«Академия благородных. Чаровница»

Данберг Дана Академия благородных. Чаровница

Ворота Академии Сплендер или Академии благородных, как ее еще называли в народе, представляли собой поистине величественное зрелище. Огромная арка из мрамора, наполовину черного, наполовину белого, с темно-рубиновой жилой посередине, не только как символ разделения на светлых и темных, но и как символ двуединства мира и власти, двуликости всех живых существ. Все в мире имеет две стороны, которые могут как враждовать, так и гармонично взаимодействовать друг с другом.

Академия благородных — как раз такое место, где можно соперничать или сотрудничать представителям темных и светлых сил. Первое учебное заведение, где еще тысячу лет назад было разрешено обучать темных — компромисс после Великого разделения. Теперь-то, по прошествии веков, это все кажется такой глупостью… Ну подумаешь, может маг поднять целое кладбище или ведьма проклясть всю деревню, но так ведь они не обязательно это сделают, а родиться с такой силой никто не застрахован.

Мой настоящий отец был темным ведьмаком-проклятийником, и что? Ценой своей жизни спас своего старого друга, дальнего родственника и светлого мага по совместительству — герцога Дорнтона. Разве это не достойный поступок?

Я тяжело вздохнула и все же шагнула к арке. Идти не хотелось, в голову лезли всякие мысли и про отца, и про герцога. Что я тут делаю? Зачем мне это надо? Но приемные родители настаивали, чтобы я получила хорошее образование.

— Имя? — Стражница преградила вход, хотя другие студенты без всяких проблем проходили внутрь. Ну так это студенты, а я еще пока нет.

— Амелия Дорнтон, — ответила я с замиранием сердца.

А ведь меня могут и не пустить. Ну и что, что я официально приемная дочь благородного семейства? По факту рождения, по крови, я из очень захудалого рода, где от благородства осталось одно название, даже титула был лишен еще мой дед. И тут мне не место.

— Цель визита?

— Зачисление в корпус светлых ведьм.

О да, я, в отличие от отца, не была темной, у меня был, можно сказать, светлый дар. Точнее, сейчас он считается светлым, а раньше думали немного иначе, просто на волне борьбы с притеснениями темных, лет сто назад, нас, зачарователей, приравняли к артефакторам.

— Прошу. — Девушка-страж что-то проверила на магическом браслете, потом в воротах сверкнул барьер и мне предоставили доступ.

Поежившись, я взяла себя в руки и все-таки прошла через арку, надеясь, что она не сочтет все это за ошибку и не выкинет меня вон из академии. Все знали, что этот мраморный монстр не просто красивая и символичная поделка, а один из самых совершенных охранных артефактов.

Передо мной расстилалась извилистая неширокая дорога, уходящая вверх, к главному историческому зданию академии. Там располагался деканат, а также часть учебных классов, остальные же были рассыпаны на поистине огромной территории, где, казалось, можно было найти все.

Эрик, мой старший приемный брат, рассказывал, что тут есть почти все климатические пояса, можно даже снег отыскать посреди лета или, наоборот, зеленую лужайку зимой — это чтобы и маги тренировались со стихиями, и погодные ведьмы. И где-то среди этого великолепия находится общежитие, куда мне предстоит заселиться, и корпуса, в которых предстоит учиться.

Я медленно и печально стала подниматься наверх, зачарованный чемодан с вещами на первое время плавно летел рядом, слегка покачиваясь. Кустарная, конечно, поделка, но моя гордость. А кроме того, на большее я пока и не способна.

Меня обгоняли парни и девушки в форме академии. Тут было не принято как-то выделяться, так что с кем тебя столкнула судьба, с первогодкой-темным или выпускником-светлым, на первый взгляд сложно было оценить: все носили совершенно одинаковые темно-синие кители и в зависимости от пола брюки или юбки.

Меня судьба, к счастью, ни с кем не столкнула. Это было бы, конечно, очень романтично — налететь на какого-нибудь наследника древнего рода и влюбить в себя с первого взгляда, но я девушка в некотором роде трезвомыслящая, поэтому просто отошла на край тропы, чтобы избежать эксцессов. С моей везучестью меня бы просто сбили и, не извинившись, побежали дальше.

Тропинка была извилистой и нескончаемой, периодически разветвляющейся и уходящей в разные стороны, как ветви раскидистого дерева. Не представляю, как тут можно не потеряться. Впрочем, основная дорога все же была шире других, поэтому я не сбилась и через каких-то полчаса стояла на краю огромного плато, на котором и находился главный корпус.

Он подавлял. Огромное серое здание в стиле ушедших веков. Такие крепости строили еще до Великого разделения — темные, окошки небольшие, на высоте, чтобы врагам было сложнее подобраться незаметно. Когда-то это был замок одного из правителей местных земель, чей род не пережил войны. А после нее именно в этом месте два враждебных лагеря решили помириться через своих детей, точнее их образование.

В величественную, высотой в два человеческих роста, и даже на вид тяжелую дверь вливался тонкий ручеек абитуриентов. Студентов в форме тут практически не было, только мы, растерянные первокурсники.

Я тоже поспешила войти внутрь, и на меня тут же обрушилась какофония звуков — криков, шипения, шелеста, ругани. Это все шокировало после практически идиллической тишины на улице, особенно пока я ничего не видела, пытаясь привыкнуть к полумраку.

— Эй, с дороги, чего встала! — Меня все-таки толкнул парень, вошедший почти вслед за мной. Не сильно толкнул, конечно, но неприятно, да и просто грубо. Посторонилась, но извиняться не стала, а попыталась осмотреться под его шипение насчет тупых девиц, застрявших в проходе.

Почему он шипел? Потому что получил от меня локтем под ребра. Если я благородная девушка, то что, мне не пристало драться? Да я в этом деле могу фору Норену дать, моему названому брату-одногодке. Кстати, интересно, он уже успел зарегистрироваться? Приехали мы вдвоем, но он сразу от меня убежал вперед — не любил, когда нас видели вместе, и все время причитал, что здесь нам придется учиться в одно время.

Если Эрик ко мне и правда относится как к младшей сестренке, то Норен меня терпеть не может.

Все-таки осмотревшись, я заметила у дальней стены стол, за которым сидела молодая девушка в одежде студентки, и хвост длинной очереди, которая, впрочем, быстро двигалась.

— Амелия Дорнтон, — представилась я, как и парочка студентов передо мной. — Корпус светлых ведьм.

— Вам налево во-о-он по тому коридору, — указала девушка, протянула артефактный браслет-идентификатор и заученно оттарабанила, как и всем студентам до меня: — Активируете его в деканате, он даст доступ к тем участкам Академии, где вы имеете право находиться, пока вы по нему сможете только войти в свой деканат.

Я кивнула девушке, а про себя подумала, что какая-то странная система. Почему бы не выдавать браслеты на входе у арки, а здесь не создавать толкучку, а просто подписать, куда идти. Но это я уже ворчу исключительно из-за моей любви к рациональности.

Пройдя по указанному коридору, я уперлась в хвост еще одной очереди.

— Корпус светлых ведьм? — уточнила я у последней стоящей девушки.

— Ведьмаков, — зашипел парень перед ней.

Ну да, мужчины все время обижались, что корпус назван именно так. Но ведь не я же в этом виновата!

— Так я правильно пришла? — спросила все у той же девушки, начисто проигнорировав парня.

— Ага, — кивнула она, указав пальцем на вывеску в дальнем конце коридора, и уткнулась в книгу, которую до этого читала. Если она думает, что я вижу с такого расстояния, то она конкретно так ошибается. Ну и ладно.

Вскоре за мной уже заняли очередь еще две девушки, судя по всему подруги. А я тут совсем одна, и знакомиться что-то никто не спешит. Те, что сзади, болтают между собой, парни впереди тоже сбились в кучку, а девушка передо мной уткнулась в книгу и ничего вокруг не замечает. Нет, я тоже читать люблю, но сейчас настроение пообщаться — от нервов, видимо.

И опять моя очередь подошла довольно быстро — наверное, и пятнадцати минут не прошло. За это время я успела рассмотреть все баулы, валяющиеся в коридоре. Не у всех были артефакты, уменьшающие вес или объем вещей. Это дорого и считается баловством — ну, по крайней мере, герцогом Дорнтоном. Может, тут были зачарованные вещи, но на глаз я их определить не смогла, в том-то и ценность.

Девушка, что читала книгу, вышла наконец из приемной деканата и махнула головой мне, чтобы заходила.

— Амелия Дорнтон, — в очередной раз за сегодня представилась я, с трудом подавив желание добавить: “Прибыла для прохождения службы”. — Добрый день!

— Добрый, добрый, — оторвалась от каких-то бумажек леди преклонных лет. — Меня зовут леди Сторен, если будут какие-то вопросы, проблемы и так далее, можете ко мне не обращаться, — буркнула она, протягивая какие-то бумаги. — Подпишите, приложите браслет к этому артефакту.

Милейшая женщина указала в сторону нужного.

— Вам открыт доступ к учебным корпусам, жилому, столовой, библиотеке, тренировочным полигонам нашего корпуса и впоследствии факультета. Направление уже выбрали?

Вопрос, кстати говоря, не праздный. Не все поступившие успели выявить направление ведьмачества, к которому склонны. С магами проще: залил все вокруг водой — точно водник, поджег — огневик.

— Да, леди Сторен, зачарование предметов.

— Неживых объектов, — поправила меня женщина.

Как будет угодно, конечно, но вообще-то зомби, например, это тоже неживой объект, но зачаровать я его не смогу, потому что на нем уже лежат чары мага-некроманта.

— Карту возьмите. — Мне протянули листок со схематичным изображением объектов на территории Академии. — В первую очередь вам нужно будет заселиться, потом уже на ваш выбор: столовая, библиотека, ателье. Занятия начнутся завтра с всеобщего построения в восемь утра, опаздывать нельзя, так что два последних пункта обязательны для посещения сегодня. Все, идите.

Я вместе с чемоданом выскользнула за дверь и развернула бумажку.

Из плюсов: ателье и библиотека находятся рядом с центральным корпусом, там же недалеко и столовая. А вот наш корпус… как бы это помягче сказать?..

Но когда я до него добралась, оказалось, что это даже и не наш корпус вовсе, потому что пятиэтажное огромное здание вряд ли предназначалось только для сравнительно небольшого корпуса светлых ведьм. Оказалось, что тут живут вообще все девушки Академии. К слову, мужское общежитие было гораздо ближе к центру и к основным учебным классам.

И опять очередь, правда на этот раз небольшая, зато заполошная и крикливая. Но даже этот шум и гам перебил визг.

— Уберите их, уберите! — По коридору неслась девушка в обычной гражданской одежде, а за ней на расстоянии примерно метра стучал маленькими лапками по мраморному полу табун огромных, сантиметров десять в длину, цветных тараканов.

Визг усилился в разы и перерос практически в вой, девушки заметались по холлу. Тараканы тоже. Меня же разбирал смех. Ну они же не живые, иллюзии, так чего бояться? К тому же они такие веселенькие, цветные, а не коричневые или черные — мерзкие.

Эрик — маг иллюзий, так что в детстве он нас с Нореном чем только не пугал. Кстати, его тараканы были куда реалистичнее и даже могли кусаться по-настоящему.

Во всей этой истории был только один несомненный плюс: очередь практически рассосалась, в данный момент либо усвистев из здания, либо стоя на диванчиках и не переставая визжать. Только одна девушка передо мной отреагировала так же спокойно, лишь ее губы прыгали в тщетной попытке скрыть улыбку.

— Марьяна Гловер, — протянула она браслет к считывающему артефакту, — корпус темных магов.

— Хм. — протянула пожилая хранительница, которую тоже совершенно не впечатлили цветные тараканы. — Куда же вас поселить? А вы, миледи? — обратилась она ко мне.

Я пожала плечами и тоже протянула браслет.

— Амелия Дорнтон, корпус светлых ведьм.

— О, отлично! Две такие храбрые девушки будут жить вместе. Четвертый этаж, комната тридцать шесть. — Наши браслеты запищали — это пришел ключ-идентификатор для двери.

Мы обе пожали плечами. Ну вместе так вместе, мне вообще все равно. Я знала, что моей соседкой точно не будет светлая ведьма, а поскольку мне тут никто не знаком, то какая разница?

Я осмотрела свою соседку — рыжие курчавые волосы чуть длиннее лопаток, миловидная, стройная, немного выше меня. Не сказать, что полная противоположность, я-то ведь блондинка, но такая же хрупкая по телосложению и почти такая же миленькая. Обе мы не потрясающие красавицы, но симпатичные.

— Налюбовалась? — хмыкнула девушка. — Можешь звать меня Марь.

Необычно, но хорошо звучит, броско.

— Ами, — представилась я и махнула рукой чемодану, который послушно поплыл за мной.

— Оу, воздушный артефакт? — Она заинтересованно посмотрела на мой багаж, а сама подхватила по виду тяжелую дорожную сумку. — А мои не сподобились.

— Зачарованный предмет, сама сделала, — с гордостью покосилась на видавший лучшие дни баул. Он не то чтобы был старый, просто, когда я его зачаровывала, слегка облез.

— Ух ты, круто! Значит, зачарование? — Я кивнула.

— Некромантия, — фыркнула она, оценив мой взгляд. — Что, не похожа?

— Никогда не видела живых некромантов.

— Можно подумать, мертвых видела, — усмехнулась она.

Я только пожала плечами, хотя вообще-то ответ на этот вопрос ей бы точно не пришелся по душе.

Мы вышли в холл четвертого этажа и замерли на месте.

— Ммм… Тридцать шестой? — спросила Марь и огляделась. Длинные полутемные коридоры уходили в обе стороны. — Сколько же тут комнат?

— Видимо, много. — Я подошла к ближайшей двери, оказавшейся тридцатой. — Так, нам сюда.

Вскоре обнаружилась и наша. Приложила браслет к артефакту, щелкнул замок.

— Так себе защита, — буркнула магичка и поволокла свой баул внутрь.

Я зашла следом. Ну. неплохо. Две широкие кровати, два стола, два шкафа и столько же трюмо с небольшими зеркалами, сколотыми по одному краю.

— Ростовых зеркал нет, и эти почему-то треснутые, — недоуменно оглянулась я.

— О, это чтобы видящие не подглядывали — хорошо придумано. Дешево, но эффективно.

— Хм. — задумчиво протянула я. — Как-то вылетело из головы, что тут нет защиты, как в поместье.

— Ну что, какие планы? — Некромантка доволокла свой баул до шкафа. — Не против, если я эту сторону займу?

— Да мне все равно. — Обе стороны небольшой комнаты выглядели абсолютно одинаково. — А планы. Думаю, надо начать с ателье: пока народ заселяется, есть возможность проскочить. Потом можно поесть и в библиотеку.

— Да уж. Полагаю, надеяться на цветных тараканов еще где-нибудь мы не можем, а надо все успеть.

— И так тут повезло.

— Точно. Кстати, ты не знаешь, почему нас поселили вместе? Я не против, просто интересно. Была уверена, что темных селят с темными — ну, ты понимаешь…

— Есть правило: по возможности селить в комнатах людей из разных корпусов, лучше даже разной полярности. Но это как получится.

— Откуда знаешь?

— Старший брат в прошлом году окончил, — не стала вдаваться в подробности я и пояснять, что вообще-то Эрик мне не совсем брат. Хотя технически — да, меня полностью приняли в семью. Впрочем, долго этот секрет не продержится, Дорнтоны — маги, я — ведьма. Даже будь один из моих родителей магом, например нагулявшим ребенка на стороне, я все равно стала бы магом, их дар перекрывает наш.

— Ладно, план принимается. Сначала в ателье, а там посмотрим. Но я голосую за столовую: нам, магам, нужно много кушать, — подмигнула она мне и выскочила из комнаты.

В ателье, что характерно, было не протолкнуться. Причем это касалось не только первокурсников, но и народа постарше. Подумаешь, какая разница — поменять костюм сегодня или завтра, на построение же есть в чем идти! Но когда прошлогодние брюки тебе достают до щиколоток, а платье слишком тесно в груди — тут уже не до церемоний с первогодками.

— Пра-а-апусти! — крикнул парень явно из старших и своим телом, как острием меча, проложил дорогу остальной когорте из шести таких же веселых парней.

— Эй, сейчас моя очередь! — воскликнул отодвинутый плечом от конторки хиленький первокурсник. Его слушать, понятное дело, никто не стал.

— Мы тут до вечера простоим! — покачала головой я.

— Может, пойдем поедим?

— Нам надо сделать сначала хоть что-то, — возразила я. — Не уверена, что в библиотеке многим лучше, потому что там точно вся Академия стоит. А если мы завтра на построении окажемся без формы.

— Ты права, конечно, но как же есть-то хочется! С утра ни крошки во рту не было!

Я не стала говорить, что вообще не смогла утром заставить себя съесть хоть что-нибудь, только кофе влила в пустой желудок, но его надолго не хватило. Впрочем, с этими всеми волнениями тут не до еды.

Тем временем вернулась с обеда еще одна служащая и заняла соседнюю конторку. Половина очереди, в том числе и мы с Марь, метнулись туда. Дело пошло веселее. К огромному сожалению, мастер иллюзий не почтил нас тут своим присутствием и цветными тараканами, поэтому пришлось простоять по меньшей мере час. Все это время мы болтали о пустяках, а я заметила, что первокурсников можно определить в толпе еще и по тому, что они ходят парами, как мы с соседкой. Ну с кем успели познакомиться, с тем и ходят.

Несмотря на то, что тут одни благородные и мы должны были пересекаться раньше, все было не так просто. Во-первых, до восемнадцати лет ни о каком посещении приемов и званых мероприятий, кроме семейных, и речи не идет; во-вторых, я вот, например, жила в герцогстве приемных родителей, в фамильном особняке, и даже в ближайший город выбиралась всего несколько раз в год. Так же было и с остальными. Еще могли знать друг друга соседи или те, кто учился в младших школах вместе, но большинство благородных получало домашнее образование из-за опасности отпускать нас, необученных, в общественные места.

Я-то еще ладно, процесс зачарования вообще длительный, кропотливый, и так вот с бухты — барахты или со зла тут же, на месте, его осуществить почти нереально. А вот некромант со злости может и ближайшее кладбище поднять, причем случайно. Сила как она есть.

Иногда я завидовала магам, названым братьям, например. Или ведьмакам с боевой силой, как у настоящего отца, или со способностью управлять природой. Это вообще была моя мечта. Но что есть, то есть. Да, я когда-нибудь стану сильным и умелым зачарователем, но это профессия сродни артефакторике, хотя, безусловно, нужная, важная, уважаемая. Нас, зачарователей, даже боятся, недаром такая способность раньше считалась темной, но ведь всегда хочется большего. Больше силы, больше умений, больше талантов.

— Ты чего это загрустила? — толкнула меня в бок Марь. — Не спи!

Перед нами осталось всего два человека, так что, если ничего не случится, типа тех оболтусов, мы должны уже скоро получить эту чертову форму.

— Да так, рассуждаю о природе силы, — пожала я плечами.

— А-а-а… Я бы многое отдала, чтобы иметь такое направление, как у тебя, или ту же артефакторику. — Я с недоумением воззрилась на соседку. — А что? Думаешь, мне так нравится копаться в трупах? Ты хоть представляешь, как зомбаки пахнут?

Честно говоря, я не представляла и представлять не хотела. У нас, конечно, будут основы некромантии, но, надеюсь, только теоретические. В смысле, куда бежать и как спасаться, потому что все остальное светлым ведьмам ни к чему, мы не работаем с мертвыми.

— Но ты же некромант, я думала.

— Что? Что нам нравится копаться в трупах? Ох уж эти стереотипы! — вздохнула Марь. — Да будет тебе известно, я, конечно, из семьи темных, но вообще-то некромантом у нас был только прапрадедушка, а все остальные демонологи. У нас, знаешь ли, по подвалу зомби не разгуливают. И я, разумеется, могу поднять кладбище, но вообще-то трупы и покойников терпеть не могу!

— Извини, — только и сказала я. Выходит, не только я одна недовольна своим даром.

Но вообще-то к нему так относиться нельзя, его нужно холить, лелеять и развивать, а то ходят слухи, что те, кто пренебрегают… в общем, плохо они заканчивают.

Тут подошла наша очередь, мы назвались в очередной раз за сегодня и прошли в примерочную, где нас уже ждали пошивщицы. Они нас утащили в разные кабинки, сняли мерки и заставили надеть форму, которая была уже сшита, нужно было лишь подогнать по фигурам.

Вообще, комплектов оказалось шесть: три спортивных, два повседневных, один праздничный. Завтра предстояло быть как раз в нем. От повседневных он отличался лишь золотыми пуговицами и эполетами, а на обычных отделка была черная.

Я натянула первый комплект. В принципе, он был мне по размеру, только слегка длинноваты рукава.

— Секунду, сейчас исправим. — Пошивщица подвернула лишнюю ткань и с легкостью отделила ее от рукава специальным артефактом, который сразу же запечатывал кромку. На самом деле они тут для того и находятся, чтобы ушивать вещи по шву, если так можно сказать.

Вот, например, юбка, в отличие от кителя, была не только длинновата, но и широковата в талии и бедрах. Ненамного, в принципе, и так можно ходить. Но пошивщица ловко защипнула ткань с внутренней стороны и откромсала лишний сантиметр на бедрах и три на талии. Юбка же выглядела так, будто только что вышла из рук модистки высочайшего класса — то есть нигде не было видно, что она ушита.

Подобные манипуляции были проделаны и с остальной одеждой. Спортивную мне только укоротили по длине, а в остальном она и должна была сидеть чуть свободно, не стесняя движений.

С обувью еще проще — она вся была артефактная и садилась сразу по ноге. Представить боюсь, сколько Академия на это тратит, честно говоря.

Через пятнадцать минут мы с Марь уже выходили из ателье с холщовыми сумками через плечо, в которых и лежали наши обновки. Многие переодевались сразу, но мы решили этого не делать. Неизвестно еще, что творится в столовой и в библиотеке, не хотелось бы испортить новую форму.

— Ну что, идем есть? — потерла лапки соседка.

— А может, закончим с делами, а потом уже со спокойной совестью.

— Да ты издеваешься! — взревела она.

— Издеваюсь, — рассмеялась я. — Ладно, пошли, вроде бы столовая должна быть вон там.

Я показала на широкую тропу, куда целенаправленно топали толпы студентов.

— Судя по целеустремленности народа, так оно и есть, — фыркнула Марь и с точно таким же выражением лица ринулась на абордаж местного общепита. Я только пыталась успеть за ней и старалась не попасть под ноги всем остальным, а то затопчут и не заметят.

Как ни странно, тут не было очереди на линии раздачи, зато проблема была в пустых столах, точнее, в их отсутствии.

— Ммм… — задумчиво протянула Марь. — А твой брат ничего не говорил про то, что здесь маловато места?

— У всех занятия идут по-разному расписанию и перерывы в разное время, так что проблемы могут быть только в таких вот случаях. Ну и завтра за завтраком тоже будут, ведь построение у всех в одно время.

— Неудобно!

— Это да, но тут слишком много народу учится, чтобы делать столовую сразу для всех. А кроме того, прямо за воротами есть еще и кафешки.

— Так что же ты молчала?!

— Во-первых, надо осмотреться здесь. Во-вторых, ты серьезно предлагаешь тащиться вниз, а потом подниматься наверх за учебниками?

— А ты зануда! — буркнула Марь и ринулась наконец к линии раздачи.

И да, я знала, что если одежда и обучение тут были по первому классу, то еда. в общем, она тут существовала только для утилитарных целей — набить желудок и не сидеть голодным. Кафешки при входе были не зря, значительная часть студентов, кто имел достаточно средств, питалась именно там.

Я не была стеснена в деньгах, герцог и герцогиня никогда и ни в чем меня не ограничивали, но, во-первых, я не привередлива, а во-вторых, все-таки считаю это пустым транжирством.

А линия раздачи между тем порадовала, я ожидала худшего. Картофельное рагу с мясом гибуса и кардамоном на первое, блинчики с джемом и кофе на второе, плюс можно налить родниковой воды в артефактную флягу, которую я всегда таскаю с собой. Вполне прилично, по-моему. Не знаю, чего это Эрик ныл.

Мы с соседкой оглянулись, но так и не нашли свободного стола.

— Давай туда, — кивнула я, указывая на только что освободившийся подоконник.

Мы успели первыми, но на него нацелились еще двое парней.

— Эй! — возмутился один из них.

— Мы первые заметили и первые успели! — Марь поставила поднос на широкий подоконник и уперла руки в бока.

— Не наглейте, первогодки!

— Не ссорьтесь, здесь всем места хватит. — Я подвинула наши подносы, освобождая площадь для парней. — Придется, правда, поесть стоя, но боюсь, другого выхода нет.

Первый парень, высокий, как жердь, вихрастый блондин субтильного телосложения, только опять открыл рот, чтобы возмутиться, как его оборвал второй, не такой высокий, но широкоплечий и с более спортивной фигурой шатен:

— Ну хватит, Рик! Девушки и так освободили нам место. Спасибо. — Он чуть поклонился в нашу сторону. — Меня зовут Карлтон Лирой, демонолог, второй курс, а этот балбес — Рикардо Макнер, артефактор.

Мы с Марьяной тоже представились.

— Ух ты, настоящий зачарователь? — удивился практически коллега по цеху. — Вы тут редкие зверьки.

— Редкий дар, — пожала плечами я, хотя знала, что это не вся правда. Таких, как я, веками уничтожали, потому что считали опаснее демонологов, некромантов и проклятийников, вместе взятых. А сейчас, в нашу просвещенную эпоху, нас вообще назначили светлыми. Но это вполне оправдано, сам дар у нас нейтральный, вопрос только в том, как им пользоваться. Впрочем, это касается любой силы.

— Вы тоже соседи по комнате? — полюбопытствовала Марь.

— Скорее уж соседи по команде, — ответил наглый артефактор и подмигнул некромантке. — Кстати, Карл, у нас некроманта сейчас нет. Сатор же все, выпустился.

— Она еще даже учиться не начала, — скептически осмотрел девушку Лирой.

— Ну так и что? Нам все равно кого-то из первокурсников придется брать, так почему не ее?

— Эй, стоп! О какой хоть команде идет речь? — возмутилась соседка, когда парни начали спорить, не обращая на нас внимания.

— О студенческой, — ответил Рик, будто говорил абсолютно всем известные прописные истины. — Раз в несколько месяцев у нас соревнования. Не как в обычных академиях, факультет на факультет, а покомандно. Но и задания сложнее, там и артефакторам, и стихийникам, и всем остальным есть чем заняться.

— Через пару недель примерно будет отбор. Нам действительно нужен некромант, желательно боевой, и пара стихийников, так что приходи, — обратился к Марьяне Карл, потом виновато повернулся ко мне: — Амелия, извини, но…

— Но зачарование — слишком специфический дар, чтобы использовать его в соревнованиях,

— закончила я за него.

— Если бы можно было приносить заготовки. Но это запрещено правилами, — кивнул Рик.

— Я вот тоже скорее обезвреживаю артефакты устроителей, чем создаю свои.

— Я все понимаю, — кивнула я и улыбнулась. Обидно, конечно, но они во всем правы. Впрочем, почему бы не поставить себе новую цель — стать не только самым лучшим, но и самым быстрым зачарователем. Раньше, задолго до Великого Разделения, когда темные были еще сильны, чарователи ничем не уступали боевым магам и ведьмам, но в века гонений именно наши знания и силы были утрачены.

С парнями мы расстались на вполне дружеской ноте, правда, Марь, как Рик ни просил, все же не обещала участвовать в отборе в команду. А как мы успели узнать, в другие команды, а их было всего шесть, не требовались некроманты.

— Ну и что ты об этом думаешь? — спросила соседка, когда мы, нагруженные учебниками, тащились в общежитие.

В библиотеке, вопреки ожиданиям, нам не пришлось торчать слишком долго. Вот там организация процесса была на высоте: первокурсниками занимался отдельный сотрудник, которому не нужно было прямо сейчас подбирать учебники под спецкурсы, направления и подгруппы. Это будет актуально примерно через неделю-две, когда все определятся с факультетами.

Сейчас же нам выдали учебники только по общим предметам. Я получила стопку для своего корпуса светлых ведьм, Марь — для темных магов, и мы поспешили выйти из пыльного душного помещения на освещенную артефактными огнями тропинку.

Пока мы возились, успело стемнеть. Впрочем, эту часть страны ночь накрывала очень быстро из-за высоких гор на западе. Но и светало здесь не в пример раньше моего родного сумрачного и туманного герцогства.

— Тебе решать, меня-то не приглашали, — пожала плечами я. На самом деле я немного, самую малость, завидовала, ведь сама бы точно от участия в соревнованиях не отказалась.

— Какие планы? — спросила Марь, когда мы уже подходили к корпусу общежития.

Не знаю, чья это заслуга, но сегодня удалось ни разу не заблудиться. То ли тут и правда такая простая навигация, то ли это благодаря соседке, потому что у меня с ориентацией на местности не то чтобы совсем плохо, но нужно некоторое время на адаптацию.

— Разобрать вещи и лечь спать, — фыркнула я.

— Время еще детское, только восемь. Может, в кафешку?

— А ты все о еде!

— Я маг, мне нужно хорошо питаться, — возразила соседка. — Это вы черпаете силу извне, а мы-то из себя любимых.

— Ты вроде сегодня кладбище не поднимала, — подозрительно покосилась я на девушку.

— Нет, но вдруг завтра придется? К тому же еще неизвестно, удастся ли поесть завтра утром. Вот тут она, пожалуй, права. Но как же неохота куда-то идти!

— Ла-а-адно, — протянула я, уже осознавая, что пожалею. — Только ненадолго.

— Отлично! — У соседки аж второе дыхание открылось, и она припустила вверх по лестнице почти бегом, пытаясь при этом не уронить стопку учебников.

Мне оставалось только покачать головой, еще раз пожалеть о том, что я согласилась, потому что было откровенно лень, и двинуться за ней.

У этих темных магов у всех шило в одном месте или просто мне так повезло?

Имеет ли право настоящая леди выйти в кафешку в обычной повседневной одежде? Я всегда считала, что да, поэтому натянула простое бежевое платье в коричневую игривую клетку. Мое любимое, между прочим, потому что в некоторых клетках вместо ткани были аппликации из кружев, едва заметные, но оттого не менее красивые. Сверху накинула короткий кожаный пиджачок — писк моды этого сезона. Теперь каблуки, чтобы длинный подол не подметал немощеную дорожку, и все, я готова.

— И ты что, так пойдешь? — скептически осмотрела меня Марь.

Она уже надела ярко-зеленое платье с открытыми плечами, отделанное мисханским кружевом по лифу. В ушах серьги, на шее подвеска в тон, вычурная прическа, закрепленная палочками для волос с изумрудными бабочками на концах. Сверху полупрозрачный палантин, выполняющий больше декоративную функцию, нежели греющий.

— Я думала, мы просто идем поесть.

— Конечно, — фыркнула соседка, — но сама посуди: академия находится на отшибе, и вряд ли в ближайших кафе или клубах мы сегодня встретим кого — то кроме таких же студентов, как и мы. А папенька всегда говорил, что надо налаживать связи!

Девушка наставительно подняла палец вверх.

— Так почему бы не начать уже сегодня? Познакомимся с кем-нибудь из однокурсников или старших, выпьем по бокалу вина. Что плохого? Так что давай, переодевайся!

— Я, вообще-то, сюда учиться приехала, — буркнула я недовольно, с одной стороны признавая, что она может быть права, с другой — прямо всей пятой точкой предчувствуя неприятности. Есть у меня такая способность, угу. Развилась после маминых наставлений. Ну то есть не мамы, а герцогини, конечно, но наедине она разрешила так себя называть, да и в мыслях я всегда о ней только так и думала.

— И что бы это значило? — подозрительно покосилась Марь.

— Пошли — вот что это значит. Переодеваться не буду, иначе мы выйдем только через час, а уже время. Завтра на построении нежелательно выглядеть помятой и заспанной, к тому же тогда мы на завтрак не успеем, — кинула я ей наживку. Уж еда-то для нее точно будет важнее моего наряда. Хотя и выгляжу я вроде бы неплохо, просто скромно. Но и это легко исправить.

— Одну секунду! — остановила я девушку, уже собравшуюся выйти из комнаты.

Переплести пучок из низкого и свободного в высокий, оставить кокетливые локоны по краям и заколоть всю эту конструкцию шпильками с янтарем много труда не составило. Янтарную же брошь на платье, браслет на руку — все, хватит. Серьги и колье хоть и имелись, но были бы перебором.

Теперь я выглядела не обычной, неброской, а спокойно-шикарной, знающей себе цену леди. Герцогиня учила меня, как можно переработать образ за секунды с помощью буквально нескольких штрихов. Из одежды сменила только обувь, вместо туфелек на аккуратном небольшом каблучке надела сапоги на толстой подошве, всем своим видом намекающие, что я, конечно, утонченная леди, но на мнение окружающих мне в принципе наплевать.

— Ого! Вот теперь в самый раз!

— Спасибо! — фыркнула в ответ я.

— Может, мне тоже переодеться?

— Ладно, ладно, пошли.

Мы выглядели странной парой. По виду соседки можно было сказать, что она готова этим вечером пуститься во все тяжкие, поскольку наконец-то избавилась от родительского надзора. А мне в этой картине, очевидно, не хватало хлыста за поясом или двух отравленных кинжалов. Выглядела я несколько, хм… агрессивно.

Мы без приключений выбрались с территории Академии, приложив браслеты к сканеру с внутренней стороны. Такой же был и с внешней, на него нам указал стражник, видимо уже успевший сменить утреннюю охранницу.

Если я думала, что все студенты уже приехали, то я ошиблась: экипажи и мобили продолжали подъезжать, хоть и с меньшей интенсивностью, чем утром. А прямо перед нами неожиданно открылся портал, из которого выпрыгнули две похожие как две капли воды девицы с чемоданами.

— Кто это у нас такой богатый? — фыркнула Марь и проводила девушек взглядом. Я лишь пожала плечами, поразившись транжирству — в первую очередь силы.

Мы с Нореном и мамой, например, прибыли порталом, но на специальную станцию, а уж оттуда наняли экипаж, чтобы доехать до Академии. И это не потому, что герцог был беден или скуп, а потому, что магии требовалась прорва, причем темной магии. А поскольку у нас в семье порталистов отродясь не было, его пришлось бы нанимать, а это явная блажь.

— Не знаю, не знаю, — с опозданием ответила я, лавируя между студентами, — но что-то мне не хочется выяснять.

— Согласна, — передернула плечами Марь. — А то так выяснишь и попадешь в немилость к местной элите. Ну что, куда?

— Давай пройдемся немного, вряд ли в ближайших от ворот кафе еще есть места. Да и шумновато тут как-то.

Несмотря на свой довольно агрессивный вид, ну или таковое ощущение, я вовсе не чувствовала себя в своей тарелке. Жила я в родовом особняке, годами общалась только с гувернерами, слугами и их детьми, так что шум и толкотня притягивали и отталкивали одновременно — интересно, но и страшно. Я перехватила поудобнее кисет, плотнее намотала ручку на руку. Еще не хватало, чтобы подрезали.

Марь, наоборот, была как рыба в воде. Она из семьи демонологов, а они обычно селятся в больших городах. Историческая, так сказать, привычка — так их сложнее сжечь вместе с домом.

— О, пошли туда! — воскликнула она, а я закатила глаза.

Из большого ресторана с огромной террасой лился яркий свет и громкая музыка, заставляющая желудок выделывать неприятные для самочувствия кульбиты.

Впрочем, Марь права, даже отсюда я вижу пару свободных столов.

— Мы только на террасу, а то там слишком шумно. — Соседка заглянула мне в глаза полным надежды взглядом. Ну да, как же, верю!

— Хорошо, — мысленно поморщилась я, уже влекомая девушкой внутрь.

Мы расположились за столиком в самом центре террасы. Справа и слева шумно отмечали начало учебного года большие компании старшекурсников, отовсюду слышался смех и веселый визг разодетых в пух и прах девиц. На их фоне даже Марь смотрелась скромницей

К нам тут же подбежал официант и подал меню. Выбор блюд тут был не то чтобы большой, но вот винная карта впечатляла. Сразу видно, что ресторан только для студентов, причем не простых, а состоятельных.

Я ткнула пальцем в мясной рулет и попросила бокал красного вина. На сегодня это, пожалуй, все. Во-первых, уже поздно, а во-вторых, завтра действительно нужно выглядеть презентабельно, а не дышать на окружающих перегаром и не смотреть заплывшими глазками.

— Может, бутылку закажем? — в сомнениях спросила Марьяна.

— Нет уж. Мы ненадолго, забыла?

— Ой, да ладно тебе! Смотри, какие мальчики. — Соседка скосила глаза на ближайший столик, где сидели совсем взрослые молодые люди, скорее всего выпускной курс. Высокие, все как на подбор атлетически сложенные, да и девушки им под стать. Понять, что у нас нет шансов, не составило труда.

Правда, тут меня посетила одна поистине дельная мысль: уживаться с Марьяной будет довольно сложно, мы слишком разные. Она тут чувствует себя как рыба в воде, а я как рыбка, которую из уютной водички вытащили подышать свежим воздухом. Дурно мне, короче. От оглушающей ритмичной музыки уже начала побаливать голова, мясной рулет был посредственным, а вино дешевым пойлом, несмотря на цену.

— Тебе тут нравится? — безнадежно спросила я. — Может, поедим и пойдем?

Соседка не успела ответить, за наш столик плюхнулись два парня и вольготно развалились напротив, придирчиво осматривая нас с ног до головы.

— М-м-м… Дай угадаю, — парень подмигнул мне, — корпус темных магов, боевой факультет. А ты, — он повернулся к соседке, — светлые маги, скорее всего стихийница.

Мы переглянулись с Марьяной сначала в ступоре, а потом не выдержали и рассмеялись.

— Вообще ни разу, — покачала головой та.

— Не угадали? — расстроился второй. — Ну тогда нам нужно обязательно познакомится поближе. Меня зовут Гарет Нортон, а этого балбеса и моего друга — Рафаэль Шах. Вы ведь первокурсницы, верно?

— Да, — настороженно ответила я, потому что опасалась, как бы старшекурсники нас ни во что не втянули. Эрик много чего рассказывал втайне от матушки. Она считала, что это байки не для девичьих ушей, а я вот, наоборот, сейчас была благодарна брату.

— Ой, да не волнуйся, мы тоже первокурсники, — обезоруживающе улыбнулся Гарет, за что получил толчок локтем в бок и вопль души — шепот: “Ну зачем?!” — Вы простите, милые леди, что мы так бесцеремонно, но есть очень хочется, а мест больше нигде нет.

— И вы решили составить нам компанию? — скептически фыркнула Марь, но тем не менее представилась и представила меня.

— Ну же, раскройте нам секрет, милые леди, из каких вы корпусов, а то я сейчас умру от любопытства! — продолжил паясничать Рафаэль.

— Я из корпуса темных магов, некромант, а она, — кивок в мою сторону, — светлая ведьма.

— Да уж, — расстроился парень, — а я так надеялся, что мы с тобой, Амелия, будем учиться на одном факультете!

— А с чего ты решил, что я не на боевом? — не знаю почему, но мне показалось, что они именно с боевого.

— А ты на нем? Пойми меня правильно, но светлые ведьмы очень редко идут на этот факультет, тем более зачисляются на него сразу, когда есть еще немного времени, чтобы подумать и выбрать. Тем более что мы ничего про боевой не говорили, — ухмыльнулся он.

Ну да, значит, еще не поступили. А мне он тем более не светит. Скорее всего. Вряд ли меня возьмут на факультет боевых магов, если помимо зачарования предметов я могу только драться на кинжалах. Магию еще чувствую любой полярности, но, честно говоря, от этого умения не так уж много прока.

Вообще-то меня учили стандартному фехтованию, как и всех, но Эрик посчитал — и обоснованно, надо сказать, — что одноручный меч для меня в качестве оружия самозащиты, а не покрасоваться на тренировке, тяжеловат и великоват. И поскольку он гениальный боец короткоклинкового оружия, то учил меня сам, а когда я показала определенные результаты, герцогиня наняла мне преподавателя, хотя очень долго возмущалась. Но и ей пришлось признать, что девушке надо уметь себя защищать.

Но, опять же, для боевого факультета этого демонски мало. Нужна магическая сила, которой у меня нет.

— Ты прав, — я беспечно пожала плечами. — Но вообще-то светлых много на боевом, правда больше парней.

— А ты уже определилась? — переключился на Марьяну Рафаэль.

Не очень приятно получилось, когда тебя прямо вот так, с ходу, отшивают. Даже Гарет поморщился и попытался сгладить ситуацию, но я лишь улыбнулась и покачала головой. Пусть не напрягается, я не обиделась вовсе.

А вот Марь заливалась соловьем, рассказывая, как она хочет попасть на боевой. Ну у нее хотя бы три варианта: боевой, собственно некромантский и следственный.

— А ты, Амелия, уже определилась с факультетом? — наконец спросил Гарет, который, похоже, тоже чувствовал себя не в своей тарелке, потому что его друг с моей соседкой явно спелись.

— Пока нет, но у меня и выбор не такой уж большой… — но продолжить я не успела. Со стороны входа в основной зал ресторана послышались какие-то крики. Сначала немного, а потом все больше и громче, а девичий визг из кокетливого стал испуганным.

Гарет нахмурился, посмотрел на меня, но я только пожала плечами, а сама незаметно сунула руку в специально прорезанный карман платья. Не то чтобы я всегда ношу с собой кинжалы, даже не так — никогда не ношу, но мы с соседкой в первый раз вышли вечером на улицу одни в незнакомом городе. Да не просто вышли, а отправились отдыхать в бар, полный не совсем трезвых студентов. При отсутствии у нас обеих сил защититься (некромантия вдали от кладбища тоже такая себе защита) нужно было хоть что — то успокаивающее.

А потом из зала хлынула толпа. Бежали люди, а за ними бежали огромные жуки со жвалами и крысы. Их давили, и они растекались кровавыми лужицами по полу, отчего становилось только страшнее. Кто-то пытался применить магию, но в толпе это сложно сделать, никого не задев.

— Скажите мне, что это иллюзия! — взвизгнула Марьяна и в мгновение ока оказалась на стуле с ногами.

— Нет, — покачала головой я и повторила маневр, впрочем, как и парни.

— Похоже, темные ведьмаки развлекаются, — стараясь сохранить спокойный тон, ответил Гарет.

— Или некроманты, — не согласился Рафаэль.

— Крысы — ладно, — взвизгнула соседка еще раз и откинула ботинком туфли особо наглое насекомое, — но жуков поднять не один некромант не способен. К тому же я что — то не слышала никогда про жуков размером с половину немаленькой крысы.

— Учитывая то, что они не жрут друг друга, могу предположить, что ими кто-то управляет,

— сказал Гарет и залил окружающее пространство морозным воздухом. Настолько морозным, что милые животинки превратились в ледяные скульптуры и рассыпались под напором своих собратьев.

— Ух ты, стихийный маг? Круто! — восхитилась я. — Но нужно отсюда убираться, пока нас все-таки не попытались сожрать.

Нет, студентов не ели, даже тех, кто упал, выбираясь из зала, но ощущать на себе сотни лапок, жвал и усов с хвостами не было никакого желания. А ведь эти милахи бежали прямо по тем, кто лежал.

— Стойте, — вдруг тихо сказал Рафаэль, указывая куда-то вправо. — Поток тварей иссякает, но посмотрите, всех из других кафе и из нашего будто бы гонят в одну сторону. И что — то у меня нет никакого желания бежать следом.

— Он прав, — сказала девушка-старшекурсница, стоящая на столике рядом. Вообще вся их компания осталась на месте и просто зачищала территорию вокруг своего стола с помощью магии. Ребята сменяли друг друга и поливали окрестности то огнем, то водой, то уничтожали призванных тварей металлическими иглами.

Я в очередной раз позавидовала активной силе.

Вообще, таких компаний было довольно много. Ринулись на улицу только те, кто находился внутри, и люди мирных профессий, не способные себя защитить.

— Скажите, что это ваши проделки, — хмуро посмотрел на старшекурсников Гарет. — Я знаю, что вы устраиваете всякие гадости первогодкам.

— Вы еще не первогодки, только завтра ими станете. Это не мы, — девушка лишь покачала головой, но затем добавила: — И мне это не нравится.

Практически одновременно с ее заявлением где-то справа раздался многоголосый, леденящий душу вой, а следом за ним по улице пронеслись стражи Академии, сразу человек двадцать.

Все компании, которые остались стоять на столах, стульях, а то и вовсе парить в воздухе, переглянулись.

— Так, — начала девушка-старшекусница, судя по командному голосу, считавшая себя здесь главной, — боевые с последнего курса — за мной, остальные боевые отвечают за доставку первачков и мирных в Академию. Головой отвечаете, поняли? — рыкнула она, получив в ответ нестройный хор голосов, в том числе с соседних террас.

— Я тоже пойду с ними, — начал Рафаэль, но Гарет, как более благоразумный, схватил его за рукав.

— Там ты будешь только мешать. Они вместе тренировались и знают, что делать, а нам нужно доставить в целости и сохранности милых леди, — парень кивнул в нашу с Марьяной сторону.

— Пошли, — распорядился еще один парень, оставленный девушкой за старшего, когда ее отряд бегом, сжигая и давя по пути все, что шевелится, отправился в сторону периодически повторяющегося воя и убегающей в панике толпы, впрочем не такой уж большой.

Мы спрыгнули со столов и стульев и, давя остатки тварей, ринулись налево, подальше от… не знаю чего, но поближе к воротам Академии.

— Это был вой зомби, — запыхавшись, сообщила Марьяна. — Я могла бы помочь. Наверное.

— Чем? Если их поднял некромант, а это, прости, не похоже на спонтанный выброс некроэнергии, то ты не сможешь перехватить управление, иначе была бы уже там. — Парень махнул головой в сторону убежавших боевиков.

— И все же…

— Марь, у тебя еще будет возможность отличиться, — успокаивающе сказала я. — Тут и без нас справятся, поверь.

Я быстро оглянулась, понаблюдала секунду на зарево от огненных и воздушных техник, которыми сейчас жгут зомби, и припустила быстрее к воротам. Уж кому-кому, а мне бы не хотелось быть там. Запах горящей плоти — это бр-р-р. Тратить в такой ситуации время на перехват контроля у неведомого некроманта точно не будут, просто сожгут его марионеток, а уж потом будут разбираться. Стандартный протокол.

Откуда я знаю? На наше имение дважды за те пятнадцать лет, что я там живу, нападали некроманты со своими творениями, причем последний раз с год назад. И всегда сначала сжигали зомби, а уже потом ловили мага. У герцога Дорнтона, специального советника по вопросам внутренней безопасности, веселая жизнь, да.

Мы добежали до ворот Академии, благо всего каких-то триста-четыреста метров, не больше, и уперлись в человеческий затор. Помимо того, что нужно было приложить браслет к артефакту, что занимало хотя бы несколько секунд, каждого из студентов осматривали стражи как на предмет повреждений, так и на наличие инородных форм жизни. Тут же недалеко работали целители, обрабатывая ушибы и порезы. Еще одна группа в голубых халатах под охраной нескольких стражников отправилась проверять кафе и рестораны на предмет пострадавших, которые не могут передвигаться сами.

Зловредных тварей от нас отсекли все те же стражники и старшекурсники, которые были в нашей группе или оставались в Академии в момент нападения. Так что можно было спокойно подождать, не опасаясь, что какой-нибудь жук залезет тебе по ноге под платье. От одной мысли меня внутренне передернуло, но я старалась держать лицо.

Все старались, кстати. Все же, во-первых, в Академии благородных учатся сильные маги и ведьмы, которых так просто не запугать, а во-вторых, стыдно же будет потом друг другу в глаза смотреть, если начать истерить. А ведь мы — будущая элита, которая будет управлять когда-нибудь государством или крупными предприятиями. И никому из нас не захочется, чтобы ему припомнили, как он прыгал по столу и визжал от страха при виде какого — то жука.

Ладно, девушкам еще простительно, но парням такое точно не спустят.

Я проснулась от кошмара, попыталась выровнять дыхание и отвлечься от ощущения, что по всему телу перебирают своими маленькими лапками противные жуки. Немного полежала, но все же откинула одеяло, чтобы убедиться, что мне это все только приснилось. Вчера до меня так и не дотронулась ни одна призванная тварь, да и к шуточкам таким я привыкла, но все равно мне этот день еще долго будет сниться.

Судя по прорезающим тонкую штору солнечным лучам, утро уже наступило, и я чуть не запаниковала. Но вовремя одернула себя, вспомнив, что я на другом конце страны и тут солнце встает и заходит раньше, чем у нас. Впрочем, на часы все же посмотрела.

— Марь, — подошла я к соседке и попыталась ее разбудить, — пора вставать, до будильника две минуты.

— Ма-а-ам, я еще минутку, — промычала она и отвернулась к стенке. Ну отлично, придется ей познакомиться с моим будильником. Я тоже с огромным трудом вставала по утрам, особенно если на улице была серая хмарь, а она в герцогстве Дорнтонов почти всегда. Так что будильник — одна из немногих зачарованных мной вещиц — орет противным пронзительным голосом, способным любого демона из глубин Некроса вызвать получше демонолога, что уж говорить про всяких засонь-некроманток — эти за милую душу поднимутся, как их же собственные зомби. А главное, отключить его могу только я.

Так что, натянув на лицо злобненькую улыбочку самого пакостного ребенка в семье, я подхватила собранный с вечера кулек банных принадлежностей и выскользнула из комнаты. Душевых на этаже было четыре штуки, но, подозреваю, в час пик там все равно очередь. А сегодня вообще все в одно время собираются, так что лучше успеть до ажиотажа.

Не успела. В душевой царило радостное оживление старшекурсниц, весело переругивающихся из-за очереди в туалет или душ.

Вот странное учебное заведение эта Академия благородных. Вроде как учатся только дети знатных семейств, и даже на всем готовеньком, но это готовенькое — оно такое… как бы это помягче сказать? Третьего сорта, в общем.

Ладно у нас комнаты на двоих, так они еще и такие маленькие, что не развернуться. Раздевалки-умывалки — все совместное, кормят не то чтобы изысканно. Голодным, может, и не останешься, но не просто так большинство студентов предпочитали кафе за пределами Академии. Потом везде постой в очереди, приложи браслет для опознавания, будто кто — то посторонний сюда может проникнуть и съесть отвратительный на вид гуляш.

Я не урожденная аристократка, но даже меня уже это начало подбешивать. Или это я просто поутру такая добрая?

В любом случае пришлось пристроиться в конец очереди и подождать целых пятнадцать минут, пока не освободится очередная кабинка. На меня никто не обращал внимания, никто не задирал, так что я даже немного успокоилась, хотя вообще-то сильно нервничала перед началом занятий.

В комнате я застала благостную картину: Марь с улыбкой довольного жизнью кота потягивалась на кровати. Не поняла?!

— Прости, будильник я разбила, — без намека на раскаяние в голосе сказала соседка. — Он как завоет! А я так испугалась после вчерашнего, что отправила его полетать в окошко.

Хм, судя по отсутствию внизу паники и попыток вызвать стражу, действительно разбился. А я думала, он неубиваемый. Как-то Норен его вообще со всей силы о защитный купол в поместье приложил. И что? Да ничего, только орать стал громче и противнее.

— Тебе пора собираться, если хочешь успеть на завтрак, — строго сказала я.

— Не пойду сегодня, — как-то отрешенно сказала Марь.

— В смысле? Ты же только вчера говорила, что…

— А сегодня не говорю, — отрезала она.

— Это из-за того, что вчера случилось? Согласна, не слишком аппетитное зрелище, но нельзя же вообще не есть!

— У тебя вот какой урок первый? — спросила соседка, приподнявшись на локте.

— Не знаю пока, расписание же раздадут только на встрече с кураторами корпусов.

— Вот именно, что ты не знаешь, а я вот знаю, — грустно отозвалась она. — После встречи с куратором корпуса темных магов у некромантов занятие в прозекторской. Всегда. Это мне вчера парни сказали.

— Во-первых, они могли и пошутить, а во-вторых, и что с того?

— Не понимаешь? Конечно, ты не понимаешь! — фыркнула Марь. — Я не из семьи некромантов, пойми, я не привыкла каждый день видеть полуразложившиеся трупы, и пахнут они для меня отнюдь не ромашками.

— Постой, ты боишься, что тебе станет нехорошо?!

Не то чтобы я раньше много общалась с некромантами, но было дело. Да и читала я много. Поэтому точно знала, что если уж маг чувствует предрасположенность к какой-то силе, то она захватывает его целиком. Он прямо на кончиках пальцев ощущает потребность прикоснуться ко всему, что к ней хоть как-то относится. Для некромантов это трупы, для демонологов — создания Некроса. У ведьм это, кстати, как ни странно, проявляется в меньшей степени, но такое тоже есть, особенно у стихийных. А вот зачарователей или тех же проклятийников это практически не касается, мы не стараемся маниакально зачаровать или проклясть все и всех вокруг.

— Не смейся только. — обиженно ответила Марь, немного помолчав.

— И не собиралась. Но тебе все равно надо поесть, хоть немного. Вдруг что — то изменится или ребята и правда пошутили и занятие в прозекторской назначат на после обеда? Вообще тогда сегодня голодной будешь ходить?

Марьяне пришлось признать правдивость моих слов, и она нехотя пошла приводить себя в порядок. Если мы действительно хотим поесть, надо поспешить.

Пока она ходила в душ, я успела переодеться в парадный китель, который сидел как влитой, а вот юбку я бы сделала слегка длиннее, потому что по щиколотку — это уже почти неприлично. Впрочем, студентки именно так и ходили — подозреваю, чтобы юбки не стесняли движений. Кстати, кое-кто даже отваживался вчера появляться в брюках, хотя вообще-то это прилично только на тренировке.

Когда мы подошли к столовой, было уже двадцать минут восьмого, и, судя по хвосту очереди, торчащей из дверей, позавтракать нам сегодня не светит.

— Можно было и не спешить, — грустно проговорила Марь. — Что делать будем? Только не предлагай поесть в кафе, я туда больше не ногой!

— Во-первых, уже не успеем, а во-вторых, вряд ли там смогли все привести в порядок. После такого количества крыс и насекомых, пусть и призванных, их еще минимум неделю будут проверять всякие службы.

— Это да… но что же, нам теперь неделю не есть? — еще более грустно спросила девушка и проводила щенячьим взглядом старшекурсников, с веселым гиканьем присоединившихся к своим друзьям, стоящим почти у дверей. Очередь заволновалась, но сказать ничего не посмела, потому что парни даже на первый взгляд выглядели опасными. Вокруг них сила аж трещала — я это чувствовала.

— Пошли к главному зданию, что ли? Зато займем самые лучшие места.

В этом, конечно, не было никакого смысла, ведь в Академии учатся больше пяти тысяч студентов и все они сейчас вывалятся на центральную площадь. Точнее, как минимум половина уже вывалилась. То ли народ решил не испытывать судьбу и не пытаться успеть на завтрак, то ли кусок в горло не лез, но людей, когда мы добрели до главного здания, уже была уйма.

Стражи нас с Марьяной тут же разделили. Оказалось, у каждого корпуса в этом бардаке было свое место. Наверное, просто так было удобно всем управлять, тем более что после приветственной речи ректора, деканов и кураторов у нас будет вводный инструктаж. Спасибо Эрику, он нам с Нореном все подробно рассказал, и если младший из братьев половину, по обыкновению, пропускал мимо ушей, то я вот слушала внимательно.

Я встала с краю, чтобы не мешать старшим товарищам, которые пытались протиснуться поближе к сцене.

— Говорят, у нас новый декан, — услышала я обрывок фразы какого-то парня.

— Да, да, я тоже слышала, — зазвенел рядом девичий голосок. — Поверить не могу, что Мерзкого Харви все-таки отправили в отставку!

— Говорят, под давлением родителей Элис, после изрядного скандала, он перевелся в другую академию. Эта коричневая субстанция непотопляема, — ответил уже другой парень.

Компания старшекурсников встала около меня, а я пыталась вспомнить, кого же называют Мерзким Харви. Эрик его точно упоминал пару раз, но меня больше интересовал уклад, нежели преподаватели. Да, это, наверное, не очень дальновидно, но уж как получилось.

Пока я грела ушки, народ все прибывал, а ровно в восемь утра грянул колокол на самой высокой башне древнего здания и на сцену вышли магистры, точнее верхушка, руководство Академии. Их было много, потому что обучались тут самые разные маги и ведьмаки, и за каждым нужен пригляд. А кроме того, организация обучения здесь построена несколько запутанно. Есть корпуса, которые делятся на светлых и темных, магов и ведьм, а есть еще факультеты, то есть специализации в обучении. И далеко не факт, что на одном факультете будут учиться только маги определенной направленности. Да, есть специализированные, тот же некромантский, но ведь и некроманты могут поступать на другие факультеты, где их дар будет востребован. И зачастую так и делают.

Взял слово ректор, мужчина на вид лет двухсот, не меньше, но старикашкой его обозвать не поворачивался язык. Могучий разворот плеч, прямая осанка бывшего военного, говорили о том, что несмотря на седые волосы этот старик многих молодых в бараний рог согнет.

Говорил он недолго: четко, лаконично, рублеными фразами. В принципе, ничего интересного не сказал, кроме того, что вчера это была неудачная шутка выпускников-призывателей и некромантов, виновные уже наказаны, а ближайшую неделю выход из Академии запрещен, потому что окружающую территорию нужно привести в порядок без толп шатающихся без дела студентов.

Ну, такое себе объяснение… Впрочем, в то, что выпускники могли отмочить что — то подобное, я верю. С другой стороны, та девушка, четверокурсница, сказала, что это не они. Хотя кто сказал, что она обо всем в курсе? В любом же коллективе есть идиоты, которые запросто могли сделать все втихаря.

Далее ректор представил кураторов корпусов. Нашим оказалась строгая, сухая, как щепка, женщина лет ста сорока — ста пятидесяти на вид. За глаза ее называли Мегера, причем не только наш корпус, но и все остальные. Ее уважали, ее боялись. Она же была деканом факультета призыва и магических животных. Так что, скорее всего, милых вчерашних зверюшек нам организовали ее ученики, и очень вероятно, они уже томятся где-то в казематах под Академией или отмывают пострадавшие кафешки.

Необычное оживление вызвало представление нового куратора темных ведьмаков и декана следственного факультета Дерека Сарентона. Как я поняла, именно он пришел на замену оскандалившемуся преподавателю.

Все остальное прошло штатно. Деканы факультетов сказали пару слов о своих направлениях, уточнили, что нужно сделать, чтобы попасть к ним на обучение, и отпустили с миром.

Ну то есть как отпустили — сначала собрание корпусов, потом собрание факультетов для тех, кто с последним уже определился.

Мегера объявила, что мы встречаемся через полчаса в целительском корпусе. Полагаю, это потому, что большинство светлых ведьм все равно потом пойдут на целительский факультет — кто по лечебной специализации, кто по зельеварению.

Мне ни то, ни другое не светило…

Корпус светлых ведьм был самым маленьким из четырех, но нельзя сказать, что нас было раз два и обчелся, один только первый курс насчитывал порядка ста — ста двадцати человек.

Мы зашли в большую аудиторию, явно предназначенную для лекций, и расселись за длинные столы. Мне досталось место у стены где-то в середине — довольно удобно, и никто не отвлекает. Достала блокнот и самопишущее перо, приготовилась внимать, потому что в отличие от вводной речи ректора сейчас будет важная конкретика.

Учитывая такое количество людей, руководство собрало тут только первогодок, из старших пригласили лишь старосту корпуса и его заместителя. В них я с удивлением узнала ребят из вчерашней компании, где командовала девушка с боевого. И вот заместитель, когда она распределяла роли, убежал с ней, а староста, наоборот, с нами. Что делать светлому ведьмаку на боевом? Впрочем, призыв считается боевым умением. Вот и про Мегеру я знала, что она служила в корпусе Стражей.

Но, вообще-то, разве старосты не должны между собой соперничать? Тем более получается, что заместитель старосты корпуса в прямом подчинении у старосты боевого, а я поспорить готова, что та девчонка именно староста.

У-у-у, у меня сейчас голова взорвется от этих переплетений корпусов, направлений, факультетов и старост! По факту, у нас их по два комплекта получается — староста и заместитель с факультета и из корпуса могут быть разными людьми. И мы, первогодки, должны подчиняться им всем!

— Вы сейчас получите расписание и перечень обязательных, желательных дисциплин и тех, что можно выбрать исходя из факультета, на который вы хотите зачислиться, — вещала Мегера. — Их можно отличить друг от друга по цвету. В целях профессиональной ориентации очень рекомендую посещать и желательные. Если что — то из этих занятий совпадет с дополнительными, которые вы хотели бы посетить, вы сможете перевестись в другую группу, но только с моего разрешения.

Разобраться в графике с первого раза было довольно сложно. От разных цветов рябило в глазах, и если красные и синие квадратики друг с другом не пересекались, то зеленые (дополнительные) по времени очень часто совпадали с остальными.

В общем, надо думать, тем более что второй упавший на мой стол листок был как раз списком занятий с цветовой дифференциацией.

— На выбор дополнительных занятий и переводы вам дается две недели, далее перевестись можно будет только по особому распоряжению деканата. Как правило, такое разрешение дается только в том случае, если у студента открываются какие-то способности, не соответствующие изначально выбранному направлению.

Хм… А я думала, что у нас будет семестр. То ли Эрик уже забыл за давностью лет, то ли я что-то поняла неправильно. А может, правила просто новые?

Неприятный сюрприз. Я надеялась, что у меня еще есть время подумать. Выбор — то у меня ого-го какой! Можно учиться на все, где не нужна сила, потому что мой дар ни к чему не приложишь.

Я даже как-то просила герцога Дорнтона разрешить мне учиться в немагическом учебном заведении, но дочь, пусть даже и приемная, столь уважаемой семьи не может так запятнать фамилию.

Так что теперь у меня непростой выбор: следователь, просто светлая ведьма без специализации и артефактор без артефактного дара. Нет, мои поделки очень похожи на артефакты, но. все же разница есть, и существенная, особенно в способе создания. Есть еще гражданские специальности для магов и ведьм без особых способностей, но тут как с обычной Академией — род Дорнтонов такого решения не примет.

И герцог, и мама активно рекомендовали мне выбрать артефактологию. Это им близко и понятно, ведь они светлые маги, как и все артефакторы. А еще они за меня переживают. Но Эрик мне очень советовал присмотреться к следственному, хотя… Да! Про Мерзкого Харви он говорил именно в этом ключе, что следственный для меня идеален, но с деканом нужно быть очень острожной.

Собрание закончилось тем, что староста и его помощник обозначили пул вопросов, с которыми обращаться к ним, а также с которыми можно идти лесом через горы.

Какие милые ребята! Потому что идти лесом можно было со всеми вопросами, не касающимися переводов и расписания. Если у студента возникли сложности с учебниками, жилым помещением или с выбором, это были вовсе не проблемы этих парней.

Местный артефакт-звонок обозначил, что вводный курс окончен. Собственно, в каждом кабинете был свой сигнал, который перед началом занятия ставил сам преподаватель, ведь у всех лекции шли в разном режиме и занимали разное количество времени, но в среднем один урок длился два часа, хотя некоторые чуть больше или чуть меньше. Это, кстати, в выданном расписании тоже обозначалось.

Поэтому, когда я изучила свое расписание, во мне боролись два противоположных чувства: восхищение местным ректоратом, который его составлял, и желание убить его сотрудников с особой жестокостью.

Это же надо такое нахимичить! В общем, по всему выходило, что у меня сейчас Теория магического поля — одно из обязательных занятий в общей группе. Если я правильно расшифровала обозначение ОГ на краю закрашенного красным квадратика.

О да, нахимичили — это я еще мягко выразилась, потому что помимо четырех групп светлых ведьм, которые посещали занятия именно нашего корпуса, были и лекции смешанные, которые проводились у всех перваков, и там в группе мог попасться кто угодно. Почти все красные занятия и были таковыми.

Из аудитории сразу после звонка нас выгнали, поскольку у Мегеры еще была установочная встреча с ее факультетом. И только трое из сотни первокурсников остались на ней. То есть только трое уже точно выбрали призыв и магических животных.

Я не стала стоять под дверью, а раскрыла карту. Так, следующее занятие у меня начинается через двадцать минут в главном корпусе, аудитория сорок два. Ну, как дойти до исторического здания, я знаю, но ведь еще надо найти кабинет, а это, подозреваю, не так — то и просто.

Знакомиться и общаться с однокурсниками я не стала, услышав краем уха, что у части нет занятий до обеда. Так что поболтать можно и позже, когда уже я не буду спешить. Вылетев из здания, я побежала по тропинке вверх, к плато, надеясь не опоздать на первое же занятие. Хорошо хоть, учебники не оттягивали плечо, потому что я не знала, что может понадобиться, а тащить все сразу — это глупость. У нас только основных занятий шесть штук и столько же учебников. И еще пять желательных, если я правильно помню. По дополнительным книги пока не выдали.

До главного корпуса я добралась в рекордное время — пять минут, хотя бежать было прилично. Пригладила волосы и пошла на штурм.

В холле было многолюдно, но я надеялась увидеть хоть кого — то знакомого. Как ни странно, за неполные сутки я успела попасться на глаза нескольким старшекурсникам и даже выпускникам, так что собиралась спросить у них дорогу.

И мне повезло, первым на глаза попался Лирой, спортсмен-демонолог из какой-то там команды. Вроде парень нормальный, но топал он вперед так целеустремленно, что на мгновение я засомневалась, а стоит ли его дергать.

— Карл, — все же решилась подойти я, — подскажи, пожалуйста, как найти сорок вторую.

— Четвертый этаж, первый кабинет налево, — машинально ответил парень. Судя по всему, он меня не узнал. — Э-э-э… Лестница вон там.

Кивнул тоже налево и не менее целеустремленно потопал дальше. Потом так же резко остановился, обернулся.

— А ты, э-э-э?..

— Амелия Дорнтон, — подсказала я. — В столовой вчера познакомились, на одном подоконнике ели.

— А-а-а… Ну ладно, извини, спешу. Пока. — И пошел своей дорогой.

Какой тут, однако, разговорчивый и, главное, сообразительный и вежливый народ! Хотя подозреваю, он вчера с десятком первокурсниц познакомился, парень-то видный.

Впрочем, сообразив, что тоже не могу долго просто так прохлаждаться, я рванула на поиски лестницы. Она обнаружилась довольно быстро, просто пряталась за углом, невидным от дверей. Все тут сделано, чтобы людей запутать!

Четвертый, он сказал? Я, сначала бегом, потом уже чуть поумерив пыл, взобралась на шестнадцать пролетов вверх.

Наконец я вышла на нужном, кажется, этаже, еще раз сверилась с расписанием. Вроде бы все верно. В расписании написано сорок второй, и вот на двери написано то же самое, как раз первой слева.

Дверь кабинета была открыта настежь, и он уже не был пуст.

— Теория магического поля? — все же с опаской спросила я у стоящего у двери парня.

— Угумс, — промычал он, продолжая сверлить недобрым взглядом какую-то девицу.

Без понятия, что у них тут за конфликт, но, судя по напряжению этого самого поля, которое я почувствовала, тут сейчас сойдутся в схватке два мага. И поэтому надо скорее убираться с линии огня. Не то чтобы я боялась их атаки, ведь защитными артефактами меня снабдили щедро, и после вчерашнего вечера я в них буду даже спать, но все равно попасть под раздачу не очень хочется. Тем более что преподаватели за это точно по голове не погладят.

Так что, не теряя ни секунды, я просочилась мимо магов и их групп поддержки и огляделась. Обычный класс, столы для двух человек, три ряда по десять парт. Довольно большой зал, но не такой, как для собрания факультета. Напротив ученических мест — кафедра на возвышении, преподавательский стол и большая магическая доска во всю стену. Как-то так я это все себе и представляла.

Ряд у окна был уже занят почти полностью. Понимаю народ, хорошо ведь вместо лекции в окошко-то смотреть!

— Эй, чего встала на проходе? — толкнула меня все та же магичка, с которой ссорился парень у входа, и продефилировала к первой парте по центру, прямо напротив преподавательской кафедры.

Какие все тут вежливые! Но я с ней ссориться точно не буду.

Оглядев еще раз зал и так и не увидев никого из знакомых, я плюхнулась на первую парту в ряду у стены. Нет, я не какая-то там заучка, просто надеюсь с таковой сидеть. А что? Я не только умная, но и хитрая, да.

Аудитория постепенно наполнялась народом, и уже скоро все парты были заняты. Первокурсники не торопились садиться, общались, знакомились, а я чувствовала себя немного не в своей тарелке. Девочки, сидящие сзади, тут же повернулись к парням, которые были за ними, а я пока была одна.

— Привет! — неожиданно рядом со мной плюхнулась Марьяна.

— Ой, мы в одной группе?

— Подозреваю, не на всех занятиях. — Она страдальчески посмотрела на расписание. — Еле нашла кабинет — никто ничего подсказать толком не может!

— Как там трупы? — усмехнулась я. — Были уже в прозекторской?

— Вот после этого занятия. Нам еще повезло, у другой некромантской группы оно будет после обеда.

Мы начали сопоставлять расписание, чтобы посмотреть, какие у нас занятия еще вместе, но нас прервал вошедший в кабинет преподаватель. Это был мужчина среднего возраста, одетый в модный и дорогой костюм-тройку, волосы зачесаны назад и в хвост. И он мне сразу не понравился из-за своего презрительного взгляда.

Класс встал и приложил правый кулак к сердцу, приветствуя старшего по званию — уважаемого магистра. Конечно, до синхронности нам было далеко, да и не все сразу заметили преподавателя, но в целом получилось впечатляюще.

— Садитесь. Меня зовут магистр Калиос Дерайтон, основная специализация — портальная магия, но у вас я буду преподавать в первый год теорию магического поля.

Ну это логично, поскольку именно портальные и стихийные маги постоянно используют магическое поле. Нет, всем остальным это тоже нужно знать — если не для работы, то для банального понимания сути вещей и иногда выживания. Например, ведьмы вообще с полем не работают, но должны понимать, как оно будет действовать на них в случае атаки мага, как отличается оперирование полем у темных и светлых.

Вот вздорная девица, которой я якобы мешала пройти, явно оперирует полем как темный маг, по некоторым косвенным признакам — демонолог. Элита, между прочим, поэтому она и наглая такая.

Преподаватель читал лекцию довольно интересно, я даже кое-что записывала, но большую часть этой информации я уже знала. У меня были очень хорошие гувернеры и очень большая библиотека в практически личном распоряжении. Нет, там были, конечно, секции, куда мне вход был запрещен, но вряд ли это сказалось на качестве учебы.

— Задумчивая студентка на первой парте, как вас там? Дорнтон, да? — Я и не заметила, как преподаватель подошел почти вплотную, выплыла из воспоминаний, только когда Марь меня пихнула острым локтем в бок. — Раз вы меня не слушаете, то, может быть, ответите, каким образом можно отличить магическое поле темного мага от светлого и как оно проявляется?

Я не задумываясь оттарабанила ответ. Вопрос легкий, очень легкий. Уже несколько лет я могу отличить не только темного от светлого, но и в большинстве случаев почувствовать, что это конкретно за сила. Иногда у стихийников даже удается понять, какая именно стихия.

Про проявление тоже все просто: когда маг эмоционально нестабилен или готов к атаке.

— А еще? — неожиданно спросил магистр. Я даже растерялась на секундочку.

— Только в этих случаях, — подумав, ответила я.

— Уверены? — недобро прищурился мужчина.

— Уверена, — для наглядности кивнула я. Не надо пытаться меня путать, знаю я этот прищур.

— Хорошо, можете садиться. На самом деле студентка Дорнтон почти права. Была бы права, если брать курс знаний школы, но!.. — Магистр поднял указательный палец вверх, привлекая внимание группы. — В академии дается другой объем знаний, поэтому я призываю вас слушать очень внимательно даже тот материал, который вы якобы знаете.

Кажется, я начала краснеть. Нет, я уверена, что права, но он-то тоже уверен. Что же там такое может быть?

— Магическое поле может проявляться еще в одном случае, помимо выше озвученных, — кивнул в мою сторону мужчина. — Когда более сильный маг хочет это выяснить про заведомо более слабого. Например, мы сейчас проверим, какой маг студентка Дорнтон. — Магистр вытянул руку в мою сторону и попытался раскачать вокруг меня поле. — Студентка Дорнтон вообще не маг, ведьма, — удовлетворенно через несколько секунд сказал он.

“Ну либо вы просто более слабый маг, магистр” — чуть не сморозила я.

Обожаю, когда привлекают ко мне внимание. Впрочем, сама виновата, не надо было осоловело хлопать глазами. И хотя я могла его уесть, но это сделали за меня.

— А существуют ли способы определить, кто перед нами, темная или светлая ведьма? — спросила бледная и какая-то вылинявшая девочка со второй парты из центрального ряда. Вот эта точно заучка.

— По магическому полю — нет. Как вы знаете, ведьмы его не касаются, поэтому не могут вызвать возмущения. Впрочем, сами по себе такие способы существуют, например, с помощью рунной магии. Но поскольку разделение на светлых и темных у ведьм во многом условно, руны сразу показывают вид магии.

Именно поэтому я себе обязательно возьму дополнительно рунологию, даже если у меня не будет этого в обязательном списке предметов.

Потом занятие пошло по накатанной, магистр ко мне больше не цеплялся, а я усиленно строчила, потому что чем больше он говорил, тем больше тонкостей я улавливала. Не все из этого я раньше не знала, но на кое-какие моменты он указывал с совершенно другой стороны.

Да, Академия — это абсолютно другой уровень.

А после этого занятия у меня был большой перерыв, растянутый практически на полторы лекции. Марьяна тяжело вздохнула и пошла искать прозекторскую, а я решила пообедать — рано, конечно, но ведь не завтракала — и поизучать расписание. А заодно можно потом забежать в общежитие и взять учебники для оставшихся занятий, если таковые найдутся. Если будет время, еще и пролистаю первые две главы по теории поля, которые нам задали прочитать, — нужно закрепить материал.

В столовую я вошла с огромным облегчением, поскольку народу практически не было. Есть хотелось ужасно, даже не думала, что так оголодала. Хотя с этими забегами немудрено.

Навалив себе целую гору всякой всячины от овощного рагу до большого куска мясного пирога, прихватив две чашки тонизирующего взвара, я уселась за один из дальних столиков у окна и достала расписание и перечень дисциплин. Уставилась в разноцветные квадратики.

Нам, конечно, пытались распределить нагрузку равномерно, но с этой чехардой это не всегда получалось. Вот, например, в четверг у меня будет самый тяжелый день: два занятия до большого перерыва, а потом еще четыре.

Но меня сейчас волновало даже не это, а какие именно дополнительные занятия мне нужно вставить в это расписание. Проблема в том, что их выбор зависит от того факультета, на который я пойду учиться.

Итак, артефакторика или следственный. Было много за и против там и там.

Что касается артефакторики, то да, моя сила по действию наиболее близка именно к ней. Я зачаровываю предметы на определенные действия, только в отличие от артефактов никто, кроме меня и более сильных зачарователей, не будет знать, что тот или иной предмет обладает какими-то отличными от других свойствами. Поэтому зачарование раньше и относили к темным искусствам — слишком опасно и непредсказуемо.

С другой стороны, это сослужит отличную службу на следственном. Мало того, что само направление интересное, так еще я могу выявлять опасные зачарованные предметы. Но тут таится подвох: следственный — это почти как боевой, только контингент умнее. И если с последним проблем не возникнет, смею надеяться, то с первым все не очень радужно — это минус.

Но если вернуться к артефакторике, то и там есть существенный минус: схожи наши силы лишь отчасти, и мне придется изучать массу ненужных лично мне вещей, потому что именно артефактором я не стану никогда, для этого нужно быть магом.

Я пробежала глазами перечень дисциплин и задумалась. Тут явно есть о чем поразмышлять…

Просидела я в столовой долго и небезрезультатно. Собственно, я попыталась заняться тем, чем здесь занимаются ректорат и деканат, но только для себя любимой, а именно составить расписание.

Логически подумав, решила, что я не хочу бесцельно просиживать половину ненужных мне занятий на факультете артефактологии. Да и вообще меня это не очень увлекает просто в силу того, что мне эти знания никогда не пригодятся. Но остался один немаловажный момент, который я хотела уточнить до начала всех телодвижений, хотя решение уже как бы приняла.

Если я все же иду на следственный, то мне нужно будет передвинуть два основных занятия и аж четыре желательных. Собственно, дело в том, что отмеченные зеленым цветом дополнительные занятия для следственного факультета были не так уж часто, поэтому остальные приходилось подстраивать под них.

Но это если действительно все получится, а то видятся мне определенные проблемы.

До конца моего обеденного перерыва оставался еще час, так что я смело потопала в корпус светлых ведьм. А там была если не очередь, то в приемной толпилось человек десять как минимум, и все парни. И все требовали записать их на боевой факультет. И чего, спрашивается, не записались раньше? Им бы сразу расписание выдали.

Вообще-то, светлые ведьмаки на боевом, конечно, встречались, но уж очень мало у нас направлений силы, способных на что-то кроме лечения и выращивания цветов. А тут сразу десяток.

— Что, вы тоже пришли на боевой записываться? — устало уставилась на меня леди Сторен, когда компания парней, а они явно пришли все вместе, шумно убыла в сторону подоконника писать всяческие заявления.

— Нет, на следственный, — ответила я секретарю, чем заслужила смешки со стороны окна. — Но перед тем, как принять окончательное решение, я хотела бы кое-что уточнить. И, боюсь, такую информацию можете предоставить мне только вы или сама куратор.

— Внимательно вас слушаю, — заинтересовалась женщина.

— Дело в том, что у меня направление силы — зачарование. Думаю, вы понимаете, что я столкнулась с вопросом выбора факультета и сейчас пребываю в некоторых раздумьях.

— Зачарование? А, да, помню. Миледи Дорнтон, — секретарь устало кивнула. — Вы у нас на этом курсе единственная с таким даром.

— Понимаю, что таких, как я, в Академии мало, поэтому и хотела уточнить, какие факультеты они выбрали. Если только это не секретная информация. Мне без фамилий, разумеется.

— Зачарование? — пробурчала леди Столер, но сразу не отказалась. — Сейчас, сейчас…

Она вытащила из нижнего ящика стола огромную папку и зашуршала листами. Странно, что у них тут нет никакого артефакта, помогающего систематизировать сведения. Впрочем, с этим бардаком, боюсь, даже шедевр артефакторики не справится. Только вот такие вот монументальные мастодонты.

— Что ж, миледи Дорнтон. В этой информации нет ничего секретного, тем более что их мало и занимаетесь вы все вместе, так что скоро познакомитесь. Но я понимаю, насколько вам важно принять решение как можно скорее. — Я только активно и уважительно кивала в такт словам женщины. — Итак, у нас там четыре человека, вы будете пятой. Один на артефакторике, двое на общем факультете светлых ведьм, а еще один. да, еще один на боевом.

Ого, на боевом?! Что же он с этим зачарованием там делает? Впрочем, это не то чтобы невозможно, но уровень надо иметь не просто высокий — заоблачный. В зачаровании, в смысле. Прямо во время боя зачаровывать на то или иное действие предметы — это очень и очень сложно.

— И что, ни одного на следственном? — удивилась я.

— Нет, — покачала головой женщина. — Так что подумайте, время еще есть.

Хм. быть единственным зачарователем на следственном факультете? При том, что мы зверьки вообще редкие, а вот поделки наши и наших славных предков иногда так всплывают, что мало никому не кажется, — да меня с руками оторвут, если я пойду на госслужбу. Впрочем, я так и хотела, тем более в протекции в своем ведомстве мне герцог вряд ли откажет. К тому же я буду профессиональным следователем, а не каким — то там внешним консультантом. Хочу-у-у!

— Я уже подумала, — радостно улыбнулась я. — Пусть будет для симметрии, чтобы на всех возможных факультетах.

Леди Сторен шутки не приняла, а только покачала головой.

— Ну зачем вам это надо? Вот благовоспитанные молодые леди выбрали общий факультет. Живут и радуются.

Угу, они после этого факультета как замуж выскочат, так и про всякую работу на всю жизнь забудут, а у меня ситуация не та. Учиться в Академии благородных я могу, а вот выйти замуж за человека из высшего общества — это вряд ли. Несмотря на то, что меня удочерили герцоги Дорнтон, родословной я явно не вышла, несмотря на прошлую знатность. Тем более что кровушка моя давно разбавлена кем ни попадя и дети могут быть уже не такой силы, как ведьмак в двадцатом поколении.

Да и за простого человека я не выйду, я ведь Дорнтон. Кто мне позволит? Значит, придется подбирать какого-то худосочного дворянина, далеко не факт, что богатого. И тут опять денежная профессия будет кстати.

— Леди Сторен, я понимаю вашу озабоченность, — склонила голову я, — но все же выберу следственный.

— Попытаетесь выбрать.

— Простите?

— Для выбора факультета, если он не профильный, одного желания недостаточно. С нашей-то стороны мы все бумаги подготовим — нет проблем, но вот декана Сарентона вам придется убедить, что вы его факультету нужны.

— Хм… То есть меня могут еще и не взять, несмотря на мое желание? По баллам же я прохожу.

— У определенных факультетов есть дополнительные требования, студентка Дорнтон, — устало ответила секретарь. — Для военного это, например, физическая и магическая подготовка, для целительного — определенные личные качества. Так что если новый декан захочет, у него есть право вас протестировать по своим собственным критериям и отказать.

Ну супер просто!

— И что это за критерии?

— А вот это вам нужно узнать в деканате следственного. Декан Сарентон человек у нас новый, так что не могу даже намекнуть.

— Хорошо, — я тяжело вздохнула. — Что нужно подписать?

— Вот заявление о взятии специализации непрофильного факультета. — Женщина протянула мне бумагу. — Ознакомьтесь и подпишите.

Я огляделась и проследовала к тому же подоконнику, к которому ранее отошла компания парней. Те как раз вроде бы все подписали и теперь ждали, пока я наговорюсь с секретарем. Вежливые какие!

Когда я проходила мимо них, один из парней показал мне большой палец вверх. Не знаю, чего это касалось, искренне надеюсь, что выбора факультета.

Вдумчиво прочитав и подписав заявление, я завизировала его у секретаря и решила не терять времени даром, пойти сразу узнать, что меня ждет на следственном.

Этот факультет находился в противоположной стороне от корпуса светлых ведьм и представлял собой оплот темных. Это даже в самом здании чувствовалось, в энергетике. Нет, ничего такого страшного или жуткого, просто все тут было монументальным, а народ чрезвычайно серьезным. Деканат факультета располагался, собственно, там же, где

руководство корпуса темных ведьмаков. Правильно, зачем два кабинета и два секретариата одному и тому же человеку.

Дверь в деканат была открыта, и оттуда слышались громкие голоса, точнее крики. И, судя по всему, скандал набирал обороты.

В коридор вылетел студент, остановился напротив двери, бросил туда: “Ненормальная!” — и, чуть не врезавшись в меня, быстрым шагом ушел в дальний конец коридора. Претворив в жизнь стратегическое отступление, судя по всему, парень сел на подоконник и стал с интересом ждать развития событий.

А крики меж тем не прекращались.

Вообще-то, несмотря на начало года, что само по себе очень активный период, в коридоре следственного народу не было. Редкие студенты заглядывали, понимали, что творится какое-то безобразие, и исчезали.

Может, и стоило последовать их примеру, но у меня не так уж много времени, а вопрос решить хочется окончательно. А то знаю я себя: сначала одолеют сомнения, а потом затяну все настолько, что меня уже просто никуда не возьмут.

Аккуратно, стараясь дать фору шпионам древности, я заглянула в приемную деканата. В центре ее стояла эффектная блондинка в неприлично коротком бежевом, почти телесного цвета, платье, не оставляющем простора для фантазии. Вокруг нее набирал обороты вихрь из бумаг и мелкой канцелярской утвари — погодная ведьма, судя по всему. Напротив нее, сложив руки на груди, стоял мужчина в черном строгом костюме военного кроя. В толпе на площади лицо нового декана рассмотреть не удалось, но по косвенным признакам этот серьезный брюнет с тяжелым подбородком и аристократическим профилем и был он.

— Леди Айвери, — заговорил он спокойным, но очень холодным голосом. — Вы ведете себя непрофессионально. Придите в себя и начните уже выполнять свою работу!

— Я?! Непрофессионально?! — женщина завизжала так, что даже у меня заложило уши. — Да я тут десять лет с магистром Метфором проработала! Какое вы имеете право, а? Вы тут первый день! Да вы вообще!..

Что вообще, я так и не узнала, потому что мужчина ее перебил.

— Однако декан Метфор не пожелал взять вас на новое место работы, — ехидно парировал он. — Неужели его новая жена против?

Ого, какие тут сплетни интересные! Эрик никогда не говорил, за что декана Харви Метфора прозвали Мерзким, но, кажется, я догадываюсь: к девушкам приставал. Скандал ведь был из-за какой-то студентки, так? Значит, ее семья не стала спускать такое отношение к девушке и заставила жениться. А у секретарши, судя по всему, на босса были свои виды.

— Эта дрянь обманом!.. — опять завизжала женщина.

— Хватит! Успокойтесь и примитесь, наконец, за дело, — обрубил ее крик декан. — Если вы не готовы работать в новых условиях по новым строгим правилам, то я быстро найду вам замену. О своем решении сообщите до конца дня.

Строгий какой! Я, конечно, не в курсе, что тут произошло, но из того, что слышала, я на стороне нового декана.

— Вы. Меня. Слышали?! — рыкнул мужчина и одним жестом остановил круговерть канцелярских принадлежностей.

Ого, телекинез, что ли? Но ведь это же светлое умение, а он должен быть темным ведьмаком. Непонятно… Нет, наверное, что-то другое.

— Вы что-то хотели? — Я даже сначала не поняла, что обращаются ко мне. Но мужчина развернулся к двери и смотрел прямо на меня, да и женщина тоже. И взгляд у нее был очень неприязненный.

— Ммм… Да, простите, если помешала. Я пришла подавать документы на следственный факультет, — как можно четче сформулировала свое пожелание, а то было ощущение, что, если начну мямлить и рассыпаться в извинениях, меня прогонят.

— Девушка, — оглядел меня с ног до головы декан. — Ведьма. Светлая. Вам нечего делать на моем факультете, идите на направление для светлых ведьм.

— Простите? — как можно ровнее спросила я.

— Что непонятно? На следственном факультете светлым ведьмам делать нечего. Развели бардак!

— Но вы же даже не знаете, какие у меня силы! — возмутилась я.

Так, Ами, спокойно. С таким самоуверенным типом надо говорить только ровным тоном, без эмоций.

— Я прохожу на следственный по вступительным баллам, мне интересно это направление профессиональной деятельности. Моя сила условно светлая и может помочь в расследованиях, в которых Департамент внутренней безопасности сейчас вынужден приглашать внешних консультантов. Мне кажется, что все это в совокупности может подвигнуть хотя бы рассмотреть мою кандидатуру.

Я выпрямила спину, расправила плечи и насколько возможно бесстрашно посмотрела на декана.

— Вам кажется, — отрезал он.

— Могу я уточнить причину отказа?

— Не можете.

— Что ж, очень жаль. — Загнав всю свою злость внутрь, я продолжила говорить ровным тоном: — Придется подать официальный запрос на ваш факультет через ректорат. Там мне обязаны будут пояснить причины отказа. Мы, женщины, — любопытные создания, — только и пожала плечами я, не прореагировав на грозный взгляд.

Ну а что? Если он меня все равно не возьмет, то и ссора не будет иметь значения. А если возьмет, то есть вероятность, что запишет в плюс такую настойчивость. Спасибо Эрику за свод правил Академии, в котором я это и вычитала.

— Вы ведь знаете, что у некоторых факультетов есть дополнительные требования? — с улыбочкой акулы спросил декан Сарентон.

— Безусловно, — кивнула я и попыталась сблефовать: — Но ведь они должны быть утверждены, не так ли? То есть если я не справлюсь, у вас действительно будет причина мне отказать. И не на основании: девушка, ведьма, светлая.

В принципе, новый декан мог и не успеть утвердить новые требования, ведь его назначили, как я понимаю, впопыхах перед самым началом учебного года. Но меня это волнует?

— Вы же понимаете, что все можно обойти? — усмехнулся мужчина.

— Как бывший декан Харви Метфор? Кого он не брал, дурнушек? — я улыбнулась и посмотрела секретаршу, у которой от моих слов чуть пар из ушей не пошел.

— Спокойно! — прикрикнул на леди Айвери декан, повернулся ко мне. — А вы так же настаивали бы на своем зачислении при предыдущем декане, зная его весьма специфическую славу? Мне просто интересно.

— Ни о какой специфической славе магистра Метфора я не знала, — усмехнулась я, понимая, что смогла заинтересовать Сарентона, иначе он бы просто выпроводил меня за дверь. — Знала только кличку, о причинах которой брат не распространялся, а остальное поняла из вашего разговора, который невольно подслушала.

— Вот как? Интересно. Значит, ваш брат учился на этом факультете, я правильно понимаю?

— Учился, но хочу подчеркнуть, что о кличке знала вся Академия, следовательно, определенные значимые выводы из предоставленной информации сделать нельзя, вы просто угадали.

— Хм… — мужчина задумался на пару секунд. — Неплохо. Если пройдете испытания на факультет, почему бы и нет. Как, говорите, вас зовут?

— Я не говорила, — ответила я и сделала паузу. Вот сейчас все решится. Ладно, не все, но очень многое. — Амелия Дорнтон.

— Дорнтон, значит? — декан прищурился. — И почему же вы с этого не начали, леди Амелия?

— Несмотря на то, что следственный факультет — один из профильных для ведомства герцога Дорнтона, не вижу причин, почему должна была бы об этом говорить. Мне не нужны поблажки или, наоборот, проблемы из-за моей фамилии.

— Вот как? Но все же вы жаждете попасть именно на этот факультет?..

— Считаю, что он мне больше всего подходит и я смогу быть после выпуска полезна.

— Что ж, посмотрим. Расписание вступительных испытаний будет вывешено сегодня после четырех часов дня. Можете считать, что собеседование вы прошли, теперь только от вас зависит, поступите вы или нет. Покажете результат — возражать не буду.

— Спасибо, — серьезно сказала, вежливо кивнула.

— Все, можете идти. Всеми необходимыми формальностями, связанными с переводом, будете заниматься позже, если сможете пройти испытания.

— Благодарю, — еще раз склонила голову я, развернулась и вышла за дверь.

Уф… Ну, по крайней мере, это шанс. Его мне дали, а уж смогу ли им воспользоваться, зависит только от меня.

Когда выходила, обратила внимание, что тот парень, который был до меня в деканате, все еще сидит на дальнем подоконнике и бессовестно подслушивает. Причем греет уши с помощью магии.

Он мне кивнул и отвесил шутовской поклон, но подходить не стал.

После большого перерыва у меня оставалось еще два занятия, и они прошли как в тумане. Нет, я честно и аккуратно конспектировала лекции, к сожалению, сбегать за учебниками так и не удалось — слишком я задержалась у декана Сарентона, но то ли они были не особо и нужны на занятиях, то ли просто сегодня нам сделали поблажку. В общем, я строчила со скоростью стреломета в тетради, а все мысли витали только вокруг испытаний.

Значит, одно из них собеседование, и я его вроде как прошла. Вряд ли декан будет разговаривать с каждым, скорее кому-то перепоручит, так что тут мне повезло. Если покажу себя хорошо, то ни у кого больше не будет причины мне отказать.

Помимо теории магического поля я сегодня побывала на государствоведении — предмете, включающем в себя право, историю, географию, международные отношения и многое другое, что касается нашей страны и ее взаимоотношений с соседями и с миром. Каждый уважающий себя благородный должен это знать, ага. Кстати, один из профильных предметов на следственном, но в более углубленном варианте.

А на закуску у меня был курс основ целительства. Да, лечением могут заниматься только светлые ведьмы и очень-очень редкие маги жизни, но знать, как устроен организм, как оказать первую помощь при тех или иных ранениях, как верно накладывать заживляющие артефакты, должен каждый.

Вот нельзя такие предметы последними ставить, и так голова пухнет, а сейчас вообще взорвется. Тем более что начали мы с анатомии, а в ней, да и вообще во всем, что связано с целительством, я откровенно плаваю. И это ведь придется действительно учить, потому что, как это ни смешно, этот предмет тоже профильный на следственном. Не только для того, чтобы оказывать кому-то помощь, хотя и такое случается, но и для понимания, какие травмы были нанесены тому или иному потерпевшему. Короче говоря, сдать экзамен и забыть точно не получится.

Выползла с целительства я в таком состоянии, будто меня сначала по стиральной доске возили, причем носом, а потом еще и по голове что — то тяжелое прилетело. Пыльный мешок, например.

Знакомиться ни с кем опять не стала, лишь дежурно улыбнулась соседям по столу. На этот раз в группе не было Марьяны, все студенты оказались не знакомы, но у меня не было ни сил, ни времени на общение. Из здания, где базировались темные ведьмаки, я сломя голову, чтобы не опоздать, бежала в главный корпус, где проходило государствоведение, а потом очень-очень быстро неслась в обитель светлых ведьм, где проходили занятия по целительству.

Как я поняла, пока большинство занятий у нас будет в историческом здании, но это не касается тех предметов, где нужны наглядные пособия или специальное оборудование.

А теперь мне предстояло вернуть к темным, чтобы узнать про испытания. Расписание обещали вывесить в четыре, а уже почти шесть, так что я не боялась сходить впустую. Потом ужин и учебники, коими я собираюсь заняться в теплой кроватке, завернувшись по самый нос в мягкое одеяло.

Но сначала расписание.

Когда я подходила к корпусу темных ведьмаков, меня не смутила тонкая струйка людей, втекающих в здание. Мало ли еще не у всех занятия закончились. Хотя большинство лекций и кончалось до семи вечера, но даже у меня в расписании были исключения, боюсь даже предположить, что там у старших. Но, уже войдя в здание, я стала подозревать, что что — то не так.

На первом этаже около декана толпилось огромное количество народу. Причем, по ощущениям, не только первокурсников. И вся эта толпа что-то очень возбужденно и по большей части недовольно обсуждала, даже галдела. Кажется, еще чуть-чуть — и они пойдут на приступ закрытых дверей приемной.

В принципе, я уже поняла, что к моей цели — доске объявлений — пробиться будет чрезвычайно сложно. Если вообще возможно, потому что основное скопление наблюдалось именно там.

Постояв в сторонке, я поняла, что надо что-то решать. Либо идти сейчас есть, а это возвращаться к главному зданию, а потом пытаться посмотреть еще раз, либо пробиваться через всех этих людей, которые зашибут и не заметят, потому что большая часть толпившихся представляла сильную половину человечества. Впрочем, девушки тоже были, и на их лицах была написана скорбь всего Сплендера и Некроса в придачу.

Поскольку ходить туда-сюда мне было лень, да и сомневаюсь, что в столовой народу будет сильно меньше, я решилась на штурм. Протискиваться и проскальзывать лучше всего по стенке — меньше вероятности, что и правда затопчут.

Эх, не люблю толпу! Очень уж неуверенно хрупкая маленькая я чувствую себя среди компании в пару сотен здоровых и немного агрессивных лбов.

Но мне в какой-то мере повезло, от группы возмущенно настроенных граждан отделилась довольно большая часть и ринулась в двух разных направлениях: одна — довольно степенно в широкий коридор слева от деканата, другая — бегом к выходу из здания. Кто-то вспомнил, что у них еще занятия?

После этого маневра толпа все же немного поредела, хотя и оставалось еще довольно много народу. Но я практически беспрепятственно смогла пробраться по стенке почти вплотную к доске.

— Позвольте, разрешите, — кивала я направо и налево последние два метра до вожделенного расписания. Впрочем, ребята, несмотря на витающую в воздухе и гудящую от недовольства силу, меня пропускали без вопросов.

Но первой мне бросилась в глаза вовсе не информация для поступающих на первый курс. Прямо в центре доски висело большое объявление, тут же приковавшее мое внимание. Адресовалось оно студентам старших курсов, и говорилось в нем, если читать между строк, примерно следующее: поскольку предыдущий декан себя дискредитировал, придется провести ревизию оценок, которые выставлялись в корпусе темных ведьмаков в общем и на следственном факультете в частности. Студентам предложено будет либо сдать большой тест по пройденному материалу и подтвердить уровень своей успеваемости, либо тихо перевестись на другой факультет или направление. Выпускникам придется сдавать усложненный выпускной экзамен по всему курсу.

Да уж, тут точно есть от чего озвереть, то — то народ такой “довольный”. Даже как-то страшно стало заглядывать в требования к первокурсникам. Я уже почти добралась до вожделенного объявления, когда меня толкнули в спину.

— Эй! — обернулась я. Хотя, в общем-то, понимала: не стоит. Народ тут сейчас злой, нервный, а кинжал я оставила в комнате. Да и всех же я им не перетыкаю.

— Чего встала! — грубо бросил какой-то парень, пытаясь отодвинуть меня от стенда.

— Вот прочитаю и отойду, — огрызнулась я. И так с трудом сюда добралась, так что отступать не собиралась.

— Девкам тут все равно не место. Так новый декан сказал, — рыкнул этот засранец.

— Дуракам тоже, — обернулся кто-то из старшекурсников. — Отстань от девушки.

— Спасибо, — кивнула я белозубому обаятельному блондину.

— Обращайся, — сверкнул улыбкой он и отвернулся к своим товарищам.

Я не стала обращать внимания на грубияна и наконец-то вчиталась в текст объявления. Итак, что мы имеем: экзамен по физической и магической подготовке (все вместе — это хорошо) и тест на уровень сообразительности и логики, что бы это ни значило. Для остальных еще собеседование, но его я прошла, если декан Сарентон не соврал.

Из плохого — экзамен завтра утром, и в весьма неудачное время. Мне придется пропустить два занятия по зельеварению, насколько я помню, и по теории порталов. Не то чтобы это интересные мне темы, но прогуливать нехорошо, да и делать это на второй день… Но тут такие мелочи, видимо, никого не волнуют.

В итоге же как получается? Расписание себе каждый студент составляет сам, исходя из интересных ему дисциплин и направления магии. И отвечают все за себя тоже сами. Жаль только, что я пока познакомилась всего с несколькими однокурсниками, а то можно было бы попробовать списать лекцию. Впрочем, а может, мне можно будет прийти с другой группой? Надо будет спросить у кого-нибудь…

Проходя мимо центрального корпуса, я завернула в столовую, которая уже была почти пуста — первокурсники разбрелись по своим делам, а большинство старших еще на занятиях. Поев, двинулась дальше. Мой путь лежал сначала в корпус ведьм, а потом я решила, что неплохо было бы увидеть своими глазами полигон, где и назначен завтрашний экзамен.

В корпусе меня ничем не порадовали. Сдача экзамена на следственный — моя личная инициатива и ответственность, поэтому наверстывать придется самой. Благо все же это первое занятие, так что не думаю, что будут проблемы. Да и прогул — не такая уж большая сложность, главное, чтобы я не пропустила больше двух третьих занятий по предмету. Плохо, конечно, с этого начинать, но чем-то в любом случае придется жертвовать.

До полигона я добралась уже в кромешной темноте. Дорожки, конечно, освещались, но тусклые артефактные фонари не могли разогнать тьму и беспокойство от того, что вокруг лес и тишина. Правда, я была не одна, в ту же сторону двигался еще народ, и что — то мне подсказывает, не на занятия, время-то уже позднее.

Сам полигон представлял собой одну большую площадку и несколько маленьких по периметру. Территория, пригодная для физических и магических тренировок, была просто огромной, занимала по площади, наверное, пятую часть академии. Если идти по центральной дороге к историческому зданию, то по правую руку будет корпус светлых ведьм и темных магов, а вот уже за ними спрятанные в лесу полигоны. Наверное, чтобы до целителей было недалеко нести.

У главного полигона были даже трибуны — невысокие, с трех сторон они окружали большую площадку, которую сейчас заливал яркий свет. С четвертой стороны были какие — то хозяйственные постройки — подозреваю, что раздевалки.

Освещались еще несколько полигонов. Они были поскромнее. Хотя при ближайшем рассмотрении я поняла, что это еще один большой полигон, разделенный на разные по размеру части — видимо, чтобы тренироваться индивидуально или в малой группе. Там не было трибун — это для ежедневной работы. Но сколько же там площадок! Как минимум пара десятков. Тут не то что заблудиться — пропасть без вести недолго.

И все это великолепие окружал лес.

Я прошлась до конца дорожки и действительно уперлась в большую раздевалку, понятное дело, разделенную по половому признаку. Зашла внутрь. Тихо, сумрачно и никого. Стра-а-ашно. Выскочила я оттуда в ускоренном режиме — нечего себе нервы трепать. И что-то мне подсказывает, что лучше бы утром пораньше пришла и осмотрелась, а не в темноте тут шастала.

Еще больше меня напрягало то, что подавляющим большинством снующих вокруг людей были парни. Не то чтобы я чего-то опасалась, но с кинжалами за поясом оно сподручнее и спокойнее.

Я уже собралась идти обратно, когда заметила, что один из полигонов не просто освещен — на нем тренируются. И любопытство буквально придало мне ускорения. В конце концов, хотелось ведь посмотреть, как работают с силой маги. Почему-то мне казалось, что там именно они.

Подошла к метровой высоты заграждению, около которого уже собралось несколько любопытных. Площадка, помимо обычного забора, была защищена еще и антимагическим пологом, чтобы в зрителей или других тренирующихся не угодили техники или заклинания.

Свет от артефактов немного слепил глаза, но через несколько секунд все же удалось проморгаться и увидеть, что в центре сошлись двое парней.

Вспышка огненной магии угодила в теневой барьер, выстроенный, кажется, демонологом, и растворилась бесследно. Пока светлый маг формировал новую технику, он не заметил, как его ноги опутывали теневые жгуты. Парень уже был почти готов кинуть в темного несколько фаерболов, но именно в этот самый миг его, как марионетку, вздернули вверх на высоту пары метров, и огненные шары лишь бессильно осыпались снопами искр.

— Сдаюсь! — громко и четко крикнул светлый и был тут же аккуратно опущен на землю.

— Пять-четыре в пользу Хармса! — засвистела, закричала и захлопала компания парней слева, что я аж подскочила. — Следственный лучший!

Парни и девушки, стоящие на другой стороне поля, похоже, не разделяли этого веселья. Видимо, поддерживали другую сторону.

— Ну конечно, — кто-то из них все же не выдержал, — попробовал бы ваш староста выстоять против нашей!

— Да Шарин его в порошок сотрет! — Остальная компания активно поддержала говорившего.

— Хватит! — повернулся к зрителям Хармс. — Бой был честным. Мы отлично потренировались. А время для выяснения, кто лучший, у нас еще будет. Целый год впереди.

Когда староста следственного факультета повернулся в мою сторону, чтобы уйти, я его узнала. Это тот самый парень, что выскочил из деканата во время ссоры и грел потом уши на дальнем подоконнике.

То-то он не сбежал! Естественно, старосте надо знать, что происходит на его факультете, и не только, о том, что касается студентов, но и о преподавателях с руководством.

Встала я рано, потому что хотела успеть на завтрак. Сражаться, пусть даже в учебном бою, на голодный желудок — то еще удовольствие. Самое смешное, что Марьяны уже не было, хотя она явно приходила. Вчера вечером я ее не дождалась — легла спать, ведь надо было хорошо выспаться, — а сегодня уже не застала.

Впрочем, мы столкнулись в столовой. Когда я туда только входила, она вылетала метеором, кинула мне что-то на ходу, но я не расслышала. Не догонять же, чтобы переспросить?

Спортивную форму и все, что мне нужно, я взяла сразу, так что после завтрака прямым ходом направилась на полигон, который при свете дня выглядел иначе — вовсе не так монументально. А вот ячейки маленьких тренировочных площадок, как выяснилось, были по обе стороны от большого стадиона — вторую часть я вчера в темноте просто не заметила.

Надо сказать, что прибыла я далеко не первая. Вокруг было полно парней, причем не только первокурсников. А вот женская раздевалка почти пустовала.

Я подошла к первому попавшемуся шкафчику и начала переодеваться. Юбку сменили свободные штаны, а китель — не стесняющая движений рубашка, обувь переодевать не стала. Мой учитель по ножевому бою говорил, что мне никто не даст переодеть туфли на удобные ботинки в случае нападения. Но, конечно, я не собиралась выходить на поле в туфлях, подозреваю, меня бы просто выгнали, а ограничилась сапогами на плоской подошве, в которые заправила брюки.

Самое главное прицепила в конце. Можно было, конечно, положить кинжалы в сапоги, но сейчас не реальный бой, тут я должна показать все, на что способна, поэтому делаем как привычно. На поясном ремне я закрепила специальные держатели, опускающиеся вниз по ногам и где-то на середине бедра охватывающие ногу. С внешней стороны ко всей этой конструкции намертво крепились ножны. Получалось что-то типа кобуры, но не для пистолей, а для ножей.

Конечно, у меня имелись крепления и наплечные, и поясные, и для лодыжек, и даже для спины, но для девушки самое удобное то, что у меня, — не полнит, как на поясе, не нужна специальная одежда, легко спрятать под юбкой любой длины, достаточно только распороть карман, чтобы было легко дотянуться.

Но одно дело — хранить это все добро там, где не видно, под платьем то есть, а другое — идти так, поверх брюк. Сама-то я к себе в таком виде привычная, а вот окружающие…

Девчонки, кто был в раздевалке, меня проводили смешками, и я их понимаю. Ходит тут такая блондинистая мини-версия бойца штурмового подразделения. Поножи-то мне все делали на заказ там же, где мастерят амуницию для солдат, полиции и всех остальных законников, вынужденных носить оружие. Из-за этого, кстати, садились они как влитые и нигде не терли — артефакт. Ну и вид имели соответствующий.

Из раздевалки было два выхода: на улицу и на полигон, — очень удобно. Шагнув за дверь, я мгновенно ослепла, пришлось промаргиваться, а когда мир обрел четкость и ясность, поняла, что вся толпа, что уже пришла на полигон, уставилась на меня.

Неужели так впечатлили мои поножи? Да нет, вряд ли. И единственной девушкой я не была, вон ходит несколько кандидаток, даже не подумавших переодеться, кстати. Может, в этом дело? Ну так я не маг, чтобы стоять и держать щиты, а валяться по земле в форме мне как — то не очень хочется. К тому же парни почти все как раз в спортивных костюмах.

Я всем, после секундной паузы величественно кивнула и повернулась к тренерам и преподавателям, которые просто слонялись без дела среди студентов. Хотела уже идти к ним, но ко мне подскочил парень, по виду один из студентов старших курсов.

— Запись, — коротко сообщил он. — Будьте добры представиться, назвать направление магии, стиль боя, а также сдать все артефакты, способствующие дистанционному нападению и защите.

— Амелия Дорнтон, корпус светлых ведьм, направление зачарования неживых объектов, ближний бой на короткоклинковом оружии, — отчиталась я. — Щитовых и атакующих артефактов не имею, есть артефактные поножи и целительский артефакт.

— Артефакт в поножах что делает?

— Просто удерживает ножи на месте, пока я не захочу их достать, плюс обеспечивает комфортную носку.

— Это допустимо. Однако хочу заметить, — серьезно выдал парень, — что за использованием артефактов будут следить, и если вы примените что-то запрещенное…

— Я поняла.

— Хорошо, — кивнул он и, не прощаясь, направился к следующему вышедшему на поле.

Я осмотрелась и пошла к скоплению народа. В принципе, мы сейчас не враги и должны просто показать максимум из того, на что способны, так что можно и поболтать.

— Ты что, на войну собралась? — фыркнул вдруг кто-то у меня над ухом. — А я тебя вчера видел. Вечером, в смысле.

Обернулась и столкнулась нос к носу со старостой.

— Хармс, так? Прости, не знаю, как тебя зовут.

— О, представиться такой леди для меня честь. — Парень церемонно поклонился, потом расплылся в шкодливой улыбке. — Лайонел Хармс к вашим услугам, миледи Амелия.

— Уже выяснил, как меня зовут? А вы любопытны, милорд, — в тон ему ответила я.

— Моя святая обязанность — знать, что происходит на факультете.

— Я так и подумала.

— Вы невероятно проницательны, — быстро ответил парень, и мы синхронно фыркнули. — Значит, кинжалы?

Я только пожала плечами.

— Зачарованные? — хитро спросил он.

— Ой, — мне пришла в голову одна мысль и я не могла не спросить: — Это же не то же самое, что атакующие артефакты?

— Нет, полагаю, нет. Это же твой дар, твоя сила, так что все законно.

— Но ведь артефактор может так же сказать, притащив артефактные клинки.

— И будет прав. Если клинки не создают площадные атаки и не истыкивают противника в мелкую дырочку сами по себе, пока их хозяин стоит в безопасности, — это разрешено. А кроме того, артефакторы — маги и могут себя защитить и помимо своих поделок.

— Ну да, логично. Но это точно?

— Точно. Вчера с новым деканом как раз это обсуждали.

— И как он тебе? — от любопытства вырвалось. Не стоило, конечно, спрашивать.

— Кто, декан? А сама-то как думаешь?

— Строгий, но свое дело знает? — аккуратно ответила вопросом на вопрос я.

— И это тоже. А еще въедливый, вредный и уже ненавидит нашу секретаршу. Впрочем, мне не известен ни один человек на нашем курсе, который проникся бы положительными чувствами к леди Айвери.

— Все так плохо?

— Эх, если бы ты пришла во времена Харви, поняла бы… Надеюсь, декан Сарентон ее приструнит.

— А ничего, что ты мне все это рассказываешь? Практически выдаешь военные тайны, — фыркнула я.

— С будущими коллегами надо быть честными.

— Надеюсь, — как-то непонятно ответил парень и подмигнул. Но уточнить, что он имел в виду, я не успела.

— Хармс, хватит лясы точить, начинаем! — крикнул средней комплекции и невыразительной наружности мужчина.

— Прошу прощения, миледи, — поклонился парень, — долг зовет.

Я лишь фыркнула в ответ и понаблюдала, как староста отходит к тренеру. Тут же над полигоном раздался звуковой сигнал, возвещающий о начале экзамена.

— Строиться в две шеренги по росту! — выкрикнул все тот же мужчина.

Отдельные студенты, точнее, студентки создали определенный сумбур, но в целом все прошло нормально. Я оказалась во втором ряду одной из последних. Но что делать, если я все-таки невысокая?

— Меня зовут Алексир Гридли, я главный тренер следственного факультета, и этот экзамен буду принимать у вас я вместе с деканом Сарентоном, — мужчина кивнул куда-то к себе за спину. Декан же легко соскочил с трибуны, перепрыгнул невысокое ограждение и подошел к тренеру и старосте.

— Этот экзамен — одна из трех ступеней, отделяющих вас от учебы на следственном факультете, — взял слово декан. — Вы пришли сюда добровольно, поэтому в ваших же интересах показать все, на что вы способны. За вашей честностью будем следить мы, однако хочу сразу предупредить, что студенты, уличенные в нарушении правил, будут дисквалифицированы. Правила таковы: запрещается пользоваться дистанционными атакующими и защитными артефактами, наносить тяжкие или смертельные телесные повреждения, использовать площадные техники.

— Экзамен будет проходить следующим образом, — опять перенял эстафету тренер, оглядев наши ряды. — Трехминутный спарринг с использованием всех ваших способностей. По результатам начисляются баллы за технику, правильность, быстроту реакции и результат. Поэтому не рассчитывайте на то, что в случае победы у вас будет больше шансов пройти, чем у проигравших.

Интересно, в этой Академии хоть что-то могут сделать так, чтобы всех при этом не запутать?

— Все закончившие выступления могут быть свободны, поскольку мы знаем, что отрываем вас от занятий. Хотя и не запрещаем присутствовать до конца. Сейчас на площадке остаются Софир и Танартон, приготовиться Осверсен и Малаин, остальные могут занять места на трибуне.

Наша нестройная толпа, а было кандидатов как минимум две сотни, а то и больше, расселась на ближайшей трибуне в первых рядах. А наверху за представлением наблюдали старшекурсники, причем с таким интересом, будто в цирк пришли. Еще чуть-чуть, и начнут трескать сладкую вату и леденцы на палочке. Или делать ставки.

Первый бой меня не впечатлил. Сразились темный ведьмак-проклятийник и светлая магичка стихии огня. С одной стороны, очень зрелищно, с другой — исход боя был предрешен заранее. Стихийнику и так один на один тяжело побороть проклятийника, а эта магичка была к тому же еще и неопытной. Нет, техники у нее хорошие, но для демонстрации родственникам, чтобы по головке погладили, а не в условиях реального боя.

Следующие тоже ничего интересного не показали — маг иллюзий против мага-демонолога. Ну это просто разные весовые категории, особенно если иллюзионист, как в этом случае, не владеет другими направлениями дара.

Эрик, например, тоже создает иллюзии, но у него есть в активе еще и магия молнии. Так что если надо кого неиллюзорно поджарить, то ему это вполне по силам.

В целом все бои были довольно скучными, кроме парочки, где сошлись стихийная магичка и стихийный ведьмак. Техника против чар на скорость. В общем, если бы это были другие стихии, были бы варианты, но вода ведьмака в конце концов не смогла долго противостоять металлу, из-за которого щит просто расползался.

Еще один интересный бой был у опять же стихийника и демонолога, но там темный хоть и с превозмоганием, но победил светлого.

Наконец где-то в середине экзамена вызвали меня. Кстати, до этого только один студент пытался драться холодным оружием — это был напитанный магией огня одноручный меч. Парень даже приблизиться к противнику не смог, его просто сдуло ветром.

Что ж, попробуем показать хоть что-то.

Моим оппонентом оказался рослый и, я бы даже сказала, массивный парень. Маг стихии земли, светлый, понятное дело. Ну, не самая плохая для меня партия, наверное, из стихийников я бы больше обрадовалась только молнии.

Тренер дал отмашку, я начала плавно приближаться к противнику, спокойно опустив руки по бокам. Кинжалы не вынимала: пока рано. Мне надо как можно ближе подойти до того, как он что-то заподозрит. Меня представили как ведьму-зачаровательницу — это могло намекнуть на то, что я боец ближнего боя, но, похоже, парень не придал этому значения.

Мне удалось приблизиться на расстояние где-то метров трех до объекта, когда под собой я ощутила едва уловимую дрожь. Отпрыгивать не стала, просто ускорилась, на ходу вынимая левый клинок, на котором стоит чара скорости.

Я его почти достала, но в последний момент этот увалень все же смог уклониться и чуть не утянул меня вправо, нарушая равновесие.

Обманка? Что ж, очень неплохо. Но я-то лучше и быстрее, поэтому, крутанувшись на месте и достав клинок с усилением, я пробила его защитную стену, которую парень уже успел построить. Это его настолько поразило, что я его достала кинжалом со скоростью. Правда, удалось только резануть по его руке. Рана не страшная и не опасная, даже не глубокая, зато первая.

Тут же поспешно пришлось уходить за остатки стены-щита, чтобы меня не проткнуло каменными иглами. Я не могу ответить стихийным ударом или вызвать демона, зато у меня прекрасная чувствительность к чужой магии, я отлично ощущаю, где она концентрируется, и могу заблаговременно удрать.

Демонстративно перекинула кинжалы, поменяв руки, чтобы ни у кого и мысли не возникло, что у меня просто одна рука сильнее, а вторая быстрее. Да и противника чуть запутаю. Потом выскочила из-за стены и ткнула парня в другую руку.

Но тут пришлось разрывать дистанцию, спасаясь от каменной шрапнели, в которую превратилась стена. Чуть в стороне мелькнули иглы, на которые я должна была напороться, но напряжение магического поля я почувствовала заранее и успела сманеврировать. На все про все доли секунды.

Парень выставил перед собой еще одну стену, и я уже собиралась ее перескочить и попытаться ударить сверху, когда наш бой остановили.

Кажется, мы оба были искренне недовольны результатами, но кивнули друг другу вполне мирно.

Смотреть на остальные поединки я, понятно, не стала, а пошла переодеваться. Во-первых, за этот час уже насмотрелась и устала даже. Ничего интересного, все стандартнооднообразно, а я могу еще успеть на целительство. А во-вторых, сдается мне, это тоже часть теста. И тем, кто захочет отдохнуть и прогулять занятия, снизят баллы. Правильно, зачем такому факультету прогульщики?

Результаты обещали вывесить вечером, так что пока можно не переживать, а сосредоточиться на учебе.

На целительство я и правда успела. Отсидела скучную лекцию, на которой не узнала абсолютно ничего нового — сегодня была не слишком интересная тема. Да и вела наш факультативный курс пожилая женщина, явно заинтересованная в чем-то другом, но никак не своем предмете.

После этого у нас был еще курс по начальной демонологии — то, что обязан знать каждый человек, маг, ведьмак, живущий в нашем мире, чтобы случайно не попасть в неприятности. И вот это, наоборот, было очень интересно просто в силу того, что до Академий и всяких других высших учебных заведений одаренных демонологии не обучали.

Одно дело — рассказать про виды демонов и как от них защититься человеку: для него это только информация к сведению; другое — ребенку, обладающему силой, которой эти самые прислужники Некроса и питаются. Возьмет такой ребеночек и призовет тварюшку мелкую, а потом от него только пара косточек останется, потому что питаются они, чего уж скрывать, не только силой. В общем, повсеместно было принято детям рассказывать только азы, а вот уже все остальное — во взрослом осмысленном возрасте.

Это, правда, не касалось выявленных магов-демонологов, потому что они с детства занимались в отдельных учебных заведениях, где их учили контролировать свой дар.

На этом предмете мы опять сидели вместе с Марьяной, а потом вместе же пошли на обед.

— Где ты пропадала? — спросила она у меня, набив полный рот ягод.

— А ты? — фыркнула я. — Прихожу — тебя еще нет, ухожу — уже нет.

— Поступаю на боевой, — ответила девушка. — У нас рано утром тест был, так что пришлось тут как лошади носиться между корпусами.

— Ого! А чего это? — удивилась я. Вроде бы я от нее не слышала такого желания.

— Ну а какие у меня варианты? Просто некромантом я быть не хочу — воротит от этой работы. С целителями тоже не сложилось. У них вообще есть отдельный некро-курс, но это не очень престижно, да и пообщавшись с их деканом… Точнее, вашим деканом, ты уж прости, но я уж лучше тогда на некромантский. Вот и выбрала боевой.

— На следственный еще можно, — как бы невзначай пожала плечами я.

— Говорят, там новый декан так закрутил гайки, что еще чуть-чуть — и с этого факультета народ сам побежит.

Хм… ну дело, допустим, было не совсем так… Из того, что я слышала, Харви просто всех распустил.

— А я вот как раз на следственный, — усмехнулась. — Только сегодня сдавала первый экзамен.

— И как? — заинтересовалась Марь. — Опять же, я слышала, там такой ужас творился!

— Никакого ужаса, преувеличение это все. Всего — то трехминутный бой с любым из претендентов по жребию.

— И ты что? Выиграла, проиграла?

— Мой бой остановили по времени, но думаю, что у нас примерно равные шансы.

— Ты же светлая ведьма-зачаровательница, что ты можешь, уж прости, противопоставить магу?

— Ну, кое-что, — хитро улыбнулась я и протянула один из своих клинков. Еще в раздевалке я перезакрепила свою так называемую кобуру на голые ноги и скрыла оружие юбкой.

— И что это? Артефактных плетений не вижу. Зачарованное?

— Да, на скорость. — Я покрутила кинжал в руках, почувствовала не видимые никому, кроме меня и таких, как я, чары. Каждый раз, когда я брала в руки свои поделки, они будто подпитывали меня своей энергией. Не знаю, как было бы с чужими.

Это, наверное, очень странно, но я ни разу не держала в руках предмет, сделанный другим зачарователем. Видела, герцог приносил из своего хранилища, но взять в руки мне не позволили — улика, причем опасная. Небольшая коробочка для драгоценностей выделяла проклятие, убивающее уже через пару часов.

— И все равно это слишком опасно, — покачала головой Марьяна. — Представь, нападет на тебя маг огня. Что ты с этими кинжалами сможешь сделать?

Я не стала говорить, что предметы можно зачаровать и на дальнобойные техники, проклятия и другие весьма полезные свойства. Просто я это пока не очень умею.

— А что будет, если на некроманта нападет маг огня, а кладбища поблизости не будет?

— Ну-у-у… всегда поблизости есть какой-нибудь труп. Животного, например.

— Тебя спалить успеют, — фыркнула я.

— Ну да, стихийникам, демонологам и проклятийникам вообще сложно противостоять, — удрученно кивнула Марь. — Впрочем, ладно. Когда ты узнаешь, поступила или нет?

— Результаты сегодня, а еще будет тест и собеседование. Но последнее я вроде как уже прошла.

— Вот как? О-о-очень интересно, — ухмыльнулась соседка. — Ладно, потом расскажешь, а я побегу, пожалуй. Еще надо успеть заскочить в комнату и взять форму, у нас последним занятием физподготовка, а в перерыве я не успею.

Марьяна подхватила поднос и понеслась к выходу, я же чинно доела в полупустом зале — время не самое ходовое — и поплелась еще на два занятия, а после них я уже смогу узнать результаты.

Два занятия, характерные именно для корпуса светлых ведьм, — это и правда ужасно. Начнем с того, что в первой группе у меня оказались лишь девушки, во второй только один парень, и это явно плохо влияло на восприятие информации.

Во-вторых, от одного из этих занятий, а точнее второго, я точно буду отказываться несмотря на то, попаду я в следственный или нет.

Если кодекс светлых ведьм — это еще куда ни шло, точнее это обязательно для таких, как мы, то вот что мне делать со знаниями по светлым эгрегорам, я решительно не понимаю. Нет, практические знания по ним и так будут давать на общем курсе по светлому ведьмовству, но я же не могу ни почувствовать их, ни взять энергию от больших групп светлых. Это вообще могут только природные ведьмы. Так что это точно нет — была в первый и последний раз.

А вот после этих выматывающих все нервы занятий, где со мной почему-то опять никто особо не захотел знакомиться и общаться, точнее, сама не инициировала общение, я с чистой совестью пошла выяснять, как сдала экзамен.

Холл следственного факультета был так же полон, как и днем ранее, но тут преобладали в основном только первокурсники. Галдящие, шумящие и снующие туда-сюда первокурсники преимущественно мужского пола.

На этот раз по стенке я не шла, решила двинуться напрямик, тем более что народ разбился по группам и пролезть к стенду особенно не мешал.

Итак, что у нас? Неожиданно я оказалась на семьдесят восьмом месте. Неплохо на самом деле, учитывая мои невеликие способности. Думаю, это тоже учитывалось. А вот мой оппонент оказался почти на двадцать позиций ниже. Видимо, его действия против такой слабачки, как я, признали не особенно эффективными.

— Поздравляю, — шепнул кто-то у меня над ухом. Я обернулась и опять узрела старосту. Преследует он меня, что ли?

— Ты всегда так подкрадываешься?

— Отрабатываю тихий захват цели, — фыркнул он.

— Оригинально, — в тон ему ответила я и развернулась обратно к доске. Теперь меня интересовал следующий экзамен.

— Завтра, тоже утром, — подсказал мне староста.

— В шесть утра! — не поверила я глазам.

— Ну… скажем так… Многие магистры высказали недовольство тем, что студентов отвлекают от установочных занятий.

— Понятно. А вы сами тоже что-то сдаете? — полюбопытствовала я.

— Да, теперь нас постоянно проверяют, — улыбнулся парень. — Надеюсь, из этого будет толк.

— Что-то ты не сочувствуешь своему факультету, староста…

— А я старостой не от хорошей жизни стал, а потому, что мне было обидно. Хотел учиться на законника, а попал то ли в сумасшедший, то ли в увеселительный дом, — откликнулся он и неожиданно перевел тему: — Какие планы на вечер?

— Хм… Ну, пролистать учебник по праву и лечь спать. Не знаю, правда, как буду вставать: мой будильник разбила соседка.

— Проблемы? — нахмурился парень.

— Да нет, просто он орал противным голосом. Зачарованный ведь. Кстати, ты не знаешь, с какого времени можно позавтракать?

— Так столовая не закрывается. Прийти можно в любое время и чем-нибудь поживиться. Тем более что это самое удобное место общения студентов. Из библиотеки, знаешь ли, гоняют, — усмехнулся он. — Тебя проводить?

Спрашивает про планы на вечер, предлагает проводить. Страшно далека я от того, чтобы считать старосту с первого взгляда в меня влюбившимся. А значит, знаки внимания он мне оказывает по какой-то причине. Очень интересно, по какой?

— И не смотри так подозрительно, — фыркнул Хармс. — Я всего лишь проявляю вежливость.

— То есть ты всех девушек предлагаешь проводить? — теперь уже усмехнулась я. — Или только всех первокурсниц? Мы же такие растерянные, ничего не понимающие миледи в беде, которым совершенно точно нужна помощь старосты следственного факультета!

Ну да, есть немного. Я развернулась, чтобы уйти. Делать тут было уже нечего, а парень почему-то начал меня напрягать. Он ни на шаг не отступал от меня, пока я шла через холл.

— Так я права? Что тебе нужно, Лайонел? — обернулась к нему уже на ступеньках.

— Да, собственно, ничего, — пожал он плечами. — Просто многим не нравится, что на наш факультет и в этом году пробуются девушки. Им, знаешь ли, близка позиция декана.

— У вас и так учится куча девушек. Даже на боевом они есть. Да и декан выразился не так уж однозначно, скорее не хочет, чтобы его факультет продолжил ту же дурную славу, что при Харви.

— Все так, — кивнул Хармс.

Тогда при чем тут я?

— Многие считают, что светлых ведьм не должно быть на нашем факультете. Строго говоря, у нас их и так всего три было, одну уже выгнали. А еще кое-кто думает, что тебе поставили слишком высокие, незаслуженные баллы за первый экзамен.

— Так… Ты хочешь сказать, что у меня могут быть из-за этого проблемы?

— Могут, — кивнул он. — Есть целая группа инициативных студентов, которые хотят, чтобы в этом году не поступила ни одна девушка.

— Но ты же староста и можешь приказать.

— Приказать могу, но не могу дать стопроцентной гарантии, что меня послушают, — пожал плечами он. — Это не учебный момент, а у нас не боевой факультет, где слово старосты — закон.

— Ну здорово, — ответила я, уже прикидывая, что передвигаться по территории мне придется теперь осторожно и мелкими перебежками. — Кто-то из этих инициативных знает, что мне не нужно проходить собеседование?

— Нет, я никому не говорил, — покачал головой парень.

— Хорошо, спасибо, что предупредил.

— Может, тебя все-таки проводить?

— Не стоит, но спасибо за предложение, — ответила я и преувеличенно бодро пошагала в сумрак аллеи.

Защитой Лайонела можно было бы воспользоваться, конечно, но не хотелось начинать учебу с того, что я кому-то обязана. Тем более такое покровительство в глазах других может выглядеть неоднозначно и сделать только хуже. Нет уж. Если будут делать пакости, то сама справлюсь. Ну не покалечат же они меня, верно?

К тому же я не абы кто, а Дорнтон. Значит, я точно имею право учиться на следственном в понимании большинства. Протекция — она такая. Хотя я ею и не планировала пользоваться.

— Привет, — знакомый голос вывел меня из задумчивости. Я с этими всеми делами как-то забыла, что где-то тут обретается мой нелюбимый названый братец. Это к вопросу о Дорнтонах, кстати. — Уже и не здороваешься?

— Извини, задумалась, не видела, — усмехнулась я.

— Как всегда, внимательна! — Вот мне только ссоры с ним не хватало для полноты впечатлений. — Говорят, ты сдаешь экзамены на следственный. Мать и отец будут недовольны, но ведь тебе все равно, неблагодарная?!

— Герцогиня и герцог мне предложили подумать над другим направлением, а не требовали в приказном порядке, — спокойно возразила я.

Хоть Норен и бесил неимоверно, но я точно знала, что нельзя поддаваться на провокации и начинать орать в ответ. Сколько раз он так маму выводил! Герцогом тоже пытался манипулировать, но отхватил плетей и успокоился. А мы с Эриком просто старались, когда он такой, говорить с ним как с пятилетним ребенком — он обижался и отставал.

Так что только рациональная, спокойная разумность — и никак иначе.

— Ты на какой факультет собрался пробоваться? На общем светлом останешься?

— На боевом, — зашипел брат. — Я что, неудачник, что ли, чтобы на общем учиться?

— А что не на следственный?

Тут Норена реально так перекосило. И я прекрасно понимаю почему. В отличие от меня, ему четко рекомендовали, куда идти и что делать, но брат был не таков и в законники не собирался. В отличие от Эрика, который был умен и горел работой, этот оболтус был слишком эмоционален, слишком зол, чтобы думать, скорее действовал, не желал сидеть на месте, старался всегда доказать, что он правее всех.

Мне даже на секунду стало немного стыдно, ведь, как ни крути, тут есть и часть моей вины. Если бы Дорнтоны меня не удочерили, все внимание и забота матери достались бы Норену. Мальчишку же никогда не волновали ничьи эмоции, кроме своих, так что на чувства герцогини, которая потеряла дочь, а заодно и возможность иметь детей, ему было плевать. Эгоист, и этого не исправить.

Брат еще посверлил меня немного взглядом, а потом как-то съежился, опустил плечи.

— Не говори отцу, пока я не поступлю, ладно?

— У меня полно своих дел, мне некогда за тобой шпионить, — покачала головой я, понимая, что вот сейчас меня подставляют. Когда герцог устроит сыну трепку, тот непременно сдаст, что я обо всем знала. — Но для тебя же лучше, если ты поступишь, потому что если нет, то герцог будет ужасно недоволен.

— Поступлю.

— Норен, я хочу, чтобы ты знал: если бы я не была уверена, что со следственным ты уже пролетел, я бы все выложила герцогу в эту же минуту.

— Что значит пролетел?! — запальчиво спросил он.

— То и значит. Сегодня был первый экзамен на факультет, ты на него не пришел.

— Отец устроит, если что.

— Очень сомневаюсь. А теперь прости, мне завтра рано вставать. Пока и удачи на боевом.

Парень мне ничего не ответил, и я пошла по дорожке к своему корпусу. Вот только Норена мне и не хватало! На фоне этой ходячей проблемы даже то, что сказал староста, меркнет.

Спала я плохо, постоянно просыпалась — боялась проспать. Марьяна предлагала поставить ее будильник, но не хотелось ее затруднять, к тому же она сама проснется. Так что, как только разрешат выход из Академии, первым делом стоит идти и покупать эту необходимую в жизни вещь. А учитывая наше расписание, нужен с настройкой только на хозяина, чтобы не будить соседку.

Голодной на всякие тесты и экзамены идти даже хуже, чем на тренировки, так что в пять утра я уже резвенько бежала в столовую. Все равно с четырех не сплю, а просто так лежать

— есть опасность все же проспать.

Что можно сказать об экзамене? Нас запустили в огромную лекционную аудиторию, попросили сесть подальше от соседей. Это было несложно, потому что часть вчерашних желающих сегодня не пришла. И я не думаю, что это были те, кто получил в первом туре меньше всего баллов. Скорее всего, некоторая часть банально проспала, а остальные просто решили, что это слишком напряжно.

Вопросы же… Они были интересные. Я думала, что будут проверять знание теории таких дисциплин, как право, основы государства, возможно политологию, но перед нами были поставлены задачи. Часть из них была на сообразительность, часть должна была показать, как бы мы действовали в той или иной ситуации.

Например, предлагалось решить, как правильно действовать в случае, когда преступник ранил одного заложника и попытался скрыться с другим, при том что на месте происшествия один законник, то есть я, а больше никого нет, даже прохожих. Нужно принять решение, оказывать ли помощь пострадавшему или попытаться поймать нарушителя и освободить заложника, а также расписать, почему я решила так, а не иначе.

И подобных вопросов именно на логику, сообразительность, даже честность и человечность, было много. Вопросов, на которые нет правильных ответов, все зависит только от аргументов.

Через два часа я вышла из аудитории, выжатая как лимон. Буквально холодный пот тек по спине от напряжения. Хотелось пить, есть и побиться головой о стену. До занятия по теории обращения с магическими животными у меня был еще час, так что я не спеша отправилась в жилой корпус, чтобы принять душ и переодеться. Перекусить только полноценно вряд ли получится. Из столовой торчал хвост очереди — самое ходовое время. Так что придется довольствоваться яблоком и пирожком, которые я прихватила утром.

Я так ушла в себя, размышляя над дальнейшими планами, что даже не заметила трех парней, вышедших из кустов на дорогу. Очнулась, только столкнувшись с ними нос к носу, и, совершенно не задумываясь о странностях их поведения, попыталась обойти преграду.

Не получилось — один из парней все равно преградил мне путь. Сфокусировав взгляд, я внимательно осмотрела студентов-старшекурсников и вопросительно приподняла бровь, одновременно с этим незаметно кладя руку в карман и стискивая рукоять кинжала.

Пауза затягивалась. На меня пытались надавить, запугать, но мне почему-то было не страшно. Конечно, против магов или даже темных ведьмаков я мало что смогу, особенно если их трое. Но я совершенно не чувствовала колебаний магических полей или силы. Сейчас, по крайней мере, на меня никто не нападал. Да и это территория Академии, в конце концов.

— Таким симпатичным леди, как ты, — начал один из них, самый щупленький, — не стоит связывать свою жизнь с грязной работой законника.

Интересное начало.

— Нам кажется, что тебе не нужно поступать на следственный.

— Ух ты! — притворно восхитилась я. — Рада, что вы поделились со мной своим видением. Только вы уверены, что мне его действительно стоит знать?

— Откажись, — рыкнул другой парень весьма впечатляющей наружности. — Таким, как ты, у нас не место!

— Таким, как я, — это каким?

— Девушкам!

— Вот как? Хм… Интересно, а декану Мерзкому Харви вы тоже свои претензии высказывали? Или ему мешать окучивать студенток было несподручно? — зло усмехнулась я. — А может, вы просто боялись? Это сейчас вы смелые — подловили на пустой тропинке одинокую первокурсницу, а как выступить против грязных делишек декана, то нашлись другие дела, да?

— Да ты! Что ты вообще понимаешь! — завелся экспрессивный бугай.

— У нас учеба — не сахар, — вступил в разговор до сих пор молчавший последний из этой троицы. — Новый декан спуску никому не даст. Уже отчислилась треть девушек, а ведь это даже не первокурсницы. Тебе это правда надо? Ведь от декана наш староста не защитит.

— Первое: мне не нужна ничья защита. Второе: мне не нужны ничьи советы. Третье: у меня есть своя голова на плечах и разберусь, куда мне идти и что делать, я тоже сама, — отчеканила я, размышляя над тем, что как-то это все нарочито, что ли. Будто это еще одна проверка. Впрочем, все может быть.

— Больно ты резвая! — буркнул бугай, но, как мне показалось, даже одобрительно.

— У меня вот вопрос, — повернулась я к последнему парню из троицы. Такой он весь среднестатистический, с совершенно не запоминающейся внешностью. — А парней декан не отчисляет?

Бугай теперь смотрел себе под ноги и что-то такое бурчал неодобрительное, но не про меня, а вообще. Щупленький делал вид, что не при делах, а просто случайно проходил мимо. А вот главному в троице пришлось ответить.

— Отчисляет.

— Так что же вы только к девушкам цепляетесь? Или не только?

— Вам будет тяжело учиться по новым требованиям. Мы просто видели расписание первокурсников.

— И решили нас всех скопом спасти? — усмехнулась я. — Декану привет передавайте!

— А-а-а… Как ты догадалась? — понуро опустив голову, но больше демонстрируя свою виновность, чем действительно чувствуя себя виноватым, спросил щупленький.

— С попытками запугать и надавить чаще всего сталкиваются именно законники, — пожала плечами. — Уж я точно знаю, у нас это, можно сказать, семейный бизнес.

— Постой, так это ты девчонка Дорнтон, о которой все говорят?

— Хм… А почему обо мне говорят? — заинтересовалась я, уже предчувствуя какую-нибудь гадость.

— Ну… — замялся галаварь. — Тут такое дело… Герцог Дорнтон же возглавляет Совет по вопросам внутренней безопасности, профильный советник Императора. Стали узнавать, интересоваться.

— Выяснили, что ты приемная дочь и раньше не была благородной. Многие думают, что тебе здесь не место, — выпалил он и по-настоящему виновато посмотрел на меня.

Час от часу не легче! И я даже знаю, кто распустил подобный слух. Становится, в общем-то, понятно, почему со мной не горят желанием знакомиться однокурсники.

— Но вы прицепились ко мне не поэтому? Это действительно проверка декана? — Они все трое закивали как болванчики. — Что ж, понятно. И вы тоже так думаете?

Вопрос на самом деле не праздный. Если старшекурсники решат, что мне не место на факультете, а то и вообще в академии, то учеба превратится в Некрос. Мне просто не дадут учиться, несмотря ни на какие заслуги и достижения. Тем более что я слабая светлая ведьма, а не гениальный маг с редким боевым даром, который может всех раскидать и поставить гордо ногу на гору поверженных противников. Мои оппоненты разве что от смеха помрут.

— Нет, не думаем, — опять буркнул бугай.

— И многие не думают, — подтвердил главарь. — Если ты приемная дочь самого герцога, то кто мы такие, чтобы это ставить под сомнение?

— Но все же не все так считают? — допытывалась я.

— Не все. Так что будь осторожна. Мы против тебя ничего не имеем, так что прими добрый совет: следи за ситуацией вокруг.

— Спасибо, — поблагодарила я главаря, кивнула бугаю, а вот щупленький, похоже, со своими товарищами был в корне не согласен, но решил не спорить. Что ж, будем иметь в виду.

Нет, ну каков братец, а?!

Мы разошлись по своим делам. Парни, видимо, пугать других первокурсников, а я — переодеваться, есть и думать, что теперь делать. Причем все это очень быстро, потому что с парнями я простояла минут двадцать, не меньше, а до загона с магическими животными еще надо дойти.

Ну, предварительно, без полного анализа ситуации, можно сделать выводы, что мне все же лучше поступить, куда планировала. Почему? Да потому, что для законников мое происхождение менее важно. Хотя и опасность тоже вроде бы выше. Но, с другой стороны, на факультете каких-нибудь светлых ведьм меня просто загнобят, я там в табели о рангах буду где-то между крысой и тараканом среди благородных фиф. И далеко не факт, что светлые ведьмаки и ведьмы менее опасны и, главное, менее изобретательны, чем маги с боевыми умениями.

На первое занятие по магическим животным я успела еле-еле — никак не могла найти место. Точнее, направление-то я выбрала верно, низенькое приземистое здание недалеко от загонов, но никто не сказала, что Мегера велела ждать ее не в учебном корпусе, а на полигоне для тренировок.

Да, тут был отдельный полигон, ведь для работы с животными нужны совершенно другие условия, нежели для физических и магических тренировок. И защитные сети тоже нужны другие.

Но дело не в этом. Всех предупредили, а меня — нет. Может, конечно, просто забыли, но почему-то я в этом сомневаюсь, особенно в свете того, что сказали парни. Да и по недовольным моськам пары девиц, можно было тоже сделать кое-какие выводы.

Впрочем, мне никто ничего грубого не сказал. Да и большая часть группы смотрела нейтрально или не обращала внимания. В конце концов, у нас смешанная группа, занятие общее, неспециализированное, и всем должно быть на меня плевать. Или нет, если они такие снобы.

— Привет, — поздоровалась я с ближайшей ко мне девочкой. Почему-то она у меня вызывала больше всего положительных эмоцией из здесь присутствующих. А кроме того, про нее я точно знала, что ее уже зачислили на боевой факультет без конкурса.

Девушка равнодушно кивнула, но разговор начинать не стала. Вообще-то я не люблю навязываться, но…

— Ты ведь на боевом? У вас же должны быть специализированные занятия, разве нет?

— Через неделю будут, — кратко ответила она.

Я хотела еще попытаться ее растормошить, может, попробовать подружиться, расспросить, но тут подошла Мегера и началось занятие.

Правила, техника безопасности, опять правила, следом эмоциональные установки, которые мы обязаны демонстрировать в вольерах с животными. Теоретический курс как он есть. Он у нас будет, к счастью, коротким, а потом все будут изучать животных исходя из своей специализации. Слава богам и всему Некросу, что следственному как раз эти знания практически не нужны и большая часть из нас ограничивается лишь вводным курсом.

Не то чтобы я не люблю животных — люблю, но не магических, плюющихся огнем или ядовитыми шипами. Нет уж, спасибо, я как-нибудь лучше обычного щеночка поглажу.

После занятий я еще раз пыталась познакомиться с кем-то из группы, разговорить, но примерно с тем же эффектом. Нет, мне не грубили, не хамили и не показывали свое фи, только демонстрировали наглядно, что я здесь лишняя.

Странно, что я этого раньше не замечала, списывая все на свою занятость и их избирательную общительность.

Решила провести эксперимент в других группах. Результат оказался примерно тот же. Но я особо и не навязывалась. Правда, познакомилась с четверкой девчонок-демонологов, которым, кажется, было плевать, кто я и что я. А кроме того, одна из них поступала на следственный, но по результатам первого испытания у нее значительно поубавилось шансов, так что сегодня она не пошла на теоретический экзамен, а сдавала зачет на боевой факультет.

— А почему не демонологический? — спросила я, когда мы вышли из корпуса и направились к столовой.

— Ты что?! Это же больше теоретическая, исследовательская работа. Кто позволит демонологу просто так призывать сущности Некроса? Только если в бою или во время следственных действий. А я не хочу всю жизнь просидеть запершись в пыльной библиотеке, исследуя манускрипты до периода Великого разделения.

— Как-то я себе работу демонологов по-другому представляла… — пробормотала я. — Элита все ж таки.

— Элита — это боевые демонологи, а не обычные. Хотя нет, эти тоже элита, но известная лишь в узких кругах таких же вот ученых.

— А ты не права, — не согласилась с ней одна из сестер-близняшек, которых мы тогда с Марь видели выходящими из портала. Оказывается, это были младшие дочери советника по вопросам обороны, Анель и Микель Грингстоун. — Демонологи еще занимаются разработкой методов призыва, ритуалов и так далее в том же духе. Для этого постоянно надо работать с сущностями Некроса.

— Но вы-то пошли на боевой! — обиделась та в ответ.

— Ну у нас-то выбора не было! — сказали близняшки хором.

Кстати, оказались совершенно нормальными девчонками, без пафоса. А портал им тогда построили из-за вопроса безопасности. Оказывается, на их имение как раз кто-то напал за пару дней до этого. Безрезультатно, конечно, дома таких сановников хорошо охраняют, но жизнями детей решили не рисковать.

Кстати, странно, что у меня теперь большинство знакомых именно с боевого.

— Как и у нее, — ткнула в меня накрашенным ноготком Анель, кажется.

— Герцог и герцогиня как раз не очень хотели, чтобы я шла на следственный.

— Так это правда? — спросила вторая близняшка. — Ну, что ты приемная, я имею в виду. Ты же их не мама и папа называешь.

— Это имеет знание? — спросила я, уже предчувствуя, что нашей милой беседе пришел конец.

— Да нет, — близняшки синхронно пожали плечами и повторили то, что сказали парни со следственного: — Если герцог и герцогиня тебя удочерили, какое мы имеем право в этом сомневаться?

А вот с Марьяной разговор прошел не так уж и радужно. После обеда у нас было общее занятие, на котором она со мной села, но постоянно косилась недовольно и обиженно поджимала губы.

После окончания лекции по теоретической артефактологии она зацепила меня под локоть и отконвоировала в пустой туалет. Проверила все кабинки, чтобы никто не подслушивал.

Я не сопротивлялась и терпеливо ждала, что она мне скажет. Но ощущения были не самые приятные, будто я какая-то преступница или мошенница, присвоившая себе чужое имя.

— И когда ты собиралась мне сказать? — подбоченясь встала напротив меня Марь.

— Что сказать?

— Ой, не строй из себя дурочку! Что ты неблагородная!

— Да я вообще не собиралась, — пожала я плечами. — Во-первых, я по фамилии Дорнтон, меня официально удочерили, так что я так же официально ношу титул леди. Во-вторых, если бы я не была благородной, то не смогла бы сюда поступить. Вообще не понимаю всей этой возни вокруг меня.

— Но твоя кровь… — Марь слегка сдулась. — Ладно, неважно, я не об этом. Почему ты мне-то не сказала?

— Да что я должна была сказать?! Что приемная дочь? Так это вообще никого не касается, кроме меня самой и герцогов Дорнтонов.

Насчет крови, кстати, она тоже не права. Все мое семейство когда-то было благородным, просто вроде бы дед то ли совершил какое-то преступление, то ли сбежал от своего отца, и его лишили титула. Сейчас за давностью лет и за неимением живых близких родственников уже невозможно узнать правду.

— Не касается, значит? А то, что на меня тут шишки сыпятся, тоже не касается? Мы же живем в одной комнате, сидим вместе.

— Ну я не знаю, можно ли будет переехать, но спрошу у коменданта.

— Дура! — обиженно фыркнула некромантка. — Я не о том, чтобы кто-то куда-то переезжал. Я о том, что могла бы и предупредить, а то меня спрашивают, а я не знаю, что отвечать. Даже послать спрашивающего не могу, потому что не понимаю, что происходит.

— Ну то есть мое общество леди не оскорбляет? — язвительно уточнила я, потому что вот сейчас отчего-то стало обидно.

Ведь для Марь, судя по всему, дело не во мне, дело в том, что другие подумают. И тут уже все будет зависеть от того, что ей выгодно. Или я просто о людях плохо думаю?

— Как есть дура, — буркнула девушка. — Поверь, единственные, кому на это не плевать, — светлые ведьмы. Да и тем будет все равно, когда ты поступишь на следственный и не станешь постоянно маячить у них перед носом.

— Вот казалось бы, ну кому какое дело… — устало потерла переносицу я. — Кстати, недовольные моим наличием здесь не только они.

— Чем худосочнее род, тем больше у них претензий и амбиций. Я видела, как ты по — дружески болтала с сестричками-демоницами.

Я вопросительно приподняла бровь.

— Ну. Анель и Микель, близняшки-демонологи. Я с ними сегодня на боевом сдавала экзамен. Они из бедного магистра всю душу вынули. Так вот, вряд ли они тебе свое фи выразили, поскольку прекрасно понимают, что с точки зрения закона вы на одной ступени иерархии. Они тоже дочери герцога, как и ты. Я — дочь графа, а из тех, кто здесь выражает недовольство, большинство детей лордов или баронов.

— Ну и Некрос с ними, — покачала головой я. — Так мы не переезжаем и не поссорились? Тогда, если ты сейчас свободна, составь мне компанию, мне нужно посмотреть результаты сегодняшнего экзамена.

— Да мне вообще-то тоже. Давай сначала на боевой, потом на следственный. И спа-а-ать! А то ты вроде все, а у меня завтра в шесть утра установочная тренировка факультета по физподготовке.

Мы так и сделали. Прогулялись, правда, сначала в столовую, потому что одному вечно голодному некроманту нужно хорошо питаться. Потом на боевой — посмотреть результаты этого самого некроманта.

Я бы, конечно, хотела сделать наоборот: сначала результаты, потом еда с чистой совестью,

— но кое-кто не мог пройти мимо столовой.

Марьяна прошла. У них не было такой многоступенчатой системы, как у нас, лишь общий экзамен и завтрашняя тренировка, призванная показать в первую очередь самим студентам, справятся ли они.

Ну, не знаю, как-то это не очень логично. А вдруг с боевыми магическими умениями там все совсем плохо? Впрочем, никогда не поздно ведь отчислить или перевести неуспевающего.

Что касается моих результатов, то я по теоретической части заняла шестнадцатое место, что вкупе с результатами предыдущего испытания выглядело вовсе не плохо. Учитывая то, что я точно не провалила разыгранный парнями спектакль и уже прошла собеседование, меня, по идее, должны зачислить.

Через два дня вывесили списки прошедших собеседование на следственный факультет, в которых я себя не обнаружила. По идее, могут еще вывесить и финальные списки, хотя не уверена, ведь собеседование — это и есть финал.

Естественно, с этим нужно разобраться как можно скорее, ведь занятия факультета начинаются через несколько дней, а до этого нужно подкорректировать расписание и решить кучу всех формальностей с переводом.

И герцогу с герцогиней сообщить, да.

Я еще раздумывала, стоит ли идти сегодня, ведь на дворе вечер, или стоит подождать следующего дня? Но ноги меня уже сами несли в направлении деканата. Что ж, проверить все равно можно, а если он закрыт, тогда приду завтра.

Дверь в деканате была прикрыта, но я, постояв пару секунд и собравшись с силами, ее толкнула. Почему-то кажется, что эта беседа не будет увеселительной прогулкой. Если декан следственного так легко отказывается от своего слова, мне действительно придется действовать через ректорат, и что-то мне подсказывает, что за это меня никто по голове не погладит.

Мало было, что большая часть корпуса светлых ведьм объявила мне бойкот, хотя я не сделала ничего плохого, так теперь еще и это. Что вдвойне обидно.

Как говаривает герцогиня Дорнтон: “Если тебя незаслуженно обидели — вернись и заслужи”. И у меня в последнее время есть огромное желание последовать этому ценному совету.

Если они хотят войны, то… У зачарователей не та сила, чтобы вести ее в открытую, зато мы мастера неконвенционной борьбы. Это, я думаю, и Норен с удовольствием подтвердит. На нем же все средства и методы испытаны.

Правда, стоит ли вступать в борьбу с половиной студентов Академии — это вопрос. С другой стороны, а почему их так волнует мое происхождение, если оно не волнует, например, попечительский совет или ректора?

Дверь оказалась открыта, и я вошла в святая святых следственного факультета — вотчину леди Айвери. В отличие от вечно закопавшейся в бумаги леди Сторен, эта женщина не создавала впечатления занятой. Точнее, я ее вижу второй раз, и она второй же раз не занимается своими прямыми обязанностями. В прошлый раз она скандалила, а в этот сидит пилит ногти.

— Леди Айвери, добрый вечер! — поздоровалась я от двери.

— Я занята.

— Я вижу, — в тон женщине ответила я. — Но, боюсь, вопрос не терпит отлагательств.

— О! И что же это? — Она взмахнула пилкой. — Хотя постой, дай угадаю! Тебя незаслуженно обидели, поставили меньше баллы, не учли все обстоятельства? На подоконнике стопка бланков, пиши жалобу, — кровожадно улыбнулась она.

— Хм. Уверена, ректор будет в восторге, — криво усмехнулась я. — Но у меня другая проблема.

— И какая же? — Женщина вернулась к своим ногтям.

— Я не обнаружила свою фамилию в списке сдававших собеседование.

— Ну, значит, ты его не сдавала.

Она издевается? Это же было при ней.

— Сдавала, — как можно спокойнее ответила я.

— Фамилия?

— Дорнтон, Амелия.

— Тебя нет в списках, — равнодушно пожала плечами секретарша, пролистав какие-то бумаги. — А значит, ты не приходила и не сдавала.

— Леди Айвери, — елейным голосом начала я, — мне кажется или вы присутствовали на том моменте, когда декан Сарентон сказал, что я прошла собеседование? Скажете, что у меня были галлюцинации?

Женщина впервые за все время нашего разговора посмотрела на меня, оглядела, будто я товар на рынке.

— А-а-а, эта… — протянула она и отвернулась.

— Леди Айвери! — начала заводиться я. — Может, поясните наконец, почему моя фамилия не попала в список?

— Формы жалоб там, — пилка указала в направлении подоконника.

Жалобы — это отлично, жалобы — это просто замечательно, но не в моем случае. Потому что по факту совершенно недоказуемо, что декан мне что — то обещал, если он это сам не подтвердит.

— Леди Айвери, мне вот интересно, это декан Сарентон слова не держит или это ваша личная инициатива?

Женщина внимательно оглядела меня, лениво так.

— Пошла. Вон. Отсюда. И чтобы на факультете я тебя больше не видела!

— Или что? — сузила глаза я, нащупывая в складках одежды кинжал, который сегодня не брала с собой. Демон!

И мне было из-за чего переполошиться, потому что секретарша закрутила вокруг себя тайфун воздуха. На этот раз ничего не взмыло вверх и не раскидало по кабинету, но только потому, что она просто предупреждала, а не атаковала в реальности.

— Леди Айвери! — взъярилась я и только собралась сказать все, что я об этом думаю (не поможет, так хоть душу отведу), как из дверей своего кабинета вышел декан собственной, так сказать, персоной.

— Что здесь происходит? — искренне удивился он и посмотрел на нас по очереди, хмурясь с каждой секундой. — Леди Дорнтон?

— Это я у вас хотела спросить, что происходит! — запальчиво сказала я, но потом снизила голос. — Я пришла выяснить, почему не попала в список претендентов, а леди Айвери на меня, кажется, собирается напасть.

Неконвенционная война — она такая, да. Я не ябеда, но кое-кто перегнул палку, причем совершенно на ровном месте.

— Леди Айвери? — спокойно повернулся мужчина к своей секретарше.

— Я ей сказала, где взять бланк жалобы, если ее что — то не устраивает.

— И что я там напишу? Что декан Сарантон в этой самой комнате при свидетеле сказал, что я прошла собеседование и если сдам экзамены, то смогу поступить на этот факультет? Только одна печаль, — посмотрела я в упор на декана, — почему-то все, кроме меня, об этом забыли. Наверное, у меня все же были галлюцинации.

— Так, стоп, — мужчина поднял руки вверх, — еще раз, только без эмоций, пожалуйста. На каком месте вы были по результатам спарринга?

— Семьдесят восьмом, а по экзаменам шестнадцатой. Смею надеяться, что вашу проверку на трусость и глупость я тоже прошла.

— Хм… Леди Айвери, будьте добры списки первокурсников.

Женщина протянула несколько листов.

— Так. так. Действительно. Но вас нет в списках прошедших собеседование?

— Но вы же. — я тяжело вздохнула, уже понимая, что вряд ли чего — то добьюсь. Но декан меня удивил.

— Я помню, что говорил, леди Дорнтон, и от своих слов не отказываюсь. Так вы не передумали насчет моего факультета? — спросил он и бросил какой-то непонятный взгляд на леди Айвери, от чего ту аж перекосило.

— Нет, я не передумала, — гордо ответила я.

— Хорошо, пройдемте в кабинет, поговорим.

Я пожала плечами, вошла в двери и села на предложенный стул, стоящий около массивного стола. Проследила, как декан опускается в свое монументальное кресло.

Мы помолчали несколько секунд, потом он заговорил:

— Вам придется приложить много усилий, чтобы выдержать темп учебы, леди Дорнтон. У нас многие девушки со старших курсов уже решили перевестись, даже молодые люди не все выдерживают.

— Мне это подходит, — покачала головой я. — К тому же я могу быть полезна Департаменту.

— Вы так же можете быть полезны и в качестве гражданского консультанта.

— Не так же, — опять не согласилась я. — Знания и умения, которые я получу тут, смогут сделать мою работу… полноценной, что ли?

— Ваш приемный отец, герцог Дорнтон.

— Просил меня не брать?

— Нет, просил за вами приглядеть, но спуску не давать, — усмехнулся декан. — И не перебивайте, когда с вами старшие говорят.

— Извините, — склонила я голову. Неприятно, пожурили как какого-то малолетнего ребенка.

— Герцог не в восторге от вашего выбора.

— Я знаю, но он не запрещал.

— Я не закончил, — декан нахмурился. — Он не в восторге, но просил передать, что он вами гордится.

— Спасибо! — искренне поблагодарила я, но тут же вспомнила о недавнем эпизоде: — То есть вы знали, что я поступила, и.

— Произошла всего лишь досадная ошибка, вам надо было просто подойти ко мне и все выяснить.

Угу, кажется, я даже знаю, как эту “досадную ошибку” зовут…

— Я и пришла выяснить, — чуть обиженно прошептала я.

— Понимаю ваши чувства, — кивнул мужчина, а я поняла, что нет, ничего он не понимает и понимать не хочет, а я перегнула с эмоциональностью.

— Что ж, я очень рада, что ситуация разрешилась. И рада, что вы держите свое слово.

Ух, какой взгляд! Ох, сколько возмущения и, я бы даже сказала, праведного гнева! Я бы впечатлилась, но меня одаривали и худшими, один только разочарованный взгляд герцогини чего стоит.

Я, наоборот, расправила плечи и выпрямилась.

— Кажется, я не давал повода считать, что мое слово ничего не стоит.

— Не давали, — я улыбнулась. — Но что я могла подумать? И я действительно рада, что ошиблась.

— Как вы собираетесь работать в Департаменте безопасности, вообще не имея пиетета перед старшими?

— Честно и добросовестно, — послушным болванчиком закивала я.

Ну а какого ответа он от меня хотел? Да, я себе на уме; да, я временами хамка; и да, мнение очень маленького количества людей для меня хоть что — то значит. Точнее, их всего трое: герцог, герцогиня и Эрик. Ну теперь к этому списку, наверное, можно добавить декана, от которого напрямую зависит, сколько я тут проучусь.

Мужчина тяжело вздохнул, побарабанил пальцами по столу.

— Рад за вас, но лучше поберегите свое веселье до начала занятий. Собственно, я вас пригласил в кабинет, чтобы обсудить еще кое-что.

— Внимательно вас слушаю, — тут же собралась я и с интересом посмотрела на декана.

— До меня дошли слухи, что вам корпус светлых объявил бойкот. Это правда?

— Более-менее, — пожала плечами.

— Могу я узнать подробности?

— Ну… — я задумалась, как бы это сформулировать. Ведь на самом деле ситуация настолько дурацкая, что даже комментировать сложно. — Многие считают, что мне здесь не место.

— И почему же?

— Вероятно, потому, что герцог и герцогиня Дорнтоны не мои настоящие родители, а приемные.

— Но ведь вы полностью вступили в права как приемная дочь, не так ли?

— Так, но я же не буду каждому это объяснять, — я опять пожала плечами. — Это, конечно, странно, что такой вопрос вообще вытащили на суд общественности, но я сделать с этим на данный момент ничего не могу, да и не считаю нужным, если честно.

— То есть вас не особенно волнует, что с вами не желает общаться большая половину корпуса и, возможно, вашего будущего факультета?

Хороший вопрос, да уж.

— Волнует ли меня будущее отношение моих одногруппников? — спросила я декана. — Да, волнует. Собираюсь ли я как-то оправдываться? Нет, потому что не чувствую за собой никакой вины. Если они не в состоянии принять решение герцогов Дорнтонов и ректората Академии, то я их не смогу переубедить.

— Вам было бы гораздо проще, если бы вы соответствовали, — покачал головой декан Сарантон.

— Соответствовала?

— Сила. Магия. Если бы вы владели значительной силой, вас бы не смели задирать.

— Но ведь с этим я тоже ничего не могу сделать. — А вот это было неприятно. Да, мое колдовство уникально, но с точки зрения любого мага — оно ни на что не способно, слабо.

— Уверены? — Я вопросительно приподняла брови. — Леди Амелия, леди Амелия, я ведь не вчера родился и очень долгое время работал у вашего приемного отца в Департаменте. Неужели вы думали, что я не замечу?

— Не заметите что? — абсолютно искренне удивилась я. — Вроде бы никаких запрещенных приемов я не применяла. Или вы о кинжалах? Все-таки нельзя было?

— Что? А, нет, с кинжалами на ускорение и усиление все нормально — это же ваши поделки. Я про то, что вы чувствуете натяжение поля. Вы ведь ни разу не попали под удар, всегда отскакивали, были быстрее.

— И что? Ну да, я чувствую натяжение.

— Только когда маги создают техники или когда ведьмы колдуют тоже?

— Ведьмы не используют поле, но… — Ой, как не хочется говорить, но ведь все равно узнает.

— Но да, я заранее чувствую и направление колдовства тоже.

— Очень интересно. Да, очень, — задумчиво пробормотал декан. — Вы постарайтесь впредь это так отчетливо не демонстрировать. Вряд ли кто-то кроме меня это заметил, но вполне возможно, что ваше вроде бы интуитивное умение потом разовьется во что-то большее. Или не разовьется.

От декана Сорентона я вышла в некотором недоумении и даже растрепанных чувствах, если так можно выразиться.

Во-первых, я появлюсь в финальном списке зачисленных на факультет — это победа. Во-вторых, декан дал повод задуматься о многом, в том числе об этом даре, который я никогда и за дар-то не считала. Ну чувствую натяжение, и что? Да, во время атаки удобно, но и все на этом. Я, честно говоря, даже не помню, чтобы кому-то об этом говорила. Может, только если Эрику.

Но ведь декан сразу заметил и заинтересовался! С другой стороны, нельзя возлагать на это большие надежды. Да, я мечтаю об активном ведьмовстве, как у родного отца, но реальность ведь иная. И я не могу сейчас обрести надежду, а потом разочароваться — это будет. Больно будет. Так что слова Сорентона лучше забыть, и как можно скорее.

Правда, было и еще одно совершенно не порадовавшее меня обстоятельство.

Когда мы выходили из кабинета — декан меня провожал, — он бросил своей секретарше примерно следующее: “Леди Айвери, не забудьте на этот раз вписать студентку Дорнтон в финальный список”.

Каким взглядом на меня посмотрела женщина — это просто словами не передать. Придется смириться с тем, что я совершенно точно нажила себе врага, причем на ровном месте. Ну да, мы слегка поцапались, ей из-за меня прилетело от начальства, но ведь она же не случайно про меня забыла, а значит, уже имела ко мне какие-то претензии.

Или я себя накручиваю и все произошло именно что случайно? Ведь она вполне могла взять список тех, кто собеседовался, и просто переписать тех, кто получил высшие баллы, напрочь забыв про ссору в приемной и девчонку, ее прервавшую.

Хм… А я бы забыла, как кто-то явно более низкий по статусу видел мою истерику и ругань с непосредственным руководителем? Да ни в жизни! Нет, мстить я бы не стала, но вот удалить нежелательного человека как можно дальше попыталась бы. И ведь это мог быть и способ как раз такого удаления. Да, дурацкий, но ведь никто не говорил, что леди Айвери умная. Она, судя по всему, на секретарском месте раньше для других целей сидела.

Но слава богам и Некросу, что все разрешилось, а то пришлось бы идти к артефакторам. Не учиться же среди тех, кто со мной даже не разговаривает.

Теперь первоочередная задача — переделать свое расписание. Вот уж где твари Некроса не валялись!

— Привет! — как чертик из табакерки из-за угла столовой, к которой я подходила, выскочил Хармс.

— И тебе того же, — я слабо улыбнулась.

— Все в порядке? Я не видел тебя в списках.

— Поэтому решил подкараулить и лишить еды? — фыркнула я. — Ой, да не смотри на меня так. У меня час до начала следующего занятия, я поесть хочу успеть.

— Ну так пошли. И, между прочим, я тут не тебя караулю.

— А кого? — делано заинтересовалась я, пытаясь не засмеяться.

— Ну, в смысле тебя, то есть. В общем, я увидел, что ты идешь, вся такая задумчивая, загадочная, вот и решил немного растормошить.

— О, ты себе не представляешь, какая я растормошенная, когда голодная. И если ты не хочешь всего плохого магистру Дарайтону, то пошли лучше есть. А то занятие по теории поля может кто-то из нас и не пережить.

— Ух, какая грозная девушка! — ухмыльнулся парень, придерживая для меня дверь столовой.

— Да, я такая, — фыркнула я.

Мы взяли подносы с едой и сели в самый дальний угол зала. Время не самое ходовое, но даже сейчас свободных столиков было не так уж и много.

— Ну так что там с поступлением? Это я как староста спрашиваю, если что.

— Да все там нормально, просто забыли включить в список.

— Забыли? Забыли, значит. Ой и доинтригуется Айвери, допрыгается, — пробурчал себе под нос парень. — Иногда мне кажется, что она специально напрашивается на конфликт. Она во всех девушках видит соперниц, так что не обращай внимания.

— Да ну, делать мне больше нечего! — махнула рукой я. — Вряд ли она решится еще что-нибудь потерять или забыть на мой счет.

— Ну, испортить жизнь она все равно может…

Как именно она может мне подгадить, Лайонел сказать не успел, потому что к нашему столику подлетела толпа парней.

— Хармс, тебя где носит? Мы же договорились обсудить!.. — начал один подозрительно знакомый неприметный юноша. Один из той тройки, что отговаривала меня поступать. — О! Леди Дорнтон, — он церемонно поклонился, — не узнал вас сразу, прошу прощения.

Я мило улыбнулась и поздоровалась с новой компанией, хотя парни не торопились представляться.

— Так вот с кем пропал наш староста… — протянул высокий щуплый парень, на вид похожий скорее на артефактора, но судя по завихрениям магического поля — некромант. А колебания я почувствовала потому, что он довольно сильно злился. Атаковать не собирался — и на том спасибо, да и вряд ли его погладят по голове, если он приведет в столовую несколько трупов.

— Наша новая сокурсница, леди Амелия Дорнтон, — наконец-то меня представили, а то я уже думала — придется выкручиваться самой.

— Угу, значит, Хармс тут окучивает миледи-первокурсницу, в то время как его ждут друзья для одного очень важного дела. Поня-я-ятненько… — усмехнулся некромант.

Я откинулась на спинку стула и оскалилась. Точнее, я искренне хотела мило улыбнуться, как приличествует благородной деве, да только у меня такое редко получается. Тем более пара парней почла за благо сделать шаг назад.

— А это не та малышка, которая своими кинжалами чуть стихийника не достала? — спросил еще один парень, до этого молчавший. Потом мне подмигнул: — Это было круто. Никогда ничего подобного раньше не видел. Значит, все-таки взяли?

— А я не видел в списке фамилию Дорнтон, — задумчиво протянул неприметный парень.

— Леди Айвери что-то напутала, — ответила я, не давая высказаться Хармсу. Вообще, мне очень не нравится, когда меня за предмет мебели считают, когда говорят обо мне в третьем лице. Я за такое могу и ножичком ткнуть, но так-то я не агрессивная, да.

Хотя насчет ножичка — это перебор, конечно.

— О, эта может, — с сочувствием посмотрел на меня третий парень, а остальные покивали. Любят тут деканскую секретаршу очень, судя по всему.

— Значит, что, у нас двое, выходит?

— Трое, — покачал головой Хармс и пояснил для меня: — В этом году испытания прошли только три девушки, так что учиться придется в основном в мужском коллективе.

— Этого стоило ожидать, — безразлично пожала плечами я, внаглую рассматривая парней. Откровенно бесило, что они не представились как положено. Будто я — пустое место!

Вопрос только в том, стоит ли лезть в бутылку и делать замечание? С одной стороны, надо бы, да вот только неизвестно, как на это отреагирует Хармс, а мне нужны со старостой хорошие отношения.

— Почему стоило? — удивился знакомый парень. Тут в его голову, видимо, пришла какая-то умная мысль, и он наконец-то представился: — Меня, кстати, Александр Крейвуд зовут, и я заместитель старосты следственного.

— Очень приятно, — кивнула я, подождала пару секунд, вдруг остальные захотят тоже назваться, но они промолчали. Прямо партизаны какие-то. Но не пытать же их, в конце концов. — А почему стоило?.. Да потому, что декан Сарентон вряд ли хотел видеть на своем факультете много девушек. Испытания были построены именно так, чтобы как можно больше провалилось.

Я не стала говорить, что свои пожелания относительно студентов мне декан озвучил лично,

— это было бы не совсем корректно. Тем более я не хотела афишировать, что говорила с ним напрямую. Так что Лайонел в курсе, а остальным это все ни к чему.

— Логично, — покивал парень. — Ну так что, Хармс? Мы обсудим пос… То, что мы собирались обсудить? Времени не так уж много осталось, у парней через полчаса занятия начинаются.

— Эм. Я тут немного занят, — усмехнулся староста.

— Это я вижу, — точно так же усмехнулся в ответ его заместитель. — Ну так что, перенесем на вечер?

О да, нехорошо получилось. Вроде бы и меня оставить в одиночестве он не может, поскольку пришли вместе и бросать девушку, забирать свой поднос и идти есть за другой столик — это просто неприлично. Но и друзей он, получается, кинул, не сдержал слова.

Впрочем, облегчать ему жизнь и уходить сама я не собиралась. Мне нужно поесть, и весь мир подождет. Тем более что времени осталось не так уж много.

Хармс, конечно, остался со мной и продолжил милую беседу насчет факультета и леди Айвери. Я же все больше думала, что учиться вряд ли будет так уж просто, потому что меня, кажется, и здесь все не особо любят.

Нет, я не золотая монетка и не драгоценный камешек, чтобы всем нравиться, но когда тебе объявляют бойкот лишь из-за того, что ты приемная дочь, и игнорируют, потому что ты поступила, по мнению многих, не на женский факультет, — это очень странно.

Но могу ли я с этим что-то сделать — вот в чем вопрос.

Следующие несколько дней прошли под знаком утрясания формальностей и изменений в расписании. Оказалось, что мало просто поставить нужные предметы в пустое время, нужно это еще сделать так, чтобы не учиться сутки напролет.

Мой первый вариант расписания представлял собой странное зрелище: в понедельник, среду и четверг я училась с шести утра до десяти вечера, во вторник было одно занятие в обед, а пятница и оба выходных вообще оказались пусты. Естественно, мне такое безобразие никто не согласует, свободных дней на неделе должно быть не больше одного, а не три, как получилось у меня. Тем более между занятиями в разных корпусах иногда вообще был перерыв лишь пять минут.

Короче говоря, все пришлось переделывать и переводиться почти из всех общих групп в другие, потому что теперь главным было именно расписание следственного факультета и, как ни странно, специальные занятия для зачарователей. К сожалению, теперь с Марьяной мы почти не пересекаемся — лишь один общий предмет.

Леди Сторен с видимым неудовольствием выдала мне целую кипу бланков о переводе, которые пришлось заполнить и завизировать у Мегеры лично, потом идти с этими же бланками и общаться с леди Айвери, что само по себе было не слишком приятно.

Но все наконец-то утряслось: расписание составлено, в группу я зачислена, занятия начинаются, что не может не радовать.

Конечно же, на первое занятие я летела как на крыльях. Точнее, не совсем на занятие, а на встречу первокурсников с деканом следственного.

Нас было порядка ста человек, как я знала, это самый маленький набор за последние годы, хотя раньше, еще когда Эрик поступал, иногда случалось и того меньше. Но самое интересное, у нас на потоке было только три девушки, включая меня. Это было странно, непривычно и немного страшновато. А учитывая то, как ко мне относятся окружающие, это еще один повод понервничать.

Трех девушек ведь гораздо проще гнобить, чем треть курса…

Я вошла в зал собраний факультета одной из первых, поэтому была возможность сесть вперед, что я и проделала. В данном случае быть ближе к преподавателю как-то спокойнее. Все же сидеть в окружении сотни парней — такое себе удовольствие. Нет, ничего плохого, просто мне за ними будет не видно и не слышно. Ну и шуточки-подколки, да…

А мои однокурсницы сами по себе оказались очень колоритными девушками. Одна — высоченная, широкая в плечах, мускулистая девица, которой, судя по внешним данным, больше подошел бы боевой факультет, — была, кажется, магом-стихийником, судя по раскачке поля. И она очень волновалась. Вторую я помнила еще по отборочному бою — магичка-демонолог, показавшая себя неплохо, хотя у нее был очень сильный противник. Выиграть не выиграла, но бой был остановлен, как и мой. Примечательно в ней было другое: она заняла первое место на теоретическом экзамене, хотя выглядела не заучкой, а королевой бала в императорском дворце.

Я аж позавидовала немного красоте, стати, росту опять же. И ведь это не иллюзия, я не чувствую раскачки поля вообще, а значит, магию в данный момент она не применяет. Эх.

Первой пришла стихийница, оглядела наши ряды, еще почти пустые, и плюхнулась на соседнюю скамейку. Наша некоронованная королева явилась следом и села на самое центральное место прямо пред светлы очи декана.

— Меня Серина Ольсверг зовут, — соседка криво улыбнулась и протянула мне руку.

— Амелия Дорнтон.

— Ух ты, а я про тебя слышала, — кивнула девушка. Я уже представила, как сейчас меня опять будут спрашивать про приемных родителей, но она удивила. — Видела, как ты дралась на отборе. Это было круто — почти завалить стихийника одними артефактными клинками.

— Не артефактными, — покачала головой я. — Я ведьма-зачаровательница, так что клинки зачарованные.

— Ого! Так это еще круче! Департаменту очень нужны штатные зачарователи, на мой взгляд.

Я внимательно оглядела девушку. А она соображает, хотя первое впечатление было как о сильной, но не очень умной. Не знаю почему. Хотя нет, знаю, ее результаты теста я не видела, а значит, они были где-то не на высоком месте — дальше тридцатки я не смотрела.

— И я так подумала.

— Всем привет, благородные леди, — перебил меня на полуслове парень, а потом плюхнулся на соседнее место. — Гарет Нортон, — отрекомендовался он соседке, я же его знала и так.

— Похоже, садиться без разрешения за стол и влезать в разговоры незнакомых девушек вошло у тебя в привычку, — усмехнулась я. — Думала, ты на боевой пошел.

— Шах пошел, а я остался. Решил, что такой талант и интеллектуал, как я, может найти применение не только мускулам, но и мозгам, — ехидно ответил он.

Ну тут я не могу поспорить. Гарет и до, и во время нападения в кафе проявил себя как спокойный, адекватный человек и хорошо обученный маг.

— Рада, что тут есть хоть кто-то знакомый. Кстати, а почему я тебя не видела на отборе?

— Я прятался. Шутка, просто пришел под самый конец боев и попросился тоже поучаствовать. Декан не увидел причин мне отказать. Об этом же не объявляли, поэтому об отборе я узнал слишком поздно.

— А я видела, как ты дрался, — усмехнулась Серина. — Очень неплохо, чувствуется хорошая подготовка.

— Ну да, ты же была в предпоследней паре, прямо передо мной, — пожал плечами парень. — Честно говоря, я твой бой до сих пор забыть не могу: это было очень круто — орудовать не только техниками, но и холодным оружием, которое ты сама же только что и создала.

— Металл? — уточнила я.

Девушка кивнула, но продолжить разговор мы не успели: в зал зашел декан и еще несколько преподавателей.

Мы встали и приложили руку к правой стороне груди, приветствуя магистров.

— Садитесь, — через несколько секунд, внимательно нас оглядев, разрешил декан. — Приветствую первый курс следственного факультета! Сейчас здесь присутствуют лучшие из лучших студентов, пытавшихся поступить на наш факультет. Гордитесь, у вас получилось!

Зал одобрительно загудел.

— Но в то же время это не значит, что дальше все будет просто и легко. Если вы считаете, что самое сложное позади, — вы ошибаетесь. Я не потерплю расслабленного отношения к учебе, разгильдяйства, а также склок и свар, как на других факультетах. Соревнуйтесь, конкурируйте, но в учебе, в оценках, в знаниях, в умениях, а не в остроте языка. Тем более что умение держать его за зубами очень пригодится вам в будущей карьере.

Сарентон перевел дух, опять оглядел зал и на секунду, мне показалось, остановил взгляд на мне.

— Надеюсь, все справились со своим расписанием. В нем вы должны сфокусироваться на трех основных компонентах, которые вы не имеете права игнорировать: обязательные межгрупповые занятия, профильные дисциплины по нашему факультету и, разумеется, специальный курс по развитию своих личных способностей.

Кстати, об этом. Первое занятие с другими зачарователями у меня назначено только через неделю, не знаю уж, с чем это связано. У нас буквально занято полвечера субботы этим предметом, но раз в три недели. Наверное, с одной стороны, мне повезло, потому что те же стихийники занимаются развитием своих сил через день. Но, с другой, много ли я узнаю при таком режиме обучения?

— Настоятельно рекомендую не пропускать занятия по физической подготовке, хотя многие, уверен, считают, что это не так уж важно. — Декан отметил взглядом нашу королеву, но она лишь дернула уголком губ и больше никак не прореагировала. — Также хочу сказать о дисциплине. Часть из наших учебных материалов составляет в некотором роде государственную тайну. Она, конечно, не такого формата, чтобы вас арестовали за разглашение, но все же я бы вам рекомендовал держать язык за зубами, потому что с факультета вы вылетите, если что, со свистом. Как вы должны понимать, в органах государственной безопасности болтуны не нужны, у вас будут несколько иные задачи.

Дальше декан начал представлять преподавателей и старосту с заместителем, кто их еще не знал; сказал пару слов об особенностях обучения и разделении нас на группы. Собственно, в этом потоке получилось три группы примерно по тридцать пять человек, и всех девушек собрали с одной из них, что вызвало очень неоднозначную реакцию в зале.

И я их понимаю. С одной стороны, учиться с девушками приятно с эстетической точки зрения, так что нашей, третьей, группе завидовали. С другой же… Декан Сарентон сказал, что группы будут соперничать между собой за определенные послабления, дополнительные выходные и другие плюшки от деканата. И вот наши парни решили, что из-за нас группа будет слабее.

Не думаю, что это прямо так и есть, но нам это придется доказать на практике и постараться не подвести ребят. А это будет непросто в силу того, что у каждой из нас свои особенности.

Например, я откровенная слаба в магии. Серина не самым лучшим образом сдала тест. Это не говорит о том, что она глупая, просто гением ее тоже назовешь вряд ли. Что же касается королевы, то она темная лошадка. В магии вроде бы неплоха, на экзамене вообще первая, но вот в итоговом списке она была ниже меня с моим сорок третьим номером. По крайней мере, я ее не видела. А это значит что? Это значит, что что — то произошло на собеседовании, что не дало ей получить высокие баллы. Вопрос только в том, что?

То есть у всех нас есть свои недостатки, как и у остальных студентов. Людей без недостатков вообще не бывает. И вряд ли наличие или отсутствие трех девушек в группе так уж серьезно повлияет на ее конкурентоспособность.

Интересно другое: неужели не нашлось девушек, более-менее ровно сдавших все тесты? Неужели только трое из нас набрали достаточно баллов? Или, может, деканом при финальном отборе руководило что-то другое?

После общего сбора факультета мы все остались на первое ознакомительное и установочное занятие, которое вел сам декан. Собственно, он вел следственное дело, и это было очень интересно. Декан Сарентон не стал нас грузить и в первую очередь поведал об особенностях нашей будущей работы, рассказал пару случаев из своей практики.

Оказалось, он работал Директором департамента безопасности Альхесских земель — это довольно большая территория на западе от столицы, наверное, в четверть всей площади страны. Кстати, герцогство Дорнтон находится как раз в тех краях, то есть надо думать, что мой приемный отец нашего декана хорошо знает.

Интересно другое: а что случилось, что декан перевелся в Академию с такой немалой должности?

Если бы он как-то проштрафился, что-то нарушил, его бы вряд ли взяли сюда. Хотя кто знает, какие у него связи? Может, надо написать герцогу Дорнтону, уточнить, могут ли у меня быть проблемы из-за его бывшего сотрудника?

А может, мне вообще строит к нему присмотреться? Угу, шпионка-Амелия на задании — ухохотаться можно.

Тем не менее впервые за эти дни я, придя в свою комнату, достала переговорный артефакт. Повертела металлический диск, испещренный рунами, в руках, решая, кому же написать.

Конечно, логично связаться сразу с герцогом, но, во-первых, он может быть занят, а во-вторых, может просто не пожелать говорить. Поэтому, немного поколебавшись, вызвала все же герцогиню.

Артефактное перо заскрипело по гладкой поверхности, выводя нехитрый текст приветствия и заботы о самочувствии приемной матери. Каракули вспыхнули и пропали, уйдя на точно такой же артефакт второго абонента. А буквально через минуту я уже читала текст на своем.

“Здравствуй, дорогая! Рада, что ты наконец-то обо мне вспомнила. У меня все нормально, все здоровы. Очень по вам скучаю. Как учеба? Куда поступила? Как Норен, не подрались еще?” — все новые и новые вопросы вспыхивали на металлическом диске.

Ну конечно, матушка не могла не уколоть. Я и правда обещала писать минимум раз в неделю, но все была занята, забывала. Кстати, такого же обещания от братца ей так и не удалось добиться.

Пришлось извиняться и оправдываться. Герцогиня благосклонно меня выслушала и простила, после чего засыпала очередной порцией вопросов.

“Значит, следственный? Я так и знала, что ты нас не послушаешь! — Я так и представила наигранно сетующий голос матушки, которая прекрасно понимала, как я собираюсь поступить. — Однако подозреваю, — продолжила она, — что пишешь ты не просто потому, что соскучилась. Итак, что случилась, дочь? Тебя обижает Норен?”

Ну братец-то, конечно, обижает, но жаловаться я точно не собираюсь.

“С Нореном я за эти дни только один раз виделись, — быстро настрочила я, сдавая вредину. — Он сказал, что собирается поступать на боевой, но насколько он это всерьез — мне неизвестно”.

“Вот как?” — Мне почудился в этих двух словах восклицательный знак, который герцогиня, разумеется, не поставила из соображений приличия.

“Он сам обмолвился”.

Я не стала добавлять, что вообще-то, если бы я сообщила сразу, никто никуда не поступил бы.

“Этого стоило ожидать, не бери в голову”, - через пару десятков секунд ответила матушка.

Ой, кажется, кто-то хочет братца проучить!.. Ну а что? Герцогиня всегда отличалась изощренностью методов воспитания.

Но она права: маловероятно, что Норен сможет окончить боевой факультет хотя бы просто в силу своего мерзкого и неуживчивого характера. Да и прилежностью он не блещет — правда, не уверена, что на боевом это так уж нужно.

“Но ведь и ты мне пишешь не просто так, верно, Ами?” — матушка, как обычно, проницательна. А чего еще можно ожидать от пусть и бывшего, но главного законника третьего по величине города страны?

“На нашем факультете новый декан, и я хотела бы уточнить, знаешь ли ты магистра Дерека Сарентона? Он был директором по безопасности в Альхессе, но ушел преподавать — это странно, на мой взгляд. Вот я и подумала: может, ты в курсе ситуации?” — немного сумбурно, но я попыталась как можно короче донести до матушки свои мысли. Все — таки артефакт — это не личное общение.

Прошла минута, вторая, а герцогиня все не отвечала. Я уже хотела ее поторопить, но…

С кровати, на которой я сидела, меня снесло взрывной волной, а на голову посыпались осколки от разбитого вдребезги окна.

От ударной волны меня, кажется, немного оглушило. По крайней мере, было ощущение, что в уши и в черепную коробку напихали ваты. Но вот сознание было ясным и четким.

Я медленно поднялась с пола, стараясь не опираться руками на битое стекло, усеявшее в комнате абсолютно все поверхности. Отряхнулась и начала оглядываться в поисках артефакта связи. По идее, с ним ничего не должно было случиться, металлический ведь, но руны. Руны не упрочняют материал, а как бы не наоборот.

Со вздохом присела около двери, подняла покрытый трещинами диск: руны рассыпались, разумеется, а сам артефакт пришел в негодность. Теперь к списку покупок помимо будильника добавится еще и средство связи. Только вот я сомневаюсь, что найду что — то подобное в ближайших лавках. Да и деньги… Нет, меня в них не ограничивали, я всегда могла попросить еще, но никогда так не делала, а этот агрегат стоит минимум два моих месячных пансиона.

Да и самое обидное, ответ матушки я так и не успела прочитать. И что — то мне подсказывает, был он небезынтересен. По крайней мере, герцогиня ответила не сразу, а что это может значить? Не знала, что ответить? Да нет, тогда так бы и сказала, а тут, скорее всего, пыталась правильно сформулировать и донести свою мысль. Возможно…

Постояв около двери некоторое время, я подивилась особенностям своей психики, которая заставляла думать о чем угодно, только не о том, что сейчас произошло. Но вообще-то надо просыпаться и выяснить наконец, что вообще случилось.

Перво-наперво я выглянула в коридор. Может, конечно, у меня совсем плохо со слухом, который очень медленно восстанавливается, но вроде бы криков о помощи я не слышу.

В коридоре было тихо и пустынно, никто не орал, истекая кровью, не бегал в панике. На самом деле ларчик открывался просто: самый разгар учебного дня, и в общежитии сейчас не так уж много народу. Тогда перед тем, как выйти и спуститься вниз, я решила разведать обстановку за окном.

Я еще не совсем сошла с ума, чтобы сразу после взрыва или срыва техники (или что там это было) прямо так выглядывать в окно. Поэтому я подошла сбоку, прижалась к стене и аккуратно посмотрела вниз.

И на меня тут же навалилась какофония звуков. Не знаю, дело ли в том, что я увидела, или просто так совпало, но вату из ушей вытащили так резко, что я на мгновение даже потеряла ориентацию.

Под окном у нас были кусты, а прямо за ними небольшой лесок. И как минимум половина деревьев и все кусты были разворочены. Но воронки вроде бы не было, так что вряд ли это именно взрыв.

Откуда-то снизу слышались крики о помощи. И до меня как-то резко дошло, что мой четвертый этаж, скорее всего, задело-то по касательной. Хотя все равно сильно, вон окно выбило. А вот что там творится ниже?..

Я метнулась из комнаты в коридор, в котором по-прежнему было тихо и пустынно, потом бегом вниз по лестнице. Ниже, ниже. На площадке не было окон, поэтому сама лестница не пострадала, чего не скажешь об этажах.

На третьем одной девочке перевязывали голову. Она сидела, привалившись к стене, и над ней колдовали (в переносном смысле) две младшекурсницы.

— Ты как, ранена? — посмотрела на меня одна из них.

— Нет вроде. Помощь нужна?

— Нет, тут всех проверили, серьезно пострадавших нет, так, порезы. Но внизу все хуже. Туда пошли старшие.

— Понятно. А что вообще произошло?

— Думаю, у кого-то сорвалась техника, — скривилась демонолог, которую перевязывали. Видимо, от боли, вокруг нее клубилось и пульсировало магическое поле. Две другие девочки активно закивали.

— Но это же не полигон, чтобы такое устраивать! — возмутилась я.

— Ну знаешь, как это бывает? Кто-то с кем-то повздорил, слово за слово — и дело дошло до магии.

В принципе, возможный вариант, да. Только вот один немаловажный момент: энергии при таком ударе должно было выйти много, а натяжение магического поля я бы почувствовала даже с такого расстояния. Но я ничего не почувствовала.

Хотя, может, просто отвлеклась на разговор с герцогиней?

— Ладно, я вниз. Посмотрю, что там да как, может, смогу чем помочь, — я кивнула девочкам и вернулась на лестницу.

Еще пара пролетов и второй этаж. Уже при входе меня встретил отвалившийся косяк. Заглянула: несколько дверей висят на одной петле, одна и вовсе валяется на полу, везде стекло, вынесенные взрывной волной в коридор вещи, кое-где свисают поврежденные деревянные панели отделки. Пахнет дымом.

По коридору носятся несколько девушек, большинство из них с мелкими порезами. Они заходят в комнаты, где двери можно открыть, — проверяют, в общем. Еще пара вышла из буквально соседней с лестницей комнаты, и они были кое-где заляпаны кровью.

— Эй, помощь нужна? — спросила я у них.

— Ты не ранена? Какой этаж?

— Четвертый. У меня только окно выбило, но что там у других — не знаю.

— Так… Лечить, оказывать первую помощь умеешь? Какое направление?

— Зачарование, лечить не могу, если только перевязать кого — то. Хотя постойте! — Я рванула из-за ворота целительский артефакт. — Я не пострадала, поэтому у него полный заряд.

— Так. — еще раз задумчиво повторила одна из девушек. — У нас тяжелых-то особо нет, все подождут медиков, которые сюда уже бегут, наверное. Но на первом этаже. В общем, пошли.

И мы пошли, спустились этажом ниже, и вот там был настоящий разгром. На месте не было ни одной целой двери, рамы или панели отделки. Все валялось в беспорядке на полу. Дымом тянуло уже отчетливо, но пожара вроде бы не было видно. Скорее всего, стихийники смогли потушить.

Тут было человек десять в общей сложности. Это если считать только тех, кто на ногах, тех, кто помогал раненым. А вот пострадавших сосчитать сразу не удалось: около кого — то суетились, кого-то несли в относительно безопасную часть коридора. Общежитие-то по форме напоминает букву “П”, и удар пришелся на верхнюю перекладину с внешней стороны. И это добавляло некоторой неразберихи, потому что на первом этаже снесен был не только коридор с комнатами студенток, но и главный холл и вход, где располагалась комендант. То есть, по сути, выйти из здания сейчас затруднительно.

Впрочем, окна зияли пустыми провалами, поэтому при должной сноровке можно воспользоваться и этими импровизированными выходами.

Мы со спины подошли к девушке, которая распределяла раненых и давала указания не пострадавшим, как действовать. Когда же она развернулась, оказалось, что это давняя знакомая — староста боевого.

— Шарин, нужна помощь? — спросила ее моя сопровождающая.

— Помощь? — Она нас внимательно оглядела, кивнула мне. — А я тебя помню.

— У меня есть целительский артефакт с полным зарядом, — тут же сообщила я.

— Ага… Предпоследняя комната по правой стороне. Наш единственный целитель сказала, что у нее почти нет шансов, если помощь не придет в течение пары минут. Может, это поможет?

Я кивнула и бегом ринулась в указанном направлении, затормозила у нужной комнаты, пару раз вздохнула и шагнула внутрь.

Девочка, лежащая на кровати, выглядела скверно: бледная до синюшности, перевязанная, но повязка на руке и плече уже пропиталась кровью. Да и в комнате крови было полно.

— Ей артерию пробило куском стекла, — заговорила сидящая рядом с ней, тоже перевязанная девушка. Я аж подскочила, потому что сразу ее не заметила на фоне этого красного кошмара.

— Ты целитель? — Я шагнула к постели умирающей.

— Нет, просто из соседней комнаты. Мы дружили, не могу ее оставить сейчас одну.

— У меня целительский артефакт, Шарин сказала попытаться.

— Отлично! — Девушка прямо вырвала подвеску у меня из рук и тут же поместила ее на солнечное сплетение пострадавшей, заметно при этом повеселев.

— Ты сама-то как? — спросила я ее, оглядев перевязанные руки и порез на щеке.

— Да нормально, — махнула рукой она, присаживаясь обратно. — Я уже за дверь успела выйти, поэтому так, только пара осколков отлетела. А Марин вот не успела.

— Будем надеяться, что она поправится, — только и ответила я.

Что еще тут можно сказать? Попытаться убедить, что все будет хорошо? А вдруг не будет? Зачем давать ложные надежды?

Я же не слепая, даже моих знаний основ целительства хватает, чтобы понять, что все очень скверно. Но я тут больше ничем не помогу, девушкой должен заняться настоящий целитель, и как можно скорее. В данном случае артефакт — лишь временная мера, позволяющая отсрочить, но не вылечить.

С этими грустными мыслями я вывалилась в коридор и пошла обратно к Шарин. Пусть выдаст мне какое-нибудь задание.

Собственно, тяжелых мы больше не нашли, хотя смогли проверить весь первый, второй и третий этаж. Старшие пошли выше, проверять четвертый и пятый, которые никто не смотрел. Хотя те пострадали меньше, но случиться могло всякое: осколок попасть неудачно или какой-то мебелью завалить. Это я легким недоумением отделалась.

Первокурсниц не пустили, а нас совокупно набралось шесть человек, включая ходячих раненых. Шарин посчитала, что мы можем случайно сами пораниться. С другой стороны, на улицу через окна выбраться она нам тоже не разрешила.

— Для того чтобы выходить безбоязненно, мы должны знать, что точно произошло, — не поддалась она на уговоры. — Считай это паранойей, но нас тут всего двое с боевого, так что если придется защищаться, то лучше в здании.

— Но с чего ты решила, что нам придется защищаться? — возмутилась одна из девочек, кажется светлая магичка.

— А с того, что нам помощь уже пару раз должна была прийти, — буркнула себе под нос я, но меня услышали.

— Она права, — староста кивнула на меня. — Где все? Где охрана, целители?

— Может, они не знают, не слышали? — пожала плечами все та же девушка.

— Ты правда в это веришь?

— Шарин, можно тебя на секундочку? — схватила я под локоток боевичку и практически оттащила в сторону, чтобы другие не подслушивали.

— Что? — заинтересованно посмотрела та.

— Нас вполне могли не слышать, скорее всего, никто даже не знает, что что — то произошло. Пока… — сказала я серьезно, надеясь, что она не отмахнется и хотя бы выслушает.

— О чем ты? — нахмурилась та.

— У меня есть одна способность. Это не тайна, я ее просто не афиширую, но тем не менее. Так вот, я могу почувствовать натяжение магического поля перед ударом, — сбивчиво начала объяснять я. — Перед тем, как у меня вынесло окно, я ничего не чувствовала, а натяжение должно было быть сильным. Очень.

И это правда. Пока мы стояли внизу, ждали остальных, кто проверял этажи, я буквально посекундно восстановила свои физические ощущения в момент общения с герцогиней. Благо такой мнемонической технике меня научил Эрик, сказал, что пригодится.

— Что ты имеешь?.. Постой, ты считаешь, что удар нанес не маг? Но тогда это мог быть погодный ведьмак.

— Нет, это я тоже почувствовала бы.

— Тогда что? — нахмурилась Шарин.

— Ну… Ты же понимаешь, я первокурсница и многого не знаю, но думаю, что это был артефакт. Боевой артефакт.

Девушка посмотрела на меня несколько секунд, прикрыла глаза.

— М-да, случайно боевые артефакты на дорогах не раскидывают. Еще это могла быть какая-то замаскированная техника, наверное. Но сейчас это неважно. Главное, почему нам не спешат на помощь? Есть идеи?

— Есть, — кивнула я, искренне надеясь, что ошибаюсь. — Что, если это еще какой-то другой артефакт, который блокирует проникновение извне?

— Или блокирует наш сигнал о помощи, — согласилась Шарин.

Мы вернулись к остальным, которые взирали на нас с подозрением, нетерпением и страхом.

— Так, берем раненых и несем всех на пятый этаж, — начала отдавать приказы староста, но ее прервал вой зомби. Вокруг магическое поле заходило ходуном. — Живо!

Пока я и еще одна девушка помогали подняться на верхний этаж нашему коменданту, которую сильно посекло осколками, меня одолевали какие-то смутные опасения. Что-то во всей этой ситуации было неправильное, как будто что-то царапает сознание, какая-то мысль, но я никак не могу ее уловить.

Неправильно все вокруг, но что конкретно? За этими мыслями я даже не чувствовала страха или усталости, скорее наоборот, что-то гнало меня вперед — действовать, помогать. Но оно же мешало думать.

— Надо бы чем-то забаррикадировать коридор. — сказала одна из старшекурсниц, когда мы втащили всех раненых наверх и разместили на полу тех, кого пришлось нести. Собственно, таких было только двое.

— Справимся, — отмахнулась Шарин, — коридор узкий, я их поджарю, если что, кем бы они ни были.

— Не хотелось бы, чтобы сюда влезли зомби. Некромантов вроде среди нас нет. Да и насчет поджарить. Мы не задохнемся?

И тут меня будто вспышкой ослепила мысль, которую я до этого никак не могла поймать.

Медленно, стараясь никого не напугать, я поднялась с пола и пошла в противоположную сторону от лестницы. Коридор! Коридор…

Наше здание напоминает букву “П”, и мы сейчас находимся в перекладине, но дело не в этом, а в том, что все, каждая из нас, живет именно в этой части здания. А теперь внимание, вопрос: где остальные?

Если часть здания пострадала от взрыва, наверняка должны были прибежать люди из соседних отсеков. Так ведь? Да и логично, что тут не все, нас ведь слишком мало, учитывая то, что в женском общежитии живет где-то пара тысяч человек. Даже простая статистика и середина занятий не позволят предположить, что из этих двух с лишним тысяч в здании находилось лишь около двадцати. Тем более у всех занятия в разное время.

Я дошла до поворота и уже хотела повернуть, как меня удержали за плечо.

— Не стоит, — тихо сказала Шарин, когда я к ней повернулась. — Первое, что мы сделали, это попытались вытащить пострадавших в соседние коридоры. Там какой-то барьер, и через него не пройти, я пробовала.

— Так ты знала?

— У нас тут большинство первокурсники или с гражданских специальностей. А паника — самое худшее, что только может быть.

— Окна тоже?

— Да, мы не можем выйти из здания.

— Супер! Получается, мы в ловушке? А там зомби.

— Нет никаких зомби. Я думаю, нет.

— Поясни? — удивилась я. Вой зомби я слышала не раз, и этот душераздирающий звук точно ни с чем не перепутать.

— Помнишь нападение, когда мы были в кафе? — Я кивнула. — Мы тогда побежали на вой, думали, задержим их, пока вы не скроетесь за воротами, только… Не было никаких зомби

— слуховая иллюзия.

— Но там был бой. Я сама видела отсветы, кто-то кидался огнем.

— Был. Только не с зомби, а с превосходящими по численности ордами насекомых и крыс,

— Шарин скривилась. — Узнаю, чья это дурацкая шутка.

— Это тоже шуткой считаешь? — обвела я рукой коридор и сидящих в нем людей.

— Если сюда ринутся орды насекомых.

Боевики, что с них взять?! Сильные маги с отличной реакцией и выносливостью, большим резервом, но. Логика — это, по ходу, не их конек.

— Сюда ринуться может кто угодно, от насекомых до зомби, — покачала головой я. — Не слишком ли много мороки для розыгрыша? Взрыв, в котором только чудом пока никто не погиб, потом неизвестный, но явно боевой барьерный артефакт, далее вой зомби. Кстати, помнишь, я тебе говорила, что чувствую поле? Так вот, оно ходуном ходит. Кто-то колдует, и очень сильно.

— С этого надо было начинать! — рыкнула Шарин.

Согласна, мой прокол. В свою защиту могу сказать, что я-то как раз не боец и с реакцией, адекватной ситуации, у меня так себе.

— Где колдуют? Кто, какие силы у мага?

М-да, хороший вопрос…

Я села у стены, прикрыла глаза, стараясь полностью почувствовать происходящее, охватить, но барьер очень мешал. Впрочем, мозг у меня не просто для наличия.

— Значит так, — протянула я через минуту, — по моим ощущениям, внутри нашего закрытого сектора никто не колдует. Ну, по крайней мере, за исключением возмущений от просто испуганных и перенервничавших девочек, я ничего не чувствую. Зато сама основа барьера ходит ходуном, что может говорить.

— О том, что техники идут извне, — закончила за меня староста. — Нас пытаются достать.

— Хорошо бы, если так, но не факт. Одно могу сказать — магия там разная: стихийная, демонологическая, даже некромантская.

— Ну точно, магистры. Они нас вытащат отсюда, — убежденно сказала девушка, а вот я ее уверенности не разделяла. Не просто же так нас заперли, верно? У человека, который все это совершил, должна быть какая-то цель. Но все это так странно…

“Странно”, - подумала я и почувствовала мощнейшие колебания поля внутри барьера.

— Шарин! — заорала я, поднимаясь, и одновременно с этим пол вздрогнул.

Не знаю, как удалось удержаться на ногах, но я прилипла к стенке и не позволила себе завалиться. Огляделась. Девочки испуганно заголосили, но кто-то и повскакивал.

— Что? — подскочила ко мне староста.

— Демоническая магия, очень сильная. Внутри купола.

— О черт! К бою! — рыкнула девушка.

Опять завыл зомби, только на этот раз я была не уверена, что это именно он. Сущности Некроса бывают очень разные, в том числе такие, что могут маскироваться под других, например, под неспособных соображать и планировать свои действия живых мертвецов. Это ведь так просто: притворился зомби — и тебя не так боятся, а ты бац, уже на расстоянии атаки и высасываешь живительную силу из мага или ведьмы.

Я встала рядом с боевыми магичками, точнее теми, кто был на ногах и способен защищаться. Достала два своих зачарованных кинжала. Как же повезло, что я теперь повсюду таскаю их с собой!

Пока была тишина, точнее затишье перед бурей, так что я решила кое-что попробовать.

— Шарин, я на секундочку, — кивнула я девушке и присела у стены чуть дальше от импровизированной линии фронта.

То, что я собиралась сделать, иначе как глупостью назвать сложно, но… Но мои кинжалы абсолютно бесполезны против сущностей Некроса, и это надо исправить. Зомби ими еще можно попробовать уложить, хоть это и опасно, но не демонов.

Я знала одну чару — прочитала о ней в закрытом секторе домашней библиотеки. Нет, я не нарушала правила, но на нее как-то наткнулся Эрик и решил, что мне такое знание не помешает. А главное, для той трансформации, что я задумала, нужно только то, что у меня сейчас есть в наличии: оружие, кровь и переделанный под убийство демона колдовской конструкт. Изначально чара была для уничтожения немертвых, но придется рисковать и менять назначение самой.

Так какой же кинжал выбрать, силу или скорость? Если у меня не получится, мое оружие рассыплется прахом, так что надо чем-то жертвовать. Если бы против нас были зомби, я бы выбрала скорость, потому что проткнуть дохлятину не так уж сложно. А вот с демонами иначе, тут нужно и то, и другое. Жаль только, что это не поможет.

Так, отставить панику. Начинаем!

Кинжал силы — скорость я решила поберечь — засветился под моими пальцами ровным желтым светом. Я вливала в него магию, читала про себя немного модифицированную под нашу ситуацию чару-мантру и так, чтобы никто не видел, поила его своей кровью — расковыряла одну из царапин от стекла.

Чары крови и кровавые руны вообще-то запрещены законом, но в данном случае я ведь не делаю ничего плохого, просто зачаровываю кинжал. Да, зачаровываю на возможность в одно касание, один даже маленький порез убить любого низшего демона. С высшими это, вероятнее всего, не сработает, но мне сейчас нужна любая помощь.

Если бы не чрезвычайная ситуация, я бы никогда на такое не решилась. Теперь главное — не спалиться, потому что зачарователи не должны с одного удара убивать демонов — считается, что это невозможно. Вот пусть и дальше считается.

А вой раздавался все ближе. Это нечто поднималось по лестнице, медленно, кстати. Но я — и, уверена, не только я, — уже слышала порыкивание. Нет, зомби не рычат — это точно.

— Ну, давай же, давай! — уже шептала я после чары, продолжая напитывать кинжал силой и кровью.

Что-то завыло уже совсем близко, и с лестницы в наш коридор на скорости, явно превышающей скорость зомби, выскочила эта тварь. Это был расчет на неожиданность, ведь, по мнению демонолога, мы ждали зомби, а появилось это — сущность Некроса.

В этот же момент кинжал насытился, на секунду блеснул кроваво-красным светом и потух, превращаясь с виду в обычную железяку.

“Ура! Все получилось!” — про себя возликовала я и шагнула к Шарин, которая уже отогнала тварь огненным шаром. Большинство низших демонов, как это ни странно, боятся именно огня. С высшими не так — они в нем живут и им наслаждаются.

Тут же в сущность полетели ледяные стрелы, впрочем не причинившие ей никакого вреда. От еще одного огненного шара прямо в пасть она опять отступила и помотала длинной, похожей на крысиную, мордой. Сама она в холке была как пони или очень большая собака. В общем, не самая маленькая тварюшка.

Я уже понемногу стала успокаиваться: с этой и без меня справятся. Но радоваться я начала традиционно рано, потому что с лестницы в коридор выступили еще три таких же твари, только ростом побольше. Оскалились.

“Так…” — подумала я и ринулась в бой, как раз навстречу одной из сущностей, прыгнувших на меня и девушку, стоящую слева. Не знаю, в кого она целилась, но клацнула зубами в воздухе.

Я ужом извернулась, а девушка влепила ей прямо в морду заряд ледяной дроби. Твари это не могло понравиться, тем более что, когда уворачивалась, я чиркнула ее зачарованным ножом по лапе.

Но ничего не произошло…

Неужели я ошиблась, напутала что-то в чарах? Но нет, ведь клинок принял их — сверкнул красным. А теперь внимание, вопрос: какие же у меня сейчас на клинке чары, если не от демонов?

Все это я думала в те пару мгновений, пока отскакивала на несколько шагов назад, перекидывая в ведущую руку кинжал скорости. Если противодемонический ее не берет, то хоть попытаюсь в уязвимые части тела попасть, в глаза, например.

Но я, как всегда, поторопилась. Тварь опять кинулась на нас, точнее на девушку, я-то отошла, но тут, буквально на полушаге, ее затрясло, она начала менять форму, как бы сплавляться, и через мгновение ее поглотило пламя Некроса.

— Что?.. — удивленно захлопала глазами девушка. Я только пожала плечами.

Итак, чары работают, и теперь нужно добраться до остальных. Но светиться мне нельзя, а значит, принимается тактика, которую я сейчас опробовала — бью одновременно с кем-то другим.

Я оглядела поле битвы, если так можно выразиться. На Шарин и еще одну боевичку насели аж две самые крупные твари. Остальных защитниц раненых гоняла по коридору еще одна

— последняя. Девушки вяло бросали техники и чары, зато быстро уворачивались. Ну не боевики — это видно.

Перехватив кинжал поудобнее, я переглянулась с моей напарницей, и мы двинулись именно к ним. Боевички, есть надежда, продержатся, а вот остальных сейчас сожрут. Или хуже того, они разбегутся и откроют твари доступ к раненым.

Мы зашли сущности некроса с тыла, и девушка влепила ей острые ледяные иглы прямо в корму. Надо сказать, что поне-крысо-собаке это не понравилось. Она с рыком отшвырнула не вовремя атаковавшую ее погодную ведьму и одним слитным разворотом прыгнула на нас. И тут же получила зарядом ледяных игл в самую морду, прямо в глаза. Не знаю, с какого она факультета, но дерется моя напарница здорово!

Я же ушла от нападения перекатом и воткнула оба кинжала твари в брюхо, потом резко дернула их, вспарывая плоть. Эту сущность объяло пламенем сразу. Одновременно с нами с одним из низших демонов справились боевички. Еще одну мерзкую морду поглотил огонь.

Осталась последняя, но, думаю, это уже дело техники.

Через минуту все было кончено: одновременно последняя тварь вспыхнула огнем, уходя в Некрос — демонолог отозвал призыв, и рухнул отделяющий нас барьер. Тут же мир наполнился криками, шумом бегущих ног, резкими командами.

Я устало присела у стены, прикрыла на секунду глаза, но тут же собралась и, протерев кинжалы, спрятала их в ножнах. Еще не хватало, чтобы у меня их отобрали. А вот теперь можно расслабиться.

Ненадолго, правда.

Уже через минуту на пятый этаж вбежали какие-то люди во главе с деканом Сарентоном и, кажется, деканом боевого факультета.

Шарин и моя напарница — маг воды, которая ледяными иглами прикладывала тварей, — тут же начали доклад. Если я правильно поняла, она со следственного, потому что докладывала нашему декану. То-то она так хорошо дралась и не растерялась. Мы, конечно, не боевики, но тоже не промах.

Открыла глаза я только тогда, когда явственно почувствовала, что надо мной кто — то нависает. Задрала голову, посмотрела вопросительно на декана Сарентона.

— Вы в порядке? — спросил мужчина, цепко меня оглядывая. — Нужна помощь целителей?

— Нет, спасибо, — я покачала головой и встала. А то неудобно как-то сидеть на полу у ног декана. — Несколько царапин, не более.

— Студентка Нилмар сказала, что вы сражались с сущностями Некроса наравне с боевыми магами. Это так? — Я неопределенно кивнула. — И о чем вы думали? У вас же совсем нет сил.

“Он что, беспокоится?” — подумала я, но хватило ума вслух этого не сморозить.

— Расскажите подробно обо всем, что видели, слышали и что тут происходило, — приказал магистр, подхватил меня под локоток и повел к повороту коридора.

Я уже знала, что обе непострадавшие части здания, как только появился подозрительный барьер (взрыва никто, получается, не видел), эвакуировали по боковым лестницам, так что можно было быть уверенной, что нас не подслушивают. Поэтому я не скрываясь пересказала декану все, что видела и знала.

— Значит, вы рассказали Шарин о своем даре?

— Я знаю, что вы просили особо не распространяться, но ситуация… — Я развела руками.

— С Шарин я поговорю, об этом не беспокойтесь. Она не из болтливых. Вы все правильно сделали, Амелия, но клинок вам придется отдать.

— Что?! Какой клинок?

— Тот самый, который вы зачаровали на убийство демонов.

Ничего о клинке и чарах я Сарентону не говорила. Я умная, а не сумасшедшая.

— Не понимаю, о чем вы, — покачала головой я, доставая клинки и протягивая их декану. — Этот на силу, а этот на скорость.

— То есть вы хотите сказать, что убили демона, пусть и низшего, обычными, немного зачарованными на физические параметры клинками? — усмехнулся мужчина. — Позвольте мне вам не поверить.

— Ммм. Демонов убила Руд Нилмар, я лишь помогала. Ну, попала по одному.

— Студентка Нилмар уверена, что вы попали по обеим тварям, и если второй и правда досталось от вас обеих, то развоплощаться у первой твари причины не было. Кроме небольшого пореза на лапе от зачарованного клинка. Мне интересно, у вас эти чары были или вы их прямо тут наложили.

Вопрос, конечно, не праздный. Потому что если бы я наложила свои чары поверх того, что было изначально, и работали бы и сила, и противодемоническое проклятие, то я была бы великим чарователем. Только я так не умею, заговор на силу разрушился, как только я наложила сверху еще один.

А это значит, что либо я знала о нападении демонов и подготовила клинок заранее, либо я использовала то, что не должна была использовать, — запрещенные кровавые чары.

Я посмотрела на декана, тяжело вздохнула.

— Магия и чары крови запрещены законом, леди Дорнтон. И вы это прекрасно знаете, — нахмурился декан Сарантон.

— Но у меня не было выбора! — вскричала я.

— Отдайте кинжал. — Мужчина требовательно протянул руку.

— Это мое единственное оружие, — возмутилась я.

— Вас сдать следователям Департамента? — усмехнулся он. — Откуда вы еще этот ритуал взяли, интересно?

Я вложила в его руку один из своих клинков, убирая тот, что на скорость, обратно в ножны. Сдавать Эрика я не собиралась, так что лучше подчиниться подобру-поздорову.

— И изложите все ваши показания подробно на бумаге, может еще что-то вспомните. — Я кивнула, и декан отбыл дальше вести следственные действия, оставив меня в коридоре одну.

Кинжал было безумно жалко. Но он прав, а у меня есть запасной, и его надо зачаровать на силу.

Общежитие пока закрыли для проведения следственных действий и наведения порядка, а нас выгнали на улицу. Тех, кто не пострадал, разумеется. Правда, разрешили забрать кое — какие вещи и учебники.

Война войной, а занятия по расписанию, да.

Перво-наперво я схватила запасной кинжал и пару коротких ножей. Не то чтобы я приехала сюда с арсеналом… Но когда это твое единственное оружие, хочется взять по максимуму. Тем более я предполагала на них тренироваться. На самом деле мои чары почему-то легче ложатся на металл, чем на другие материалы. Лично мне дерево зачаровать сложнее, а уж камень и подавно, но любой металл — легче легкого.

Для зачарования у меня тоже все было: металлическая миска и горелка, заменяющая древний алтарь, травы, специальная бумага с чарами.

На самом деле эти “костыли” придумали после Великого Разделения, потому что раньше большинство зачарователей пользовались собственной или чужой кровью, а для этого дополнительные атрибуты не нужны. Взял предмет, прочитал про себя чару, пролил кровь

Удобно. Именно поэтому раньше чарователи участвовали в битвах наравне с многими магами. Это ж какие чары можно применять на поле брани!

Но я сегодня и так закон нарушила, пусть и не очень сильно и в целях самообороны, так что больше кровавое колдовство не творим, притворяемся хорошей девочкой.

Уединенное место я присмотрела еще несколько дней назад, предполагая, что мне понадобится что-то зачаровать. Это была небольшая лесная поляна в глубине территории, окруженная со всех сторон жиденькими кустиками желтоники. Чрезвычайно ядовитое растение, кстати. Но полагаю, тут оно не просто так, а с какими-то естественно-научными целями высажено. Впрочем, я ягоды есть не собираюсь, так что ничего страшного. Да и, в конце концов, этот комплект формы все равно после сегодняшних событий придется отдавать в чистку, а то и вовсе выбрасывать. Переодеваться я специально не стала, потому что при зачаровании может много всего случиться.

Расставила горелку, активировала горючий артефакт, сверху поставила медную чашу, высыпала первый набор трав. Мне в любом случае нужен клинок на силу — я к нему привыкла, — так что приступим.

Травы уже начали издавать, нагреваясь, слабый приятный аромат луга или прожженной солнцем степи, так что я взялась за бумагу с чарами. Их я помню наизусть, но по какой-то причине, кроме самих произнесенных слов заклятия, их необходимо еще и сжечь. Так что опять берем огниво, и на этот раз начинает тлеть бумага, смешивая свой дым и пепел с травами. Когда держать уже почти полностью прогоревший листок не получается, я его отпускаю и хватаюсь за кинжал.

Медленно и аккуратно я размешиваю им бумажный пепел и поджаренные травы, втыкаю его в самую середину кучки и начинаю читать саму чару, вливая свою силу. По капле, по чуть-чуть. Это не магия крови, когда можно все, сразу и быстро без всякого ритуала. На самом деле для того, чтобы зачаровать кинжал на убийство демонов, мне не нужно было нарушать закон. Я знаю соответствующую чару и ритуал, но никогда им не пользовалась. Зачем? На меня сущности Некроса раньше как-то не нападали. Просто в той ситуации банально не было времени.

Наконец, после трех повторений чары и прорвы магической силы, кинжал блеснул чуть желтоватым светом, показывая, что все сработало, чара легла.

Отлично. Только почему-то силы я потратила гораздо больше. Как-то раньше мне это легче давалось. Может, это из-за чары крови?

А дальше у меня бережливость и рациональность начали непримиримую борьбу с научным интересом и самомнением. Надо бы нож зачаровать на пробивную способность как последний аргумент. Но ведь иметь что-то дистанционное — это очень полезная штука. Очень-очень. Не всегда же я могу приблизиться к объекту воздействия.

Правда, для того, что я задумала, лучше бы подошли метательные ножи или стрелки. Ну уж чего нет, того нет. Впрочем, при большой (очень большой) натяжке эти ножики за метательные тоже сойдут. Вообще-то я тренировалась их кидать, но не всегда получалось. Правда, в данном случае это не так важно.

Перед самым отъездом я придумала одну интересную чару, правда еще ее не пробовала. Вполне может быть, что это полная ерунда, но если получится, то это будет почти гениально. В общем, это что-то типа телекинеза, когда предмет подчиняется определенному движению руки. То есть я могу указать, и мой ножик взлетит и направится прямиком кому-то в глазик. Разве не чудно?

Хм… Раньше я не была такой кровожадной…

Ладно, попробуем сделать хотя бы один. А там посмотрим, если получится и хватит сил на второй, то можно и им заняться.

Вытряхнув из котелка пепел и травы, я водрузила его на место еще раз. Что же, второй раунд, на третий мне вряд ли хватит силы. Да и надо чару проверить в действии перед тем, как все свое оружие портить.

Не знаю, можно ли будет после этого переполоха выйти в город, да и не факт, что где — то поблизости продают оружие, так что сначала экономия и вдумчивый анализ получившегося непотребства.

Кстати, что интересно, выход в город открыли всего пару дней назад. И не связано ли это с произошедшим? Конечно, на входе есть защитный артефакт, один из самых древних в нашей стране, но кто его знает? Очень уж нехорошее совпадение. Вот только стоит ли излагать эти умные мысли на бумаге, как просил декан, или, что вероятнее, без моего ценного мнения разберутся?

Опять набор трав, уже других. Для чар дистанционного действия не подходит калиника, я заменила ее холщевицей вяленой. Вот тоже непонятно, получится ли с ней, потому что остальной “суповой набор” остался без изменений. По сути, это чара на меткость, только опять же дистанционная, поэтому менять все и придумывать заново нет нужны.

Итак, приступим. Травы полетели в котелок, чиркнуло огниво, и задымилась бумага с ритуальным текстом, следом ножом я аккуратно перемешала травы и пепел, воткнула его в центр. Все как всегда. Почти.

В чарах дистанционного действия есть одна неприятная особенность: силу надо вливать не через прикосновение, а тоже дистанционно. Так что нож теперь удерживался в вертикальном положении только ниточкой моих сил, которые в него перетекали медленно и плавно. Это долго и требует очень большой концентрации. Так что я даже глаза закрыла, чтобы отрешиться от прекрасной, залитой солнечными лучами поляны и кроваво-красных ягод желтоники, облепивших кусты с желтой пожухлой листвой. Этот куст и называется так потому, что во время созревания ягоды вытягивают из него все жизненные силы, он буквально сохнет на глазах.

Кстати, на основе этой ягоды получаются отличные чары. Если надо кого — то убить быстро и без следов — это то, что нужно. Ядовитое колдовство действует наверняка и почти мгновенно. Герцог мне показывал тогда шкатулку-убийцу с чарами именно на основе этого растения. Хотя тут еще и от текста многое зависит.

Открыла я глаза как раз в тот момент, когда нож вспыхнул желтым светом и брякнулся в мой медный котелок со звонким стуком. Больше моя сила его не удерживала.

Постояв пару секунд, я посмотрела на поделку — вроде не рассыпался. Осторожно взяла его в руки, повертела.

— И что это будет? — неожиданно прозвучал позади меня незнакомый голос.

Я чуть не подпрыгнула от неожиданности, резко обернулась. Передо мной стоял парень. Высокий блондин — широкие плечи, спортивная фигура, но не бугрящаяся от мышц, а скорее гибкая. И на лицо тоже довольно симпатичный, только тяжелый подбородок немного портил облик столичного повесы.

— Эй, прости, если напугал. — Он поднял руки вверх, ладонями ко мне, показывая, что не желает вреда. Ну да, я одна практически посреди леса… Хм, дайте подумать…

— Кто ты и что здесь делаешь? — спросила я, обхватив в кармане кинжал скорости.

— Меня зовут Рольф Ланкастер, и мы, кажется, коллеги. — Он оглядел меня с ног до головы. Но уточнил в ответ на приподнятую в вопросе бровь: — Я тоже зачарователь. Боевой факультет. А ты наша новенькая, судя по всему?

— А-а-а, — я кивнула. — Мне про тебя говорила леди Сторен. Меня зовут Амелия Дорнтон, следственный факультет.

Парень усмехнулся.

— А ты не ищешь легких путей, как я смотрю.

— Ты тоже, — фыркнула я в ответ.

— Так ты не ответила, что это будет.

— А ты не ответил, что тут делаешь.

— Туше, — он улыбнулся. — Отличная поляна, не правда ли? Наша группа, зачарователи я имею в виду, ее давно облюбовала для своих ритуалов. Тебе ведь ее тоже подсказали?

— Не-а, сама нашла. Очень уж место удобное.

— Это да. Кусты мы специально посадили, чтобы всякие излишне любопытные не лезли и не мешали. Впрочем, зельевары нам были за это только благодарны, — парень усмехнулся,

— им-то ядовитые растения выращивать не разрешают, а попрактиковаться хочется.

— Оригинально. А вам, значит, разрешили?

— Ну мы-то их не выращиваем, просто огородили полянку, и все, — он пожал плечами.

— Отличная отговорка.

— Наши девочки тоже так подумали. Ты свою поделку не хочешь специально обсуждать или так случайно получается? Мне просто интересно — запах незнакомый. Сочетание сама придумала?

— Да, сама. Вот сейчас и проверим, что получилось.

Я положила нож на ладонь левой руки, движением указательного пальца правой приказала ему подняться в воздух. Он дергался, ходил из стороны в сторону, но поддался, взлетел сантиметров на двадцать. Поискав глазами цель, точнее две цели, я опять взмахнула рукой, и нож со все увеличивающейся скоростью полетел в направлении ствола ближайшего дерева.

А буквально за метр до цели я резко дернула рукой, и мой снаряд так же резко изменил направление и воткнулся не в ствол, а в толстую низкую ветку. Правда, я целилась в соседний ствол, но ведь почти получилось, надо только попрактиковаться.

И все равно это победа. Внутренне я ликовала, а внешне позволила себе лишь самодовольную улыбку.

— Это… впечатляет! — сказал парень через пару секунд. На волне радости я о нем совсем забыла. — Только в горячке боя будет сложно управлять.

— Я на следственном, а не на боевом, — пожала плечами и пошла выдирать из ветки оружие. Поддавалось оно с трудом, к тому же для меня все равно высоковато.

— Помочь? — участливо спросил парень, подходя.

— Буду благодарна, — я кивнула и сделала шаг назад. Рольф же с легкостью выдернул зачарованный клинок, повертел его в руках.

— Интересно… — задумчиво протянул он.

— Что интересно?

— Да так. — Он отдал мой нож, который я тут же воткнула в специальный держатель на лодыжке. Да, я теперь без своего арсенала и шага за двери комнаты не сделаю!

Развернулась, раздумывая, что делать. Второй нож я сегодня зачаровывать точно не буду — надо сначала с этим попрактиковаться, а там, может, еще что — то полезное придумаю, — так что я начала собирать свою ритуальную утварь.

По идее, мне теперь надо бы пойти и записать все показания, как просил декан. Но в корпус меня до вечера вряд ли пустят, на занятия я не собираюсь, у меня сейчас лекция по магическим животным, но, надеюсь, Мегера меня простит. Учитывая обстоятельства. А значит, нужно найти место, где можно посидеть и подумать, например, столовая или библиотека.

— Амелия, — парень опять вывел меня из раздумий, — ты меня прости, если лезу не в свое дело и все такое, но… — Он меня внимательно оглядел. — Что у тебя с одеждой? У тебя все хорошо? Прости за вопрос, конечно, но вроде ритуал прошел штатно, так что…

— А, это? — Ну да, красавица. Кое-где запеклась кровь, юбка измята — на полу же сидела, с пиджака пропали две пуговицы, хорошо хоть, под ним легкая блузка по случаю прохладной погоды с утра. — Ты слышал, что произошло в общежитии?

— Шарин говорила, — кивнул парень, отводя специально приготовленной палкой куст желтиники, чтобы тот не касался одежды. Оказывается, тут все продумано, даже палка есть.

— Так ты с ними была? Постой, так ты та самая девушка с кинжалами, которая отправила на тот свет сущность Некроса, вспоров ей брюхо?

Вообще-то две отправила, но кто считает? К тому же никому об этом знать точно не надо. И так Руд догадалась. Кстати, думаю, Шарин тоже, но не посчитала нужным трепаться. Уж кто-кто, а Рольф, как другой зачарователь, сразу бы догадался, какие именно чары я наложила.

— Ну. В общем, да, — ответила я на вопрос парня. — Вот, решила по такому случаю пополнить арсенал. А ты тут что хотел? — Я оглянулась на поляну.

— Да, собственно, ничего. Патрулирую по приказу нашего декана.

— Патрулируешь? А почему один?

— Потому что на охрану выделили только тех, у кого нет занятий, а нас мало. Да и что может произойти внутри контура академии?

— А что может произойти в женском общежитии?

— Ну так-то да, ты права.

— Так что ты тут на самом деле делаешь? — нахмурилась я, разворачиваясь к парню.

— Спокойно. — Он поднял руки в защитном жесте.

Колдовства от него я не чувствовала, но у нас, зачарователей, есть свои секреты, так что расслабляться рано.

— Я всего лишь проверял сигнал.

— Мы хотели привести сюда новенького после первого занятия и все показать, — пожал плечами Рольф. — Но раз уж ты здесь… Смотри. — Он указал на одно из деревьев.

Я сначала не поняла, а потом заметила маленькую досочку, прикрепленную к стволу на высоте примерно моей шеи. Удобно. Животные все ниже, а вот люди выше.

— Сигнальные чары расставлены по периметру. Если кто — то их пересекает, сообщают мне.

— Почему тебе?

— А кого отправлять проверять, артефактора или гражданских зачарователей? Мало ли что тут?

— А что может быть?

— Например, в прошлом году нашу поляну нашли первокурсники с боевого и решили отметить поступление. Чуть все не вытоптали и не испортили фон.

— Да, кстати, я обратила внимание. Как вы это сделали?

Действительно, на этом месте был потрясающе ровный магический фон, самое то для наложения чар.

— Никак. Тут так изначально было. Ну либо же кто — то постарался раньше нас. Ты сейчас куда?

— В библиотеку, — подумав, ответила я. — Надо до вечера кое-что сделать.

— Я провожу.

— Зачем? — прищурилась я.

— Затем, что уже темнеет, а тут у нас и так, как выяснилось, небезопасно.

Я лишь пожала плечами. Против компании Рольфа я ничего не имела, к тому же хотелось расспросить о группе зачарователей, нашем преподавателе и занятиях. Так что можно совместить общение с приятным парнем и полезное дело.

Проведя почти два часа в библиотеке, я пошла в деканат. Секретаршу видеть не хотелось, но зачем раздражать магистра Сарентона и откладывать его поручение на потом? У него в руках и так доказательство моей виновности в ритуале магии крови. Конечно, меня за это не сошлют на рудники, максимум пожурят или оштрафуют, но в картотеку как неблагонадежная я могу и попасть. Тут герцог Дорнтон не то что не поможет, а даже сам внесет в эти списки.

Так что вспоминала и описывала я все детально и максимально подробно. А еще мне было чертовски интересно, что же случилось и когда можно будет выйти в город. У меня уже целый список наметился первоочередных покупок: будильник, артефакт связи, метательные стрелки.

Ну а что? Вот потренируюсь со своим ножиком, и можно будет целый арсенал на себя цеплять. Хорошо бы еще найти кого-то из стихийных магов или ведьмаков, чтобы посмотреть, как мои поделки преодолевают их защиту… Но просить старосту откровенно не хотелось, а больше я никого подходящего и не знаю вроде. Разве что однокурсников попросить. Серина — маг металла, поэтому с ней сложно, я ее либо могу покалечить, либо, если она быстрая, я ее защиту не преодолею — металл на металл. А вот Гарет — маг огня, с ним может выйти интересная тренировка, да. Еще близняшек-демонологов можно, но, боюсь, пока сражаться с такими противниками мне рановато.

В раздумьях я дошла до деканата. Слава богам и Некросу, леди Айвери на месте не оказалось (всегда бы так), так что несколько секунд в нерешительности потоптавшись в приемной, я постучала в массивную дверь кабинета самого декана.

— Войдите, — послышалось приглушенное.

Ну, войти так войти. Я про себя пожала плечами и толкнула тяжеленную дверь. Из чего их только тут делают, из чугуна, что ли?

— Декан Сарентон, можно? — Я просунулась в с трудом проделанную щель. Черт, меня сейчас этой дверью просто раздавит. В прошлый-то раз ее магистр придерживал.

Мужчина оторвался от каких-то бумаг, пару секунд фокусировал взгляд, будто понять не мог, кто и зачем к нему пришел.

— А-а-а. Леди Амелия, заходите, — наконец сказал он, указал на стул напротив стола. — С чем пожаловали?

Не то чтобы он принял меня неласково, но было видно, что он устал и занят.

— Я принесла. Вот, — протянула ему свои показания. — Вы не сказали, когда нужно это принести, и я подумала, что как можно быстрее.

— Быстрее? С момента нападения прошло уже больше четырех часов, — мужчина покачал головой и пробежал глазами текст. — А где про ваш зачарованный клинок?

— Вы сказали записать показания, а не принести изложенную письменно явку с повинной.

— Логично, — ответил магистр, впрочем, как мне кажется, не сильно расстроившись. — А что насчет того, что у меня ваш клинок?

— Это, конечно, печально, но для доказательства моей вины вам придется найти более сильного зачарователя, который сможет подтвердить, что это действительно моя поделка. А для этого, в свою очередь, этот специалист должен разбираться в чарах крови.

— На боевом факультете учится Рольф Ланкастер, зачарователь. Думаю, он смог бы…

— Он слабее, — дернула уголками губ я. — Мы сегодня познакомились, он пришел как раз во время того, как я проводила ритуал — мне нужно было заменить оружие. Так вот, он не смог прочитать мою поделку. — Ну, по крайней мере, именно так я разгадала его пантомиму. Хотя он, разумеется, не признается в том, что я сильнее, даже под пытками.

— Он практически боевой зачарователь, Амелия, — усмехнулся декан. — Не слишком ли вы высокого о себе мнения?

— Высокого, — фыркнула я. — Иногда даже слишком. Но вы знаете другого зачарователя, который смог бы успешно наложить чару крови в экстренной ситуации в первый раз в своей жизни, причем на ходу переделав эту чару из другой?

— А вы собой гордитесь, как я посмотрю?

— Есть немного, — скромно улыбнулась я.

— Вы ведь понимаете, что нарушили закон?

— Конечно. Но ситуация была безвыходная. Я же не только за себя дралась, но и за раненых.

— Может, вам еще и орден полагается? — усмехнулся мужчина.

— Ну-у-у… Наверное, это было бы уже слишком большой наглостью? — вопросительно посмотрела я на декана.

— Да, с чувством юмора у вас отлично, с чарами тоже, а вот ответственность подкачала, — ответил Сарентон, пытаясь при этом не улыбнуться. — А теперь серьезно, леди Амелия.

Я подобралась, выпрямила спину и приготовилась внимать. Надеюсь, он герцогу Дорнтону на меня еще не донес…

Но то, что сказал мне декан, было настолько неожиданно, что даже выбило из колеи. Он положил мой зачарованный кровью клинок на стол, несколько секунд смотрел на него, после чего произнес:

— Поклянитесь, что он зачарован только на убийство демонов.

— На убийство низших сущностей Некроса, насчет высших не знаю, — пожала плечами я.

— Хорошо, на убийство низших сущностей. Поклянитесь.

— Клянусь, — ответила я, прижав правую руку к левой части груди. Растерянно посмотрела на мужчину, совершенно не понимая, к чему он ведет.

— Тогда я возвращаю его вам. — Он толкнул кинжал легонько пальцем, и тот по гладкой столешнице проскользил ко мне.

— Но. почему? — Сказать, что моему удивлению не было предела, — это ничего не сказать.

— Почему? — Мужчина побарабанил пальцами по столу. — Почему… Потому что на защищенной территории кампуса неизвестные нападают на горстку студенток, почти убив одну из них. Потому что они используют неизвестный барьерный артефакт, который сразу с наскока не удалось проломить. И что вы об этом думаете, будущий следователь Амелия Дорнтон?

— Хм. — Интересный, конечно, вопрос. — Думаю, что это кто-то из своих, из студентов или работников. Как бы иначе он прошел древний, не знающий ошибок артефакт на воротах? А что касается барьера. Может, какая-то военная разработка? У них должны быть такие штуки. Или иностранная? — неуверенно пожала плечами. — Я мало знаю об артефактах, простите.

— Интересные выводы, логичные, — странно ответил декан.

— Значит, так и не удалось поймать нарушителя?

— Вот, кстати, забыл. Целители просили вернуть вам ваш целительский артефакт. Они его напитали, — ушел от ответа мужчина. — Если бы не он, девушка умерла бы.

— Как она? — я тоже не стала настаивать на ответе. Кто я такая, чтобы передо мной отчитывались о ходе расследования?

— Г оворят, поправится. Благодаря вам.

— А за ворота выход опять закрыли? — я немного смутилась, потому что Сарентон смотрел на меня уж как-то слишком пристально, и предпочла уйти от темы моих личных микроскопических заслуг.

— Нет, почему же?

— Ну вроде как нападение демонолога.

— Закрытие ворот никак не поможет расследованию, а открытие не помешает. — С этим утверждением я была в корне не согласна, но бывалому законнику виднее. — А что вы хотели за воротами?

— Во время взрыва я переписывалась с герцогиней Дорнтон по рунному артефакту связи, он был поврежден и вряд ли подлежит восстановлению. Надо купить замену, иначе матушка будет волноваться. Ну и кое-что из оружия.

— Смотрю, вы настроены серьезно?! — усмехнулся мужчина.

— Мне очень не понравилось, когда меня пыталась съесть тварь Некроса, — в тон ему ответила я. — Так что приложу все возможные усилия, чтобы, если это повторится, демоны подавились.

— Только постарайтесь обойтись без чар крови.

— Я знаю обычные ритуалы для противодействия демонам, — пожала плечами я.

— Леди Амелия, а вы точно пришли сюда учиться? А то ставка магистра по чарованию вообще-то занята, — серьезно спросил он, хотя в его глазах прыгали смешинки.

— Ммм… Вы в этом уверены? А то что — то его не видно…

— Магистр у нас приглашенный — это правда. Слишком уж вы редкие ведьмаки, чтобы держать такого специалиста в штате.

— Зато гражданские с удовольствие подрабатывают, — кивнула я. — Тяжело с работой для таких, как мы. Для консультаций в Департамент тоже нечасто приглашают, слишком уж редко случаются преступления с использованием зачарованных предметов. Вот раньше…

— Скучаете по старым временам? — хмыкнул декан.

— Как я могу скучать, если их не видела? Я скучаю по утраченным знаниям. Мы ведь столько всего могли. — Не знаю уж, чего это меня потянуло на откровенность. Немногие знали о моих несколько ревизионистских убеждениях. Но да, за свое ремесло было очень обидно.

— Я слышал, что вы, леди Амелия, уже доблестно прогуляли два занятия по целительству, — неожиданно сказал Сарентон. Ну да, было такое дело. — Это вы зря. Вы знаете, что раньше были не только целительские артефакты, но и зачарованные на лечение вещи? Мне кажется, у вас бы могло это получиться.

Об этом я знала, но для того, чтобы сделать нечто подобное, нужно хорошо разбираться в целительстве. А это совершенно не мое.

— Может быть. Но лучше всего у меня выходят чары на оружие.

Да, да, Амелия Дорнтон — самый миролюбивый и просто милый зачарователь в истории, если кто не в курсе. Тяга ведь к определенным направленностям дара не на пустом месте складывается, это от многих показателей зависит, в том числе от душевного состояния и психики.

— Поверьте, Амелия, законнику в целительстве разбираться тоже необходимо. И очень — очень полезно для его же здоровья. — Ну тут он, пожалуй, прав. — В библиотеке академии довольно много интересных книг, в том числе по зачарованию. Пролистайте, не пожалеете.

— Спасибо, — кивнула я. Вообще-то идея и впрямь неплохая, и насчет библиотеки, и насчет целительства. Не буду его больше игнорировать.

— Не благодарите раньше времени, — ухмыльнулся мужчина. — Как я уже раньше говорил, мне интересен ваш второй дар. Так что хочу попробовать с вами позаниматься, может, выйдет что-то толковое.

Идея Сарентона мне откровенно не понравилась. Дело не в том, что мне не хотелось развиваться, но заниматься лично с деканом своего факультета. Мне что, слухов и сплетен мало? Это не говоря про то, что это все крайне подозрительно. Неужели у него других дел нет, кроме как тренировать первокурсницу?

Он только что заступил на должность, наверняка еще не со всем разобрался, тем более предыдущий декан оставил тут просто потрясающий бардак, видимый даже невооруженным глазом. И это я не говорю про сегодняшние события, между прочим. А кому их расследовать, как не бывшему начальнику одного из следственных департаментов и опытному законнику? На территорию академии все равно ведь других не пустят. Точнее, пустят, конечно, но только если ситуация станет и впрямь критической, с массовыми жертвами и разрушениями.

— Мне неудобно вас отвлекать, — с намеком ответила я.

— Считайте, что во мне проснулся исследовательский интерес, — в ответ усмехнулся он.

Исследовательский, угу! Жаль, что мне все же пока не удалось прочитать сообщение от герцогини.

— Не думаю, что это какой-то неизвестный феномен, — пожала плечами. — Хотя я никогда не интересовалась, если честно.

— Ну да, ну да, вы только запрещенными чарами интересуетесь.

— Декан Сарентон!

— Я пошутил, леди Амелия, пошутил. Не обижайтесь. Но теперь вам пора, время уже позднее, а завтра вам, несмотря на сегодняшнее происшествие, придется идти на занятие. Кстати, рекомендую все же наладить отношения хотя бы со своей группой.

Вот тут он прав, что-то с этим дурацким бойкотом придется все равно делать.

Я вышла из кабинета декана в раздумьях, что же делать дальше. Инстинктивно хотелось как-то скрыться в тенях, прошмыгнуть в свою комнату маленькой мышкой, ведь я была с Сарентоном наедине довольно продолжительное время, а сейчас уже поздно. Мало ли кто что подумает. Тем более что леди Айвери присутствовала на рабочем месте и явственно ухмыльнулась, когда я выходила. Но вообще-то я ничего плохого не делала и скрывать мне нечего. Так что я выпрямила спину и направилась в общежитие.

Только проходя мимо столовой, я вдруг поняла, что сегодня ела лишь рано утром, не обедала и, получается, не ужинала. Но у меня имелся план, который стоит претворить в жизнь сегодня, потому что потом я опять закручусь, не найду времени, забуду.

Подойдя к корпусу общежития, я обозрела открывшуюся картину. Стекла уже везде вставили, по крайней мере со стороны входа, будем надеяться, что и леса тоже. И внутри повреждений замечено не было, только замененные дверные косяки и панели обшивки выделялись чуть более светлым цветом. А на четвертом этаже вообще никаких последствий происшествия заметно не было.

В комнате на кровати лежала Марь и читала учебник. Подняла на меня недовольный взгляд.

— Откуда у нас стекла по всей комнате, ты не в курсе, случайно?

— Случайно в курсе. У кого-то во дворе сорвалась сильная техника. Ты что, не видела, сколько тут ремонта было, особенно на первых этажах? Извини, убрать не могла, всех выгнали, чтобы привести комнаты в порядок к ночи.

Нас сразу предупредили, чтобы мы о происшедшем не распространялись, даже подписки взяли. Так что пришлось врать.

— Постой, — Марь даже подскочила, — так в момент взрыва ты была тут?

— Ну да, так получилось.

— Ты не пострадала?

— Всего пара царапин, — покачала головой я. — Слушай, я сегодня ничего не ела — забегалась. Не хочешь выйти в город? Кроме того, мне нужно кое-что купить.

— Все-таки вспомнила про будильник? — ухмыльнулась соседка.

— Во время сегодняшнего взрыва я выронила артефакт связи — общалась с мамой. Боюсь, если я не выйду на связь сегодня-завтра, она поднимет на уши всех местных законников с моим деканом во главе.

— Поня-а-атно. А что, неплохая идея. Надеюсь только, что никаких насекомых в этот раз не будет.

— М-да, я тоже, — пробурчала, стягивая изгвазданную форму и надевая одно из своих платьев.

Конечно, студенты и за воротами предпочитали ходить в форме, но с меня сегодня довольно. И так целый день ходила как какая-то замарашка. А ведь, скорее всего, придется тратиться и на новый комплект формы, с этой вряд ли удастся что — то сделать.

По пути к выходу из Академии мы зацепили сначала близняшек-демоняшек, которые были с Марьяной в одной группе на боевом факультете. А потом встретили парней — Рафаэля и Гарета, в этот момент окучивавших Серину на предмет учебного боя. Да, потренироваться с сильным магом металла — это может быть очень полезно для здоровья. Развивает скорость, реакцию и сообразительность.

Так что дальше двинулись веселой толпой. Сначала решили по магазинам, пока те не закрылись, а потом уже можно и поесть. Хотя, честно говоря, перекусить хотелось жутко, все же я сегодня провела совокупно аж три ритуала и очень устала.

Сколько ценных советов я получила, когда выбирала рунный артефакт, — это словами не передать. Парни ратовали за новую, исключительно легкую и сверхдальнюю модель. Не очень понимаю, зачем мне связь с океанскими островами, учитывая то, что они безлюдны и, кроме каких-то ящериц, там никто не живет. А покрытие на весь материк имеют практически все артефакты, кроме уж совсем исторических моделей.

Близнецы не отставали и выбирали самую блестящую металлическую пластину самой причудливой формы, чтобы и красиво, и как в зеркало посмотреться можно было.

— Я беру этот артефакт. И будильник во-о-он тот заверните, пожалуйста, — безапелляционно заявила я через полчаса препирательств, в которых, в общем-то, и не участвовала. Когда я поняла, что спорить бессмысленно, то просто выбрала сама то, что мне нужно, а именно — дешево и чтобы хорошо работало. Ну нет у меня сейчас денег на дорогущую безделушку. Вернее, я бы могла попросить у герцогини, она бы не отказала, но смысл? И так эта штуковина обошлась практически в целое состояние. На мой полуторамесячный пансион обычный среднестатистический человек может жить месяцев восемь-десять, если не будет шиковать.

— Этот?! — скривились все, даже Марь, которая в споре не участвовала.

— Она права, отличная модель, — поддержала меня Серина. — У меня такая же, между прочим.

Слава магам металла! С ней спорить и уверять ее, что эта модель ужасна, никто не стал. Вселяла моя одногруппница уважение и почти священный трепет одним своим видом.

— Спасибо, — шепнула я ей, когда мы выходили, а я рассталась с третью моих накоплений.

— Они меня достали, — так же шепотом ответила магичка. — А еще у нас вроде бы в планах оружейная лавка? — девушка мечтательно закатила глаза.

Ну да, там же полно разнообразного металла. Чего бы магу этого самого металла не быть в восторге от такого места? Я вот тоже эти лавки люблю, потому что у меня чары на металл, а точнее, оружейные сплавы лучше всего ложатся.

Какое же счастье, что тут есть все, что только может понадобиться толпе студентов, и не надо ехать в город, в котором наверняка все уже закрыто.

Серина, как вошла в лавку, сразу же побежала к мечам. И почему я не удивлена? Как раз ее размерчик. Я же сосредоточилась на метательных стрелках, а кинжалы только пробежала глазами. К сожалению, тут не было того, что мне нужно, — кинжала с вделанным в эфес камнем, лучше всего рубином или топазом. Это создает необходимый баланс и проводимость чар. Но зачарователи — звери редкие, а артефакторы вставляют камни сами при наложении своей магии, так что вот раздельно — это пожалуйста, а в уже собранном виде — нет. Точнее, есть, но явно модели для покрасоваться — оружейный сплав такого плохого качества, что даже ритуала не выдержит, не говоря о бое.

Поэтому пришлось ограничиться стрелками, которым балансировка из-за малого размера без надобности, а крепить к ним драгоценные камни и вовсе расточительство. Зато сплав какой! Мням!

— Десять стрелок? — подкрался ко мне сзади Гарет. — Ты что, на войну собралась?

— Хм… — А может, я и правда переборщила от восхищения качеством стали и жадности? — Не, нормально, — подумав, ответила я, сгребая метательные клинки. Давно хотелось попробовать сделать одну чару для массированной дистанционной атаки.

— Ну, как знаешь. Только не навешивай это все на себя, а то ходить не сможешь, — фыркнул парень.

— Спасибо за веру в мои силы. Я этого не забуду!

— А пойдемте есть! — заныла рядом Марь, а близнецы-демонологи попытались оторвать Серину от прилавка с мечами, к которому она просто приклеилась. Не получилось, и парни поспешили на помощь.

На что я только закатила глаза и расплатилась с продавцом. Ну хоть оружие не так уж дорого вышло — и на том спасибо!

— Ну пошли! — не успокаивалась соседка. — У меня такая сплетня есть! Сегодня в общежитии такое было! Она вон знает. — И ткнула пальцем в меня.

Такой подставы я как-то даже не ожидала…

Мы расселись за столиком небольшой уютной таверны почти в самом начале торговой улицы, заказали еды. Никто из нас здесь раньше не был, но близняшки уверили, что это лучшее в округе место. У них здесь учились старшие брат и сестра — соответственно, источники информации имеются.

— Ну так что там с общежитием? — с интересом спросил Шах. — Неужели кого-то поймали на горячем? Только не говори, что тебя! — сверкнул белозубой улыбкой он.

Я бы его стукнула, если бы он рядом сидел, а так оставалось только оскалиться в предвкушающей улыбочке. Вздрогнул? Хорошо.

— Кстати, да, мы приходили днем за формой, и нам сказали подниматься по боковой лестнице, а вся центральная часть была закрыта.

— Ами говорит, что там у кого-то сорвалась техника, — поделилась Марьяна.

— Да? А что за техника?

— Без понятия, — пожала плечами я. — Я же ничего не видела, это только со слов других. Но на нашем четвертом этаже взрывной волной повыбивало стекла. На первом и втором разрушений больше.

— Ого! Это кто ж так пошалил?

— Не знаю, говорю же, — ответила я, а сама заметила, что Гарен и Серина переглянулись: не верят. Только бы они ничего не спросили!

— И что, пострадавшие были? — спросил Шах.

— Одну девочку с первого этажа сильно посекло осколками. А так в основном порезы и царапины.

— Круто! — усмехнулся Шах.

— Не вижу ничего хорошего, — скривилась Марьяна. — У нас вся комната была в стеклянном крошеве.

— Угу, а всем, кто находился в тот момент в корпусе, пришлось еще и объяснительную писать, а потом эту всю писанину декану нести, — пожаловалась я.

Так, легендируем свое вечернее посещение Сарентона, легендируем. А то что — то мне взгляд леди Айвери не понравился, м-да.

— Ух, а я бы хотела вот так вот поговорить с деканом Сарентоном наедине, пусть даже просто записку передать. Найти бы какой-нибудь повод! — мечтательно закатила глаза Анель. — Он такой потрясающий!

— С чего это вдруг? — искренне удивилась я. Ну да, красавец-мужчина, согласна. Умный, волевой, физически сильный, но чтобы вот так вот его с ходу называть потрясающим?.. — Когда ты успела в него влюбиться?

— Да ничего ты не понимаешь! — обиделась за сестру Микель. — Он же Лайкарскую банду поймал пять лет назад. Стольких девушек от рабства спас! Его же фотооттиск во всех газетах был — ты что, не видела?

— Ммм… — Ну, предположим, не читаю я газет. Мне в поместье и без них всегда было что почитать. — А что за банда?

— Ты не знаешь? Серьезно? — удивилась даже Серина. — Да я после того случая как раз решила идти в законники. Эта банда крала девушек для их последующей продажи в Южное герцогство, а оттуда за море. Декан Сарентон лично разрабатывал операцию, и банду накрыли как раз в момент погрузки живого товара на корабли — вздернули потом всех причастных. Кстати, у нас даже в учебном курсе про эту операцию есть. Вроде как эталон. У него полно государственных наград, между прочим!

Все активно закивали, соглашаясь. Кажется, я теперь догадываюсь, почему матушка мне так долго не отвечала — была поражена моей неосведомленностью и неэрудированностью. Ох и наслушаюсь я, когда включу артефакт связи!

С другой стороны. А почему такой известный законник, лауреат премий и наград, служивший в герцогстве своего непосредственного начальника, пошел работать деканом в академию? Только мне это кажется странным?

И ведь он общался с герцогом Дорнтоном, раз тот просил присмотреть за мной. А значит, вряд ли это почетная пенсия за какой-то косяк. Ладно, без дополнительных данных эту тайну все равно не разгадать. Но как же интересно получается!

Но более всего интересно, что сегодняшнее происшествие, кажется, вовсе не взволновало нашего декана, да и вообще не видно что — то, чтобы руководство академии прилагало хоть минимум усилий для нахождения виновных. Уж входы-выходы точно можно было бы закрыть.

Это значит что? Это значит, что они знают, в чем дело и кто виноват в случившемся. И то ли его уже поймали, то ли. Что? Непонятно. Может, это какая-то игра? Ловушка?

Как это ни странно, но, когда на следующий день я активировала артефакт связи, сообщение от матушки было только одно, причем вполне себе загадочное: “У законников тяжелая работа, и от нее временами нужно отдыхать”. Герцогиня даже не прореагировала на то, что я ей не ответила, не засыпала целым ворохом вопросов.

И что бы это мудрое изречение значило? Нужно отдыхать — это почетная пенсия имеется в виду? Или его временно убрали с глаз долой из-за какого-то косяка? В общем, понятнее не стало.

С другой стороны, а так ли нужно мне обо всем этом беспокоиться?

Но декан не дал о себе забыть, а буквально к обеду, после изматывающих занятий на полигоне, где нас гоняли и по физической подготовке, и по навыкам работы с оружием, мне пришло сообщение, что магистр Сарентон хочет меня видеть пред своими светлыми очами ближе к вечеру.

Хорошо хоть, не лично кто-то из студентов передал, а на артефакт связи, который я решила носить с собой в сумке. Благо уставом академии это не запрещено, просто непосредственно на занятиях нельзя пользоваться.

Остается один вопрос: как уважаемый декан узнал мой персональный код, чтобы отправить сообщение? Кто-то взламывает артефакты связи? Но он ведь темный ведьмак, а не артефактор.

Интересно, сплетня о том, что меня вызывает декан следственного практически в ночи, причем не в свой кабинет, где хотя бы леди Айвери присутствует, а в один из учебных залов, создаст мне еще более негативную репутацию или это уже в принципе невозможно?

Ну а что, гулять так гулять! Приемная дочь герцогов Дорнтонов, не благородная по крови, очень слабая светлая ведьма, сила которой не должна была позволить учиться в этой академии, да еще любовница декана своего же факультета, — по моему, отличная характеристика! Да меня в Департаменте безопасности с руками оторвут!

Ну и что, что я-то сама точно знаю, что декан меня вызывает для тренировки, точнее даже личного исследования? Интересна ему моя маленькая способность. Но я ведь не буду об этом всем рассказывать, верно? К тому же это бессмысленно, как бессмысленно было пытаться объяснить, что мои приемные родители сами решили меня удочерить, а не я им в возрасте пяти лет мозги запудрила. Да и в принципе не могла бы. Я ведьма, а не ментальный маг, вообще-то.

Так что на вопросы одногруппников весь оставшийся день я отвечала невпопад, и в итоге Серина и Гарет от меня отстали. Благо хоть из занятий на вторую половину дня ничего важного нет, так как я сейчас не была в состоянии адекватно воспринимать информацию.

К тому же в голове все еще роились мысли относительно вчерашнего нападения, спокойствия декана, его странного перевода и загадочного ответа матушки. А что, если мой якобы дар — это всего лишь отговорка, чтобы меня выманить? Но кому я, недоучка-зачаровательница, нужна-то? Толку от меня никакого, наследницей не являюсь и даже силой и знаниями не обладаю.

Тьфу! Ну вот что толку гадать? Нужно идти и все выяснить. И я пошла.

В девятом часу вечера в здании следственного факультета было уже не так многолюдно, как днем, но тем не менее все равно народу было достаточно. Кабинет, который в своем сообщении указал декан, я нашла с трудом, поскольку выходил он практически на запасную лестницу в самом дальнем коридоре самого последнего, третьего этажа.

Прямо лучшего места для конспирации не придумаешь! А говорят, чтобы что-то спрятать, лучше всего делать это на виду у всех. Если нас застанут здесь, то точно пойдут слухи.

Я пришла первая, села за парту и наконец-то почувствовала себя полной идиоткой. Вот какого демона я делаю? Кто вообще сказал, что мне написал именно декан, ведь код можно подделать, не так ли? А что, если этот некто заманил меня в самый дальний кабинет, чтобы никто не слышал моих криков? Да нет, это бред, конечно, не будут меня убивать в корпусе следственного факультета. Слишком сложно и нерационально.

Но на всякий случай я погладила бедро, на котором под юбкой был закреплен кинжал.

Правда, когда дверь с резким щелчком отворилась, я аж подпрыгнула от неожиданности. Нервы надо лечить, м-да…

— А, вы уже пришли? — будто бы удивился декан Сарентон, заходя.

Не знаю, может, я себя так накрутила, но была почему-то в последние несколько мгновений уверена, что меня вызвал не он. Поэтому сейчас ощутимо расслабилась.

— Что с вами? — нахмурился мужчина, от которого не ускользнуло мое облегчение.

— Просто. Задумалась, вы меня напугали. К тому же аудитория довольно уединенная.

Может, не стоило так прямо в лоб выражать недовольство, но, если нас тут кто-нибудь застанет, проблемы будут именно у меня.

— Беспокоитесь о своей репутации? — усмехнулся он.

— А есть о чем беспокоиться? — в тон ему ответила я, скривившись.

— Возможно, если вам удастся развить дар, это упрочит ваши позиции среди однокурсников.

Я в ответ лишь пожала плечами. Ну упрочит — и что? Меня станут воспринимать всерьез? Так и так воспринимают, особенно когда я сегодня гоняла по полигону одного парня. Занятие по физической подготовке — оно такое. Неважно, насколько ты гениальный маг, если девушка, которая всю жизнь занималась с кинжалами, одолела тебя в рукопашной.

Не то чтобы я любила и умела драться, просто противник попался слабый, а показанные на уроке приемы отрабатывать на нем было одно удовольствие.

— Могу я все же уточнить, причиной этой тайной встречи является мой дар? Тогда почему надо так скрываться?

— Да, ваш дар мне, безусловно, интересен и мы им обязательно займемся. Но дело не только в нем. Мне бы не хотелось привлекать вас к нашим делам, но ситуация у нас не очень простая, а вы имеете непосредственный выход на своего приемного отца. Более того, никто не заподозрит ничего плохого, если вы с ним будете переписываться.

Я подобралась и хмуро посмотрела на декана.

— Значит, вы все же заняли место декана не просто так?

— Так вы уже об этом размышляли? Или наводили справки?

— В академию благородных приходит новый декан, опытный и заслуженный законник, неожиданно бросивший карьеру и тепленькое местечко в графстве самого советника по безопасности, — я опять скривилась, показывая свое к этому отношение. — А потом в этой самой академии стали происходить странные вещи. То насекомые скачут, то корпуса женских общежитий из неизвестных артефактов взорвать пытаются, то тварей из Некроса призывают. Может ли тут быть какая-то связь? Хм… — задумалась я напоказ, постучала себя пальцем по подбородку.

И да, я знаю, что я наглое, хамоватое создание, но вообще-то я милашка.

— И какие выводы вы сделали, леди Амелия? — с интересом уставился на меня декан, садясь на край соседней парты. Получилось, он надо мной немного нависает, давит физической мощью и авторитетом. Наивный! После герцогини мне никто не страшен.

— Да никаких пока, кроме того, что тут происходит что — то очень странное. А учитывая то, что вы сейчас ничего не отрицаете и, более того, пытаетесь привлечь меня к своим делам, вы здесь на работе по заданию Департамента.

— Вы чрезвычайно проницательная девушка — вам говорили?

— Да, говорили. — Я тяжело вздохнула и посмотрела на декана. — Могу я узнать, в чем точно будет состоять моя задача?

— Могу ли я считать, что вы согласны помочь?

— Сначала я должна узнать детали. — Я даже начала получать некоторое удовольствие от этой пикировки. Приятно чувствовать, что тебя считают не малолетней избалованной золотой девочкой, дочкой герцога, пусть и приемной, а умным и самостоятельным человеком, способным рассмотреть ситуацию с разных сторон и все оценить.

— Хорошо, только даже если вы не согласитесь.

— Единственный человек, который получит эту информацию, — герцог Дорнтон, — продолжила я.

— Это приемлемо. Итак, вы правы, я тут по линии Департамента. В подробности вдаваться нет нужды, но ситуация требует запасного канала связи с вашим приемным отцом, который непосредственно курирует эту операцию. Вы же и так наверняка общаетесь, и в ваших частых сообщениях герцогу не будет ничего странного.

— Два вопроса, если позволите. — Декан милостиво кивнул. — Первый — правильно ли я поняла, что основной канал связи либо провален, либо имеются основания считать его ненадежным? И не буду ли я самым очевидным вариантом для такого связного?

— Проницательная, умная девушка, — хмыкнул Сарентон.

— А еще к списку моих несомненных достоинств можно отнести практически полное равнодушие к лести, — усмехнулась я в ответ.

— Это не лесть, а констатация факта, причем от вашего декана. Могли бы и проникнуться, — не остался в долгу магистр. — Что касается ваших вопросов. Начну, пожалуй, с последнего.

Возможно, кто-то что-то и заподозрит, но не сразу. Все же в общении отца с дочерью нет ничего странного.

— Вы не совсем правы, — протянула я. — Герцог не очень положительно относится к тому, что его отвлекают на работе. Переписываемся мы крайне редко, только если случилось что — то действительно серьезное. Так что если утечка происходит из департамента, если они как-то могут считывать сигнал артефакта, то увеличение количества сообщений от меня с нуля до необходимого вам значения их точно заинтересует. А кстати, каким это образом они отслеживают сообщения?

— Мы не знаем. Мы даже не знаем, где именно утечка, в департаменте или здесь. Логично, конечно, предположить, что здесь, поскольку тут много посторонних, но пока нет точных данных…

— Понятно. Что, если действовать через герцогиню?

— Поясните?

— Я могу писать ей, это и правда не вызовет никаких вопросов, если утечка здесь. А уж она передаст герцогу лично или напишет.

— Давайте оставим эту идею про запас. Не хотелось бы ее втягивать. Все же мы так не поступаем, не посвящаем в наши дела семьи.

Интересно, кстати, есть ли у декана Сарентона семья? Обручальной татуировки или браслета вроде нет. Но вообще-то непонятно, с чего бы меня это должно волновать.

— А меня, значит, втягивать можно? — усмехнулась я, откинув лишние мысли.

— Во-первых, ситуация у нас непростая. А во-вторых, вы же хотите работать следователем в будущем, почти коллега.

— А мама и есть коллега, только бывшая.

— Мне это известно. Так каково ваше решение, леди Амелия?

— Ну. У меня, похоже, нет выбора. Придется помогать, — тяжело напоказ вздохнула я и тут же улыбнулась.

— И вы даже не спросите, что именно тут происходит?

— А вы расскажете?

— Частично, — кивнул декан. — Вы должны быть в курсе возможных неприятных ситуаций, связанных с этим делом.

— Хорошо, я слушаю, — я перестала улыбаться, собралась и внимательно посмотрела на мужчину.

— Итак, здесь находится свидетель по одному важному делу, за которым я и мои коллеги должны приглядывать. Мы надеялись, что это безопасное место, но все вышло несколько иначе.

— То есть вы спрятали человека в академии благородных, не самом спокойном и безопасном месте, и сами же сюда перевелись, чтобы показать всем, что если они не знают, куда делся свидетель, то им точно сюда? — удивленно спросила я. Большую глупость, честно говоря, сложно себе представить.

— Нам бы и так не удалось скрыть свидетеля, ее бы в любом случае нашли. А тут, как мы считали, более-менее безопасно: она под присмотром, много бойцов вокруг, студентов и преподавателей. Все на виду, плюс защитный артефакт при входе…

— Вы все еще так думаете? Постойте, а этот ваш свидетель, случайно, не живет в женском общежитии в центральном секторе?

Взгляд декана вильнул. Пусть на секунду, но я заметила. Значит, живет. Плохо, хочется переехать.

— Ладно, не в этом суть, — помотала головой я. — Что сейчас с безопасностью?

— А вот это вопрос в самую точку, леди Амелия. Безопасных мест больше не существует. Не только здесь, а вообще.

И что это заявление, черт возьми, должно значить?

Из кабинета после разговора с деканом Сарентоном я вышла очень задумчивая, потому что то, что он мне рассказал, честно говоря, не лезло ни в какие ворота. Да даже в дурном сне такое сложно себе представить. Получается, он прав: нигде нет безопасных мест, просто нет, и все. Можно войти в любое здание: Академию, Департамент безопасности, Императорский дворец, наконец, и ни один артефакт не сработает, даже самый древний.

Почему? Потому что какой-то умелец придумал, как их блокировать. Точнее, группа умельцев, причем среди преступников были не только артефакторы, но и как минимум один демонолог.

Что-то мне это напоминает? Странный блокирующий артефакт, не позволивший нам выйти из общежития, и маг-демонолог, вызвавший тварей Некроса, которые явно хотели до кого — то добраться. Но до кого? Их целью были раненые — это точно. Никто из защитников их в качестве жертвы не интересовал, так, всего лишь помеха, не более того. Значит, цель, то есть свидетель, была среди сильно раненных.

Что еще мне известно? Что девушка — артефактор. Она была в этой группе исследователей, но, когда поняла, к чему это может привести, пошла в Департамент и заявила на дружков. А тем не столько опасен свидетель — их суд не волнует и не пугает, устранить ее решили из мести. Другим, так сказать, в назидание.

Так вот, если вернуться к личности свидетельницы, а декан мне имя не назвал, то у нас было пятеро серьезно пострадавших, одна из которых комендант общежития. Женщина немолодая и, как я успела узнать, работавшая в академии последние пятьдесят лет. Так что это точно не она. Двоих тоже, думаю, можно не считать — третьекурсница и выпускница. В Академию не принято переводиться из других учебных заведений, уж если сразу не поступил — то все. За последние пару сотен лет такого не было, так что если бы внезапно появилась новая студентка на любом курсе, кроме первого, — это был бы скандал и судачила бы вся Академия. А значит, у нас всего лишь две претендентки на звание свидетеля: та сильно раненная, которой я отдала свой артефакт, и ее подруга. Ну а что? Обе — первокурсницы, внимания их общение не привлекает, возможно даже, что одна присматривает за второй. Только вот кто за кем?

Ладно, дело даже не в персоналиях.

У нас имеется девица в беде, честная, но глупая. Кто же во всеуслышание объявляет своей же шайке, что собирается их сдать, а потом идет и правда сдает на глазах у изумленных бандитов? Хоть бы зашифровалась как, что ли?

Потом у нас имеется группа, изобретающая очень интересные артефакты. Как известно декану, работают там не только добровольно: кого — то шантажируют, кому-то иначе угрожают. Именно на таких рассчитана эта акция устрашения — убийство девчонки. И самое плохое, что у них, у этих бандитов, есть не только те самые блокирующие артефакты, но и куча других, не менее занимательных.

Так что никто не знает, когда и где рванет. В смысле когда, что и где случится.

И кроме всего этого у нас есть совершенно бессмысленный инцидент с насекомыми. Когда я спросила, кто это сделал, Сарентон только развел руками. Неизвестно, кто и для чего.

Но мое мнение — отвлекали от чего-то внимание. Только пока не ясно, от чего именно.

В общем, дело ясное, что дело темное, но помочь я согласилась. Причем, чтобы хоть немного сохранить какое-то подобие конспирации, сказала, что писать герцогу буду ближе к вечеру, когда он уже уходит из Департамента.

Теперь я примерно представляю, как они перехватывают сигнал в артефактах связи. Мы ведь имеем дело с гениальными артефакторами — они что-то придумали. Но все же есть надежда, что до поместья Дорнтонов они еще не добрались и там перехватить сообщение не смогут.

Так что, придя после встречи с деканом в свою комнату и посмотрев несколько секунд на мирно спящую Марьяну, я написала герцогу. Нужно было перво-наперво описать ситуацию и попросить его разрешения на помощь декану.

Без одобрения приемного отца я и пальцем не пошевелю, хотя поучаствовать в таком деле и правда очень хочется.

Герцог не ответил сразу после моего письма, так что я легла спать, зато утром получила от него согласие на мою работу и пожелание, чтобы я была осторожна.

С одной стороны, чертовски интересно помогать декану, с другой — крайне волнительно. Нервы щекотало от одной только мысли о настоящей работе. Обожаю это ощущение! Так что сегодня все занятия я провела, летая как на крыльях. Ребята даже стали посматривать с подозрением.

После двух лекций у нас наметился перерыв почти в полтора часа. Так что мы взяли в столовой еды и разместились по случаю пока еще теплого осеннего денька на траве перед полигоном. И мы были такие не одни. Тут и там студенты сидели и лежали на мягкой траве под слегка греющими солнечными лучами. К нашей же компании неожиданно присоединилась некоронованная королева всего следственного — Розанна Арманир — и еще несколько парней из ее так называемой свиты. По факту просто за ней волочащихся.

Честно говоря, меня это немного напрягало, потому что раньше она с нами особо не общалась.

Мы сидели на заботливо притащенном кем-то из ребят покрывале, поедали всякие вкусности из столовой. Нормальную еду взять не получилось, потому что тарелки выносить не разрешали, а вот фрукты, булочки, пирожки — это пожалуйста. Одновременно с жеванием было интересно наблюдать за сражением на одном из полигонов, там Шарин гоняла в хвост и в гриву четверых парней. Сильная магичка, мне аж завидно.

— Говорят, ты с ней знакома, — протянула Розанна, кивнув на барьер.

— Шапочно, — не отрываясь от представления, ответила я. — Пару раз приходилось сталкиваться. А что?

— Да нет, ничего. Просто интересно… Что может быть общего у слабой ведьмы и такого сильного мага, как староста боевиков? Поговаривают, что один предмет обожания, — с намеком произнесла девушка.

Я аж подавилась, недоуменно уставилась на нее.

— Ну, ты понимаешь. — с улыбкой посмотрела на меня та. И мне эта улыбка, честно говоря, совершенно не понравилась.

— Нет, не понимаю, — помотала головой для верности, судорожно пытаясь проанализировать, кто у нас может быть в роли объекта обожания. На ум почему-то приходил только декан, но как-то это нелогично.

С одной стороны, да, Айвери могла всем растрепать, что я встречалась с магистром Сарентоном наедине вечером, и даже могла снабдить это несуществующими подробностями. Но с другой — когда Шарин умудрилась в него влюбиться, он же только прибыл? Хотя кто его знает? Но если подумать еще более логически — а какое дело до этого Розанне?

— Да ладно тебе! Тебя же много раз с ним видели, вы так мило общались!

— Так. — я только хотела сказать, что ничего не понимаю, как один интересный субъект привлек мой взгляд.

Прямо рядом с полигоном стоял парень, с которым меня точно несколько раз могли видеть вместе, более того, мы как-то даже обедали вдвоем. И он будто почувствовал мой взгляд, обернулся в мою сторону, улыбнулся и помахал.

Черт! Да быть того не может!

— Ты ведь не про Хармса говоришь? — с подозрением покосилась я на Розанну, которая, похоже, наслаждалась представлением и моей растерянностью.

— Он даже твой взгляд ощущает, это так мило!

— Мммм… — только и смогла выдавить я вместо хлесткого ответа — так была удивлена.

Эй, мое остроумие и наглость, ау, вы где, сволочи?!

Говорить что-то сейчас, пытаться убедить, оправдаться — это, наверное, только сделать хуже. С другой стороны, мне-то какое дело до Розанны? У меня появились первые друзья, и мне важно именно их мнение.

— Обожаю сплетни. Иногда такого напридумывают, что просто диву даешься! — фыркнула наконец я.

— Ну то есть вы вместе не обедали и у всей столовой была массовая галлюцинация? — радостно улыбнулась девушка, пока остальные сидели притихшие. Только Гарет прищурившись смотрела то на одну, то на вторую.

— Наверно, все съели что-то не то! — так же радостно ответила я, улыбаясь во все тридцать два зуба. — А если серьезно, я без понятия, что происходит между Хармсом и Шарин, и мне все равно, пусть происходит дальше.

Я равнодушно пожала плечами и отвернулась в сторону ринга, где староста боевиков уже окончательно справилась со своими противниками, расшвыряв тех по разным сторонам вольера.

Никогда даже не предполагала, что мое знакомство со старостой следственного может вызвать какие-то вопросы и тем более сплетни. Вроде бы и Шарин ничего такого мне не предъявляла. Хотя не факт, что отношения между ними вообще правда.

С другой стороны, поведение Хармса все же немного странноватое. Предположим, сначала ему было интересно, но уж слишком много внимания он мне оказывал с самого первого дня. Зачем? Для чего? Непонятно.

А что, если за мой счет он хотел вызвать ревность у Шарин? Или, наоборот, от нее отделаться, подставив при этом меня под удар. Ну да, кого же еще подставлять, как не слабую ведьму, которую староста боевого просто в порошок может стереть одним щелчком пальцев? На самом деле не такое уж и нелогичное предположение, м-да.

— Так между вами ничего нет? — уточнила Розанна. — Тогда почему же он с тобой обедал?

— Я что, на допросе? — недоуменно нахмурилась я. Такая настойчивость начинала напрягать.

— С другой стороны, а почему тебя-то это так интересует? Хочешь составить конкуренцию Шарин?

Вот так, получите — распишитесь. Нечего меня в чужие сплетни втягивать — своих достаточно.

Ой, а чего это мы так под смешки Серины цветовую гамму меняем от бледного до красного и обратно? Мы смущаемся или злимся, интересно? Судя по метающему молнии взгляду — все же злимся.

— С чего ты взяла? — наконец-то выдавила Розанна, гордо задрав подбородок.

— Да логика просто, — пожала плечами я, усмехаясь. — Обычно такие сплетни разносит тот, кто кровно в этом заинтересован. Я вот, например, даже ничего похожего не слышала.

— Ты просто мало с кем общаешься, — фыркнула она, судя по всему намекая на бойкот со стороны светлых ведьм.

— Возможно, — безразлично ответила я. — С другой стороны, староста боевого вряд ли будет рада, что о ней невесть кто распускает сплетни, неважно, насколько они правдивы. А Шарин, я уже успела убедиться, девушка серьезная и таких шуток не любит.

— Сплетни есть сплетни, и их распространение неудержимо, — философски ответила Розанна.

Мне вот просто интересно: какую роль в этом во всем играет леди Айвери? Мне почему-то кажется, что без секретарши декана эти россказни не обошлись. С другой стороны, видели нас с Хармсом многие, и о симпатии, если таковая имеется, между ним и Шарин тоже могли многие знать.

Это на первый взгляд. На второй же, нет между ними ничего, мне кажется, потому что старшекурсники пару раз намекали не только на сотрудничество факультетов, но и на конкуренцию, причем не только между самими студентами, но и напрямую между старостами. А какая девушка, мечтающая завоевать парня, будет с ним соревноваться? Правильно, или никакая, или дура. А на дуру Шарин не похожа.

На ринг тем временем, подтверждая мои мысли, вышли двое старост, вежливо друг другу поклонились. И тут же пошла жара.

Теневой ведьмак против мага воздуха — это просто неописуемое противоборство. С одной стороны, они ничего не могут сделать техникам друг друга — тень не рассеять воздухом, а воздух не разбить тенью. Но с другой, тогда следует бить не по магии, а по ее хозяевам, которым, опять же, сложно друг от друга защититься.

И тут в дело вступает скорость: тень или воздух?

На первый взгляд, воздух быстрее, вот он вскипел практически рядом с отскочившим назад ведьмаком. Еще один удар воздушными клинками пришелся на такие же теневые. Хармс отходит, но я вижу, что это блеф.

Болельщики обеих команд замерли в ожидании, и они все молчат. Никто не подсказывает Шарин, что через ее собственную тень сейчас будет атака. Но она и сама это знает — взмывает на воздушном щите вверх, и щупальца тени не успевают до нее добраться. Но тут Хармс сам, под обстрелом воздушных игл, бежит к щиту, останавливается как вкопанный сразу под ним, и его тень несется вверх, прорываясь сквозь воздушную опору. Тень хватает Шарин за ногу и подвешивает вниз головой метрах в четырех от земли — кажется, это у нашего старосты любимый прием.

Но девушка не сдается. Осыпает парня воздушными серпами, одновременно с этим понижая температуру воздуха, создавая внутри полигона снежную бурю, — исключительно сильная техника. Тени истаивают — из-за кружащихся в плотном потоке снежинок уже не видно солнца. Не то чтобы исчезают совсем, все же колдовством тени можно пользоваться даже в темноте, но уже не так эффективно.

Так что плеть, что держала Шарин за ногу, не выдерживает и рассыпается под натиском снежинок, они же заключают нашего старосту в плотный кокон, а девушка тем временем на быстро созданном воздушном щите опускается на землю.

Этот раунд за ней.

Снежинки через пару секунд рассеялись, и нам предстал стоящий посреди площадки и смущенно приглаживающий свою шевелюру Хармс. Он кивнул Шарин, признавая ее победу, улыбнулся. И только после этого зрители разразились восторженными криками и овациями.

Мы тоже хлопали, парни кричали и свистели. Конечно, большая часть из нас болела за своего старосту, но нужно признать, что боевичка была очень хороша. Даже в такой сложной ситуации смогла победить.

Я краем глаза посмотрела на Розанну. Вот она хлопала без энтузиазма, кривила губы, но создавалось ощущение, что это скорее судорога, нежели улыбка. Как бы она так всех своих поклонников не растеряла. Хотя справилась с собой она быстро, буквально секунда — и вот она уже безмятежно кивает парням.

Пожалуй, я сделаю вид, что ничего не заметила, но зарубку на памяти себе оставлю. Если она не поверит, что между мной и Хармсом нет особой симпатии, то могут возникнуть проблемы. Не люблю таких ядовитых стерв — они меня пугают, ведь никогда не знаешь, что от них ожидать. Герцогиню Дорнтон одна такая тайная поклонница ее мужа вообще отравила, да так, что мама потеряла ребенка и возможность иметь детей в будущем. Сейчас дочери герцогини было бы на год меньше, чем мне и Норену.

Впрочем, будем надеяться, что до прямого противостояния не дойдет. Я, конечно, ведьма слабая, но и мне есть чем ответить. Немного найдется людей, которые решились бы неосмотрительно взбесить зачарователя. Подобным разборкам, конечно, в академии не место, тем более что тут помимо меня есть и другие специалисты нашего практически диверсионного дела, но уж если припрет…

Я вежливо улыбнулась ребятам, покивала, соглашаясь, что бой был отменный.

— Они сложные соперники друг для друга! — покачал головой Гарет на очередную тираду Шаха.

— Хотелось бы, чтобы было меньше хитрости и больше силы, — возмутился тот. — А то что это за бой такой?!

— Самый настоящий бой. Не все всегда все решает сила.

— Но это неправильно!

— Ты именно это скажешь противнику, который обманом загнал тебя в ловушку? — усмехнулась я.

— А ты вообще молчи, — рыкнул парень. — Из тебя боец.

Он не успел закончить, какой из меня боец, как был вздернут за шкирку, как какой — то нашкодивший щенок.

Я бы подумала, что меня решила защитить Гарет, но тот успел только сжать руки в кулаки с явным намерением их почесать о чье-то лицо.

— Так какой она боец? — прошипел прямо в лицо Шаху непонятно откуда взявшийся Хармс.

— Я… Я не то имел в виду! Отпусти!

— Для боевика ты слишком труслив, — усмехнулся староста и выпустил парня, чуть подтолкнув для ускорения.

Шах не упал, а зыркнул так, что если бы взглядом можно было сжечь, то Хармс уже осыпался бы кучкой пепла. Примерно так же на меня сейчас смотрела Розанна, вероятно посчитавшая, что этого никто не увидит.

— Отдыхаете, молодежь? — как ни в чем не бывало улыбнулся наш староста.

— Это было потрясающе! — воодушевленно затряс протянутую для приветствия руку Гарет. Серина не отставала, а секунду спустя к всеобщему восторженному гулу присоединилась и Розанна, запевшая соловьем про то, как она потрясена и что только досадная случайность помешала парню выиграть.

— А ты что скажешь, леди Амелия? — усмехнулся Хармс, которому наконец-то дали вставить слово.

— Хороший бой, интересный, — пожала плечами я. Ну не говорить же ему при всех, что имела место пара тактических ошибок. Уверена, он это и без меня знает. Да и результат боя говорит сам за себя.

— И это все? — театрально смахнув несуществующую слезу, грустно уточнил староста.

Что. Он. Делает?!

— Тогда я посвящаю этот бой вам, миледи! — Надеюсь, он сейчас на колени не бухнется?

— Проигрыш в смысле? — усмехнувшись, ответила я.

— Злая ты, — обиженно поджал губы он.

— Прости, растерялась. Просто мне как-то раньше проигранных боев не посвящали, — ответила я, пару раз для убедительности хлопнув глазами.

— Как есть злая. Но меня другое интересует. А что это вы тут прохлаждаетесь, молодежь?

— У нас обед и нет занятий еще. — Гарет посмотрел на часы. — Еще полчаса нет.

— Хорошо, очень хорошо, что у вас нет занятий и вы находите время для отдыха, — прищурился староста. — А что, ни у кого нет хвостов? Никому не надо ничего подучить? Ты вот, миледи-сарказм, — парень посмотрел на меня, — уже все долги за пропущенные занятия по целительству отработала?

Я потупилась. Не то чтобы не отработала, а даже не собиралась. Ну подумаешь, два пропустила. или три.

— А у вас, Гарет, Серина, разве нет задолженности по магическим животным? Мегера велела передать при случае, что она с вас шкуру спустит и скормит мисхельским барсам. Розанна, ты зря ухмыляешься, твои показатели по физподготовке не то что оставляют желать лучшего, а просто безобразны. Если бы не сильная магия, вылетела бы ты с экзамена, как пробка из бутылки.

Какой грозный у нас староста, аж загляденье! А главное, все помнит, сволочь такая. Он что, эти таблицы успеваемости по всему факультету наизусть ночами учит?

Да и чего он взъелся? Я же пошутила. Или дело даже не во мне, а просто на него проигранный бой так действует?

Не забыл Хармс высказать свое авторитетное фи и поклонникам нашей Розанны, которая стояла бледная и поджимала губы. И почему-то метала молнии в меня. А я-то в чем виновата? Ну подумаешь, уже и пошутить нельзя!

— В общем, так, молодежь: я вижу, что вы не подходите с должным пиететом к учебе, но мы это изменим, уж можете мне поверить. Сегодня вечером, в девять, весь первый курс собирается у полигона, места я забронирую. Предупредите своих товарищей из параллельных групп сами. Если кто-то не придет, может сразу писать заявление о переводе.

— И что будет? — пискнула присмиревшая Серина, которая до этого хмурилась. Тон старосты ее явно не вдохновлял на свершения в учебе. Меня, кстати, тоже.

— Увидите, что будет… — зловеще пообещал Хармс, развернулся на пятках и убыл в сторону своих приятелей. Тех самых грубиянов, кстати, что пытались вытащить парня из-за моего столика.

И вот уже он, весело шутя со своими прихвостнями и смеясь, удаляется в сторону полигона. Как будто у него не было только что плохого настроения и он нас не отчитывал. Странно как-то.

— Интересно, что будет? — спросила Серина, передернув плечами. — Не нравится мне это.

— Да, скорее всего, бегать заставят или отжиматься, например. Особенно это актуально для тех, кто не дружит с физподготовкой, — Гарет сделал выпад в сторону Розанны.

— Или, наоборот, будет магическая тренировка, — фыркнула в ответ девушка. — Вот зачем ты его разозлила, а? Выделиться хотела, чтобы еще больше внимания обратил?

Это уже, кажется, в мою сторону выпад.

— Тебе бы больше тренировать физподготовку и меньше язык, — грубо ответила я. — А то бледно перед объектом своего обожания будешь выглядеть.

Она что-то прошипела в мою сторону, но я уже не обращала внимания. Не ведьма — не проклянет. Меня больше занимало другое: Хармс ведь совершенно не разозлился, скорее просто хотел это показать, да и такое ощущение, что нас сегодня вечером все равно бы ждал этот общий сбор, а он просто воспользовался возможностью об этом так оригинально сообщить.

Почему я так думаю? А потому что сбор сотни студентов следственного в одном месте должен быть как минимум согласован с администрацией. Мне так кажется.

Несмотря на то, что занятия у меня закончились всего лишь полчаса назад, я потратила это время с пользой и переоделась в свой спортивный костюм. Не тот, что выдавали в Академии, а личный, привезенный из дома. Все же на нем удобнее и привычнее крепить держатели для клинков.

И дело не в том, что я теперь без оружия из комнаты носа не показываю, а в том, что, сдается мне, нас уважаемый староста не просто так собирает. Если он заставит нас слушать прочувствованную и нудную речь на тему прилежания в учебе, я очень удивлюсь. Так что я на всякий случай навесила на себя все, что имела. Потом подумала и сняла незачарованное оружие.

Такие ошибки часто делают начинающие чарователи, особенно те, что специализируются не на оружейных чарах, — оставляют при себе то, что может вступить в реакцию с чужой магией. Например, если Серина, как маг металла, захочет, то мои клинки в мгновение ока станут уже не моими. Если они не зачарованы, конечно. Если зачарованы, то никому, кроме меня, они никогда не подчинятся.

Итак, мы имеем два кинжала, на силу и скорость соответственно. Повертев в руках противодемонический клинок, я его поместила в специальное крепление на спину — воспользуюсь только в самом крайнем случае. Нож с изменяющимся вектором движения пошел в голенище сапога, ну а больше ничего зачарованного у меня и нет. Стрелки и оставшийся ножик я зачаровать не успела.

Попрыгала, подвигалась. Вроде все сидит как влитое, а главное, ни одного клинка не видно

— все крепления спрятаны под одеждой и достать оружие можно только через разрезы. Я специально так тренировалась дома, чтобы правильно оценивать скорость, с которой смогу до него добраться.

М-да, посмотрела на себя в зеркало, усмехнулась. Теперь я похожа не на бойца департамента безопасности, а на какого-то диверсанта. Ну, для самой себя похожа, я же про арсенал знаю, а остальные видят только блондинку в аккуратном черном спортивном костюме с широкими брюками и не стесняющей движения рубахой.

Поесть я опять не успела, но очень похвалила себя за продуманность, когда пришла на место сбора.

Собирали не только наш факультет, но и боевиков. Ой, что-то намечается!

Пробравшись сквозь толпу растерянных первогодок, я отыскала Серину, и к нам почти тут же присоединилась Марь с близнецами. Они все время втроем ходят, что ли?

— Кто-нибудь в курсе, что тут происходит? — задала риторический вопрос моя соседка, внимательно оглядывая мой наряд. — Чего это ты не по уставу одета?

— Одетой по уставу я должна являться только на занятия, а сейчас явно не тот случай, — парировала я, но затем пояснила: — Неизвестно, что тут будет, а у меня один комплект формы остался. Я новый так и не успела заказать. Так что если наш староста планирует как-то особенно убойно поучить нас уму-разуму, боюсь, завтра мне не в чем будет идти на занятия.

— Логично, — кивнула девушка, которая видела, в каком состоянии был мой костюм.

Впрочем, я была не одна такая умная. Часть народа, правда небольшая, была либо в спортивной одежде Академии, либо вообще в гражданских платьях. Так что я не особо выделялась.

— Ну то есть никто не знает, зачем нас собрали? — хмурясь, спросила Анель (кажется). -Может, это все чья-то неудачная шутка?

— Очень сомневаюсь, — покачала головой Серина. — Собрать первые курсы двух факультетов… Не знаю, может, будут вправлять мозги или погоняют по боевке?

Как это ни смешно, а магичка металла оказалась почти права. Уже через пару минут из ворот полигона вышли двое: Хармс и Шарин. Шли и нехорошо так ухмылялись, оглядывая наши нестройные ряды.

Так, понятно, что бы сейчас ни происходило, это задумка двух старост.

— Дорогие будущие коллеги, друзья, — зазвучал над поляной голос боевички, усиленный магией. — Мы собрали вас здесь не просто так. В нашей Академии существует древняя и красивая традиция. Ей сотни лет, но, уверена, вы о ней не слышали. Ни один родитель или старший брат не расскажет о ней младшему, потому что тогда тот не сможет прочувствовать все в полной мере. Не будет такого приятного сюрприза.

Девушка ослепительно улыбнулась, а у меня аж засосало под ложечкой. Не люблю сюрпризы, тем более когда о них говорят с такими людоедскими оскалами на лицах.

— Коллега права, — усмехнулся Хармс, взяв слово. — Мы сегодня вам подготовили потрясающее мероприятие, полное самых разных неожиданных поворотов. Каждый студент Академии благородных должен пройти через это. Через посвящение! — загрохотал над поляной его голос. Потом парень ехидно улыбнулся. — Ваша задача — выжить. Безопасное место — центральный полигон. Мы будем ждать вас там.

— Лови первачков! — выкрикнула Шарин, и все пришло в движение.

Ой, мамочки! Такой подставы я как-то не ожидала!

Из леса, с ближайших темных полигонов на поляну повалил народ. Старшие студенты двух факультетов влетели в нашу толпу, выхватывая стоящих сбоку людей и обездвиживая их магией. И куда-то их потом устаскивали, не хочу знать куда и зачем.

Над площадкой засверкали техники, пользоваться магией явно разрешалось, но думаю, нельзя убивать или калечить, а вот напугать или подпалить для профилактики — это запросто!

Я почувствовала над собой сгущающееся магическое поле и рванула в противоположном направлении, где над мечущимися студентами шел дождь. Промокну? Ну и ладно, зато точно не получу в лоб молнией или огненным шариком под пятую точку. Да, с магией металла вода не очень дружит, а вот мне наплевать: кроме небольшого физического неудобства, ничего не будет.

Но тут же я затормозила, потому что помимо дождя почувствовала сильное натяжение прямо поверх существующей магии. Очень сильное, не хотелось бы мне там оказаться.

Сделав крюк в сторону, я краем глаза заметила, как в эпицентре дождя формируется смерч. Ни фига себе у них не смертельные техники!

— Они нас что, убить пытаются? — прочитала мои мысли не отстававшая от меня Марьяна.

Мы — я, соседка и Серина — остановились посреди этого бедлама, пытаясь понять, куда двигаться дальше. Сначала я думала, что близняшки где-то потерялись, но вот вынырнули из толпы и они, сверкая азартными улыбками. Ну им-то хорошо, у них-то активная сила имеется, а вот у нас с Марь с этим проблема, особенно у некроманта, которому и время на призыв нужно, и трупов здесь вроде бы пока нет.

— Что будем делать? — спросила магичка металла, сжимая в руке созданный меч.

— Прорываться к лесу? — предложила Марьяна.

— Сражаться! — хором ответили сестры и, переглянувшись, рассмеялись.

— Вот вы и сражайтесь, если хотите, — буркнула Серина. — Мне кажется, стоит попробовать затеряться среди полигонов.

— Там нас будут ждать, — возразила соседка.

— Будут, — согласилась я, — но сражаться в тесноте, в извилистых проходах и мне, и Серине удобнее, а в лесу нас быстро нагонят и накроют дистанционной техникой. Кроме того, и вам, — я посмотрела на близняшек, — и тебе мы можем дать немного времени на ритуалы призыва.

— Она права, — кивнула мне магичка металла. Посмотрела на боевиков: — Вы как хотите, но мы, пожалуй, попытаемся прорваться туда. И чем скорее, тем лучше, пока…

— Влево! — крикнула я, почувствовав формирование техники в самый последний момент — отвлеклась. По тому месту, где еще недавно мы стояли, забарабанила шрапнель из мелких камешков. Не смертельно, но больно и крайне обидно. — Нельзя стоять, надо двигаться.

Мы с Сериной рванули по дуге, пытаясь лавировать между сражающимися стихийниками. Получалось так себе. Через секунду нас нагнали и остальные, при этом форма на одной из близняшек была порвана, а вторая, яростно сверкая глазами, сжимала в руке короткий клинок.

Мы практически прорвались через основную толпу, когда впереди что-то сверкнуло. Я даже не стала менять направление, зная, что эта атака не на нас, однако одна из сестер в мгновение ока создала перед нами демонический щит.

Не то чтобы это плохо — иметь в активе такую технику и формировать ее так быстро, но теперь она привлекла к нам ненужное внимание.

Щит продержался секунду, приняв на себя по касательной остатки магии молнии. На большее я и не рассчитывала: мгновенное создание равно защите от одного удара. Чтобы держать защиту, нужно потрудиться немного дольше.

Чувствуя колебания поля, уже направленные против нас, я достала один из кинжалов, но Серина меня опередила и точно кинутым клинком вывела из строя нападавшего.

— Вперед, быстрее! — рыкнула она, и мы припустили к спасительному зазору между площадками малых полигонов. До них осталось-то метров двадцать всего, зато почти пустого пространства.

Но уверена, там нас будет ждать засада.

Первой мы потеряли Марьяну, когда прорывались к проходу между секциями. Я почувствовала напряжение поля загодя, в спину нам кто-то целился чем-то не слишком приятным. Поэтому сманеврировала и продолжила бежать дальше, остальным махнув рукой. Серина последовала за мной, а близняшки приняли атаку на демонические щиты, только соседка почему-то рванула вообще в другую сторону и получила в спину второй заряд.

Мы все даже “ой” сказать не успели, как падающее тело девушки подхватил кто — то из старшекурсников и исчез в толпе. Преследовать его в самой гуще событий — вот уж нет. Извини, подруга, но в плен я не хочу, мне почему-то кажется, что ничего хорошего там не ждет. А для спасательной операции у нас нет сил.

Прибавив скорость, мы заскочили в проход и с наскоку налетели на ожидающую нас засаду. У меня в руках уже было два клинка, а у Серины меч, так что бедных старшекурсников мы сразу отправили в нокдаун. Без сильных телесных повреждений, конечно, да и целительские артефакты были на всех.

Надеюсь, кстати, что они тут вообще на всех есть, м-да… А то, учитывая жесткую игру старших, не факт, что сегодня все останутся живы, про здоровы я и не говорю.

Я влетела в проулок первая, хотя, может, и стоило пропустить вперед магичку, но как-то не сообразила. Тут же гардой одного клинка стукнула противника в лоб — тот обмяк, а второго потеснила, дожидаясь подмоги, которая не задержалась.

Мелькнула у меня мысль допросить этого парня, но тут его Серина тоже вырубила, и допрашивать стало сразу некого. Мы метнулись дальше, ища убежище. Нужно было спрятаться так, чтобы нас хоть какое-то время не беспокоили. Близняшки вызовут тварей Некроса, а мы хоть отдышимся.

Пробежав еще несколько коридоров, мы заскочили в один из учебных полигонов и расселись у стены, чтобы нас в сгущающихся сумерках не было видно, если кто — то пройдет мимо.

— Фух, — выдохнула я, вкладывая кинжалы в ножны.

— Не то слово, — согласилась со мной одна из близняшек. — Никто не ранен?

— Я нет, — ответила тихо.

— И я, — повторила за мной вторая из близняшек. И на пару секунд наступила тишина.

— Задело ледяным крошевом, еще когда мы выбирались из кучи малы.

— Сильно? Если нужна помощь целителей…

— Да не, ерунда. Больше досталось форме — придется докупать. А так пара царапин, только…

— Только что?

— Лед уже должен был растаять, а я вроде как одну ледышку, воткнувшуюся в плечо, чувствую. Может, кажется?

— Надо бы посмотреть, — с сомнением произнесла все та же из сестер. — Только тут света нет.

— У меня есть огниво, — откликнулась я. — Всегда ношу с собой на случай, если надо будет что-то экстренно зачаровать.

Ну, не только на этот случай, конечно, но к чему подробности?

— Нас могут увидеть, — не согласилась Серина.

— А демонические щиты на что? Они ведь темные, так что вполне можно ими накрыться и посмотреть, что там с твоим плечом.

— Она права, — ответила одна из близняшек. — Анель, посмотри там за ситуацией, ладно? Если что заметишь подозрительное — скажешь.

Микель — а судя по всему, это была она — накрыла нас маломощным демоническим щитом. Надеюсь, колебания магического поля тут не заметят, ну или заметят не быстро и мы успеем смыться.

Я нащупала в кармане огниво, активировала артефакт, загоревшийся неярким оранжевым светом.

— Только предупреждаю, я в целительстве полный ноль, даже минус.

— Я так и поняла, — фыркнула Серина.

— Зато я нет, посвети сюда. — Микель указала на распоротый китель, по краям которого было уж как-то слишком много крови.

— Это так должно быть?

— Сомневаюсь.

— Да что там?!

— Это был не только лед, но и какие-то твердые частицы, скорее всего каменная крошка. Подожди, дай вытащу. Огниво чуть повыше подними.

Я подчинилась просьбе нашего штатного лекаря, подняла источник света выше и сама попыталась разглядеть, что она там нащупала. Увидела острый край каменной то ли иглы, то ли заточенного осколка. Специально заточенного.

— Серина, потерпи, сейчас будет больно, но я его достану.

Девушка кивнула, и Микель аккуратно, буквально по миллиметру, чтобы не сломать, вытянула каменный шип длиной сантиметра три.

— Они что, совсем с ума сошли? — только и спросила я.

Когда операция закончилась, я предложила передислоцироваться в другое место. Все же как бы мы ни прятались, а нас могли засечь, уловить магию щита или еще как-то.

Предложение было принято единогласно, и мы аккуратно, стараясь не привлекать внимания, двинулись в обход ближайших полигонов, чтобы спрятаться ближе к центральному и решить, что делать.

И вовремя. Потому что буквально через пару минут на той самой площадке, на которой мы были, вспыхнула чья-то магия огня, осветив все вокруг. Мы постарались слиться с ближайшей стеной, хотя, по идее, нас и не должны были увидеть. Все же мы шли осторожно, но быстро.

— Они нас ищут? — удивленно шепнула Анель.

— Скорее просто почувствовали эманации щита и пошли проверять, — не согласилась ее сестра. — Вряд ли дело именно в нас.

— Будем надеяться, — буркнула Серина.

— В каком смысле?

— В таком, что все, что сегодня здесь происходит, очень странно. Она, — кивок в мою сторону, который я скорее почувствовала, нежели увидела, — правильно сказала, что они с ума сошли. Этот шип, если бы впился мне в горло, мог бы меня убить. И это посвящение? Я ожидала каких-нибудь унизительных заданий, а не угрозы жизни. А что касается этих, — еще одно почти невидимое в темноте движение в сторону, откуда мы пришли, — то тут со мной находится дочь советника по внутренней безопасности и две дочери военного советника. Что, если ищут целенаправленно кого-то из вас?

Мы на несколько минут затихли, переваривая услышанное. Вообще-то, не так уж она может быть и не права. Только я как мишень мало кому интересна, все же дочь я приемная. А близняшки говорили, что на их особняк напали за пару дней до отбытия в академию.

— Нам лучше разделиться, мы поедем отдельно, — видимо, одна из сестер пришла к тому же выводу.

— Еще чего! — фыркнула Серина. — Пойдем только вместе.

— Ты меня прости, конечно, — не согласилась я. — Но если ты права и охотятся на кого-то из нас, то тебе явно тут быть не стоит.

— Я будущий сотрудник департамента, Амелия. — Ну вот, магичка металла обиделась, но я не могла этого не сказать. — К тому же сейчас только я в полной мере могу тут сражаться.

Ну вообще-то я тоже кое-как, но могу, да и демонологи не так уж просты.

— Кстати, вы призывать кого-то будете?

— Нет, — синхронно покачали головой сестры. — Это точно к нам привлечет преследователей, если, конечно, действительно ищут нас.

— Надо решить, что делаем дальше. Я предлагаю окольными путями пробираться к главному полигону и концу нашей дистанции. В бой не вступать, экономить силы и глядеть в оба глаза.

— Хороший план, — согласилась Серина. — Как пойдем, через полигоны?

— Да, причем прямо через центр — там меньше патрульных, большинство вылавливает первокурсников по краям.

С моим планом согласились, и мы двинулись дальше. Я же не переставала сканировать пространство вокруг своей силой, которая ощущала чужую магию. Прямо рядом с нами все было спокойно, но кто-то еще сражался на окраине поля, судя по периодическому грохоту и эманациям разных стихийных сил.

Странно, вообще-то, что кто-то из первокурсников продержался так долго против превосходящих сил противника.

Пока шли, мне в голову пришла мысль, которую я как ни старалась, а отогнать не получилось. Что, если искали именно меня из-за моей новой роли связного?

Мы смогли пройти между заборами тренировочных площадок почти до главного полигона и никого по дороге не встретили. Его не то чтобы не охраняли, но мы и правда старались идти очень тихо, к тому же наши демонологи накрыли нас каким — то пологом, что шагов и эманаций магии не было слышно. Вблизи это, конечно, не подействует, но так, с расстояния, на огромной территории полигона, не зная, где именно мы находимся, отыскать нас стало практически невозможно.

Только на самых последних метрах от забора мы столкнулись с препятствием в виде парочки старшекурсников. Не сказать, что мы мечтали с ними сразиться, но выхода, похоже, не было, потому что заметили не только мы, но и нас — Серина слишком неосмотрительно выскочила из-за последнего поворота. Тут уж никакой полог не помог.

— Эй, Дарс, смотри, какие милые девушки! — усмехнулся один из парней. — Давай познакомимся?

Ага, сейчас я вам познакомлюсь!

Натяжение магического поля я почувствовала за пару секунд до атаки, успела вытащить клинок и запустить его в одного из парней, того самого Дарса. Клинок не долетел, а подвластный моей воле остановился у его лица.

— Отпусти технику, — угрожающе прошипела я. — А то новый глаз тебе целители с месяц будут выращивать.

— Ух ты! А как ты это сделала? — Вместо того чтобы испугаться, парень сделал то, чего я совсем не предполагала. Просто схватил зависший нож и начал вертеть в руках. — Как странно, магию совсем не ощущаю.

— Отдай! — Только сильная рука Серины, схватившая за плечо, остановила меня от необдуманных действий. Ножик я и потом заберу, а вот скрутить меня могут запросто, тем более что оба мага — стихийники.

Не успела магичка металла оттащить меня с линии атаки, как в дело вступили близняшки. Две абсолютно одинаковые статные черноволосые девицы вынырнули из-за угла и синхронно развернули длинные черные демонические хлысты.

На парней это однозначно произвело впечатление… Только не то, на которое рассчитывали сестры. Тут же послышались смешки и похабные шуточки, отчего девушки только сильнее взбесились.

В общем, не повезло парням. Это с обычными первокурсниками можно так шутить, но не с обученными демонологами, которые живут в специализированных школах с раннего детства и которые совершенно точно умеют за себя постоять. А эти конкретные демонологи еще и потомственные. Насколько знаю, в их семье почти все именно с этим даром.

Мгновенно развернув хлысты, сестры синхронно же ударили, разворачивая технику во всю свою мощь. Маг огня еще попытался что-то с этим сделать, я почувствовала натяжение поля, но немного не успел, а вот у воздушника и без того не было шансов — не совсем та стихия, чтобы так просто противостоять демонологам. Это нужно иметь подготовленную к работе технику, а парни расслабились.

В общем, слитным ударом сестер их обоих просто смело. Мы подошли проверить — вроде живы, только без сознания, хотя нет, один ворочается вот, даже что — то сказать пытается. Но слушать мы не стали. Я отобрала у него нож, пообещав в следующий раз проткнуть, чтобы не зарился на чужое, и мы, не сговариваясь, припустили обратно в проход между площадками.

Я буду не я, если сюда уже не бежит подкрепление.

Нам даже вроде удалось оторваться. Немного попетляв, мы все же вышли к главному полигону с противоположной стороны от трибун. А там было многолюдно.

На земле, прямо в центре этого огромного пространства, сидели связанные первокурсники в количестве, примерно равном количеству студентов на обоих факультетах. Между ними сновали целители, оказывали кому-то помощь, но не помогали развязать путы. А рядом с этой толпой чинно вышагивали старшие, охраняя. Хармс и Шарин тоже там были, кстати.

Я не считала, что мы лучшие из лучших, наверняка были и еще оторвавшиеся группы, но сейчас надо придумать, что делать.

— Какие варианты? Просто сейчас перепрыгнем через ограждение и скажем привет? — спросила я.

— Как-то мне не особо нравится этот вариант, — протянула Микель. — Что-то мне кажется, что добраться сюда — это только первая ступенька.

— Я тоже так думаю, — согласилась с сестрой Анель. — Но у меня нет идей получше. Нам сказали дойти — и мы дошли.

— А если не явимся, когда всех выловят, то нас точно будут искать, — вставила Серина. — И найдут. Если только у Амелии нет ничего зачарованного, чтобы отвести поиск.

На это я лишь покачала головой. Подобные вещи сделать очень сложно и дорого, к тому же не всегда законно. Иначе бы все поголовно преступники щеголяли с такими поделками.

— Во-о-т! Я маг металла и прятаться не умею, только сливаться с такими же металлическими объектами, но я что-то не вижу здесь руды или того же железного самохода.

— Мы можем спрятаться сами, но не сможем спрятать вас, — покачала головой Микель.

— А может, так и поступим? Вы прячьтесь, а я схожу на разведку, — предложила я. — Если меня будут убивать, у вас есть шанс уйти.

— Они, — Серина кивнула в сторону однокурсников, — не слишком похожи на убитых.

— Идем все вместе, — заключила Анель. — Только как будем форсировать забор?

По-тихому форсировать препятствие не имело смысла, а перелететь и свалиться всем на голову мы не могли по техническим причинам — среди нас нет мага воздуха. Поэтому мы сделали самое простое, что только возможно, — решили войти в дверь, точнее в одну из калиток.

И опять же, наивно было думать, что она не охранялась, но при поддержке двух демонологов выбить одиноко маявшегося студента не составило труда. Почему он там был один? А потому что его напарника мы вывели из строя минутой раньше. Он услышал, точнее это мы позволили услышать, что кто-то идет, и пошел проверять.

Летающий по моему желанию нож оказался очень эффективной штукой, особенно если гардой со всего маху приложить по темечку. А главное, мы, зачарователи, не оставляем магических следов. Маг воздуха может поднять с земли камень и стукнуть противника по затылку, но противник почувствует вражескую технику. Да, позже чем я, когда ощущаю натяжение магического поля, но все равно может успеть что — то предпринять или позвать на помощь.

Надо будет еще парочку таких клинков сделать и по всем карманам рассовать.

Так что вошли мы на территорию главного полигона совершенно не таясь, как, я бы сказала, победители.

И этого душевного порыва совершенно не оценили старшекурсники. Но сначала они даже не поняли, кого увидели и что тут могут делать четыре незнакомых девушки без опознавательных знаков охотников — у всех старших были на груди и спине желтой фосфоресцирующей краской намалеваны кресты, чтобы они могли друг друга отличить даже в темноте.

— Привет! Не ждали? — синхронно сказали близняшки и одновременно склонили головы набок, одинаково улыбаясь. Иногда они даже меня пугают…

— Так. — наконец Хармс разглядел, кто пожаловал, и криво усмехнулся.

— Мы пришли, выполнили условие, — сказала Серина, а я сдвинулась за спины девчонок. Очень уж мне не понравилось выражение лиц сидящих на земле первокурсников: злорадно — предвкушающее.

— Девочки. — прошептала я, но не успела.

Натяжение магического поля мгновенно взорвалось техникой, и Микель отбросило на несколько метров смерчем. Тут же Серина отбила воздушные серпы, но они оказались самонаводящимися и сразу атаковали вновь. Скоростью воздуха выше скорости металла — это было очевидно с самого начала. А если тобой занялась сама староста боевого факультета.

Серина свалилась кулем через несколько секунд. В то же время, оправившись от задевшего ее по касательной смерча, Анель атаковала Шарин. Скорость против ярости? Ну не знаю, посмотрим.

Я же вытащила клинки и двинулась по кругу, обходя технику. Отпрыгнула, почувствовав нити колдовства прямо по курсу. Впереди все взорвалось теневыми жгутами — мной занялся Хармс.

Старосты двух самых подготовленных факультетов против четверки первокурсниц? А это не слишком?

Сдав немного назад, я попыталась обойти жгуты, но вовремя поняла, что только этого Хармс и ждет. Но что же делать? Я не могу своими кинжалами порезать тени, они для этого не предназначены, только для чего-то более материального. Проскочить через них я тоже не могу — схватят.

— Сдавайся, Дорнтон, — крикнул Хармс, но нападать не спешил. Он просто отогнал меня на недоступную для моих атак дистанцию.

Точнее, он думает, что недоступную.

Достав свой любимый ножик, я повертела его в руках. Ну. стоит попробовать. Единственное — я не очень вижу, куда целиться.

— Хармс, а Хармс? Вам не стыдно нарушать свои же правила? — в итоге спросила я.

— А мы вам ничего не обещали, — хохотнул он. И в этот же миг нож взмыл с моей ладони и понесся на голос. Остается только надеяться, что я его случайно не убью.

Броска теневых жгутов я не то чтобы не увидела, но сделать ничего не успела. Они в мгновение ока обвили мои лодыжки, я даже ойкнуть от страха не успела, и вздернули в воздух метра на три над землей. Вниз головой.

— Эй! — возмутилась я, барахтаясь без опоры в воздухе. — Отпусти!

— А не будешь ничем в меня кидаться, — буркнул староста. — А если бы в глаз попала?

— Я была уверена в твоей реакции, гордись! — прошипела я, пытаясь одновременно придумать, что делать, и развернуться, наконец, лицом к парню, потому что я болталась вполоборота к нему.

— Да не дергайся ты! Скоро опущу, как только Шарин наконец разберется с этой девицей.

Ого! Значит, Анель еще не проиграла самой старосте боевого? Ну дает!

Мне после нескольких попыток все же удалось развернуться и бросить взгляд в сторону Хармса. И увидеть то, что я и хотела! Я аж возликовала про себя, но внешне старалась этого не показать.

Мой ножик валялся в пыли около ног парня, как поверженный противник. Староста не вертел его в руках и не откинул за пределы видимости, просто бросил как что-то, что не представляет опасности.

Один неловкий пасс рукой, и мое дистанционное оружие взмывает резко вверх и останавливается прямо напротив левого глаза старосты.

— Отпусти меня вниз, медленно и плавно, — приказала я слегка опешившему парню.

— Эй, эй, эй, Амелия, детка, давай договоримся, — усмехнулся он.

— Договоримся, когда меня опустишь на землю.

— А если так? — Хармс неуловимо быстрым движением схватил нож за рукоять и убрал от своего лица.

— Плохая идея! — усмехнулась я и резким движением руки вырвала нож из его пальцев, причем специально сделала так, что клинок вышел с другой стороны, порезав всю ладонь.

Может, и не стоило идти на такие меры, но ту же Серину сегодня вообще могли убить, пройди каменный штырь чуть выше или задень артерию. Не до церемоний!

Теневые жгуты, держащие меня за ноги дрогнули, и я покачнулась, теряя на секунду концентрацию. Так что нож опять устремился к Хармсу, только не по прямой, а сделав небольшой крюк.

— И за что ты так со мной? — притворно обиженно спросил староста, хотя я видела, что он просто забавляется. И это, честно говоря, бесило еще больше. Не очень я люблю, когда делают из меня посмешище!

— Поставь меня на землю, Хармс, и мы с тобой предметно поговорим, — пообещала я.

— Или что? Мне, например, и так нормально.

Угу, это же не он вниз головой болтается, а у меня, между прочим, уже все начинает кружиться и шуметь в ушах.

— Хармс, поставь меня на землю, — как можно спокойнее сказала я и добавила: — Я тебя не больно побью.

— Ты очень неплохо там смотришься, малышка, — ухмыльнулся в ответ он.

Ну вот за малышку и за то, что все это слышали, кое-кто сейчас заплатит.

Нож взмыл, повинуясь моей воле, и полетел к старосте. Он уже хотел его схватить, но клинок дернулся и ткнул парня в плечо. Не сильно, может даже не до крови, через одежду-то, но вполне ощутимо. Еще один рывок — и теперь пострадало другое плечо. Я наращивала скорость, дергала нож из стороны в сторону, стараясь ткнуть в самые незащищенные, но не опасные для жизни места. Естественно, шеи и головы я избегала.

В следующий рывок ножа я хотела ткнуть его еще раз в правое плечо, но, видимо, Хармсу надоело отмахиваться от моего оружия, как от жалящего насекомого, и он попытался его поймать. В итоге нож воткнулся ему в руку.

Теневые жгуты дрогнули. Это оказалась ведущая рука. Не знаю, пытался староста перехватить управление другой рукой или нет, но факт в том, что тени истаяли, а я с высоты три метра и вниз головой полетела на землю.

Последнее, о чем я подумала, что ножом я управляла без помощи рук. Силой мысли или визуально — не знаю, но руками я точно уже под конец размахивала просто так.

А потом наступила темнота.

Открыв глаза, я некоторое время недоуменно пялилась на белый высокий потолок, под сводами которого были разбросаны довольно-таки яркие артефакты. Сначала не могла понять, где я и что вообще происходит, даже как-то неуютно стало, да и вообще холодно. Потом вспомнила, что меня уронил на землю Хармс. И упала я с высоты метра три, не меньше.

Видимо, ударилась и потеряла сознание, а теперь пришла в себя.

Хотела уже провести экстренную диагностику на предмет переломов, то есть подвигать конечностями, попытаться приподняться, но тут услышала или почувствовала рядом с собой какое-то шевеление. Поэтому решила сначала осмотреться. А повернув голову и переждав короткое головокружение, я не поверила глазам.

Я лежала на низкой койке около самой дальней стены от входа в, судя по всему, госпитале академии, а весь зал был уставлен кроватями, на которых лежали люди. Не знаю, сколько их, сложно сказать, но не меньше полусотни.

В помещении было довольно тихо, все то ли спали, то ли были без сознания, только в противоположном углу двое шушукались вполголоса. Именно они и привлекли мое внимание.

Да что тут происходит, демоны задери? Неужели все пострадали на посвящении? Неужели так и планировалось?

Но задать эти вопросы было некому, поэтому я занялась исследованием собственного организма и причиненных ему повреждений. Ну, Хармс!.. Хотя, думается мне, их с Шарин и так по голове за такое побоище не погладят.

Минут через десять шевелений конечностями и верчений в постели, я сделала вывод, что у меня ничего не сломано, а только сильно ободраны руки. Странно, вообще-то, учитывая то, что падала я вниз головой, но она не пострадала, не считая небольшой шишки аккурат на темечке. Но это точно можно не считать за сколь-нибудь серьезные повреждения.

В целом я чувствовала себя сносно, только слегка кружилась голова и сильно саднили руки. Но по сравнению с тем, что я могла сломать себе шею, можно сказать, что я не просто в порядке — я в самой лучшей форме из возможных!

Мои вещи были все при мне, даже порванная и заляпанная рубашка и та осталась на месте, никто не удосужился переодеть. Но это и понятно при таком количестве раненых. Так что я достала из кармана неожиданно оказавшийся целым хронометр, который показывал полчетвертого утра, и решила подремать до рассвета или побудки.

Впрочем, долго поспать мне не дали. Вот только заснула — и тут же разбудили.

В зал вошла группа целителей под руководством их декана, а также почему-то нашего декана. Ой, кажется, грядет разбирательство на тему: кто виноват. Ну и правильно, за такое надо руки по самую шею отрубать, и как бы мне ни были симпатичны Хармс и Шарин, но, честно говоря, я бы им этого не спустила.

Целители пошли каждый по своему ряду, проверяя пациентов. Большинство из них и правда спали под артефактами, то есть, по сути, были без сознания. Так что вместе со мной проснулось не так уже много людей.

А вот декан целенаправленно двинулся в мою сторону. Странно, поговорить ему, что ли, не с кем? Или Хармса он уже пришиб для профилактики?

— Леди Амелия, — мужчина остановился передо мной, указал на край кровати, — Разрешите присесть?

Я аккуратно, чтобы не вызвать опять головокружения, кивнула.

— Как вы себя чувствуете?

— По всей видимости, лучше многих, — скривилась я.

— Мы волновались, вы не пришли в сознание после работы артефакта.

Мы — это кто?

— Я, Хармс, ваш брат и супруги Дорнтон.

— Они в курсе? Не стоило…

— Так надо, — только и сказал декан. Я посмотрела заинтересованно, ожидая, что меня сейчас втянут еще во что-то интересное, но Сарентон одними губами прошептал: — Потом.

— Странно, что Хармс волновался. — про брата я тактично умолчала — ни к чему публично заявлять, что мы не ладим и что Норен был бы счастлив, если бы я свернула себе шею.

— Вы к нему несправедливы, все произошло случайно.

— Случайно? — делано удивилась я. — То есть он меня случайно подвесил вниз головой? А-а-а. Он, наверное, не ожидал, что я тоже могу ответить?

— Он это проделывал много раз и никого еще самопроизвольно не ронял. Да и отвечали ему маги посерьезнее, нежели ножиком несильно потыкали. Основной ущерб пришелся на форму.

— Тогда о какой случайности мы говорим? Ну да, у него дрогнула рука, не удержал концентрацию, но.

Декан оглянулся по сторонам, кажется убеждаясь, что ближайшие студенты без сознания. Еще сильнее понизил голос:

— То есть вы ничего не почувствовали?

— А что я должна была почувствовать? — удивилась я, но и одновременно с этим напряглась.

— Позвольте вопрос, леди Амелия. Эта ваша способность чувствовать поле — она была активирована перед тем, как Хармс вас уронил?

— Ммм. — Я попыталась вспомнить, восстанавливая последние мгновения боя посекундно или даже покадрово, как на допотопном аэропроекторе. — Да, точно использовала на полную катушку все это посвящение. И во время болтания вниз головой тоже — опасалась, что Хармс еще какую-нибудь гадость сделает.

— И вы ничего не почувствовали? — повторил свой вопрос декан, на что я покачала головой.

— Магию Хармса. Фоном были возмущения от боя Шарин. Но вы ведь не об этом спрашиваете?

— Вы удивительно догадливая девушка, — усмехнулся мужчина. — Значит, посторонних возмущений не было?

Я опять покачала головой.

— Вы хотите сказать, что Хармс выронил меня не из-за потери концентрации?

— Из-за нее, но сбили ее не вы.

— Так… — Я на несколько секунд задумалась. — Я правильно понимаю, что мы опять имеем дело с тем, что было и в прошлый раз?

Моя догадка базировалась, в принципе, на очень простых выводах: силу мага или ворожбу ведьмы я могу почувствовать за несколько секунд до удара, в зависимости от стихии и применяемой техники, а если я не почувствовала ничего, значит, это был вовсе не человек. Если взять за факт то, что какое-то воздействие было, а не доверять мнению декана я не могу, — значит, это артефакт.

Но напрямую это я сказать все же побоялась, в конце концов целители не так уж далеко, хоть и заняты своими делами.

— У нас есть основания полагать, что так и есть, — спустя пару секунд пристального разглядывания моего лица ответил Сарентон.

— Это оттого сколько пострадавших?

— В том числе. На посвящении произошло нечто, чего мы не учли.

— Вы не учли? — вздернула бровь я. Сложно поверить, что именно этот человек что-то там не учел или сделал нечто, не просчитав последствий. Я декана, конечно, знаю плохо, но все, что я слышала, говорит о нем как о высочайшем профессионале. Да и на деле он уже успел доказать, что не просто так занимал высокую должность.

— Я не дал разрешения на посвящение. По известным вам причинам, — усмехнулся мужчина.

— Тогда кто пошел к ректору? — тут же спросила я.

— И опять зрите в корень, — улыбка Сарентона стала шире и как-то мягче, что ли.

Хвалите, хвалите меня, мне так нравится! Но вообще-то догадаться было несложно. Если отказал один декан, то разрешение второго, то есть декана боевиков, уже не имело бы значения. А значит, кто-то написал кляузу ректору.

— Так кто предатель? — в шутку ухмыльнулась я.

— Шарин и инициативная группа боевиков. Хармс отговорил наших студентов идти с ними, боялся, что я выгоню несогласных и недовольных.

— А вы бы выгнали?

— Хармс не зря лучший на факультете за все годы обучения. С логикой и анализом у него все прекрасно, — ответил мужчина.

— Нельзя нарушать приказы старших по званию, ведь может статься так, что они что-то знают.

Ну да, декан что-то знал, но не смог назвать причины отказа. Ни Хармсу, ни любому другому из студентов.

— Так почему было не сказать о причинах вашего решения ректору?

- “Посвящение — это святая традиция нашего древнейшего учебного заведения”, -продекламировал декан. — Это цитата, если угодно.

— Замечательно просто! — закатила глаза я. Вот что значит ректор — боевик! Правильно, зачем напрягаться и думать, если можно переть напролом?

Но вслух я этого, разумеется, не сказала.

Некоторое время мы провели молча. Не то чтобы меня напрягал декан, сидящий на моей постели, но наверняка зрелище было немного странное. Впрочем, мне нравится, особенно в профиль.

— Любуетесь? — заметил мой взгляд мужчина.

— Пытаюсь угадать, о чем вы думаете.

— Ни за что не догадаетесь, — фыркнул тот. — Заинтриговал?

— О деле? — невинно хлопнула глазами я.

— Не угадали, леди Амелия. Я думал о том, как такая разумная девушка, как вы, повелась на провокацию Хармса.

— Простите?

— Зачем пошли на посвящение, зачем последовали указаниям и двинулись на главную арену? И, наконец, зачем участвовали в последней драке?

— А надо было просто сдаться?

— Как вариант. Но вообще-то я хотел сказать, что стоило разведать обстановку, перед тем как идти. Только чудо вас спасло от того, чтобы оказаться среди них всех. — Декан обвел рукой койки с бессознательными пациентами.

— Кстати, а что произошло-то? — мне не хотелось соглашаться с тем, что, в принципе, Сарентон прав. Но ведь и повода выяснять тоже особого не было. Отдавал распоряжения староста, а его указания нельзя игнорировать.

— Еще в момент начала испытания мы поняли, что что — то пошло не так — слишком много раненых. Но на этом этапе остановить действо уже было невозможно.

— Таких раненых, как Серина? У нее в плече была каменная игла.

— Да, дистанционная поражающая техника, при определенных условиях смертельная, которой не должно было быть на посвящении.

— Замаскированная под иглы из льда.

— Тоже опасная техника, но менее смертоносная, да. Так вот, мы вызвали дополнительных целителей и попытались помочь согнать всех на полигон, но студенты уже слишком рассеялись по площади, чтобы всех нормально и организованно вывести из-под огня.

— А просто своей властью, не знаю, установить барьер или…

— Запрет ректора, — невесело усмехнулся мужчина. — А потом случился этот взрыв на полигоне. Если бы вы в тот момент все еще висели в воздухе, шишкой и парой ссадин не отделались бы.

Я представила себе, как взрывная волна откидывает и уносит меня на несколько десятков метров, ломая в процессе кости. Поежилась.

— Кто-то погиб?

— Да, два человека. Но не от взрыва, а еще в самом начале. Один от шрапнели, которой зацепило вашу подругу, а второй вообще по непонятным причинам.

— В каком смысле по непонятным?

— Пока выясняем. И впредь постарайтесь быть аккуратнее, а то не хотелось бы терять такого перспективного специалиста. Как видите, нам могут в ближайшее время понадобиться все силы и знания.

Я чуть не ляпнула вслух: “А вас только это волнует?” — но вовремя прикусила язык. Не знаю уж, что на меня нашло, но почему-то от слов декана стало обидно. Причем он ведь ничего такого обидного и не сказал.

— Что такое? — вероятно, он заметил мое выражение лица.

— Ничего, просто не понимаю, ерунда какая-то вырисовывается.

— Амелия, давайте с вами договоримся: вы подумаете на тему того, что произошло на посвящении, и расскажете мне о своих выводах сегодня, скажем, часов в семь вечера.

— А меня отпустят?

— Вы пришли в себя. Думаю, вас проверят и, если все нормально, не станут задерживать. Да и койки нужны.

— Тогда не получится, — покачала головой я. — Сегодня до девяти занятие у зачарователей. Первое. Мне не хотелось бы его пропускать.

— Хорошо, тогда после занятий, как освободитесь.

Я только хотела спросить, а удобно ли это вообще, но мужчина уже встал, улыбнулся мне и ушел разговаривать с целителем.

Все тот же вопрос: а что это сейчас вообще было? Уж слишком это все смахивает на приглашение на свидание, но ведь этого не может быть, так? Во-первых — это странно, во-вторых — неуместно, в-третьих — сейчас точно не время.

Нет, я однозначно себе что-то не то надумала. Поэтому нужно будет сделать как приказали: все обдумать, вспомнить все подозрительные детали и мелочи, сделать выводы, чтобы потом их представить декану. Будущий следователь я или кто?

Сарентон, в принципе, был прав: отпустили меня ближе к полудню, порекомендовав не напрягаться. Причем я даже выспаться успела, и галдящий как торговки на рынке народ мне совершенно не помешал. Вымоталась я за последнее время.

На занятие по зачарованию я пришла первая, предварительно успев даже пообедать, хотя меня покормили еще в госпитале. Но все равно хотелось осмотреться на месте, да и найти кабинет заранее не мешало.

Мы занимались в корпусе светлых ведьм, но не в главном здании, а на каких-то задворках, в полупустом бараке. Я сначала даже подумала, что это шутка, уж больно непрезентабельно выглядело все вокруг.

— Ты не ошиблась, — усмехнулся Рольф, нагнавший меня в дверях. — Проходи, располагайся.

Он обвел приглашающим жестом маленький, но опрятный и где-то даже уютный кабинетик. Тут стояло всего пять столов, считая учительский. На окнах цветы в красивых резных кадках из камня. Я подошла поближе, чтобы разглядеть.

— Ух ты! — только и сказала я, увидев чары. — Довольно замысловато. Сариника, огаяна бордовая… Для убыстрения роста и еще чего — то — не пойму чего.

— Для долгого цветения, — раздался от порога незнакомый голос.

Я обернулась. В кабинет вошел немолодой мужчина, но еще довольно — таки бодрый и подтянутый. Эдакий сильно молодящийся дед.

— А вы, я так понимаю, наша новая слушательница? — Я кивнула. — Ну что ж, давайте знакомиться. Меня зовут магистр Гольрик, и я с вами делюсь опытом зачарования.

— Амелия Дорнтон, следственный факультет.

— Следственный? Ого, еще одна оригиналка, да? — преподаватель подмигнул. — Прямо как ты, Рольф.

На это парень только глаза закатил.

— Магистр не одобряет отхода от канонов.

— От канонов? — удивилась я.

— Да, я считаю, что каждый должен заниматься своим делом. Мы — зачарователи и должны заниматься созданием, творчеством, даже сотворением, если хотите. А война, разрушение

— не наше ремесло.

— Раньше зачарователи были не только тайными убийцами, но и участвовали в боях наравне со стихийными магами, — не согласилась я.

— Так то было раньше, молодая леди, раньше!

— Но тогда мы многое могли, — опять зачем-то полезла в бутылку я.

Да, я люблю свой дар и свои таланты, мне нравится зачаровывать оружие, и я хочу, чтобы к таким, как я, относились как к достойным. Хочу сама быть достойной! В том числе предков.

Магистр уже хотел мне ответить, но в этот момент в класс ввалились еще трое студентов. Две почти одинаковые девушки (не внешностью, а повадками) с общего факультета и высокий длинноволосый и какой-то нескладный парень. И все трое не понравились мне с первого взгляда.

— О, привет! Ты новенькая? С общего? А мы тебя не видели, давай знакомиться! Я Хальга,

— ткнула себя пальцем в грудь более светлая шатенка, — это Салья, — указала она на более темную и по цвету волос, и по цвету кожи девушку. А вот этого злобного, но демонически умного типа зовут Марек.

— Привет, — несколько растерялась я от напора. — Амелия Дорнтон, следственный факультет.

Обе девушки резко перестали улыбаться.

— Та самая Дорнтон?

— Та самая — это какая? — с любопытством поинтересовалась я.

— Ну, приемыш… — недобро нахмурилась и заломила бровь Хальга.

— Приемная, и что? — с еще большим любопытством спросила я.

— Вы решили взять на себя смелость указывать герцогам Дорнтонам, кого принимать в семью, а кого нет? Вы посчитали, что можете обсуждать решения руководства Академии? Что, тоже нет? — людоедски ухмыльнулась я. По ходу, не будет у меня тут друзей, м-да. — Тогда о чем вы хотите еще высказаться? Подумайте, стоит ли?

Хальга, как более экспрессивная, уже хотела что — то сказать, но подруга ее остановила, дернув за рукав. Впрочем, я рано подумала, что она умная.

— Не стоит так с нами разговаривать, — усмехнулась она, и на ее ладони заиграл маленькими жгутиками комок теней. Еще одно доказательство того, что зачарователи — вовсе не светлые.

Клинок взмыл в воздух еще до того, как я успела подумать, что делаю. Но, демоны их разбери, я вчера сражалась с Хармсом, у которого сил в десятки раз больше, нежели у этого недоразумения. Не то чтобы на равных сражалась, но все же.

— Да что ты говоришь! — усмехнулась я, когда клинок, послушный моей воле, завис на расстоянии десятка сантиметров от ее лица.

— Миледи, прекратите немедленно! — возмутился наконец магистр. — Леди Дорнтон!

— Что такое? — лучезарно улыбнулась я, делая едва заметное движение пальцами, которое заставило нож, не сбавляя скорости, влететь в ножны, закрепленные внутри сапога.

А что, я долго тренировалась так делать, так почему бы не повыпендриваться?

— Садитесь, — преподаватель не стал развивать конфликт, а пригласил начать урок.

Мы расселись. Девушки отдельно на первый ряд, на соседней парте Марек, а наш староста, постояв пару секунд, сел на второй ряд за зачаровательницами. И что — то мне подсказывает, что это не его место. Боится, что мы подеремся? Правильно боится.

— Интересные у вас поделки, не покажете? — спросил магистр, когда все заняли свои места. На что Марек отчетливо презрительно хмыкнул.

— Да, конечно, — А чего бы не показать? Я выложила на стол весь свой арсенал: три кинжала и короткий нож.

— Хм… — преподаватель подошел и некоторое время рассматривал клинки. — Хм…

Магистр хмурил брови. Марек, обернувшись, чтобы посмотреть поближе, сначала презрительно морщился, но промелькнуло у него что — то такое на лице. Сначала недоумение, а вот потом. Рольф же наблюдал за пантомимой с видимым интересом.

Я могу, конечно, ошибаться, но мне кажется, что ни один из них моих чар не видит. Но после демонстрации летающих ножиков ставить их наличие под сомнения опасаются.

— И что они делают? — наконец спросил мужчина.

— Этот зачарован на силу, может пробить стихийную каменную стену. Этот на скорость. На левом лежат чары против тварей Некроса. Одно даже небольшое ранение — и низший демон отправляется обратно в преисподнюю. На высших не пробовала, но думаю, им тоже будет не очень приятно.

— Можно подумать, на низших пробовала, — фыркнула Хальга.

— Пробовала, — отрезала я. — Ну а что этот делает, вы видели.

— Управляемый вектор, да? — Магистр покачал головой. — Сложное зачарование. Долго тренировались перед тем, как получилось?

— С первого раза за семь минут, — ответил за меня Рольф. — Я сам видел. Амелия случайно нашла нашу поляну, а я пришел по тревоге проверить.

— Неплохо, очень неплохо, — задумчиво протянул преподаватель. — Но почему только оружие? Ничего больше нет?

— С собой нет. На оружейную сталь мои чары ложатся лучше всего. Но, конечно, есть и другие, более мирные поделки. Будильник вот зачаровала на то, что отключить его могу только я, а если притронется кто-то другой, то он будет орать еще противнее. Но соседка его разбила. — Рольф фыркнул, Марек закатил глаза. — Чемодан на вес — в общем, всякие полезные в жизни мелочи.

— Но тяготеете к металлам, — погладив подбородок, утвердительно вынес вердикт преподаватель. — Но и другие направления нужно развивать. Целительское зачарование, например.

— Это в планах, — кивнула я. — Декан Сарентон сказал, что в библиотеке есть некоторые материалы по этой теме.

— И он прав, — засиял глазами магистр. — Здешняя библиотека — это просто кладезь мудрости. Я вам дам рекомендации, с чего начать. Ну а сейчас я расскажу, как строится наше занятие. Впрочем, большинство и так знает. Я даю задания, соответствующие уровню подготовки, объясняю, что непонятно, потом проверяю.

Хм… Что проверят? Что-то я тут ритуальных принадлежностей не вижу. Да и я своих не взяла.

— Проверяю усвоение, понимание, — видя мое недоумение, пояснил магистр. — Лабораторные работы у нас, разумеется, в другом месте — на поляне, где вы уже, как я понимаю, были. Я заранее предупреждаю, если надо нести оборудование.

Да-а-а, тут еще и практика не каждый раз. Может, я и предвзята, но чему он нас может научить такими темпами? Впрочем, магистра тоже можно понять: работать с пятью студентами, имеющими разный уровень знаний, способностей и интересов, — это очень тяжело.

В результате мне выдали учебник, сказали читать от сих до сих и спрашивать, если что-то непонятно. Спросить хотелось только одно: и это все?

— Магистр Г ольрик, я этот учебник уже читала. — Пять лет назад, если быть точной, но кто считает? Эта брошюра — азы. Неужели непонятно, что это совершенно не мой уровень?

— Хм. — опять вздохнул преподаватель, на этот раз мученически. — Тогда вот.

Он положил передо мной довольно толстую книгу по анатомическим чарам. Что ж, сама напросилась, в следующий раз буду больше молчать.

Теперь уже я страдальчески вздохнула и открыла первую страницу со схематичным изображением человека и всех важных узлов в его теле, на которые и должны действовать зачарованные предметы.

Боги, как же я ненавижу целительство в общем и анатомию в частности!

Несколько часов чтения учебника и выслушивания дурацкой теории и мер безопасности, которые я и так знаю, вымотали меня окончательно. Хотелось кого-нибудь придушить, потому что это не преподавание и не нормальные занятия.

Что может мне дать человек, который знает меньше меня и обладает меньшей силой? Ну хорошо, пусть знает он не меньше, просто у него несколько иное направление работы, а именно бытовое зачарование (не знаю, как на этом можно заработать, учитывая то, что есть более понятные и доступные артефакты), но мне-то от этого что? Я и без часовой лекции могу наложить простые чары на обычный предмет, даже если он сделан из дерева. Вот со сложными придется повозиться, но нет ничего невозможного.

Но дело в том, что наш преподаватель прекрасно понимает, что сложные чары на бытовом предмете — это с высокой долей вероятности уже что — то запрещенное. Хотя не всегда, конечно. Вот Хальга все занятие прокорпела над составлением чар для подарка своему жениху, а хотела она сделать взрывающуюся цветными фейверками-иллюзиями шкатулку, в которую и положит основной подарок. Проблема в том, что всем известно: взрывающиеся чары не ложатся на дерево. Никогда и никакие. А значит, нужно придумать какой-то другой механизм действия. Причем я себе даже примерно представляю какой, я так Норена пугала еще лет десять назад, но этой стерве помогать точно не буду.

А вот Марек делал что-то явно интересное, но я не успела рассмотреть поподробнее — он сразу перевернул страницу. Это точно был какой-то сплав зачарования и артефакторики, но я в последней не особо разбираюсь, так что определить назначение на первый взгляд не удалось. Да и не люблю я все эти сложные вычисления.

Как ни странно, после занятия я вышла выжатая как лимон. Не знаю уж почему, ведь, по сути, ничего особенного не делала, только сидела и учебник листала. Наверное, это именно группа меня так морально вымотала.

На выходе меня догнал Рольф.

— Амелия, постой! — Он тронул меня за плечо, но я резко развернулась, сбрасывая руку. — Эй, ты что, обиделась?

— Нет, — я покачала головой, — просто не люблю, когда меня трогают без разрешения.

— Прости. И я за остальных хотели извиниться.

— Тебе не за что извиняться, пусть это останется на их совести. Мне все равно.

— Тогда чего ты такая недовольная?

— От понимания, что потратила совершенно зря пять часов своей жизни.

Может, и не стоило высказываться так категорично, но я устала, мне предстоял сложный разговор с деканом, потому что я не пришла ни к каким определенным выводам, и да, я потратила кучу времени зря, читая учебник, который с тем же успехом могла почитать в своей комнате, в теплой постельке, заедая это действо булочкой или кексиком.

— Ты несправедлива к магистру Гольрику. Он — хороший человек и отличный специалист, просто… — парень замялся.

— Ну же, договаривай, — ухмыльнулась я. — Просто нам с тобой он в качестве наставника не подходит. То, что я сегодня прочитала, я и так знаю, а если у меня и возникали трудности, то магистр на мои вопросы ответить не мог.

— Ты его спрашивала про целительство.

— Так я и задам эти вопросы целителям, пожалуй. Только непонятно, зачем мне такой преподаватель, который не может мне рассказать, как все эти целительские заморочки приложить к зачарованию и что из этого получится. Как он меня учить будет, если то, что мне нужно, он не знает, а то, что он знает, я знала уже в пятнадцать лет, а то и раньше?

— Я понимаю, ты несколько разочарована, но…

— Рольф, — я подошла к парню почти вплотную, запнулась. — Ты прав, я разочарована, я ожидала большего, гораздо большего. Уровень профессора Гольрика — обучение шатенистого серпентария, и то он не придумал, как наложить на чертову шкатулку нужные чары. Выдал задание с важным видом, а сам не знает, чем помочь. С тобой он почти не работает, поскольку ярый пацифист и схемы зачарования на что-то убойное, что нужно боевику, ты, скорее всего, придумываешь сам, зарывшись в библиотеке в книги по самые уши. Марек тоже явно выше уровнем, у него какая-то совершенно замороченная схема артефакта была, я такое себе даже отдаленно представить не могу. К нему магистр ни разу так и не подошел. И на мои вопросы тоже не смог ответить.

Парень тяжело вздохнул и посмотрел в сторону.

— Я все это понимаю, но другого выхода у нас нет — он наш преподаватель.

— И вы не поднимали вопрос о его компетенции? — поразилась я. — Двое, а теперь уже трое студентов из пяти знают и умеют больше преподавателя. Как-то это ненормально.

— А ты предлагаешь портить отношения с руководством? — ехидно уточнил Рольф. — Если я пойду и скажу, что меня не устраивает уровень преподавания, знаешь, кому это все передадут? Так что приходится вертеться самому.

— А Марек? Неужели его это устраивает?

— Что Марек? Во-первых, ему нравится быть самым умным среди нас, считая и преподавателя тоже. Во-вторых, его устраивает, что его никто не трогает и не мешает мастерить его дьявольские поделки. Так что лучше забудь.

— Думаю, я все же кое-что могла бы сделать. — протянула я, подумав, что стоит о ненадлежащем уровне образования намекнуть декану. В конце концов, я же могу просто сказать, что уровень преподавания немного не тот, на который я рассчитывала, когда сюда пришла. А как будущий следователь, я бы не хотела из-за этого иметь проблемы.

— Как знаешь, — парень пожал плечами. — Но я тебя предупредил. Кстати, — уже отойдя на пару шагов, он развернулся, — я рад, что ты вчера не пострадала. Когда все взорвалось, я думал, что ты пополнишь список жертв, уж слишком ты неудачно висела в воздухе.

— Спасибо, — кивнула ему. — Я тоже рада. А вот погибших жалко.

— Это не наша вина, — заиграл желваками Рольф. — Это был какой-то артефакт. Я точно знаю, что был артефакт.

После чего развернулся и все же ушел. Хм…

Уже почти в темноте я добралась до корпуса следственного факультета. Идти на встречу с деканом не хотелось, хотелось то ли лечь поспать, то ли что — то разбить — я еще не определилась. Усталость на фоне вчерашнего происшествия, раздражение от безрезультатного занятия и общее непонимание ситуации вылились в то, что я с трудом сдерживалась, чтобы кого-нибудь не послать в Некрос. Даром что на первом этаже никого не обнаружилось. То ли у студентов еще лекции, то ли из-за вчерашнего всех распустили по комнатами — в общем, непонятно.

Поднялась в деканат… И хоть одно приятное событие — леди Айвери на месте тоже не обнаружилось. И на том спасибо, как говорится. А то что — то мне кажется, что я уже настолько взвинчена, что могу ей ненароком шкурку попортить одним из своих ножичков. Погодная ведьма — не стихийный маг и мне не противник.

Постучалась. Сначала в кабинете было тихо, а потом дверь резко распахнулась, явив моему взгляду магистра Сарентона собственной персоной. Пиджак мужчина снял, а рубашка чуть ли не трескалась на рельефных мышцах. Ух, отличный вид!

— Амелия, добрый вечер! — чуть насмешливо поздоровался он, пока я любовалась открывшимся видом. Даже раздражение мгновенно утихло. — А я уж думал, что вы не появитесь.

— Немного задержалась после занятий, прошу прощения.

— Не стоит. Присаживайтесь. — Мужчина махнул на одно из кресел в углу кабинета. Уютненькое место: два кожаных кресла, между которыми низкий столик, а над ним висит в воздухе несколько старомодный осветительный артефакт. — Как занятие, было настолько интересно?

Я поморщилась. Честно говоря, не желала скрывать профессиональную компетенцию преподавателя от декана, да и сил играть тут театр одного актера совершенно не было.

— Что, все настолько плохо? — спросил Сарентон, присаживаясь напротив. — Чаю?

— Не откажусь, — улыбнулась я. — Поесть не успела. Только, боюсь, леди Айвери там нет, — я мотнула головой в сторону двери.

— О, не беспокойтесь, я ее отпустил пораньше. Она вместе со мной всю ночь моталась по месту происшествия.

Ой! Точнее, хм. То есть мы тут одни, получается? Как-то не очень уютно стало сразу, не знаю уж почему. Хотя декана я даже в мыслях не опасалась.

Мужчина же сосредоточился на доставке чая. Сначала на низкий столик пролевитировал чайник, потом две чашки и, наконец, вазочка с печеньем.

— Прошу прощения, больше ничего из еды нет, — усмехнулся опять он. Но я была настолько поражена, что могла только и думать: “Как?! Как темный ведьмак может применять светлое магическое умение телекинез?!” Причем я же чувствую именно темное колдовство.

Мужчина заметил мой неподдельный интерес и только ухмыльнулся.

— Управление магическими потоками, Амелия. Это темное ведьмачье умение, а сервиз артефактный. С обычным не получилось бы — вокруг него нет потоков. И это очень созвучно вашему умению чувствовать магическое поле, не находите?

Да, наверное так и есть. Я лишь кивнула, но предпочла не отвечать, потому что моя якобы вторая способность — это еще не активная сила и, если уж по-честному, вряд ли ею когда-нибудь станет. А вот это умение совсем иного порядка.

— Так вы не ответили на вопрос, — мягко улыбнулся декан, но, видя мое недоумение, уточнил: — Я про занятие по зачарованию.

— Оу… — я замялась на миг, а потом сухо и только фактами рассказала, как проходил урок.

— Что ж, до меня и раньше доходили некоторые слухи на тему магистра Гольрика, — пожал плечами он, но, разумеется, больше ничего говорить не стал. Неуместно студентке и декану обсуждать способности другого преподавателя. Надеюсь только, что меры будут приняты.

Нет, я не то чтобы хочу увольнения этого пожилого мужчины, но о своих интересах пекусь в первую очередь. Я сюда учиться пришла, а не место в аудитории насиживать.

— Мне нравится ваша понятливость, — скупо прокомментировал мое молчание Сарентон. — Как я уже говорил, вы чрезвычайно умная девушка. Правда, слегка взбалмошная.

Мужчина оглядел меня с ног до головы нечитаемым взглядом, дернул уголками губ, обозначая улыбку.

— Но сейчас я предлагаю обсудить все, что произошло вчера. И начать хотелось бы с ваших выводов.

Я задумалась на некоторое время, декан меня не торопил, только смотрел с интересом.

— Сегодня после занятия по зачарованию я разговорилась с одним из студентов — зачарователей, как раз поэтому и опоздала. Он с боевого факультета и уверен, что вчера сработал какой-то неизвестный артефакт.

— Сработал, и не один, но это мы знали и так.

— Но откуда узнал он? Я так понимаю, что это не афишировалось?

— Насчет последнего взрыва — это было очевидно любому, достаточно знакомому с артефакторикой. А следователи и боевики ее неплохо знают — нужно в профессии.

— Но ведь и те же стрелки, что ранили Серину, тоже были из артефакта?

— А вот это недоказуемо, если только вы не скажете, что точно магии земли рядом с ней не было, — мужчина приподнял бровь в вопросе.

— Не скажу, — покачала головой я. — Слишком много всего происходило, чтобы это однозначно утверждать.

— Никто из раненых не смог этого сказать, слишком сильная мешанина всего: людей, техник, магии, ведьмовства — тут даже опытному следователю разобраться сложно.

— К тому же все улики наверняка затоптали…

— В точку, — невесело усмехнулся Сарентон. — Ни магией, ни обычным осмотром выяснить так ничего и не удалось. И я очень надеялся на вашу наблюдательность.

Последние слова декана прозвучали на тон ниже, а когда посмотрела на него, засмущалась от его взгляда. Да что тут происходит? Я надумываю себе что-то или все же нет?

Ну не из тех Сарентон людей, чтобы идти по стопам Мерзкого Харви. По крайней мере, мне так кажется.

— А опрос, что дал опрос? — зачастила я. — Вы ведь опрашивали старшекурсников? Кто-то применял более серьезные техники?

— Такое побоище, леди Амелия, — мужчина вольготно развалился на кресле, усмехнулся, — просто создано для того, чтобы сводить друг с другом счеты. Даже если кто — то и применял что-то запрещенное, то дураков признаваться нет.

— Но, может, кто-то что-то видел?

— Существует очень большая вероятность, что не видели, в горячке боя, как и вы, не обратили внимания.

Тут я была готова с ним согласиться. Если только кто-то что-то заметил совершенно случайно.

— Вы не беспокойтесь, мы всех опросим. А вот что касается причин. Ваше мнение?

— Хаос, — пожала плечами я. — Возможно, опять от чего-то отвлекали внимание, как с теми насекомыми и крысами. Ведь многие были заняты на полигоне, в том числе целители.

— Возможно, — благосклонно кивнул мужчина. — Только от чего?

— Не знаю. Может, это как-то связано с вашей свидетельницей, но ведь на полигоне ее не было.

— Да, она была в госпитале, с ней все в порядке, никаких происшествий.

— Тогда я не знаю, но что-то мне кажется, все это неспроста и нас всех ждет сюрприз, — мрачно закончила я.

— Ваш отец с вами еще раз не связывался? — неожиданно перевел тему Сарентон.

— Нет, пока нет, никаких новых указаний не давал.

— Как только…

— Я сразу же передам, не беспокойтесь.

— Хорошо, не буду, — криво усмехнулся он. — Но я вижу, что что-то беспокоит вас. Вы вся как на иголках, извертелись. Так в чем дело?

— Почему вы назначили встречу так поздно? — напрямую спросила я. — Можно было ведь вызвать днем…

— При свидетелях? Можно. А вы опасаетесь за свою репутацию?

— Вы же знаете, что моей репутации уже ничего не поможет.

— Да, слухи вокруг вас ширятся день ото дня. Например, сегодня днем я услышал, что вы пытаетесь отбить Хармса у Шарин.

— Хм. М-да, я тоже об этом слышала. И это как-то совершенно неожиданно.

— То есть вы не пытаетесь разрушить их отношения?

— А там есть что разрушать? Я просто общалась с обоими несколько раз, но никогда не видела их вместе. Хотя в любом случае мне это не особенно интересно.

— Не интересно? Уверены?

— Абсолютно.

— Но в обществе Хармса вас видели не раз.

— Да, он мне помог в самом начале обучения. Сразу говорю, не знаю почему.

— Помог? Амелия, давайте договоримся. Если вам нужна будет помощь, вы обратитесь ко мне, — Сарентон дружелюбно улыбнулся. А вот у меня все больше складывалось ощущение, что я либо чего-то не понимаю, либо начинаю сходить с ума.

— Ммм. — задумчиво промычала я.

— Обещайте! — Мужчина подался вперед и посмотрел уже без тени улыбки, абсолютно серьезно.

— Ну хорошо, обещаю, — промямлила я.

— Ваш приемный отец просил присмотреть за вами, — чуть погодя улыбнулся декан, пока я делала вид, что крайне увлечена чаем и печенюшками. Есть и правда хотелось, но Сарентон кому угодно аппетит отобьет.

Особенно когда так пристально смотрит. М-да.

— Пока вроде бы со мной все в порядке, — пожала плечами.

— Меня лично беспокоит, леди Амелия, что вы все время на острие клинка. Во всех заварушках, неприятностях и происшествиях, что случились за последнее время, вы принимали самое деятельное участие.

— Но я же в них не виновата! — наполовину вопросительно, наполовину возмущенно ответила я.

— Так вас никто и не обвиняет. Но и меня, и герцога Дорнтона беспокоит, во что вы можете вляпаться в следующий раз.

— Можно подумать, это от меня зависит!

— Вы просто… — декан помолчал несколько секунд, явно подбирая слова. — Вы просто постарайтесь сначала думать, а потом делать. Мы ведь не знаем, какая цель у всех этих происшествий. Уже не знаем.

— Но ведь ваша подзащитная, свидетельница.

— Пробыла все время нападения в лазарете, на который никто и не думал нападать, хотя народу там было немного. Нет, цель в чем-то другом. Поэтому просто будьте осторожны, не хотелось бы, чтобы с вами что-то случилось. Очень не хотелось бы.

Ну да, мой приемный отец тогда кое-кому открутит голову. Что этот кое-кто прекрасно понимает.

— А Норена вы так же предупреждаете? И сестер Грингстроун?

— Норен не был замешан ни в одном происшествии, кроме последнего, но там были оба курса следственного и боевого факультетов полным составом. Более того, почти сразу попал в плен к старшим и просидел два часа связанным на полигоне. — На это я только ухмыльнулась. Ну кто бы сомневался? — А вот близняшки — да, такие же любительницы приключений, как и вы.

Я бы даже сказала, что гораздо большие, но замнем для ясности. Активная магия и сила им кружат голову, в то время как я четко понимаю пределы своих способностей. Какая я молодец, а?!

— К чему я все это веду? — продолжил Сарентон. — С завтрашнего дня мы с вами тренируемся каждый день по вечерам. Тренируем вашу вторую силу.

— Я не уверена. — начала я и осеклась под недовольным взглядом декана.

— А я уверен, что такому шилу в. Такой активной студентке, как вы, просто необходима такая же активная сила. Посмотрим, что из этого получится.

— Моя работа связного полетит тогда к чертям.

— Не полетит, наоборот, будет проще залегендировать от окружающих. Мы же официально занимаемся.

— Ну да, декан Сарентон занимается со студенткой Дорнтон в частном порядке — ничего необычного, проходите мимо, — съязвила я.

— Вам никто не говорил, что очевидное достоинство любой леди — держать свой саркастичный язычок за зубками?

— Г оворили, но я это забыла по велению самой герцогини Дорнтон. Можете у нее спросить, если хотите, — она все подтвердит.

— О да, у вашей названной матушки с язвительностью и сарказмом всегда все было в порядке. Как и с воспитанием.

Намек был более чем прозрачен. Да, я временами хамское и грубое создание, но заниматься каждый вечер с деканом мне не особенно хотелось.

— Что вас беспокоит Амелия? Что о вас, о нас подумают?

— О нас?.. — я на секунду задумалась, пытаясь сформулировать свою мысль. — Просто тогда, если у меня действительно есть какая-то сила, ее не удастся сохранить в тайне. Чем-то мы же с вами там занимаемся… Ой! — я подняла взгляд на декана.

— Да, да, смысл в том, чтобы все подумали, что у нас роман, — усмехнулся мужчина. — С этим не должно быть проблем, потому что у Айвери язык совершенно не держится за зубами — очень ценный сотрудник, через нее можно такую дезу запускать!..

— Но зачем такие сложности?

— Ну, во-первых, опять же легендирование вашей работы. Во-вторых, никто не догадается, что у вас есть и другие способности. Просто никому в голову не придет. Я спокойно удовлетворю свой научный интерес, а вы, возможно, все же сможете развиться дальше. А в-третьих, никого не удивит, что некий сотрудник департамента безопасности хочет продвинуться за счет дочери своего начальника.

— А вы хотите?

— У меня есть все, что нужно для работы, в том числе уважение герцога Дорнтона, — ухмыльнулся Сарентон. — Я бы не стал использовать вас в карьерных целях. В конце концов, ни мой руководитель, ни его дочь не являются наивными или идиотами.

— Мне все равно не нравится эта идея, — тяжело вздохнула я.

— Ваш отец согласовал. Так что завтра в девять вечера жду вас в той же аудитории, где мы встречались в прошлый раз.

На этом, похоже, аудиенция у декана была окончена. Но оставила она какую-то странную недосказанность, будто то ли мне что-то важное не сообщили, то ли это я в упор чего-то не вижу и не понимаю.

На следующий день все было как обычно, даже из госпиталя почти всех уже отпустили. Ну кроме нескольких человек с самыми сильными повреждениями.

Я шла от целительского корпуса к столовой — занятия там отменили из-за вчерашнего наплыва пострадавших. Сейчас лекари отдыхали и восстанавливали силы. Но в целом все было как обычно.

Перед тем как зайти пообедать, я вспомнила про испорченную одежду. Не про спортивный костюм, конечно, который пришлось выкинуть, а про форму, оставшуюся у меня в одном экземпляре. М-да, печально, что я не побеспокоилась об этом раньше, потому что сейчас тут наблюдался если не аншлаг, то довольно приличная очередь. Пришлось встать в конец, потому что этот наряд уже требовал чистки, а заменить его нечем.

— Привет! — Меня от души хлопнули по плечу, и я чуть не подпрыгнула.

Обернулась и уставилась на улыбающегося до ушей Хармса.

— И тебе того же, — фыркнула я и отвернулась.

Нет у меня причин на него обижаться, но все равно обидно. Да еще стоит ухмыляется. Бесит!

— Эй, ты чего, обиделась? Все же было в рамках испытания — это нормально.

— А два трупа и взрыв — это тоже нормально? — рыкнула я, опять оборачиваясь.

— Ну-у-у, трупы и раньше бывали. Когда я был на первом курсе, у нас тоже один погиб. Бывает, — пожал плечами он.

— Здорово! — с энтузиазмом подхватила я. — Думаю, родителей погибших это утешит. Бывает же!

Парень нахмурился, взглянул исподлобья, даже зло. А нечего мне тут сказки рассказывать, да еще с таким независимо-самодовольным видом. Его пока никто на землю не опустил — так за мной дело не станет.

— И взрыв, наверное, тоже в порядке вещей? Хармс, если бы ты меня не выронил случайно перед взрывом, велика вероятность, что мы бы сейчас с тобой эту милую беседу не вели.

— Ты преувеличиваешь.

— Я не, — выделила это голосом, — преувеличиваю.

— Тебе просто обидно, что ты проиграла.

Я внимательно посмотрела на старосту. Он либо просто издевается, либо делает это с какой-то определенной целью. Ну не может же он быть таким дураком. Раньше-то не был… Или ему взрывом мозги вышибло?

— Как скажешь, — махнула рукой я и отвернулась.

— Эй, слушай, у нас сегодня вечеринка по случаю посвящения и окончательного принятия всех первачков в наши ряды. Надеюсь, ты придешь? — Я резко повернулась и опять посмотрела на Хармса. — Отказы не принимаются.

— Я подумаю, — не стала сразу отказываться я, ощущая при этом сильную потребность помыть руки с мылом пару раз. Мерзко. Просто омерзительное ощущение от этого разговора. — Пойду я, а то на занятие не успею — тут еще стоять и стоять.

Я выскочила из очереди, пока староста не успел меня остановить, и ринулась вниз в направлении общежития. Есть больше не хотелось, да и от мысли, что Хармс опять может ко мне подсесть, было не слишком-то уютно.

На меня вообще после этого разговора накатывала какая-то разновидность тихой истерики. Хотелось куда-то бежать, желательно подальше, а еще помыть руки или помыться целиком.

Нет, ну как же мерзко, а? Как так можно рассуждать? Как можно наплевать на все, что произошло, да еще и вечеринку закатывать?

Я сама не заметила, как на кого-то налетела. Пробормотала извинения и уже хотела обойти препятствие, когда меня схватили чьи-то сильные руки.

Меня встряхнули как тряпичную куклу, что голова аж мотнулась. Попытались заглянуть в глаза, поймать мой взгляд.

— Амелия, что-то случилось? — спокойный голос декана Сарентона совершенно не вязался с моим душевным состоянием. Орать и топать ногами захотелось сильнее, но я смирила этот душевный порыв и постаралась взять себя в руки.

— Ничего, все нормально. Нормально.

— Это вы себя убеждаете или меня? — насмешливо спросил мужчина.

— Обоих, — вздохнула я, немного расслабляясь. — Просто неприятный разговор. Сама не знаю, что на меня нашло.

— И с кем разговор, если не секрет?

— С Хармсом, — тут же сдала я старосту. Декан мгновенно напрягся. — Он приглашал на вечеринку по случаю посвящения. А мне показалось, что это неуместно. Сильно неуместно, учитывая два трупа.

— Трупы в нашей работе встречаются, — тяжело вздохнув, отозвался мужчина. Приобнял за плечи и куда-то повел. Я не сопротивлялась. — Думать обо всех, оплакивать — сойдете с ума.

— Даже если это наши коллеги?

— Даже если так. Вечеринка — не худший вариант, чтобы сбросить напряжение, поверьте. Многие наши коллеги используют для этого менее безобидные средства.

Мне аж даже стало интересно, что это за средства такие. Впрочем, несложно представить: пьянки, драки, дебоши, иногда даже поножовщина, дуэли среди благородных. Бывало, наверное, что-то и похуже.

— Понимаю, — я опять тяжело вздохнула. — Просто это отношение бесит.

— Просто вы подумали, что он точно так же отнесся бы и к вашей смерти, если бы не выронил вас раньше? — предположил декан.

— С такой проницательностью я бы предложила вам поработать следователем, но вы и так следователь, — фыркнула я.

— Если серьезно, Амелия, не забивайте этим голову. Хармс очень переживает из — за того, что случилось, и за свою боевую подругу. А Шарин сейчас еще хуже, ведь, во-первых, это она все устроила, а во-вторых, оба погибших с боевого факультета.

— Уверена, она сейчас не шутит на эту тему, — буркнула и отвернулась, стараясь скрыть, что опять начинаю закипать.

— Просто вам, девушкам, хватает душевной тонкости и чуткости иногда держать свои мысли при себе. Шарин, как и любой будущий воин и командир, прекрасно понимает, что это не последние потери в ее жизни. Более того, даже не первые.

Декан подвел меня к скрытой в ветвях разлапистой ивы беседке, под самой стеной которой протекал тонкий, буквально в полметра шириной, ручеек.

— Где это мы? — я с любопытством огляделась. В этой части территории академии я еще не была.

— Почти у самого забора, в лесу за полигонами. Тут довольно уединенное место, но студенты сюда заглядывают редко.

— Почему? Здесь красиво и есть проточная вода. Светлым ведьмам должно понравиться.

— Вы так говорите, будто не относите себя к ним, — усмехнулся мужчина, предлагая сесть на лавочку и устраиваясь рядом.

— Мы с вами оба знаем, что так и есть. Вчера одна из зачаровательниц продемонстрировала мне теневые путы — это темное умение. Играть в политкорректность глупо и даже опасно, потому что еще немного — и в это поверят, будут женить темных (по факту) и светлых, и наша магия исчезнет.

— Это так, — не стал спорить Сарентон. — Но у вас довольно фундаменталистские взгляды. Вы не боитесь?

— Чего? — усмехнулась. — Я не проповедую, я просто так считаю. Думаю, лет через несколько, когда зачарователей уже совсем не останется, кто — то задумается.

— Или все уже давно продумано… — не согласился мужчина.

Вообще, в этом был смысл. Как лучше всего избавиться от таких опасных личностей, как зачарователи, если убивать их, как в древние времена, несколько негуманно? Правильно, заставить их считать себя теми, кем они не являются, и они пропадут сами.

— Ловко, — прокомментировала я.

— А вы сомневались?

— Вы меня отвлекаете?

— Немного. Удалось поднять вам настроение?

— Интересный способ, — фыркнула я. — Переключили внимание с уничтожения студентов на уничтожение моей магии.

— Вашу светлую голову просто надо было чем-то занять. А то Хармс мог и пострадать ни за что.

— И все же он ведет себя неправильно. Так не должно быть, чтобы никакого сожаления.

— Амелия, — декан внимательно посмотрел на меня, — вы еще молоды, хоть и разумны без меры. Теперь я понимаю, почему ваш родитель иногда привлекал вас к расследованиям, а сейчас, получается, и я вас привлекаю. Но Хармс участвовал этим летом в нескольких больших делах в качестве стажера — практику проходил. Он уже видит этот мир несколько иначе, уже как мы.

Эти слова задели. Как будто существует некое братство, в ряды которого я пока не вхожу, не допущена, не могу понять и проникнуться. Немного обидно.

— Не расстраивайтесь так, Амелия. Очень скоро и вы вступите в наши ряды, если, конечно, раньше не найдете неприятности на свою светлую голову.

— Я и не расстраиваюсь, — усмехнулась я. — И даже все пониманию. Мозгами. Только пока принять не могу.

— Это придет.

Я посмотрела на бегущую почти у самого края беседки воду, тяжело вздохнула. Опять. Все же неприятно, когда так тыкают носом в то, что я еще молодая и неопытная.

— Зачем вы со мной возитесь? — наконец спросила я, не поворачиваясь к декану. — Вас герцог попросил?

— Вообще-то, он попросил присмотреть за вами, чтобы вы не вляпались ни во что и не убили Норена ненароком, — мужчина хмыкнул. — Я тогда воспринял это как шутку, но теперь уже в этом не уверен. Вы очень боевая девушка, иногда даже больше, чем нужно. А что касается того, что вожусь с вами… Тут интересный момент. Точнее, это вы мне интересны. Как ведьма, как будущий коллега, как человек. Очень мало девушек, обладающих мизерной силой, способны держать в страхе пол-академии. Для этого нужна очень сильная воля, умения, знания.

— Вы преувеличиваете, и сильно. Но да, меня считают немного ненормальной, я в курсе, — улыбнулась я, поворачиваясь. — Просто боятся связываться.

— То, что вы не сдались Хармсу, произвело на многих впечатление. На тех, кто умеет хоть немного думать. Полагаю, скоро вас пригласит на разговор декан боевиков и предложит перейти к нему.

— Зачем ему зачарователь? — удивилась я.

— Хороших магов много, — пожал плечами Сарентон, — хороших, волевых, умных и решительных командиров мало. Шарин ведь не самый сильный маг на факультете, далеко не самый сильный. Ее потолок — повозить Хармса носом по полигону. Ну, может, раскидать парочку новичков. Но в целом там есть монстры и позубастее. Только староста все же она.

— Я не собираюсь уходить со следственного.

— Уверен, что это так. Но вам могут предложить нечто, от чего вы просто не сможете отказаться.

— Мне кажется, что угрожать мне не очень хорошая идея.

— Боги с вами, Амелия, я вовсе не про угрозы. Например, вам могут предложить дополнительные занятия с сильным зачарователем. Как вам такой поворот?

— Хм… — я задумалась на мгновение. — Могут попытаться подкупить? Для этого меня надо хорошо знать.

— Там учится Норен. Могут поспрашивать его.

— Тогда у них проблемы, — опять усмехнулась я. — Декан Сарентон, я учусь на следственном, я этого добилась, сдала ваш экзамен, потому что я этого хочу. Никакие сплетни и шепотки за спиной мне бы не помешали остаться на общем факультете или пойти на артефакторику.

— Но вы не ищете легких путей?

— Вот это в вас и восхищает: упорство, целеустремленность, задор, наконец, боевой дух.

— Вы меня смущаете, — фыркнула я. — Уже не первый раз говорите, какая я умная и так далее. И не похоже, что вы льстите или хотите этим чего — то добиться. Но все же я такого количества похвал не заслужила.

— Отчего же?

— Потому что я ничего такого не сделала. Если бы я действительно думала, что вы мне льстите, — это было бы неприятно, но объяснимо. А здесь я не понимаю.

— То есть вы не хотите просто принимать на веру все эти комплименты?

— А это были именно комплименты? — я внимательно посмотрела на декана.

— Отчасти. Вы выглядите как заполошный, но крайне решительный и грозный ежик, поэтому хочется вас немного подбодрить.

— Это очень. мило.

— Не обижайтесь, Амелия. Вы действительно умны и решительны, но вам не хватает продуманности и спокойствия. Поэтому возникают такие забавные ассоциации.

— То есть я вас забавляю?

Мне кажется, я даже увидела, как про себя декан вскричал: “О, эти женщины!” — и стукнул себя ладонью по лбу. А нечего было на провокации вестись. Обоим.

— В некотором роде, — серьезно ответил декан, посмотрел на меня несколько секунд, потом рассмеялся.

Я тоже рассмеялась вместе с ним, и на этот раз напряжение начало понемногу отпускать. Может, я и правда зря разобиделась на Хармса? Заполошный ежик — какое точное определение! А между тем мне, как следователю, стоило сохранять рассудок холодным, подумать над мотивами тех или иных поступков.

— Спасибо.

— Не за что, — по-доброму улыбнулся мужчина. — И я вам советую пойти на вечеринку. Немного развеетесь.

— Думаете, стоит?

— Думаю, ваши будущие коллеги вас не поймут, если вы будете кукситься и страдать в одиночку, забившись в какой-нибудь угол. Так и нарабатывается репутация, Амелия. Да, это тяжело, непросто и хлопотно, но это так, — серьезно сказал он. — Отдохните здесь, посидите, приведите мысли в порядок. Это хорошее место, спокойное.

— Спасибо, — еще раз поблагодарила я, когда декан уже встал и направился к выходу из беседки. Он только кивнул и, не оборачиваясь, скрылся за пологом из ветвей плакучей ивы.

Что для любой девушки главное при подготовке к вечеринке? При подготовке к вечеринке главное — не переборщить, это я точно могу сказать. Особенно сейчас, когда смотрю на Марьяну.

— Тебе не кажется, что это все же слишком? — придирчиво осматривая себя в зеркало, спросила соседка.

— Мне кажется, что тебе придется выбрать чулки или бусы. Акцент нужно делать на чем-то одном. — Хотя будем честными, я бы вообще оставила как акцент только бордовое платье присборенное пышными складками сзади, ну, может, нитку жемчуга повесила. Но когда на шее три нити деревянных побрякушек, половина из которых артефакты, а чулки в оранжево-зеленую полоску (при бордовом платье) — это однозначно перебор.

— Но я хотела бы выглядеть…

— Как? — заинтересованно спросила я. И нет, я не стерва, я действительно не понимаю, как сочетается почти классическое платье, деревянные украшения, явно предназначенные для летних прогулок где-то на южном берегу, и, спасите боги, цветные чулки в полоску ярчайших и совершенно неподходящих цветов. — Марь, ты вот уверена, что при взрыве головой не ударилась?

— Ха-ха, очень смешно! — обиделась девушка. — Это же вечеринка, а не званый прием.

— Ну так надень менее классическое платье. Сейчас ты, уж извини, похожа на актера бродячего театра.

— Что, например? — Девушка распахнула створки шкафа.

Ну да, одна классика, причем часто довольно вычурная.

— Мне, знаешь ли, на студенческих вечеринках бывать еще не приходилось.

— Мне тоже, но нам нужно там составить о себе определенное представление. Что вот ты этим, — я выделила последнее слово, — хочешь показать?

— Мммм… Что же делать? — Соседка рухнула на кровать и схватилась за голову.

— Так что насчет образа?

— Дай подумать. Серьезный, волевой, жесткий, — тут же отозвалась девушка.

— Тогда снимай побрякушки, чулки, надевай черные высокие сапоги и артефактную брошь с защитой, — отчеканила я. У меня от этих метаний уже болела голова.

— Но вечеринка!..

— Это студенческая вечеринка в стенах академии, а не дружеская попойка в каком-нибудь из близлежащих ресторанов, где можно хоть демоном нарядиться — никто внимания не обратит.

— Думаешь, все будет чинно-благородно?

— Не-а, не думаю. Идиотов, не понимающих, что это за мероприятие, среди студентов хватает. — Мне же декан все разъяснил, но не говорить же это вслух.

— Ну спасибо! — обиделась Марь. — Кстати, а ты что не одеваешься?

Я достала из шкафа платье в коричнево-синюю клетку, классическое, даже где-то строгое, единственным его отходом от канонов был псевдокорсет с несколькими десятками маленьких пуговичек, идущих от воротника через лиф к талии. На шею защитный артефакт из сине-голубого опала, на ноги тоже высокие сапоги, в карманы кинжалы, в голенище нож

— все, я готова.

— Скучная ты, — прокомментировала мои приготовления соседка.

— Давай в выходные выберемся с народом в таверну и там оторвемся, — примирительно отозвалась я.

— Напьемся в стельку? — мечтательно спросила соседка под моим неодобрительным взглядом. — А что такого-то?!

— Тебе приключений мало?

— Я же говорю, ты скучная и какая-то напряженная.

Это все потому, что кое-кто не знает, что в академии происходит какая-то смертельноопасная ерунда. Причем совершенно не понятны цели всех этих нападений. Версия про убийство свидетельницы уже кажется мне как-то притянутой за уши.

— Пошли, а то опоздаем, — тяжело вздохнула я и направилась к двери.

— Это же вечеринка, подумаешь!

— А ты правда считаешь, что никто из начальников академии не захочет нас поздравить с успешным посвящением? — усмехнулась я.

Вечеринку решили проводить в главном корпусе боевого факультета, в холле на первом этаже. Я сюда только заглядывала один раз с Марьяной, так что сейчас смотрела на все с интересом.

Стены были украшены флагами академии — сине-черными, с золотой химерой по центру. Под потолком буквально толпились летающие в огромных количествах осветительные артефакты, по периметру столы с угощениями, напротив входа сцена и большое пространство в центре — для танцев, видимо.

— Миленько, — вынесла решение соседка, осматривая помещение и все прибывающих студентов.

Не побоюсь этого слова, но я — молодец. Первогодки были, конечно, одеты кто во что горазд, но вот старшие, избавившись от формы, все равно выглядели довольно прилично — парни в костюмах-тройках, а девушки в относительно строгих платьях без или почти без фривольностей.

Впрочем, так были одеты не все старшие, некоторым хотелось выпендриться, да так, что даже первогодки на их фоне выглядели скромной серой массой. Например, довольно рослый парень, разряженный в одежду разных, совершенно не сочетающихся между собой цветов и стилей. Шляпа у этого персонажа была красная, рубашка желтая, а жилет фиолетовый, брюки же, как и пиджак, напоминали цветом летнее голубое небо. Вокруг него была толпа таких же неформалов, но все же не настолько ярких.

— Это кто, не знаешь? — пихнула я в бок Марьяну, которая явно нацелилась на стол с выпивкой. Сомневаюсь, правда, что там найдется что — то сильно алкогольное, если только пронесут контрабандой.

— Мелиан Фростер, — кинула взгляд в сторону этой разношерстной толпы соседка. — Оригинал, неформал, разбиватель женских сердец, ловелас и повеса, а также наследник и старший сын герцога Фростера, советника Императора по магической промышленности, и очень сильный темный маг-порталист.

— А ты о нем много знаешь, я смотрю…

— О нем все знают, — скривилась Марь. — Ни одной юбки не пропускает.

— Приставал?

— А ты что же?

— Что я? — не поняла соседка. — Не мой уровень, если не говорить про развлечения. Но для чего-то серьезного он не подходит.

— А ты у нас, выходит, серьезная? — фыркнула я.

— Смейся, смейся, — обиделась девушка и помахала кому-то рукой.

Я проследила за ее взглядом и увидела близняшек, Серину и парней, машущих в ответ от столов с едой и уже сосредоточенно что — то жующих. Пришлось подойти, все равно пока делать нечего. Подозреваю, когда прибудут все старшие и закончится торжественная часть, можно будет с кем-то познакомиться и навести мосты.

Как там декан Сарентон сказала? Репутация, ага…

Зал наполнялся народом медленно, мы болтали с ребятами о всяких пустяках, подшучивали над близняшками. О да, ходили по краю. Еще немного, и этот демонический дуэт развернет свои хлысты. Но вынуждена признать, издеваться над ними даже веселее, чем над братом.

Кстати, Норена я видела, и он даже мне кивнул, когда проходил мимо. Нет, не соскучился, просто проигнорировать меня было неприлично — тогда многие узнали бы про наши натянутые отношения. Я его тоже одарила улыбкой, он, правда, вздрогнул, уж не знаю почему.

— Спрячь людоедскую ухмылочку, — шепнул мне на ухо Гарет, — всех людей распугаешь, одни близняшки останутся.

— Тьфу-тьфу. Не пугай меня так, а то испугаюсь и убегу, — так же тихо пошутила я в ответ.

Но себе на память зарубочку сделала, что, во-первых, надо в мимике быть аккуратнее, а во-вторых, одногруппник слишком много замечает, нужно в его присутствии быть еще осторожнее.

Тем временем на сцене началось какое-то движение, и буквально через пару минут весь зал замолчал, потому что перед нами предстал сам ректор.

Я ожидала, что хотя бы пару слов скажут о погибших, почтят их память. Не знаю. Может, на пару минут заставят весь зал склонить голову в знак скорби. Но нет, всем было плевать. Вот вообще всем.

И ведь все знали. Нельзя сказать, что эта информация как-то скрывалась руководством академии. Но на главной башне не был приспущен флаг, не было какого-то торжественного мероприятия, я уж не говорю про то, что разрешили вечеринку двух факультетов.

Кажется, из всех здесь присутствующих неуютно было мне и, как это ни парадоксально, Шаху. Вот уж не подумала бы! Он внимательно слушал речь ректора и хмурился все больше, а в конце так и вовсе поджал губы и отводил взгляд.

— Ей, Рафаэль, ты чего? — аккуратно пихнула его в бок.

Парень посмотрел на меня с непонятным каким-то выражением лица. В них было столько грусти и даже. Боли? Странно.

— Он ничего не сказала про них, — созвучно моим мыслям шепотом выдал он. Я кивнула, дав понять, что тоже осуждаю. — С одним из погибших, Дарианом, мы росли вместе — наши родители дружат. Он был старше всего на год. А всем плевать!

— Мне жаль, — я не смогла смотреть ему в глаза, отвернулась и пробормотала в сторону. — Не могу сказать, что в полной мере понимаю, что такое терять друзей, но мне правда очень жаль. А еще они, — я мотнула головой в сторону сцены, — не правы.

— Мне приятно думать, что я не один тут такой… чувствительный, — криво усмехнулся парень. — А то мне уже высказали, что я преувеличиваю, что надо жить дальше, что если я так реагирую, то не ту профессию выбрал и еще придется терять друзей. И знаешь, я думаю, что так и есть.

— Не пори горячку, — покачала головой я. — Подумай об этом в спокойной обстановке еще через пару-тройку недель.

— Не буду, не беспокойся, — Рафаэль опять криво усмехнулся, а потом натянул высокомерно-скучающую маску на лицо.

Тем временем речь закончилась и в зале началось хаотичное движение студентов. Большинство, конечно, пошли к столам, но часть оставались поболтать между собой, собирались даже довольно большие компании. Заиграла легкая приятная музыка, пока не танцевальная — так, для фона.

А мне тут было душно и хотелось чего-нибудь выпить. И нет, не алкоголя (не сейчас и не здесь), а просто чего-то освежающего. Так что я протолкнулась у соседнему столику — на нашем две сестренки-троглодитки оставили только далеко не безобидный пунш, а весь лимонад выдули еще минут двадцать назад. И как в них столько помещается только?

Но на полпути к вожделенной воде меня остановили.

— Эй, Амелия, не ожидал тебя здесь увидеть, если честно! — Хармс улыбался мне открыто дружелюбной улыбкой, но за ней, во взгляде, сквозило беспокойство.

— Я и не собиралась идти, — пожала плечами.

— И что же тебя убедило все же почтить эту скромную обитель порока своим присутствием?

— Как ты, оказывается, боевиков не любишь! — фыркнула я, затягивая с ответом и пытаясь придумать что-то благообразное. Не про декана же говорить. — Решила составить компанию соседке. Не отпускать же ее одну.

— Благородно. А меня ты не хочешь видеть? Совсем-совсем?

— И тебя я тоже рада видеть, — закивала послушным болванчиком.

— Как тебе речь ректора?

— Воодушевляюще. Только он кое-что забыл.

— Ты опять об этом? Амелия, я уже говорил, что.

— Ладно, неважно. Считай, я просто сморозила глупость вслух. — Глупость, о которой постоянно думаю. Но это тоже неважно. Мои мысли — только мои.

— Да не куксись ты так! Пошли лучше потанцуем, — парень галантно предложил мне ладонь. А я только сейчас поняла, что легкая фоновая музыка сменилась вполне себе танцевальной.

— А давай! — улыбнулась я и вложила руку в его.

Если уж про меня ходят всякие разные сплетни, то почему бы не дать им еще подпитку? Хоть теперь не на пустом месте будут судачить.

Танец оказался не быстрым, без каких-то резких движений и переходов, так что мы, можно сказать, все время находились в паре и не отстранялись далеко друг от друга.

— Ты великолепно выглядишь, — сделал комплимент староста. — Такая волевая, жесткая. Уверен, в этом зале все мне завидуют.

— Благодарю, — мило улыбнулась в ответ, хотя, честно говоря, хотелось пнуть и посильнее.

— Я очень рад, что ты пришла, — опять попытался завести разговор парень, немного ближе притягивая к себе. Излишне близко.

— Хармс? — Я попыталась отстраниться, но кто мне даст?

— Что? — улыбнулся он.

— До меня доходили слухи, что вы с Шарин — пара. Как, думаешь, она к этому отнесется? — Староста на секунду даже застыл и чуть не сбился с ритма.

— Никак не отнесется, — пожал плечами он. — Даже если бы мы были парой, мы же с тобой просто танцуем, разве нет?

Ой, и почему я ему не верю? На вопрос-то не ответил, юлит, и вообще моська хитрая.

— Тогда отстранись от меня немного, раз мы просто танцуем.

— Не хочу, — усмехнулся он. — И что ты сделаешь?

— Летающий клинок в сапоге. Лишних дырок наделаю запросто.

— Тут магическое и колдовское подавление. — Я прислушалась к себе — так и есть, полное отсутствие поля.

— Ас чего ты решил, что это помешает зачарованному предмету? Артефакты ведь действуют.

— Хм… Ну да. Не подумал, — мне показалось, он даже смутился.

— А еще староста, эх! — подначила я.

— Не испытывай мое терпение, женщина! — насмешливо возмутился он, но тут же ойкнул и преувеличенно скривился от боли, когда я чуть вывернула его запястье, не размыкая рук в танце.

— Ты мое тоже, Хармс. Я же делать больно не только клинками умею.

Нет, я, конечно, не люблю драться и не умею, но кое-какие приемы мне показывали и тренер, и маменька. Она в особенности упирала на то, как незаметно для большинства поставить на место наглого кавалера. Кто знал, что так скоро пригодится?

— Верю, только не обижай меня, я хороший!

Еще и ухмыляется, гад.

— Тогда будь добр, хороший, не стискивай меня так сильно. А то я, когда не могу дышать, становлюсь нервной, поломаю еще с испугу что-нибудь в жизни нужное.

— Фурия! Чисто фурия!

— Я похожа на злобное, неадекватное, визжащее существо? Ну спасибо тебе, дорогой староста. Только у меня теперь сомнения, как ты будешь работать следователем с такой-то наблюдательностью?

— Был не прав, исправлюсь.

— Тебе много исправлять придется, — со смехом сказала я под последний аккорд музыки.

Честно говоря, я думала, что он меня сейчас доведет до того места, где взял, или я сама дойду, но все случилось иначе.

Хармс резко притянул меня к себе и впился в губы грубым поцелуем. В попытке возмущенно пискнуть, я приоткрыла рот, чем этот наглец и воспользовался, углубляя поцелуй…

В голове моей проносились вопросы, ответы на них, возмущение, злость и все остальные не слишком приятные эмоции, ни во что конкретное так и не сформировавшиеся. Калейдоскоп затягивался, уже стало не хватать воздуха, поскольку парень явно пытался добиться от меня отклика.

А вот фигушки. Он хоть понимает, как сейчас меня подставляет?

Наконец он оставил мои горящие губы в покое, ослабил хватку на талии и даже чуть отступил, буквально на полшага. Под моим взглядом его задорная улыбка сначала поугасла, а потом увяла окончательно.

Я же раздумывала: если я сейчас ему со всей силы врежу, это будет слишком или нет? Если уроню его авторитет при всех, а зал сейчас был абсолютно тих — все смотрели на нас, — то мне не поздоровится. Но руки прямо чесались.

Впрочем, я была бы не я, если бы не смогла смирить первый порыв.

Оглядела его с ног до головы, фыркнула, резко крутанулась на месте, сбрасывая его руки, и почти печатным шагом отправилась к столику с вином. Сейчас главное — не бежать и оставаться спокойной. Уйти — значит признать за собой вину или стыд. А это поражение, которого я допустить не могу.

С гордо поднятой головой я все же смогла дойти до столика, взяла бокал и непринужденно развернулась. И тут же натолкнулась на осуждающий взгляд Марьяны и взволнованный Гарета.

— Значит, все, что про вас болтают, — правда? Не могла нормально, по-человечески рассказать? А то у тебя вечно одни секреты.

Не знаю, чего я ожидала. Наверное, именно такой реакции. Теперь все будут обсуждать и осуждать. А в свете сплетен про Хармса и Шарин я выгляжу и вовсе скверно. М-да…

— Я. - начала, потом тяжело вздохнула. А имеет ли смысл оправдываться? Мы, конечно, с некроманткой неплохо ладим, но подругами, настоящими подругами, так и не стали. С другой стороны, нам еще одну комнату делить, поэтому наконец — то выдавила: — Я без понятия, что это было.

Отхлебнула воды из взятого тут же бокала. Впрочем, по вкусу это оказалась вовсе не вода.

— Пунш, только бесцветный, — хмыкнул Гарет, полюбовавшись на мою слегка недоуменную физиономию. — Наверняка кто-то из целителей сварганил. Они такое умеют.

— И даже без запаха, — поморщилась я. Вот мне только алкоголя не хватало для полного счастья.

— Без понятия?! — вскричала Марь, возвращаясь к, как я надеялась, закрытом вопросу. — Ты себя так ведешь, будто ничего не случилось!

— Я что случилось? — удивилась я. — Хармс меня поцеловал на глазах у всех? Так с моей репутацией было покончено еще в первую неделю обучения. Что еще?

Хотя на самом деле я сейчас больше беспокоилась о репутации в профессиональном сообществе. А такое поведение старосты может сказаться на мне не очень хорошо.

— Тебя поцеловал староста на глазах всего факультета!

— Я в курсе.

— Тебя Шарин убьет!

— Может, да, а может, и нет, — пожала плечами я.

До сих пор для меня совершенно непонятно, какие между ними отношения помимо соперничества. Логика подсказывает, что никаких, а вот интуиция считает иначе. И если она права, проблемы не заставят себя ждать.

— И тебе все равно?

— А что я могу сделать? — Я отвернулась от пышущей праведным гневом Марьяны и стала оглядывать зал.

И то, что я видела, мне не нравилось. На меня подчеркнуто никто не смотрел, старались отвести взгляды, проигнорировать. Если мне и здесь объявят бойкот, то это будет очень плохо. Просто хуже некуда.

— Скажи всем, что это ничего не значит, — тихо ответила соседка, а до меня только что дошло, что она и Гарет — единственные два человека, которым здесь не все равно, которые обо мне заботятся и которые рискнули сейчас стоять рядом со мной.

Это ничего не даст, ты сама знаешь.

— Мне кажется, нужно себя вести как ни в чем не бывало, — поделился мнением парень.

— Так и планирую. Может, закончим на этом?

Сказать, что тема мне неприятна, — это ничего не сказать. Нет, целуется Хармс, конечно, неплохо, но обстановка да и вообще вся ситуация вовсе не располагали к получению хоть какого-то удовольствия.

Нравился ли мне староста? Не знаю, не знаю. Как человек, в принципе, да, до этого дурацкого посвящения, пожалуй. Но как о парне я о нем не думала никогда. Может, и подумала бы, если бы он не сделал то, что сделал.

Весь, пожалуй, вопрос в том, зачем? Но так ли уж он меня волнует, если причины уже не столь важны, как последствия. А для меня они будут не очень приятными.

— Где-нибудь тут есть обычная вода без сюрпризов? — спросила я ребят, которые продолжали спорить на предмет, что же мне теперь делать.

— Да. — Гарет махнул рукой в сторону соседнего столика.

Я кивнула благодарно и направилась к вожделенной жидкости, но высшие силы сегодня были явно не на моей стороне.

Немного не доходя до стола, я почти нос к носу столкнулась с деканом Сарентоном, который выглядел не слишком довольным, скорее даже немного злым. Он прошелся по мне взглядом снизу вверх, на секунду задержавшись на губах, как мне показалось. И взгляд этот был… даже не знаю. Неприятный, в общем. Я в нем увидела нечто среднее между брезгливостью и разочарованием.

Или это отражение моего настроения? Уже мерещится всякое…

— Не ожидал от вас подобного поведения, — отчеканил он, обошел меня, будто какой-то столб, и пошел дальше.

А нет, не мерещится.

Не знаю, честно говоря, как я сдержалась. Стало настолько обидно, что даже не было слов, но я не сбилась с шага, дошла до стола, взяла воды, отпила. Пальцы немного подрагивали, но в целом мне, кажется, удалось сохранить спокойное выражение лица. По крайней мере, люди от меня не шарахались.

Глупый, просто идиотский поступок Хармса сейчас уже даже практически не волновал, куда неприятнее были слова декана.

А ведь самое главное, что я не виновата, я вообще ничего плохого не сделала. Ну не считать же таковым согласие на танец? Или надо было все-таки врезать старосте и устроить скандал? Смертельно оскорбиться из-за поцелуя.

Ну да, это как-то глупо.

Получается, Хармс меня подставил не только перед Шарин, всеми студентами, что здесь присутствовали, будущими коллегами, но и перед деканом? Хотя чего последний взъелся? Совершенно непонятно.

Впрочем, если подумать, и этому можно найти объяснение. Если он посчитал мои действия непрофессиональными, то его реакция понятна. Но опять же, моей-то вины здесь нет.

Наверное, только привычка все раскладывать по полочкам уберегла меня от того, чтобы закатить истерику. Не в смысле слез, а в смысле какого — то не очень красивого поведения. Нахамить я вполне кому-то могла, а то и драку спровоцировать. А что мне терять-то?

Впрочем, как только представился случай, я с этой ненавистной вечеринки улизнула. Ушла в самый разгар танцев в туалет, но даже заходить не стала — прошла мимо и скрылась через запасной выход.

Может, это трусливо и глупо, но я достаточно побыла — целый час после инцидента. И шепотков за спиной наслушалась, и взглядов недовольных и завистливых поймала немало. В общем, хватит.

Честно, я боялась, что кто-то заметит мое отсутствие и примется догонять и донимать, но ничего подобного, до общежития я добралась без происшествий. Кивнула вечерней привратнице, взбежала на свой этаж, зашла комнату, заперла дверь, прошла несколько шагов к столу, ища глазами что-то тяжелое.

Клинок взмыл в воздух сам собой — не помню, чтобы его вызывала. А следом за ним сверкнул красным и взлетел будильник. И оба предмета понеслись в дверь со скоростью воздушных серпов.

Кинжал воткнулся в дверь, пробив ее почти насквозь, а вот несчастный будильник, возмущенно звякнув, разлетелся на части.

Я, тяжело вздохнув, подошла к двери и с огромным усилием вытащила нож из деревяшки. Повертела несчастный предмет в руках — вроде с ним все в порядке, даже не затупился. Присела, разглядывая запчасти от испорченных часов. Думать о том, каким образом я запустила в дверь незачарованный будильник, не хотелось вовсе. Хотелось, чтобы этого всего никогда не было.

Не знаю, подчиняясь ли моему последнему желанию или еще чему, но лежащие на полу железяки задвигались как диковинные червяки, стараясь сплестись, спаяться вновь. Ничего у них, конечно, не получилась, и эта куча мала из металлических запчастей неприятным комком зависла перед моими глазами, будто ожидая приказа.

Подчиняясь какому-то порыву, я двинула рукой, и комок плавно и аккуратно полетел к мусорному ведру, на дне которого и распался на части окончательно.

И только после этого я заметила, как по губам и подбородку течет что-то теплое и вязкое. Опустила голову вниз и увидела, что на груди все мое платье уже просто пропиталось кровью.

Быстро определив, что та идет из носа, я его зажала и присела на кровать. Выходить из комнаты не хотелось, сильно клонило в сон, будто я зачаровала с десяток предметов — такая потеря сил. Но если меня в таком виде, с кровавым пятном на груди, спящей заставит Марьяна, она точно поднимет шум, подумав, что меня убили с особой жестокостью.

Даже мне самой было не по себе от того, сколько крови натекло. Так что я, немного посидев, переоделась в халат, с неудовольствием констатировала, что платье погибло окончательно, вытерла, как могла, носовым платком лицо, шею и грудь и пошла приводить себя в порядок, искренне надеясь никого не встретить по дороге.

— Нет, ты видела эту выскочку? — послышался высокий голос через тонкую дверь душевой, как только я выключила воду. Хорошо хоть, когда я зашла, в купальне никого не было, а то платком кровь по лицу я только размазала — видок тот еще.

— А что ты хотела от этой?.. — ответил ей не менее писклявый и противный голосок.

Готова спорить на что угодно, что обсуждают меня. Кто тут у нас еще может быть “эта”?

М-да, отсюда надо скорее ретироваться. Вечеринка, судя по всему, закончилась, занятия у других факультетов тоже, так что скоро здесь будет тьма не слишком дружелюбного народа.

Ну а с другой стороны, а что я такого сделала? Можно подумать, тут раньше никто никого не целовал! А обидные слова декана если и кто и слышал, то максимум пара человек, хотя и это нехорошо.

В любом случае — не скрываться же от мира до конца времен в этой демоновой кабинке? Так что я толкнула дверь и вышла в купальню, где уже никого не наблюдалось, а в других душевых шумела вода. Ну и слава богам, а то я сейчас могла и сорваться, что могло бы плохо сказаться на здоровье — оружие-то в комнате осталось.

Марьяны еще не было, так что я со спокойной совестью легла в кровать. Думала, не засну, но отключилась почти мгновенно.

Но посреди ночи меня будто что-то в бок толкнуло. Фигурально выражаясь, конечно. Видимо, сработало глубинное сознание или, как герцог его называет, подсознание, во время сна прокручивающее все события дня, обрабатывающее их, раскладывающее по полочкам, пытающееся найти ответы на не заданные сознанием вопросы.

Всякие старосты со своими поцелуями и деканы со своей ревностью — или что это там было

— отошли на второй план. Покадрово мое сознание воспроизвело другой, более интересный и значимый момент. Для меня, возможно, меняющий все, ставящий с ног на голову все известные мне незыблемые основы моего дара.

Вот я иду к столу с целью что-то взять и разбить, так? Взлетает кинжал, повинуясь… Чему? Воле? Уж точно не сознанию, ведь я и не думала его метать в дверь. Но это и ладно, в конце концов, я один раз им уже так управляла, не используя руки. Я думала, что дело в глазах, но, похоже, нет: сегодня я на него не смотрела. В общем, это надо прояснить, но позже.

Далее. Что дальше? Дальше в дверь летит незачарованный будильник. Как? И так ли он был не зачарован, ведь я уловила вспышку красного цвета перед тем, как он отправился в свой последний полет. А потом у меня пошла кровь из носа. От перенапряжения, наверное.

Но что, если нет? Я ведь кровотечение почувствовала не сразу, а значит, кровь могла пойти раньше, перед тем, как я на расстоянии без всякого ритуала на что — то зачаровала несчастные часы.

И ведь не просто зачаровала, кровавый оттенок ауры предмета означает кровавые же чары. Только вот какие свойства я придала объекту? Просто управляемый вектор? А что, если нет? Что, если там было еще что-то и это что-то опасно и сейчас лежит себе тихо до поры до времени в нашем мусорном ведре?

Так, вспоминаем, что я перед этим думала. Однозначно я была зла. Очень зла. Я хотела что — то разбить. А еще я хотела чем-нибудь в кого-нибудь запустить. Только с целью не определилась. Даже не знаю, кто в тот момент меня бесил больше, Хармс или декан.

И какой вывод из всего этого можно сделать?

Есть вероятность, что остатки будильника все еще опасны для окружающих? Небольшая, но есть. А значит, их надо немедленно деактивировать. Тем более что больше я уж точно не засну.

Вот как? Как я смогла на расстоянии без ритуала зачаровать предмет кровью?!

Я встала, стараясь не разбудить сладко посапывающую Марьяну. Натянула в тишине и темноте форму. Ладно, в туалетной комнате проверю, не задом ли наперед я все напялила, и причешусь заодно.

Теперь самое сложное. Я опустилась на колени перед мусорным ведром, вытащила свое изгвазданное платье, стала буквально поштучно собирать все железки. Хорошо хоть, мы с соседкой девушки чистоплотные и кроме этого там больше ничего не было.

— Ты чего? — сонно пробормотала Марь, поворачиваясь на бок, когда я почти закончила. Эх, все-таки разбудила.

— Ничего-ничего. Из кармана платья кое-что не вытащила, а завтра боюсь забыть. Спи.

— А с платьем что? Я вроде кровь видела…

— Да, кровь из носа пошла. Сильно. У меня от всех этих переживаний голова разболелась.

— Хочешь, я отнесу платье артефакторам? Может, они что — то придумают, чтобы очистить?

— Спасибо, но ему уже не помочь. Я точно знаю.

Да, а еще я знаю, что среди артефакторов обретается некий зачарователь Марек, который может уловить остаточную силу от ритуала крови. Это слишком сильные зачарования, и кто знает, как это ощущается другими. Я, например, эманации до сих пор чувствую, хоть и не очень явно.

Но такого въедливого типа это наверняка заинтересует.

— А ты куда? — спросила соседка, когда я, уже не таясь, стала цеплять на ноги ножны.

— Уже не засну. Пойду, наверное, прогуляюсь или в библиотеку.

— Ты же не будешь делать глупостей? — девушка поднялась на локте и внимательно посмотрела.

— Не волнуйся, — я усмехнулась. — Спокойному сну Хармса сегодня ничего не грозит. Я его потом убью.

— Я не про это… Ладно, забудь.

Криво усмехнувшись, я выскользнула за дверь. И что только Марь себе напридумывала? Впрочем, неважно. Сейчас у меня есть о чем подумать и без странных фантазий соседки. Хотя, конечно, она за меня переживает. Только зря.

Приведя себя в порядок, я вышла из общежития и зашагала по центральной дороге к главному корпусу, но на полпути свернула в заросли. На поляну зачарователей с последствиями кровавого ритуала я идти не могла по той же причине, по которой следовало выкинуть платье, — кто-то что-то мог почуять. В конце концов, о подобных зачарованиях я не так уж много знаю. К тому же магическая аура поляны может от такого поменяться.

Так что я прошла через лесок и остановилась у того самого ручейка, который мне недавно показывал Сарентон. Не у беседки — там мне делать нечего, а ниже по течению, почти у самой стены, отделяющей академию от внешнего мира.

Найдя небольшую ровную площадку почти у самой воды, я выложила на носовом платке железки и, помянув всех своих прародителей до седьмого колена — в хорошем смысле, естественно, — начала процесс снятия чар. Понятия не имею, подействует ли это.

Стандартный ритуал снятия был сродни ритуалу зачарования. Нужна та же сила, тот же набор ингредиентов и желательно те же ритуальные предметы. И то это еще ничего не гарантирует.

Так что я отошла на шаг, порезала одним из клинков палец и всю свою волю вложила в одно-единственное повеление: “Снять!”

Некоторое время ничего не происходило, и я уже отчаялась. Вдруг кровавые чары снять вообще нельзя? Я об этом, по крайней мере, ничего не читала. Впрочем, я и читала-то только про один ритуал.

И в тот момент, когда я уже решила, что просто завяжу платок и закопаю его поглубже, детали засветились и чары, напоследок подмигнув кроваво-красным, пропали.

Я тяжело вздохнула и прислонилась к стоящему рядом дереву. Постояла пару минут, приходя в себя от стресса и усталости. Но привычка все доделывать до конца взяла верх, так что я стряхнула уже обычные детали в воду, а сам платок сожгла и пепел тоже стряхнула.

Хотелось сесть и просто посидеть в тишине. Ни о чем не думать.

Но я не позволила себе расслабиться — слишком много накопилось странностей и вопросов, которые мне даже некому задать. Не магистру Гольрику же.

Так что я вернулась на центральный проспект, как в шутку называли дорогу к главному зданию студенты, и потопала, куда и намеревалась изначально — в библиотеку. Правда, потом немного скорректировала планы, понимая, что две кровавые чары за сутки отняли слишком много сил и надо бы подкрепиться.

И ведь не сказать, что столовая в четыре часа утра была пуста. За несколькими столиками сидели клюющие носом одиночки, но были еще и несколько компаний, что — то азартно обсуждающих. Судя по доносившимся до меня возгласам, и те, и другие работали над какими-то проектами.

Поев, я все же дошла до своей главной цели, попросила показать все, что у них есть в открытом доступе по зачарованию. Это оказался небольшой стеллаж. Что ж, неплохо. И это гораздо больше, чем у меня было до того. Пока просмотрю, а может, и изучу все, что тут есть. Все равно меня здесь, видимо, учить зачарованию не будут. А потом можно попытаться добиться доступа к закрытым фондам.

С небывалым для себя азартом я закопалась в книги. И почему я раньше сюда не приходила? Нет, тут было довольно много того, что я уже успела прочитать, — учебники, пособия. Герцогиня в последний год умудрялась доставать мне книги, по которым занимались в высших школах. Однако где-то две трети из стеллажа я видела впервые.

Сомневаюсь, что здесь будет что-то действительно редкое и ценное, но все же выбрать было из чего. В первую очередь был огромный выбор по целительскому зачарованию. Не знаю уж, почему такое внимание уделялось именно этому направлению, но факт: два десятка книг по нему. Еще куча пособий по зачарованию бытовых предметов, они же были самыми востребованными, судя по истертым корешкам. Однако, пролистав некоторые из них, я поняла, что они просто дублируют учебники, только куда более подробны — можно будет просмотреть на досуге, но точно не сейчас.

И лишь на самой верхней полке я нашла, наконец, практически то, что искала, — теоретические основы темного ведьмовского зачарования. Да, да, именно темного, тут так и написано.

Книга была довольно старой, но вряд ли пережила последнее столетие и тем более Великое Разделение. Да и не оставили бы тут во всеобщем доступе что-то крамольное, если принять во внимание слова декана Сарентона. Скорее всего, просто скучную теорию дара не получилось бы преподавать иначе. Поэтому сейчас зачарователей учат только практике, м-да…

Рядом с ней стояли еще несколько книг поновее, их я тоже прихватила с собой и отправилась в самый дальний угол читального зала.

В отличие от столовой, где было не так уж много народу, библиотека была практически наполовину заполнена. Старшекурсники, в основном, усердно занимались. Причем, кажется, тут присутствовали только факультеты целительства и артефакторики. Почему я так решила? Из обрывков фраз, огромных пособий явно лекарского толка на столах, сложнейших схем, разложенных там же, и того, что они практически все между собой знакомы. Какой-то зачет у них, что ли?

На меня никто внимания не обратил. Ну бродит тут какой-то чуждый элемент. Мало ли, вдруг какие-то хвосты подтянуть пытается.

Так что я нашла самый дальний пустой стол в углу у окна. Сразу же поняла, почему его никто не занял, — слишком неудобно расположен, чтобы что-то чертить или раскладывать пособия. Но мне-то это не нужно. Так что я сложила книги стопочкой, вытащила из сумки блокнот и самопишущее перо и взялась за первую книгу. Решила начать как раз с той, старой, как мне кажется, самой интересной, но если будет сложно разобраться, то возьму что поновее или пойду поищу справочники.

Что может быть лучше, чем погрузиться в тайный мир старой пыльной книги, в которой открывается тайна Вселенной? Твоей Вселенной.

Честно говоря, я думала, что ответы на мои вопросы касательно скачков силы и в непонятном направлении усилившегося дара придется искать в каких-нибудь исторических книгах, древних легендах. Я лично никогда нигде не встречала упоминания о зачарователе, который может зачаровывать предметы без ритуала, просто согласно своему желанию, а потом ими управлять даже не глядя, одной лишь волей.

Проводить рискованные эксперименты сразу же тут, в библиотеке, я не стала, но механизм того, как это происходит, в книге описан был довольно подробно. Другое дело, что проделать нечто подобное могли лишь немногие. Их упоминали в этом учебнике как “Круг Семи”. Это были семь сильнейших зачарователей, живших в одно время, они и создали большинство чар. Сейчас, конечно, никого из них нет, это было еще до Великого Разделения, но среди нас живут их потомки, и только они способны на что-то подобное. Впрочем, это лишь остатки былого могущества.

Получается, если верить этой книге, где-то в моих далеких предках затесался один из этих самых семи? Ну, предположим. Мне это ничего не дает, конечно, кроме понимания, что то, что я сегодня, точнее уже вчера, вытворяла, не аномалия, а всего лишь спонтанно сработавший дар. Да, получается, что вряд ли мой дар усилился, просто на волне не самых приятных эмоций проявился иначе. От злости выключились мозги, но включилось бессознательное, у которого не было ограничений и которое не могло сказать, что так нельзя, так не бывает.

Разгадка оказалась такой простой! И никакой мистики и значительного усиления дара. Впрочем, я нашла и кое-что действительно интересное.

Отложив книгу, я потерла слезящиеся глаза, в которые будто песка насыпали. Откинулась на спинку стула, посмотрела вдаль, в окно, где уже вовсю светило солнце. Хронометр неумолимо показывал десять утра, так что я тут просидела, наверное, около пяти часов, не отрываясь и не разгибаясь. Хорошо хоть, у меня сегодня занятия только во второй половине дня.

То, что я прочитала, требовало тщательного осмысления и анализа. И книга… Книга оказалась непростой, и я очень сомневаюсь, что она должна стоять в фонде с общим доступом. Однако, проверив свою догадку, я обнаружила на ней такой же штемпель, как и на остальных. Наверное, люди, которые ее положили на этот стеллаж, просто не поняли, что попало к ним в руки.

Я даже хотела подойти к библиотекарю и спросить, но потом решила не заострять на этом внимание. И вынести ее тоже, наверное, не получится, ведь на этих штемпелях есть артефактный код, который срабатывает при пересечении границ библиотеки. Сюда бы Марека, он бы, скорее всего, смог разобраться, можно ли его снять с помощью зачарования, но я лезть не рискну, а то получится как с будильником. Не тем, который я разбила, а тем, который разбила Марь и который стал орать громче и противнее, столкнувшись с щитовым артефактом поместья Дорнтонов.

Кстати, будильник нужно купить. Заодно проветрюсь, а то что — то я засиделась — надо сменить обстановку.

Книгу, как ни тяжело с ней расставаться, наверное можно оставить здесь. Я ее полностью прочитала и выписала себе самое, на мой взгляд, важное. Правда, ничего больше прочитать не успела, но остальные книги от меня точно никуда не денутся.

Поставив все на полку, я решительно двинулась сначала на выход из библиотеки, а потом и к воротам академии. Поем в кафе. Но притормозила рядом с ателье. По случаю самого разгара занятий очереди там не было, так что я потратилась на целых три комплекта новой формы. Со всеми моими приключениями здесь и этого надолго не хватит, а на занятия ходить как-то надо, а не стоять здесь в очереди после очередного побоища. В конце концов, меньше шансов встретить Хармса.

Появляться в общежитии не стала, в конце концов сверток не такой тяжелый, а сумка довольно вместительная, к тому же еще придется заходить перед занятиями: я не взяла с собой ни одного учебника, а у меня после обеда лекция по артефакторике, а потом теория поля и под самый занавес целительство. Как-то так вышло, что все занятия по лекарскому делу у меня в расписании самые последние — подсознание, не иначе, потому что в здравом уме и твердой памяти стоило делать наоборот и самое сложное ставить на утро, пока голова свежая.

Выйдя за ворота, я с удовольствием вдохнула воздух свободы и направилась опять в ту же лавку, что и в прошлый раз. Что-то мне кажется, что этот конкретный продавец меня еще не раз увидит из-за несчастного будильника — не задерживаются они у меня. Тоже, видимо, подсознание.

И пообедать (или позавтракать?) я решила в том же месте, что и в прошлый раз. Вроде бы и правда неплохо кормят. Впрочем, вкуса блюд я сейчас особо не ощущала даже, потому что заново читала и дополняла по памяти свои записи.

Особенности спонтанной активации дара и как научиться это контролировать — это очень полезно, надо будет потренироваться. Как, собственно, и с дистанционным зачарованием. Но надо найти место, где это можно сделать без риска напороться на коллег по цеху. Они очень заинтересуются подобными способностями, уверена.

Впрочем, и там были свои ограничения: я не могла на ходу зачаровать любой предмет на любую функцию — это было бы слишком жирно. Так же как артефакторы не могут походя делать артефакты из всего подряд. Нужны определенные условия, настоящая воля, а не просто желание, и определенная мысленная чара, вплетенная в поток силы. Короче, осмысленно это делать непросто.

Это если мы говорим про обычные чары, а не кровавые. Про них в книге, к моему большому сожалению, ничего не было. Вот вообще, будто их и не существует. Зато было еще кое-что интересное.

Сила. Моя вторая сила — это действительно не просто предчувствие, а вполне себе колдовское умение. Темная магия, одна из темнейших — оперирование магическими и

колдовскими потоками. Да, да, та самая, что и у декана Сарентона. Но проявилась она у меня иначе.

И вот тут следует разобраться, то ли это просто из-за того, что у меня такого дара самые крохи, что не позволит мне в дальнейшем ее развить, то ли дело в моем основном даре — зачаровании, которое ее то ли тормозит, то ли вообще блокирует.

Но, честно говоря, и тот, и другой варианты одинаково бредовые, потому что если у человека два дара, то они по силе равны — это знает каждый ребенок. Один не может ни подавить, ни блокировать другой. И не бывает так, что в зачаровании я если не гений, то довольно хороша, а второе умение у меня еле-еле теплится.

Но опять же, упоминание о подобном развитии дара я нашла именно в книге про зачарование и, судя по всему, у нас он все же из-за основного дара развивается иначе. Только про механизм и что с этим можно сделать там не было ничего написано. Придется опять идти в библиотеку и брать что-то по оперированию потоками.

Недаром ведь Сарентон так заинтересовался моей силой, ой недаром! Он если не знает точно, что это такое, то предполагает. Но ничего мне не сказал. Интересно, почему?

От размышлений меня отвлек тренькнувший артефакт связи.

Соседка переживала, куда я пропала, и пришлось сознаться, где меня искать. Общаться с ней не хотелось, а когда пришла не только Марьяна, но и Гарет с близняшками, я с трудом сдержалась, чтобы не поморщиться.

— А где вы Серину потеряли? — удивилась я, оглядывая, как рассаживается честная компания. — И вообще, у вас что, занятий нет?

— Целительство! — хором отозвались сестры и скривились, будто таракана увидели. Не только я его не люблю, значит.

— Серина вместе с Шахом зависли в оружейной лавке, мы не смогли их остановить, они туда прямо галопом поскакали, — ответил Гарет, у которого занятия были практически в таком же расписании, как у меня.

Марьяна про явно прогулянный урок и вовсе промолчала, но на меня смотрела обеспокоенно.

— Что? — в конце концов не выдержала я.

— Ты ушла так рано и не вернулась, — обвиняюще указала она.

— Я же говорила, что пошла в библиотеку. Там и была. И, кстати, смогла без очереди форму заказать.

— Мы переживали, — покачал головой парень.

— Да насчет чего? — Я уже почти забыла вчерашний инцидент. У меня сейчас было о чем подумать более важном.

— Ты совершенно непробиваемая.

— Ну это ведь хорошо, — вклинилась Анель. — Вообще отстаньте от нее.

Вот спасибо! А то они меня своей непонятной то ли жалостью, то ли попыткой успокоить в тоску вгоняют.

После этого комментария мы неплохо посидели, я даже смогла немного расслабиться и не думать ни о чем. Нужно было после чтения и мозгового штурма немного отпустить ситуацию и просто поболтать в дружеской обстановке — это явно пошло моим уже закипающим мозгам на пользу. Но до бесконечности это продолжаться не могло, начинались занятия, и я лично не собиралась их пропускать. Тем более что с артефакторикой у меня примерно так же хорошо, как и с целительством, а следователь должен ее знать хотя бы на начальном уровне.

Кстати, Серину и Шаха мы так и не дождались, но и в магазине их не было. Хм…

А вот вечером передо мной встала дилемма. Собственно, я даже на целительстве не смогла сосредоточиться, все время выпадала из реальности. А волновали меня два, нет, даже три вопроса.

Во-первых, очень хотелось потренироваться сознательно оперировать силой дистанционно. Но для этого надо сначала хотя бы место найти. Во-вторых, очень хотелось теперь обложиться книгами по оперированию потоками. Ну а в-третьих, но не по значению, у меня вообще-то на вечер запланированы занятия с деканом Сарентоном.

А теперь внимание, вопрос номер следующий: а стоит ли мне на него идти?

С одной стороны, декан вчера поступил, мягко говоря, некрасиво. Он же должен был видеть мою реакцию на этот чертов поцелуй. Поэтому общаться с ним совершенно не хотелось, более того, явиться сейчас на занятия было как-то даже унизительно. У меня у самой создавалось впечатление, что это будет как минимум урон моей гордости, боюсь даже представить, что подумает сам Сарентон, если он вчера говорил совершенно серьезно.

С другой стороны, а говорил ли он серьезно? Мы ведь обсуждали как раз то, что все должны подумать, что у нас роман. А они не подумают, если я целуюсь с другим. Значит, нужна сцена ревности, но декан не имеет права устраивать публичное выяснение отношений. Впрочем, его слова слышала как минимум пара человек.

Опять же, если не брать в расчеты всякие сцены и их возможные причины, я хотела бы понять, что у меня за сила, а Сарентон хотел бы ее изучить. Но, с учетом открывшихся обстоятельств, не лучше ли мне сначала углубиться в теорию?

В общем, задачка еще та, плюсов и минусов одинаковое количество. Так идти или заняться чем-то более приоритетным?

Так и не придя ни к какому выводу, я вышла из корпуса целителей и направилась куда глаза глядят — время еще было. Но ноги сами меня вынесли тому к ручейку, который мне показал декан. Хорошее там место, правильное, подходящее для моих экспериментов.

Что касается самого Сарентона, то как бы влезть в его голову и посмотреть, что он на самом деле об этом всем думает? А чем больше размышляю я сама, тем больше мне не хочется с ним встречаться. Вот просто гордость не позволяет, и все тут. Кем я буду, если приползу к нему на занятие, как будто ничего и не случилось? Бр-р-р…

Может, во мне говорит обида? Обиделась ли я вообще? Не знаю, пожалуй, да. Хотя мозгами прекрасно понимаю, что никакого права на это у меня нет. Но ведь все равно демонски обидно!

Как. Как с какой-то подзаборной шавкой обращаются, пинают, тычут палкой. То один взял так походя подставил перед всем факультетом и преподавателями, которые на меня, кстати, смотрели сегодня косо, про одногруппников вообще молчу. Ну не верю я, что Хармс всего этого не предвидел и не понимал. Тогда зачем? Выпендриться хотел, поиздеваться над первокурсницей? Я просчиталась — надо было все-таки дать ему по морде. Тогда проблемы бы у меня были только от него, а не от всех скопом.

И Сарентон тоже хорош! М-да. Ну неужели он ничего не понял и решил добить? Но зачем ему это? Устроить сцену ревности для того, чтобы отвести от меня подозрение, ну как-то это некрасиво получилось. Я бы лучше через леди Айвери это провернула, а не так — оплевали на глазах у всех. Ну, может, и не у всех, нас всего человека два-три слышало, но этого ведь вполне достаточно.

Почти сутки мне удалось продержаться и думать обо всем произошедшем несколько отстраненно, но сейчас было чем дальше, тем хуже. Надо бы себя чем-то занять. Но не в библиотеку же идти? Там в такое время полно народу и меня, если что, найдут очень быстро. Именно поэтому я проигнорировала вечером столовую. Может, вообще пойти за пределы Академии, найти какую-нибудь полянку в лесу и поработать над контролем дистанционных чар?

Но, немного поразмыслив, я откинула эту идею. Академию с двух сторон окружал лес, но я его не знаю. Он может быть как просто опасным — не только людьми, но и дикими животными, — так и, наоборот, просматриваться академическими артефактами вдоль и поперек. А за торговой улицей, где и располагались кафе, рестораны, лавочки и почасовые гостиницы, на многие километры вплоть до города расстилалось дикое, ничем не засаженное поле. Очень хорошо просматривающееся на сотни метров. Именно по этому полю вилась, как змея, дорога в столицу.

Так что я просто опустилась на траву у ручейка, подложив под задницу сумку с учебниками, свесила ноги над водой, раздумывая, не разуться ли и не опустить ли ноги в прохладную воду. Хотя какая она прохладная, скорее уж ледяная.

Сидела я долго, просто ничего не делая, смотря на прозрачный ручеек. Думать ни о чем не хотелось, делать тоже. Хотя планов было громадье. Ну и все равно, не могу же я постоянно куда-то бежать, с кем-то сражаться. Да и даром можно заняться немного позже, никуда он от меня не денется.

Несколько раз пиликнул переговорный артефакт, но я его гордо проигнорировала. Все равно, кто там, потерпят без меня еще полчаса или час. Или два. А если там декан, то тем более не хочу отвечать, даже смотреть не хочу.

Так что я опять уставилась на воду, а очень скоро, кажется, даже задремала. Сидя. Сказалась почти бессонная ночь и вчерашнее магическое и нервное истощение.

Из дремы меня выдернуло какое-то странное ощущение или, может, звук. Тихий, на грани слышимости. Но одно я сразу же поняла точно: я здесь теперь не в одиночестве. Кто — то идет в моем направлении.

Нет, в этом не было ничего такого, мало ли сколько людей по территории Академии ходит, но вряд ли мне бы хотелось встретиться не пойми с кем в уже почти темном лесу, да еще когда я тут сидя сплю, будто меня из комнаты выгнали.

Но первое, что я проверила, это, конечно, наличие кинжалов — рука сама потянулась. Вставать я не стала, и вообще мельтешить. Можно было бы, конечно, убежать, но как-то это глупо. Несмотря на то, что, кажется, это ко мне, а видеть никого не хочется, не ребенок же я малый, чтобы сбегать.

Через пару секунд шорох повторился, и у меня все волоски на затылке встали дыбом. Звук послышался сзади, практически за ближайшими деревьями. Звук мягко ступающих по уже немного высохшей траве… лап. Готова на все сокровища мира спорить, что это не человек. И ощущение не как от человека. На магическом плане практически шторм из демонической и некротической энергии. Еще одно нападение?

И я, кажется, точно знаю, что у меня за спиной.

Противодемонический кинжал у меня был закреплен на спине между лопатками, а его рукоять скрывали волосы. Не то чтобы было очень удобно так ходить, но я в последнее время немного параноик.

Резко рванув оружие, я перекатилась сразу с места вбок. И как раз в этот момент на меня прыгнула тварь Некроса. Это она еще долго медлила, пока я соображала, и начала действовать, когда начала двигаться я.

Вскочила. На меня скалилось нечто размером с хорошую такую лошадь, а на морду волк-волком. Тоже низший демон, но каких-то совершенно. занимательных размеров. Если он собьет меня с ног, я уже не поднимусь. А он собьет, потому что если эта туша прыгнет. Но туша не прыгала, только рычала зловеще.

Я перекинула кинжал в другую руку и вытащила еще один, на скорость. Будем надеяться, что это существо тут в единственном числе. Хотя, если быть до конца честной, мне и его за глаза хватит.

Повинуясь волевой команде — а вот и тренировка, — из сапога взмыл короткий клинок и на полной скорости воткнулся в глаз твари. Она такого явно не ожидала. Ведь я ничего не делала, руками не махала, магию не использовала — чистая воля, сила разума.

Взвыв, некро-волк бросился на меня, но я, подпустив его очень близко, дернулась в ту же сторону, где был поврежденный глаз, что снижало твари обзор. Отскочила, вроде бы успев ее порезать. Но демонское отродье и не думало развоплощаться. Мамочки!

Еще раз взвыв, кажется теперь от обиды, тварь развернулась в мою сторону, низко к земле пригнула голову. Да, я ее ранила, вон тонкая кровоточащая полоска на морде. Но, судя по всему, для таких размеров одной царапины маловато. Или я ошиблась и это не низший демон, а что-то другое.

Да чтоб вас в Некросе такие твари драли, что за шутки?! Что это существо делает в Академии? Почему здесь с ним еще не половина стражей борется? Где все вообще?

Прислушалась на секунду к окружающему пространству, но нет, на этот раз никакого барьерного артефакта не было.

Так, ясно одно: моим кинжалом его либо не победить, либо надо нанести более сильные ранения, брюхо там распороть. Такой твари распороть брюхо, ага… Да она мне голову раньше оторвет и прожует.

С другой стороны, бросалась в глаза какая-то ее осторожность. Или нет. Не так, она нападает, когда я двигаюсь или совершаю какие-то агрессивные действия. Замереть? Но тогда для чего она меня сторожит? Или для кого?

Ладно некро-волк, но что я буду делать с тем, кто придет потом? Нет, надо явно сваливать! Только как?

Мой артефакт связи опять тренькнул. Потом еще и еще раз более настойчиво. Кому там неймется? Эй, люди, ну поищите меня, наконец, мне бы не помешала помощь! Теперь уже приборчик пищал не переставая. По идее, этого не должно было быть, но вообще-то в такие артефакты обычно вкладывают так называемую “аварийную волну”, чтобы, например, если человек окажется под обвалом, селем или лавиной, его было слышно. Но абы кто не может ее активировать. Это вообще делается централизованно на всей площади, затронутой стихийным бедствием.

Значит, меня кто-то ищет. Вопрос только в том, кто? Да еще эта тварюга стоит ушами прядает, то ли ее писк так напрягает, то ли она что — то еще слышит.

А потом и я услышала. Кто-то сюда шел. Но кричать сейчас и просить о помощи глупо, учитывая то, что направляться сюда может вовсе не друг.

Так мы и стояли с тварью Некроса друг напротив друга. Я боялась сдвинуться и ее спровоцировать, а она просто сидела и ждала, видя, что я никуда убегать не собираюсь. Может, все-таки попробовать вырваться?

Я сделала маленький шаг вбок. Тварь зарычала, а потом и взвыла, когда я мысленным усилием все же смогла заставить нож выскочить из глазницы, в которой тот застрял. Послушный моей воле клинок попытался проткнуть твари второй глаз, но она уклонилась.

А между тем человек, который шел по лесу, перешел на бег. Вероятно, услышал вопль твари.

Ну ничего, теперь и мы повоюем. Надеясь, что короткий клинок отвлечет некро-волка, я подобралась ближе к нему и уже примерилась, чтобы нанести удар зачарованным кровью кинжалом, но тварь извернулась и в повороте сшибла меня на землю.

Мне и оставалось только выставить клинок прямо перед ее мордой.

— Замри! — Кровь стучала в ушах, так что я даже не сразу поняла, кому принадлежит голос. Только отметила как-то отстраненно, что в следующий момент тварь развернулась и бросилась на кого-то другого, мне с положения лежа невидимого, а потом с громким хлопком пропала, точнее, отправилась в Некрос. Этот звук я ни с чем не спутаю.

А я все лежала и таращилась в черное беззвездное (по случаю пасмурной погоды) небо и на такие же черные, как диковинные клешни, ветки деревьев.

— Амелия? Эй, Амелия, ты в порядке? — меня кто-то потряс за плечо. — Где ранена?

С трудом я перевела взгляд на подошедшего мужчину, сфокусировалась. Декан Сарентон выглядел обеспокоенным, но до меня совершенно не доходило, почему именно. Только зудело какое-то непонятное ощущение неправильности.

— Что вы тут делаете? — спросила я, наконец садясь. Мужчина подал мне руку, и, только опираясь на нее, я смогла подняться на ноги. Колени предательски дрожали и отказывались держать, пальцы тоже подрагивали, но я постаралась взять себя в руки.

Да, это было опаснее, чем тогда, в общежитии, но тварь явно не пыталась меня убить. Если бы пыталась, спасать было бы уже нечего.

— Ты не пришла на занятие, — с укоризной сказал декан, — твои друзья тоже не знали, где ты, и артефакт не отвечал. Пришлось искать. Идти сможешь?

— Да, со мной все в порядке. — Я излишне резко отстранилась и чуть не потеряла равновесие.

— Аккуратно… — Мужчина подал мне руку, но я ее не приняла.

— Говорю же, со мной все в порядке.

— Как-то не похоже, — скривился он. Потом у него запиликал артефакт, не такой, как у меня, допотопный, а новейший, который можно даже на шее носить, как какую-то подвеску. Представить боюсь, сколько такая роскошь может стоить. — Да, я нашел ее… Нет, помощь не нужна… Да, да. Тварь я развоплотил. Хорошо.

Ой, что-то мне кажется, что это все неспроста и декан Сарентон меня вовсе не из-за прогулянного занятия искал.

— Амелия, нам нужно возвращаться, ты сама дойдешь до целительского корпуса.

— Конечно! — фыркнула я, подобрала сумку с книгами, которые, к счастью, не рассыпались. До целительского корпуса дойду, он тут недалеко, хотя ноги все еще продолжают противно подрагивать.

— Ты точно не ранена?

— Точно. Тварь не пыталась меня убить, только не позволяла двигаться.

— Вот как? — декан нахмурился, а потом схватился за артефакт связи.

Мне все же пришлось воспользоваться помощью Сарентона, потому что чем дальше мы шли, тем сильнее накатывало понимание того, чего мне удалось избежать. Быть разорванной тварью Некроса — такое себе удовольствие.

В результате около целительского корпуса мы оказались, наверное, только минут через пятнадцать, а потом пришлось еще с полчаса отбиваться от тружеников ланцетов и снадобий, пытавшихся меня полечить. В конечном итоге мне было вручено успокаивающее и восстанавливающее зелье и от меня отстали.

— Ты как? — Декан зашел в палату, куда меня поместили целители, отдельную на этот раз.

— Все нормально, я же говорила.

— Ты не выглядишь так, будто все нормально.

— Большое спасибо! — съязвила я.

— Амелия, я хочу знать, что ты делала одна в лесу. Это важно.

— Просто отдыхала.

— Амелия, я серьезно. С кем ты там встречалась? С Хармсом?

— Да ни с кем я не встречалась! — вспылила я, но потом резко успокоилась. Здесь не было зрителей, и устраивать театрализованные представления на тему ревности было глупо. — Я хочу знать, что происходит.

— А я хочу знать, почему ты не пришла на занятие, — в тон мне ответил Сарентон.

— Не захотела, — пожала плечами.

— Не захотела? На захотела, значит. Ты не забыла, что у нас есть дело?

— Не забыла, но вам придется придумать другую легенду.

— Это еще почему?

— Я отказываюсь вам подыгрывать.

— А что тут непонятного? Я подумала и решила, что изображать вашу любовницу для меня слишком унизительно и вызовет в будущем массу проблем. В конце концов, у меня по окончании обучения должна быть иная репутация.

— Тогда не нужно было целоваться с Хармсом, — рыкнул декан.

— Я. С ним. Не. Целовалась, — отчеканила я. — И уж точно не заслужила ваших слов — неважно, были они сказаны для дела или нет. Я отказываюсь работать в условиях, когда об меня пытаются вытирать ноги все, кому не лень. Никаких занятий наедине. Точка. Ищите другую легенду или другого связного.

— Мне кажется, ты изрядно переволновалась и тебе надо успокоиться, — мужчина окаменел лицом, крутанул желваки.

— О, я абсолютно спокойна. И, предупреждая ваш следующий вопрос, я хорошо подумала.

— То есть ты не хочешь научиться рассеивать демонологические конструкты своей силой?

— усмехнулся декан. — Как я сделал сегодня.

— То есть вы знали, какой природы мой второй дар? — в тон ему ответила я. Думал, заинтересует, обрадует, сыграет на неосведомленности? А вот не на ту напал. Хотя еще вчера могло бы и сработать. Да что уж там, точно бы сработало.

Мужчина внимательно меня оглядел, потом опять усмехнулся и направился к двери.

— Отдыхай, потом поговорим. — Но у самого выхода развернулся. — Кстати, сестры Грингстоун здесь, они обе ранены. В отличие от тебя, они решили сопротивляться. Думал, тебе захочется их навестить, вы ведь дружите.

Эффект от слов декана был подобен взорвавшемуся артефакту, даже оглушил меня на несколько секунд. Что? На близнецов тоже напали? Сарентон воспользовался моим замешательством и просто сбежал — это я ему еще припомню. И про то, что я, оказывается, не сопротивлялась, — тоже.

Я вылетела из палаты, проскочила несколько метров по коридору до каморки дежурного целителя.

— Миледи Дорнтон, вам надо лежать! — тут же подбежала ко мне практикантка из студентов-старшекурсников.

— Где сестры Грингстоун? С ними все в порядке? Я хочу с ними увидеться!

— Где они?!

— Я. - девушка замялась.

К счастью, пока я тут никого не прибила, на шум вышла целительница постарше и, узнав причину беспорядка, разрешила мне их увидеть. Мне якобы нельзя волноваться, а сестрам нужно хорошее настроение и друзья. Так что нам разрешили немного поболтать.

Ну, могут болтать — значит, живы. Уже хорошо.

Постучав в дверь одной из палат и не дожидаясь ответа, я влетела внутрь. Сестры сидели каждая на своей кровати и буравили дверь, а теперь и меня одинаково убийственными взглядами. Точнее, когда они меня опознали, выражения лиц изменились.

— Мне сказали, что вы ранены. Вы как?

— Нормально все, — отмахнулась Микель, указывая мне на гостевой стул. — Поверь, мы на тренировках получали и сильнее. Ну подумаешь, пара тварюшек напала. Пф-ф-ф!

— Вот если бы кое-кто специально не подставился и его не пришлось спасать, было бы вообще хорошо, — фыркнула Анель, скрестив руки на груди.

А-а-а, понятно, так они не дверь с такой ненавистью буравили взглядами, а друг друга.

— Девочки, не ссорьтесь. Так что случилось?

— Да наскочили два некро-ларга, и, чтобы дать мне время создать демонический хлыст, эта,

— палец обвинительно указал на сестру, — подставилась под удар. Они ей руку чуть не оторвали, а могли вообще горло перегрызть.

— Между прочим, я знаю, как в этой ситуации действовать!

— Дура! — припечатала Анель. А ведь, судя по битве на посвящении, именно она из сестер если не сильнее, то умелее. Микель-то тогда просто удар пропустила и валялась на поле, а вторая из близняшек еще долго сражалась с самой Шарин.

— А некро-ларг — это не такая тварь размером с лошадь и с волчьей мордой? — поинтересовалась я. Во-первых, действительно неплохо было бы знать, что это за демоническое зверье на меня напало, а во-вторых, хотелось погасить конфликт.

— Да-а-а… А ты откуда знаешь?

— А я сюда, по-твоему, на экскурсию пришла?

— Ну вообще-то, я думала, нас навестить, — протянула Анель.

— Вот ты сама и дура, — в ответ обиженно фыркнула Микель, которой природа, кажется, отсыпала чуть больше сообразительности. — Ты не пострадала?

— Нет, меня искали, и декан Сарентон успел вовремя. Но положение к его приходу у нас с тварью было уже критическое.

— Демон! — буркнула вторая близняшка. — Как ты вообще смогла отбиться? Ларг — это не игрушка. Еще не высший, но уже и не обычная низшая тварь. Умен, опасен, быстр, и его совершенно не берет пассивное колдовство или магия.

— Теперь понятно, почему мой противодемонический кинжал не подействовал, — протянула я.

— Ни чары, ни артефакты, только чистая сила, желательно даже без техник. Так, постой, если кинжал не помог, как же ты дралась?

— Да, собственно. Он, ларг этот, и не нападал особенно. Такое ощущение, что он начинал атаковать, только когда я двигалась. А если стояла смирно, то и он только рычал. Вообще, мне кажется, что меня по какой-то причине не хотели отпускать с того места, где я стояла.

Сестры медленно так переглянулись, очень многозначительно. Посмотрели на меня с совершенно одинаковым выражением на лицах.

— А скажи-ка, Амелия, не было ли поблизости с тобой проточной воды? — тихо спросила Микель.

— Ну да, ручей был рядом, — пожала плечами я. — А что?

— А то, что ларг был не самостоятельный, а привязанный. Для такого зверя ждать и охранять

— поведение, совершенно не соответствующее природе. Но для того, чтобы привязать такую тварь, нужна очень большая сила.

— А при чем тут проточная вода-то?

— При том, что управляли тварью именно через ее колебания, а более того, она же могла послужить не только проводником воли мага, но и проводником самого мага.

— В каком смысле?

— Ты сказала, что тварь заставила тебя оставаться там, где ты стояла, так? Она ждала хозяина и заставляла ждать тебя. И хозяин пришел бы через так называемое зеркало проточной воды. Это не прямо портал, как в портальной магии, к тебе бы он выйти не смог.

— А меня затянуть?

— Максимум — искупалась бы. Нет, но он смог бы тебя видеть и слышать, как и ты его.

— Он хотел поговорить? — удивилась я.

— Вероятнее всего.

— И если бы мы не договорились… — впрочем, можно было и не продолжать — и так все понятно.

— Но ведь на вас тоже напали, рядом с вами была вода?

— Нет, мы демонологи, зная об этом эффекте, предпочитаем рядом с проточной водой вообще не ходить. Для нас это опаснее: если на другой стороне не маг-демонолог, а высший демон, так можно и в Некросе оказаться.

— Гм. — я окончательно запуталась. — Некрос — это огонь, тут вода, вы говорите, что портал

— не портал, но вас может затянуть. Ничего не поняла.

— Короче, — тяжело вздохнула Микель, — не бери в голову, это заморочки демонологов. Как правило, такие вещи для других не опасны, потому что крайне нестабильны и сложны в исполнении. Недаром хозяин не пришел сразу — связь налаживал.

— Но почему тогда на вас напали сразу?

— Ну. Тут на самом деле может быть несколько вариантов. То ли так задумывалось изначально, мы показались недоговороспособными или менее ценными для этого демонолога. Еще возможно, что он все же пытался контролировать тварей и они должны были, например, отконвоировать нас к ручью, но в итоге удержать ларгов в узде у него не вышло.

— Или же мы сразу атаковали и именно поэтому демоны ответили, — протянула Анель. — Амелия же сказала, что пока она стояла спокойно, и тварь не двигалась. Что, если это мы их спровоцировали?

— Тоже возможно, — кивнула сестре Микель. — Надо бы об этом всем декану Сарентону сообщить…

Я только хотела сказать, что это без меня, потому что я обиделась и вообще мне, по его словам, надо отдыхать, как в коридоре начался какой-то шум, крики и переполох.

— Сиди здесь! — рыкнула одна близняшка уже сползающей с кровати второй, и мы с Анель выскользнули в коридор. К счастью, в отличие от сестры, у нее из ранений была пара царапин, правда глубоких, да синяк на полплеча.

Мимо нас пробежали две девушки в целительских халатах и шапочках, потом еще один парень, его-то мы и решили тормознуть.

— Эй, а что происходит? — Я попыталась схватить его за рукав, но он увернулся и кинулся дальше, бросив на бегу, чтобы мы вернулись в палату.

Переглянувшись, мы двинулись дальше и не успели повернуть за угол к посту дежурного, как мимо нас пронеслись два парня, тащившие кого-то на носилках. Потом еще и еще.

— Норен? — Мимо меня только что пронесли, кажется, моего брата, по крайней мере, лицо похоже.

Я кинулась за ним, поравнялась. А когда увидела, во что превратилась его грудная клетка, мне стало нехорошо. Там все было в крови, абсолютно все, одежда разорвана, а тряпки, бинты — все пропиталось кровью.

Боги, что я скажу герцогине?!

— Амелия, Амелия! — донеслось до меня будто бы издалека, потом кто — то подхватил, не давая упасть.

— Амелия? Декан Сарентон, что случилось? — требовательный голосок Анель прорвался сквозь вату в ушах.

— Доведи ее до комнаты и присмотри, я к вам чуть позже зайду, — приказал тот. — И носа из комнаты не показывать, поняли? Все трое.

Меня, как тряпичную куклу, у которой нет костей, передали в руки девушке, но я смогла только прислониться к стене, чуть прикрыв глаза.

Надо, надо взять себя в руки. Случилось что — то серьезное, так что нельзя здесь стоять и мешаться. О Норене узнаю потом. Сообщу герцогине тоже потом, главное, чтобы новости были не совсем плохие. Но это же госпиталь Академии, тут должны быть самые лучшие целители, они его вытянут.

— Пошли, нельзя тут стоять, — тихо обратилась ко мне Анель и постаралась взвалить на плечо.

— Не надо, я сама могу. Кажется. Ты только подстрахуй.

Я медленно отлепилась от стены и побрела в сторону нашего коридора. Мимо пронесли еще кого-то на носилках, но я отвернулась, смотреть не стала.

Добрели мы всего за пару минут, благо я не успела далеко убежать. А в палате уже подскакивала от нетерпения Микель. Правда, увидев меня, она немного умерила пыл, налила в стакан воды и протянула.

— Спасибо, — только и кивнула я, тяжело опустившись на стул.

Тем временем Анель развила бурную деятельность. Не знаю, что она себе навоображала, но почему-то решила забаррикадировать дверь. Не то чтобы здесь было много мебели, подходящей для этого действа, но обеденный стол, а также тумбочка между кроватями пошли в ход.

Вызвав демонический хлыст, девушка один его конец обвила за ножку стола и подтащила его к двери, потом то же самое проделала с тумбой, подперев ею ручку, чтобы невозможно было открыть.

— Ты что делаешь? — Микель некоторое время смотрела на манипуляции сестры, но все же решила спросить. — Да что там такое?

— Раненые, много, человек шесть или семь, — ответила я.

— А ты чего на смерть похожа?

— Там Норен был, мой брат. — Я пожала плечами и отвернулась. — Если он выживет с такими ранениями, то ему сильно повезет. У него вся грудная клетка была разворочена, будто когтями рвали.

— Ты только не думай себе ничего, — ко мне подскочила Анель, — он сильный молодой парень, он справится. К тому же тут лучшие целители из возможных, многие в прошлом боевые лекари — они смогут ему помочь.

— Угу, — ответила я и попыталась ободряюще улыбнуться. Получилось натянуто — я сама почувствовала.

Нет, нет, все доводы были логичны и разумны, но я могла думать только о том, что скажу герцогине.

Где-то через час, когда я уже успела подремать на кровати Анель — выбилась из сил и эмоционально, и физически, — пока та бдела, нашу дверь попытались открыть. Естественно, не получилось.

Девушка опять создала демонический хлыст, хотя где она будет им размахиваться — совершенно непонятно, разве что напугает своим неоднозначным видом.

— Это декан Сарентон, открывайте, — послышался из-за двери усталый голос.

Что ж, хлыст пригодился, чтобы немного сдвинуть конструкцию и дать мужчине протиснуться в комнату.

— Молодцы, — прокомментировал он, увидев баррикаду, Анель в полной боевой готовности и меня, спрятавшуюся за дверью с кинжалом наперевес. Микель в это время притворялась тяжело раненной, хотя я чувствовала вокруг нее напряжение поля и знала, что у нее приготовлено что-то поубойнее хлыста. Тут главное — вовремя убраться с линии атаки, а то, чувствую, костей потом не соберешь.

Опознав Сарентона, мы немного расслабились, но все равно бдительности не теряли.

— Вы знаете, как Норен? — устало опускаясь на стул, спросила я. Силы почему-то не восстанавливались, наоборот, отчетливо хотелось скрыться ото всех, накрыть голову подушкой и поспать хотя бы сутки.

— Он пока жив, но ближайшие часы будут решающими. Если проживет до утра, значит, есть шанс, что будет жить и дальше.

— Не слишком-то утешительно. Как это произошло?

— Были нападения на нескольких студентов с применением взрывных артефактов дистанционного действия.

— Не тварей Некроса? — нахмурилась переставшая изображать из себя полутруп Микель.

— Нет, больше никаких тварей, они напали только на вас. Все остальные подорвались.

— Мне показалось, что у Норена вся грудь исполосована, будто когтями?

— Взрывные устройства были начинены поражающими элементами, — ответил декан, усаживаясь на стул. Выглядел он скверно.

— О боги! — я прикрыла глаза. — Это значит, что у него внутри могут быть осколки?

— Так и есть. Большинство из них удалось достать, но не все. Кое-что пока нельзя сдвигать с места — слишком опасно.

— Сколько пострадавших? И кто они? — думать о брате не хотелось, поэтому я переключилась на деловой тон.

— Пострадавших восемь, трое погибли. Все из самых влиятельных семейств Империи. Вам всем троим чертовски повезло. Взрывы были такой силы, что просто разметали щиты тех, кто успел их возвести. Таких было лишь двое, и они пострадали меньше всего.

— Гм… — задумчиво протянула Анель. — Но почему не подорвали нас? Второй вопрос: чем Амелия ценнее Норена?

— Поясни? — приподнял брови декан.

— Ну, парня явно хотели убить, а с Ами сначала поговорить, а уж потом убить, если разговор ни к чему не приведет.

Брови мужчины поползли вверх, поэтому пришлось ему пересказать все то, о чем мы до этого говорили с сестрами. Я начала, но Микель очень быстро меня перебила, потому что я во всей этой демонологической магии плохо разбираюсь.

— О-о-очень интересно, — протянул Сарентон, оглядывая нас. — Склоняюсь к мысли, что с вами тоже хотели сначала поговорить или каким-то образом взять в плен. И либо вы просто тварей спровоцировали, либо демонолог потерял над ними контроль. Если бы вас хотели убить, было бы проще тоже подорвать.

— Мы бы успели возвести щиты, — покачала головой Анель.

— Да, возможно, вы бы не погибли, но одной из тех, кто успел и пострадал меньше всех, была Шарин. Вы сможете сравниться с ней по скорости?

— Вряд ли, — протянула Микель, перебив более боевитую сестру. — По силе Анель, наверное, могла бы, но не по скорости. Мы демонологи, а не стихийники.

— Шарин сильно пострадала? — спросила я.

— Что, переживаете за соперницу? — усмехнулся мужчина.

— Ага, очень! — съязвила я. Вот зачем он это делает? Взбесить хочет или чтобы сестры разнесли по всей Академии, что он меня ревнует? Так я ведь сказала, что в этом не участвую, а близняшки сплетни любят примерно так же, как я.

— А у меня вот другой вопрос, — медленно произнесла Микель, пристально следя за деканом.

— Норена Дорнтона и Шарин Сильмертен объединяют две вещи: влиятельные родители и то, что они оба светлые маги. Как насчет остальных?

М-да, вот об этом я как-то не подумала…

— Миледи Грингстоун, вы не хотели бы перевестись на следственный факультет? — тонко улыбнулся Сарентон.

— Благодарю, — церемонно поклонилась Микель, — но папенька расстроится. Мы же все не хотим расстраивать папеньку? — она задорно блеснула глазами.

Это да, Советника Грингстоуна лучше не расстраивать — целее будешь. У нас это в семье официально не обсуждалось, ни герцог, ни герцогиня не поощряли слухов, но все же кое-что и до нас, детей, доходило. В частности, о суровом нраве Советника по вопросам обороны даже мы слышали. В общем, он не тот человек, которого строит расстраивать.

По всей видимости, декан Сарентон в душе согласился с тем, что папеньку (никакого) лучше не злить. Тем не менее заметил:

— Может, вы и попали пальцем в небо, но умение сделать выводы, правильные выводы, из незначительных фактов — это талант, — и укоризненно посмотрел на меня.

Ну, талант так талант. У меня по крайней мере их целых два: зачарование и умение наживать неприятности на ровном месте. Чем не повод для зависти? Так что я лишь плечами пожала, не ответив на молчаливую подколку.

— Так Микель права? — нетерпеливо спросила вторая близняшка. — Напали только на светлых магов.

Да, напали с применение артефактов только на светлых. Не только магов, но и ведьм.

— А на темных только на нас? — прищурилась я. — Как-то это странно…

— Ты же не темная! — удивилась Анель, а ее сестра стукнула себя по лбу со всей дури и прошипела что-то типа: “Опять тупишь”.

— Я самая что ни на есть темная ведьма, куда бы нас, зачарователей, ни записывали.

— Она права, — хмыкнул декан. — Во втором предположении вы, Амелия, тоже правы. Напали не только на вас. Скорее всего…

— И что это значит?

— Это значит, что мы не можем найти по крайней мере пятерых темных магов и ведьмаков из самых влиятельных семейств. Возможно, и больше, просто о пропаже пока не сообщили.

— Так. Микель, ты точно уверена, что только демонологов могут затащить в Некрос? — спросила я.

— Точно, точно. Но это значит, что мы ошиблись, с нами хотели не поговорить, нас хотели похитить.

— Интересный вопрос. Вот только вы отбились, мне помог декан Сарентон, — кивнула я в сторону мужчины. — А что же остальные? Неужели настолько слабы, что не смогли ничего сделать с тварями Некроса? Это же не взрывающиеся артефакты, где защититься практически невозможно. А темные маги и ведьмаки — реальная сила.

— Хороший вопрос, очень хороший, миледи Амелия, — вздохнул Сарентон, приоткрыв глаза. Такое ощущение, что до этого он на минуту задремал, но на самом деле, наверное, просто анализировал, думал в спокойной обстановке. Тем более что и мы могли сказать что — то интересное. Не вижу иной причины, почему бы ему делиться с нами информацией.

— И что же?

— И ничего. Я не знаю, куда они делись и кто их увел. Их никто не видел, за периметр Академии они тоже не выходили.

— Тогда их надо искать здесь? — неуверенно предположила я, хотя готова спорить, этим уже занимаются. Но территория Академии очень большая, тут много построек и укромных мест.

— Надо, — согласился декан. — А чтобы наш список пропавших не пополнился еще тремя излишне ретивыми темными, вы все трое останетесь здесь. Я уже попросил поставить сюда третью кровать, придется потесниться, но так вы будете под присмотром друг у друга.

— Это разумно, но. — я замялась. — Почему бы не попробовать их поймать, используя меня как приманку?

— Не тебя, меня, — тут же подхватила Анель, на что ее сестра лишь покачала головой.

— Вы обе останетесь здесь, потому что я не хочу объяснять вашим отцам, куда делись их дочери. И ты тоже, — он перевел взгляд на Микель, которая пыталась что-то сказать.

— Да я не об этом! Играть в наживку — сущее самоубийство, учитывая то, что мы не знаем, с чем имеем дело. Я хотела сказать, что ни один демонолог не смог бы контролировать или даже просто вызвать столько некро-ларгов, чтобы похитить, включая нас, восемь человек.

— Разумно, — согласился декан. — Тем более что мы смогли отметить только три некро — вспышки.

Мы с девочками переглянулись. Получается, демонов вызвали только для нас? Но почему?

— Как-то это все странно… — озвучила общую мысль Анель, когда декан ушел. Правда, до этого под его присмотром нам притащили третью койку, на которой я и расположилась с комфортом, не все же теснить девчонок.

— Чем мы отличаемся от остальных? Давайте подумаем.

— На первый взгляд, — протянула Микель, — у нас больше различий. Мы все темные — да, но мы маги, причем демонологи, что уже ставит нашу подготовку на пару ступеней выше остальных. Направлять к нам некро-тварей — не самое разумное решение. Ты — темная ведьма, с ларгом бы вряд ли справилась, уж извини. Не с твоей силой.

Я только согласно покивала. Уж что есть, то есть, тут спорить не с чем. Если бы вместо ларга была другая тварь. Хотя постойте!

— Микель, а почему именно ларги? Есть в них что-то такое, чтобы вам было с ними не так удобно драться, как с какими-нибудь другими тварями?

— Хм. — сестры задумались, но через некоторое время Анель все же ответила: — Ну, на самом деле есть кое-что. Помнишь, мы сказали, что на ларга действует только чистая сила? Так вот, очень мало демонологов нашего возраста может ее использовать без техник или других костылей, если ты понимаешь, о чем я.

— Подожди. Выходит, что этот наш нападающий был практически уверен, что прибить ларгов вы не сможете? Так?

— Именно, — согласилась Микель.

— Но вы смогли.

— Мы потомственные демонологи одного из самых сильных магических семейств в Империи. Поверь, мы не только школьную программу проходили.

— Выходит, нападавший об этом не знал?

— Скорее всего, он не предполагал, что можно в нашем возрасте получить опыт работы не просто с чистой силой, но и делать это на должном уровне и с высокой скоростью. Поверь, это непросто.

— Ага. — я задумалась. — Что касается меня, то у меня был противодемонический кинжал, который на любую другую низшую тварь воздействовал бы крайне разрушающе.

— Или просто преступник вызвал трех одинаковых тварей, — пожала плечами Анель.

— А вот скажи мне, сестренка, — язвительно осведомилась вторая, — не проще ли было контролировать двух ларгов и тварь поменьше?

— Получается, что про мой кинжал он все же знал. Отправил бы кого — то, кто не обладает защитой от чар, и достаточно было бы всего лишь небольшого пореза, чтобы развоплотить зверушку.

— Зачарователи — страшные люди. Но да, ты, выходит, права, — согласилась Микель. — Про твой кинжал он знал. Вопрос, откуда?

— Не так уж мало народу об этом знало. — протянула я, соображая. Помимо тех, с кем я сражалась с предыдущими тварями, об этом знал декан и все зачарователи плюс наша компания. И любой из них, кроме Сарентона, мог кому-то сболтнуть просто так или рассказать специально. Да и не было у меня цели как-то скрывать его наличие. Способ, как он был сделан, — да, но сам по себе противодемонический кинжал — вещь совершенно не криминальная.

— Выходит, что о тебе он знал больше, чем о нас.

— Хотя та же Анель неплохо гоняла саму Шарин по стадиону. Это должен был видеть либо он сам, либо тот, кто ему про мой кинжал сообщил.

— Да, но. — Микель задумалась. — Думаю, он не смог оценить. Да, уверена, он просто не смог оценить нашу силу.

— Значит, он не демонолог? Есть сообщник?

— Вероятнее всего. Любой демонолог, если он не полный идиот, а таких съедают еще в детстве, смог бы понять, что уровень нашей подготовки гораздо выше, чем просто у выпускников младшей школы для демонологов.

— М-да, целый заговор, со шпионами, сообщниками. — Анель потянулась на кровати. — Только чем мы все же отличаемся от тех, кого похитили?

— Силой? — предположила я.

— Ами, ты меня прости, но твоя сила.

— Меньше вашей, да, но среди зачарователей я могу считаться очень сильной ведьмой. По крайней мере, среди местных я сильнее всех.

— Хм. А еще мы все три девушки, — протянула Микель. — Вот бы узнать, кто остальные похищенные.

— Вряд ли это так важно, — не согласилась я. — Если бы дело было в гендерной принадлежности и похитили только темных девушек из знатных семейств, то зачем тогда убивали бы светлых, причем вне зависимости от пола?

— Ну да, это я просто вспомнила то дело декана Сарентона о похищенных девушках.

— Давай не городить огород. Просто мы смогли отбиться, а остальные нет.

— Но тогда почему только к нам прислали некро-ларгов? — не согласилась Анель. — Почему только с нами хотели поговорить, а остальных просто схватили?

— Может, поняли, что мы слишком сильные и лучше нас не злить. Хотя нет, это глупо, преступник, способный хоть какое-то время контролировать трех ларгов, плевать хотел на нашу так называемую силу.

— А насколько он должен быть силен? — уточнила я.

— Ну-у-у… — Микель на секунду задумалась. — Это точно не студент. Если предположить, что он так же хорош, как мы, или даже немного лучше, то ему не менее пятидесяти. Причем это должны быть годы активного использования силы.

— Может, военный?

— Ас кем мы сейчас воюем? Нет, вряд ли на учениях и тренировках настолько выкладываются. Скорее всего, ученый или, может. преподаватель.

— Или вообще не человек, — подала голос Анель. Мы с ее сестрой посмотрели на ту с немалым удивлением. — Кто сказал, что с нами хотел поговорить человек? Высшие демоны Некроса вполне способны к общению. А еще они способны контролировать трех некро — ларгов.

Так и не придя ни к какому выводу, мы с девчонками легли спать. Устали все, а Микель еще ко всему прочему и выглядеть стала скверно, все же она была серьезно ранена и потеряла много крови.

До утра нас не беспокоили, что дало возможность хорошо отдохнуть. Однако у меня в восемь были занятия, которые не хотелось бы пропускать. А еще мне надо в библиотеку.

— Ты уверена, что это хорошая идея? — спросила Микель, когда я попросила отодвинуть баррикаду. — Декан Сарентон ведь сказал сидеть здесь и никуда не выходить.

— Мне бы не хотелось прогуливать, к тому же я здорова.

— Но это может быть опасно.

— Может, но я хочу узнать последние новости. О Норене в том числе. Думаю, родителям уже сообщили, и будет нехорошо, если я и сегодня не напишу. — Вчера я, честно говоря, просто забыла, слишком мы увлеклись расследованием. И мне стыдно. Но тянуть точно нельзя — будет только хуже.

— Переживут без тебя один день на занятиях, а родителям можешь и отсюда написать. Не понимаю, в чем проблема, — покачала головой Анель. — Даже мне кажется, что тебе стоит остаться здесь.

— Сейчас в Академии повышенная готовность, все ищут пропавших, а может, их уже нашли.

— Именно поэтому тебе не стоит никуда ходить. Твою пропажу могут даже не сразу заметить.

— Анель, открой дверь, — попросила я, улыбаясь. И нет, моей самой что ни на есть доброй улыбкой близняшек не напугать, они сами кого хочешь напугают.

— Открой ей, — махнула рукой Микель. — Только если с тобой что-то случится, знай: мы тебя предупреждали, — отрезала и отвернулась к стенке.

Хм… Похоже, она обиделась. Ну что ты будешь делать?! Как маленькие, честное слово! Ну не могу я здесь больше сидеть!

Анель пожала плечами и отодвинула баррикаду.

— Вы только сами закройтесь, пожалуйста.

— Ты о нас не волнуйся, — буркнула та, пропуская к двери, — ты о себе волнуйся. Подумать только, почти без силы, но все ищет приключения на свою…

А вот это было обидно.

— Пока есть задница, будут и приключения, — фыркнула в ответ я, проскальзывая через небольшую щелку в двери.

Теперь нужно пойти переодеться и на занятия. Нет, я не собиралась рисковать и искать приключения. Да и что со мной может случиться, если я буду ходить только по главным дорожкам, где полно народу? Ну не похитят же меня на глазах у изумленной публики?

Но сначала нужно узнать, что там с Нореном и остальными. С этой благой мыслью я и двинулась к каморке дежурного целителя, где стояли два подозрительно знакомых человека, которых я сейчас видеть не очень-то и хотела. По крайней мере, одного из них. Хотя уверена, что второму тоже есть что мне сказать, м-да…

Я сделала шаг назад, но было поздно, меня уже заметили. Демон!

— Так, так, так. — усмехнулся декан Сарентон, осматривая меня с ног до головы нечитаемым взглядом. — Я вам разве не сказал сидеть в комнате и носа наружу не показывать?

— Доброе утро, герцог Дорнтон, декан Сарентон. — Я даже присела в небольшом книксене, как хорошо воспитанная девочка. — Я лишь хотела узнать последние новости о Норене и других пострадавших.

— И поэтому ваша честная компания борцов с тварями Некроса отрядила для этих целей самую уязвимую, — приподнял бровь герцог. — Ами, Дерек рассказал мне о твоем поведении и твоих приключениях — я недоволен. Ты можешь действовать разумнее и правильнее. Но об этом мы поговорим чуть позже, когда я здесь разберусь. Теперь же вернись в комнату к сестрам Грингстоун, пока я к вам охрану не приставил. А если будете себя вести в том же духе — приставлю.

— Да, герцог, — я склонила голову, как хорошая, признающая, что не права, девочка. Но вообще-то слова приемного отца неприятно резали. А поскольку он просто так никогда не ругается и уж тем более не старается обидеть, значит, я правда где-то ошиблась. Надо все проанализировать и понять, где именно. А то ведь потом точно спросят.

— Тебя проводить? — участливо спросил декан, видя, что я не сдвигаюсь с места.

— Я хотела… — под двумя тяжелыми взглядами я запнулась. — Норен…

— Он в тяжелом состоянии, — тень набежала на лицо герцога. — Но будем надеяться, выкарабкается.

— А герцогиня?

— В поместье. С ней Эрик, не переживай. Но чтобы она лишний раз не волновалась, лучше напиши ей.

Я опять кивнула и развернулась, чтобы уйти. Ничего не оставалось, как вернуться в палату. С деканом я еще могу поспорить, но уж точно не с приемным отцом.

Меня вызвали или, правильнее сказать, вызволили через пару часов. Но за это время близняшки меня достали. Как они сами от себя не устают — не понимаю, а если еще этих неугомонных запереть в маленькой комнате и не давать выйти — вообще ужас.

Так что, когда меня позвал на разговор герцог, я была просто счастлива. Мстительно счастлива, ведь сестры остались под замком — выпускать их никто не собирался.

Мы встретились в кабинете декана Сарентона в главном здании. Оказывается, всем высшим руководителям Академии такие положены, но они предпочитают обитать на территории своих факультетов. Так что комната оказалась свободной, только несколько необжитой — видно, что ее приводили в порядок в спешке.

Тем не менее тут было все, что нужно для плодотворной деятельности: массивный стол для работы и приставленный к нему длинный стол для совещаний, книжные шкафы, в данный момент пустые, яркое освещение.

Меня сюда отконвоировали аж два сотрудника службы охраны Академии, но предпочли не идти дальше приемной, всем своим видом демонстрируя, что, если что, поймают меня на выходе.

Я постояла пару секунд перед массивной дверью, постучала.

— Войдите, — послышался сердитый голос герцога, и я с трудом просунулась в небольшой просвет, на который смогла открыть дверь. — А, Амелия, заходи.

Мужчина махнул рукой, указывая куда-то в район стульев для гостей, при этом не отрывая взгляда от разложенных перед ним бумаг. Я вошла, присела на стул, выбрала тот, что ближе всего к герцогу. Меня же сюда не ругать позвали, надеюсь, а только расспросить, так что смысла держаться от начальства подальше я не видела.

Пока приемный отец читал документы, какие-то сводки, отчеты, я успела осмотреться. Разговор не продумывала, потому что, во-первых, герцог умел удивлять и задавать неожиданные вопросы, от него вообще было сложно что — то скрыть. А во-вторых, опять же, вины я за собой не чувствовала, а значит, врать и изворачиваться не придется — слава богам.

— Ами, вот скажи мне, — мужчина наконец-то оторвался от бумаг и посмотрел на меня тяжелым взглядом, — как так получилось, что ты у нас, оказывается, поучаствовала во всех стычках и происшествиях, которые только были в Академии?

— Не знаю. Случайность? — я пожала плечами.

— Случайность?.. А если нет?

— Не было оснований предполагать, что все это как-то связано со мной вплоть до вчерашнего дня. — Герцог приподнял бровь, поощряя меня продолжить. — Смотрите сами: первое происшествие — нападение насекомых и крыс на студентов перед началом учебного года. Я была в тот момент за воротами Академии, но также там было еще несколько сотен человек. Второе — взрыв боевого артефакта и нападение демонолога на женское общежитие. Если бы меня хотели достать, имело бы смысл действовать как-то иначе, не знаю… Я живу на четвертом этаже, меня могло сильно ранить или убить только случайно. Следующее — посвящение. И опять несколько сотен человек участвовали. Причем именно там меня убить или умыкнуть по-тихому было бы проще всего. В той сутолоке и темноте никто ничего бы не заметил. Ну и последнее — нападение непосредственно на меня, с опять же какой-то неясной целью.

— Мы явно кого-то ждали. Возможно, связи через водный портал с демонологом, который все это затеял, или даже с высшим демоном Некроса. Но, как мне пояснили сестры Грингстоун, некро-ларг — тварь очень сложно управляемая и в любой момент он мог выйти из-под контроля и попросту меня убить. У близняшек так и вышло, но им хоть было чем отбиваться, а мне-то…

— И что ты обо всем этом думаешь? — откинувшись на спинку кресла, которое под ним натужно скрипнуло, и сложив руки на животе, спросил герцог.

— Не знаю. Все как-то нелогично и. нарочито, что ли? Как будто это все делают разные люди с разными целями. Например, первый и третий инцидент — чтобы вызвать панику, второй — для того, чтобы убить свидетеля. Но опять же, не слишком ли ненадежный способ? Ну а последний инцидент вообще выглядит как попытка государственного переворота, — я внимательно посмотрела на приемного отца, чтобы он не подумал, что я шучу. Он только кивнул, продолжай, мол. — А что еще можно подумать, если попытались убить или похитить детей самых сильных и самых влиятельных родов Империи?

— Небрежность, Ами, небрежность — вот что бросается в глаза, не так ли?

— Так, — я заинтересованно посмотрела на мужчину.

— Пропавших нашли.

— И-и-и? — поторопила я герцога, когда он замолчал. — Как Норен, кстати?

Герцогине я все же написала, но ответил мне Эрик, сказал, что маме пришлось дать успокоительные капли и уложить спать. Но обязательно просил связаться с ней через несколько часов, чтобы вызвать у нее хоть какие-то положительные эмоции.

— Норен будет жить и даже поправится, — я выдохнула, не заметив, что задержала дыхание в ожидании ответа. — А вот пропавшие не будут, — закончил герцог.

— В каком это смысле? — запинаясь, спросила я, уже предчувствуя, что ничего утешительного не услышу.

— Они погибли, Ами, все. Их всех убили. Но не просто убили, а высосали всю жизненную и магическую силу до капли. В одном из пустых корпусов Академии мы нашли лишь мумии, даже не трупы.

Я прикрыла глаза, помотала головой, стараясь избавиться от навязчивой картинки, которую тут же нарисовало воображение.

— Это значит… значит… — я никак не могла произнести этого вслух, но приемный отец мне помог.

— Это значит, что на территории Академии был высший демон. Только он мог выкачать силу у почти взрослых магов и ведьмаков.

— И никто ничего?.. Декан Сарентон.

— На данный момент уже понятно, что охранный артефакт Академии полностью пришел в негодность, Амелия. Здесь проходной двор. Ходи где хочешь, делай что хочешь — никто ничего не заметит и не засечет.

— Здорово! Но ведь декан сказал, что засекли три некро-вспышки, что соответствует призыву в наш мир трех некро-ларгов.

— Верно. Пока все говорит о том, что им позволили засечь вспышки.

— Отвлекли внимание, пока похищали остальных?

— Это основная версия. Кстати, не подскажешь, что ты делала одна в лесу поздно вечером?

— Просто хотела побыть одна, — я пожала плечами. Мелькнула мысль соврать и сказать, что тренировалась, но герцог раскусит это явное преувеличение на раз.

— Ты с кем-то встречалась?

— Лорд Сарентон сказал, что у тебя роман с неким Лайонелом Хармсом и, возможно, ты ждала там его. Если это так, ты обязана сказать, это может быть важно, — герцог вперил в меня тяжелый взгляд, от которого я внутреннее передернулась, но виду не показала.

— Это неправда. И насчет романа, и насчет встречи. Я его не ждала и с ним не встречалась.

— Ами, если ты его покрываешь. — Мужчина угрожающе придвинулся, нависая над столом.

— Я все понимаю, герцог Дорнтон, — я выпрямила спину и посмотрела ему прямо в глаза. — Если бы я встречалась там с Хармсом, в такой ситуации я бы все рассказала. Но я не встречалась, я просто не хотела идти на индивидуальное занятие к декану Сарентону и… спряталась.

Это было ужасно неприятно говорить, но ведь это же чистая правда. Да, спряталась, смалодушничала, решила скрыться. Но это единственное, за что мне может быть стыдно.

— В любом случае роман с этим самым Хармсом я не одобряю, — припечатал приемный отец.

— И пропуск занятий тоже.

— Я вообще не уверена, в свете вновь открывшихся обстоятельств, что эти занятия теперь нужны.

— Если ты про твою роль связного, то я не собираюсь здесь сидеть и все расследовать за лорда Сарентона — это его работа. Я прибыл, чтобы справиться о самочувствии сына и дочери.

— Официальная версия? — усмехнулась я.

— Думаешь, мне все равно, что с вами происходит, что переживает только ваша мать? — вздернул бровь он.

— Нет, конечно нет, — стушевалась я. Даже намекать на это было некрасиво. — Простите.

— Я действительно не веду расследование, поскольку здесь и так лучшая ищейка Департамента. Но оно у меня на контроле. Так что твоя роль остается прежней — через тебя мы держим связь.

— Мне не нравится, что придется играть роль любовницы декана Сарентона. А если мы будем проводить индивидуальные занятия, об этом непременно пойдут слухи, — честно ответила я.

Мужчина очень долго и внимательно на меня смотрел, и я даже смутилась. Ох, не к добру это, зря я подняла тему, ведь на кону человеческие жизни, а я тут о какой-то ерунде думаю.

— А зачем играть роль? — огорошил меня наконец герцог.

— В каком смысле? — я недоуменно воззрилась на него.

— Присмотрись к лорду Сарентону, Амелия. Может, тогда играть и не придется.

“Присмотрись к лорду Сарентону, Амелия” — набатом в голове звучала эта фраза, прокрученная уже тысячу раз. Двойного толкования здесь быть не могло. Интересно, они уже сговорились или приемный отец только планирует поднять эту тему?

Скорее всего, первое. Тогда становится понятна эта внезапная ревность декана. Кому понравится, если девушка, которая в будущем претендует на роль жены, на глазах у всех целуется с другим?

Или я все же себя накручиваю? Мне ведь ничего напрямую сказано не было, верно? Вот если бы герцог сказал, что они с Сарентоном договорились о помолвке, меня при этом не спросив, и мне стоит это учесть при выборе линии поведения, — это одно. Но ведь он сказал иначе, намеком. Значит ли это, что окончательное решение пока не принято?

И как мне теперь к этому относиться? Ну, я всегда знала, что мне подберут будущего мужа, если я сама не справлюсь. В том смысле, что если бы мне предложил встречаться достойный молодой человек из хорошей семьи, то Дорнтоны не были бы против. Но мне двадцать, а я ни с кем не встречаюсь. В первую очередь виноват мой практически затворнический образ жизни. Мама побоялась отпускать меня вместе с Нореном в столицу, я не парень, к тому же силой защитить себя не обладаю, так что, кроме пары обязательных балов в год, ровесников я, по сути, и не видела.

Что же касается самого факта замужества с тем, кого мне подберут, то это как-то никогда меня особо не волновало. Ну подберут и подберут, всех же так женят. Но не волновало оно меня ровно до этого момента, до намека, что мне стоит обратить внимание на взрослого состоявшегося мужчину, с которым у меня вообще нет ничего общего. Хотя пикировки с ним мне нравятся. М-да…

Точно так же, как к Хармсу, я не относилась к Сарентону как к возможному парню, мужчине, жениху, любовнику. Просто не думала об этом. Но если выбирать из этих двоих, то.

Так, стоп. Отставить. Возможно, тут вообще пока не о чем думать. Да, намек герцога был жирный, жирнее не придумаешь, тем более что любовные отношения с тем же Хармсом мне напрямую запретили. Но и статус декана пока не ясен. Может, с ним самим поговорить?

Хотя нет, это глупо. Что я ему скажу? “Лорд Сарентон, а не собираетесь ли вы жениться на мне?” — бред же. Только выставлю себя не пойми кем. Даже слово не подберу, чтобы описать девушку, которая спросит о таком малознакомого мужчину старше ее и занимающего гораздо более высокие общественные позиции. Дура? Не, это слишком мягкое определение. Инфантильная тупая курица — вот это больше похоже на правду.

Так что молчим и наблюдаем.

А вот, кстати, и сам объект наблюдения. Декан Сарентон вошел в кабинет, в котором я, как послушная девочка, его ждала.

Герцог Дорнтон уехал еще вчера, забрав с собой Норена. Того решили долечивать в фамильном имении под присмотром семейного целителя, заодно там он будет в большей безопасности. Защиту Академии вроде бы восстановили, по крайней мере, так было объявлено, но никто из знающих подноготную произошедшего иллюзий не питал. Как в прошлый раз ее отключили, так и в другой раз отключат. А пока мы не узнаем кто и как, даже сделать ничего не сможем.

— Рад видеть, что на этот раз вы решили не прогуливать занятие, — усмехнулся мужчина, подходя.

— Рада, что вы рады, — буркнула в ответ. — Но не хотелось бы тратить ваше время на такую ерунду, как занятие со мной.

Намек получился более чем жирный. Вместо того чтобы проводить со мной полноценную тренировку, кое-кому стоило бы уделить внимание расследованию.

— Амелия, не понимаю, чем вам так не нравится идея развивать ваш дар? Тем более под руководством такого опытного обладателя этого самого дара. — Не знаю уж почему, но в словах декана мне почудилась какая-то двусмысленность, намек. Или я уже паранойю после того, что сказал герцог?

— Я уже говорила, чем мне не нравится вся эта затея. Но раз уж мы оба здесь, давайте сделаем то, ради чего мы сюда пришли, — предложила я, садясь за парту и доставая переговорный артефакт.

Мужчина нахмурился. Мой тон ему явно не пришелся по душе, но тут уж я ничем не могу помочь. Я свою позицию в принципе обозначила четко. Не имеет значения, прочат меня в жены Сарентону или нет, выглядеть в глазах всей Академии его любовницей мне неприятно.

Надиктовав короткое послание — новостей особенно не было: расследование продвигалось вяло, — декан повернулся ко мне и внимательно, с ног до головы, осмотрел. И под этим взглядом захотелось сжаться. Не от страха, нет, от смущения, наверное. Неправильный это был взгляд, неуместный.

Я приподняла бровь и делано-недоуменно взглянула на декана, всем своим видом выражая немой вопрос: что это он так смотрит?

Мужчина лишь усмехнулся, но ни извиняться, ни отводить взгляд не стал.

— Итак, что вы успели узнать о вашем даре? — Он взял стул, поставил его спинкой вперед и сел сверху прямо передо мной. Нас разделяла только неширокая парта, и от этого стало несколько неуютно. Хотя ничего такого здесь не было.

— Что, возможно, у меня есть дар управления магическими потоками, но он развивается как-то не так. Скорее всего, из-за основного дара зачарования.

— Вы не хуже меня знаете, что не бывает основного и неосновного дара. Он либо есть, либо нет. Но у зачарователей второй дар проявляется не так уж часто.

— Ну да! — фыркнула я. — Только здесь, в Академии, сейчас двое из пяти зачарователей с двумя способностями.

— Это лишь совпадение.

— Кстати, о совпадениях. Салья, одна из зачаровательниц, обладает даром тени, но очень слабеньким. Если бы ее дар чарования был на том же уровне, его бы попросту не заметили. Так что все же тут что-то не так.

— Не так, — согласился мужчина.

— Но вы же!..

— Ты дослушай, — перешел на неформальное обращение декан. Мне его что, теперь тоже лордом величать, а не как положено? Или вообще по имени? Нет, это явный перебор. — Так вот, дело не в самом даре, а в контроле. С самого детства магов и ведьм учат контролировать их силу, чтобы они не навредили себе и окружающим. Всех учат, кроме зачарователей.

— Но мы тоже должны контролировать свой дар, чтобы провести ритуал! — возмутилась я.

— Правильно, для проведения ритуала вы должны уметь контролировать поток и силу, но при этом ваш дар в постоянном, ежеминутном контроле не нуждается. То есть восьми — десятилетние дети должны постоянно думать о том, чтобы случайно не выпустить свою силу в мир, а ваша и так закрыта.

Ну тут он прав. Если вспомнить Норена в этом возрасте, ему приходилось особенно тяжело. Кстати, именно тогда он и стал таким говнюком, до этого мы если не дружили, то вполне ладили.

— Я все еще не понимаю, как это связано с тем, что второй дар явно намного слабее. У меня на порядок.

— А что будет, Амелия, с магом, у которого не развивается дар или ему не позволяют с ним работать? Почему в Адвертесене, недалеко от шахт, где добывают руду для блокираторов, запрещено растить магически одаренных детей?

— Ну… потому что, если не развивать дар, он в итоге выгорает. Постойте, так мой второй дар выгорел, потому что я его не развивала? Тогда он должен был проявиться раньше и перестать проявляться сейчас.

— По логике так и есть. Но дело в том, что дар у вас был, просто вы его не замечали. Из-за неумения контролировать силу вы считали, что все в порядке вещей, что чувствовать натяжение поля — это нормально, что это просто небольшой бонус вам к основному пассивному дару. Никто, ни один ведьмак, обладающий силой манипулирования потоков, не умеет чувствовать магию или колдовство на таком расстоянии.

— Как можно не замечать активный дар? — абсолютно искренне возмутилась я. То, что говорил декан, даже звучало нелогично. Да я бы от счастья до потолка прыгала, если бы могла развить такую силу!

— Если вы это за дар не считаете, то вполне можно. Это же не управление тенями, как у вашей одногруппницы, такой неосязаемый дар, основанный лишь на волевом усилии, вполне можно не заметить, если эту самую волю не проявлять. Так же как вы бы наверняка не заметили дар проклятийника и напроклинали бы всех вокруг просто случайно.

— Я не такая кровожадная, — буркнула в ответ на подначку. На что декан только усмехнулся, явно не поверив.

И тут опять эта воля. Может, мне занятия помогут и управление зачарованными предметами с помощью воли обуздать?

— Что? — заинтересованно посмотрел мужчина, не без оснований полагая, что я до чего — то умного додумалась.

— Декан Сарентон, а скажите мне. — попыталась это поточнее сформулировать. — А что, если я уже управляла зачарованными предметами с помощью своего второго дара?

— Прямо управляли? — мужчина задумался, но потом покачал головой. — Ваши внутренние установки не позволили бы это сделать, да и знаний, как оперировать потоками, у вас просто нет.

— А что, если все произошло на волне сильных эмоций?

— Так, расскажите подробнее, когда вы считаете, что у вас проявился дар.

— Ну, первый раз, когда Хармс меня подвесил на полигоне вниз головой. Тогда мой кинжал, который зачарован на управляемый вектор перемещения, летал, даже когда я не отдавала такую команду рукой. Сам. Потом в тот вечер… Ну после вечеринки. Я была очень зла.

— Интересно, что же вас так расстроило? — недобро усмехнулся мужчина.

— Хармс целуется не очень. Это, знаете ли, расстраивает. Такой перспективный молодой человек… — ответила я, ухмыляясь. После чего с удовольствием понаблюдала, как у Сарентона крутанулись желваки. А вот нечего хамить.

— Он вам совершенно не пара, — отрезал декан.

— Да? А кто же мне тогда пара? — делано удивилась я, хотя это уже становится совершенно не смешно. — И главное, с чего бы вам об этом судить?

Нет, ну я же хотела его спросить, какие виды он на меня имеет, — вот, пожалуйста, спросила. Не напрямик, конечно, но все же. Приподняла бровь в ожидании ответа.

— Что, если я беспокоюсь за вашу репутацию, благополучное будущее?

— Но с чего бы вам об этом волноваться? — пытаюсь дожать я.

— Считайте, что из уважения к вашему батюшке.

— Хм. А как уважение к герцогу Дорнтону соотносится с тем, что все, как только узнают об этих поздних встречах, будут считать нас любовниками? Что там насчет репутации, кстати, не только моей?

— Я думал, мы это уже обсудили, — нахмурился Сарентон.

— Обсудили, — покладисто согласилась я.

— Тогда, если вы уже выплеснули накопившееся раздражение, давайте продолжим.

Нет, он меня сегодня положительно бесит. Прямо настолько, что даже сдержаться тяжело.

— Хм. Вы имеете в виду вот так? — неожиданно спросил он, отвлекая меня от желания его чем-нибудь приложить.

Я посмотрела туда, куда мужчина указал пальцем, и увидела парящий около себя кинжал. Как он вылетел из сапога, я даже не заметила. Какой воле, какому приказу он подчинялся, тоже. Но вот как Сарентон перехватил потоки в его управлении, я ощутила достаточно ясно, прямо будто обрубили связующие нити между мной и оружием, которые я до этого даже не чувствовала.

Поняли, что я сделал?

Я неопределенно пожала плечами. Что сделал-то поняла, но вот как — совершенно непонятно. Для этого надо учиться.

— Значит, говорите, сильные эмоции?

— Вы меня намеренно из себя выводили? — хмуро спросила я.

— Была у меня одна теория на этот счет. Когда обучают маленьких детей, то играют на их сильных чувствах: любви, злости, жадности, страхе.

— Я знаю, да. Но я не маленький ребенок.

— И чем же вы от него сейчас отличаетесь? — А вот это было обидно. Сарентон, видимо, что-то уловив в выражении моего лица, продолжил: — Не кукситесь и не обижайтесь. Ваша сила, активный дар, о котором вы так мечтали… у вас он есть, и он довольно велик. Более того, вы можете то, что не может большинство из нас, — предсказывать нападение на уровне ощущений. Нас ведь этому не учили. Но степень вашего контроля где-то на уровне десятилетки.

Я опустила голову, признавая, что он во многом прав. Я могла применить против него оружие и даже этого не почувствовать, не понять вовремя. Именно поэтому так важен контроль, он должен въесться в подкорку, о нем нельзя забывать ни днем ни ночью, потому что могут пострадать окружающие.

— Тогда мне лучше покинуть Академию, декан Сарентон. Я сейчас опасна. По какой — то причине мой дар, зачарование, вышел на новый уровень. Мне так кажется. Видимо, вышел не только он, но манипулирование потоками я не могу контролировать. Если меня кто — то действительно разозлит или напугает, я не берусь предугадать результат.

Я смотрела на свои сплетенные пальцы, как они белеют от силы, с которой я их сжала. Опасалась поднять взгляд, потому что тишина стала какой-то давящей, угрожающей. Но тут мои ледяные руки накрыла горячая ладонь мужчины, погладила успокаивающее.

— И как же я здесь останусь без своего связного? — спросил мужчина.

Руки я все же, немного подумав, убрала, спрятала под столом. Прикосновения декана обожгли, и это было как-то неправильно.

— Но как же?.. — честно, уезжать не хотелось, но это будет самым правильным решением в сложившихся обстоятельствах.

— А мы здесь для чего собрались, Амелия? — удивленно спросил Сарентон. — Ты пришла сюда и заниматься в том числе. Конечно, проще опустить руки и забиться куда-нибудь в дальний темный угол, но что-то это как-то на тебя не похоже. Да, придется много заниматься, да, это будет не всегда приятно, а еще тяжело физически и морально и временами больно, потому что ты свою силу совсем не чувствуешь. Она разливается вокруг тебя, может крушить и убивать, а ты даже не понимаешь, что что-то делаешь.

— Поэтому я и…

— Дай договорить! — рыкнул мужчина. — Куда ты поедешь, Амелия? Домой? Где раненый Норен, заботящаяся о нем леди Дорнтон, которой совершенно некогда подбирать тебе учителя по управлению потоками? Подумай о них. Что ты можешь случайно натворить в поместье?

— И что же делать? — В словах декана был смысл, конечно, только вот в имении людей гораздо меньше, чем в Академии, соответственно, меньше раздражителей и пострадавших. Плюс обучение одаренных детей в древних семьях отработано, а здесь не место тем, кто себя не контролирует.

— Делать? Я же уже сказал: заниматься, усердно работать над собой. Поскольку вы, Амелия, девушка взрослая, многие вещи вам можно объяснить словами, а не вбить в подкорку манипуляциями и розгами.

— Хорошо, — я покорно кивнула. — С чего начнем? Я понимаю, может вы сегодня и не планировали. Но я же не могу так расхаживать по Академии!

— Отлично. Рад вашему энтузиазму, — усмехнулся декан и уже серьезно добавил: — Но еще больше рад вашей разумности и ответственности. Теорию, я полагаю, прочитаете сами. И начать лучше с этого.

Мужчина встал, дошел до преподавательского стола и достал из брошенной туда сумки пару не слишком толстых брошюр.

— Это учебники для простолюдинов, которые обнаружили у себя зачатки магии в подростковом возрасте. Написано просто и доступно, тут основы. Не детские же книжки вам читать, там больше картинок, — криво усмехнулся он. Потом оглядел меня с ног до головы. — Хотя-я-я.

— Очень смешно, — буркнула я, сгребая учебники со стола и заталкивая их в свою сумку.

— Про то, что изучать их лучше в уединении, думаю, предупреждать не надо? — уточнил мужчина, и я покачала головой. Мог бы и не предупреждать — не дурочка.

— Тогда приступим. — Сарентон отошел от стола к небольшой, свободной от мебели зоне у двери перед доской. — Выходите сюда, Амелия. Смелее.

— Зачем? — Да я, собственно, не боюсь, только сначала бы теорию почитать. Или боюсь? На этой мысли я вскочила и подошла туда, куда указали.

— А теперь смотрите. — Декан достал из сумки пару металлических шариков размером примерно с куриное яйцо, может чуть больше. — Я знаю, что с металлом в плане зачарования вам обращаться проще. Есть основания думать, что на первых порах вам будет с ним проще управляться и вторым даром.

Шарики взмыли в воздух, управляемые его силой.

— Артефакты? — уточнила я.

— Иначе ни один из нас не смог бы их сдвинуть с места, — ответил мужчина. — А сейчас попробуйте почувствовать, как я ими управляю. Ощутите нити силы.

Почувствовать как? Хотя стоп, я ведь ощущаю магию, так? Я выпустила свою силу, стараясь определить колдовство и его источник.

— Я могу ощущать, что вы колдуете, — неуверенно предположила я. Было ощущение, что декан от меня ожидает чего-то другого. И я не ошиблась.

— Это хорошо, — кивнул он. — Но вам нужно попытаться увидеть, не просто почувствовать, а именно увидеть потоки, которыми я манипулирую.

Это проще сказать, чем сделать, потому что я совершенно не представляю, как это должно выглядеть. Раньше я не видела чужой магии, только ее результат, сложившуюся технику или колдовство. Это свои потоки силы при зачаровании я вижу. Впрочем, это у всех так.

— Это основа нашей магии, Амелия. Нельзя перехватывать то, чего вы не видите или не чувствуете. Кстати, давайте начнем со зрения, но ведь видеть можно не только глазами. Если с первым вариантом ничего не получится, попробуем второй.

— Ладно… — неуверенно пробормотала я, вглядываясь в шарики.

И ничего. Я не видела никаких потоков или магии, я просто, как какая-то дурочка, смотрела на парящие в воздухе металлические мячики. Скоро декану надоест или у него закончатся силы их удерживать — и что тогда?

— Амелия, — вырвал меня из задумчивости голос мужчины.

— Позвольте уточнить, что вы делаете?

— Ммм. Ну. Смотрю? — промычала я неуверенно.

— Я понимаю, что смотрите, вопрос в том, как вы это делаете, — строго сказал декан. — Я думал, что вы взрослый человек и понимаете, что смотреть надо магическим зрением. А вы каким смотрите?

Я чуть натурально не хлопнула себя ладонью по лбу, с трудом сдержалась. Ну конечно, как я могла забыть о такой малости, как магическое зрение. Ему обучают всех магов и колдунов, как только у них проявляется сила, им способны смотреть даже те, кто почти ничего не может в плане магии. Только.

— Я зачарователь, декан Сарентон, — выпрямив спину, я посмотрела в глаза мужчине. — У зачарователей отсутствует необходимость в магическом зрении. Чужую магию мы все равно не видим, а другое зачарование определяем и так.

— То есть. — мужчина посмотрел на меня крайне удивленно. — Вы хотите сказать, что вас не учили магическому зрению? Но такого не может быть. Как же артефакты, вы же их не можете видеть?

— Я их могу почувствовать, если применю свой дар, — я пожала плечами. — Просто.

Тут декану что-то пришло в голову, и он нахмурился.

— То есть вас учили, но вы решили, что вам это не нужно, и просто не стали обучаться?

— Ну… — так стыдно мне, пожалуй, уже очень давно не было, ведь он попал в самую точку. Поскольку это базовые знания, мне показали, что делать, и попросту не стали проверять результат, ведь ребенок и так им овладеет, ему интересно видеть магию. А я не видела, и мне было неинтересно.

— Отвечайте, Амелия, — нехорошо усмехнулся мужчина.

— Я знаю, как это делать в теории, даже переходила на него пару раз. Но это было так давно. мне было лет восемь, может девять.

— О боги! — вскричал мужчина, и у меня создалось отчетливое ощущение, что он хотел побиться головой о стену. — Вас правда кроме вашего зачарования ничего в жизни не интересует?

Я пожала плечами. Ну ведь мне эта способность и правда не нужна!

— А теперь подумайте вот над чем. — Декан подошел почти вплотную и практически навис надо мной. — Если бы вы не филонили и выполняли задания учителей, вы бы смогли увидеть свою вторую силу, когда ее задействовали. А я все гадал, почему вы сразу не поняли, управляли вы вашим кинжалом или нет.

— Я. - попыталась я оправдаться и запнулась. А сказать-то мне в свое оправдание и нечего, Сарентон прав. Во всем прав. Я ведь даже не подумала над тем, чтобы попытаться посмотреть вторым зрением на то, что у меня получилось при самопроизвольно летающих предметах и кровавых зачарованиях. Не подумала, потому что никогда не пользовалась.

— Простите. — опустила голову, не решаясь взглянуть мужчине в лицо.

— Что вы как маленькая?! — поморщился он.

Да уж, если декан сейчас откажется со мной заниматься и спровадит в поместье Дорнтонов, я его пойму. Мало того, что я сейчас немного опасна для окружающих, так я еще и бездельница, из-за лени и глупости не освоившая то, что умеет любая магически одаренная десятилетка. Стыдно, аж хочется под землю провалиться.

— Значит, придется учить вас еще и этому, — наконец послышался холодный голос. — Что вы помните из теории?

Я вкратце пересказала, что помню — не слишком много.

— Ну и что вы стоите? — спросил мужчина, отходя и облокотившись на парту. — Приступайте, Амелия. В теории вы все правильно сказали, там этой теории, собственно, и нет почти. Как раз для десятилеток. Теперь ваша задача — практика.

Я обиженно подняла на него взгляд. Если бы не чувствовала себя такой виноватой и глупой, наверное, разозлилась бы, но первые две эмоции явно подавляли все остальное. Большинство людей злятся, когда чувствуют себя виноватыми, но я и тут отличилась, я обижаюсь, как маленькая девочка. Тьфу!

— И не смотрите на меня так, — рыкнул декан. — Приступайте к выполнению упражнения, миледи Амелия.

Сказал он это таким холодным, даже ледяным и недовольным голосом, что мне стало еще обиднее. Ну да, я сама виновата, я дура, но можно же было как-то не сильно на этом внимание акцентировать?

— Вы уже закончили себя жалеть? Или мы тут всю ночь проведем? Учтите, если и захочу провести с вами ночь, мы явно будем заниматься не такими уроками.

Я даже сначала не поняла, что он сказал, слишком погрузилась в себя, в свое самобичевание и обиду — та еще смесь эмоций. Но вот когда до меня все же дошло…

— Что вы имеете в виду? — тихо, но угрожающе спросила я. Нет, я не совсем дурочка, и намек был более чем понятен и даже прямолинеен. Но чем я заслужила подобные слова и подобное обращение?

— О, мне удалось привлечь ваше внимание?! — радостно улыбнулся мужчина и рявкнул: — Тогда хватит думать о посторонних вещах и начните уже выполнять задания преподавателя! И ради богов, хватит делать такое обиженное лицо!

Нет, я прекрасно понимала, что он прав, но все равно в глубине души обиделась. Еще больше. А еще раздирало любопытство: он все это — про не такие уроки — наговорил, чтобы мое внимание привлечь или в этом был еще какой-то подтекст?

Так, все, хватит! Я и правда слишком много думаю. Причем явно не о деле.

Я сосредоточилась на инструкциях, которые когда-то мне давала леди Дорнтон. Пошагово выполняла ее команды, будто наяву слышала ее чуть хрипловатый грудной голос.

Только у меня не получалось. Повторила один раз, второй, третий. Дети обычно этим умением овладевали очень быстро, ведь тут и правда нет ничего сложного. Только почему тогда у меня не получается?

— Кажется, вам нужна мотивация, — раздалось над ухом. Я вздрогнула и взглянула на Сарентона, стоявшего очень близко от меня. Слишком близко, как мне кажется. Почти непозволительно.

— Мотивация? — уточнила я, сглатывая отчего-то ставшую вязкой слюну.

— Да, мотивация, — почти промурлыкал мужчина. — Я сейчас покажу вам кое-что интересное, вы почувствуете, что я колдую, но без магического зрения не сможете определить, что именно я вам показываю.

Он приблизился еще, наклонился и прошептал последние слова почти на ухо, так что я даже почувствовала его дыхание на своих волосах. Боги, что он делает?!

М-м-м… Сосредоточиться, когда он стоит так близко, оказалось еще сложнее. Я чувствовала, что он колдует, но не видела итоговой техники, вроде бы ничего не двигалось, не формировалось, не угрожало. Но магия была будто бы везде, вокруг она словно бурлила.

Да, мне было интересно, просто чертовски интересно, что он придумал. Но все же ощущение его мощного тела рядом несколько смущало. Странная для меня реакция, обычно смутить меня сложнее.

Но это и подстегнуло одновременно. С одной стороны, хотелось показать, что я не совсем непроходимая дура и бестолочь. С другой — что меня не вывести из игры ни намеками, ни этой давящей мужской аурой. Я могу быть эффективной и хорошо работать даже в таких условиях. Было еще и интересно — это тоже сыграло свою роль. Так что я очень быстро забыла, что рядом со мной стоит декан, и сосредоточилась на упражнении.

Легко сказать — посмотри другим зрением. Что может быть проще, чем взглянуть под другим углом. В данном случае буквально. Первые тренировки с магическим зрением так и проходят: другой мир, сдвинутый, отделенный от нашего, изначально учатся видеть как бы краем глаза, боковым зрением. Уже потом переключение идет автоматически, мозг перестраивается сам.

Но сейчас я никак не могла уловить эту границу, отделяющую наш мир от магического пространства. Я чувствовала, как вокруг кипит сила, но не видела ее, не понимала, как это видеть. Мозг и зрение отказывались сотрудничать и между собой, и со мной.

Я начала расстраиваться, что даже такая малость у меня не получается, но потом меня обуяла злость на малодушие и какой-то азарт, что ли.

Одна из самых сильных из ныне живущих чаровниц не может просто так взять и сдаться. Не в моем характере. Я не могу посрамить себя, приемных родителей, даже декана Сарентона. Не хочу, чтобы перед кем-то из них было стыдно, что я не сделала все возможное.

Боковым зрением я уловила какую-то вспышку, я потом зрение же сдвинулось скачком в другой, магический диапазон. Меня повело, перед глазами заплясали цветные точки.

И я бы, наверное, упала, если бы сильные руки не обхватили меня за талию.

— Амелия, ты как? — Краем сознания я отметила, что декан опять ко мне на ты. Что ж он никак определиться-то не может?

— Голова кружится, ничего не вижу, — отчиталась я, прочистив горло.

— Присядь. — Не разжимая обнимающих талию рук, Сарентон вместе со мной сделал пару шагов и усадил на стул.

Я пыталась проморгаться, но хоровод цветных мушек не хотел стихать.

— Вы слишком резко перешли с одного зрения на другое, — пояснил мужчина, видя, что я никак не могу прийти в себя. — Прикройте глаза и посидите так минуту.

— Спасибо, — поблагодарила я. — Тогда, может…

Я чуть повела плечами. Когда декан меня посадил, одна его рука с талии переместилась на спину, будто бы поддерживая. Мне хотелось дать понять, что сидеть я могу и без помощи, со стула не упаду.

Может, это было и некрасиво, он все же мне помог. Но эти прикосновения… нет, они не были неприятными, но они смущали хотя бы тем, что прожигали насквозь, прямо через форму. Было ощущение, что и формы-то на мне нет. Чудилось в них нечто большее, чем просто участие, а это неправильно, декан всего лишь помог мне не упасть.

Когда я наконец проморгалась, мы продолжили занятие. С трудом, со скрипом, но через несколько минут мне все же удалось переключиться на магическое зрение осознанно и при этом не потерять ориентацию.

И я увидела это.

К каждому артефакту в этой комнате (а в кабинете разнообразных бытовых артефактов было немало) вел поток силы декана. Вот лампа мигнула и погасла, вторая, третья, потом они вспыхнули вновь. Подлетели вверх металлические шарики, с которых началось сегодняшнее занятие и мой позор. Они закружились в воздухе, потом опять плавно опустились на стол. Самописчий грифель заскрипел по доске.

— Это наш дар, Амелия, — тихо сказал декан, когда я перевела на него недоуменный взгляд.

— Как я уже сказал, мы можем видеть или хотя бы чувствовать потоки чужой силы. Каждый из нас ощущает это по-разному. Я, например, в зависимости от направления магии или колдовства, вижу его в разном цвете, и чем насыщеннее тот или иной цвет, тем опаснее техника. А как видите вы?

— Я. — Обернувшись, все еще не переключаясь с магического зрения, я осмотрелась. — Я все вижу блестящим, в золотых, желтых, песочных оттенках.

— Вам нужно будет завтра сходить на полигон и понаблюдать за магией или колдовством других людей. Будут ли какие-то отличия. Вы способны чувствовать, какая магия на вас направлена, какая техника формируется, так что разобраться и с видимым диапазоном, полагаю, сложностей не составит.

Я кивнула, а декан неожиданно приблизился и провел пальцами по моей щеке. Думала, он меня поцелует, но в этот момент дверь в кабинет распахнулась.

— Ой, прошу прощения! Я вам, кажется, помешала, — пропела леди Айвери.

Медленно, очень медленно я подняла голову и посмотрела на разогнувшегося декана. Он и глазом не моргнул, не удивился, не смутился — на лице полный штиль.

— Что вы тут делаете, леди Айвери?

— Я? А я вас искала, — радостно поведала она, стреляя в меня глазами.

Готова спорить, завтра вся Академия будет знать, что я тут с Сарентоном занималась каким — то непотребством. И опять возникает отчетливое ощущение, что меня подставляют, как с Хармсом. Кстати, после того случая парень держался от меня подальше, по крайней мере, специально не подходил и объясниться не пытался. Не то чтобы я хотела его слушать, но как-то это странно.

Если бы я ему нравилась, должен был бы подойти. Значит, поцеловал он меня по другой причине. Скорее всего, чтобы вызвать ревность Шарин.

— Нашли? — усмехнулся декан, возвращая меня из невеселых мыслей в реальность. — Кстати, как?

— Мне подсказали, что вы где-то на последнем этаже, — царственно повела плечом женщина.

— И я вынуждена была обойти все кабинеты. Кстати, в такой поздний час — это не самое приятное занятие. На фоне всего случившегося.

— Вряд ли вы представляете интерес… для кого бы то ни было, — не сдержавшись, буркнула я.

Вот кто меня за язык тянул, спрашивается? Даже Сарентон посмотрел недоуменно, нахмурился. Ну а что, я просто перенервничала, а тут еще эта стерва. мельтешит. Женщина же лишь фыркнула насмешливо и не удостоила меня ответом.

— Так что вы хотели, леди Айвери? — устало спросил мужчина, взглядом предупреждая, чтобы я прикусила язык.

— Вас вызывает ректор, милорд. Просил прибыть срочно.

— С этого и надо было начинать, — отозвался декан. — Леди Дорнтон, задание у вас есть, литературу, которую я вам дал, постарайтесь если не всю прочитать к следующему занятию, то хотя бы пролистать. Ну и тренируйте зрение.

Я покорно кивнула, подхватила сумку, чтобы выйти вслед за ними из кабинета. Что бы я ни говорила Айвери, но корпус темных ведьмаков и правда был в темноте не слишком приятным местом, особенно когда тут почти никого нет.

Так что из кабинета мы вышли все втроем и я поплелась за ними, раздумывая над тем, что это вообще было.

Мысли, надо сказать, были разные. Мог ли Сарентон подстроить появление леди Айвери? Ну, наверное, мог. Только зачем? Чтобы поползли слухи? Так, пока нас никто не видел, мы спокойно могли работать и заниматься, ну а если бы увидели, то да, тогда бы притворились, что между нами любовная связь. Но это так, на крайний случай. Лично я все же надеялась этого избежать.

Тогда не вяжется. Либо это и правда случайность, либо у декана какие-то другие мотивы. Но какие?

Уж точно это не имеет отношения к расследованию и моей роли связного. Но мужчина ведет себя странно, делает намеки, которые мог бы не делать. Что — то происходит, но пока непонятно, что именно. Если герцог договорился с Сарентоном о нашем совместном дальнейшем будущем, то зачем меня компрометировать? Чтобы застолбить за собой место? Или, наоборот, чтобы отказаться?

Нет, последнее вряд ли. Если бы он просто отказался от предложения герцога — это было бы менее проблемно, чем выставлять его приемную дочь своей любовницей, а потом бросить. Такого пятна на репутации рода Дорнтонов ему не простят, и дело тут будет уже не во мне лично.

Мы все дошли до главного холла, я коротко попрощалась с деканом и леди Айвери и пошла к себе в общежитие. Время уже позднее — почти одиннадцать часов, а у меня завтра с утра занятия, кстати, на полигоне. Как раз будет возможность потренировать магическое зрение.

До комнаты я добралась без происшествий. Марьяны еще не было, так что можно было заняться выданными Сарентоном книгами. Я даже открыла одну, но, прочитав пятый раз один и тот же абзац, отложила.

Не давало покоя поведение мужчины на занятии. Эти его прикосновения. Нельзя сказать, что они были какими-то сильно фривольными или оскорбительными, но явно излишними. Да, он меня поймал, когда я заваливалась, но мог сразу отпустить, когда я утвердилась на ногах, или поддержать под локоть, а не обнимать за талию. Если бы леди Айвери вошла в этот момент, даже страшно предположить, что она бы подумала.

А это его последнее прикосновение? Хотел ли он меня поцеловать или мне показалось? Или мне просто этого хотелось и я выдала желаемое за действительное?

Спала я плохо — снилась постоянно какая-то муть. То меня целует декан Сарентон, но вдруг его лицо становится похожим на Хармса, но и оно плывет, плывет, перетекает во что — то странное, несформированное, но ужасное. На этом моменте я проснулась, поняв, что меня разбудила возня Марьяны, явно собиравшейся на учебу.

Мой личный будильник еще не звенел, но мне оставалось спать не более двадцати минут. Если я, конечно, хочу перед полигоном добраться до столовой. А я ненавижу тренироваться на голодный желудок.

— Прости, — покаянно сказала соседка, когда увидела, что я завозилась в теплой постели, потянулась и открыла глаза.

— Ничего, мне тоже скоро вставать, — ответила я, поднимаясь с кровати.

Мы собирались молча, только перед самым выходом я решила сказать, точнее, предупредить о том, что не давало мне покоя.

— Марь, — остановила я ее уже у двери. — Слушай, тут такое дело… Если услышишь обо мне какие-то новые слухи, ты на них не реагируй, ладно? Скажи, что ничего не знаешь, если будут спрашивать.

— М-м-м, что за слухи? — напряглась Марьяна.

— Да так. Понимаешь, декан Сарентон выразил желание заниматься со мной в индивидуальном порядке. Но леди Айвери вчера нас видела и, думаю, разнесет это как сплетню года.

— Декан? — нахмурилась соседка. — Выразил желание? В индивидуальном порядке? И чем же вы там занимаетесь?

— Хоть ты-то не начинай! — возмутилась я.

— Он считает меня перспективной студенткой и думает, что можно попробовать еще развить мою силу.

— Ами, ты хоть понимаешь, как это выглядит со стороны?

— Да все я понимаю! — я поморщилась. — Но поверь… Он же подчиненный моего приемного родителя. Неужели ты думаешь?..

— Ами, Ами, Ами, — девушка покачала головой. — Это скверно выглядит, очень плохо. Тебе от таких слухов потом будет сложно отмыться. Ты можешь это прекратить?

— Нет. Есть договоренность с герцогом Дорнтоном, он это поддерживает.

— Вот как? Мужчины! Ничего они не понимают! — невесело усмехнулась она. — То, что спокойно простили бы парню, да даже внимания не обратили бы, может погубить не только карьеру девушки, но и репутацию.

— Это я прекрасно понимаю, только вариантов как бы не очень много. Поэтому тебя и предупреждаю, чтобы не было как в прошлый раз. Еще только ссоры с тобой мне не хватало.

— Да ладно, — соседка махнула рукой и открыла дверь, — обо мне можешь не волноваться. Ты есть?

— Да, у меня полигонная тренировка через полтора часа.

В столовую мы пришли довольно рано, поэтому смогли отыскать свободный столик. А буквально через пару минут за него же приземлились и сестры Грингстоун.

— Вас уже отпустили? — приподняла бровь я.

— Отпустили? — подняла бровь Марьяна.

— Да, — Анель непринужденно махнула рукой, — нас зацепило на тренировке. Ерунда, в общем.

О событиях прошедших дней нас очень попросили не распространяться. Как руководство академии объяснило пропажу нескольких студентов (об их смерти тоже не сообщали) и ранение представителей самых родовитых семейств, мне неизвестно. По крайней мере, во всеуслышание ничего объявлено не было.

— Ты вот лучше скажи, — Анель теперь обернулась ко мне, как и ее сестра, впрочем. — Ходят слухи.

— Что у тебя роман, — влезла Микель.

— С деканом Сарентоном, — перебила ее первая близняшка.

Ого, как сплетни быстро распространяются! Они же только выписались, а уже все знают. Тут я мельком оглядела зал и заметила, что в мою сторону многие косятся, а кое-кто и просто пялится. Когда успели-то?

— Роман с Сарентоном? — усмехнулась я. — И откуда вы это взяли только?

— Да так, многие говорят. Вроде бы вас видели вместе вчера вечером, а еще целители припомнили вашу перепалку в госпитале. И что после побоища на посвящении он пошел прямиком к тебе узнавать, как ты себя чувствуешь. А с Хармсом ты целовалась, чтобы вызвать его ревность, да?

Я прикрыла глаза на секунду. Демон, выглядит это еще хуже, чем я думала.

— Ну неужели нам не могла сказать? — фыркнула Анель. — Я думала, мы друзья -я-я… А вот ей сказала, — девушка ткнула пальчиком в Марь, — она даже не удивилась.

— Мы друзья, и я бы сказала, если бы было о чем говорить. Герцог Дорнтон попросил декана Сарентона подтянуть меня по некоторым дисциплинам, — вдохновенно соврала я. — Вчера нас во время занятий видела леди Айвери, она и запустила эту сплетню.

— Зачем ей это?

— Она просто мерзкая тварь, — ответил за меня Хармс и плюхнулся на стул рядом. А я ведь даже не заметила, как он подошел.

Вот уж кого я хотела видеть в последнюю очередь.

— Мерзкая тварь — это не самоцель, верно? — повернулась к Хармсу Микель, очень-очень холодно улыбаясь.

Наш староста сестрам Грингстоун был небезразличен. в гастрономическом смысле. Я это еще до посвящения заметила, но не придала значения. Все же так явно они свою антипатию еще не выражали. Да и сейчас подкопаться вроде бы было не к чему.

Парень ответил такой же ледяной улыбкой, впервые показав, что сестры ему тоже не нравятся. До этого он вел себя с ними ровно, хотя сталкивались они на моей памяти всего пару раз.

Интересно, в чем там дело?

— У женщины может быть просто плохой характер, — чуть дернул губами парень, заводя руку за спину и кладя ее на спинку моего стула.

Это было настолько неуместно, что я медленно повернула голову в его сторону, приподняла бровь, явно демонстрируя недоумение, хотя внутри все клокотало от холодной ярости. Парень начал меня не просто раздражать, а хорошо так бесить.

— Что, дорогая, ты чем-то недовольна? — насмешливо уточнил староста, по всей видимости что-то прочитав на моем лице.

— Убери руку, будь добр, — как можно спокойнее попросила я.

— Мне и так удобно, — покачал головой Хармс, все еще улыбаясь.

Ощущение, что я попала по недоразумению в чью-то игру, усилилось. Он ведь это специально делает, с какой-то целью. Вопрос: с какой? И по недоразумению ли меня подставляют или по расчету?

— В прошлый раз я решила не устраивать прилюдный скандал — пожалела твою репутацию старосты, — ровным голосом сказала я. — Это было моей ошибкой. Я ее осознала и приняла к сведению. Что мне помешает убрать твою наглую клешню сейчас, устроив небольшое, но очень яркое представление?

— Так поздно уже, — ухмыльнулся парень. — Еще слухи поползут. Например, что любовнички отношения выясняют. Занимательный у нас любовный треугольник получается, не правда ли?

Марь при этих словах ахнула, и я почувствовала, как ее еле сдерживаемая злость преобразуется в какое-то некромантское заклинание. Ну и что, что тут трупов нет? Сейчас, демон все побери, будет!

— Микель, — повернулась я к самой разумной из нас, а главное, сидящей рядом с соседкой. Показала на ту глазами.

К счастью, близняшка поняла меня быстро и правильно и ткнула девушку в бок, приводя ее в чувство. Я облегченно вздохнула, когда в черных как ночь глазах Марьяны появилась некоторая осмысленность.

И чего она так разозлилась, спрашивается? Если бы сейчас свой демонических хлыст достала Анель, я бы поняла, но Марь?..

Украдкой я посмотрела на Хармса, который наблюдал за всем этим со снисходительной усмешкой и каким-то странным выражением лица. И тут меня пронзила одна неприятная мысль: кто сказал, что дело вообще во мне? Что, если меня пытаются втянуть в какую-то игру в качестве статиста, которым можно воспользоваться и потом просто выкинуть на помойку, а цель совсем иная?

Есть ли вероятность, что Хармс злил вовсе не декана и к нему и всему нашему расследованию это не имеет никакого отношения? Сначала я думала, что имеет, слишком одновременно начались все эти события, но что, если нет? Что, если это студенческие или родовые разборки, в которые я была втянута просто случайно?

Но это тогда рушит нашу игру с деканом, а учитывая последние события и ранение Норена, я этого допустить не могу.

Кинжал взмыл в воздух сам собой, я даже не поворачивалась в сторону Хармса, но отчетливо приказала — или повелела? — в общем, точно было осмысленное волевое усилие, направленное на нож. В следующую секунду произошли две вещи: я мгновенно переключилась на магическое зрение и клинок вонзился в запястье Хармса, пробивая его насквозь и пришпиливая, как булавка бабочку, к спинке моего стула.

Парень заорал исключительно от неожиданности, привлекая к нашему столику внимание всех присутствующих в столовой. Все произошло настолько быстро, что никто ничего не успел заметить или почувствовать, и теперь все смотрели недоуменно, пытаясь понять, что произошло.

Я вскочила и наклонилась к парню очень низко, почти касаясь губами его уха, и совершенно спокойным, немного усталым голосом произнесла:

— Если еще раз захочешь со мной поиграть — пеняй на себя.

Вот такой я сейчас себя и чувствовала — спокойной и усталой.

Повинуясь моей команде, клинок выдернулся из стула, заставляя Хармса скривиться от боли — хорошо, просто отлично, — и, не снижая скорости, запрыгнул в ножны на лодыжке. После чего я покинула помещение с гордо поднятой головой.

На полигон я отправилась в голодном, но до крайности возбужденном состоянии — отличное начало дня! На полдороге меня догнали девочки. Они долго шли просто молча, то ли не решаясь что-то сказать, то ли не зная, как подобрать слова.

— Ну что еще? — устало спросила я, останавливаясь и поворачиваясь к ним лицом. Потому что их горестные вздохи за спиной уже начали утомлять.

— Мы думали, ты знаешь… — протянула Микель. Ее сестра закивала, а вот Марьяна, наоборот, отвела глаза.

— Знаю что? — я подозрительно прищурилась. Не нравится мне вся эта пантомима.

— Ну. про Хармса. — Анель разве что ножкой не шаркнула.

— А если ближе к теме?

— Ты на полигон? — Я кивнула, но время до начала занятий у меня еще было. — Тогда мы тебя проводим, если не возражаешь?

Отказываться у меня повода не было, и, как бы я ни злилась, они смогли разжечь мое любопытство.

— Итак? — приподняла я бровь, понимая, что сами они не начнут.

— Он тебя просто использует, — все же выдавила Микель.

— Это я знаю. Мне непонятно для чего.

— Из-за Шарин, — пожала плечами Марьяна.

— У них были отношения, — начала все же осмысленно рассказывать близняшка. — Серьезные отношения, и дело шло к свадьбе, только что-то случилось. Мы не знаем что, но то ли она ему изменила, то ли их брак не одобрили родители Шарин. Знаешь же, они немного разного круга: он баронет, она будущая герцогиня.

Я этого не знала, но замнем для ясности.

— Ну и? Несчастная любовь заставила влюбленного парня затеять какую-то невнятную игру?

— Да какую непонятную? — скривилась Марьяна. — Он, пытаясь то ли вызвать ревность Шарин, то ли отомстить, волочится за всеми девушками с боевого. И многие этому, знаешь ли, рады.

Я с прищуром посмотрела на Марьяну, и она отвела глаза.

— Это было еще до вашего поцелуя. Один раз.

На это я лишь горестно вздохнула. Грязные слухи ходят обо мне, а вокруг все вытворяют демоны знают что! Обидно, однако…

— Я не знала, — поджала губы соседка. — Меня девчонки просветили.

— За вами что, тоже?

— Не посмел, — покачала головой Микель. — Но мы заметили, что он у нас многих первокурсниц знаками внимания одаривает. Слишком уж щедрый. Вот и решили выяснить.

— Но я не с боевого факультета, да и сделано все слишком демонстративно.

— Ты в некотором роде идеальный для него вариант, — начала объяснять близняшка. — С одной стороны, ты Дорнтон и стоишь на одном уровне с Шарин, что может ее задеть. Не какая-то там баронесса. А с другой стороны, именно с тобой у него действительно могло все получиться. Ведь ты не родная, уж извини, и тебя действительно могут выдать за баронета. Такой, знаешь ли, жирный намек Шарин, что замечательного Хармса у нее все же могут увести с концами.

Я помотала головой. Бред какой-то получается!

— Но ты совершенно не обращала на него внимания как на парня, хотя он с тобой откровенно флиртовал, — продолжила эстафету Анель.

Прямо вот флиртовал? Когда это? Нет, намеки кое-какие были, но и только.

— Вот-вот, ты ничего не замечала, — правильно расшифровав мое немое удивление, ответила Микель, — жила себе дальше, погруженная в свои проблемы и в учебу. А ему срочно нужно было привлечь внимание твое и Шарин.

— У меня два вопроса, — медленно проговорила я. — Первый: старосты нормально общаются, между ними не чувствуется напряжения или вражды, разве что некоторое соперничество. Почему так? Второй: почему вы мне это только сейчас говорите?

— Ты прости, мы не подумали, — сестры пожали плечами. — Считали, что ты в курсе. Почти все уже в курсе.

— Я же ни с кем, кроме вас, не общаюсь! — закатила глаза я.

— Говорю же, не подумали, — буркнула Микель. — А что касается первого вопроса. я не знаю.

Она обернулась к остальным, но те тоже покачали головами.

— Мне кажется, — медленно произнесла Марьяна, — что для Шарин этот вопрос уже в прошлом, она относится к Хармсу как к другу и даже не догадывается, что все, что он вытворяет, — это чтобы привлечь ее внимание.

— То есть он просто одержимый псих? — уточнила я, нахмурившись.

Парень ни психически нездоровым, ни неадекватным или одержимым не выглядел, но и я ведь не специалист по душевным болезням. Другое дело, что руководство Академии наверняка бы что-то такое заметило, тем более на одном из силовых факультетов.

— Мне так кажется, — пожала плечами соседка. — Не претендую на истину, ведь я могу быть необъективна. Не люблю, когда меня используют.

М-да, этим и отличается городское воспитание от деревенского. Несмотря на флирт и намеки, я бы к нему в кровать не прыгнула… По крайней мере, так просто.

Девочки в итоге меня все же бросили, убежав на занятия к Мегере. Выдали пищу для размышлений и удалились, кто с гордо поднятой головой, а кто и с поникшей. Но если Марьяна и правда думает, что я на нее обижаюсь. Нет, просветить она меня должна была

— тут не спорю, особенно когда поняла, что у Хармса ко мне некий интерес, но сказать, что я из-за этого сильно расстроилась, тоже нельзя. В конце концов, где-то я ее даже понимаю: трясти своим грязным бельем и признаваться в том, что совершила глупость, — это не слишком приятно.

Ладно, честно говоря, о том, что у старосты было с моей соседкой, я могу подумать и позже. Или вообще не подумать — неинтересно. Гораздо более важный вопрос, а в чем смысл-то такого поведения.

В то, что Хармс — зацикленный на Шарин псих, я лично не верю. Что — то тут другое. Возможно, он и правда хочет ее немного поддеть, а она на нем потом отыгрывается на полигоне, но в ситуации со мной, кажется, все несколько иначе.

Или я горожу огород? Так прониклась собственной значимостью, что думаю, что чем-то отличаюсь от остальных пассий? А может, дело вообще в том, что я проигнорировала так называемый флирт?

Не знаю, не знаю. Но чувствую, что тут все не так уж и просто.

С этими невеселыми мыслями я без приключений (что странно) дошла до полигона, переоделась в спортивный костюм, закрепила клинки. Больше на это никто не обращал внимания — уже не диковинка, впрочем, смеяться тоже перестали. Вообще, на факультете обо мне, как поведал Гарет, сложилось мнение как об излишне резкой и нервной, готовой пустить оружие в ход по поводу и без. Когда это я без повода-то?!

Но вот с этими слухами, честно говоря, я бороться совсем не хотела. Пусть лучше считают злой и резкой, чем ни на что не способной рохлей. Сама себе напоминаю злую и агрессивную. болонку, которая лает с рук хозяйки. Неприятно, конечно, так думать о себе любимой, но по силам я та самая болонка и есть. Пока. А дальше, если получится, будет сюрприз.

Правда, уверена, мне еще могут и претензии выкатить, что скрыла второй дар. Или не выкатят? Зачарователи ведь формально светлые, а дар у меня самый что ни на есть темный. Вот дилемма-то у местных бюрократов будет!

На поле меня встретили Гарет и Серина, которые, к огромному моему счастью, тему сплетен про нас с деканом не затронули. То ли еще не знали, то ли вели себя корректно, а девушке, скорее всего, было вообще наплевать. Ну не интересуют нашу магичку металла такие мелочи.

— Двадцать кругов по вольеру! — отдал распоряжение помощник тренера. Никого из магистров еще не наблюдалось, но это только пока разминка, растяжка и так далее. Не стоит надеяться, что они забудут про занятие.

Потом у нас начались командные бои трое на трое. На самом деле отличная тренировка, чтобы научиться следить и контролировать все поле битвы, а не только противника. А то дуэльные бои на улицах наших городов, где скоро предстоит работать, не в чести. Спокойно может и в спину прилететь.

Гарета вызвали в первой тройке, а мы Сериной уселись на скамейки, дожидаясь своей очереди. Девушка к общению не стремилась, а я вспомнила, что мне вообще надо бы тренировать магическое зрение. Боги, какое же я позорище, тренирую умение десятилеток!

Переключиться на иное восприятие оказалось неожиданно легко. Там, в столовой, тоже, хотя действовала я не на эмоциях, наоборот, была очень спокойна. Наверное, все же магическое зрение и правда настолько простое умение, что, научившись один раз, уже не забудешь.

Я внимательно всматривалась в происходящее на арене. Но теперь все было иначе. Колебания только зарождающихся техник я видела как цветную рябь в воздухе — именно это я ощущала раньше куцыми возможностями своего дара. Сами же техники выглядели как окрашенные магией шары, серпы — в общем, формы, которые им придавали хозяева.

Но было и еще кое-что — потоки, тонкие, искрящиеся золотом или первозданной тьмой жгуты, формировавшиеся из ряби и соединяющие технику и ее носителя, то есть мага. У ведьмаков, впрочем, было почти то же самое, только вне зависимости от принадлежности к светлым и темным, наши потоки были окрашены в кроваво-красный.

Декан Сарентон сказал, что то, как я вижу потоки, зависит от моего моего собственного восприятия. Так что ломать голову над этими странностями, наверное, не стоит. Хотя все же интересно: почему только красный?

Но потом я все же заметила различие — звук. Будто бы нити темных ведьмаков вибрировали на более низкой частоте, а светлых, наоборот, на высокой.

Это было интересное открытие, да и вообще, все, что связано с новым даром, мне крайне интересно. Надеюсь, моего фанатизма хватит, чтобы управлению потоками учиться так же усердно, как и зачарованию; надеюсь, я не расслаблюсь и буду совершенствоваться, выискивая крохи информации, которую можно использовать. Ведь, заимев активный дар, так просто махнуть на все рукой и стать обычной. Это лишь для простой зачаровательницы подобное поведение может быть смертельно.

Но хорошенько обдумать эту мысль и настроиться на долгую и изматывающую работу мне не дали. Точнее, не дало ощущение, будто что — то прожигает мне спину. Взгляд? Да, похоже, на меня кто-то пристально смотрит, но не более. Никаких враждебных техник я не чувствовала, так что медленно обернулась, не боясь получить зарядом в лицо.

Развернувшись, я столкнулась с пронзительным взглядом черных глаз. Мне кажется, он даже не мигал, смотря на меня в упор, хотя сидел довольно далеко, почти на самом верху трибуны.

Декан Сарентон, когда я на него посмотрела, довольно заметно мне кивнул, а потом перевел взгляд на соревнование уже второй группы бойцов, только что вышедших, как я слышала, на арену.

Уже когда я поворачивалась обратно, поняла, что на нас, оказывается, очень многие смотрят. Может, не все, но половина так точно. Те, кто уже слышал сплетни. И присутствие здесь декана вовсе не облегчает мое положение, а как бы не наоборот.

Вопросом, зачем он это делает, я даже задаваться не буду. Столь демонстративное появление на тренировке, когда ему нужно вообще-то убийство студентов расследовать, уже о многом говорит. И я буду не я, если он не пришел, чтобы на глазах у всех поддержать эту сплетню, то есть оказать мне знаки внимания.

Интересно, если я его ударю, это будет хуже, чем врезать Хармсу, или то же самое?

“Так, Ами, только спокойно, тут только летающих самонаводящихся ножей и не хватало”,

— подумала я, поправляя стопор, который теперь прикрывал ножны с летающим клинком. За остальные я не волновалась, ибо пока не умела настолько управлять потоками, чтобы, как декан чайные чашки, двигать любой предмет. А вот на ножны с летающим кинжалом пришлось повесить своего рода сигнализацию. Стопор не препятствовал вынуть нож любым способом, руками или волей, но давал мне понять, что происходит. Попадать в ситуацию, когда я не знаю, что делает мое оружие (как это ни дико звучит), я больше не хочу.

Для чего Сарентон сюда пришел, я его, пожалуй, позже спрошу, на вечернем занятии. Если будет подходящая возможность. В конце концов, он и правда может быть здесь по делу. С другой стороны, тогда не надо было на меня так пялиться и кивать, показывая всем, что он меня, видите ли, заметил.

Но додумать эту мысль я опять же не успела, предыдущая группа бойцов закончила, и вызвали меня. Жаль, но из нашей шестерки я не была особенно ни с кем знакома — парни из других групп, так что придется приноравливаться, ведь я понятия не имею, на что они способны.

— Эй, малышка, давай-ка назад. Тут серьезные парни выясняют отношения, — крикнул невысокий крепыш под гогот остальных.

Первым желанием было стукнуть его в лоб гардой самонаводящегося клинка, но выводить из строя члена своей же тройки чревато. Он и второй парень — высокий, жилистый — будут, по сути, сражаться сейчас за меня. Я могу только контролировать поле — я это хорошо умею, но не могу рассказать об этом во всеуслышание. Засада.

Нож, повинуясь моей команде, взмыл из сапога, откинув стопор. В руках я уже держала два длинных кинжала на силу и скорость. Отойти-то я отойду, но и мы еще повоюем.

— Тебя на посвящении через сколько поймали? — кровожадно усмехнулась я, когда наша тройка отходила к одной из стен арены. Другая шла к противоположной. В этом состязании фору давали дистанционщикам, впрочем, это оправдано, ведь не всегда законник может вплотную подобраться к преступнику.

Парень на мой вопрос скривился. Да, дорогой, наша-то команда была одной из последних, а вас уже приземлили на пятую точку на полигоне. Так что кое-кому стоило промолчать, может, сошел бы за умного.

Мы развернулись к центру поля, вторая команда уже стояла у противоположной стены. Удар гонга обозначил начало тренировки. Что ж, потанцуем!

С полигона меня уносили на носилках, но я была относительно в сознании. И это еще повезло, потому что при мне был под завязку заполненный целительский артефакт. Своего щита у меня, само собой, не было, а никто из парней не догадался или не захотел меня прикрыть от дальнобойной техники.

Конечно, я сразу же определила, что сейчас будет атака магией ветра — одной из самых неудобных для меня стихий, поскольку сделать с ней я ничего не могу. Так что я метнулась в сторону, предупредив парней. Они же побежали в другую, прикрываясь щитами. Попало по мне по касательной, но все же два воздушных серпа задели, а потом еще и ледяные осколки, пущенные вслед магом воды, завершили дело по моему выбиванию.

Впрочем, бой не остановили. Жизни моей, по сути, ничто не угрожало. Артефакт работал, а добивать запрещалось, так что я просто лежала, любовалась голубым небом и изредка пролетающими надо мной техниками. Впрочем, когда в ту сторону, где я разлеглась, прилетело нечто убойное, меня целители прикрыли щитами — нормальная практика. Все же в тренировочном бою смерти студентов крайне нежелательны, тем более такие.

Кто победил, я решила не выяснять. Зачем оно мне? Это не соревнование — все лишь тренировка, так что значения не имеет. А вот как я себя показала — очень даже имеет.

Было обидно, что я так и не успела ничего предпринять, еще обиднее, что мне очень наглядно продемонстрировали, точнее, прямо носом ткнули в то, что я ничего не могу. Уверена, вечером еще и декан добавит.

Ну а что? Тут даже жаловаться не на что. Меня на следственный факультет никто силком не тащил, так что должна либо справляться, либо, если не получается, сцепить зубы и стараться до последнего. Уверена, и герцог Дорнтон, и Сарентон ждут от меня именно этого. Да я и сама от себя этого жду… Только почему-то хочется плакать.

Я пролежала в палате где-то с полчаса, наверное, под действием артефактов. За это время никто ко мне не подходил, так что дали вдоволь покорить себя в одиночестве, подумать.

— Миледи Дорнтон, — зашедшая только что целительница помогла мне приподняться и практически влила в горло восстанавливающую настойку. Пострадала я и правда не сильно, несколько порезов не в счет, так что артефакт вполне справился, но укрепить организм все равно надо.

— Благодарю, — я кивнула молодой женщине. — Скоро меня отпустят?

— Пару часов вам нужно полежать, отдохнуть, набраться сил. Ваш артефакт почти разрядился, так что я взяла на себя смелость и его зарядила.

— Большое спасибо! — я искренне поблагодарила целительницу.

Зарядить артефакт я, в принципе, и сама могу. Но, во-первых, целительская магия — это целительская, она расходуется меньше и лечит лучше. А во-вторых, ведьмы заряжают артефакты очень долго, буквально силу приходится по капле в них заталкивать. В общем, очень кропотливый, трудоемкий и сложный процесс, на который уйдет уйма времени и сил. Так что, если у нас разряжаются артефакты, мы просто просим целителей. Здесь, на территории академии, это делается бесплатно, за воротами, конечно, придется заплатить, иногда даже немало.

— Вам ваша подруга вещи из раздевалки передала, — целительница показала на сверток, лежащий на тумбочке в изголовье кровати. Я даже не видела, как она его принесла.

Подруга? Интересно, это кто? Наверное, Серина, больше на следственном у меня вроде бы друзей нет. Не сама же королева сподобилась? Да и не было ее сегодня на тренировке. Она попала под взрывающийся артефакт тогда же, когда и Норен, и ее только недавно выписали, соответственно и напрягаться пока запретили. Это мне все Гарет успел поведать, когда мы нарезали круги по полигону. Вернее, он просто упомянул, что Розанна попала в лазарет с чем-то серьезным. Сложить два и два труда не составило.

Почти сразу же, как я посмотрела на сверток, в нем отчетливо запиликало. С трудом сев и переждав несильное головокружение, я развернула вещи. Клинки, все четыре, были на месте — уже хорошо. Порывшись в сумке, я все же нашла переговорный артефакт и прочитала проступившее на гладкой поверхности сообщение.

Эх, никто меня не любит, не ценит и не дает предаться отдыху и унынию — декан Сарентон напоминал, что ждет меня на занятия сегодня вечером, и указал номер кабинета. Не того, в котором мы занимались в прошлый раз. Интересно, тот просто занят или мы так с леди Айвери и другими сплетниками в кошки-мышки играем?

Получилось так, что занятия я опять пропустила. Сегодня после полигонной тренировки у меня было запланировано только две лекции до обеда, а после свободное время. Естественно, на учебу я не попала, решив отоспаться в госпитале. Ну а что? Меня ведь отсюда не гонят, как раз наоборот, целители восприняли мое желание отдохнуть с большим энтузиазмом. Тут же притащили еще одну мензурку с восстанавливающей настойкой и повелели спать не менее трех часов, а лучше больше.

Столь щедрым предложением я воспользовалась. А когда проснулась (был уже почти вечер), еще и не отказалась здесь поужинать. В лазарете кормили не очень, но в столовой сейчас самый пик и идти туда толкаться совершенно не хотелось.

Однако сидеть дальше в этом убежище не получилось, надо было идти на встречу с деканом. Не хочется, но именно что надо. Хотя с другой стороны, очень хочется узнать, что он сегодня делал на трибунах. Вряд ли, конечно, наблюдал исключительно за мной, но…

Приняла душ тоже в госпитале, благо тут были все блага цивилизации, переоделась в форму, сложив грязный и порванный спортивный костюм в сумку. Он на выброс, но я, как зачарователь, не привыкла оставлять свои вещи непонятно где. Мало ли что с ними могут сделать и кому они могут в руки попасть. Лучше уж выкинуть в общежитии, где стоит система переработки — как раз как защита от недобрых намерений.

Для зачарователей, артефакторов, проклятийников, демонологов чужие вещи могут представлять определенный и совершенно незаконный интерес. Так что в этом вопросе лучше перебдеть.

На пороге нужного кабинета, а был тот в центральном здании, а не на факультете, я появилась, опоздав на две минуты. Декан Сарентон был уже здесь и недовольно поджал губы при моем появлении. Правда, никак не прокомментировал.

— Прошу прощения, что заставила ждать, — извинилась я. Мне несложно, тем более что я действительно закопалась и опоздала по собственной оплошности.

— Как вы себя чувствуете? Вы не явились на остальные занятия.

— Нормально, решила отдохнуть в госпитале. Лечение артефактом отнимает много сил.

— Надеюсь, вы теперь понимаете, как важно делать все возможное, чтобы овладеть активной силой. Пока вы не можете даже поставить щит, а ваших клинков слишком мало, чтобы защититься от, допустим, преступников.

— Я и так это знала, — буркнула я, ощущая, как от злости мое лицо покрывается красными пятнами, жар заливает шею.

Можно подумать, я такая вот дурочка! Я всегда понимала, что мне будет тяжело работать без активной силы, не надо этим мне в нос тыкать.

— Вы это сегодня подстроили? — нахмурившись от только что пришедшей идеи, я подняла взгляд и посмотрела в глаза декану.

— Что подстроил? — спросил тот с любопытством.

— Стихийные маги и природные ведьмаки во второй тройке. Против их дальнобойных атак у меня не было шансов, вы это знаете.

— У вас, похоже, разыгралась паранойя.

— Может, да, а может, и нет.

— Амелия, послушай, — мужчина опять перешел на ты. — Я не вчера родился и кое-как разбираюсь в людях. Ты больше всего хотела обладать реальной силой, но, когда выяснилось, что она у тебя есть, ты успокоилась. Решала, что можно сбавить обороты и больше не стараться. Скажешь, не так?

Я перевела взгляд с декана на окно, в котором было видно только уже почти черное вечернее небо.

Неприятно, но в чем-то Сарентон прав. Я уже думала об этом — о том, что почему-то у меня не хватает мотивации забраться на вершину, когда до нее остаются сущие метры дистанции. Всего несколько шагов, и я смогу, но… Нет, я не то чтобы отступаю, но останавливаюсь отдохнуть и не тороплюсь двигаться дальше.

— Садись, — декан указал на первую парту. — Сначала займемся делами, у меня есть что передать герцогу Дорнтону, а потом приступим к занятиям.

Я немного отстраненно кивнула. Да, признаю, Сарентон прав, но приятнее-то мне от этого не стало, а как бы не наоборот.

Тем не менее я достала артефакт и приготовилась писать сообщение.

— Амелия, — позвал меня мужчина, пристально следящий за моими приготовлениями. — Не сочти за паранойю, но. Ты ведь не носишь артефакт связи с собой на шее, верно?

Задрав голову, я посмотрела на декана, немного нависающего надо мной. Хватило секунды, чтобы понять, что он имеет в виду, так что, повертев немного в руках скомпрометированный артефакт, я отложила его на край стола.

— Что будем делать?

— Хороший вопрос, — мужчина на некоторое время задумался. — И дать тебе другой артефакт не получится, ведь повторится та же самая история: ты не можешь тренироваться прямо с ним.

— Может, его оставить у вас?

— А смысл тогда? Я точно так же могу купить чистый артефакт.

— Ну так этот куплю я.

— А ходить будешь со старым? — Декан потер переносицу. — Не знаю.

— Так, а почему бы мне не купить еще один точно такой же? Ходить я буду со старым, а этот будет храниться у вас.

— А номер?

— Ни в жизни не поверю, что у вас нет знакомых умельцев, которые сделают копию моего старого номера на новый артефакт. Да это и в лавке можно сделать, просто скажу, что на старый должно прийти важное сообщение.

— Тогда сообщения твоего отца будут приходить на оба артефакта.

— Объясню ему, что тот засвечен, пусть выражается нейтрально, — пожала плечами я. — Это если принять за аксиому, что он действительно засвечен. Может, это можно как-то проверить перед тем, как городить огород?

— По логике и по тому, что я хочу сообщить твоему батюшке, вероятность, что в твоих вещах покопались, довольно велика.

— Я мало что понимаю в артефакторике, — покачала головой я, — так что не мне судить. Но на сумке у меня были простенькие охранные чары, поэтому, если бы кто — то в нее влез, я бы заметила.

На всякий случай я подтянула к себе почти пустую сумку, где валялись всего несколько учебников, в том числе и те два, что мне дал декан и которые я не сподобилась прочитать. Думала, сделаю это сегодня после обеда, но проспала. Прав Сарентон: я непозволительно расслабилась.

Изучение легкого и простого зачарования на замке заняло немного времени. Замок не грубо открыли, его аккуратно взломали. В смысле не сам замок, а чару. Это не невозможно, но довольно сложно, а сделано почти мастерски. Только сама по себе не видимая ни для кого, кроме зачарователей, чара слегка исказилась, почти незаметно. Если бы я не искала целенаправленно, я бы этого не обнаружила.

— Сумку открывали… — медленно проговорила я, все еще изучая результат. — И сделал это сильный зачарователь. Моя охранная чара не сорвана, ее аккуратно отвели, а потом вернули на место.

— Насколько это вообще возможно? — удивленно приподнял брови декан, присаживаясь на край парты. — Я думал, работу другого зачарователя нельзя увидеть, если он сильнее. А в академии ты самая сильная, Амелия.

— Как правило, так и есть. Но эта чара была очень простой и слабенькой. Чарователь, лишь немного уступающий мне по силе, вполне мог ее обнаружить, если знал, что и где искать.

— Значит, зачарователь?

— И артефактор. — Я показала взглядом на все еще мирно лежащий на парте артефакт. — Студент Марек, например.

— Я бы не делал поспешных выводов. В конце концов, взломщиков могло быть двое. Я как раз хотел передать информацию по защитному артефакту академии, там точно не чарователь поработал.

Мы немного помолчали.

— Твой план, Амелия, насчет артефакта связи принимается. Не вижу другого варианта. К тому же у тебя и оправдание есть: вышла сегодня на полигон и забыла снять артефакт. Так что ни у кого не вызовет подозрения, что ты пойдешь покупать новый. Деньги я тебе выделю.

— Это оперативные расходы для пользы дела. И уж точно не стоит тратить твое небольшое содержание. Ты можешь как-то завуалированно написать лорду Дорнтону, что для него есть важная информация, но твой артефакт скомпрометировал?

Я подумала секундочку и настрочила сообщение в том ключе, что хотела бы узнать новости о Норене, но не могу, к сожалению, читать входящие письма, потому что разбила сегодня артефакт на тренировке — забыла его оставить в раздевалке — и пойду завтра покупать новый. Как куплю — отпишусь.

Декан одобрительно покивал. Указание на расследование дела есть, про раздевалку и новый артефакт тоже намекнула. Думаю, приемный отец все поймет. Надеюсь.

— Теперь займемся нашим вторым вопросом. Что с магическим зрением?

— Вроде бы я его неплохо освоила. Сегодня на полигоне мне удалось за всем следить.

— Головокружения, мигрени? — Я покачала головой. — Хорошо. Разобралась с обозначением потоков?

— Да, вполне. Только у меня почему-то колдовские потоки определяются одним цветом, но различаются по вибрации.

— Ну, — мужчина легко соскочил с моей парты и отошел к доске, — это бывает. Никто не знает, почему мы видим их так, а не иначе. Скорее всего, их таким образом идентифицирует подсознание. Вероятно, для тебя ведьмовские силы разных фракций все же схожи из-за неточности в определении дара зачарования, светлый он или темный. Если бы тебя с ним изначально не запутали, то, может быть, ты и видела бы потоки разных цветов. Кто знает…

— Только ваш поток вчера я видела иначе, не красным, а золотым. Почему так?

— Точно тебе никто не скажет. Но я тоже вижу потоки такого же, как у меня, дара иначе, чем остальные. Так что ничего странного в этом нет.

Я в ответ только пожала плечами. Раз все нормально, то что об этом говорить?

— Как я понимаю, книги ты не то что не читала, но даже не пролистала? — Я виновато потупилась, ибо сказать на это было нечего. — Вот именно об этом я и говорю. Ты перестала стараться, — ледяным голосом припечатал декан.

И опять мне было нечего возразить. Внутри зрело недовольство, но скорее на себя и на ситуацию, в которой я оказалась, чем на Сарентона.

— Ладно, — мужчина махнул рукой, — я сейчас вкратце объясню самое простое упражнение на контроль, и будем с тобой пробовать над ним работать. Я хочу, чтобы ты делала его каждый раз, когда о нем вспоминаешь. В идеале ты должна сделать его своим постоянным спутником и применять не задумываясь. Впрочем, я это уже в прошлый раз говорил.

Декан начал рисовать на доске схемы того, что я должна делать, попутно подробно объясняя что и как. Выглядело не так уж сложно. На первый взгляд. Я аккуратно записывала, стараясь ничего не упустить, переспрашивала, если не понимала. В общем, пошел нормальный учебный процесс. Ровно до того момента, как мы перешли к практике.

— Попытайся сконцентрироваться и почувствовать свою силу, как я тебе показывал на схеме, — наставлял мужчина, поставив меня около доски перед собой.

Почувствовать? Легко сказать. Я, кроме потоков зачарования, ничего не чувствовала.

— Вот ты сейчас что делаешь? — ядовито осведомился Сарентон.

— Правильно, взываешь к той силе, с которой привычно работать. Загляни в себя, попробуй найти другую.

У меня не получалось. Я уже даже стала сомневаться, что декан сказал правду, что у меня есть второй дар. Потоков не было, источника не чувствовала, силы не видела. Я начинала тихо звереть.

— Да что же ты за бестолочь такая! — в сердцах воскликнул мужчина. — Как отдыхать в лазарете — так первая, а как учебник в руки взять — так времени не нашла.

После этих крайне обидных слов звереть я начала громко. Точнее ощутимо. И уже хотела высказать этому грубияну все, что о нем думаю, как…

— Стоп, переключись на магическое зрение!

От неожиданности я так и сделала, а потом забыла, что хотела сказать. Из моего тела, с поверхности кожи, изливались лазурные потоки силы, они оплетали меня, гладили, плескались, словно волны теплого моря.

— А теперь медленно попытайся размотать эти нити, иди по ним к источнику, найди его.

И я пошла, сосредоточившись на этой непростой задаче. Моя сила не сопротивлялась, она была рада, по-моему, что на нее наконец-то обратили внимание. Кстати, мой второй дар, зачарование, виделся в магическом спектре как насыщенно-синий. Только в отличие от лазури он был скован внутренними каналами в теле и за его пределы не выходил. Но все равно красиво.

Не знаю, сколько прошло времени, но источник, идя по нитям силы, я нашла. Он горел мягким светом и тут же, подчиняясь моему осознанному желанию, втянул всю выпущенную силу в себя и запульсировал сыто и довольно.

— Получилось! — Я подняла глаза на мужчину, который теперь стоял почти вплотную ко мне. — У меня получилось!

Пока укрощала источник, я вся взмокла, форма прилипла к телу и неприятно кололась, по лицу стекал пот. Но какое это все имеет знание, если у меня получилось?!

— Я рад, — улыбнувшись, ответил декан, шагнул ко мне вплотную и неожиданно впился в мои губы требовательным поцелуем.

От неожиданности я приоткрыла губы, и декан Сарентон тут же этим воспользовался, углубляя поцелуй. Еще через пару секунд я почувствовала его руки на талии, после чего он резко прижал меня к себе.

Я вытянулась струной от непонятных, противоречивых ощущений и эмоций. С одной стороны, было бы правильно его оттолкнуть, а с другой — мне этого просто не хотелось. Даже сама не заметила, как начала отвечать на поцелуй.

Это не с Хармсом целоваться, губы мужчины требовательно сминали мои, не оставляя даже шанса на сопротивление, руки гладили спину, не опускаясь, впрочем, ниже. А я льнула к сильному напряженному телу, и мне действительно было приятно все, что происходит.

До приезда в академию я целовалась всего пару раз с одним парнем из близлежащей деревни — сыном местного целителя. Да, я прекрасно знала, что он мне не пара, и в некотором роде его использовала — было просто интересно, как это. И, честно говоря, получилось не очень. Со старостой было еще хуже.

А вот с лордом Сарентоном все иначе. Тело, после секундного шока, в его руках расслабилось, и чем дольше длился поцелуй, тем больше дрожали и норовили подогнуться ноги. Кожа в местах, где он касался, просто горела даже через одежду. Ну и сам поцелуй… Можно считать, что я до этого и не целовалась.

Но ничто не длится вечно, и даже этот поцелуй закончился. Мужчина чуть отстранился, заглянул в мои глаза, поймал взгляд, как бы пытаясь понять, в порядке ли я. Потом, удостоверившись, что все хорошо, провел пальцами по щеке, чуть приподнял подбородок и коротко еще раз чмокнул в губы, едва касаясь.

Хорошо, что руки сразу не убрал, потому что, когда отстранился, я покачнулась — дали о себе знать дрожащие ноги.

Впрочем, я довольно быстро приходила в себя и одновременно пыталась анализировать свои поступки и чувства. Съездить декану по физиономии не хотелось, в отличие от того же Хармса. Неожиданно хотелось, чтобы он меня еще раз прижал к себе и поцеловал, но я откинула эту мысль как сумасшедшую.

Шагнув назад, я окинула взглядом декана, у которого вся прическа оказалась в беспорядке. Это что, я сделала? Похоже на то. Но сейчас я не буду об этом думать, сейчас нужно сделать кое-что другое. Хоть и безумно страшно.

— Какие. — начала я хриплым голосом, кашлянула пару раз. — Какие у вас договоренности насчет меня с лордом Дорнтоном? — спросила прямо, надеясь, что после случившегося меня не оскорбят ложью или недоверием.

Мужчина меня тоже внимательно осмотрел с ног до головы, а мне под этим взглядом захотелось одернуть китель, который немного задрался, и поправить прическу. О-о-очень такой говорящий, прожигающий взгляд.

Не знаю, не знаю… Опыта общения с противоположным полом у меня, конечно, маловато, но, судя по всему, Сарентон не особенно жалеет о случившемся.

— Присядем? — Декан указал на ближайшую парту. Я кивнула и прошагала к столу, чувствуя лопатками обжигающий взгляд.

Сарентон, чуть помедлив, тоже присел рядом. Совсем рядом, на соседний стул, положил свою руку на мой, по-хозяйски так, но приближаться и нависать не стал, хотя мог. Дал мне некоторую иллюзию свободного пространства.

— Итак? — Я приподняла одну бровь, но сразу же смутилась, потому что мужчина смотрел только на мои губы. Мелькнула мысль, что он меня сейчас опять поцелует.

Тебе что-то известно насчет этого?

— Я первая задала вопрос, — не повелась я. Способность трезво мыслить уже вернулась, вместе с желанием декана как-то уколоть.

Нет, целоваться с ним мне определенно понравилось, но это пугало и выбивало из колеи. А когда я нервничаю, я становлюсь в разы вреднее и острее на язык, чем обычно. Поэтому пришлось сдерживаться, и я сейчас боялась просто сболтнуть что-то лишнее и грубое.

— Никаких определенных договоренностей, — наконец ответил мужчина. — Если ты об этом.

— А неопределенные? — не поверила я. Слишком уж много совпадений, намекающих, что не все так просто. Тут и слова приемного отца, и этот поцелуй, и огненные взгляды. А еще какое-то навязчивое желание Сарентона показать всем вокруг, что я его любовница.

— Скажем так, — декан посмотрел куда-то мне за спину расфокусированным взглядом, — твой приемный отец не был бы против для тебя такой партии, как я.

— Хм… Герцог Дорнтон был бы не против? А как насчет вас… и меня?

— Мне не показалось, что ты сейчас была сильно против, — усмехнулся он.

— А. - я только хотела его подначить на тему того, что меня, вообще-то, не спросили, но вовремя подумала о том, что ведь спросит. И что мне тогда отвечать? Нет уж. К тому же есть вопросы посерьезнее. — Так что насчет вас?

— А мне понравилось тебя целовать, — неожиданно совсем по-мальчишески усмехнулся он.

— Но если серьезно, то почему бы и нет?

— Почему бы и нет? — я вернула усмешку. — Вы сейчас про что говорите, про интрижку или что-то более серьезное?

Сказала и прикусила язык. Ну честное слово, кто же такое мужчинам говорит? Сейчас меня обсмеют и скажут, что я ни на что серьезное и не могу рассчитывать. Хотя нет, вряд ли Сарентон опустится до прямых оскорблений, просто намекнет, что его моя роль любовницы вполне бы устроила.

Я уже приготовилась получить эту пощечину для самолюбия, а мужчина все медлил.

— Амелия, ты же умная девушка. — “Начинается”, - подумала я и испытала огромное желание провалиться сквозь землю. — Вот скажи, как ты могла даже подумать о том, что у меня могут быть несерьезные намерения?

— А-а-а. — опять проблеяла я.

— Я работаю с твоим отцом, и эта работа много для меня значит. Если я использую тебя и просто выброшу за ненадобностью, моя работа несколько осложнится, не находишь?

— То есть все дело в работе?

— И в ней тоже. Но не только, разумеется. Ты вполне неплохая партия с любой точки зрения.

— Неплохая, — я горько усмехнулась. — Вы лорд, декан Сарентон, я хоть и приемная дочь герцогов Дорнтонов, но по факту безродная дворняжка. За мной нет ни силы рода, ни силы магии.

— Ты из древнего аристократического рода, Амелия. То, что когда-то давно вас лишили титула, вовсе не делает твой род менее древним и сильным. Не понимаю, к чему такое самоуничижение.

— Что толку от этого рода? Я была и остаюсь приемной дочерью, и я точно не вашего уровня.

— Единственный оставшийся в живых потомок Круга Семи не моего уровня? — разозлился мужчина. — Давай ты пока не будешь об этом судить.

— Так это правда? Я действительно потомок? — удивилась я.

— Да, твой приемный отец смог отследить линию.

— Но зачем?

— Когда понял, что твой дар зачарования выше, чем среднестатистический. Намного выше. И управление потоками тоже будет на высоком уровне, если ты постараешься.

— Так дело в магии? Вам просто нужна одаренная женщина? — не знаю почему, но от этих слов стало немного не по себе, даже горько. Во мне совершенно не видят человека.

— Мы нужны друг другу, — немного помедлив, ответил Сарентон. — Мне действительно нужна магически сильная жена, желательно сходного со мной дара. Наследие темных ведьмаков угасает, как и вообще магов, так что высочайшим повелением Его Императорского Величества неженатые ведьмаки и маги старше пятидесяти должны в течение года подыскать себе сильных в магическом отношении жен. Разумеется, это касается лишь благородных.

— Деловой подход? Мне нравится, — криво усмехнулась я. — Но совершенно не понимаю, зачем это мне?

— Я сказал, что мы нужны друг другу, Амелия. Когда же ты начнешь слушать? — закатил глаза мужчина.

— Я вся внимание.

— Мне нужна сильная жена, а тебе нужна защита. — Я приподняла бровь. — Потому что Императору и трону необходимы сильные темные ведьмаки, а вот сильные зачарователи — совершенно не нужны. Помнишь, о чем мы говорили? Слишком вы опасны и непредсказуемы.

Я обдумывала слова мужчины некоторое время. Да, мы об этом говорили, и мне уже успели намекнуть, что существование сильных зачарователей для государства нежелательно. Значит ли это, что герцог Дорнтон меня все это время защищал?

Но технически я светлая…

— После раскрытия второго дара ты сможешь перевестись в мой корпус.

— Но как только я это сделаю, сразу же попаду под огонь, не так ли? — усмехнулась я, взглянув на декана.

Получается, мне этот брак нужен больше, чем ему.

— Зачем вы это делаете?

— Я уже сказал, мне нужна жена и ты меня устраиваешь.

— Но я ведь еще учусь. Когда закончится год, отведенный Императором?

— Через пару месяцев.

А вот это очень неожиданно. Очень. Не хочет же он сказать, что готов жениться на мне хоть прямо сейчас? Да ну, глупость какая-то получается. Я-то об этом только что узнала.

— И вы за десять месяцев не нашла достойную леди? Почему-то мне в это не очень верится,

— скептически воззрилась я на мужчину. Он ведь хорош собой, не стар, имеет приличный доход и вполне себе устойчивое положение в обществе. Почему я-то?

— Амелия, я сюда приехал — в академию я имею в виду — не успев даже отчеты по предыдущему заданию сдать. Когда мне искать жену? А между тем занятость вовсе не отменяет обязательств, наложенных его величеством.

— То есть я просто удобно подвернулась под руку?

— Как я уже сказал, ты меня во всем устраиваешь. Что касается свадьбы, то вполне достаточно помолвки. По крайней мере, в ближайшее время вряд ли Его Величество будет требовать именно официального брака. Но и затягивать с этим, полагаю, не стоит.

— Я учусь, — повторила я.

— Не вижу проблемы. Думаю, когда мы выясним, что здесь происходит, я еще на какое — то время задержусь.

— Так понравилось преподавать? — фыркнула я.

— Скорее, за невестой нужен глаз да глаз, — вернул мне усмешку мужчина.

— Я еще не согласилась. Мне нужно все обдумать и взвесить все за и против. Ваше мнение и герцога Дорнтона я учту, не волнуйтесь.

— А я и не волнуюсь. Уверен, ты примешь правильное решение. На сегодня занятие окончено, поговорим позже.

“А какое оно, правильное решение?” — хотела спросить я, но не успела: декан вышел, оставив меня один на один со своими мыслями.

Нет, если бы лорд Сарентон после поцелуя начал говорить благоглупости про неземную любовь ко мне, что не может сдержаться и так далее в том же духе, то, скорее всего, я бы отсюда выбежала с воплями.

Да, мне очень понравился поцелуй, уж себе-то в этом можно признаться. Может, дело в том, что он взрослый мужчина и банально умеет целоваться, а может, в чем-то другом, о чем я пока не хочу думать, но факт остается фактом. Я бы с удовольствием повторила.

С другой стороны, подкупает честность. Что поцелуй был хорош — это отлично, но рациональные мотивы в поведении декана меня лично успокаивают. В любовь с первого взгляда я бы все равно не поверила, а так все относительно понятно.

Сарентона поджимает время, если он нарушит эдикт Императора, могут последовать санкции. Не знаю, какие именно, но ведь могут и уволить или роду проблемы организовать. По силе и виду магии я ему тоже подхожу. Хочется думать, что я не непроходимая дура, поэтому критерий “умная женщина” тоже вроде как соблюден. Ну почти, впрочем, это «почти» легко исправить.

А что касается меня, то… Не знаю. Все так неожиданно, что от нервного напряжения даже мысли путаются. Хочу ли я за него замуж? Да как я могу хотеть, если даже не думала на эту тему? Теперь надо подумать. Поцелуй понравился, ага. Что — то в этом есть, как говорит Эрик, химия. Уже неплохо на самом деле, потому что мне могли подобрать любого мужа, в том числе и того, который будет мне противен.

Но я же хорошо знаю матушку, без крайней необходимости меня бы за такого типа не выдали. Да вообще без моего согласия не выдали бы, если только моей жизни не угрожала бы опасность.

С опасностью все тоже интересно. Если кто-то узнает, что у меня есть однозначный темный дар помимо зачарования, реакцию властей предсказать сложно. Может, и не будет ничего, но есть вероятность, что со мной случится несчастный случай или вообще где-нибудь в подземных казематах запрут, на рудники с противомагическим металлом отправят.

Почему этого не боится та же Салья, тоже объяснимо: во-первых — может не знать, а во-вторых — оба дара у нее не особенно сильные. Скорее всего, ее просто как-нибудь выдадут замуж за мага и у детей тяга к ведьмовству вообще не проявится.

С этой же стороны мне выгодно выйти замуж за Сарентона, ведь официально я светлая, а светлый дар слабее темного, то есть в детях его не будет. Но это официально. Все заинтересованные лица прекрасно понимают, что я темная и у моих детей зачарование может проявиться. Тогда как и от чего меня сможет защитить этот брак?

Только если никто не узнает, что у меня два дара, это поможет соблюсти приличия. Но на этом и все. Значит, единственный вывод, что защитить могут лишь люди — приемный отец и лорд.

Обдумать все в спокойной обстановке у меня за вечер и следующий день не получилось. Сначала Марьяна в приступе искупления несуществующей вины пригласила в кафе, где к нам присоединилась вся наша компания и весело гуляла до ночи. Заодно я и артефакт связи прикупила, как мы и договаривались с деканом.

А на следующий день у меня был очень плотный график занятий с утра и почти до вечера. Немалую роль в этом, кстати, сыграло полдня, убитых на зачарование. Не думала никогда, что буду так говорить о своем любимом даре, но что есть, то есть. Все занятие я сидела и читала учебник по целительской магии. Точнее, делала вид, что читаю, потому что мысли нет-нет да и возвращались к поцелую.

О да, я просто образец здравомыслия, потому что вместо того, чтобы обдумать всю ситуацию в целом под монотонное гудение магистра, объясняющего девушкам какую-то элементарщину, я только и вспоминала жесткие и требовательные мужские губы и руки.

Как бы сказала герцогиня, кажется мне пора замуж… И это напрягает, потому что я себя считала более рациональной и менее озабоченной противоположным полом.

— Миледи Дорнтон, — отвлек меня от размышлений магистр Г ольрик, — у вас есть какие-то вопросы по материалу?

С трудом сдержалась, чтобы не съязвить: “А что, вы можете на них ответить?” Но все же благоразумие взяло верх. Каким бы бездарем ни был преподаватель, напрямую обвинять его в бездарности все же не стоит, может быть чревато.

— Нет, все понятно, благодарю, — кивнула я.

Несмотря на то, что это была брошюра по целительскому зачарованию, все действительно было предельно ясно. Особенно после того, как от нечего делать в госпитале я зажала в углу одну из студенток-целительниц и попросила кое в чем помочь. Девушка, кстати говоря, не отказалась, и мы очень быстро прошлись по вопросам как раз по этой брошюре. Всего — то времени это заняло пятнадцать минут и треть ежемесячного денежного довольствия. Ну а кто будет бесплатно помогать-то? Правильно, никто и не в этой жизни.

Это, кстати, была идея Микель, за что ей огромное спасибо. Я бы, наверное, сама не догадалась.

— Если всем все понятно, — хлопнул в ладоши магистр, — тогда в следующий раз у нас практическое занятие по новым для вас темам. Девушки, вы сами придумайте, что будете зачаровывать, но нужно добиться эффекта объемной иллюзии.

— Пф-ф… — мы с Мареком одновременно фыркнули, но подчеркнуто друг друга не заметили.

— Вы чем-то недовольны? — обернулся к нам преподаватель. Фыркнули мы оба, но смотрел он только на меня, причем очень рассерженно. Может, ему уже доложили, что я на него декану пожаловалась? Или это профессиональная ревность? Вряд ли он когда-нибудь сможет повторить то, что делаю я уже на первом курсе. Хотя да, я знаю, что это нечестно, потому что магия крови незаконна.

На недовольство магистра я только пожала плечами, но отвечать ничего не стала. Пусть думает, что хочет.

— Хорошо. Тогда вы, миледи Дорнтон, готовьтесь к тому, чтобы зачаровывать на исцеление. Условие: предмет не должен быть из металла.

Ну кто бы мог подумать?! Чего-то подобного я, в общем-то, и ожидала. Хотя странно, что этот, с позволения сказать, магистр не знает, что металл на исцеление зачаровать вообще нельзя. Нужно что-то относительно живое, типа дерева или хотя бы камня.

Раздав задания, преподаватель закончил урок, и я засобиралась на куда более интересное занятие к декану Сарентону. И не могу сказать, что не волновалась после вчерашнего, а мысли о поцелуе вообще отдавались жаром в груди.

— Какие планы? — меня нагнал Рольф и теперь шел рядом, весело скалясь.

— Планы? У меня еще занятие.

— Вот как? — удивленно спросил он. Такое ощущение, что не поверил. — А я хотел пригласить тебя в кафе.

Я недоуменно посмотрела на него. Это еще что значит?

— Ну а что, неужели нельзя пригласить в кафе симпатичную девушку? Откуда такое удивление?

— Можно, конечно, — выдавила я улыбку. — Но я и правда сейчас не могу.

— Может, вечером или завтра?

— Посмотрим, — неопределенно пожала плечами я. Сговорились они все, что ли? — Я… Мне надо посмотреть мое расписание, я сейчас очень загружена. Сам же понимаешь, таким, как мы, надо больше тренироваться, чтобы представлять собой хоть что-то.

— Тренироваться? Ну да, понима-а-аю. — теперь улыбка Рольфа стала какой-то похабной. Показалось? — Ладно, если что, ты знаешь, где меня найти. Предложение поужинать остается в силе.

— Спасибо, я подумаю, — с максимально возможным достоинством ответила я и свернула на проспект — дорогу к главному корпусу. Сегодня занятие с деканом Сарентоном было опять назначено именно там.

На странное поведение Рольфа я решила не обращать внимания, поскольку сейчас все мысли были заняты другим, а именно: что я скажу декану Сарентону и как с ним теперь себя вести? Подумать и все взвесить я не успела. А что, если он потребует принять решение здесь и сейчас? Меня к такому жизнь не готовила.

В кабинет, расположенный в одной из дальних башен исторического здания, я поднималась с некоторой опаской. С одной стороны, не хотелось, чтобы меня видели. С другой, опять же, не знала, как вести себя с мужчиной. Ну и на закуску: было видно, что здесь кабинеты давно не используются, и, честно говоря, из-за этого было довольно жутко. Нет, тут и освещение было в порядке, и грязи и пыли особо не наблюдалось, но все равно ощущение необжитости вкупе с полным отсутствием людей внушало практически суеверный трепет.

На всякий случай постучав, я зашла в нужный кабинет, искренне надеясь. ну не знаю на что. В равной степени хотелось, чтобы Сарентон был на месте и не был. Да, вот такая я неожиданная и неоднозначная!

— Добрый вечер, Амелия, — поздоровался мужчина, которого я даже сначала не заметила. Он стоял в дальнем углу и наблюдал за улицей, хотя не знаю, что там в кромешной темноте можно рассмотреть.

— Добрый… — эхом откликнулась я.

— Садись, — декан кивнул на приготовленный около преподавательского стола второй стул.

Судя по всему, раньше этот кабинет использовался для какой-то магической практики, кроме учительского стола и доски тут больше ничего не было. Может, конечно, вынесли, но потеки на стенах и выжженные места на паркете свидетельствовали о локальном происшествии, вероятно вышедшей из-под контроля силе.

— Нехорошее тут место, — я передернула плечами.

— Зато нестабильный магический фон будет мешать перехватить сигнал. Это разовая мера, но сегодня мне нужно сообщить твоему отцу важные сведения, не терпящие иносказаний. Ты второй артефакт, надеюсь, успела приобрести?

— Конечно. — Я достала из сумки небольшой металлический диск. — Все скопировано со старого. Только надеюсь. — я замялась на пару секунд. — Мне приходят личные сообщения и.

— Амелия, — мужчина посмотрел на меня как на неразумное дитя, — разумеется, все, что не касается расследования, я не собираюсь читать. Да у меня и времени на это нет.

— Извините, — сказала я, потупив взгляд. Вроде бы и не за что, но все равно такое ощущение, будто что-то не то выдала.

— Итак, ты готова писать?

— Да, конечно. — Я отложила в сторону старый артефакт, намереваясь проверить, не дублируются ли исходящие сообщения. Вообще-то, не должны, но так будет спокойнее. Вызвала герцога Дорнтона. Тот почти сразу же отозвался, написав, что сейчас в поместье и можно спокойно говорить.

— Пиши, — повелел Сарентон, когда я посмотрела в его сторону. — Первое: удалось точно выяснить, что на территории академии был высший демон из Пантеона Девяти. Также перед тем, как он выкачал силу и жизнь из погибших, они прошли через ритуал определения силы. Поскольку саму силу магии демон может определить при поглощении без всякого ритуала, можно сделать вывод, что ритуал нужен для чего — то иного. Подробности пока выяснить не удалось, но есть предположение, что это как-то связано с древностью рода. Что касается нападений на светлых, то с высокой долей вероятности они были совершены для отвлечения внимания как раз в тот момент, когда проводился ритуал. То, что целями были светлые из самых древних родов, не совпадение, а попытка пустить следствие по ложному пути. Сами по себе убийства не были важны, главное было одновременно задействовать несколько сильных артефактов, что полностью уничтожило следы ритуала в магическом поле. Это дало демону время, чтобы провести ритуал, убить тех, кто его не прошел, и скрыться.

Я перевела дух, поскольку декан замолчал на некоторое время, собираясь с мыслями. Герцог тоже ничего не писал в ответ.

— Успеваешь? — спросил мужчина. Я лишь кивнула. Это все было настолько интересно, что я бы и двумя руками ради такого писать научилась. — Отлично, продолжим. Касательно нападения на миледи Дорнтон и сестер Грингстоун пока ясно только то, что высший не планировал их убивать, по крайней мере сразу. Вероятно, демон собирался им что-то предложить, поскольку критичными знаниями девушки не обладают. Причина, по которой выбор пал именно на них, пока до конца не выяснена, но есть вероятность, что это тоже связано с древностью рода. Амелия Дорнтон, как известно, потомок Круга Семи, сестры — одного из представителей Древнего Совета.

Ого, вот это новости! Древний Совет — это демонологи, впервые подчинившие себе эту необузданную и крайне опасную силу. Тысячу лет назад они смогли пресечь свободный выпас, если так можно выразиться, демонов в нашем мире и загнали тех обратно в Некрос. Теперь только очень сильные высшие могут беспрепятственно сюда попасть, ну или те, кого специально вызвали.

— Амелия, не отвлекайся, — вернул меня на землю голос Сарентона, и я чуть это не написала. Вовремя остановилась, а то перед герцогом было бы неудобно. — Далее. Оба массовых нападения, перед началом учебного года и во время испытания, имели целью скрыть манипуляции с охранным артефактом академии. Точнее, нашествие призванных тварей должно было отвлечь охрану, чтобы можно было с ним что-то сделать, а применение магии на посвящении перегрузило артефакт. Подробности выясняют следователи-артефакторы. Пока это все имеющиеся данные.

Когда сеанс связи с герцогом закончился, я обернулась к декану.

— А как же нападение на общежитие? — Ведь был еще один эпизод, выводы по которому не прозвучали.

— Это было нападение на свидетеля, Амелия. Как это ни странно.

— Может, те, кто помогал демону, как-то связаны с той шайкой артефакторов?

— Наверняка, но пока следствие ведется, — задумчиво проговорил декан, потом будто вынырнул из своих мыслей. — Амелия, надеюсь, ты понимаешь, что это все секретная информация и ее нельзя ни с кем обсуждать, даже с близнецами?

Я медленно кивнула. Да за кого он меня принимает?!

— Что ж, с работой покончено, — Сарентон заметно расслабился и даже распустил узел шейного платка. — Теперь можно приступить к нашим занятиям. Готова работать?

— Да, — я активно закивала.

Может, про дальнейшие личные планы я подумать и не успела, зато хорошо надавала себе пинков за расхлябанное отношение к новой силе. Так что в перерыве между занятиями я сегодня полистала учебник, забившись в свободную аудиторию корпуса светлых ведьм. Просто перерыв был в полчаса между целительством и зачарованием — как раз успела. Теоретически в это время я должна была обедать, но я уже опытным путем выяснила, что за полчаса добежать до главного корпуса, рядом с которым находится столовая, поесть и вернуться — нет ни единого шанса. Так что взятые две булки и яблоко во время завтрака и были моим обедом. Ничего, с голоду не помру.

— Отлично, — оценив мою готовность, ответил мужчина. — Теорию ты изучишь сама, как я и говорил. Учебники из библиотеки тебе буду приносить я. Ты ведь решила, оставишь ли свой дар в тайне?

— Я еще не сошла с ума это обнародовать, — тяжело вздохнув, ответила я.

— Хорошо, тогда на тебе лежит изучение теории, я же буду отвечать на вопросы и давать практические задания. — На это я лишь кивнула, соглашаясь. Хотелось бы большего, конечно, но… Впрочем, декан догадался, почему я погрустнела. — Амелия, я понимаю, что тебе хорошо было бы учиться здесь именно управлению потоками, заниматься в корпусе темных ведьмаков вместе с остальными.

— И это было бы возможно, если бы мой дар обнаружился раньше, если бы я не проигнорировала простейшее умение, — расстроенно дополнила я. — Думаю, герцог Дорнтон смог бы.

— Не смог бы, — неожиданно возразил Сарентон. — Амелия, герцог не стал бы скрывать, что ты зачарователь, потому что это уголовно наказуемое деяние. Рано или поздно это стало бы известно и могло бы стоить твоему приемному отцу не только карьеры, но и головы. Тем более что в своих изысканиях относительно твоих предков герцог использовал Императорскую библиотеку.

— Понятно. — протянула я. Ну хотя бы чуть-чуть вина отпустила, а то ведь хотелось головой об стол постучаться от своей непроходимой тупости. — То есть что бы я ни делала, это бы ничего не изменило?

— Скорее всего, нашли бы способ купировать твой дар, — жестко ответил декан. — А поскольку одну силу уничтожить невозможно, ты бы потеряла обе. В детстве это не так страшно, как во взрослом возрасте, последствий для психики удалось бы избежать.

— Постойте, но тогда получается, что мы все вот сейчас рискуем? Я рискую потерять силу и в итоге просто сойти с ума, а вы и герцог рискуете карьерами, если не жизнью?

— На самом деле все не так страшно, — подумав секунду, ответил Сарентон. — Ты уже взрослая, и купирование внезапно открывшихся сил будет означать твое, по сути, убийство. А казнить тебя не за что, ты не преступница, более того, ты планируешь в будущем работать на Империю. Поскольку никто из вас — ни ты лично, ни герцог Дорнтон — не скрывал твою силу намеренно, было решено учить тебя втайне, чтобы не создавать ненужных прецедентов и пересудов о свойствах твоей силы. Получить полное образование по этому направлению ты не сможешь, более того, будь готова к тому, что с тебя возьмут обязательство наличие темных сил не разглашать и применять их только в самом крайнем случае, угрожающем жизни.

— А вас приставили меня учить и следить, чтобы я это обязательство выполняла? А ваше предложение о помолвке, если это можно так назвать, из той же оперы? — и нет, это было даже не обидно. Серьезностью ситуации я вполне прониклась, так что говорить о каких-то чувствах тут несколько нерационально.

— Ну я же с самого начала говорил, что наша помолвка выгодна нам обоим, — пожал плечами мужчина. — Насчет приказа Императора — это правда, можешь уточнить у друзей и знакомых. Обучить тебя меня действительно попросили. Герцог Дорнтон решил, что, пока я здесь, а я здесь пробуду минимум год, ты успеешь выйти на должный уровень владения силой. Что касается моего предложения, то, как я уже сказал, мой начальник намекнул, что это было бы выходом для всех нас. И я решаю свою проблему, и ты обучаешься, и, главное, о тебе тогда заинтересованные люди будут меньше беспокоиться. Ну а кроме того, ты красивая и умная девушка — думаю, немногие мужчины отказались бы от такой жены.

Ага, от кавалеров прямо отбоя нет. То один, то другой, то третий!

— А теперь, если мы закончили прояснять ситуацию, может, приступим к занятиям? — спросил декан. Я кивнула и приготовилась слушать и выполнять указания.

Весь следующий день я пребывала в отвратительном расположении духа. Вот вроде бы все декан Сарентон разъяснил, все логично и понятно, но все равно что — то царапает. И, переспав с этой мыслью ночь, наутро я поняла, что именно. И вот как раз эту мысль я никак и не могу пережить.

А пришло мне в голову следующее: мне не нравится, что он ко мне ничего не чувствует, что я просто удобна для него как жена. А все эти приставания тогда для чего были? Чтобы завлечь? Чтобы глупая, эмоциональная молодая девочка не отказалась просто из духа противоречия?

Ну, во-первых, я не дура. Если все обстоит так, как говорит Сарентон, то альтернативы у меня не слишком веселые. Так что отказываться от предложенной помощи, если так можно выразиться, я точно не собираюсь. Правда, и говорить ему об этом я пока не буду. А то как-то это странно: я согласна на все, давайте, женитесь на мне! Ну, как по мне, так перебор готовности.

Хотя, если быть перед собой совсем честной, мысль о нем как о муже совершенно не вызывает раздражения. Обстоятельства обстоятельствами, но он — красивый, мужественный и умный мужчина. А еще целуется здорово, м-да…

Но вот то, что я его устраиваю как жена, но не нравлюсь как женщина, печалит. Хотя с чего я вязала, что не нравлюсь? Я молодая, красивая, как сказал сам же декан, умная, так что да, симпатия наверняка есть, может быть даже какая-то пресловутая химия. Только вот настоящих высоких чувств нет.

Меня должно это заботить? Наверное, нет, но мне почему-то обидно.

— Ты чего задумалась, — пихнула меня в бок Микель, которая сегодня почему-то приземлилась за парту рядом со мной. А, хотя понятно, Анель и Марьяна что-то так живо обсуждали, что напрочь забыли про вторую сестру и сели вместе.

Совместное занятие с боевым факультетом по целительству — это еще тот цирк. Обычно у светлых лекарское дело проходит отдельно, но теперь пару раз в неделю по требованию декана Сарентона нас сгоняли смешанными группами на урок по оказанию первой помощи в боевых условиях.

— Да так. — Я пожала плечами. — Вот думаю обо всей этой чертовщине.

И даже ни секунды не покривила душой, ведь наши отношения с Сарентоном и правда какая-то чертовщина. Впрочем, девушка меня поняла иначе.

— Мне это все тоже не нравится. Мы тут с Анель подумали и решили, что если этому, кто бы это ни был, что-то от нас нужно, то лучше не давать ему лишних шансов.

— И что, не любопытно? — усмехнулась я.

— Мне? Вот ни капельки!

— Да? А Анель того же мнения?

— Я же говорю, мы, — девушка выделила это голосом, — поговорили…

— И ты решила?

— Пусть так, — ничуть не смутилась близняшка. — Сестре не дает покоя вся эта ситуация, но в итоге она согласилась с моими доводами.

— Так что ты хотела предложить-то?

— Что за территорию лучше не соваться, по крайней мере без охраны.

— Во-первых, на нас в прошлый раз напали именно что на территории. А во-вторых, не знаю, как вам, а мне никто охрану выделять не торопится.

— Ну да, а декан Сарентон? — подмигнула Микель.

— А что декан?

— Ну-у-у, не знаю. Интересно, у него кто-то есть? Ведь указ Императора, а он не женат. Сама знаешь. — Девушка махнула рукой. — Тут можно подсуетиться. Анель, например, его просто обожает, все заметки о нем из газет повырезала!

— Серьезно? — Эта информация меня неприятно резанула. У меня, конечно, нет для этого оснований, но я почему-то Сарентона уже считаю своим. Хотя не имею на это никакого права.

— Ой, да не парься ты! — усмехнулась Микель и с сарказмом добавила: — У вас же просто деловые отношения, он тебя учит.

— Язва, — буркнула я, отворачиваясь.

— Так он тебе и правда нравится? — наклонившись почти к уху, шепотом спросила девушка.

Я сделала оскорбленно-непонимающий вид, но, вообще-то говоря, ответа на этот вопрос у меня не было. Точнее, был, но он мне не очень нравился. Ну не может быть так, я же разумная, слегка циничная, да и вообще, с чего бы вдруг?

— Ну-ну, — фыркнула в итоге она, так и не получив ответа. — Значит, об эдикте Императора ты слышала?

— Он мне сам сказал, — неожиданно призналась я.

— Вот как? То есть он тебе предложил.

— Он предложил над этим подумать.

— Для тебя это неплохая партия и решение вопроса со сплетнями и репутацией, — задумчиво проговорила Микель.

— А как же твоя сестра?

— Ой, забудь, это же все не всерьез — это я так, подкалываю, — фыркнула она. — Во-первых, уже через месяц после выхода эдикта мы обе были помолвлены. Да, конечно, в этом году мы замуж не выйдем, да и вообще лучше подождать конца обучения, но в целом у нас есть же женихи. Анель выйдет замуж, очень на это надеюсь, за старшего сына герцога Роузвуда…

— Да, он отличный парень, я слышала о нем, — кивнула. О руководителе полевого госпиталя, который во время последних учений спас несколько сотен своих коллег и подопечных, когда одно из площадных заклинаний вышло из-под контроля, знала вся страна. Национальный герой. Награды, хвалебные статьи, приглашение в придворные целители, от которого он, кстати, отказался.

— Очень надеюсь, что он сможет усмирить нрав сестрички. Впрочем, она совершенно не против.

— А ты? Кто твой жених?

Тут Микель очень внимательно на меня посмотрела. Да так, что у меня от непонятного предчувствия аж мороз прошелся по коже.

— Ты не знаешь?

— О том, что меня выдают замуж за Эрика, твоего старшего брата.

Теперь уже я посмотрела на девушку. Нет, вроде не шутит. Да таким вообще не шутят! Но тогда почему мне никто ничего не сказал? Посчитали, что это внутрисемейное дело? А я, выходит, не семья? Ну ладно герцог или Норен, но ведь и Эрик, и герцогиня считали меня родной. по крайней мере, мне так казалось.

— Слушай, ты не надумывай много. — попыталась исправить ситуацию Микель. — Ты же знаешь, что было прямо перед нашим отбытием в академию, я говорила. Скорее всего, такая секретность была продиктована мерами безопасности. Твой младший брат, Норен, тоже об этом не знал, уверена.

— Почему ты так думаешь? — вообще, в ее словах был смысл. Как я понимаю, перед началом учебного года на их дом напали, но вся эта ситуация тянулась уже несколько месяцев.

— Потому что он нас с Анель обхамил с ног до головы.

— Это его нормальное состояние.

— А еще потому, — Микель посмотрела в сторону, поджала губы, — что мы сами об этом узнали только после нападения некро-ларгов.

— В смысле? — не поняла я. Потому что то, что сказала близняшка, было совершенно невероятно.

— Наш отец заключил договор о помолвке с женихами, а нас в известность не поставил. Я хотя бы Эрика знаю, видела несколько раз, мы даже танцевали на одном из приемов в столице. И мне он, честно говоря, очень понравился, так что я бы совсем не возражала против брака, если бы меня хоть в известность поставили. Но вот Анель Калена Роузвуда ни разу вживую не видела. Как-то так…

— Супер! — покачала головой я. — Даже не знаю, что сказать.

— А что тут скажешь? Папа в очередной раз перемудрил с конспирацией. Он ведь не только нам не сказал, но и матушке, так что я даже не знаю, жив ли он там еще вообще.

— Не то слово, — грустно согласилась Микель. — Надеюсь только, что Эрик и Кален не против и их не поставили так же, как нас, перед фактом.

— Если хочешь, брата я могу спросить.

— Нет уж. Папа, может, и перемудрил, но основания у него явно были нешуточные. Ты тоже никому, ладно?

Я лишь кивнула, ответить уже не успела, потому что в аудиторию вошел опоздавший почти на двадцать минут преподаватель вместе с деканом Сарентоном.

Занятие прошло странно. Магистр нервничал, особенно поначалу, когда наш декан еще присутствовал в аудитории. Кстати, преподавал у нас военное целительство не тот же человек, что и обычное.

Сарентон же оглядел аудиторию, орлиным взором, кажется, отметил мое местонахождение, нашел взглядом и на секунду его на мне задержал. Кивнул, но не мне, а, такое ощущение, сам себе. Впрочем, мне показалось, что наличие сестер он тоже проверил.

Потом декан рассказал, для чего необходимо это занятие и почему он попросил дополнить расписание и вести его вместе у законников и боевиков. Оказывается, а я об этом не знала, довольно часто бывают совместные операции. Точнее, когда нужна силовая поддержка, следователи просят помощи у военных. Именно при таких крупных и опасных операциях, как правило, и бывает много раненых и погибших.

Конечно, при обычной следственной работе казусы тоже случаются, но все же с криминалом в Империи дела обстоят не так уж плохо. Точнее, плохо. для преступников. Не то чтобы мои будущие коллеги сидят без работы, но и не выходят на смену каждый раз как на войну.

После вступительного слова Сарентон передал полномочия магистру, а сам покинул аудиторию, еще раз коротко взглянув на меня. И что бы эти взгляды значили? Хм.

После уроков девочки, а также присоединившиеся к ним Гарет, Серина и Шах предложили устроить пикник где-нибудь на поляне из честно добытых в столовой продуктов, но у меня были другие планы. Очень не хотелось ударить в грязь лицом на занятии по зачарованию.

Кстати, по настоянию того же декана теперь они у нас проходят каждую неделю. То — то на меня так магистр смотрел недобро, работать его, бедного, заставили.

Так вот, мне нужно будет под бдительным оком все того же недоброго магистра, двух стервочек и остальной нашей дружной компании наложить целительское зачарование. Готова спорить, что мне спокойно закончить не дадут. А значит что? Значит, надо заранее потренироваться, отточить словесную форму чар и состав трав, чтобы не попасть впросак.

Все необходимые вещи у меня были с собой, так что я отправилась сразу на поляну зачарователей. Ничего незаконного я делать не собираюсь, а там удобно работать. Кроме того, есть некоторые сомнения в том, что я найду действительно уединенную поляну, ведь сегодня как раз середина недели и очень многие в этот день либо делают выходной, либо освобождают его от занятий по максимуму и набираются сил перед оставшимися тремя днями до выходного.

Но поляна оказалась занята, там как раз что — то ваял наш штатный недоартефактор Марек. Что-то убойное, судя по ощущениям. Конечно, я не могла пока сказать, что это, потому что, пока плетение не закончено и не приняло окончательный вид, рассмотреть его и разбить на составляющие невозможно, но я же чувствую силу магии своим другим даром. Поскольку парень ведьмак, ощущается не колебание поля, а его внутренние резервы, но все равно даже без магического зрения я знала, что сейчас используется прорва магии.

И тут главное — не мешать. Потому что если это все выйдет из-под контроля, то зачарователю точно придется несладко.

Я все же переключилась на магическое зрение и поняла, почему ощущаю колебания так сильно — Марек накладывал зачарование на артефакт! Вообще, одно уничтожается другим, но… у него, кажется, получается!

Решив не мешать, немного отошла и спряталась за дерево. Да, подглядывать некрасиво, но это ведь чертовски интересно. Никогда раньше не слышала, чтобы кому-то удалось совместить такие разные техники светлых магов и чары темных ведьмаков.

На самом деле это прорыв!

В магическом спектре это тоже выглядело своеобразно. Сначала два разных дара самоотталкивались, а потом один из них как бы стал натягиваться на другой, оплетать его колдовскими потоками. Вот на этом этапе артефакт и должен был разрушиться, но почему-то этого не произошло. Визуально выявить, в чем секрет, не получилось, так что, скорее всего, дело либо в словах чары, либо в точной дозировке сил, либо, что тоже возможно, в точках вхождения потока, а их было несколько. Просто ювелирная работа.

Наконец Марек закончил, и артефакт на секунду вспыхнул грязно-серо-коричневым, каким-то неопределенным цветом. Мои поделки сверкали всегда чистыми цветами, золотым или красным, но так, что сам предмет было через потоки силы видно, а тут его просто окутала мгла и тут же растворилась.

Нехорошо. Не знаю почему, но нехорошо. Никогда о таком эффекте не слышала, что — то тут не так, и дело даже не в применении артефакта. Будь он хоть бомбой, хоть как-то иначе смертельным куском деревяшки, все равно цвета должны быть яркими и прозрачными. Вот об этом как раз очень много написано.

Снова переключилась на магическое зрение. Оно у меня слетело в момент вспышки, а вот теперь я смотрела на артефакт и не могла понять, что это такое. Точнее, с трудом сдерживалась, чтобы не заорать во всю глотку.

В этом сдвинутом мире иного зрения артефакт больше не был деревяшкой, он теперь состоял из сплетенных магических потоков грязно-бурого цвета, казавшихся маленькими змеями или червями, которые свернулись клубком и там копошились.

Я не знаю, что это и для чего, но готова спорить на что угодно, что эта поделка опасна. Даже не так… Артефакт сейчас может быть хоть левитирующей подставкой для цветов, но в итоге он или взорвется магической бомбой из-за нестабильности, или еще что-то подобное сделает, демона там вызовет. В общем, это нечто противоестественное.

И может, я и не права, может, тут и правда не окажется ничего запрещенного, но об увиденном я сообщу декану Сарентону. Кто знает, может, это как-то связано с повреждением артефакта академии? Кстати, что если на него наложили подобные чары?

Хотя нет, это нужно обладать такой силой, которая могла быть только у Круга Семи, причем у полного круга, а не каждого в отдельности.

Только я собралась по-тихому отползти как можно дальше от поляны, как послышались шаги. К счастью, местность тут такова, что незаметно подобраться к поляне крайне сложно. И дело даже не в ядовитых кустах по ее периметру. Тут вообще кустов много, за ветки обязательно зацепишься, а поскольку осень уже вступила в свои права, сухие листья хрустят под ногами.

В общем, мне просто повезло, что визитера я услышала заранее и приняла ровно два решения. Первое — уходить так, чтобы меня не заметили, уже поздно и надо просто получше спрятаться, а то сейчас меня видно с тропинки. Второе — тут происходит что-то крайне настораживающее, и мне стоит посмотреть, кто это сюда ломится как стадо бизонов. Может, узнаю что-то интересное, чтобы к декану не идти с почти пустыми руками и смутными ощущениями от этой мерзкой поделки.

Спрятавшись за толстым деревом, которое очень удачно со стороны тропинки загораживал еще и куст, я продолжила вести наблюдение. И мои нехитрые шпионские усилия буквально через минуту были вознаграждены — в зоне видимости появился Рольф.

Что может быть нужно зачарователю на поляне зачарователей? Хм.

Однако наблюдаемая мной картинка представляла собой явный диссонанс. Во-первых, парень явился без всяких необходимых для ритуала предметов, у него сумки вообще не было. А во-вторых, какой-то он был не такой. Не то чтобы у меня хорошее зрение, но все же я сидела в засаде не настолько далеко, чтобы не видеть его лица. И было оно. другое. Да, именно так.

Нет, в смысле черты были те же, а вот выражение очень сильно отличалось. Это явно не тот парень, который мне помогал, — мягкий, улыбчивый, готовый уступить свое место в классе, чтобы избежать моего конфликта с одногруппницами.

На поляну только что вошел хищник. Самый настоящий. Ледяная улыбка, презрительный взгляд, надменность. Меня от недоброго предчувствия даже бросило в холодный пот. Так просто и так быстро люди не меняются.

Тем временем Рольф вышел на поляну. По-хозяйски, несмотря на то, что та была занята. А Марек уже собрал свои ритуальные принадлежности и стоял спиной к подошедшему.

— Сделал? — По тому, как вздрогнул парень, я поняла, что он не слышал, как тот ломился сквозь подлесок. Неужели настолько задумался?

А когда Марек обернулся, я увидела на его лице целую гамму эмоций, главной из которых, как мне показалось, был страх.

Но кое-что мне бросилось в глаза еще сильнее — абсолютно поблекшие зрачки парня. Я, конечно, к его глазам раньше не особо присматривалась, но вроде бы они были темные, если не черные. Он вообще весь темненький, и кожа, и длинные волосы, — явно выходец с юга. А сейчас на его все еще смуглом лице резко выделялись почти бесцветные глаза. Спорить готова, что это из-за только что творившегося здесь колдовства, хотя не знаю, как это вообще возможно.

Впрочем, у нас сегодня день невозможного. Ведь делать из артефактов зачарованные предметы тоже как бы невозможно.

— Сделал, — отводя взгляд, сказал парень. — Только…

— Только. что? — нехорошо усмехнулся Рольф.

— Только это в последний раз, — вскинул голову Марек. — Я больше не буду этого делать.

— Ты будешь делать то, что тебе скажут.

— Или что? — распаляясь, воскликнул тот. — Что ты мне сделаешь? Убьешь? Так убивай, мне плевать! Понял?! Я больше не буду делать эту мерзость!

— Убью? Боги, зачем убивать, если я могу тебя отдать хозяину? — зло ухмыльнулся Рольф.

— Он найдет тебе достойное применение.

Парень враз так побледнел, что его смуглая кожа стала похожа на пергамент, как-то даже посерела. Он шагнул назад, переворачивая еще не убранную треногу, под которой он разводил огонь, сам же в ней запутался, упал, но продолжил отползать. И это все без единого звука.

Сцена была настолько страшная, непонятная и неприятная, что я зажала себе рот рукой, чтобы себя не выдать.

Я без понятия, что тут, демоны побери, происходит, но это уже явно не шутки. Во-первых, Марек, говоря об убийстве, судя по всему, не шутил. А во-вторых, кто же такой этот хозяин, что его можно бояться больше, чем смерти? И что-то мне подсказывает, что это очень даже может быть тот тип, что хотел поболтать со мной и близняшками. Тот самый, что контролировал трех некро-ларгов.

Надо отсюда убираться, и срочно! Я постаралась оглядеться, не делая резких движений, чтобы не заметили. Но, как я и думала, сама же себя загнала в ловушку: позиция у меня такая, что, как бы я ни попыталась ее поменять, меня тут же увидят или почувствуют, потому что прямо за мной целых два зачарованных на охрану периметра предмета. И тут одно из двух: либо скрываться от них, либо от людей на поляне — третьего варианта нет. А эти два приведут к одному результату — тому, который меня совершенно не устраивает.

Но что-то меня все же выдало. Не знаю, может, я дернулась и задела какую-то ветку или просто они заметили движение, но факт остается фактом: Рольф вдруг резко повернулся в мою сторону, нахмурился. Меня он не видел, но что-то его насторожило — это точно.

Моих зачарованных предметов он почуять не мог, просто в силу того, что он слабее. Наверное. Кто знает, в чем он еще соврал? Но тогда он бы меня заметил раньше, я бы сверкала для него сильнее, чем сверхновая звезда — четыре клинка плюс еще парочка бытовых предметов, к счастью, сделанных мной лично.

— Так, так, так, и кто это там подслушивает? — Парень шагнул в мою сторону.

Сидеть в кустах больше не имело смысла, поскольку меня все равно засекли, но и сдаваться я не собралась. Поэтому вскочила и, даже не смотря в сторону Рольфа, бросилась бежать напрямик к дороге. Надо только добраться до места, где много людей, а там уж я смогу оторваться. Какие бы отмороженные здесь ни были нравы, но попытка нападения на убегающую девушку вряд ли оставит окружающих равнодушными.

А еще я поняла, что совершенно не знаю, как Рольф учится на боевом факультете и что он умеет. Марека я вот совершенно не опасалась, поскольку не боец.

Ощущение опасности позволило мне уйти от первого удара. Спину начало печь от направленного агрессивного колдовства, так что я, не оборачиваясь, отрыгнула влево за огромный ствол дерева. В этот же момент мимо пролетело что-то убойное.

Рольф был уже рядом, я слышала это по его заполошному дыханию и проламывающему ветки телу. Но догнать меня не так-то просто, я всю жизнь училась быстро бегать.

Вторая попытка меня подбить еще одним колдовством тоже не увенчалась успехом. Я резко отвернула в сторону, перемахнула через небольшую канаву и продолжила бежать, немного срезая расстояние до дороги. Ее уже было почти видно. Почти.

В следующую секунду меня подсек удар по ногам, и я покатилась по мокрой траве, стараясь погасить инерцию и при этом не отбить себе что-нибудь. Вскочила, рывком вынимая кинжал на скорость.

Передо мной стоял и тяжело дышал Рольф и при этом так нехорошо ухмылялся, что я сразу поняла: дела плохи. Еще больше в этом я убедилась после того, как он разжал руку, а на ладони оказалась небольшая дощечка, буквально пять на два сантиметра. Я чувствовала, что она зачарована, но самих чар не видела. Только на секунду переключившись на магическое зрение, подтвердила свою догадку: зачарованный артефакт, но не тот, что недавно делал Марек, другой.

— Пойдешь со мной, — то ли приказал, то ли констатировал факт парень, тем не менее не нападая.

— Что это? — Я кивнула на поделку.

— Это? Эта игрушка может тебя обездвижить в мгновение ока. Или сделать очень больно. Или вообще испепелить, — усмехнулся он. — Стоит мне только захотеть… Ну да ты сама, небось, видела, насколько талантливый парень наш Марек.

— И что ты собираешься делать?

— Ты пойдешь со мной.

— Не пойду, — покачала головой я, сжимая кинжал.

— Пойдешь, пойдешь. С тобой как раз хозяин очень хотел познакомиться.

— И для чего же?

— Да я без понятия, — фыркнул парень. — Он приказывает — я подчиняюсь.

— И тебя это устраивает? Вот так просто, приказал — подчинился. Как какая-то марионетка!

— Среди следователей есть отдельная каста так называемых переговорщиков, которые там психов отговаривают с мостов бросаться или преступников убеждают сдаться. Так вот, официально заявляю, мне таким не быть — не мое это. Потому что сейчас Рольф потемнел лицом и, я думала, ударит, но он активировал этот недоартефакт.

Не знаю, как я устояла на ногах и не заорала (хотя, может, и стоило, вдруг бы кто услышал), но кинжал я выронила, потому что даже после отключения прибора, руки ходили ходуном. Боль была такая, что я буквально на долю секунду отключилась стоя, при этом одеревенели все мышцы. Возможно, именно это и не дало мне упасть.

При этом я совершенно не увидела в обычном спектре, чем он воздействует, а переключиться на магическое зрение я была сейчас физически неспособна. Даже вдохи и выдохи давались с трудом.

— Теперь пойдешь, — удовлетворенно кивнул Рольф. — Шагай!

“Это он слишком высокого мнения о моих способностях!” — скептически подумала я, сделала или попыталась сделать шаг и отключилась.

Мне снился декан Сарентон. То он куда-то бежал, кого-то искал, то сквозь серую мглу звал меня, а потом туман его поглощал полностью. В такие моменты я хотела проснуться, но не получалось.

Я даже чувствовала свое тело, оно болело, ныло, особенно руки и ноги, но окончательно прийти в себя не выходило. Это пугало. Даже в этом странном сне время от времени я ощущала, что это ненормально, что происходит что — то неправильное. Я слышала иногда какие-то голоса, но даже не могла понять, знакомы мне их обладатели или нет.

А потом мне опять виделся Сарентон, что он меня зачем-то ищет, но не может найти. Я ему кричу, пытаюсь махать рукой, но он не видит и проходит мимо. Как будто меня тут нет.

Из вязкого марева кошмаров, которые крутились друг за другом безостановочно, такое ощущение, что вечность, я начала все же медленно всплывать. Как это ни странно, но разбудило или привело в сознание меня не что иное, как боль. Страшная, адская боль в руках и ногах.

Еще не осознавая, что происходит, я попыталась пошевелить конечностями, но ничего не получилось, и я запаниковала. Извиваясь как змея, я попыталась перевернуться и тут проснулась окончательно. Поняла, что лежу на чем-то твердом и если тело может двигаться, то конечности нет. Причем, они не не слушаются, я могу пошевелить пальцами, хоть это и очень больно.

Вокруг стояла оглушающая тишина, и я решила, что стоит осмотреться. Аккуратно приоткрыла один глаз, но в помещении было довольно темно и ничего не резало и не слепило, так что я открыла оба. Осторожно приподняла голову и оглянулась по сторонам — ну, насколько это вообще возможно в моем положении.

Итак, что мы имеем? Я лежу на полу, и у меня связаны ноги, которые болят оттого, что затекли, видимо. Причин думать, что не связаны и руки, у меня нет, причем за спиной и сильно вывернуты из суставов. Одно неосторожное движение — и у меня будет вывих.

Нет, я читала, что можно выбить себе плечо и развязаться, но, честно говоря, как-то я пока на такие подвиги не готова. Да и без понятия, как это делается.

Вокруг темно, но тусклый свет падает полосой, видимо, от окна. Сейчас полнолуние, поэтому я хоть что-то вижу. На поляну я пошла днем, так что прошло минимум несколько часов.

Тут на меня навалились воспоминания о произошедшем, и с удивительной четкостью я поняла, что у меня очень печальные дела. Про поделки Марека и про Рольфа я вспомнила, но от этого не стало лучше, как бы не наоборот. Что-то мне подсказывает, что меня все же хотят познакомить с этим их хозяином. М-да… Надо что-то придумать, и срочно!

Я попыталась осмотреться еще раз, но сейчас на предмет того, что мне могло бы помочь, ну хотя бы развязать ноги и руки. Строение, в котором я находилась, было деревянным, из грубо обструганных досок, а в окне, которое я все же смогла, по — змеиному извернувшись, разглядеть, была видна одна из лун и деревья. Много деревьев.

Получается, я что, где-то в лесу? В академии есть пара рощ, но, во-первых, тут, видно даже по очертаниям, хвойные, что для столичного региона немного не характерно, да и таких высоких деревьев я там не видела, а во-вторых, на территории совершенно точно нет деревянных зданий. Все потому, что тогда их пришлось бы восстанавливать каждую неделю. Этим пироманам, то есть магам огня, только дай что-нибудь подпалить.

Значит, я все-таки не в академии? Тогда дела у меня даже хуже, чем я думала. Даже если удастся освободиться, мне ни за что самостоятельно не выбраться из незнакомого леса. Я даже отдаленно не представляю, где я, в какой части страны, а значит, не могу ориентироваться по луне и звездам. И я не знаю, в какой стороне люди, да они и не помогут, только погибнут зазря, если попытаются заступиться. Тут нужны маги. Боевые маги и ведьмаки. Но что-то я их здесь не наблюдаю. да.

Тут позади раздался какой-то шорох, и у меня в буквальном смысле волосы встали дыбом.

Я замерла, прислушиваясь. Там точно кто-то есть, и этот кто-то шевелится. С одной стороны, поворачиваться, конечно, страшно, но ведь оставаться в неведении еще страшнее, верно? Поэтому что? Надо посмотреть, что там происходит и чем мне это грозит.

Уже почти собравшись с духом, чтобы повернуться, я услышала шорох еще раз, а потом слабый стон. Вот тут уже я развернулась резко. Точнее, насколько это вообще возможно быстро в моем положении связанной гусеницы.

Перевернувшись, я сама себе заслонила и так скудный свет от окна, проморгала несколько раз, стараясь не обращать внимания на страшную боль в вывернутых руках. Присмотрелась. У противоположной стены спиной ко мне лежала тело, точнее девушка, со спутанными темными волосами и в спортивной форме академии. Руки ее тоже были связаны за спиной.

Так, выходит, похитили меня не одну?

— Эй… — тихо позвала я. Девушка не шелохнулась, но мне показалось, что плечи ее напряглись. — Эй, ты как?

Я облизала пересохшие губы — слова давались с трудом. Интересно, стоит ли пробовать встать и допрыгать до нее или я так всех переполошу?

— Кто ты? — неожиданно спросили хриплым голосом, и девушка попыталась развернуться ко мне лицом, но не сдержала стон.

— Амелия Дорнтон, учусь в академии, как и ты.

— Амелия? Ами? Это я. — Девушка попыталась опять перекатиться и на этот раз смогла развернуться так, что я увидела ее лицо.

— Микель? — Я быстро оглянулась, но больше бессознательных тел в этой крохотной комнатушке не наблюдалось. — А Анель где?

— Не знаю, — покачала головой та и скривилась от боли. — У меня, кажется, плечо выбито. Ты можешь меня развязать?

Я подумала какое-то время, прикидывая варианты. Потом постаралась вызвать свой клинок, но тот не подчинился — подчиняться было нечему. Вероятно, обыскали и все отобрали. Хотя. Я попыталась повести плечами, стараясь определить, осталось ли у меня хоть что — то из оружия, — не смогла понять. Во-первых, плечи почти не двигались из-за веревок, а во-вторых, все тело онемело так сильно, что почувствовать, есть ли кинжал на спине, стало практически невозможно.

— А ты не можешь как-то прожечь демонической магией мои путы?

— Это не просто веревки, — едва различимо прошептала девушка — кажется, она отключается.

— Микель, держись, ладно? Мы что-нибудь обязательно придумаем, только не теряй сознание.

— Это… Что-то с этими веревками не так, только не знаю что, — опять прошептала та, слегка придя в себя.

— Если бы это были просто веревки, я бы их уже пережгла некротической энергией, но не выходит.

— Так. — Опять извернувшись гусеницей, я попыталась посмотреть на свои ноги, но у меня не очень-то получилось. Надо сохранить баланс и не завалиться, при этом постараться понять, что не так с путами, — нетривиальная задача, потому что магическое зрение для меня еще не настолько привычно.

— Подожди, дай я. У меня посмотришь. — Микель подтянула ноги к себе и перекинула их ближе ко мне. А то лежала она так, что я могла только ее верхнюю половину тела хорошо рассмотреть.

Я переключилась на магическое зрение и чуть не заорала. Честное слово. Теперь веревки представлялись мне черными скользкими змеями, находящимися в постоянном движении, извивающимися, оплетающими конечности. И эта гадость сейчас на мне?

— Что? — испуганно спросила девушка, вероятно заметив мое изменившееся выражение лица.

— Ничего хорошего, — буркнула я, внутренне подергиваясь. Хотя на самом деле очень вероятно, что нам повезло. — Микель?..

— Я сейчас попробую кое-что. Я не уверена, что у меня получится, потому что я в этом не так хороша, как хотелось бы. Но это секрет. Очень большой секрет, который может стоить жизни не только мне. И я хочу, чтобы.

— Обещаю, — закивала та в ответ. — Я никому не скажу, обещаю.

— Спасибо. — Я бы все равно попробовала, даже если бы темная ничего не стала обещать, потому что ситуация сейчас к излишним сантиментам не располагает. Выжить бы. А об остальном можно и потом подумать.

Мой план, в общем-то, был довольно прост — развеять магические и колдовские потоки. Даже если веревки потом останутся такими же крепкими, то Микель сможет их уничтожить.

Что ж, приступим.

С моим чисто теоретическим опытом развеивания потоков сделать это, не видя объекта, — задание нетривиальное. У меня не получилось ни с первого, ни со второго раза. Точнее, развеять-то я развеяла. воздух. Никак не выходило так расположить пальцы, чтобы они задели веревки.

А вот на третий раз, почти вывихнув кисть, я смогла развернуть ее так, что указательный палец смотрел точно на путы. Дальнейшее оказалось делом техники: сила источника, весело блеснув лазурным в моем сознании, вылилась вовне, полностью окутывая веревки. А уже через секунду те опали пеплом — слишком много магии было в них намешано, чтобы они уцелели.

Я аккуратно, стараясь не стонать, свела руки перед собой — полюбоваться на синеву кистей, на кровавые борозды от веревок на запястьях. Надо бы дождаться, пока полностью восстановится чувствительность, но времени нет, да и Микель явно становится хуже.

Дальнейшее было делом техники. Сначала я освободила себе ноги, потом с трудом поднялась и уничтожила путы на Микель. Она только сдавленно охнула, и даже почти в полной темноте было видно, как побледнела.

— У тебя артефакт есть? — спросила я, пытаясь нащупать свой — ничего. Целительские артефакты сняли. А вот ножны на спине, кажется, не заметили. Я их не носила на полигон, мне же там не нужен был кинжал против демонов, поэтому Рольф, а больше некому, видимо, нашел только то, о чем знал. Мерзко, ведь он меня наверняка облапал, когда доставал оружие из-под юбки. Ну ладно, я об этом потом подумаю. А лучше декану Сарентону скажу, если он нас найдет, конечно. Он ведь мой будущий муж, ему по долгу службы положено наказывать посягателей на мою честь.

На мой вопрос Микель только покачала головой.

— Ты сможешь вправить? — спросила она через несколько секунд, кивая на свою повисшую плетью руку.

— Без артефакта? Да и ты не выдержишь, а нам сейчас нельзя шуметь, — ответила я, хотя, если честно, просто не представляла, как вправлять суставы. Все, что я более-менее знаю о целительстве, это как зарядить артефакт, остановить кровь и теперь еще ту часть, что можно приложить к зачарованию.

— Тогда что, попробуем выбраться?

— Ты посиди тут пока, я хоть пойду в окно выгляну.

— Я с тобой, — не согласилась Микель. — И не спорь.

Я лишь пожала плечами. Если хочет, пусть идет. Надеюсь, силы, чтобы сделать пять шагов, у нее хватит. А ноги, что отрадно, ни у одной из нас сильно не пострадали, и, кроме болезненных иголочек онемения и борозд от веревок, я больше ничего страшного не чувствовала.

Помогла подруге подняться, та постояла, и мы медленно двинулись к окну. Выглядывать было страшно, но еще страшнее было наступить на какую-нибудь плохо прибитую доску и поднять шум.

К окну мы подходили сбоку, оно было высокое, где-то на уровне груди, явно совершенно утилитарного назначения, а не для красоты и обзора. Судя по всему, это какой-то охотничий домик или что-то типа того, причем давно не использовавшийся. Или хозпостройка, а усадьба, например, с другой стороны. Вот сейчас и выясним.

Аккуратно и быстро выглянув из окна, убедилась, что в пределах видимости никого нет. По крайней мере, я никого не заметила. Это, конечно, ничего не значило, но я подключила все свои чувства, не только глаза и магическое зрение, но и дар ощущать напряжение поля. Оно было, но с другой стороны и довольно далеко, почти на пределе чувствительности.

— Ну что? — шепнула на ухо Микель, а я чуть не подскочила — уже забыла про нее.

— Ничего. Вообще ничего, тишина, лес и никого. Только в том направлении, — я махнула рукой, — используют магию, но из-за расстояния я даже не пойму, какую именно.

— Ты знаешь, где мы? Узнаешь это место?

— Нет, но растительность совершенно незнакомая, такой нет в академии или вокруг. Не тот климат.

— Ясно. Дай я гляну.

Я уступила девушке место у окна, она тоже немного только высунулась из — за стены, огляделась.

— Я, конечно, могу ошибаться, но мне кажется, мы где-то в Аклакском лесу. Уж очень тут растительность похожая, особенно вон те реликтовые сареи. Ну, ели такие, фосфоресцирующие голубоватым в темноте, видишь?

— Почему реликтовые? Самые обычные сареи вроде. У нас, в герцогстве Дорнтонов, таких полно.

— А ты их выше десяти метров часто видела? Тут же они высотой с общежитие в Академии, не меньше.

— Аклакский лес, значит? — Я задумалась. — И как мы сюда попали? Это же на другом конце страны. И хорошо бы еще понять, в какой части леса мы находимся.

— Ну-у-у… — протянула Микель. — Как оказались? Скорее всего, телепортом, других вариантов я не вижу.

— Это прорва энергии. Ее должны были заметить.

— Ну не на повозке же нас сюда везли и не на руках тащили, — возразила подруга, и я была вынуждена с ней согласиться. — А что касается части леса, то тоже тебя порадовать нечем. Моря-то не слышно.

— Хм? — Ну да, море там где-то фигурировало, но я не сильна в географии.

— Лес идет вдоль всего восточного побережья залива Древних кораблей и упирается в Аклакские горы, — начала объяснять Микель, — Побережье там скалистое, море штормовое, а прибой очень сильный. Грохот волн о скалы слышен на много километров. Соответственно, мы довольно далеко от моря, а точнее, думаю, где-то в предгорье.

— Это хорошая новость или плохая?

— Да никакая. Что у моря, что в предгорье больших поселений нет — место слишком неудобное для торговли, изолированное. С одной стороны стометровые скалы и штормовые волны, с другой большую часть года непроходимые горы. Хотя сейчас еще осень и перевал наверняка открыт, но толку с того — мы не сможем до него добраться без провизии и оружия, либо умрем от голода, либо нас съест местная реликтовая фауна.

— Здо-о-орово, — протянула я. — А что там насчет небольших селений?

— Вроде на карте была пара отметок о деревнях, но это именно что деревни, человек, может, на двести-триста. Как они относятся к пришлым, не заодно ли с нашими похитителями? Да и не факт, что они вообще существуют. Карты ведь не каждый год обновляются, а я про этот лес читала лет пять назад.

— Да, если они есть и согласятся нам помочь, то вряд ли что-то смогут сделать. Какие у нас варианты? — спросила я. — Нужно все же на местности осмотреться, мне кажется.

— Согласна, — кивнула Микель. — Но уходить в лес — самоубийство.

Я дошла до двери, аккуратно подергала ручку, пока подруга наблюдала за обстановкой через окно. Чуда не случилось, халупа была заперта снаружи, причем, кажется, либо на засов, либо на подвесной замок.

Вернувшись, я осмотрела оконный проем.

— Придется лезть.

— Я первая, подсадишь? — спросила Микель, кивая на свою повисшую руку.

— Давай я схожу?

— Нет уж, я тут одна не останусь. Пошли! — ответила подруга и решительно подтянулась на одной руке. Мне ничего не оставалось, как ее подсадить. Она резво перегнулась, беззвучно охнув, и приземлилась с той стороны. За ней последовала и я.

Мы обошли небольшой сарай, в котором нас держали, и решили осмотреться. Вокруг охотничьего домика, а это был все же, вероятно, он когда-то, находилась небольшая, расчищенная от кустов и травы поляна, а потом довольно высокий, плотный и совершенно дремучий лес. А над ним горело зарево какой-то магии.

Точнее, зарево, конечно, не сверкало в видимом диапазоне, но я его чувствовала, а когда переключилась на магическое зрение — увидела и услышала. Странный эффект, кстати: пока не переключусь, вибраций, гула ведьмовской магии не слышу. По всему выходило, что где-то на расстоянии полукилометра творится сильное темное ведьмовское колдовство. Впрочем, не только ведьмовское. Чуть меньше, но магия тоже присутствовала. С такого расстояния, конечно, сложно сказать, но кажется, я чувствую артефактную и какую-то еще, возможно некротическую. А это может быть как демонолог, так и некромант.

— А давай мы туда не пойдем, — передернула плечами Микель, тоже всматриваясь в предгорье. Судя по всему, она не ошиблась и нас действительно утащили в Аклакский лес.

— Какие предложения?

— Спрятаться, только недалеко, и ждать помощи.

Я бы, конечно, была не против посмотреть, что там творится, но идея эта, мягко говоря, не блестящая. Если бы я была одна — еще можно было бы пожертвовать собой, но подруга тут явно сама не выживет. С другой стороны, а что, если там что-то делают с Анель?

Так, стоп, если мы погибнем, то ей ничем не поможем.

— Да, давай попытаемся, — согласилась я. — Какое направление тебе нравится больше?

— В сторону гор, только не туда, где они, а левее.

Я глянула, куда указывает Микель. Лес как лес, горы как горы, только немного ближе и чуть отвеснее. Прямо как ловушка.

— Почему туда?

— Потому что мы забраться туда еще можем попробовать, а вот большинство диких животных нет. В горах тоже встречается опасная живность, но ее все-таки меньше.

Вот обнадежила так обнадежила…

— Микель, ты вот мне скажи, — я двинулась, ускоряясь, в сторону леса, чтобы быстрее пересечь пустой участок, — ты можешь создавать техники другой рукой?

— Определенно, — кивнула девушка, присоединяясь к моему легкому бегу, — только не так быстро, как правой.

— Уже легче.

— Если схлестнемся с хищником, нас тут же засекут.

— Нас и так найдут, думаю.

— Ну, это точно.

— Может, тогда посидим где-нибудь в лесу, понаблюдаем? — спросила я.

— А смысл? — Мы остановились за первыми деревьями густой темной чащи, от которой мороз шел по коже. Дело не только в лесе и хищниках, дело еще и в том, что тут может быть раскидано достаточно артефактов, как просто предупреждающих, так и не очень. И то, что я их не чувствую, вовсе ни о чем не говорит. Логика и опыт подсказывают, что вокруг охотничьего домика должно быть нечто подобное.

— Просто. Я подумала, что если мы убежим, а нас придут спасать.

— Это если Анель смогла вырваться. А так о нашей пропаже может стать известно далеко не сразу.

Кстати, а как на вас напали?

— Да… Подошел какой-то парень, я его не знаю, сказал, что хочет нам кое-что показать, раскрыл ладонь… — Подруга передернула плечами. — А дальше была какая-то вспышка, кажется. А потом я очнулась здесь. Анель могла успеть среагировать — у нее с этим получше, чем у меня, да и шла она на шаг позади.

— Это хорошо. Но даже если нет, нас все равно найдут.

— Мне бы твою уверенность…

— Я не пришла на занятие к декану Сарентону, — покачала головой я. — Уже ночь, он наверняка уже ищет.

Тем более что сегодня должен был поступить ответ от герцога и дальнейшие инструкции. Но этого я вслух, разумеется, не сказала.

Может, это и преждевременно, но мне кажется, что терять предполагаемую невесту он не захочет. Возможно, я выдаю желаемое за действительное, может, я напридумывала того, чего нет, но, как говорит Эрик, между нами химия. Не любовь какая-то, конечно, но все же надеюсь, ему хотелось бы меня еще раз увидеть. И желательно не мой труп.

— Он может подумать, что ты просто устала или загуляла?

— Нет. Он знал, что я собралась прийти, — убежденно ответила я. Не знаю почему, но я в него верю, мне хочется верить. — Ну что, идем к горам или остаемся и следим?

Еще немного посовещавшись, мы все же пришли в выводу, что нужно уходить. Если нас придут спасать, то мы это, скорее всего, увидим или почувствуем. Вряд ли у Сарентона будет желание умыкнуть нас обратно по-тихому, в любом случае будет бой. То, что я была в домике, он тоже почувствует, определит мою магию, коей я израсходовала неожиданно много — сказывается малый опыт. Так что он, победив всех врагов, пойдет нас искать.

А вот если нас не найдут, то надо сбежать как можно дальше, потому что, уверена, ничего хорошего нас не ждет. Вот кажется мне так почему-то…

Я старалась двигаться аккуратно, а не проламываться в чащу как стадо бизонов, но это было довольно просто, потому что подлеска здесь практически не было. Но это и плохо: почти нет мест, где укрыться.

Микель же было намного тяжелее, чем мне. Периодически я на нее посматривала, и с каждым разом она все больше бледнела, волосы, несмотря на то, что тут далеко не жарко, прилипли ко лбу от пота.

— Привал, остановимся на секундочку, — повернулась я к девушке, прихватывая ее за здоровое плечо.

— Нет, надо идти, — покачала головой та. — Надо отойти как можно дальше от них.

— Еще немного, и ты свалишься. А я не смогу тебя нести.

— Я так и так свалюсь. — Микель на секунду прикрыла глаза, привалилась к толстому стволу ближайшего дерева. — Так что лучше это случится подальше.

Не нравится мне ее состояние. Надо бы, конечно, ее руку зафиксировать, но неужели все настолько плохо? Может, у нее вообще болевой шок или внутреннее кровотечение? Я же в этом ничего не понимаю!

— У тебя руки ледяные, — дернула головой подруга, когда я положила ладонь на ее лоб.

— Это не у меня, это ты вся горишь! Ты же немного разбираешься в целительстве, скажи, что мне делать? Я сделаю, — я кивнула в подтверждение, больше стараясь убедить себя, чем ее.

— Не знаю я. — Она махнула рукой и медленно опустилась по стволу на корточки. — Не должно быть такого от простого вывиха. А меня знобит, трясет просто, сил совсем нет.

— Ты магию вызвать можешь? — нахмурившись, спросила я и переключилась на магическое зрение.

Микель молча вызвала силу, но какая-то простая демоническая техника сорвалась, даже не успев сформироваться. Поток дрожал и дергался.

— В домике все было нормально, — из последних сил сказала девушка. — Я же пыталась сжечь путы, и магия подчинялась. Да и плохо так мне не было… Больно, да, но сейчас у меня такое ощущение, что всю силу будто вынули.

Я опять покачала головой. Не нравится мне это. И вряд ли подобное поведение магии мог вызвать болевой шок, тут что-то другое. Еще раз переключившись на магическое зрение, я начала осматривать подругу, стараясь сфокусироваться на малейших несоответствиях. Но моя специализация в управлении потоками не позволила мне увидеть ничего нового. Если бы было внешнее воздействие, то я бы его заметила, но нет, дело не в этом. Но в чем тогда?

— Артефакт, — пробормотала я.

— Что? — Подруга даже приоткрыла глаза.

— Артефакт, с помощью которого на тебя напали. Наверное, дело в нем. Сейчас на тебя воздействия нет, и я чувствую себя нормально, так что остается только он.

— Не факт, — протянула она. — Что если дело в этом. — Девушка мотнула головой куда-то за спину, по всей видимости указывая на зарево.

— Тогда почему на меня не действует?

— Может, дело в том, что ты ведьма, а я маг, может, в том, что я отчетливо чувствую демоническую силу и некроэнергию, — не знаю. Ладно, помоги мне подняться. Нет времени засиживаться, нужно двигаться дальше.

— Ты уверена, что это хорошая идея? — спросила я, с трудом поднимая Микель на ноги. Та лишь пожала плечами и скривилась.

Впрочем, далеко мы все равно не ушли.

Не знаю, кто из нас задел артефакт, но, учитывая то, что я шагала первая, вероятнее всего и виновата именно я.

Мы аккуратно шли по лесу, стараясь как можно быстрее уйти от поляны, чтобы нас не было видно. С учетом скорости Микель, наверно, мы эти несчастные сто метров преодолевали не меньше десяти минут, и я прямо чувствовала, как время утекает как песок сквозь пальцы. Неприятно. Но надо же размышлять логически: нас оставили в этом сарае не просто так, и за нами в любой момент могут вернуться.

Скорее всего, мы наконец-то дошли до первой сигнальной линии вокруг охотничьего домика. Конечно, в обычном лесу такие защитные артефакты расставляли бы ближе к жилью, но здесь фауна реликтовая, по словам подруги, так что мало ли на что она способна и, подозреваю, желательно о ее приближении знать заранее.

В общем, то ли там были какие-то силовые нити протянуты, то ли еще какая-то сигнальная система, но факт остается фактом: мы ее задели. Ну не могу я пока двигаться по лесу в режиме магического зрения, а у Микель на это просто не было сил — все ушли на переставление ног.

Я почувствовала, как вокруг сдвигается пространство, но сделать уже ничего не успевала — не с моей магией. Нет, если бы я с детства тренировалась в управлении потоками, возможно, только возможно, я бы смогла прервать действие цепи артефактов, но… Я не тренировалась и быстро ни призвать силу, ни тем более создать колдовской конструкт просто не смогла.

Вокруг нас все залило белым светом, вроде бы как сквозь вату в ушах я слышала, как взорвался сигнальный артефакт, привлекая к нашему побегу все внимание. Кажется, я даже скорее чувствовала, чем слышала, как кричит Микель. Я же просто застыла и не могла сдвинуться с места. Не от страха или паники, нет. Меня сковало силовыми потоками так плотно, что я не могла даже дышать, не то что кричать. А потом на плечи навалилась такая тяжесть, что у меня буквально не было возможности устоять на ногах. И темнота.

В себя я пришла довольно быстро (по субъективным ощущениям), открыла глаза, но по ним тут же резануло светом, так что я потом долго рассматривала за зажмуренными веками пляшущие цветные круги.

Неужели действие артефакта еще продолжается? Но по здравом размышлении не должно бы.

Тогда я попыталась прислушаться и вообще понять, что происходит. Дернула руками — связаны. Прекрасно просто! Звуки слышатся как будто из бочки, гулкие и отдаленные — ничего не разобрать. Контузия? Да нет вроде, ничего не болит, даже голова. Опять вывернутые и связанные руки считать не будем.

Запах. Запах дыма! Я опять резко открыла глаза, из которых тут же хлынули слезы от света. Но усилием воли я заставила себя проморгаться — нужно понять, что здесь происходит. Потому что если пожар, то хорошо бы об этом знать.

Но хоть тут мои негативные ожидания не оправдались. Просто-напросто я лежала около большого костра, который светил и даже пах дымом, но совершенно не грел — магическое пламя.

Я постараюсь оглядеться. Итак, что мы имеем? Костер, вокруг которого прямо на земле начерчены какие-то ритуальные письмена. Понятия не имею какие — во-первых, не спец в рунологии, а во-вторых, я отсюда вижу только то, что начертано перед моим носом, то есть очень маленький фрагмент. Помимо дыма в воздухе висит тяжелый металлический запах — кровь.

Кровавый ритуал — это нехорошо, уж я-то знаю!

Вокруг ходят какие-то люди, о чем-то говорят, но смысла я не улавливаю. Не потому, что не понимаю, а потому, что слух все еще не восстановился и мысли разбегаются как тараканы.

Микель? Микель не вижу, но осмотреться без боязни привлечь к себе внимание все равно не получится. А теперь вопрос: стоит ли привлекать и изображать тут гусеницу, пытаясь перевернуться? С одной стороны, они, скорее всего, приведут меня в себя, раз не убили сразу. А с другой — подруге я сейчас все равно ничем не помогу.

Впрочем, кое-что я могу сделать немедленно — подготовиться к тому, чтобы при необходимости быстро освободить руки. Очень надеюсь, что веревки такие же, как в прошлый раз.

Мои шевеления и попытки опять правильно расположить руку, кажется, были замечены, потому что буквально через несколько минут меня одним рывком вздернули на ноги. Хорошо хоть, не за связанные руки, а за плечи.

— А вот и наша блондиночка очнулась! — радостно воскликнул Рольф.

На него я смотреть не стала, равно как и реагировать, скорее, наоборот, старалась изобразить человека, потерявшего ориентацию. Но при этом пыталась осмотреться из-под опущенных ресниц.

Микель я увидела почти сразу. Она, смертельно бледная, сидела, привалившись к стволу дерева неподалеку. Руки у нее связаны не были, но необходимости в этом тоже не просматривалось — на запястьях красовались браслеты-блокираторы из тех, которые положены не заключенным, а каторжникам. То есть работать и двигаться они не мешают, но при этом магией тоже не воспользоваться.

На секунду я переключилась на магическое зрение — самый простой способ проверить, чем у меня связаны руки. Если бы не вышло — тоже блокираторы, но все легко получилось, а значит, это просто веревки. Ну и правильно, зачем блокираторы зачарователю? Мы же без своих длительных ритуалов ничего не можем. Большинство из нас. А о наличии у меня второй силы никто не знает — Микель вряд ли сказала.

Анель я не увидела — надеюсь, ее тут и нет. А вот недалеко от подруги лежал на земле какой-то парень в форме академии.

— Что с ним? — спросила я Рольфа, который пытался меня отконвоировать к еще одному стоящему неподалеку дереву.

— Мертв, — безразлично пожал плечами парень. — Что?! Нам нужна была кровь для вызова.

— И кто он? — спросила, стараясь подавить дрожь в голосе. Кажется, шутки совсем закончились.

— Не узнаешь? — Я помотала головой.

Рольф подвел меня к стволу, посадил вплотную и примотал уже связанные руки к дереву. Отлично: если что, я могу уничтожить путы незаметно. А главное, я в таком положении быстро доберусь до рукоятки кинжала на спине. Проблема только одна: как растворить веревки так, чтобы никто не почувствовал всплеска магии?

— Это Марек. Этот дурак решил, что сможет с нами справиться и освободить прекрасных дам.

— И сколько вас тут? — Я демонстративно оглянулась, считая противников. Восемь. Парни и девушки. А главное, с другой стороны костра стоит подруга той самой девочки, которой я отдала свой артефакт, чтобы та не умерла. Свидетельница, да?

Какова вероятность того, что это та самая группа артефакторов? Что — то мне подсказывает, что очень высокая.

Сарентон, где же вы?! Я тут это, ваших преступников нашла, ага…

— О, ты скоро со всеми познакомишься! — с энтузиазмом сообщил Рольф.

— И зачем мне со всеми знакомиться? — подозрительно уточнила я.

— Ну. нам нужен будет новый зачарователь, — пожал плечами тот.

— А ты чем плох?

— Но ты же сильнее, не так ли?

— Я ничего не понимаю в артефакторике.

— А с чего ты взяла, что это понадобится? — Глаза парня вмиг охладели. Черт, черт, черт! Он же не в курсе, что я про их шайку знаю! Так глупо проколоться!

— Марек же изучал артефакторику, — как можно безразличнее ответила я. — Логично предположить, что вам и от меня нужно подобное. Только непонятно, с чего ты решил, что я буду с вами работать.

— Если хочешь, чтобы она осталась жива, — кивок в сторону Микель, которая, кажется, потеряла сознание, — будешь работать.

К счастью, Рольф меня скоро покинул и отправился к своим дружкам. Кажется, они готовят какой-то ритуал. Впрочем, не кажется, так и есть. Радует одно: кровавый ритуал — это еще не так плохо, не критично, по крайней мере, но вот если бы они использовали тело Марека, а не только его кровь — это было бы гораздо хуже.

Слава богам, классического жертвоприношения они все же не устроили. Пока. Но на этом хорошие новости заканчиваются, потому что в себя пришла Микель. Нет, это хорошо, конечно, просто…

Мы сидели недалеко друг от друга, нас разделяло где-то метра полтора. Вроде и не дотянешься сразу, но и поговорить мы могли не опасаясь, что за треском костра нас услышат.

— Мик, ты в порядке? — спросила я, когда девушка тряхнула кудрями и, подняв голову, посмотрела на меня. В глазах муть — плохо.

— Да, более-менее, — ответила подруга, облизнув пересохшие губы. — Если нас планируют спасать, хорошо бы они поторопились.

— Пока потерплю, — покачала головой она и перевела взгляд на костер. А я не увидела, а скорее почувствовала, как девушка напряглась.

— Руны. Я их знаю, это проводники.

— Проводники? — Ничего не понимаю в демонологии.

— Ну, они служат для вызова демона, для проведения его астрального тела в наш мир.

— Это плохо? — неуверенно спросила я.

— Если у руны будет достаточно силы и они завершат ритуал, то мы сможем воочию увидеть настоящего демона.

— Астральное тело?

— Нет, вслед за ним и настоящий прибудет. Но для этого нужно принести жертву.

— Здорово! То есть мы жертвы? — спросила я, прикидывая, что с этим можно сделать.

— Не знаю… — Микель задумалась. — Может, только одна из нас, точнее ты.

— Почему это я?

— Демонологи не подходят на роль жертвы в ритуале вызова демона.

— Супер! — фыркнула и отвернулась, чтобы не выдать даже подруге, насколько сильно мне страшно.

— Хотя я сомневаюсь, что цель именно в этом.

— Ну да, слишком большие сложности — выискивать и тащить нас обеих, если можно схватить любого человека и принести его в жертву.

— Вот-вот. Они же еще в прошлый раз хотели с нами пообщаться, так что будем надеяться, что дело действительно ограничится только астральным телом. Что — то мне с настоящим демоном встречаться совершенно не хочется.

А ты их видела?

— Кого? Демонов? — подруга только усмехнулась. — На картинках в книгах видела. Ну и отец как-то вызывал, позволил нам с Анель присутствовать. Но это была, можно сказать, часть обучения и нам ничего не угрожало.

— Поня-я-ятно… — протянула я, обдумывая одну гипотезу.

Что, если мне удастся освободиться и я развею ритуал еще до того, как они успеют вызывать демона? Но хватит ли мне сил, а главное, не выдам ли я свой козырь раньше времени? Ведь как один раз вызвали, так и второй раз смогут, только закуют меня в подавители, как Микель. М-да.

Тем временем ритуал вызова все же начался. Вперед вышла миниатюрная блондиночка, наверное, даже ниже меня ростом. Совсем куколка, только выражение лица очень неприятное, презрительное такое.

Она оказалась демонологом, и довольно сильным, только, судя по гримасе и паре метких комментариев Микель, не слишком хорошо обученным. “Дилетантка!” — так сказала подруга, а я вспомнила, как то же самое говорил и мой приемный отец: что во всем происходящем есть такой неслабый налет непрофессионализма и дури.

Ритуал набирал обороты, магия вокруг густела, наливала вычерченные и пропитанные кровью руны силой. Микель в итоге опять потеряла сознание — слишком много вокруг оказалось некроэнергии. На меня та никак не действовала, но вот на подругу даже очень. Не знаю, что там у нее случилось с телом, источником или потоками, но для нее все происходящее было явно слишком. Сейчас я ей помочь ничем не могла, но мы еще побарахтаемся.

Вокруг все с ума сходило от колоссальной концентрации силы, такое ощущение, что теперь даже природа прогнулась, опустилась к земле из-за магии кровавого ритуала. А я все подгадывала момент, когда могу незаметно избавиться от веревок, и он настал.

Откуда-то с другой стороны костра помощники блондинки вытолкали оборванного мужчину. Не знаю, кто это, в первый раз вижу, и он вряд ли здесь по своей воле.

Но не успела я все это заметить и подумать, как в руках девушки сверкнул клинок и вонзился незнакомцу прямо в сердце. Они завершали ритуал, вызывая не только астральное тело демона, но и его самого. Мамочки!

По спине пополз липкий холодок ужаса, но я не позволила себе окончательно испугаться или впасть в оцепенение. Сейчас как раз наибольшая концентрация магии и тонкий поток моей силы заметить не должны.

От веревок удалось избавиться легко. Вот что значит не вызывать у похитителей подозрений — они-то явно на Микель подумали. Ведь что может скромная зачаровательница, не так ли? А вот сюрприз им будет, надеюсь, неприятный.

Ритуал шел к своему завершению, астральное тело демона уже появилось и парило красночерной кляксой над магическим огнем костра, но сам он еще не пересек грань.

Попробовать прервать ритуал?

Если бы я была чуть больше подготовлена в управлении потоками, я бы попыталась. В конце концов, тот же лорд Сарентон смог бы загнать демона обратно в Некрос. Ему бы хватило сил, уверена. Вот только я — не он. Вполне возможно, если бы мы занимались год, как планировали, я бы тоже смогла, но пара занятий — это просто ни о чем. Так что на этот раз я побуду благоразумной.

Не стоит оставлять такого достойного мужчину без невесты. Хм… Не уверена, правда, что мое благоразумие поможет.

Тем временем демон стал появляться в своей физической оболочке. Кровь на рунах вскипела и развеялась с красноватым дымком, а мужчина-жертва превратился в пепел. Очень удобно для заметания следов, да.

— Так, так, так. — Демон, выглядящий как обычный мужчина средних лет, довольно симпатичный, кстати, если не смотреть в абсолютно черные, без зрачков, глаза, вышел из костра. Он просто прошел сквозь магический огонь, и тот его не опалил — родная стихия. — И кто же это у нас тут? Наследница Круга и наследница Совета. А вторая где?

Демон недовольно повернулся к блондинке-демонологу.

— Просим о милости, о Высший! — Вся шайка тут же опустилась на колени. — Удалось захватить только одну из сестер.

Уф! Слава богам, Анель в безопасности! Аж камень с души свалился.

А потом мне в голову пришла одна мысль, которую явно стоило обдумать в спокойной обстановке: этот демон не высший. Высшему не нужен ритуал, чтобы преодолеть барьер, разделяющий наши миры. Только ему и не нужен, если я все правильно помню, конечно. Но как об этом может не знать демонолог? Ну не настолько же она дилетантка?!

— Вы еще ответите за это, — тем временем отрезал демон и опять повернулся к нам. — И приведите уже наследницу Совета в себя!

Рольф тут же подскочил к Микель и с размаху ударил ее по лицу.

— Эй! — закричала я, стараясь не дергаться, чтобы не выдать, что руки свободны. Я с ним позже разберусь, так врежу — мало не покажется!

— Заткнись, — огрызнулся парень, но под тяжелым взглядом демона второй раз бить не стал, а встряхнул подругу за плечи. За выбитое плечо, между прочим.

Микель тихо застонала и, кажется, пришла в себя. По крайней мере, смогла поднять голову. Увидела демона и попыталась потерять сознание опять.

— Я тебе руки вырву, — прошипела я, когда Рольф снова ударил девушку по лицу.

— Это так мило, — пару раз хлопнул в ладоши демон. — Такая забота наследницы Круга о наследнице Совета! А ведь раньше вы друг друга ненавидели лютой ненавистью. Две сильнейших фракции темных — зачарователи и демонологи! Посмотрите на себя, что с вами стало?!

— И что же с нами стало? — спросила Микель и прямо посмотрела на демона. Ее голос почти не дрожал, но я даже боюсь представить, каких усилий ей это стоило.

— Ну вы, демонологи, конечно поднялись по сегодняшним меркам, — насмешливо ответил демон. — Элита, да? Правда, уверен, стихийники с вами не согласятся. Вот уж кто на коне! Ну а про зачарователей и говорить не приходится. Вы почти умерли, растворились, позволили себя уничтожить, как каких-нибудь лесных нимф. Были такие пару тысячелетий назад, но даже преданий в ваших летописях о них не сохранилось.

Ну в чем-то он прав, конечно. Не знаю насчет демонологов, хотя что — то я такое слышала, что им на обучении очень сильно промывают мозги, чтобы даже не вздумали смотреть в сторону Некроса и пытаться обходить законы. Но вот в том, что касается зачарователей, — да, нас намеренно уничтожают.

— Допустим, что с того? — подала голос я, потому что мне совершенно не нравилось, как этот демон смотрит на Микель.

— Что с того? — демон усмехнулся и подошел почти к моим ногам. Мне их даже неосознанно захотелось подобрать под себя, но двигаться нельзя — заметят, что руки свободны. — Неужели вас, наследницы Великих, это устраивает? Где ваша гордость? Где ваше пламя? Где был ваш разум, когда вы это позволили?! Кто — то из наследников Круга пропал без вести в дальних странах, кто-то умер в результате несчастного случая, но вы даже не подумали защищаться! Как бараны пошли на бойню. И что мы видим? Мы видим одну-единственную наследницу Круга — девчонку. Необученную, растерянную… Да твой пра-пра мог выйти против меня и победить! А ты сейчас сидишь здесь связанная и умираешь от страха. И это наследница Великих?!

Ну, предположим, от страха я не умираю, а очень даже думаю, смогу ли я причинить демону хоть какой-то вред своим кинжалом. Некогда мне тут бояться, мне еще Микель спасать.

— И что ты предлагаешь?

— Умная девочка, — теперь дружелюбно улыбнулся демон. — Я предлагаю восстановить статус-кво. Я предлагаю объединить усилия, чтобы сбросить этих преступных правителей, от которых вы так пострадали. Вместе мы сможем добиться равновесия, сможем выстроить тот мир, которого заслуживаем!

— Зачем мы вам? — подала голос Микель.

— Чтобы восстановить Круг и Совет. Только они в состоянии поддерживать равновесие между мирами.

А вот и предложение, от которого очень сложно отказаться.

— Смешно-о-о, — протянула я. Неужели он и правда думает, что в это кто-нибудь поверит? Наши силы — лишь малая часть от тех, которые были раньше, с ними невозможно ничего восстановить и поддерживать. Ну не может же он этого не понимать?

— И что же вас так насмешило, миледи? — приподнял бровь демон, а его глаза полыхнули огнем.

— Что вам от нас нужно на самом деле? — перетянула на себя внимание демона Микель.

— Какие недоверчивые молодые леди!

Хм… Может, не стоило перечить и нужно было со всем соглашаться, а потом сбежать? Но так ведь дело могло дойти и до магического договора, и отвертеться от него стало бы в разы сложнее.

— Тем не менее?.. — опять отвлекла демона я.

— То есть вы не хотите возвыситься над своими соплеменниками, править ими?

— За счет чего? — усмехнулась подруга. — Наши силы не настолько велики.

— А что, если я с вами поделюсь не только силой, но и секретами темного искусства? Ты, — демон посмотрел на меня, — хотела бы стать великой зачаровательницей? Я знаю, хотела бы, но тебе не хватает знаний. Древние книги сожжены, из нынешних вымарано все, что могло бы хоть намекнуть на силу. А ведь ты сумела бы создавать зачарованные предметы в одно касание.

Это он на кровавые ритуалы намекает, что ли? Ну-ну!

— И подобные знания тут же сделают меня целью? — я фыркнула. — Какую бы силу вы нам ни предложили, со всей Империей нам не справиться.

— О, по этому поводу не беспокойтесь, я помогу.

— И каким же это образом? — усмехнулась подруга. А из нас выходит отличный дуэт, нам бы законниками вместе работать — любого преступника раскололи бы на раз-два!

— Скажем так, имперским шавкам будет чем заняться.

Мы с Микель коротко переглянулись. Ой, не надо было этого говорить тем, у кого отцы как раз возглавляют силовые ведомства Империи. Ну ладно, у меня отец приемный, но я никогда не желала герцогу ничего плохого, и Эрику, работающему с ним, тем более.

— Вы готовите вторжение, — не спросила, а скорее констатировала подруга. — Но все еще непонятно, зачем вы хотите возродить Круг и Совет. Если мы на секунду поверим, что это действительно так.

— Вторжение? — демон неприятно рассмеялся, а его глаза опасно блеснули. — О нет! Мы просто хотим восстановить то, что у нас, у нас у всех, было раньше, до изгнания. Согласитесь, с нами поступили немного. несправедливо.

Бред какой-то! Нет, правда, это какой-то бред. Столкновения с демонами случались и раньше, они не один раз хотели вернуться в свои охотничьи угодья, на землю то есть.

— Конечно, мы не хотим каких-то резких действий. По крайней мере, не сейчас. Что, если нам удастся договориться мирно, а? Как вы считаете? Мы получим свободный выход из Некроса, вы — силу, а Империя — магов такого уровня, с которыми никто не сможет сравниться. Возможно, никакого вторжения и не понадобится.

Ага, сначала хлыст, а потом решили подсластить пилюлю…

— Если мы сейчас договоримся, — демон продолжил, — мы все поработаем на благо своих народов. Мы приведем к процветанию Некрос, а вы — Империю. Вы же будущая элита, вам решать, как действовать и в каком направлении будет дальше развиваться ваш народ и страна.

— И мы получим силу, личную силу? — спросила я, прикидывая, что это могло бы значить. Хотя на самом деле все просто: кто платит, интересы того и ставятся на первое место.

— Да, именно так. Так что вы решили?

— Нам надо подумать, — ответила подруга.

— Прошу прощения, миледи, но время поджимает. Решайте сейчас.

Мы с Микель опять переглянулись, и та покачала головой. У меня тоже не было особого желания соглашаться, несмотря на то, что в нынешнем положении меня многое не устраивало. Но получить личную силу взамен на то, что сотни, а может, и тысячи людей погибнут, — нет, на такое я пойти не готова.

— Итак, вы готовы подписать договор? — Демон движением фокусника достал небольшой свиток и резко его развернул, стряхивая искры. Настоящая магическая бумага искрила, по ней бегали всполохи огня. Если на ней оставить свою подпись, точнее клятву, то нарушивший ее умрет и попадет в Некрос к тому демону, с которым он этот договор подписал. Так себе перспектива…

— Нет. — Мы с подругой синхронно покачали головами, а я приготовилась действовать.

— Вы скоро передумаете, — усмехнулся демон и попытался ударить меня магией, но ее комок не долетел, развеялся в полете.

И это не я!

— Я так не думаю.

Все были так увлечены, что не заметили, как на поляне появились новые действующие лица

— мужчины в черной военной экипировке с имперскими знаками различия. Лица их были закрыты — все, кроме одного.

— Взять их, — отдал приказ лорд Сарентон.

Я в это время уже подскочила на ноги, собираясь как можно скорее освободить Микель, но даже шага сделать не успела.

Демон, к счастью, увлекся противостоянием с Сарентоном, а также оттянул на себя значительную часть из подкрепления, которое и было — то небольшое, всего человек шесть или семь. Всех участников банды они одновременно нейтрализовать не могли, так что, пока я соображала, что нужно делать, к Микель подскочил Рольф.

— Ни шагу или она умрет! — крикнул он мне. — У нее есть еще одна сестра, так что нашим планам это не очень помешает.

Я подняла руки, показывая, что безобидна, только потом сообразила, что вообще-то должна была быть связана. Тьфу ты!

— Так, так, так, а это очень интересно… — протянул парень. — Держи руки так, чтобы я их видел.

Он приставил кинжал к шее подруги, удерживая ее за выбитое плечо. Судя по тому, как та побледнела, еще немного — и она потеряет сознание.

— Отпусти ее, тебе все равно не удастся уйти, — попыталась я уговорить Рольфа, но, как обычно, выдала что-то не то. Но в следующий момент меня чуть не сшибло какой-то техникой: между демоном и людьми Сарентона развернулся настоящий бой. Хорошо хоть, я была там никому не интересна, а заклятие просто пролетело рядом, а не было пущено прицельно в меня.

— Отпустить? О нет, мы уходим, и только попробуй меня задержать!

Он начал медленно отступать, таща Микель за собой, а я пыталась сообразить, что же делать. Если я приближусь, он может порезать подругу, а ей и так острых впечатлений, похоже, хватит. Не сразу я заметила, что девушка мне подмигивает, а когда заметила, не поняла, что она хочет этим сказать.

Рольф сделал еще шаг назад, и Мик начала медленно оседать на землю, будто теряя сознание. Почему будто? Потому что до этого она мне еще раз подмигнула. Парень ее встряхнул, но это не помогло.

— И демоны с тобой! — заорал он и замахнулся кинжалом.

Я сама не знаю, как у меня получилось то, что получилось. Противодемонический кинжал из ножен за спиной взмыл в воздух, как и тот, с управляемым вектором, и полетел в моего противника. Доля секунды потребовалась на то, чтобы он преодолел два метра, нас разделяющих, и воткнулся Рольфу прямо в глаз.

Они с Микель начали заваливаться на спину, поскольку парень ее все еще держал, но жизни подруги уже ничего не угрожало. Ну и слава богам.

Я начала оглядываться, пытаясь понять, кто побеждает и что теперь делать. Но в этот момент недалеко от меня раздался дикий крик, полный отчаяния и ярости, и я почувствовала формирование какой-то убойной демонической техники.

Резко отпрыгнув с того места, где я стояла, развернулась и уставилась на пылающую ненавистью блондинку-демонолога. Она в этот же момент закончила с техникой, и я аж загривком почувствовала, что от нее ни мне, ни Микель не уйти (подруга лежит слишком близко), а магия разворачивалась целым фронтом — прорва силы.

А потом я действовала на инстинктах. Мозг, кажется, совсем отключился, но я делала то, о чем читала и что надеялась когда-нибудь освоить.

Переключившись на магическое зрение, я увидела, ощутила потоки, из которых эта техника была сформирована, почувствовала нить силы, которая соединяла колдовство и мага. На это ушли доли секунды. А потом я вызвала свою силу и буквально в одно действие, одно небольшое движение рукой, схлопнула этот накатывающий вал магии, отрубая его от носителя. Повезло, что такую сильную технику нужно поддерживать, иначе я бы, скорее всего, не справилась. Да и тут я не до конца поняла, как и что сделала.

Просто сделала.

Вал магии распался, но сила не может уйти в небытие, поэтому она вернулась к блондинке, расплескивая, выжигая каналы. Девушка кричала, а я не могла ей ничем помочь. И не хотела.

Я даже не сразу поняла, что все закончилось, что вокруг меня нет врагов, а сзади не раздаются взрывы и не творится убойная магия. Но когда чьи-то руки меня обхватили за плечи, ощутимо вздрогнула и собралась отбиваться.

— Тихо, тихо, это я, — Сарентон развернул меня лицом к себе и крепко обнял.

А я… я только в этот момент и смогла расслабиться, будто стержень выдернули, да так, что аж ноги подкосились.

— Ш-ш-ш. — Мужчина меня поддержал, точнее, еще сильнее прижал к себе. — Ну что ты плачешь? Все закончилось.

Я плачу? Даже не заметила.

— Это от облегчения, — шмыгнула носом и попыталась улыбнуться. — А где?..

— Отправлен в Некрос. Не волнуйся по этому поводу, больше он тебя не тронет.

— Ну да! — фыркнула я, постепенно беря себя в руки, пряча чудовищное облегчение за сарказмом. — А кто ему помешает? Они сказали, что это высший демон, хотя непонятно, зачем им тогда ритуал.

— Высший, да. А ритуал им нужен для наделения силой. Проход барьера, разделяющего наш мир и нижний, отнимает слишком много энергии. Ее можно восполнить разными способами, но самый действенный — смертельный ритуал.

— Но тогда что помешает ему вернуться?

— В ближайшее время ему нужно будет восстановиться. Это как минимум несколько лет, а там уж и вы войдете в полную силу, чтобы ему противостоять. Поверь, даже высший демон не захочет связываться с двумя неслабыми демонологами и одним сильным зачарователем. и не только, — Сарантон улыбнулся, но во взгляде его была тревога.

— Я. Я. - тяжело вздохнув, я решила признаться сразу. — Кажется, моя тайна — больше не тайна.

— Если ты о второй силе, то по этому поводу можешь не волноваться, Микель никому не скажет. Правда? — Мужчина посмотрел мне за спину.

— Ой! — Я резко обернулась. Про то, что подруге нужна помощь, я как-то забыла. — Мик, прости!

Я хотела вырваться из кольца рук, но у меня не получилось. Впрочем, Микель особо моя помощь и не была нужна. Точнее, она не могла отвести взгляд от одного из сотрудников службы безопасности, который сейчас ей помогал.

— Эрик? — Мужчина, что крутился вокруг девушки, мне явно напоминал брата. А учитывая то, как он заботливо сейчас пытался устроить поврежденную руку подруги, как надел ей на шею собственный целительский артефакт…

Парень посмотрел на меня, знакомо закатил глаза и стянул с лица маску.

— Вот ничего от тебя не скроешь! — фыркнул старший брат.

— Да, я такая, — в тон ему ответила я и криво усмехнулась. Все еще хотелось плакать от облегчения, но этот явно лишний порыв вытеснила мысль о том, что мой брат сейчас смотрит на то, как меня обнимает мужчина. Причем эти объятия явно не выглядят со стороны дружескими. Я попыталась опять вырваться, но мне не позволили, а притянули еще ближе, что становилось уже и вовсе неприлично. Да еще Сарентон то ли насмешливо, то ли недовольно фыркнул мне в макушку.

— Ай, да знаю я все! — Эрик опять закатил глаза. — Лорд Сарентон, Микель надо срочно доставить к целителю, у нее нарушение потоков из-за выбитого плеча, центр силы в суставе поврежден.

— Это опасно? — тревожно спросила я, еще помня, как подруге было плохо.

— Если вовремя залечить, то баланс в теле восстановится через пару недель, — ответил декан. Но, наверное, называть его сейчас так, по должности, немного глупо. Дерек мой вроде как жених. Причем, судя по всему, мое согласие уже никому не требуется. И Сарентон, и отец, и даже Эрик уже все решили.

Ладно, скандал по этому поводу я закачу позже. А сейчас хочется, наконец, выбраться из этого чертова леса, принять ванну и лечь спать в мягкую постельку. На сутки. А лучше на двое.

— Дорнтон, готовьте портал, — распорядился Сарентон и, отпустив меня, пошел к своим подчиненным.

Но когда разжались его руки, я неожиданно почувствовала себя не в своей тарелке, будто вот-вот случится что-то нехорошее. Казалось, что опять нападут демоны, что это все было сном и что я все еще валяюсь на грязном полу в охотничьем домике.

Неосознанно обхватила себя руками, потому что по телу прошла ледяная дрожь. Обернулась, ища глазами Дерека, и, только найдя, немного успокоилась. Что это, демоны побери, было?

Пока выстраивали портал, я сидела рядом с изрядно повеселевшей Микель и наблюдала за безопасниками. Или кто они там, военные? Эрик вот явно не из их команды — выделяется. Скорее всего, его, сильного стихийного мага, взяли для поддержки. Ну или сам напросился

Без рук Сарентона, обхватывающих плечи, стало неожиданно грустно и холодно, хотя все это время я старалась не спускать с него глаз. Портал — дело не быстрое, и мы тут маялись уже с полчаса, хотя, по словам подруги, все шло по плану. Ну не знаю, я в портальной магии разбираюсь примерно так же, как в демонологии. Будем надеяться, что никаких больше неожиданностей не случится. Впрочем, Дерек не был так уж в этом уверен, так что приставил к нам одного из безопасников, жаль, не Эрика, я то мне бы хотелось с ним поболтать — давно не виделись. Да и скрасить ожидание тоже не мешало бы, а то что-то мне как-то неспокойно, а Мик засыпает на ходу, ей не до разговоров.

Наконец портал подготовили. Эрик его контролировал, точнее, помогал это делать портальному магу по ту сторону окна, а Сарентон и другие работали как подпитка. Логично, потому что управление потоками не способствует формированию техник, скорее их разрушению. Так что такие, как я и он, на создание порталов, к несчастью, не способны, а было бы неплохо, м-да… Интересно, можно ли так зачаровать какой-то предмет, чтобы он работал как дорогущие портальные артефакты? Я о таком не слышала, но ведь многие знания были утрачены.

Нет, мне вовсе не жаль, что я отказала демону. Во-первых, то, что он предлагал, было как минимум сомнительно со всех точек зрения. А во-вторых, ну не могу я предать людей, которые за меня, по сути, поручились. Те же Дорнтоны растили меня как дочь с пяти лет, Дерек решил, что я неплохая для него партия. Странно, но это некоторым образом льстит моему самолюбию. Вряд ли такого человека можно заставить жениться на той, которая ему не нравится или не интересна, на меркантильного дельца он тоже мало похож, а значит, остается один вполне логичный вывод: я ему действительно хоть немного, но нравлюсь. Это греет душу.

— Все, уходим, — скомандовал Сарентон, подзывая меня к себе и беря за руку. Я точно так же схватила за руку Микель, подсознательно боясь, что с ней еще что-нибудь приключится. И мы все вместе шагнули в портал.

Светящаяся арка перехода вывела нас в незнакомое помещение, полное людей. Мой взгляд тут же натолкнулся на целый отряд целителей, а потом все внимание перехватил герцог Дорнтон, который зычным голосом скомандовал порталистам закрывать переход. Рядом с ним стоял подтянутый мужчина среднего возраста, в котором я узнала герцога Грингстоуна. Лично я его никогда не видела, лишь пару оттисков в газетах, не узнала бы, наверное, если бы за его плечом не маячила бледная, с покрасневшими от недосыпа и слез глазами, Анель.

Именно она, всех расталкивая, первая бросилась к нам. А там уже и целители отмерли.

Микель тут же уложили на носилки, меня тоже пытались, но я героически отбилась, только позволила накинуть на шею целительский артефакт, который должен ликвидировать кровавые борозды от веревок на руках и ногах. А больше никаких повреждений у меня, собственно, и нет.

Все время, пока мне пытались оказать первую помощь, я старалась не спускать глаз с Сарентона. Не знаю почему, но мне легче, когда я знаю, что он рядом. Впрочем, он и не собирался никуда уходить, только пошел докладывать о проведенной операции начальству.

Оба герцога слушали его с интересом, но, такое ощущение, ничего неожиданного в этом рассказе для них не было.

Откуда я знаю? А я, отбившись от приставучих целителей, подкралась к мужчинам. Эрик там тоже был. Он меня, кстати, и заметил, подмигнул, но разговор прерывать не стал. А остальные сотрудники безопасности, что нас спасали, сейчас увели задержанных куда-то вглубь здания. Кстати, до сих пор не знаю, где это мы, но, скорее всего, либо в следственном департаменте, либо где-то в оборонном ведомстве. Не в академии точно.

— Как ты, дочь? — неожиданно прервав разговор, повернулся ко мне герцог Дорнтон.

— Нормально, — неуверенно и полувопросительно отозвалась я. Никогда раньше он не называл меня дочерью. И вряд ли он сейчас играл на публику — не тот человек. — Все хорошо. Теперь все хорошо, — несмело улыбнулась.

Никогда не думала, что для меня будет так важно услышать именно это слово. Но да, демоны побери, важно! И очень приятно. Почти так же приятно, как теплый взгляд Дерека.

— Над навыками слежки и скрытности только надо поработать, — вздохнул Эрик и подмигнул.

Ну тут он точно прав. С артефактным заграждением у охотничьего домика ведь, скорее всего, именно я спалилась.

— Да уж, — ухмыльнулся герцог Грингстоун. — А то твои подкрадывания и попытки подслушать еще пять минут назад все засекли. И… спасибо за дочь.

— Я же ничего не сделала, — еще больше растерялась я и пожала плечами.

— Но ты ее не оставила, хотя могла сбежать, — не согласился он.

Я в ответ лишь покачала головой. Любые мои попытки объяснить, что я бы не смогла оставить подругу, прозвучали бы высокопарным бахвальством, поступки и так говорят сами за себя.

— Хорошо, на сегодня мы закончили. — Герцог Дорнтон перевел взгляд с меня на Сарентона.

— Завтра утром жду отчет. — Потом посмотрел внимательно на меня. — Нет, после обеда. Все, можете идти.

— Пошли. — Дерек кивнул мужчинам, после чего подхватил меня под локоть и куда-то повел.

А я не сопротивлялась, я млела оттого, что, скрывшись за углом, он обнял меня за талию и прижал к своему боку.

Мы вместе с Сарентоном вышли из здания, внешне оказавшегося каким — то неприметным, совершенно не похожим на парадные штаб-квартиры двух главных силовых ведомств. Сели в припаркованный за углом мобиль.

Пока ехали по нешироким улицам, я все пыталась собраться с мыслями и спросить, что же дальше, но как-то не получалось. Ни собраться, ни спросить. Присутствие Дерека рядом почему-то совершенно не дарило спокойствия, а скорее будоражило, будило совершенно ненужные мысли.

— Куда мы едем? — наконец выдавила я. Г ород совершенно не напоминал столицу, как я ее себе представляла. Впрочем, не такой уж я знаток.

— В мою городскую резиденцию, — ответил мужчина. Я на него в этот момент не смотрела, просто не могла, но мне явственно почудилось, как он пожал плечами.

— А вам не кажется, что это несколько… — Я резко повернулась.

— Что? — насмешливо посмотрел он на меня.

— Ну. неприлично, — я даже растерялась от его самоуверенного тона.

— Ты моя невеста. Не вижу ничего неприличного.

— Правда? А когда это я успела согласиться? — осведомилась язвительно. Я же собралась скандал устроить по этому поводу, да? Так вот, получите — распишитесь.

— Так ты против? — в тон мне ответил он.

Я резко отвернулась к окну. Против ли я? Да в общем-то и нет. По крайней мере, мы же говорили пока только о помолвке, которую потом можно и расторгнуть, если что. И все равно слишком быстро. И везет он меня к себе явно не для того, чтобы выпить чаю.

— Я устала и хочу домой или в академию.

— В академию пока нельзя, там охрана скомпрометирована, поиск и поимка всех причастных еще не закончена. Скажем так, преступников оказалось несколько больше, чем мы думали. Но ничего, верхушку мы сегодня поймали, так что и остальных вычислим.

— А домой?

— И как я тебя туда отправлю? Прямой портал мне не выстроить, а через портальную станцию тем более отправлять тебя небезопасно, на той-то стороне никто не встретит. А охрану поместья Дорнтонов сейчас нельзя отвлекать, они и так работают в усиленном режиме.

— У герцога есть дом в столице, — уже ни на что особенно не надеясь, ответила я.

— Амелия, еще немного, и я подумаю, что мое общество тебе неприятно, — усмехнулся Сарентон.

— Мне все равно кажется, что это неприлично, — сдалась я, откинулась на спинку кресла, прикрыла глаза. Боги, как же я устала!

Мужчина не ответил, только успокаивающе погладил по руке, и дальше мы ехали молча. Хорошо, что не додумался провести мне экскурсию, — наверное, я бы тогда точно вспылила просто от усталости. Или он не знал, что я в столице всего второй раз?

Мы подъехали к помпезному крыльцу в стиле времен зарождения Империи. Массивные колонны были украшены тончайшей рунной вязью защиты, такой мощной и концентрированной, что ее даже было видно в обычном диапазоне. Вообще, охранная система аж втягивала в себя все магическое поле вокруг — никогда такого не видела, хотя читала.

Загородные резиденции по типу той, в которой я жила, обычно просто накрывали осадными силовыми куполами. Но в городе такое провернуть не получится — просто нет места. Поэтому все видные сановники империи делали в домах такую вот внутреннюю защиту. Но стоит это столько…

Декан Сарентон, кто же вы, что можете себе позволить такое?!

Нас встретил дворецкий, и я тут же почувствовала себя неуютно. Про слуг-то я как-то и не подумала. Сплетен теперь будет!

— Гарис, разместите миледи Дорнтон в гостевых покоях. Ее вещи прибыли?

— Да, мой лорд.

— Я взял на себя смелость попросить твою соседку по комнате собрать тебе кое-какие вещи.

— Дерек посмотрел в мою сторону. — Надеюсь, ты не против?

— Спасибо. — Принять ванну и переодеться? Да я была совершенно не против, а всеми конечностями за.

— Прошу, миледи, — дворецкий предложил следовать за ним, а Сарентон свернул куда-то в другую сторону, так и не сказав, зачем я здесь.

Я шла за мужчиной и раздумывала над тем, что сплетен все же не будет. Уж слишком этот дворецкий напоминает военного, точнее охранника.

Самая совершенная охрана, которая только возможна, военные в качестве дворецких, очень, просто очень богатый дом в центре столицы. А вы не так просты, лорд Сарентон, не так ли? Уж точно не обычный, пусть и родовитый следователь.

Но когда мне показали мое временное пристанище, все лишние мысли вылетели из головы. Комната была великолепна, но куда больше меня заинтересовала ванна, наполненная ароматной горячей водой с какими-то маслами, и куча разнообразных баночек по периметру. Кажется, я попала в рай!

Хм. Из Сарентона, похоже, получится отличный муж!

Мы встретились за ужином. Сначала я хотела надеть скромную форму академии, но хитрая Марьяна мне ее забыла упаковать, а вот платья и облегающие брючные костюмы не забыла. Впрочем, не так уж я и разозлилась. После ванны и небольшого отдыха я уже чувствовала себя гораздо лучше — отдохнувшей и более адекватной.

Когда я валялась на огромной кровати в гостевой спальне, пришло понимание, что я даже дверь не заперла, интуитивно уверенная, что мне в этом доме ничего не угрожает. Дерек не станет принуждать или склонять меня к тому, к чему я не готова.

— Ты отлично выглядишь. Смогла поспать? — Мужчина поднялся со своего места, чтобы отодвинуть мне стул рядом с собой.

— Да, благодарю. Мне действительно нужно было отдохнуть, а то я вела себя немного странно. Извините.

— Тебе не за что извиняться. Но можно поздравить с первой успешной операцией. — Сарентон улыбнулся.

— Не думаю, что мой плен можно назвать именно так, — я вернула ему улыбку.

— Тем не менее ты молодец, хорошо держалась. И Микель спасла.

— Вы ее спасли, — покачала головой. — Я и правда ничего такого не сделала.

— Послушай, — Сарентон взял меня за руку, — ты могла сбежать и не сбежала, ты освободилась, хотя могла и испугаться, правильно воспользовалась совершенно новой для себя силой. В конце концов, ты не побоялась отказать демону, убить бандита, пытавшегося взять твою подругу в заложницы, выжечь магию демонологу. На это немногие способны и еще меньшее количество людей решится.

— Я действовала на одних инстинктах. — На почти мягкую, успокаивающую улыбку Дерека было отчего-то стыдно смотреть, я не заслужила этих похвал. — Не могла позволить Рольфу убить Микель, а с этой девушкой вообще случайно получилось.

— Хоть демону ты отказала не случайно? — усмехнулся мужчина.

— А кто бы согласился?

— Поверь, многие, очень многие. Если не из желания получить силу или власть, то из страха.

— Вы поэтому ждали, пока мы с Микель ответим? — неожиданно догадка ударила наотмашь.

— Вы настолько мне не доверяете?

— Не тебе. — Сарентон покачал головой. — Я был почти уверен, что ты откажешься. Не такой ты человек.

— Микель? Да ну нет, это бред какой-то!

— Тем не менее меня руководство попросило вас проверить, особенно ее.

— Руководство? Сомневаюсь, что это наши отцы… И почему ее?

— Не ваши.

— Но тогда кто?

— А кто может стоять над главой следственного и военного департаментов?

Я на секунду задумалась, но следующая догадка поразила меня настолько сильно, что я потеряла на несколько секунд дар речи и только неверяще смотрела на Сарентона.

— Император? — непослушными губами все же прошептала я. — Но почему?

— Микель умна, Амелия. Ее сестра Анель такая же прямая и честная, как и ты, но если одной близняшке досталась сила, то второй хитрость и ум. Ее прочат в главные придворные демонологи. Не сейчас, конечно, лет через двадцать или тридцать.

— И ее надо было проверить?

— Надо, хотя саму по себе эту ситуацию мы не подстраивали, так случайно получилось.

— А меня куда прочат, что надо было проверить? В придворные зачарователи? — язвительно осведомилась я. — Ах да, забыла, при дворе же нет зачарователей! Мы как бы почти вне закона. Или дело как раз в этом?

— Не в этом, Ами, — Дерек опять тепло улыбнулся. — Просто Его величеству будет приятно знать, что невеста его третьего внучатого племянника верна престолу.

Я медленно отложила вилку и внимательно посмотрела на Сарентона. Шутит? Нет, такими вещами не шутят.

— Я — представительница пусть и древнего, но почти угасшего рода, да еще лишенного титула. Лорд Сарентон, вам совершенно не по чину обручаться со мной, — выпалив все это, я замерла, как кролик перед удавом, будто загипнотизированная.

Конечно, третий внучатый племянник Императора — так себе родство, скорее всего он даже не в первом десятке наследников. Но все же для такой, как я, это слишком.

— Не по чину? — мужчина усмехнулся. — А кому тогда по чину жениться на последнем потомке Круга? Императору?

— Нет, я не…

— Амелия, послушай, нынешний Император, мой двоюродный дед, вовсе не поддерживает уничтожение Круга, которое устроили его предшественники. Хотя, не скрою, резоны у них были. Тем не менее демон кое в чем был прав: и Круг, и Совет поддерживали равновесие в мире, и их ликвидация в дальнейшем может вылиться в серьезные проблемы.

— То есть вы тоже хотите восстановить Круг? Для этого я вам нужна?

— Нет, — мужчина покачал головой, — Круг восстановить уже не получится, ты — последняя в роду. Совет — да, возможно, но и там потомков осталось не так уж много. Все-таки демонологи на переднем крае в любой стычке с Некросом, и не всегда для них это проходит бескровно.

— Тогда зачем вам я?

Лорд Сарентон тоже отложил столовые приборы, откинулся на спинку стула, посмотрел каким-то очень странным взглядом.

— А что, если ты мне просто нравишься?

— Просто нравлюсь? Внучатому племяннику Императора?

— Третьему, — вежливо поправил меня он.

— Ах да, третьему, — я невесело рассмеялась. Обидно это все. Очень.

— Не веришь? — Я покачала головой. — И зря не веришь. Ами, ни Императору, ни мне, ни кому-либо еще действительно от тебя ничего не нужно. Ты не сможешь восстановить Круг, не обладаешь какими-то секретными знаниями. Даже на роль шпионки в стане врага, то есть демонов, ты совершенно не подходишь — слишком прямая, честная, вспыльчивая. Но мне именно эти качества в тебе и нравятся. А еще ты умная и красивая.

— Я… я… — ему и правда удалось меня смутить, и я не знала, что сказать.

Если бы только было возможно поверить, что я ему действительно нравлюсь, я бы была самым счастливым человеком в мире. Но как поверить? Кто я и кто он?! Я же действительно никто. Приемная дочь герцога Дорнтона, зачаровательница, которая никогда не сможет нормально учиться управлению потоками и будет вынуждена скрывать свою истинную силу. Всегда. Следователь? Да кто же мне разрешит работать, если я действительно выйду за него замуж?

— Что тебя на самом деле смущает? — мужчина улыбнулся и взял меня за руку. И только после этого я поняла, что пальцы у меня просто ледяные. — Замерзла?

— Нет, я просто. Я учусь на следователя, хочу приносить пользу людям. А вы внучатый племянник Императора, — получилось сумбурно, но он меня понял.

— Никто в департаменте, кроме твоего приемного отца, не знает, что я дальний родственник Его Величества. Более того, в высшем свете это тоже известно немногим.

— И отчего такая секретность?

— А зачем об этом распространяться? У меня есть любимая работа, хотя, — Сарентон усмехнулся, — преподавать мне тоже неожиданно понравилось. В свете я бываю нечасто, только на каких-то протокольных мероприятиях, от которых нельзя отвертеться. Так что светская кокетка мне бы в жены точно не подошла. А вот ты — моя будущая коллега, нам есть о чем поговорить. Так почему ты считаешь, что мой интерес к тебе не настоящий?

Ну вот и что ему сказать? Не то чтобы я не верю, но слишком уж это невероятно, нереалистично и. так просто не бывает.

— Я. мне хотелось бы верить, но я лет с пяти считаю сказки просто сказками. — Я покачала головой, проклиная себя то ли за трусость, то ли, наоборот, за глупую осмотрительность.

Как было бы хорошо стать в момент такой самоуверенной дурочкой, которая верит во все, что ей говорят, потому что ей хочется верить. Мне тоже хочется, м-да.

— Не то чтобы я вас в чем-то подозревала, — наконец сказала я, потому что Дерек сидел молча и ждал продолжения, — но мне сложно поверить, что такой человек, как вы, вдруг воспылал ко мне чувствами.

— Ну, в такое я бы и сам не поверил, — усмехнулся мужчина. — Ты мне очень нравишься, я хотел бы видеть такую осмотрительно и умную девушку своей женой, но клясться в любви до гроба я пока не буду. Чтобы она возникла, нужно время, но знаешь… Если бы с тобой этой ночью что-нибудь случилось, мне было бы не просто очень жаль.

— Это многое для меня значит, — тихо ответила я. На самом деле в этих словах было куда больше, чем он сказал, и я это услышала. Дерек дал мне понять, что я ему дорога, что ему было бы больно, если бы я погибла.

Любовь? А это разве не она? Разве не должны любящие друг друга люди заботиться друг о друге, бояться друг за друга? Сегодня он меня спас. Нет, он бы сделал это в любом случае, но ведь развеивать технику демона Сарентон был не обязан, вряд ли тот хотел меня убить, скорее напугать или причинить боль. Зато любой другой следователь вполне мог подождать и посмотреть, как будут разворачиваться события дальше, вдруг я или Микель согласились бы на условия демона?

— Я. — И почему я сегодня целый день заикаюсь? — Я рада, что вы меня спасли. Нет, не то. Я рада, что именно вы меня спасли. И я верю вам.

Запоздало накатила паника. Надеюсь, я не ошиблась и мной сейчас не играют, как какой-то пешкой. Но Сарентон прав: взять с меня нечего, кроме тела, но, уверена, любая была бы не против подобного предложения. Однако сделали его именно мне, и, наверное, это что — нибудь да значит.

— Значит, ты согласна примерить это? — Мужчина разжал ладонь, и на ней появился притянутый откуда-то силой магический обручальный браслет.

Красивый. Элегантный, из черного золота, с каплями каких-то подсвеченных изнутри камней. Уверена, что он не стал бы дарить подделку или дешевку.

— Красивый, — эхом своих мыслей ответила я и прыгнула с разбегу в пропасть: — Да, я согласна.

— Тогда позволь правую руку, — не сводя с меня взгляда, тихо попросил мужчина. Кажется, он боится, что я все-таки сейчас отсюда убегу с громкими криками.

— Стойте! — Ого, какой коктейль из эмоций сейчас промелькнул в его взгляде. Но все они мне понравились. — А вы у герцога Дорнтона просили моей руки?

Кажется, Дерек чуть не поперхнулся от облегчения. Наверное, думал, что я откажусь. Ну уж нет, мне слишком этот браслет нравится. Шутка, конечно. Мне слишком нравится он сам.

— Спросил.

— И что он ответил? — уточнила строго.

— Что ты заноза в мягком месте, что вечно ищешь приключения, что у тебя ужасный характер. А еще что ты настырная, наглая, самолюбивая — это цитата. Но если я хочу на тебе жениться, то он совершенно не будет против, — мужчина усмехнулся по-мальчишески.

— Вот как? — Я сузила глаза. — Цитата, значит?

— Цитата, — скорбно ответил он, но, судя по всему, веселился вовсю.

— Ну раз цитата, то стоит ли вешать себе на шею такое вот ярмо?

— Мне кажется, что да, оно того стоит.

— Ну так чего же вы тогда ждете? — усмехнулась я и протянула ему правую руку. — Я согласна, Дерек.

— Я очень рад, что мы во всем разобрались. — Сарентон наклонился и поцеловал мои пальцы после того, как обручальный браслет сомкнулся на запястье и блеснул магией.

Потом подумал секунду и, видимо не удовлетворившись пальцами, встал со своего места, обогнул стол, практически стащил меня со стула и поцеловал. Прижал к себе при этом так крепко, но бережно, что я чуть не разрыдалась от внезапно накатившего умиления, радости и облегчения одновременно.

Невестам ведь положено плакать от счастья, разве нет?

После домашней помолвочной церемонии мы с Дереком вернулись в академию. Не то чтобы мы решили не афишировать наши отношения, но хотели дождаться официального мероприятия, где все тайное наконец станет явным.

О чем я? А я об очередном развлечении нашего Императора — большом помолвочном бале, на котором все самые именитые лорды представят своих невест. Надо ли говорить, что отвертеться от участия третьему внучатому племяннику Его Величества было совершенно нереально? Хотя никто из нас не горел желанием присутствовать.

Но долг обязывает, да…

Теперь у меня в жизни вообще много долга. Это и обязательные занятия по управлению потоками с женихом (про обычную учебу я и не говорю), и изучение тонкостей дворцового этикета с ним же. Плюс я согласилась помогать ему в некоторых делах касательно службы: систематизировала отчеты, уточняла данные. На самом деле Сарентон не хотел меня этим нагружать, но мне самой было интересно и я вызвалась. Как бы теперь пару лишних часов к суткам прирезать?

А еще нам с Дереком нужно было узнать друг друга получше, так что мы довольно часто выезжали в столицу и просто бродили по улицам, разговаривали, сидели в открытых кафе, пока погода окончательно не испортилась.

Впрочем, мы не ослабляли бдительности, потому что всех членов банды артефакторов еще не выловили, а суд назначен лишь через два месяца. К тому же Сарентон ожидает на нем диверсии, попытки выкрасть своих подельников, и, честно говоря, не без оснований. Уж слишком они наглые и хитрые.

— Как думаешь, теперь тут точно безопасно? — с сомнением спросила я, глядя на осадный щит, который теперь украшал небо над Академией.

Поскольку в том, как бандиты обошли артефакт на воротах, так и не удалось до конца разобраться, руководство Академии приняло решение защитить ее как загородную усадьбу

— накрыть щитом. Представить даже боюсь, сколько это стоит, потому что территория-то огромная.

— Сомневаюсь, что на сто процентов, — покачал головой Дерек, остановившись рядом со мной у окна и разглядывая ночное небо, по которому каждые несколько секунд пробегали вспышки силового поля. — Если им удалось взломать древний артефакт, не думаю, что современный станет проблемой.

— Моя магия от этого сходит с ума, — пожаловалась я и положила голову на его плечо.

Щит поставили всего несколько дней назад, и все это время у меня была жутчайшая мигрень.

— Пока это единственный доступный вариант, мне жаль. — Мужчина притянул меня к себе, обнял. — Я придумаю что-нибудь, чтобы тебе стало легче.

— Да все просто! Мне нужно не выпускать наружу силу, способную ощущать магические поля, а для этого надо постоянно быть сосредоточенной. А я не могу сосредоточиться!

Да, я стала капризничать в его присутствии, но это как-то получается само собой. Как мама, которая сама в состоянии убить паука, но если рядом герцог, то она топает ногами, визжит и зовет его.

Впрочем, Сарентону, кажется, нравится обо мне заботиться. И это такое странное новое чувство — быть кому-то действительно нужной и важной. Не то чтобы обо мне раньше не заботились, но когда это делает мужчина, который очень-очень-очень нравится, — это вдвойне приятно.

— Мы вычистили эту заразу в академии — это уже немало, но есть вероятность, что они при поддержке демонов попытаются напасть извне.

— У них больше нет демонолога, я ей самолично всю магию выжгла. — Я уютнее устроилась в кольце рук. — Случайно, правда.

— Ну, выкрасть или привлечь в свои ряды нового — не проблема. Цели у них, конечно, бредовые: мир, который был до Великого Разделения, восстановить не получится, но шороху они навести могут. Поэтому…

— Да, да, я больше не буду. — Я поджала губы, потому что ругали меня за дело. Я вчера покинула пределы Академии, хотелось хоть час провести вне щита, так что я пошла по магазинам и в кафе с ребятами. За это мы все трое, я и близняшки, получили сначала втык от грозного декана, а потом и от родителей.

— Мне бы очень не хотелось случайно остаться без невесты, — нахмурился мужчина. — У меня на нее, знаешь ли, есть некоторые планы.

— М-да? И что же это за планы? — Я развернулась лицом к нему, впрочем не выбираясь из теплых объятий.

— Вот объявят о нашей официальной помолвке, и узнаешь, — тихо, с обещанием в голосе, ответил он почти мне в губы, потом поднял пальцем подбородок и нежно поцеловал.

— Помолвка — это еще не брак, — фыркнула я, немного отдышавшись. — И я не перееду сюда, пока мы не поженимся!

— Тебе так нравится университетское общежитие? — усмехнулся он.

— Да, очень! Оно просто великолепно, но… Серьезно, Дерек. — Я потерлась макушкой о его подбородок, — это неприлично, если я буду жить здесь, в преподавательских апартаментах. Помимо того, что я твоя невеста, я еще и твоя студентка.

— Ну и что, нам теперь скрываться, как подросткам?

— Мы и так скрываемся.

— Только в целях безопасности. Но скоро угроза пропадет, Департамент твоего отца землю носом роет, чтобы найти всех преступников, в том числе вычислить их в своих рядах.

— Да знаю я, знаю.

— Тогда откуда такая неосмотрительность? И рядом со мной тебе пока безопаснее.

— По-моему, ты просто боишься, что я в последний момент сбегу.

— Есть немного, — усмехнулся он.

— Собственник!

— И такое есть. Может, я просто не хочу с тобой расставаться даже на день?

— Звучит очень романтично.

— А ты вечно сбегаешь.

— Я тоже не хочу с тобой расставаться. — Я пожала плечами. — Ладно, я подумаю о переезде, но только после императорского бала.

— О, поборница традиций!.. — закатил глаза мужчина, воздев руки к небу. Потом не выдержал — рассмеялся.

— Руки верни на место, — буркнула я, вставая на носочки и пытаясь дотянуться до его губ.

— Сюда? — Сильные ладони обхватили талию. — Или, может, сюда? — Съехали чуть ниже, сжали округлости. — А может, лучше сюда? — Дерек накрыл мои губы своими, а грудь ладонью, тоже чуть сжал.

“Да боги с ней, с этой официальной помолвкой! По закону мы и так помолвлены!” — решила я, запуская пальцы в волосы своего мужчины и сильнее вжимаясь в его тело своими формами.

— Уверена? — оторвавшись от моих губ, Сарентон внимательно посмотрел мне в глаза.

Я только кивнула, и он подхватил меня на руки, заставив обвить ногами его торс. Куда — то понес, аккуратно, стараясь в темноте не впечатать меня случайно в дверной косяк. Впрочем, преподавательские апартаменты не отличались большой площадью и до спальни мы добрались довольно быстро. Не прекращая при этом целоваться.

— Люблю тебя, — тихо сказала я, когда меня аккуратно уложили на кровать.

Мужчина оглядел меня сверху донизу с таким восхищением в глазах, что мне даже стало неловко и очень жарко.

— Я тоже тебя люблю, — наконец, вернувшись взглядом к моему лицу, ответил он. — Очень-очень.

Помолвка во дворце Императора прошла, как ни странно, без эксцессов. Меня нарядили в платье по последней столичной моде (этим занимались аж две лучшие модистки), Дерек подарил прелестный гарнитур из нежно-голубых магических топазов, и мы поехали представляться дальнему родственнику моего жениха.

Если я думала, что это будет небольшое официальное мероприятие, то быстро убедилась, что Сарентон был прав: на балу присутствовала минимум тысяча гостей и проходил он в главном зале резиденции. Собственно, вся программа заключалась в нескольких официальных танцах, где большинство мужчин танцевали со своими невестами и только с ними. Хотя были и исключения. Впрочем, не в моем случае. Потом вышел Император и начался официоз. К трону подходили сразу человек по десять, кланялись или приседали в глубоком реверансе, получали благословение от Его Величества и уходили.

Мы с Дереком были в первой группе, за счет его родства, так что следующие два часа просто стояли тихо у стены, почтительно внимали, если Император соизволял с кем-то пообщаться, и преданно поедали глазами важную персону. Никаких разговорчиков или неуместных переступаний с ноги на ногу, даже нос почесать и то нельзя. Все чинно, благородно и очень скучно.

После официальной части был салют и банкет на открытом воздухе. Хотя на улице было уже довольно прохладно, никто не роптал. Маги мы или нет? Почти у каждого был соответствующий погодный артефакт, а кто об этом не подумал — сам виноват.

Кое-кого приглашали на личную аудиенцию к Его Величеству, но не нас. Дерек не считал это чем-то из ряда вон выходящим, а по мне — так странно. Впрочем, может, я просто слишком много о себе возомнила, чтобы со мной еще и Император знакомился?

Но оказалось, что познакомиться он все же хочет. Через неделю после бала вестовой явился в столичную резиденцию Сарентона, хотя все знали, что тот в Академии, и передал приглашение на беседу.

Беседа… Она заняла всего лишь пять минут, и, как я поняла, Его Величество просто решил довести до моего сведения свои мысли относительно моего положения и моей магии. Можно подумать, я этого раньше не знала! В общем, Император мне показался вздорным старикашкой, но эти мысли я оставила при себе, потому что Дерек явно разозлился, и я не хотела подливать масла в огонь.

А потом был суд. И опять мой гениальный жених-следователь оказался прав: во время суда бандиты попытались вытащить своих подельников. Но поскольку этого от них и ждали — подстроили ловушку. Теперь точно схвачена вся банда, и это не может не радовать. Исчезла угроза, а следом за ней и осадный щит над Академией — в нем больше не было нужды.

Все вроде бы пошло своим чередом: я училась, Дерек работал, иногда привлекая меня к интересным расследованиям. Я набиралась практики и опыта.

А еще я, с подачи матушки, усиленно готовилась к свадьбе. Она состоится летом, как только я сдам экзамены за первый год обучения. Впрочем, мне и так хорошо — в обручении тоже есть свои плюсы. Но из общежития я пока не съехала, хотя ночую все больше у своего любимого декана.

Ну и демоны с ними, со сплетнями и сплетниками! В первый раз, что ли?