«Отбор для короля дракона»

Марго Генер Отбор для короля дракона

В плечо сильно толкнули, у Рины из рук вылетела пачка папок, и листы разлетелись по коридору. Отлично, сейчас половина университета будет наблюдать за ее очередным унижением.

Бросившись на пол, Рина стала спешно собирать бумаги. Доклад по психологии, неделю же собирала материал! Не хватало, чтобы из-за какого-то недотепы вся работа пошла насмарку. Хотя недотепой назвать его сложно — Рина прекрасно знала, кто постарался выбить папки из рук.

Над головой раздался насмешливый голос:

— Риночка, лапочка моя, что-то руки у тебя какие-то крюки.

Рина огрызнулась, заправляя смоляной локон за ухо и продолжая спешно собирать бумаги:

— Отвали, Захаров.

Конечно, кто еще мог пнуть ее у всех на глазах и при этом улыбаться во весь рот. В том, что он улыбается сомнений не было. А народ вокруг остановился, смотрит… Позорище.

Она почти собрала все, когда на последний лист наступил ботинок, между прочим, из модного магазина, по лейблу видно.

— Уйди, — проговорила Рина сквозь зубы и подняла на него взгляд.

Положение, мягко сказать, не самое выгодное — она на коленях с задранной головой перед главным уродом университета. Несмотря на богатство его папочки, природа не наделила его ни умом, ни внешностью, чем обычно пользовались такие «золотые» мальчики. Захарову не повезло и он, видимо, отыгрывался за это на слабых. Хоть какая-то справедливость.

Почему-то выбрал для этого он именно ее, Катерину Драгомилову, старательную студентку, которая изо всех сил пытается не вылететь из университета. Она и на бюджет-то попала по какой-то счастливой случайности — в последний момент, выяснилось, что тот, кто претендовал на место, передумал поступать. Место освободилось и его заняла Рина.

Но учиться здесь, при этом не платя деньги, оказалось той еще задачкой. Сдавать нормативы по физ-ре, отдуваться за всех на докладах, писать кучу какой-то ерунды лишь потому, что она «бюджетник» и должна оправдывать уплаченные государством средства.

Захаров наклонился сузив и без того маленькие, как у борова, глазки и проговорил с издевкой:

— А если не уйду? Тогда что? Жаловаться пойдешь?

Он усмехнулся, мерзко и победно. Действительно, куда она пойдет? Его папаша спонсирует университет всем, чем только можно, а администрация закрывает глаза на вольности, которые позволяет себе рафинированный отпрыск.

Сжав зубы, Рина все же смогла вытащить из-под его ботинка последний лист и выпрямилась.

— Может и пойду, — сказала она.

Захаров растянул толстые губы в улыбке, обнажив отбеленные зубы.

— Лучше бы ко мне домой пошла, — бросил он небрежно. — Выделываешься, как девочка.

Он потянул к ней руку, но Рина резко дернула плечом и отшагнула, послав ему самый брезгливый взгляд, на какой способна.

— Лучше я масла выпью. Все равно не так тошнить будет, как от тебя, — процедила она и шагнула в сторону, чтобы обойти.

Лицо Захарова побледнело, его пальцы вцепились в локоть, он проговорил с ненавистью:

— Заучка-ботаничка, думаешь, со мной можно так разговаривать? При всех?

— Да мне плевать, — выпалила Рина ему в лицо, хотя смелости как-то не ощущала. Но показывать этого нельзя, иначе совсем провал. — Пусти, иначе заявлю на тебя в полицию. Может богатенький папочка и отмажет тебя, но репутацию подпортит.

Захаров засопел зло и шумно, но все же разжал пальцы, а Рина поспешила по коридору в аудиторию, глотая страх и гнев.

Конечно, кого еще мог выбрать для издевательств такой, как Захаров? Только кого-нибудь значительно ниже по социальному статусу. И, конечно, такой девочкой для битья оказалась она. Действительно, почему бы не подоставать того, кому приходится прилагать массу усилий, чтобы хоть как-то выбраться в жизни.

Может ему и достается все на блюдечке с голубой каемочкой, но ей приходится качать мозги и тело потому, что норматив по физкультуре можно сдать либо деньгами, либо тренировками. А лишних денег у нее нет. Никаких ценностей, кроме мозгов и кулона с завитушкой, который достался ей, наверное, от родителей. Но их она никогда не знала.

В одном Захаров прав, парня у нее действительно никогда не было, что в ее девятнадцать в современном мире, совсем странно. Но Рине всегда казалось, что она не сможет вот просто так переспать с первым встречным, только для того, чтобы не выделяться из толпы.

Хотя она и так носит длинную юбку, строгую блузку и туфли лодочкой. А волосы убирает в высокий хвост. Еще сильнее выделяться уже невозможно.

Но сейчас плевать. Главное — получить хороший диплом и устроиться в престижное место.

Лекция по психологии пролетела быстро. Это один из любимых предметов на курсе и Рина иногда задерживалась после занятий, чтобы с еще несколькими студентами, такими же ботаниками, как она, обсудить детали.

Сейчас, когда вышла на крыльцо университета, уже стемнело, зажглись вечерние фонари, освещая выложенные плиткой дорожки. Двор давно опустел, непривычно тихо и свежо — лето только настало, и вечерами еще прохладно.

Рина повела плечами и прижала к груди папки, не хотелось простудиться перед ответственным докладом, а кофты, чтобы накинуть на плечи не взяла.

Но ничего не поделать.

Спустившись по ступенькам, она быстрым шагом направилась к выходу — чтобы не замерзнуть лучше шевелить ногами. Когда университет остался позади, стало темнее, навороченные фонари есть только в его дворе, но дальше по улице есть места вообще не освещенные.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Больше всего Рине не нравилось ходить через мост над каналом. Против мостов она ничего не имела, но этот казался жутким. Метров двадцать длиной, деревянный, с покосившимися перилами, по берегам густые шапки кустарников, которые в темноте пугают до визга. Вообще не понятно, почему его не демонтировали или хотя бы не заменили на каменный, с фонарями.

Так нет же, при каждом шаге доски скрипят, словно вот-вот треснут и полетит Рина в грязную воду городского канала. Самое обидное, что обойти негде — в университет можно попасть либо на своей машине по окружной дороге, либо на автобусе, а остановка как раз за этим сквером.

— Когда-нибудь у меня будет нормальный транспорт, — пробормотала Рина и ступила на мост.

Доска под туфлей жалобно скрипнула, Рина сжалась, всеми фибрами уповая, что и в этот раз мост выдержит. Но на плечо опустилась тяжелая ладонь.

Рина вздрогнула и, резко обернувшись, обомлела.

Перед ней во все отбеленные зубы улыбается Захаров, и улыбка эта явно не сулит ничего приятного. Во всяком случае, ей.

— Тебе чего? — спросила Рина и скинула его пальцы с плеча, стараясь выглядеть и звучать уверенно, хотя почему-то по спине пробежала холодная струйка. Она здесь одна, на этом жутком мосту поздно вечером.

— Да вот, — проговорил Захаров, неприятно скалясь, — проводить девушку решил. Не могу оставить девушку одну в темноте.

— Без тебя справлюсь, — отозвалась Рина и попятилась. — И темноты я не боюсь.

Но происходящее стало пугать еще больше. Она, конечно, догадывалась, что ходить одной по вечерам в таких местах не самая умная идея, но верила, уж ей-то, девчонке, которой и так приходится буквально прогрызать себе дорогу к успеху, судьба уготовила что-то поинтересней.

Но, видимо, у нее и у судьбы понятия об интересном разные.

Захаров проговорил, медленно шагая следом, пока она продолжает пятиться, все больше выходя на скрипучий мост:

— Рина-Катерина, куда ты, лапочка? Далеко собралась? Я ж говорю, не могу оставить девушку одну.

— Захаров, если ты решил, что…

— Да я уже давно решил, — бросил он, кривясь. — Ты единственная, кто отказывается мне давать. Так что, как там, про гору… Если гора не идет куда-то там…

Рина почувствовала, как кровь отлила от лица, папки в руках неожиданно стали тяжелыми, словно чугунные.

— В каком смысле? — пересохшим языком спросила она и даже не обратила внимания, как громко под ней скрипнула доска.

В бледном свете луны лицо Захарова выглядит вдвойне пугающим, а неестественно отбеленные зубы почти светятся, делая его похожим на чеширского кота, только злого и мерзкого.

— Ну ты тормозишь, лапочка, — произнес он, закатив глаза. — Короче, сейчас сама поймешь.

Прежде, чем она успела сказать «мама», Захаров оказался рядом. Ее как ледяным ушатом окатили, когда он стал лапать ее, рвать пуговицы на блузке, задирать юбку, что-то бормотать.

Рина сопротивлялась и кричала, но в этой глухомани не услышат даже если начнешь трубить боевой набат. Десятка она, конечно, не робкого, приют научил, как за себя постоять, но все же стало страшно.

— Да хватит визжать, дура, — хрипел Захаров, ухватив трусики и дернув так, что они с треском порвались.

— Пусти! Захаров! Скотина! Помогите!

— Дура! — опять рявкнул Захаров. — Тут никого нет.

Но Рина продолжала бороться, пиналась, кусалась, пыталась достать коленом до паха. Видимо, Захаров не ожидал такого упорного сопротивления — все же тренировки для нормативов по физ-ре дают результаты. Несколько раз ей даже удалось попасть ему в челюсть, но, видимо, не достаточно сильно, что только разозлило Захарова.

— Сучка! — выругался он, когда Рина в очередной раз зарядила ему по лицу. — Хотел по-хорошему! Теперь не буду!

— Козел! — крикнула она, стараясь вывернуться и не обращать внимания на пальцы, которые похотливо лезут ей между ног.

— О… — с противной усмешкой выдохнул Захаров ей прямо в ухо, развернув ее спиной к себе и прижавшись пахом с сади, — как у тебя тут горячо. Ноги шире ставь.

Его прикосновения вызвали омерзения, к горлу подступил комок тошноты, голова закружилась. Хотелось только одного — чтобы это поскорее кончилось, исчезнуть отсюда, с этого моста, оказаться как можно дальше от козла Захарова, от его гадостных и липких пальцев.

Да хорош выкобениваться, — уже совсем зло прошипел Захаров.

Каким-то чудом Рина умудрилась зубами цапнуть его за локоть, который оказался возле лица. Видимо, она вложила в этот укус всю злость и отчаяние, потому, что во рту остался вкус крови, а Захаров вскрикнул, как девчонка. Рина, тут же воспользовалась моментом и прыгнула наугад вперед.

Раздался сухой хруст.

Дальше все промелькнуло, как в ускоренной сьемке. Она успела понять, что доски моста все же не выдержали, что она провалилась в дыру и даже услышала треск ткани, что зацепилась за острые деревянные зубья.

Затем был всплеск.

Громкий, рассекающий звуком тишину. Ледяная вода охватила плотным потоком, Рина успела лишь набрать воздуха прежде, чем холодная поверхность сомкнулась над головой. Как страшно! Она же боится высоты!

Но хуже всего оказалась тьма, окружившая со всех сторон.

Рина барахталась, пыталась плыть, но юбка-карандаш ниже колен мешала, длинные волосы даже в хвосте расплылись темным облаком, залепляли рот и глаза, а воздух как-то слишком быстро кончался.

Но когда ее потянуло вниз, накатила настоящая паника. Рина отчаянно сопротивлялась, но ее словно закручивало в какой-то водоворот, будто кто-то открыл слив в ванной. Перед глазами замельтешило, темнота быстро сменилась чем-то радужным, цветным. Может что у нее совсем закончился воздух, и она галлюцинирует во всю? Это длилось вечность.

А потом ее, как пробку, вышвырнуло на поверхность.

Воздух в легкие хлынул обжигающим потоком, Рина стала его глотать, боясь, что сейчас снова утянет под воду. Но стопы неожиданно уперлись в дно, а когда она выпрямилась, оказалось, что стоит по колено.

Как это вышло?!

Как она могла уйти с головой, грести изо всех сил, где особо и не нырнешь?!

Следующая мысль хлестнула кнутом, она метнула перепуганный взгляд на мост, где остался Захаров, и оторопела.

Захарова не было.

Как и моста.

Она вытаращилась на пустоту над каналом, на кустарники по берегам. С одежды и волос текут ручьи, тело стало потряхивать от холода — все же на дворе лишь начало лета. Но Рина продолжала глазеть, пытаясь понять, куда делся мост, пусть не новый, деревянный, с кривыми перилами, но вполне себе настоящий. Не мог же он просто взять и испариться.

Но, кажется, именно это он и сделал.

— Мисс Катриана, вам нравится стоять в холодной воде? Или, может, всё же выйдете на берег?

Рина вздрогнула и оглянулась.

На берегу возле кустов в свете луны стоит мужчина. И его облик более чем странный: какой-то вычурный пиджак зеленого цвета, больше похожий на камзол, золотые пуговицы, какие-то вышивки, вместо штанов белые галифе, сапоги до колен. Лицо сухое, морщинистое, а орлиный нос клювом выступает вперед. Седые волосы, очевидно, затянуты в хвост на затылке. Он чем-то напомнил Джафара из мультика про Аладдина. Не очень приятное сравнение.

Мужчина смотрит на нее бесстрастно, но с каким-то непонятным ожиданием.

Рина на секунду даже забыла, что стоит по колено в холодной воде, и даже что блузка на груди порвана.

— Вы кто? — спросила она сквозь зубную дробь, которая возникла так не кстати. — Что случилось? Где мост? Где Захаров?

Мужчина пожал плечами и посмотрел на кисть, где блестит золотистый ремень часов.

— Прибыла минута в минуту, — пробормотал он, — но ведет себя, как со звезды свалилась. Мисс Катриана, вылезайте немедленно из воды. Простудитесь, мне потом голову снесут, ваш жених едва ли обрадуется, если невеста распустит сопли.

— Жених?! — выдохнула Рина оторопело. Здесь явно происходило что-то странное, но объяснить пока не получалось ни глубину канала, ни пропажу моста, ни наряд мужчины. Он, конечно, может быть каким-нибудь косплеером, они любят переодеваться во всяких хоббитов и эльфов. Но как быть с мостом?!

Возможно, ее подхватило течением и унесло вниз по каналу, а когда дно стало выше, попросту зацепилась за него и смогла подняться.

Остается только разобраться, что несет этот полоумный и выбраться к остановке. Там можно хоть попутку поймать. Водитель едва ли будет раз мокрой курице, но что поделать.

Медленно, стараясь держать в поле зрения незнакомца, Рина двинулась к берегу. От холодной воды и обжигающего воздуха перестала чувствовать пальцы, зубы уже выстукивают такую чехарду, что, наверное, придется, посетить стоматолога.

Зато мужчина выдохнул с облегчением:

— Ну наконец-то. Они изволили выйти на берег.

Рина косилась на человека с еще большей опаской — мало ли что за мужик. И что он делает в такое время у канала? Угораздило же ее встрять с этим Захаровым. Он ей за все ответит, урод. Вернется домой, обсохнет и напишет заявление. Пусть потом его папочка побегает, отмазывая золотого отпрыска.

К тому же, весь доклад уплыл, папка потеряна.

— Блин… — простонала она, всхлипнув.

Едва ступила на берег, мужчина сказал:

— Позвольте накинуть на плечи.

Прежде, чем она что-то поняла, он достал из кармана тончащую ткань, на подобие шелковой и плавно накрыл ее. Рина успела подумать, что надо быть полным психом, чтобы считать, будто этот кусок марли способен согреть. Но только глаза вытаращила, когда ощутила приятное тепло по всему телу.

— Это что? Это как? Термоткань какая-нибудь? — запинаясь растерянно спросила она.

— Драконий шелк, — отозвался мужчина таким тоном, будто это все объясняет, и сразу все понятно.

Но Рине было ничего не понятно.

Даже дрожа, как продрогший котенок на улице зимой, она понимала — здесь что-то неладное. То ли ее занесло н частную территорию к какому-нибудь богатею, то ли еще что. Показалось, даже воздух здесь чуть другой — более свежий, с запахами ночных цветов. А ведь прежде над мостом пахло отводным каналом, где только тина и мусор.

Только где этот мост теперь?..

Мужчина агрессии явно не проявлял, а за помощь вообще следовало поблагодарить.

Рина сказала, путаясь в мыслях и словах:

— Слушайте, спасибо за одело или что это. Но мне пора. Не знаете, в какой стороне остановка?

Мужчина окинул ее покровительственным взглядом и проговорил:

— Остановка вам больше не понадобится, мисс Катриана. Но в одном вы правы — вам действительно пора. Точнее нам.

Тон незнакомца насторожил, ей уже хватило одного козла в лице Захарова, чтобы четко уяснить — доверять можно только очень, очень проверенным людям. А этот вообще непонятно кто.

Она покрутила головой, прикидывая, как быстро сможет убежать, если и у этого крышу снесет. Он точно чокнутый, несет какую-то околесицу, наверное, в дурдоме день открытых дверей.

— И куда это пора «нам»? — спросила Рина осторожно.

Он снова закатил глаза и цокнул языком разочарованно.

— Совсем не подготовленная. Ну как куда? В замок конечно.

От заявления Рина окончательно потеряла нить логики. Какой еще замок? У человека явно нелады с головой и надо бы поскорее от него отделаться. Даром, что одеяльце выдал. Хватит с нее на сегодня приключений.

— Знаете, — проговорила Рина пятясь и поглядывая по сторонам, — я лучше сама. А то эм… в таком виде в замок меня точно не пустят.

Она решила подыграть чокнутому, но тот ответил с самым невозмутимым видом:

— Не беспокойтесь. Для вам все подготовили. Нам остается только проследовать в замок. По-моему и так уже слишком долго стоим на берегу. Не знаю, как вы, но мне совсем не нравится эта промозглая сырость. Наверху ждет экипаж. Предлагаю подняться.

Ну отлично. Теперь этот ненормальный вообразил карету или что-то там еще. Сейчас начнет про принцесс и всяких гендальфов с гарри потерами рассказывать. На вид взрослый, уважаемый человек, а все туда же. Нет бы чем-то полезным заниматься, так его в ролевики потянуло.

Ладно, подумала Рина, пусть считает, что я верю. Поднимусь на дорогу, найду остановку и поминай, как звали. Досвидос, непонятный мужик в галифе.

С этими мыслями она поднималась по грунтовой тропинке, по бокам заросшей ежевикой. Прежде по пути из универа такого не росло, но, с другой стороны, если ее отнесло ниже по каналу, может и ежевика тут есть, и что угодно.

Мужчина шел следом, словно боялся, что она поскользнутся и покатится обратно. Ну конечно. Кем еще может считать ее этот человек, если вылезла из воды, как облезшая кошка.

Шли молча, и Рина даже немного испытала облегчение — больше про замки не говорил. Единственное, что раздражало, так это отсутствие фонарей. Даже ступеньки к деревянному мосту освещались, а тут — темень такая, что страшно споткнуться и угодить лицом в эту самую ежевику.

После случившегося с Захаровым ее должно было трясти, наверное, истерика тоже должна была бы случиться. И ее трясло. Но от холода. На Захарова же очень хотелось накатать заявление и проучить бесславного гада. Неужели он думал, что она вот так просто позволит ему сделать это? Как бы не так. В конце концов, не просто так раз в неделю она посещает секцию сомообороны от универа. Еще один бонус от бюджетного места.

Не то, чтобы она достигла успехов, но выкрутиться из лап Захарова получилось.

Спасибо инструктору.

Так, размышляя, они поднялись на дорогу, и Рина застыла в третий раз за вечер.

Реальный экипаж, запряженный двумя черными, как ночь конями, с темной сбруей. Кабина тоже черная, с блестящими серебром в свете луны вензелями и подножками. На козлах клюет носом возница в широкополой шляпе, кони фыркают и роют землю копытами.

Рина только и выдохнуть смогла:

— Это чего?

— Ваш экипаж, — отозвался мужчина, обойдя ее и открыв дверцу, жестом приглашая войти.

Вот теперь Рине по-настоящему стало не по себе. Люди, которые так заигрываются во всякие ролевки явно не в себе. Он же взрослый, можно сказать пожилой мужчина!

Все еще таращась, она отшагнула и проговорила решительно:

— Слушайте, я никуда с вами не поеду. Спасибо за помощь, но дальше как-нибудь сама.

Развернувшись, она сделала шаг, но незнакомец произнес:

— Мисс Катриана, не вынуждайте меня применять силу. У вас есть два пути — либо вы сейчас сами садитесь в экипаж, и мы едем, мирно беседуя, либо я заталкиваю вас внутрь. Во втором случае, скорее всего, мирной беседы не получится.

Сердце застучало часто-часто. Как это возможно? Как вышло, что она, прилежная студентка, трудяга и умница, в один вечер едва не встряла в историю с Захаровым, а теперь попала в руки какого-то психа. А он точно псих.

Она покосилась в сторону на дорогу, которая грунтовая и очень быстро теряется в темноте — здесь тоже не потрудились поставить фонари. Можно попробовать бежать, мужчина в возрасте, едва ли у него хватит сил гнаться. Но с другой стороны, в пожилых кроется такая сила — никогда не знаешь, на что они способны. Тем более, сам грозится ее применить. Да и бежать в потемках среди кустов тоже идея так себе.

Захотелось выругаться, но слова застряли в горле, когда посмотрела на лицо мужчины — строгое, бесстрастное, с холодными глазами.

— Долго мне вас ждать? — спросил он сурово.

Что ей оставалось делать?

Дрожа теперь уже не только от хода, Рина приблизилась к экипажу. Мужчина любезно подал руку, словно не он сейчас угрожал применить силу в случае неповиновения. Рессоры скрипнули, когда она шагнула на ступеньку. Через несколько мгновений они уже мерно покачивались в повозке, направляясь в неизвестном направлении.

Чем больше Рина смотрела на незнакомца, тем страшнее становилось. Куда ее несет? Почему не позвонила в полицию? Хотя после купания в канале ни один мобильник не заработает. Он у нее самый простой, без наворотов, водой заливается на раз-два.

Может выпрыгнуть прямо на ходу из дилижанса? Как в кино. Вроде скорость не такая большая. Хотя, о чем она? Даже если удастся остаться целой после такого, куда бежать? В потемках искать дорогу? Да и этот чокнутый явно не собирается ее так просто отпускать.

Вот попала…

— Уверен, — заговорил мужчина, словно уловил, о чем она думает, — у вас масса вопросов. Обещаю, на большинство вы получите ответы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Как-то неубедительно, — отозвалась Рина опасливо, поглядывая в окно, за которым все та же непроглядная темень.

— Понимаю ваш скепсис. Что ж, для начала позвольте представиться. Стоило сделать это раньше, но вам было не до этого. Меня зовут Менозо Отокар, я барон земель Отокарских между Кнерскими горами и рекой Шираной. Но вам эти названия, конечно, ни о чем не говорят. Это ничего. Разберемся.

От услышанного Рина даже икнула. Этот мужик действительно верит во все это?! Да он ведь и правда считает себя бароном, этих, как его… Кнерских…

Теперь уже идея выпрыгнуть из повозки не казалась такой безумной. Несколько ссадин, а может и не только ссадин, все же лучше компании этого безумца.

Рина покосилась на ручку, винтажную и какую-то аляповатую даже для этого экипажа, затем прикинула как быстро нужно действовать, чтобы успеть подняться после прыжка и кинуться в темноту кустов. Но в момент, когда уже потянулась к ней, экипаж выехал из леса на открытую территорию, и Рина охнула.

В лунном свете посреди огромного поля, окруженного черными полосками леса высится замок.

Настоящий, с широкими башнями и устремленными в небо острыми пиками шпилей, которые серебрятся в свете ночного светила. В окнах горит желтоватый свет, если приглядеться можно различить, как реют флаги. Вокруг замка какие-то постройки, то ли деревня, то ли еще что-то.

От изумления у Рины пропал дар речи, а мужчина, назвавшийся Менозо Отокаром произнес довольно:

— Надеюсь теперь вы понимаете серьезность вашего положения?

Понимала ли она?

Да она в ужасе!

Что за место?! Куда ее унес канал?!

Кое-как справившись с крупной дрожью, Рина спросила непослушным языком:

— Что это? Где я? Что вообще происходит?

Менозо Отокар выдохнул, закатывая глаза:

— Наконец-то правильные вопросы. Во-первых, мисс Катриана, как вы уже догадались, вы больше не возле университета, или что вы там пытались найти. Это Дорнос, королевство, в судьбе которого вам придется принять участие.

В голове все перепуталось, Рина хлопала ресницами, пытаясь собрать все воедино, но в голове пульсировали слова «это Дорнос», и они вытесняли любую логику. Как она сюда попала? Почему? Наверное, это все тот странный водоворот в канале. Не может же быть, чтобы в водоотводном канале вдруг ни с того, ни с сего возник водоворот. Но… как? Не магия же это сделала. Или магия?

Сглотнув, она сказала нервно:

— Я как-то не гожусь для такого.

Менозо Отокар слишком уж воодушевленно произнес:

— Как раз наоборот. Вы очень подходите. Но об этом позже. Сейчас вам следует знать, что вас отправляют на отбор к его величеству. О нем вы, естественно, тоже не слышали. Ансар Агаринос, что в переводе с дракозали означает «пламенное копье».

При этих словах мужчина поморщился, словно ему не приятно даже произносить это имя. Но это последнее, что сейчас волновало Рину.

От услышанного хотелось снова нырнуть в ледяную воду, взбодриться, смыть с себя весь этот бред. Не верилось, что все это происходит с ней. Какой Ансар Агаринос? Какой Менозо Отокар? Какое еще дракозали?.. Это явно какая-то чушь, шутка, которую наверняка подстроил Захаров. Это он всегда виноват во всех её проблемах, наверняка и к этому приложил руку.

Она проговорила в последней попытке восстановить нормальную реальность:

— Если это Захаров, передайте ему, что он сильно пожалеет.

Мужчина покосился на Рину снисходительно и произнес, проигнорировав ее слова:

— Не знаю, о ком речь, но уверяю, все, кого вы знали прежде, вам больше не нужны. Кстати, мы приехали.

Прежде, чем Рина успела что-то сказать, Отокар или как там его, распахнул дверь экипажа и слишком ловко для такого пожилого человека выпрыгнул наружу. Затем вновь предложил руку Рине, а когда она, проигнорировав, спустилась сама, произнес кривясь:

— Манер у вас, конечно, нет. Надеюсь, это не помешает нашему плану.

— Какому еще плану? — испуганно спросила Рина.

Менозо Отокар сделал вознице жест, мол, уезжай давай, а когда повозка скрылась за углом, сказал:

— Как какому? Выдать вас за короля.

Челюсть Рины отвисла, и она даже не пыталась ее поднять. Ее? Замуж? За короля? Вот это точно из области фантастики.

Слова этого чокнутого так ошарашили, что она молча позволила вести себя по территории.

Двор замка оказался широким, выложенным крупной брусчаткой. В середине фонтан из белоснежного мрамора с обнаженной девушкой, из кувшина струится вода. Стены замка тоже белые, как алебастр, и в свете луны все кажется каким-то сияющим, таинственным.

Они прошли по широким ступенькам крыльца, стражи в сверкающих латах по двое с каждого края приветственно стукнули черенками копий по полу. Дальше шли по залам, коридорам ступенькам и переходам. Менозо Отокар что-то говорил про отбор, невест, про ответственность, которую возложили на нее, про свадьбу… Но Рина почти не слышала. Она все еще не могла поверить — попала в другой мир, какое-то королевство Дорнос. И ее пихают замуж за короля!

Даже если бы такое приснилось — не поверила бы. А тут в реальности.

— Надеюсь, — голос Менозо Отокара вырвал ее из тяжких дум, — я достаточно подготовил вас к беседе с клириком.

В голове гудело от бессвязных мыслей, но Рина смогла спросить:

— Это еще кто?

— Его преподобие, клирик алирский, — пояснил мужчина, но видя, что на Рину это не произвело впечатления, добавил: — Мудрейший служитель старых богов ночи. Хранитель традиций и неизменности. Все клирики Ковена Алиры чтят эти добродетели. Но его преподобие особенно усердный. В общем, он проверит вашу годность к отбору. Хотя если мы вытащили вас из того мира, смысла в этом не вижу смысла. Но традиции, сами понимаете. Он развел руками, а затем толкнул дверь, перед которой они оказались.

— Прошу, — сказал господин (он же наверняка господин) Отокар и пригласил войти.

Рина нерешительно ступила в полумрак комнаты. Глаза не сразу привыкли, но через несколько секунду стала различать тяжелые шторы на окнах, массивные диваны, небольшой дубовый стол, рядом кресло, в котором откинулся на спинку мужчина.

Судя по всему, в этом королевстве Дорнос сплошные пожилые потому, что этот тоже не пышет свежестью — седой, коротко остриженный, фиолетовая мантия спускается до самого пола и лежит волнами. Лицо с щеками шарпея морщинистое, а глаза недовольные, взгляд колючий.

Он поднял его на Рину, и по коже пробежал неприятный озноб. Она и так еще не согрелась после ночного купания, а тут еще этот клирик алирский.

Несколько секунд продолжалось их безмолвное противостояние. Рина нервничала буквально от всего. Почему она? Сможет ли вернуться? Чего от нее хотят эти люди?

Вопросы роились в голове, и с каждой минутой их становилось все больше. И еще хотелось согреться.

Клирик еще немного помолчал, затем произнес размеренно:

— Здравствуй дитя. Как вижу, вы прибыли благополучно.

— Это как посмотреть, — вырвалось нервное у Рины. Может она и напугана происходящим, но если уж вышло, что она здесь, нужно сразу показывать, что она не какая-нибудь мямля. Ситуации в реке достаточно.

Клирик алирский хмыкнул.

— Вы озябли? — спросил он и, не дожидаясь ответа, взмахнул ладонью.

В очаге тот час вспыхнуло пламя, только ярко-синего цвета, словно горит газ на плите. Изумили Рину оба факта — то, как он это пламя зажег и, собственно цвет — едва ли в этом королевстве знают о природном газе.

— Вы что… — пробормотала она, пытаясь не запнуться на главном слове, — …маг?

Мужчина надменно вскинул подбородок и произнес так важно, что аж воздух потяжелел:

— Я клирик Ковена Алиры, богини ночи и неизменности. Жрец синего огня и смиренный хранитель традиций Дорноса. Как можно было спутать меня с каким-то магом? Хорошо же вас упрятали, если таких простых вещей не знаете, дитя. Лэрд Отокар, будьте любезны, подвиньте гостье стул, а то она сейчас рухнет в обморок. Не хватало мне еще с томными девицами возиться.

Менозо Отокар, который незаметно вошел следом, подставил стул со спины Рины и проговорил тихо:

— Вам действительно лучше сесть.

Противиться смыла не было. Она и так по уши в чем-то очень непонятном.

Опустившись на самый край стула она покосилась в камин — пламя хоть и синее, но вполне теплое, жар идет сухой, правда запах странный, словно горит торф. Дома летом иногда от жары такое бывает, и она отлично знает, как он пахнет.

— Итак, мисс Катриана, вас привели ко мне, чтобы я удостоверился, что вы та, кто нам подходит. Что ж, с первого взгляда с повеления великой Алиры я распознал в вас все, что нужно. Не могу сказать, что я счастлив. Но других вариантов нет.

Рину стало раздражать все это. Может она и попала черт знает куда, но апломб и таинственность с попытками выдать замуж — явный перебор.

— Слушайте, — начала она осторожно. — Я не знаю почему я здесь и как это вышло. Но уверена, это ошибка. Я не могу и не хочу становиться никакой женой короля. У меня доклад по психологии. Верните меня домой и все забудется. Пожа-алуйста.

На всякий случай Рина улыбнулась и постаралась сделать самое милое лицо, на какое способна, как у кота в «Шреке».

Рядом послышался смешок лэрда Отокара, клирик сдержанно улыбнулся.

— Видите ли, дитя, — сказал он, — это вовсе не ошибка. Нам нужны именно вы. Что же касается возвращения домой, то рад сообщить — вы дома.

Рина захлопала ресницами.

— В каком смысле?

Эти полоумные решили ее уболтать, но она не вчера родилась, будет держать ухо востро и не даст навешать на них лапши.

Клирик алирский тем временем потер подбородок, шарпейские щеки качнулись.

— В том мире вы ведь воспитывались в приюте, я правильно понимаю? — проговорил он и, видя изумленный взгляд Рины, продолжил: — Это неспроста. Вы, дитя, родились здесь, в Дорносе. Но грянула война, между Агариносами и служителями Алиры. А такие как вы слишком ценны и слишком опасны для таких, как наш король. Поэтому вас отправили в другой мир. Но сейчас дорогой Ансар Агаринос решил жениться. И это наш реальный шанс навсегда свергнуть их династию с трона и, наконец, вернуть былую славу Ковена Алиры.

Вот это была новость.

Рина всегда чувствовала, что плохо вписывается в окружение, слишком ботаник, слишком, черные волосы, слишком, зеленые глаза, слишком упертая… Везде вылезали ее «слишком». Наверное, поэтому у нее до сих пор не было парня. Вообще никогда. И об этом знал весь университет. Наверное, поэтому Захарову так не терпелось — быть первым, это же так круто.

Но чтобы родиться в другом мире? Это слишком даже для неё.

— Э… — протянула она. — Вы уверены?

Клирик кивнул.

— Как и в том, что я служитель Ковена Алиры, что луна встает на востоке, а заходит на западе. Ваше имя при рождении Катриана де Драгон. И только вам под силу выполнить миссию, которая положит конец правлению Агариносов. Поверьте, Ансар отвратительное создание. Как и все его племя. Он не должен осквернять собой землю Дорноса или какую-либо еще землю.

Клирик говорил с жаром и с каким-то нехорошим блеском в глазах. Рина даже отсела глубже на стуле, чтобы быть подальше. Чего доброго, еще зашибет, она видела, как он одним только взмахом зажег огонь.

Во рту пересохло. Неужели ее действительно хотят выдать замуж за деспота? Поверить невозможно! Только отделалась от Захарова… А теперь придется как-то привыкать к жизни здесь, в Дорносе, ведь этот клирик ясно дал понять — обратно ее возвращать никто не станет. Да и есть ли в этом смысл, если она действительно здесь родилась? Может здесь будет полегче, чем в универе? Здесь же не придется воевать с «золотыми мальчиками» за место на бюджете, оценки и общагу. Правда не понятно, за что сражаться будет нужно, но разве есть выбор? — Эм… мистер клирик… — начала она.

Но Отокар перебил:

— К его преподобию нужно обращаться «ваше преподобие».

— Гм, да, — хмыкнула Рина и продолжила, — ваше преподобие, вы тут много чего говорите. Замуж выдать хотите. Кстати, я не хочу. Но так и не поняла, чего конкретно от меня надо.

Клирик алирский недовольно покосился на нее, свет синего пламени отразился на его шарпейских щеках, сделав кожу еще бледнее, от чего он стал напоминать восставшего мертвеца.

— Никого не волнует, чего вы хотите, — резко сказал он. — Миссия гораздо важнее, вы должны это понимать. Видите ли, его величество Ансар Агаринос возжелал исполнить древнее пророчество и свергнуть старых богов и ночную Алиру. И мы должны помешать свершиться этому мерзопакостному событию. Вы, дитя, обладаете силой, способной навеки усыпить его.

— Да конечно, — вырвалось нервное у Рины, пальцы на коленях невольно задрожали.

— Именно, — подтвердил клирик. — А для этого вам нужно пройти отбор невест, стать лучшей, достойной. Чтобы он выбрал вас, привязался изо всех сил. И тогда мы сможем избавить Дорнос от их ужасной династии. В момент первого соития…

— Издеваетесь?! — Рина буквально выкрикнула, не сдерживая изумления от нахальности бестактности этого полоумного. Она и к гинекологу ходила, пунцовея, как вареный рак, а тут чужой мужик ей про соития говорить вздумал.

Но клирик алирский не заметил ее возмущения.

— В момент первого соития вы можете временно лишить его сил. Главное, не позволить ему завладеть вашей мощью, это убьет вас. Так что берегитесь. И когда вы усыпите его…. Хотя дальше уже не ваши проблемы, дитя.

Рина хлопала ресницами, таращась то на клирика, то на лэрда Отокара, просто обалдевая от всего, что на нее свалилось.

Клирик добавил:

— Ах да. Вам стоит знать, милое дитя, ваш жених — дракон.

— Что?! — выдохнула Рина, так до конца и не осознав его слова.

В этот момент замок сотрясся, будто случилось землетрясение, Рина однажды была в Японии, там часто потряхивает.

А потом раздался рев. Жуткий, похожий на гул поезда и рык льва одновременно, пронзительный, громкий настолько, что пришлось закрыть уши ладонями. Этот рев пронзил воздух, заставил канделябры с огарками свечей дребезжать, картины на стенах покосились, а клирик алирский поднес пальцы ко лбу, видимо, в молитвенном жесте и произнес:

— Вот он и прибыл. Собственной персоной. Это его замок, здесь пройдет отбор невест.

Рина не поверила ушам своим и оторопела на столько, что позволила лэрду Отокару вывести себя из комнаты клирика и повести дальше по коридорам.

Он быстро сообщал, что клирик алирский, слава великой Алире, одобрил ее кандидатуру, что она именно та, кто нужна. Что на нее возложена великая миссия очищения всего Дорноса от скверны династии Агариносов. Что она избрана самой Алирой, во всяком случае, так говорит клирик. А еще что ей не мешало бы переодеться, но времени совсем нет, король прибыл на отбор и не захочет ждать. Всем кандидаткам следует немедленно явиться в тронный зал, в каком есть виде, где его величество лично проведет первый отсев.

— Вам, мисс Катриана, нужно во что бы то ни стало пройти в следующий тур, — сказал лэрд Отокар наставительно. — От успеха нашего предприятия слишком многое зависит. Вы ведь понимаете?

Понимала ли Рина?

Да она ничего не понимала!

Ни-че-го-ше-нь-ки!

То, что попала в другой мир, наконец-то, дошло, но события разворачиваются слишком быстро. Клирики, зажигающие взмахом ладони синее пламя, кареты, жених, который король… И в эту реальность ей нужно вписаться, причем как можно скорей, что-то подсказывает — если этого не сделает, попросту сгинет, а это как-то не вязалось с ее приоритетами.

Наконец, кое-как вернув способность связно говорить, она спросила перехваченным голосом:

— Он что… ну… на самом деле… Дракон?

Лэрд Отокар кивнул, глядя перед собой в полумрак коридора и продолжая двигаться.

— Вы сами увидите.

— Как-то не хочется.

— Это не обсуждается, мисс, — сухо сказал лэрд. — Мы и сами рисковали, вытаскивая вас из мира, где нет магии, и куда драконам путь закрыт. Во всяком случае, просто так они туда вломиться не могут. Поэтому уж извольте выполнить то, что вам поручено.

Рине не понравился его тон. Никогда не любила, когда приказывают, пытаются задавить морально, подмять.

— А если я откажусь? — спросила она и тут же пожалела, потому что лэрд Отокар резко остановился.

Развернувшись к ней, он посмотрел холодными, похожими на ледышки, глазами, лицо нахмурилось, приняло устрашающее выражение. А оно и так не особо отличалось красотой. Со страху Рина попятилась, но уперлась спиной в стену. Снова стало холодно, хотя одежда и волосы успели подсохнуть.

Ноздри лэрда раздулись, он произнес с нажимом:

— Если вы откажетесь, мисс Катриана, падет целая эпоха, целый эон власти Ковена Алиры, единственно правильной и возможной в Дорносе. Неужели вы хотите, чтобы править продолжали эти мерзопакостные твари? Драконы! У вас есть реальная возможность все исправить.

Менозо Отокар звучал очень убедительно, и все же Рина терпеть не могла, когда на нее давят. Тем более ее сейчас чуть ли не в жертву приносят. Так нужно знать хотя бы, во имя чего. Этот лэрд утверждает, что во благо всего Дорноса. Но, если честно, она пока не знает об этом Дорносе ничего. Как и о Ковене Алиры и о самом короле. И, раз уж ей придется здесь застрять на долго (клирик утверждал, что она здесь родилась), стоит разобраться, что к чему и куда ее втягивают.

Менозо Отокар добавил:

— К тому же, за провал миссии клирик по голове вас точно не погладит. Мы проявляем заботу о вас и обо всех жителях Дорноса. Имейте совесть.

Она проговорила, кутаясь в накидку, которую до сих пор держит на плечах:

— Да уж, заботу… А чем плохи драконы? Они что, людей едят?

Лэрд Отокар раздраженно прыснул:

— Людей… Они своевольны, неуправляемы, не поклоняются Алире! А его величество Ансар, вообще невыносим. Сами увидите.

Рина прокрутила все в голове еще раз и произнесла осторожно:

— Но… Это, по сути, заговор. Вы меня в такое втягиваете?

— Считайте, это необходимость на пути к спасению, — произнес лэрд, ухватив ее за локоть и вновь двинувшись по коридору. — И больше даже не думайте, чтобы усомниться.

— Не слишком радужно, — пробормотала Рина, чувствуя, как трепещет сердце, а на локте, где сжались пальцы лэрда, пульсирует — слишком сильно вцепился.

— Вы просто не понимаете, оказанной чести, — сказал Менозо. — И кстати, настоятельно рекомендую снять вот этот ваш кулон, чтобы не смущать местных жителей штучками из другого мира.

— У вас что, кулонов тут нет?

— Полагаете, я не знаю, о чем говорю? — с нажимом вопросом на вопрос ответили Отокар.

Рина нехотя сняла кулон и убрала в карман юбки.

— Ладно, — отозвалась она недовольно.

Ей не хотелось ни замуж за короля, который, если верить клирику и лэрду, сущее чудовище, ни на отбор. Хотелось переодеться в чистое и сухое, спрятаться где-нибудь в укромном уголке и как следует обдумать случившееся. А не кидаться из огня да в полымя.

Но, похоже, ее новые знакомцы думают иначе. И противиться им себе дороже. Что ж, придется подыграть, пока придумает, как быть. Дать себе время и возможность изучить, что тут и как. Хотя бы немного. Здесь нет полиции и МЧС, за помощью обращаться не к кому. Разве что к клирику алирскому и вот этому Отокару. Но что-то подсказывает — они не слишком станут помогать, если это будет противоречить их интересам.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍За разговором и размышлениями Рина не заметила, что коридор кончился, а через несколько мгновений они вышли в тронный зал.

Она сразу поняла, что он тронный.

Пол из белого мрамора, гладкий, как после дождя. Огромные окна, куда льется лунный свет, лепнина, барельефы на стенах. Под потолком какие-то золотистые мошки, мерцают. Возле стен чаши в человеческий рост, в которых полыхает пламя, освещая зал. Обычное, оранжевое. Что почему-то порадовало.

Зал заполнен девушками самой разной формации. Рина даже выдохнула немного — она не одна, кто одет, как ободранка. Видимо, девушки действительно поспешили сюда по первому зову в чем были.

У дальней стены на помосте, высотой метра в два — трон (не понятно, как туда забираться), тоже какой-то устремленный вверх. Спинка высокая, с тремя длинными шпилями, в середине, вообще со шпалу длинной. Трон то ли целиком из золота, то ли покрыт позолотой — отблески огня играют на нем, как на драгоценности, только багровая накидка приглушает сияние.

Под ним с обеих сторон по стражу, в руках алебарды.

Рина нервно сглотнула — обстановка пугающая и, вместе с тем величественная, а огненные блики на стенах и троне только добавляют атмосферности.

— А где король? — спросила она шепотом.

— Сейчас будет, — даже не пытаясь скрыть неприязни, ответил лэрд. — Готовьтесь, милая мисс Катриана. Правила не позволяют мне выйти в зал, но я буду ждать вас на выходе. Да поможет вам великая Алира. И помните, на этом отсеве вы должны, должны попасть в следующий этап.

Это все достало, Рина не выдержала.

— Да как это сделать? — все так же шепотом спросила она. — Устроить конкурс мокрых маек что ли?

Лэрд Отокар отозвался раздраженно:

— Не знаю, это уже ваша забота.

Он открыл рот, видимо, хотел сказать что-то еще, но внезапно его взгляд устремился вперед, лицо побледнело, и он спешно отступил в тень.

Рина обернулась и замерла.

Он восседает на троне, широко расставив ноги в темных штанах и сапогах до колен, простая белая рубашка совсем не по-королевски расстегнута до груди, обнажая мощные мышцы. Он уперся в подлокотник и потирает подбородок. Точеный, острый, хищный, как и все лицо.

Но больше всего поразили Рину его глаза. Даже если бы она не знала, что он дракон, то сразу поняла бы это. Желтые, как расплавленное золото, смотрят цепко, будто вглядываются в каждого, проникают в самую душу и вытаскивают сокровенные тайны. Волосы до плеч, тоже золотые, именно золотые, переливаются сверкающими нитями и зачесаны назад. Они придавлены узким обручем, в середине которого красный камень, видимо корона.

Он скользит взглядом по девушкам, которые замерли, словно деревянные куклы кто в какой позе. Только головы успели склонить. Рина сама боялась шевельнуться — показалось, стоит лишь моргнуть, и король испепелит ее взглядом.

Она не знала, сколько продолжалось это моральное подавление, но, спустя вечность, по тронному залу разнесся голос. Голос короля-дракона. Он зазвучал глубоко, раскатисто и так обволакивающе, что у Рины едва не подкосились колени — обмякли, как ватные.

— Леди, — проговорил он, продолжая потирать подбородок. — Приветствую вас в моем южном замке. Надеюсь, всех вас достойно приняли и удобно разместили.

Девушки, как одна присели в поклоне, наверное, это означало согласие. Рина тоже поспешила повторить, чтоб не выделяться, хотя это ей и в прежнем мире удавалось не очень.

— Рад, что вы довольны, — продолжил он. — Вы знаете, зачем собраны в моем тронном зале. Мне нужна жена. Ею станет лишь одна, так что не обессудьте, кто не дойдет до финала. Ничего личного, леди. Сегодня некоторые из вас тоже отправятся домой. Если не подойдете, вы покинете южный дворец незамедлительно, прямо из тронного зала. Вам возместят дорогу туда и обратно. Так же каждая получит отличительный знак Агариносов, что позволит вам выйти замуж после отбора.

По тронному залу прокатился восторженный вздох, а Рина подумала, этот отбор не такая уж и плохая штука. Значит, девушки каким-то образом попали на него, добровольно или нет, она не знала. Сама-то вляпалась в историю по самые уши. Но все, у кого не сложится с королем, так или иначе обеспечат себе репутацию и статус. А что, вполне неплохо. Не то, чтобы она рвалась замуж, но если бы в ее университете что-то подобное делали с распределением мест на работу, жить было бы куда легче.

Она не додумала — король вдруг спрыгнул с двухметрового трона, по-кошачьи приземлившись на обе ноги. Девушки склонились еще глубже, Рина тоже присела. Может ей повезет, и он ее отвергнет, тогда никакой миссии, никаких обязательств, никаких спасений всего Дорноса. Хотя вообще-то, если это ее истинная Родина, стоит разобраться, что этой Родине грозит. И может наоборот, есть смысл бороться, сражаться и побеждать. В конце концов, всю жизнь она именно этим и занималась. Сначала в приюте, затем в университете. Именно это у нее получалось лучше всего — пробиваться, не смотря ни на что.

К тому же клирик и лэрд Отокар ясно дали понять, что попасть в отбор крайне важно. Что король жуткое чудовище, которое ей надо каким-то неведомым способом остановить. Бред какой-то. Как она сможет справиться с таким, как он? Властный, красивый хищный, очаровывающий неприступной красотой. От него буквально пышет жаром и мощью, даже сейчас, когда он на приличном расстоянии разглядывает девушек. Да у нее колени подкашиваются!

Рина пыталась понять, от страха это или еще от чего. И если от страха, то от какого именно, потому, что сейчас бояться у нее есть масса причин — выбирай любую.

Король тем временем направился через зал, подходя к девушкам и глядя на их макушки, потому, что ни одна не решилась поднять взгляд на монаршую особу.

Он осмотрел одну, затем другу, возле третьей задержался лишь на секунду и сказал коротко:

И двинулся дальше.

Девушка охнула, пошатнувшись. Рина думала, сейчас грохнется в обморок, но девушка устояла. Затем качающейся походкой направилась к выходу.

Король продолжал двигаться, время от времени произнося короткое «нет». Девушки охали и безропотно, со склоненными головами плелись к выходу. Рина насчитала примерно сорок пять, из них человек двадцать попали под категорию «нет».

А король переборчив!

На ее взгляд он отправлял домой вполне симпатичных, ухоженных девиц. И одеты они куда лучше нее. В платьях из красивой ткани, расшиты драгоценными камнями, прически, вон, уложены башнями. И тут она, в перекошенной юбке-карандаше, с накидкой на плечах прикрывает разорванную на груди блузку. Хвост растрепался, а после купания в канале вообще торчит непонятной паклей. Ну да, конечно, прям королевская невеста, спасительница Дорноса.

Она так увлеклась самобичеванием, что не заметила, как перед ней оказалась мощная мужская грудь в расстегнутой рубашке. Запоздало до нее дошло, что король, дракон прямо тут.

Во рту пересохло.

Она склонилась как можно сильнее, боясь поднять голову. Сердце зашлось в дикой пляске, Рина старалась смотреть на его сапоги и даже не думать, что сейчас он напрямую разглядывает ее.

«Только не дрожать, только не дрожать», — пульсировала в голове Рины единственная мысль.

Она представляла, как король говорит «нет», а потом на ее голову обрушивается весь гнев лэрда Отокара, а затем клирика. В то, что они по голове ее не погладят, сомнений не было. Вон, как ловко он камин разжег. Чего ему стоит вот так же и ее подпалить.

Внезапно Рина поняла безысходность своего положения. Она одна, в незнакомом мире под прессом магического клирика и его слуги. Обязана любыми силами выйти замуж за короля-дракона, отдаться ему и каким-то чудом обезвредить.

Бред, бред, бред!

Слишком много для одной хрупкой девушки, пусть и университетской ботанички, пусть и тренированной приютом. Это же дракон, это же магия! Настоящая!

От обилия чувств закружилась голова. Рина сама не поняла, что произошло. Только успела увидеть, как пол и потолок поменялись местами, перед глазами мелькнули стены с огненными вазонами. И еще хищно-красивое лицо, склоненное над ней.

А потом чернота.

Очнувшись, Рина не сразу поняла, где находится.

Голова все еще немного кружится, но больше не трясет.

Да потому, что она укрыта до подбородка пуховым одеялом и лежит на огромной кровати под балдахином.

Стоило увидеть балдахин, как память нахлынула лавиной. Захаров, водоворот, экипаж, клирик…

Вздрогнув, Рина приподнялась на локтях, перепуганно осматриваясь.

Комната большая, с высокими потолками, вся отделана деревом, у дальней стены в камине потрескивают поленья, языки пламени (нормального, что немало важно) выплясывают чехарду. Помимо ее кровати, здесь еще две, тоже с балдахинами и прикроватными столиками. Она совершенно одна в уюте и тепле.

Мелькнула стыдливая мысль, она резко приподняла одеяло и с облегчением выдохнула, обнаружив, что все еще одета в юбку-карандаш и разорванную блузку. Фух, хоть переодевать не стали.

Что произошло?

Она грохнулась в обморок перед королем? Отлично. Теперь ее точно вышибут из отбора, клирик алирский снесет ей голову и ее пребывание на Родине в Дорносе закончится так же внезапно, как и началось.

Стало как-то обидно и грустно. У универе она старалась изо всех сил, чтобы удержаться на месте, поступить на бюджет после приюта не такая простая затея. Но она справилась. И даже смогла дать отпор Захарову. Правда, провалилась в другой мир. Но это детали. А тут потеряла сознание, как гламурная киса какая-то. Просто перед мужчиной.

Ну и что, что он король? Дракон?

Хотя нет. Все же от Ансара Агариноса веяло чем-то неуловимым, но, в то же время мощным, неудержимым, величественным. Перед ним хочется склонять голову и трепетать, как пылинке на ветру. Неудивительно, что девицы грохаются в обморок перед ним. Да что там. Могла ли она сама подумать, что растянется перед ним скирдой.

Или она не достигла пола?

Додумать не успела.

Дверь распахнулась и в комнату влетел лэрд Отокар, слишком бодро для мужчины его возраста. Глаза блестят, на губах какая-то дурная улыбка. Она распахнул руки, словно собирается обнять весь мир и проговорил радостно:

— Вы гениальны мисс Катриана! Гениальны! Это гениально!

Он спешно затворил дверь и стал бегать по комнате туда-сюда, перекрывая жар камина.

— Это надо же было так придумать! А вы хитры, милая леди! Даже я сам бы лучше не придумал!

Рина смотрела на лэрда Отокара и пыталась сообразить, что такого гениального она сотворила. Он продолжал неистово радоваться:

— Как они смотрели! Вы прирожденная интриганка. Это же надо было додуматься. Как просто, и как действенно!

Рина, наконец спросила:

— Да о чем вы? Что я сделала?

Лэрд Отокар резко остановился и посмотрел на нее, продолжая одурело улыбаться.

— Как вы всех переполошили! Честно сказать, это было очень смело. Безрассудно, смело и опасно. Но кто знал, что все так выйдет. Хотя, о чем я? Вы же наверняка знали. Рисковая вы леди, мисс Катриана!

— Да вы можете объяснить, что произошло? — выдохнула Рина, садясь и окончательно потеряв логическую нить.

Лэрд Отокар всплеснул руками.

— А, ну да, вы же были без сознания. Он сам подхватил вас и передал на руки стражу. Приказал поместить в эти покои. Вы знаете, что это за покои? Нет? Так я скажу вам, мисс, Катриана. Это покои для леди, которые прошли в следующий этап. Таких всего восемь и не все заселяются. А вас прямо из тронного зала принесли сюда! Великолепно, мисс Катриана! Великолепно!

Рина не то что бы не радовалась. Во всяком случае, клирик алирский ее не сожжет в синем пламени. Но что делать дальше?

Лэрд Отокар словно прочел ее мысли, проговорил:

— Теперь, дорогая наша мисс, вам следует двигаться в этом направлении. Очаровывайте его, выполняйте задания, в общем все, что потребует его монаршая особа. Если понадобится помощь, мы с клириком окажем ее, но все же имейте ввиду — основную работу вам придется делать самой. Сила Ковена Алиры в этом драконьем логове ничтожна. Помните наши наказы и ваше высокое предназначение.

— Как уж тут забыть, — пробормотала Рина, садясь.

Лэрд проигнорировал ее тон.

— Скоро вам принесут одежду и покормят, — сказал он.

С этими словами Менозо Отокар удалился так же резко, как и появился.

Рина осталась сидеть на кровати, раскладывая по полочкам свою новую жизнь. Драконы, маги, клирики, отбор — совсем не похоже на университет. Но, с другой стороны, она бы никогда не попала в настоящий дворец, не оказалась бы в такой роскошной кровати. Может это все и безумно, но почему-то это безумие стало казаться самым нормальным и логичным, что могло с ней произойти. В прежний мир она еще больше не вписывалась. А здесь и миссия, и статус, и приключений целый вагон.

Что ж, она попробует. И попробует разобраться со всем этим, и с королем-драконом, и с Ковеном Алиры.

Ансар Агаринос полусидел, полулежал на широком кресле в своих покоях. В его ногах две девушки в полупрозрачных платьях с обнаженной грудью мяли ему пальцы. Он лениво смотрел на них, скользя взглядом по загорелой коже, на которой пляшут блики от огня от камина, крупным соскам, поднятым только от одного его присутствия.

Он прекрасно знал, как женские тела реагируют на его близость, не удивительно, что некоторые откровенно теряют сознание. Как та черноволосая малышка сегодня в тронном зале. Король не знал, отправил бы он ее обратно или нет, не рухни она ему прямо в руки. В странном наряде, почему-то с разодранной камизой или чем-то на нее похожим, в которой он прекрасно рассмотрел две молочно-белые, полные груди в кружевном лифе.

Но бесчувственную девицу выгонять не удобно хотя бы потому, что она должна услышать об этом самолично. Что ж, пусть считает это своим шансом.

В дверь постучали, король Агаринос не глядя произнес:

Створка бесшумно отворилась, в полумрак покоев вошел высокий юноша в белом мундире и штанах, с такими же белыми волосами. Он быстро поклонился и произнес:

— Ваше величество, все невесты размещены заново. После первого отсева осталось ровно двадцать. Подготовил список имен в соответствии с комнатами. Если вы пожелаете кого-то посетить, вот он.

Склонив голову еще ниже, юноша протянул свиток правителю. Тот взял медленно, словно нехотя.

— Двадцать? — переспросил он и сделал какой-то жест одной из девушек.

Она тут же отлепилась от его ног и поползла выше к ремню штанов. Возле него замедлилась и покосилась на блондина, который, словно не замечает никого, кроме короля — так и стоит, чуть склонив голову.

Ансар Тарагинос одной рукой развернул список, а другую запустил в волосы девушке, та выгнулась и замурлыкала.

— Значит, двадцать, — повторил он. — Многовато. Надо было отсеять больше.

— Осмелюсь сказать, вы сделали все правильно. Больше было бы слишком быстро, ваше величество, — произнес юноша смиренно.

Брови короля чуть сдвинулись, и без того хищное лицо заострилось еще сильнее.

— Я разве спрашивал твоего мнения, Лиам? — спросил он сурово, и девушка на его коленях прижалась лицом к его животу. — Впрочем, ты прав. За раз отсеивать многих нельзя. Я и так разошелся.

— Простите меня, ваше величество. Не хотел проявить неучтивость.

Король-дракон кивнул, переводя взгляд на девицу, что извивается в готовности сделать все, что он прикажет. Проведя ладонью по ее кудрявым волосам, он отложил в сторону список и сказал:

— Знаю. Потому и не злюсь. Дело важное. Мне нужна не просто жена, а жена, способная зачать дитя. Сам знаешь для чего.

— Да, ваше величество.

— И если не получится в этот раз, я устрою новый отбор.

— Да, ваше величество.

— И сколько потребуется, — заключил дракон. — Пока не найду, что нужно. Мои предки не просто так сражались, чтобы какая-то Алирская зараза сеяла раздор в Дорносе.

— Так что давай, давай, готовь их, проверки, испытания, что хочешь. Лишь бы подобрать стоящую девушку.

Он помахал, мол, разговор окончен, давай, выматывайся. Блондин поклонился и, пятясь, скрылся за дверью, аккуратно затворив.

Девица на королевских коленях счастливо улыбнулась, и, наконец, расстегнула пряжку ремня. Король наблюдал сверху вниз слегка замутненным взглядом, как она старательно освобождает его достоинство, как усердно и старательно насаживается ротиком на него, как пухлые губы обхватывают, сдавливают твердую плоть.

Ему хотелось разрядиться, но в последнее время было столько работы, что даже сладкие девственницы не позволяли отключиться от мыслей о важном. Он менял их каждую ночь, но ни одна не приносила облегчения. Он изливал в них свое семя, но так и не расслаблялся. Мысль о ребенке, не давала покоя.

Этот ребенок изменит все.

Проснулась Рина от солнечного луча, который бесстыдно слепил правый глаз. Пару секунд она лежала, приводя мысли после сна в порядок, а когда вспомнила, что находится в магическом мире, буквально подскочила с кровати.

Вчера в полумраке, в освещении одного лишь камина она мало что смогла рассмотреть. Но теперь при свете дня поразилась шикарности обстановки. Такого она бы точно не увидела в прежней жизни. Во всяком случае, магических мошек под потолком, которые светятся, порхая туда-сюда и сыплют золотистую пыльцу.

В широкие окна льет утренний свет, на мраморном полу шкуры каких-то зверей, камин погас. Две другие кровати так и остались пустовать.

Неужели ей одной выделили такие огромные покои?

Рина прошлась босиком, пол неприятно захолодил стопы, она спешно прыгнула на шкуру. Если ей дали такие апартаменты, как должно быть в королевской комнате?

Попытавшись представить, Рина даже зависла на несколько секунд. Она конечно, привыкла, что в мире без магии у богатеев такие дома, что только облизываться можно. Но даже у них на полу вряд ли лежит шкура зверя с двумя хвостами и сиреневой шерстью.

Так. Что теперь? Ждать, пока кто-то соизволит ей выдать инструкцию?

Во всяком случае умыться не помешает. Она сунула руки в карманы, пальцы нащупали цепочку и кулон. Ах, да, Отокар вчера приказал снять и убрать, чтобы не смущать местных. Ну что ж, надо, так надо.

Вытащив украшение, она положила его в первую попавшуюся шкатулку на столике.

Затем повертела головой. На глаза попалась небольшая дверка прямо возле камина. Отворив, впечатленно присвистнула — дверка и впрямь ведет в небольшую ванную. А камин рядом позволяет нагревать воду.

Не долго думая, она забралась в круглую емкость и пустила воду. К счастью краны и смесители оказались очень похожи на обычные, и Рина быстро справилась с помывкой. Прополоскала рот, вымыла волосы пахучим, как розовый сад, средством, которое нашла на полке.

Когда вылезла на коврик из деревянных прутиков, ощутила себя посвежевшей и обновленной.

Что ж, не так плох Дорнос. Если здесь есть удобства, коммуникации и, в добавок, магия, это вообще замечательное место. Если не считать, что ей каким-то образом надо обезвредить короля-дракона. Что там говорил клирик? В момент их первого соития дракон лишается сил? Ну замечательно. Ее девственность надо принести в жертву.

Рина вздохнула. Она ведь таки не завела себе парня, не испытала ничего, о чем читала в книгах и о чем трещали знакомые. И что теперь? Отдаться первому встречному, пусть и королю?

— Вот попала… — пробормотала Рина.

Но выбора особо нет. Тем более клирик сказал, дракона надо остановить. А он и лэрд Отокар единственные, кого она знает в Дорносе и единственные, кто может в чем-то помочь. И надавать по ушам тоже может.

Она покосилась на кучу вещей на полу. Разорванную блузку и юбку-карандаш надевать уже нельзя — лучше на тряпки выбросить.

Вытащив двумя пальцами из кармана юбки мобильник, Рина поднесла его к носу, потыкала, потрясла, а когда из всех щелей потекла вода, поняла, что пользы он больше не принесет.

Швырнув его в корзину для мусора, наскоро просушила волосы пушистым полотенцем. Надо во что-то одеться, наверняка в комнате есть шкаф с нарядами. Они тут все такие предусмотрительные, должны будут предположить, что девушкам нужны будут вещи.

Обмотав вокруг себя полотенце, Рина вышла в комнату и охнула, замерев.

В самой ее середине стоит высокий юноша в белом камзоле, таких же белых штанах, сапогах и с белыми, затянутыми в хвост на затылке волосами. Голубые, как льдинки, глаза на бледном лице смотрят внимательно и сосредоточенно. Весь он напоминает античную статую из мрамора — такую же правильную и сдержанную.

Показалось, он даже не заметил, что она в одном лишь полотенце, едва прикрывающем бедра, с раскиданными по плечам сырыми прядями волос.

— Доброе утро, мисс, — произнес он спокойным, приятным голосом. — Как вы себя чувствуете?

Он говорил учтиво, но Рине показалось, точно так же он обращался бы к кошке или табуретке, если бы пришлось. Она таращилась на него, не зная, куда податься — одеться все равно не во что, даже белье осталось в ванной, в кучке одежды. Юноша продолжал бесстрастно смотреть на нее, и Рина даже в этой щекотливой ситуации отметила, что юноша красив, хоть и бледен, как известь. Суховат, но взгляд за что-то цепляется.

— Эм… — протянула она наконец. — Спасибо. Хорошо.

— Рад это слышать. Меня зовут Лиам, я отвечаю за безопасность и комфорт девушек на королевском отборе. Судя по вашему виду, вы уже освежились. Поэтому предлагаю одеться и отправиться в обеденную. Сейчас состоится общий завтрак с королем, а затем девушки, которых он выберет, отправятся готовиться к первому заданию.

Рина выслушала эту тираду с затаенным вдохом. Завтрак? Задание? Ах, да, клирик говорил что-то про испытания.

Она попыталась сохранить спокойствие, но в груди предательски ухнуло.

— А что за задание? — спросила она, ежась и сильнее натягивая полотенце на грудь.

— Вам объявят позже. А сейчас одевайтесь, леди… Катриана, кажется? Катриана Отокар? Племянница барона Менозо?

Рина изумленно вскинула брови и открыла рот, чтобы возразить. Ведь клирик алирский назвал другую фамилию. Она точно запомнила. Он сказал де Драгон. Точно. Она не могла перепутать. Катриана де Драгон. Что бы это ни значило. Но зачем тогда ее представили, как племянницу лэрда Отокара? Зачем врать? Неужели все из-за измены, которую они с клириком алирским затеяли?

Пульс участился еще сильнее, во рту пересохло, а тело начала бить мелкая дрожь. Афера, в которую ее втянули эти двое, стала казаться еще запутанней.

Она надеялась, что уж в этом мире ей повезет. Ведь судьба, можно сказать, дала ей второй шанс, возможность начать все заново там, где не надо бороться с купленными дипломами. Но оказалось, в Дорносе куда веселее.

— Мисс? — голос Лиама выдернул ее их тревожной задумчивости. — Вы уверенны, что с вами все в порядке?

— А? Да… — растерянно отозвалась Рина, все еще не понимая, как выпутываться из этой паутины. — Просто нечего надеть. Старая одежда порвана.

Лиам облегченно выдохнул.

— О, не беспокойтесь, с этим проблем не будет. В комоде вы найдете все, что нужно. Пол часа вам хватит, чтобы собраться. После выходите, вас проводят в обеденную.

Затем он коротко поклонился и вышел, оставив Рину наедине с мыслями.

Завтрак с королем-драконом, думала она, подойдя к комоду и начав ковыряться в нарядах. Королем, которого собираются свергнуть. Интересно, почему? Неужели он действительно такое чудовище? Ну, то, что он дракон, она уже в курсе. Но в чем его вина перед Дорносом? Почему клирик так ненавидит его и всю его династию? Из-за войны? Наверное, эти Агариносы очень сильно попортили кровь служителям Алиры.

Сплошная романтика, чего тут скажешь.

Наряды в комоде оказались потрясающе красивыми, из дорогих шелковистых тканей, расшитых золотыми нитями и камнями. Но у всех один изъян — декольте. Вырезы такие глубокие, что от одного их вида к щекам приливает жар.

Все же остановиться на чем-то нужно. И Рина вытащила платье травяного цвета, с вышивкой из серебряных нитей. Воевала с ним она минут пятнадцать, пыхтя и тужась, впихиваясь в рукава, расправляя складки и затягивая корсет. А ведь в кино и книгах всегда говорили, что корсеты затягивать помогают слуги. Ну да, конечно. Слуг еще захотела. Радуйся, что вообще жива осталась.

Наконец, справившись с платьем, Рина окинула себя критичным взглядом в зеркале.

Никогда не думала, что может выглядеть, как принцесса, но сейчас из отражения на нее смотрит девушка с большими зелеными глазами, губы алые даже без помады, лицо сердечком, смоляные волосы спускаются по плечам до самого пояса. Платье оказалось прям в цвет глаз.

Только декольте…

Глубокое, кошмар какой. Половину груди видно, еще чуть-чуть, и она вылезет совсем, даже дышать страшно.

Нет, так не пойдет.

Порывшись в комоде еще немного, она нашла платок белого цвета и плотно задрапировала вырез под самое горло. Вот так-то лучше. Может они тут все привыкли, но она не собирается показывать грудь каждому встречному.

Довольная результатом, Рина быстро заплела волосы в высокий колосок, сунула стопы в туфли, которые нашла в изобилии под комодом, и вышла из покоев.

На выходе ждала служанка. Увидев Рину, она присела в поклоне и произнесла смиренно:

— Леди, прошу за мной на завтрак к его величеству.

Рина послушно проследовала за служанкой по извилистым коридорам и анфиладам. Думала, сейчас придут в какой-нибудь зал, наподобие того, что был вчера. Но изумилась, когда вышли в сад.

Там в огромной беседке, увитой розами и виноградом накрыт длинный стол. На белой скатерти серебристые блюда, тарелки, корзины с фруктами и булочками. Видимо в Дорносе не слышали о низкоуглеводных диетах и фитнес-залах.

Девушки за столом уже расселись, на Рину покосились лишь две, что по краям. Остальные же уставились куда-то вперед. Там оплетенный розами выход из беседки. Да и вообще, в саду пахнет розами и свежестью.

Рина даже призадумалась — если король Агаринос такое чудовище, этот сад что-то вроде извинения?

— Миледи, — проговорила служанка, — ваше место.

Она указала на крайний стул.

Ну конечно, куда ее еще могли посадить. В самый конец, откуда король ее не то, что не увидит — не услышит, если разрешат говорить. Хотя, может это и к лучшему. От близости дракона у нее все равно язык пересыхает.

Она поблагодарила служанку и опустилась на стул.

Девушка с белокурыми волосами, убранными в высокую прическу и в кремово-розовом платье рядом оглянулась и окинула ее пренебрежительно-оценивающим взглядом.

Рина растерянно улыбнулась, произнесла:

— Здрасте.

Девушка секунду молчала, словно прикидывала, стоит ли вообще заговаривать с ней, но потом, видимо, решив, что Рина ей не соперница, ответила:

— Доброго утра.

Радуясь, что появилась возможность пообщаться хоть с кем-то, кроме клирика и остальных пугающих людей, Рина спросила:

— А чего ждем?

Девушка посмотрела так, будто Рина последняя психопатка, которая надела на голову супницу и стала распевать песни.

— Ждем его величество, — наконец оторопело ответила девушка.

— Опаздывает?

— Ну, — пояснила Рина, — величество.

Девушка выпучила глаза. Она явно уже пожалела, что заговорила с этой невоспитанной и неотесанной деревенщиной. Заправив аккуратный локон за ухо, девушка чуть подалась вперед и проговорила сквозь натянутую улыбку:

— Его величество никогда не опаздывает. Он приходит тогда, когда сочтет нужным.

Рина откинулась на спинку и покосилась на блюдо с финиками и инжиром на блюде. В животе засосало — она не ела со вчерашнего дня.

— У нас это называют непунктуальностью, — пробормотала она.

— Что? — не расслышала девушка.

— Ничего, — отозвалась Рина и, не выдержав, быстро схватила пару фиников и отправила в рот.

Соседка только охнуть успела. В этот момент вход в беседку с дальней стороны закрыла тень, девушки мигом вскочили и присели в реверансах, глубоко склонив головы.

Рина спохватилась позже всех. Гремя и путаясь в пышной юбке, она кое как поднялась и склонилась, спешно жуя оба финика и пытаясь спрятать раздувшуюся щеку — финики оказались на удивление большими и почему-то трудно жевались.

Король вошел в беседку, Рина украдкой наблюдала за ним. Сегодня он все в той же, а может в другой, то точно такой же рубашке, расстегнутой до груди. Но штаны надел чуть светлее. Хищный, красивый и пугающий. Рина ощутила, как у нее вновь начинают дрожать и размякать колени. Да что с ней такое?!

Следом за ним вошел Лиам, юноша в белом.

Король оглядел присутствующих, когда Лиам отодвинул стул, кроль сел. Только тогда девушки снова заняли места.

— Приветствую вас, леди, — глубоким голосом поприветствовал король.

Девушки, как одна, хором прощебетали:

— Доброго утра, солнценосный повелитель Дорноса.

Зубрили они что ли это приветствие?

Рина выдохнула. Финики она прожевала и даже проглотила мякоть, но теперь нужно куда-то деть косточки. Большие, непомерно большие косточки. Как не вовремя!

Пришлось засунуть за щеку, как конфету.

— Как вам спалось? — поинтересовался король.

Девушки снова хором ответили:

— Благодарим, ваше величество, все чудесно.

Рина покосилась на них и на девушку, что ближе всех к ней. Да они вообще нормальные тут? Разговаривают, как роботы, бубнят, повторяют.

Бросив украдкой взгляд на короля, она едва сдержала усмешку. Он явно старается выглядеть учтивым, но даже ей видно — ему скучно, сейчас зевать начнет. Что ж, скука не самое страшное наказание за то, что он, по словам клирика алирского творил в Дорносе.

Интересно, что именно?

Стараясь держать голову склоненной, Рина незаметно шепнула соседке:

— Слушай, а король, ну… натворил что-то?

Та отшатнулась от нее, как от прокаженной.

— В каком смысле?

— Ну… — попыталась пояснить Рина, — слышала, война была, Ковен Алиры и все такое.

Глаза соседки выпучились, как вареного рака, рот раскрылся, она задышала так часто, что Рина испугалась, как бы в обморок не грохнулась.

— Ковен Алиры? — наконец смогла шепотом выдавить девушка и осенила свой рот каким-то знаком, будто боится, что слова могут осквернить его. — Ты в своем уме упоминать это место в замке солнценосного короля Агариноса? Ты из какой берлоги вылезла?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Рина помялась и ответила уклончиво:

— Я из далека. Плохо знаю местную историю. Прям реально плохо. Можно сказать, совсем не знаю.

— И как только таких на отбор занесло… — пренебрежительно отозвалась девушка. — Тебе следовало покинуть его вчера, если даже элементарного не знаешь. И вообще, если хочешь знать, здесь…

— О чем так мило беседуют две девушки на другом краю стола в присутствии короля Дорноса? — прервал ее глубокий властный голос. Девушка моментально побледнела, бросив на Рину перепуганный взгляд.

Такого испуга в женских глазах Рина никогда не видела. Из надменно-пренебрежительной девушка вдруг превратилась в дрожащую овечку.

Быстро поднявшись, она склонила голову в поклоне и пролепетала:

— Прошу простить меня ваше величество. Этого не повторится.

Король скривился, беря со стола инкрустированный рубинами кубок.

— Уверен в этом. Потому, что вы сейчас же покинете мой отбор. Не собираюсь терпеть неуважение.

Девушка пошатнулась, и упала бы, если бы не уперлась ладонью в столешницу, глаза выпучились и немигающе уставились в тарелку.

От такой вопиющей несправедливости у Рины даже дыхание перехватило. Да что он в самом деле! Не в плену же они тут, в конце концов.

Король тем временем, отпил из кубка и сделал знак юноше в белом вывести девушку. Тот коротко кивнул и направился через беседку.

Девушка продолжала стоять, таращась в никуда, губы становились все бледней, в глазах блестело. Видимо, этот отбор для нее крайне важен, если так паникует. Но почему? Король обещал хорошо наградить всех, кто на него попал, отличительный знак какой-то вручить. Может надо продержаться, как можно дольше, чтоб получить больше бонусов?

Черт, ну почему она ничего не знает? Этот клирик вместо словоблудия про долг и что-то там еще лучше бы рассказал, как тут все устроено.

Нет, надо что-то делать.

— Эм, ваше величество? — проговорила Рина, подняв руку, как на лекции, когда Лиам оказался уже рядом с девушкой.

По беседке прокатился испуганный вздох, девушки переглянулись и уставились на нее дикими глазами, мол, что ты творишь, молчи, дура, а то и тебе достанется.

Король взглянул прямо на нее, и Рине показалось, сквозь ее тело пропустили огненный столб — всю обдало жаром. Но отступать поздно.

— Вы что-то хотели, м… мисс… — спросил он.

— Ри… Катриана, — быстро представилась она, путаясь в именах, которыми теперь положено называться и поднялась.

Король бросил короткий взгляд на Лиама, тот произнес четко и сдержанно:

— Катриана Отокар, племянница барона Отокара, владельца земель между Кнерскими горами и рекой Шираной.

Его величество несколько секунд изучал Рину. И эти секунды показались ей вечностью. Взгляд желтых, как расплавленное золото глаз скользил по ней, обжигал, словно на ней не платье из вообще-то плотной ткани, а вообще… нет платья. В его золотых волосах пляшут солнечные зайчики, но лицо остается внимательным и хищным. Ууу… зачем она влезла, сидела бы молча, так нет, влезла со своей обостренной жаждой справедливости.

Расхлебывай теперь.

Ансар Агаринос наконец произнес:

— Катриана? Та, что вчера рухнула мне в руки?

От такой постановки вопроса к щекам прилил жар. Ему в руки? Она же не специально!

Но девушки, которые вдруг стали смотреть на нее волком, этого не знали. И в эту секунду Рина поняла — подруг у нее здесь не будет.

Сглотнув тугой комок, она нервно поправила смоляной локон и проговорила, стараясь быть сдержанной и твердой, хотя внутри все трясется:

— Извиняюсь за вчерашнее, ваше величество. В зале было душно.

Девушки снова охнули, Рина догадалась, что опять сморозила что-то не то. Соседка, которую король приказал вывести уставилась на нее молящими глазами, мол, ты что творишь, молчи, мне уже не помочь, не топи себя, он же тебя выгонит. Лиам позади нее приподнял бровь и послал вопросительный взгляд королю.

Все замерли.

Видимо, она и правда как-то дерзко себя повела.

Король внезапно усмехнулся, все как-то расслабленно выдохнули, даже Лиам позади.

— Значит, душно? — уточнил он.

Рина уже пожалела, что сказала это, но деваться некуда.

— От тех вазонов с огнем, наверное, — проговорила она неуверенно.

— Не любите огонь? — спросил король все так же спокойно, но в вопросе Рина уловила скрытый смысл и напряжение.

Она ответила спешно:

— Почему? Люблю. Зимой в приюте печку топили, дровяную, очень помогала не замерзнуть. И когда свет отключали, свечи жгли. Нет, вы не подумайте, у меня с огнем все в порядке. Даже не обжигалась ни разу.

Рина понимала, что несет какую-то околесицу, причем слишком тарахтит, но короля, это видимо забавляет — смотрит сурово, все так же обжигающе, но самый уголок губ подрагивает.

Он потер подбородок и произнес медленно:

— Зимой… Зима это… что?

Рина запоздало вспомнила, что в совсем другом мире, тут могут и не знать про снег.

— Ну, это такая погода, — спешно объяснила она, — там, где я выросла. С неба падает замерзшая вода. Белая, очень холодная и красивая.

Брови короля сдвинулись, уголок губ дергаться перестал, а у Рины сердце в пятки ушло.

— Подойди, — коротко сказал он.

Внутри нее все рухнуло. Сейчас он ее пришибет непонятно за что. Клирик предупреждал, что он чудовище, а она, наивная, вздумала его вразумить. Короля-дракона! Она, студентка, выросшая в приюте.

Идти не хотелось. Но на нее смотрели все, а заставлять ждать короля означает вызвать настоящий гнев.

На чугунных ногах Рина выбралась из-за стола и приблизилась к правителю.

Рядом с ним ощутила еще сильней, как все тело становится мягким, неуправляемым, как сердце то замирает, то пускается вскачь. Спина взмокла. Она нервно сглотнула — что сейчас будет…Король чуть отодвинулся, опершись на спинку стула и сделал знак ладонью, чтобы она опустилась. До Рины не сразу дошло, что он требует, чтобы она стала перед ним на колени. И в любой другой ситуации взбунтовалась бы не на шутку, но сейчас, казалось, это в пределах нормы местных этикетов, и ее не будут считать… В общем, медленно она опустилась.

Голову склонить забыла и теперь во все глаза рассматривает лицо короля. Все-таки, он невообразимо красив. Пугающе, хищно, мощно. Именно так должен выглядеть дракон в человеческом облике.

Король усмехнулся, видимо, его позабавила её непосредственность. Затем наклонился вперед, взгляд скользнул на задрапированное декольте.

— А это что? — спросил он.

— В платье не хватало деталей, — ответила Рина.

Король усмехнулся во второй раз и проговорил:

— Что-то новенькое. Лиам, кажется, швею вместе с ее шестью дочерями пора выгнать. Видишь, леди говорит, в платье не хватает деталей. Распорядись.

— Нет! — выдохнула Рина быстрее, чем вообще успела сообразить, что происходит и перепугано завертела головой, понимая, что вот сейчас точно сморозила глупость. Очень большую глупость.

Глаза короля полыхнули огнем, он чуть наклонил голову в бок.

— Нет? — спросил он глухо. — Ты говоришь «нет» мне?

Рину затрясло, сейчас ее прихлопнут, как муху на столе, но теперь придется идти до конца. Нельзя, чтобы из-за нее пострадали невинные люди.

Сделав глубокий вдох, она заговорила:

— Ваше величество, в начале хочу сказать, я не хотела вас обидеть… э… оскорбить, и заранее прошу прощения, если говорю не так. Просто… не выгоняйте вон ту девушку. Она не виновата. Это я полезла с вопросами, а она отвечала. Проявляла дружелюбие. И швею тоже не выгоняйте. Пожалуйста. И дочек ее. Они тоже не виноваты. Просто там, откуда я родом такие платья не носят. Это я. Если уж выгонять, то меня.

От собственной смелости Рину трясло крупной дрожью, и она даже не пыталась ее скрыть. Даже если король увидит, как ей страшно — ну и пусть. Но она должна попытаться как-то помочь тем, кто вот-вот из-за нее пострадает. А швея ведь даже не знает о ее существовании!

Король продолжал испепелять ее полыхающим взглядом. Затем вдруг протянул руку и приподнял пальцами за подбородок. Прикосновение буквально обожгло, но Рина не шелохнулась.

— Смело, — сказал он. — Очень безрассудно. Но смело, мисс Катриана.

— Простите, я… — попыталась извиниться Рина, но король прервал.

— Довольно. Вы сказали достаточно чтобы вылететь с отбора вместе с соседкой по столу.

С другого края беседки раздался приглушенный всхлип, а Рина сжала зубы от обиды — опять она расплачивается за свою упрямость, напористость и жажду справедливости.

Клирик алирский будет в ярости.

— Но, — продолжил король, — сегодня у меня хорошее настроение. Вам повезло. Обеим, — он посмотрел на девушку в конце стола, — Благодарите мисс Катриану, леди, сегодня она спасла ваше место на отборе.

Затем вновь повернулся к Рине и добавил:

— Запомните, милая леди, холод — это тьма и смерть для Дорноса. И пока династия Агариносов на троне, власть огня не сломить. Завтрак закончен, Лиам, готовь девушек к состязанию.

Он поднялся и скользящим жестом указал на троих девушек.

Затем развернулся и вышел из беседки, оставив Рину так и стоять на коленях.

Вначале Ансару Агариносу идея с совместным завтраком не понравилась. Он привык есть либо в покоях, в окружении услужливых девушек, готовых удовлетворить любые его аппетиты, либо охотиться где-нибудь в лесах. Но Лиам настоял, мол, завтрак — это тоже испытание, где он сможет оценить манеры и умение вести беседы.

Он пересек дубовую рощу и вышел к обрыву, с которого открывается вид на огромную зеленую долину. Там, за лесом все дальше простираются владения королевства Дорнос.

Его королевства.

И этому королевству сейчас, как никогда нужно дитя.

Король Агаринос хмыкнул, проведя ладонью по золотым волосам. Завтрак был любопытным. Племянница Отокара отличилась, далеко не каждый осмелится вести себя с ним так, как вела она. Смелая девочка. Может и хорошо, что он не выгнал ее сразу. Пусть повеселит его еще немного, а дальше посмотрим. За столом оставалось еще семнадцать девиц, он успел приметить нескольких, которые могли стать достойными. В списках числятся невесты семей Буше, Азор и даже Исига. Выбрать есть из чего.

Включая эту Катриану, которая вступилась за вообще-то соперницу, а потом и за швею. Хорошее качество, если поразмыслить — она готова была рисковать собой ради справедливости. Это, конечно в государственных делах не всегда к месту, но для жены правителя — то, что нужно.

Хотя все девушки красивы. Может кого-то из них удастся оставить у себя в наложницах.

Ансар Агаринос прямиком направился к каменному обрыву, на ходу стягивая рубашку и расстегивая ремень на штанах. Сегодня будет еще какое-то испытание, Лиам потрудился. Но он не собирается киснуть без дела, пока невесты пудрят носы.

В конце концов, он солнценосный король Дорноса.

Когда его величество исчез в проходе, Рина оторопело продолжала стоять на коленях, не зная, как себя вести. Лишь, когда к ней подошел Лиам и услужливо предложил руку, поднялась и спросила растерянно:

— Я что, обидела его? Почему он ушел?

Лиам взял ее за локоть и повел обратно к столу.

— Думаю, нет, — ответил он. — Поступки его величества не всегда понятны, но сейчас можете быть уверенны, он не обижен.

— Откуда знаете? — все еще не веря спросила Рина, пальцы Лиама сжимали крепко, даже через ткань рукава Рина ощущала их жар.

— В противном случае, — отозвался он, сдвигая плечами, — вас бы уже казнили.

Рина нервно сглотнула, автоматически схватившись за горло. В этот же момент откуда-то донесся жуткий рев, похожий на смесь паровозного гудка и львиного рычания. Вжав голову в плечи, Рина покосилась на блондина.

Тот поспешил успокоить:

— Его величество отправилось на осмотр владений. Вы скоро привыкнете.

— К такому привыкнешь, — пробормотала Рина.

Лиам довел ее до места, где бледная, как стена, соседка, все еще стоит, цепляясь за край стола. Рина, наконец, высвободилась из горячей хватки блондина, а соседка, наконец шевельнулась и перевела взгляд на них.

Он окинул девушку ровным взглядом, но та почему-то залилась румянцем. Рина озадаченно покосилась на одного, затем на другую. В этом блондине тоже что-то было. Рядом с королем она ощущала что-то бушующее, пламенное, буквально заполняющее изнутри. Объяснить эти ощущения она не могла. От Лиама же исходило что-то похожее, но гораздо мягче. Если бы Ансар Агаринос был пламенем, то Лиам мог бы быть водой.

Странно, конечно, откуда в ней такие мысли. Но, учитывая случившееся, о себе она, выходит, тоже знает мало.

Ей показалось, на соседку блондин смотрит слишком долго, то ли изучающе, то ли с угрозой. Затем все же отвернулся и проговорил громко, чтобы слышали все:

— Леди, через несколько часов состоится первое испытание. Рекомендую поскорей закончить с завтраком и отправиться в комнаты для приготовлений. Вы будете танцевать перед его величеством. Наряды уже готовы и ждут вас в покоях. Но не переедайте. Надеюсь, понимаете, как это скажется на движениях и фигуре.

— Танцевать? — не поверив, выдохнула Рина.

— Именно, — подтвердил Лиам и направился к стражам, что стоят по краям беседки, что-то на ходу им объясняя.

Рина буквально обомлела. Танцевать? Вот что ей никогда не удавалось, так это танцы. Как-то в приюте ее пытались научить исполнять вальс. Казалось бы, чего проще? Кружись себе и кружись. Но нет. Рина умудрилась оттоптать партнеру все ноги, постоянно сбиваться, а напоследок еще и споткнулась. Так они и грохнулись с ним под оглушительный смех остальных.

Нет уж. Танцевать она не будет. Ну серьезно, что это за испытание такое? Если бы доклад какой попросили сделать, или испечь что-нибудь (с готовкой у нее все в общем-то весьма неплохо) — это пожалуйста. Но танцы — вообще не её.

Есть пришлось впопыхах. Радовало, что остальные девушки делали то же самое. Видимо, до появления его величества притронуться к еде никто не смел. Это она, смелая и безрассудная, смогла умять два финика.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Теперь же все запихивались тостами, кашами и фруктами, забыв, что они леди, которым сейчас придется запихиваться в танцевальные наряды. Рина не представляла, что там за одежда, но догадывалась — набитый живот видно точно будет. К счастью, у нее он остается плоским, даже если съедает двойную порцию.

Потом явились служанки и повели всех по комнатам.

Возле одной из анфилад Рину догнала соседка по столу. Пока все после ухода короля неистово завтракали, она молчала. Зато сейчас проговорила:

— Спасибо, что заступилась.

Рина виновато улыбнулась.

— Было бы за что. Если б не я, он бы вообще не заметил ничего.

— В том и дело, — вдохновленно отозвалась девушка. — Мне бы пришлось сильно постараться, чтобы привлечь внимание солнценосного. А ты облегчила мне задачу. Теперь он знает о нас обеих. Несмотря на то, что мы соперницы, я благодарна тебе.

В таком свете Рина ситуацию точно не рассматривала. Получается, она собственными руками подтолкнула соседку к королю, пусть немного, но поближе. От этого даже как-то неприятно стало. Не то, что бы она влюблена в его величество, но на нее свалилась миссия, и ее провал очень рассердит клирика алирского.

— Мда, — проговорила она, поднимаясь следом за служанкой по ступенькам, — не за что.

Девушка не отставала, ее служанка плелась где-то позади.

— Я Вайолет Савир, — представилась она, а когда Рина не впечатлилась, пояснила: — Мой отец владелец Савирских виноградников.

— Здорово, — отозвалась Рина, хотя понятия не имела, что за Савирские виноградники.

Вайолет не заметила, что эффекта не произвела и продолжила, выходя вместе с Риной в новый коридор:

— Меня отправили на обор к его величеству, чтобы поднять мой статус в глазах других. Мне уже двадцать, а я все еще не замужем. Сама понимаешь, это очень поздно. Не то, что бы ко мне не сватались, просто все они мне не нравились. И время ушло. Теперь единственный шанс сделать меня интересной женихам — получить отличительный знак Агариносов. Хотя в идеале, конечно, было бы стать женой самого солнценосного… Но… Надо смотреть на вещи трезво — здесь еще семнадцать претенденток, среди которых Сельмия Бушэ, Камири Исига и Дендера Азар.

Рина не до конца понимала, о чем говорит Вайолет и уж тем более не запомнила заковыристых имен. Но постаралась прислушиваться — когда еще ей вот так запросто расскажут, что здесь и как.

— А кто эти Сельмия, Денде?.. Как там их? — спросила она.

Вайолет покосилась на нее странно.

— Ты действительно из далека, — сказала она хмуря идеально выщипанные бровки. — Они главные претендентки на сердце и руку короля. Сельмия из очень богатой и уважаемой семьи во всем Дорносе, они добывают золото по ту сторону от Кнерских гор. Семья Камири Исига выращивают и продают семена ориза за Внешнее море, а родители Дендеры славятся своими поголовьями скота и производством магических артефактов, которые могут записывать отрывки реальности. Неплохо, да? Особенно, если учесть, что король — дракон, и кормить его тоже чем-то надо. Видишь, у нее на плече брошка, вот. Она и есть один из таких артефактов.

— Как на смартфон, — пробормотала Рина, косясь на местную камеру «гоу-про», что по виду напоминает инкрустированную камнями бабочку.

— Что? — не поняла девушка.

— Говорю, ага, неплохо.

Выслушав откровение Вайолет Рина вдруг осознала, что пробиться к королю задача не то что не простая, а в ее случае — почти непосильная. И то, что она каким-то чудом умудрилась привлечь его внимание, действительно великая удача. Но только она успела порадоваться, как Вайолет добавила:

— После твоего обморока и выходки сегодня будь осторожна. Да и мне стоит. Ой, твои покои здесь?

Служанка остановилась перед дверью, Рине тоже пришлось.

— Как видишь.

Вайолет чему-то кивнула и сказала:

— Тогда мы почти соседи. Моя комната чуть дальше, через одну дверь.

Она кивнула вперед в коридор, в котором всего-то четыре двери, а вдалеке арочное окно с витражом, и добавила:

— Если что, обращайся.

Затем сдержанно кивнула и вместе со своей служанкой удалилась.

Рина отпустила сопровождающую и, войдя в покои, закрыла глаза и выдохнула, опершись спиной в дверь.

Неужели это все взаправду?

Видимо да. Теперь это все ее реальность. Надо как-то приспосабливаться. Значит, что она имеет? Внимание короля-дракона, который по словам клирика алирского зло во плоти, необходимость выйти за него замуж, иначе ей несдобровать. Вдобавок к этому дается комплект невест-фурий, которые способны сожрать ее с потрохами. Да еще и танцевать заставляют.

Отличненькая перспективка.

Рина открыла глаза и покрутила головой, Лиам говорил, наряды для этих самых танцев уже готовы. Взгляд зацепился за кровать, на которой разложено что-то пестрое. Подойдя и расправив, Рина охнула.

Дорогая ткань зеленоватого цвета расшита золотом, стежки идеальные, и видно — наряд очень дорогой. Только вот весь он полупрозрачный.

К щекам прилил жар. Костюм в восточном стиле, шаровары, монисто, лиф, украшенный маленькими монетками и камешками. Все это потрясающе красиво, удивительно и очень вульгарно. Будто у короля пунктик на декольте и всякие оголения.

Ну нет. Это она надевать не станет. Танцевать, да еще и в таком!? Спасибо, как-нибудь в другой раз.

Сев на кровать рядом с нарядом, она сложила руки на груди.

Да за кого этот солнценосный дракон их принимает? Наверное, привык, что все перед ним в лужу растекаются. Вообще-то, да, не растечься перед ним сложно. Есть в нем нечто, что притягивает, лишает воли, сразу хочется прильнуть к нему, ощутить его запах…

Едва вспомнила, как он коснулся ее подбородка, по телу прокатилась волна жара вперемешку с дрожью. Такой простой жест и столько ощущений. Даже представить сложно, что было бы, сделай он чуть больше…

Рина тряхнула головой. Что это с ней? Совсем обалдела. Это же дракон, чудовище, которое противостоит Ковену Алиры и клирику, который вместе с Менозо Отокаром вытащили из мира, где ловить ей вообще-то нечего. Она не подведет.

Она покосилась в камин, где сейчас теплятся небольшие языки пламени. Видимо, служанка зажгла, пока ее не было. Значит, вечером будет тепло.

Вдруг пламя колыхнулось и взвилось синим столбом в трубу. От неожиданности Рина подпрыгнула на месте, а в следующую секунду в синем пламени появилось лицо клирика алирского.

Рина охнула:

— Как вы… Как вы это делаете!?

— Спокойно, дитя, — произнес он глухо, как из-за стены. — Не кричи, не привлекай внимания. Мы и так рискуем, выходя на связь через синее пламя Алиры.

Успокоиться оказалось сложно, но Рина все же постаралась взять себя в руки. Подбежав к камину, она проговорила быстро:

— Я, хорошо, я поняла.

— Я доволен тобой, дитя, — произнес клирик. — Ты движешься в верном направлении. Лэрд Отокар рассказал мне о твоем ходе на первом этапе. Ты поступила рискованно, но риск оправдался.

Рина промолчала о сегодняшнем риске, по сравнению с которым падение в обморок в руки королю — сущий пустяк. Если ее выгонят, пусть клирик хотя бы не знает, за что именно.

Тот продолжал:

— Выполняй все требования, участвуй в каждом испытании и старайся быть на высоте. И тогда нашу миссию ждет успех. Помни дитя, мы спасли тебя из мира, лишенного магии. Помоги и ты нам, спаси свою истинную родину от тирании Агариносов.

Спорить было сложно. Они ведь действительно спасли ее. Если не от мира без магии, то от Захарова точно. Правда взамен просят теперь отдаться дракону. С другой стороны, не просто отдаться, а выйти замуж, после чего ее должны освободить от всяких обязательств. Ведь короля обезвредят.

Как же все запутанно…

Рина потерла лоб и проговорила:

— Они хотят, чтобы я танцевала. В этом!

Она указала на кровать, где лежит полупрозрачный наряд. Клирик алирский произнес смиренно:

— Кто мы, чтобы противиться судьбе? Если для достижения высшей цели требуется надеть это? Разве это большая цена за будущий мир? Не артачься, дитя, прими свою миссию. Мне пора, чувствую, дракон возвращается. Я не смогу удерживать пламя Алиры, когда он здесь. Будь сильной, дитя.

С этими словами синий огонь вспыхнул и погас, вновь превратившись в обычные желтые язычки.

Рина напряжено выдохнула. Миссия. Как это вышло, что ее завербовали в послушницы Ковена Алиры или как это вообще называется? Клирик жаждет свержения власти короля Арагиноса, король жаждет жениться. Сколько вопросов и так мало ответов. Его величество действительно внушает страх. И еще что-то от чего ее буквально изнутри жаром обдает. Клирик говорит, что он чудовище, но сегодня она попросила за Вайолет и швею перед ним, и он прислушался. Рина сама не верила. Но, может, король не совсем тот, каким выставляет его клирик? Или просто ловко манипулирует?

В любом случае, надо все выяснить. Теперь у нее есть Вайолет, какой-никакой, но источник информации.

Она покосилась на наряд и тяжело вздохнула.

Придется одеваться.

Служанка пришла за ней спустя час. За это время Рина успела переодеться, морщась и полыхая от стыда — наряд больше оголял, чем прикрывал. Шаровары прозрачные, только на причинных местах ткань чуть плотнее (хоть на этом спасибо), живот открытый, хорошо, что у нее хорошая фигура. Лиф-балконет придавливает так, что грудь рвется наружу, все летящее и звенящее. Мягкие туфли, которые нашла возле кровати, тоже расшиты серебром.

Рина даже думать не хотела, как в таком виде показываться на люди. Не то, что танцевать. И все же пришлось признать — деваться некуда.

Перед зеркалом во весь рост она кое-как успела попробовать пару движений. Поморщилась — танцор из нее, как из полена.

Когда явилась служанка, Рина все же накинула на плечи полотно, отданное ей лэрдом Отокаром — может в зале или где они должны выплясывать, все и будут в вульгарных тряпках, но по коридорам в них расхаживать выше ее сил.

На ступеньках ее догнала Вайолет со служанкой. Рина едва не запищала от обиды и возмущения — наряд Вайолет оказался задрапированным, с бантами на спине, как у японских гейш. Вот кому не придется сгорать со стыда в поисках скромности.

— Ого, — завистливо отозвалась девушка, глядя на прозрачные шаровары, что торчат из-под покрывала. — А твой наряд лучше.

— Издеваешься? — искренне спросила Рина, сильнее закутываясь в одеяльце.

Та отозвалась, быстро семеня по ступенькам, потому что платье слишком узкое для широких шагов:

— С чего бы? Разве не понимаешь? В таком наряде у тебя реальный шанс привлечь внимание. Король любит женские тела. Он же дракон. Понимаешь?

— Не совсем, — отозвалась Рина. — Ну, дракон. И? Что из этого?

Вайолет посмотрела на нее, как на последнюю деревенскую дуру, взгляд стал снисходительным, она произнесла, поправив светлый локон:

— Все знают о мужской силе и необузданности драконов Агариносов. Кроме тебя, видимо. Так вот, его величество неутомим и ненасытен. А обнаженные женские тела услаждают его взор. Ну, понимаешь теперь?

По спине Рины пробежал жар. Что тут понимать? Король любит стриптиз. Ну конечно, новость. Какой мужчина его не любит. Так что в этом дракон не отличается от обычных мужчин ну вообще никак. А вот то, что танцевать это все придется ей, пугало, напрягало и заставляло трястись колени.

— Может я в комнате пережду? — нервно спросила она, косясь обратно на лестницу.

— С ума сошла? — выдохнула Вайолет. — За неповиновение знаешь, что бывает?

Девушка сделала страшное лицо и демонстративно провела большим пальцем по шее.

— Ясно? — спросила она и, не дожидаясь ответа продолжила: — так что даже не думай. В конце концов, ты же добровольно приехала на отбор. Его солнценосное величество одарило милостью и два раза простило такое, что… Честно сказать, в голове не укладывается. Лучше не испытывай судьбу.

Рина понимала — Вайолет права. Если хоть половина того, чем пугают ее правда, короля-дракона действительно лучше не злить. Да только ей хорошо говорить, это ведь не она идет в полуголом наряде пласать.

Сгорая от стыда, нервов и несправедливости, Рина в компании двух служанок и новоиспеченной подруги вошла в небольшой зал.

Окна прикрыты плотными шторами, на мраморном полу отражаются языки пламени и магической мошкары, что кружит под потолком. По стенам сплошные лавки, на которых, как морковки на грядке, сидят девушки. А у дальней стены кресло.

Обычное кресло, скорее всего из кожи.

— Давай сюда, — сказала Вайолет и указала взглядом на край лавки.

Они сели. Рина нервничала, не терпелось побыстрее закончить со всем этим, танцы, драконы… Передохнуть некогда.

Но долго размышлять ей не дали — дверь в темном углу отворилась и в зал вошел Лиам, как всегда в белом.

Он произнес величественно:

— Склоните головы перед вашим королем. Испытание сейчас начнется.

Девушки послушно встали и, затем присели в книксене, в этом бесконечном книксене, который Рине успел надоесть — нельзя же все время вот так кивать. Но делать нечего, ей тоже пришлось застыть в поклоне.

Король-дракон вошел уверенной походкой. Рина украдкой успела заметить недовольство на его лице, видимо ему вообще не хотелось во всем этом участвовать. Надо же, какая цаца, бедненький — заставляют смотреть на полуголых девиц, прям перетрудился.

Рина поморщилась, уж кому-кому, а ей это нравится не больше. Когда король опустился в кресло, остальные тоже смогли сесть обратно на лавку, но не на долго.

Блондин вновь проговорил:

— Первая тройка невест мисс Савир, мисс Нила и мисс Горте.

Вайолет рядом даже подпрыгнула от неожиданности.

— Сразу я?! — прошептала она. — О, боги, помогите мне.

Затем вместе с двумя другими девушками поднялась и вышла на середину зала.

Когда зазвучала музыка (причем совершенно непонятно — откуда, Рина несколько раз вертела головой, но так и не нашла. Не могут же у них тут быть колонки стереосистемы!), девушки задвигались. Каждая в стиле своего наряда. Вайолет старалась изображать что-то сдержанно-японское, хотя, наверное, и понятия не имеет о Японии. Откуда в Дорносе Япония?

Две другие исполняли что-то непонятное, костюмы их Рина определить не смогла. Но все равно танцевали слаженно и гармонично. Рине так никогда не станцевать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Она нервно вздохнула — ее ждет самый провальный позор в жизни. Если следовать логике, она должна исполнять что-то восточное. Да куда там, с ее грацией только дрова колоть.

Музыка все звучала, Лиам прерывал и вызывал все новых и новых девушек. Вайолет после танца сидела бледная и молчаливая, наверное, перенервничала.

Время растянулось. Рине даже показалось, про нее забыли. Как это было бы кстати!

Но тут Лиам вновь произнес в очередной раз:

— Мисс Исига, Мисс Буше и мисс Отокар.

Рина не сразу поняла, что третья фамилия её, все-таки теперь у нее такое количество имен, что на целую семью хватит. Но когда Вайолет толкнула ее в бок, по спине прокатилась волна жара — её вызвали! Да еще с кем! С теми самыми девицами, с главными претендентками на роль жены короля! Вот повезло-то…

Поднявшись, на деревянных ногах Рина проследовала в середину зала. Две другие девушки встали по краям, и Рина буквально кожей ощутила, с какой ненавистью они смотрят на нее. «Как бы не грохнуться в обморок опять», — подумала она, — «А то они реально сочтут, что в наглую пробиваю себе путь жалостью».

Король окинул их всех одинаково сдержанным взглядом, от которого все равно колени стали ватными. Хотя куда уж сильнее, она и так еле живая от напряжения. Кивнул.

— Музыка! — скомандовал Лиам.

Зазвучало что-то протяжное и мелодичное, Сельмия и Камири задвигались, как балерины — идеально выверено, плавно, с милыми улыбками, словно их кто-то нарисовал на лицах.

Рина понятия не имела, что делать.

Танцевать восточный танец. Да нелепей и придумать нечего!

Девушки двигались, искоса поглядывая на нее, а Рина стояла, как вкопанная, желая лишь одного — провалиться сквозь этот мраморный пол и больше не видеть всего этого.

Особенно короля.

Он смотрит на нее неотрывно, словно кроме Рины в зале больше никого нет. «Да смотри на этих двух! Они же выплясывают!» — подумала Рина в отчаянии. Но солнценосный продолжал сверлить ее взглядом.

По позвоночнику Рины катятся горячие капли, словно дракон одним своим взглядом ее поджигает. «Блииин… Это какой-то ужас. Что делать. Я же не умею. Не умею! Совсем! Надо что-то танцевать. Но как? Как!?»

Она продолжала стоять, опустив руки по швам и чувствуя на себе изучающий взгляд короля-дракона. Он бесцеремонно и вполне ощутимо скользит по ней, Рина почти чувствовала его прикосновение, как он сползает по шее, кричаще открытом лифчике, потом на живот и еще ниже, где прозрачная ткань едва что-то прикрывает…

От мысли, что ее разглядывают в самом сокровенном месте жар к щекам прилил с такой силой, что Рина тяжело задышала. Грудь заходила ходуном, и это не укрылось от внимания солнценосного короля.

Взгляд его огненно-желтых глаз приковался к ее груди, от этого жар в теле растекся еще сильнее, заполнил все вены и клеточки. Дыхание участилось еще сильнее, Рина уже не могла унять его, чувствуя, как колышется грудь, как напрягается живот и от чего-то в самом его низу разгорается что-то горячее и тугое.

Тело затрясла мелкая дрожь. Рина даже не пыталась ее сдержать. Монисто зазвенели, ее качнуло сперва в одну, затем в другую сторону, чтобы не упасть пришлось шагнуть вперед. Получилось, что она еще сильнее придвинулась к королю.

Сельмия и Камири послали ей бешеные взгляды — Рина даже боком это заметила. Зря они ее невзлюбили, сейчас она им точно не соперница. Да король выгонит ее с отбора, хорошо если не прямо сейчас. А потом последует кара от клирика. Отлично.

Но поделать с собой Рина ничего не могла и продолжала стоять, колыхая грудью и позвякивая монисто от дрожи. Обжигающий взгляд дракона теперь окончательно приковался к ней и Рина сама оказалась не в силах смотреть куда-то еще. Так они и обменивались молчаливыми гляделками, от которых Рина медленно теряла связь с реальностью — ноги все сильнее становились ватными, жар внизу живота нарастал и даже грудь как-то потяжелела, наполнилась…

А потому музыка кончилась.

Рина даже не сразу поняла, что случилось. Лишь, когда из тени выступил Лиам и провозгласил:

— Займите свои места, леди.

До нее дошло, что все кончилось. И, по всей видимости, отбор для нее тоже.

Возвращалась к лавочке она чуть ли не на ощупь — от пережитого голова не соображала, хотелось скорее на что-то опереться. Пока шла, Сельмия, эффектная блондинка с мушкой над губой, которая исполняла тоже что-то непонятное, толкнула ее в плечо и прошипела:

— Думаешь, самая умная?

Рина выдавила еле шевелящимся от стресса языком:

— Ты о чем?

— Не прикидывайся, — с ненавистью проговорила девушка. — Хочешь выпендриться, чтобы…

На помощь подоспела Вайолет, резко дернула Рину на лавку и ответила Сельмии:

— Мисс Буше, мне кажется, на вас смотрит король.

Девушка тут же выпрямилась, подбородок вскинулся, и она быстро проследовала к своему месту на лавке. Вторая, Камири Исига, как помнила Рина, промолчала, только послала ей многозначительный взгляд черных, как два угля глаз. Вот уж кто действительно пара для дракона. Огонь и уголек!

Ее саму потряхивало. Что только что произошло? Она подвела клирика, Менозо Отокара, которые хоть и кривенько, но пытаются помочь ей обосноваться и в новом мире. И, кажется подвела Дорнос.

Вайолет наклонилась к ней и прошептала:

— Ну ты даешь. Как тебе это в голову пришло?

Рина вздрогнула.

— В голову? Пришло? — спросила она растерянно, язык все еще плохо слушался.

Вайолет будто на своей волне, ответила:

— Ты вообще странная. Смелая, отчаянная. Я бы в жизни не рискнула на такое. Теперь у тебя два пути, либо тебя выгонят сегодня, либо пришибут девушки из отбора. Рина нервно сглотнула. Оба пути показались совсем не соблазнительными.

— Пришибут? — выдавила она. — За что?

— За то, что лезешь вперед и локтями всех расталкиваешь.

— Это они вот это мое выступление «расталкиваение локтями» — изумилась Рина.

Она поверить не могла, что вот этот позор мог кого-то впечатлить. Нет, беспокоиться о том, что ей устроят «темную» не стоит — её сегодня выгонят с отбора. Почему? Да все просто! Она не прошла испытание. Она даже не стала в нем участвовать — просто стояла, пока две остальные старались, выплясывали, пытались соответствовать. Король уже один раз сказал, что не терпит неуважения. А как можно еще воспринять ее бойкот. Хотя он вообще-то не бойкот, а банальное неумение. Но кого это интересует.

Как же ей достанется…

Сначала от короля, потом от Отокара, а потом от клирика.

Наверное, стоит продумать план побега, спасения, чего угодно, пока не настигло наказание в тройном размере.

Она не слишком вникала в то, что происходит вокруг — успела только вскочить и присесть в поклоне, когда король удалился. Потом девушки громко шептались, обсуждали, наверняка и ей косточки перемыли. Конечно, можно поиздеваться над той, кого уже и так выгонят.

Потом вышел Лиам. Все разом замолкли, уставившись на него. Тот окинул всех равнодушным взглядом — все-таки с королем у них есть что-то общее, такой же непробиваемый и невозмутимый. Разве что что блондин до кончиков волос. Интересно, у блондинов волосы везде белые?

Рина тряхнула головой — нашла о чем думать в такой момент.

Тот развернул свиток и стал зачитывать имена:

— Лия Беренгоф, Аерин Бофо, Дендра Азар…

Он читал, а Рина догадывалась — это список выбывших. Его солнценосное величество в этот раз даже не изволило сказать об этом лично. Видимо, его очень достали женские выкрутасы. Что ж можно понять, наверное. Она вслушивалась в имена, чувствуя, как потеют ладони, как все внутри напряглось, как тетива, готовая в любую секунду распрямиться.

Как же это мучительно — ожидать. Она терпеть не могла минуты, которые тянутся перед чем-то. И на экзамены всегда заходила первой. Это же с ума можно сойти, и от страха перетрястись, пока своей очереди дождешься. Нет, лучше уж сразу. А тут повлиять ни на что не может, приходится сжимать кулачки и ждать, ждать…

Лиам все зачитывал, и Рина уже стала надеяться, что ее имени нет в списке. Что клирик не снесет ей голову, а Дорнос будет спасен из лап властного дракона. Ей-то ведь в общем ничего особо и не надо делать — только выйти за него замуж и отдаться. Остальное обещали сделать святейшие Ковена Алиры.

Боже мой, куда она влезала… Строит козни против того, кого даже не знает. Да и что за козни? Скорее приносит себя в жертву. Да только других вариантов нет — куда ей идти в этом незнакомом мире, где на каждом шагу магия, драконы, даже вместо ночников — волшебная мошкара.

— Катриана Отокар, — закончил перечисление Лиам, и у Рины в груди словно кувалдой ударили.

А она так надеялась, что все обойдется. Что ж, придется придумать очень хорошее объяснение клирику алирскому, почему все так сложилось, и почему он не должен швырять ее в синее пламя.

Лиам тем временем скрутил свиток и, убрав в белоснежный карман на груди, произнес:

— Девушки, чьи имена были произнесены проходят в следующий этап. Остальных прошу подняться и незамедлительно покинуть южный дворец его солнценосного величества.

По залу прокатились легкие вздохи, кто-то всхлипнул. А Рина оторопело посмотрела на Вайолет.

— Я что, остаюсь?

Вайолет улыбнулась.

— Ну ты хитрая, скажу я тебе, — проговорила она. — Прорвалась все-таки. Ну, держись, подруга. Добро пожаловать в серпентарий.

Ансар Агаринос дышал тяжело и шумно, стоя возле окна и пытаясь остудить себя холодными потоками воздуха. Но даже живописный вид лугов и лесов, что открывается с высоты башни, не успокаивал. Драконья суть рвалась на волю, все внутри клокотало и пылало огнем. Что с ним такое? Будто первый раз увидел женщину в откровенном наряде. Лиам, лешие его подери, отвечает за подготовку девушек. Наверняка это ему пришло в голову нарядить эту брюнетку в прозрачные шаровары.

Сзади подошли, мягкие и нежные руки обвили его талию, а женский голос произнес услужливо:

— Ваше величество, позвольте вас умилостивить. Вы так напряжены.

Пальцы наложницы скользнули ниже к паху. Вторая подоспела с другой стороны и стала гладить его по плечам, ластясь и мурлыча, как кошка.

Да, он очень напряжен.

И давно, не испытывал ничего подобного. Расслабиться нужно, как никогда, но когда наклонил голову и посмотрел на одну из наложниц, внутренний дракон недовольно зарычал. Поверить в то, что не хочет этих томных красавиц с далеких берегов, где пасутся стада семьи Дендры Азар, было нелегко.

Но это так. И раздражает безмерно.

Он поморщился и отодвинул сразу обеих. Девушки растерянно переглянулись — никогда еще прежде господин не отвергал их ласк.

— Мы что-то сделали не так? — испуганно спросила одна из них.

— Нет, — коротко отозвался дракон. — Но не сейчас. Свободны. Обе.

Девушки спешно склонили головы и быстро исчезли за тяжелыми дверями.

Король-дракон шумно выдохнул, из носа вылетели клубы горячего пара, он скрипнул зубами и вновь отвернулся к окну и зеленой долине. Идея с испытанием танцами казалась ему бредом, но Лиам настоял, сказал что так проявится здоровье и физические способности претенденток. Ансар Агаринос считал, что легче было бы отправить всех на осмотр к лекарю, но Лиам привел еще кучу доводов. Спорить не хотелось.

И пришлось признать — смотреть на танцующих красавиц занятие вполне приятное. Как они старались…

Но вот эта, как ее… Катриана Отокар в третий раз прилюдно идет против правил. Надо быть либо безумной, либо очень смелой, чтобы вытворять то, что вытворяет она. Что ж, он принимает вызов. Еще не родилась женщина, которая безнаказанно будет ему перечить.

И все же признать стоит — девочка чем-то притягательна. Ее большие зеленые глаза, полная грудь, которая так и норовила выпрыгнуть от частого дыхания, тонкая талия, сочные бедра…

Дракон тряхнул головой, блики от золотых нитей волос заиграли на стенах.

— Лиам! — крикнул он резко.

Блондин возник справа, словно из воздуха.

— Я здесь, ваше величество.

— Дай мне список комнат, где размещены девушки.

Рина поверить не могла в случившееся. Думала, что ослышалась. Разве это не список на выбывание? Разве она не идет получать нагоняй от клирика? Король определенно очень оригинальный человек, точнее, дракон, если не выгнал ее после такого.

Они шли обратно в комнаты, Вайолет что-то рассказывала об остальных претендентках, пугала, но Рина думала только об одном — дракон ее не выгнал. Всё время, пока она стояла в середине комнаты, он смотрел на нее своими огненными глазами и буквально испепелял. Даже сейчас, вспоминая этот взгляд, внутри все вспыхивает.

Распрощавшись с Вайолет, которая почему-то очень не хотела расставаться и продолжала трещать, Рина вошла в свою комнату и выдохнула.

Наконец-то одна.

Никто не торопит, никто не требует куда-то бежать. Можно хоть немного подумать. Блондин Лиам вроде не объявлял никаких новых испытаний. Хотя с него станется явиться снова в самый неподходящий момент.

— Влипла… — пробормотала она себе.

Рина чувствовала, что все становится только запутанней. Клирик, король — почему именно она? Что говорил этот служитель Алиры? Такие, как она ценны и опасны? Это какие, интересно? Что именно ей недоговаривают.

С этим надо разобраться. Причем как можно скорей. Потому, что чем ближе становится король (а он почему-то действительно становится ближе, несмотря на все ее промахи), тем тревожней на душе. Может это из-за того, что ей предстоит с ним переспать, но какой-то глубинный голос говорил — это не самое страшное.

Проведя ладонью по лицу она направилась к комоду — надо поскорей переодеться, сменить это позорное тряпье.

Стоя спиной к комнате, она быстро стянула с себя шаровары, из белья на ней только тоненькие стринги. Пару секунд подумала, снимать ли лиф, но вспомнила, что платья тут с корсетами, лифчик только давить будет. Пришлось стянуть и его.

Оставшись в одних трусиках, которые в приюте называли «позорчики», она уперла кулаки в бока и уставилась в комод. Но после нескольких минут копания снова остановилась на том же зеленом платье. Она непривередливая, не переломится, если появится в нем еще раз. Со стороны окна подул ветерок, Рина поежилась — надо закрыть, а то все тепло выдует, ночью озябнет, даже камин не спасет.

Швырнув платье на кровать, она поднялась на носочки (пол-то холодный) и пробежала к окну. Плотно затворив створки, вернулась в комнату.

Стало тише. Но еще возникло странное ощущение, словно она не одна.

Все внутри как-то сжалось, Рина резко развернулась, растерянно глазея по сторонам.

— Кто тут? — спросила она, инстинктивно прикрыв ладонями грудь.

Возможно, это опять выходки клирика, один раз он уже явился в камине. Кто ему мешает сделать это во второй раз?

Никто не отозвался, но ей показалось, за дальней кроватью в темноте кто-то есть.

В панике ища, чем бы защититься, Рина схватила первое, что попалось под руку. Этим оказалась кочерга.

— Предупреждаю, — угрожающе проговорила она, прикрывая одной рукой грудь, а второй тыкая вперед кочергой, — я вооружена.

Сердце билось, как у перепуганного бельчонка, но сдаваться не собиралась — не для того она выжила в приюте, попала в другой мир, чтобы кто-то за ней подглядывал.

— Вы даже в одиночестве смелее многих, — раздался глубокий голос из темноты.

Пальцы разжались, кочерга со звоном грохнулась на пол, а сердце пропустило пару ударов. По спине прокатился жар.

Она сразу узнала этот голос.

Его не возможно не узнать. Глубокий, властный, спокойный. Так может говорить лишь тот, кто привык повелевать и знает, что перечить ему не станут. А она перечила. Три раза. И сейчас ее постигнет жестокое наказание.

— Ваше величество… — запинаясь проговорила она и замерла с вытаращенными глазами, не зная, что делать.

Балдахин колыхнулся, солнценосный король вышел из-за кровати, и на Рину накатило остолбенение. Что творится? Почему она почти голая стоит и даже не пытается прикрыться? Нужно дотянуться до платья, но ноги и руки почему-то не двигаются, только и хватает сил, чтобы нелепо закрывать рукой грудь. А внутри снова разгорается жар, блин… Почему он такой горячий.

Король смотрел на нее прямо, даже не пытаясь скрыть, того, что рассматривает ее. Еще более откровенно, чем в зале для танцев.

— Обычно, — сказал он, — подданные склоняются в поклоне при моем появлении.

Но она-то не его подданная, мелькнуло в голове. Только вот бесить дракона совсем не хотелось.

— Простите, — сказала она и спешно склонилась, как бы нелепо это не выглядело в ее виде.

Король-дракон стал медленно приближаться, и Рина ощутила, как колени уже привычно начинают превращаться в ватные. Да что же с ней происходит такое. Позорище…

Когда на полу перед глазами остановились его черные сапоги, Рина уже трепетала, как пойманная птичка. Она наедине с мужчиной, с королем, с драконом! И без одежды! И даже шевельнуться не может. А внутри все кипит и горит, низ живота пульсирует, а язык пересох. Что происходит, что же с ней происходит?..

— Вы всегда расхаживаете нагишом по комнате? — спросил король, и Рина с дрожью ощутила его горячее дыхание на макушке.

— Ч-что? — только и смогла выдавить она.

Куда делась вся смелость? Разве не она только что решила выяснить, что к чему? Да с такой отвагой только дома сидеть, носочки вязать.

Король повторил:

— Нагишом. По комнате.

— Я… не знала, что здесь кто-то есть, — наконец пробормотала Рина что-то относительно связанное. — Я думала… я одна. Как вы сюда попали?

— Я ведь дракон, — просто ответил солнценосный, будто это все объясняет.

Наверное, он действительно просто прилетел, а потом обратился человеком. Интересно, как долго он наблюдает за ней?

От мысли, что король смотрел, как она раздевается, к щекам прилил жар. Хотя куда еще жарче, она и так вся полыхает изнутри. Да и сейчас положение не лучше — стоит перед ним в одних стрингах, склоненная и прикрывается ладошками. Ууу… стыдно-то как…

А потом случилось дикое.

Король Агаринос коснулся её плеча.

Её. Обнаженного. Плеча.

Рину прошибло током, тело задрожало, а низ живота сжался тугим комком, который ищет разрядки. Надо как-то это остановить. Что происходит? Что вообще король делает здесь!?

— Ваше величество… — попыталась снова заговорить она.

— Подними голову, — приказал он, прерывая.

Рина повиновалась. Их взгляды встретились, и ей показалось, в ней самой в эту же секунду вспыхнуло пламя. Пожар, который до этого был лишь небольшим костром, а теперь взвился до самого неба.

Большие, желто-огненные глаза, не мигая смотрят на нее, будто заглядывают в самую душу. От этого взгляда она чувствует себя еще более нагой. Хотя куда еще сильнее? — Ваше…

Рина замерла, не в силах пошевелиться. Да что с ней такое. Он загипнотизировал ее? Наверное, именно так. Иначе никак не объяснить, почему она все еще полуголая перед ним и до сих пор не укуталась в тридцать три одеяла.

Дракон продолжал сверлить ее взглядом, даже странно, что больше никуда не смотрит. Ведь в танцевальном зале он буквально раздевал ее взглядом, и этот взгляд лез под тонкую ткань, скользил по груди, бедрам…

Видимо сейчас, когда она и так обнажена, его больше это не интересует — он продолжает вглядываться в ее глаза. Горячий палец дракона проскользил по плечу, оставляя раскаленный след, Рина вздрогнула, но не смогла пошевелиться. Точно, она под гипнозом.

Попыталась шевельнуть рукой, та поддалась. То есть шевелиться она все-таки может. Неужели она добровольно стоит перед ним?

— Что вы делаете? — едва различимым шепотом спросила Рина, чувствуя, как дрожит голос.

— Глажу тебя по плечу, — просто отозвался король. — Разве не видно?

— В-видно, — шумно сглотнув, проговорила Рина. — Но зачем… Почему вы здесь?

Его палец скользнул выше, прошелся по шее, взгляд последовал за пальцем.

— Не много ли вопросов королю от девушки, которая три раза посмела открыто ему перечить? — спросил он и провел подушечкой пальца по ее губам.

От этого жеста Рина едва не застонала, губы сами раскрылись. Позорище. Почему она ведет себя, как какая-то девка, вроде тех, что таскались за Захаровым. Только еще хуже. В сто раз хуже.

И все же Рина нашла в себе силы ответить.

— Я не специально… Но сейчас это слишком…

Золотистая бровь короля приподнялась, он явно не ожидал такого.

— И снова перечишь?

— Я не перечу, просто…

— Это вошло у тебя в привычку. Мисс Отокар, кажется?

Рина нервно вдохнула — кажется. Ей тоже кажется. Кажется, что она бесстыдно врет королю, бесстыдно стоит перед ним и бесстыдно испытывает что-то безумное, когда его величество рядом. А сейчас он еще и касается ее… Это невыносимо.

— Ваше величество, — попросила она, облизывая пересохшие губы и борясь с трепетом, — прошу, перестаньте.

Его взгляд скользнул по губам, подушечки пальцев скользнули по щеке, Рину крупно затрясло, она уже не могла этого скрывать. Король-дракон чуть наклонил голову в сторону, словно изучая ее, рассматривая, как мышку в клетке, потому, что он опасный хищник, дракон, который вылетел на охоту, и добыча уже не сможет уйти.

Но разве она добыча? Разве она позволила Захарову то, что позволяет сейчас ему, Ансару Агариносу, дракону, которого даже не знает. С Захаровым хотя бы училась несколько лет. А этого золотоглазого деспота видит второй? Третий раз в жизни? Но все равно размякает перед ним, как намокшая вата. Неужели все дело в обязательстве, которое свалили на нее клирик и Менозо? Она всегда отличалась высокой степенью ответственности, но не до такой же степени.

— Перестать? — спросил дракон, вглядываясь в ее лицо. — Я перестану. Только нужно кое-что попробовать.

Ну слава богу, он перестанет!

Рина даже чуть выдохнула.

— Что попробовать?

— Сейчас увидишь.

В эту же секунду лицо короля приблизилось, широкая ладонь легла ей на затылок, а Рина ощутила нестерпимый жар его тела.

Дракон смотрел на нее сверху вниз и ощущал, как все его звериное нутро вертится и ревёт. Такая непохожая на привычных, покорных подданных, они всегда склоняют головы. А эта даже поклон совершает так, будто спохватывается в последнюю очередь. Из каких дремучих земель она приехала, что не обучена элементарным правилам этикета? Или обучена, но не собирается его проявлять?

Ему хотелось накинуться на эту упрямую брюнетку с зелеными глазами, попробовать на вкус, смять пальцами бедра…

Эти сочные бедра. Как робко она прикрывает грудь. Румянец на щеках, молочно-белая кожа, от ее запаха в голове все переворачивается, а мысли утекают вниз, как у юнца. Как же она пахнет. Даже если девушка не пройдет отбор, стоит подумать, чтобы оставить ее себе наложницей. Хотя обычно для них он выбирает покладистых, готовых на все. А эта — строптивая и смелая.

Такую в жены взять он просто не может, зря девочка приехала на отбор. Впрочем, возможно хочет получить знак Агариносов, чтобы потом удачно выйти замуж. Дракон ухмыльнулся про себя — как бы ты не прогадала, милая. Твоя дерзость и шарм плохо годятся для замужества, но вот для остального…

Даже сейчас, стоя в самом беззащитном виде перед ним, перед королем-драконом смеет говорить, причем первая, противиться, пытаться защищать свою честь. Можно подумать, близость с королем Дорноса может эту честь как-то испортить.

И все же это определенно что-то новенькое. Глупо этим не воспользоваться. Но нужно быть осторожным, не стоит пугать эту строптивую лань.

Когда его горячие губы прильнули к ее губам, Рину буквально окатило огнем. Он целовал медленно, мягко. Она вообще никогда не целовалась. Так уж вышло, что парней у нее не было — слишком уж самостоятельная. Говорили, что к ней на «дарёной козе не подъедешь».

Ладонь короля лежит на ее затылке, губы ляскают ее губы, нежно, чувственно, даже подумать не могла, что этот властный и хищный самодержец может быть таким ласковым. Этот поцелуй закручивал, уносил куда-то в неведомую даль, ей казалось, что она взлетела над полом и плывет в сладкой неге.

По телу растеклось томительное чувство, тугой пульсацией отдающееся где-то внизу, прикосновения дракона буквально завораживали, гипнотизировали. Казалось, она пьянеет, с каждой секундой все сильнее погружаясь во что-то неизведанное, но до безумия приятное.

Он продолжал опалять ее поцелуем, аккуратно сжимая пальцы на волосах. Это простое, но наполненное властью, которой хочется подчиниться, движение заставило ее сдавленно простонать. Рина сама не поняла, как обхватила руками шею его величества и стала робко отвечать на поцелуй.

Его язык проник ей в рот. Рина, не помня себя и задыхаясь от какого-то неудержимого наслаждения, позволила и это. Когда языки сплелись в горячем танце, послышался полустон, полурык, дыхание короля участилось, жар его тела буквально опалял и Рина со страхом все больше ощущала, как проваливается в бездну. Она почти не контролировала себя, все внутри горело диким пламенем.

Напор короля стал сильнее, Рина буквально задохнулась от чувств.

А потом его вторая ладонь оказалась на ее ягодице и крепко сжала.

И тут на Рину накатила паника.

Вдруг отчетливо осознала — она полуголая в объятиях короля. И не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, чем это светит. Да, конечно, клирик именно к этому и призывал. Но это ее жизнь. Она не может вот так, сходу. Даже если придется, нужно время, она не может, не может сейчас…

Сердце ударило в ребра, она уперла ладони в грудь королю и с силой отстранилась. Тот не ожидал сопротивления и выпустил девушку из объятий.

Рина буквально отпрыгнула от него и кинулась к комоду с платьем. В одежду буквально вскользнула, будто она маслом смазана. Да уж, в прошлый раз потратила кучу времени на завязки. Но сейчас веревочки и шворки — последнее, что волновало. Главное — она больше не голая перед мужчиной.

Дыша тяжело и прерывисто, Рина развернулась к королю.

Тот все так же стоит в середине комнаты. Красивый и манящий, как душа грешника, золотые нити волос сверкают, глаза горят огнем, причем в прямом смысле. В них застыло непонимание и недовольство.

— В-ваше величество… — проговорила Рина, едва справляясь с дрожью и трепетом. — Это слишком, так нельзя…

Король несколько секунд сверлил ее взглядом, словно решал, испепелить на месте или дать шанс. Рина снова покосилась на кочергу — защита так себе, но если король вздумает ее убить за неповиновение, просто так она сдаваться не намерена.

Солнценосный смотрел и казалось, его что-то беспокоит. Что-то очень непривычное и неудобное, наконец он произнес:

— Тебе не понравилось?

— Ч-что? — оторопела Рина. Такого она точно не ожидала.

— Тебе не понравился поцелуй? — повторил он, выжидающе глядя прямо в глаза.

Что за глупый вопрос? Разве может ТАКОЕ не понравиться. Она слышала о первых поцелуях от девочек из приюта, от однокурсниц, и большинство описывали это как «нечто мокрое и склизкое». У нее же, наверное, был лучший первый поцелуй из всех возможных.

Рина вцепилась в край платья, чтобы хоть так унять нервную дрожь.

— Ваше величество…

— Просто ответь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Катриана, — в голосе короля-дракона послышались суровые ноты, и Рина поняла — испытывать его терпение не стоит. Тем более, что она и так его испытала так, что, наверное, израсходовала все лимиты.

— Понравился, — робко сказала она и потупила взгляд.

Уголок губ короля дрогнул, видимо, это было подобие улыбки — все, на что способно его драконье лицо.

— И все же ты оттолкнула меня. Воспротивилась. Вновь, — заметил он.

Что тут можно было сказать. Она не могла отдаться незнакомому мужчине только потому, что он явился к ней в комнату, застал голой, а она по какой-то неведомой причине сама приходит в какое-то неистовство, когда он рядом. Нет уж, она справилась с Захаровым. Король, конечно, куда мощней, но попытаться стоит. И пусть клирик орет, сколько угодно. Прежде, чем решаться на такое, она должна его узнать. А потом пусть делают, что хотят, усыпляют, спасают Дорнос, возвеличивают Алиру или кого там еще.

Она сделала глубокий вдох и произнесла:

— Ваше величество, просто это… слишком быстро. Я из далеких краев. Там так не принято.

Рина опустила тот факт, что в действительности в мире, откуда она прибыла нравы порой куда свободней, чем здесь. Но все же большинство придерживаются определенных правил.

— В самом деле? — с какой-то иронией произнес король и сложил руки на груди. Даже под рубашкой тугие мышцы красиво напряглись. — И как же у вас принято?

— Эм, — протянула Рина, нервно сглатывая, — во всяком случае, не слышала, что бы у нас проводили отборы. Разве что только в шоу по тв… А перед ну… всем вот этим, обычно люди знакомятся, общаются…

— По-твоему, мы мало знакомы? — усмехнулся король.

— По-моему мы вообще не знакомы, — отозвалась Рина.

— Даже так?

— Простите, если оскорбила вас, — быстро сказала она. — Я честное слово, не хотела. Просто плохо знакома с правилами Дорноса. А ориентироваться на что-то надо. И я ориентируюсь на то, что знаю. А знаю я, что обычно в начале мужчина ухаживает за женщиной.

Король даже хмыкнул от удивления. Он прошелся по комнате, и Рина даже на таком расстоянии ощущала тепло его тела — вот что значит дракон.

— Ты попала на отбор к королю, — сказал он, — это большая честь. Но, похоже, не для тебя.

— Вы не так поняли, ваше величество.

Он произнес, скорее утверждая, чем спрашивая:

— То есть теперь ты еще и в глупости меня обвиняешь.

Рина вспыхнула, что же у нее за язык такой, что ни слово, то мимо.

— Ни в коем случае, — поспешила оправдаться она. — Просто… ну понимаете, я… совершенно не знаю, как себя вести.

— Тогда вдвойне удивительно, что ты попала на отбор, — сказал он.

— Простите, — произнесла Рина, опуская голову и чувствуя, как внутри все дрожит от избытка чувств, — вы, наверное, выгоните меня после такого.

— Именно это и стоит сделать, — сказал дракон и развернувшись направился к окну.

Рина смотрела на его удаляющуюся широкую спину, и от чего-то было нестерпимо обидно. Она ведь ничего не сделала, вела себя, как обычно. Даже чуть лучше, чем обычно, старалась, хотя страшно до ужаса. С одной стороны клирик, с другой — король. Как тут не растеряться?

К тому же ощущения, возникающие рядом королем-драконом вообще сбивают с толку. Как у нее еще хватило сил от него отстраниться. Наверное, страх помог. Страх отдаться мужчине, тем более, незнакомому.

И сейчас она смотрит, как этот мужчина, за внимание которого вообще-то бьются все женщины Дорноса (и она в том числе), уходит. Потому, что она его оттолкнула. Оттолкнула солнценосного короля, который сам пришел к ней в комнату.

Наверное, она бесповоротная дура. Но против себя пойти никак не смогла даже под угрозой наказания от клирика и самого короля.

Правитель тем временем распахнул окно и с грацией пантеры запрыгнул на подоконник.

У Рины сердце рухнуло, когда он шагнул в пустоту — они ведь так высоко. Вскрикнув, она подбежала к окну и чуть сама не вывалилась, едва успев выставить ладони. Но когда свесилась из окна, боясь увидеть далеко внизу распластанное на камнях прекрасное тело, вверх взметнулся огромный зверь.

Крылья в размахе могут накрыть треть замка, сверкающая чешуя горит, как солнце, на кончике хвоста острый шип.

Настоящий, громадный дракон с пастью, гребнями на голове и лапами, на которых блестят крючковатые когти. Наверное, он обратился прямо в воздухе.

Рина с восторгом и трепетом смотрела, как величественный и мощный зверь в несколько взмахов поднялся в небо и пошел по широкой дуге вверх. Неужели это он только что нежно и страстно целовал ее? Вот эта махина обнимала горячими руками, бережно касалась пальцами ее щеки? В это было очень трудно поверить, и все же каким-то внутренний чутьем Рина ощущала все то же притяжение. Пусть сейчас он и выглядит, как настоящий зверь, и только глаза, которые с такого расстояния сверкают как огненные иглы, говорят — это король Ансар Агаринос, тот самый, что прикоснулся к ее губам.

Она хочет, чтобы он за ней ухаживал.

Король-дракон усмехнулся себе, спустившись к себе на балкон в облике дракона и быстро приняв человеческий вид. Эта племянница Отокара все больше кажется ему занятной. Конечно, в качестве жены не очень подходит. Для этого нужна та, кто будет чтить в нем короля и, главное, понесет от него. Остальное не важно. Но с ней не скучно, это точно.

Ухаживать.

Какая ерунда. Короли не ухаживают, они берут то, что принадлежит им по праву. А в Дорносе он может взять любую женщину, даже если она трижды замужем. Правда этим правом он никогда не пользовался, а забирал только юных дев в наложницы. Но Катриана ему перечит, боится, но перечит. И не будь он драконом, если не накажет ее за это. Но как? Выгнать с отбора. Вообще-то это нужно было сделать еще на первом этапе. Слишком дерзкая и подает дурной пример. Н

Едва Ансар подумал об этом, дракон внутри недовольно заворочался. Надо же, зверь не желает отправлять эту зеленоглазую девочку. Что ж может идея с ухаживаниями не такая плохая. Правда такое же внимание придется проявлять и к остальным, чтобы не выделять слишком рано одну. Тем более в качестве жены он ее не видит. Куда больше на эту роль подходит Сельмия или Дендра. Хотя красавица с миндалевидными глазами еще лучше — смирная, кроткая, почитает короля.

Не то, что эта Катриана.

Но ничего, её он сделает вишенкой на торте своих ночных увеселений.

А пока хорошо будет посетить еще пару невест, нужно посмотреть, кто из предложенных Лиамом фавориток, самая покладистая.

После исчезновения короля-дракона Рина еще минут пятнадцать приходила в себя, дрожа и борясь с ураганом чувств. Что сейчас произошло? Она, как самая распутная девка университета обжималась с королем, причем полуголая. Это просто в голове не укладывается еще и потому, что ей это понравилось.

От стыда щеки в который раз потеплели. Поверить не возможно, чтобы она, вся такая целомудренная и правильная буквально растаяла от прикосновений мужчины, пусть и короля.

Но отрицать бесполезно — он действительно вызвал в ней нечто такое, чего никогда прежде не испытывала. Клирик говорил, что он мерзкое чудовище. И она сама видела, как Ансар Агаринос превратился в огромного дракона. Но разве мерзкое чудовище может заставить подгибаться колени, тело размякать, а кровь в венах превращать в раскаленное золото?

Рина тряхнула головой, наконец отойдя от окна, и стала затягивать завязки на платье поплотнее. Нет, с этим определенно нужно разобраться. Либо она не подозревала, что на самом деле такая распутная, либо это дракон так на нее влияет, что более вероятно.

И все же, вспоминая его прикосновения, его губы на своих губах Рина едва сдерживала улыбку и дрожь.

Но долго размышлять ей не дали.

Буквально минут через десять, когда она закончила приводить в порядок платье и обулась в кожаные туфли, при этом заново завязав волосы в пучок, дверь распахнулась. В комнату вбежал Менозо Отокар с горящими глазами.

Он едва не снес вазу на столике.

— Ну!? — с порога почти крича спросил он.

— Что «ну»? — оторопев, отозвалась Рина.

Лэрд Отокар спешно затворил дверь и спросил нетерпеливо:

— Король! Я видел из соседней башни, он вылетел из вашей комнаты!

— Вылетел, — с выдохом ответила Рина.

Брови лэрда сдвинулись на переносице, он сжал кулаки до скрипа и сказал:

— Судя по тому, что он все-таки вылетел, соблазнить его вам не удалось?

Рина удивленно покосилась на него. Кода еще помнит сладкие, обжигающие прикосновения, но тон лэрда Отокара быстро отрезвил.

Она спросила, складывая руки на груди:

— Так, минуточку. А где это сказано, что я должна его соблазнить?

— Не изображайте из себя дурочку, — угрожающе проговорил Менозо Отокар. — Вы прекрасно знаете, какая миссия на вас возложена.

Возможно еще утром тон лэрда напугал бы ее до икоты, да и сейчас, если честно, тоже не сильно радовал. Но Рина вдруг поняла — и Отокар, и клирик в некотором смысле от нее зависят. И вредить ей, во всяком случае очевидно, не станут. Она им нужна, а это значит, маленькая, хрупкая, но все же власть у нее есть. И возможность отстаиваться свою свободу тоже. Так что этим стоит воспользоваться.

Тем более, она ведь действительно им поверила и посчитала, что дракон гадкое и ужасное создание. Да только разве может гадкое и ужасное создание, имея все возможности взять ее силой, устоять? Не каждый мужчина выдержал бы, окажись у него в руках беззащитная обнаженная девушка, причем наедине, зная, что никто не посмеет побеспокоить. Захаров бы не выдержал.

Набрав побольше воздуха, Рина проговорила:

— Лэрд Отокар, я конечно все понимаю, но мы так не договаривались.

— Что простите? — изумленно выдохнул тот, он явно не ожидал, что она вдруг начнет перечить.

— А то, — продолжила она, — что вы просили меня выйти за него замуж, и тогда и только тогда выполнить супружеский долг или как вы тут это называете. Сказали, что он отвратителен и жесток. Не дали ни в чем разобраться. И я вам поверила. Но не смейте на меня давить. Становиться ни чьей подстилкой я не собираюсь. Это понятно?

Менозо Отокар вытаращил на нее глаза — такой отповеди он явно не ожидал. Даже задышал чаще. Пару секунд открывал и закрывал рот, будто пытается придумать как пострашнее напугать, потом, наконец, произнес, причем как-то слишком уж терпеливо:

— Дорогая Катриана, мы, конечно же, ни в коей мере не пытаемся на вас давить. И конечно понимаем, расстаться с невинностью девушка может лишь один раз. И уж конечно очень ценим вашу жертву. Не подумайте, что мы бездушные мерзавцы. Просто и вы поймите нас и помните, что стоит на кону.

Рина хмыкнула. Про лишение невинности она могла бы поспорить — в мире, где она выросла, давно научились восстанавливать такие мелочи. А что касается того, что стоит на кону… Сейчас Рина уже не была уверена, что правильно все понимает. И теперь очень уж хотелось сперва разобраться, прежде чем рубить с плеча. Первый шок от попадания в Дорнос прошел, и флер беззаветного доверия тоже слетел. Можно и мозгами подумать, а не дурью всякой.

— Я помню все, что вы с клириком говорили, — произнесла Рина пройдя к столику, на котором графин с водой и стакан (после общения с драконом вдруг очень захотелось пить). — И именно поэтому прошу не вынуждать меня делать поспешных действий. Я только начала знакомиться со всеми, с миром Дорноса. А вы меня как корову в загон гоните. Ну нельзя же так, в конце концов.

Она налила воды в стакан и залпом его осушила.

Лэрд Отокар смотрел на нее сердито, даже зло, но все же сказал:

— Вы верно все говорите. И мы понимаем…

— Вот и супер, — прервала его Рина, вытирая губы. Надо же, она и подумать не могла, что в действительности имеет такой вес. Он мог бы наорать на нее, приказать, вызвать клирика, в конце концов, и магией принудить немедленно выполнить, что требуют. — Тогда дайте мне время.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Менозо Отокар запыхтел не хуже разозленного дракона и убрал руки за спину, будто там неистово сжимает кулаки.

— Вы обещаете пройти все этапы отбора и стать женой солнценосного? — спросил он.

Рина даже поперхнулась.

— Вы так говорите, будто это от меня зависит.

— В очень большой степени от вас, — заметил лэрд мрачно.

Рина поправила:

— В некоторой степени.

Менозо Отокар явно был недоволен разговором. Рина видела, как надуваются вены на его морщинистой шее, как ходят желваки и хмурятся кустистые брови с проседью. Но после такого тесного общения с королем-драконом она вдруг ощутила прилив смелости — если уж смогла не дать ему себя принудить, то, наверное, и с лэрдом можно как-то договориться. Ну не ложится же ей действительно вот так сходу под первого встречного. Пусть трижды короля.

Наконец он шумно выдохнул и произнес:

— Ковен Алиры и весь Дорнос надеется на вас, мисс Катриана.

Затем развернулся и широкими шагами покинул комнату.

Только когда дверь за ним затворилась, Рина смогла расслабить плечи. Сразу накатило какое-то бессилие и опустошенность. В начале король, потом Менозо. От напряжения просто дрожали нервы и теперь, когда вновь осталась одна, захотелось рухнуть на кровать и забыться сном.

Эта мысль показалась самой правильно — все равно сейчас она мало что может. А король вряд ли снова нагрянет после того, как она его отшила. Подумать только. Отшила короля-дракона! Вайолет, если узнает решит, что она чокнутая.

Ну и пусть.

Подойдя к кровати, Рина навзничь рухнула и почти сразу заснула.

Побывав у Сельмии и Камири, король пробыл совсем мало и потом долго летал над долиной, размышляя над отбором, девушками и тем, что это все должно принести.

Лишь, когда солнце скрылось за горизонтом, хлопая крыльями, вернулся к себе в апартаменты. Широкие, в темных и золотых тонах, все как положено его драконьей и королевской натуре. По стенам масляные светильники с языками пламени, под потолком сверкающая мошкара.

Ему нравился огонь, нравилась его свободная жизнь.

Но долг солнценосного самодержца обязывает к определенным вещам. И уж если ему выпала такая возможность, он сделает так, чтобы его вклад в династию и Дорнос стал максимально полезным.

Это то, что перевернет мир. Обновит его.

Он хмыкнул, убирая чешую и другие остатки драконьей ипостаси.

Сельмия и Камири воспитаны, как подобает, они действительно подходят на роль жен. Если было бы можно, он взял бы обеих. Но жена положена лишь одна, вторую можно определить лишь как наложницу. Только лэрд Исиго, отец Камири, на это едва ли пойдет.

Впрочем, Ансар Агаринос не особо расстроился — в его распоряжении еще целая толпа девушек. Женой станет лишь одна, кто-то поедет домой с отличительным знаком, а кого-то вполне можно оставить наложницей. Как вон ту дерзкую зеленоглазку.

Едва он спрыгнул с подоконника на пол, к нему тут же подбежали наложницы в легких юбках, перехваченных золотыми поясами и камизах с вырезами, полностью открывающими грудь.

— Ваше величество, — трепетно зашептала одна, — мы так ждали вашего возвращения.

— Мы так тосковали… — продолжила другая.

— Позвольте мы усладим вас…

Дракон был не против. Этих двух девушек он взял год назад, во время взятия небольшого города на севере, где посмели поклоняться Алире. Девушек готовили к служению в Ковене Алиры, но он успел вовремя и не дал этому случиться. Город теперь под его властью, под властью солнца и огня.

Он провел пальцами по одной из кудрявых головок, девушка устремила на него преданный взгляд. Хотел ли он их? Конечно. Он всегда готов к любовным утехам. Особенно сейчас, после того, как посетил троих претенденток и распалился до такой степени, что едва не сожрал скромную и кроткую Камири. Причем в прямом смысле.

Но когда представлял себе страсть, в голове почему-то возникал образ брюнетки с зелеными глазами. Той, что дерзко и со смущенным вызовом смотрит ему в глаза. Боится, но смотрит…

Он приподнял голову девушки за подбородок и мягко коснулся губами ее лба.

— Позже, мои кошечки, — проговорил он.

Девушки испуганно переглянулись, одна спросила:

— Ваше величество, вы недовольны нами? Если мы делаем что-то не так…

— Все в порядке, — отозвался король, проходя к широкому дивану, где обычно отдыхал вместе со своими наложницами, но сейчас с ними было как-то неинтересно. — Отдохните.

Отвергнутые за время отбора во второй раз, девушки спешно удалились в свой будуар.

Дракон опустился на диван, закинув ноги, и запрокинул голову на подлокотник, руки сложил на груди.

В таком положении его нашел Лиам. Он вошел, постучав и не получив ответ.

— Ваше величество, — проговорил он кланяясь, и прошел на середину комнаты.

Король отозвался, продолжая таращится в потолок:

— Можешь опустить официальность. Девушки в будуаре, мы одни.

— Не важно, — проговорил Лиам, — предпочитаю в любых условиях оставаться прежде всего верноподданным.

Король покривился.

— Ты всегда любил все усложнять, наша матушка даже думала отдать тебя на обучение магу Ульдвигу. Ты ведь в курсе, да?

Лиам все же немного расслабился. Он прошел по комнате и заглянул в дверь, за которой щебечут наложницы короля. Затем поплотней затворил и, вернувшись, остановился возле его головы.

— Отец бы никогда не позволил дракону быть подмастерьем у мага. Пусть и самого могущественного в Дорносе. Зря беспокоился.

— Да как же мне не беспокоиться за младшего брата, — хмыкнул Ансар и добавил с чрезмерной заботой: — Ты же бегаешь, жену мне подбираешь, а сам… Слушай, может мы и тебе отбор устроим? Лиам недовольно выдохнул, голубые, как льдинки, глаза сверкнули, она заложил руки за спину, на манер лакея и сказал, глядя куда-то вперед:

— Куда важнее обеспечить достойной женой тебя. Мы оба это знаем.

— Знаем, знаем, — отозвался солнценосный король и резко сел, откинувшись на спинку дивана. — Но как-то это… ты вообще дракон или нет? Давай я тебе наложниц хоть подарю? Из отбора кого-нибудь выберешь. Там есть такие, что даже ты, холодный истукан, растаешь. Я серьезно.

Ансар Агаринос готов был для брата отдать что угодно и женщин в том числе. Но Лиам почему-то вбил себе в голову, что должен положить жизнь ради служения его величеству и как ни пытался Ансар вразумить его, ничего не удавалось.

Блондин перевел взгляд на солнценосного и произнес сдержанно:

— Я не могу отвлекаться на ерунду, ваше величество.

— Не скажу, что женщины это что-то сверхважное, Лиам, — согласился король-дракон, — но без них жизнь теряет краски. Да и в целом смысл. Иначе для кого быть сильным, могущественным и богатым? Мы ведь именно перед ними расправляем гребни и звеним чешуёй.

— Может и так, но сейчас моей первостепенной задачей является поиск подходящей девушки в жены королю, — произнес Лиам. — Я уже говорил, пока король не зачнет то самое дитя, я не стану заниматься собой. Дорнос, ты и твое дело — в первую очередь.

Король фыркнул так, что из ноздрей вылетели клубы черного дыма, глаза полыхнули пламенем. Он покосился на дверь будуара — может расслабиться с наложницами не такая плохая идея. В конце концов, именно для этого они здесь и живут.

— Да? Тогда ищи, — отозвался он. — Может придумаешь что-то стоящее, потому что одна из претенденток заявила, что за ней нужно ухаживать. Королю. Как тебе такое?

К удивлению Ансара Агариноса Лиам пожал плечами и произнес:

— Вообще-то идея не плохая, если только ухаживать сразу за всеми. К тому же, следующий этап отбора будет чем-то похож на это.

— Это шутка? — не поверил король-дракон, приподняв огненную бровь.

— Да какие тут шутки, ваше величество, — ответил Лиам.

На следующий день Рину снова разбудили. В этот раз, стук в дверь и громкий шепот.

— Катриана, Катриана, это я, Вайолет. Ты что, спишь? Вставай! Катриана?

Рина резко села — видимо, выспаться в этом мире Дорноса в ближайшее время ей вообще не светит.

Оглядела себя. Ну хоть одеваться не придется, заснула она прямо в платье, том самом, что впопыхах натянула перед королем. В голове мигом пронеслись события вчерашнего дня, визит солнценосного монарха и разговора с Отокаром. Рина потерла лицо и соскочила на пол, быстро сунув стопы в мягкие туфли — расслабляться некогда.

Быстро преодолев расстояние до дверей, она впустила соседку. Та шумным вихрем влетела в комнату, наряженная, опрятная, словно все утро провела за туалетом. Хотя, наверное, так и есть — волосы Вайолет подняты в высокую прическу, светлые локоны красиво спускаются по щекам до самых плеч, пышные рюши на розовом платье разложены одна к одной, а вырез на груди предусмотрительно приспущен.

Рина покосилась на это вызывающее великолепие и сказала, зевая:

— Это куда ты такая красивая?

Вайолет остановилась в центре комнаты и, резко развернувшись, вытаращилась на нее.

— Ты что? С ума сошла? Почему ты в таком виде? Собирайся!

— Куда еще? — лениво поинтересовалась Рина и, подойдя к столу с графином, налила воды в стакан. Бежать с утра пораньше в неведомые дали ей не хотелось, за окном только начало пониматься солнце, наверное, часов восемь.

Вайолет всплеснула руками.

— Как куда? У нас выезд на природу! С Его величеством! Лиам объявлял, что будет выезд на озеро Лотосов, с крокетным полем, садами, мостами… Только не говори, что не знаешь про озеро Лотосов. Это широкий жест короля в честь всех невест.

Рина едва не поперхнулась водой. Широкий жест в честь невест? И это после того, как она сказала ему в лицо, что за девушкой нужно ухаживать? Не это ли попытка правителя таким образом выразить заинтересованность? Правда не понятно, в ком именно. Но если подумать, если на секунду допустить, что он и действительно это делает, выходит король прислушался? С чего бы вдруг?

Нет, она себе слишком много придумывает. Она сама видела, как король в миг отправляет девушек с отбора и вообще скор на расправу. Он не стал бы устраивать такие «широкие жесты» по ее просьбе. Тут наверняка другое.

— Та-ак, — только и смогла протянуть Рина, вытирая губы.

— Что «так»? — возмутилась Вайолет. — Ты выглядишь, как девука с сеновала. Бегом в купальню, мисс Катриана. Мы, может, и соперницы, но еще и подруги, давай-давай, шевелись. Я пока тебе наряд подберу, а то этот какой-то совсем не для приемов.

Вайолет затолкала изумленную от новости, что обзавелась подругой, Рину в купальню, откуда Рина слышала, как девушка недовольно бормочет что-то о неподобающем виде, невежестве и вздыхает о женихе.

Слегка обалдев от всей этой внезапности, Рина быстро привела себя в порядок. Долго смотрела на белье, которое у нее имеется в единственном экземпляре. В конце концов приняла решение отправиться без него — ну нельзя же несколько дней ходить в одном и том же.

Просушив волосы полотенцем как смогла, она обмоталась тем, что побольше и вышла.

Вайолет успела разложить на кровати три платья, ни одно из которых Рина бы по доброй воле не надела.

— Не могу выбрать, — сказала, Вайолет, потирая подбородок и глядя на платья. — Вот это, конечно, яркое, желтое, но слишком простое. А вот это наоборот, слишком много камней. Наверное, все же лучше это, голубое, в меру с камешками и вырез не под горло, как у послушницы, — потом подняла голову и изумленно вытаращилась на Рину. — У тебя волосы почему мокрые?

Рина озадаченно приподняла бровь.

— Э… может потому, что я их помыла?

— Да понятно, что помыла? — фыркнула Вайолет, оббегая кровать. — Почему не высушила?

— Я сушила, — честно призналась Рина.

— Чем? Полотенцем что ли? — совсем уже небрежно отозвалась девушка и, подбежав к трюмо, открыла один из ящиков.

Рина даже как-то растерялась.

Вайолет цокнула, качая головой.

— Даже представлять не хочу, из какой дыры ты приехала. Кто же сушит волосы полотенцем, если есть магпыль?

Она выхватила из ящика какую-то коробочку и бабочкой припорхала к Рине.

— Так, развернись-ка, — скомандовала она.

Ева Рина опасливо встала к ней спиной, та обсыпала ее облаком какой-то блестящей пыльцы из коробки. В носу засвербело, Рина чихнула, а девушка произнесла довольно:

— Ну вот, теперь порядок. У тебя тут полный набор средств для красоты, а ты не пользуешься. Точно деревня. Магпыль для волос, белица с мерцанием фей, подводка для глаз, что держится неделю, флакончик с зельем морока, чтобы морщинки и несовершенства скрывать…Рина понятия не имела, как все это применять, да и как-то не особо нужно было — прыщей у нее уже не было, а морщин — еще. А вот магпыль действительно полезная вещь, получше фена будет.

Ругаясь и сопротивляясь, Рина позволила Вайолет собрать ей волосы в сложную прическу в виде ракушки и спустить локоны на плечи, которые в платье, что выбрала, опять же, Вайолет, оказались оголены.

— Я не пойду в таком виде, — запротестовала она, когда Вайолет подвела ее к зеркалу.

— Пойдешь, как миленька, — безапелляционно заявила та.

Вообще-то стоило признать, та, кого Рина увидела в отражении, вполне могла бы быть принцессой или, как минимум, графиней. Смоляные волосы в красивой прическе, локоны контрастируют с молочно-белыми плечами, голубое платье с кричащим декольте поблескивает жемчугом и еще какими-то камешками. На этом фоне особо выигрышно смотрятся ее глаза — ярко-зеленые, обрамленные черными пушистыми ресницами.

— Только попробуй сказать, что тебе не нравится, — заявила Вайолет.

Рина не стала ничего говорить. Выглядит она действительно потрясно, но декольте… Слишком. Оно слишком глубокое. Половину груди видно!

Но спорить дальше времени не оказалось — явилась служанка и сообщила, что всех ждут внизу.

Девушки спустились к главному входу, и Рина охнула, на миг забыв, что недовольна откровенностью своего выреза.

Перед широкими ступеньками в воздухе парит экипаж. Он напоминает чем-то вытянутую карету и трамвайчик одновременно, только темно-коричневый и будто из дерева. По всей видимости, это какой-то общественный транспорт — в окошках видны два ряда сидений.

Запряжен этот чудо-экипаж двумя парящими змеями. Обе с изумрудной сверкающей чешуей, на мордах длинные усы, а кончики хвостов извиваются, словно говорят «мы готовы в путь».

Рядом кучка невест таращатся на это великолепие с такими же открытыми ртами, как и у нее. Фух, хоть в этом она не самая последняя невежа. Хотя почему невежа? Откуда ей было знать, что существуют другие миры, причем один из которых ее родной, и в этих мирах живут летающие змеи, драконы и маги?

— Что это? — шепнула Рина, не сводя взгляда с удивительных зверей и экипажа.

Вайолет открыла рот, чтобы объяснить, но справа раздался спокойный, но уверенный голос:

— Особое распоряжение Его величества. Вы все отправитесь на озеро Лотосов в этом экипаже.

Обе девушке разом обернулись на Лиама, который, как тень, взялся ниоткуда и теперь стоит рядом на ступеньках и с невозмутимым видом взирает на девушек и экипаж.

Рина как-то смутилась, вспомнив, что этот мужчина тоже видел ее в не самом потребном виде — в полотенце. Похоже, у местных это вообще в пределах нормы. Но Лиам, словно не заметил ни ее, ни ее смущения.

— Рекомендую спуститься к остальным, — сказал он.

Покрасневшие, Рина и Вайолет посмешили выполнить его рекомендацию. Когда вошли в толпу девушек, Рина сразу ощутила на себе колючие взгляды. Взгляды Сельмии и Дендры. Камири Исига тоже как-то покосилась на нее, но видимо в ее семье очень хорошо умеет скрывать эмоции, и Рина вообще не поняла, что испытывает по отношению к ней эта девица.

— Вот они, пираньи, — шепнула Вайолет, косясь на Сельмию и Дендру. — Они прям дыру на тебе готовы прожечь.

— Да за что? — так же шепотом спросила Рина. Хотя технически примерно понимала, за что, но все же на ее взгляд ненависть в данной ситуации — это слишком.

Вайолет хмыкнула.

— Не претворяйся одуванчиком. Все видели, как ты в наглую привлекаешь внимание короля. Безвкусно, безыскусно, но, очень эффективно.

— Да не привлекаю я его! — вырвалось у Рины. Однако и в этом она не совсем была честна — привлекать-то его действительно нужно. Только получалось у нее все как-то сама собой, без планов и стратегий. Случайно. За случайно же нельзя ненавидеть?

Вайолет многозначительно посмотрела на нее, мол, да, конечно, Рина спросила хмуро, сложив руки на груди:

— Раз так, ты-то зачем со мной возишься?

— А с кем еще? — удивилась та, будто Рина спросила что-то очень глупое.

Хотя, может действительно глупое. Возможно, Вайолет предпочитает дружить с наиболее перспективными, а сейчас, если верить ей и вот этим косым взглядам Сельмии и компании, она на «карандаше» у короля. Значит, в фаворе. Кто бы мог подумать.

Рина передернула плечами — никогда не любила быть центром такого пристального внимания.

Лиам тем временем подошел к краю крыльца, торжественный и невозмутимый, красивый какой-то отстраненной, холодной красотой. Рина на секунду даже подумала — смогла бы она когда-нибудь иметь что-то с таким, как он. Он ведь как ожившая картинка. Статный, невозмутимый, к тому же блондин.

Додумать не успела, Лиам возвестил:

— Леди, сегодня вы отправляетесь на озеро Лотосов. Его солнценосное величество сегодня благоволит всем девушкам, прошедшим в этот этап отбора. Поэтому таким образом выказывает свое благодушие. Напоминаю, что стоит вести себя достойно, ведь эта поездка — тоже испытание. Король будет наблюдать за вами в неформальной обстановке, оценивать качества и манеры. Сохраняйте достоинство. А сейчас займите места в экипаже. Он указал ладонью на парящую карету.

Девушки, до этого внимательно ловящие каждое его слово, будто тут же забыли все, что он сказал — ломанулись к экипажу, как фанаты на стадион. Рина с Вайолет оторопело переглянулись. Они что, хотят занять места поближе к выходу? Или что? В любом случае, они не торопились. Какая разница, где сидеть? Ведь короля в экипаже нет.

И все же, как оказалось, смысл в том, чтобы ломиться вперед был. Рина с Вайолет оказались в конце очереди и сели на самые задние сидения. А качало там заметно сильнее, чем впереди. Так что пока большинство девиц наслаждались живописными видами в окнах, Катриана и Вайолет нюхали какой-то мятный порошок, который она прихватила для именно такого случая.

И когда, спустя час пути, экипаж прибыл и всех выпустили на воздух, обе были зелеными.

— В следующий раз, — обмахиваясь ладонью, сказала Вайолет, — расталкиваем всех локтями и садимся вперед. Даже если там уже будут сидеть Сельмия и Дендра с Камири.

— Согласна, — отозвалась Рина, глотая ртом воздух.

Их повели по живописной тропинке, над которой цветущие деревья сомкнулись кронами и образовали естественную арку. Откуда-то веет свежим ветерком, и Рина быстро пришла в себе. Так сильно ее прежде не укачивало, придется привыкнуть к таким летающим каретам. По ощущениям они похожи на автомобили с мягкой подвеской. С очень мягкой подвеской.

Вокруг поют птицы, тихонько шелестит листва, везде умиротворение и красота. Где-то впереди тихонько разговаривают девушки. Прям как благородных девиц вывели на прогулку из пансиона.

Шли недолго.

Вскоре оказались на широкой поляне с шатрами. Чуть дальше огромное живописное озеро с голубой водой. На поверхности качаются белые и розовые лотосы, по берегам деревья клонят ветки в воду, а над поверхностью порхают какие-то сияющие стрекозы, оставляя за собой искрящиеся следы. Над самим озером парят изогнутые в дуги мосты, то ли из хрусталя, то ли из какого-то прозрачного камня, что вообще делает происходящее похожим на сказку.

Хотя куда уж сказочней.

Рина оторопело спросила у Вайолет:

— Это что за насекомые?

И указала на озеро.

Та проследила ее взгляд.

— Эх, деревня ты наша, — сказала она. — Это не насекомые, а феи. Ну, те, из которых добывают магпыль для всяких дел. Для сушки волос в том числе.

— Обалдеть, — только и смогла выдохнуть Рина.

Она думала, что сейчас их снова рассадят за стол, как в прошлый раз. Но вместо этого Лиам быстро показал шатер с блюдами, вроде фуршета или шведского стола, шезлонги под навесами, где можно отдохнуть, и повел их в сторону поляны.

— Чуть позже вы сможете погулять здесь. Те, кому особо повезет, смогут пообщаться с королем лично, если он, конечно изволит сам к вам подойти. Но прежде все вы сыграете в крокет.

Рина не удержалась.

Но Вайолет ее одернула:

— Да ну что ты кричишь все время, как ненормальная. Крокет. В крокет никогда не играла? Молоточек, шарик, толкай его себе в воротца.

Пришлось промолчать, чтобы не казаться уж совсем темной. О крокете она знала только из книг Льюиса Керола(1) и там эта игра не заканчивалась ничем хорошим. С другой стороны, с физкультурой у нее все было в порядке, можно и попытать счастье в этой игре.

Лиам собрал всех вокруг себя и стал объяснять правила игры. Рина вслушивалась, пыталась запомнить. Вроде все просто, но какие-то премудрости с ходами, очками. Кроме того, все время хотелось понять — где сам король и буде ли он смотреть на этот позор. Точнее, на ее позор. Наверняка остальные девушки в этот самый крокет играли с детства.

Когда Лиам разбил их на две команды, они с Вайолет к счастью оказались в одной, правда в нее же попала и Сельмия и Дендра. Такого поворота Рина не ожидала, но теперь хотя бы можно надеяться, что эти фурии не будут пакостить своим же.

А потом раздался страшный рев, все разом склонили головы. Рина, как обычно замешкалась и успела увидеть, как в их сторону летит огромный золотой дракон.

Ей бы испугаться, затрепетать в священном ужасе — не каждый день увидишь такого зверя, особенно если до этого вообще считала их сказками. Но ей хотелось на него смотреть. Хотелось видеть, как эта махина величественно машет крыльями, как полыхают огнем глаза, как блестит на солнце чешуя.

Она поймала себя на мысли, что не видела зверя прекраснее.

И почему у остальных он вызывает такой безудержный страх?

Дракон сделал круг, а когда приземлился за большим королевским шатром, земля содрогнулась. Девушки еще сильнее присели в поклоне, и Рина, наконец тоже вспомнила, что надо склониться. Но все равно исподлобья наблюдала, как правитель вышел из-за шатра, на этом раз в золотистой рубашке, все так же расстегнутой до груди.

«Все-таки Ансар Агаринос ослепительно красив», — подумала Рина, глядя, как она пересек поляну и опустился на стул с высокой спинкой, что установили под раскидистым дубом рядом с поляной для крокета. Оттуда ему откроется обширный вид на игру. — Приветствую вас, леди, — произнес он глубоким голосом, от которого Рина ощутила жар на щеках. Сразу вспомнился его визит, его поцелуй и прикосновения, от которых теряется рассудок.

Девушки отозвались хором:

— Доброго утра, ваше солнценосное величество.

Рина видела, как король скользил взглядом по девушкам, на некоторых задерживался чуть дольше, и она с изумлением поймала себя на том, что ей это не нравится. Неужели она ревнует короля к другим кандидаткам? Чушь какая. У нее нет на это ни прав, ни желания. Тем более, ей было четко сказано, для чего попала на обор — для дела, а не для романтики и всякого такого.

С другой стороны, она ведь человек и испытывает вполне человеческие эмоции.

Но ревновать короля?

Да кто она такая?

Рина даже не удивилась, когда, взгляд его величества особо долго задержался на Сельмии Буше, Камири Исига, Дендре Азар, какой-то еще девушке, Стелле… Фамилию она не запомнила. И от этого внутри все закипело.

Неужели он вот так к каждой пришел в комнату, каждую поцеловал? А она раскатала губу.

По ней же он взглядом лишь мазнул. Это окончательно выбило из колеи, а когда заметила, как победно на нее смотрят другие девушки, захотелось провалиться сквозь землю или вообще вернуться в другой мир.

Лиам возвестил начало игры.

Заиграли музыканты, которых сперва не заметила в тени деревьев. Под звуки скрипки, арфы и каких-то флейт, они били молоточками по мячам, катали их в ворота. Если прежде Рина думала, что справится, то на деле оказалось молоточки весьма тяжелые, а закатить чертов мячик в ворота та еще задача.

Из всех ходов ей удалось загнать лишь два мяча, как положено. Остальные катились куда угодно, только не в ворота.

— Да сосредоточься уже, — подбадривала Вайолет.

Ей легко говорить, у нее с крокетом все в порядке — ни одного пустого хода. Как и у Сельмии с Дендрой, которые хоть и в ее команде, но смотрят с явным презрением и победой. С такими результатами ей недолго оставаться на отборе.

— Крокет не моя тема, — пробормотала Рина после очередного кривого удара.

Играть было вдвойне неудобно еще и из-за платья. Кому в голову пришло так наряжаться на спортивное мероприятие? Тут самое место легинсам, кроссовкам и борцовке, чтоб ничего не мешало, не цеплялось. А тут еще декольте, из которого при каждом наклоне норовит вывалиться грудь.

Потом солнце поднялось выше и в этом платье, да еще без кепки, стало жарко. Рина уже мечтала, чтобы этот позор поскорее кончился, хотелось попить и уйти куда-нибудь подальше в лесок к воде. Чтобы все поскорее забыли об этот ужасной игре.

Напрасно она думала, что Сельмия и Дендра будут лояльней из-за того, что оказались с ней в одной команде. Обе не упустили возможности толкнуть ее в плечо, проходя мимо.

— Откуда только такие берутся, — скривившись, бросила Сельмия, а затем послала ослепительную улыбку королю, который внимательно следит за игрой.

— Надеюсь, не оттуда, откуда ты, — огрызнулась Рина. Жизнь в приюте научила — если не покажешь сразу, что у тебя есть зубы, потом будет очень сложно доказать их наличие.

— Хамишь? — все так же улыбаясь королю, поинтересовалась девушка. — Осторожней, деточка. Ты хамишь будущей королеве.

— Ты пока не королева, — заметила Рина и угрожающе перехватила молоточек.

Сельмия оглядела ее с головы до ног, но все же отошла к своим воротцам. Дендра разговором ее не осчастливила — просто пронеслась мимо, задев плечом, будто вся в пылу игры и не замечает, куда прет. Ну и ладно. Эта хоть зубы не скалит. Хотя так еще сложнее понять, что у нее в мыслях.

Игра длилась и длилась. Рина уже готова была бросить молоток и демонстративно покинуть поляну, пускай они вместе с королем, клириком и всем Дорносом катятся, куда хотят, тут жарко и хочется пить. Но Лиам возвестил:

— Три минуты до окончания игры.

Все девушки как-то разом активизировались, заторопились, принялись неистово колотить по мячам, прогоняя через воротца. Поляна наполнилась шелестом травы и юбок, тяжелым дыханием и вскриками.

Ближе к середине поляны, куда самым умелым игрокам уже удалось добраться, кипела настоящая борьба. Рина особо не обращала внимания — пыталась все же загнать чертов мячик в ворота. Только слышала, как нарастает сопение с той стороны. Но когда услышала вскрик, все же подняла голову.

Камири Исига сидит на траве, держась за колено, чуть поодаль несколько девушек из ее команды косятся на нашу сторону, и на Сельмию с Дендрой в том числе. Первая закатывает глаза, мол, ну что вам всем от меня надо, а вторая как-то злорадно кривит губы. Кто-то продолжает игру, не обращая внимания, кто-то замер и поглядывает на Его величество, который все с той же невозмутимостью взирает на поле.

Рина не выдержала.

— Да вы что, совсем одурели тут? — выдохнула она и, бросив молоточек, под молчаливыми и тяжелыми взглядами подошла к Камири. — Ты как? Девушка покривилась. В больших миндалевидных глазах блестит влага, но она держится изо всех сил, видимо не в ее правилась плакать на людях.

— Больно, — сказала она.

— Как это получилось? — спросила Рина.

Камири многозначительно посмотрела на девушек из команды Рины, но ничего не ответила.

— Ладно, — сказала Рина, — не хочешь, не говори. Но тебе нужно к врачу. Если повредила мениск, это очень неприятно. Давай помогу.

Подставив плечо, Рина дала возможность девушке опереться и встать. Затем, не дожидаясь окончания игры повела ее в шатер с раскладными креслами. Там помогла сесть.

— Почему помогаешь? — спросила Камири подозрительно, откидываясь на спинку.

— Потому, что это нормально, — фыркнула Рина и покрутила головой в поисках кого-то, кто мог бы напоминать доктора, лекаря или того, кто способен лечить.

К этому моменту Лиам сообщил об окончании игры, естественно выиграла команда, в которой были Сельмия и Дендра, то есть команда Рины. Но это волновало ее сейчас меньше всего. Хотелось передать девушку кому-то компетентному, хотелось пить и хотелось куда-нибудь спрятаться, потому что лично для нее эта игра полнейший крах и провал. Пора готовиться к вылету из отбора, но хотя бы совесть ее чиста. Не в ее правилах оставлять нуждающихся без помощи. Этому ее тоже научила непростая жизнь.

Лиам появился буквально через пару минут после того, как замолкли восторженные возгласы победителей. Он вошел под полог и открыл рот, чтобы что-то сказать, но Рина так негодовала, что опередила.

— Вы что, не видели, что она упала? — накинулась она на него. — Ее точно ударили этим вашим молотком. Да им кости переломать можно! Где ваш врач, хирург или кто там у вас лечит? Что вы вообще за люди такие? Продолжали игру после того, как игрок вышел из строя. Даже в футболе такого нет!

— Мисс Катриана… — попробовал вставить Лиам, у него легонько дернулась бровь, видимо, он все же удивлен. Но Рина не замолкала.

— И зачем вообще понадобилось нас гнать на это поле? Тоже мне, благоволение королевское. Выперлись на жару, без панамок, в этих ваших платья махать молотками! Человек травмирован, а вы ходите себе, как ни в чем не бывало!

— Мисс Катриана, успокойтесь.

— Да не хочу я успокаиваться, — в запале выдохнула она. — Я хочу пить!

С этими словами она схватила стакан с водой с ближайшего стола, с какой-то злостью осушила его полностью, при этом продолжая гневно смотреть на Лиама. Затем вытерла губы и широкими шагами направилась прочь из-под полога в сторону леска.

В груди все клокотало. Она сама не поняла, почему так взбесилась. Причем вступилась за девушку, которая не просто в другой команде, а соперница на отборе. Но терпеть не могла. Это вопиюще, дико, безумно продолжать игру, когда кого-то шарахнули по колену молотком. Это наверняка Сельмия. Или Дендра. С них станется. И как не постеснялись на глазах у короля такое выкинуть. Не зря Вайолет говорит быть с ними осторожней. Эти пираньи сожрут и не подавятся.

Ничего, она тоже не из сахара сделана. Пусть только попробуют к ней приблизиться. Хотя преимуществ у них явно больше. Особенно после сегодняшних многозначительных королевских взглядов. Стать королевой? Выйти за него замуж? Да тут хотя бы выжить!

Клирик алирский, знал бы ты куда ее послал, еще приплатил бы сверху.

Рина шла, шумно пыхтя и вскидывая грудь, от чего она натягивала и без того опасное декольте. Но сейчас ей было плевать. Тем более, никто не видит.

Отойдя от лагеря так, что только слышно музыкантов, но уже не видно белых шатров, она повернула в право и спустилась к воде. Хоть здесь прохладно и свежо. И никаких молотков с крокетом.

Невозмутимость, с которой король-дракон наблюдал за игрой давалась ему не так просто, как обычно. Все девушки так старались, что он едва сдерживал улыбку. Сельмия хороша. Действительно хороша. По ее манерам и движениям видно, что старательно воспитывалась, умеет держать осанку даже играя в крокет.

Дендра, дикая кошка, грациозная, резкая, настоящая красавица прерий с драгоценной бабочкой на плече. Такая точно сможет зачать, а в постели будет неутомимой. Впрочем, на случай, если что окажется не так, у него всегда есть его услужливые кошечки-наложницы.

С раскрасневшимися щеками девушки колотили по мячам так, словно от этого зависит результат отбора. Лиам, конечно, предложил занятный способ поощрить всех девушек разом — этот пикник неплохое решение. А игра — способ развлечь и его, и показать на что способны эти девушки.

Так король размеренно размышлял, глядя на игру и сдерживая зевоту — все же наложницам удалось этой ночью ему доставить радость. А плавная музыка только способствовала сонному настроению.

Но когда Сельмия как бы невзначай, словно промахнувшись, послала мяч не туда и попала им в колено красавице с миндалевидными глазами, стало четь интересней. Он хотел остановить игру, еще не хватало, чтобы на его отборе, да еще в его присутствии калечили девушек.

Однако, кода зеленоглазая брюнетка, буквально злопыхая огнем ринулась к леди Исига, дракон чуть помедлил и решил посмотреть, что будет.

Эта маленькая заноза его удивила.

Ансар Агаринос не ожидал, что кто-то из этих фурий будет способен на взаимовыручку. И едва сдержал смех, глядя, как леди Катриана отчитывает Лиама. Бедняга даже ответить ничего не успевал. Сколько же огня в этой девочке.

— Думал, она тебе глаза выцарапает, — сказал он усмехаясь, когда Лиам подошел.

Тот провел ладонью по белоснежным волосам.

— Я тоже так думал, ваше величество. Очень необычная девушка. Честно сказать, и сам не пойму, как она попала на отбор. Я вроде следил за списками. Причем следил с присущей мне скрупулезность, можете быть уверены. Но видимо проглядел. Приношу свои извинения и готов понести наказание. Если распорядитесь, я сейчас же велю исключить Катриану Отокар из отбора.

Король потер подбородок и обвел взглядом девушек, который после игры разбрелись по лагерю. Кто-то проголодался и ест за фуршетным столом, кто-то спустился к воде, кто-то гуляет. Только Катрианы нет. Это он знал, потому что лично следил, как ее стройная фигурка с выбившимися из прически смоляными прядями скрылась за деревьями.

Вносила ли она сумятицу и непослушание в его замке?

Определенно, да.

Хотел ли он, чтобы эта фурия покинула отбор?

Определенно, нет.

Она так разбавляет весь этот приторный сироп, что он не готов отказаться от маленькой перчинки в нем.

Ансар покачал головой.

— Не стоит, — сказал он.

Лиам даже подался вперед озадаченно.

— Вы уверены? Ваше величество, она не совсем та, кто ведет себя подобающе.

— Ты опять указываешь мне, Лиам? — поинтересовался король-дракон чуть строже.

— Ни в коем случае, ваше величество, — поспешил извиниться тот. — Я лишь беспокоюсь за ваше благополучие и благополучие Дорноса.

— И я это ценю.

— Тогда позвольте напомнить, что было бы неплохо выбрать нескольких девушек и прогуляться с ними сегодня. Тех, кто по вашему мнению фаворитки.

Ансар вновь обвел взглядом поляну. Что ж, если нужно, он с удовольствием это сделает. На примете есть несколько подходящих.

Прохладный воздух возле озера немного остудил гнев Рины. Спустя некоторое время она уже и сама не понимала, чего вдруг так разозлилась. Даже как-то стыдно стало за то, что наорала на Лиама. Он же в общем-то ни в чем не виноват. Разве что в том, что вовремя не остановил игру. Но стукнула-то Камири Сельмия, определенно это она.

Вздохнув, Рина опустила пальцы в воду, приятная прохлада защекотала кожу. Здесь хорошо и тихо. Музыка из лагеря доносится едва слышно, а хохота и разговоров девушек вообще не слышно — красота. Конечно, ей может влететь за самоволку, в частности от лэрда Отокара. Но это если он узнает.

А кто ему скажет?

Откуда-то справа приплыли два лотоса, тут же следом в воздухе возникла маленькая светящаяся козявка, которую Рина сперва приняла за стрекоз.

Теперь же вблизи она видела, что это маленький человечек с радужными крылышками, с которых сыпется сияющая пыльца.

— Какая ты лапочка, — умильно проговорила Рина и потянулась пальцами к фее.

Та недоверчиво подлетела к ней и скорчила недовольную мордочку — в руках ничего не оказалось, видимо фея рассчитывала, что ее сейчас покормят, как утку в пруду.

— Извини, — сказала Рина, разводя руками. — С собой ничего нет.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Фея сердито запищала и сложила крошечные ручки на груди, обильно рассыпав сверкающую пыль. Та попала в воду и по ней поплыли радужные круги.

— Ну прости, — усмехнувшись повторила Рина.

Мордочка феи нахмурилась еще сильней. Она хотела прощебетать что-то еще, но внезапно выражение крошечного личика изменилось, глазки испуганно округлились, а через секунду малышка упорхнула куда-то в заросли.

— Имейте ввиду, — прозвучал за спиной глубокий голос, — эти феи неприятно кусаются.

Сердце пропустило удар, Рина буквально подскочила от неожиданности, и грохнулась бы в воду, если бы не крепкие пальцы, которые ухватили за локоть и удержали. Горячие, крепкие пальцы, которые она прежде уже чувствовала на своей коже.

Король держал ее уверенно и крепко, словно Рина ничего не весила. Затем помог подняться выше, туда, где она не рискует свалиться в озеро.

— Вы… что вы тут делаете? — спросила Рина и запоздало поняла, какую глупость сморозила.

Глаза короля-дракона сверкнули янтарем, он резко выдохнул носом, пустив клубок дыма.

— Это мое королевство, — сказал он. — Я здесь живу.

Рина сглотнула и посмотрела по сторонам, надеясь обнаружить хоть кого-то еще, увериться, что они здесь не одни. Король, видимо, догадался, о чем она думает.

— Мы здесь одни, — сказал он.

Рина занервничала, а в глазах короля снова блеснули огоньки — ему определенно нравилась эта неловкая для нее ситуация.

— Извините, — проговорила Рина. — Я должна была не это сказать.

— Да? И что же ты должна была сказать?

— Эм… Не знаю. Но точно не это, — запинаясь проговорила Рина. В голове возникали образы, где король держит ее нагую в объятиях, а губы буквльно ощутили поцелуй, тот самый, от которого сорвало крышу и унесло в неведомые дали. Она попыталась собраться, сказала: — Как вам игра?

И тут же мысленно себя обругала — зачем она спросила об игре. В ее случае это был полный провал. А потом еще и то, как она покинула поле. Если король и пришел сюда, то наверняка чтобы лично сообщить о ее вылете. Сомнительная честь, конечно. Но все же.

Король обошел ее и приблизился к воде. Рина едва сдержала удивленный возглас, увидев в отражении не красавца-мужчину, а не менее красивого дракона, настоящего с чешуей и шипами.

Он вздохнул полной грудью, словно и сам утомился сидеть на поляне и созерцать соревнующихся за его внимание девушек.

— Игра занятная, — произнес король-дракон. — Особенно её финал.

— Победила наша команда, — пробормотала Рина. — Точнее, Сельмия и Дендра.

— Что толкнуло вас помочь противнице и сопернице? — прямо спросил король, продолжая глядеть куда-то в даль озера. Рина так засмотрелась, на его острые и манящие черты, что не сразу поняла, что обращаются к ней.

— А… эм… — запоздало спохватилась она и попыталась объяснить, причем так, чтобы не выдавать в голосе волнения — тело вновь стало как-то странно реагировать на близость дракона, ноги размякли, в голове поплыл розовый туман, а по венам потек огонь. — Это была игра. А с ней поступили не честно.

— Значит, — проговорил правитель, — даже если бы вы проиграли, ты не поменяла бы решения?

— Не поменяла бы, — согласилась Рина.

— Довольно дерзко в присутствии короля так высказываться, — заметил он. — Не боишься, что твоя прямолинейность может обернуться наказанием?

По спине Рины прокатился холодок. Конечно она боялась, да только деваться все равно некуда — с одной стороны клирик, с другой — обворожительный и властный король.

— Я уповаю на ваше милосердие, — проговорила она, вспомнив реплику из одного исторического фильма.

Ансар Агаринос хмыкнул, губы чуть дрогнули, но полноценной улыбки не последовало. Рине уже стало казаться, что он вообще не умеет этого делать. Даже захотелось из принципа заставить его улыбаться, даже если придется для этого его защекотать. Хотя нет, это слишком. Кроль-дракон едва ли оценит ее рвение.

— Ты не похожа на других претенденток, — сказал правитель обходя ее сбоку и оглядывая, словно вазу, которую решает — купить или нет.

Рина подавила вздох. Вот, опять. Ей совсем не удается не выделяться даже в мире, в котором родилась.

— Это плохо? — спросила она?

— Пока не решил, — отозвался король. — Где ты училась играть в крокет?

Даже смешно стало — Рина покосилась на него. Он всерьез или шутит? Разве по ее «фееричной» игре видно, что ее кто-то обучал?

— Я не училась, — честно призналась она. — Это был первый раз, когда взяла в руки молоточек.

Король оказался достаточно близко, Рина как-то сжалась, чувствуя, как от этой близости в венах становится все жарче, а в груди нарастает приятное томление. Да что же такое происходит с ней рядом с этим властным самодержцем? Неужели она так падка на титулы, статусы и прочую атрибутику? Никогда бы не подумала. С другой стороны, Захаров тоже не был последним человеком в университете, но он почему-то совершенно ее не привлекал. А совсем наоборот. — Заметно, — произнес его величество и, в один миг оказавшись за спиной Рины, поднес к ее руке палку с загнутым концом, немного напоминающую молоточек. — Давай покажу, как нужно.

От такой близости сердце ухнуло и понеслось вскачь. В голове запульсировала единственная мысль «он рядом». И эта мысль лишала трезвости и способности нормально соображать. Что делать, как себя вести — масса вопросов и ни одного ответа.

Пока Рина дрожала и трепетала, как весенний лист на ветру, дракон мягко коснулся ее плеч.

— Стоять нужно вот так, — сказал он. — Плечи ровнее, локти сюда.

Но Рина уже плохо понимала слова. От прикосновения по телу пронеслись горячие звезды, стало нестерпимо жарко, дыхание участилось. И все же она нашла в себе силы ответить.

— Вот так? — шумно сглотнув спросила она.

— У тебя получается, — похвалил король-дракон приглушенно, его пальцы скользнули ниже по рукам и обхватили ее кисти, а сам он как-то слишком тесно прижался к спине.

От интимности момента Рину буквально трясло, и она уверена — король эту дрожь прекрасно чувствует. Кровь кпела, как расплавленное золото, сердце готово выпрыгнуть из грудной клетки, а низ живота помимо воли наполняется чем-то мучительно-сладким.

Какое-то безумие. Никогда прежде она не испытывала ничего от близости мужчины. Хотя откуда ей знать, настоящей близости у нее никогда не было. Поцелуйчики в раздевалке в старшем классе не считаются. Никогда не хотела лишиться невинности только потому, что это делают все. Так и дожила до университета девственницей.

А сейчас ее всю буквально взрывает только от одни лишь прикосновений. Причем фактически незнакомого мужчины.

— Ты боишься меня? — в самое ухо шепнул дракон, обдав горячим дыханием и Рина едва удержалась, чтобы не обмякнуть и не рухнуть ему в руки.

Наваждение.

Дикое наваждение.

— Я… — попыталась ответить Рина, но слова застряли в горле потому, что ладони короля вдруг оказались у нее на талии.

Они поползли выше, туда, где вздымается вульгарное декольте, Рина вздрогнула и опустила взгляд, в панике наблюдая, как крепкие пальцы стремятся к груди.

— Ваше величество, — скороговоркой выпалила наконец она, — Что вы делаете?

— А на что это похоже? — спросил он.

Его голос прозвучал хрипло и вновь у самого уха, от его близкого дыхания туманился разум, кровь кипела, какое-то ненормальное возбуждение охватило ее всю, словно она мартовская кошка. Да как же это так… Почему ее так будоражит? Почему каждое его прикосновение, словно разряд тока, словно вспышка, почему так хочется, чтобы они не прекращались?

Спиной она чувствовала его жар и как-то сама не поняла, как прижалась ягодицами к его паху. Лишь, когда ощутила нечто твердое, упирающееся сзади между ног, вновь осознала, в каком положении находится. И пусть сейчас она не голая, но настрой короля куда более решительный, чем в прошлый раз.

Готова ли она к такому?

Определенно нет.

— Ваше величество, — проговорила она и со стыдом заметила, как и ее голос охрип. — Не надо…

— Тебе не нравятся прикосновения короля?

Как же обжигало его дыхание, как одурманивал голос. Не нравятся? Да она готова лужей растечься от этих прикосновений прямо здесь!

Но паника и страх не давали.

Она ухватила его за пальцы, выпустив палку, которую все это время судорожно сжимала, как последнюю соломинку для спасения, показалось, королевские пальцы дрожат. Рина потянула их вниз.

— Вы меня смущаете, — выдавила она.

— Каждая девушка на этом отборе многое отдала бы за такое смущение, — прошептал он ей и коснулся губами виска, Рина закусила губу, чтобы не застонать — как же это безумно приятно.

— Знаю, — сдавленно прошептала она, — но…

— Так нельзя, я не могу… Нужно по правилам…

Король-дракон скользнул пальцем по самому краю выреза на платье, едва касаясь подушечками кожи, Рина затаила дыхание, боясь лишиться чувств.

— Не обязательно становиться моей женой, чтобы получить все радости моего внимания, — проговорил он и очень мягко сжал ей грудь.

Рина ощутила, как во всем теле буквально вспыхнули маленькие искры, а между ног как-то сразу потеплело и заныло. Он же одними только прикосновениями сведет ее с ума. Как приятно, как невыносимо приятно…

Но что он предлагает? Стать любовницей? Наложницей?

В голове Рины мысли заметались перепуганными бабочками — да что он делает? Зачем так себя ведет? Наверное, он с каждой участницей отбора такой. Если так, то это ужасно. Она не станет какой-нибудь очередной девицей для увеселений. Тем более, клирик отправил ее с миссией…

Да о чем она…Какая, к черту миссия?

Она же тает в руках дракона, как масло на летнем солнце.

Но она не позволит никому, даже дракону пользоваться ею, как резиновой куклой.

Ни за что.

Набрав побольше воздуха, от чего грудь вскинулась и пальцы короля только сильнее ее сжали, рискуя лишить Рину крупиц самообладания, которые она с таким трудом собрала, она проговорила:

— То, что вы предлагаете, ваше величество, не для меня.

Показалось, что правитель удивленно хмыкнул. Продолжая аккуратно ласкать через платье её грудь, от чего Рина чувствовала, что вот-вот снова потеряет контроль над собой и тогда не понятно, как будут развиваться события, он прошептал:

— Ты не хочешь быть наложницей короля-дракона, правителя Дорноса? Даже после того, как он сам тебе это предложил?

— Наложницей… не хочу… — еле смогла выдавить Рина.

— А чего ты хочешь? Скажи мне? Чего ты хочешь прямо сейчас?

Рине вновь показалось, что голос его дрогнул, а потом горячие пальцы очень ловко сдернули вырез платья и обе груди оказались у него в ладонях.

— Ваше… — выдохнула она и закусила губу, чтобы не застонать — он зажал соски между пальцами и легонько сдавил.

По всему телу пронеслись молнии, кровь уже не просто кипела, она должна испариться от нестерпимого жара, который носится в теле, и, наверное, она сейчас по частицам растворяется в его руках.

Дракон продолжал мягко ласкать ее прижимаясь бедрами к ягодицам, Рина задыхалась, не понимая, как такое допускает, как позволяет этим сильным пальцам играть с ее грудью, скользить по ложбинке между ними, обхватывать шею. Почему его губы касаются ее плеча, оставляя жгучий след…

— Скажи, — вновь хрипло отозвался король, — чего ты хочешь сейчас?

Чего она хотела?

Она хотела его!

Сейчас и всегда!

Полнейший бред и безумие. Но все ее существо кричало о том, что с ним она ощутит незабываемое, и больше ни с кем этого повториться не сможет. Рина ощущала это каким-то внутренним чутьем, каким-то глубинным, древним знанием, а нарастающий жар между ног это только подтверждал.

Там все горит и сочится. Ее тянет к нему неудержимым магнитом. Но признаться в этом королю сейчас — значит потерять его интерес, потерять очарование, а этого она не хочет. И не вынесет. Для женщины нет хуже наказания, чем стать одной из многих. Каждая хочет быть особенной. Мужчины, имеющие успех у женщин, это знают и умеют сделать так, чтобы каждая чувствовала себя уникальной. Потому и успешны.

Наверняка король тоже обладает этим навыком. Но не в ее случае. Ее он не пытался выделить. Ей он напрямую предложил стать наложницей.

Значит, для него она действительно одна из многих.

Эта мысль больно резанула, и даже головокружительные ласки, которые терзают ее грудь, не смогли это затмить.

Нет, она не станет.

— Катриана, — выдохнул ей в шею дракон.

— Ваше величество, — буквально задыхаясь от чувств произнесла Рина, — отпустите меня. Пожалуйста.

Повисла тишина, в которой Рина смогла расслышать стук своего сердца, жужжание фей над озером и музыку в лагере. И только молилась, чтобы эти слова не стали для нее последними, чтобы король не воспринял их, как личное оскорбление.

Прошла вечность, а они все так же стояли. Правитель сжимал ее грудь, будто пытался осознать произошедшее, она замерла, боясь навлечь на себя драконью кару.

Рина уже готова была к тому, что он сейчас обернется зверем и попросту сожжет ее. Но, спустя пару мгновений, он чуть отстранился, наконец отпустив ее грудь. Рина испытала противоречивые ощущения облегчения и разочарования — он больше не пытается с ней переспать, это радовало, и эта же мысль ужасно огорчала.

Дракон далеко отходить все же не торопился, ухватил локон и поднес к носу. Послышался глубокий вдох.

— Ты очень упряма, Катриана, — уже нормальным голосом произнес дракон позади. Рина даже удивилась, как быстро ему удалось прийти в себя, она-то до сих пор дрожит и трепещет, а тело буквально вопит и жаждет продолжения.

Даже удивительно, что он не уничтожил ее после очередного отказа. У нее самой в голове не укладывается, как посмела дать отворот солнценосному монарху.

— Простите, если я вас оскорбила, — проговорила она, — и большое спасибо за урок крокета.

— Урок получился весьма так себе, — заметил король-дракон, и Рина расслышала в его голосе явную досаду и раздражение.

Надо было поскорее убираться от него подальше, пока он не передумал и не прибил ее за оскорбление величества или чего еще она могла оскорбить своим отказом.

— Я усвоила достаточно, — отозвалась она.

Прозвучало не очень дружелюбно.

Быстро поправив декольте, Рина неловко присела в поклоне и почти бегом направилась по тропинке обратно в сторону лагеря. Она надеялась с облегчением вздохнуть, оставшись одна, но к ее ужасу, король не остался в зарослях, а последовал вместе с ней. Оказавшись справа, он с величественным видом широко зашагал по тропе.

Когда она изумленно вытаращилась на его хищный профиль, он проговорил, продолжая смотреть вдаль:

— Ты ведь не против моей компании? Надеюсь, это не оскорбляет твоих чувств и убеждений?

Рина чуть не поперхнулась — он беспокоится о ее удобстве? После того, что было?

— Ваше величество… — запинаясь проговорила она, — нет, конечно нет, как вы могли…

— Напомнить, что мне дало причину так думать? — резко отозвался он. — Надеюсь, хотя бы общий выезд на озеро подходит под твои критерии ухаживания. Поскольку в моем положении и статусе выделять кого-то таким образом, значит дискредитировать весь отбор.

От этой новости Рина вообще опешила. Значит, он действительно прислушался?! Король устроил вот это все потому, что это такое ухаживание? Мда… Ухаживание то ещё. Особенно их встреча на берегу. Но с другой стороны, он король и действительно не мог взять ее пригласить прогуляться в саду на глазах у всех.

В голове Рины все окончательно спуталось.

Если он не хочет брать ее в жены, а только в наложницы, зачем весь этот цирк?

— Вы меня запутали, ваше величество, — тяжело выдохнув, сказала Рина.

Король-дракон только хмыкнул, но промолчал. А через несколько секунд они вышли из-под полога ветвей в лагерь, и Рина вдруг словно тысячи игл, ощутила на себе взгляды девушек.

Никогда еще она не чувствовала на себе столько яростного внимания. Даже когда ее однажды отправили на конкурс самодеятельности и выгнали на сцену читать стих, не чувствовала такого напряжения. А сейчас все эти девицы смотрят так, словно она из-под носа выхватила самый большой кусок пирога и уплетает за обе щеки.

С чего вдруг такая ненависть?

А через секунду дошло — король! Она же вышла из леска вместе с королем-драконом! Понятно, что все подумали. И, если честно, они ведь не ошибаются, его величество, солнценосный Ансар Агаринос действительно проявил к ней сильно больше внимания, чем следовало.

Но об этом этим змеям знать не обязательно. Чего доброго, устроят темную. С них станется. Зыркают, аж глаза сверкают. Особенно Сельмия. Та вообще сжала пальцы, желваки на точеном личике играют, слишком алые от краски губы надулись, как у жабы. Рина даже поймала себя на каком-то злорадстве — хоть как-то проучила эту бестию, которая даже своим готова навредить, лишь бы добиться своего.

— На нас все смотрят, — наконец проговорила Рина.

— Разумеется, — невозмутимо отозвался король. — Ты ожидала другого?

— Я ожидала, что вы позволите мне спокойно уйти, не вызывая такую бучу, — ответила она. — Или вам нравится сеять раздор и разрушения?

Правитель даже чуть повернул голову, солнечные лучи красиво заиграли в золотых нитях его волос.

— Это когда я сеял раздор и разрушение? — удивился он.

— Когда устроили войну с Ковеном Алиры, — нервно отозвалась Рина, вновь теряя с таким трудом обретенное спокойствие. Под взглядами кандидаток в жены короля становилось все невыносимее, хотелось броситься бежать обратно в лес и вообще не показываться, пока вовсе не наступит вечер, и они не уедут. Но, к сожалению, этого сделать нельзя.

О своих словах Рина пожалела в эту же секунду — лицо короля потемнело, глаза полыхнули настоящим огнем преисподней, послышался утробный рык, она не сразу поняла, что он исходит из могучей груди короля-дракона.

В испуге она попятилась, боясь что уж сейчас-то он точно пришибет ее — одно дело втихаря обжиматься в кустах и заигрывать, совсем другое вот так прямо говорить о тех, кого правитель считает собственными врагами и врагами всего королевства.

Король проговорил глухо и как-то утробно, у Рины аж внутренности задрожали от этого звука:

— У тебя еще хватает наглости, после всех выходок, говорить об этом сборище фанатиков?

Во рту все мигом высохло, язык прилип к небу, она пискнула:

— Почему ф-фанатиков?

Его величество собрался ответить, его глаза вновь полыхнули совсем недобрым пламенем, и совсем не таким, какое было, когда он жадно на нее смотрел, но со стороны озера раздался возглас:

— Катриана! Катриана, где ты была! Я тебя обыскалась!

Вайолет каким-то образом забралась на один из хрустальных мостов и неистово машет с него Рине. Длинная юбка свисает с края, в отражении води внизу такая же Вайолет, только расплывчатая, жестикулирует и придерживает края платья.

— Катриана!.. — снова крикнула она, Рине показалось, намеренно, чтобы как-то отвлечь внимание девушек от нее — те все еще с бешенством пялятся, готовые растерзать ее прямо здесь. Только присутствие короля останавливает.

Отчаянная подруга, надо сказать. Хотя вообще-то они не то, что бы подруги, но все же Вайолет единственная, кто выражает симпатию и, можно сказать, на ее стороне. Во всяком случае, пока.

Пока Рина сумбурно соображала, как угомонить рассерженного короля и одновременно перестать быть целью номер один для участниц отбора, Вайолет ринулась по мосту в их сторону. Не понятно, хотела ли она подойти к ней или же воспользоваться моментом и намозолить глаза королю, но когда сделала несколько шагов, вдруг наступила на юбку.

Ее руки взметнулись в воздух, Вайолет издала писк, похожий на кошачий, и полетела в воду.

Послышался всплеск. Феи, до этого мирно порхающие над поверхностью, кинулись в рассыпную, а Вайолет скрылась за юбкой, которая сперва взялась пузырем, но через мгновение осела, намокнув. Вайолет отчаянно забила руками по воде, но ткань, намокла и, видимо слишком тяжелая, тянет вниз.

Рина закричала:

— Она же в платье! Она утонет!

Девушки заохали и, как уточки, посеменили к воде, тараща глаза и заламывая руки. Будто кому-то из них действительно есть дело до Вайолет.

Король остался неподвижен, Рина ужаснулась такому безразличию, и только хотела высказать ему это, как-то упросить что-то предпринять (Вайолет же действительно утонет! В этих платьях и ходить неудобно, не то, что плавать! Намокнет и потянет камнем ко дну!). Но не успела.

Со стороны шатра белой стрелой метнулась крепкая мужская фигура. Рина лишь через мгновение поняла, что это Лиам. Быстрый, резкий и все с таким же спокойным лицом.

Он пронесся через поляну и с разбегу рыбкой влетел в воду. Рина даже в соревнованиях по плаванью не видела, чтобы кто-то так нырял — беззвучно, без единой капли в сторону. Он вошел в толщу и скрылся под водой, не оставив даже кругов.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Замерев и боясь шелохнуться, она вцепилась во что-то и подалась вперед.

От Вайолет до берега метров тридцать. Дернула же её нелегкая шляться по этим мостам! Красивые, да. Но не в этих же платьях по ним гулять! Не понятно, как вообще нормальные люди соглашаются на такую одежду. Ни ногу не поднять, ни пробежаться. Пытка сплошная.

Лиам все не появлялся. Рина не на шутку запереживала — проплыть такое расстояние под водой не каждому пловцу под силу. Это какие легкие надо иметь.

Напряжение достигло такой силы, что она запыхтела, на мгновение вообще забыв, где находится.

Вайолет продолжала бултыхать руками, молчаливо и отчаянно, словно пытается опереться на воду. Но не получается, а намокшее и потяжелевшее платье явно этому не способствует.

Рина затаила дыхание — неужели ее единственная, можно сказать, подруга, в этом мире, сейчас утонет прямо у нее на глазах?

И из-за чего?

Из-за какого-то платья!

Через секунду светлая макушка девушки скрылась под водой.

Рина выкрикнула:

— Да сделайте же что-нибудь!

Она сама была готова броситься следом, да только и ее наряд к плаванью совсем не располагает. А если начнет раздеваться, Вайолет точно утонет, к тому же оголяться в этом обществе не самая хорошая мысль.

— Ваше величество! — вновь выдохнула она, не отрывая взглядя от места, где только что бултыхалась девушка, — ваше…

Закончить не успела — на поверхность вдруг вынырнули две головы. Обе со светлыми волосами, только одни кипенно белые, а вторые соломенные. Лиам держит девушку вокруг шеи, как опытный спасатель и с какой-то нечеловеческой скоростью плывет к берегу.

Рина аж выдохнула. Но радоваться пока рано, надо проверить, дышит ли Вайолет вообще. Напряжение Рину не покидало, но сейчас появилась надежда, что все будет хорошо. Лишь теперь поняла, что с силой сжимает руку короля.

Она резко разжала пальцы и отпрянула, чувствуя, как горят щеки. Удивительно, как король вообще допустил это. Но ему, видимо, даже понравилось — уголок губ его чуть дрогнул. Да как он вообще может думать о чем-то, когда тут такое происходит?!

Покосившись в сторону, Рина поймала на себе бешеный взгляд Сельмии. Ну вот, только решила, что все налаживается.

Очень скоро Лиам достиг берега и на руках вынес Вайолет, которая свисает, как тряпичная кукла.

Очень бережно и осторожно, он опустил девушку на траву, Рина невнятно пробормотала:

— Извините.

И бросилась к Вайолет, вокруг которой тут же образовался плотный круг из девушек. Они таращатся, как гусыни, были бы смартфоны точно достали бы и начали бы снимать.

— А ну, разойдитесь! — грозно произнесла Рина и сама испугалась собственного голоса. — Ей нужен воздух.

Лиам отвел с лица девушки мокрые пряди. Та не дышит, лежит, как мраморная статуя, платье облепило тонкую фигуру, над корсетом сквозь тонкую ткань видна грудь, и от Рины не укрылось, как Лиам скользнул по ней взглядом. Паскудник! Девушку спасать надо, а он о чем думает?

Хотя вообще-то он ее и спас, но пока не до конца.

Только она хотела сказать, что нужно сделать искусственное дыхание, она сама много раз в кино такие видела, как глаза Лиама засветились ледяным светом. В следующую секунду он положил ладонь между грудей Вайолет, Рина дернулась вперед, чтобы как следует наподдать ему за такое. Но кто-то удержал за локоть горячими и сильными пальцами.

Обернувшись, с изумлением увидела короля. Девушки тут же расступились, склонив головы и одновременно посылая Рине хищные взгляды — ну все, веселая жизнь ей обеспечена.

Он едва заметно покачал головой.

— Она же задохнется! — в запале проговорила Рина.

Король молча кивнул в сторону Лиама и Вайолет, мол смотри.

Рину буквально трясло. Теперь уже от всего вместе. От того, что король своими прикосновениями и поцелуями едва не довел ее до безумия, от того, что остальные кандидатки готовы сожрать ее с потрохами, от того, что никто не хочет спасать Вайолет.

Она растеряно обернулась. Ладонь Лиама, все еще лежащая на груди девушки, засветилась таким же холодным светом, что и его глаза. Свет словно проник ей под кожу, а через мгновение Вайолет дернулась, закашлялась, из ее рта хлынула вода.

Над поляной прокатился всеобщий вздох облегчения, девушки зааплодировали, а Рина с шумом выдохнула. Выходит, Лиам вовсе не извращенец, а тоже обладает каким-то даром. И именно благодаря ему Вайолет сейчас с помощью Лиама садится, вытирает губы…

— Вы знали, что все так будет? — спросила Рина оборачиваясь.

Но короля позади не оказалось.

Едва девушка откашлялась и пришла в себя, Ансар поспешил с поляны подальше и побыстрее. Оказавшись за шатром он принял истинный облик дракона и взмыл в небо. Находится там стало совсем невыносимо, особенно с этой занозой, которая не понимает, какого зверя дразнит. Она посмела отказать ему!

Ему, Ансару Агариносу, солнценосному королю Дорносу, дракону! Королю-драконов!

Ей не хочется быть его наложницей, тогда как остальные девушки только мечтают, чтобы он хотя бы посмотрел на них. Любая женщина в королевстве, невинная или портовая девка, замужняя или нет жаждут его внимания и с готовностью предоставят в распоряжение свои тело и душу.

Но эта Катриана не желает так.

Ансар сделал несколько широких взмахов крыльями и, поднявшись над облаками пошел по кругу. Далеко внизу поляна и озеро Лотосов, он буквально чешуей чувствует, как строптивая девчонка там, источает какой-то едва уловимый, но такой притягательный флер.

А как она кинулась помогать сопернице? Как готова была броситься в воду спасать Вайолет… кажется….

Что с ним? Скорее всего ее отказ попросту задел его самолюбие. Хотя самолюбием не объяснить то, как его трясло, когда сегодня он касался ее нежной кожи, вдыхал аромат ее волос… Это сладкий, пьянящий аромат. Стоило невероятных, почти немыслимых усилий, чтобы не накинуться на нее, не сорвать платье, не оказаться у нее между бедер… Между, стройных, упругих бёдер…

Дракон на лету тряхнул головой, едва не потеряв направление.

Он сам не понимал, что творит. Рядом с ней он теряет голову и ведет себя как мальчишка, которого впервые привели к женщине. Сделать ее женой? Сомнительная идея — Катриана слишком своевольна, слишком упряма. Во всём — слишком. Но отказываться от нее он не намерен.

Рина суетилась рядом с Вайолет и Лиамом, но тот, когда блондинка пришла в себя, вновь подхватил ее на руки и понес куда-то к шатру. Оттуда выскочил седовласый мужчина в сиреневой мантии. Рина сразу признала в нем лекаря или во всяком случае того, кто отвечает здесь за здоровье.

Когда они скрылись за пологом, стало как-то неуютно. Через секунду поняла, почему.

Она осталась одна, в окружении кандидаток на роль жены короля. И эти кандидатки прекрасно видели, как она выходила с его величеством из леса.

Вот это действительно опасная ситуация.

— Я пойду проверю, как Вайолет, — спешно проговорила Рина и шагнула следом за ними.

Но дорогу перегородила фигура в пышном золотисто-кремовом платье и с вырезом, еще более глубоким, чем у нее.

Кто еще мог бы вот так в открытую лезть на рожон.

Но Рина знала — таким как она нельзя показывать, что ты слабее, нельзя показывать страх. Иначе сожрет и даже косточки не выплюнет. Спасибо приюту, универу и, как ни странно, Захарову. Закалили, так закалили.

Рина вскинула подбородок и спросила, как ни в чем не бывало:

— Ты что-то хотела?

Сельмия, видимо привыкла, что перед ней все трепещут — не ожидала такого ответа, покрылась пятнами, глаза выпучились. Она проговорила резко:

— Тебе не кажется, что берешь на себя слишком много? Спинка-то тоненькая. Смотри, как бы не надломилась.

— Ты сейчас о моем здоровье беспокоишься или угрожаешь? — поинтересовалась Рина, стараясь держаться все так же ровно.

— А как ты думаешь? — с елейной улыбкой отозвалась Сельмия и сложила руки под грудью, от чего та приподнялась и едва не вывалилась из выреза.

Нашла, перед кем выделываться.

Рина покосилась на этот вырез, всем видом стараясь продемонстрировать сомнение, потом повторила упрямо:

— Думаю, что мне надо проверить, как чувствует себя Вайолет.

С этими словами она демонстративно обошла Сельмию, злопыхающую не хуже дракона. Краем глаза успела увидеть Дендру, которая стоит чуть поодаль и смотрит на нее исподлобья. Очень недобро смотрит, молчаливо. Именно таких и стоит опасаться, а не всяких сельмий, которые как гавкучие собаки — только лают. А когда дело доходит до дела, убегают, поджав хвост.

Дендра же, стоит, аккуратно сложив ладони впереди на юбке синего шелка, темно-каштановые кудри убраны наверх, только несколько пружинок выбиваются на висках, черные брови в разлет, и глаза — карие, большие, взгляд решительный.

У Рины даже мурашки по спине пробежали — надо побыстрее убраться из этого серпентария. Хуже, чем в студ. клубе для «высшей лиги». Так называли мажоров и всяких «золотых деток», типа Захарова, которые тусуются вместе и в свою компанию никого не пускают.

Подхватив подол, она заспешила к шатру.

Но у входа ее встретил страж и перегородил дорогу.

— Я подруга Вайолет, — проговорила Рина. — Хочу узнать, как она.

— Это королевский шатер, — отозвался страж глухо. — Без разрешения вход запрещен.

— Но её же внесли, — удивилась она. — Её внес Его высочество, — отчеканил страж. — Пускать кого-то еще распоряжений не было.

Хотела возмутиться, но через секунду дошло:

— Его высочество? — переспросила она.

— Так точно, леди.

Если ей не изменяла память, так именовали всяких герцогов, принцев и братьев королей. Выходит, Лиам брат Ансара Агариноса? Так вот откуда у него такое же невозмутимое спокойствие и выправка! И эта колдовская красота. Только если у правителя она жгучая, опаляющая, яркая, то, его брат сдержанней, прохладней.

Это открытие ее почему-то сбило с толку, озадачило. Если он его брат, то почему не превращается в дракона? Может он не дракон? Тогда как он может быть Агариносом? Как она поняла, все в его роде имеют облик зверя. И почему Отокар об этом ничего не сказал?

Задумчиво надув губы Рина покосилась назад. Возвращаться на поляну, полную девиц, только и желающий поскорее избавиться от назойливой соперницы, желания нет. В шатер не пускают, а сесть и уехать в парящем экипаже тем более никто не позволит.

Вздохнув, она обошла королевский шатер.

За ним оказалось значительно спокойней, щебет девушек отсюда кажется чем-то далеким, со стороны озера тянет прохладой.

Рина глянула на небо. Солнце уже переползло на другую половину — долго же они тут в крокет играют и по лесам бродят. В животе тихо заурчало — вот есть захотелось. Под пологом, конечно, есть фуршет, но когда представила, что вновь придется оказаться среди этих улыбчивых змей, аппетит сразу пропал.

Уж лучше потерпит, пока вернутся в замок. Там можно попросить служанку принести еду прямо в комнату.

Она сама себе усмехнулась — быстро же привыкла к слугам, королям и всяким магическим штучкам. Наверное, она действительно здесь родилась. Другой бы человек точно помешался, увидев все это, а у нее — наоборот, такое ощущение, что все именно так, как должно быть. Если не считать фурий на поляне, готовых ее сожрать без масла, и короля, который при каждой встрече готов соблазнить ее.

А она к своему стыду, едва удерживается, чтобы не поддаться этому соблазну.

Едва вспомнила его пальцы у себя на груди, внизу живота томительно заныло. Захотелось вновь ощутить его рядом, почувствовать обжигающее дыхание дракона, которое ей почему-то совсем не кажется обжигающим. Напротив — нежным, обволакивающим.

Как же это невыносимо…

Тряхнув головой, Рина решительно направилась к деревьям. Если уж ей придется находиться здесь, то лучше уж подальше от остальных девиц. Король-дракон все равно улетел, вряд ли вернется, особенно после ее очередного отворота.

Хотя, наверное, она слишком раскатала губы. С чего взяла, что он только с ней вот так уединяется?

Осознание этого снова причинило боль. Какую-то тянущую, жгучую боль в районе грудной клетки.

Да что она, в самом деле? Ревность? Глупее этого придумать ничего нельзя. У нее вообще нет прав испытывать даже подобие ревности. Она сама его каждый раз отвергает ухаживания короля. Хотя какие это ухаживания? Скорее, домогательства. Но почему-то воспринимаются они именно как ухаживания. Может, у драконов так принято.

Но она не имеет права на ревность.

Так она размышляла, шагая по тропинке вдоль лагеря, когда вдруг ее резко дернули за локоть и втащили в кусты.

Рина охнула от неожиданности и хотела закричать, но рот ей благоразумно зажали ладонью.

— Это я, лэрд Отокар, — быстро шепнули в ухо, — не кричите.

Старясь унять в раз пустившееся вскачь сердце, Рина выдохнула и отшагнула от него.

— Сдурели? — только и смогла она выдавить, хватаясь за горло. — Я могла ударить.

— Но не ударили же, — отозвался он сурово.

— Вы что, следите за мной?

Глаза Менозо Отокара как-то неприятно сверкнули, он разгладил брови пальцами и произнес:

— Разумеется.

— Что-то мне не понятно, зачем, — с недоверием проговорила Рина выглядывая из-за кустов и опасаясь, как бы кто не заметил. Не известно, как относятся к там визитам по среди отбора, путь даже думают, что он ее дядя. В зале ведь тогда на самом первом этапе ему вход был запрещен. Так почему разрешать посещать озеро Лотосов?

Лэрд Отокар шагнул ближе, его лицо потемнело, морщины углубились, а он сам вновь напомнил Джафара — суровый, мосластый и вечно чего-то требующий.

— Что не понятно мне, — проговорил он, нависнув сверху, как гора, — так это то, что вы вновь упустили потрясающий шанс отдаться королю.

Рина отпрянула.

— Вы считаете, что я вещь? — спросила она. — Какая-нибудь дурында, которую вы вытащили из другого мира чтобы подложить под дракона?

Отокар помрачнел еще сильнее, проговорил:

— У вас есть миссия…

— … о назначении которой я узнала исключительно от вас, — прервала его Рина. — И от клирика алирского. Вы говорили, что король-дракон мерзопакостная тварь. Но я общалась с ним несколько раз и знаете, мне кажется, вы можете ошибаться.

О том, что лишается трезвого ума и трепещет о какого-то неведомого желания Рина благоразумна умолчала, лэрду Отокару совсем не к чему знать такие подробности. Но сейчас она действительно начала сильно сомневаться в правдивости их слов. Будь дракон таким отвратительным, разве прислушивался к ее просьбам не продолжать свои умопомрачительные ласки. Хотя, если честно, и начинать их не стоило…

Ой, да она сама в это верит?

Подул ветерок, листья на кустарниках зашевелились, зашумели, Рина опасливо покосилась в сторону — почему-то возникло неприятное ощущение. Но она постаралась его выгнать, дракон все равно улетел, Лиам с Вайолет в шатре, а девицы все на поляне злопыхают ревностью.

Менозо Отокар выдохнул очень натужно и произнес, тоже поглядывая в сторону:

— Дорогая наша Катриана, вы же должны понимать, дракон может пустить пыль в глаза так, что вы забудете, как вас зовут. Он моет очаровать, околдовать, привязать к себе. Вы сами не поймете, когда вдруг стали безропотно ему подчиняться.

Рина задумалась. Спорить трудно — она действительно едва не теряет самообладание рядом с королем. Неужели это все только из-за того, что он дракон? Этим все объясняется? Всего лишь его магия очарования?

В это верить не хотелось. Еще и потому, что сама она в глубине души признавала — Его величество ей нравится. И совсем не хотелось, чтобы слова Отокара оказались правдой.

Она проговорила после короткой паузы:

— Возможно. Я не особо разбираюсь в ваши магических штуках. Точнее, вообще не разбираюсь. Но все же буду придерживаться моего плана.

Рине очень хотелось выяснить, действительно ли то, что говорит Менозо Отокар правда и может ли она так сильно обмануться в своих ощущениях. Они-то говорят, что король-дракон совсем не тварь ужасная. И его ипостась дракона в ней вызывает только приятные ощущения- потрясающе красивый зверь, огромный, мощный. Как такого можно назвать мерзкой тварью?

Но клирик и Отокар говорят очень уверено, они здесь всю жизнь и знают о ней не понаслышке. Конечно, не хочется быть наивной дурой и верить каждому встречному. Но, с другой, стороны, верить ей сейчас особо не кому, выбор невелик. И приходится разбираться на ходу.

— Как бы не упустить момент, — с сомнением произнес лэрд. — На отборе такое количество девушек. Насколько мне известно, среди них есть те, кто составляет не просто конкуренцию вам, а имеет прямые шансы стать женой солнценосного.

— Вот это мне и без вас известно, — фыркнула Рина. Слова о том, что король может выбрать кого-то другого очень неприятно отозвались в душе. — Я их даже по именам могу перечислить.

— Не стоит, — отозвался Менозо, — я и сам прекрасно осведомлен. К сожалению, воздействовать на них я не в состоянии. Так что вся надежда на вас, дорогая наша Катриана. Мы надеемся, что вы сможете воплотить наш план и тогда Ковен Алиры вновь поднимет свое бархатно-синее знамя над Дорносом.

Рина промолчала. Во внезапно опустившийся тишине зашелестели листья. Сперва она подумала — ветер снова треплет ветки, но шелест показался каким-то странным и удаляющимся.

Она резко выглянула из-за кустов, но за ними никого не оказалось.

— Что такое? — спросил Менозо Отокар.

От чего-то стало не по себе, Рина проговорила:

— Показалось, здесь кто-то есть.

— Думаю, ничего страшного, — отозвался Отокар. — Конечно, присутствие родственников и посторонних на отборе совсем не поощряется. Но, с другой стороны, как не простить девушку, которая затосковала по родному дяде?

Звучало вполне правдоподобно. Все же Рину не покидало чувство смутной тревоги.

Распрощавшись с псевдодядюшкой она отправилась обратно к лагерю. Очень хотелось вернуться обратно в замок — находиться здесь в окружении ревнивых девок та еще пытка. Дракон улетел, Вайолет в шатре.

К тому же солнце нагрело воздух, на поляне стало жарко, а с озера Лотосов тянет влагой, от этого становится душно.

Чтобы снова не попасть в жернова кандидаток, Рина поставила стул радом с королевским шатром, поближе к стражнику на всякий случай.

К ее несказанному облегчению Вайолет с Лиамом вышли буквально минут через пятнадцать.

Подруга бледная, прическа окончательно потеряла форму, рассыпавшись беспорядочными прядями, на щеках смущенный румянец. Она подошла к Рине, та подскочила и спешно усадила ее на стул.

— Ты как? Я перепугалась до одури, — спросила Рина.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Вайолет покосилась на спину блондина, который прошел вперед к пологу, где вокруг фуршетного стола собрались остальные девушки.

— Нормально, — прошептала Вайолет как-то смущенно. — Меня привёл в порядок лекарь, а Лиам все время был рядом. Я понимаю, что его прямой обязанностью является сохранность и безопасность девушек на отборе. Но слушай, он и из далека привлекательный. А вблизи…

Вайолет сделала глубокий вдох и продолжила мечтательно:

— Когда он меня нес, я украдкой смотрела на его лицо. Да выпучивая так глаза, я хоть и ослабшая была, но смотреть мне никто не мешал. Так вот, Катриана, я думала, растаю сахарком в его руках. Я в жизни не видела такого идеального лица.

Рина подозрительно покосилась на подругу.

— Уж не влюбилась ли ты?

Вайолет как-то сразу сникла и перевела взгляд на девушек, что собрались вокруг Лиама, который собирается что-то возвестить.

— Это не имеет значения.

— Почему? — удивилась Рина.

— Потому, — отозвалась Вайолет снова со вздохом, — что, во-первых, моя семья очень жаждет, чтобы я вышла за короля, во-вторых, если это не произойдет, меня выдадут за какого-нибудь лэрда соседних земель. С отличительным знаком Агариносов после отбора это будет отличная партия.

Рина даже глаза вытаращила.

— Они тебя как козу продают?

Хотя с ней само клирик и Отокар поступают не лучше. Но у нее ситуация непростая — она же вообще ничего тут не знает. А Вайолет родилась в Дорносе, могла бы как-то побороться за свои права.

— Отец считает, что выгодно породниться с таким лэрдом — отличный выход против угрозы нападений и захвата земель.

— А ты сама чего хочешь?

— Какая разница…

Возмутившись такой безропотной покорности, Рина набрала воздуха, чтобы высказать всё, что думает по этому поводу, но Лиам проговорил громко и четко, что бы слышали все:

— Леди, наш выезд объявляется завершенным. Прошу всех проследовать в экипаж. Девушки, для которых отбор окажется завершенным, узнают об этом в письменном виде в течение дня.

Все заспешили к парящему экипажу, который выплыл из кустов. Летающие змеи нетерпеливо бьют хвостами, видимо, устали на месте. Рина с Вайолет поспешили вперед, чтобы занять хорошие места — не хотелось еще и обратную дорогу телепаться из стороны в сторону и укачаться, как в икарусе.

Когда она поднялась и села впереди, в окошке заметила, как Дендра подошла к Лиаму, присела в каком-то слишком уж почтительном поклоне и что-то быстро проговорила. Блондин выслушал все с тем же невозмутимо-прекрасным выражением лица и покосился на экипаж. Рину за стеклом нашел взглядом как-то очень быстро, у нее даже мурашки по спине пробежали.

Взгляд ей не понравился.

Холодный, внимательный и пытливый, словно норовит пролезть в черепную коробку и обнажить мысли.

— Интересно, о чем они говорят? — проговорила Рина озабочено и прячась за перекладину между окнами.

— Кто? — не поняла Вайолет.

— Да вон, — отозвалась Рина и кивнула на беседующих, — за окном.

Вайолет выглянула с энтузиазмом, но взгляд тут же потух.

— Соломку стелет себе, — пробормотала она глухо.

В этот раз дорога прошла куда приятней, если не считать сверлящих взглядов, обращенных на затылок Рины. Она буквально волосами ощущала их. К счастью, никто заговорить или подойти не попытался — все-таки экипаж в движении не сама устойчивая конструкция. А в этих платьях особо не побалансируешь.

И Рина даже наслаждалась, глядя в окно на зеленые долины и леса.

До дворца добрались быстро. А может ей показалось — обратная дорога всегда выглядит короче. Каждую девушку уже ожидала служанка, и Рина с Вайолет поспешили за своими. Несмотря на то, что она уже несколько раз ходила этим маршрутом, запомнить повороты и хитросплетения коридоров пока не могла. Наверное, надо родиться и вырасти здесь, чтобы понимать, какой закуток коридор, а какой тупик.

С Вайолет распрощались быстро — девушка пережила сильный стресс и особо болтать не хотела. Не то, что бы Рина радовалась, что та чуть не утонула, но обсуждать сейчас платья и прически не хотелось, а Вайолет очень любит обсуждать гардероб.

Отправив служанку, она вошла в комнату и едва не вскрикнула от испуга.

В середине комнаты стоит Лиам, рука заложена за спину, подбородок вскинут, волосы, как всегда, зачесаны назад и убраны в хвост. В лучах заходящего солнца, которое светит в окно, серебристая вышивка на краях камзола блестит.

Он смотрит на нее холодными голубыми глазами, будто сканирует. Такой же красивый, как брат, (теперь она точно видит, сходство, странно, что сразу не поняла), но более сдержанной, какой-то северной красотой.

— Что вы тут делаете? — выдохнула Рина.

— Дожидаюсь вас, мисс Катриана, — отозвался Лиам ровно. — И это зачем? — стала уточнять Рина, вновь косясь на кочергу, которая стоит совсем рядом с пылающим камином, наверное, служанка вновь подбросила дров. Ночи, хоть и лето, все равно холодные.

Лиам проследил ее взгляд, но на лице не дрогнул ни один мускул, он сказал:

— Хотелось прояснить один момент.

Настрой и тон Лиама Рине не понравился, особенно после того, как она увидела их странную беседу с Дендрой. От этой хищницы модно чего угодно ожидать, это не прямолинейная Сельмия. У той попросту ума не хватит строить интриги. Но Дендра хитрая, по ней сразу видно.

Стараясь держаться невозмутимо, Рина пересекла комнату и остановилась возле камина, протянув к нему ладони, будто замерзла. Жест так себе — на улице еще тепло, солнце нагрело воздух так, что он таким останется до самой темноты. Но близость кочерги почему-то очень успокаивала.

— До меня дошли сведения, что вы сегодня встречались с вашим дядей, — прямо сообщил Лиам. — Вы в курсе, что во время проведения отбора родственникам запрещено встречаться с невестами.

В груди Рины ухнуло — вот оно. Наверное, Дендра все же подглядела и подслушала. Теперь остается понять, что именно она услышала.

— В курсе, — ответила Рина, стараясь держаться спокойно, хотя никакого спокойствия и в помине нет, сердце тарабанит, как после стометровки. — Только не пойму, почему.

— Не с вами мне обсуждать правила, — проговорил Лиам ровно, — но все же скажу. Мы придерживаемся чистоты отбора и не хотим, чтобы родственники оказывали влияние или давление на девушек. Уверен, некоторые этого натерпелись сполна дома. А здесь и так напряжения достаточно. Так что требование вполне обосновано.

Рина пожала плечами.

— Может быть. Но вы же не будете наказывать меня за то, что я соскучилась по дяде?

Она сорвала, нагло и легко, даже сама не поняла, как. Воспользовалась советом Отокара. Но ситуация была безвыходной — что она могла еще сказать в свое оправдание? Признаться, что лэрд интересовался ее промедлением в вопросе государственного переворота?

Лиам словно прочем ее мысли, неспешно приблизился, оказавшись позади, но так, что она могла видеть его боковым зрением.

Показалось, он слишком близко. Настолько, что она чувствует его тепло, слышит ровное, мерное дыхание. Не стоит ему так приближаться, подумала Рина.

— За то, что вы соскучились по дяде, разумеется, нет, — проговорил совсем над ухом Лиам, Рина невольно вздрогнула, ощутив освежающее, даже какое-то холодное дыхание брата короля. — Я могу понять, как тяжело девушке одной в таком большом и чужом замке. Но есть еще вопрос, который куда важенее девичьей тоски.

Рина едва сдержалась, чтобы не сглотнуть слишком шумно, захотелось как-то отодвинуться от блондина, встать подальше. Под видом, что нужно поправить поленья в камине, она отшагнула и, наклонившись, взяла кочергу. Затем поковыряла в камине.

Видимо, ковыряла она слишком усердно — из очага пыхнуло пламенем, она только успела прикрыться ладонями.

— Осторожно! — воскликнул Лиам, его пальцы ухватили ее за локоть и дернули на себя.

— Я в порядке, — только и успела выдохнуть Рина и тут же оказалась лицом к лицу с братом короля.

Они смотрели друг другу в глаза, он продолжал держать ее, а Рина в панике пыталась понять, что делать. Если прикосновения короля совершенно определенно и четко вызывали желание и розовый туман в голове, то от Лиама веяло чем-то прохладным, внимательным и немного пугающим. В этом было свое очарование и шарм, особенно если учесть, что блондин красив, как греческая статуя.

Но понять, хотя бы примерно, о чем он думает не получалось — его взгляд внимательный, цепкий и какой-то глубокий. Только спустя пару секунд она до конца осознала, что слишком долго и слишком близко они находятся — если бы кто-то увидел, решил бы, что собираются поцеловаться.

Могла бы она позволить ему поцеловать себя?

Вероятно, да.

Хотела ли?

Понять не успела — Лиам чуть отстранился, хотя остался все еще слишком близко, продолжая изучающим взглядом скользить по ее лицу, шее. И почему-то казалось, в нем мало чего эротичного. Скорее, как ученый.

— Пламя вам не навредило? — поинтересовался он.

— В-вроде нет, — с запинкой проговорила Рина, — кажется, я была слишком далеко от него.

— Возможно, — проговорил он и спросил, вдруг посмотрев прямо в глаза: — Что вы знаете о Ковене Алиры?

Рина подавила в себе дрожь, моля богов, чтобы этот ходячий рентген не заметил ее замешательства, ее трепета. Что она знала? Да толком ничего. И не соврет, если так и скажет.

— Что это…. эээ… Это ковен, — проговорила она.

— Ну, король что-то упоминал о борьбе, древних традициях, я не совсем поняла, — проговорила Рина. Она действительно не врала, клирик говорил что-то сумбурное, про сам Ковен Алиры особо не распространялся, зато в красках описал, какой мерзавец король-дракон. — Почему вы спрашиваете? Он снова приблизил лицо, Рина даже смогла разглядеть синие черточки в его глазах. Нет, он все же дракон. Тоже дракон. Но какой-то другой. Она каким-то внутренним чутьем ощущает его драконью сущность, но в отличие от Ансара Агариноса, Лиам Агаринос розовый туман в голове не вызывает.

— Значит о том, что Ковен Алиры только и мечтает свергнуть правление солнценосного короля вам тоже не известно? — спросил он, придвинувшись еще ближе, и Рине показалось, он действительно намеревается прикоснуться губами к ее губам.

По коже прокатился озноб, пальцы Лиама все еще лежат на ее локтях и сжимают. Ситуация более чем двусмысленная и щекотливая.

Нет, определенно, целоваться с Лиамом она не станет — слишком много всяких тонкостей, он брат короля, король оказывает ей непонятное внимание, девушки на нее окрысились всем скопом. Нет уж, не стоит добавлять еще проблем в этот бурлящий котел.

Она все же сглотнула и сказала шепотом, ответив ему таким же прямым взглядом:

— Кто же не знает об этом?

Брат короля выдохнул и отшагнул, наконец, отпустив ее локти. Затем в очередной раз окинул ее своим рентгеновским взглядом.

— Будьте внимательны, мисс Отокар, — произнес он. — Сегодня останется всего семь девушек. А место жены короля всего одно. Имейте ввиду.

— Спасибо, за заботу, — проговорила Рина, стараясь сдержать вздох облегчения от того, что брат короля заканчивает этот внезапный допрос. Нечего и сомневаться, это Дендра что-то наплела ему перед отправкой в замок. Хищная гарпия.

Едва заметно кивнув, Лиам развернулся и вышел из комнаты, плотно затворив за собой дверь.

Только Рина хотела спокойно выдохнуть — наконец-то, одна и даже не прокололась ни на чем, смогла вырулить из всего, что сегодня ей приготовил день, как окно с грохотом распахнулось.

Покружив пару часов над долиной, Ансар прикинул, что девушек уже должны были вернуть в замок. Он уже отдал распоряжение, кого больше не желает видеть на отборе. В итоге осталось семь кандидаток. Семь красавиц, очаровательных девушек, лишь одна из которых ему подходит. Но как выбрать нужную — этот вопрос его терзал все больше. Причем, чем дольше длился отбор, тем сложнее становилось выбирать. Хотя должно быть наоборот.

Есть те, кто подходит по логике, Сельмия или Камири, в общем-то без разницы. Обе из хороших семей, почтительны, никогда слова без разрешения не скажут. Но, когда представлял, что придется жить с одной из них всю жизнь, становилось так тоскливо, что хотелось развернуться и улететь за Кнерские горы.

Куда интересней та заноза с зелеными глазами и смоляными локонами.

Да только как она может стать женой, к тому же королевой, если не выказывает покорности и полного подчинения?

По иронии именно это в ней ему и нравилось.

С одной стороны, она открыта, он чувствует, что готова к нему. С другой — упирается, как косуля рогами. Что ж, он заглянет к ней прямо сейчас и проверит, на сколько крепка ее защита сейчас.

И каково было его изумление, когда спустившись к окну увидел Катриану в объятьях… Кого? Лиама!

Он ворвался в окно в тот самый момент, когда брат покинул комнату.

Рина испуганно обернулась и взвизгнула — в окно апартаментов ворвался король. Именно ворвался. Как вихрь, как какой-то безумный ураган с горящими глазами. Секунду назад она видела дракона, а теперь перед ней в середине комнаты его величество с раздувающимися от гнева ноздрями. Таким она короля-дракона еще ни разу не видела.

Золотистая рубашка распахнута, и ей прекрасно видна рельефная грудь и живот с шестью четкими кубиками, волосы светятся пламенем, как и глаза. И глаза эти сейчас принадлежат совсем не ласковому зверю, которым он пытался казаться все это время.

— Ваше величество, — пискнула Рина, — что случилось?

Она не представляла, что могло вызвать в короле такое бешенство и все внутри просто сжалось от страха.

— Что случилось? — прорычал он, и Рина в его взгляде увидела какую-то дикость. Так смотрел на нее Захаров, когда она раз за разом отказывалась переспать с ним. — Ты отказываешь мне! Королю! И почему?

Рину затрясло, правитель рычал, как настоящий дракон, раскатисто и громко, подсвечники на камине задрожали, а светящиеся мошки под потолком кинулись в рассыпную.

— Потому, что… — начала она, но король закончить не дал.

— Потому, что присмотрела себе кого-то другого, — зарычал он.

— Что… — растерялась Рина, — вы о чем? Вы ошибаетесь…

— Мои глаза, дорогая моя Катриана, при мне, — рявкнул король. — Я только что видел, как ты мило беседовала с Лиамом. Не знаю, хватает ли у тебя ума понять глубину оскорбления, которое нанесла своим поведением. Может ты уже и не годишься для отбора?

Рина не поняла, что он имеет в виду, отступила к двери.

— В каком смысле?

— Сейчас проверим, — проигнорировал ее вопрос король и прежде, чем она успела охнуть, оказался рядом, отрезав путь к двери.

В панике она дернулась в сторону, но горячие и крепкие пальцы короля сжались на локте, а в следующую секунду она оказалась как пушинка подхваченной в воздух.

Король понес ее к кровати, Рина задергалась, задрыгала ногами, одновременно ощущая волны жара, исходящие от правителя.

— Что вы задумали? — закричала она, пытаясь высвободиться.

— Сейчас увидишь, — прохрипел он в самое ухо, а затем бросил Рину на постель.

Она тут же попыталась подскочить, сбежать, укрыться. Происходящее не просто пугало — вызывало ужас, еще и потому, что вместе с паникой в ее теле заклубился розовый туман, который сейчас ну совсем не к месту. Бредовей этого просто не может быть…

Но сбежать не получилось — сильная рука легла на грудь и придавила к кровати.

— Что бы вы не задумали… — с дрожью в голосе проговорила Рина, — не надо… Пожалуйста…

— Если тебе понравилось с моим братом, — прохрипел почти с ненавистью король, — со мной вознесешься на самые недоступные вершины.

— Я не… — поспешила оправдаться Рина, вдруг догадавшись, о чем подумал король, увидев ее и Лиама в комнате. Она сама решила бы, что они целовались, если бы со стороны смотрела. И король так и счел… Боже…

Но сказать ничего не успела — властный поцелую накрыл ее рот, буквально впился в нее, сминая губы, проникая языком вглубь так, что ее мигом опалило жгучей волной. Напор короля на секунду лишил разума, ее оторвало от земли и понесло куда-то ввысь.

Она даже понять не успела, как пальцы дракона высвободили ее грудь из выреза и настойчиво ласкают соски. Те затвердели, грудь налилась в томительном ожидании, все тело буквально взмолилось о продолжении, посылая в низ живота импульсы желания.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Её затрясло. Где-то на задворках ума трепетала мысль, что нужно все прекратить, остановить любыми способами, это не правильно, она не хочет вести себя, как подзаборная девка… Но тело не слушается, оно предательски отзывается на каждое прикосновение короля.

— Я чувствую, как ты дрожишь, — прохрипел он ей в лицо, обдав горячим дыханием.

— Ваше вели… — Рина все еще надеялась донести до него информацию о том, что с его братом у нее и в помине ничего не было. Но правитель ухватил ворот платья и резко дернул вниз.

Треск ткани разнесся по комнате, Рина взвизгнула, и попыталась прикрыть в миг оголенное тело, но король ухватил ее за кисти и заломил руки над головой.

— Ансар, — проговорил он глухо, склонившись над ее губами, и скользя по лицу таким взглядом, что пружина внизу живота сжалась еще сильнее. — Мы одни, зови меня Ансар.

Звать короля по имени? Хотела бы она? Чего бы она вообще хотела? Чтобы его прикосновения не прекращались… Чтобы эти пальцы, эти горячие, умелые пальцы продолжали ласкать ее грудь, скользить по животу… Вот сейчас они описывают круг вокруг пупка. Как же это сладко, как невыносимо приятно ощущать себя в его объятиях, как ее уносит все дальше куда-то в космос…

— Нравится? — шепнул король-дракон ей в ухо.

Рина закусила губу. Соображать сложно. Сложнее, чем когда-либо в жизни. Зачем она все это делает, для кого? Кажется, выполняет миссию от клирика алирского, пытается… Что она пытается? Наверное…

Губы дракона обхватили сосок, язык затрепетал вокруг него и Рина простонала, выгнув спину в порыве страсти, мысли о клирике тут же вылетели из головы.

— Ваше величество…

— Ансар, зови меня Ансар…

Его ладони заскользили по её телу, пальцы сжимались на талии, Рину каждый раз прошибало током. Голова закружилась, по венам потек жидкий огонь, она могла поспорить, что в них именно он. Если бы ей укололи палец, из него проступила бы капелька пламени.

Отдавшись секундному порыву, она запустила пальцы в золотые волосы короля, выгибаясь и подаваясь ему навстречу. Его локоны сейчас светятся золотыми нитями, глаза полыхают, а каждый поцелуй — словно клеймо на ее коже.

Как она может вот так отдаваться? Она же всегда была приличной… Но тело, ее собственное тело ведет себя как безумное, никогда в жизни она еще не испытывала ничего подобного. Почему ее так тянет к дракону, почему так хочется слиться с ним, впаяться в каждую клеточку его тела, слышать его, чувствовать его…

— Ансар… — простонала она, когда его язык скользнул по ложбинке меж грудей.

— Да, девочка, — захрипел дракон, — называй меня по имени.

Он приподнялся, Рина успела заметить, как его кожа поддернулась золотистым свечением, делая его еще прекрасней, еще притягательней, еще желанней. Да что же это с ней? Неужели все дело в драконе? Это его магия, его магнетическое притяжение. Не может быть, чтобы она по собственной воле…

Он наклонился и припал поцелуем к ее шее, одна ладонь легла на грудь, подушечки пальцев принялись дразнить сосок, а другая скользнула вниз, к самому потаенному месту, где сейчас все горит и томится.

Рина пропустила удар сердца и всхлипнула, когда его палец коснулся нежных лепестков и приоткрыл. А потом медленно и осторожно скользнул ниже. Рина задрожала.

— Как все влажно, — проговорил дракон. — Хочешь, чтобы я поверил, будто прежде ты этого не делала?

Его палец стал совершать круговые движения вокруг бугорка, который набух и пульсирует все сильнее, Рина выгнулась, чувствуя, как все ее существо устремилось вниз, как хочется податься вперед, разрядиться, прекратить эту сладкую пытку.

Но что он сказал? Он не верит, что Рина девственница? Как он может…

— О… — простонала она, когда дракон чуть сильнее сдавил напряженный бугорок.

— Вот так, да? — прохрипел он ей в ухо, и Рина ощутила, как в бедро сквозь его штаны упирается твердое и горячее. — Нравится? Конечно нравится, моя распутная девочка. Ты выбрала Лиама, что ж, тебе никто не запрещает быть наложницей сразу двух…

Рину окатило огнем.

Несмотря на дрожь и возбуждение, от которого остатки разума рассыпались, как песчаный куличик на берегу, осознание, что король всерьез пророчит ей будущее наложницы обожгло и отрезвило.

Его палец тем временем, остановился у самого горячего входа, готовый в любую секунду проникнуть внутрь.

Наложница?

Он хочет сделать ее наложницей.

Потому, что решил, будто она спит с Лиамом!

Резко придя в себя, Рина задергалась, розовый туман на несколько секунд отступил, она резко оттолкнула руку короля. Тот, видимо, не ожидал сопротивления в такой момент, особенно после того, как она начала быстро сдаваться под его ласками, и не успел поймать, когда она вывернулась и вскочила с постели.

Рину шатало, как пьяную, колени подкашивались, тело не слушалось, а в голове шумело от невыплеснутой страсти, которая даже сейчас вопит и рвется на волю. Внизу живота тянет, а между ног горит от нестерпимого томления. И все же она нашла в себе силы схватить первое из одежды, что попалось под руку (к счастью, это оказался банный халат) и броситься к двери.

— Катриана, — хрипло прокричал дракон. — Ты пожалеешь!

— А ты — ошибаешься! — выкрикнула Рина в ответ, даже не отдавая себе отчет, как безумно дерзко и вопиюще говорит с королем.

Она выскочила из комнаты, хлопнув дверью, и ринулась по коридору в сторону покоев Вайолет. В глазах щипало от слез, ватные ноги не слушались, но она упорно бежала.

Как он мог вообще подумать, что она не девственница? Почему нельзя было поговорить? Просто поговорить? Он сам решил проверить? Да, наверняка именно так. Но наложница… Это такое наказание, за то, что она его все время отвергает? Тогда почему до сих пор не выгнал с отбора? Это какая-то бесконечная мука! Стоит ему появиться, приблизиться, как она теряет разум, теряет контроль и желает только одного — быть с ним, слиться с ним, чтобы он проник в нее, а она — в него…

Но не в роли наложницы! Не в роли девушки, к которой он будет приходить, когда жена не в духе или еще что-нибудь!

Обида и горечь растеклись в груди, смешавшись со страстью и неудовлетворенным желанием, которые оставил король-дракон.

Всхлипнув, Рина посильнее запахнула халат и остановилась у дверей Вайолет. Постучала.

Подруга открыла и вытаращилась на нее круглыми глазами. Не то, чтобы Рина ей сильно доверяла, все же они оставались соперницами. Но к кому еще оставалось идти?

— Катриана? — выдохнула та. — Что такое?

Напряжение всех этих дней, наконец, вырвалось на свободу — Рина всхлипнула и разрыдалась.

Король-дракон широкими шагами несся по коридору, пугая слуг и лакеев.

Его буквально трясло от ревности. Он сам не мог поверить, что наговорил ей это все, что готов был взять ее силой, сломить, покорить. Он ведь дракон и никогда не принуждает женщин к близости, они сами готовы отдаться ему по первому зову. Да и без зова.

Но Катриана, даже истекая желанием, умудряется выворачиваться, противостоять. От нее у него буквально сносит крышу, он превращается в какого-то неуемного безумца, желающего всецело обладать этой девушкой.

Что в ней такого?

И как объяснить присутствие Лиама в ее комнате? Не просто присутствие, нет. Они стояли близко, то ли готовые к поцелую, то ли уже завершив его! Лиам, паршивец. Говорит, что не хочет заводить девушек, чтобы не отвлекаться от служения ему, а сам… Выбрал себе девушку из отбора. И он вовсе не против. Но почему ее?! Почему Лиаму понадобилась именно та, от кого у него самого кипит кровь?

Он хрипел, оставляя позади коридоры, сжимал пальцы в кулаки, готовый впечатать их в стены, вообще-то мраморные и очень твердые. Слуги только и успевали приседать в поклонах и влипать в стены.

— Ваше величество… — слышалось покорное от них.

— Ваше величество…

Король-дракон даже отвечал что-то, правда слуги от этих ответов еще сильнее шарахались в стороны. Он двигался, как лайнер, прямиком к покоям Лиама. Сейчас он выяснит, что же там произошло и какого черта его брат не сказал, что выбрал себе женщину. Его женщину!

Дверь распахнул ногой, та жалобно стукнулась о стену. Когда вошел, обнаружил Лиама с бокалом горючего вина рядом с окном, мирно взирающего на закат.

Обнаружив, что в его покоях король, тот мигом поставил бокал на подоконник и коротко поклонился.

— Ваше величество.

— Лиам! — рявкнул Ансар Агаринос. — Какого змея ты творишь?! Тебе что, мало женщин? Разве я не готов поделиться с тобой всем, что имею? Но нет, тебе понадобилась именно та, что… А, черт, Лиам, я в бешенстве.

Рыча, король схватил серебряный кувшин со столика рядом и запустил в стену. Тот звякнул и со свежей вмятиной на боку отлетел на пол.

Ансар дышал тяжело и зло, золотые волосы растрепались и сияющими нитями свисают до плеч, рубашка перекосилась. Хотелось кого-нибудь придушить, обернуться драконом и спалить одну-другую деревеньку вместе с лесом, а потом самому удариться о землю, потому что не вынесет, если его народ пострадает из-за него.

— Ваше величество, — начал Лиам.

Король рявкнул в ярости:

— Мы одни! Называй меня по имени!

Блондин сделал глубокий вдох, глядя на него тревожным и внимательный взглядом.

— Ансар, — проговорил он нервно сдвинув брови, что для его вечной невозмутимости признак явного напряжения, — давно ты говоришь на дракозаль?

— При чем здесь дракозаль? — пыхнул дымом на него король. — Не заговаривай мне зубы! Я видел тебя и Катриану у нее в покоях! Скажешь, не было?

Лиам заложил руки за спину. Всегда спокойный сейчас он хмурился и нервничал, Ансар воспринял это как подтверждение своих слов и его вины. Брат еще сильнее сдвинул брови, произнес озадачено:- Обычно ты переходишь на дракозаль, когда злишься.

— А сейчас я, по-твоему, от радости пылаю? — гаркнул Ансар. — Я был у Катрианы. Думаешь что было? Она отказала мне в… со счета сбился, в какой раз! Да если бы знал… Ты не мог сказать, что у вас с ней роман? Или что там еще? Зачем отправил ее на отбор, если сам ее желаешь? Хотел посмеяться над королем? Или над братом? Черт, Лиам, я же тебя всегда любил, какого змея ты все это делаешь?!

Блондин потер подбородок, затем пригладил ладонью волосы. Пару секунд стоял, как статуя, пока Ансар испепелял его взглядом, не представляя, что делать в такой щекотливой ситуации. Конечно, Лиам его брат, он никогда не сделает ему ничего плохого. Но как же паршиво осознавать, что за его спиной провернули все это, что единственная женщина, которую он желает, как ни одну другую, предпочла другого брата. Другого дракона.

Лиам тем временем обошел столик, на свой страх и риск приблизился к королю и, ухватил его за плечи.

— Присядь, — попросил он.

— Не хочется, знаешь ли.

— Присядь, — повторил Лиам, и когда король-дракон нехотя и злопыхая дымом опустился на край кресла, проговорил: — Я слышал твое рычание на дракозаль еще из коридора.

— Я не помню, когда на него перешел, — огрызнулся Ансар. — Не уводи тему. Ответь, тебе нравится Катриана? Ты хочешь ее для себя?

Ответа король ждал в таком напряжении, словно сообщение о капитуляции или продолжении войны. Лиам вздохнул и сел в кресло напротив, чуть расставив ноги и облокотившись на колени.

— Ансар, — признался он после некоторой паузы, — мне действительно нравится девушка из твоего отбора.

В груди короля-дракона закипело, рык вырвался прежде, чем он успел что-либо сообразить, перед глазами полыхнуло. Вот она, опаляющая правда! Катриана и Лиам Агаринос. Его она наверняка не отвергала, не разворачивала в самый горячий момент. Хотя теперь понятно, почему она это делала. Она верная, при этом покорная своему королю. Черт, еще одно качество, которое только добавляет достоинств этой зеленоглазой занозе. Что ему теперь делать?

Лиам продолжил:

— Катриана Отокар потрясающая девушка. Во всех смыслах. И я пристально наблюдаю за ней не первый день. Мой сегодняшний визит продиктован очень серьезными намерениями…

— Только не говори, что собираешься взять ее в жены, — все еще на дракозаль прорычал король, внутри еще сильнее закипело, сжалось.

— Ансар, я говорил, что не оставлю служение тебе в угоду своим желаниям.

— Значит это правда?

Полыхающее огнем сердце короля-дракона упало.

— Послушай, — проговорил Лиам. — У меня есть ряд вопросов к Катриане, но пока нет доказательств, чтобы их задавать или предпринимать какие-то еще действия. Я смотрел на нее вблизи, мое нутро что-то чувствует, даже при условии, что дракон во мне спит. В Катриане что-то есть. Пока не знаю что, но хочу это выяснить. В одном могу тебя заверить, брат — девушка, которая нравится мне в твоем отборе вовсе не она.

Ансару показалось, что с плеч свалилась гора, когда услышал, что Лиаму нравится другая.

— То есть, — проговорил он, наконец, перейдя с дракозаль на человеческий язык, — не Катриана?

Лиам покачал головой.

Бурлящий в груди котел быстро опал — его брат не замышляет за спиной ничего противозаконного! Он все так же может ему доверять. Ревнивый зверь, как он вообще мог допустить мысль, что Лиам может его предать? Неужели это все Катриана? Девушка, которая в буквальном смысле лишает его трезвого ума, заставляет совершать безумные поступки. Он ведь король, ему нужно всегда сохранять самообладание.

Но сейчас он вдруг твердо осознал — он не отпустит Катриану, что бы она не решила, как бы не сопротивлялась.

— Тогда откуда такой интерес к зеленоглазой? — спросил король, выдыхая быстро побелевший дым.

— Не знаю, — честно признался Лиам. — У меня есть определенные подозрения, но озвучивать их без доказательств не стану. Тем более, ты так ею увлекся.

Увлекся. Он не просто ею увлекся, он сошел по ней с ума.

Рина сидела на кресле и хлюпала носом. Вайолет молча подносила ей воды, ожидая, пока успокоится. Только спустя минут пятнадцать, истерика прекратилась. Что же это за наваждение такое…

Она прерывисто вздохнула, а Вайолет уже не вытерпела.

— Так, рассказывай, что случилось. Я весь вечер слышала, как рычит Его величество дракон. Думала, летает вокруг замка, но что-то мне подсказывает, что его рычание доносилось совсем не снаружи.

Рина вытерла нос кружевным платочком и посильнее запахнула халат.

— Нет, он не рычал, — проговорила она. — Он злился и кричал…

— Ну если это крик, то я чемпионка крокета, — фыркнула Вайолет. — Он точно рычал. И, похоже, ты знаешь почему. Я права?

Рина кивнула.

— Он видела меня и Лиама в комнате, решил, что мы с ним… А потом как разорался… А потом…

Рина не смогла выговорить, голос снова дрогнул, она сделал глоток из стакана. А Вайолет как-то побледнела, голубые глаза выпучились, она нервно сглотнула.

— Тебя и Лиама? — спросила она.

— Угу, — кивнув, отозвалась Рина.

Вайолет сама теперь потянулась к графину, но второго стакана не оказалось. Она пару секунд растерянно глазела, а потом схватила и сделала несколько больших глотков прямо из него. Рина даже всхлипывать перестала.

— Ты чего? — спросила она.

— Н-ничего, — отозвалась девушка, вытирая губы.

Рина не поверила. Да и как поверить, когда из румяной кокетки Вайолет вдруг превратилась в поникшую и перепуганную мышь?

— Ты ничего не хочешь мне сказать? — поинтересовалась Рина, отставляя стакан.

Та, наконец, опустила графин. Лицо все такое же бледное, глаза поблескивают, Рина не поняла — то ли от страха за нее, то ли еще от чего-то. Еще ей было совершенно не понятно, как ругань и вопли короля-дракона можно было спутать с рыком. Да, его величество орал похлеще прораба на стройке, даже побоялась — вдруг швырнет чем-нибудь. Но, к ее удивлению, вполне членораздельно. О том, как она оскорбила самого короля должны, были слышать во всем замке.

Вайолет покачала головой.

— Ничего не хочу говорить, — сказала она. — Тем более, это ничего не изменит.

— Да о чем речь? — выдохнула Рина, немного отходя от королевского визита.

— Ни о чем, Катриана, — со вздохом произнесла девушка, потом перевела взгляд к камину и добавила: — Король, наверное, очень разозлился, когда узнал, что ты предпочла ему другого?

Рина всплеснула руками — ну вот, и она туда же! Они словно все сговорились.

— Я не предпочла другого, — фыркнула она. — Да, Лиам красив. Даже больше тебе скажу, чертовски красив. Я видела его вблизи. Такие глаза только в…

Она хотела сказать «только в кино эльфам рисуют», но вовремя вспомнила, что в Дорносе понятия не имеют, что такое кино.

Облизала губы и продолжила:

— …в сказках. Никогда не видела такой пронзительно-холодной чистоты. И черты идеальные. С него можно скульптуры лепить. Хотя… Он сам, как скульптура. Прекрасен. Да, Вайолет. Лиам прекрасен.

Вайолет нахмурила брови, но промолчала, нервно поправляя оборки на платье.

— Угу, — протянула она, Рина стала говорить дальше.

— Ты видела вблизи его волосы? Они как серебряные нити. Блестят от света… Потрясающее зрелище. И белые одежды ему нереально идут.

Вайолет вздохнула.

— Очень красивые волосы, да.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Этот вздох оказался каким-то печальным, и Рина как-то озадачено на нее покосилась. Мелькнула слабая мысль, но она тут же ее выгнала — Вайолет сама много раз говорила, что ее целью является король-дракон, и других вариантов нет. Вообще удивительно, как они сдружились, если общение, которое у них завязалось, можно назвать дружбой.

Но с Вайолет явно что-то не так. Может она тоже как-то замешана в организации государственного переворота и измены? Тогда почему так всполошилась, когда она спросила у блондинки про Ковен Алиры? От мысли, что против Ансара Агариноса может кто-то еще строить козни, у Рины защепило в груди. Она и сама удивилась этим ощущениям. Откуда они? Особенно после того, как он… как этот дракон так по-свойски швырнул ее на кровать и едва не соблазнил.

От свежих воспоминаний по венам прокатились волны огня, Рина шумно выдохнула — надо держать себя в руках. У нее же крышу сносит от одних мыслей о короле-драконе, и это ненормально. Она же совсем его не знает. Ну, разве что самую малость.

А Вайолет? Не похоже, что она изменница, но надо проверить.

— А ты вообще как к драконам относишься? — поинтересовалась Рина как бы невзначай. Если Вайолет связана с Ковеном Алиры, это будет заметно, у них у всех какой-то пунктик на нему драконов. Это еще по Отокару успела понять.

Она ожидала чего угодно, но только не того, что сделала Вайолет.

Подхватив юбку, девушка вскочила и выпучилась на нее большими голубыми глазами.

— Думаешь, я сохну по драконам?! Да? — выпалила Вайолет. — Как и все девушки Дорноса? Да мне все равно! Слышишь? Мне все равно, что у тебя там с Лиамом! Все равно, если вы с ним вертите шашни за спиной короля! Я нисколечко не переживаю! Понятно! Да делайте что хотите!

Рина подобрала челюсть, которая, наверное, сейчас на полу, а Вайолет резко развернулась на каблуках и отбежала к камину. Обхватив себя за плечи, она уставилась в пламя, Рине показалось, что они вздрогнули.

Вайолет? Лиам? Рина чуть не хлопнула себя по лбу — как можно быть таким тормозом! Хотя вообще-то догадаться очень непросто, особенно когда оба проявляют чудеса выдержки и этикета. Ни одного косого взгляда, ни одного вздоха. Да и может ей показалось и дело в другом. В любом случае, Вайолет явно не изменница.

От этой мысли почему-то стало спокойней.

Не желая больше накалять обстановку (ей и так не с кем поговорить, кроме блондинки), Рина осторожно проговорила:

— Знаешь, я не думаю, что ты сохнешь по драконам. Ты не похожа на ту, кто будет унижаться и таскаться за мужчиной. Потому, что я сама такая и мне важно, чтобы во мне видели, прежде всего, человека. В другой ситуации я, наверное, влюбилась бы в Лиама по уши. Вот честно.

Вайолет чуть обернулась.

— В другой?

— Да, — согласилась Рина. — Потому, что кажется между мной и королем что-то происходит.

Она сама не поняла, зачем это сказала. Ведь Вайолет ее соперница в борьбе за место возле его величества и теперь можно ожидать чего угодно. Но к ее удивлению и на лице девушки скользнула тень облегчения.

— Что ты имеешь ввиду? — спросила Вайолет.

Рина, на свой страх и риск, коротко и без подробностей пересказала, что случилось в ее комнате. Вайолет выслушала внимательно. Рина все боялась, что та снова вспылит, начнет орать или вообще кинется в коридор кричать направо и налево, что Катриана Оторкар грязная потаскуха, соблазнившая короля. Но подруга молчала, задумчиво сдвигала тонкие брови, жевала губы.

Когда Рина закончила, помолчала немного. За время этого молчания Рине хотелось сотню раз провалиться сквозь землю — она уже пожалела, что рассказала.

Наконец девушка ответила почти ее же словами:

— Знаешь, в другой ситуации я бы возненавидела тебя и вцепилась бы в волосы.

Рина напряглась.

— А в этой?

— А в этой, — сообщила Вайолет с глубоким вздохом, — тебе следует опасаться остальных. Потому, что если я слышала рык дракона, другие его слышали тоже. И не все такие недогадливые, как я. Кто-то сразу мог понять, откуда он доносился.

— Думаешь, мне захотят навредить? — спросила Рина. До нее с большим запозданием стало доходить, что недавний визит дракона действительно мог быть слишком шумным и привлечь лишнее внимание.

Вайолет посмотрела на нее, как на внезапно заговоривший пень.

— Как думаешь, что бы сказала Сельмия, если бы услышала то, что ты рассказала мне?

Рина нервно усмехнулась.

— Кинулась бы на меня с молотком от крокета.

— Вот и я о чем.

Положение Рине нравилось все меньше. С одной стороны клирик и Отокар все время давят, с другой король-дракон, рядом с которым мир становится совсем другим, с третьей — разъяренные девушки, которые только и мечтают устранить соперниц.

Во рту снова пересохло, не хотелось стать зерном в этих жерновах. Она вновь взяла стакан и разом осушила. — Может король ко всем так прилетает? — проговорила она и сама эта мысль почему-то очень больно кольнула.

Вайолет с сомнением поморщилась, подставляя ладони к камину.

— Не уверена. В теории он может посещать хоть всех за одну ночь. Но ко мне, например, он не заходил ни разу. Понимаешь? Думаю, все же ты не единственная, к кому он проявил внимание. Но единственная, о ком можно догадаться. Слишком уж выбивается ваше с ним поведение из общепринятого. Я уже говорила, расслабляться нельзя. Особенно теперь.

По спине Рины пробежал холодок.

— И что мне делать? — спросила она. — Попросить приставить ко мне охрану с ружь… гм… с мечом?

— Вообще-то не такая плохая мысль, — проговорила Вайолет. — Я бы вообще рекомендовала лично попросить об этом короля. Причем незамедлительно.

Рина выпучила глаза и даже покачнулась на стуле.

— Ты в своем уме? Помнишь, я его отшила. Вряд ли он вообще примет меня. Какой-там помогать.

Окинув задумчивым взглядом её халат из драконьего шелка, Вайолет потерла подбородок и сказала:

— Мне почему-то кажется, он поможет.

Через несколько минут Рина уже шла по коридорам, мысленно ругаясь на Вайолет и на то, что сама позволила убедить себя отправиться к королю с просьбой о защите. Что за блажь вообще? Она, конечно, понимала, что женщины при дворе могут быть теми еще фуриями и сражаться за него хотят все. Но не убьют же они её, в конце концов.

Тем более прямых доказательств ничему нет.

И все же каким-то внутренним чутьем Рина ощущала — Вайолет права, ей нужна защита. Может, если перед дверью будет стоять охранник, даже Отокар перестанет вламываться к ней, когда вздумается.

Она даже не успела переодеться — Вайолет чуть ли не палкой погнала ее к королю в том самом голубом халате из драконьего шелка, в котором Рина прибежала к ней. Идя по коридорам, она, то и дело, оглядывалась, боясь, что ее кто-то заметит в таком виде. Но, к счастью, то ли все устали и теперь спят, то ли просто боятся высунуть нос после того, как слышали яростный рык дракона на весь замок — никто не попался. Только прислуга один раз присела в глубоком поклоне и тут же скрылась в тени.

Где искать покои короля Рина не догадывалась и шла наугад. За это тоже себя отругала. Как можно было поддаться сумбурным уговорам Вайолет и теперь блуждать по такому огромному замку? И изумлению ее не было предела, когда вышла в фойе или что-то вроде него, где красная ковровая дорожка на мраморном полу ведет в большим черным дверям, облицованным золотой лепниной. По стенам вазоны с огнем, блики пламени пляшут на стенах придавая месту величественную мрачность. В широком окне слева отсутствует стекло, луна в нем молчаливо льет бледный свет на долину.

— Да ладно… — только и выдохнула Рина перехваченным от удивления и восторга голосом.

По обеим сторонам от двери по стражнику, рядом короткие лавочки, уж не понятно для чего — вряд ли им разрешается присесть и отдохнуть. Оба в сияющих латах, лица закрыты забралами, в руках по алебарде. Дались королю эти алебарды…

Сердце ухнуло — она же сейчас добровольно пришла к королю-дракону! Даже захотелось развернуться и бежать обратно, но Вайолет была очень убедительной, когда говорила об угрозе.

Вдохнув поглубже, Рина подошла к стражникам. Те скрестили алебарды, преграждая путь — конечно, а чего она ожидала?

— Я бы хотела поговорить с королем, — сказала она, с трудом представляя, как вообще следует просить аудиенцию.

— Его солнценосное величество не принимает, — произнес тот, что справа.

Внутри сжалось сильнее, ужасно неприятно, когда вот так разворачивают. Мелькнула мысль, что королю было втройне неприятней, когда она отказывала ему.

— Я понимаю, — проговорила Рина, стараясь быть терпеливой. — Сейчас вечер, уже поздно и Его величество, наверное, отдыхает. Но дело важное.

— У всех дела важные, — отозвался левый. — Приемные часы надо узнавать у Его высочества Лиама, а не приходить на ночь глядя к личным покоям короля.

Рина и себе объяснить не могла, каким чудом нашла эти покои. Но об этом она подумает позже, сейчас надо добиться защиты, чует ее нутро — Вайолет права, ой, как права. Если рев дракона слышала Сельмия и компания, жизнь станет еще веселее. Хотя куда уж.

Она выпрямилась, сложив раки на груди и стараясь не обращать внимания на то, что одета в длинный, но все же халатик, и проговорила:

— Да, но я действительно по важному делу.

— Конечно, — хмыкнул правый. — Леди, рекомендуем вам вернуться в ваши покои и дождаться общей встречи с Его величеством. Возможно тогда вам удастся снискать его внимание и озвучить то, с чем пришли. Но не сейчас. Король не в духе.

Последнюю фразу страж произнес шепотом.

Рине оставалось только смириться. Тем более, что она знала, почему король не в духе. Он был не в духе, когда прилетел к ней, и когда она сбежала от него из комнаты. С чего бы ему быть в этом самом духе теперь? После всего, чем напугала Вайолет, возвращаться было как-то страшно, тем более по коридорам, где комнаты оставшихся в отборе кандидаток. Да только делать нечего. Может удастся попроситься остаться у Вайолет?

Вздохнув, она развернулась и сделала шаг обратно — в конце концов, она попыталась. Неожиданно из-за дверей раздался громогласный, глубокий и раздраженный голос:

— Интересно, какими судьбами.

Стражи напряглись, правый проговорил:

— Говорю же, не в духе. Рычит…

— Аж стены дрожат, — отозвался второй.

Рина покосилась на них, король, конечно гремит, но рыком она бы это не назвала. Скорее громом со словами. Но, пожалуй, ей, наверное, действительно лучше уйти, стражники знакомы с королем дольше и лучше знают его повадки. Если говорят — не в духе, значит не в духе.

— Впустить, — раздался уже вполне четкий и куда более спокойный голос.

Стражники переглянулись и нехотя разомкнули алебарды.

Рина ощутила победу, перемешанную со страхом, тревогой и волнением, которое пульсирует в груди и отдает вниз.

Правый стражник тем временем толкнул створку, пропуская ее внутрь. Шагнув в полумрак королевских апартаментов, что освещаются лишь свечами, Рина наконец до конца осознала, что вошла в логово дракона.

В королевских покоях едва заметно пахло каким-то цветами и чем-то терпким, древесным. Рина не смогла определить, чему этот запах может принадлежать, но он ей определенно понравился.

Слева два гигантских окна, тоже без стекол и с каменными подоконниками, на которых в лунном свете блестят следы от когтей. В потемках можно разглядеть диваны, небольшой столик с серебряным графином, у дальней стены — что-то массивное, наверное, кровать с балдахином.

Казалось, в комнате пусто, но у Рины возникло острое чувство, что за ней наблюдают.

— Ваше величество? — осторожно позвала она. Как себя вести в такой ситуации она понятия не имела. И положение чем-то напоминало то, как когда ее вызвали к директору интерната и крепко песочили за бедлам в кухне. Там была битва против местных хулиганов. Команда Рины победила, правда директор этого не оценил.

И вот сейчас у нее похожие ощущения — отвергла ухаживания, пусть и очень прямые, короля, а сама пришла за помощью.

Некоторое время в покоях висела тишина, тугая и с терпким ароматом, Рине даже стало казаться что здесь все-таки никого нет. А мурашки по коже — от ветра, он здесь спокойно проникает в окна.

Но когда уже развернулась к выходу, решив, что зря пришла, откуда-то из темноты самого дальнего угла раздался голос.

— Теряюсь в догадках, мисс Катриана.

В нем слышались хрипотца и легкая небрежность, Рина удержалась, чтобы не передернуть плечами — она буквально всеми фибрами ощущала настроение короля. И оно не то, что бы веселое. Крепко же она ему насолила.

Она попыталась найти взглядом его, но взгляд утонул во тьме.

— Ваше величество, — растерянно повторила она, — я вас не вижу.

— Конечно не видишь, — отозвался он, — я ведь этого не хочу.

— И я король, — продолжил он все так же небрежно, — в Дорносе, если ты заметила, с королевским мнением привыкли считаться.

Рина нервно потерла шею, она-то не раз нарушала это правило.

— Да, вы правы, — пробормотала она.

Король-дракон продолжил, голос становился все более резким и хриплым:

— Однако ты почему-то иного мнения, Катриана. Если только сейчас не пришла извиниться за свое поведение.

Теперь Рина окончательно растерялась. Извиниться? Она не считала, что должна за что-то извиняться. Нет, понятно, что своим поведением нанесла королю оскорбление. Но он, в конце концов, должен же понимать, что не к любой девушке можно подъехать с пол оборота и утащить в постель только потому, что он король. Хотя, очевидно, здесь все именно так. Но Рина-то выросла в других условиях и привыкать к таким порядкам если и собирается, то не сразу и не так.

Она плотней запахнула халат и сложила руки под грудью, как бы защищаясь.

— Я не собиралась… — начала она.

Король оборвал угрожающе:

— Не собиралась извиняться?

— Не собиралась вас оскорблять, — быстро закончила она.

Из темноты послышался выдох, по всей видимости, Его величество тоже ужасно напрягался от всей этой ситуации. Понять бы еще, почему.

Он произнес нехотя:

— Извинение весьма посредственное.

— Мне редко приходилось это делать, — честно призналась Рина.

Хотя внутри потряхивало — не понятно, как дракон будет реагировать на ее выпады. То, что его ужасно бесит ее поведение, Рина понимала и без слов. Но все равно не могла особо отклоняться от привычек — уж лучше быть честной и отвечать за правду, чем… Хотя, о чем она вообще? Кто, интересно, ведет двойную игру, выполняя задание для клирика и Ковена Алиры? И она еще смеет в чем-то упрекать короля? Мда, с одной стороны, надо как-то выживать, с другой — доверие к клирику пошатнулось после более тесного знакомства с королем. Хотя и королю она пока мало доверяет.

Все смешалось, она уже не могла четко сказать, что думает по поводу всего этого. А чувства, которые буквально взрывались от одной только мысли о драконе вообще сбивали с толку.

Король нарушил паузу и вырвал Рину из сумбурных размышлений.

— Ты понимаешь, Катриана, как рискуешь, приходя сюда после всего, что ты устроила?

— Понимаю…

— И понимаешь, что я давно уже должен был наказать тебя и выгнать с отбора?

Рина понимала. О, да, она понимала, что он мог и должен был сделать это еще тогда, в главном зале, когда она упала ему в руки. Кому нужна невеста, которая при малейшем стрессе грохается в обморок?

— Но не выгнали, — тихо сказала Рина опустив взгляд и чувствуя, как теплеют щеки. Сейчас она рискует еще больше, ступая на тонкий лед и позволяя себе немыслимые слова.

Из угла послышалось рычание, глухое и утробное, Рину опалило жаром. Она даже испугалась, как бы не обожгло, но даже волоски на руках не пострадали. — Не выгнал, — прохрипело откуда-то сверху. — Другую бы уже давно выгнал. А тебя нет.

Сердце подпрыгнуло к горлу, Рина подняла голову и замерла не в силах пошевелиться. На нее из темноты смотрели два огромных горящих пламенем глаза, между ними можно было бы разместить машину.

— Вы… — пискнула она, перепугавшись собственного жалкого голоса.

— Что? — усмехнулся король, и из темноты на освещенное луной пространство выступила громадная голова в сверкающей золотом чешуе, с гребнями и пастью, полной острейших зубов. — Дракон?

Рина выдохнула:

— Страшно, Катриана?

Рина задумалась. Было ли ей страшно? По всем законам она должна дрожать, как осиновый лист перед этим огромным золотым зверем, большая часть которого сейчас сокрыта темнотой (наверное, в его апартаментах целый ангар, чтобы вмещать всю его драконью ипостась), должна упасть на колени и трепетать перед его неуемной мощью.

И она трепетала.

Но к своему изумлению и даже стыду осознала, что этот трепет не имеет ничего общего со страхом. Она не боится его. И это очень странно. Вместо страха вены вновь раскаляются, будто по ним пустили жидкое золото, становится жарко, кожа покрывается мурашками, а все тело как-то странно отзывается на близость этого зверя.

Рина даже ущипнула себя тайком, чтобы проверить, не чудится ли ей все это. Она вообще в себе? Испытывать такое возбуждение при виде дракона в его главной ипостаси. Или может это он так на нее влияет? Наверняка, он.

Огненные глаза дракона продолжали вопрошающе на нее смотреть, Рина прокашлялась — и так слишком затянула с ответом.

Показалось бровь дракона удивленно приподнялась, точнее, надбровная дуга.

— Тебе не страшно находиться рядом с драконом? — переспросил он хрипло и приблизил громадную голову к ней.

От этого жеста у Рины подкосились ноги, она упала бы, если бы не ухватилась за морду. От этого прикосновения ее прошибло током, стало еще невыносимей терпеть, а какая-то тугая истома потекла по всему телу. Что это за безумие такое…

Она спешно одернула руки, пошатнулась, рискуя упасть, но все же устояла.

— Мне не страшно рядом с вами, — перехваченным голосом ответила она. — Я ведь знаю, что это вы, в каком бы обличии не находились.

Она была в смятении. Еще можно понять, как-то осознать ее состояние, когда король прикасался к ней, запускал пальцы в… Боже, да у нее и сейчас от одних только воспоминаний все внутри изнывает от томления. Ведь он так близко…

Король-дракон фыркнул, выпустив из ноздрей белесый пар, Рине показалось, он озадачен.

— Так зачем ты пришла сюда после всего, что навытворяла, Катриана?

Ей стоило немалых усилий взять себя в руки — вид громадного, сильного и величественного зверя будоражил какие-то глубинные, первозданные чувства. Каждая женщина ищет в мужчине защиты и мощи, и сейчас перед ней настоящее олицетворение этих качеств. Бояться? Да она в жизни не чувствовала себя безопасней! И пусть клирик лично ее предаст синему пламени — этот дракон не причинит ей вреда.

Набравшись смелости и вдохнув, Рина проговорила:

— Ваше величество, есть основания думать, что после наших с вам… нашего с вами… — она запнулась, — общения, многие девушки захотят от меня избавиться. Ну, или навредить, как минимум, чтобы я покинула отбор.

— А ты его покидать не желаешь? — усмехнулся дракон.

Рина залилась краской. Первой мыслью было именно то, что она его покидать действительно не хочет, а уж потом задание клирика. Но признаваться во всем этом тоже не стоит.

— Я, как и все девушки, участвую в испытании и… — проговорила она. — И боюсь, что внимание, которое вы мне оказали, было слишком заметным.

— Значит, — прохрипел дракон и выдохнул паром ей в лицо, — для твоей безопасности стоит оказывать это внимание менее заметным образом.

Пар горячий, но приятный, Рина замахала руками, избавляясь от дымки.

— Что вы имеете в виду?

Вместо ответа голова скрылась во тьме, послышалось шуршание, а потом Рину едва не сбил огромный шипастый хвост с золотыми пластинками.

— Иди сюда, — донеслось из мрака.

— Там ничего не видно, — проговорила Рина, приложив ладонь козырьком ко лбу и чувствуя, как сердце вновь пускается в бешенную пляску. Что же это за наваждение такое. Разве может нормальная девушка испытывать то, что испытывает она? Она даже не обращает внимания на то, что его солнценосное величество перед ней вовсе не в человеческом, а в очень даже зверином облике. Настоящий дракон! Огромный, золотой, мощный!

Через секунду впереди полыхнуло, будто кто-то из брандспойта выпустил струю огня, мигом зажглись вазоны для освещения. И Рина охнула от восхищения — в свете пламени прямо рядом с ней чуть развернувшись боком и глядя на нее стоит дракон во всей своей мощи и величии. Золотой, ослепительно красивый с горящими, как два жерла вулкана, глазами. — Так видно? — спросил он рокочущим голосом.

Рина прерывисто кивнула. Конечно видно, и то, что видно, просто завораживает. И клирик считает вот это чудо мерзопакостным? Да он вообще хоть раз драконов видел?!

Король произнес:

— Тогда подойди.

Когда она приблизилась на ватных ногах, он чуть склонил шею.

— Давай, — приказал он.

Рина не поняла.

Ансар Агаринос терпеливо выдохнул и произнес:

— Ты же сама не хочешь, чтобы кто-то видел мое внимание к тебе. Забирайся. Когда-нибудь летала на драконе?

Рина едва не упала. Летала ли она на драконе? Да она несколько дней назад вообще считала их сказками! А сейчас разговаривает с ним, позволяет такое, что… да о чем вообще речь!

— Не летала, — с запинкой ответила она.

— Тогда не заставляй меня ждать, Катриана. Ты и так испытываешь мое терпение, как никто другой.

Боясь, что его драконье величество может сменить милость на гнев, Рина поспешила выполнить приказ.

Легко вскарабкавшись по щиткам, она уселась верхом между шипами, словно в надежном седле и ухватилась за выступ перед собой. Только сейчас до нее дошло — будет высоко. Будет очень высоко.

В груди ухнуло, но отступать поздно.

— Готова? — спросил король-дракон.

Рина не успела ответить, он широкими шагами пробежался вперед, открылся какой-то огромный полог, и Рина только взвизгнула, когда они нырнули вниз.

Ансар Агаринос мерно качал крыльями, прислушиваясь к каждому шороху на спине. Он сам с трудом понимал, что творит. Девушка, что сейчас сжалась в комочек на его золотой чешуе будоражит в нем то, о чем и не подозревал. Даже через плотные чешуйки на спине он чувствует тепло ее тела, как она коленями пытается сдавливать бока, чтобы держаться. Но он слишком огромен, и ей приходится обхватывать руками один из шипов на спине. Глупая малышка, неужели она думает, что он позволит ей разбиться? Даже если соскользнет, что вряд ли (он очень аккуратно летит), Ансар успеет сотню раз подхватить ее разными способами.

Он ощущает, как она иногда ерзает, трется задом о его спину, и это сводит с ума.

Ансар глубоко вздохнул, выпуская клубы белого пара — сейчас лучше думать о полете, иначе можно забыть, как махать крыльями. А немного расслабиться можно позже. Даже если не с ней. У него есть его наложницы, они всегда готовы выполнить любое пожелание, любую прихоть. И никогда не скажут слово поперек.

Не то, что эта зеленоглазая заноза.

Но, великие боги огня, как же невыносимо приятно ощущать ее невесомое тело на себе.

Король-дракон снова захрипел — надо держать себя в руках. Сейчас они прилетят в одно укромное место, там, возможно, эта неприступная Катриана сдастся.

Он утробно зарычал, в красках представляя, как берет ее во всех позах, и быстрее заработал крыльями.

Рина вцепилась в шип перед собой так, что побелели пальцы.

Когда она думала, что будет высоко, она не представляла, что настолько. Замок остался далеко внизу, меленький с блестящими в лунном свете шпилями и крышами. Леса превратились в синеватый ковер из брокколи, где-то слева блестит небольшое темное пятнышко — Рина с замиранием сердца узнала в нем озеро Лотосов. Это значит, они очень, очень высоко!

Как бы не свалиться с этой золотой спины, до земли далеко, пока долетишь, тысячу раз помрешь от ужаса. Но какие открываются виды…

Несмотря на опасения, Рина глазела по сторонам с открытым ртом. Замок и пятнышко озера остались позади, теперь под ними кудрявые и синеватые верхушки деревьев, чуть слева тонкой ниткой чернеет и блестит река, впереди молчаливо виднеются белые шапки Кнерских гор. И все это великолепие освещает белый глаз луны.

Рина и во сне представить не могла.

Через пару минут дракон пошел на снижение, Рина пряталась от ветра за его большим шипом и жмурилась, чтобы не слезились глаза. Она бы замерзла во время полета, одета ведь в один халат, пусть и из драконьего шелка, который, как она помнила по первой встрече с Отокаром, очень неплохо греет. Но от спины короля пышет таким жаром, что даже холодный ветер высоты не помешал.

Они приземлились на небольшой поляне, как раз позволяющей королю раскинуть крылья.

— Не замерзла? — спросил дракон глухо, опустив шею и позволяя Рине слезть.

Она неумело сползла на землю, сразу стало прохладно и одиноко.

— Нет, — отозвалась она, покачав головой. — От вас пышет, как от печки. Зачем мы здесь?

Дракон хмыкнул.

— Затем, чтобы чужие глаза не смотрели туда, куда не надо.

От этих слов внутри опять все полыхнуло, словно это она тоже какой-нибудь дракон или еще какой зверь. Рина сложила руки на груди, словно защищаясь, и покосилась в сторону, а когда оглянулась, перед ней уже стоял Его величество в человеческом облике. Высокий, в одних лишь штанах, рубашки не оказалось, и теперь Рина может всецело разглядывать его крепкие грузные мышцы, загорелую кожу, умопомрачительный пресс, косые, которые уходят ниже…

«Стоп!» — одернула она себя, — «Куда она смотрит?»

Рина резко отвела взгляд, но успела заметить, как на всегда прямых и бесстрастных губах дракона появилась улыбка. Мягкая, спокойная, но такая красивая, что она вынуждена была повернуться обратно.

— Ты смущаешься, — произнес король. — Причем от собственной смелости. Это мило.

Рина прочистила горло.

— Вы считаете меня смелой?

Ансар Агаринос усмехнулся.

— Думаешь многие девушки отважились бы лететь на ночь глядя к Кнерским горам на короле-драконе?

— Не знаю, — растерялась Рина.

— Пойдем, — сказал король, — покажу кое-что.

Прежде, чем она успела ответить, его солнценосное величество взял ее за локоть и весьма настойчиво повел куда-то к зарослям.

Рине даже на секунду показалось, что он попросту привез ее сюда, чтобы принудить где-нибудь в кустах. И хотя король едва ли так поступил бы, все же не по статусу, опасения остались.

Но через пару секунд они приблизились, король отвел ветки в сторону, и Рина об опасениях забыла.

За ними открылся просто сказочный вид. Небольшой домик с широкой террасой под крышей, рядом водопад, над заводью кружатся цветные феи вместе со светлячками.

Сам водопад утопает в зелени, ее листва поддернута синеватым свечением, все какое-то нереально чудесное, такие места Рина прежде только в кино видела.

— Обалдеть… — выдохнула она.

— Ты что-то сказала? — не понял король.

Рина спешно поправилась:

— Здесь потрясающе!

— Рад что тебе понравилось. Я прилетаю сюда, когда хочу побыть один, подумать. Королевские дела отнимают кучу времени и сил. Такое большое королевство, как Дорнос требует внимания. Особенно когда мир только-только установился.

Рина мало знала о своей новообретенной родине и за возможность выяснить что-то еще, к тому же из уст самого короля-дракона ухватилась, как за соломинку.

— Вы сражались за мир? — спросила она так, чтобы король сам решил, что именно он станет на это отвечать.

Ансар кивнул.

— Сражался. С тьмой, холодом и невежеством. Несколько веков семья Агариносов боролась против засилья необразованности и кровавых традиций. Ковен Алиры веками принуждал народ Дорноса к беспрекословному повиновению.

Рина осторожно заметила:

— А вы разве не то же самое делаете?

Король приподнял бровь, совсем так же, как его брат.

— Я, милая моя Катриана, никогда и никого ни к чему не принуждал, — проговорил он, сверкнув огненными глазами. — Народ Дорноса уважает и почитает меня не только за то, что я дракон. В первую очередь за то, что я изгнал последователей Алиры и запретил приносить молодых девушек в жертвы кровавым алтарям. Запретил непомерные налоги, выжег огнем тернетные заросли, куда адепты ковена сгоняли всех, кого считали отступниками. Всех, кто не желал слепо склонять головы перед мракобесием.

Рина слушала раскрыв рот. Теперь слова клирика и Отокара обретали совершенно иной смысл. Значит, ей не казалось, что попахивает безумием, когда клирик читал ей очередную проповедь о долге и обязательствах. Конечно, правда у всех своя, но что-то подсказывает, в отношении короля дорогой адепт заблуждается.

Заправив локон за ухо, Рина спросила еще осторожнее:

— А как же быть с девушками? Вы ведь устраиваете отбор. Разве это не… Ну… не нарушает права женщин?

Король усмехнулся, запрокинув голову.

— На отбор девушки прибывают добровольно. Я никого силком не тащу, тем более, что организацией занимается Лиам. Понятно, что семьи могут заставлять своих дочерей, но здесь моей компетенции нет. Во всяком случае пока. Если ты заметила, условия моего отбора более чем привлекательные.

Где-то слева ухнула ночная птица, Рина от неожиданности вздрогнула и на автомате прильнула к королю, ища защиты. Тот моментально обхватил ее за плечи, стало жарко. Рина смутилась и постаралась отстраниться.

Дракон не стал ее удерживать, Рина проговорила, стараясь отвлечься от нахлынувших в тот же момент чувств:

— Но ходят слухи, что у вас есть наложницы, что вы берете девушек из народа и спите с…

Она смутилась от собственной смелости, правителю, похоже, это понравилось, он провел подушечками пальцев по ее губам.

— И они полностью правдивы, — сказал Ансар.

Рина распахнула глаза от удивления и прямоты, а король добавил:

— В Дорносе считается огромной честью и великим благословением, если я соглашусь лишить девушку девственности. Я ведь дракон. Любая, кто оказывается в моей постели получает крохотную частицу огня, а значит дети, которые появятся у такой женщины, будут сильными и здоровыми. И нет ничего хуже для девушки, чем получить отказ от дракона.

Он говорил, а Рина запоздало понимала, насколько сильно драконит его своими отбрыкиваниями и нежеланием с ним спать. Даже представить сложно, что творится у него в голове. Но отступаться от своего решения не собиралась. Даже после того, как уверенность в клирике основательно пошатнулась.

— И у вас действительно есть наложницы? — спросила она с замиранием сердца.

— Есть, — просто сказал король. — Две чудесные девушки, которых я спас с кровавого алтаря в тот самый момент, когда их уже готовы были принести в жертву.

В груди кольнуло, Рина с удивлением обнаружила ревность. Не хотелось, чтобы это было заметно, тем боле, прав на это у нее нет. Она посмотрела на водопад, сверкающий от крылышек фей и светлячков.

— А вы, такой благородный, решили оставить их себе, вместо того, чтобы отпустить или найти мужей или как-то еще, — бросила она.

Ноздри короля трепыхнулись, из них выкатились небольшие облачка пара, показалось, он сейчас кинется на нее. Но его величество только полыхнул глазами.

— Я отпускал, — проговорил он как-то глухо, словно ему с трудом удается сдерживаться. — Но какая женщина в здравом уме добровольно откажется от близости с королем-драконом, да еще и с перспективой остаться с ним?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Здесь он, разумеется, очень толсто намекал на нее, но Рина постаралась сделать вид, что не поняла.

— Почему вы меня сюда принесли? — переменила она тему.

Он положил руку ей на талию и настойчиво повел к домику.

От этого прикосновения Рина вздрогнула — все же он умеет делать так, что мозги перестают соображать. Не понятно, каким чудом ей удается сохранять самообладание, особенно после такого полета. А его ладонь буквально прожигает тонкий шелк халата.

— Ты ведь сама сказала, — проговорил король-дракон, ведя ее по узкой дорожке, — что опасно показывать наше с тобой общение.

— Да, — пробормотала Рина, чувствуя, как от этой близости ее начинает затягивать знакомая пучина розового тумана, — но я думала, вы…

Они дошли до террасы, и дракон развернул ее к себе лицом.

Рина едва сдержала стон — нельзя быть таким красивым. Таким невероятно притягательным, харизматичным. Ему подошли бы все эпитеты, какими любят в модных журналах называть всяких звезд. В свете луны он казался греческим полубогом, а кожа поддернута маленькими языками огня. Рина даже на секунду решила, что ей кажется, сморгнула, но игривые всполохи никуда не делись.

Дракон, стоя перед ней с обнаженным торсом, золотыми нитями волос, придавленными короной, которая сейчас тоже кажется сотканной из огня, и горящими глазами смотрел на нее прямо, с вызовом, как могут только короли. И Рина ощущала, как невольно тает от этого взгляда.

— М… — промычала она, сглатывая и не в силах отвести глаз.

— Не расслышал, — усмехнулся король, и Рина во второй раз решила, что улыбка ему очень идет.

— Я имела в виду, — наконец смогла проговорить она, еле справляясь с бешено колотящимся сердцем, — что возможно… может быть, вероятно… если не сложно, вы могли бы дать мне охрану…

— Ты просишь у меня охрану? — переспросил король как-то отстраненно и продолжая рассматривать ее лицо, при этом чуть наклонился.

От его близости Рину охватила мелкая дрожь, она попыталась попятиться, но зацепилась пяткой за ветку и едва не упала.

Потому, что обжигающие ладони удержали за талию. Святые небеса, как же это невыносимо… От этого прикосновения, от этого невинного, по сути, жеста, ее охватил трепет. Вот он, король, снова так близко, и на этот раз на нем нет рубашки.

Рина вдруг со смущением поняла, что ее ладони лежат у него на груди. На его мускулистой груди! Тут же поспешила одернуть их, но дракон придвинулся ближе, прижавшись к ней так плотно, что у Рины перехватило дыхание.

— Будь осторожней, здесь дикая местность, много бурелома, проговорил он понизившимся голосом, все так же продолжая смотреть ей в глаза.

Рина чувствовала себя кроликом перед удавом и ощущала, как по ней вновь начинают растекаться ручьи огня. Очень опасный момент. Как ей держать себя в руках, как не стать для короля простой игрушкой? Ведь если он сейчас получит, чего желает, для нее отбор будет проигран. И дело уже не в угрозах клирика и Отокара. (Сейчас она вообще не уверена, что их замысел правое дело. Об этом она подумает чуть позже.) Дело в самоуважении и в уважении с его стороны. Может дракон и король, но король тоже мужчина. И сейчас она ему интересна, как недоступная и поэтому манящая.

Но что будет, если она позволит ему то, чего и сама желает? Да, ей пришлось признаться себе: все, что в ней происходит — какое-то безумное, ненормальное влечение к королю дракону. Но теперь она немного понимала Вайолет — это не имеет значения. Близость с мужчиной хороша только после того, как он начал уважать женщину. Иначе у отношений нет будущего.

— Ваше величество, — пробормотала Рина, едва владея языком, — я бы не хотела компрометировать…

Она не договорила. Король дернул ее к себе, горячие губы накрыли ее рот, и она сама не поняла, как ответила на поцелуй. Пальцы заскользили по ее талии, быстро сползли на ягодицы и сжали, придавив к себе так, что Рина ощутила твердое и упирающееся ей в бедро.

Король хотел ее. Хотел, как ненормальный. Он был готов изнасиловать ее прямо здесь на террасе, где никто не слышит и не видит. Даже если она будет кричать и умолять о помощи. Огненные боги, она превращает его в какого-то безумца, эти мягкие губы, эти сочные бедра, как хочется их мять, терзать, накинуться и завладеть ею всей.

Девушка в его руках дрожала, он чувствовал ее состояние ярче, чем кого-либо другого. От нее идут зовущие волны желания, они сводят с ума. И вместе с тем, Катриана боится, опасается. Неужели думает, что он может причинить ей вред?

Черт… Это ведь он только что собирался ее изнасиловать.

Нет, не бойся малышка, он никогда не сделает тебе больно. Он убьет любого, кто посмеет прикоснуться к тебе, вырвет сердце и растопчет. С ним ты в безопасности…

Он ласкал ее бедра, целовал шею, скользил ладонями по шелку, облегающему стройную фигурку. Как же тяжело сдерживать себя… а ведь он король-дракон, опытнейший любовник. Ансар Агаринос зарывался носом в ее смоляные волосы, вдыхая пьянящий запах, затем скользнул ладонью под халатик и нашел упругую, налившуюся от желания грудь. Девушка застонала и прогнула спину, подаваясь ему навстречу. Дерзкая девчонка, что же она творит, неужели не понимает, с каким огнем играет?

— Катриана… — прохрипел дракон, резко развернув ее и повалив в траву рядом с водопадом.

Она попыталась сопротивляться, выставила ладони, но он заломил руки и одним движением распахнул халат.

От вида стройного тела с молочно-белой кожей, полной грудью, набухшими и потемневшими сосками, дракон застонал. Она не посмеет сказать ему нет, только не сейчас. Она будет лучшей наложницей, он даст ей то, чего не будет даже у жены. У неё будет всё…

Король зарылся лицом между ее грудей, ладонь скользнула ниже и сломила слабое сопротивление. Пальцы погрузились в горячее, влажное, сочащееся, король задрожал от переполняемого желания.

— Не противься, — прохрипел он.

Когда он скользнул пальцем между ног, Рина невольно выгнулась, подаваясь ему навстречу. Нет, она не должна так вести себя… она должна держать себя в руках.

Король подушечками пальцев сжал ее пульсирующий бугорок, Рина застонала:

— А… не надо… о…

— Думаешь? — прошептал король ей в самое ухо и принялся дразнящими движениями ласкать его.

Ее раз за разом прошибало током, казалось, всё ее существо устремилось вниз, превратилось в тугую пружину, которая с каждой секундой сжимается все сильнее.

— Чооорт… — прохныкала она, — вцепившись ноготками в плечо короля.

Рина видела, как горят глаза дракона, как сияет его кожа, поддернутая пламенем, как его трясет. И сама едва соображала. По венам текла лава, в этом она точно уверена — только она может так распалить, так вскипятить все ее существо. Прикосновения короля буквально клеймили, обжигали и, вместе с тем, хотелось, чтобы они никогда не прекращались. Что ей делать, если король не остановится? А, судя по настойчивости, делать этого он не собирается.

Но как же хорошо… Как невыносимо хорошо…

Он лизнул её сосок и подул на него, Рина задохнулась, закусив губу, мир кружился цветным космосом.

— Ваше величество…

— Ансар, — прохрипел он, — когда мы одни, зови меня Ансар.

Он продолжал ласкать ее между ног, постепенно ускоряя движения. Рина извивалась, выгибала спину, подавалась ему навстречу. Все ее существо кричало, что нужно больше, что она хочет больше, что не хватает наполненности, что это слишком сладкая мука.

Но король-дракон словно чувствовал это и как нарочно продолжал терзать ее неожиданно отзывчивое тело.

— Тебе хорошо? — влажным шепотом спросил он и тут же оставил горячий поцелуй на ее виске.

— М… м… — прохныкала Рина, разметав руки за головой.

Дракон ухватил ее за волосы и легонько потянул, поцелуй пришелся на подбородок, его пальцы снова сжали нежный и пульсирующий бугорок.

— Отвечай, — надрывно повторил он.

— Да, девочка, называй меня по имени. Тебе хорошо?

— Да… — простонала Рина, она уже почти потеряла связь с реальностью.

Кто эта девушка, которая извивается под умелыми ласками солнценосного короля? Кто она, та что раскинула ноги перед ним и позволяет горячим и желанным пальцам дразнить ее, касаться в самом потаенном месте, очерчивать круги, о боже… все быстрее… Это невыносимо…

Движения пальцев короля все ускорялись. Рина выгнулась и прижалась к широкой груди короля, в запале страсти испугавшись раствориться в этом безумном наслаждении. Низ живота стремительно наполнялся каким-то диким, животным огнем, она сама себе напоминала бутылку с шампанским, которую поставили в тепло, и пробка вот-вот вылетит в небо.

— Что со мной… — всхлипнула Рина, на секунду испугавшись собственного состояния. Никогда прежде она не испытывала даже намека на подобное.

— Расслабься, — прошептал король, — так и должно быть. Ты такая чувственная, такая страстная. Доверься мне.

И Рина доверилась.

Потому, что больше терпеть и изображать из себя непонятно кого не было сил. Откинувшись на спину, она продолжала держаться за плечо короля-дракона, а его пальцы все сильнее и сильнее скользили по разгоряченному бугорку.

Ее несло вверх, одновременно сжимая низ живота, там все истекало истомой. Все тело охватил сладкий жар, грудь налилась, казалось она тоже жаждет какой-то разрядки. Рина позволяла дракону делать это с собой, позволяла терзать ее сладкой мукой, каким-то безумием.

Он тяжело дышал рядом, лишь краем глаза, в каком-то полузабытьи Рина видела, как он светится, словно факел. Король… он очень возбужден, она чувствует это, она ощущает его каждой клеточкой тела.

— Катриана, сделай это… давай же…Он совершил несколько каких-то быстрых движений по бугорку, и Рина взорвалась.

Именно это с ней случилось, потому, что все тело рассыпалось на мириады искр. Там, внизу, между ног что-то мощно вспыхнуло и засыпало мир звездами. Рина кричала. Сквозь эту сверкающую огненную дымку она слышала, что кричала. Цеплялась за плечи короля, боясь провалиться в бездну, а он держал ее. Держал бережно, обняв за плечи, как самую хрупкую статуэтку в мире. Рина чувствовала его тепло, его защиту и доверяла ему.

В эту секунду она доверяла ему.

А потом ее понесло обратно, но теперь Рина знала, что ее поймают.

Ансар держал на руках стройную фигурку и смотрел, как она спит после взрыва страсти, который накрыл ее невероятной волной. Понять, как не накинулся на нее, он не мог. Будь на ее месте другая — никакие мольбы не спасли бы ее от потери девственности.

Но с ней… Когда смотрел, как она извивается, как стонет под его ласками, как доверчиво открывается ему и хватается за него, как за спасение, это доставляло такое удовольствие, что он сам удивился.

Никогда прежде он не думал, что доставлять безусловную, бескорыстную ласку может быть так приятно. Его достоинство сейчас каменное и готово к действиям, как никогда, но он не хочет напугать эту малышку, испортить волшебство момента.

Давно ли он вдруг стал сентиментальным?

Да нет, не давно. Как раз с появлением этой зеленоглазой занозы.

Он провел ладонью по смоляным волосам девушки, затем коснулся подушечками пальцев соска, все еще твердого. Вся его мужская и драконья суть взбудоражились, требуя удовлетворения. И он его получит, чуть позже. А пока расслабится со своими наложницами.

Ансар поморщился.

Сама мысль о близости с кем-то еще сейчас доставила отвращение.

В следующую секунду король подумал — все ли с ним в порядке? Когда это дракон добровольно отказывался от женщин (Лиама он не считал, этот упертый, как тур)?

Он хочет ее, Катриану, и сделает для этого столько, сколько нужно.

Глубоко вздохнув, он ухватил край её халата и прикрыл аппетитную и такую зовущую грудь девушки.

Она продолжала спать, когда он вновь перешел в облик дракона и очень бережно взял ее в лапы. Ансар летел над светлеющим лесом, стараясь почти не бить крыльями по воздуху, чтобы не разбудить сокровище, которое мирно сопит в колыбели его когтей.

Зеленоглазая брюнетка сама не ожидала, что ей так понравится. Ее страсть такая чистая, такая жгучая, даже он, дракон чувствует это пламя. Оно манит, пленит, хочется нырнуть в него, раствориться и навсегда остаться с ним.

Он покосился огненным глазом на восток. Там уже светлеет небо, если прислушаться, можно услышать птиц далеко книзу. Но это он уловит их песни, а человеческий слух слишком слаб для этого.

Значит, они провели в домике, точнее, рядом с ним, целую ночь.

Ансар поверить не мог. Все пролетело, как один миг, как одно дыхание. Демоны, рядом с ней он не просто теряет голову — он теряет привычное восприятие реальности. Такая теплая, нежная в его лапах сейчас. Неужели она думает, что он отпустит ее после всего?

Выдаст знак Агариносов и позволит выйти замуж за какого-нибудь плешивого лэрда? Или пусть не за плешивого. Даже если на нее будет претендовать молодой и богатый — он не соперник королю. Осталось выяснить, считает ли так же Катриана.

Он приземлился в гигантскую арку прямо в свои апартаменты, которая предусмотрительно сделана со стороны умопомрачительной высоты утеса, специально для облика дракона. Сделать это со спящей в лапах девушкой оказалось непросто. Его ударило о каменный пол грудью, Ансар оскалился, замок сотрясся от такой неаккуратной посадки.

Рина тоже проснулась, открыла затянутые поволокой глаза и не сразу поняла, что происходит. Король к этой секунде успел обрести человеческий облик и продолжает держать ее, но теперь уже на руках — невесомую, горячую, такую зовущую.

Воспоминания после сна возвращались к Рине медленно, но по мере того, как это происходило, жар заливал щеки.

Что она сделала? Что вообще случилось?

Дракон посадил ее на спину и унес за лес, а там соблазнял и довел до такого, что она…

Мысль о пальцах короля-дракона в самом сокровенном месте заставили все внутри сократиться. Это было какое-то безумие. Оргазм! Она испытала его. Впервые в жизни. Сколько было прочитано об этом, просмотрено и прослушано. Но никогда Рина не думала, что это может быть так невероятно. И с кем? С королем-драконом, который пророчит ей судьбу наложницы.

И она должна с этим смириться?

Сердце екнуло, когда подняла на него смущенный взгляд — Ансар смотрит на нее жадно, сверху вниз, в глазах продолжает полыхать огонь, будто он совсем не расслабился, не выплеснул напряжения. Хотя, о чем она? Она все еще девственница.

Король не притронулся к ней! (Если не считать умопомрачительных ласк, которые лишали разума)

Эта мысль перевернула сознание.

Она-то думала, что он властный и безжалостный тиран, привыкший получать что хочет. Привыкший к беспрекословному подчинению. И, возможно, так оно и есть, когда это действительно необходимо. Но с ней ведь он терпелив. Она бы даже сказала невероятно терпелив. Прощает такие вольности, за которые другим бы наверняка голову откусил бы. И тогда на озере Лотосов почему не бросился спасать Вайолет, позволил это сделать Лиаму, тогда как ее самолично держал во время обморока на первом этапе?

«Не, дорогой клирик, ты сильно заблуждаешься», — подумала Рина, скользя взглядом по точеному подбородку дракона. — «Он не чудовище. Он чудо».

Но стать для него наложницей — нет. Это не для нее. Даже несмотря на какую-то всепоглощающую страсть и притяжение, которые охватывают ее всякий раз, когда он оказывается рядом.

И все-таки, как хорошо в его руках…

— Как спалось? — спросил дракон тихо и непривычно нежно.

От этой нежности Рина смутилась еще больше.

— Хорошо, — ответила она, опуская взгляд и окончательно залилась румянцем, когда он упал на халат. Она же все еще в халате! А ладони дракона жгут через ткань. — Вы можете меня поставить?

— Мы можем, — усмехнулся Ансар, — только сама устоишь?

Рина пропустила вольность — называть короля на «ты» у нее пока язык не поворачивался. Да и что ей дает право это делать? Страстная ночь, которую она запомнит на всю жизнь и которую будет хранить как сокровище в памяти? Вряд ли. Там, где она выросла некоторые считают, что секс не повод для знакомства. А у них его вообще не было, чему она вообще-то рада. Иначе он точно не был бы сейчас с ней таким милым. Зачем мужчине выплясывать вокруг той, кто уже дала ему все, что могла?

— Устою, — уверенно ответила Рина, хотя сам в этом не уверена.

Король сверкнул правым глазом и бережно поставил ее на пол. Как и ожидалось, Рину качнуло, она ухватилась за его локоть и пробормотала:

— Голова кружится.

— Мне приятна твоя лесть, — отозвался король, ведя ее в комнату.

Рине хотелось сказать, что она ни капли не льстит, что это сущая правда и что чувствует себя, как воздушный шарик, готовый упорхнуть от первого порыва ветра, но только улыбнулась — не стоит провоцировать дракона, особенно сейчас. А когда они шагнули из драконьего ангара в залитые утренним солнцем апартаменты, Рина охнула испуганно.

— Уже утро!

— Ты наблюдательна, — с легкой улыбкой усмехнулся король.

— Вы не понимаете, — забеспокоилась Рина в один момент теряя остатки сна. — Если кто-то увидит, все решат, что я провела ночь у вас в покоях!

— Ну, предположим, это не правда, — проговорил король и, наконец, отпустив локоть Рины налил из графина багровую жидкость в бокал. Затем протянул Рине.

Она закачала головой, но король настоял, пришлось взять. Судорожно соображая, как быть, если ее действительно заметят, она отпила. На вкус жидкость оказалась очень слабым вишневым вином, чуть сладковатым и терпким. Но взбодрило быстро.

— Они же меня с потрохами сожрут, — проговорила она, уставившись невидящим взглядом в луч света на мраморном полу и возвращая бокал королю.

Он принял его и поставил на стол.

— Не думаю, что кто-то из девушек решится на отчаянные действия.

— Вы плохо знаете девушек, — нервно отозвалась Рина.

Король провел пальцем по ее щеке.

— Напротив, — сказал он, — очень даже неплохо знаю. В моем замке и во всем Дорносе заговоры, скрытничество, козни и прочие предприятия, порочащие честь и достоинство, запрещены. Все, что не является честным соревнованием, будь то битва магов, турнир воинов или конкурс красоты среди девиц, жестко карается. За этим я слежу лично.

Рина от этих слов похолодела.

Что будет, когда Ансар узнает, кто ее отправил на этот отбор? Простит ли он ее или казнит за предательство? А сама она готова ли дальше слушать клирика и Отокара? Людей, которым больше не верит. Ну не может человек и дракон, который так бережно относится к ней, который (если верить словам) спас стольких людей и продолжает бороться с закостенелостью и тьмой.

Но что делать ей? Как выкручиваться из этой каши, особенно теперь, когда сама чувствует, как проникается все более тесными чувствами к дракону?

— Ты побледнела, — проговорил дракон обеспокоенно. — Может лекаря?

Рина покачала головой.

— Нет, не надо. Я просто устала и… боюсь.

Она не врала, потому что действительно боялась. Боялась и девушек, и того, что сделает дракон, когда все раскроется.

Солнценосный правитель бережно обнял ее за плечи и поцеловал в макушку, от чего у Рины все внутри сжалось — вдруг почувствовала себя подлой предательницей. Но она ведь не знала, что все так. Думала, дракон — зло, а он, на самом деле, спасает Дорнос от кого — от таких, как клирик. От чокнутых фанатиков, которые даже ее смогли обвести вокруг пальца. А она, дура, поверила. Хотя, чего уж, в ее тогдашнем состоянии она бы и в единорогов поверила.

— Не бойся, — проговорил король. — Я приставлю к твоей комнате охрану.

Обратно Рина шла в сопровождении двух стражей, которые возникли по первому требованию Агариноса. Им было приказано находиться рядом с ней круглые сутки и охранять двери, когда она у себя.

И все равно Рине казалось, что к ее шагам прислушиваются за каждой дверью. А когда в одном из коридоров наткнулась на Сельмию, расфуфыренную и во всеоружии, окончательно поняла — за ее жизнью следили с того самого момента, как побывали на озере Лотосов.

Увидев Рину в шелковом халате и в окружении стражей, Сельмия сперва растерялась, но тут же быстро пришла в себя и проговорила:

— Ужу покидаешь отбор? Что ж, скатертью дорога. Жалко конечно, думала еще удастся указать тебе на твое место

У Рины так и вертелось на языке сказать, что она идет прямиком из покоев короля, но благоразумие победило. Не стоит сейчас бесить эту бешеную, у нее и так забот до потолка.

— И тебе доброе утро, — с фальшивой улыбкой отозвалась Рина и, обойдя девушку, вместе со стражами двинулась дальше.

Она буквально спиной ощущала замешательство и недоумение Сельмии. Видимо, до этой курицы, наконец дошла нестыковка — с какой такой стати Рина идет с противоположной стороны от своей комнаты, да еще и в одном лишь халате. К тому же в сопровождении элитной королевской охраны.

Даже стало как-то злорадно — будет знать, как унижать других.

Остаток пути к комнате она прикидывала, насколько теперь актуален отбор. Если король не воспользовался моментом, а мог, и вообще-то не один раз, значит к ней он относится лучше, чем думала. Её собственное поведение тоже оставалось загадкой — и как только Вайолет удалось ее уговорить отправиться к королю сразу после того, как он едва не совратил ее. А потом совратил. Точнее, почти.

И что, теперь можно считать, что они пара? Вряд ли. У королей определенно так не принято. Тем боле, сам говорит, девушки считают великой честью получить возможность с ним переспать. Выходит, он ей что, одолжение делает?

В смятенных чувствах Рина вошла в свою комнату, предусмотрительно оставив стражников у входа. Охрана охраной, но чувство уединения ни с чем не сравнить. К своей радости на столе обнаружила поднос со свежей кашей булочками с джемом, тыквенный сок и пиалу с орехами. В животе призывно заурчало — за ночь она проголодалась так, что готова была съесть слона.

Забравшись вместе с подносом на кровать, она живо уписала все, что принесли. Наверное, заботливая служанка смекнула, что завтрак в комнату очень неплохая идея для той, кто провел ночь где-то в стороне королевских покоев. То, что служанка об этом в курсе Рина почему-то не сомневалась.

Каша оказалась на удивление вкусной, хотя обычно овсянку не ела, она казалась ей каким-то клестером. Но в этой были фрукты и апельсиновый сок, так что получилось вполне неплохо. Булочки тоже быстро ушли в расход, а вот орехами злоупотреблять не стала — они оказались не похожи ни на одни из тех, что знала. Размером с рублевую монету, по вкусу сладковатые и ароматные. Вроде бы ничего страшного, но к новой еде Рина относилась с осторожностью.

После завтрака жизнь заметно повеселела. Проблемы стали казаться чуть менее зловещими, дракон обрел новые привлекательные черты, а отбор даже показался занятным.

Довольная внезапной легкостью, Рина спрыгнула с кровати и отправилась в ванную — следовало вымыть из волос ветки и траву, которые остались после этой магической ночи.

За мытьем Рина провела минут двадцать, а когда вышла довольная и распаренная, замотавшись в полотенце, едва не закричала.

И что за манера у всех вламываться к ней, когда она то голая, то в полотенце!?

В камине синим пламенем полыхало лицо клирика.

С первого взгляда Рина поняла, что адепт не то, что недоволен, а готов рвать и метать. Глаза сощурены, ноздри раздуваются, между густых бровей не складка, а целый каньон, в синем пламени морщины еще больше заострились и углубились.

— Катриана! — прогудел он, и Рина покрылась испариной перепугавшись, что кто-то может услышать. — Что ты вытворяешь!

— Тише! — зашипела она, испуганно озираясь и подтянула полотенце повыше. — Зачем так орать?

— Как ты разговариваешь, дитя? — гневно, но все же тише произнес клирик алирский. — Где почтение?

Рина вытаращилась на него, как на говорящую собаку.

— Так, — стала пояснять она, в глубине души чувствуя, что наконец разобралась и поняла, откуда идут все ее сомнения насчет клирика и Менозо Отокара. — Давайте-ка проясним. Я никогда и не пред кем не трепетала. И падать на колени или как там у вас принято, не собираюсь. Это ясно?

После последней встречи с Менозо Рина помнила, что эти фанатики нуждаются в ней куда больше, чем она в них, особенно теперь, когда она понемногу стала разбираться, что к чему. Эти двое втянули ее в передрягу, и она не позволит, чтобы они продолжали манипулировать ею и пользоваться растерянностью перед новым миром. Нет, уж, теперь она должна справиться.

Тем более, что сторону она, наконец, выбрала. Причем сама.

Глаза клирика алирского загорелись каким-то жутким, синеватым огнем, лицо в камине увеличилось.

— Ты хоть понимаешь, с кем разговариваешь, дитя?

— Ты должна была любыми способами попасть на отбор, и мы обеспечили тебе это. Затем от тебя требовалось только проходить в дальнейшие этапы и стать его женой.

Рина фыркнула, складывая руки на груди.

— Действительно, всего-то.

— Но удача была на нашей стороне, — продолжал отповедь клирик, — король-дракон обратил на тебя внимание. Тебе нужно было всего лишь отдаться ему, усыпить и позволить нашим адептам довершить начатое. А что же ты?!

— А что я? — вопросом на вопрос ответила Рина, ощущая какую-то пугающую смелость. Неужели то, что говорил король про частицы огня после близости с драконом, правда? Хотя фактически у нее этой близости с ним не было. Тогда что? Орехи?

Огонь в камине вздыбился, стал лиловым, клирик сцепил зубы и процедил:

— Ты потешаешься надо мной, дитя?

— Ни сколько, — отозвалась Рина. — Просто сообщаю, что больше не желаю на вас работать. И вы не можете меня заставить. По-вашему, я должна влюбить в себя короля, подложиться под него, а вы его убьете, когда он ослабнет.

— Хоть одна здравая мысль от тебя, дитя.

Рина покривилась.

— Этого не будет, — сказала она решительно. — Я вам больше не верю. С самого начала у меня были сомнения насчет вашего ордена или что там… а, ковена. Но теперь все стало на места. Вы и ваш ковен Алиры — сборище фанатиков. Помогать больше вам не собираюсь. Король рассказал мне о ваших привычках приносить в жертву женщин. И как я сама не догадалась, вы же и меня, по сути, на алтарь возложили. Метафорический. Хотя, если подумать, не такой уж и метафорической, если вы знаете, что значит это слово. Так что все, баста. Всего хорошего. И больше не являйтесь ко мне в камин.

От собственной смелости у Рины зашлось дыхание. Она боялась, что у клирика хватит мощи навредить ей удаленно, сейчас как полыхнет синим пламенем, и поминай, как звали. Но, на ее счастье, у того, видимо, ресурс ограничен — только полыхнул, как головешка, и проговорил хриплым от злости голосом:- Ты пожалеешь, дитя, что была так дерзка с клириком ковена Алиры. Мы найдем на тебя управу, и ты выполнишь, что должна.

— Я вам ничего не должна, — проговорила Рина.

— Это мы еще посмотрим.

Пламя вспыхнуло, плеснув синеватыми искрами на мраморный пол и погасло, причем погасло окончательно. Служанке теперь придется заново его разводить.

Рина шумно выдохнула.

Такого напряжения она не испытывала даже сегодня ночью с королем. Точнее, то напряжение было сладким, томящим и до одури приятным, а это… Она готова была вновь схватиться за кочергу, отличное и безотказное оружие. Угроза клирика прозвучала зловеще, он, наверняка, в состоянии осуществить ее. Но что-то подсказывает — пока она в стенах замка, магия и силы этого чокнутого фанатика ей не опасны.

За шторой что-то колыхнулось. Оглянувшись, Рина насторожилась.

— Кто здесь?

Не хватало еще, чтобы кто-то увидел все, что здесь только что произошло. И, хотя она громогласно заявила, что не желает больше работать на ковен, все равно выглядит она во всем этом не слишком хорошо.

Подбежав к шторе, распахнула, но к великому облегчению там никого не оказалось. Только окно с великолепным видом на утреннюю долину. Единственное, что смутило Рину — это мерцающая бабочка, стремительно улетающая от ее окна. В Дорносе вообще много всего мерцающего, сияющая мошкара под потолком, феи и светлячки над озерами. Но эта бабочка поселила в ее душе тревогу.

Огонь в камине вздыбился, стал лиловым, клирик сцепил зубы и процедил:

— Ты потешаешься надо мной, дитя?

— Ни сколько, — отозвалась Рина. — Просто сообщаю, что больше не желаю на вас работать. И вы не можете меня заставить. По-вашему, я должна влюбить в себя короля, подложиться под него, а вы его убьете, когда он ослабнет.

— Хоть одна здравая мысль от тебя, дитя.

Рина покривилась.

— Этого не будет, — сказала она решительно. — Я вам больше не верю. С самого начала у меня были сомнения насчет вашего ордена или что там… а, ковена. Но теперь все стало на места. Вы и ваш ковен Алиры — сборище фанатиков. Помогать больше вам не собираюсь. Король рассказал мне о ваших привычках приносить в жертву женщин. И как я сама не догадалась, вы же и меня, по сути, на алтарь возложили. Метафорический. Хотя, если подумать, не такой уж и метафорической, если вы знаете, что значит это слово. Так что все, баста. Всего хорошего. И больше не являйтесь ко мне в камин.

От собственной смелости у Рины зашлось дыхание. Она боялась, что у клирика хватит мощи навредить ей удаленно, сейчас как полыхнет синим пламенем, и поминай, как звали. Но, на ее счастье, у того, видимо, ресурс ограничен — только полыхнул, как головешка, и проговорил хриплым от злости голосом:

— Ты пожалеешь, дитя, что была так дерзка с клириком ковена Алиры. Мы найдем на тебя управу, и ты выполнишь, что должна.

— Я вам ничего не должна, — проговорила Рина.

— Это мы еще посмотрим.

Пламя вспыхнуло, плеснув синеватыми искрами на мраморный пол и погасло, причем погасло окончательно. Служанке теперь придется заново его разводить.

Рина шумно выдохнула.

Такого напряжения она не испытывала даже сегодня ночью с королем. Точнее, то напряжение было сладким, томящим и до одури приятным, а это… Она готова была вновь схватиться за кочергу, отличное и безотказное оружие. Угроза клирика прозвучала зловеще, он, наверняка, в состоянии осуществить ее. Но что-то подсказывает — пока она в стенах замка, магия и силы этого чокнутого фанатика ей не опасны.

За шторой что-то колыхнулось. Оглянувшись, Рина насторожилась.

— Кто здесь?

Не хватало еще, чтобы кто-то увидел все, что здесь только что произошло. И, хотя она громогласно заявила, что не желает больше работать на ковен, все равно выглядит она во всем этом не слишком хорошо.

Подбежав к шторе, распахнула, но к великому облегчению там никого не оказалось. Только окно с великолепным видом на утреннюю долину. Единственное, что смутило Рину — это мерцающая бабочка, стремительно улетающая от ее окна. В Дорносе вообще много всего мерцающего, сияющая мошкара под потолком, феи и светлячки над озерами. Но эта бабочка поселила в ее душе тревогу.

Когда Рина открыла дверь и увидела Лиама, сперва решила, что пришел возвестить о новом испытании для отбора. В конце концов, никто ведь его не отменял даже после этой незабываемой ночи с драконом. Хорошо, что на успела переодеться, теперь на ней голубое платье с открытыми плечами (да она не постеснялась на этот раз), волосы уложила крупными локонами, обулась в мягкие кожаные туфли.

Но через секунду поняла — с Лиамом что-то не так. Он и раньше не особо проявлял эмоции, но сейчас его лицо, как восковая маска. Будто ему крайне неприятно даже находиться здесь.

— Что случилось? — выдохнула Рина, перепугавшись, что с королем могло что-то произойти. Клирик угрожал ей, но кто знает, как он может реализовать свои угрозы.

— Идемте со мной, мисс Отокар.

Тон Лиама ей не понравился.

— Куда? — спросила она.

— Вы все поймете сами, — произнес Лиам и чуть отошел, показывая, что дольше ждать не намерен.

Рина сглотнула и шагнула вперед. В груди зашевелилось тревожное предчувствие, очень неприятное и жгучее. Прежде она не испытывала ничего похожего, и теперь казалось, что вот-вот начнется паническая атака (самое безобидное, что могло сейчас произойти).

Стража заняла места по краям от нее — личный приказ короля нарушить они не могли, что бы ни происходило. Лиам пошел слева и чуть позади. Рина чувствовала кожей напряжение и беспокойство, которое от него исходит.

— Да скажите, что в конце концов, случилось? — спросила она после очередного поворота.

Лицо Лиама осталось напряженно-непроницаемым.

— Некоторые уточнения и изменения, — очень витиевато и размыто ответил он.

После этих слов она поняла, что вытащить какие-то сведения из этого блондина попросту невозможно. Наверное, его не сломят никакие пытки. Да уж, «повезет» кому-то стать его женой. Хотя вообще-то кто знает, что скрывается под маской отчужденности и холодности.

Когда коридор с дверями, ведущими в покои кандидаток почти кончился, из самой последней вышла девушка в платье песочно-золотого цвета, с высокой прической каштановых волос, Рина узнала в ней Дендру Азар.

Увидев Рину в сопровождении стражей и Лиама она как-то многозначительно улыбнулась и по спине прокатились нехорошие мурашки предчувствия. Обычно эта особа не такая дружелюбная. Хотя ее оскал вряд ли можно назвать проявлением дружелюбия.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Доброго утра, ваше высочество, — проговорила Дендра, приседая в почтительном поклоне и склоняя голову. — Надеюсь Его величество хорошо спал и пребывает в добром расположении духа.

Дендра послала обличающий взгляд Рине, стало ясно — эта хищница в курсе, что Рина провела ночь где-то вблизи короля. И это совсем не хорошо. Дендра не Сельмия, которая может только лаять. Эта способна на действие. Решительное и эффективное. Типаж Дендры был известен, в приюте была одна девчонка, чем-то напоминающая мисс Азар. Сколько все из-за нее натерпелись…

Глаза Лиама сверкнули как-то угрожающе, Рина прежде не видела, чтобы он как-то проявлял эмоции. Но сейчас готова была поклясться, что принц зол. Только не понятно, на кого.

— Леди Азар, — произнес он холодно, — от имени Его величества выражаю благодарность за беспокойство его самочувствии и благополучии.

Улыбка Дендры стала шире, на послала очередной победный взгляд Рине. «Да что вообще происходит?» — подумала Катриана. — «Что за гляделки?» Ей все больше не нравилась ситуация.

— Я всегда готова служить Его солнценосному величеству, — промурлыкала Дендра. — Уверена, мои старания будут оценены по достоинству.

По достоинству? Старания? Какие еще старания? Она что, тоже умудрилась заполучить внимание короля? К ней он тоже вот так прилетает, целует, доводит до точки кипения?

Эти мысли вызвали в Рине коктейль эмоций главной из которых оказалась ревность. Она попыталась подавить их, выгнать из головы, в конце концов, король-дракон ей вообще ничего не обещал. Но если из головы выгнать что-то можно, то в груди все равно щемит и ноет.

Лиам тем временем поправил отороченный серебряной нитью воротник и произнес:

— Не сомневайтесь, леди Азар. Наш король неподражаемо справедлив. Он по достоинству оценил все ваши действия, и вы получите награду за каждое.

Улыбка Дендры стала вообще невыносимой, Рине захотелось съездить по ее ухмыляющемуся лицу да хоть мокрым полотенцем — говорят, следов не оставляет, зато бьет больно.

— Вы так любезны, — проворковала леди Азар.

Лиам продолжал:

— Очень мило, что вы сами вышли из покоев нам навстречу, — на этих словах он сделал акцент, чтобы было понятно — все в курсе, что эта общая встреча неслучайна, и он знает, что Дендра только и подгадывала момент, когда попасться им на глаза. — Поэтому сообщаю, не откладывая…

Рина поморщилась, когда Дендра выпрямила спину и вскинула подбородок, словно пришла на коронацию и готова принять корону из рук самого монарха. Будто она уже королева.

— Вам положено несколько десятков реалов, — продолжил Лиам чеканно и не сводя взгляда с Дендры, — это компенсирует ваш путь сюда и обратно на родину к отцу. Так же вы получите отличительный знак Агариносов, что позволит вам выгодно выйти замуж за подходящего мужчину.

Лицо Дендры из румяного и надменно-величественного стало бледным, глаза постепенно округлялись, рот раскрылся. Рина заметила, как затряслись ее пальцы, которыми придерживает рюши спереди юбки.

— Я не совсем понимаю… — проговорила Дендра, переводя смятенный взгляд с Лиама на Рину и обратно.

— Вы должны немедленно покинуть южный дворец короля Ансара Агариноса, — добил Лиам. — На сборы у вас ровно десять минут, брать только то, что привезли с собой. Служанка и стражи вас проводят к экипажу.

Рина смотрела на все это и даже немного сочувствовала бедняжке — видимо девушка как-то не так повела себя, а может не прошла испытание. Или еще что-то. Стоит бледная, глаза цвета чая блестят как-то дико. Ну точно хищница!

Рина даже хотела похлопать ее по плечу, мол, не кисни, все будет нормально. Но Дендра вдруг резко развернулась к ней, глаза сузились, как у змеи, лицо исказилось такой ненавистью, что Рина отшатнулась.

— Думаешь, победила? — прошипела она. — Посмотрим, как запоешь, когда король все узнает!

Лиам щелкнул пальцами, откуда-то из тени возникли еще два стража, тоже с алебардами и в латах.

— Проводите леди Азар в ее покои и проследите, чтобы ее благополучно доставили к экипажу, — сказал он.

Стражи встали по бокам девушки, готовые в любой момент ухватить ее за локти и потащить в комнату, а то и сразу по коридору на улицу, если того потребует приказ.

— Вы не можете так поступить! — выпалила Дендра, метнув в Лиама бешеный взгляд. — Я спасла короля!

— Вы руководствовались отнюдь не беспокойством за Его величество, — отозвался блондин. — Мы оба это знаем. И все же услуга оказалась неоценимой, поэтому ваше вознаграждение чуть больше того, что получают остальные выбывшие девушки. В остальном же все справедливо.

В глазах Дендры блеснула влага, но она не позволила слезам прорвать запруду и вскинула подбородок.

— Что ж, если так угодно Его величеству, — проговорила она, — я подчиняюсь. А ты… — Дендра бросила на Рину очередной уничтожающий взгляд, — тоже получишь сполна за то, что пыталась перейти мне дорогу. Бабочку можете оставить себе. — Вы невероятно щедры, леди Азар, — сказал Лиам, бесстрастно и коротко кивая ей.

А Рина почувствовала, как пол уходит из-под ног, потому что наконец поняла, что сверкающая бабочка, которую она видела у себя за окном — та самая, что сидела на плече у Дендры.

Сочувствие к ней моментально испарилось.

Когда ее ввели в покои короля, Рина почти не чувствовала тела. В голове пульсировало: что он знает? Что теперь будет?

Лиам пропустил ее вперед, и Рина вздрогнула, увидев, что в покоях короля будто произошло побоище — столы и кресла с диванами перевернуты, кувшины и посуда раскиданы, широкое ложе покосилось. Канделябры со свечами и вазоны для огня валяются по углам. Это все освещено лучами солнца, в которых видны дорожки пыли.

В середине этого разгрома в единственном уцелевшем кресле сидит король. Ноги широко расставлены, рубашка расстегнута и выбилась из штанов, золотые волосы растрепаны, только корона на месте, как влитая. Но страшнее всего глаза. Они горят.

Нет, ГОРЯТ!

Сплошным пламенем, за которым не видно ни зрачков, ни радужки, ни белков — один лишь огонь. Его правый локоть уперся в подлокотник, король потирает подбородок.

Взгляд Рины упал на пол, где валяется брошка в виде бабочки. Сейчас она уже знала — это не просто украшение, а магический артефакт. Роковой артефакт, который разрушил всю ее новую жизнь. Рина задрожала, во рту пересохло, на этот раз от страха. Дикого страха, который накатил девятым валом. Может он не все видел? Может есть шанс все исправить, все объяснить…

— Ваше величество, — проговорил Лиам, чуть кивнув.

Король приковался огненным взглядом к Рине, она боялась шевельнуться.

— Оставь нас, — прохрипел дракон на дракозаль.

Внутри все затряслось еще сильнее — вдруг он убьет ее. Просто убьет без суда и следствия? Она метнула на Лиама умоляющий взгляд, тот как-то озадачился, словно не сразу понял, причину ее беспокойства.

Проговорил тоже на рычащем драконьем языке:

— Может, мне лучше остаться? Боюсь ты не в себе.

— Я контролирую себя, — рявкнул король-дракон.

Лиам вновь покосился на Рину, а она обхватила себя за плечи, просто не зная, как еще защититься от двух драконов, один из которых может оказаться обезумевшим от… от чего? От обиды, предательства, лжи? Что ему известно? Что ей ему сказать?..

— Как будет угодно, — отозвался Лиам, вновь послав озадаченный взгляд Рине, затем отшагнул назад и скрылся за дверью, плотно ее прикрыв.

Казалось, молчание длится вечность. За эту вечность Рина тысячу раз успела провалиться в самый ад, выбраться и снова падать. Король испепелял ее взглядом, от него никуда нельзя было деться, ей казалось, но оставляет на ней обугленные дыры.

Когда она готова была уже рухнуть от напряжения, Ансар Агаринос пнул сверкающую бабочку на полу. Та колыхнулась и раскрыла крылья, над ними возникло магическое облако, в котором Рина с ужасом увидела себя перед камином, синее пламя, а в нем огромное лицо клирика.

Из облака донеслось:

— …я должна влюбить в себя короля, подложиться под него, а вы его убьете, когда он ослабнет…

Горло перехватило, ее затрясло — эта бабочка все извратила, все перепутала…

Король наконец прервал молчание, голос прозвучал низко, хрипло и по-звериному:

— Как ты это объяснишь, моя дорогая?

Рина попыталась заговорить, но голос не слушался, она закашлялась, Ансар проговорил:

— Не можешь выговорить? Ты маленькая лгунья, Катриана. Маленькая, подлая, злобная девочка, которая, как змея, проползла в мой дом. Завладела доверием и не только. Должен поздравить, Катриана, ты отлично вжилась в роль. Прекрасно справилась. Если бы не магический артефакт Дендры, я в жизни не догадался бы, что ты шпионка.

Рина наконец смогла совладать с голосом.

— Все не так… — проговорила она сдавленно, — не совсем… я…

— Не так? — не дал ей оправдаться король-дракон, зарычав, как разъяренный зверь. — Не так?! Да сам факт, что ты говорила с клириком алирским в моем замке уже карается законом! Ты вызвала это мерзкое синее пламя в мой дом!

— Она всегда сам выходит на связь, я него не призываю… — пискнула Рина.

— Всегда?! — взревел король, вскакивая с кресла с такой скоростью, что оно отлетело к стене. — То есть это не первый раз? Ты регулярно общалась с ним, с ковеном Алиры прямо у меня под боком! Строила козни, государственный переворот!

В груди Рины все сильнее сдавливался комок, хотелось рыдать и кричать, но почему-то не получалось. Казалось, что ей перекрыли кран и эмоции копятся, никак не могут найти выход. Её трясло. Что она могла сказать на это? Что он ошибается, что все не правда и это ошибка?

Больнее всего от того, что Ансар прав — она действительно была подослана ковеном Алиры. Но ведь она отказалась работать на них, почему эта чертова бабочка записала лишь отрывок, самый неподходящий…

— Ваше величество, — перехваченным голосом проговорила Рина, продолжая обхватывать себя за плечи. — Я не собиралась вам вредить…

Король подскочил к ней так быстро, что она даже вскрикнуть не успела. Железные пальцы сжались на плечах, она навис над ней огненной горой, с растрепанными золотыми волосами, короной, которая сейчас полыхает, как факел, и глазами, полными огня.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Не собиралась? — прорычал он ей в лицо, обдав жаром, как из домны, — а как же «вы его убьете, когда он ослабнет»? Хочешь сказать, не ты произнесла это? Не ты всеми правдами и не правдами лезла вперед на отборе?

Рина таращилась него, не веря, что эти же руки нежно ласкали ее и сейчас они же больно сдавливают плечи, что глаза, прежде смотрящие со страстью, теперь источают гнев и ненависть. Может клирик прав, и драконы действительно зло?

Да о чем она думает?! Это она спровоцировала короля-дракона, она предала его доверие. А ведь он ей доверял. Сейчас она всеми клеточками чувствует, что доверял. Она виновата, но виновата лишь в том, что сперва выбрала не ту сторону. Откуда ей было знать? Какой нормальный человек решит, что драконы — справедливые защитники народа, если на вид уважаемые и почтенные люди говорят обратное, а ты еще и попала в другой мир, о котором знать ничего не знаешь?

— Сперва все почти так и было, — попыталась оправдаться Рина, — но потом все изменилось…

— Что изменилось?! — проревел дракон. — Что я доверился тебе?! Хитрый ход, Катриана, признаю, ты ловкая интриганка! Именно поэтому в Дорносе запрещены подобные вещи. За это я должен тебя казнить! Казнить, понимаешь?

Рина похолодела. Она, конечно, предполагала, что наказание может быть суровым, что ее бросят в башню, публично выпорют, или еще что-то. Но казнь?

— Я не хотела… — пролепетала Рина бесчувственными губами. — Простите…

Лицо Ансара приблизилось на столько, что Рина ощутила опаляющий жар его дыхания.

— Я не верю ни единому твоему слову, Катриана Отокар, — произнес он, выпуская из ноздрей черный дым, — хотя может это и не твое имя. Уже не знаю.

На это Рине тоже было что сказать. Но какой теперь это имело смысл? Король ясно дал понять, что судьба ее предрешена, что надеяться не на что. Она сама загнала себя в западню. Она, Екатерина Драгомилова по паспорту, Катриана Отокар по заданию клирика, де Драгон по рождению и Рина в жизни — девушка с неплохим умом и завидным усердием погибнет на своей новообретенной родине в Дорносе из-за того, что оказалась недостаточно умна. Не смогла распознать, где правда, а где ложь.

И это оказалось для нее решающим.

— Вы убьете меня? — тихо и не веря, что произносит это, спросила Рина, подняв взгляд на полыхающие глаза дракона. Ей вдруг вновь стало казаться, что все это сон. Сейчас она очнется где-нибудь на мосту рядом с универом. И даже Захаров сейчас показался какой-то незначительной мелочью.

Но пробуждения не происходило.

Король-дракон выдохнул шумно и натужно, жар едва не поплавил платье. Его губы, искривились в каком-то болезненном оскале, они оказались очень близко.

— Убью? — просипел он, словно сам не понимает, что говорит.

А потом резко оттолкнул ее, в руке мелькнула какая-то склянка. Король швырнул ее на пол перед Риной и, прежде, чем она успела что-то осознать, ее охватила огненная дымка.

Убить? Он не мог ее убить! Вот что король очень четко осознавал. Это единственное, что он понимал ясно и трезво. Все остальное казалось каким-то бредом, наваждением.

Катриана, маленькая дрянь, гнусная и подлая змея! Ее следовало сжечь на месте, или предать огню на площади, чтобы остальным было в назидание. Но при мысли, что с этой зеленоглазой занозой может что-то случиться, его самого разрывало внутри на части, дракон внутри него ревел и драл лапами душу.

И только ответственность за Дорнос и весь его народ не позволяла Ансару окончательно потерять самообладание. Он попросту не имеет права предаваться личным трагедиям, когда вокруг, как выяснилось, зараза темного ковена Алиры все еще не побеждена. Что они до сих пор лелеют надежду вернуть мир в пучину невежества и страха.

Нет, он этого не позволит.

Но как же горит в груди. Его буквально прожигает, его дракона. Как такое возможно? Это нужно прекратить. Немедленно. Отбор и так слишком затянулся, надо выбрать девушку, совершить обряд и немедленно зачать ребенка. Плевать, что ни одна из кандидаток даже близко не стояла рядом с Катрианой, плевать, что его выворачивает сама мысль, что придется спать с кем-то другим, что Катриана так и не стала принадлежать ему…

Он король и должен, в первую очередь, заботиться о Дорносе.

Дракон внутри жалобно завыл.

— Лиам! — рявкнул правитель.

Брат возник в дверях, как из воздуха.

— Да, мой король.

— Сообщи, что отбор завершен, — тяжело дыша и пыхая дымом проговорил старший Агаринос. — Я выбрал невесту, сегодня же вечером состоится церемония. Подготовь ее.

Блондин выглядел невозмутимым, но король видел, как ледяным светом горят его глаза, как он напряжен и готов кинуться спасать его величество от безумия, если оно вдруг приключится — не каждый день раскрывается предательство такой глубины и подлости. — Будет выполнено, Ансар, — произнес Лиам. — Кого ты выбрал?

Король-дракон отмахнулся, в миг как-то осунувшись, и развернувшись, поплелся к креслу, что так и осталось у стены. Он обессиленно рухнул в него и отозвался:

— Не знаю. Определи сам. Мне все равно.

— Хорошо, — кивнул принц, и добавил осторожно, после короткой паузы. — Где Катриана?

Ансар потер лицо, волосы заполыхали огнем, он произнес, уставившись в окно:

— Не знаю, Лиам. Не знаю…

Пришла в себя Рина в каких-то зарослях и стоя на четвереньках. Волосы спутались и упали на лицо, в ладони что-то кололо. Она быстро выпрямилась — еловые иголки. Повсюду еловые иголки. Где она? Что произошло?

Рина в панике покрутила головой. Вокруг лес, причем хвойный, мрачный, несмотря на то, что сейчас день, в воздухе пахнет так, как может пахнуть только среди елок и сосен.

Мысли заметались в панике. Последние секунды рядом с драконом показались чем-то далеким и похожим на сон. Он кричал, был жутко зол… Она думала, король убьет ее. А когда в нее полетела та склянка, решила, что конец пришел. Но она выжила, ее перенесло куда-то… Куда?

— Эй… — протянула она, звук получился хриплый, сдавленный.

Оказаться одной в лесу в незнакомом мире, да и если в знакомом — сосем не то, что нужно перепуганной девушке. А тут еще и Дорнос, мало ли какие твари тут обитают. О флоре и фауне этих мест ей ничего не известно.

Страхи перемешались, составив какой-то безумный коктейль, сердце зашлось в бешеном ритме, адреналин подскочил так, что вылези какой зверь сейчас из кустов — подскочит с места метра на три.

Что делать? Что делать?!

В следующую секунду Рина уже бежала в неопределенном направлении, ведомая каким-то древним чутьем. На задворках сознания какой-то голос говорил, что нужно найти дорогу, кого-то остановить, поймать попутчика. И тот же голос говорил, что это не ее город, а дороги тут — не проспекты — таксистов нет, и мало ли кого можно здесь встретить.

И все же она бежала, огибая редкие кусты еловника и оббегая трухлявые пни.

Осознание, что она навредила, точнее, едва не навредила королю-дракону болезненной иглой пульсировало во всем теле. Она почти физически ощущала его страдания, хотя и находится сейчас далеко, не известно где. Она ведь не хотела, просто не знала. Доверчивая дура! Почему сразу не поняла, что клирик и Отокар попросту ее используют, хотят сыграть на ее неведении.

А она тоже хороша. Что ей мешало разузнать о драконе и ковене побольше? Хотя, с другой стороны, в южном замке даже произносить название ковена Алиры запрещено, кто бы ей что рассказал. Вон, как Вайолет побледнела на завтраке у короля, когда Рина задала безобидный вообще-то вопрос.

И обе едва не вылетели с отбора.

Но король ее простил. Спустил эту вольность. Как и многие другие вольности. А ведь он и за меньшее отправлял с отбора. Ха! Он готов был выгнать несчастную швею, та даже не в курсе, какая гроза едва не разрушила ее жизнь. Король выделял ее, король слишком выделял ее из остальных. Из всех.

Эта мысль так резанула, что Рина споткнулась и грохнулась в сухую подстилку из колючек. Те моментально впились в локти и ладошки, она вскрикнула. Но эта боль была мелочью, по сравнению с тем, что творилось в ее душе.

Король доверял ей, а она предала его доверие.

И самое безумное то, что Рина лишь сейчас поняла — ей самой нужен только он. Никогда в жизни она не доверяла так ни одному мужчине. А с ним… Даже летала на нем верхом, на такой высоте, что сознание потерять можно.

Она сама все разрушила, хоть и не осознавала этого. Но утешала лишь одна мысль — ее выгнали с отбора, а это значит, план клирика и Отокара провалился. Как бы больно ей не было, как бы не разрывалась душа от всего, что она наворотила, пусть и по незнанию, с Ансаром все будет хорошо. Он не переспит с ней, она не усыпит его, и ковену останется только кусать локти. Что ж, если для того, чтобы все исправить, ей нужно принести в жертву свое сердце, она готова.

Упершись ладонями в колючки, Рина вновь поднялась и снова двинулась вперед, на этот раз шагом (адреналиновый взрыв утих, накатила слабость). Под кожаными туфлями хрустит, вокруг тихо, только ее дыхание нарушает покой мрачного елового леса.

Надо выбраться, найти помощь. Теперь-то ей не надо выполнять ни чьих поручений, тем более, что заставить ее больше нельзя. Клирик говорил, что лишь она обладает способностью повлиять на дракона. Отлично, она не будет ни на кого влиять.

Обойдя кусты жимолости, Рина вышла к заброшенному колодцу. Рядом покосившийся от времени домик, настолько развалюха, что бревна местами съехали, открывая темные провалы внутрь домика. Заходить туда желания не возникло, мало ли какие крысы там могут обитать. Но потом Рина подумала, что даже эта хибара лучше, чем ничего, если вдруг пойдет дождь.

Приблизившись к колодцу, она заглянула. Далеко внизу из зеркального пятна воды на нее взглянула растрепанная брюнетка с перепуганными зелеными глазами. Она отвернулась — кому понравится видеть свое отражение таким? Оглядевшись и поразмыслив, Рина все же решилась зайти в хижину. Идти ей все равно некуда, местности не знает и вообще не понимает, где находится. Так хоть немного пересидит, оклемается и придумает, что делать дальше.

Дверь на хлипких петлях скрипнула, когда она толкнула ее. Войдя обнаружила такую же разруху, как и снаружи — все, что осталось от мебели, превратилось в дрова. Только кровать осталась более-менее похожей на кровать. И очаг. Он тоже сохранил кладку.

Подойдя к нему, Рина пошерудила по припечку в поисках того, чем можно развести огонь — все-таки в доме сыро, а ночью вообще будет холодно. Щели в стенах с ладонь, но с огнем хоть немного будет теплее.

Наконец пальцы нащупали что-то холодное. Она вытащила и обнаружила кресало. Но удивило ее даже не то, что еще надо понять, как им пользоваться, и не то, что оно вообще тут нашлось.

На боковой стороне металла оказалась изображена завитушка, ровно такая же, как и на ее кулоне.

Рука Рины автоматически метнулась к шее, запоздало вспомнила, что кулон пришлось снять и оставить в шкатулке по приказу Менозо Отокара. Черт…

Рина принялась рассматривать кресало. Металлическое, прохладное, а завитушки определенно ей известны.

Что, значит, сама судьба привела ее в эту хижину. Что бы это ни значило.

Помня уроки из своей любимой передачи про путешественников и выживании в диких условиях, Рина пособирала по дому дрова и сухие тряпки, благо этого добра тут полно, и старательно принялась высекать искры. Получалось намного хуже, чем у ведущего, но, все же спустя минут пятнадцать в очаге заплясали ласковые языки огня.

Едва увидела его, в груди защемило с новой силой.

Она его потеряла.

А в следующую секунду очаг полыхнул синевой, и в огне проступило лицо клирика. Злое и перекошенное яростью.

Рина от испуга отпрянула и, не удержавшись, упала назад — клирик в синем пламени выглядит действительно жутко. Как монстр из какого-нибудь ужастика.

— Вы как тут… — выдавила Рина, но ее вопрос утонул в яростном вопле клирика.

— Катриана! Как ты посмела!

Рина, несмотря на всю фатальность ситуации, даже растерялась.

— В каком смысле? — спросила она, садясь на маленькую табуретку чуть в стороне от очага.

— Ты еще издеваешься?! — проревел адепт ковена. — Ты должна была отдаться королю! А вместо этого?! Что ты сделала вместо этого?!

Рина сжала кулаки — как он смеет вообще предъявлять ей претензии? Подлый обманщик. Убедил ее в том, что дракон — зло, а оказалось — все диаметрально наоборот. Еще стоит проверить, что из сказанного им правда, а что нет.

— Что конкретно вы имеете в виду? — спросила Рина, взглянув прямо ему в полыхающие синим глаза. — Что я не переспала с королем только потому, что вы приказали? Потому, что у вас с ним личные счеты? Знаете, что, клирик, меня выгнали с отбора. И я даже рада.

— Да как ты смеешь так говорить с клириком ковена Алиры, девка! — прогудел тот, буквально надуваясь от ярости.

Рину даже охватил какой-то злорадный задор — из-за этого ковена и его прихвостней, она, вместо того, чтобы узнавать о своей исконной родине, вынуждена была заниматься черт знает чем, соревноваться с кандидатками, пытаться устроить государственный переворот… Нет уж, спасибо. С нее хватит.

Хотя кое-что полезное ковен все же для нее сделал — если бы не он, Рина так и не узнала бы никогда, что такое настоящее чувство. Она всеми клеточками тела ощущала близость с королем и никак объяснить это не могла. Но теперь это больше не имеет значения. Он и так сделал для нее намного больше, чем мог, после того, как узнал о ее невольном предательстве — подарил ей жизнь.

— Быстро вы как-то переметнулись, — бросила Рина. — То звали меня «дитя», а теперь «девка». Но знаете, мне все равно. Уже говорила — я больше на вас не работаю. План раскрылся, и я рада. Король не желает меня знать и едва не прикончил. Так что, ариведерчи, ваше, как там… преподобие. И хватит являться мне в огне без приглашения.

Лицо клирика обрело совсем ужасающие черты, глаза выкатились, как у надутой жабы, но Рина была спокойна — если он и раньше никак не проявлял магии через синее пламя, значит попросту на это не способен. И сейчас тоже вряд ли сможет причинить вред.

— Значит ты вот так решила, Катриана, — прошипел клирик. — Перешла на сторону огненных тварей. Что ж этого следовало ожидать. На этот случай мы подготовились.

Это прозвучало очень нехорошо, Рина напряглась, хотя куда уж сильнее — и так последние дни сплошная нервотрепка.

Голова клирика чуть отдалилась, теперь Рина видит его в половину роста все в той же мантии. Он вытянул руку куда-то в сторону, а затем дернул на себя, и в синем пламени Рина с холодком увидела Камири Исига.

Не то, чтобы она питала какие-то дружеские чувства к этой девушке, но зная клирика, догадывалась — он пойдет на все, чтобы добиться желаемого.

Видимо, испуг на лице Рины оказался слишком явным, клирик злорадно ухмыльнулся.

— Я в курсе, как ты заступилась за нее, дитя, — произнес он с издевкой. — Не думаю, что ты захочешь, чтобы эту милую девушку принесли в жертву на алтаре Алиры.

Камири, перепуганная, со связанными впереди руками смотрела на Рину, как на последний шанс спастись. Внутри все упало, сжалось, Рина понимала, что клирик тот еще гад, но представить не могла, что пойдет на такое, что станет угрожать жизнью ни в чем не повинного человека. Хотя, о чем она — он же служитель ковена, у них там у всех крыша уехала.

— Не трогай ее, — проговорила Рина решительно. Да, на отборе Камири Исига была для нее соперницей, но сейчас она всего лишь девушка, которая находится в опасности. А то, что клирик — прямая угроза, это факт.

— Ее жизнь в твоих руках, дитя, — усмехнулся он.

— Что вы хотите? — спросила Рина, чувствуя, что ответ ей сильно не понравится.

Адепт ковена произнес, довольно скалясь:

— Все того же. Ты должна отдаться королю-дракону и ославить его, чтобы наши служители могли завершить великое дело.

— Вы оглохли? — выпалила Рина. — Я же сказала, король не желает меня видеть. Он изгнал меня в лес, и я даже не знаю, где нахожусь.

Сама мысль о том, что придется вернуться к Ансару и вновь его обманывать попросту выжигала ее изнутри. Нет, она не сможет во второй раз с ним так поступить. И если прежде все было по незнанию, то теперь у нее есть выбор, и она хочет сделать правильный. Только что делать с Камири, которая перепуганно смотрит на нее? Девушке больше некому помочь. Ее убьют. И кровь ее будет на руках Рины.

Клирик Алирский вскинул брови и проговорил с притворной заботой:

— О, об этом не беспокойся, дитя. Силой великой Алиры мы перенесем тебя обратно во дворец и наведем морок, чтобы никто не смог узнать тебя. Уверен, дальше ты поймешь, что делать. Главное, без глупостей, иначе девушка отправится на алтарь. В этом можешь не сомневаться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Рина не сомневалась. Но противоречия буквально разрывали ее. Как быть? Вновь предать? Или позволить погибнуть человеку? Никогда прежде она не стояла перед таким страшным выбором.

И все же сейчас, видя влажные глаза Камири в языках синего пламени, в глубине души Рина знала — она не сможет бросить ее умирать. Даже если бы на ее месте была Дендра Азар, она все равно не позволила бы ей умереть ради прихоти чокнутого фанатика. Может она что-то сможет придумать там, на месте… Если король-дракон во второй раз уличит ее во лжи, даже подумать страшно, что будет.

И все же для нее выбор очевиден.

Упавшим голосом Рина проговорила:

Клирик расплылся в самодовольной улыбке.

— Вот и чудесно. Я знал, что ты одумаешься, дитя.

Он оттолкнул Камири куда-то в сторону, послышался сдавленный вскрик, Рина сама вздрогнула.

— Сейчас подойди к колодцу, — скомандовал клирик, — я знаю, он там есть. Когда-то давно его использовали как портал, но сейчас, как видишь, здесь никто не живет. Хе-хе. Тебе нужно лишь прыгнуть в него. Предварительно произнеси место назначения «Южный замок Ансара Агариноса, винный погреб».

— Боитесь, что кто-то увидит мое внезапное появление в замке? — с кривой усмешкой спросила Рина.

— И это тоже, — кивая, согласился клирик. — Но погреб выбран еще и потому, что там тебя будут ждать.

— Не удивительно, — фыркнула Рина. — Этот сморчок мне дыхнуть не давал.

Глаза клирика угрожающе сверкнули, он проговорил с нажимом:

— Следи за речью, дитя. Ты и так наговорила такого, за что тебя следует предать жертве великой Алире.

— Так чего ж не предадите? — с еще большей иронией спросила Рина, ей в данный момент было вообще все равно, что скажет адепт. Куда больше занимали мысли о короле и Камири, и что со всем этим делать.

Клирик отозвался мрачно:

— Мы подумаем о твоей участи позже. Хватит разговоров, времени мало. Иди к колодцу и в этот раз постарайся сделать все правильно. Помни, от тебя зависит жизнь девушки.

После этого пламя погасло, причем не только синее, но и нормальное, которое Рина с таким трудом добывала. Ей осталось только подчиниться.

Выйдя из домика, Рина приблизилась к заросшему травой колодцу. Идея прыгать туда нравилась ей не больше, чем остальная затея этих одурелых психов. Но что она могла? Сбежать? Так клирик найдет ее везде, где есть огонь, а значит, спрятаться не получится. Значит надо не бежать от проблемы, а разрешать ее. Тем более, убегать не в ее правилах.

Закинув ногу на парапет, она села и некоторое время собиралась с духом, глядя в темное зеркало воды внизу — не каждый день заставляют совершать такое. А если это просто колодец, и клирик ошибся? Кто тогда ее вытащит? Здесь же глухомань глухая, никого нет.

Но все равно деваться некуда.

— Южный замок Ансара Агариноса, винный погреб, — проговорила Рина зажмурившись, и соскользнула вниз.

Пролетела быстро, показалось не прошло и секунды до того, как над ней сомкнулась вода, только воздуха успела набрать. Потом круговерть, похожая на ту, что перенесла ее в Дорнос, а через мгновение она уже стояла мокрая, как мышь, в каком-то подвале. Вокруг винные бочки с нее ростом, воздух прохладный и сухой.

Хоть в этом клирик не обманул. Она быстро выжала волосы, и развернулась, но чуть не налетела на Менозо Отокара. Он словно поджидал ее, а может и поджидал, клирик же дал понять, что они все спланировали.

— И вы тут, — не скрывая неприязни проговорила Рина.

В ответ Отокар молча откупорил какую-то склянку и плеснул ей в лицо. Рина даже сориентироваться не успела, а в следующую секунду ощутила, что одежда и волосы сухие.

— Вот так-то лучше, — проговорил Отокар.

— Что, вы превратили меня в лягушку? — поинтересовалась Рина.

Улыбка лэрда стала какой-то совсем неприятной, он достал из кармана меленькое зеркальце и поднес к лицу Рины.

— Вовсе нет, — сказал он, — сейчас я проведу вас в нужную комнату проходами слуг. А дальше вы уж постарайтесь не напортачить.

Рина слушала его в полуха, потому что из зеркала на нее смотрела Камири Исига.

Лиам повернул в коридор с комнатами кандидаток. После разговора с королем он очень долго прикидывал, кого из оставшихся девушек выбрать ему в жены. Все-таки она должна зачать от правителя и не просто зачать, а родить наследника, того самого, о котором говорится в пророчестве. Надежда на это, конечно, ничтожно мала. Тем более, что обычная женщина за редким исключением может понести от дракона. Но все же хотелось верить.

Во всяком случае, даже если ребенок не станет тем самым, будет уже великой радостью само его наличие. Всех драконид извели еще в начале войны, и драконы, не найдя истинных пар потихоньку вымирают. Ансар затеял сложную игру, Лиам не верил в ее успех, но верил в Ансара. Именно поэтому провел несколько часов за сравнениями и анализом девушек. Нужно чтобы жена короля соответствовала ряду требований. Под них подходили несколько, но Лиам остановился на одной, самой покладистой, чтобы не создавала сложностей.

Остановившись возле двери, он выпрямился, проверяя достаточно ли идеально выглядит, и постучал. С той стороны донесся неуверенный голос:

— Войдите.

Отворив дверь, блондин шагнул в комнату, где на стуле возле трюмо сидит бледная девушка с черными миндалевидными глазами.

— Мисс Исига, — проговорил Лиам, — у меня для вас хорошая новость.

После того, как Лиам запер ее с внешней стороны, Вайолет не могла найти себе места. Бегала по комнате, заламывала руки. Катриана просто не может быть злодейкой, она не могла замыслить против короля того, что рассказал Лиам. В конце концов, она заступалась за нее, заступалась даже за Камири Исига, когда Сельма устроила ей целенаправленную травлю на крокете. Катриана не могла добровольно замыслить такого.

Побегав по покоям, Вайолет поняла, что выпускать в ближайшее время ее никто не собирается. А это самое время стремительно утекает, мало ли что происходит сейчас с Катрианой. Вайолет чувствовала, что ее подруга попала в беду, но как помочь, если сама заперта?

Взгляд упал на окно. Высоты Вайолет всегда боялась, а покои находятся в башне. И все же она побежала к подоконнику.

Выглянув наружу в ужасе отшатнулась — далеко внизу простирается бесконечный ковер леса. Эта сторона замка выходит на обрыв, вид красивый, если нет панического страха перед высотой. Но решимость Вайолет оказалась сильнее.

Прямо под окном довольно широкий выступ, способный уместить человека. Он тянется вокруг всей цилиндрической стены башни и уходит вправо. Если очень аккуратно вылезти, не смотреть вниз, прилипнуть к стене, можно добраться до комнаты Катрианы.

Дрожа от ужаса, как мокрый воробей, Вайолет задрала юбки и с сопением перелезла через окно наружу. Колени едва не подкосились, когда подумала, что творит.

Не смотреть вниз, не смотреть вниз…

На короткий миг Вайолет все же покосилась за спину, мир качнулся, она едва не потеряла равновесие.

— Мамочки! — вскрикнула она, хватаясь за подоконник.

Мелькнула мысль вернуться, все же такие трюки самое то выполнять канатаходцам, а не ей, приличной леди в красивом платье. Но мысль о Катриане, которая точно влипла в историю, добавила решимости.

— Держись, — проговорила она, сцепив зубы, не понятно для кого больше — для Катрианы или для себя.

Прилипая к стене, как муха, Вайолет мелкими шажками двинулась по выступу. Сердце отдавало в ушах, спина вспотела, если бы ее матушка увидела ее сейчас, точно лишилась бы чувств — не так ее воспитывали в благородной семье. Не к такому готовили. Ей было ясно сказано — либо король, либо лэрд соседнего графства. Ее же чувства никого не интересовали, как и желания. А, будучи послушной дочерью, ей не оставалось ничего, кроме как подчиняться.

Но у Катрианы есть возможность обрести любовь. Ведь судя по всему, что она рассказала, эта черноволосая точно любит короля-дракона. А он её! Только эти двое никак не признаются себе и друг другу в этом. Даже она со стороны все понимает.

Надо им только помочь, пока не случилось непоправимое.

Выступ под ногами все никак не заканчивался, Вайолет уже стало казаться, что она обошла всю башню и сейчас вернется к своему же окну. Но спустя несколько шагов появилось окно с голубым подоконником, а у нее был розовый.

С несказанным облегчением она уцепилась за него, и толкнув створки буквально ввалилась внутрь. Сердце колотилось, дыхание частое — об этом приключении она будет рассказывать внукам.

Посидев пару секунд и приходя в себя, Вайолет вскочила.

— Катриана? — на всякий случай позвала она.

Естественно никто не ответил. Она и не рассчитывала, что подруга будет здесь, ее наверняка упекли куда-нибудь в темницу или, не приведи светлые боги, отправили на казнь…

Об этом Вайолет даже думать не хотела. Она должна успеть, должна помешать случиться беде.

Подхватив юбки она, качаясь после пережитого стресса, бросилась к двери. По пути зацепила столик с расческами и шкатулками, больно стукнувшись коленом. Вайолет охнула, ухватившись за ушибленное место, столик покосился, а одна из шкатулок свалилась на пол, раскрывшись. Из нее выпал небольшой золотой кулон.

Он сверкнул в солнечном свете, Вайолет тут же забыла о колене и аккуратно подобрала украшение. Едва посмотрела на витиеватые символы, ее прошиб пот, глаза вытаращились.

— Всемогущий огонь… — прошептала она трепетно.

Символ женского огня, о котором знал каждый житель Дорноса. Клинопись драконов и драконид, тех самых, которые исчезли еще несколько десятков лет назад. Каждая драконида имела такой символ, чтобы каждый мог понять, кто перед ним и проявить уважение. Вайолет перечитала столько книг об этом, даже однажды провела целый день в кладовке, надеясь отыскать такой символ и думая, что в ее роду тоже были дракониды. Но в ее семье только люди.

Тогда откуда у Катрианы этот кулон? Едва ли от короля-дракона. Если бы у него был такой, значит была бы и сама драконида — они никогда не расстаются с этими символами. Значит…

— Катриана драконида… — прошептала Вайолет восторженно.

Но почему тогда она сняла подвеску? Почему тогда все так странно? Почему король не сгреб ее в охапку и не утащил к себе в покои при первой же возможности? Может он не знает?

— О боги! — охнула Вайолет.

Столько вопросов и мало ответов. Тогда все еще хуже! Может случиться ужасное! Нужно срочно найти Лиама и все ему рассказать. Он поймет, что делать.

Сжав кулон в кулаке, Вайолет бросилась к дверям. Благо, эти никто не запирал — кому придет в голову запирать двери в покои, где никто не живет.

Всю церемонию Рина почти не соображала. Видимо морок подействовал и на нее — голова шла кругом, она едва стояла на ногах. Ее спрашивали, она отвечала, кивала, приседала. Кто-то ей что-то вручал, колол палец, капал кровью на какой-то пергамент…

Она же видела только короля-дракона рядом с собой и не могла поверить, что делает все это.

Ансар мрачный и бесстрастный, будто ему все это совсем не нужно, что ему хочется другого. И вместе с тем Рина почти физически ощущала его боль. Она сильно его ранила.

А сейчас делает еще больнее, но король об этом не знает. И когда узнает, будет слишком поздно, он никогда ее не простит. Да и прощать будет некому, если клирику удастся завершить свой чудовищный план…

Она не позволит.

Может она и поступила, как последняя дура, поверила фанатику, но она не даст ему уничтожить Его. Она чувствовала, что Ансар — тот самый. О таком только пишут в книгах, но Рина знала — это ее человек, точнее дракон. Как это объяснить, не имела понятия, но не могла позволить ему погибнуть.

Что ж она придумает… она что-то придумает.

Соображать Рина начала, когда вдруг поняла, что давно покинула церемониальный зал и теперь находится наедине с Ансаром Агариносом в его покоях. По стенам горят свечи и огненные вазоны, хотя за окном еще светло. Широкое ложе покрыто лепестками роз. В груди кольнуло — как он расстарался для Камири.

Король-дракон с непроницаемым лицом подошел к ней.

— Не бойся, — сказал он.

Рина прерывисто вздохнула — она боится. Но вовсе не близости, а того, что может случиться после нее. И настоящая Камири все еще в опасности. Как ей провернуть спасение обоих, если даже себя спасти не может?

Видимо, растерянность и отчаяние отразилось на ее лице — король-дракон прикоснулся пальцами к ее щеке, по коже прокатился электрический разряд.

— Я буду с тобой острожен, милая, — проговорил он.

Милая. Она назвал Камири милой. Неужели с ней он будет так же нежен и страстен, как с ней, с Риной? Как же все запутано, как же ей быть…

Лиам тем временем несся по коридорам южного замка, словно одуревший олень. Как только Вайолет удалось разыскать его в конюшне, все-таки это удивительная девушка. Самая удивительная…

Де Драгон. Катринана — де Драгон! Драконида! Единственная и последняя в своем роде, истинная пара для Ансара, та, кто точно родит ребенка, причем ребенка, способного окончательно низвергнуть тьму Алиры во всем Дорносе и за его пределами.

Только бы успеть, только бы успеть, пока Ансар не скрепил брак по-настоящему, они ведь уже принесли заверение на крови, ему осталось лишь переспать со своей законной женой — тогда все будет потеряно.

Он едва не сшиб двух стражников на повороте между крытым садом и фонтаном, те шарахнулись в стороны, едва успев выкрикнуть:

— Ваш высочество.

Но он даже не оглянулся, ринулся дальше. Катриана — предательница, шпионка ковена Алиры, но Вайолет верно заметила — что-то здесь не так. Если бы Катриана знала, что она драконида — в жизни не пошла бы против дракона. Это противоестественно, как если бы солнце вдруг решило, что будет вставать на западе. Но как такое возможно? Как драконида может не знать о своей сути?

Надо все выяснить, найти Катриану, но прежде — остановить этот брак! Он должен успеть.

Ансар отстранился, разглядывая молодую жену, но видел совсем не ее.

Катриана, предательница, навсегда поселившаяся в каждой его клетке. Девушка, каких не встречал. И не встретит — это он точно знал. Нужно было казнить ее, но Ансар никогда в жизни не причинил бы ей боли. Что она с ним сделала…

Взяв жену за пальцы, он подвел ее к постели, где даже днем полумрак. Здесь над пологом только сияющие мотыльки бросают матовый свет, пахнет розами — кто-то из слуг потрудился создать романтическое настроение. Ансар про себя угрюмо хмыкнул — даже если сейчас заиграют арфы, он все равно не сможет быть таким же открытым, как с Катрианой. Да что там, сама мысль, что придется спать, причем всю жизнь, с кем-то другим, вызывала стойкую неприязнь.

Ансар натянул улыбку — Камири не виновата, повторил он себе. Она приехала на отбор, как и другие девушки, она вышла в финал. Она не заслуживает его презрения.

Король скинул с постели лепестки и подвел робкую и потупившую взгляд Камири к краю. Он постарается быть с ней нежным.

Обняв за талию, король вновь прильнул к ее губам.

В первый раз, когда поцеловал ее, что-то показалось странным. Он и не думал, что кто-то кроме Катрианы может вызвать в его драконе шевеление. И сейчас, когда целовал чуть дольше, с изумлением обнаруживал, что ему не показалось. Может, он не так безнадежен? Может Камири Исига правильный выбор — Лиам всегда лучше него самого знал, что нужно королю.

Он скользил языком по ее языку, мял нежные губы и чувствовал, как внутри разгорается желание, как дракон ворочается и рычит, требуя, чтобы он немедленно взял то, что его по праву. Это было странно, еще и потому, что девушка робко, но все же обвила его шею тонкими и гибкими руками.

— Ты не боишься? — спросил он, на секунду отстранившись и вглядываясь с черные, как угли глаза.

— Боюсь, — честно ответила она.

Рина боялась. Только не того, о чем спрашивал король. Она боялась, что не устоит, не справится, не сможет спасти его. Но стоило Ансару прикоснуться к ней, все внутри нее подалось ему навстречу, буквально закричало, что она здесь, что она рядом. И представить не могла силы, которая смогла бы оторвать сейчас её от него.

Но что будет, когда все случится? Клирик вместе со своей сворой явятся сюда и растерзают его? Или Отокар? Что там они говорили? Она обладает силой влиять на драконов и больше всего в момент первого секса?

Что ж, стоит попробовать… Другого выхода все равно нет.

Прижавшись к дракону крепче, она стала целовать его в ответ, на секунду забыв об опасности. Король издал сдавленный стон, чем сильнее она раскрывалась перед ним, тем отчетливее ощущала все его чувства и эмоции. Ее буквально закружило — Ансар хочет ее.

Мелькнула обида — он хочет не ее, не Катриану, а Камири, свою законную жену. Но сейчас это было не важно, сейчас она хочет подарить ему все, что способна, а потом все исправить. Она постарается все исправить.

Рина расслабилась, позволив королю делать все, что хочет.

— Не думал, что в тебе столько огня, — прохрипел он ей в ухо.

— Я сама не думала, — отозвалась Рина и вздрогнула, когда его ладонь накрыла грудь.

Он начал ласкать ее через ткань платья, Рина запрокинул голову, чувствуя, как нестерпимый жар проникает в ее кожу, как заполняет все ее существо. Дракон, он дракон. И он ее дракон.

— Тебе нравится? — прошептал он ей в самые губы.

Рина вместо ответа прильнула к нему поцелуем. Языки закружились в горячем танце, по венам потек жидкий огонь, отдаваясь чем-то упругим внизу живота, она застонала.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Король повалил ее на кровать, движения стали настойчивей и жарче, но Рину это только заводило. Когда его ладонь заскользила вверх по бедру, задирая платье, она инстинктивно подалась вперед.

— Какая страстная жена мне досталась, — отозвался король хрипло, и Рина в его голосе уловила удивление.

— Просто я в умелых руках, — отозвалась она с такой же хрипотцой.

— Сегодня ты смелее, чем обычно, Камири, — сказал правитель.

На это Рине нечего было сказать — Камири не осмелела, просто она — не Камири.

Он осторожно высвободил ее грудь, две небольшие полусферы оказались в его ладонях. Когда Ансар самыми подушечками провел по соску, Рина выгнулась навстречу. Как же все-таки с ним хорошо. Что бы там ни было, она никогда в жизни больше не испытывает такого ни с кем.

Король смотрел на свою жену, но перед глазами стояло совсем другое лицо, совсем другое тело. Огненные боги, он помешался. Помешался на девушке, которая не достойна даже его взгляда. Но почему так больно, почему так хочется сжать ее в объятиях, впиться поцелуем в губы, наплевать на ее предательство…

Со стоном раненого зверя он одним движением сорвал платье с девушки, та только всхлипнула, но дракон не обратил внимания. Плевать! Он обещал быть нежным, и он был нежным сколько мог. Но сейчас нет сил.

Его ладони заскользили по ее бархатной коже, как же она прекрасна, как же она манит. Он стал покрывать ее шею и грудь поцелуями, девушка застонала, выгнув спину, ее пальцы запустились ему в волосы.

— Как ты хороша… — прохрипел король.

— Да… — простонала она.

Он обхватил губами сосок и стал дразнить, вызывая в девушке новую волну страсти — он это чувствовал, чувствовал ее ощущения! Как это вообще возможно? Но каждый стон, каждый всхлип отдавался в нем разрядом молний.

— Я хочу тебя… — прохрипел он, оторвавшись от ее груди, но тут же впился поцелуем в губы.

Его пальцы проскользили по ложбинке между грудей, спустились по животу и оказались возле самого сокровенного. Девушка застонала, ее ноги податливо разошлись в стороны.

— Как ты горяча, — в каком-то полубреду произнес король, легонько касаясь подушечкой пальца пульсирующего бугорка.

Она выгнулась, всхлипнула.

— Тебе нравится? — жарко зашептал Ансар ей в ухо и стал совершать круговые движения.

Девушка заизвивалась, ее пальцы вцепились ему в плечи, ноги разошлись еще шире.

— Да, пожалуйста, не останавливайся…

— Даже так? — хрипло выдавил он, погрузив палец внутрь.

Рина теряла разум. Ее уносило высоко и далеко, от каждого его касания, каждого поцелуя мир все больше наполнялся звездами. Ей уже было все равно, о ком думает в эту секунду Ансар. Не важно, все не важно, она лишь хочет, чтобы это никогда не прекращалось, хочет быть с ним, с королем-драконом. Даже если это будет последнее, что она сделает.

Он покрывал поцелуями ее тело, скользил языком по коже, оставляя раскаленные следы. Сквозь дымку страсти она видела, как вокруг его тела полыхают языки пламени, как сияют волосы, вокруг которых огненным кольцом горит корона. А в глаза пламенное море. Но оно не обжигало. Ее вообще никогда ничего не обжигало…

Они катались по кровати, сминая простыни, он ласкал ее, доводя до безумия, возбуждение дошло до такой точки, что она дрожала всем телом, чувствуя, как огонь в венах превращает ее в чистое пламя.

Когда Ансар опустился вниз, оказавшись между ног, Рина только смогла охнуть. В следующую секунду его язык заиграл с ее чувствительным бугорком, вытворяя такое, что она просто кричала, подтягивая ноги, вытягивая носочки.

— А… Ансар! О… о…

Его язык проникал внутрь, дразнил, надавливал в самые чувствительные места. Горячие пальцы сжались на бедрах, не давая ей уползти, отстраниться от безумных ласк. Он стал помогать пальцами, гладить набухшую вершинку, Рина стонала, извивалась, он двигал все быстрее.

— Пожалуйста… — прокричала она.

— Что пожалуйста? — рычащим голосом спросил король.

— Пожалуйста… — повторила она, выгнувшись и вцепившись пальцами в простынь над головой.

— Скажи… — он сдавил бугорок пальцами.

Рина застонала:

— Я хочу тебя!..

Эти слова сработали, как спусковой крючок. Ансар мгновенно оказался на ней, Рина не помнила, когда он успел раздеться, и теперь над ней нависло горячее, мускулистое тело дракона, охваченное пламенем. Вены светятся, кожа кажется золотой, а когда опустила взгляд, охнула, увидев его поднятый орган — большой, с прожилками, которые тоже сияют изнутри. — Как это… — только и смогла выдохнуть она.

— Я же дракон, — прохрипел король.

В следующую секунду Рина ощутила горячее, твердое и пульсирующее, прямо у самого своего сокровенного. Он очень плавно погружался в нее, заполняя, наливая каким-то удивительным теплом.

— Не бойся…

Он резко подался вперед, и острая боль резанула до самого паха, Рина вскрикнула, но ее крик был заглушен нежным поцелуем. Ансар замер на несколько секунд, лаская губами ее губы, и Рина почти сразу забыла о боли. Она забыла и обо всем остальном, чувствуя лишь горячее и твердое у себя внутри, заполнившее ее всю, и ей хотелось, чтобы он никогда ее не покидал.

Король-дракон ощутил ее готовность и стал медленно двигаться в ней, Рина буквально задохнулась, чувствуя, как волны жара и напряжения все сильнее нарастают с каждым его толчком.

— Тебе хорошо? — шепнул он Рине в ухо.

По ней носились электрические разряды, пламя, вокруг короля теперь охватило и ее, она отчетливо видела свои руки, покрытые языками огня. И это делало наслаждение еще ярче. Она обвила его ногами, прижимаясь теснее и стараясь вобрать глубже.

— Да… — выдохнула она, — да Ансар…

Его движения стали быстрее, дракон чувствовал, его член входит в тугую и такую горячую плоть, как сливается с ней, как готов раствориться, впитать в себя эту девушку, и не мог поверить, что такое возможно с кем-то, кроме Катрианы. Как он ее хотел, как сходил с ума, и до сих пор сходит. Это невыносимо, думать, что он никогда не прикоснется к этой зеленоглазой занозе. Его занозе.

— Да, девочка, — хрипел он в полубреду, впиваясь пальцами в ее упругие бедра, сминая грудь, накрывая рот поцелуями. Она отвечала, извивалась под ним, Ансар чувствовал, что девушка отдается ему со всей искренностью, на какую способна, как же это безумно хорошо, безумно…

— Моя… — рычал он, теряя границы реальности и грез.

— Твоя… — шептала она ему в ухо, впиваясь ноготками в спину и сцепляя ноги за ним.

Их движения пришли в такт, стали быстрыми, глубокими, Рина стонала, всхлипывала, цепляясь за него в пламени страсти, он сжимал ее, с каждым толчком погружаясь все глубже, сжимал, боясь что она исчезнет. Его девочка, это его девочка, не может быть иначе…

Они слились, как единое целое в облаке огня, испепеляя простыни, наполняя воздух жаром, соединяясь друг с другом с едином порыве страсти. Их вместе уносило далеко за пределы этого мира, за пределы всех миров, где есть только бесконечная любовь. Они потеряли границы тел, превратившись в два огненных вихря, которые соединились в один и мчатся сквозь вселенную.

А потом был взрыв. Такой силы, что Рина видела, как родилась вселенная, как разбегаясь появляются планеты и звезды, как на них зарождается жизнь. Ее несло через этот поток, а откуда-то изнутри лилась бесконечная радость и нежность.

Сквозь сладкую дымку она слышала собственный крик, слышала, как король прокричал:

— Катриана!

И это быстро возвращало ее на землю. Туда, где ее королю, ее любимому и единственному грозит смертельная опасность. Но она не позволит, не даст свершиться тому, что приготовили для него враги. Сейчас, она сможет защитить его, возможно он сумеет ее когда-то простить.

— Ансар, — прошептала она, обнимая его за шею, и чуть отстранилась.

Тяжело дыша, король нехотя приподнялся. Его пламенные глаза ошалело уставились на нее, морок спал — теперь он действительно видел перед собой Катриану.

Хриплым от страсти голосом он выдавил:

— Катриана… это правда ты?

— Я… — прошептала она с любовью глядя на него.

— Но как… зачем?

По его голосу и облику Рина поняла — вот тот самый момент, о котором говорил клирик. Король сейчас уязвим. Но у нее есть сила, какая-то неведомая сила, высвобожденная в момент, когда он лишил ее девственности, когда она испытала самое невероятное удовольствие в жизни. И она сделает все что нужно, чтобы его спасти.

— Я все исправлю, Ансар. Я все исправлю.

В этот момент все вазоны с пламенем в покоях колыхнулись, огонь в них стал синим, повеяло холодом и сыростью. Небо в окнах потемнело.

Глаза короля гневно полыхнули огнем, он дернулся, чтобы встать, но его качнуло, обессиленно он рухнул обратно на кровать.

— Что со мной… — прорычал он, хватаясь за голову.

Синее пламя тем временем разгоралось все сильнее, а через секунду в воздухе возле противоположной стены поплыли волны, возник портал, из которого шагнул Отокар, клирик алирский собственной персоной, и еще целая толпа головорезов в синих мантиях и с длинными клинками. Каждый клинок сверкает синевой, видимо зачарованы для борьбы с драконами.

Рина прикрылась простыней и дернулась вперед, прикрывая собой короля. Тот попытался отодвинуть ее, но Рина осталась неподвижной, устремив на прибывших бешеный взгляд. Клирик оглядел ее презрительно.

— Молодец дитя, — произнес он. — Ты хорошо справилась. А теперь усыпи его, пока он слаб и дай нам завершить начатое.

— Идите к черту, — прошипела Рина.

Сейчас она чувствовала невероятную мощь в себе. Огненная сила, которая высвободилась из нее, когда дракон лишил ее девственности теперь плещется в ней, как в бездонном озере и лишь она вольна распоряжаться ею. Они все здесь, Камири, даже если все еще у них, в относительной безопасности, они могут успеть вызволить ее. Но сейчас нужно принять единственно верное решение.

Менозо Отокар ступил вперед.

— Позвольте я ее вразумлю, ваше преподобие, — проговорил он грозно.

— Она сама сейчас образумится, — произнес клирик, испепеляя ее взглядом. — Ведь так, дитя? Ты ведь не станешь отдавать ему свою силу, это убьет тебя. К тому же помни, стоит мне только отдать приказ, и твоя подруга отправится к звездам.

— Это если успеешь, урод, — прорычала Рина.

Головорезы отшатнулись. В следующую секунду Рина развернулась к королю и накрыла его всем телом, запечатлев глубокий поцелуй. Она всеми своими мыслями и чувствами пожелала, чтобы он обрел истинную мощь, силу и бодрость, чтобы дракон в его душе никогда не знал поражения, чтобы никто и никогда не мог ему навредить.

Если она и погибнет, отдав ему этот безбрежный океан огня, что возник в ней, то хотя бы будет знать, что спасла его. Что искупила вину и рану, что нанесла ему своим предательством, пусть и по незнанию.

— Одумайся! — страшным голосом закричал клирик, но Рина не слушала, она продолжала целовать короля-дракона, чувствуя, как из нее быстро утекает огненная река вместе с силами. — Схватить ее! Убить обоих!

Клирик отдавал приказы, но головорезы в атаку не спешили, видимо все же опасались дракона и девушки, которая готова ради него пожертвовать жизнью.

Зато Отокар вскинул клинок и ринулся вперед.

— Во имя темной Алиры! — прокричал он и понесся к постели.

Это послужило сигналом для остальных, они будто пришли в себя и тоже бросились следом.

Слабость накрывала Рину, как огромная тяжелая волна. Она даже не смогла отмахнуться, когда ее грубо схватили за плечо и швырнули в противоположный угол покоев. Это был Отокар, она точно видела, как у такого мерзкого старикашки хватило сил, откинуть ее так далеко?.. наверное все дело в магии этого ковена.

Она полулежала, полусидела, опершись спиной на стену. Сквозь пелену тумана, стремительно стягивающемуся перед глазами, видела, как на постель, где лежит дракон, наваливались головорезы. Один за другим, они напрыгивали, увеличивая эту человеческую гору. Внутри Рины все сжималось — неужели она не успела, неужели она ошиблась, и эта жертва будет напрасной.

— Ансар… — прошептала она из последних сил, — встань…

Веки закрывались, но перед тем, как отключиться Рина увидела, как гора из головорезов задрожала. Затем они, как брызги шампанского, разлетелись в стороны, а в королевских покоях возник огромный золотой дракон. Она уже видела, как Ансар превращается, но в этот раз он горел. Горел настоящим факелом. Каждая его чешуйка, каждая клеточка полыхала ее пламенем, она чувствовала его, чувствовала, как в груди короля пульсирует ее мощь. И это ни с чем не сравнимое блаженство.

Потом она закрыла глаза, потому что силы стремительно таяли. Сквозь шум в ушах Рина слышала вопли, крики, приказы, звон металла и хлопки магических шаров. Но все это было уже не важно. Она знала — теперь Ансара Агариноса не победить никому.

Она еще пару раз приходила в себя, уже плохо соображая. В последний раз ее кто-то грубо дернул за волосы, на ухо просипели:

— Тварь, ты предала ковен темной Алиры. Ты заслуживаешь кары!

К горлу приставили холодное и острое, у Рины мелькнула мысль — какой смысл лишать ее жизни, если она и так гибнет? Но в следующий момент, она ощутила свободу, схвативший ее сдавленно вскрикнул и отлетел к окну, оставшись неподвижным. Перед ней возникло встревоженное и внимательное лицо Лиама.

Он подняла ее на руки и прокричал в сторону, откуда доносится драконий рык:

— Ансар! Она де Драгон! Катриана драконида!

Ах вот оно что, пронеслось слабое у Рины в голове. Это все объясняет. Точнее конкретно ей не объясняет ничего, но для них наверняка стало все ясно. И она рада, что все закончилось хорошо. Она все исправила. Спасла Дорнос. Спасла Ансара.

А потом мир накрыла темнота.

Кто-то гладил ее по волосам и иногда целовал в макушку. Очень теплые и ласковые руки. Где она? Что произошло, откуда это щекочущее тепло в груди? Кажется, была битва, клирик, Оторкар… Она же спасла Ансара! У нее получилось!

От этой мысли тепло в груди стало больше, словно бездонное озеро, в какой-то момент опустошенное вновь начало наполняться. Кто- то держала ее крепко и надежно. Сейчас Рина чувствовала и знала — она в безопасности. Теперь уже точно. Видимо, она спала еще очень долго, потому, что когда открыла глаза, чувствовал себя невероятно бодрой и свежей.

Не сразу поняла, что находится в покоях Ансара. Лишь когда обнаружила его рядом, с мирно вздымающейся крепкой грудью, до конца осознала, где находится.

Она привстала на локте, рассматривая его золотые волосы, сияющими нитями разметавшиеся по подушке. Почему она лежит с ним в постели? Разве он не зол на нее, разве не изгнал с отбора, разве…

— И что ты хочешь увидеть? — спросил Ансар не открывая глаза.

Рина отпрянула смутившись, как-то не думала, что он может не спать — слишком размеренно дышит.

— Долго я спала? — спросила она и заглянула под одеяло.

К своему стыду обнаружила, что абсолютно голая, а рядом жаркий и зовущий дракон. Даже сейчас, едва придя в себя, она чувствует его притяжение.

— Где моя одежда? Что произошло?

Ансар, наконец, открыл глаза и перевернулся на бок, опершись головой на кулак.

— Спала три дня, — сказал он, глядя ей прямо в глаза, и Рина чувствовала, как почему-то краснеет от его взгляда. Король-дракон все такой же прекрасный, она видит бледные языки пламени вокруг него и там, где должна быть корона. — Одежда твоя где-то валяется.

— В-валяется? — Рина все же опасалась, что он припас для нее коварное наказание. Все же она дважды обвела его вокруг пальца.

Но он накидываться и прибивать ее не спешил. Напротив, Рина чувствовала с ним какое-то мощное единение, словно частичка ее находится и в нем, а частичка его — в ней. Это наполняло так, что по коже бегали мурашки.

— Да, я так и не нашел ее после той ночи, — продолжил король, скользя взглядом по ее лицу. — Пошьем другую. А произошло то, что ты умудрилась перехитрить меня, Лиама и ковен Алиры вместе взятых. Благодаря тебе их шайка повержена.

Рина захлопала ресницами.

— Но… почему я жива?

Он вытащил руку из-под одеяла и потянулся к ней, Рина от неожиданности отпрянула, испугавшись, что он ее ударит. Но Ансар бережно и ласково провел пальцем по ее щеке, затем заправил смоляной локон за ухо.

— В каком смысле? — спросил он.

От его прикосновения все внутри затрепетало, в груди запорхали бабочки — как же с ним хорошо…

— Клирик… — сглотнув, начала Рина, вдруг ощутив нестерпимую потребность все ему рассказать. — Он сказал, что я погибну если отдам… Если моя сила перетечет в тебя. Он хотел, чтобы я усыпила тебя. А они тогда…

— А они тогда убьют последнего инициированного дракона, — закончил король. — Лиам поклялся, что не испытает драконьей сути, пока я не обзаведусь наследником. Поэтому до сих пор у него не было женщины. Но скажи мне, почему ты пошла против дракона? Это не возможно.

— Как видишь, — проговорила Рина, — в конечном итоге не пошла. Я не смогла. Но я ничего не знала. Я вообще ничего не знала ни о Дорносе, ни о драконах, ни о себе.

Рина начала говорить. Она рассказала обо всем — том, что выросла в другом мире, что воспитывалась в приюте, даже о Захарове рассказала. Когда речь коснулась его, взгляд короля потемнел, он придвинулся и обнял ее так крепко, что у Рины кости хрустнули.

— Никто и никогда не посмеет к тебе прикоснуться, кроме меня, — прошептал он ей на ухо.

Рину охватило невероятное тепло, она знала, что это правда. Высвободившись из крепких объятий, она продолжила. Поведала о клирике и Менозо Отокаре, которые внушили ей, что драконы — ужасные чудовища, от которых срочно нужно спасать ее родину. О том, как не хотела, как едва увидев его, ощутила притяжение, это сейчас она понимает, что это было именно оно. Хотя тогда попросту не понимала, что происходит. Как приходилось выдерживать противостояние с девушками на отборе, как у нее сносило крышу от непонимания, что происходит.

Ансар слушал ее внимательно, время от времени гладя по волосам. Когда Рина, шумно выдохнув, закончила, он посмотрел ей в глаза и произнес:

— Ковен Алиры подлые лжецы. Они манипулировали твоим неведением и чувством справедливости. Когда-то давно, когда развязалась война тьмы и света они задумали извести всех драконов. Но у нас очень мало уязвимых мест. Тогда они задумали перебить всех драконид. Но, видимо твои родители смогли перехитрить ковен и послали тебя в другой мир.

— Я всегда чувствовала себя там чужой, — кивая произнесла Рина.

— Ты жива потому, что это закономерно, — продолжал король. — Даже если бы ты отдала мне всю себя без остатка, через некоторое время вновь наполнилась бы мощью. Ты ведь, женщина. Вы бесконечные источники, вас невозможно опустошить. Это мы нуждаемся в подпитке, нуждаемся в вас. Если бы не ты, ковен достиг бы цели.

Рина печально хмыкнула.

— Если бы не я, ковен вообще не проник бы во дворец.

Ансар покачал головой.

— Нет, рано или поздно они все равно нашли бы способ добраться до меня. И хорошо, что это произошло сейчас. С тобой.

— И ты на меня не злишься? — с опаской и удивлением спросила Рина.

Король-дракон подтянул ее к себе и запечатлел долгий поцелуй на ее губах. У Рины под кожей забегали мурашки, в груди затрепетало, перехватило дыхание. Как же она раньше жила без него?

Он все же прервал поцелуй и проговорил:

— Когда отослал тебя из замка, я готов был броситься следом. Катриана, ты моя драконида, моя истинная пара, моя навсегда. Я просто физически не смогу тебе навредить и не захочу. Я твой, ты моя. Этого не изменить.

Рина смутилась от такого прямого и искреннего признания, чувствуя, как пламя внутри нее начинает разгораться, а ведь она только проснулась после той битвы.

— Ты так и не ответил, почему я голая, — пробормотала она, смущенно опуская голову.

Король приподнял ее за подбородок, взгляд скользнул по губам.

— Потому, что я все время был рядом и отдавал тебе свое тепло, чтобы ты быстрее пришла в себя, — сказал он и легонько поцеловал ее. — Когда Лиам сказал, что ты драконида, мне больше ничего не нужно было знать. Я твой дракон, Катриана. Твой.

— Мой… — повторила Катриана зачаровано, затем спросила, чувствуя, как путаются мысли от драконьего жара, который охватывает обоих: — А откуда он узнал?

Король притянул ее ближе, скользнув ладонью по спине и сжав пальцы на ягодице.

— Ему рассказала Вайолет, — проговорил он хрипло на дракозаль.

— Вайолет?

Ансар хмыкнул, целуя ее в висок.

— Значит, дракозаль ты тоже понимаешь. Ты просто чудо, Катриана. Подарок всему Дорносу и мне. Как ты себя чувствуешь? У нас есть время перед тем, как сюда наведается Лиам с требованием поменять посадку гостей на свадьбе?

Рину уже несло потоком тепла куда-то в небеса, хотелось, чтобы ладони Ансара не прекращали скользить по ее коже. Она всеми фибрами чувствовала, как с каждым мгновением становится к нему все ближе. Она потянулась к королю, собираясь поцеловать, но в последний момент остановилась.

— Свадьбе? — спросила она. — Какой? Технически мы уже женаты.

Король усмехнулся.

— Не нашей, милая, — ответил он. — Свадьбе Лиама и Вайолет.

Рина охнула, надо ведь поздравить подругу, она наконец обретет заслуженное счастье. Следующая мысль полыхнула еще ярче прежней.

— Погоди, — проговорила она, — ты говорил, что Лиам поклялся не инициироваться, пока ты не обзаведешься наследником.

Лицо Ансара Агариноса осветилось лучезарной улыбкой, такой Рина еще никогда у него не видела. Он положил ей ладонь на живот, затем поцеловал в шею.

— Верно, — проговорил он, спускаясь поцелуями к груди. — И он уже живет в тебе. Я дракон, я это чувствую.

Рина только охнула. Она даже не представляла, что когда-нибудь пройдет отбор и станет женой короля-дракона. И уж тем более, что станет носить его ребенка. Хотя почему-то осознавать это было приятно.

Обхватив лицо Ансара ладонями, она отстранила его на секунду и заглянула в глаза.

— Остался один маленький вопрос, — проговорила она.

— Ты любишь меня?

Король усмехнулся и перекатился, мигом оказавшись сверху.

— Больше всего на свете, — сказал он и накрыл поцелуем ее губы.