алый сок сочится по подбородку и шее Маруси. 

Я его слизываю, беру в руки баллон со взбитыми сливками и выдавливаю воздушную пену на грудь Маруси. 

- Что ты делаешь? 

- Завтракаю. 

Сочные клубничные соски со сливками - лучшее, с чего может начаться мой день. 

Я начинаю нежно, но не могу удержаться - прикусываю их. Втягиваю в себя. Терзаю языком, под стоны Маруси. 

- Тише, - шепчет она в тот момент, когда я слишком увлекаюсь. - Осторожнее. Ты вчера и так наставил мне синяков… 

- Прости. Я буду осторожным. Очень осторожным. 

Маруся насмешливо фыркает. Не верит. 

- Я клянусь! 

- Да, - вырывается у меня. 

- Да? - губы Богдана изгибаются в легкой усмешке. 

Он довел меня до исступления. 

Он целовал меня везде. Он ласкал меня языком и пальцами. Он подводил меня к самой грани, я чувствовала: еще одно движение - и меня унесет в космос, где грохочут вспышки сверхновых.  

Но Богдан не делал это последнее движение. Он отпускал меня и начинал с другого места. 

Возбуждение спадало. 

Потом нарастало снова… 

Я уже не понимала, на каком я свете. 

Я никогда не испытывала таких ощущений. Я никогда не балансировала на грани оргазма так долго. Я не знала, что это… это почти просветление! Душа отделяется от тела, мурашки отделяются от кожи, весь мир исчезает, остаются только пальцы Богдана. 

И его умелый развратный язык… 

Но сейчас он, наконец, почти вошел в меня. Почти…

- Да! - я впиваюсь в его плечи ногтями, обхватываю его ногами, тяну к себе. 

- Хорошо,  - улыбается Богдан. - Раз ты просишь...

Я не вижу его улыбки. Потому что мои глаза закрыты. Но я ее чувствую…

Он обрушивается на меня всей мощью своего так долго сдерживаемого желания. До этого он был невыносимо нежным, а теперь - невыносимо мощный, сильный и быстрый. 

Он вколачивает меня в матрас отбойным молотком. 

Я распластана по кровати. Мои зубы стучат друг о друга. Мои ногти ломаются о кожу Богдана. 

Я хочу кричать, но из моего горла вырвается лишь жалкий хрип. Я захлебываюсь наслаждением, которое нарастает, нарастает, становится абсолютно невыносимым… 

Кажется, я теряю сознание. В глазах темнеет. Вселенная сотрясается. Сверхновые вспыхивают пулеметными очередями. 

Я, наконец, кричу… 

- Клубничка, ты жива? - слышу я голос Богдана. 

Откуда-то издалека. Из темноты. 

- Да, - пытаюсь произнести я. 

Но губы не слушаются. 

Я чувствую себя обессиленной мокрой тряпочкой. Кажется, я все же какое-то время была в обмороке...  

- Я пойду сварю кофе, - говорю я. 

- М-м-м, - Маруся обнимает меня. 

Не хочет отпускать. 

Я и сам не хочу от нее отрываться, но, мне кажется, ей надо подкрепиться. 

Похоже, я совсем замучил бедную девочку… 

Она лежит с закрытыми глазами, почти не реагирует на ласки, но просит обнимать ее и никуда не уходить. 

- Тебе надо поесть, - говорю я. - Хочешь, я что-нибудь приготовлю? 

- Угольки? - улыбается Маруся. 

И открывает глаза. 

Уф. Кажется, с ней все в порядке. Я не залюбил ее до смерти.  

- Я умею готовить! Просто вчера...

- Думал о другом. 

- О чем? О чем-то неприятном? 

- Сначала да. О разных проблемах. Но потом....

- Что потом? 

- Потом я думал о тебе. 

- Когда сжег шашлык во второй раз? 

Мы смеемся. 

И я иду варить кофе. 

И да, я сегодня планирую собственноручно приготовить обед. Мясо жарить я умею. Несмотря на вчерашнюю неудачу. И все необходимое для хорошего обеда я заказал. 

Десять лет назад мы с Марусей жили вместе. 

Стали семьей через три дня после знакомства. Сначала это было волшебно, а потом превратилось в скучную рутину. 

Для меня. 

Маруся старалась, чтобы все было идеально. Готовила мне обеды и ужины, стирала, убирала, ждала вечерами.  

А я вел себя, как козел. 

Она, в свои восемнадцать лет, была готова к семейной жизни. А я не был. 

Я не ценил ее усилий.  Мне не сиделось дома. Хотелось какого-то движняка, каких-то развлечений и приключений. 

Зато сейчас я знаю цену искренней заботе. Я ценю каждый приготовленный борщ и каждое ласковое слово. 

Но мне не хочется нагружать Марусю. Когда мы встречаемся, я стараюсь повести ее в ресторан или заказать еду на дом. 

Во мне, наверное, впервые в жизни, проснулось желание о ком-то заботиться. Кого-то радовать и делать счастливым. 

Когда Маруся улыбается… в моем сердце расцветают кактусы. 

Макс сказал: ждать и не дергаться, вот я и жду. 

Развиваю терпение. 

Но меня знатно припекает! Всю неделю меня так и подмывало вскочить в самолет и рвануть в Нью-Йорк. Чтобы вытрясти душу из моей - язык не поворачивается ее так называть! - номинальной супруги.

Но это не так просто. Пока оформится виза, пока все дела… Она и сама прилетит. 

Тамара меня игнорит по полной. Сбрасывает звонки и не отвечает на сообщения. Даже не открывает их, насколько я могу видеть. 

Что за нафиг вообще? 

Я не знаю. Она же не думает, что может силой меня заставить быть ее мужем? Конечно, нет, она не идиотка. Она всегда была разумной женщиной. 

Поэтому ее нынешнее поведение так меня удивляет. И бесит!  

Я мог бы прямо сейчас подать на развод через суд. Но мой юрист, и по совместительству друг, советует не пороть горячку. Надо узнать планы врага, прежде чем составлять стратегию - это слова Макса.

Он говорит: через суд может быть долго, если Тамара начнет упираться и тянуть резину. Вдруг все же удастся быстро развестись через загс...

Ладно, завтра узнаю. 

Завтра она прилетает - день прилета и номер рейса Тамара мне назвала еще до того, как ушла в полный игнор. Я поеду в аэропорт. Перехвачу ее сразу. Потому что я не могу ждать ни одной лишней минуты! 

Пусть объяснится. 

Пусть скажет, наконец, что за долбаная американская муха ее укусила. 

А сегодня я еду к Марусе. 

Наконец-то пятница! Можно расслабиться. 

Хотя бы до завтра, когда мне предстоит решающая встреча. 

Мы с Марусей мало виделись на этой неделе. После офигенных выходных настали суровые будни. На работе меня имели по полной. Генеральный, конечно, кто же еще. 

Только все наладилось - я запустил работу нескольких филиалов, как пришла беда, откуда не ждали. Наш главный конкурент развил бурную деятельность и пытается вытеснить нас с рынка. 

Я предлагаю стратегии - генеральному они все не нравятся. Я ищу новые пути… Ладно. Надо на время выбросить все это из головы. А с понедельника в бой со свежими силами. 

Вчера я звонил Клубничке, предупредил, что сегодня немного задержусь. Но зато потом - я в ее распоряжении все выходные. Ну почти. Только отлучусь в субботу на пару часов. 

Про аэропорт и Тамару я, естественно, не говорил. Я все еще надеюсь быстро перелистнуть эту страницу. 

Мне показалось, что голос Маруси звучал как-то странно. Слишком взволнованно и даже, как будто, немного испуганно. 

- Что-то случилось?

- Просто устала…  

- Скоро выходные. Отдохнем вместе. 

- Жаль, обещают дожди. Как хорошо было в Сочи! - вздохнула Маруся. - Море, солнце...

- Это не последний наш отпуск. Слушай, у меня идея. Ты когда-нибудь была в Барселоне? Давай слетаем туда осенью. Уверен, тебе понравится. 

- Осенью? - переспросила Клубничка. - Давай… 

Как мне не терпится ее увидеть! 

А тут дурацкая пробка. Хоть бросай машину и иди пешком! Наверняка будет быстрее. 

Но приходится ползти в общем потоке со скоростью престарелой черепахи. 

О, кажется, поехали. Наконец-то. 

Сворачивая на знакомую улицу, я подпрыгивал от нетерпения. Еще и припарковаться негде…

Я все же нашел место для парковки. Выскочил из машины и резво поскакал в Марусин подъезд.  

Наконец-то я ее обниму! 

Я купила тест на беременность. 

Задержка длится почти неделю, а это для меня необычно. Конечно, я с первого дня думаю о беременности… Но гоню от себя эти мысли. 

Не потому, что боюсь увидеть две полоски. 

Скорее, боюсь, что надежды окажутся напрасными. 

Конечно, я хочу ребенка! 

Мне скоро исполнится тридцать. Я давно заглядываюсь на чужих малышей и с удовольствием вожусь с детишками подруг. 

Эти маленькие ручки, крошечные пальчики, ясные глазки… Эти мягкие волосики, пахнущие так, что сносит крышу. От желания стать мамой.

Сейчас я узнаю… 

Не может быть. Боже! Неужели…

Я беременна! 

Наверное, в моей жизни не было ни одной новости, которая бы так сильно меня обрадовала. Во всяком случае, я не помню, чтобы когда-нибудь вот так смеялась от счастья, кружилась по квартире и гладила свой живот.

Я не помню, чтобы у меня когда-нибудь были такие безумно-счастливые глаза, какие я сейчас вижу в зеркале. 

Я очнулась от припадка безумного счастья. Упала на диван, прижав к животу подушку. И подумала  о будущем. 

А вдруг все будет не так, как я представляю? 

Я знаю Богдана. Он легко увлекается. Чего только стоит предложение руки и сердца через три дня после знакомства!

Он увлекается, совершает безумства, а потом быстро остывает. В прошлый раз первые признаки остывания появились через месяц…

Сейчас тоже прошел месяц. А вдруг я ему уже надоела? 

Вдруг все это - просто очередное увлечение? 

Да мне плевать!  

Даже если предположить… Если представить, что Богдан не обрадуется новости… Для меня это ничего не изменит. 

Я беременна. У меня будет ребенок.

И это счастье! 

Да нет, что за глупости лезут в голову! Конечно, Богдан будет так же счастлив, как и я. 

Я радостно несусь к двери, забыв обо всех сомнениях. Сейчас я прыгну на шею Богдану и скажу ему…

Это не Богдан. 

У меня ощущение, что я с разбегу влетела носом в дверь. 

Эта стильная ухоженная женщина еще ничего не сказала, а мое сердце уже сдавили тревожные предчувствия. 

- Вы кто? - спрашиваю я. 

И слышу ответ, который никак не укладывается у меня в голове. 

- Я жена Богдана. 

Кажется, я превратилась в каменный столб. В нечто бесчувственное, неживое, не способное на нормальные человеческие реакции. 

- Можно я войду? - произнесла эта… женщина. 

Я даже не спросила: “Зачем?” 

Молча отошла в сторону и пропустила ее в квартиру. 

Она проследовала в гостиную, цокая каблуками по ламинату. Даже не сняла туфли! А я, между прочим, дома разуваюсь. Теперь придется мыть полы…

О чем я думаю?! Полы... Туфли… 

Кажется, у меня шок. 

Незнакомка садится в кресло. Я стою у дверей. Просто не могу себя заставить войти в собственную гостиную. Не могу приблизиться к этой… женщине. 

Она роется в сумочке, достает свой паспорт, открывает и протягивает мне. 

Я не шевелюсь. Мне хочется закрыть глаза, чтобы не видеть прямоугольную печать. Отсюда я не могу прочитать, что там написано. Но не сомневаюсь, что эта женщина меня не обманывает. 

Она смотрит насмешливо и слегка сочувственно. 

- Он не сказал, что женат? 

Моя голова дергается. Она принимает это за отрицательный ответ. 

- Да, обычно он не говорит…

Обычно? Что значит - обычно? 

- Богдан всегда был таким, - продолжает она. - Увлекающимся. Сколько у него было таких, как вы... 

Боже. Нет. 

Этого просто не может быть… 

У Богдана есть жена. А я… я его любовница. 

И, кажется, даже не единственная. 

Только в этот момент у меня получается разлепить пересохшие губы. Мой голос звучит глухо и жалко. 

- Что вам нужно? - спрашиваю я.

Я набрал номер квартиры Маруси на домофоне. Раздалась незатейливая мелодия. Я уже взялся за ручку, потому что был уверен: дверь сейчас откроется. Буквально через несколько секунд. 

Клубничка ждет меня! 

С таким же нетерпением, с каким я спешу к ней. 

Мелодия проиграла один раз, второй, третий… Да что такое? Почему она не открывает? 

Я набрал номер квартиры снова. 

И снова мне пришлось прослушать этот дурацкий мотив. 

Я отошел от двери. Достал телефон и позвонил Клубничке. Длинные гудки. Она не берет трубку…

Сначала я почувствовал легкое раздражение. Не люблю, когда что-то идет не по плану! Но потом сердце внезапно сжало тревожное предчувствие. 

А вдруг с Марусей что-то случилось? 

Да ладно. Скорее всего, она в душе. Не слышит звонок из-за шума воды. Или забыла включить звук на телефоне. Она выключает его во время работы и иногда забывает включить обратно.  А домофон не слышит потому что… да мало ли, почему. Не надо паниковать раньше времени! 

Я обошел дом, посмотрел на Марусины окна. Восьмой этаж, увидеть что-либо нереально. Свет не горит… 

Но сумерки только начали сгущаться. Пока что свет зажегся только в одном окне из всего дома, на втором этаже.  

Где же Маруся? 

Может, она куда-то ушла? 

Но она знает, что я сегодня приду! Она ждет меня. Мы днем переписывались и она ничего не говорила о перемене планов. 

Я вернулся ко входу в подъезд. 

Я звонил снова и снова. То по телефону, то в домофон. Никакого эффекта. 

Вот теперь я по-настоящему встревожен. 

Так. Какой у меня план действий на экстремальный случай? 

- Не бойтесь, устраивать скандалы - не мой стиль, - ответила жена Богдана.

А потом продолжила:   

- Обычно я не знакомлюсь с любовницами своего мужа, хотя... с некоторыми была знакома. 

- Что вам нужно? - снова прохрипела я. 

- Думала сделать Богдану сюрприз. Порадовать его. 

- Порадовать?!

Я ничего не понимаю. Эта женщина бредит... 

- Видите ли, любые отношения со временем притупляются. Особенно в браке.  А Богдан у нас любитель остроты. Новых ярких ощущений. 

Я не хочу это слушать. Зачем она мне это рассказывает? 

- Я всегда смотрела сквозь пальцы на его загулы. Он все равно возвращается ко мне. Всегда. 

Я набрала в грудь воздуха, чтобы решительным тоном выставить ее из своей квартиры. 

Это невыносимо. Я не обязана все это выслушивать. Мне нужно остаться одной. Я задыхаюсь. Я могу прямо сейчас разреветься…

Нет. Я не буду реветь при ней!  

- Так вот… О чем мы говорили? - рассеяно произнесла эта женщина. - Ах, да.  Я решила сделать своему мужу сюрприз. На нашу годовщину. Он не раз заикался о сексе втроем… Вы, наверное, знаете, что все мужики об этом мечтают. 

Она молчала. Улыбалась.  

Смотрела на меня таким странным взглядом… Оценивающим. Я бы даже сказала, раздевающим. Почти как мужчина. 

Это было неприятно. Даже мерзко. 

Меня аж передернуло! 

Она что, хочет предложить… Да нет. Не может быть. Такого не бывает в реальности. Нормальные люди так не делают…

- Вы мне нравитесь, - выдала жена Богдана. - Возможно, я бы пригласила вас в нашу с Богданом постель. 

Несколько минут назад мне казалось, что все это просто дурной сон, от которого я вот-вот проснусь. Теперь же ситуация стала напоминать дикий бредовый кошмар. 

- Уходите! - выпалила я. 

Она встала. На ее губах играла насмешливая улыбка победительницы. 

- Зря вы отказываетесь. Богдан был бы счастлив. 

- Уходите, - повторила я. 

Она прошла мимо меня. Я отпрянула. Мне хотелось держаться как можно дальше от этой женщины! Своим присутствием она отравила воздух в моей квартире.

Наконец дверь за ней захлопнулась.

Я медленно сползла по стеночке на пол и уткнулась лицом в колени, съежившись в комок. Я думала, что сейчас разревусь. Еще недавно слезы подступали к горлу. 

Но сейчас… мои глаза сухи.  

Я чувствую себя раздавленной. 

У меня явственное ощущение, что об меня вытерли ноги. 

В первый раз она это сделала, когда сказала, что Богдан - ее муж. 

Во второй - когда предложила мне секс втроем. 

Она, и правда, это предложила? 

Мне до сих пор не верится. Может, я что-то не так поняла…

И у меня такое чувство, что она просто хотела меня унизить.

Да какая разница! 

Она - жена Богдана. 

А я - его любовница. И он даже не поставил меня в известность об этом! 

Внезапно запищал домофон. 

Нет никакого Богдана. 

Он умер для меня. 

Его вообще не было! Не было этого чудесного месяца… Все было обманом. 

Я должна забыть его. Просто выбросить из головы. Сделать вид, что мы расстались десять лет назад и больше никогда не встречались. 

Не было никакого Богдана. 

Вот только… 

Меня пронзила обжигающая мысль. Как я могла забыть… Я, и правда, забыла об этом, придавленная шокирующими известиями. 

Я же беременна от него!

Почему я не реву? 

Это странно. Это меня пугает. 

Я чувствую себя пустой оболочкой. Шариком, из которого выпустили весь воздух. Я чувствую… Я не чувствую ничего! И это страшно. 

Я не могу думать.

Не могу сосредоточиться. 

Моих сил хватило только на то, чтобы выключить звук домофона и телефона. Я не знаю, продолжает ли Богдан мне названивать. 

Мне все равно. 

Да, я жду от него ребенка. 

Но он об этом никогда не узнает. 

Его больше нет в моей жизни. 

Я встаю и на подкашивающихся ногах бреду в спальню. У меня есть лишь одно желание - залезть под одеяло с головой и свернуться калачиком. Почувствовать себя в тепле и безопасности. 

Не знаю, от холода или от последствий пережитого шока. Теплое одеяло меня спасет. Может, я даже смогу пореветь. Наверное, мне будет легче, если я смогу выплакать все это. 

Но мои глаза по-прежнему сухи. А в груди давящая пустота, от которой я задыхаюсь. 

Я сажусь на кровать и мой взгляд падает на туалетный столик. 

Там стоит большой букет белых и розовых тюльпанов. Мы с Богданом вчера не виделись, цветы мне принес посыльный. Но этот букет от него! 

Я вскакиваю. Хватаю тюльпаны, выдергиваю их из вазы. От резкого движения брызги летят во все стороны. И мне кажется, что это разлетаются мои слезы…

Я швыряю тюльпаны на пол и топчу их. Их нежные стебли и хрупкие головки ломаются по моими ногами. Сердце сжимает острое чувство жалости. 

Мне кажется, что цветам больно. Так же больно, как мне…  

Я распахиваю окно и выбрасываю их. 

Оглядываюсь. 

Замечаю на тумбочке зарядку от телефона.  Это его зарядка! На спинке стула висит его галстук. В шкафу - его рубашка. Он брал запасную, когда оставался у меня ночевать, я ее потом постирала и тщательно выгладила, испытывая от этого странное наслаждение… 

В ванной стоит зубная щетка Богдана. На кухне, в шкафчике - банка особо горького кофе, который он обожает. В гостиной… Там тоже есть что-то его. 

Он везде. 

Он влез в мое сердце и в мой дом. Пометил территорию своими вещами…

Я хватаю большой черный пакет для мусора и бегаю с ним по квартире. Включаю везде свет - в сгущающихся сумерках плохо видно. Запихиваю в пакет все, что принадлежит Богдану и все, что может мне о нем напомнить. 

Кроме его вещей в мусор летит диванная подушка, которую он любит подкладывать под спину. Кружка с бегемотом, из которой он любит пить. Журнал, который он листал, когда был у меня в прошлые выходные…

Я бегу к двери. 

Распахиваю ее, вылетаю в подъезд. Слышу, как дверь громко хлопает за моей спиной - это сквозняк. 

И только в эту секунду я осознаю три вещи.

Впопыхах я выскочила на лестничную клетку босиком.

Я забыла взять ключи, а, судя по звуку, замок защелкнулся. Видимо, дополнительная защелка была отжата. 

И главное, чего я не заметила сразу... У лифта стоит Богдан. 

- Маруся, - выдохнул я. 

Она выглядела странно. Очень странно. Как-то даже пугающе.

Бледная - ни кровинки в лице. Волосы растрепаны, выбились из хвоста на затылке. В руках - большой пакет для мусора. 

А в глазах… в глазах сначала была пугающая пустота. Но потом я увидел в них языки злого зеленого пламени.  

Я уже подозревал неладное. А как не подозревать, когда видишь, как из окна летят помятые тюльпаны! 

Это цветы от меня. Вчера я заказал их доставку, выбрал букет по каталогу. Белые и розовые тюльпаны.  Пять минут назад эти цветы посыпались мне на голову, пока я стоял под окнами Маруси, вглядываясь в черноту. 

После этого в окнах зажегся свет. А я рванул к подъезду и начал нажимать все кнопки подряд, пока дверь не открылась. 

Поднялся, вылетел из лифта и увидел ее. 

Заметив меня, Маруся дернулась и прижалась спиной к двери. Положила руку на ручку. Я думал, она сейчас откроет ее и сбежит от меня. 

Поэтому подскочил к ней. 

Маруся размахнулась и треснула меня по башке пакетом с мусором. Было почти не больно. Почти - потому что в этом мягком пакете явно было что-то твердое. И оно попало мне по лбу. 

Ну ладно… Переживу. 

- Маруся, ты чего?!  

Она размахнулась снова. 

Ее губы были сжаты. В глазах - безумие. И ярость. 

Я увернулся от пакета. 

Он выскользнул из Марусиных рук, его содержимое вывалилось на пол. Я с удивлением  увидел свою рубашку, галстук, диванную подушку, кружку с бегемотом… Вот что треснуло меня по лбу! 

Маруся присела и начала что-то поднимать. И тут я увидел, что она босая. 

Я тоже присел, чтобы быть ближе.

- Маруся, давай зайдем в квартиру. Пол холодный. Ты простудишься. 

Она впервые посмотрела на меня. Прямо в глаза. 

Меня резануло как ножом. 

За языками зеленого яростного огня пряталась такая боль… 

Я знаю, в чем я перед ней виноват. Вряд ли у этой боли могут быть другие причины. Я не помню за собой других грехов. Только этот. 

Маруся узнала, что я женат. 

И поняла все неправильно. 

Кто ей сказал? Как ей это преподнесли? Очевидно, не так, как мог бы описать ситуацию я….

И почему я сам ей не рассказал? 

В этот момент я очень остро, до зубовного скрежета, пожалел об этом. 

- Как же я тебя ненавижу, - выдохнула Маруся. 

Она поднялась на ноги и швырнула в меня подушкой. 

Я даже не уворачивался. Я не буду уворачиваться даже если она разобьет о мою голову керамическую кружку. 

- Маруся, давай поговорим. Я тебе все объясню…

Я тоже поднялся. 

Я знал, что сейчас она не способна понять и услышать мои объяснения. И что все, что я скажу, будет звучать как жалкие нелепые оправдания. 

Но я все же попытаюсь. 

- Это фиктивный брак, - произнес я. 

Но Маруся меня не услышала. 

- Уходи и забирай все, - выкрикнула она. -  Все, что о тебе напоминает… Уходи! 

Она снова попыталась поднять пакет и швырнуть в меня. 

Ее глаза лихорадочно блестели. По-моему,  она сама не понимает, что делает. 

Я в этом убедился, когда Маруся замерла, выпустив пакет из рук. Она опустила голову. Посмотрела на себя. Вернее, на футболку, которая была на ней надета. 

Это моя футболка. Клубничка отобрала ее у меня, чтобы спать в ней, когда меня нет рядом. 

Но сейчас эта футболка стала объектом ее ненависти. 

Маруся стащила ее через голову. Швырнула в меня, на мгновение закрыв обзор. Но я успел увидеть, что она осталась в полупрозрачном лифчике. Ее великолепная грудь с возбужденными, видимо, от злости, сосками представляла собой дивное зрелище... 

Маруся как будто очнулась. 

Прикрылась руками. Огляделась по сторонам, как будто не понимая, где она и как тут оказалась. 

За моей спиной скрипнула дверь. 

- У вас все нормально? - спросил мужской голос. 

Я оглянулся. Увидел пожилого мужика в трениках и майке. 

- Да, спасибо, все хорошо, - сказал я как можно спокойнее. 

- Я не тебя спрашиваю!

Мужик попытался заглянуть за мою спину. Туда, где дрожащая Клубничка прикрывала грудь руками. Я загородил ее, придвинувшись поближе. 

Она дернулась, но другого выхода, кроме как спрятаться за мной, у нее не было. 

- Да, Иван Петрович, все хорошо. Не волнуйтесь, - пискнула она. 

Мужик покачал головой и хлопнул дверью. 

Маруся толкнула меня обеими руками. Я отодвинулся. Я не смотрел на ее грудь. Пытался смотреть в глаза. Но никак не мог встретиться с ней взглядом…

Я снял пиджак и попытался накинуть ей на плечи. Она дернулась, сбросила его и посмотрела, как на какую-нибудь мерзкую змеиную шкуру. 

На меня она смотрела с еще большим отвращением. 

Ну хоть дрожать перестала... Маруся стояла передо мной, скрестив руки на груди и глядя сквозь меня.

Она точно не в себе! Надо привести ее в чувство.  

- Давай войдем в квартиру, - мягко произнес я. 

- Дверь захлопнулась. Ключи внутри, - каким-то чужим голосом ответила она. 

- Есть запасные? 

- Дай телефон! - скомандовала Маруся. 

Я достал телефон из кармана пиджака и разблокировал его. Она взяла сначала пиджак, скривилась, надела его, запахнув поплотнее. 

Взглянув на ее босые ступни на бетонном полу, я снял кроссовки, опустился на колени и поставил их перед ней. Она всунула свои маленькие изящные ножки в мои лыжи сорок пятого размера. 

Не отшврынула их. И пиждак надела... Это хорошо.

Это дает мне надежду.

- Эля, - произнесла Маруся в трубку. -  У меня дверь захлопнулась. Можешь привезти ключи? Пожалуйста.

Определенно, у меня есть надежда на разговор…

- Может, подождем в машине? - робко спросил я.

Я полная и абсолютная неудачница! 

Только со мной может такое случиться: переспать с бывшим, снова влюбиться, забеременеть от него, а потом узнать, что он женат… Да еще и оказаться почти голой в подъезде, за захлопнувшейся дверью! 

Наедине с этим самым козлом, из-за которого все мои несчастья. 

Нет, беременность я несчастьем не считаю. Но все остальное!.. 

Только мысль о том, что я жду ребенка, и мне надо заботиться о своем здоровье, привела меня в чувство. 

Мне холодно. 

Потому что я раздета. И, к тому же, стою на холодном бетонном полу подъезда. 

И нет, меня вообще не волнует тот факт, что Богдан таращится на мою почти голую грудь. Мне плевать на это.

Мне плевать на него! 

Я просто не могла остаться в этой футболке, которую считала его продолжением. Которую сняла с него пару дней назад. Которая хранила его запах, и в которой я спала, представляя, что он меня обнимает. 

Какой же я была дурой! 

Я взяла себя в руки. Во всяком случае, попыталась это сделать. 

Мыслить разумно. Вести себя как адекватный человек. Справиться с этим истерическим состоянием...

Я надела мерзкий пиджак Богдана - он ничуть не лучше футболки, но с ним хотя бы не связаны теплые воспоминания. Не торчать же тут голой, в самом деле! 

И его огромные кроссовки я тоже надела. Мне сейчас нельзя простужаться.  И пусть Богдан думает по этому поводу, что хочет. Возможно, он считает, что, раз я не швырнула кроссовки ему в рожу, то он может на что-то надеяться… 

Его мысли - его проблемы. 

Мне просто надо дождаться Элю. И, наконец, распрощаться с ним навсегда. 

Если пробок не будет, то моя подруга будет здесь с ключами через полчаса. 

Это долго. 

Но мне надо продержаться. 

Сначала я хотела просто прогнать Богдана. Пусть валит! Пусть уезжает в одних носках! А я останусь тут. 

Но потом, после того, как мимо прошла соседка с мусором, а за дверью снова завозился сосед, я решила, что посидеть в машине Богдана будет не самым худшим вариантом. 

Я двинулась к лифту. Едва не упала, потому что кроссовки Богдана реально огромные и не держатся на моих ногах. 

Он подхватил меня. Я выдернула свою руку и еле удержалась от того, чтобы залепить ему пощечину.  

- Я могу понести тебя на руках… 

- Носи свою жену, - зло буркнула я. 

И маленькими семенящями шагами продолжила путь. 

- Она мне не жена! - воскликнул Богдан. 

Боже, какой же он мерзкий! Меня в самом прямом смысле тошнит он него. 

Неужели он собирается и дальше вешать мне на уши лапшу? Он, что, считает меня абсолютной идиоткой? 

Пока я ковыляла к лифту, Богдан нажал кнопку, и двери распахнулись. Он пропустил меня вперед. 

Я вошла, сразу остановилась, перекрыв проход, и нажала кнопку первого этажа.  

Богдан попытался протиснуться мимо меня. 

- Поедешь следующим рейсом, - сквозь зубы, не оборачиваясь, произнесла я. 

Не могу его видеть! И тем, более, не могу находиться с ним рядом в таком тесном пространстве. 

Мне чуть не прищемило лифтом нос. 

Клубничка уехала без меня. А я, в одних носках, побежал вниз по лестнице. Я перепрыгивал через ступеньки, чуть ли не скатывался по перилам, чтобы оказаться внизу в одно время с Марусей.

Она не в себе. Я не знаю, что взбредет в ее бедовую голову. Я должен быть рядом! 

Я почти успел. 

Застал Марусю у двери подъезда. Распахнул ее перед ней. 

Мы вышли на улицу. 

Это было странное зрелище: Маруся в домашних штанах, огромном пиджаке и кроссовках явно не по размеру. И я в одних носках. 

Машина припаркована далеко. Маруся будет ковылять до нее очень долго. А мне надо поговорить с ней в спокойной обстановке. 

Поэтому я, без лишних разговоров, просто поднял ее и закинул на плечо. Кроссовки слетели. Маруся лупила меня по спине и по голове,  брыкалась и царапалась. 

- Пусти меня! Не смей меня трогать своими погаными руками! 

Значит, у меня поганые руки… Ладно. 

Я крепче прижал к себе брыкающуюся Марусю и быстро пошел к машине. 

Возле машины опустил ее на землю так, чтобы ее босые лапки встали на мои ноги, а не на асфальт. Но она повела себя вероломно. 

Резко согнула колено и изо всех заехала мне по самому дорогому. 

О! О-о-о...

Жеребец придушенно вскрикнул и скорчился от боли. Блин, она кажется, сломала ему шею! 

Иначе почему у меня перехватило дыхание, в глазах зажглись звезды, а тело пронзила судорога адской боли? 

Я скрючился пополам. Стиснул зубы, чтобы не стонать. Но все равно застонал… 

И услышал, как пискнула сигнализация моей машины. Маруся ее открыла, достав ключи из моего кармана. 

Пока я приходил в себя, она села вовнутрь и заблокировала двери. 

Вот вредная задница! 

Не ожидал от нее такого вероломного коварства. 

Покорячившись пару минут, я, наконец, смог выпрямиться. И вернуть на скукоженную морду нормальное выражение. 

Боюсь подумать, как там сейчас выглядит мой жеребец. Как бы он не превратился в хромого конька-горбунка… 

Ладно, реанимируем. Сейчас не до того. 

- Маруся, открой!

Я стучал в окна, ходил кругами, просил и умолял ее. 

А она просто сидела на переднем сиденье, скрестив руки на груди и глядя в одну точку. 

Ладно. Я все равно попробую. Она меня слышит, я не сомневаюсь. 

Я встал у ее окна. Приложил губы к щели и громко произнес: 

- Ты все поняла неправильно. Это не настоящий брак. Он фиктивный. На бумаге. Понимаешь? 

Я отстранился, чтобы посмотреть на реакцию Маруси. 

Ноль эмоций. Все также сидит с каменным лицом. 

- Мы никогда не жили вместе и не были семьей. Я просто оказал услугу и согласился поставить штамп в паспорте. И я уже развожусь! Маруся, ты меня слышишь? Я развожусь. Но я не был женат. Это просто формальность…

Никогда в жизни я не чувствовал себя глупее. 

Я стою у своей машины, согнувшись в три погибели и исповедуюсь щели в окне… 

На меня косятся прохожие. Но мне плевать! 

Если это поможет, я готов польку-бабочку станцевать у всех на виду. 

Но, кажется, это не помогает. 

Выражение лица Маруси не меняется. Она похожа на каменное изваяние. И меня это здорово пугает. 

Это невыносимо!  Быть так близко, видеть ее, знать, что она введена в заблуждение. Что ей больно от этого заблуждения, что она мне не верит... 

Я бы своими руками задушил ту гниду, которая решила открыть Марусе глаза! 

И я так и сделаю! Как только узнаю, кто эта гнида.   

Маруся отмерла, когда зазвонил ее телефон. 

- Я на парковке, в машине, - ответила она. - Вижу тебя. Да, правильно. Подъезжай к черному “Икс пятому”. 

Я оглянулся. Увидел, что на парковку заруливает белая “Мазда”, за рулем - светловолосая девушка. 

Видимо, это и есть Эля. 

Я с ней не знаком - Маруся не успела нас представить, хотя планировала. Что ж, значит, наше знакомство произойдет в нервной обстановке. 

- Ты Богдан? 

- Привет. Да, это я. 

Она посмотрела на мои ноги в изрядно потрепанных носках, на Марусю, которая, наконец, разблокировала двери…

- Что тут у вас происходит? 

- Недоразумение, - ответил я. 

По-моему, это слово максимально точно характеризует ситуацию.

Я подскочил и распахнул дверь своей машины. Хотел помочь Марусе выйти, но она оттолкнула мою руку и выбралась сама. 

Только сейчас я вспомнил, что мои кроссовки остались где-то у подъезда. Слетели, когда я поднял Марусю на руки. 

Я сбегал за кроссовками, вернулся, присел и поставил их перед Марусей. Она снова всунула в них ноги. Все так же не глядя на меня. 

Эля с возрастающим удивлением таращилась на происходящее. И с тревогой поглядывала на окаменевшее лицо подруги.  

- Маша… - она тронула ее за плечо. 

- Ключи взяла? 

Голос Клубнички был слабым и хриплым, как после болезни. 

- Да, они здесь, - Эля похлопала по своей сумке. 

- Пошли домой. 

- Маруся... - начал я.

Она меня проигнорировала.  

Проходя мимо, она неловко взмахнула руками, едва не потеряв равновесие в неудобных кроссовках. 

Я дернулся и автоматически прикрыл руками самое дорогое. Я даже не успел ничего подумать - сработал инстинкт. 

Меня недавно покалечили.  У меня, наверное, перелом жеребца. Или, в лучшем случае, вывих. Не хотелось бы, чтобы его окончательно доломали. 

Может, сейчас Маруся думает по-другому, но я уверен, он ей еще пригодится…  

- Чего ты дергаешься? - спросила меня Эля. 

Маруся поплелась к подъезду, а она притормозила. 

- Да я не...

- Что ты ей сделал? 

- Я? Марусе? Ничего. 

- У тебя шишка на лбу. И царапина на щеке. 

Я потер щеку. 

Про шишку я помню - она от тяжелой керамической кружки. А царапину я, видно, получил, пока тащил Марусю к машине. 

- Это Маша тебя так? 

- Значит, была причина, - без тени сомнения выдала подруга моей девушки. 

Хорошая подруга. Одобряю. 

Понятия не имеет, в чем дело, но стоит горой за Марусю. 

- Значит, была, - согласился я. 

- Никогда ее такой не видела, - Эля посмотрела на ковыляющую к подъезду Клубничку. 

- Я рад, что она не останется одна в таком состоянии. Меня она сейчас видеть не хочет…

- Может, стоит поставить тебе еще пару царапин, - произнесла Эля. - Но мне надо бежать.  

Они скрылись за дверями подъезда. 

А я пошел на ту сторону дома, куда выходят окна Маруси. Встал на безопасном расстоянии и немного подождал. 

Я не ошибся: очень скоро прилетели мои кроссовки, а следом за ними черной птицей спланировал пиджак. 

Я вглядывался в желтые окна, пытался увидеть Марусю. Но не увидел ничего. 

Сев в машину, я задумался: куда поехать? Конечно, к Максу! Пусть составляет заявление на развод и подает его завтра же. 

Я не желаю больше ждать ни дня! 

Блин, завтра суббота…

Но все равно. Я должен сделать хоть что-то. Я сказал Марусе, что развожусь. На самом деле я еще ничего не начал, я просто жду. 

Как последний дурак! 

Я гнал, как сумасшедший. Как будто от того, как быстро я приеду к Максу, зависит скорость моего развода… 

Я гнал, а мой мозг лихорадочно работал. 

Кто сказал Марусе? Зачем ему это было нужно? Кому выгодно, чтобы она узнала о моем фиктивном браке? 

Логика подсказывала единственный правильный ответ: это выгодно Тамаре. Может, она позвонила Клубничке? Представилось женой, наговорила всяких мерзостей… 

Могла она так сделать? 

Еще пару недель назад я бы сказал: нет. 

Тамара - нормальная адекватная женщина. Можно сказать, свой пацан. Так мне всегда казалось. Я и представить не мог, что она может замутить дебильные бабские интриги. 

И что она откажется разводиться, я тоже не мог предположить... 

Мы познакомились два года назад, когда я искал подходы к одному боссу и вышел на нее. Она мне помогла. Несколько месяцев мы общались очень тесно, но не очень часто. И это нас обоих устраивало. 

Если у нее уже тогда был план женить меня на себе, то она действовала очень грамотно. Приручала меня. Приучала к мысли, что с ней - комфортно и безопасно. 

Она не сразу попросила меня об услуге. Она сделала это лишь тогда, когда я начал ей доверять. 

За это время у нас были пересечения по рабочим делам. И она показала себя надежным партнером. 

Блин, не зря говорят: не смешивай рабочее с личным. А у меня все смешалось. Причем с самого момента знакомства…

Это было первой ошибкой. 

Вторая ошибка - согласиться на фиктивный брак. 

Я не почуял подвоха. Отнесся к этому, как к дружеской услуге. Дурак! 

Мы сразу договорились, что наш несуществующий брак продлится год. И через год я предложил развестись. Тамара тогда попросила: “Можно еще месяц? Мне так будет удобнее. Подготовлю почву”.   

Я согласился. 

И это было третьей, самой фатальной ошибкой. 

Потом я замотался, заработался. Вместо месяца прошло три. 

Надо было развестись через год! Как договаривались. Я взял на себя обязательства и полностью выполнил их. 

А то, что Тамаре надо было “подготовить почву” - это ее проблемы. 

У меня перехватило дыхание, когда я представил, как бы все было замечательно, если бы я не совершил третью ошибку. Если бы настоял на разводе и довел бы дело до конца, даже при сопротивлении Тамары. За три месяца я бы точно разобрался... 

Я бы сейчас был свободен. 

Я бы встретил Марусю свободным человеком. 

Какой же я болван! 

- Я не понял: чего ты кипишуешь? - спокойно спросил Макс. 

Мы сидели в той самой беседке, где в прошлый раз ели шашлык. Вспомнив те счастливые моменты рядом с Марусей, я заскрежетал зубами. 

- Маруся знает. Она мне не верит. Она меня ненавидит. Она страдает! 

- Это можно было предвидеть, - вздохнул Макс. 

- Ты, Богдан, конечно, извини, - раздался голос Аллы. - Но ты просто идиот! 

Она поставила перед нами по бутылке холодного пива. И тоже села за стол. 

- Золотая у меня жена, - расплылся Макс, открывая пиво. 

- Это ты ей сказала? - осенило меня. 

- Нет! - возмущенно воскликнула Алла. - Хотя у меня было такое желание. Но Максим… он запрещает мне лезть в чужие дела. 

- Тебе запретишь, - буркнул Макс. 

- Я ничего не говорила Маше! Хотя мне хотелось. Потому что ты - идиот. Конечно, она разозлилась! Конечно, она тебе не верит! А ты чего ожидал? 

- Я ожидал, что разберусь с разводом до того, как она об этом узнает. 

- Надо было ей все рассказать сразу. 

- Ей бы это не понравилось. 

- Естественно! Но все равно - надо было. 

- Да, надо было... И все же - кто мог ей сказать? 

- Не я! - в очередной раз повторила Алла. 

- И уж точно не я! - возмущенно произнес Макс. 

- Я на тебя и не думал. 

- Тогда нечего смотреть на меня с подозрением! 

- Бери ноутбук и составляй заявление на развод, - скомандовал я Максу. 

- Прямо сейчас?! 

- Да! Я не могу ждать. Зря я тебя слушал. Надо было раньше все начать. 

- Ты меня знаешь. Я всегда за мирное решение проблем. Если есть шанс договориться полюбовно - надо его использовать. 

- Нет! - чуть ли не крикнул я . И уже спокойнее добавил: - Нет такого шанса. 

- Может, Тамара уже одумалась. Может, ее бзик прошел. 

- Да ни фига! 

Я ей звонил и писал миллион раз. Она не отвечает. Она явно не хочет мирно договариваться. 

- У нее всегда были далеко идущие планы на тебя, - выдала Алла. 

-  Откуда ты знаешь?

-  Женская интуиция. 

-  А чего молчала? 

- Максим мне запрещает лезть в чужие дела…

- Когда это тебя останавливало? - усмехнулся Макс и приобнял жену. 

А мне некого обнимать…

Как же мне не хватает Маруси! Я дышать не могу без нее! 

- И что же мне теперь делать? - вырвалось у меня.  

- Разводиться и вымаливать прощение, - безапелляционным тоном выдала Алла. 

- Твои советы бесценны, - улыбнулся Макс. 

- Я не права? 

Он ее поцеловал. Она к нему прижалась. 

У меня от вида чужого семейного счастья скрутило кишки. 

А ведь раньше я считал, что Макс живет скучной и пресной жизнью.  Я думал, он завидует моей свободе. 

Сейчас я остро завидую ему...

Меня трясло. У меня стучали зубы. 

Нет, не от холода. 

От невыносимости происходящего. 

Еще два часа назад я была самым счастливым человеком на свете. Я узнала, что жду ребенка. Я думала, что Богдан меня любит. Будущее рисовалось в самых радужных красках…

И все это рухнуло в один момент! 

Хуже всего то, что я даже не могу побыть одна, не могу отдаться своему горю и разочарованию. Я вынуждена сидеть в машине этого.... Я не знаю, как теперь его называть. 

По имени не могу. 

Это имя вмещало в себя слишком многое. И это все было обманом…

Козел? Мудак? Мерзавец? Ни одно из этих слов не передает степени моего отвращения.

Я сидела, сжав зубы и скрестив руки на груди, чтобы хоть как-то унять дрожь. Мой бывший муж сначала нарезал круги вокруг машины, а потом наклонился и начал что-то вещать. 

Я его не слушала. 

Не понимала ни одного слова. 

Кажется, я отключилась с открытыми глазами. Оцепенела, превратившись в кусок неживой материи.

Наконец-то. Я всегда рада видеть свою любимую подругу, но сегодня - как никогда. 

Мы поднялись на лифте. Эля что-то говорила или спрашивала, но я никак не могла сосредоточиться. 

В моем мозгу пульсировала одна мысль: хочу оказаться дома. 

Сбросить с себя вещи этого гада. Занести его номер в черный список. Захлопнуть дверь и больше никогда не открывать ее для него…

- А это что? - спросила Эля

У моей двери валялся распотрошенный мусорный пакет. 

- Мусор, - буркнула я. 

- Выбросить? 

- Да, пожалуйста... 

Кроссовки Богдана я вышвырнула в окно. От пиджака избавилась таким же способом. 

Все это время подруга смотрела на меня широко открытыми от удивления глазами. 

- Маша, - она подошла ко мне и обняла. 

В этот момент меня и прорвало. 

Я почувствовала: в груди как будто что-то лопнуло. Я всхлипнула. Из глаз брызнули слезы. Я поняла, что больше не могу и не хочу себя контролировать. 

Я ревела взахлеб. 

Спазмы рыданий были такими сильными и частыми, что я не успевала вздохнуть между ними. Я задыхалась. Тряслась всем телом.  Издавала странные и страшные звуки, сидя на ковре возле дивана. 

- Машенька, девочка моя. 

Эля сидела рядом и гладила меня  по голове. 

Приговаривала что-то. 

- Он тебя обидел? Я видела,  ты его поцарапала. Так ему и надо, козлине! 

Ее мягкий сочувствующий голос только усиливал мою жалость к себе и поток моих слез. 

Я никак не могла успокоиться. 

В моем теле, наверное, уже не осталось жидкости. Грудь болела от сдавливающих спазмов. Лицо распухло, а в глаза как будто насыпали песка… 

Я все еще всхлипывала. Но уже реже. 

- Что, все-таки, случилось? - пробился сквозь мои всхлипы голос подруги. - Ты так страшно плачешь, что я предполагаю самое худшее. 

- Он женат, - прохрипела я. 

- Ох ты ж блин! 

- И я беременна от него. 

- Моя ты девочка! - охнула Эля.

Она прижала мою голову к своей груди. 

Еще несколько слезинок скатились по моим щекам. 

На этом все. 

Слезы кончились. 

И я почувствовала, что мне стало легче. 

Конечно, самочувствие было ужасным. Но на душе немного посветлело. 

- Не зря я тебе когда-то подарила успокаивающий чай, - произнесла Эля. 

И налила мне четвертую кружку. 

- Я лопну, - попыталась я выдавить улыбку. 

- Ты наплакала ведро слез! 

Я вздохнула. Вздох получился прерывистым, глубоким, из самых недр моего существа. 

Эля встала и помешала суп на плите. Она почему-то решила, что меня надо напоить и накормить. Хотя я обожаю ее куриный супчик, он вряд ли залечит мое разбитое сердце…

Я рассказала подруге обо всем, что случилось. 

Хотя у меня язык не поворачивался повторять те слова, которые я услышала от жены Богдана. Но я рассказала. И мне стало еще чуточку легче. 

Как же тяжело держать такое в себе и справляться в одиночку! 

И как хорошо, когда у тебя есть такая понимающая подруга. К тому же, острая на язык. 

- Гнида эта его жена. А он лох педальный. 

- Почему? 

- Ясно же, что она пытается манипулировать и им, и тобой. 

- Откуда тебе это ясно? 

- Ты же не думаешь, что это гнусное предложение исходило от Богдана?  Или что она всерьез хотела устроить ему сюрприз?

Я пожала плечами. Мне все равно, кто из них чего хотел. 

- Она пришла, чтобы тебя унизить! - резюмировала Эля. - И показать, кто тут королева. 

- Она королева. А я…

- А вот с этим я бы поспорила. 

- Я вообще не хочу об этом говорить! 

- Ладно. Не будем. Давай лучше поговорим о приятном…

Эля засияла. Подошла ко мне, наклонилась, и прошептала: 

- Ты же оставишь этого ребенка? 

- Конечно! 

- А ты что думала? 

- Я думаю, что ты сейчас расстроена. И можешь принимать неправильные решения. 

- Это не решение. Это… счастье. 

Глаза снова защипало. 

Похоже, запас жидкости восстановился, и мой организм снова готов фонтанами распылять его в пространство. 

Я что, теперь все время буду реветь? 

- Может, он собирается развестись… - задумчиво произнесла моя подруга. 

- Он не собирается. И мне плевать. Он мне не нужен! 

- А ребенку? 

- И ребенку. Это мой ребенок. Он не имеет к нему никакого отношения. 

- То есть, ты ему не скажешь? 

Эля помолчала. Вообще, она молчала довольно долго. Я почти забыла, о чем мы говорили. 

Но потом она произнесла: 

- Мне кажется, он имеет право знать. Он же отец…

- Он мудак! 

- Одно другому не мешает. 

У моей подруги бзик по поводу отца. Мама растила ее одна, об отце она знает только то, что слился после известия о беременности. Эля уже много лет мечтает его найти, но мама ни в какую не соглашается сказать ей его имя и фамилию. 

- Ты же сама говорила, что ему нельзя доверять! - вспомнила я. - И ты была права. На двести процентов. 

- Я так говорила? - удивилась Эля. 

- Да!  Я больше не хочу его видеть, - выпалила я. - Никогда. 

Я не могла произнести имя Богдана. Как будто, если я скажу его вслух, он снова обретет надо мной какую-то силу...

- Что-то мне подсказывает, что он от тебя просто так не отстанет, - выдала Эля. - Он, конечно, мудак. Врун и потаскун. Но я успела заметить, как он на тебя смотрит. 

- Может, мне уехать? - осенило меня. -  В другой город. Или даже в другую страну. 

Я уже так делала. В прошлый раз, когда мы развелись, я уехала в Питер. И это сработало! Гораздо легче начать новую жизнь на новом месте. 

Это хорошая идея. Отели нашей сети есть во многих городах. Я могла бы попросить о переводе...

- Может, еще на другую планету улетишь? 

- Если ты позволишь дать тебе совет… - начала Эля. 

- А чем еще мы тут занимаемся? - через силу улыбнулась я. 

- Не принимай пока никаких решений. Остынь. Приди в себя. А вообще, что-то мне подсказывает, что Богдан тебя и на Луне достанет.

- Какой у нас план? - спросил я Макса. 

- Все просто. Завтра ты встретишь свою акулу, узнаешь точно, чего она хочет.

- Сожрать меня с потрохами, - буркнул я. 

- А в понедельник подадим заявление на развод. Если, каким-то чудом, тебе не удастся договориться с ней миром. 

Да, чудо бы мне сейчас не помешало. Но я бы на него не рассчитывал.  

- Объясни мне еще раз, в чем разница между разводом через загс и через суд. 

- В загсе тебя разведут через месяц. Безо всяких проблем. 

- А через суд это может занять все три. А то и больше.  До полугода можно мурыжиться, если Тамара поставит такую цель и у нее будет ушлый юрист. 

- Полгода? Ты сбрендил? 

- Я - нет. Поэтому и говорю: лучше миром. 

- Блин, она две недели тянула кота за хвост, обещала прислать доверенность. А потом просто исчезла с радаров. Похоже, миром не выйдет. 

- Ну, значит, война, - произнес Макс. 

- Что она может сделать? 

- Не приходить на заседания по уважительным причинам. Просить суд о дополнительной отсрочке. Может оспорить брачный контракт. 

- А его можно оспорить? 

- Как любую сделку. 

- Есть к чему подкопаться? 

- Там все идеально. Но время потянуть можно. 

- Согласен. Не переживай, мы по-любому победим. Просто это будет не быстро. А, впрочем, куда тебе торопиться? 

- Как куда? Пока я не разведусь, Маруся со мной и говорить не будет! 

- А вот это уже зависит от тебя, - вставила Алла. 

Она принесла нам закуски, Макс ее снова поцеловал… 

Да, блин, вам, что, неймется? Восемь лет женаты, а все тискаетесь… 

Мой телефон пискнул. 

На рабочую почту пришло письмо от коммерческого директора - с новыми предложениями, которые я хотел увидеть. 

При виде подписи “Егор Зайцев” меня внезапно осенило. Вот кто может быть крысой! Ведь они с Тамарой знакомы. Он участвовал в том коротком сотрудничестве между ее компанией и нашей. 

И он точно на меня зол. 

Я поперся на выставку “Отель-Экспо”, нарушив субординацию и вмешавшись в дела его отдела. 

Я выступил на открытии вместо него, щелкнув его по носу. 

Он пускал слюни на Марусю.  Я рыкнул на него, чтобы он от нее отвял. И он отвял. Но, возможно, затаил зло… 

Точно, это он. 

Больше некому. 

Надо с ним разобраться. Лично. Сейчас выясню адрес, заявлюсь, возьму за шкварник… и вытрясу из него все дерьмо вместе с признанием. 

- О чем замечтался? - спросил Макс. 

- Кажется, я вычислил крысеныша. 

- Зайцев. 

- С чего? 

- Есть причины. Да и потом… Я никогда ему не доверял. Есть в нем что-то крысиное.  

- Ты это, - произнес Макс. - Горячку не пори. 

- Да я аккуратно. Пару ребер сломаю. Глаза на жопу натяну. И все. 

- Глаза на жопу! - услышал я восхищенный детский голосок. 

Подкрался незаметно и греет уши.  

- Дядя Богдан пошутил, - засуетилась Алла. 

Макс отвернулся, чтобы скрыть улыбку. А я поздоровался со своим другом Аркадием по мужски, за руку. 

Он преисполнился гордости. Почувствовал себя взрослым и важным. 

Но его тут же обломали. 

- Аркаша, ты чего проснулся? Писать хочешь? 

- Нет, - он раздраженно дернул плечом. 

- Пойдем, - Алла взяла его за руку. - Я тебя уложу. 

- Пусть Богдан меня уложит! 

- Богдану не до тебя…

- Глупости, - произнес я, вставая. - Конечно, у меня найдется время для лучшего друга! 

Я посадил Аркашу на шею, мы доскакали до его спальни. Он потребовал сказку, и мне пришлось импровизировать на ходу. 

- В общем, так.  В одном царстве-государстве жила-была прекрасная принцесса. А в соседнем королевстве жил-был безмозглый принц. 

- Какой принц? - не понял мой маленький друг. 

- Принц-дурак. 

- Как Иван-дурак? 

- Ага. Как Иван. Только еще дурнее. Ну, он, как водится, влюбился в принцессу. Но был дурак и поэтому поверил акуле…

- Какой акуле? 

- Трехглавой. 

- Как Змей Горыныч? 

- Ага. Была там одна… трехглавая Акула Горынычна. 

История вышла запутанная. Но жизненная. Принц, по собственной глупости, влез в серьезные неприятности. Хорошо, что Аркаша уснул раньше, чем я добрался до финала. 

Потому что как спасать безмозглого принца, я понятия не имел... 

Я все-таки поехал к Зайцеву. 

Макс с Аллой меня, конечно, удерживали. Уговаривали остаться с ночевкой. Мол, пива выпил, и вообще - куда переться на ночь глядя. 

Но я просто не мог спокойно сидеть на месте! Да и пива успел выпить всего глоток. 

Дурная энергия бурлила и кипела. Мне нужно было что-то делать. Что-то, приближающее наше примирение с Клубничкой. 

Зайцев в домашних шортах и майке - печальное зрелище. Тонкие кривые ножки. Хилая узкая грудь. Чувак явно со спортом не дружит. 

Такому и глаза на жопу натягивать совестно.

Он сразу понял, чего я приперся. Пытался что-то лепетать про новые коммерческие предложения, но сам знал, что звучит неубедительно. 

- Тамара, - произнес я. 

Он скукожился. 

- Ты ей стучал? 

- Она просила… Она ваша жена… 

- Ты рискуешь сам стать чьей-нибудь женой. Потому что я тебя сейчас кастрирую. 

Он попятился. 

Я прижал его к стенке. 

- Она мне не жена, - рявкнул я ему в ухо. - Понял? 

- Понял, - испуганно дернулся он. 

- Выкладывай. Что, как, когда. 

Оказывается, этот дятел стучит давно. Каждый раз, когда он видел меня с какой-нибудь девушкой, он отчитывался об этом Тамаре. 

Когда на горизонте появилась Маруся, он, спотыкаясь, побежал докладывать об этом своей покровительнице. Обещавшей ему поддержку в продвижении по карьерной лестнице при помощи многочисленных связей. 

- Даже не знаю, просто тебя по стенке размазать, или сослать сторожем в дальний филиал… - задумчиво произнес я. 

- Может, я вам пригожусь, - пискнул Зайцев. 

- Зачем это? 

- Ну, как двойной агент. 

- Я бы мог ввести вашу… то есть... Тамару в заблуждение. Если вам это будет нужно. 

- Я не занимаюсь подколодными мышиными интригами! - поморщился я. 

Не занимаюсь. 

Но, если для того, чтобы вернуть Марусю, мне придется стать мышью подколодной… Я стану. 

Я ради Маруси на все готов.  

- Ладно, - рявкнул я. - Может, ты мне, и правда, пригодишься. Тамара прилетит завтра…

- Я так понял, она уже прилетела, - пролепетало это хилое недоразумение. 

- По-моему, она уже в Москве. 

Блин. Вот это новости! 

Тамара здесь… А я, как последний лох, собираюсь встречать ее завтра в аэропорту! 

Вот кто рассказал обо всем Клубничке! 

И не по телефону, а лично. 

Страшно даже представить, что она наговорила. Что внушила моей легковерной девочке. 

Я сжал руль так, что он заскрипел. 

Я летел по пустому городу почти под двести. Я не собираюсь откладывать нашу встречу до завтра. 

Я доберусь до трехглавой акулы через полчаса!

Я был почти уверен, что Тамара мне не откроет. 

В ее окнах горел свет, значит, она, действительно, приехала. Но в последние дни она игнорировала мои звонки и сообщения. Поэтому вряд ли захочет видеть меня у себя дома. 

Но я все равно не уйду! Я доберусь до нее, даже если мне придется выломать дверь или вскарабкаться по водосточной трубе. 

Я набрал код ее квартиры на домофоне. 

Немного сомневался, те ли цифры. Я был у нее всего пару раз.  

Да, цифры те. Я убедился в этом, услышав знакомый голос. 

- Это я, открой, - произнес я. 

Даже не поздоровавшись. 

Я думал, она сейчас просто отключится. Выключит домофон, будет и дальше меня игнорить. 

Я сегодня уже один раз торчал перед закрытой дверью подъезда… 

Но тут все вышло иначе. 

Домофон пискнул и дверь распахнулась. 

Я, не дожидаясь лифта, влетел на четвертый этаж. 

Дверь квартиры уже была открыта. Тамара стояла на пороге, в каком-то бесформенном балахоне и с распущенными по плечам волосами. 

На секунду мне показалось, что она похожа на ведьму. 

Но, блин, принц-дурак не боится ни ведьм, ни трехглавых акул! Он пришел с мечом чтобы поотрубать им всем бошки. 

Тамара отступила вглубь квартиры и я вошел. 

- Ты меня обманула, - прямо с порога жестко произнес я. - Сказала, что приедешь завтра. И это далеко не единственная твоя ложь.

- Да, - не стала спорить Тамара. - Обманула. Но  разве один день что-то меняет? 

- Меняет! - рыкнул я. - Что вообще с тобой творится? Ты рехнулась? Что тебе от меня нужно? 

Ну вот. Я выпалил все вопросы сразу. 

Всего минуту в гостях, а уже спросил все, что хотел. Но не получил ни одного ответа. 

Тамара просто стояла и смотрела на меня. С какой-то странной, то ли задумчивой, то ли мечтательной улыбкой.  

- Ты была у Маруси? - задал я еще один, вполне конкретный, вопрос. 

Она кивнула. 

- Что именно ты ей сказала? 

- Правду. 

- Какую, блин, правду? - гаркнул я. 

- А какая бывает правда? - почти прошептала она. 

И отступила назад. В ее глазах плескался испуг. 

Я шагнул к ней и увидел, как она сжалась. Она что, думает, я буду ее бить? Я что, выгляжу настолько угрожающе? 

Мне стало неловко. 

Роль обидчика женщин мне как-то не по вкусу...

- Ты называешь меня обманщицей, - тихо произнесла Тамара, прижавшись к стене. - Но твоей девушке я не сказала ни слова лжи. 

Она назвала Марусю моей девушкой. Не любовницей, как я мог бы предположить. И не каким-нибудь нелестным эпитетом. 

Это немного сбило меня с толку. 

То, что произошло дальше, вообще ввело меня в ступор. 

- Она очень красивая, - Тамара улыбнулась. - В ней есть что-то такое… какой-то внутренний огонь. Я понимаю, почему ты в нее влюбился. 

- Понимаешь? 

Я не знал, что на это сказать. 

- Я очень хорошо тебя понимаю. Ты сейчас готов на все…

- Да, готов! - с вызовом произнес я. 

Тамара оттолкнулась от стенки. Развернулась и прошла в гостиную. Мне ничего не оставалось, как последовать за ней. 

Я увидел, что на журнальном столике стоит бутылка вина. Почти полная. И один бокал, наполненный красной жидкостью. 

Тамара извлекла откуда-то еще один бокал и наполнила его. 

- Я сюда не вино пить пришел, - буркнул я. 

- А зачем ты пришел? 

- Чтобы со всем разобраться. Мы должны были развестись три месяца назад. Я выполнил условия договора. И надеялся, что ты поступишь также. 

Тамара протянула мне бокал. Я его не взял. 

Мне кажется, или она тянет время? Вот только зачем?..

Она поставила второй бокал на столик рядом с первым. Они ударились с глухим звоном. Тамара села на диван. 

Я остался стоять. 

- Знаешь… - тихо, даже как-то даже робко, произнесла она. - А ведь я в тебя влюбилась. Не планировала этого, но так вышло. 

- Что? - слегка растерялся я. 

- И да, можешь меня ругать. В последнее время я вела себя как стерва. Пыталась сражаться за тебя. Глупо, да? 

Она обхватила себя за плечи. 

- Очень глупо, - буркнул я. 

Очень глупо я себя сейчас чувствовал. Я пришел биться с опасной трехглавой акулой. А передо мной оказалась слабая женщина. 

- Нам же было хорошо вместе. Ну, скажи, хорошо? 

Я не ответил.

Тамара казалась искренней.  

Но у меня все равно было ощущение, что она оплетает меня невидимыми щупальцами. 

- Я все еще надеюсь, что мы можем развестись мирно, - сказал я. - Пойти в загс и подать заявление. Как договаривались. 

- Я никогда тебя ни в чем не упрекала. Ничего не просила, - произнесла она. 

- Мне бы очень не хотелось все усложнять, - гнул свою линию я. 

- Я была тебе идеальной женой, - гнула она свою. 

- Фиктивной! - воскликнул я. - Все это было не по-настоящему! Ты же не съехала с катушек? Ты же помнишь, о чем меня просила? О чем мы с самого начала договаривались? 

- Я помню, - сдалась она. 

И взяла в руки бокал вина. 

Некоторое время мы молчали. Я подыскивал слова, чтобы убедить ее не создавать ненужных проблем. 

О чем думает Тамара, я не знал.  

Но она выпила свой бокал, а потом и тот, что налила мне...

- Разве нам было плохо? - проворковала она уже более развязным тоном. 

Опять она за свое! 

- Нормально было, - сердито буркнул я. - Но прошло. 

- Я все понимаю. Все проходит…

В ее голосе звучала печаль. Как будто неподдельная. 

- Ты… - начала она. И запнулась. 

Я молча смотрел на нее. 

В этот момент она совсем не была похожа на акулу. Казалась беззащитной. Даже трогательной. 

Но меня это не трогало абсолютно! 

Мне было все равно, настоящая это печаль или притворная. 

Я пришел сюда с совершенно конкретной целью. И я ни на секунду не забывал о цели своего визита. 

Тамара, как бы справившись с волнением, продолжила: 

- Кажется, я люблю тебя. Впервые в жизни я схожу с ума по мужчине…

- Прости, но я не могу ответить тебе взаимностью. 

Я произнес эти слова твердым голосом. Чтобы у нее не осталось сомнений. 

- Я понимаю… И не прошу взаимности. 

Прекрасно. Она понимает. Может, и на развод согласится…

- Но кое-чего я попрошу. 

Я напрягся. У меня было дурное предчувствие по поводу этой просьбы. 

- Ты же хочешь развода? - переспросила она.

Я кивнул. 

- Быстро, без проблем и затягивания. 

- Именно! 

- Я дам тебе развод. Могу прямо сейчас написать заявление. Но…

У меня перехватило дыхание. Неужели… 

Неужели все решится так легко и просто? Я буду свободен через месяц, а не через полгода? 

Я смогу прийти к Клубничке свободным человеком!  И предложить ей руку и сердце. 

Не могу в это поверить… Ах, да. Есть же условие. 

- Что изначает твое “но”? - спросил я. 

- Я хочу провести с тобой одну последнюю ночь.

Нежное, весеннее, радостное. Скачет по комнате зайчиками, отражаясь от зеркала и стекла на двери. 

Я улыбнулась этому солнцу. 

Услышала грохот на кухне и улыбнулась еще шире. Богдан готовит кофе и, наверное, опять не может найти турку, которая стоит на полке прямо перед его носом. 

Минуты три я пребывала в счастливом забвении. 

Спросонья я напрочь забыла обо всех вчерашних событиях! 

Воспоминание пронзило меня отравленной стрелой. Пригвоздило к кровати, распластало и придавило. 

Лучше бы я не просыпалась! Во сне у меня все было хорошо. А в реальности... 

А впрочем… Да плевать на Богдана! 

У меня есть повод улыбаться солнцу. 

Я беременна! 

У меня будет малыш. 

Он уже живет внутри меня. Крошечный островок спокойствия и счастья. 

Сев на кровати, я увидела собранную дорожную сумку. Вчера вечером я решила, что мне обязательно нужно уехать куда-нибудь. Хотя бы на выходные. И порывалась сделать это посреди ночи. 

Хорошо, что со мной была Эля! 

Она уговорила меня подождать до утра. И мы вместе изучили сайты загородных санаториев и пансионатов. Они обещали чистый лесной воздух, покой и уединение. То, что нужно! 

Я и сегодня, на свежую голову, думаю, что провести выходные где-нибудь на природе - неплохая идея. 

Вдруг Богдан опять заявится, чтобы навешать мне на уши новой лапши. Конечно, я ему не открою. Но я разнервничаюсь. А мне это сейчас вредно.   

Лучше я буду слушать пение птичек и гулять по зеленым лугам, чем держать оборону, сидя в квартире. 

- Маша, извини!  - огорошила меня подруга, когда я добралась до кухни. - Я совсем забыла. Я обещала отвезти свою бабушку на дачу. Сегодня. 

- Понятно…

Значит, поеду в пансионат одна. Тоже неплохо. 

- Слушай, - начала Эля. - А поехали со мной? С нами. Ты же знаешь мою бабушку. Она классная. 

Да, Виолетта Марковна - та еще штучка. Бабушкой ее назвать язык не поворачивается. Она носит богемные балахоны, яркие бусы, немыслимые головные уборы и никогда не выходит из дома без макияжа. Мне даже любопытно стало: она и на дачу поедет при полном параде? 

Не могу представить ее копающейся в грядках. Скорее уж, где-нибудь в беседке с сигаретой в длинном мундштуке и с бокалом вина. 

- А у вас там, на даче… - начала я. 

- Старый дом. Печка. Есть лес и река. И куча стеллажей со старыми книгами. 

- Звучит заманчиво. 

- Значит, едем? 

- Конечно! 

Виолетта Марковна меня не разочаровала. 

Она выпорхнула из подъезда в лиловых брючках и в немыслимой соломенной шляпке. На губах сияла лиловая помада, глаза, как обычно, блестели. 

За ней вывалился какой-то школьник-переросток с двумя баулами, которые Эля загрузила к себе в багажник. 

- Спасибо, Кирюша, - проворковала Виолетта Марковна. 

Потрепала переростка по волосам, отправив восвояси. И обняла меня, чмокнув воздух возле моей щеки. 

Я уступила ей переднее сиденье, сама устроилась сзади. И, убаюканная журчанием ее голоса, задремала. 

Проснулась от звонка своего телефона. 

Это не может быть Богдан - его номер в черном списке. А вдруг он позвонил с другого?  Нет, это не он. 

Это моя мама. 

- Как ты там? Целую неделю не звонила! 

Вообще-то, неделя - это норма. Мы всегда созванивались раз в неделю, по выходным.  Но в последнее время мама стала звонить чаще. И тому была причина. 

Причина, которая теперь самоустранилась. 

Какой я была дурой, что сказала ей! 

В момент ощущения острого счастья я не выдержала, и призналась ей, что мы снова встречаемся с Богданом. 

Сначала она меня отчитала - он всегда ей не нравился. И наша поспешная свадьба, и ранняя семейная жизнь, и, конечно, быстрый развод. 

Я тогда не рассказала ей всех подробностей. Но она поняла, что он меня сильно обидел. 

Так вот, поворчав пару дней, она внезапно изменила мнение. 

И я догадываюсь, что заставило ее его изменить. У меня давно не было постоянных отношений. С Владом, который внезапно предложил руку и сердце, я рассталась, осознав, что он совершенно чужой мне человек. Других кандидатов не предвиделось...

Мама уже махнула на меня рукой и отчаялась дождаться внуков. А тут появился Богдан! 

Наверное, ей уже все равно, за кого я выйду замуж. Лишь бы вышла и лишь бы родила.  

Так вот… со вторым пунктом все нормально. 

Зато с первым - полный и окончальный крах. 

Но я пока что не готова ей все это рассказать. Во-первых, не хочу ее волновать. У нее высокое давление, ей вредны сильные переживания. Надо ее как-то постепенно подготовить. 

А, во-вторых, здесь Виолетта Марковна. Ее я тоже не хочу посвящать в подробности своей личной жизни. 

Так что придется делать вид, что все хорошо. 

После обычных вопросов о ее здоровье и моей работе, она перешла к главному. 

- Как там Богдан? 

- Нормально.

- Ты с ним? 

Я не знала, что ответить. Скажу: “ с ним” - она может попросить дать ему трубку. Скажу, что не с ним - будет допытываться, почему мы проводим выходные порознь. 

- Ага, - нашла я самый удобный вариант. - Он в ванной. 

- Ты помнишь, что у отца через две недели день рождения? 

- Конечно! Я и подарок уже купила. 

- Приедешь? 

- Обязательно.

Я уже понимаю, куда она клонит. 

- С Богданом? 

- Постараюсь. Но, кажется, он уезжает в командировку… 

- Не выдумывай. Он в те выходные свободен. Он сам мне сказал. 

- Что? Ты ему звонила? 

- Он мне звонил. И пообещал, что вы обязательно приедете на день рождения отца. 

- Разве я много прошу? - произнесла Тамара. 

И поднялась с дивана, отставив пустой бокал в сторону. 

Я молчал. 

- Мы спали вместе много раз, - продолжила она. - Для тебя это ничего не значило. 

Я по-прежнему не произнес ни слова. 

А что тут скажешь? Все так. Мы спали. Это был просто секс. Неплохой, кстати. 

- Я надеялась, что мы будем вместе. Я чувствовала, что тебе начинает надоедать разгульная жизнь. И я думала, что ты поймешь, что со мной тебе будет очень хорошо. 

Она подошла ближе. Остановилась на расстоянии вытянутой руки. 

Смотрела в глаза и обволакивала меня своим вкрадчивым голосом. 

- Если бы ты не встретил эту… Машу все так и было бы. 

- Вряд ли. 

То есть я точно уверен, что нет. 

- Я ждала тебя. Ждала, когда ты поймешь... Старалась не надоедать, не раздражать, не путаться под ногами. 

Опять она за свое...

- Я терпеливо ждала. Но не дождалась. Неужели ты откажешь мне в такой малости, как последняя ночь? 

Она сделала еще один шаг и положила руки мне на плечи. 

Прижалась ко мне всем телом. И я почувствовал, что под балахоном на ней ничего нет. 

- Да, - произнес я. 

- Да? - радостно выдохнула она. 

Ее руки оказались на моей ширинке. По-хозяйски шарили там...

- Да. Я откажу тебе в этой малости. 

Она замерла, отстранившись и глядя мне в глаза. 

Надеюсь, она увидела там холод.   

К тому же она уже успела заметить, что у меня ничего нигде не шевельнулось. 

- Раньше мы спали вместе, - произнес я. - Было неплохо. Но сейчас… Сейчас все по-другому. 

- Ты любишь ее? 

- Я люблю ее. 

Я видел, что она борется с собой. В ней достаточно гордости, чтобы послать меня. Но что-то не дает ей это сделать. 

- А я… - начала она. - Я не прошу любви. Просто секс. Просто страсть. Моей хватит на двоих. 

- Нет, - только и сказал я. 

Просто секс… Раньше в моей жизни только он и был. 

Но сейчас есть нечто большее. 

И просто секс будет предательством. Не только по отношению к Марусе, но и по отношению к самому себе. 

Мне нужна только Клубничка. Да у меня просто не стоит на кого-то еще! 

Да, я хочу прийти к Марусе свободным человеком. Хочу избежать проблем и проволочек с разводом. 

Но не такой ценой. 

Тамара резко толкнула меня в грудь и отошла. Вернее, даже отпрыгнула. 

Гордость взяла верх. Ее ноздри трепетали, губы были сжаты в тонкую линию. Глаза источали злость. 

- Уходи! - выкрикнула она. 

- Уже, - произнес я на ходу. И, остановившись в дверях, добавил: - Прости. Я не знал о твоих чувствах. Мне жаль, что так вышло. 

- Ты не знаешь, на что способна отвергнутая женщина! - выкрикнула она мне в спину. 

И очень не хотелось бы это выяснять. Но, похоже, придется...

По дороге домой мне позвонил Гавр. 

- Эй, ты как там? 

Видно, до него дошли слухи о последних событиях в моей жизни. Наверное, общался с Максом.  

- Норм, - ответил я.  

- Выпить не хочешь? 

- Погнали в клуб! - воодушевился мой друг. - Оттопыримся как следует! 

- Э… Нет. Устал. Поеду домой. 

- Да ладно тебе! Че ты как старпер? 

- Гавр, отвали. Я устал. 

- Хочешь, приеду к тебе? С парой бутылок виски? 

- Обойдусь. Иди оттопыривайся. 

- Ну, как знаешь. Если что - я на связи. 

Дома я достал бутылку коньяка. Налил, сделал глоток… И понял, что напиваться мне совсем не хочется. 

Да и не поможет это. Потому что ничего не изменит. 

Раньше, если бы меня выбила из колеи какая-нибудь проблема, я бы последовал рецепту Гавра: напился бы и пошел куролесить с друзьями. 

Для усиления эффекта подцепил бы пару девчонок и чувствовал бы себя королем. 

Но сейчас это не сработает. 

Не поможет выбросить все из головы. Потому что “все” - это Маруся. Она не только в голове. Она в сердце. Она под кожей.  

Но ее нет рядом… 

Так что я сделал еще глоток и пошел спать. 

Сегодня, и правда, был тяжелый день… 

Наутро я решил съездить к Максу. 

Понравилось мне у него на даче. Понимаю, почему он с семьей торчит там с мая по сентябрь. А раньше не понимал… 

Позвонил другу, спросил: 

- Слушай, если я и сегодня припрусь к тебе, Алла меня не прогонит поганой метлой? 

- Ты на громкой связи, - хохотнул Макс. 

- Если опять будешь учить моего сына плохим словам - прогоню, - услышал я голос Аллы. 

- Не буду. Наверное… Очень постараюсь! 

- Ну, тогда приезжай. Я всегда рада друзьям Аркаши. 

Я улыбнулся. 

Ну да, будем считать, я еду не к Максу, а к своему лучшему другу Аркадию. 

Он классный парень. 

И почему раньше я боялся детей? 

По дороге на дачу я думал о Клубничке. 

Я теперь всегда о ней думаю. Даже когда сплю. 

Очевидно, что в ближайшее время она не захочет меня видеть. Я это понимаю. Но сам я больше пары дней не выдержу! 

Надо придумать, как заставить ее меня выслушать. 

Да, все мои оправдания будут звучать жалко и неубедительно. Но, может, если я повторю все это десять тысяч раз, она все же поверит…

Выехав за пределы города, я обогнал какой-то белый автомобиль. 

И мне показалось, что на заднем сиденье мелькнуло лицо Маруси. 

Совсем крыша поехала… Знакомый профиль мерещится мне на каждом шагу. Там просто девушка с похожими темно-каштановыми волосами. 

Хотя, подождите... 

Это же белая “Мазда”! На такой машине вчера приезжала подруга Клубнички. Номеров я не запомнил… Но не она ли сидит за рулем?

Нет, я не понимаю, как можно быть настолько наглым и беспардонным. Как у Богдана хватило бесстыдства втянуть в это моих родителей? 

После всего, что было, позвонить моей маме, навязаться к отцу на день рождения… Это верх бессовестности! 

Ей-то он не сказал, что женат… 

Гад! Мерзавец! Ненавижу его! 

Естественно, он не попадет на юбилей моего отца. Это абсолютно исключено. 

Но я пока ничего не скажу маме. 

Потому что ничего приличного я сказать не могу. Если я сейчас заговорю - с моих уст будут срываться исключительно ругательства. 

Поэтому я быстренько свернула разговор и положила трубку. 

И стиснула зубы, чтобы не выругаться вслух. Все же тут Виолетта Марковна. 

У меня внутри просто все кипит и бурлит! Если бы Богдан сейчас попался мне под руку, я бы сделала из него отбивную и скормила свиньям. 

На самом деле злость - это хорошо. Это гораздо лучше, чем печаль и депрессия. 

Злость может давать силы. Я это знаю. 

В прошлый раз после расставания с Богданом я сначала погрузилась в глубокую печаль. Мне хотелось просто лежать и ничего не делать. А лучше - умереть и ничего не чувствовать. 

А потом появилась злость. И она заставила меня встать с кровати, поехать в Питер, и назло Богдану, начать новую, успешную жизнь. 

Мимо нас промчался черный автомобиль. Обогнал и втиснулся между нами и другой машиной. А потом начал притормаживать, заставляя нас сбросить скорость. И мигать габаритами и аварийкой.  

- Что за мудак? - вырвалось у Эли.

- Какой-то сумасшедший, - интеллигентно поправила ее Виолетта Марковна. 

Которую я не хотела бы посвящать в подробности своей личной жизни. Но, кажется, сейчас она станет свидетельницей жестоких разборок. 

Потому что я поняла, что это за мудак. Это Богдан! Это его машина. 

И сейчас она притормаживает. Эля тормозит тоже. Она его узнала . 

- Он не сумасшедший, он подонок, - выпалила я. 

- Нехороший человек, - поправила меня Эля. 

- Может, ему нужна помощь? - предположила бабушка моей подруги. 

Определенно, ему понадобится помощь. После встречи со мной. 

Богдан вышел из машины. Направился к нам. Оказался прямо перед капотом...

- Газуй! - скомандовала я Эле. - Давай, газуй! Сбей его. Отдави ему голову. 

- Деточка, да что с тобой? 

Виолетта Марковна обернулась и посмотрела на меня обалдевшими глазами. 

- Это ее бывший. Который не сказал, что женат, - пояснила моя подруга. 

- Ах, вот как! - раздался голос Виолетты Марковны. -  Ну, тогда газуй. 

- Да вы совсем с ума сошли! - воскликнула Эля. 

Единственный здравомыслящий человек из нас троих. 

Это было чудо. 

Неожиданный подарок судьбы. И я был очень благодарен за этот подарок. 

Случайно встретить Клубничку! 

Я и не надеялся, что это случится так скоро. 

Я замигал всеми огнями. Начал притормаживать. 

Вышел из машины, не особо надеясь, что удастся поговорить с Марусей. Но я буду пытаться. Буду делать это до тех пор, пока она меня не услышит и не поверит. 

К моему радостному удивлению, Маруся сама выскочила из машины и побежала мне навстречу. 

Я был готов раскрыть объятия. 

Но увидел ее бледное лицо, покрывшееся красными пятнами. Именно так выглядит Клубничка в гневе.  

- Ты преследуешь меня? - выпалила она. 

- Нет, я случайно… 

- У тебя хватает наглости следить за мной?

- Я просто еду на дачу к Максу. 

- Почему ты не с женой? Почему не празднуешь годовщину? 

О чем она вообще говорит? Какая годовщина? 

- Тебе там готовят сюрприз. О котором ты всегда мечтал. 

- Иди, трахайся с женой и с какой-нибудь другой своей подружкой. Секс втроем… Это предел твоих мечтаний? Для этого я была нужна? 

Кажется, моя Клубничка совсем слетела с катушек. Несет какую-то невероятную дичь. 

И при этом наступает на меня, заставляя пятиться назад. 

Я уперся спиной в багажник своей машины. Маруся продолжала наступать. А за ее спиной торчало подкрепление - ее подружка Эля и сухощавая старушка в соломенной шляпе. 

В руках у старушки был зонтик, и нацелен он был на меня...

- Зачем ты втянул в это моих родителей?! - продолжила Клубничка, распаляясь все больше. - Это подло. Это низко даже для тебя! 

- О чем ты, Маруся? 

- Скажешь, не звонил моей маме? Не обещал приехать на папин день рождения?

- Звонил, - вспомнил я. - Но это было дня три назад. Еще до.... всего этого. 

- Зачем ты ей звонил? - выкрикнула Маруся. 

- Наводил мосты. 

- Мосты… - выдохнула она. -  А твоя жена в этот момент была рядом?  

- У меня нет жены, - спокойно произнес я. 

После чего моя голова дернулась. 

Маруся залепила мне пощечину. 

- Как ты можешь… - почти зашипела она. - Так нагло врать! Покажи паспорт. Давай. Покажи. 

- Там стоит штамп, но это ничего не значит. 

- Ага, еще скажи, что вы давно не спите вместе и собираетесь разводиться. 

- Да! Так и есть! 

Маруся была совсем рядом. 

И я не выдержал. Схватил ее в охапку. 

Крепко прижал к себе, лишив возможности брыкаться. 

И пусть ее команда поддержки лупит меня зонтами. Мне пофиг. Мне нужно сказать Клубничке несколько слов. 

Если я прошепчу их ей прямо на ухо, возможно, она меня услышит.

- Это фиктивный брак, - произнес я. - Он всегда существовал только на бумаге. Я не знаю, чего тебе наговорила Тамара… Она неожиданно для меня слетела с катушек. Но это все неправда. 

Клубничка молчала. Просто пыхтела, пытаясь вырваться. 

Я снова наклонился к ее уху и прошептал: 

- Верь мне. Только мне.

“Я люблю тебя!” - звучали у меня в голове слова Богдана. 

Он сказал их в тот момент, когда Эля выкрутила ему уши, а Виолетта Марковна пару раз заехала зонтиком. 

“Я люблю тебя”.

Если бы я услышала это несколько дней назад…

Я ждала этих слов весь месяц. Но он произнес их сейчас. Когда они не имеют никакого смысла. 

Зачем он это говорит? 

Я так растерялась, что даже перестала вырываться из его лап. 

Но меня отбили у Богдана Эля и ее боевая бабушка. 

- Чего голову девчонке морочишь? - набросилась она на Богдана. 

- Я не морочу, - начал оправдываться он. 

- Женат - спи с женой! 

- Я не женат. Это фиктивный брак…

Дальше мы не слушали. Сели в машину и уехали. 

Оставив потрепанного Богдана на обочине.  

Сейчас мы уже на даче Виолетты Марковны, которая, как выяснилось, находится не так уж далеко от дачи Макса. 

Может, и правда, мы с Богданом встретились случайно…

Это, конечно, может быть правдой. Но все остальное - вряд ли. 

Как я и предполагала, Виолетта Марковна - не большой любитель копаться в грядках. На ее участке главенствует свежепосаженный газон, клумбы с едва вылезшими из земли цветами и уютные местечки для отдыха. 

Вот сейчас она сидит в беседке с бокалом вина в руке. На плечах какая-то немыслимая шаль, на голове - элегантный пучок, на губах свежая помада... 

- Вам бы еще сигарету в длинном мундштуке, - не удержалась я. 

- Знала бы ты, как мне ее не хватает, этой сигареты! Но я бросила. Хочу еще пожить. Жизнь прекрасна, несмотря ни на что. 

Она отпила вина, блаженно вытянула ноги, улыбнулась, с удовольствием оглядевшись вокруг. 

Я позавидовала ее умению наслаждаться моментом. 

Вот я сейчас совсем не наслаждаюсь. Я взвинчена, расстроена. Я не могу расслабиться. Хотя приехала на дачу именно за этим.  

Виолетта Марковна налила мне вина. Я не стала отказываться, чтобы избежать объяснений. Отпила крошечный глоток и поставила бокал рядом. 

- Рядом с этим своим бывшим ты прямо ожила, - внезапно произнесла бабушка Эли. - Щечки порозовели, глазки заблестели. А сейчас опять сидишь, как сдувшийся шарик. 

- Что? - растерялась я. 

Вообще, я  даже рада, что Виолетта Марковна обо всем узнала. 

Не надо притворяться, что у меня все хорошо и изображать жизнерадостность. Теперь она знает, что у меня есть причина быть сдувшимся шариком. 

Хотя она знает не все...

- Рядом с ним твое сердце бьется чаще, - продолжила Виолетта Марковна. 

- Потому что я его ненавижу! 

- О, какие страсти! Я завидую. Давно никого не ненавидела, - мечтательно произнесла эта непостижимая женщина. 

- Эмоции - это жизнь, - добавила она. 

Возможно. 

Но те эмоции, которые я испытываю сейчас, мне совершенно не нравятся. 

- А что там Богдан болтал про фиктивный брак? - спросила Эля, присоединившаяся к нам. 

Она принесла закипевший чайник и налила мне чаю. 

- Меня не интересует, что он там врет, - ответила я. 

- Много я такого слышала за свою жизнь, - произнесла Виолетта Марковна. - "Я с женой не живу, я разведусь, и вообще у меня где-то там крылышки режутся..."

- От кого ты это слышала, бабуля? - хихикнула Эля. - От любовников? 

Виолетта Марковна посмотрела на нее строго. 

- В моей жизни был только один мужчина. Твой дед. Женихи вокруг меня косяками ходили, я была та еще кокетка, знаешь ли. Но появился он - и другие мужчины перестали для меня существовать. 

К моим глазам подступили слезы.  

Десять лет назад я думала, что у меня будет так же. Что я встретила своего мужчину и мы проведем вместе всю жизнь. Какой я была наивной! 

А ведь у кого-то так получается… 

- Так вот, это я слышала от своих одиноких подружек, у которых иногда заводились женатые любовники. И каждый врал, как сивый мерин. 

- Точно, - кивнула я. - Как мерин. 

- Но этот твой Богдан… - продолжила Виолетта Марковна. - Ты уверена, что в его словах не было правды? 

- На сто процентов! 

- Мне показалось, он был искренен. 

- Он и вас обманул! 

- Меня, деточка, так просто не обманешь. Вот я, например, вижу, что ты его до сих пор любишь. 

- Нет! - выкрикнула я. 

- Ладно, ладно. Нет так нет. 

Она протянула руку и погладила меня по голове. 

Я схватилась за бокал с вином, потом вспомнила, что мне нельзя пить и поставила его на место. Эля подлила мне чаю.  

- Я однажды была в такой ситуации, - внезапно произнесла Виолетта Марковна. 

- Вас обманули? 

- Наоборот. Я. 

- Меня подозревали в измене и обмане. И не хотели даже выслушать. Ощущение не из приятных, скажу я вам… Каждый имеет право быть выслушанным. 

- То есть вы на стороне Богдана? - я почувствовала обиду. 

- Я на стороне любви. Как бы пафосно это ни звучало. А еще я считаю, что ребенку нужен отец. 

- Но как вы…- охнула я. 

- Говорю же, старого воробья на мякине не проведешь. 

Она покосилась на мой полный бокал. 

- Зачем ребенку отец, который все время врет, который… конченный эгоист и думает только о себе? - выпалила я. 

- Этот молодой человек отнюдь не показался мне монстром, - задумчиво произнесла Виолетта Марковна, снова наполнив свой бокал. - И он немного похож на моего Гришу. Такой же высокий, видный, и тоже с чертями в глазах. Ох, как я любила этих чертей...

- Богдан похож на деда? - удивилась Эля. - Жаль, я его почти не помню. 

- Знала бы ты, как мне жаль, - вздохнула Виолетта Марковна. - Если бы вернуть все назад…

- Что бы ты сделала? - спросила Эля. 

- Не тратила бы время на глупые обиды и ссоры! Никогда не знаешь, сколько его осталось...

Все идет по плану. 

Я нанял опытного адвоката по разводам, которого мне посоветовал Макс. Мое заявление ушло в суд, слушание назначено через месяц. И из этого месяца уже прошла неделя. 

Осталось еще три, и потом, если все пойдет хорошо, я буду свободен. Правда, шансы на то, что я так легко отделаюсь, минимальны.

Их почти нет. 

У Тамары есть масса способов затянуть развод и я предполагаю, что она ими воспользуется. 

Мы не виделись с момента ее неудачного соблазнения. Она затаилась, и это меня напрягает. Главное, чтобы она больше не лезла к Марусе… 

Но я сам к ней постоянно лезу!  

Я делаю все, чтобы она меня выслушала. Но пока что у меня ничего не получается. 

Если не считать того момента, когда мне залепили пощечину, огрели зонтиком и выкрутили уши. 

Не убили - и то хорошо. 

Мне досталось от трех разъяренных фурий, но я все же успел сказать Марусе главное. Вот только никакой реакции не последовало. 

Она была как замороженная. 

Сначала злилась, а потом, после моих слов - просто смотрела пустыми глазами. Как будто не слышит и не понимает меня. 

Друзья дают мне умные советы: дать ей время прийти в себя и успокоиться. Не лезть к ней постоянно и не мельтешить у нее перед глазами каждый день. 

Я сам себе это советую! 

Но вдруг следующим утром понимаю, что еду на работу окольным путем, чтобы появиться у офиса Маруси и посмотреть, как она цокает каблучками, скрываясь за стеклянными дверями. 

Или вечером оказываюсь под ее окнами и испытываю желание выть на эти желтые прямоугольники, как волк на луну.  

И почти всегда она меня замечает! Даже если я не пытаюсь к ней приблизиться. Как будто шестым чувством ощущает мое приближение. 

Оборачивается на мою машину. Выглядывает в окно. Идет в магазин и натыкается на меня у подъезда… 

Да, она меня чувствует. Между нами связь. Невидимый канат. 

И да, я достал Марусю. 

Я много раз пытался с ней поговорить. Но она молча проходит мимо. 

А недавно меня осенила гениальная идея. И я написал письмо. Настоящее, на бумаге. Ручкой. 

Отправил с курьером, чтобы он вручил его лично в руки. Он вручил. Что было потом, я не знаю.

Либо Маруся выкинула это письмо. Либо не поверила моим словам. Потому что в ее поведении ровным счетом ничего не изменилось.  

А ведь я сидел над этим письмом целый день! Тщательно подбирал каждое слово. Придумывал убедительные формулировки. Зачеркивал и начинал заново….

Все впустую. 

Но сегодня она со мной поговорит. И не только поговорит, а проведет целый вечер. 

Рядом. Очень-очень близко. 

Мы будем не одни, но это неважно. Мы будем вдвоем. 

Я смогу смотреть ей в глаза. И она не сможет их выцарапать. 

Я буду касаться ее. И она будет мне улыбаться. 

Возможно, я даже ее поцелую. И она не залепит мне пощечину. 

Скорее всего…

Сегодня день рождения ее отца. И я не просто припрусь без приглашения. Я - активный участник подготовки мероприятия. 

Это я предложил перенести действо в ресторан, нашел его и оплатил. Я попросил не говорить ничего Марусе - якобы, это сюрприз. 

Это, и правда, сюрприз! Но он вряд ли ее обрадует. 

Я задружился с Марусиным батей и обнаружил, что он не хочет убить меня за то, что было десять лет назад. И вообще он клевый мужик.

А моя будущая теща… она готова меня на руках носить. Несмотря на все, что было раньше.

Правда, все общение с ними пока что происходило по телефону. 

А сегодня мы якобы приезжаем вместе с Марусей. На самом деле я караулю ее у родительского дома, чтобы отвезти в ресторан. 

Ее родители уже там. Гости прибывают. Все ждут нас. 

Маруся никуда не сбежит! 

Я знаю, что она не любит вмешивать в свои дела родителей. Особенно в личные дела. 

Она старается не волновать маму, зная, что у нее гипертония и проблемы с сердцем. Да, это низко с мой стороны - использовать данный факт. 

Но в любви как на войне - все средства хороши.  

Я буду низким. 

Я заставлю Марусю провести сегодняшний вечер со мной и, наконец, выслушать меня.

Есть небольшой шанс, что она не выдержит и все же устроит скандал при всей честной компании. Я и к этому готов. 

Хочет публичных объяснений - так и будет. Я расскажу свою душещипательную историю при всех. Расскажу все, как есть. И пусть я буду выглядеть полным лохом...

Искренность - мое главное оружие. 

А вот и Маруся.

Приехала на такси. А до города добиралась на поезде, я давно выяснил, что она купила билет. 

Я же примчался на машине, проведя ночь в дороге. Поэтому, возможно, выгляжу слегка помятым. 

Маруся же свежа, как майская роза. 

Волосы лежат красивыми волнами, на лице - легкий макияж. Мою любимую вредную задницу обтягивают узкие джинсы… 

Лежать! Не ржать и не вставать на дыбы! 

Смотреть в глаза, а не на попу! 

И не на грудь, дерзко выпирающую под светлой футболкой. Мне кажется, или она стала больше? 

Конечно, кажется. Просто я соскучился. Смертельно соскучился. Мы оба очень сильно соскучились...

Лежать, я сказал! Смотреть в глаза!  

Такси отъехало. 

Маруся обернулась и увидела меня.

Клубничка. 

Спелая и сладкая. Но очень злая. 

Полные сочные губы сжаты. Зеленые глаза сверкают грозным огнем… Умираю, как хочу ее!

- Что ты тут делаешь? - произносит она сквозь зубы. 

- Жду тебя. 

- Ты что, собираешься к моим родителям? - возмущенно пыхтит она. - Серьезно? Ну ты…

- Нахал, подлец и гад, - подсказываю я. 

Она на секунду теряется. 

- Садись в машину и уезжай! 

- Не могу. Меня ждут. 

- Кто тебя ждет? 

- Твоя мама. И твой папа. 

- Ты их видел? 

- Пока нет. Но плотно общался с ними в последние дни. 

- Мудак? - подсказал я. 

И продолжил крайне серьезным тоном:

- Несколько дней назад у твоей мамы скакнуло давление. Вызвали скорую. Все было плохо...

- Я знаю. А ты откуда…

- Я же говорю, мы на связи.  

- Подожди, - всполошилась Маруся - Все было плохо? Мне мама сказала: так, пустяки. 

- Не хотела тебя волновать, - нашелся я. 

Да, все было не так страшно. К счастью. Обычный скачок давления на фоне перемены погоды. 

Я сгущаю краски. Я подло вынуждаю Марусю вести себя на празднике прилично, чтобы поберечь мамино сердце…

- Что значит: плохо? - испуганно спросила Маруся. 

- Значит, что нужен покой, никаких волнений и никаких нагрузок. 

- Понятно… 

- Так вот, твой батя хотел вообще отменить праздник. Чтобы мама не напрягалась. Ты же ее знаешь. Она собиралась готовить десять перемен блюд.

- Я хотела ей помочь, но она сказала, тетя Люда с Мариной помогут... Я не знала, что все серьезно! 

Маруся выглядит испуганной. Надо ее успокоить. Но не слишком...

- Все нормально. Никому ничего не пришлось готовить. Я заказал ресторан. 

- Ты… что сделал? 

- Заказал ресторан. Это мой подарок на юбилей твоего отца. Все уже там. Ждут нас. 

- Да, нас. 

Маруся молча смотрела на меня. Переваривала информацию. 

Я тоже молчал. 

Пусть переварит. Оценит ситуацию. Поймет, что у нее нет другого выхода, кроме как взять меня за руку и, улыбаясь, предстать перед родителями и гостями. 

- Ты им сказал, что мы с тобой…

- Я ничего не сказал. Они все знают сами. 

- Что они знают? - взвилась Маруся. 

- Что, несмотря на некоторые косяки с моей стороны, у нас все будет хорошо. 

- Козел? - снова подсказал я. 

- Ты сам все о себе знаешь. 

После этого Маруся стала очень деловой. 

- Ресторан далеко? - спросила она, посмотрев на часы. 

- Судя по навигатору, ехать пятнадцать минут. 

- Говоришь, все уже там? 

- Мне надо переодеться. 

Она направилась к двери подъезда. 

- Мне тоже, - сказал я ей вслед. 

Она оглянулась. Сердито фыркнула. 

- Я всю ночь провел за рулем. Мне надо сменить рубашку. И, если ты позволишь, я бы принял душ. 

Да, я ехал всю ночь. А потом дрых на какой-то стоянке. Хотел часок покемарить, а сам крепко уснул. Так что найти гостиницу, принять душ и привести себя в порядок у меня не было времени. 

- Пошли, - коротко произнесла Маруся. 

Я метнулся за сумкой. 

Я ужасно выгляжу! 

Я провела ночь и полдня в поезде. На голове черт знает что, лицо бледное и помятое. Если бы я знала, что встречу Богдана, я бы…

Так, стоп. Почему меня волнует, как я выгляжу? Мне что не все равно, что обо мне подумает этот… даже не знаю, как его назвать. 

Он меня преследует уже вторую неделю. 

И я совершенно не понимаю, почему он никак не уймется. Что ему от меня нужно? 

Я не могу ему верить. После всего… Нет, не могу.  

Я даже не могу его выслушать! 

У меня не получается. После проникновенной речи Виолетты Марковны я подумала: ладно, послушаю его. Попытаюсь понять. Не убудет от меня, если я это сделаю.

Но, когда он снова оказался рядом… Мне стало так больно, что я просто убежала. 

А потом у меня наступил период апатии. 

Я ничего не чувствовала. Ни о чем не думала. Я как будто все время наполовину спала. 

Да еще и токсикоз начался. И слабость какая-то появилась…

И вообще мой организм начал своевольничать. Когда мне надо работать, он спит. Когда нужно спать, он хочет есть. А за обедом его мутит от моих самых любимых блюд.  

Я уже была у гинеколога, и она сказала, что все это в порядке вещей. Прописала витамины, назначила УЗИ, порекомендовала записаться на йогу для беременных. 

Но у меня нет сил на йогу!

А сегодня меня ждало потрясение. Которое мгновенно избавило меня от апатии и сонливости. 

Богдан свалился как снег на голову. 

Оказывается он уже втерся в доверие к моим родителям, навешал им лапши, очаровал их… И создал ситуацию, в которой мне придется изображать, что мы с ним - пара! 

Если бы я на него не злилась, я бы даже восхитилась такой изощренной изобретательностью. 

Я очень переживаю за маму. Мне она не сказала, насколько все серьезно. А Богдану призналась…

Я почувствовала легкий укол ревности по этому поводу. 

Ну а вообще - я в шоке! 

Богдан сейчас плетется за мной по лестнице, чтобы принять душ. Мы вместе поедем в ресторан. И весь вечер будем сидеть рядом на виду у всех гостей…

Сначала я быстренько сходила в душ сама - мне тоже надо освежиться! 

Когда вышла, застала Богдана в своей комнате разглядывающим мои фотографии на стене. Молча вручила ему полотенце, и он поплелся в ванную. 

Я отыскала фен и начала в ускоренном режиме сушить волосы. Наклонила голову вниз, чтобы дело шло быстрее и прическа получилась объемной. 

А, когда выпрямилась, увидела в зеркале Богдана. Он стоял за моей спиной.  

Вернее, в одном полотенце на бедрах. 

У меня перехватило дыхание. От возмущения. Что он себе позволяет?! Ходит тут, рисуется мощными бицепсами и плоским прессом...  

От его распаренного тела идет пар. На плечах и на груди - мелкие капельки. Волосы влажные, и поэтому кажутся совсем темными. 

Я встречаюсь с ним взглядом, и они поджигают что-то внутри моего дурацкого организма. 

В голове вспышками мелькают картинки из нашего недавнего горячего прошлого.

Сердце колотится. К коже волнами приливает жар. Грудь становится невероятно чувствительной. Я чувствую, как мои возбужденные соски трутся о ткань лифчика... 

Да что со мной такое? Мой организм просто взбесился! Гормоны, не иначе. 

Лучше бы я засыпала на ходу, как обычно...

- Ты чего тут голый расхаживаешь? - возмущенно восклицает Клубничка. 

А у самой щечки раскраснелись и глазки блестят… 

От злости или от возбуждения? 

Я же стою рядом. Дышу ей в затылок и с большим трудом удерживаюсь от того, чтобы не капать раскаленной слюной. 

Аккуратная клубничная попка, обтянутая тонким халатом, только что была передо мной в таком офигительном ракурсе, что теперь мне приходится как бы невзначай прикрывать самое дорогое руками. 

- Посушишь меня феном? - просительно произношу я. 

Мне так нравится, когда она это делает! Зарывается пальцами в мои волосы, направляет на них струю теплого воздуха, перебирает и взбивает их. А я урчу, как довольный кот, и жалею, что у меня так мало волос....

- А ты не обнаглел? - спрашивает Клубничка, повернувшись ко мне. 

- Не знаю…

- Иди, оденься! В ванной. Волосы можешь высушить там же. 

Она вручила мне фен и вытолкала за дверь. 

А, впрочем, я и не надеялся….

Вообще все идет прекрасно. Маруся не прогнала меня. Мы вместе идем на день рождения. 

Мой план работает! 

Оказывается, Богдан заказал самый пафосный и дорогой ресторан в нашем городке. Я тут раньше ни разу не бывала, но много о нем слышала.  

Ресторан находится на последнем этаже офисного центра. Потолок у него стеклянный, мебель дизайнерская, кухня авторская, а официанты готовы ради гостей расшибиться в лепешку. 

И, кажется, наши родственники и папины друзья чувствуют себя здесь великолепно...

Нас с Богданом встретили чуть ли не овациями. Гости повскакивали со своих мест, окружили, напали с объятиями и расспросами. 

- Мам, как у тебя дела? - спросила я сразу же, как только выдалась возможность. - Как себя чувствуешь?

- Чувствую себя счастливой, - выдала она. - Я так рада за вас с Богданом! 

У меня непроизвольно сжались кулаки. 

Я обманываю маму. Это все неправда. Ее счастье - это иллюзия. 

И мое счастье с Богданом было таким же…

Мне придется объясниться. Но это будет позже. Не сегодня. Я ни за что не буду портить сегодняшний праздник и расстраивать своих родителей! 

Когда-нибудь потом я сообщу им две новости, хорошую и плохую. У меня будет ребенок. И я буду растить его одна…

Нас усаживают на почетное место. Я себя чувствую как на свадьбе. Потому что все гости смотрят больше на нас, чем на виновника торжества. 

Звучат тосты, официанты разносят блюда. 

Я чокаюсь с Богданом и с родителями, которые сидят рядом. И пытаюсь скрыть, что не пью алкоголь. 

И не ем жареную красную рыбу, хотя раньше ее обожала. И не могу смотреть на кальмаров, торчащих из салата. А от запаха чеснока, которым, видимо, натерта поджаристая куриная шкурка, меня мутит… 

- Ты чего не ешь? И не пьешь? - пристает ко мне Богдан. 

- Не могу. 

- Почему? 

- Я на днях чем-то отравилась, не могу смотреть на еду. 

- Бедная моя девочка! - восклицает он. 

И обнимает меня за плечи. 

Богдан подзывает официантку, заказывает для меня какие-то диетические блюда вроде отварной куриной грудки и овощей на пару. 

- Убери руку! - шиплю я, когда официантка отходит. 

При этом продолжаю улыбаться, чтобы окружающие ничего не заметили. 

- Надо было позвонить мне, - произносит Богдан, наклонившись. - Я бы приехал, поухаживал за тобой. 

- Серьезно? 

- Абсолютно. Кстати, у тебя тут что-то…

Он протягивает руку и касается уголка моих губ, убирая невидимую крошку. Его вторая рука тем временем скользит с плеч на талию. Он обнимает меня еще крепче. 

Придвигает к себе, притянув вместе со стулом. 

- Попробуй картофельное пюре. У него нейтральный вкус. Может, зайдет.  

Этот нахал пытается кормить меня с ложечки! 

- Вы такие милые! - пищит моя двоюродная сестренка Марина, внезапно оказавшася рядом. - Как голубки.   

Ага, милые. 

Я сейчас с милой улыбкой воткну ножичек в бок Богдану и вырежу его печень. А потом посыплю рану солью из дизайнерской солонки, которая стоит передо мной... 

Когда Марина уходит, Богдан, наконец, ослабляет хватку и я отодвигаюсь от него. 

- Еще раз меня облапаешь - и вылетишь отсюда, - угрожающе произношу я. 

- Думаю, твоим родителям это не понравится… 

- Шантажируешь меня? 

- Нет, что ты. Кстати, ты читала мое письмо? - Богдан становится серьезным. 

- Жаль. Я целую ночь над ним корпел. 

- Я не сомневаюсь, что ты умеешь нагромождать тонны лжи…

- Там нет ни слова лжи. 

- Эй, пойдемте танцевать! 

К нам подлетает разгоряченная тетя Люда, хватает меня за руку, и я замечаю, что гости повскакивали со своих мест. И дергаются в центре зала под какую-то старую попсовую мелодию, запущенную ди-джеем. 

Я не хочу танцевать. 

Но использую эту возможность, чтобы отдохнуть от Богдана. Встаю, иду к гостям, танцую то с одним, то с другим. Наблюдая, как Богдан пытается меня настигнуть, и как ему все время кто-то мешает. 

То мой папа перехватывает его и начинает что-то втирать. То к нему пристают два моих двоюродных племянника. То вездесущая тетя Люда виснет на нем и кружит его в танце…

Так ему и надо! 

Я иду в уборную, застаю там Марину и одну свою юную родственницу, Анюту. Ей двадцать, она, насколько я знаю, учится на дизайнера и мечтает перебраться в Москву.  

- Ты где такого мужчину отхватила? - нападает на меня Аня, явно перебравшая с шампанским. 

- Места надо знать! - хохочет Марина. - Маша их точно знает. 

- А там еще такие есть? - не унимается Анюта. 

- Какие? - спрашиваю я. 

И хочу добавить: “Женатые и лживые кобели?  Да их везде навалом!”

Вслух я этого, конечно, не говорю. 

- Богатые, красивые, влюбленные! - выкрикивает Аня. 

- Когда-то и мой Саша носил меня на руках, - вздыхает Марина. - А теперь и цветочка от него не дождешься. Семейная жизнь… Ты, кстати, замуж когда собираешься? 

- Рано об этом говорить, - бормочу я. 

И скрываюсь от назойливого внимания родственниц в кабинке туалета. 

Когда я выхожу, их уже нет. 

Зато меня подстерегает Богдан. 

- Нам надо поговорить, - произносит он. 

И ведет меня на балкон. Какими-то тайными пустыми коридорами. 

Мы никого не встречаем по пути, и на балконе тоже пусто. Наконец-то! Можно перестать притворяться. Убрать улыбку с лица и сказать Богдану все, что я о нем думаю…

Но я не успеваю ничего сказать. 

Богдан берет меня за плечи. Я пытаюсь стряхнуть его руки, но он не дает мне этого сделать. Прижимает спиной к перилам. Я чувствую себя как в тисках…

- Может, хватит от меня бегать? - произносит он с какой-то жесткой интонацией. - Две недели за тобой гоняюсь. 

- Может, хватит бегать за мной? Что тебе от меня нужно? 

- Ты! Мне нужна ты!  

- Ты женат! - выпаливаю я. 

- Это ничего не значит!

- Я знаю, что для тебя брак - это пустой звук. В прошлый раз было так же…Ты был женат на мне, а хотел других. Теперь я в роли этих других. Я стала твоей любовницей! Я не хотела этого! Я никогда не связываюсь с женатыми. Ты меня обманул…

- Да, я не был до конца откровенен, - начинает Богдан. 

- Какая изящная формулировка! 

Богдан закрывает мне рот ладонью. Мне хочется укусить эту ладонь. Но, боюсь, начав, я не смогу остановиться. Покусаю его всего. Поколочу и исцарапаю. 

Мне хочется… Я не знаю, чего мне хочется. Что-то сделать с ним. Потому что он совершенно невыносим!

Богдан обнимает меня свободной рукой. Все еще зажимает мне рот. 

- Ты не любовница, - шепчет он. - Ты - любимая. 

Я молчу. Вглядываюсь в его глаза.

Тону в них. Захлебываюсь.

- Просто спокойно выслушай меня, - продолжает Богдан. - Сможешь? 

Моя речь получается довольно долгой. 

Потому что я начинаю издалека. Рассказываю, как познакомился с Тамарой и как она мне помогла. Как через несколько месяцев попросила об ответной услуге, убедив меня, что это просто формальность. Как я поверил ей и согласился…

- Ты должен был сказать мне об этой формальности, - произносит Клубничка. 

Она смотрит на меня серьезным взглядом. Но никуда не убегает. Слушает. И, кажется, верит...

- Да, - соглашаюсь я. - Должен был. 

- Почему же не сказал? 

- Для меня это не имело никакого значения! Я ни секунды не считал себя женатым. И потом, когда я встретил тебя… Я думал не о формальностях. 

- А о том, чтобы затащить меня в постель, - вставляет Маруся.  

- Твоя задница во второй раз свела меня с ума, - честно признаюсь я. 

Маруся хмыкает. 

- Но дело было не в заднице! Хотя куда же без нее… Я понял, что не хочу тебя отпускать. Еще в Сочи. 

- Но ты до сих пор женат!

- Я тогда связался с Тамарой. Она была в командировке за границей. Обещала прислать доверенность, морочила мне голову пару недель. А потом просто перестала брать трубку. Я не знал, что она уже прилетела. Не знал, что она пришла к тебе и… Что она тебе наговорила? 

- Что вы празднуете годовщину. И она хочет сделать тебе сюрприз. Секс втроем. Со мной. 

Глаза Маруси темнеют. 

Черт! Что-то подобное я и подозревал. Тамара - опытная манипуляторша. С лету вычислила, чем можно пронять Клубничку. 

- Ты же понимаешь, что все это подлая подстава? - осторожно спрашиваю я. 

- А ты понимаешь, что мне пришлось пережить? 

- Я… Да. Прости меня. Пожалуйста, прости. 

- Если бы я знала… Если бы ты рассказал мне… Этого никогда бы не случилось! 

- Если бы я сразу показал тебе паспорт, ты бы сразу меня послала, - говорю я. 

- И не было бы всего того, что было…

Маруся смотрит на меня странным взглядом. Она думает о чем-то, и я не могу понять, о чем именно. 

- Да, - еле слышно бормочет она она. - Не было бы того, что есть…

Она делает шаг к балконной двери. Хочет уйти. 

- Ты куда? - пытаюсь задержать ее я. 

- К гостям. Нас, наверное, все потеряли…

- Что будет дальше? - спрашиваю я. - Ты так и будешь от меня бегать? 

- Я не знаю, - произносит она. 

И снова смотрит на меня задумчивым и как будто изучающим взглядом. 

- Ты такой же, каким был десять лет назад. 

Я не знаю, спорить с этим или нет. Надо сначала уточнить, что она имеет в виду... 

- Беспечный, - объясняет Маруся. - Увлекающийся. Захотел чего-то - надо немедленно это получить. Невзирая на последствия. 

- Неправда, я повзрослел, - говорю я. - Если бы я остался тем беспечным пацаном, разве смог бы я стать производственным директором? 

Маруся пожимает плечами. Все еще глядя на меня оценивающе. 

- Десять лет назад я был молодым дебилом, - говорю я. - Безмозглым жеребцом. 

- А сейчас ты старый мерин? - спрашивает Маруся. 

Она улыбается. Боже, как мне не хватало ее улыбки! 

- Старый мерин борозды не испортит, - шучу я. - Хочешь, докажу? 

- Опять ты о своем! 

Я без лишних слов хватаю ее в охапку, зарываюсь лицом в ее волосы, вдыхаю дурманящий клубничный запах, прижимаю к себе мою сладкую ягодку…

Как я скучал! 

Эти две недели тянулись целую вечность! 

Вечность я не сжимал в руках любимую попку. Не чувствовал прикосновения упругой груди. Не целовал этих губ…

- Тили-тили тесто, жених и невеста! - раздается где-то рядом звонкий голосок. 

Я продолжаю нежно терзать сладкие клубничные губы. 

- Они целуются! - раздается второй голосок. 

- Фу-у-у! Гадость! - это уже целый хор из детских голосов. 

- Брысь! - шикаю на них я. 

Они смеются. 

- Богдан, - отстраняется от меня Клубничка.  - Перестань. Тут дети. И вообще...

- Я не разрешала тебе меня целовать! 

- Но и не запрещала…

Она оттаивает, моя Клубничка. Я это чувствую.  

Она еще злится. И это нормально. Но она не отталкивает меня! 

Все уляжется. 

Развод рано или поздно будет завершен. 

У нас все будет хорошо…

Сейчас, глядя в ее глаза, в глубине которых появились теплые искорки, я в это искренне верю. 

Маленькие спиногрызы, которые разбежались, когда я на них прикрикнул, теперь выглядывают из-за открытой балконной двери. 

- Подглядывать нехорошо, - говорит им Маруся. 

- А целоваться противно! - возражают они. 

- Смотря с кем, - усмехается Маруся. 

И все же выходит в балконную дверь. 

Я плетусь за ней. 

И думаю только об одном: как пройдет сегодняшняя ночь? 

Пригласит ли Маруся меня к себе? Если она отошлет меня в гостиницу, ее родителям это покажется странным. 

Кажется, ей еще не приходило в голову, что эту проблему придется как-то решать. 

Маруся, спроси меня! 

Я знаю единственное верное решение...

Я утонула в глазах Богдана. Опять. 

Захлебнулась в его ласках, растаяла от его поцелуев. Так сладко было отпустить все волнения и раствориться в его объятиях…

Но я все же вынырнула на поверхность. 

Мне нужно быть разумной. Думать головой, а не сердцем. 

И уж тем более не тем, что под юбкой! 

Так хочется ему верить...

И тому, что его брак фиктивный. И тому, что он изменился и стал ответственным человеком. Что он не просто во второй раз запал на мою задницу, а хочет серьезных отношений. 

Кстати, этого он не говорил. 

Но, кажется, подразумевал. Или нет? 

Очень хочется, чтобы это все было правдой!

Праздник удался на славу. Папины друзья, средний возраст которых составлял пятьдесят с хвостиком, колбасились так, что  молодые завидовали. Они заставили диджея включить какой-то тяжелый рок и бурно вспоминали молодость…

Я весь вечер очень переживала за маму. 

Ей же нужен покой! А она скачет по сцене, вырывает микрофон и дяди Левы и подпевает какой-то неизвестной мне, но, определенно, убойной песне. Никогда не видела своих родителей такими! 

А ведь они у меня еще молодые. Папе сегодня исполнилось пятьдесят пять, мама чуть младше. Они еще бодры и полны сил. Вот только в прошлом году врач меня очень напугал, когда сказал, что мама была на грани инсульта. 

И я очень переживаю, что она себя не бережет. 

К счастью, маленькие дети захныкали и запросились домой, и вечеринка начала потихоньку сворачиваться. 

- Вы с Богданом можете лечь на диване в зале, - внезапно выдала мама, пока мы собирались. - В твоей комнате узкая кровать. 

- Что? - растерялась я. 

Блин. Родители ожидают, что мы с Богданом будем спать вместе. А я об этом совершенно не подумала! 

Да, между нами, кажется, что-то начинает налаживаться. Но это самое начало процесса! Я не готова прямо сегодня заняться с ним сексом. 

При мысли об этом меня бросило в жар. Внизу живота что-то заныло, а груди стало тесно в лифчике. 

Дурацкие гормоны! 

- Я могу пойти в гостиницу, чтобы вас не стеснять, - выдал Богдан. - Мы с Марусей можем вместе пойти. 

Он был рядом? Он все слышал? И сказал именно то, что заставит мою маму яростно возражать. 

- Что за глупости! - воскликнула мама. - Никто не пойдет в гостиницу. Мы  и так редко видим Машу. А тебя вообще десять лет не видели. 

Они и тогда встречались с Богданом всего несколько раз. Наш брак был слишком недолгим, мы не успели наладить тесные семейные связи.

- Ну раз вы настаиваете, - радостно произнес Богдан. - Мне остается только согласиться. 

Ну конечно! Еще бы, он не согласился. 

- Маруся, не переживай, - прошептал Богдан мне на ушко, когда мама отошла. - Если ты не захочешь, ничего не будет. Не надо меня бояться…

- Бояться тебя? Бояться должен ты! 

- Ого! - его глаза вспыхнули жарким огнем. - Угрожаешь? 

- Будешь спать носом к стенке. Если переступишь границу - тебе конец. 

На мои угрозы он только расхохотался. 

Клубничка надела миленькую ночнушку, видимо, оставшуюся еще со школьных времен. С оборочками и котиками. 

Но, похоже, с тех пор Маруся стала на пару размеров красивее. В районе груди морды котиков растянулись так, что они стали похожи на разожравшихся тигров.  

Мои боксеры тоже трещат по швам, и я маскируюсь, как могу. Если Маруся это увидит, мой жеребец будет порублен на колбасу. Конскую.  

Она выключает свет. Командует мне: 

- Носом к стенке! 

- Нижним носом? - смеюсь я. 

- Всем, что выпирает! У нас ничего не будет. Даже не надейся. 

- Почему? 

- Я не хочу. Я не готова. Я все еще злюсь на тебя. 

Я отползаю к стенке. Маруся укладывается рядом. Спиной ко мне. 

У меня чешутся руки - так хочу ее погладить и обнять. У меня все чешется! Особенно жеребец. Весь. 

Но я терплю. Боюсь спугнуть. 

Маруся ворочается. Не может удобно устроиться. 

- Душно, - шепчет она. - Открой балкон. 

Я перепрыгиваю через нее, распахиваю балконную дверь, возвращаюсь. Сажусь на колени рядом с кроватью. 

- Хочешь, расскажу сказку? 

- Не хочу. 

Маруся снова ворочается. Переворачивает подушку. 

- Принеси воды. Пить хочется. 

Я пробираюсь на кухню и приношу Марусе воду. 

Она жадно пьет и накрывается одеялом с головой. Некоторое время лежит неподвижно, но потом снова начинает ворочаться. 

- Бессонница? - сочувственно спрашиваю я. 

- Ага, - недовольным тоном бурчит она. - Устала, а уснуть не могу! 

- Может, погладить спинку? Ты расслабишься и уснешь. 

Маруся замирает, а потом нехотя отвечает: 

- Не надо. 

Я воспринимаю это как сигнал. Прыгаю на кровать, устраиваюсь позади Маруси, стараясь держать жеребца подальше. И нежно провожу кончиками пальцев по ее плечу. 

По шее. По спине. 

Маруся задерживает дыхание. 

- Расслабься, - шепчу я. - И спи. 

Маруся не спит. Ее дыхание учащается. А когда мои пальцы, легко касающиеся ее кожи, подбираются к чувствительным местам, она вообще перестает дышать. 

Я знаю, что это значит. Я хорошо ее знаю. 

Я чувствую, чего она хочет... 

Когда я спускаю с ее плеча бретельку ночнушки, она не сопротивляется. Мои прикосновения к груди заставляют ее тихонько застонать и закусить губу.  Я вижу это в  рассеянном свете фонарей, проникающем в окно.

И вот уже ночнушка трещит под моими руками, и сладкие клубничные соски рвутся мне навстречу. Я щекочу их языком, облизываю и сжимаю губами. 

Маруся выгибается, стискивает мои плечи, кусает свои пальцы, чтобы не закричать. 

Она скучала по мне. Ее тело жаждет ласки.  

Я знаю, чего она хочет…

Сползаю вниз, стаскиваю с Клубнички трусики, закидываю ее ноги себе на плечи и погружаюсь в клубничное блаженство. 

Складочки набухли и истекают соком. Бугорок такой чувствительный, что я едва его касаюсь, заставляя Марусю извиваться и тянуться к моему языку. Я дразню ее недолго. Она слишком соскучилась по мне…

Провожу языком вверх, вниз. Потихоньку ускоряюсь. Раздвигаю пальцами складочки, чтобы ни один миллиметр спелой клубнички не остался без внимания. 

Ее ногти впиваются в мои плечи. Она взрывается мне навстречу, не удержавшись от вскрика. Трепещет, содрогается, обнимает меня. 

А потом обмякает в моих руках. 

Вот теперь она точно расслабилась...

- Хорошая получилась сказка? - тихонько спрашиваю я. 

- А ты… Ты… 

- Это была твоя сказка. 

- Но я не против...Чтобы ты продолжил.

Она бормочет это с закрытыми глазами. Ее язык заплетается. Ею овладевает сон....

Я не буду продолжать. 

И пусть жеребец кроет меня последними словами. Перебьется. Маруся хочет спать. Значит, ему тоже придется уснуть! 

Я, наверное, впервые в жизни добровольно лишаю себя разрядки. 

И я сам точно не знаю, зачем это делаю. Клубничка не против. Она хочет, чтобы я тоже улетел в космос. 

Но она засыпает. 

И мне кажется, будет здорово просто обнять ее и дать ей спокойно уснуть. 

Да, я никогда раньше так не делал. Это какой-то новый я. 

Сказочник, блин...

Богдан - лучшее средство от бессонницы. 

И я не буду себя ругать за то, что случилось вчера. Конечно, я думала не головой! А тем, что под юбкой. 

Вернее, я вообще не думала. Просто, когда он начал гладить мне спинку… Это было так расслабляюще. И так приятно. 

Расслабление постепенно переросло в возбуждение, мой взбесившийся от гормонов организм потребовал продолжения, и я просто отдалась в нежные руки Богдана. И страстные губы. И умелый язык…

Боже, это было волшебно. 

Правда, теперь мне немного стыдно. Хочется ругать себя за распущенность. За то, что сама же нарушила свое решение не торопиться.  

Зато я так сладко и так крепко спала...

Я продрыхла до одиннадцати! И выспалась за все предыдущие бессонные ночи. 

Богдана рядом уже нет, но я слышу его голос. Похоже, он на кухне с моими родителями. Они оживленно о чем-то  болтают. 

И я вдруг подумала: а какие у них у всех были бы лица, если бы я сейчас сказала им, что беременна? 

Папа бы меня расцеловал. Он был бы счастлив услышать, что у него будет внук. И, я думаю, воспринял бы эту новость достаточно спокойно. Без лишней суеты. 

Мама бы точно разволновалась не на шутку. А ей это вредно. Надо ее как-то постепенно подготовить. 

Но как тут можно действовать постепенно? Сначала сказать, что у меня задержка, на следующий день - что я купила тест, а потом - что он показал две полоски? 

Так себе план, если честно. 

И я точно не знаю, как бы отнесся к этой потрясающей новости Богдан. Готов ли он стать отцом? Хочет ли этого? 

Мне трудно судить. 

Мне вообще сейчас сложно что-то анализировать и оценивать. Я чувствую себя какой-то отупевшей. Видимо, гормоны давят на мозг… 

Как удобно быть беременной! Можно все валить на гормоны. 

Утренняя тошнота не заставила себя ждать. Стоило подняться с кровати, как меня замутило. 

Я прошмыгнула в ванную и включила воду, чтобы заглушить некрасивые звуки. После всего умылась и почистила зубы. 

Посмотрела на себя в зеркало - бледная, с темными кругами под глазами. А ведь сегодня я неплохо себя чувствую! Но вообще, токсикоз - вещь малоприятная. Одно успокаивает: обещают, что он продлится не всю беременность. 

Я пила чай и понемногу отщипывала мамины сырники. Я их так люблю! Но сейчас мне больше хочется сухих хлебцев и зеленых яблок. 

К сожалению, заявить о своих странных желаниях я пока не готова. Мне надо сначала разобраться с Богданом, а уже потом ставить в известность родителей. 

Мама с папой смотрят мне в рот. Провожают глазами каждый кусочек и пытаются постоянно что-нибудь мне подкладывать. 

Богдан под столом тискает мою коленку. Вызывая в моем организме воспоминания о вчерашнем. 

- Жаль, что вам нужно ехать, - вздыхает мама. 

- Завтра на работу, - говорю я. 

- Остались бы еще на денек…

- Никак не получится. Я и так недавно брала отгулы. 

- Я соберу вам термос в дорогу. И сырников. А еще я котлет с утра нажарила, твоих любимых. 

- Спасибо, мам. 

Котлет мне сейчас совершенно не хочется. Но отказываться я, конечно, не буду. 

И, кажется, мама считает, что мы поедем с Богданом на машине. Мои родители думают, что и приехали мы вместе. 

А, между тем, у меня есть билет на поезд. Один. 

Когда Богдан ушел собирать свою сумку, я спросила маму: 

- Как ты себя чувствуешь после вчерашнего? Ты отжигала не по-детски! 

- Да, мы вчера разошлись! - рассмеялась мама. -  Давно так не веселилась. И чувствую я себя прекрасно. Ведь я почти не пила. 

- А давление? Что сказал врач? 

- Какой врач? - мама искренне удивилась вопросу. 

- Который приезжал на скорой. Несколько дней назад. 

- А, тогда! Да, сказал, ничего страшного. Просто я пару дней забывала пить свои таблетки. Да еще и погода резко поменялась. 

- То есть… - растерялась я. - Все было нормально? 

- Да! Вообще не надо было скорую вызывать. Давление-то поднялось совсем чуть-чуть. Это все папа панику навел…

- А Богдан… - начала я. 

- Он как раз звонил в тот день, - вспомнила мама. 

- И что ты ему сказала? 

- Что прекрасно себя чувствую! 

Вот, значит, как…

Я зря волновалась весь вчерашний вечер. Переживала, что мамино здоровье ухудшилось. Что есть риск серьезных осложнений. А на самом деле все хорошо! 

Богдан ввел меня в заблуждение. И я догадываюсь, зачем. Чтобы я не устроила скандал. Чтобы я побоялась волновать маму и не выгнала его взашей. 

Ну он и гад. 

Лживый изворотливый гад! 

Мама с папой проводили нас до машины. Мы долго обнимались, и я пообещала, что обязательно приеду. Самое позднее - через месяц. 

Конечно, приеду. С новостями. 

- Маруся, ты чего? - спросил Богдан, глядя на меня, когда мы отъехали от дома. - Расстроилась, что расстаешься с родителями? 

- Поверни здесь, - скомандовала я. 

- Зачем? Навигатор говорит, что выезд из города в той стороне. 

- Отвези меня на вокзал. У меня поезд через полчаса. 

- Поворачивай! 

Я гаркнула так, что он послушался. 

- Маруся, ты с ума сошла? Зачем тебе поезд? На машине удобнее. И веселее. К тому же у нас полный багажник вкусной еды…

- Вот и подавись! - вырвалось у меня. - А меня тошнит! От тебя! 

- Клубничка, ты чего? 

Богдан притормозил у обочины. 

- Меня тошнит от твоей вечной лжи! - выкрикнула я. 

- Я же тебе все честно рассказал…

- Ты мне рассказал, что моя мама чуть ли не при смерти. Я весь вечер волновалась, представляла самое худшее. А ты… 

- Ну, я немного преувеличил.

- Тут преувеличил, там преуменьшил, здесь забыл сказать, что женат… Ты поворачиваешь все так, как тебе удобно! 

- Я просто хотел, чтобы ты меня выслушала. 

- Ты хотел… Тебя волнует только то, чего ты хотел. Ты считаешь нормальным приврать и исказить факты. Я не могу тебе верить. Просто не могу. 

- Маруся, но это же глупо! 

- Значит, я глупая. А ты патологический врун. Поехали! Вокзал в той стороне. 

- Мне нужны честные отношения, а не вот это вот все, - это единственное, что я сказала Богдану на прощание. 

И, уже когда поезд тронулся, до меня дошло: а ведь я сама не честна с ним. Я обвиняю его в искажении фактов, а сама скрываю от него очень важный факт. 

Он до сих пор не знает, что я жду от него ребенка… 

После дня рождения Марусиного бати, где все сначала было прекрасно, а потом накрылось медным тазом, я крепко задумался. 

Я что, и правда, такой брехун, как говорит Маруся? 

Может, она и права. 

Я привык лавировать в бизнесе. Что-то преувеличить, что-то преуменьшить, где-то промолчать… 

Я легко могу сказать потенциальному заказчику, что на эту позицию выстроилась очередь - чтобы он поторопился с решением. Я могу убедить поставщика, что мы предлагаем самые выгодные условия, даже если у других фирм какие-то пункты объективно лучше. Я не раз запугивал начальников производств несуществующими санкциями - чтобы они лучше работали.  

Но я никогда не считал такие вещи ложью! И никто не считает. В бизнесе это норма. Если ты чувствуешь берега и не выходишь за них. 

Но отношения - это не бизнес. И с берегами тут все сложнее. 

Похоже, я в этом полный ноль…

По традиции, которая у меня недавно завелась, я поперся к Максу. Почему-то с ним мне легче всего обсуждать свои личные проблемы. 

Мы давно дружим втроем - я, Макс и Гавр. Но в последние годы я больше тусовался с весельчаком Гавром. С семейным Максом мне было скучно. 

Зато теперь все наоборот! Гавр уже обижается, что я его игнорю. В который раз зовет меня в клуб, а я вместо этого еду на дачу к Максу. 

И, по традиции, которая раньше мне бы точно не понравилась, к нашему разговору присоединяется Алла. Она внимательно слушает рассказ о моих приключениях (без интимных подробностей, конечно). И выдает: 

- Дай Маше время. 

- В смысле? 

- Ты две недели не давал ей проходу. 

- Ты ее практически преследовал. 

- Ну, не совсем…

- Дай ей побыть одной и спокойно все обдумать. 

Наверное, Алла права. Я слишком наседаю на Марусю. Не даю ей возможности ускоиться и все взвесить. 

Но мне так трудно ждать! Терпение - не моя сильная сторона. Когда мне что-то нужно, я пру, как танк. 

Иногда это хорошо. В работе, например, часто помогает. Хотя иногда и мешает. Но тогда генеральный берет меня за шкирку и говорит: “Сидеть и не рыпаться”. И я сижу. Жду, когда ситуация созреет.  

Кажется, и эта ситуация должна созреть…

Но, блин! Меня просто разорвет, если я буду держаться подальше от Маруси. Если я дам ей побыть одной, то и мне придется быть одному. 

На сегодня назначено заседание суда. 

И, по закону подлости, сегодня же состоится важное совещание с генеральным и партнерами, на котором я обязательно должен присутствовать. 

До суда ехать пятнадцать-двадцать минут. Если все пойдет по плану, без задержек - я могу успеть. 

Мой адвокат сказал:  

- Тебе не нужно там быть. Я тебя представляю. И сделаю все наилучшим образом. 

Но я хочу быть! Я не люблю, когда что-то происходит без меня. А тут речь идет о моей свободе! 

Я неделю пытался найти Тамару. Телефон она не брала, и я снова поперся к ней домой. Там ее тоже не оказалось.

Я сразу заподозрил, что она готовит мне подлянку. Наверняка не явится на заседание. Еще и причину уважительную найдет. Справку притащит, что смертельно больна, или укатит в срочную очень важную командировку. 

По поводу командировки я навел справки. Мне сказали, что она в городе и никуда не собирается. В том числе и на больничный. Ходит на работу, все у нее в порядке. 

Значит, может прийти и в суд. 

Сегодня, перед самым совещанием, уже ни на что не надеясь, я набрал ее номер. И она неожиданно ответила. 

- Привет, - произнес я. 

На секунду забыв все, что хотел сказать. 

- Привет. Переживаешь, что я сорву суд? - усмехнулась Тамара. 

- Переживаю, - признался я. 

- Расслабься. 

- Ты придешь? 

- Я приду. 

И она положила трубку. 

Что это было? Можно ли ей верить, или это часть какого-то коварного плана? 

А, может, ей надоело строить коварные планы? Она поняла, что я все равно с ней не буду. И нафига тогда весь этот цирк?  

Тамара - разумная женщина. Более или менее. А тратить энергию впустую - это неразумно. 

Во мне снова ожила надежда, что я могу стать свободным уже сегодня. 

Все совещание я дергался, как уж на сковородке. 

Свое выступление, которое должно было впечатлить партнеров, я сократил и скомкал. И потом при каждой удобной возможности старался форсировать события. 

Благодаря моей настойчивости, мы решили пару сложных вопросов за полчаса. А остальные - еще за час. 

Еще никогда подобное совещание не было таким продуктивным. И таким коротким. 

Ну все. Сейчас все попрощаются и разойдутся. А я прыгну в машину и помчусь в суд. Если меня ничто не задержит, я как раз успею к началу заседания. 

Я пожал всем руки. И ломанулся к двери. 

- Воронцов! - услышал я за своей спиной грозный окрик генерального. 

Остановился. Обернулся. Еще надеясь, что смогу улизнуть, но уже понимая тщетность этой надежды. 

- А вас я попрошу остаться, - жестко произнес мой начальник. 

По фамилии обратился. На “Вы”. Еще и свою любимую фразу из фильма вставил. Не к добру это...

Вот засада! 

- Куда-то торопишься? - спросил мой босс. 

- Нет, - буркнул я.  

Уже нет. Минуты идут.  А я стою…

Я упал на стул. 

И битых полчаса выслушивал, как генеральный меня распекает. Оказывается, я в последнее время рассеянный и невнимательный. Чуть не упустил важную деталь в договоре с новыми партнерами. Хорошо, что моя команда работает слаженно и страхует меня…

- Для того она и нужна, команда, - буркнул я. - Я надежных людей набрал, чтобы…

- Молчи, - рявкнул генеральный. - Команда - это хорошо. Но, если ослабишь хватку, твоя же команда тебя и сожрет. 

- И правильно сделают. Потому что ты сейчас - слабое звено. Понял?

- Куда торопишься-то? 

- Это личное, - буркнул я. 

- Проблемы?

К счастью, он не знает о моем фиктивном браке. Я это не афишировал. Вернее, даже скрывал. Незачем ему знать, как я лоханулся.

- Приводи свою проблему на юбилей, - сказал он на прощание. 

Интересная идея. Праздник состоится в эти выходные. Может, и правда, позвать Марусю? Надеюсь, она успела от меня отдохнуть. И может, даже, согласится...

Я поднялся. Торопиться теперь некуда. 

Заседание суда уже началось. И, может, даже закончилось. Адвокат говорил, что оно вряд ли будет долгим. 

Я вышел и набрал его номер. Сейчас я выясню, как все прошло. 

Я бы могла подумать, что Богдан на меня обиделся. 

Он мог бы обидеться, если бы знал, что именно я от него скрываю. Но он не знает! Никто не знает, кроме Эли. 

Тогда почему он исчез? Я больше не натыкаюсь на него у своего подъезда. Он не наблюдает за мной из машины, когда я выхожу с работы. Я не вижу его под окнами. 

Я лишь получаю от него цветы. Каждый день.  

Но он сам не кажет носа почти две недели! Или одну? Я не знаю. Мне это время показалось вечностью. 

Меня бросает из крайности в крайность. И я очень устала от этих эмоциональных качелей. 

Я ругаю себя последними словами за то, что была несправедлива к Богдану. Он так старался ради меня! Заказал лучший ресторан, устроил прекрасный праздник. Отец был счастлив. Гости были в восторге. 

А потом, ночью… он был таким щедрым. А я была эгоисткой. Использовала его и уснула. 

Он хороший, а я - плохая. 

Когда я дохожу до крайней точки самобичевания, меня бросает в другую крайность. Я снова начинаю злиться на Богдана. Ведь он до сих пор женат! 

Он меня обманывает. Он мною манипулирует. Ему нельзя верить! И при всем при этом он куда-то исчез. Ну как так можно?  

И так по кругу. По сто раз за день...

Но хуже всего то, что мой дурацкий организм одолевают крайне неприличные желания. Нормальные беременные хотят соленых огурцов, а я хочу секса. 

Я очень плохо сплю. Часами ворочаюсь в постели, не в силах найти удобную позу. А, когда все-таки засыпаю, мне снятся такие жаркие и непристойные сны, что я просыпаюсь с пылающими ушами. С возбужденными сосками, жаждущими ласки, и с щекочущим чувством внизу живота, которое не дает мне покоя. 

Мне нужен Богдан! 

Мне нужно мое любимое лекарство от бессонницы. 

Тамара не пришла на заседание суда. 

Не просто не пришла - предоставила все необходимые документы, которые убедительно доказывали, что ей нужно было срочно уехать в командировку. Без нее бы там никак не обошлись! 

В очередной раз меня обманула. 

Я не выдержал и позвонил ей. Знал, что толку от этого ноль, просто хотел выпустить пар. Ну и выпустил. Сказал ей пару ласковых. 

Не по-джентльменски, конечно. Так она и не дама!

Как ни странно, на мои резкие слова она не обиделась. У нее еще хватило наглости изображать невинность! 

- Я собиралась прийти. Но меня срочно вызвали в Питерский филиал. 

Это звучало неубедительно, и она знала это. Она просто издевалась надо мной! 

- Я одного не пойму: тебе это все по кайфу? - кипятился я. - Ты наслаждаешься этим дерьмом?  

- Я же говорю: случайно вышло, - ворковала она. - Прости. 

- Знаешь кого ты мне напоминаешь? 

- Старуху Шапокляк. 

- Старуху?! - взвилась Тамара. 

То есть, когда я ее называл стервой и сукой, ее это не трогало. А вот старуха - это по-настоящему обидно. 

На следующий день я поехал к Марусе. Летел, как крыльях! 

Я дал ей время подумать. Не беспокоил ее почти две недели. Приходилось держать себя за шкирку, а жеребца в узде. 

Это было непросто, но я справился. 

Теперь у меня есть уважительная причина снова заявиться. Я, наконец, прерываю ее уединение.  И свое, естественно, тоже. 

Маруся открыла мне в халате. Такая милая, домашняя, родная… Немного растерянная и, почему-то, беззащитная. 

Волосы скручены в гульку, ноги босые, под халатом, возможно, ничего нет… Я сгреб ее  охапку и начал целовать, но Маруся оказала сопротивление. Яростное сопротивление, я бы сказал. 

Начала брыкаться, чуть не покалечила жеребца своей острой коленкой.   

- Я соскучился, - выпалил я. - А ты? 

- Что тебе нужно? - хмуро спросила Маруся. 

- Напоишь меня чаем?  

- Иди в ресторан! 

- Маруся, не рычи. 

Я снова попытался поцеловать ее в губы, но она отвернулась, и мои губы скользнули по щеке.  

Что ж, пора заявить причину своего прихода. 

- Пойдешь со мной на юбилей компании? В субботу. 

- Зачем? - задала она странный вопрос. 

- Ну… там будет фуршет. И танцы. Ты же любишь танцевать.

Кажется, я говорю что-то не то…  

- То есть ты на две недели исчез, а теперь зовешь меня на фуршет? 

- Я не исчез. Я был рядом. 

- Я тебя не видела, - продолжала сердиться Маруся.  

- Я думал, ты не хочешь меня видеть.

- Правильно думал. 

- Тогда в чем проблема? 

- Не знаю… 

- Пойдешь со мной? 

Ну не идиотка ли я? 

Отказалась идти с Богданом на юбилей, хотя очень хотела. Не дала ему себя поцеловать, хотя мечтала об этом...

Я была так рада его видеть! Мне хотелось броситься ему на шею. Но… не могла же я это сделать, в самом деле! 

Мне не позволила гордость. 

Я не могла признаться, что скучала. Не могла показать свою радость. 

Зато смогла наорать на него и выплеснуть обиду. И отказаться от того, чего мне по-настоящему хотелось. 

Ну и где тут логика? 

Раньше, когда я слышала выражение “женская логика”, я никогда не применяла его к себе. Мне казалось, я разумный и уравновешенный человек. С нормальной логикой. 

Но сейчас я как будто сама не своя. Что, опять валить все на гормоны? Или дело не в гормонах, а в тех накопленных обидах, которые я лелею уже десять лет? 

Я выгнала Богдана. 

А потом, как дура, ревела от тоски по нему. 

Наревевшись, я приняла решение. 

Я пойду на этот юбилей. 

Надену самое сексуальное платье и самое развратное белье. Сотворю сногсшибательную укладку и убийственный макияж. 

И заявлюсь на праздник.

Это будет мой сюрприз Богдану. 

Хватит страдать ерундой. Хватит эмоциональных качелей. Пора показать гормонам, кто тут главный! 

А Богдану пора узнать мой секрет… 

Сегодня ко мне заявился Егор Зайцев. Заглянул в кабинет с таинственным видом, поздоровался, а потом и просочился. 

- Помните, я говорил, что, возможно, пригожусь вам? 

- Ну? - рявкнул я. 

Да, я помню, что он собирался быть двойным агентом. Шпион хренов, блин. Киношек насмотрелся…

- Мне звонила ваша…. Тамара. Расспрашивала про юбилей компании. 

- Что именно? 

- Где, когда, во сколько. Точно ли вы будете. 

- А ты что? - спросил я. 

В то время, как мой мозг активно обрабатывал информацию. 

- Дату и место я назвал. А по поводу вас… сказал, что не знаю. 

- Так и сказал? 

- Ну, она предположила, что вы непременно должны быть, - начал юлить Зайцев. - Это же важное событие. Я не стал с этим спорить. 

- Молодец, - буркнул я сердито. 

Он расцвел. 

- Что-то еще? - поинтересовался я. 

- Нет… Но, если вам что-то нужно…

- Если мне что-то будет нужно, я молчать не стану, - снова рявкнул я.   

- Понял. До свидания. 

- Держи меня в курсе. И… спасибо. 

Последнюю фразу я выдавил через силу. 

Я бы с этим Зайцевым на одном поле ромашки нюхать не сел. Но с кем только не приходится общаться по работе. И по вопросам личной жизни. 

Похоже, Тамара планирует диверсию. Заявится на юбилей, начнет называть меня при всех мужем… Или какие там у нее планы? 

Наверное,  хорошо, что Маруся не согласилась прийти. Неизвестно, что эта Шапокляк учудит. 

Вчера, сразу после ухода Богдана, я занялась шопингом. Виртуальным - ехать в торговый центр было поздно. Зашла в один интернет-магазин, во второй, в третий… Очнулась через пять часов от зверского чувства голода.  

Оказывается, на эти пять часов я выбросила из головы все тревоги и волнения. Все это время меня волновал лишь один вопрос: красное белье или черное? Богдана заводит и то, и другое. 

А в каком я буду чувствовать себя более сексуальной? 

Боже, почему я раньше не лечила тревогу шопингом? Это гениально! И виртуально. Можно набрать целую корзину дорогущего белья на сумму, превышающую три зарплаты. И получить от этого виртуальный оргазм. 

Главное, не нажимать кнопку “оплатить” и не вводить данные карты. Пока не выкинешь из корзины все лишнее. 

Сегодня вечером юбилей компании Богдана. Сначала я планировала съездить днем в торговый центр, примерить то, что я навыбирала вчера в интернете. Но теперь я думаю, что не стоит. 

Я устану от хождения по магазинам, к вечеру буду чувствовать себя вымотанной. А мне нужно быть свежей, отдохнувшей и блистательной. 

Так что я заказала доставку с примеркой и устроила себе спа-день. Ванна, скрабы маски для лица, маникюр-педикюр, эпиляция. Я все умею делать сама, у меня не всегда были деньги на салоны. А сегодня мне просто не хочется никуда идти. К тому же я нормально так потратилась на наряд для соблазнения Богдана.

Да, это будет именно соблазнение! 

Чем больше я думаю о вечеринке и встрече с Богданом, тем сильнее возбуждаюсь. А, когда я примеряю новое белье, то начинаю сама себя хотеть!  

Итак, я все-таки выбрала черный. Нежный гладкий шелк.

Лифчик, почти ничего не скрывающий, но упаковывающий мою увеличившуюся грудь так, что она выглядит как самый дорогой подарок. Трусики-стринги, состоящие из треугольника и нескольких веревочек. И чулки со стрелками и поясом. 

Такое я ношу крайне редко. Но сегодня надену. Сегодня я - секс-бомба замедленного действия. 

Хотя… не такого уж и замедленного! Эффект гарантирован с первого взгляда. Потому что маленькое черное платье с немаленьким декольте облегает меня, как вторая кожа. Подарочная грудь рвется вверх, а попа подчеркнута изящным кроем. 

Осталось встать на каблуки, подкрасить ресницы, нанести на губы вызывающий красный и припудрить нос. 

Держись, Богдан! Надеюсь, ты дашь мне потанцевать, а не утащишь сразу в пещеру... 

Да, и все-таки лучше надеть легкий плащ. Иначе меня утащат еще по дороге. 

Я бы вообще не пошел на эту вечеринку. Но, если я не приду, генеральный меня закопает. Он и так считает, что я в последнее время не весь отдаюсь работе. 

Ну да, не весь. Потому что у меня кризис в личной жизни! 

Вот и сегодня приходится быть начеку, в ожидании неприятных сюрпризов. И я готов. Я готов ко всему. К скандалам, к обвинениям, даже к применению насилия со стороны Тамары. 

Но к одному я оказался не готов. 

К появлению Маруси. 

В первую секунду я ее даже не узнал! Потому что не ожидал сегодня увидеть. И уж тем более я не ожидал, что она будет выглядеть так… 

Мы с жеребцом умерли от восторга, растеклись лужицей, а потом восстали и воспарили в небеса. 

Клубничка… Ягодка моей мечты… Одетая, как модель из эротического журнала. 

Вчера я видел ее в халате и с гулькой. Она была домашняя и уютная, как кошечка. Сегодня на ней убийственно сексуальное платье. Она превратилась в дикую пантеру... 

Черные туфли на тонких шпильках. Длинные ноги в черных… чулках? Это чулки? Там, сверху, где начинается платье, мелькнуло что-то, похожее на резинку.

Или я слишком возбудился и дорисовываю? 

Стройные бедра. Тонкая талия, обтянутая платьем. Грудь… на нее явно не хватило ткани! Она слишком выпирает. Она сияет.  Ее полируют взгляды всех присутствующих мужиков... 

Но Клубничка смотрит только на меня. Идет ко мне. Боже...

А я стою столбом… И жеребец стоит, надув мои брюки парусом. Поэтому я не могу отойти от одного из высоких фуршетных столиков. 

И тут, за спиной Маруси, я замечаю Тамару.  

Она рядом с Зайцевым. Салютует мне бокалом. Ее хищная улыбка не предвещает ничего хорошего. 

Она все же приперлась. И явно что-то планирует...

Это того стоило! 

Я не зря убила на подготовку к вечеринке два дня. 

Потрясенные глаза Богдана. Радостное удивление. Восхищение. Возбуждение. Ревность…

Я читаю его, как открытую книгу. Я чувствую каждую его эмоцию. Я знаю, почему он стоит, как вкопанный. От меня не укрылись его попытки спрятать надувшиеся парусом брюки. Я не упустила ревнивого взгляда, которым он скользнул по толпе…

Я сразила его наповал! 

И сейчас добью, когда доберусь до него лично. 

Но, кажется, пока я к нему шла, что-то изменилось. Во взгляде Богдана появилось что-то лишнее. Какое-то напряжение. Он все еще восхищенно смотрит на меня. Но, похоже, кроме меня его интересует что-то, расположенное за моей спиной. 

Я не буду оглядываться. 

Это не по-королевски. А я сейчас чувствую себя королевой…

- Маруся, - выдыхает Богдан, когда я, наконец, оказываюсь рядом. - Ты пришла…

- И это все, что ты можешь сказать? - игриво произношу я. 

- О, я могу сказать очень многое. Во-первых, я счастлив тебя видеть. Во-вторых… Ты офигительно прекрасна. Ты богиня! 

Я улыбаюсь. 

Он целует мою руку. 

- Шампанского? - спрашивает он. 

- Мне и так весело, - повожу плечом я. 

Он берет меня за талию и увлекает за собой. Мы движемся сквозь толпу, огибаем коллег Богдана. Некоторые здороваются с ним. Все пялятся на меня…

- Куда ты меня тащишь? - спрашиваю я. 

- В спокойное место. 

- Разве мы не найдем чем заняться в тихом укромном местечке? - шепчет Богдан мне на ухо. 

От его горячих губ и многообещающих слов я вспыхиваю, как спичка. Но, блин! Я приличная девушка. Я только что пришла. Меня нельзя сразу тащить в темный угол. 

Сначала - танцы, ухаживания и шампанское. А, нет, шампанское мне нельзя... 

- Я бы выпила сока, - говорю я. 

И Богдан притормаживает. 

- Умираю от жажды. А еще я бы съела вон тех тарталеток, - я киваю в сторону стола. - Ты же знаешь, я люблю фуршеты. 

- Знаю, - улыбается Богдан. 

И ведет меня к столу. 

Он угощает меня разными вкусностями. Кормит с рук. Вытирает мои губы салфеткой. Постоянно обнимает. В общем, ухаживает изо всех сил. 

Но при этом в его поведении есть что-то странное. 

Он не дает мне стоять на месте. Мы все время перемещаемся. Такое ощущение, что он пытается увести меня от чего-то. Или от кого-то…

Когда я пытаюсь озираться по сторонам, Богдан сразу же отвлекает меня разговорами. Но вот я вижу знакомые лица. Макс с Аллой и Гавр. 

Я машу им рукой. 

Они идут к нам. 

А Богдан тем временем тянет меня в другую сторону. 

- Да что с тобой такое? - не выдерживаю я. 

- Ничего, - говорит он. 

Но глаза у него при этом виноватые. 

Потом его взгляд внезапно становится жестким. 

- Ты мне веришь? - спрашивает он. - Доверяешь? 

- Да, - растерянно отвечаю я. 

Совершенно не понимая, к чему он клонит. 

- Я люблю тебя. И я справлюсь со всем, что мешает нам быть вместе. 

После этих слов я чувствую себя еще более удивленной.  Молча таращусь на Богдана. Хочу сказать, что я тоже люблю его. 

Но, наверное, сейчас не самый подходящий момент для признаний…

Богдан хватает запечатанную бутылку шампанского. Срывает фольгу и начинает откручивать проволоку. Он что, хочет поднять тост? 

Но зачем он встряхивает бутылку? По-моему,  этого не следует делать, когда открываешь шампанское. 

Нет, он не открывает ее. Ставит рядом с собой на столик. Смотрит куда-то за мое плечо. 

Да что происходит-то? 

Я не выдерживаю и оглядываюсь. И встречаюсь взглядом с женщиной, которая недавно предлагала мне секс втроем… Жена Богдана! 

Она здесь. Но почему?  Зачем она… Я не… 

В этот момент я очень сильно жалею о том, что пришла на вечеринку. 

И тут Богдан берет меня за руку, тянет к себе и закрывает своей спиной. В самом прямом смысле. Тамара оказывается перед ним. А я позади него. 

- Привет, мой дорогой муж, - щебечет она. 

И тянет к нему руки. 

- Чего пришла? - спрашивает он грубо. 

И делает странную вещь - вручает ей пустой бокал. А сам берет бутылку и начинает открывать шампанское. 

- Ты представишь меня своим коллегам? А, ты хочешь налить мне шампанского? Как мило.

Тамара, с бокалом в руках, оглядывается по сторонам. Некоторые из коллег уже оборачиваются. Замечают, что тут происходит что-то интересное. 

Правда, пока что ничего не происходит. Но атмосфера с каждой секундой неуловимо накаляется. 

Я не знаю, как себя вести. Выглядываю из-за спины Богдана, не понимая, зачем он возится с этой дурацкой бутылкой.  

- Тебе лучше уйти, - обращается он к своей номинальной супруге. 

- Я не уйду, - угрожающе произносит она.

И смотрит на меня. А потом продолжает:

- Я сейчас устрою скандал и сделаю так, что в глазах коллег ты будешь выглядеть настоящим козлом…

- А я сделаю так, что ты будешь выглядеть жалкой козой, - выдает Богдан. И снова спрашивает: - Точно не хочешь уйти? 

- И не надейся!  - отвечает эта ужасная женщина. 

- А придется, - говорит Богдан. 

Бутылка в его руках взрывается. Из нее бьет бешеный пенный фонтан. И бьет он прямо в лицо Тамаре… 

- Ой, - фальшиво вскрикивает Богдан. - Прости. Случайно получилось. 

Вокруг сначала раздаются несмелые смешки, а потом - откровенный хохот. Все думают, что это нелепая веселая случайность. 

А мне на секунду даже становится жалко эту женщину.

Ее прическа безнадежно испорчена. Макияж потек. А платье… Это вообще кошмар. Оно абсолютно мокрое спереди, прилипло к ее телу, она пытается его отодрать, некрасиво скривив лицо…

- Кажется, тебе все же придется уйти, - тихо, но с победной интонацией произносит Богдан. 

Оборачивается ко мне. Берет меня под руку и уводит. 

Я оглядываюсь и вижу, что Тамару тоже берут под руки. Гавр и Макс. Они ведут ее к выходу, Гавр забирает из рук подоспевшего официанта скатерть, и Тамара с радостью в нее заворачивается. 

- Прости, Клубничка, - произносит Богдан. 

- За что? 

- За то, что тебе приходится через все это проходить. Но мне нужно было ее как-то нейтрализовать... 

- Вообще, мне понравилось, - говорю я. 

- Понравилось? - Богдан ошарашенно смотрит на меня. 

- Ты был великолепен! 

Я обнимаю его. Целую. И чувствую, как меня покидают последние сомнения. 

Мы будем вместе. Богдан готов биться за наше счастье. И я тоже готова... 

Никто и ничто нам не помешает! 

- Ты сумасшедший, - говорю я Богдану. - Как тебе пришло в голову облить ее шампанским? 

- Не знаю, - пожимает он плечами. - Просто я включил режим экстренной ситуации. 

- А какие еще у тебя есть режимы?  

- С некоторыми я познакомлю тебя сегодня ночью, - шепчет Богдан мне на ухо. 

На нас никто не смотрит. Публика, взбудораженная недавним происшествием, уже успокоилась. На самом деле немногие поняли, что вообще произошло. Только те, кто был совсем рядом. 

Музыка стихает и на сцену поднимается импозантный седой мужчина лет шестидесяти. 

- Наш генеральный, - говорит Богдан. - Будет толкать речь. А потом и мне придется. 

- Ты будешь выступать? 

Когда Богдан поднимается на сцену, рядом со мной оказывается Алла. 

- Как дела? - спрашивает она. 

- Отлично. 

- Богдан лихо избежал катастрофы, - усмехается она. - А вот Тамара не избежала. 

Некоторое время мы молчим, слушаем, как Богдан на все лады расхваливает “Династию”. 

- Он тебя по-настоящему любит, - внезапно произносит Алла. 

- Откуда ты это знаешь? - удивляюсь я. 

- Да он постоянно приходит к Максу советоваться. Он так извелся за этот месяц… Он на все готов ради тебя. Я его давно знаю. Но никогда таким не видела. 

Я улыбаюсь. 

Я знаю, что Богдан меня любит. И это наполняет мое сердце счастьем. 

- Максим мне все время говорит: не лезь в чужие дела. И я стараюсь не лезть. Поэтому я тебе тогда не сказала…

Я сразу понимаю, о чем говорит Алла. Месяц назад, когда мы были у них на шашлыках, она порывалась мне что-то сказать. Теперь я понимаю, что она хотела предупредить о Тамаре. 

- Ну и хорошо, что не сказала. Я была так счастлива в тот день…

- А сейчас? Как у вас сейчас с Богданом? Я так за вас переживаю! 

- Сейчас все хорошо, - отвечаю я. - А будет еще лучше. 

- Ты извини, что я лезу с личными вопросами. У меня всегда так. Не зря Макс меня ругает.  

- Да пожалуйста! 

- Как ты думаешь, мы с тобой подружимся? - продолжает болтать Алла. - Нам обязательно надо подружиться. Ведь Макс с Богданом - лучшие друзья. 

Она такая забавная, эта Алла. Слишком прямолинейная  и немного наивная. Но милая и добрая. Она мне определенно нравится. 

- Конечно, мы подружимся, - говорю я. 

- О, а вон и Максим. 

Я увидела, что с одной стороны к нам приближаются Гавр с Максом, а с другой - Богдан. Который уже завершил торжественную речь и спрыгнул со сцены. 

- Как все прошло? - спросил Богдан своих друзей. 

- Замотали в скатерть и посадили в такси, - ответил Макс. 

- Выслушали о тебе много интересного, - оскалился Гавр. 

- Была полезная информация? - уточнил Богдан. 

- Ну, я не стану повторять при дамах, как она тебя называла…

- Она не успокоится, - выдал Макс. 

И посмотрел, почему-то, на меня. 

Рука Богдана лежала на моей талии. Он прижимал меня к себе. Я чувствовала себя с ним одним целым…

- Мне кажется, она планирует... - снова начал Макс. 

И споткнулся на полуслове. В очередной раз скользнув по мне неуверенным взглядом. 

- При мне можно говорить все, - произнесла я. - Я тоже в команде поддержки Богдана. Ведь это команда поддержки, правильно я понимаю? 

Я оглядела всех участников нашего небольшого кружка. Они кивали и расплывались в улыбках. 

Хорошие у Богдана друзья. А ведь друзья могут многое сказать о человеке… 

- Маруся, - выдохнул мне в макушку Богдан. - Я  тебя обожаю! 

Он не удержался, развернул меня к себе и поцеловал в губы. 

- Воронцов, как всегда, выходит за рамки, - раздался рядом  с нами густой бас. 

Я узнала этого дядечку. Это он выступал со сцены. Он - генеральный директор "Династии". И непосредственный начальник Богдана. 

А рядом с ним - милая пожилая женщина с безупречной укладкой, в элегантном платье и ярких модных бусах. 

Мне стало неловко. Мы целуемся на глазах у всех! Я и не знала, что за нами наблюдают... 

- Почему не пьете за процветание “Династии”? - строго спросил генеральный, оглядев нас всех. - Непорядок! 

Но в его глазах пряталась улыбка. Приятный дядечка. Мне он определенно нравится. 

Он жестом остановил официанта, все схватили бокалы с пузырящимся напитком, и Богдан произнес тост: 

- За то, чтобы наш холдинг уделал всех конкурентов! 

- Хороший тост, одобряю, - кивнул генеральный. 

Мы все чокнулись и выпили. Я, правда, лишь пригубила бокал. 

- Познакомишь нас со своей спутницей? - обратился к Богдану генеральный. 

- Это Мария. А это грозный Иван Николаевич и Валентина Константиновна, его великолепная супруга. 

- Очень приятно, - пролепетала я. 

- Взаимно, - улыбнулась мне Валентина Константиновна. 

- Просто Мария? - прищурился генеральный. 

- Нет, не просто, - отозвался Богдан. - Это главная женщина в моей жизни. Моя первая и единственная любовь. 

Его рука, лежавшая на моей талии, сжала меня сильнее. И он поцеловал меня в щеку. 

Я почувствовала, что мое лицо заливается румянцем...

- Как романтично! - воскликнула Валентина Константиновна -  И как вы познакомились? 

- Вам, правда, интересно? - переспросил Богдан. 

- Конечно. Рассказывай, - не попросил, а скомандовал Иван Николаевич. 

- О, это долгая история... 

- Мы никуда не торопимся. 

-  Ладно. Это случилось больше десяти лет назад. Я шел по набережной. Увидел прекрасную девушку, которая уронила в воду телефон. Я героически прыгнул в реку и спас его. 

- Пустил пыль в глаза, - заметил генеральный. - Это ты умеешь. 

- Да, это я умею. Через три дня я предложил ей руку и сердце. И мы сразу же поженились. 

- Вот это да! - выдохнула супруга генерального. 

- Ты определенно умеешь удивлять, - произнес Иван Николаевич. - И что было потом? Когда я брал тебя на работу, ты, вроде бы,  был холостым…

- А потом я совершил самую большую ошибку в жизни. Которую теперь пытаюсь исправить. 

- Это прекрасная история! - воскликнула Валентина Константиновна. - Я так за вас рада! 

Я заметила, что нас слушает уже не только генеральный и его жена. Вокруг собралась целая толпа заинтересованных слушателей. 

Богдан тоже это заметил. 

- Предлагаю выпить за любовь! - внезапно произнесла супруга генерального. 

- Горько! - раздался пьяный выкрик из толпы. 

- Горько! - подхватил еще кто-то. 

- Это какое-то безумие, - прошептала я. - Мы же не будем…

- Конечно, будем! 

И Богдан впился в мои губы жарким поцелуем...

Мне удалось предотвратить катастрофу. 

Но, возможно, это еще не конец. Не уверен, что после этого фиаско Тамара окончательно сдастся. Возможно, неудача, наоборот, разозлит ее и толкнет на новые подлянки…

Надо быть готовым ко всему. 

Макс пытался что-то сказать о ее возможных планах, но не успел. Нас прервали. Надо будет потом расспросить его поподробнее. Ну а пока… Пока я выброшу все заботы из головы. 

Разберусь со всем позже. 

Сегодня я весь, без остатка, принадлежу любимой сладкой ягодке. Которая сама пришла ко мне! 

Официальная часть мероприятия закончилась. Началось то, ради чего все сюда пришли - музыка, танцы и шампанское рекой. Народ колбасится, как может. 

Клубничка танцует так, что жеребец на грани инфаркта. А я - на грани того, чтобы забросить ее на плечо и утащить в пещеру, невзирая на сопротивление. 

Я, кстати, не уверен, что она будет сопротивляться. Прямо сейчас она повернулась ко мне попой, прижалась и начала двигаться в такт музыке… Что это, если не приглашение к активным действиям? 

Мы месяц были врозь. Я целый гребаный месяц не любил Клубничку! Сегодня ночью я залюблю ее до смерти…

Ладно, я не буду забрасывать ее на плечо. К нам сегодня и так слишком много внимания. Лучше я начну аккуратно теснить ее в сторону выхода. Вроде бы, мы танцуем, но при этом плавно перемещаемся…

Мы вламываемся в какую-то то ли подсобку, то ли раздевалку. 

Я прижимаю Марусю к стене, мне хочется сразу же сорвать с нее платье. Но я не хочу быть грубым. То есть, хочу… Но постараюсь не быть. 

О, тут есть окно. И подоконник. Это очень удобно для… Да для всего! 

Я подхватываю Марусю под попу и переношу в более удобную локацию. Не тороплюсь. Не набрасываюсь на нее, как дикий. Не рву платье на клочки. 

Черт, как трудно сдерживаться! 

Вдох-выдох. 

Нежность.  

Сначала я просто пробую ее на вкус. Касаюсь губами губ. Целую любимую тонкую шейку... Не выдерживаю, и облизываю ее ухо. Прикусываю его зубами. 

- Ты чего? - смеется Клубничка. 

- Хочу тебя съесть! - рычу я. 

- А я хочу поговорить, - внезапно заявляет она. 

- Поговорить? - я замираю, уткнувшись в ее шею. 

Может, мне послышалось? Точно, послышалось. Не могла Клубничка такого сказать. Это было бы слишком жестоко! 

- Нам нужно поговорить! - подтверждает она.  

Я отстраняюсь и смотрю на нее красноречивым взглядом. Чтобы она поняла все без слов. 

Я хочу тебя, моя любимая ягодка! У меня сейчас весь мозг стек в нижнюю голову. Я не могу думать. И мой язык настроен отнюдь не на на разговоры.  

- Нам правда очень нужно… поговорить,  - упрямится Клубничка.  

- Ты надела это платье чтобы… поговорить? Ладно, давай поговорим. Это у тебя чулки или мне показалось? 

Я скольжу ладонью по ее ноге, пробираюсь выше, еще выше. Вот я уже под платьем… 

- Чулки! - выдыхаю я. 

Жеребец бьется в истерических конвульсиях. Мои глаза застилает пелена желания. 

Маруся тяжело дышит. Она хочет того же, чего и я! 

Но вбила себе в голову какую-то дикую идею… 

- Мы с тобой почти не разговаривали, - заявляет Маруся. - Мы все время либо занимались любовью, либо собирались это сделать…  

- Разве это плохо? 

- Да! Мы не говорили о важном. Между нами не было доверия. Ты не сказал мне о своем браке!  

- Да… Тут я облажался. 

- Мы должны быть откровенны друг с другом. 

- С этим я не буду спорить, - согласился я. 

- Между нами так много разных… недоговоренностей. 

- Ну… - Клубничка замялась. - Ты спал с Тамарой? 

Вот это вопрос! Я аж вспотел от такого вопроса! Что я должен ответить, чтобы не разочаровать Марусю? 

Чутье подсказало, что я должен ответить правду. 

- Да, - кивнул я. - Было несколько раз. До встречи с тобой. 

Я вглядывался в лицо Маруси. Я обнимал ее. И она меня не отталкивала…

- Ладно. Проехали, - произнесла она.

- Тебя это беспокоит? 

- Я все время думала об этом. Я не могла об этом не думать! 

- Я понимаю…

- У тебя было много женщин? После меня? - выпалили Маруся новый вопрос. 

Час от часу не легче! 

Она помолчала и виновато добавила: 

- Я не знаю, зачем это спрашиваю. Но я давно хотела спросить! 

- Немало, - пришлось сознаться мне. - Но, наверное, не так много, как ты думаешь. Я, знаешь ли, очень разборчив… 

- Ты влюблялся? 

- Нет. Были увлечения, но… нет. Кроме тебя я никого не любил. И мне нравилась моя холостая одинокая жизнь. 

- Понимаю, - кивнула Маруся. 

- Теперь все изменилось, ты же это понимаешь? - продолжил я. - Теперь у меня есть ты. Снова. 

И, раз такое дело, я тоже спрошу.  

- А у тебя много было мужчин? Кто был твоим последним любовником? Почему ты не снова не вышла замуж? Я уверен, желающих было немало... 

Маруся уставилась на меня обалдевшими глазами. 

Кажется, она не ожидала, что я тоже могу задавать неудобные вопросы... 

Мне хотелось плюнуть на все и просто отдаться страсти. Я так соскучилась по Богдану!  А сейчас он рядом. Я с наслаждением вдыхаю его запах. Я закрываю глаза и отдаюсь легким прикосновениям его губ…

Но я не могу полностью расслабиться. 

Я слишком долго была в напряжении. Я целый месяц злилась, страдала и ненавидела Богдана. И я знаю, что всех этих проблем можно было избежать, если бы мы с самого начала были откровенны друг с другом. 

Может, это глупо - тратить время на дурацкие вопросы о том, что было раньше. Но я много думала об этом… Я умирала от ревности. Я представляла разное. 

Я просто хочу откровенности! 

И лучше сразу начать с самого болезненного. Все выяснить и оставить в прошлом. 

И я начала…

Но я как-то не подумала о том, что откровенность - обоюдоострое оружие. И вот уже Богдан смотрит на меня испытующе и спрашивает, кто у меня был после него.  

Я сама на это напросилась. И я буду откровенной. Но не буду вдаваться в подробности.

Я рассказала о Владе, который предложил мне руку и сердце. О Никите, с которым встречалась до этого. О многочисленных свиданиях, которые приносили лишь разочарование.  Упомянула, что три года после развода вообще не могла смотреть на мужчин. 

После этого мы, перебивая друг друга, стали вспоминать наше прошлое.  

- Каким же я был дебилом! - корил себя Богдан. 

- Я тоже вела себя не очень мудро, - признавала я. - Давила на тебя, ревела, устраивала истерики…

Это был очень странный разговор. Наверное, самый странный в моей жизни. 

Мы сидели в темной подсобке, на подоконнике, фоном грохотала заводная музыка. А мы, вместо того, чтобы заниматься сексом, открывали друг другу сердца. 

Рассказывали, как жили все эти годы. Как тщетно пытались забыть друг друга. Как строили свои жизни, избегая знакомых мест и болезненных воспоминаний. Как иногда накрывала тоска и горькие сожаления… 

- Ты дрожишь, - внезапно произнес Богдан. - Замерзла? 

Он обнял меня крепче, снял свой пиджак и накинул мне на плечи. 

Я не замерзла. Я просто… счастлива. Я чувствую невероятное облегчение. Мы впервые, с тех пор как снова встретились, поговорили по душам! 

Это было мне нужно даже больше, чем секс… 

- Пойдем отсюда, - произнес Богдан, снимая меня с подоконника. 

- Пойдем. 

- Сегодня мы поедем ко мне, - тоном, не терпящим возражений, выдал он. 

- Ладно, - сразу согласилась я. 

Богдан поцеловал меня в лоб и мы в обнимку вышли из подсобки. Наткнулись на нескольких сотрудников “Династии”, которые толпились неподалеку. 

- Они подумали, что мы там… - произнесла я.

- Никто не может даже представить, чем мы там занимались! - усмехнулся Богдан. - Но у нас впереди вся ночь. И не только эта…

А ведь я не рассказала самого главного! 

Эта мысль пронзает меня в тот момент, когда мы садимся в такси. Не то чтобы я забыла... Я собиралась сказать. Просто разговор ушел совсем в другую сторону. 

Мы говорили о бывших. Мы вспоминали прошлое. Мы затрагивали болезненные и неприятные вещи. 

А моя новость - это радость и счастье! Она как-то не вписалась в наш драматичный разговор. 

Но я скажу. Я обязательно скажу. 

Но такие вещи не говорятся между делом. Он такой: “Маруся, тебе какой чай, черный или зеленый?” А я такая: “Зеленый. Кстати, я беременна…”

Надо дождаться подходящего момента!

Все мои сомнения по поводу Богдана рассеялись. Я верю ему. Доверяю. Я простила и забыла прошлые обиды. Я недавние тоже. 

Я люблю его. 

А он… Он, кажется, решил не дожидаться, пока мы приедем. Его рука пробирается под мое платье. 

- Чулки, - выдыхает он. 

- Я помню, как они тебя заводили. 

- Ты даже представить не можешь, как…

Он сжимает мое бедро. Тянет меня к себе. Вот я уже у него на коленях, а мое платье задралось чуть ли не до талии. Хорошо хоть, меня прикрывает его пиджак. 

И хорошо, что он вызвал люксовое такси, где есть перегородка между водителем и пассажиром. 

Но это же не повод пытаться вытащить мою грудь из платья и пробираться пальцами мне прямо в трусики... Это неприлично. Это… Я так не могу! Мы же в такси!   

Богдан все же расстегнул платье и добрался до моей груди. Он ласкает языком правый сосок, в то время как его пальцы… Они… Он… Боже! 

Я взрываюсь, кажется, через несколько секунд. Слишком быстро. Богдан едва успевает добраться до самого чувствительного местечка и погладить его пальцем - и я начинаю содрогаться. 

Я слишком долго смотрела эротические сны. Слишком долго изнывала от желания...

- Клубничка, - шепчет Богдан. - Ну ты реактивная!  

Он улыбается. И облизывает свои пальцы. 

Мне уже все равно, что мы в такси. Водитель за перегородкой. И мне плевать, что он о нас подумает. 

Я расстегиваю брюки Богдана и опускаюсь на колени. Места тут достаточно, чтобы расположиться с удобством. Кажется, люксовые такси созданы именно для этого…

- Клубничка! - восхищенно восклицает Богдан на мои действия. 

Он рывком освобождает своего жеребца. Да, он зовет его именно так. И его прекрасный член определенно достоин так назваться. 

Он мощный, дикий, необузданный и невероятно выносливый. Но сейчас ему, как и мне, хватает всего нескольких движений. 

Я только начинаю входить во вкус. Только набираю темп, обхватывая его все туже и помогая себе рукой… А он уже расправляет крылья и взрывается бешеным фонтаном. 

- Клубничка, - стонет Богдан. - Моя сладкая Клубничка. 

Он обнимает меня, снова усадив к себе на колени. 

- Клубничка... - выдыхает он снова. 

Кажется, он забыл все остальные слова... 

- Ты опять дрожишь! - волнуется Богдан, когда мы поднимается в лифте. - Все еще мерзнешь? 

Я отрицательно мотаю головой. 

Мне не холодно. Я не знаю, почему дрожу. Целый месяц я была в постоянном нервном напряжении, теперь оно меня отпустило. Внутри образовалась пустота и легкость, к которой я еще не привыкла. Наверное, поэтому меня и бьет мелкая дрожь…

А, может, не поэтому. Я не знаю. Но мне сейчас очень хорошо!

Мы входим в квартиру Богдана. 

- Надо напоить тебя чаем, - говорит он. 

И ведет меня на кухню. 

Открывает холодильник, достает из него всякую всячину: колбасу, паштет, мой любимый творожный сыр. Вытаскивает из шкафчика хлеб, распечатывает его, нюхает. 

- Не помню, когда покупал. Но есть сухие хлебцы. 

- То, что нужно! - радуюсь. я. 

В последнее время я испытываю нездоровое пристрастие к этим хлебцам. Они и зеленые яблоки спасают меня от утренней тошноты. Интересно, а яблоки у Богдана есть? 

Утром они мне понадобятся. 

Блин. Я же еще не сказала ему… Сейчас скажу. Вот прямо сейчас. Только дождусь, когда он нальет чаю. А то еще случайно ошпарит себя кипятком. 

Пока что я оглядываюсь по сторонам. Кухня… самая обычная. Светлая, удобная, но какая-то безликая. Как будто Богдан тут не живет, а лишь изредка бывает. 

Он видит, что я озираюсь и спрашивает: 

- Как тебе тут? 

- Тут… хорошо, - отвечаю я. 

- Это не моя квартира. Я ее снимаю. Старую я продал и купил новую. Большую, удобную, в центре. 

- Здорово. 

- Я начал там ремонт, - продолжает Богдан, наливая мне чай. - Но, после того, как мы вернулись из Сочи, остановил его. 

Он разворачивается. Ставит передо мной чашку чая. Вторую, для себя, водружает рядом.  Садится на табуретку напротив. 

- Почему остановил? - спрашиваю я. 

- Возможно, там придется что-нибудь поменять. То есть… я уверен, что придется. 

Я не понимаю, о чем он говорит.  

- Что менять? 

- Понимаешь… Когда я начинал ремонт, то планировал жить там один. А теперь… Теперь все по-другому. 

Он замолкает. Мое сердце пропускает несколько ударов. Неужели Богдан предлагает мне… Неужели он еще месяц назад решил, что мы будем вместе? 

- Квартира большая, - произносит Богдан, глядя мне в глаза. - Нам двоим там вполне хватит места. 

Кажется, вот он, подходящий момент...

- А троим? - спрашиваю я внезапно севшим голосом.

- Троим? - переспрашиваю я. 

И чувствую, как у меня в голове со скрипом шевелятся шестеренки. 

- Троим?! - восклицаю я. 

И ощущаю, как моя челюсть ползет вниз, а сердце мечется в грудной клетке, как бешеная мышь. Счастливая бешеная мышь…

- Ты беременна, - выдыхаю я. 

Маруся смотрит на меня слегка испуганно. Кажется, она не уверена в моей реакции. Наверное, у меня рожу перекосило… Но это просто от неожиданности! 

Я не был готов к этой новости. 

Я не думал о детях, не представлял, что они у нас с Марусей могут появиться. Мои планы и мои мысли еще не заходили так далеко. 

Но это только потому, что я тормоз! 

- У нас будет ребенок, - произношу я вслух. 

Пытаясь поверить и осознать. 

- Маруся… - вырывается у меня. 

Я сползаю на пол. Кладу голову ей на колени. Притягиваю ее ближе к себе, целую живот. Да какой там живот! Абсолютно плоский животик. 

- Когда… - начинаю я. Запинаюсь. - Сколько… Какой срок? 

У меня не сразу получается сформулировать вопрос. 

- Семь недель… Нет, уже восемь. 

- Восемь недель? Когда ты узнала? Почему молчала? 

Маруся хмурится. И я вспоминаю, почему. 

- Я узнала о беременности как раз перед тем, как ко мне пришла Тамара. 

- Черт! - вырывается у меня. 

- Моя маленькая девочка… Почему ты мне не сказала? Зачем переживала все это одна? И… почему я такой дебил? 

- Ты хороший, - говорит Маруся и гладит меня по голове. 

- Я все время косячу. Но я исправлюсь! Клянусь. 

- Я знаю. 

- Ты собиралась пить чай! - внезапно вспоминаю я.  

Я вскакиваю, снова сажусь на стул. Придвигаюсь еще ближе к Марусе. Намазываю ее любимый творожный сыр на хлебец и замечаю, что у меня трясутся руки.

- Тебе страшно? - спрашивает Маруся. 

И улыбается. Слегка насмешливо. 

Она тоже заметила мою нервную дрожь. Сама, кстати, уже не дрожит. Теперь это делаю я...

- Конечно, нет! Это от радости. И от волнения. 

- Так что, в твоей новой квартире хватит места для троих? 

- Не знаю… Там всего сто квадратов. Нам нужна новая квартира! 

Маруся смеется. 

А я вдруг понимаю, что должен срочно кое-что сделать. 

Я снова сползаю на пол. Встаю на одно колено. И торжественно произношу: 

- Моя сладкая Клубничка! Ты выйдешь за меня замуж? Снова. Навсегда! 

- Я подумаю, -  она пытается скрыть счастливую улыбку. 

- В первый раз ты не думала! 

- Я была молодая и глупая. И у тебя опять нет кольца! 

- Блин, когда я научусь правильно делать предложение? Маруся, думай быстрее. Я не встану,  пока ты не скажешь “да”. 

- Да! - говорит Клубничка. 

Я вскакиваю, хватаю ее и несу в спальню. 

Осторожно опускаю на кровать. Расстегиваю и снимаю платье. Офигеваю от ее сексуального белья и, особенно, от развратных трусиков и черных чулок с поясом. 

Она прекрасна, как богиня. И она носит моего ребенка… 

Я чувствую себя очень странно и глупо. У меня колом стоит член, а к глазам подступают слезы. 

- С тобой все в порядке? - интересуется Маруся. 

Ее удивляет, что я все еще на нее не набросился. 

- У меня есть два варианта: либо разреветься от счастья, как девчонка. Либо залюбить тебя до смерти. Как настоящий мужик. 

- Я бы посмотрела на первый вариант. 

- Второй тебе не нравится? 

- Очень нравится! 

- Подожди… А можно? 

Я провожу рукой по ее животу. Ниже. Еще ниже...

- Можно. У меня все хорошо. Никаких противопоказаний. Пойдешь со мной на УЗИ? - внезапно спрашивает Маруся. - Познакомимся с малышом. 

- На УЗИ? 

- Он сейчас крошечный, как ягода малины. Но у него уже есть ручки, ножки, и даже пальчики. Представляешь? 

Нет, я сейчас точно разревусь…

И жеребец будет ржать надо мной! 

Я падаю на кровать рядом с Марусей. Глажу ее по волосам. Смотрю в ее глаза. Зеленое золото сияет и переливается. 

Я стану отцом. Через девять… Нет, через семь с чем-то месяцев я буду держать на руках малыша с такими же чистыми зелеными глазами. Или с серыми, как у меня. 

Может, он будет так же похож на меня, как Аркаша похож на Макса. Или это будет девочка - копия Клубнички. 

Маруся прижимается ко мне. Я обхватываю ее руками. Мне хочется, чтобы она впечаталась в меня, слилась со мной. Чтобы мы стали единым целым…

Внезапно она начинает ерзать. 

Вырывается из моих объятий, пытается встать. 

- Ты куда? - спрашиваю я. 

- Пойду чай допью. Почему-то пить очень хочется. Горло пересохло. 

Блин! Я ведь так и не дал ей выпить чаю. И не накормил. Надо срочно исправить эту ошибку. 

И тут Маруся поворачивается ко мне спиной. 

А ниже спины у нее попа. Круглая, упругая, дезкая попа в крошечных стрингах. Обрамленная лямками пояса для чулок… А еще на этих чулках сзади убийственные тонкие стрелки!

- Подожди, - шепчу я. 

И роняю Клубничку на кровать. Попой кверху. 

Целую эту аппетитную попу. Кусаю ее. Осторожно. Еле сдерживаясь, чтобы не покусать по-настоящему. Мне хочется ее съесть! 

Да, я маньяк. Я с ума схожу по этой попе и по ее хозяйке. 

И теперь они обе никуда от меня не денутся... 

Мы с Марусей жених и невеста. Снова. 

Но десять лет назад наша помолвка продлилась всего несколько часов. А сейчас… Как бы я хотел, чтобы она была такой же недолгой!  

Я сделаю все, чтобы сократить ее продолжительность. Я готов своими руками вырвать из паспорта эту дурацкую страницу со штампом! Жаль, что это не поможет разрешить ситуацию. 

Прошедшая ночь была волшебной. 

Но не совсем такой, как я представлял, когда мы ехали ко мне. 

Мне было страшно. Я волновался. Я не мог следовать плану и залюбить Марусю до смерти. 

Я был очень нежен. И, поначалу, предельно осторожен. Настолько, что в какой-то момент Клубничка возмутилась: 

- Я сейчас сама тебя изнасилую! 

И осуществила свою угрозу.  

Оседлала жеребца, пришпорила его и пустилась в бешеный галоп. Я офигел. Я чуть не умер от восторга, созерцая ее подпрыгивающую грудь. Самое прекрасное зрелище на свете… Конечно, если не считать моей любимой попы. 

Я думал, у нас теперь все будет аккуратно и медленно. Я настраивал себя на это. Но, оказывается, Маруся стала просто ненасытной тигрицей.  

Моя необузданная ягодка! Моя страстная наездница! Люблю ее больше жизни... 

Еще одна приятная новость - теперь нам не нужны презервативы. Вчера, когда я достал  упаковку и начал рвать ее зубами, Маруся меня остановила. 

- Не надо. 

- Почему? - не сразу сообразил я. 

Надо сказать, я вчера вообще отчаянно тормозил. 

- Зачем нам презерватив? - подтолкнула мою мыслительную деятельность Маруся. 

- А, да… Точно! Ничего себе! Это же… Кайф! Слушай, а когда мы…

- Я думаю, в последнюю ночь в Сочи. По срокам совпадает. И, помнишь, у нас кончились презервативы. 

Тогда я думал, что реакция меня не подвела. Но теперь я просто счастлив, что какой-то ушлый сперматозоид все же пробрался в мою ягодку! 

В понедельник, разобравшись с делами, я вызвал в кабинет Зайцева.  

- Что говорила Тамара? - спросил я, едва он появился на пороге. 

- Когда? - растерялся он. 

- В начале праздника. Когда вы с ней стояли и пили шампанское. 

- Ну… Она сама ко мне подошла, я не…

- Я что, спрашиваю, кто к кому подошел? Что она говорила? - рявкнул я. - Подробно. 

Блин. Не знаю, почему, но мне все время хочется на него орать. Просто он такой… скользкий. Юркий, ушлый и пронырливый слизняк. 

- Она сказала, что у нас на удивление хорошее шампанское. 

- Дальше. 

- Попросила меня остановить официанта и взяла второй бокал. 

- Продолжай. 

- Сказала, что ей нужно раскрепоститься. Подготовиться к спектаклю. 

Стерва. К спектаклю она готовилась... 

- Еще что-нибудь говорила? - спросил я. 

- Говорила, что ни одна Маша не будет такое терпеть. И ждать так долго.

- Так. Дальше. 

- Все. Больше она ничего мне не говорила. Да она и так как будто не со мной разговаривала, а сама с собой. 

- Еще есть какая-то важная инфа? 

- Будет - звони.  

“Ждать так долго…” Значит, у Тамары есть план. Она собирается затягивать суд. Что-то придумала.

Со спектаклем я ее обломал. Обломаю и с судом. 

Я написал Максу. Мы встретились за обедом в нашей кафешке. 

- Что говорила Тамара, когда вы сажали ее в такси? - напал я и на него. 

- Злилась, ругалась, грозилась. У нее определенно есть план, и она уверена в его гениальности. 

- Что конкретно она сказала? 

- Что может сделать так, что судья закроет дело. 

- Что это значит? - удивленно воскликнул я. 

- Это может означать только одно, - начал Макс. 

И замолчал. 

- Договаривай уже! 

- Беременность. Вообще, она на это намекала. 

- Нет! - вырвалось у меня. 

Макс промолчал. 

- Это невозможно! - снова почти крикнул я. 

- Это невозможно только в том случае, если ты с ней не спал. 

- Я… к сожалению, с ней спал. Но это было давно. 

Мой мозг заработал как калькулятор. Так, когда я звонил Тамаре, чтобы попросить развода, я сказал, что мы не виделись три месяца. Так и было. С тех пор прошел еще месяц. Итого - четыре. 

Последний злосчастный раз, когда она приехала ко мне с бутылкой виски и мы оказались в одной постели, случился четыре месяца назад. Даже чуть больше. 

Значит, если предположить, что она может быть от меня беременна… А это совершенно невозможно, потому что я всегда пользовался защитой... Так вот, если все-таки предположить… То срок довольно большой. 

- Если женщина беременна четыре месяца, это видно? - спросил я Макса. 

Он в этом разбирается. 

- Ну да. Хотя не слишком. Живот небольшой. При желании можно скрыть. 

Я вспомнил мокрое платье Тамары. Когда я облил ее шампанским, оно прилипло к ее животу… Не было никакого живота! Даже намека. Никаких изменений в фигуре. 

- Она беременна не от меня, - с абсолютной уверенностью произнес я. - Если бы она забеременела так давно, она бы уже сто раз мне сообщила. 

- Согласен, - кивнул Макс. - Молчать бы она не стала. Это же такой рычаг давления! 

- Или она беременна от кого-то другого, или… она вообще не беременна! 

Я внезапно вспомнил слова Зайцева. 

Сразу набрал его. 

- Ты сказал, Тамара вчера пила шампанское. 

- Ну… да. 

- Сколько бокалов она выпила? 

- Я не считал…

-  Один, два, десять? - рявкнул я. 

- Ну, не десять, конечно. Три. Или четыре. 

- Она их реально выпила? Не вылила, не оставила на столе? 

- Выпила, - растерянно ответила Зайцев. - Она все время повторяла, что ей нужно войти в нужное состояние.

Я бросил трубку. 

Три бокала… Ни одна беременная женщина не будет хлестать шампанское. 

Маруся вчера пила сок. И лишь пригубила бокал, когда мы выпивали с генеральным. Она и на дне рождения отца не пила - внезапно вспомнил я. 

- Это доказательство! - воскликнул я. 

- Но в суде его не примут, - вставил Макс. 

Оказывается, я разговаривал не сам с собой, а с ним. 

- С беременными не разводят, - выдал Макс. - И заставить ее против воли сделать генетический тест практически невозможно. 

- Она не беременна, - уверенно заявил я. 

- Значит, принесет липовую справку.

- Судья остановит дело. Пока выяснится, что беременности нет, пройдет не один месяц. 

- А если я сразу докажу…

- Пока не знаю… 

Но обязательно что-нибудь придумаю. 

Меня сейчас больше волнует другое. Если Маруся обо всем этом узнает… ей будет очень больно. 

Сегодня утром мы с Богданом чуть не поссорились. Из-за того, где будем жить.  

- Конечно, у меня, - сказала я. 

- У меня больше места, - возразил он. 

- А у меня уютнее. Намного. 

- От меня ближе к работе. 

- К твоей! 

- И к твоей тоже. 

- У меня лучше ванная! - не сдавалась я. 

- Там есть все, что мне нужно. 

- Можно перевезти это все ко мне, - заявил он. 

- Зачем ты споришь? - спросила я, надув губы. - Все равно же будет по-моему. 

Богдан расхохотался.

- Мне просто нравится, как ты фырчишь, когда злишься. И как сверкаешь глазами. Злая кошечка Маруся очень сексуальна. 

Я хотела в шутку обидеться, но не стала. Вместо этого подошла и завязала Богдану галстук. И это простое действие почему-то наполнило меня счастьем...

Так приятно просыпаться вместе! 

Вместе завтракать, вместе ехать на работу. Даже спорить с Богданом очень-очень приятно. Я надеюсь, и дальнейшие наши ссоры будут протекать так же легко и весело. 

Я сегодня такая счастливая! 

Даже босс спросил, что со мной такое. Но я пока что не стала ему ничего говорить. Рано. 

Я больше не сомневаюсь в Богдане. Верю ему и знаю, что у нас все будет хорошо. 

Но все же ситуация сложная. Он до сих пор официально женат… Нет, я не буду об этом думать! Тамара не испортит мне настроение. 

Это просто бумажка. Просто формальность. Которая ничего не значит и, главное, никак не влияет на наши чувства. 

Мы с Богданом любим друг друга. 

Этого не могут изменить никакие формальности.   

Как подло со стороны Тамары использовать именно это! Липовую беременность. 

Это больно ранит Марусю. 

Надо сделать так, чтобы она об этом не узнала. Я лихорадочно обдумывал, как лучше скрыть от нее этот факт, когда меня вдруг осенило. Я снова пытаюсь танцевать на тех же граблях! 

Снова скрываю что-то от своей любимой. А ведь я поклялся исправиться. 

Блин. Что же делать? 

Если я скажу Марусе что Тамара собирается объявить себя беременной, она расстроится. Очень. 

А если не скажу… Она может узнать это из другого источника. И расстроится еще сильнее. Потому что обидится на меня. 

И даже если она не узнает… Получается, я снова собираюсь от нее что-то скрывать. Планирую врать… Ну, не врать. Замалчивать и изворачиваться. 

Нет. Так не пойдет. 

Раз мы договорились быть откровенными - я буду придерживаться договоренности. 

Вечером я приехал к Марусе. Конечно, мы пока поживем у нее, раз ей так удобнее. И надо как можно скорее сделать новый проект и возобновить ремонт. Но пока на очереди более насущные проблемы. 

Маруся заканчивает работу раньше, поэтому успела приготовить ужин. Старалась, хлопотала, состряпала мои любимые котлеты по-киевски… А я должен сообщить ей такую мерзкую новость! 

Может, отложить до завтра? Не беспокоить ее перед сном. Ей надо выспаться. Это сейчас очень важно…

Я уже принял решение перенести разговор на завтра, но после ужина Маруся уселась напротив меня, уставилась прямо в глаза и спросила: 

- Что случилось? Это как-то связано с разводом? 

- Откуда ты знаешь? - поразился я. 

- Я знаю, какое у тебя выражение лица, когда ты об этом думаешь. 

Я вздохнул. Она так хорошо меня изучила! 

- Говори, - скомандовала Маруся. 

- Есть вероятность, что Тамара прикинется беременной. 

Маруся изменилась в лице. Я увидел, как на ее шее забилась нервная жилка. И она впилась ногтями в свою ладонь…

- Прикинется? - выдохнула она. 

И я рассказал ей все. Про четыре месяца. Про шампанское. Про прилипшее платье. 

- Я докажу, что она врет. 

- Пока не знаю. Завтра военный совет. 

- Соберемся у Макса. Я, Гавр, адвокат. Алла тоже будет. 

- И я, - произнесла Маруся. 

- Уверена? Тебе вредно волноваться. 

- А я не буду волноваться. Я не сомневаюсь, что ты со всем разберешься. У нас все будет хорошо. 

После этих ее слов у меня за спиной как будто выросли крылья. 

Я почувствовал, что могу все. Буквально все. 

У Тамары нет шансов. 

Это был реально военный совет. 

Мы разработали стратегию. Выработали тактику. Поделили сферы деятельности. 

Мой адвокат должен вытащить инфу из адвоката Тамары. Он считает, что у него получится, если я проспонсирую ужин в каком-то новом дорогом ресторане. Где подают лобстеров, вывалянных в икре. Оказывается, Тамарин адвокат тот еще гурман. Конечно, я согласился. Да я бы его самого вывалял в икре, если бы это помогло! 

Гавр должен обработать подругу Тамары. Я не уверен, что Тамара всем делится с подругами. Но, возможно, что-то из этого выгорит. 

Макс взял на себя медицину., Алла должна ему в этом помочь. У нее есть знакомства в этой сфере, и они попытаются прошерстить клиники, которые находятся в непосредственной близости от дома Тамары. Возможно, она в какую-нибудь из них обращалась. С этого можно начать, чтобы выяснить что-нибудь о ее мнимой беременности и липовой справке. 

- Так, а у меня какие задачи? - спросил я в конце. 

- А ты думай, - ответил Макс. 

- О рычагах давления. Чего Тамара боится? Чего хочет? Как на нее можно надавить и что использовать против нее. 

- Ладно, - кивнул я. 

- А мне что делать? - раздался голосок Маруси. 

Все это время, пока мы бурно обсуждали план действий, они сидела тихо, как мышка. Я время от времени гладил ее руку и смотрел в глаза. Она выглядела на удивление спокойной. 

Похоже, Маруся, и правда, не сомневается, что все будет хорошо. В последний месяц она много переживала, волновалась и дергалась. Устала от этого и теперь спокойна, как удав. Она сама мне об этом сказала.  Я так рад, что ее нервы в полном порядке! 

Я не знал, что ответить на вопрос Маруси. Но мне на помощь пришел мой друг Аркадий, которого давно и безуспешно пытались прогнать в кровать. 

- А ты почитай мне сказку! - выпалил он. 

И забрался к Марусе на колени. 

- С удовольствием! 

Маруся обняла его, уткнулась носом в его макушку. И посмотрела на меня. 

А у меня, в который раз на последние несколько дней, к горлу подступил комок. Скоро у нее на коленях будет сидеть наш ребенок… 

Так, а кто будет сидеть на коленях у меня?

Что-то мне подсказывает, что одного ребенка нам будет мало. Надо парочку, как у Макса. Мальчика и девочку. Правда, я понятия не имею, как себя вести с маленькими девчонками.

Зато с большими, кажется, научился. 

У нас с Марусей сейчас все так хорошо…

Новое заседание суда состоится через пять дней. Мой адвокат в прошлый раз постарался, чтобы его не откладывали надолго. Но теперь получается, что старался он зря. 

Осталось пять дней, а я еще не готов разоблачить Тамару. Хотя нахожусь на пути к этому. 

Усилия моих друзей и помощников дали результаты. Мой адвокат в процессе поедания лобстеров доподлинно узнал, что Тамара собирается предоставить справку о беременности. Адвокат Тамары думает, что справка настоящая. Она не посвятила его в свой обман, не стала делать сообщником. 

Что ж, это умно с ее стороны. Она всегда была умной женщиной. Тогда почему ведет себя как идиотка и истеричка? Я не могу этого понять. Никак не могу. 

Гавр замутил с самой близкой подругой Тамары, завел разговор о медицинских делах и выяснил, что они обе ходят в медцентр “Авиценна”. Я передал эту информацию Максу, он натравил на центр Аллу. И ей удалось узнать, что Тамара была там месяц назад. У гинеколога. 

Пока на этом все. Найти походы к этому врачу не удалось. Алла этим занимается. А я бешусь от бессилия! 

Неужели Тамара притащит в суд свою справку, ей поверят, и наш развод снова отложат? Только теперь вообще непонятно, на какой срок. 

В обеденный перерыв я собрался сгонять к Клубничке. Мы решили вместе пообедать - в кои то веки наши графики совпали. 

Я ехал к ней, время в запасе было, и думая о Тамаре, я выбрал не самый короткий путь. Меня принесло к ее офису. Я сам не знал, зачем я здесь. 

Макс сказал мне: думай, ищи подходы и варианты. Но я пока не придумал ничего путного. И это меня бесило. 

Наверное, я надеялся увидеть Тамару, проследить за ней и выяснить что-нибудь полезное для себя. Примерно такие смутные идеи витали у меня в голове. 

И я ее увидел. 

Она вышла из офисного центра. Остановилась у пешеходного перехода. Отвлеклась на телефон и пропустила зеленый... Я проехал мимо и припарковался. 

Когда Тамара перешла улицу, я уже был рядом с ней. 

Это было импульсивное решение. Я часто следую импульсам. Нередко это срабатывает - потому что чуйка у меня развита. Вот и сейчас я почувствовал: надо попробовать поговорить. 

- Привет, - произнес я, внезапно появившись перед Тамарой 

Она испуганно шарахнулась от меня. 

- Не бойся, бить не буду, - улыбнулся я

Но она уже взяла себя в руки. Нацепила высокомерное выражение, скривила губы в насмешливой ухмылке. 

- Пойдем, поговорим, - предложил я. 

- Нам есть о чем. 

Я взял ее под руку и практически потащил в ближайший ресторан. Она немного поупиралась, но потом сдалась. Она вообще была какой-то вялой. Не считая того момента, когда ей удалось ненадолго притвориться высокомерной стервой. 

Но уже через пару минут она устала притворяться. Я увидел перед собой женщину с потухшим взглядом. 

Мы сели за столик. Тамара отказалась делать заказ, и я попросил официанта принести нам их фирменное блюдо, воду и кофе. 

- Я знаю, что ты раздобыла справку о беременности, - произнес я. - И я знаю, что ты не беременна. 

- Ты не можешь этого знать, - буркнула она. 

- А, если и беременна, то не от меня. Но я склоняюсь к первому варианту. Никакой беременности нет. 

- Можешь доказать? 

- Могу. У меня уже есть контакты гинеколога, который дал тебе фальшивую справку. Думаешь, я не смогу его прижать? 

Да, тут я немного приврал. Я не знаю, тот ли это гинеколог. Но обязательно выясню! 

- Похоже, ты готов горы свернуть, - выдохнула Тамара. - Ради нее. 

- Да, - кивнул я. - У гор, которые стоят на нашем пути, нет шансов. 

- Если бы ты был таким для меня!

- Ты еще встретишь своего... - начал я. 

- Вот только не надо меня утешать! - вспыхнула Тамара. - И жалеть не надо. 

Так. Спокойно. Опасный момент. Не промахнись, Богдан. Найди нужные слова и интонации. От этого многое зависит. 

- Я не жалею тебя. 

- Ты меня ненавидишь, - удовлетворенно произнесла Тамара. 

И ее потухший взгляд снова ожил. 

- Ненавижу? Да ну, глупости.  С чего мне тебя ненавидеть? Ты ничем не можешь мне навредить. Разве что затянешь развод. Но, как ты знаешь, формальности никогда не имели для меня значения. 

- А для твоей Маши? 

- Мы с этим справимся. 

Тамара схватила стакан с водой, отпила, сжала его так, что пальцы побелели... 

- Ты же сама понимаешь, что зашла слишком далеко, - осторожно произнес я. 

Она ничего не ответила. Но по ее взгляду я понял, что попал в точку. 

-  Ты сама хочешь остановиться. Я знаю, что хочешь. Ты нормальная адекватная женщина. Я всегда ценил твою адекватность. 

- Только адекватность? - горько усмехнулась Тамара. 

- Не только, - отозвался я. 

Но уточнять не стал. 

- Я знаю, ты любишь все доводить до конца. Любишь трудности и вызовы. Но это не тот случай. Ты просто выставляешь себя на посмешище…

Тамара вспыхнула. 

Я понял, что надо притормозить. Я ступаю на очень шаткую почву. 

- Ответь мне честно, - сквозь зубы произнесла Тамара. - Почему она? 

- Я всегда любил Марусю. Она моя первая и единственная любовь. 

- Говорят, первая любовь не ржавеет, - задумчиво произнесла Тамара. - С ней трудно соперничать. 

- Без вариантов. 

Мы немного помолчали. 

- Как у тебя вообще дела? - спросил я. - Как работа? 

Тамара пожала плечами. 

- Ничего нового. Я уперлась головой в потолок. 

После этих ее слов меня осенило. Она карьеристка. Всегда была увлечена покорением карьерных вершин. Вкладывала в это все свои силы. А теперь у нее затишье… 

Может, поэтому она не может отстать от меня? 

- Почему бы тебе не попытаться счастья в “Оранж груп”? Я слышал, они ищут коммерческого директора. 

- “Оранж”? - глаза Тамары засверкали. - Я не знала. 

Я помню, что она давно облизывалась на эту международную компанию. Тамара сама мне как-то призналась. Вот он, мой рычаг давления… 

- Они пока не афишируют, но старый уходит в отставку.

- Но я до такой должности еще не дорастала. Думаешь, стоит попытаться? 

- С моей помощью стоит, - многозначительно произнес я. 

- Это шантаж? - усмехнулась Тамара. 

- Ага. Ты меня шантажируешь. 

- Я?! - в ее глазах мелькнуло изумление. Она явно ожила. 

А я продолжил:

- Ты угрожаешь мне затянуть развод, если я не помогу тебе устроиться в “Оранж”. 

- Ах, вот как…

- Да. И я готов поддаться на твой шантаж. У меня есть подвязки. Я тебя порекомендую с чистым сердцем. Потому что ты справишься. 

- Значит, я тебя шантажирую, - усмехнулась Тамара.

И снова схватилась за стакан с водой. 

- Приставила нож к горлу, - улыбнулся я.  

- Хочешь, чтобы я ушла победительницей? А не как побитая собака. Ты еще и благородный сукин сын… Да, я зашла слишком далеко. Я никогда раньше... 

Кажется, она хотела продолжить откровения. Но я благоразумно ее перебил. 

- Ты победительница по жизни. Просто я - не твой вариант. 

- Ладно, - выдохнула Тамара. - Пусть будет по-твоему. 

- Развод на следующем заседании? - я еле сдерживал ликование. 

- Да! - выкрикнула она. - Только сейчас уходи. Просто уходи! 

Ее лицо скривилось. Кажется, она сейчас расплачется…

Меня не нужно было уговаривать. Я вскочил, бросил на стол купюру и вылетел из ресторана.  

Мне стало легче. Реально легче. 

Вся эта хрень с Тамарой… Все это было неправильно. И я в этом тоже был виноват.

Конечно, я дергался. 

Я был на 99… Ладно, на 95 процентов уверен, что Тамара не соскочит. И не сорвет развод. Предложение о новой работе было для нее более чем заманчивым. Я видел, как загорелись ее глаза. И я знал, что ей самой хочется выбраться из этой патовой ситуации. 

Да, все должно быть хорошо. 

Но все же оставались эти пять процентов сомнения! Поэтому ночь накануне развода я практически не спал. 

Зато Клубничка дрыхла за двоих. Нет, за троих. За себя, за меня и за нашего будущего малыша. 

Она вообще теперь много спит. Вырубается чуть ли не на ходу. Иногда присядет на диван с ноутбуком, чтобы посмотреть что-нибудь по работе, а потом я захожу и вижу, что она уже сладко сопит. Включенный ноут стоит на полу, а она свернулась в клубочек и положила щеку на ладошку…

В такое моменты мне очень хочется ее зацеловать. Но я просто накрываю ее пледом, убираю ноутбук и хожу на цыпочках.

Маруся уже начала рисовать план нашей будущей квартиры, где, кроме спальни, гостиной и крошечного кабинета будет еще и детская. Она придумала присоединить балкон, чтобы увеличить площадь квартиры. Она же догадалась объединить кухню с гостиной и сделать дополнительный санузел. 

Она разбирается во всем этом гораздо лучше меня! Я-то отдавал все на откуп дизайнерам. А Маруся активно с ними взаимодействует. Да что там взаимодействует - она их построила! И теперь они считают ее главной. А я так, мальчик на побегушках.  

Я очень надеюсь, что в будущем она будет меньше работать. Или не будет вообще. Но пока она на это не соглашается. Она увлечена работой, горит энтузиазмом и совершенно себя не бережет. 

Между прочим, семейная жизнь - это тоже работа. Сложная и энергозатратная. 

Я помню, с каким удовольствием она занималась домом во времена нашего первого брака. Тогда я этого не ценил. Зато сейчас… Я таю от ее заботы. Я балдею от каждой мелочи. И для меня счастье делать что-то приятное ей. 

В суд я пошел один. 

Ну, то есть вдвоем, с адвокатом. Тамары не было, и я поначалу напрягся. Но потом оказалось, что она передала все полномочия адвокату, и он настроен решить все мирно и быстро. 

Так и вышло. 

Когда я слушал решение суда, мне хотелось пуститься в пляс. Расцеловать судью, обеих адвокатов, секретаря… 

Но мои поцелуи сегодня достанутся не им. 

У меня есть планы на сегодняшний вечер. Грандиозные планы. И я очень надеюсь, что они не обломаются. 

Богдан запретил мне идти с ним на суд. Я сначала хотела настоять, а потом подумала: зачем оно мне? Только лишние волнения. Которые мне совсем не полезны. 

Как ни странно, я не так уж и сильно взволнованна. 

Уж точно намного меньше, чем Богдан. Он, бедняга, весь извелся за последние дни. Его план с разоблачением Тамары застопорился, он никак не успевал до суда. И очень боялся, что она снова его обманет. 

А я не боялась. Ну, почти.

Сколько бы это все не тянулось, все равно когда-нибудь кончится. 

Так что я спокойно работала. Правда, с момента, когда должен был начаться суд, я каждые две минуты смотрела на часы. 

Не так уж я спокойна, как мне хочется думать! 

Телефон пискнул. Мне пришло сообщение: “Я свободен!” А, сразу вслед за ним следующее: “Я весь твой”. А потом третье: “Я лечу к тебе”. 

И вскочила. Собрала вещи, роняя то одно, то другое. Сказала боссу, что ухожу. И полетела Богдану навстречу. Не чувствуя земли под ногами...

Я вышла из офиса и сразу попала в его объятия. 

- Как все прошло? - спросила я.

- Быстро и по делу. Никаких препятствий. Все! 

- Ты рада? 

- Я очень-очень счастлива.  

- Это надо отпраздновать!  - воскликнул Богдан. - Начнем с прогулки. 

- С прогулки? 

Немного странное начало, но ладно. Я не спорила. Потому что не сомневалась, что все будет как надо. Все будет хорошо! 

Богдан усадил меня в машину. Мы куда-то поехали. Припарковались где-то в историческом центре, среди домов. 

- Где это мы? - спросила я. 

- Это прекрасное место для прогулок! - с энтузиазмом произнес Богдан. 

- Поверю на слово. 

Богдан берет меня за руку и мы петляем по узким улочкам.  

Он накидывает мне на плечи пиджак. Мы идем в обнимку, болтаем, смеемся. 

Я нечаянно опускаю руку в карман пиджака и мои пальцы натыкаются на что-то твердое и бархатистое. Какая-то коробочка… 

Неужели Богдан купил кольцо? Он уже сделал мне предложение. И я согласилась. Правда, попрекнула его отсутствием кольца… Неужели он решил исправиться? 

Это так мило. 

Наверное, это сюрприз. Поэтому лучше сделать вид, что ни в какой карман я случайно не залезала. И не подозреваю о подарке, который меня ждет. 

Мы сворачиваем на какую-то улочку. 

- Куда мы идем? - снова спрашиваю я Богдана. 

- Просто гуляем. 

- Какими-то странными тайными тропами… 

- Разве ты не готова идти за мной куда угодно? - улыбается Богдан. 

Прижимает меня к себе, наклоняется и целует. 

- Хоть на край света! - смеюсь я. - Но желательно, чтобы там кормили. 

- Моя ягодка проголодалась? - тоном заботливой бабушки спрашивает он. 

- Немного. 

- Потерпи чуть-чуть. 

Мы выруливаем за угол и я вижу… ту самую набережную, где мы когда-то встретились. Здесь я уронила свой телефон и в эту мутную воду Богдан прыгнул. 

Правда, кое-что здесь с тех пор изменилось. Появился красивый причал, а на нем… все готово для романтического ужина. Сервированный стол, свечи, цветы. У одного края причала стоит официант в белых перчатках, а у другого - квартет музыкантов, наигрывающих тихую мелодию. 

- Ой! - вырывается у меня. 

- Не ожидала? 

- Вообще нет! 

- Проходи! 

Богдан ведет меня к причалу, мы ступаем на деревянный пол. Официант отодвигает для меня стул.

Я как во сне…

В бокалы льется шампанское. 

- Оно безалкогольное, - говорит Богдан. 

И начинает хлопать себя по карманам. Потом смотрит на пиджак, накинутый на мои плечи, и на его лице появляется крайне растерянное выражение. 

Да… неудобно получилось. 

- Я согрелась, - говорю я. 

Снимаю пиджак и отдаю его Богдану. Он смотрит на меня внимательно и с убитым видом произносит: 

- Ты его нашла? 

- Нет, я никогда не научусь правильно делать предложение! 

Он вскакивает, вытаскивает коробочку из кармана, пиджак снова накидывает мне на плечи. А сам открывает коробочку и встает на одно колено. 

Музыканты начинают играть громче и романтичнее. С набережной, где гуляет народ, доносятся подбадривающие выкрики. 

- Маруся… я хотел, чтобы все было правильно. С кольцом, шампанским и музыкой. 

- У нас всегда все неправильно, - улыбаюсь я. - Но по любви. Я люблю тебя. И я вся твоя! 

Мы обнимаемся, целуемся, а потом Богдан приглашает меня на танец. Народ на набережной аплодирует. 

А я шепчу Богдану:

- Это даже хорошо, что ты не умеешь делать предложения.

- Потому что это было последнее предложение в твоей жизни. 

- И в твоей тоже! 

- А как все будет проходить? - спросил я Клубничку. 

- Увидишь. 

- Это же не больно? 

- Кому?! - воскликнула она. 

Слегка раздраженно. 

- Ты что, никогда не был на УЗИ? 

- Ну, был когда-то. Терапевт решил заглянуть в мои внутренности и направил. 

- Больно было? 

- Вообще нет. 

- Ну а что ты тогда глупости спрашиваешь? 

Да я и сам не знаю. 

С утра я был спокоен. И пока ехали, тоже не волновался. Но, когда мы оставили машину на парковке и пошли в клинику, меня вдруг накрыло. 

А вдруг что-то не так? Всякое бывает. Болезни, патологии. Еще какая-нибудь хрень. 

Вообще не знаю, с чего такие мысли полезли мне в голову! Я в жизни не имел дела с беременностями и плохо представляю, что да как. Правда, я полистал Марусины книги. Но все равно чувствую себя в этой сфере крайне неуверенно. 

Вот и задаю заведомо глупые вопросы. Просто, чтобы скрыть волнение. Еще не хватало, чтобы Маруся меня успокаивала...

Блин, оказывается, я не зря волновался! Все было совсем не так, как с моими внутренностями. 

Меня усадили на стул. Маруся пошла за ширму и вышла… без трусов. Я немного офигел. 

Еще больше я офигел, когда увидел, как наша врач вскрывает упаковку презерватива.

Так... Она надевает его на какую-то длинную хреновину. 

Маруся ложится на кушетку. Естественно, все еще без трусов. Врач просит ее раздвинуть ноги пошире. И засовывает в нее этот недочлен… 

Я аж вспотел! 

А Маруся ничего, лежит себе. Только слегка морщится. 

Блин, я думал, ей будут водить датчиком по животу. Как мне когда-то. А тут все вон как…

- Ну что, папаша, видите наследника? 

- Кого? - растерянно прохрипел я.

- Ну, или наследницу. Пока не могу точно сказать. 

Я отлепил глаза от Маруси и перевел их на экран. Аппарат издавал странные гулкие хлюпающие звуки, на экране пульсировали какие-то черно-белые непонятные образования. 

Где ребенок?! 

- Вот головка, - врач начала водить по экрану карандашом. - Вот это ножки. Видите? 

- Какой он хорошенький! - растроганно воскликнула Маруся. 

А я чувствовал себя дебилом. Вернее, бараном. Который смотрит на новые ворота и ни фига не понимает. 

Блин, это как те дурацкие картинки в картинках. Все смотрят на узоры и говорят: “Вижу слона”. А ты видишь только узоры и ничего больше. 

Врач что-то понажимала, картинка увеличилась, приблизилась… И я увидел. 

Вот она, головка. Непропорционально большая на маленьком тельце. Умный, наверное, будет. Раз такой головастый. Ножки… И крошечные ручки! Я даже не знаю, вижу я их или дорисовываю в воображении.

Но это так круто!

- Он настоящий! - вырвалось у меня. 

Маруся с врачихой дружно расхохотались. 

- Папаши вечно как ляпнут что-нибудь, - ворчливо произнесла узистка. 

А Маруся сжала мою руку. 

- Мне кажется, он похож на тебя, - выдала она. 

- От мамаш тоже разного наслушаешься, - добавила умудренная опытом врач. 

Я не знала, как преподнести маме новость о своей беременности. И еще одну - о предстоящей свадьбе. 

Она будет счастлива. Невероятно счастлива. Наконец-то сбудется мечта о внуке! Ну и ее непутевая дочь, наконец, станет замужней женщиной. И все в жизни будет правильно…

Вот только я боюсь, что мама слишком разволнуется. А ей это вредно. 

- Мне кажется, приятные волнения не так вредны, как неприятные, - выдал Богдан. 

- Я в этом не уверена. 

- Все будет хорошо. 

Он положил руку мне на коленку. Погладил, сжал. Потянулся, чтобы поцеловать меня. И я потянулась ему навстречу. 

- Главное, что в последние дни твоя мама принимала все свои лекарства. 

- Откуда ты знаешь? 

- Я проследил. 

- Пообщался с твоим папой. 

- Ты сказал ему новости? Без меня? 

- Обижаешь! Я ничего не сказал. Просто, как бы между делом, завел разговор о лекарствах. О том, как важно соблюдать предписания врача и все такое прочее. 

Я вздохнула. 

- Наверное, он догадался. 

- Это плохо? 

- Я хотела сама ему сказать! 

- Тогда пошли. Сама все и скажешь. Хватит тянуть время! 

Кажется, я, и правда, тяну время. Сама не знаю, почему.  

- Наконец-то вы приехали! 

Мама обнимает меня, потом Богдана. Мы переходим к папе…

- Целый месяц носа не казали! 

Если бы мама знала, сколько всего случилось за этот месяц! Кое-что она узнает очень скоро. Но не все. 

Нас усаживают за стол, накрытый как на целую роту голодных солдат. Богдан с аппетитом набрасывается на запеченную курицу. Полдня в дороге, он устал. 

Я почти все время спала, поэтому не заметила, как пролетело время. 

Мама подкладывает мне то салат, то пирожки, то холодец. Я все сметаю только так, аппетит зверский. Токсикоз у меня закончился, и я наверстываю упущенное. 

Богдан передает мне квашенную капусту.  Он знает мои изменившиеся вкусы! Я активно на нее налегаю… И вдруг ловлю внимательный мамин взгляд. 

- Ты же не любишь квашенную капусту. 

- Теперь люблю. 

Я замолкаю. Мы с мамой смотрим в глаза другу другу. И я вижу, что она уже догадалась. Но еще не верит… 

- У нас будет ребенок, - очень вовремя выпаливает Богдан. 

Мама неловко всплескивает руками и опрокидывает стакан. Папа роняет вилку и она с грохотом падает на пол. 

- Маша! - всхлипывает мама. 

Мы обе вскакиваем, бросаемся друг к другу, обнимаемся… Папа тоже присоединяется. Он хлопает меня по плечу и повторяет. 

- Я знал. Я так и знал! 

- Я тоже чувствовала! - не отстает от него мама. - Мне сон приснился…

И  она начинает пересказывать сон, где я носила рыбу в сачке, а Богдан бегал по берегу озера с удочкой. 

Кажется, с ней все в порядке. За сердце не держится. На давление не жалуется. 

Осталось сообщить вторую новость. 

- Мы поженимся через месяц, - говорю я. 

- В этот раз надолго? - усмехается отец. 

- В этот раз навсегда! - уверенно говорит Богдан. 

Я улыбаюсь. Да, в это раз навсегда. 

Мы прошли долгий путь от юношеской влюбленности и безбашенной страсти до уверенного взрослого чувства. Мы оба изменились и, в то же время, остались теми же. 

В первый раз мы встретились слишком рано… 

Зато теперь - в самый раз!

- Ты счастлива? - шепчет Богдан куда-то мне в шею. 

- Я счастлива уже второй месяц подряд, - улыбаюсь я. - Без перерывов. 

- То ли еще будет! 

Богдан целует меня в кончик носа. 

- Это ведь здорово, - продолжает он. - Что в этот раз у нас настоящая свадьба. 

- В этот раз все по-настоящему, - киваю я. 

И кладу руки на живот. 

Богдан накрывает их своими. Живот еще совсем маленький, еле заметный. Под летящим свадебным платьем его не видно совсем. 

Но я его чувствую! Я ощущаю, как внутри растет наш малыш. С нетерпением жду, когда он начнет толкаться. А потом я увижу его и возьму на руки… 

Я так жду этого момента! 

А пока нужно уделить внимание гостям. Все церемонии уже окончены. Мы с Богданом расписались в загсе, прокатились по семи мостам, наделали кучу фотографий. 

Впереди - банкет. Который обещает быть очень веселым. 

Гости собираются на просторной террасе ресторана, к нам подходят с поздравлениями те, кто не был в загсе. Я, признаться, уже устала улыбаться и говорить ответные слова. Все это очень приятно, но…

- Пойдем, - тянет меня за руку Богдан. 

- Увидишь. 

Мы ныряем в какой-то проход, оказываемся возле грузового лифта и Богдан нажимает кнопку. Мы забегаем в лифт, поднимаемся сначала на нем, а потом по какой-то крутой лестнице. Богдан крепко держит меня за талию. Он меня почти несет! 

Распахивается дверь…

Мы на крыше. 

И это не просто крыша! Тут устроено уютное гнездышко: мягкие садовые качели, навес из развевающихся легких тканей, столик с напитками и закусками. 

- Что это? - удивленно восклицаю я. 

- Это наше место. Ты чуть-чуть отдохнешь. Мы побудем вдвоем. Прежде чем снова идти к гостям…

- Это ты придумал? - выдыхаю я. 

- Да! - с гордостью произносит Богдан. - В плане свадебного агентства такого не было. Но теперь они добавят. Им понравилось. 

Мы падаем на качели. Богдан отталкивается ногами от земли. 

Мне кажется, что мы летим над городом… Над рекой, сверкающей в свете заходящего солнца. Над небоскребами, красиво отливающими розовым. Над людьми и машинами, которые снуют где-то внизу. 

- Тут так хорошо, - с легким вздохом произношу я.  

- С тобой везде хорошо, - целует меня Богдан. 

- Мы тут одни? 

- Конечно. 

Я пересаживаюсь к Богдану на колени. Он меня целует.  

Я расстегиваю его ремень… 

- Ты серьезно? - Богдан задыхается от восторга. 

Он за две секунды избавляется от штанов. С моим платьем приходится повозиться. 

И вот уже оно валяется на стуле. Богдан сидит на качелях. Я сижу верхом на нем, постанывая от удовольствия. Моя грудь такая чувствительная… А я его язык такой умелый! 

Чем я заслужил такую свадьбу и такую женщину?  

Клубничка в очередной раз меня удивила. До щенячьего восторга. Она не пожалела платье и прическу. Мы так зажгли на этой крыше… Будет что вспомнить. 

Интимный свадебный эпизод только для нас двоих. О котором мы не будем рассказывать детям и внукам. 

Маруся приводит себя в порядок. Мы возвращаемся на террасу. Кажется, никто особо не переживал из-за нашего отсутствия. Между гостями снуют официанты, не давая пустовать бокалам. Всем весело...

А вот и подруга Маруси, Эля. 

И ее невероятная бабушка Виолетта Марковна. Маруся настояла, чтобы мы ее пригласили на свадьбу. Да я вообще не возражал! 

Хотя сейчас я вижу, что в ее руках снова зонтик. Такой, старомодный. С загнутой ручкой и кружевами. 

Она что, боится дождя? Скорее, носит его как оружие. Я до сих пор помню, как она приложила меня своим зонтом по костяшкам пальцев. Было больно! 

Маруся о чем-то щебечет с Элей. А Виолетта Марковна берет меня под руку и отводит в сторону. Я кошусь на ее зонт и она, кажется, это замечает. 

- Прости, что в нашу прошлую встречу я тебя побила, - выдает она. 

- Никаких претензий. За дело побили.  

- Еще раз поздравляю! - говорит эта невероятная женщина. 

И внимательно меня разглядывает. Так внимательно, что я даже начинаю нервничать. 

- У меня что, лицо испачкано? 

- Ты так похож на моего Гришу! 

- Кто это? 

Мало ли, вдруг это ее пудель. Или попугай. 

- Гриша - мой покойный муж. Какой он был! Статный, мужественный, красивый… 

- Я такой же мачо? 

- Это да. А еще - такой же самоуверенный засранец с чертями в глазах. Как я его любила! Словами не передать. 

Я не понимаю, похвалили меня или поругали. Так что на всякий случай молчу. 

- Знаешь, - произносит Виолетта Марковна. - У меня целая коллекция разных зонтиков. 

- Я не совсем понимаю…

- Вздумаешь обижать Машу - приду и снова отлуплю. 

Я делаю испуганное лицо. Еле сдерживаясь, чтобы не расхохотаться. У Маруси такая защита! 

Но самая главная ее защита - это я. 

Я никому не дам ее обидеть. Я сделаю все, чтобы моя удивительная Клубничка, моя сладкая ягодка была счастлива. 

- Слушай, а с ним точно все в порядке? 

Богдан смотрит на нашего сына с каким-то странным выражением лица. 

- Ты же слышал врача. Все прекрасно! Десять баллов. 

- А чего он такой…

- Такой красивый? - спрашиваю я. 

- Такой сморщенный. И красный. 

- Это нормально! 

Мне становится обидно. Наш малыш прекрасен! Это самый прекрасный ребенок на всем белом свете! 

Но, кажется, Богдан смотрит на него другими глазами. Не как я - любящими материнскими. В нем что, еще не проснулись отцовские чувства? 

- Ну да, - бубнит себе под нос Богдан. - Если учесть, что он столько времени провел в заточении. А выбираться ему пришлось через очень маленькую дверь… Не удивительно, что его сморщило! 

- Ты дурак! - вырывается у меня. 

Мои губы надуваются от обиды. 

Да, Богдан все время был рядом. Он поддерживал меня каждую секунду. Но сейчас он ведет себя… как бесчувственный чурбан! 

- Я знаю, что дурак,  - улыбается мой бестолковый муж. - А ты умница и красавица. Надеюсь, наш ребенок будет похож на тебя. 

- У него твои глаза, - говорю я. 

И наклоняюсь над малышом. 

- Правда? - удивляется Богдан. 

- Смотри, такие же серо-голубые. 

Мой муж вглядывается в лицо нашего сына и я вижу, как в нем что-то меняется. 

- Да нет, - произносит он. - У него твои глаза. Такие же чистые…   

- Нет, твои, - говорю я. 

- Твои! - спорит со мной Богдан. 

Я уверена, что права. Наш сын так похож на папу! 

-  А он, и правда, очень красивый, - внезапно произносит Богдан. 

Дрогнувшим голосом. 

- Ты понял! - восклицаю я. 

- Я почувствовал… 

Он забирает у меня малыша. Держит его очень осторожно, аккуратно поддерживая головку, как нас учили на курсах. 

- Привет, сын, - произносит он. 

Мое сердце заливает теплом. 

- Ты Федор или Максим? - спрашивает он. 

Мы выбирали между этими двумя именами. Так и не смогли выбрать, и решили, что разберемся, когда увидим ребенка. 

- Смотри, он морщится как Федор! - выдает Богдан. 

Я смеюсь. 

Мой муж вечно что-нибудь как ляпнет! 

Малыш снова морщит личико, и вдруг раздается тихое: “Апчхи!”

- Он чихнул? - восклицает Богдан. - Он чихнул! 

- Как Федор? - смеюсь я. 

- Именно, как Федор! Привет, Федор Богданович. 

- Федя, - произношу я. - Красиво. Ему идет. 

Малыш снова чихает. 

- Он согласен! - ликует Богдан. - Ему нравится имя. 

- И отчество, - добавляю я. 

- Но больше всего ему повезло с мамой! 

Богдан садится рядом со мной. Я забираю у него Федю. Мы сидим в обнимку и, как завороженные, смотрим на нашего малыша. Который мирно спит, закрыв свои маленькие глазки и причмокивая губами. 

Я очень счастлива в последние несколько месяцев. Просто невероятно счастлива. 

Но сейчас я чувствую: это миг самого острого счастья. Который я запомню на всю жизнь...